«Господа Головлёвы»

PDF

В романе на примере семьи Головлевых показано постепенно разложение дворянской семьи на фоне отмены крепостного права в России. Это произведение примечательно тем, что в нём нет положительных героев. Все члены семьи Головлевых имеют определённые пороки — одни, такие как владелица поместья Арина Петровна, отличаются властностью и жестокостью даже к своим детям. Её муж Владимир Михайлович, напротив, является очень легкомысленным человеком, много пьёт и волочится за дворовыми девками. Но, пожалуй, самой колоритной фигурой романа является их сын Порфирий, вобравший в себя множество самых отрицательных черт — жадность, жестокость, скупость, алчность и коварство, за что его прозвали Иудушкой-кровопийцей. Автор рисует картину полной безысходности, умирания и угасания рода. — С. С.

      Н. Пруцков
      РОМАН САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА «ГОСПОДА ГОЛОВЛЕВЫ»

      Великий русский сатирик-реалист Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин — был его литературный псевдоним) родился в помещичьей семье 15(27) января 1826 года в селе Спас-Угол Калязинского уезда Тверской губернии.
      Семья будущего писателя отличалась суровыми крепостническими нравами. Мать, по происхождению из купеческой состоятельной среды, особенно была жестокой в обращении с крепостными и весь смысл своей жизни видела в увеличении богатства семьи за счет безудержной эксплуатации крестьян. Кулацко-крепостнические нравы переносились и на семейные отношения. Современники рассказывают, что семья Салтыковых «была дикая и нравная; отношения между членами ее отличались какой-то звериной жестокостью».
      Щедрин в своих произведениях часто показывал деспотизм и распад семейных отношений в дворянской среде, рисовал тип помещицы-кулака. Такова Арина Петровна в романе «Господа Головлевы» и Анна Павловна Затрапезная в «Пошехонской старине».
      Писатель на опыте жизни в родительском доме, а затем во время службы в провинции наблюдал все ужасы крепостного быта, диких семейных нравов. «Я видел глаза, — говорит он, — которые ничего не могли выражать, кроме испуга, и слышал вопли, которые раздирали сердце». Щедрин начал себя помнить с момента, когда его жестоко высекли. «Было мне тогда,— вспоминает он,—должно быть, года два, не больше».
      В 1836 году Михаил Салтыков поступил в третий класс Московского дворянского института, а через год его, как лучшего ученика, перевели в Царскосельский лицей, где когда-то учился и Пушкин. Здесь юноша испытал огромное плодотворное влияние статей В. Г. Белинского и начал писать стихи. В 1844 году Михаил Евграфович окончил Царскосельский лицей и определился на службу чиновником в канцелярии военного министерства. Связи с литературой он не прервал. В лучших журналах того времени — в «Отечественных записках» и «Современнике» — Салтыков печатал рецензии на вновь выходящие книги. Его особенно интересовали вопросы воспитания, книги для детей. В 1847 году появилась в печати первая повесть Салтыкова — «Противоречия», а за ней (в 1848 году) и другая — «Запутанное дело».
      Автор проповедовал идеи утопического социализма и глубоко сочувствовал революционным методам решения общественных вопросов. В повести «Запутанное дело» отразились серьезные сдвиги в общественной и идеологической жизни России и Западной Европы второй половины 40-х годов. В стране надвигалась та гроза крестьянских восстаний, рупором которых явились многие боевые и страстные статьи В. Г. Белинского последнего периода, в особенности его знаменитое письмо к Гоголю, ставшее манифестом всей демократической России. На Западе, во Франции, Германии, Австрии, прокатилась волна буржуазно-демократических революций. В этих условиях лучшие люди России, среди них и автор «Запутанного дела», рассчитывали на близость русской революции. Царское правительство было перепугано революционными событиями в Европе, обострением крестьянской борьбы в России. Обратили внимание и на повесть Салтыкова «Запутанное дело». Автор ее был арестован и под конвоем направлен на службу в Вятку. Ссылка продолжалась до 1855 года.
      Здесь Салтыков на личном опыте познакомился с помещичье-крепостнической Россией, с положением крестьянских масс, с отвратительным бытом чиновников, с «деятельностью» царских администраторов-бюрократов. Эти живые наблюдения легли в основу «Губернских очерков»—первого крупного сатирического произведения, впервые подписанного псевдонимом «Н. Щедрин». Опубликованы они были в 1856—1857 годах на страницах журнала «Русский вестник».
