НАШИ СКАЗКИ

PDF

      РОДИТЕЛЯМ И ВОСПИТАТЕЛЯМ
     
      Сборник «Сказки и песенки народов СССР» — второй в серии «Наши сказки». Эту серию издательство «Детская литература» выпускает для дошкольников. Первая книга — «Русские народные сказки, песенки, загадки» — уже вышла в свет.
      Поэтический мир произведений народного творчества необычайно богат. Многое в этом мире доступно, по-своему понятно маленькому ребёнку, а некоторые песенки и сказки создавались специально для детей.
      Сказки народов нашей страны — разнообразное, интересное и поучительное чтение. В них всегда торжествует труд, разум, справедливость и в конце концов наказано зло.
      Так, казахская сказка «Чудесная шуба» высмеивает жадного, глупого бая, который променял тёплую меховую шубу на рваную шубейку Алдара-Косе. Эстонская сказка «Каждый своё получил» противопоставляет добрую бедную женщину злой, жадной, завистливой богачке. А в русской сказке «Сивка-бурка» любимый народный герой Иванушка-дурачок, с его честностью, удалью, богатырской силой, побеждает своих «умных», но злых и жадных братьев.
      Сказки народов СССР знакомят ребёнка с природой нашей огромной страны. В них, как в зеркале, отразилась родная земля: и северная тундра, и тайга, и бескрайние казахские степи, и цветущие сады Украины.
      В сказках о животных детям встретятся знакомые персонажи: коварная лиса, трусливый заяц. Некоторые сказки народов нашей страны напомнят детям произведения русского фольклора.
      Такова, например, таджикская сказка «Коза — кудрявые ножки», украинская — «Рукавичка», белорусская — «Козёл — стеклянные глаза, золотые рога».
      Но сходные сюжеты в них окрашены совершенно иным национальным колоритом и воспринимаются детьми с новым интересом.
      Сборник начинается с самых несложных сказок и заканчивается более сложными. В сказках народов Советского Союза ребёнок встретит иную природу и иной, незнакомый быт, он обратит внимание на незнакомые слова и понятия. Поэтому детям трёх-четырёх лет рекомендуется читать самые лёгкие сказки, рассматривать с ними соответствующие иллюстрации.
      М. БОГОЛЮБСКАЯ. А. ТАБЕНКИНА
     
     
      КОЛОБОК
      Русская сказка
     
      Жил-был старик со старухой. Вот и просит старик:
      — Испеки мне, старая, колобок.
      — Да из чего испечь-то? Муки нет.
      — Эх, старуха, по амбару помети, по сусекам поскреби — вот и наберётся.
      Старушка так и сделала: намела, наскребла горсти две муки, замесила тесто на сметане, скатала колобок, изжарила в масле и положила на окно простынуть.
      Надоело колобку лежать, он и покатился с окна на завалинку, с завалинки — на травку, с травки на дорожку и покатился по дорожке.
      Катится колобок по дороге, а навстречу ему заяц:
      — Колобок, колобок, я тебя съем!
      — Нет, не ешь меня, косой, а лучше послушай, какую я тебе песенку спою.
      Заяц уши поднял, а колобок запел:
     
      — Я колобок, колобок,
      По амбару метён,
      По сусечкам скребён,
      На сметане мешён,
      В печку сажён,
      На окошке стужён.
      Я от дедушки ушёл,
      Я от бабушки ушёл,
      От тебя, зайца, не хитро уйти.
     
      И покатился колобок дальше — только его заяц и видел.
      Катится колобок по тропинке в лесу, а навстречу ему серый волк:
      — Колобок, колобок, я тебя съем!
      — Не ешь меня, серый волк: я тебе песенку спою. — И колобок запел:
     
      Я колобок, колобок,
      По амбару метён,
      По сусечкам скребён
      На сметане мешён,
      В печку сажён,
      На окошке стужён.
      Я от дедушки ушёл,
      Я от бабушки ушёл,
      Я от зайца ушёл,
      А от тебя, волка, не хитро уйти.
     
      И покатился колобок дальше — только его волк и видел.
      Катится колобок по лесу, а навстречу ему медведь идёт, хворост ломает, кусты к земле гнёт:
      — Колобок, колобок, я тебя съем!
      — Ну где тебе, косолапому, съесть меня! Послушай лучше моей песенки.
      Колобок запел, а Миша и уши развесил.
     
      — Я колобок, колобок,
      По амбару метён,
      По сусечкам скребён,
      На сметане мешён,
      В печку сажён,
      На окошке стужён.
      Я от дедушки ушёл,
      Я от бабушки ушёл,
      Я от зайца ушёл,
      Я от волка ушёл,
      От тебя, медведь, полгоря уйти.
     
      И покатился колобок — медведь только вслед ему посмотрел.
      Катится колобок, а навстречу ему лиса:
      — Здравствуй, колобок! Какой же ты пригоженький, румяненький!
      Колобок рад, что его похвалили, и запел свою песенку, а лиса слушает да всё ближе подкрадывается.
     
      — Я колобок, колобок,
      По амбару метён,
      По сусечкам скребён,
      На сметане мешён,
      В печку сажён,
      На окошке стужён.
      Я от дедушки ушёл,
      Я от бабушки ушёл,
      Я от зайца ушёл,
      Я от волка ушёл,
      От медведя ушёл,
      От тебя, лиса, не хитро уйти.
     
      — Славная песенка! — сказала лиса. — Да то беда, голубчик, что я стара стала — плохо слышу. Сядь ко мне на мордочку да пропой ещё разочек.
      Колобок обрадовался, что его песенку похвалили, прыгнул лисе на морду и запел:
      — Я колобок, колобок...
      А лиса его — гам! — и съела.
     
     
      РУКАВИЧКА
      Украинская сказка
     
      Шёл дед лесом, а за ним бежала собачка. Шёл дед, шёл да и обронил рукавичку. Вот бежит мышка, влезла в эту рукавичку и говорит:
      — Тут я буду жить.
      А в это время лягушка — прыг-прыг! — спрашивает:
      — Кто, кто в рукавичке живёт?
      — Мышка-поскребушка. А ты кто?
      — А я лягушка-попрыгушка. Пусти и меня!
      — Иди.
      Вот их уже двое. Бежит зайчик, подбежал к рукавичке, спрашивает:
      — Кто, кто в рукавичке живёт?
      — Мышка-поскребушка, лягушка-попрыгушка. А ты кто?
      — А я зайчик-побегайчик. Пустите и меня!
      — Иди.
      Вот их уже трое. Бежит лисичка:
      — Кто, кто в рукавичке живёт?
      — Мышка-поскребушка, лягушка-попрыгушка да зайчик-побегайчик. А ты кто?
      — А я лисичка-сестричка. Пустите и меня!
      Вот их уже четверо сидят. Глядь, бежит волчок — и тоже к рукавичке, да и спрашивает:
      — Кто, кто в рукавичке живёт?
      — Мышка-поскребушка, лягушка-попрыгушка, зайчик-побегайчик да лисичка-сестричка. А ты кто?
      — А я волчок — серый бочок. Пустите и меня!
      — Ну уж иди!
      Влез и этот — уже стало их пятеро. Откуда ни возьмись — бредёт кабан.
      — Хро-хро-хро, кто в рукавичке живёт?
      — Мышка-поскребушка, лягушка-попрыгушка, зайчик-побегайчик, лисичка-сестричка да волчок — серый бочок. А ты кто?
      — А я кабан-клыкан. Пустите и меня!
      Вот беда, всем в рукавичку, охота!
      — Тебе ведь и не влезть!
      — Как-нибудь влезу, пустите!
      — Ну что ж с тобой поделаешь, лезь!
      Влез и этот. Уже их шестеро, и так им тесно, что не повернуться! А тут затрещали сучья — вылезает медведь и тоже к рукавичке подходит, ревёт:
      — Кто, кто в рукавичке живёт?
      — Мышка-поскребушка, лягушка-попрыгушка, зайчик-побегайчик, лисичка-сестричка, волчок — серый бочок да кабан-клыкан. А ты кто?
      — Гу-гу-гу, вас тут многовато! А я медведюшка-батюшка. Пустите и меня!
      Как же мы тебя пустим? Ведь и так тесно.
      — Да как-нибудь!
      — Ну уж иди, только с краешку!
      Влез и этот — семеро стало, да так тесно,
      что рукавичка, того гляди, разорвется.
      А тем временем дед хватился — нету рукавички. Он тогда вернулся искать её. А собачка вперёд побежала. Бежала, бежала, смотрит — лежит рукавичка и пошевеливается. Собачка тогда: «Гав-гав-гав!“
      Звери испугались, из рукавички вырвались да врассыпную по лесу. Ну, дед пришёл и забрал рукавичку.
     
     
      СОЛОМЕННЫЙ БЫЧОК
      Украинская сказка
     
      Жили себе дед да баба. Дед смолу гнал, а баба по дому управлялась.
      Вот баба и стала донимать деда:
      — Сделай ты соломенного бычка!
      — Что ты, дурная! На что тебе этот бычок?
      — Буду его пасти.
      Дед, делать нечего, сделал соломенного бычка, а бока у бычка смолой засмолил.
      Утром взяла баба пряжу и пошла пасти того бычка.
      Сидит на горушке, прядёт и приговаривает:
      — Пасись, пасись, бычок — смоляной бочок.
      Пасись, пасись, бычок — смоляной бочок!
      Пряла, пряла да и задремала.
      Вдруг из тёмного лесу, из великого бору бежит медведь. Наскочил на бычка:
      — Ты кто такой?
      — Я соломенный бычок — смоляной бочок!
      — Дай смолы, мне собаки бок ободрали!
      Бычок — смоляной бочок молчит.
      Рассердился медведь, хвать бычка за смоляной бок — и завяз.
      Баба проснулась и кричит деду:
      — Дед, беги скорее, бычок медведя поймал!
      Дед схватил медведя и кинул его в погреб.
      На другой день взяла опять баба пряжу и пошла пасти бычка. Сидит на горушке, прядёт и приговаривает:
      — Пасись, пасись, бычок — смоляной бочок.
      Пасись, пасись, бычок — смоляной бочок!
      Пряла, пряла и задремала.
      Вдруг из тёмного лесу, из великого бору бежит волк. Увидел бычка:
      — Кто ты такой?
      — Я соломенный бычок — смоляной бочок.
      — Дай смолы, мне собаки бок ободрали!
      — Бери.
      Схватился волк за смоляной бок и прилип.
      Баба проснулась и закричала:
      — Дед, дед, бычок волка поймал!
      Дед прибежал, схватил волка и кинул его в погреб
      Пасёт баба бычка на третий день, прядёт.
      Пряла, пряла и задремала.
      Прибежала лисичка. Спрашивает бычка:
      — Ты кто такой?
      — Я соломенный бычок — смоляной бочок.
      — Дай смолы, голубчик, собаки мне шкуру ободрали!
      — Бери.
      Увязла и лисица. Баба проснулась, кликнула деда.
      Дед и лисичку в погреб кинул.
      Вот их сколько набралось!
      Сел дед на погребицу, стал нож точить, а сам говорит:
      — С медведя шкуру сниму. Знатный кожух будет!
      Медведь услыхал, испугался:
      — Не режь меня, пусти лучше на волю!
      Я тебе мёду принесу.
      — А ты не обманешь?
      — Не обману.
      — Ну смотри! — И выпустил медведя.
      А сам опять нож точит. Волк спрашивает:
      — Зачем, дед, нож точишь?
      — А вот шкуру с тебя сниму да на зиму тёплую шапку сошью.
      — Отпусти ты меня! Я тебе овечек пригоню.
      — Ну смотри не обмани только!
      И волка отпустил. Опять нож точит.
      — Скажи мне, дедуся, зачем ты нож точишь? — спрашивает лисичка.
      — У тебя хорошая шкурка, — отвечает дед. — Тёплый воротник моей старухе будет.
      — Ой, не снимай с меня шкурки! Я тебе и кур, и уток, и гусей пригоню.
      — Ну смотри не обмани! — И лисичку выпустил.
      Вот наутро, ни свет ни заря, тук-тук в дверь.
      — Дед, дед, стучат!
      Пошёл дед, а там медведь целый улей мёду притащил.
      Взял дед мёд, убрал его, а в дверь опять: тук-тук.
      — Пойди погляди.
      Волк овец пригнал. А тут и лисичка кур да гусей, да уток пригнала.
      Дед рад, и баба рада. Стали они жить поживать да добра наживать.
     
     
      РУССКИЕ ПЕСЕНКИ
     
     
      Петушок, петушок,
      Золотой гребешок,
      Маслена головушка,
      Шёлкова бородушка,
      Что ты рано встаёшь,
      Голосисто поёшь,
      Деткам спать не даёшь!
     
     
      Во поле берёзонька стояла;
      Во поле кудрявая стояла;
      Некому берёзу заломати,
      Некому кудряву заломати.
      Я пойду во поле погуляю,
      Белую берёзу заломаю,
      Срежу я с берёзы три пруточка,
      Сделаю из них я три гудочка.
     
     
      Уж как я ль мою коровушку люблю!
      Уж как я ли ей крапивушки нажну!
      Кушай вволюшку, коровушка моя,
      Ешь ты досыта, бурёнушка моя!
      Уж как я ль мою коровушку люблю!
      Сытна пойла я коровушке налью,
      Чтоб сыта была бурёнушка моя,
      Чтобы сливочек бурёнушка дала.
     
     
      МАША И МЕДВЕДЬ
      Русская сказка
     
      Жили-были дедушка да бабушка. Была у них внучка Машенька.
      Собрались раз подружки в лес — по грибы да по ягоды. Пришли звать с собой и Машеньку.
      — Дедушка, бабушка, — говорит Машенька, — отпустите меня в лес с подружками!
      Дедушка с бабушкой отвечают:
      — Иди, только смотри от подружек не отставай — не то заблудишься.
      Пришли девушки в лес, стали собирать грибы да ягоды. Вот Машенька — деревце за деревце, кустик за кустик — и ушла далеко-далеко от подружек.
      Стала она аукаться, стала их звать. А подружки не слышат, не отзываются.
      Ходила, ходила Машенька по лесу — совсем заблудилась.
      Пришла она в самую глушь, в самую чащу. Видит — стоит избушка. Постучала Машенька в дверь — не отвечают. Толкнула она дверь — дверь и открылась. Вошла Машенька в избушку, села у окна на лавочку.
      Села и думает: «Кто же здесь живёт? Почему никого не видно?..»
      А в той избушке жил большущий медведь. Только его тогда дома не было: он по лесу ходил.
      Вернулся вечером медведь, увидел Машеньку, обрадовался.
      — Ага, — говорит, — теперь не отпущу тебя! Будешь у меня жить. Будешь печку топить, будешь кашу варить, меня кашей кормить.
      Потужила Маша, погоревала, да ничего не поделаешь. Стала она жить у медведя в избушке.
      Медведь на целый день уйдёт в лес, а Машеньке наказывает никуда без него из избушки не выходить. «
      — А если уйдёшь, — говорит, — всё равно поймаю и тогда уж съем!
      Стала Машенька думать, как ей от медведя убежать. Кругом лес, в какую сторону идти — не знает, спросить не у кого...
      Думала она, думала и придумала.
      Приходит раз медведь из лесу, а Машенька и говорит ему:
      — Медведь, медведь, отпусти меня на денёк в деревню: я бабушке да дедушке гостинцев снесу.
      — Нет, — говорит медведь, — ты в лесу заблудишься. Давай гостинцы, я их сам отнесу.
      А Машеньке того и надо!
      Напекла она пирожков, достала большой-пребольшой короб и говорит медведю:
      — Вот смотри: я в этот короб положу пирожки, а ты отнеси их дедушке да бабушке. Да помни: короб по дороге не открывай, пирожки не вынимай. Я на дубок влезу, за тобой следить буду!
      — Ладно, — отвечает медведь, — давай короб!
      Машенька говорит:
      — Выйди на крылечко, посмотри — не идёт ли дождик!
      Только медведь вышел на крылечко, Машенька сейчас же залезла в короб, а на голову себе блюдо с пирожками поставила.
      Вернулся медведь, видит — короб готов. Взвалил его себе на спину и пошёл в деревню.
      Идёт медведь между ёлками, бредёт медведь между берёзками, в овражки спускается, на пригорки поднимается. Шёл-шёл, устал и говорит: в избушке.
     
