DjVu

Данная книга содержит две японские детективные повести: «Чудовище во мраке» Эдогава Рампо и «Флаг в тумане» Сэйтё Мацумото. Японские детективы значительно отличаются от известных нам произведений европейских и американских мастеров детективного жанра в силу особенностей японского характера, традиций и самобытной культуры. Я также рекомендую читателям прочесть детективную повесть Рюноскэ Акутагавы «Ворота Расёмон» или посмотреть одноимённый фильм. — С. С.

Вследствие особенностей исторического развития Япония задержалась на старте гонки за экономическое, политическое и военное лидерство и вынуждена была вприпрыжку догонять европейских и американских соперников. Это случилось во второй половине XIX столетия. Япония резво вышла на дистанцию, чему в немалой степени помогло умение перенимать у конкурентов все, что казалось ей полезным. Парламентская система и покрой фраков, паровые двигатели и бейсбол, всеобщее обязательное образование и «мэрикэн ко», то есть «американский порошок», так называли в Японии пшеничную муку,— все это было заимствовано японцами за границей и перенесено в свою жизнь.
      В конце XIX века японцы приобщились к математике Лейбница, музыке Баха, живописи Рафаэля и литературе Шекспира. Подобно тому, как мелкоячеистая сеть выбирает из моря наряду с крупной и мелкую рыбу, так и Япония тащила из-за рубежа все, что захватывал невод, и старательно утилизировала добычу. Вместе с Гете, Диккенсом, Дос тоевским, Бальзаком на книжных полках японцев появились тогда иностранные детективные романы. Это были книг» Эдгара По, Эмиля Габорио и Артура Конан Дойла.
      В отличие от научных школ и направлений, быстро обре тавших в Японии усердных последователей, освоение дотоле непривычного литературного жанра — детективного — заняло у японцев значительное время: более двух десятков лет. Япов-цы не остались, однако, копиистами, хотя и умелыми. Не посягая на устоявшиеся законы жанра, лучшие авторы сумел» создать своеобычные произведения, в которых заимствованная первооснова угадывалась лишь после самого пристального анализа. И первым среди таких авторов стал Эдогава Рампе (1894—1965). (Настоящее его имя Хираи Таро, а Эдогава Рампо псевдоним, образованный от японского произношения Эдгара Аллена По.) Его повесть «Чудовище во мраке», увидевшую свет в 1928 году, вы прочтете в сборнике.
      С самого своего зарождения мировой детективный роман был рассказом об охоте на человека, даже если роль сыщика или следователя отводилась лицу, не имевшему отношения к полиции. Эдогава Рампо как раз описывает такую охоту. Но она разительно отличается от той, что привычна для канонических детективных произведений. Охота ведется на несуществующего человека, хотя читатель до последнего момента повести пребывает в абсолютной уверенности, что охотник идет по верному следу.
      В европейских и американских детективах герои действовали методично и последовательно в направлении раскрытия преступления или таинственного происшествия. Героиня повести «Чудовище во мраке» формально поступает в полном соответствии с этим заданным правилом, однако на деле все ее усилия преследуют прямо противоположную цель: сбить с дороги, ведущей к прояснению ситуации, в которой совершено преступление. Это — особенность творческого подхода Эдогавы Рампо к урокам родоначальников детективной литературы.
      Самая, пожалуй, распространенная фабула детективного произведения, успешно эксплуатируемая до сих пор,— «загадка запертой комнаты». Убийство в помещении без окон, с запертыми изнутри дверями, причем ключ торчит в замочной скважине. Странные события, происходящие в комнате, куда не в силах проникнуть ничто живое. Эдогава Рампо, конечно же, воспользовался обязательным для детективного произведения сюжетным ходом, но не преминул и ему придать своеобразие.
      У Эдгара По, у Артура Конан Дойла «загадка запертой комнаты» решается путем поиска возможности проникнуть в комнату, поскольку подобная возможность не выглядит на первый взгляд несбыточной. Эдогава Рампо не предлагает читателю поразмыслить, каким образом злоумышленник пробирается в «запертую комнату». Но чем больше писатель подбрасывает догадок, тем все менее осуществимыми кажутся эти способы, пока читатель не приходит к выводу о присутствии каких-то сверхъестественных сил. Для японского читателя вывод совершенно закономерен. Традиционные японские привидения, всякого рода бесы не имеют ног и легко перемещаются в пространстве и во времени, так что отсутствие окон и дверей, толстые стены не могут служить для них препятствием.
      И наконец, развязка повести «Чудовище во мраке». Эдогава Рампо расставляет, разумеется, действующих лиц по местам, исходя из сути событий, дает, казалось бы, единст
      венно возможное толкование фактам. Но прежде чем поставить точку, писатель вдруг окидывает логическое построение придирчиво критическим оком, и последняя фраза повести: «Мучительные сомнения с каждым днем все неотступнее преследуют меня», представляется читателю собственным итогом расследования, а не вышедшим из-под пера Эдогавы Рампо.