      Вернувшись из ссылки в Петербург, Щедрин поступил на службу в министерство внутренних дел, а в 1858 году его назначили вице-губернатором в Рязанскую губернию. На этом посту он делал все, чтобы не дать в обиду мужика. Эта поставило Щедрина в тяжелый конфликт с чиновниками и помещиками, с губернатором.
      Поэтому он переехал в Тверь. Здесь он также занимал должность вице-губернатора и продолжал мужественную борьбу с беззаконием, взяточничеством.
      Деятельность в Рязани и Вятке убедила Салтыкова в бесплодности честного служения народу в условиях царского самодержавия, господства помещиков и чиновников. Это помогло писателю решительно расстаться с некоторыми либеральными надеждами и сблизиться с революционно-демократическим лагерем Чернышевского и Добролюбова.
      Весной 1862 года Щедрин уходит в отставку и посвящает себя исключительно литературе, сближается с кружком «Современника» — журнала, развивающего идеи русской революционно-крестьянской демократии.
      Приход в «Современник» совершился в трудное время. Добролюбов в 1861 году умер, а Чернышевского в 1862 году арестовали и сослали на каторгу. Наступила жестокая политическая реакция. Однако писатель не растерялся. Совместно с Некрасовым он продолжил дело Чернышевского и Добролюбова, развернул энергичную работу в «Современнике». Обстановка в журнале была очень тяжелой, — давила и угнетала цензура, ведущие работники редакции отходили от дорогих Щедрину идей Чернышевского. В 1864 году Щедрин решил прекратить литературную деятельность. Он вновь поступил на государственную службу по министерству финансов— председателем казенной палаты в Пензе, а затем в Туле и Рязани.
      На опыте этой службы писатель окончательно убедился в том, что такою рода деятельностью он не может добиться каких-либо существенных результатов в своем служении России и ее народу. Летом 1868 года он уходит (и на этот раз окончательно) в отставку. В это время Некрасов, возглавив «Отечественные записки», пригласил в журнал Щедрина. Здесь сатирик проработал соредактором, а затем и редактором вплоть до запрещения журнала (1884).
      Напряженную редакторскую работу Щедрин сочетал с кипучей творческой деятельностью. Редкая книжка «Отечественных записок» выходила без его произведений. В них дана беспощадная и гневная критика, с точки зрения интересов народной России, всего самодержавно-буржуазного строя, царской политики, пореформенных экономических порядков («Признаки времени», 1863—1871; «Письма о провинции», 1868—1870; «Убежище Монрепо», 1878— 1879; «Господа ташкентцы», 1869—1873; «Помпадуры н помпадурши», 1863—1874; «История одного города», 1869—1870; «Благонамеренные речи», 1872—1876 и другие произведения).
      Огромную творческую работу Щедрин продолжал и в 80-е годы. Б это время появляются его новые, выдающиеся произведения: «Современная идиллия» (1877—1883), «За рубежом» (1880—1881), «Письма к тетеньке» (1881—1882), «Мелочи жизни» (1886—1887), «Сказки» (1886), «Пошехонская старина» (1887—1889) и др.
      Личная жизнь, вся обстановка работы сложилась у писателя крайне тяжело. Пошатнулось и его здоровье. В 1884 году царское правительство запретило издание журнала «Отечественные записки». Писатель с большой душевной болью пережил это событие; он вынужден был сотрудничать в чуждых ему журналах. Одиноким Щедрин был и в своей семье. Ни жена, ни дети не разделяли его образа мыслей, не понимали его интересов. В 1886 году он писал доктору Н. Л. Белоголовому: «Я глубоко несчастлив. Не одна болезнь, но н вся вообще обстановка до такой степени поддерживает во мне раздражительность, что я ни одной минуты льготной не знаю... Ниоткуда никакой помощи, ни в ком ни малейшего сострадания к человеку, который погибает на службе обществу».
      30 апреля 1889 года Салтыков-Щедрин умер. Похоронили его в Петербурге, на Волковом кладбище.