      — Сяду на пенёк,
      Съем пирожок! в избушке.
     
      А Машенька из короба: в избушке.
     
      — Вижу, вижу!
      Не садись на пенёк,
      Не ешь пирожок!
      Неси бабушке,
      Неси дедушке!
     
      — Ишь какая глазастая, — говорит медведь, — всё видит!
      Поднял он короб и пошёл дальше. Шёл-шёл, шёл-шёл, остановился, сел и говорит:
     
      — Сяду на пенёк,
      Съем пирожок!
     
      А Машенька из короба опять:
     
      — Вижу, вижу!
      Не садись на пенёк,
      Не ешь пирожок!
      Неси бабушке,
      Неси дедушке!
     
      Удивился медведь:
      — Вот какая хитрая! Высоко сидит, далеко глядит!
      Встал и пошёл скорее.
     
      Пришёл в деревню, нашёл дом, где дедушка с бабушкой жили, и давай изо всех сил стучать в ворота:
      — Тук-тук-тук! Отпирайте, открывайте! Я вам от Машеньки гостинцев принёс.
      А собаки почуяли медведя и бросились на него. Со всех дворов бегут, лают.
      Испугался медведь, поставил короб у ворот и пустился в лес без оглядки.
      Вышли тут дедушка да бабушка к воротам. Видят — короб стоит.
      — Что это в коробе? — говорит бабушка.
      А дедушка поднял крышку, смотрит и глазам своим не верит: в.коробе Машенька сидит — живёхонька и здоровёхонька.
      Обрадовались дедушка да бабушка. Стали Машеньку обнимать, целовать, умницей называть.
     
     
      КОЗЁЛ — СТЕКЛЯННЫЕ ГЛАЗА,
      ЗОЛОТЫЕ РОГА
      Белорусская сказка
     
      Жила-была бабка-старушка. Распахала она поле, посеяла на поле овёс. Славный вырос овёс — густой, высокий!
      Пошла бабка раз на поле свой овёс поглядеть. Видит — в овсе козёл бродит: ест
      овёс, мнёт овёс. Подбежала бабка и говорит:
      — Вон, козёл, из овса! Вон, козёл, из овса!
      А козёл не уходит.
      — Не лезь, — говорит, — бабища-старушища! У меня глаза стеклянные, у меня рога золотые: как пырну, так и дух вон!
      Нечего бабке делать: пошла и плачет.
      Навстречу ей медведь:
      — Чего, бабка, горюешь?
      Рассказала бабка свою беду:
      — Как мне не горевать? Повадился в мой овёс козёл, и выгнать его нельзя!
      — Ну, бабка, не горюй! Пойдём — я его выгоню!
      Пошли они к овсу, медведь и говорит:
      — Вон, козёл, из овса! Вон, козёл, из овса!
      А козёл не уходит:
      — Не лезь, медведь лохматый! У меня глаза стеклянные, у меня рога золотые: как пырну, так и дух вон!
      Испугался медведь и убежал.
      Пошла бабка и плачет.
      Навстречу ей волк:
      — Чего, бабка, плачешь?
      Рассказала бабка волку свою беду:
      — Как же мне не плакать? Повадился в мой овёс козёл, и выгнать его нельзя!
      — Пойдём, бабка, я его выгоню!
      — Где тебе выгнать — медведь и тот не выгнал!
      — Ну пойдём, покажи мне козла.
      Подошли к овсу, волк и говорит:
      — Вон, козёл, из овса! Вон, козёл, из овса!
      А козёл в ответ:
      — Не лезь, волчище — драный хвостище! У меня глаза стеклянные, у меня рога золотые: как пырну, так и дух вон!
      Волк испугался и убежал.
      Пошла опять бабка и плачет.
      Бежит лисица:
      — О чём, бабка, плачешь?
      Рассказала бабка свою беду и лисице:
      — Как же мне не плакать? Повадился в мой овёс козёл, и выгнать его невозможно: медведь выгонял не выгнал, волк выгонял не выгнал...
      — Ну пойдём, я-то его выгоню!
      Пошли к овсу, лисица и кричит:
      — Вон, козёл, из овса! Вон, козёл, из овса!
      А козёл не уходит:
      — Не лезь, лиска, не подходи близко! У меня глаза стеклянные, у меня рога золотые: как пырну, так и дух вон!
      Испугалась лисица и убежала.
      Идёт бабка и опять плачет, опять горюет.
      Скачет навстречу заяц:
      — Чего, бабка, плачешь?
      О чём, бабка, горюешь?
      Рассказала бабка и зайцу свою беду: с
      — Как же мне не плакать? Повадился в мой овёс козёл, и выгнать его невозможно: медведь выгонял — не выгнал, волк выгонял — не выгнал, лисица выгоняла — не выгнала...
      — Ну пойдём, бабка, я тебе помогу!
      Пошли к овсу, заяц и говорит:
      — Вон, козёл, из овса! Вон, козёл, из овса!
      А козёл отвечает:
      — Не лезь, зайчище — рваная губища! У меня глаза стеклянные, у меня рога золотые: как пырну, так и дух вон!
      Испугался заяц и убежал.
      Идёт бабка, снова плачет.
      Летит пчела:
      — О чём, бабка, плачешь?
      Рассказала бабка свою беду и пчеле:
      — Как же мне не плакать? Повадился в мой овёс козёл, и выгнать его нельзя.
      — Пойдём, я его выгоню!
      — Где тебе!.. Коли медведь выгонял — не выгнал, волк выгонял — не выгнал, лиса выгоняла — не выгнала, заяц выгонял — не выгнал, где тебе, такой маленькой, его выгнать!
      — Пойдём, бабка! Покажи мне козла.
      Привела бабка пчёлку к овсяному полю.
      Вот пчёлка подлетела да как ужалит козла в нос! Как заблеет он! Как побежит! И след простыл.
      Перестал с тех пор козёл в бабкин овёс ходить.
      Стала бабка жить-поживать да добра наживать.
     
     
      УКРАИНСКИЕ ПЕСЕНКИ
     
     
      КУКУШЕЧКА
     
      Прилетела кукушечка
      Из тёмного лесу,
      Села.
      Села и запела:
      — Ку-ку!
      Ку-ку!
      Ку-ку!
     
     
      ВИШНИ, ЧЕРЕШНИ
      РАСПУСКАЮТСЯ
     
      Вишни, черешни
      Распускаются,
      А синь-озеро
      Разливается.
     
      Ясно солнышко
      Улыбается,
      Жито силушкой
      Наливается.
     
     
      ВЕСНЯНКА
     
      А уж ясно солнышко
      Припекло, припекло
      И повсюду золото
      Разлило, разлило.
     
      Ручейки на улице
      Всё журчат, всё журчат.
      Журавли курлыкают
      И летят, и летят...
     
      Расцвели подснежники
      Да в леске, да в леске.
      Скоро всей земелюшке
      Быть в венке, быть в венке.
     
      Ой, солнышко-батюшка,
      Угоди, угоди.
      А землица-матушка
      Уроди, уроди.
     
     
      ДВА ЦЫПЛЁНКА
      Литовская сказка
     
      Жили-были, петух да курочка. Петуха звали Коко-рЮкас, а курочку Пут-путуте.
      Вот снесла Пут-путуте золотое яичко и высидела жёлтого цыплёнка. Ему дали имя Цуп-цупутис.
      Налетел однажды злой коршун и унёс курочку Пут-путуте. Осиротел Цуп-цупутис. Что делать? Привёл петух на птичий двор другую курочку, по имени Коко-рене. Снесла Коко-рене яичко и высидела цыплёнка.
      — Моему сыночку, — сказала курочка Коко-рене, — надо хорошее имя дать. Чем длинней имя, тем он дольше жить будет. Давай назовём его так: «Маленький Цупу-лупу, золотоклювый Капу-тапу, шелкопёрый Шушу-мушу, смелый Око-коко, быстрый Утю-тю, хитрый Куд-кудако, Коко-рюкаса и курочки Коко-рене сынок, алмазный носок». Вот какое имя!
      Так и назвали. Вот стали оба цыплёнка, старший и младший, жить на одном дворе. Цыплёнку с коротким именем жилось плохо. Ему то и дело кричали:
      — Цуп-цупутис, сбегай за водой!
      — Цуп-цупутис, разрой землю!
      — Цуп-цупутис, поищи червячков!
      Найдёт Цуп-цупутис червячка — курица Коко-рене отнимет и своему цыплёнку отдаст. А её сыночек ничего не делал. Он всё грелся на солнышке и вовсе разленился, сам стал на Цуп-цупутиса покрикивать:
      — Найди мне зёрнышко! Поймай мне муху!
      Однажды цыплёнок Цуп-цупутис клевал коноплю. Подкралась хитрая лиса, хотела было схватить его, да не тут-то было. Петух увидал лису, взлетел на забор и закричал:
      — Эй, наш Цуп-цупутис в опасности! Спасите Цуп-цупутиса!
      Услышала петуха свинья, услышали петуха овцы, услышали собаки — все дружно бросились на выручку, прогнали лису и спасли Цуп-цупутиса.
      Но лиса не унялась. На другой день она снова пробралась на птичий двор. Там на солнышке грелся цыплёнок с длинным именем.
      Курочка увидела, что её цыплёнку грозит беда, захлопала крыльями, закричала:
      — Наш маленький Цупу-лупу, золотоклювый Капу-тапу, шелкопёрый Шушу-мушу, смелый Око-коко, быстрый Утю-тю, хитрый Куд-кудако, Коко-рюкаса и курочки Коко-рене сынок, алмазный носок, в опасности! Спасите его!
      Пока она кричала, лиса схватила цыплёнка и уволокла в тёмный лес.
      А Цуп-цупутис до сих пор жив-здоров.
     
     
      КАК ПЕТУХ ЛИСУ ОБМАНУЛ
      Латышская сказка
     
      Жила-была старуха, и был у неё петух. Кривоглазый и кривобокий, а такой забияка, такой задира, каких и на свете ещё не бывало.
      На своём дворе не с кем драться, так он всё на чужой двор норовит. Цыплёнка увидит — за цыплёнком погонится. На курицу наскочит — от той только пух и перья летят. А с петухом повстречается — тут уж по всем петушиным правилам пойдёт бой.
      Всех кривоглазый задирает, а к нему попробуй-ка сунься! Чуть что — заорёт во всё горло:
      — Не тронь меня, не тронь! Не с вашего я двора! Не ваш я петух! Старухин!
      И бочком-бочком — к старухину дому.
      А старухе-то и самой надоел петух. Что ни день — прибегают к ней соседки.
      Одна кричит:
      — Уйми ты своего забияку! Он моему котёнку чуть глаз не выклевал!
      Другая жалуется:
      — Твой петух мою наседку с яиц согнал!
      Третья чуть не плачет:
      — Налетел твой кривоглазый, цыплят распугал, кормушку опрокинул, воду раз
      лил.
      Наконец не вытерпела старуха и говорит петуху:
      — Убирайся куда знаешь. Чтобы и духу твоего не было на моём дворе!
      Обиделся петух:
      — Ну что ж, и уйду! Думаешь, не проживу без тебя?
      Стал петух один жить. Днём по всему селу разгуливает, зёрна подбирает, ночью в стогу сена спит.
      Как-то раз на заре вышла лиса поохотиться. Видит — стоит в поле стог сена, а в стогу петух. Обрадовалась лиса, схватила
      петуха — и в лес, к своей норе.
      А в ту пору старухин сосед свою полосу боронил. Смотрит — бежит мимо лиса, а в зубах у неё петух. Поднял сосед палку — и за лисой.
      — Брось петуха! — кричит. — Брось петуха!
      Тут хитрый петух скосил на лису свой единственный глаз да и говорит ей:
      — Что ты терпишь, лиса? Ведь не в своё дело мужик нос суёт. Не его я петух! Старухин.
      Хотела было лиса остановиться, закричать на мужика, да раздумала, дальше побежала.
      А старухин сосед не отстаёт:
      — Отдай, рыжая, петуха! Отдай!
      И петух не унимается:
      — Что это ты, лиса! Он тебя ругает, а ты молчишь! Верно, он сам на меня, на чужого петуха, позарился!
      Не стерпела тут лиса. Повернулась к старухиному соседу и давай его бранить:
      — Ну чего привязался? Чего не в своё дело суёшься? Ведь не твой петух! Старухин. Сначала своих кур-петухов заводи, а потом на нас, честных лис, покрикивай!
      Так разошлась лиса, что и остановиться не может. Наконец вспомнила про петуха. Глянула — а его и след простыл.
      Смеются на поле люди:
      — Ну и петух! Вон как лису одурачил!
      Обида взяла лису. И поклялась она никогда больше с людьми не разговаривать. С тех пор, как увидит лиса человека, отвернёт морду и прочь бежит.
     
     
      МАТУШКА МОЯ
      Латышская песенка
     
      Нынче рано вечереет,
      Рано матушка стареет.
      Мама, матушка моя,
      Горемычная моя,
      Потрудилась, пострадала,
      Горе-горькое видала,
      Горы-горки исходила,
      На руках меня носила.
     
      Я лучину зажигала —
      От лучины света мало.
      Моя матушка вошла
      Да беседу повела.
      Стала горенка светла,
      Словно зоренька взошла.
     
     
      ВЕРБА И ВОРОБЕЙ
      Белорусская песенка
     
      Воробейка-воробей
      Просит вербу:
      — Поскорей
      Покачай деточек,
      Не жалей веточек! —
      Зерба не хочет.
     
      — Козочки рогатые,
      Сестрицы бородатые!
      Поскорее приходите,
      Вербу накажите,
      Чтоб качала деточек,
      Не жалела веточек! —
      Козочки не хотят.
     
      — Волки зубастые,
      С огромными пастями!
      Поскорее приходите,
      Козочек накажите,
      Чтобы к «в.ербе бежали,
      Чтоб лентяйку бодали,
      Чтоб качала деточек,
      Не жалела веточек! —
      Волки не хотят.
     
      — Охотники дружные
      С палящими ружьями!
      Поскорее приходите,
      Волков накажите,
      Чтобы глазами сверкали,
      Чтобы козочек напугали,
      Чтобы к вербе бежали,
      Чтоб лентяйку бодали,
      Чтоб качала деточек,
      Не жалела веточек!
     
      Охотники пришли.
      По лесу заходили,
      Из ружей запалили,
      Волки задрожали,
      В лес побежали,
      Глазами засверкали,
      Козочек напугали.
      Козочки задрожали,
      К вербе побежали,
      Головы нагнули,
      Лентяйку боднули.
      Верба испугалась,
      Вся заколыхалась,
      Не жалея веточек,
      Укачала деточек.
     
      С той поры без устали
      Качается у речки,
      Чтобы птички шустрые
      Засыпали крепче.
     