      Сэйтё Мацумото, прославившегося такими вещами, как «Флаг в тумане», «Маленькая гостиница» и «Происшествие в Никко», мы знали до сих пор как автора остросюжетных политических романов. Старания подтолкнуть Японию к возрождению милитаризма, антидемократические происки японской реакции, коррупция в правящей либерально-демократической партии и в правительстве — обычные темы произведений Сэйтё Мацумото. Достаточно вспомнить, к примеру, его роман «Поблекший мундир», вышедший на русском языке в 1987 году.
      Случилось так, что «Поблекший мундир» я прочел в середине семидесятых годов в разгар шумного «локхидовского скандала». Я был в полной уверенности, что Сэйте Мацумото беллетризировал газетные отчеты из зала суда, где разбиралось дело бывшего премьер-министра, министров и их заместителей, президентов и вице-президентов крупнейших японских компаний, а также связанных с организованной преступностью закулисных политических воротил, которые получали взятки у американского авиастроительного концерна «Локхид» за то, что помогали сбывать его продукцию на японском рынке. Каково же было мое удивление, когда из выходных данных я узнал: роман «Поблекший мундир» впервые напечатан в 1967 году. Дар предвидения писателя объясняется просто: он досконально знает политический быт Японии и до мельчайших подробностей изучил нравы японских политиков.
      Теперь вы познакомитесь с иной стороной творчества Сэйтё Мацумото. Роман «Флаг в тумане» — попытка проникнуть с помощью детективной атрибутики в психологию зла, гнездящуюся в человеческом сознании. В романе нетрудно уловить фрейдистские нотки, но все же главное, чего добивался писатель, достигнуто. Еще раз высвечена истина: «Злое семя злой приносит всход». Необходимо добавить также блестящее мастерство закрутить интригу. Оно позволило писателю избежать ходульности, подстерегающей каждого, кто берется за тематику общечеловеческих заповедей.
      Но не только этим интересен роман. В нем нет положительных героев. Они действительно редко встречаются в
      среде, описываемой Сэйтё Мацумото. Даже главный персонаж — девушка Кирико Янагида, вызывающая поначалу жалость и симпатию,— на поверку оказывается омерзительнее, чем заведомо отрицательные герои, потому что она наказала зло подлыми средствами. А ведь еще древние предупреждали: «Способы борьбы со злом могут быть хуже, чем само зло». Умозрительного в построении сюжета повести очень мало. На сей раз Сэйтё Мацумото препарировал духовный мир японских буржуа с той же тщательностью, с какой до сих пор делал это в отношении японской политической жизни, и с присущей ему глубиной отразил объективную реальность: преступный акт социально обусловлен.
      Свыше шестидесяти лет назад в Америке, которая всегда шла впереди по валовому производству детективной литературы, были сочинены правила создания детективных произведений. Среди них значились, скажем, такие установления:
      преступник должен быть выявлен исключительно логическими умозаключениями;
      поиск и обнаружение преступника следует осуществлять только реалистическими средствами;
      читатель и расследователь преступления или происшествия должны обладать одинаковыми возможностями для решения поставленной писателем задачи;
      в детективном произведении непременно нужен герой, собирающий улики, чтобы установить преступника;
      в детективном произведении обязательно должен быть труп;
      в детективном произведении может быть лишь один преступник;
      мотив преступления всегда должен быть чисто личным.
      Я привел этот перечень, с тем чтобы показать: повести, включенные в сборник, объединяет общая черта: они написаны в полном соответствии с правилами. Технология на самом деле может быть схожей. Наполняется она по-разному — в зависимости от таланта творца.
      Представленные в сборнике писатели конструируют совершенно необычные и в то же время абсолютно реалистические ситуации, в которых происходит обнаружение преступников. Иногда у меня возникает мысль, что Сэйтё Мацумото сначала штудирует научные труды, к примеру, по криминалистике, почвоведению или энтомологии, а потом придумывает, как изловить преступника при помощи логических умозаключений, подсказанных самыми что ни на есть реалистическими естественными науками. Ситуации ошеломляют, с одной стороны, неожиданностью, а с другой — подчас простотой.
      Мир детективной литературы многообразен и широк. Сборник, который вы собрались прочесть, дает представление о необозримости границ этого мира. Они простираются от повести Эдогавы Рамп о, классика остросюжетного жанра, до произведения Сэйтё Мацумото, отдав дань дедуктивному, если так можно выразиться, литературному течению.
      Знакомство с творчеством этих писателей, без сомнения, расширяет знание мировой детективной литературы.