      * * *

      М. Горький, основоположник социалистического реализма, высоко ценил общественно-политическое содержание сатиры Щедрина, ее художественное мастерство. Еще в 1910 году он говорил: «Значение его сатиры огромно, как по правдивости ее, так и по тому чувству почти пророческого предвидения тех путей, по коим должно было идти и шло русское общество на протяжении от 60-х годов вплоть до наших дней»2. Среди произведений Щедрина выдающееся место принадлежит социально-психологическому роману «Господа Головлевы» (1875—1880).
      Основой сюжета этого романа является трагическая история помещичьего головлевского рода. В романе повествуется о жизни русской помещичьей семьи в условиях пореформенного буржуазного развития России. Но Щедрин, как действительно большой писатель-реалист и передовой мыслитель, обладает такой изумительной силой художественной типизации, что его конкретная картина об индивидуальных судьбах приобретает общечеловеческий смысл.
      Гениальный писатель создал такую пророческую художественную летопись, в которой легко угадывается историческая обреченность не только русских помещиков, но и вообще всех эксплуататорских классов. Щедрин видел разложение этих классов и предчувствовал их неизбежную гибель. Семейная хроника о Головлевых превращается в социально-психологический роман, имеющий глубокий политический и философский смысл.
      Перед читателем щедринского романа проходят три поколения Головлевых. В жизни каждого из них, как н у их более отдаленных предков, Щедрин видит «три характеристические черты»: «праздность, непригодность к какому бы то ни было делу и запой. Первые две приводили за собой пустословие, тугомыслие и пусто-утробие, последний являлся как бы обязательным заключением общей жизненной неурядицы».
      Очень стройная, гармоничная композиция романа и служит задачам последовательного изображения этого процесса постепенного вырождения, нравственного и физического умирания головлевской семьи. Открывается роман главою «Семейный суд». В ней — завязка всего романа. Здесь еще заметна жизнь, живые страсти и стремления, энергия. Но основой всего этого являются зоологический эгоизм, корыстолюбие собственников, звериные правы, бездушный индивидуализм.
      Центром этой главы является грозная для всех окружающих Арина Петровна Головлева, умная помещица-крепостница, самодержец в семье и в хозяйстве, физически и нравственно целиком поглощенная энергичной, настойчивой борьбой за приумножение богатства. Порфирий здесь еще не «выморочный» человек. Его лицемерие и пустословие прикрывают определенную практическую цель — лишить брата Степана права на долю в наследстве. Все это бытие помещичьего гнезда противоестественно и бессмысленно с точки зрения подлинно человеческих интересов, враждебно творческой жизни, созидательному труду, человечности; что-то мрачное и гибельное таится в недрах этой пустой жизни. Здесь и муж Арины Петровны со всеми признаками озлобленного одичания и деградации.
      Сильным укором головлевщине является Степан, его драматическая смерть, которой завершается первая глава романа. Из молодых Головлевых он самый даровитый, впечатлительный и умный человек, получивший университетское образование. Но он с детских лет испытывал постоянное притеснение со стороны матери, слыл постылым сыном-шутом, «Степкой-балбесом». В результате из него получился рабский характер, человек, способный быть кем угодно: пропойцей и даже преступником.
      Тяжким было и студенчество Степана. Отсутствие трудовой жизни, добровольное шутовство у богатых студентов, а затем пустая департаментская служба в Петербурге, отставка, разгул, наконец неудачная попытка спастись в ополченцах окончательно физически и нравственно истрепали Степана, сделали из него человека, живущего ощущением, что он, как червяк, вот-вот «подохнет с голоду».
      И перед ним осталась единственная роковая дорога — в родное, но постылое Головлево, где его ждет полное одиночество, отчаяние, запой, смерть. Из всех Головлевых второго поколения Степан оказался самым неустойчивым, самым неживучим. И это понятно — ничто не связывало его с интересами окружающей жизни. И как удивительно гармонирует пейзаж, вся обстановка с этой драматической историей Степана — парии в головлевской семье.
      В следующей главе «По-родственному» действие происходит десять лет спустя после событий, описанных в первой главе. Но как изменились лица и отношения между ними! Властная глава семьи, Арина Петровна, превратилась в скромную и бесправную приживалку в доме младшего сына Павла Владимировича в Дубровниках. Головлевским имением завладел Иудушка-Порфирий. Он теперь становится почти главной фигурой повествования. Как и в главе первой, здесь тоже речь идет о смерти другого представителя молодых Головлевых — Павла Владимировича.