     
      КУЗНЕЧИК И МУРАВЕЙ
      Грузинская сказка
     
      Кузнечик с муравьём подружились, побратались и отправились вместе в путь. Пришли они к ручью. Кузнечик сказал муравью:
      — Я перепрыгну. А ты, брат муравей?
      — Ия перепрыгну! — сказал муравей.
      Кузнечик скок! — и перескочил на ту сторону, а муравей скок! — и упал в воду. Стала вода уносить бедного муравья. Стал муравей просить кузнечика:
      — Братец кузнечик, помоги, вытащи меня из воды!
      Кузнечик — прыг, прыг! — прискакал к свинье, стал просить:
      — Свинья, дай мне щетинки! Сплету из щетинки верёвку, закину верёвку в воду — вытащу моего братца муравья!
      Свинья говорит:
      — Накорми меня желудями, тогда и бери сколько угодно щетинки.
      Кузнечик — прыг, прыг! — прискакал к дубу и просит:
      — Дуб, дуб,- дай мне желудей! Отнесу жёлуди свинье, свинья даст щетинки, сплету верёвку, закину её в воду — вытащу моего братца муравья!
      Дуб отвечает:
      — Ворон на меня садится, каркает, не даёт мне покою. Скажи ему, чтобы отстал от меня, тогда и желудей дам.
      Кузнечик — прыг, прыг! — прискакал к ворону и просит:
      — Ворон, ворон, отстань от дуба! Дуб даст мне желудей, отнесу жёлуди свинье, свинья даст щетинки, сплету верёвку, закину её в воду — вытащу моего братца муравья!
      Ворон сказал:
      — Принеси мне свежее яичко, тогда и отстану от дуба.
      Кузнечик — прыг, прыг! — прискакал к курице и просит:
      — Курица, курица, дай мне яйцо! Отнесу яйцо ворону, ворон отстанет от дуба, дуб даст желудей, отнесу жёлуди свинье, свинья даст щетинки, сплету верёвку, закину её в воду — вытащу моего братца муравья!
      Курица сказала:
      — Накорми меня просом, тогда и дам яичко.
      Кузнечик — прыг, прыг! — прискакал к амбару:
     
      — Амбар, амбар, дай мне проса! Отнесу просо курице, курица даст яйцо, отнесу яйцо ворону, ворон отстанет от дуба, дуб даст желудей, отнесу жёлуди свинье, свинья даст щетинки, сплету верёвку, закину её в воду — вытащу моего братца муравья!
      Амбар сказал:
      — Мыши меня одолели — грызут со всех сторон. Скажи им, чтобы не грызли меня, тогда и дам проса.
      Кузнечик — прыг, прыг! — прискакал к мышке:
      — Мышь, мышь, отстань от амбара! Амбар даст мне проса, отнесу просо курице, курица даст яйцо, отнесу яйцо ворону, ворон отстанет от дуба, дуб даст желудей, отнесу жёлуди свинье, свинья даст щетинки, сплету верёвку, закину её в воду — вытащу моего братца муравья!
      Мышь сказала:
      — Скажи кошке, чтобы не ловила меня, тогда я не
      буду грызть амбар.
      Кузнечик — прыг, прыг! — прискакал к кошке:
      — Кошка, кошка, не бегай за мышкой! Мышка не будет грызть амбар, амбар даст мне проса, отнесу просо курице, курица даст яйцо, отнесу яйцо ворону, ворон отстанет от дуба, дуб даст желудей, отнесу жёлуди свинье, свинья даст щетинки, сплету верёвку, закину её в воду — вытащу моего братца муравья!
      Кошка сказала:
      — Принеси мне молочка, я и не буду ловить мышь.
      Кузнечик — прыг, прыг! — прискакал к корове:
      — Корова, корова, дай мне молока! Отнесу молоко кошке, кошка не станет бегать за мышкой, мышка отстанет от амбара, амбар даст мне проса, отнесу просо курице, курица даст яйцо, отнесу яйцо ворону, ворон отстанет от дуба, дуб даст желудей, отнесу жёлуди свинье, свинья даст щетинки, сплету верёвку, закину её в воду — вытащу моего братца муравья!
      Корова сказала:
      — Принеси мне травы, я дам тебе молока.
      Кузнечик — прыг, прыг! — побежал в поле, нарвал травы и принёс корове. Корова дала ему молока.
      Принёс кузнечик молока, дал кошке — кошка не стала бегать за мышкой. Мышь перестала грызть, оставила амбар — амбар дал проса. Отнёс кузнечик просо курице — курица дала яйцо. Отнёс яйцо ворону — ворон отстал от дуба. Дуб дал желудей — отнёс кузнечик жёлуди свинье. Свинья дала щетинки — сплёл кузнечик из щетинки длинную верёвку, прикрепил к ней былинку и закинул в воду:
      — Держись, братец муравей!
      Муравей ухватился за былинку, кузнечик потянул верёвку и вытащил муравья на берег.
      Отдохнули они и пошли дальше.
     
     
      КОЗА — КУДРЯВЫЕ НОЖКИ
      Таджикская сказка
     
      Жила в лесу коза с кудрявыми ножками. У неё было трое козлят: Алюль, Булюль и Хиштаки Саританур.
      Однажды коза — кудрявые ножки отправилась на пастбище. Уходя, она сказала козлятам:
      — Мой Алюль, мой Булюль, мой Хиштаки Саританур! Я ухожу пастись. Принесу вам на рожках травку, на языке водичку, в вымечке молочко. Заприте дверь на засов и сидите дома.
      Алюль, Булюль, Хиштаки Саританур заперли дверь и остались дома.
      Только скрылась коза из виду, подошла к двери собака, постучала лапой и пролаяла:
      — Мой Алюль, мой Булюль, мой Хиштаки Саританур, отоприте мне^дверь!
      Алюль, Булюль, Хиштаки Саританур узнали по голосу, что это не мать, и не открыли двери.
      Ушла собака ни с чем. Только она ушла, прибежал шакал и завыл:
      — Мой Алюль, мой Булюль, мой Хиштаки Саританур, отоприте скорей!
      Но козлята узнали шакала и не открыли.
      Тогда подошёл к двери волк (он прятался за углом дома и всё слышал). Волк изменил свой голос и тоненько запел:
      — Алюль мой, Булюль мой, мой Хиштаки Саританур! Поскорее отоприте мне дверь! Принесла я вам на рожках травку, на языке водичку, в вымечке молочко.
      Услыхали козлята эти слова и распахнули дверь.
      Волк вбежал в дом, проглотил всех козлят и ушёл.
      Вечером вернулась с пастбища коза — кудрявые ножки. Увидела она открытую дверь, вошла в дом и не нашла ни Алюля, ни Булюля, ни Хиштаки Саританура.
      Заплакала коза, запричитала:
      — Алюль мой, Булюль мой, Хиштаки Са-ританур мой! Где вы? Я принесла вам на рожках травку, на языке водичку, в вымечке молочко!..
      Никто не откликался. Долго плакала коза, но горю не помогла.
      «Не собака ли съела моих детей?» — подумала она и пошла к собаке.
      Взобралась на крышу собачьего дома и постучала ножками: тук-тук!
      Услышала собака стук и спросила:
      — Кто взобрался на мою крышу? У меня гости! Пыль сыплется в мой плов. Мои гости ослепли от пыли!
      Коза отвечала:
      — Я коза — кудрявые ножки.
      Это я стучу в твою крышу.
      Ты съела моего Алюля,
      Ты съела моего Булюля,
      Ты съела моего Хиштаки Саританура!
      Выходи на бой, вставай перед моими рогами!
      Испугалась собака, поджала хвост и сказала:
      — Не ела я твоего Алюля,
      Не ела твоего Булюля,
      Не ела Хиштаки Саританура!
      Не выйду я на бой, не встану перед твоими рогами! Иди к шакалу: наверно, это он съел твоих детей.
      Коза пошла к шакалу, взобралась на крышу его дома и постучала ножками: тук-тук-тук!
      Услышал шакал стук и спросил:
      — Кто взобрался на мою крышу? У меня гости! Пыль сыплется в мой плов. Мои дорогие гости ослепли от пыли!
      Коза отвечала:
      — Я коза — кудрявые ножки.
      Это я стучу в твою крышу..
      Ты съел моего Ал юля,
      Ты съел моего Булюля,
      Ты съел моего Хиштаки Саританура!
      Выходи на бой, вставай перед моими рогами!
      Трусливый шакал завыл:
      — Не ел я твоего Алюля,
      Не ел я твоего Булюля,
      Не ел твоего Хиштаки Саританура!
      Иди к волку: это волк их съел!
      Пошла коза к волку, взобралась на крышу волчьего дома, сердито застучала по крыше: тук-тук-тук!
      Волк грубо закричал:
      — Кто взобрался на мою крышу? У меня гости! Пыль сыплется в мой плов. Мои гости ослепли от пыли!
      Ещё сильнее застучала коза и грозно заблеяла:
      — Я коза — кудрявые ножки.
      Я стучу в твою крышу!
      Ты съел моего Алюля,
      Ты съел моего Булюля,
      Ты съел моего Хиштаки Саританура!
      Выходи на бой, вставай перед моими рогами!
      Волк отвечал:
      — Да, я съел твоего Алюля,
      Я съел твоего Булюля,
      Я съел твоего Хиштаки Саританура!
      Выйду к тебе на бой, встану перед твоими рогами!
      Сговорились они и назначили час, когда биться.
      Пошла коза домой, испекла на своём молоке лепёшки, принесла их слесарю и попросила:
      — Отточи поострей мне рожки!
      Слесарю понравились сдобные лепёшки, и он отточил козе рога острей алмазных граней.
      Волк налепил лепёшек из глины, отнёс их кузнецу и сказал:
      — Отточи мне зубы, да поострей!
      Кузнец выбросил волчьи лепёшки и не отточил, а затупил волчьи зубы.
     
      Вот встретились коза с волком в назначенном месте.
      Волк только щёлкал тупыми зубами, а коза — кудрявые ножки разбежалась и так метко всадила волку в живот свои острые рожки, что разорвала ему жадное брюхо. И оттуда, живые и невредимые, выскочили Алюль, Булюль, Хиштаки Саританур.
      Счастливые и весёлые, побежали домой коза. — кудрявые ножки и её козлятки.
     
     
      ТРИ ДОЧЕРИ
      Татарская сказка
     
      Жила-была женщина. День и ночь она работала, чтоб накормить и одеть трёх своих дочерей.
      И выросли три дочери, быстрые, как ласточки, лицом похожие на светлую луну.
      Одна за одной вышли они замуж и уехали.
      Прошло несколько лет. Тяжко заболела старуха мать, и посылает она к своим дочерям рыжую белочку:
      — Скажи им, дружок, чтоб ко мне поспешили.
      — Ой! — вздохнула старшая, услыхав от белочки печальную весть. — Ой! Я бы рада пойти, да мне надо сначала почистить эти два таза.
      — Почистить два таза? — рассердилась белочка. — Так будь же ты с ними вовек неразлучна!
      И тазы вдруг вскочили со стола и обхватили старшую дочь сверху и снизу. Она упала на пол и уползла из дому большой черепахой.
      Постучала белочка ко второй дочери.
      — Ой! — отвечала та. — Я сейчас побежала бы к матери, да очень занята: надо мне к ярмарке холста наткать.
      — Ну и тки теперь всю жизнь, никогда не останавливаясь! — сказала белочка.
      И вторая дочь превратилась в паука.
      А младшая месила тесто, когда белочка постучалась к ней. Дочь не сказала ни слова, даже не обтёрла рук, побежала к своей матери.
      — Приноси же ты всегда людям радость, моё дорогое дитя, — сказала ей белочка, — и люди будут беречь и любить тебя и детей твоих, и внуков, и правнуков.
      И правда, третья дочь жила много лет, и все её любили. А когда пришла ей пора умереть, она превратилась в золотую пчёлку.
      Всё лето день-деньской собирает пчёлка мёд людям, и её передние лапки всегда в сладком тесте. Зато зимою, когда всё вокруг гибнет от холода, пчёлка спит в тёплом улье, а проснётся — ест только мёд и сахар.
     
     
      ЗМЕЯ И РЫБА
      Армянская сказка
     
      Змея и рыба побратались.
      — Сестрица, — сказала змея рыбе, — возьми меня на спину и покатай по морю.
      — Хорошо, — ответила рыба, — садись мне на спину, я покатаю тебя; посмотри, каково наше море.
      Змея обвилась вокруг рыбы, а та поплыла по морю. Не успели они немного проплыть, как змея укусила рыбу в спину.
      — Сестрица, почему ты кусаешь меня? — спросила рыба.
     
      — Я нечаянно, — ответила змея.
      Проплыли ещё немного, и змея опять укусила рыбу.
      — Сестрица, почему ты кусаешься? — спросила рыба.
      — Солнце помутило мне голову, — ответила змея.
      Проплыли ещё немного, змея опять укусила рыбу.
      — Сестрица, что это ты всё кусаешь меня?
      — Такой уж у меня обычай, — ответила змея.
      — А знаешь, у меня тоже есть обычай, — ответила рыба и нырнула в глубину моря.
      Захлебнулась змея и утонула.
     
     
      УПРЯМЫЕ КОЗЫ
      Узбекская сказка
     
      Жили когда-то в разных селениях две козы — одна белая, другая чёрная, и обе они были очень упрямые.
      Вот как-то раз отправились эти козы щипать траву: белая на своём пастбище, чёрная на своём.
      Вечером, когда солнце стало садиться, козы, наелись досыта и пошли — белая в своё селение, чёрная — в своё. Шли они, шли и сошлись на узкой доске. А доска эта была перекинута через глубокий арык.
      Не разойтись козам на доске! Или одной, или другой надо уступить дорогу.
      — Эй, ты, чёрная! Посторонись, уступи мне дорогу! — закричала белая коза.
      — Вот ещё! Буду я тебе дорогу уступать! — крикнула чёрная коза. — Сама мне дорогу уступи!
      — Всю ночь простою — не уйду!
      — До утра буду стоять, с места не сдвинусь!..
      Долго спорили упрямые козы. Потом трясли бородами, застучали копытцами в драку вступили.
      Отошли каждая на три шага, нагнули головы с острыми рогами да как бросятся одна на другую!
      Стукнулись они лбами, сцепились рогами, да обе и свалились в арык. Выбрались козы из арыка и вернулись домой мокрые, грязные.
     
     
      КАК ДЖИРТДАН УВЁЛ ДЕТЕЙ
      ОТ СТРАШНОГО ДИВА
      Азербайджанская сказка
     
      Жила когда-то одна женщина, и был у неё сынок, такой маленький, что все его называли Джиртданом — Малышом.
      Мал ростом Джиртдан, а во всём отцу и матери старается помочь.
      Увидел он однажды, что соседские дети собираются в лес за хворостом. Пришёл к матери и говорит:
      — Я вместе с ребятами за хворостом пойду!
      — Куда тебе! — отвечает мать. — Ты не сможешь и веточку поднять!
      — Сам не смогу — ребята мне помогут! — отвечает Джиртдан.
      Позвала женщина соседских детей, дала каждому по куску чурека с сыром и говорит:
      — Не потеряйте в лесу моего сыночка!
      Пришли ребята в лес, стали собирать хворост.
      И Джиртдан трудится, только нелегко ему ветки поднимать.
      — Надо помочь нашему Джиртдану, — говорят мальчики.
      Собрали они вязанку хвороста и для Джиртдана. Собрали и пошли домой. Принялся Джиртдан свою вязанку тянуть — никак не может с места сдвинуть.
      Уселся он на вязанку и кричит:
      — Не могу я дотащить мою вязанку! Помогите мне!
      Взвалили дети на себя Джиртданову вязанку и пошли. Шли они, шли, устали и сели отдохнуть. Заговорились и не заметили, как наступил вечер.
      Потеряли дети в темноте дорогу, не знают, куда идти, что делать. Выбрались они из леса, стали прислушиваться, осматриваться. Слышат — в одной стороне собаки сердито лают. Посмотрели в другую сторону — увидели огонёк.
      Спрашивают дети Джиртдана:
      — Эй, Джиртдан, в какую сторону нам идти: туда ли, где лают собаки, или туда, откуда свет виден?
      Подумал Джиртдан и ответил:
      — Если пойдём в ту сторону, где собаки лают, они нас загрызут. Лучше пойдём на огонёк.
      Отправились дети в ту сторону, где виднелся огонёк. А маленького Джиртдана старший мальчик на спине нёс, чтобы не отстал и не потерялся малыш.
      Долго они шли и пришли к какому-то дому.
      Постучали мальчики в окошко:
      — Пустите нас переночевать!
      Открылась дверь, и вышел из дома страшный, злой великан — див. Увидел он детей и решил их съесть. Притворился див добрым и говорит:
      — Войдите, переночуйте у меня, а утром я вам дорогу укажу!
      Привёл див детей в свой дом, дал им поесть и уложил спать. А сам уселся и стал ждать, когда все уснут.
      Сидел, сидел и спрашивает:
      — Кто спит, а кто не спит?
      — Я не сплю, — отвечает Джиртдан.
      — Почему же ты не спишь? — спрашивает див.
      — Потому что мать каждый вечер кормила меня перед сном яичницей, а ты не накормил! — отвечает Джиртдан.
      Пошёл див, принёс яиц, стал готовить яичницу.
      Приготовил и говорит Джиртдану:
      — Вот тебе яичница, ешь и засыпай!
      Джиртдан поел и лёг, а див опять уселся и стал ждать, когда малыш заснёт. Подождал, подождал и спрашивает:
      — Кто спит, а кто не спит?
      — Я не сплю! — откликнулся Джиртдан.
      — Почему же ты не спишь?
      — Потому что мать каждую ночь приносила мне в решете воду из речки, а ты не принёс!
      Услышал это див, взял решето и пошёл к реке за водой.
      Уселся на берегу, стал решетом воду черпать. «Ну, — думает, — принесу воды, он сразу и уснёт! «
      А Джиртдан разбудил мальчиков и сказал им:
      — Этот див хочет нас съесть. Вставайте, убежим!
      Вскочили дети, выбрались из дома, вышли тихонько к реке. А тут див сидит, решетом воду черпает.
      Обошли его дети осторожно и переплыли на другой берег.
      А маленький Джиртдан у старшего мальчика на плече сидел.
      Сколько див ни опускал решето в реку, никак не мог зачерпнуть им воды.
      Наконец надоело ему это. Закинул он решето и хотел уже вернуться домой.
      И вдруг видит: идут дети по той стороне реки. Хотел див за ними броситься, да только дивы через реки дороги не знают, плавать не умеют.
      Стоит он на берегу и кричит:
      — Эй, дети, как вы перешли через реку?
      А Джиртдан отвечает ему с другого берега:
      — Пойди найди мельничный жёрнов и надень себе его на шею. Тогда перейдёшь.
      Див нашёл мельничный жёрнов. Надел себе на шею и бросился в воду.
      Потянул его тяжёлый жёрнов на дно, захлебнулся див и утонул.
      А дети благополучно вернулись домой.
     
     
      ВЫЗОВ ДОЖДЯ
      Кумыкская песенка
     
      Тучка, дождика не прячь!
      Тучка, дождиком поплачь!
      Дождь, пройди по полям,
      Я чурек тебе дам!
     
     
      ПЕЧКЕ—ПОЛЕНО...
      Дагестанская песенка
     
      Печке — полено,
      Корове — сено,
      Трава — телёнку,
      Вода — ягнёнку,
      А тебе, сыночек,
      Сахара кусочек.
     
     
      К ВАМ ГУСЫНЯ ПРИХОДИЛА?
      Кабардинская песенка
     
      К вам гусыня приходила?
      Приходила.
      Вам яичко подарила?
      Подарила.
      То яйцо чабан забрал?
      Забрал.
      Вам взамен овчину дал? .
      Дал.
      Меховщик её дубил?
      Дубил.
      А портной её кроил?
      Кроил.
      Тот портной обнову сшил?
      Сшил.
      Салимат он угодил?
      Угодил.
     
     
      ОТЧЕГО У ЗАЙЦА ДЛИННЫЕ УШИ
      Мансийская сказка
     
      Когда появились в лесу звери, был у них самым старшим большой зверь - лось. Однажды лось с женой своей на лесной полянке разговаривал. Заяц мимо бежал, разговор их услышал, остановился. Думает: «Послушаю-ка я, о чём они говорят».
      Подкрался поближе, спрятался за пенёк, слушает.
      — Вот, — говорит большой лось, — есть у меня рога, которые должен я раздать зверям. Но зверей много, а рогов мало. Кому же дать их?
      Слушает заяц, думает: «А неплохо бы и мне рога получить. Чем я хуже других?»
      — Кому вот эти рога дать? — спрашивает лось жену.
      Только хотел заяц рот открыть, а лосиха уже отвечает:
      — Эти оленю дай. Он нам родственник, нельзя ему не дать.
      — Ну хорошо, — говорит лось. — А вот эти, большие, кому?
      Только хотела лосиха ответить, а заяц не вытерпел, высунулся из-за пенька и закричал:
      — Эти мне, зайцу, дай, большой лось!
      — Что ты, братец, — говорит лось. — Куда тебе такие рога? Что ты с ними будешь делать?
      — Как — куда? Мне рога очень нужны, — говорит заяц. — Я всех врагов своих в страхе буду держать, все будут меня бояться.
      — Ну что ж, бери! — сказал лось и дал зайцу рога.
      Обрадовался заяц, запрыгал, заплясал, и вдруг с кедра большая шишка прямо на голову ему свалилась.
      Как подскочит заяц от испуга и ну бежать! Да не тут-то было! Запутался рогами в кустах, выпутаться не может и визжит со страху.
      А лось с лосихой хохочут, заливаются.
      — Нет, брат, — говорит лось. — Ты, я вижу, трусишка, а трусу и самые длинные рога не помогут. Получай-ка ты длинные уши. Пускай все знают, что ты подслушивать любишь.
      Так и остался заяц без рогов, а уши у него выросли длинные-предлинные.
     
     
      ОЛЕШЕК — ЗОЛОТЫЕ РОЖКИ
      Лопарская сказка
     
      Сделал старик человека из глины. Сделал и поставил у себя под окошком. Потом пошёл к старухе и говорит:
      — Посмотри, какого я человека сделал.
      Старуха посмотрела в окно, а глиняный человек ожил.
      Испугалась старуха и говорит:
      — Что ты, старик, сделал? Ведь он теперь убьёт нас.
      А уж за окном слышно: туп-туп-туп! Глиняшка идёт.
      Отворилась дверь, вошёл Глиняшка в избу.
      Посмотрел туда-сюда: в углу старик сидит, сети вяжет, а старуха поправляет.
      Схватил Глиняшка старика и старуху и съел, сразу обоих съел — с руками, с ногами и сетью. Проглотил и пошёл на улицу.
      А по улице девушки идут, одна — с ушатом, другая — с коромыслом. Ну, он их обеих и съел — одну с ушатом, другую — с коромыслом. Идёт дальше.
      Навстречу ему три старухи ягоды несут, он и старух съел вместе с ягодами. И опять пошёл.
      Смотрит — трое рыбаков лодку чинят. Он всех троих съел вместе с лодкой и опять пошёл дальше.
      Дальше идёт, а там трое дрова рубят. Он и тех троих съел с топорами вместе и опять пошёл.
      Идёт, идёт. Видит — гора стоит, а на горе молодой олень пасётся.
      Говорит оленю Глиняшка:
      — Я тебя съем.
      Олешек с горы ему отвечает:
      — Глиняшка, Глиняшка, ты стань под горой, рот пошире открой, а я с горы прямо к тебе в рот прыгну.
      А Глиняшка и рад.
      — Гы, гы! — смеётся.
      Вот он стал под горой, открыл пошире рот и смотрит, как олешек к нему в рот прыгать будет. А олешек как спрыгнет сверху да как рогами ему в живот — трах!
      Глиняшка и рассыпался.
      А все, кого он съел, вскочили на ноги и побежали по домам: старик со старухой сети тащат, девки с коромыслом бегут, бабы с ягодами, дроворубы с топорами, рыбаки в лодке плывут, а олешек за ними бежит.
      Тут девушки золота принесли, мужики оленю рога позолотили, и стал он с тех пор олешек золотые рожки.
     
     
      АЙОГА
      Нанайская сказка
     
      В роду Самаров жил один нанаец — Ла. Была у него дочка Айога. Красивая девочка. Все её очень любили. И сказал кто-то, что красивее Айоги ни в этом, ни в каком другом стойбище никого нет.
      Айога загордилась. Стала рассматривать своё лицо. И понравилась сама себе. Смотрит, не может оторваться. Глядит — не наглядится. То в медный таз начищенный смотрится, то на своё отражение в воде любуется.
      Совсем стала Айога ленивая. Всё любуется собой.
      Вот однажды говорит ей мать:
      — Пойди принеси воды, Айога!
      Дочка отвечает:
      — Я в воду упаду.
      — А ты за куст держись, — говорит ей мать.
      — Куст оборвётся! — отвечает Айога.
      — А ты за крепкий куст возьмись.
      — Руки поцарапаю...
      Мать говорит ей тогда:
      — Рукавицы надень.
      — Изорвутся, — говорит Айога. А сама всё в медный таз смотрится, какая она красивая.
      — Так зашей рукавицы иголкой.
      — Иголка сломается!
      — Возьми толстую иголку, — говорит отец.
      — Палец уколю! — отвечает дочка.
      — Напёрсток из крепкой кожи — ровдуги надень.
      — Напёрсток прорвётся!
      Тут соседская девочка говорит матери Айоги:
      — Я схожу за водой, мать.
      Пошла и принесла воды.
      Замесила мать тесто. Сделала лепёшки. На раскалённом очаге испекла.
      Увидела Айога лепёшки, кричит:
      — Дай мне лепёшку, мать!
      — Горячая она. Руки обожжёшь, — отвечает мать.
      — Я рукавицы надену, — говорит Айога.
      — Рукавицы мокрые.
      — Я их на солнце высушу.
      — Покоробятся они, — отвечает мать.
      — Я их мялкой разомну.
      — Руки заболят, — отвечает мать. — Зачем тебе трудиться, красоту свою портить? Лучше я лепёшку той девочке отдам, которая рук своих не жалеет.
      Взяла мать лепёшку и отдала соседской девочке.
      Рассердилась Айога. Пошла за дверь, на реку. Смотрит на своё отражение в воде. А соседская девочка жуёт лепёшку. Стала Айога на девочку оглядываться. Шея у неё вытянулась — длинная стала.
      Говорит девочка Айоге:
      — Возьми лепёшку. Мне не жалко!
      Совсем разозлилась Айога. Зашипела. Замахала руками, пальцы растопырила, побелела
      вся от злости — так замахала, что руки у неё в крылья превратились.
      — Не надо мне ничего-го-го! — кричит.
      Не удержалась на берегу, бултыхнулась Айога в воду и превратилась в гуся. Плавает и кричит:
      — Ах, какая я красивая! Го-го-го! Ах, какая я красивая!..
      Плавала, плавала, пока по-нанайски говорить не разучилась.
      Все слова забыла.
      Только имя своё не забыла, чтобы с кем-нибудь её, красавицу, не спутали, и кричит, чуть людей завидит:
      — Ай-ога-га-га! Ай-ога-га-га!
     
     
      РОСОМАХА И ЛИСИЦА
      Эвенкийская сказка
     
      Задумала старая росомаха со своим стариком новые места для жилья искать.
      Слух шёл, что за рекой и зверей много и пищи больше.
      Вот и решили они свой чум. и всё своё добро через реку переправить и там поселиться.
      Пошёл муж росомахи в лес берёсту драть, чтобы лодку сшить. А старуха своё добро в сумы сложила и села на берегу его поджидать.
      Смотрит она — плывёт по реке лодочка, а в ней лисица.
      Приплыла лиса к росомахе и, узнав, в чём дело, предложила переправить сумы с добром в своей лодочке. Обрадовалась росомаха, схватила сумы и потащила в лодку. До краёв поклажи набралось. Хочет росо
      маха сама на сумы сесть.
      — Погоди, — говорит лисица. — Утонуть можно. Сначала я вещи перевезу, а потом и тебя.
      Оттолкнулась лисица веслом от берега и поплыла по течению.
      Всё дальше и дальше уплывает лисица. Поняла тогда росомаха, что обманула её хитрая лиса.
      Села она на камень у воды и заплакала.
      Летел мимо дятел и услыхал, что росомаха плачет. Узнал он про горе росомахи и полетел за лисой.
      Полетел напрямик через лес. Обогнул он большой мыс, сел на сучок и ждёт, когда лисица до него доплывёт.
      Видит — вдали лодка с лисой показалась.
      Поравнялась лодка с кустом — дятел притворился больным и просит:
      — Лисичка, лисичка, возьми меня к себе в лодку!
      Взяла его лиса в лодку. Спрятался дятел за сумами с добром — его и не видно.
      Плывут они дальше. Лиса на корме сидит. А дятел уткнулся носом в лодку да и долбит её незаметно. Тонкая берёста и прорвалась. Стала в лодку вода набираться.
      — Что это, никак, лодка течёт? — спрашивает лиса в испуге.
      — И верно, течёт, — отвечает дятел, — должно быть, где-то на берёсте шов разошёлся.
      Подъехали на лодке к берегу. Выскочила лисица и говорит дятлу:
      Ты утаскивай поклажу из лодки, а потом и лодку на берег тащи. А я пока в лес пойду, еловой смолы поищу. Заделаем дырку и дальше поплывём.
      Только лисица в лесу скрылась, дятел сложил прутики, заткнул ими дырку. Потом сел в Лодочку и поплыл обратно к росомахе.
      Бежит лиса из лесу, смолу несёт. А лодка уж далеко по реке уплыла.
      — Дятел! Разбойник! Вернись сейчас же!
      — Нет, лисица, не вернусь, — отвечает дятел.
      Приплыл дятел с добром к месту, где чум росомахи стоял.
      Обрадовались старики.
      — Ну, — говорит старик, — что же мы этому доброму дятлу в награду дадим?
      И сшила старуха дятлу замшевую курточку, раскрасила её цветной глиной, а на голову пёструю шапочку надела!
      Стал дятел нарядным, красивым.
      А старик был хороший кузнец. Сковал он дятлу крепкий стальной нос и выточил когти.
      С тех пор ходит дятел в пёстром наряде. А стальным носом самое крепкое дерево продолбить может.
     
     
      КУКУШКА
      Ненецкая сказка
     
      Жила на земле бедная женщина. Было у неё четверо детей. Не слушались дети • матери. Бегали, играли на снегу с утра до вечера. Одежду промочат, а мать — суши. Снегу натащат, а мать — убирай.
      И рыбу мать сама на реке ловила. Тяжело ей было, а дети ей не помогали. От жизни такой тяжёлой заболела мать. Лежит она в чуме, детей зовёт, просит:
      — Детки, пересохло у меня горло, принесите мне водички.
      Не один, не два раза просила мать. Не идут дети за водой. Наконец захотел старший есть, заглянул в чум, а мать посреди чума стоит, малицу надевает. И вдруг малица перьями покрылась. Берёт мать доску, на которой шкуры скоблят, а доска та хвостом птичьим становится. Напёрсток железный ей клювом стал. Вместо рук крылья выросли. Обернулась мать птицей и вылетела из чума.
      — Братья, смотрите, смотрите, улетает наша мать птицей! — закричал старший сын.
      Тут побежали дети за матерью.
      — Мама, мы тебе водички принесли.
      — Ку-ку, ку-ку, ку-ку! Не вернусь я.
      Так бежали за матерью дети много дней и ночей по камням, по болотам, по кочкам. Ноги себе в кровь изранили. Где побегут, там красный след останется.
      Навсегда бросила детей мать-кукушка. И с тех пор не вьёт себе кукушка гнезда, не растит сама своих детей, а по тундре с той самой поры красный мох стелется.
     
     
      МИЛЫЙ МОЙ ОЛЕШЕК
      Ненецкая песенка
     
      — Милый мой олешек,
      Любимый мой олешек,
      Серенький мой,
      Быстроногий ты мой,
      Северный мой!
     
      Что за рожки у тебя,
      Милые;
      Что за
      Милые;
      Что за
      Милые;
      Что за
      Что за
      Милые!
      ушки у тебя,
      глазки у тебя,
      носик у тебя,
      хвостик у тебя,
      Милые!
     
      Дорогой олешек,
      Ты куда ходил, мой серенький?
      Ты куда ходил, мой мягонький?
     
      — Милая хозяйка,
      Я ходил далёко:
      По горам, по тундре,
      По весенней травке!
     
      — Дорогой олешек,
      Серенький олешек,
      Как ты не боялся?
      Там ведь ходят волки,
      Могут тебя съесть.
     
      — Милая хозяйка,
      Что я буду делать?
      Где же мне кормиться,
      Где траву щипать?
     
      — Милый мой олешек,
      Так и быть, гуляй ты
      По зелёной травке,
      Кушай свежий мох.
      Только возвращайся
      Ты скорей домой.
     
      — Хорошо, хозяйка,
      Я наемся травки
      И вернусь домой.
     
     
      ЛЕСНЫЕ УТКИ
      Мордовская песенка
     
      Какую мы песню споём?
      Какую мы сказку расскажем
      Красивую песню споём,
      Хорошую сказку расскажем.
     
      ВысОко, высоко над нами
      Утки лесные летят,
      Выше, чем утки лесные,
      Серые гуси летят.
     
      Куда им спуститься?
      На луг на зелёный.
      Откуда попить им
      Холодной водицы?
      Попьют из лесного ключа.
     
      А где ж отдохнуть им?
      На белом песочке
      У маленькой речки
      Они отдохнут.
     
     
      ХАВРОШЕЧКА
      Русская сказка
     
      Есть на свете люди хорошие, есть и похуже, есть и такие, которые своего брата не стыдятся.
      К таким-то и попала Крошечка-Хавро-шечка. Осталась она сиротой, взяли её эти люди, выкормили и работой заморили: она и ткёт, она и прядёт, она и прибирает, она и за всё отвечает.
      А были у её хозяйки три дочери. Старшая звалась Одноглазка, средняя — Двуглазка, а меньшая — Триглазка.
      Дочери только и знали, что у ворот сидеть, на улицу глядеть, а Крошечка-Хаврошечка на них работала: их и обшивала, для них пряла и ткала — и слова доброго никогда не слыхала.
      Выйдет, бывало, Крошечка-Хаврошечка в поле, обнимет свою рябую коровку, ляжет к ней на шейку и рассказывает, как ей тяжело жить-поживать:
      — Коровушка-матушка! Меня бьют, журят, хлеба не дают, плакать не велят. К завтрашнему дню мне велено пять пудов напрясть, наткать, побелить и в трубы покатать.
      А коровушка ей в ответ:
      — Красная девица, влезь ко мне в одно ушко, а в другое вылезь — всё будет сработано.
      Так и сбывалось. Влезет Хаврошечка коровушке в одно ушко, вылезет из другого — всё готово: и наткано, и в трубы покатано.
      Отнесёт она холсты к хозяйке. Та поглядит, покряхтит, спрячет в сундук, а Крошечке-Хаврошечке ещё больше работы задаст.
      Хаврошечка опять придёт к коровушке, обнимет её, погладит, в одно ушко влезет, в другое вылезет и готовенькое возьмёт, принесёт хозяйке.
     
      Вот хозяйка позвала свою дочь Одноглазку и говорит ей:
      — Дочь моя хорошая, дочь моя пригожая, поди погляди, кто сироте помогает: и ткёт, и прядёт, и в трубы катает?
      Пошла Одноглазка с Хаврошечкой в лес, пошла с нею в поле, да забыла матушкино приказанье, распеклась на солнышке, разлеглась на травушке. А Хаврошечка приговаривает:
      — Спи, глазок, спи, глазок!
      Глазок у Одноглазки и заснул. Пока Одноглазка спала, коровушка всё наткала, побелила и в трубы скатала.
      Так ничего хозяйка и не дозналась и послала вторую дочь — Двуглазку:
      — Дочь моя хорошая, дочь моя пригожая, поди догляди, кто сироте помогает.
      Двуглазка пошла с Хаврошечкой, забыла матушкино приказанье, на солнышке распеклась, на травушке разлеглась. А Хаврошечка баюкает:
      — Спи, глазок, спи, другой!
      Двуглазка глаза и смежила. Коровушка наткала, побелила, в трубы накатала, а Двуглазка всё спала.
      Старуха рассердилась и на третий день послала третью дочь — Триглазку, а сироте ещё больше работы задала.
      Триглазка попрыгала, попрыгала, на солнышке разморилась и на травушку упала.
      Хаврошечка поёт:
      — Спи, глазок, спи, другой!
      А о третьем глазке и забыла.
      Два глаза у Триглазки заснули, а третий глядит и всё видит: как Хаврошечка корове в одно ушко влезла, в другое вылезла и готовые холсты подобрала.
      Триглазка вернулась домой и матери всё рассказала. Старуха обрадовалась, на другой же день пришла к мужу:
      — Режь рябую корову!
      Старик так и сяк:
      — Что ты, старуха, в уме ли? Корова молодая, хорошая!
      — Режь, да и только!
      Делать нечего. Стал точить старик ножик. Хаврошечка про это спознала, в поле побежала, обняла рябую коровушку и говорит:
      — Коровушка-матушка! Тебя резать хотят.
      А коровушка ей в ответ:
      — А ты, красная девица, моего мяса не ешь, а косточки мои собери, в платочек завяжи, в саду их схорони и никогда меня не забывай: каждое утро косточки водою поливай.
      Старик зарезал коровушку. Хаврошечка всё сделала, что коровушка ей завещала: голодом голодала, мяса её в рот не брала, косточки её зарыла и каждый день в саду поливала.
      И выросла из них яблонька, да какая! Яблочки на ней висят наливные, листья шумят золотые, веточки гнутся серебряные. Кто ни едет мимо — останавливается, кто проходит близко — заглядывается.
      Много ли времени прошло, мало ли, Одноглазка, Двуглазка и Триглазка гуляли раз по саду. На ту пору ехал мимо сильный человек — богатый, кудреватый, молодой. Увидел в саду наливные яблочки, стал затрагивать девушек:
      — Девицы-красавицы, которая из вас мне яблочко поднесёт, та за меня замуж пойдёт.
      Три сестры и бросились одна перед другой к яблоне.
      А яблочки то висели низко, под руками были, а тут поднялись высоко, далеко над головами.
      Сёстры хотели их сбить — листья глаза засыпают, хотели сорвать — сучки косы расплетают. Как ни бились, ни метались, руки изодрали, а достать не могли.
      Подошла Хаврошечка — веточки к ней приклонились, и яблочки к ней опустились. Угостила она того сильного человека, и он на ней женился. И стала она в добре поживать, лиха не знать.
     
     
      СИВКА-БУРКА
      Русская сказка
     
      Жил-был старик, и было у него три сына. Младшего все Иванушкой-дурачком звали.
      Посеял раз старик пшеницу. Добрая уродилась пшеница, да только повадился кто-то ту пшеницу мять да топтать.
      Вот старик и говорит сыновьям:
      — Милые мои дети! Стерегите пшеницу каждую ночь по очереди, поймайте вора!
      Настала первая ночь.
      Отправился старший сын пшеницу стеречь, да захотелось ему спать. Забрался он на сеновал и проспал до утра.
      Приходит утром домой и говорит:
      — Всю-то ночь я не спал, пшеницу стерёг! Иззяб весь, а вора не видал.
      На вторую ночь пошёл средний сын. И он всю ночь проспал на сеновале.
      На третью ночь приходит черёд Иванушке-дурачку идти.
      Положил он пирог за пазуху, взял верёвку и пошёл. Пришёл в поле, сел на камень. Сидит не спит, пирог жуёт, вора дожидается?
      В самую полночь прискакал на пшеницу конь — одна шерстинка серебряная, другая золотая; бежит — земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет.
      И стал тот конь пшеницу есть. Не столько ест, сколько копытами топчет.
      Подкрался Иванушка к коню и разом накинул ему на шею верёвку.
      Рванулся конь изо всех сил — не тут-то было! Иванушка вскочил на него ловко и ухватился крепко за гриву.
     
      Уж конь носил-носил его по чисту полю, скакал-скакал — не мог сбросить!
      Стал конь просить Иванушку:
      — Отпусти ты меня, Иванушка, на волю! Я тебе за это великую службу сослужу.
      — Хорошо, — отвечает Иванушка, — отпущу, да как я тебя потом найду?
      — А ты выйди в чистое поле, в широкое раздолье, свистни три раза молодецким посвистом, гаркни богатырским покриком: «Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!» — я тут и буду.
      Отпустил Иванушка коня и взял с него обещание пшеницы никогда больше не есть и не топтать.
      Пришёл Иванушка поутру домой.
      — Ну, рассказывай, что ты там видел? — спрашивают братья.
      — Поймал я, — говорит Иванушка, — коня — одна шерстинка серебряная, другая золотая.
      — А где же тот конь?
      — Да он обещал больше не ходить в пшеницу; вот я его и отпустил.
      Не поверили Иванушке братья, посмеялись над ним вволю. Да только уж с этой ночи и вправду никто пшеницы не трогал...
     
      Скоро после того разослал царь гонцов по всем деревням, по всем городам клич кликать:
      — Собирайтесь, бояре да дворяне, купцы да простые крестьяне, к царю на двор. Сидит царская дочь Елена Прекрасная в своём высоком тереме у окошка. Кто на коне до царевны доскочит да с её руки золотой перстень снимет, за того она и замуж пойдёт!
      Вот в указанный день собираются братья ехать к царскому двору — не затем, чтобы самим скакать, а хоть на других посмотреть. А Иванушка с ними просится:
      — Братцы, дайте мне хоть какую-нибудь лошадёнку, и я поеду посмотрю на Елену Прекрасную!
      — Куда тебе, дурню! Людей, что ли, хочешь смешить? Сиди себе на печи да золу пересыпай!
      Уехали братья, а Иванушка-дурачок и говорит братниным жёнам:
      — Дайте мне лукошко, я хоть в лес пойду — грибов наберу!
      Взял лукошко и пошёл, будто грибы собирать.
      Вышел Иванушка в чистое поле, в широкое раздолье, лукошко под куст бросил, а сам свистнул молодецким посвистом, гаркнул богатырским покриком:
      — Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!
      Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым, столбом валит, из ноздрей пламя пышет. Прибежал и стал перед Иванушкой как вкопанный:
      — Что угодно, Иванушка?
      — Хочу посмотреть на царскую дочь Елену Прекрасную! — отвечает Иванушка.
      — Ну, влезай ко мне в правое ухо, в левое вылезай!
      Влез Иванушка коню в правое ухо, а в левое вылез — и стал таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни в сказке сказать, ни пером описать! Сел на Сивку-бурку и поскакал прямо к городу.
      Нагнал он по дороге своих братьев, проскакал мимо них, пылью дорожной осыпал.
      Прискакал Иванушка на площадь — прямо к царскому дворцу.
      Смотрит — народу видимо-невидимо, а в высоком терему, у окна, сидит царевна Елена Прекрасная. На руке у неё перстень сверкает — цены ему нет! А собою она красавица из красавиц.
      Глядят все на Елену Прекрасную, а никто не решается до неё доскочить: никому нет охоты шею себе ломать.
      Ударил тут Иванушка Сивку-бурку по крутым бокам... Фыркнул конь, заржал, прыгнул — только на три бревна до царевны не допрыгнул.
      Удивился народ, а Иванушка повернул Сивку и ускакал.
      Кричат все:
      — Кто таков? Кто таков?
      А Иванушки уж и след простыл. Видели, откуда прискакал, не видели, куда ускакал.
      Примчался Иванушка в чистое поле, соскочил с коня, влез ему в левое ухо, а в правое вылез и стал по-прежнему Иванушкой-дурачком.
      Отпустил он Сивку-бурку, набрал полное лукошко мухоморов и принёс домой.
      — Эва, какие грибки хорошие!
      Рассердились братнины жёны на Иванушку и давай его ругать:
      — Какие ты, дурень, грибы принёс? Только тебе одному их есть!
      Усмехнулся Иванушка, забрался на печь.
      Воротились домой братья и рассказывают жёнам, что они в городе видели:
      — Ну, хозяйки, какой молодец к царю приезжал! Такого мы сроду не видывали. До царевны только на три бревна не доскочил.
      А Иванушка лежит на печи да посмеивается:
      — Братцы родные, а не я ли это там был?
      — Куда тебе, дурню, там быть! Сиди уж на печи да мух лови!
      На другой день старшие братья снова в город поехали, а Иванушка взял лукошко и пошёл за грибами.
      Вышел в чистое поле, в широкое раздолье, лукошко бросил, сам свистнул молодецким посвистом, гаркнул богатырским покриком:
      — Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!
      Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет.
      Прибежал и стал перед Иванушкой как вкопанный.
      Влез Иванушка Сивке-бурке в правое ухо, в левое вылез и стал молодец молодцом. Вскочил на коня и поскакал ко двору.
      Видит — на площади народу ещё больше прежнего. Все на царевну любуются, а скакать никто и не думает: боятся шею себе сломать.
      Ударил тут Иванушка своего коня по крутым бокам. Заржал Сивка-бурка, прыгнул — и только на два бревна до царевнина окна не достал.
      Поворотил Иванушка Сивку и ускакал. Видели, откуда .приехал, не видели, куда ускакал.
      А Иванушка уже в чистом поле.
      Отпустил Сивку-бурку, а сам пошёл домой. Сел на печь, сидит, дожидается братьев.
      Приезжают братья домой и рассказывают:
      — Ну, хозяйки, тот же молодец опять приезжал! Не доскочил до царевны только на два бревна.
      Иванушка и говорит им:
      — Братцы, а не я ли это там был?
      — Сиди, дурень, помалкивай!
      На третий день братья снова собираются ехать, а Иванушка говорит:
      — Дайте мне хоть плохонькую лошадёнку: поеду и я с вами!
      — Сиди, дурень, дома! Только тебя там и не хватает!
      Сказали и уехали.
     
      Иванушка вышел в чистое поле, в широкое раздолье, свистнул молодецким посвистом, гаркнул богатырским покриком:
      — Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!
      Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет. Прибежал и стал перед Иванушкой как вкопанный. Влез Иванушка коню в правое ухо, в левое вылез. Стал молодец молодцом и поскакал к царскому дворцу.
      Прискакал Иванушка к высокому терему, стегнул Сивку-бурку плёткой... Заржал конь пуще прежнего, ударил о землю копытами, прыгнул — и доскочил до окна!
      Поцеловал Иванушка Елену Прекрасную в алые губы, снял с её пальца заветный перстень и умчался. Только его и видели!
      Тут все зашумели, закричали, руками замахали:
      — Держи его! Лови его!
      А Иванушки и след простыл.
      Отпустил он Сивку-бурку, пришёл домой.
      Одна рука тряпкой обмотана.
      — Что это с тобой приключилось? — спрашивают братнины жёны.
      — Да вот, искал грибы, на сучок накололся.
     
      Вернулись братья, что и как было, стали рассказывать,
      Ну, хозяйки, тот молодец в этот раз так скакнул, что до царевны доскочил и перстень с её пальца снял!
      Иванушка сидит на печке да знай своё:
      — Братцы, а не я ли это там был?
      — Сиди, дурень, не болтай зря!
      Тут Иванушке захотелось на царевнин драгоценный перстень взглянуть.
      Как размотал он тряпку, так всю избу и осияло!
      — Перестань, дурень, с огнём баловать! — кричат братья. — Ещё избу сожжёшь. Пора тебя совсем из дому прогнать!
      Ничего им Иванушка не ответил, а перстень снова тряпкой обвязал...
     
      Через три дня царь снова клич кликнул, чтобы весь народ, сколько ни есть в царстве, собирался к нему на пир и чтобы никто не смел дома оставаться. А кто царским пиром побрезгает, тому голову с плеч долой!
      Нечего делать, отправились братья на пир, повезли с собой и Иванушку-дурачка.
      Приехали, уселись за столы дубовые за скатерти узорчатые, пьют-едят, разговаривают.
      А Иванушка забрался за печку, в уголок, и сидит там.
      Ходит Елена Прекрасная, потчует гостей. Каждому подносит вина и мёду, а сама смотрит, нет ли у кого на руке её перстенька заветного. У кого перстень на руке — тот и жених её.
      Только ни у кого перстня не видно.
      Обошла она всех, подходит к последнему — к Иванушке. А он за печкой сидит, одежонка на нём худая, лаптишки рваные, одна рука тряпкой обвязана.
      Братья глядят и думают: «Ишь ты, царевна и нашему Ивашке вина подносит!»
      А Елена Прекрасная подала Иванушке стакан вина и спрашивает:
      — Почему это у тебя, молодец, рука обвязана?
      — Ходил в лес по грибы да на сук накололся.
      — А ну-ка развяжи, покажи!
      Развязал Иванушка руку, а на пальце у него царевнин перстень заветный: так и сияет, так и сверкает!
      Обрадовалась Елена Прекрасная, взяла Иванушку за руку, подвела к отцу и говорит:
      — Вот, батюшка, мой жених и нашёлся!
      Умыли Иванушку, причесали, одели, и стал он не Иванушкой-дурачком, а молодец молодцом, прямо и не узнаешь!
      Тут ждать да рассуждать не стали — весёлым пирком да за свадебку!
      Я на том пиру был, мёд-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.
     
     
      НАЗВАНЫЙ ОТЕЦ
      Украинская сказка
     
      Остались три брата сиротами — ни отца, ни матери. И дома ни кола, ни двора. Вот и пошли они по сёлам, по хуторам в работники наниматься. Идут и думают: «Эх, кабы наняться к доброму хозяину!» Глядь, старичок идёт, старый-старый, борода белая до пояса. Поравнялся старик с братьями, спрашивает:
      — Куда, детки, путь держите?
      А они отвечают:
      — Наниматься идём.
      — Разве у вас своего хозяйства нету?
      — Нету, — отвечают. — Кабы нам добрый хозяин попался, мы бы честно у него работали, слушались и как родного отца почитали.
      Подумал старик и говорит:
      — Ну что ж, будьте вы мне сынами, а я вам — отцом. Я из вас людей сделаю — научу жить по чести, по совести, только слушайтесь меня.
      Согласились братья и пошли за тем стариком. Идут тёмными лесами, широкими полями. Идут, идут и видят — хатка стоит, такая нарядная, беленькая, пёстрыми цветами обсаженная. А около — вишнёвый садик. А в садике — девушка, пригожая, весёлая, как те цветики. Поглядел на неё старший брат и говорит:
      — Вот бы мне эту девушку в жёны! Да коров да волов побольше!
      А старик ему.
      — Что ж, — говорит, — пойдём свататься. Будет у тебя жена, будут у тебя и волы и коровы — живи счастливо, только правды не забывай.
      Пошли они, сосватались, отгуляли весёлую свадьбу. Сделался старший брат хозяином и остался с молодой женой в той хатке жить.
      А старик с младшими братьями пошёл дальше. Идут они тёмными лесами, широкими полями. Идут, идут и видят — хатка стоит, хорошая, светленькая. А рядом пруд, у пруда мельница. И пригожая девушка возле хатки что-то делает — такая работящая. Средний брат посмотрел на неё и говорит:
      — Вот бы мне эту девушку в жёны!
      А в придачу мельницу с прудом. Сидел бы я на мельнице, хлеб молол — был бы сыт и
      доволен.
      А старик ему:
      — Что ж, сынок, будь по-твоему!
      Пошли они в ту хату, высватали девушку, отгуляли свадьбу. Теперь средний брат остался с молодой женой в хате жить.
      Говорит ему старик:
      — Ну, сынок, живи счастливо, только правды не забывай.
      И пошли они дальше — меньшой брат и названый отец. Идут они, смотрят — бедная хатка стоит, и девушка из хатки выходит, как зорька пригожая, а таково-то бедно обряженная — прямо латка меньшой брат и говорит:
      на латке. Вот
      — Ежели бы мне эту девушку в жёны! Работали бы мы — был бы у нас хлебушек. Не забыли бы мы и про бедных людей: сами бы ели и с людьми делились.
      Тогда старик и говорит:
      — Добро, сынок, так и будет. Только гляди правды не забывай.
      Оженил и этого да и пошёл себе путём-дорогою.
      А братья живут. Старший так разбогател, что уж и дома себе строит и червонцы копит — только о том и думает, как бы ему тех червонцев побольше накопить. А чтоб бедному человеку помочь; об этом и речи нет — сильно скупой стал!
      Средний тоже разжился: стали на него батраки работать, а сам он только лежит, ест, пьёт да распоряжается.
      Младший живёт потихоньку: коли что дома заведётся, с людьми поделится, а нет ничего, и так ладно — не жалуется.
      Вот ходил, ходил названый отец по белу свету, и захотелось ему посмотреть, как-то его сыны живут с правдою не расходятся. Прикинулся он старцем убогим, пришёл к старшему сыну, ходит по двору, кланяется низко, приговаривает:
      — Подайте старику убогому на пропитание от щедрот ваших!
      А сын отвечает:
      — Не такой ты старый, не прикидывайся!
      Захочешь — заработаешь! Я сам недавно на ноги встал. Проваливай!
      А у самого от добра сундуки ломятся, дома новые понастроены, товару полны лавки, хлеба полны закрома, денег несчётно. А милостыни не дал!
      Ушёл старик ни с чем. Отошёл, может, с версту, стал на пригорок, оглянулся на то хозяйство да на то добро — так всё оно и запылало!
      Пошёл он к среднему брату. Приходит, а у того и мельница, и пруд, и хозяйство хорошее. Сам у мельницы сидит.
      Поклонился дед низёхонько и говорит:
      — Дай, добрый человек, хоть горстку муки! Я убогий странник, нечего мне есть.
      — Ну да, — отвечает, — я ещё и себе не намолол! Много вас тут таких шатается, на всех не напасёшься!
      Ушёл старик ни с чем. Отошёл немного, стал на пригорок, оглянулся — так и охватило ту мельницу дымом-пламенем!
      Пришёл старик к меньшому сыну. А тот живёт бедно, хатка маленькая, только что чистенькая.
      — Дайте, — говорит старик, — люди добрые, хоть корочку хлебца!
      А меньшой ему:
      — Иди в хату, дедушка, там тебя накормят и с собой дадут.
      Приходит он в хатку. Хозяйка поглядела на него, видит — он в лохмотьях, обтрёпанный, пожалела его. Пошла в клеть, принесла рубаху, штаны, дала ему. Надел он. А как стал он эту рубаху надевать, увидела хозяйка у него на груди большую рану. Усадила она старика за стол,, накормила, напоила. А тогда хозяин и спрашивает:
      — Скажи, дедушка, отчего у тебя на груди такая рана?
      — Да, — говорит, — такая у меня рана, что от неё скоро я помру. Один день мне жить осталось.
      — Экая беда! — говорит- жена. — И нету от этой раны никаких лекарств?
      — Есть, — говорит, — одно, да только его никто не даст, хоть каждый может.
      Тогда муж говорит:
      — А почему же не дать? Скажи, какое лекарство?
      — Трудное! Если хозяин возьмёт да подожжёт свою хату со всем добром, а пеплом с того пожарища засыплет мою рану, то рана закроется и заживёт.
      Задумался младший брат. Долго думал, а потом и говорит жене:
      — А ты как думаешь?
      — Да так, — отвечает жена, — что мы хату другую наживём, а добрый человек умрёт и вдругорядь не родится.
      — Ну, коли так, выноси детей из хаты.
      Вынесли они детей, вышли сами. Глянул человек на хату — жалко ему своего добра. А старика жальчее. Взял да и поджёг. Хата жарко занялась и... пропала. А на её месте встала другая — белая, высокая, нарядная.
      А дед стоит, в бороду ухмыляется.
      — Вижу, — говорит, — сынок, что из вас троих только ты один с правдою не разминулся. Живи счастливо!
      Тут узнал меньшой сын своего названого отца, кинулся к нему, а его и след простыл.
     
     
      ВЕСЁЛЫЙ МАТТИ
      Карельская сказка
     
      Жили старик со старухой. Было у них два сына. Старшего звали Тойво. Хороший он был, работящий, только уж очень хмурый. Никогда не засмеётся, никогда не запоёт, одно знает — трубку курит, дым пускает. Рыбу на озере ловит — молчит, сосну в лесу рубит — молчит, лыжи мастерит — молчит. За это его и прозвали Тойво-неулыба.
      А младшего звали Матти. Хороший он был парень. Работает Матти — песни поёт.
      разговаривает — весело смеётся. Умел он и на гуслях-кантеле играть. Как начнёт струны пощипывать, как заиграет плясовую — никто на месте не устоит, у всех ноги сами собой в пляс идут. За это его все и звали Матти-весельчак.
      Поехал раз Тойво в лес по дрова. Отвёл сани в сторону, выбрал хорошую сосну и давай рубить. Пошёл по лесу стук да треск.
      . А возле сосны медвежья берлога была. Проснулся хозяин-медведь:
      — Это кто стучит? Кто мне спать не даёт?
      Вылез из берлоги, глядит: парень сосну рубит, щепки из-под топора во все стороны летят.
      Ух, рассердился медведь:
      — Ты зачем в моём лесу стучишь, спать не даёшь? Зачем куришь-дымишь? Вон убирайся!
      Да как встанет на дыбы, да как хватит Тойво лапой — только куртка затрещала.
      Тойво от страха топор выронил, сам по снегу покатился, перекувырнулся да прямо в сани и свалился.
      Испугалась лошадь, дёрнула и понесла сани по сугробам, по пням, по полянам да и вывезла Тойво из лесу. Вот оно как было.
      Приехал Тойво домой — ни дров, ни топора, куртка разорвана и сам еле жив. Ну да что поделаешь! А дрова-то нужны — печку топить нечем.
      Собрался в лес Матти-весельчак. Взял топор да кантеле, сел в сани и поехал. Едет — играет и песню поёт.
      Приезжает Матти-весельчак в лес и видит: стоит сосна, с одного боку надрублена, а рядом на снегу топор лежит.
      «Эге, да это мой братец Тойво рубил!»
      Отвёл Матти сани в сторону, поднял топор, хотел было сосну рубить, да раздумал.
      «Дай-ка сначала на кантеле поиграю — веселей работа пойдёт «
      Вот он какой был, Матти-весельчак!
      Сел на пенёк да и заиграл. Пошёл по лесу звон. Проснулся хозяин-медведь:
      — Кто это звенит? Кто уши щекочет?
      Вылез из берлоги, видит: парень на кантеле играет, шапка на затылке, брови круглые, глаза весёлые, щёки румяные — сам песню поёт.
      Хотел он на Матти броситься, да не смог: ноги сами так в пляс и просятся — удержу нет!
      Заплясал медведь, затопал, заревел:
      — Ух, ух, ух, ух!
      Перестал Матти играть на кантеле. Перевёл медведь дух и говорит:
      — Эй, парень, научи меня на кантеле играть!
      — Можно, — говорит Матти-весельчак. — Отчего не научить!
      Сунул кантеле медведю в лапы. А у медведя лапы толстые, бьёт он по струнам — ох, как скверно играет!
      — Нет, — говорит Матти, — плохо ты играешь! Надо тебе лапы тоньше сделать.
      — Сделай! — кричит медведь.
      — Ну, будь по-твоему!
      Подвёл Матти медведя к толстой ели, разрубил её топором, в щель клин вставил.
      — Ну-ка, хозяин, сунь лапы в щель да держи, пока я не разрешу вынуть!
      Сунул медведь лапы в щель, а Матти топором по клину как стукнет! Вылетел клин, медведю лапы-то и прищемило. Заревел медведь, а Матти смеётся:
      — Терпи, терпи, пока лапы тоньше станут!
      — Не хочу играть! — ревёт медведь. — Ну тебя с кантеле твоим, отпусти меня!
      — А будешь людей пугать? Будешь из лесу гнать?
      — Не буду! — ревёт медведь. — Только отпусти!
      Ю Наши сказки
      — Ну ладно, отпущу.
      Загнал Матти клин в щель, вытащил медведь лапы и скорее в берлогу забрался.
      — Смотри, — говорит Матти, — не забудь своё обещание! Не то приеду — напомню тебе!
      Нарубил Матти полные сани сосновых дров и поехал из лесу. Едет, сам на кантеле играет .да песни поёт.
      Вот он какой, Матти-весельчак!
      С тех пор медведь на людей перестал нападать. Как услышит голос да стук топора, думает:
      «Уж не Матти ли это приехал?»
      И лежит в своей берлоге тихо и смирно.
     
     
      КАЖДЫЙ СВОЁ ПОДУЧИЛ
      Эстонская сказка
     
      Шёл однажды по дороге бедный старик прохожий. А время было уже вечернее, смеркалось.
      Решил прохожий зайти в ближний дом, попроситься на ночлег. Стукнул в окошко большого дома:
      — Пустите переночевать!
      Вышла из дома хозяйка-богачка и давай бранить прохожего, давай кричать на него.
      — Сейчас, — кричит, — собак с цепи спущу! Узнаешь, какой у меня ночлег! Поди прочь!
      Пошёл прохожий дальше. Увидел бедный маленький домик, постучался в оконце и сказал:
      — Эй, хозяева, приютите меня на одну ночку!
      — Входи, входи! — приветливо отозвалась хозяйка. — Ночуй, только уж не взыщи: тесно у меня очень, шумно.
      Вошёл прохожий в дом и видит: бедно в доме, ребятишек много, рубашонки на всех рваные.
      — Почему же это у тебя ребята в таких лохмотьях ходят? — спрашивает прохожий. — Почему ты им новые рубашки не сошьёшь?
      — Куда там! — отвечает женщина. — Муж у меня умер, одна я ребят ращу, где уж мне им новые рубашки шить!.. У нас и на хлеб денег нет.
      Выслушал её прохожий, ни слова в ответ не сказал. А хозяйка собрала на стол ужин и стала звать прохожего:
      — Садись поешь с нами!
      — Нет, — отвечает прохожий, — не хочу. Сыт я, недавно поел.
      Развязал он свою сумку, достал всё, что было съестного, и сам угостил ребят. А потом улёгся и сейчас же заснул.
      Рано утром старик проснулся, поблагодарил хозяйку за ночлег и сказал на прощание:
      — Всё, что ты начнёшь делать с утра, будешь делать до вечера!
      Не поняла женщина слов прохожего и внимания на них не обратила. Проводила она старика до калитки, вернулась домой и подумала:
      «Ну, если даже этот бедняк говорит, что мои дети оборвыши, то что же могут сказать другие!»
      И решила она сшить из остатков полотна, которое у неё было, хоть одну рубашку. Отправилась к богатой соседке и попросила у неё аршин, чтобы вымерить полотно: хватит ли его хоть на одну рубашку?
      Возвратилась бедная женщина от соседки и тотчас же отправилась в кладовую.
      Взяла с полки кусок полотна и стала его мерить. Она мерит, а кусок всё длиннее становится, всё конца не видно. Целый день мерила и только поздно вечером домерила до конца.
      Ну, теперь и ей самой и всем её ребятам на всю жизнь хватит полотна на рубашки!
      «Так вот о чём говорил мне утром прохожий!» — догадалась бедная женщина.
      Вечером она отнесла аршин богатой соседке и рассказала ей без утайки, как она по слову прохожего получила полную кладовую полотна.
      «Ах, зачем я этого прохожего не пустила ночевать!» — подумала богачка и закричала:
      — Эй, работник! Запряги-ка поскорее лошадь! Скачи-ка вслед за нищим! Во что бы то ни стало привези его сюда! Бедным надо помогать не скупясь! Я всегда это говорила!
      Работник тотчас же поехал разыскивать старика прохожего. Только на следующий день он нагнал его. Но старик не захотел возвращаться.
      Загоревал работник и говорит:
      — Ну, беда мне: не привезу тебя — выгонит меня хозяйка и жалованье не отдаст.
      — Не горюй, паренёк, — отвечает старик. — Так и быть, поеду с тобой!
      Сел в повозку и.поехал.
      А богачка у ворот стоит, ждёт не дождётся. Встретила старика с поклонами, с улыбками, провела в дом, напоила, накормила, на мягкую постель уложила:
      — Ложись, дедушка, отдыхай, милый!
      Прожил старик прохожий у богачки день, прожил другой, прожил третий. Ест, пьёт, спит, трубочку курит. Хозяйка его угощает, ласковые слова ему говорит, а думает:
      «И когда только этот старый негодник уберётся отсюда! «
      А прогнать старика не смеет — боится: прогонишь его, тогда все хлопоты даром сама злится, пропадут.
      На четвёртый день, к великой её радости, рано утром прохожий стал собираться в дорогу. Богачка вышла его проводить. Идёт старик к воротам, а сам молчит. Вышел за ворота — и опять ни словечка. Не вытерпела богачка и говорит:
      — Скажи-ка ты, что мне делать сегодня?
      Посмотрел на неё прохожий и сказал:
      — Всё, что начнёшь делать с утра, будешь делать до вечера!
      Вбежала богачка в дом, схватила аршин, чтобы мерить полотно. Но тут она громко чихнула — так громко, что куры на дворе в испуге разлетелись в стороны.
      И чихала она весь день, не останавливаясь:
      — Ап-чхи! Ап-чхи! Ап-чхи!
      Ни пить, ни есть, ни отвечать на вопросы богачка не могла. Только и слышно было:
      — Ап-чхи! Ап-чхи! Ап-чхи!
      И только когда солнце закатилось и совсем стемнело, перестала она чихать.
     
     
      БЕДНЯК И БОГАЧ
      Литовская сказка
     
      Бедняк в лесу на берегу реки рубил деревья. Только вдруг топор шиик! — и соскочил с топорища. В реку бултых — и утонул.
      Горько заплакал бедняк:
      — Ай, ай, я несчастный! Чем теперь буду деревья рубить, на хлеб зарабатывать?
      В это время — топтык-потоптык! — выходит из лесу хромой старик, можжевеловая борода, нос — еловая шишка, и спрашивает:
      — О чём ты плачешь, добрый человек? Что с тобой случилось?
      — Как мне не плакать, коли мой топор упал в реку, а другой купить не смогу! Чем теперь буду деревья рубить, детям чем на хлеб заработаю?
      — Ладно, не плачь, я тебе его выловлю!
      Старик скинул тулуп, снял лапти — и бултых в воду! Минуты не прошло — вынырнул из воды с золотым топором и говорит:
      — На, бери! Ведь это твой топор?
      — Ах, нет! Ах, нет! Это не мой! — отвечает бедняк.
      Нырнул старик опять и вынырнул с серебряным топором.
      — Ой, нет, нет! Это не мой топор! — крикнул бедняк.
      В третий раз нырнул старик и вытащил железный топор.
      — Вот этот мой! Этот мой! — заплясал бедняк от радости. — Спасибо тебе, старичок, за добрую помощь, за услугу
      Взял бедняк топор из рук старика и уже хотел было бежать домой.
      — У-у-у-у-у! — окликнул его старик. — Раз ты такой правдивый и не жадный — на, возьми и эти топоры, золотой и серебряный.
      Пришёл бедняк домой с тремя топорами и обо всём рассказал семье.
      Услыхал про это счастье один богатый сосед. Взял он свой топор и пошёл в лес. Пришёл на то же самое место у реки, стук-стук в дерево... Топор легонько был прикреплён к топорищу — шлёп! — и упал в воду.
      Застонал богач:
      — Ай, ай, я несчастный! Ай, ай, я пропащий!
      В это время из лесу — топтык-потоптык! — и приковылял хромой старик, можжевеловая борода, нос — еловая шишка, и спрашивает:
      — Чего, человек, горюешь?
      — Как мне не горевать: рубил дерево, топор с топорища соскользнул и упал в воду. Кто мне его теперь выловит?
      — Ну, успокойся, я его вытащу, — сказал старик и, скинув тулуп, бултых в воду!
      Минуты не прошло, выплыл с железным топором в руках.
      — Это твой?
      — Нет, не мой! — отвечает богач.
      Старик опять погрузился в воду и вынырнул с серебряным топором.
      — Твой ли этот?
      — Нет, не мой! Мой был лучше!
      В третий раз нырнул старик и вытащил золотой топор.
      — Вот, вот, этот так мой! — обрадовался богач. — Я издали его узнал.
      Только что он сказал, старик бултых в воду с золотым топором — и пропал. А богач, быть может, ещё и сегодня на берегу сидит и ждёт, когда старик вынырнет и принесёт ему бриллиантовый топор.
     
     
      ХРАБРЫЙ МАЛЬЧИК
      Дагестанская сказка
     
      Жил-был мальчик. Пошёл он в лес. Гулял-гулял и заблудился. А было это высоко в горах. Искал-искал дорогу и устал. Сломил он себе крепкую палку и дальше пошёл. шёл-шёл и лёг под куст отдохнуть.
      Вот он лёг отдохнуть и видит: по большому дереву громадная змея ползёт. А на дереве гнездо, и в гнезде птенцы.
      Как увидели птенцы змею, закричали они, заплакали:
      — Помогите, помогите!
      Но никто не пришёл к ним на помощь.
      А змея шипит, пасть разинула, язык высунула. Лезет всё выше, подползает всё ближе...
      Мальчик сперва очень испугался, а потом пожалел птенцов, взял свою крепкую палку, размахнулся и ударил змею. Она развернулась, опять свернулась да как прыгнет на мальчика!
      Змея была сильная, толстая и длинная. Змея и мальчик бились очень долго, но мальчик победил.
      Он бросил птенцам змеиное мясо, а сам опять лёг под куст и уснул, потому что он очень устал.
      Вдруг зашумел лес от ветра, ночные звери в норы попрятались, звёзды тучами укрылись.
      Это, широко махая своими могучими крылами, прилетела чудо-птица к своим птенцам.
      Увидала она мальчика, страшным клёкотом заклекотала:
      — Чччеловекк, чччеловекк! Ррразорву еггго!
      — Мама, мама, — заплакали птенцы, — этот
      человек змею убил, нас накормил!
      Тогда чудо-птица опустилась на землю и распростёрла над мальчиком своё широкое крыло, чтобы ни ветер, ни дождь ему спать не мешали.
      Утром храбрый мальчик проснулся, увидел над собой большое крыло й заплакал.
      — Не бойся, — сказала ему чудо-птица. — Ты моих детей спас, я для тебя теперь что хочешь сделаю.
      — Отнеси меня домой, — попросил мальчик.
      — Садись-ка мне на спину, обними за шею.
      И чудо-птица подняла мальчика высоко, унесла далеко и опустила на крышу его родного дома.
      — Будь всегда таким, как сейчас, — сказала она, улетая.
     
     
      ЗАКАЗЧИК И МАСТЕР
      Армянская сказка
     
      Однажды пришёл к шапочнику заказчик, принёс овечью шкурку и просит:
      — Сшей мне из этой шкурки шапку!
      — Хорошо, — говорит мастер, — сошью!
      Вышел заказчик от мастера и думает:
      «А ведь эта шкурка большая — может быть, удастся выкроить две шапки? «
      Подумал он так, вернулся к шапочнику и спрашивает:
      — Скажи мне, мастер, а не можешь ли ты сшить из этой шкурки две шапки?
      — Отчего же нет? — ответил шапочник. — Могу.
      — Если так, сшей уж две шапки, — сказал заказчик и ушёл.
      Прошёл он немного, подумал, опять дернулся к шапочнику и спросил:
      — Мастер, а не сошьёшь ли ты из шкурки три шапки?
      — Отчего же нет? — ответил шапочник. — Сошью и три.
      Обрадовался заказчик и спрашивает:
      — А не сошьёшь ли четыре?
      — Сошью и четыре! — ответил мастер.
      — А пять?
      — Сошью и пять!
      — Тогда сшей мне пять шапок!
      Ушёл заказчик, но с полдороги снова вернулся и спросил:
      — Мастер, а не сошьёшь ли шесть шапок?
      — Сошью и шесть!
      — А не сошьёшь ли семь? А может быть, и восемь шапок?
      — Отчего же нет? И восемь сошью! —
      ответил мастер.
      — Ну, тогда сшей мне восемь шапок!
      — Хорошо, сошью восемь. Приходи через неделю за своим заказом.
      Через неделю заказчик пришёл к мастеру:
      — Готовы ли мои шапки?
      — Готовы, — отвечает мастер.
      Позвал он своего ученика и говорит:
      — Поди и принеси заказчику его шапки.
      Ученик тотчас же принёс восемь маленьких шапочек — не на голову их надевать, а на яблоко!
      Взглянул на них заказчик, удивился и спросил:
      — Это что же такое?..
      — Это шапки, которые ты мне заказал, — ответил шапочник.
      — Эй, мастер! Почему же это шапки такие маленькие получились?..
      — А ты сам подумай! — ответил шапочник.
      Взял заказчик восемь маленьких шапочек, ушёл и стал раздумывать:
      «Почему же это такие маленькие шапочки получились? Почему?»
     
     
      СКАЗКА О ЛЕНТЯЕ
      Азербайджанская сказка
     
      Жил когда-то человек, звали его Шейдулла, был он необыкновенный лентяй.
      Жена и дети его постоянно недоедали, постоянно недопивали, а уж о новых платьях и мечтать не смели.
      Станет жена упрекать Шейдуллу, что он не хочет работать, а Шейдулла в ответ:
      — Ничего, не горюй. Сейчас живём бедно, скоро будем жить богато.
      — Да как же мы будем жить богато? — спросит жена. — Ведь ты целые дни лежишь, палец о палец не ударишь.
      А Шейдулла опять своё:
      — Подожди, заживём и богато, придёт время.
      Ждала жена, ждали дети — не могли дождаться.
      — Нечего ждать, — говорит жена, — совсем от голода умираем.
      Решил тут Шейдулла идти к мудрецу за советом, как от бедности избавиться. Собрался и пошёл.
      Шёл Шейдулла три дня и три ночи и встретил на дороге тощего волка.
      — Куда идёшь, добрый человек? — спросил его волк.
      — Да вот иду к мудрецу просить совета, как стать богатым.
      Услышал это волк и стал просить Шейдуллу:
      — Будь добр, узнай кстати, что мне делать. Вот уже третий год у меня страшная боль в животе: ни днём, ни ночью нет мне покоя. Спроси мудреца, как мне избавиться от этой боли.
      — Хорошо, — отвечает Шейдулла, — спрошу.
      И пошёл дальше. Шёл Шейдулла три дня и три ночи и увидел возле дороги яблоню.
      — Куда идёшь, добрый человек? — спрашивает его яблоня.
      Иду к мудрецу просить совета, как жить без трудов.
      — Будь так добр, попроси у мудреца совета для меня, — говорит яблоня. — Каждый год весной я вся зацветаю, а как распустятся мои цветы, так все разом и осыплются. И не бывает никогда на мне яблок. Спроси у мудреца, отчего это происходит.
      — Хорошо, спрошу, — ответил Шейдулла и отправился дальше.
      Шёл он опять три дня и три ночи и дошёл до глубокого озера.
      Высунула большая рыба голову из воды и спрашивает:
      — Куда идёшь, добрый человек?
      — Да вот иду к мудрецу просить совета и помощи.
      — Будь так добр, передай кстати мудрецу и мою просьбу. Вот уже седьмой год, как у меня постоянно что-то колет в горле. Пусть мудрец даст совет, как мне избавиться от боли.
      — Хорошо, спрошу, — сказал Шейдулла и пошёл дальше.
      Шёл Шейдулла опять три дня и три ночи. Наконец дошёл он до рощи. А роща вся была из розовых кустов. Смотрит — под одним кустом сидит старик с длинной седой бородой. Взглянул старик на Шейдуллу и спрашивает:
      — Что тебе нужно, Шейдулла?
      Удивился Шейдулла.
      — Как ты, — спрашивает, — узнал моё имя? Не тот ли ты мудрец, к которому я за советом иду?
      — Да, — ответил старик. — Что же тебе нужно от меня? Говори скорее.
      Изложил Шейдулла свою просьбу.
      Выслушал его мудрец и спрашивает:
      — Больше ни о чём не хочешь спросить меня?
      — Хочу, — отвечает Шейдулла.
      И рассказал о просьбах тощего волка, яблони и большой рыбы.
      — У рыбы, — сказал мудрец, — застрял в горле крупный драгоценный камень. Когда вынут у неё из горла этот камень, тогда и станет рыба здоровой. Под яблоней зарыт большой кувшин с серебром. Когда выроют этот кувшин, тогда перестанут осыпаться цветы яблони и будет она приносить плоды. А волку, чтобы избавиться от боли, нужно проглотить первого лентяя, какой ему встретится.
      — А моя просьба? — спрашивает Шейдулла.
      — Твоя просьба уже исполнена. Ступай.
      Обрадовался Шейдулла и отправился домой.
      Шёл он, шёл и дошёл до озера. Там его ждала с нетерпением большая рыба. Как только увидела она Шейдуллу, спросила:
      — Ну, что посоветовал мне мудрец?
      — Когда вынут у тебя из горла драгоценный камень, тогда и прекратятся твои боли, — сказал ей Шейдулла и хотел идти дальше.
      — Добрый человек, сжалься ты надо мной, — стала просить его рыба, — вынь у меня из горла этот камень. И меня освободишь, и сам богатство получишь.
      — Ну нет! Зачем мне зря трудиться, у меня и без того всё само собой появится, — сказал Шейдулла и пошёл дальше.
      Пришёл Шейдулла к яблоне.
      Увидела его яблоня — затрепетала всеми своими ветвями, всеми своими листиками.
      — Ну что? — спрашивает. — Узнал ты у мудреца, как мне избавиться от моего горя?
      — Узнал, — говорит Шейдулла. — Надо, чтобы у тебя из-под корней вырыли большой кувшин с серебром. Тогда и не будут осыпаться твои цветы.
      Сказал это Шейдулла и хотел идти дальше.
      Стала яблоня просить его:
      — Вырой из-под моих корней этот кувшин с серебром. Это и тебе на пользу пойдёт — сразу разбогатеешь.
      — Ну нет, не хочу я трудиться. У меня и без того всё будет, — сказал Шейдулла и пошёл дальше.
      Шёл он, шёл и встретил тощего волка. Увидел Шейдуллу тощий волк, так весь и затрясся от нетерпения.
      — Ну, — спрашивает, — что посоветовал мне мудрец? Не томи, скажи скорее!
      — Съешь первого лентяя, какой тебе встретится, сразу поправишься, — сказал Шейдулла.
      Поблагодарил волк Шейдуллу и стал расспрашивать его обо всём, что он видел и слышал в дороге.
      Шейдулла рассказал волку о своих встречах с рыбой и яблоней и об их просьбах.
      Выслушал его волк и очень обрадовался.
      — Ну, — говорит, — не нужно мне теперь искать лентяя: он сам ко мне пришёл. Нет никого на свете глупее и ленивее этого Шейдуллы!
      Кинулся волк на Шейдуллу да и проглотил его целиком.
      Так и пропал лентяй Шейдулла.
      С неба упали три яблока: одно тому, кто слушал, другое тому, кто рассказывал, третье — всем остальным.
     
     
      ГОРА САМОЦВЕТОВ
      Туркменская сказка
     
      Когда-то в одном селении жила старуха вдова, и был у неё сын Мирали. Жили они бедно. Старуха для людей шерсть чесала, шила, стирала — тем и зарабатывала на пропитание.
      Когда Мирали подрос, мать сказала:
      — Эй, сынок, я уже не в силах работать! Найди-ка себе какое-нибудь занятие, которым ты мог бы сам прокормиться.
      — Хорошо, — сказал Мирали и отправился на заработки.
      Ходил он туда, ходил он сюда — нигде не-мог найти работу. Наконец пришёл к одному баю и спрашивает:
      — - Эй, бай, не нужен ли тебе работник?
      — Нужен, — отвечает бай.
      И нанял Мирали в работники.
      Прошёл день — бай ничего не заставляет своего работника делать. Прошёл другой день — бай не даёт никаких приказаний. Прошёл третий день — бай как будто не замечает своего работника.
      Удивительным показалось это Мирали.
      «Для чего же бай нанял меня?» — думает он.
      Пришёл к баю и спрашивает:
      — Будет ли для меня какая-нибудь работа?
      — Будет, — отвечает бай. — Завтра поедешь вместе со мной.
      На другой день бай приказал Мирали зарезать быка и снять с него шкуру. Потом велел принести четыре больших мешка и привести двух верблюдов. На одного верблюда положили бычью шкуру и мешки, а на другого бай уселся сам, и они тронулись в путь.
      Добрались они до подножия дальней горы. Тут бай остановил верблюдов и приказал Мирали снять мешки и бычью шкуру.
      Когда Мирали сделал это, бай велел ему вывернуть бычью шкуру и лечь на неё.
      Не понял Мирали, для чего это нужно, но спорить не посмел — сделал так, как приказал хозяин.
      Бай закатал Мирали в шкуру, обвязал ремнями, а сам спрятался за камнем.
      Немного погодя прилетели две большие хищные птицы, схватили клювами свежую бычью шкуру и подняли её на самую вершину неприступной горы.
      Здесь птицы принялись тащить шкуру в разные стороны клювами и когтями и разорвали её. Увидели они человека, испугались и поспешно улетели, а бычью шкуру прихватили с собой.
      Встал Мирали. Осматривается кругом.
      Увидел это бай снизу и закричал:
      — Что же ты стоишь? Бросай-ка мне самоцветные камни, которые лежат у тебя под ногами!
      Взглянул Мирали — и правда: всюду рассыпано множество разных драгоценных камней — и алмазы, и яхонты, и изумруды, и бирюза. Крупные, красивые, так и сверкают на солнце!
      Стал Мирали собирать камни и бросать их вниз.
      Мирали бросает, а бай подбирает да наполняет свои большие мешки.
      Бросал, бросал Мирали баю драгоценные камни и стал тревожиться.
      — Господин, как же я отсюда спущусь? — кричит он баю.
      — Пока кидай мне побольше камней, а потом уж я тебе скажу, как спуститься с горы, — отвечает бай.
      Мирали поверил и продолжал сбрасывать с горы драгоценные камни.
      Когда все мешки наполнились доверху, бай навьючил их на верблюдов и крикнул, посмеиваясь:
      — Сын мой! Теперь, надеюсь, ты и сам понял, какую работу я поручаю моим работникам. Посмотри, сколько их на горе!
      Сказал это бай и уехал.
      Остался Мирали один на горе. Принялся он искать место, где бы сойти, но вокруг были обрывы да пропасти и всюду валялись кости. Это были кости таких же, как он, работников бая. Страшно стало Мирали.
      Вдруг над ним что-то зашумело. Не успел он оглянуться, как на него налетел огромный орёл и хотел его растерзать. Но Мирали не растерялся — он крепко уцепился обеими руками за ноги орла. Закричал орёл, поднялся в воздух и стал летать туда и сюда — всё старался сбросить Мирали. Наконец он устал и волей-неволей должен был спуститься на землю. Тут Мирали выпустил орла, и тот улетел. Так Мирали избавился от гибели.
      Пошёл он на базар и снова стал наниматься в работники. Смотрит — идёт бай, его бывший хозяин.
      — Не наймёшь ли меня в работники? — спрашивает Мирали.
      Баю и в голову не пришло, что его работник остался в живых, до сих пор этого никогда не случалось. Не узнал он Мирали — принял за другого, нанял его и повёл к себе.
      Вскоре бай приказал работнику зарезать быка и снять с него шкуру. Затем велел привести двух верблюдов и принести четыре мешка.
      Направились они к подножию той же горы.
      Как и в тот раз, бай велел Мирали лечь на бычью шкуру и завернуться в неё.
      — Покажи мне, как это сделать. Я что-то не пойму, — сказал Мирали.
      — Чего ж здесь понимать? Ложись вот так! — сказал бай и растянулся на вывернутой шкуре.
      Тут Мирали быстро завернул бая в шкуру, крепко завязал его ремнями и отошёл.
      — Эй, сын мой! — закричал бай. — Что ты со мной сделал?
      Но тут подлетели две хищные птицы, схватили бычью шкуру и поднялись с ней на вершину горы. Там они стали когтями рвать шкуру. Увидели птицы человека, испугались и улетели. Поднялся бай на ноги.
      — Эй, бай, не теряй времени даром — бросай сюда драгоценные камни, как я тебе кидал! — закричал снизу Мирали.
      Только теперь бай узнал своего работника. Задрожал он от страха ц злости и закричал:
      — Как же это ты в прошлый раз спустился с этой горы? Отвечай скорее!
      — Накидай вниз побольше драгоценных камней, а когда кончишь, я скажу тебе, как спуститься! — ответил Мирали.
      Бай принялся кидать драгоценные камни, а Мирали собирал их. Наполнил он мешки, навьючил на верблюдов и крикнул баю:
      — Эй, бай, взгляни: вокруг тебя разбросаны кости людей, которых ты погубил! Вот ты хорошенько и расспроси их, как спуститься с горы, а я тем временем отправлюсь домой.
      Повернул Мирали верблюдов и поехал к своей матери.
      Заметался бай на горе, стал кричать, грозить, упрашивать. Да только никто не услышал его.
     
     
      ЧУДЕСНАЯ ШУБА
      Казахская сказка
     
      Зима пришла злющая, холодная. Такая зима, что только в лисьей шубе тепло.
      Алдар-Косе в своей дырявой-предырявой шубёнке мёрзнет каждый день. Едет он раз по степи — руки-ноги озябли, весь дрожит, нос посинел — и не знает, как из беды выкрутиться. Ветер свистит, за уши хитреца хватает.
      Не видно в степи нигде дыма из юрт. Напрасно машет камчой Алдар-Косе: тощий конь не бежит, старый конь взмахнёт гривой и опять шагом идёт.
      «Плохой конь. Долгая дорога... — качая головой, говорит сам себе всадник. — Ехать ещё далеко, собачьего лая не слышно, и юрты в степи не видать. Холодно, ветрено, можно замёрзнуть совсем».
      Вдруг он видит — навстречу кто-то едет.
      По хорошему бегу коня Алдар узнал: едет бай. Хитрец сразу же смекнул, что делать.
      Он распахнул свою дырявую шубёнку, выпрямился в седле и запел весёлую песенку.
      Встретились путники, остановили коней и поздоровались. Бай в тёплой лисьей шубе ёжится от холода. Алдар-Косе шапку набок сдвинул, отдувается, точно сидит на солнце в летний жаркий день.
      — Неужели ты не замёрз? — спросил бай хитреца.
      — Это в твоей шубе холодно, а в моей очень жарко, — ответил баю Алдар-Косе.
      — Какая такая шуба твоя? — удивляется богач.
      — А разве не видишь?
      — Вижу, что вороны рвали твою шубёнку и в ней дыр больше, чем меха! — насмехается бай.
      — Вот и хорошо, что дыр много: в одну дыру ветер входит, в другую выходит. Вот почему мне и тепло.
      «Надо у него эту чудесную шубу выманить», — думает бай про себя.
      «Вот тепло будет, если байскую шубу надеть!» — думает хитрец про себя.
      — Продай мне твою шубу! — говорит бай Алдар-Косе.
      — Не продам: я без своей шубы сразу замёрзну.
      — Возьми в обмен мою лисью шубу, — предлагает бай.
      Алдар-Косе делает вид, что и слышать не хочет, а сам одним глазом смотрит на тёплую шубу, а другим — на байского скакуна любуется.
      — Шубу отдам и денег прибавлю, — снова предлагает бай.
      — Денег не надо; вот если коня ещё дашь, тогда подумаю.
      Обрадовался бай, согласился, снял свою шубу и отдал коня. Надел Алдар-Косе лисью шубу, пересел на байского скакуна и помчался, обгоняя ветер.
      Хорошо было Алдар-Косе ездить от юрты к юрте в тёплой шубе на хорошем коне.
      В каждой юрте спрашивали у хитреца:
      — Откуда у тебя лисья шуба и конь-бегунец?
      — У меня была чудесная шуба: семьдесят дыр, девяносто заплат...
      Потешая людей, Алдар-Косе рассказывал, как бай накинулся на его дырявую шубу и отдал ему свою лисью.
      Смеялись люди, угощая кумысом хитреца.
      Когда смех прекращался, Алдар-Косе каждый раз повторял:
      — Далёк путь или близок, узнает тот, кто проедет. Горькую еду от сладкой отличит тот, кто поест.
     
     
      ЧУДЕСНЫЙ КЛАД
      Молдавская сказка
     
      Жил когда-то на свете один человек. У него было три сына. Был тот человек старательный и трудолюбивый, никогда без дела не сидел. Работал он с раннего утра до позднего вечера, не зная устали. Везде поспевал.
      Сыновья у него были рослые, красивые, сильные, а работать не любили.
      Отец и в поле, и в саду, и дома трудился, а сыновья сидели под деревьями в тени и болтали или ходили на Днестр рыбу ловить.
      — Что же вы не работаете никогда? Почему отцу не помогаете? — спрашивали их соседи.
      — А зачем нам работать? — отвечали сыновья. — О нас отец заботится!
      Так они и жили год за годом.
      Сыновья выросли, а отец постарел, ослабел и не мог уже работать как прежде. Запустел у них сад около дома, заросло поле сорной травой.
      Видят это сыновья, а работать не хотят.
      — Что же вы, сынки, без дела сидите? — спрашивает их отец. — Пока я был молодой, я работал, а теперь ваша пора пришла.
      — Успеем ещё поработать, — говорят в ответ сыновья.
      Горько стало старику, что сыновья у него такие лентяи. Заболел он от горя и слёг.
      Тут уж семья совсем в бедность пришла. Сад весь зарос, одичал, выросли в нём крапива да лебеда, так что из-за них даже дома не было видно.
      Однажды созвал старик своих сыновей и сказал им:
      — Ну, сынки, пришёл мой смертный час. Как вы теперь без меня жить будете? Трудиться вы не любите и не умеете.
      Сжались у сыновей сердца, заплакали они.
      — Скажи нам, отец, что-нибудь напоследок, посоветуй что-нибудь! — попросил старший брат.
      — Хорошо! — сказал отец. — Открою я вам одну тайну. Все вы знаете, что я и покойная ваша мать работали не покладая рук. За долгие годы скопили мы для вас богатство — горшок с золотом. Закопал я этот горшок возле дома, только не помню, в каком месте. Ищите мой клад, и тогда будете вы жить, не зная нужды.
      Простился отец с сыновьями и умер.
      Похоронили сыновья старика, погоревали. Потом старший брат сказал:
      — Что ж, братья, пришли мы в большую бедность, нам не на что даже хлеба купить. Помните, что отец перед смертью говорил? Давайте искать горшок с золотом!
      Взяли братья заступы и стали копать возле самого дома небольшие ямки.
      Покопали они, покопали, но найти горшок с золотом не могли.
      Тогда средний брат говорит:
      — Братья! Если мы так будем копать, то никогда не найдём отцовского клада. Давайте раскопаем всю землю вокруг нашего дома!
      Братья согласились. Снова взялись за свои заступы, вскопали всю землю, но горшка с золотом так и не нашли.
      — Эх, — говорит младший брат, — давайте вскопаем землю ещё раз, да поглубже! Может, отец закопал горшок с золотом глубоко.
      Согласились братья. Очень уж хотелось им разыскать отцовский клад!
      Снова принялись все за работу.
      Копал-копал старший брат, вдруг наткнулась его лопата на что-то большое и твёрдое. Забилось у него сердце, обрадовался он, кликнул своих братьев:
      — Скорее ко мне: я отцовский клад нашёл!
      Прибежали средний и младший братья, стали помогать старшему.
      Трудились, трудились и выкопали из земли не горшок с золотом, а тяжёлый камень.
      Обидно им стало, они и говорят:
      — Что же нам с этим камнем делать? Не оставлять же здесь. Отнесём его подальше да бросим в овраг!
      Так они и сделали. Убрали камень — и опять землю раскапывать. Целый день работали, о еде, об отдыхе забыли! Перекопали ещё раз всю свою землю. Земля стала пышной и мягкой. А горшка с золотом так и не нашли.
      — Что ж, — говорит старший брат, — раскопали мы землю — не пустовать же ей! Давайте посадим на этой земле виноград.
      — Верно, — говорят братья. — Хоть не даром пропадут наши труды.
      Посадили они виноградные лозы и стали ухаживать за ними.
      Немного времени прошло, разросся у них большой да хороший виноградник. Созрели сочные, сладкие гроздья.
      Собрали братья богатый урожай. Оставили себе сколько нужно, а остальное продали — много денег получили.
      Тогда сказал старший брат:
      — Недаром мы раскопали всю нашу землю: нашли мы в ней драгоценный клад, о котором нам перед смертью отец говорил!