      Щедрин показывает, что первоначальной причиной его преждевременной смерти является родное, но гибельное Головлево. Он не был постылым сыном, но его забыли, на него не обращали внимания, считая дураком. Павел полюбил жизнь особняком, в озлобленном отчуждении от людей; у него не было никаких склонностей, интересов, он стал живым олицетворением человека, «лишенного каких бы то ни было поступков». Затем бесплодная; формальная военная служба, отставка и одинокая жизнь в Дубровинской усадьбе, праздность, апатия к жизни, к семейным узам, даже к собственности, наконец, какое-то бессмысленное и фанатическое озлобление разрушили, обесчеловечили Павла, привели его к запою и физической смерти.
      Последующие главы романа повествуют о духовном распаде личности и семейных связей, об «умертвиях». Третья глава — «Семенные итоги» — включает сообщение о смерти сына Порфирия Головлева — Владимира. В этой же главе показана причина наступившей позже смерти и другого сына Иудушки — Петра. Рассказано в ней о духовном и физическом увядании Арины Петровны, об одичании самого Иудушки.
      В четвертой главе — «Племяннушка» — умирают Арина Петровна и Петр, сын Иудушки. В пятой главе — «Недозволенные семейные радости» — нет физической смерти, но Иудушка убивает материнские чувства в Евпраксеюшке.
      В кульминационной шестой главе «Выморочный» — речь идет о духовной смерти Иудушки, а в седьмой — наступает его физическая смерть (здесь же говорится о самоубийстве Любиньки, о предсмертной агонии Анннньки).
      Источником всех этих нравственных увечий и смертей является Головлево, враждебное жизни паразитическое бытие помещичьего сословия. Оно обесчеловечивает людей. «Головлево, — размышляет Аннинька,— это сама смерть, злобная, пустоутробная; это смерть, вечно подстерегающая новую жертву... Все смерти, все отравы, все язвы — все идут отсюда».
      Особенно кратковременной оказалась жизнь самого младшего, третьего поколения Головлевых. Показательна судьба сестер Любиньки и Анннньки. Они вырвались из проклятого родного гнезда, мечтая о самостоятельной, честной и трудовой жизни, о служении высокому искусству. Но сестры, сформировавшиеся в постылом головлевском гнезде и получившие опереточное воспитание в институте, не были подготовлены для суровой жизненной борьбы ради высоких целей. Отвратительная, циничная провинциальная среда («помойная яма» вместо «святого искусства») поглотила и погубила их.
      Наиболее живучим среди Головлевых оказывается самый отвратительный, самый бесчеловечный из них — Иудушка, «набожный пакостник», «язва смердящая», «кровопивушка». Почему это так?
      Щедрин не только предрекает смерть Иудушки. Писатель вовсе не хочет сказать, что Иудушка — лишь ничтожество, которое будет легко устранено поступательным развитием вечно обновляющейся жизни, не терпящей мертвенности. Нет, Щедрин видит и силу Иудушек, источники их особой живучести. Да, Иудушка — ничтожество. но этот пустоутробный человек гнетет, терзает и мучит, убивает. обездоливает, разрушает. Именно он является прямой или косвенной причиной бесконечных «умертвий» в головлевском доме.
      Неоднократно писатель подчеркивал в своем романе, что безмерный деспотизм Арины Петровны и «утробное», несущее смерть лицемерие Иудушки не получали отпора, находили благоприятную почву для своего свободного торжества. Это и «держало» Иудушку в жизни, придавало ему живучесть. Сила его в изворотливости, в дальновидной хитрости хищника.
      Посмотрите, как он, помещик-крепостник, ловко приспосабливается к «духу времени», к буржуазным способам обогащения! Самый дикий помещик старых времен в нем сливается с кулаком, мироедом. И в этом сила Иудушки. Наконец, ничтожный Иудушка имеет могучих союзников в лице закона, религии и господствующих обычаев. Оказывается, мерзость находит полную поддержку в законе и в религии. На них Иудушка и смотрит как на своих верных слуг. Религия для него не внутреннее убеждение, а обряд, удобный для обмана, обуздания и самообмана. И закон для него— сила обуздывающая, карающая, служащая только сильным и угнетающая слабых. Семейные обряды и отношения — также лишь формальность. В них нет ни истинного высокого чувства, ни горячего убеждения. Служат они тому же угнетению и обману. Всё Иудушка поставил на потребу своей пустоутробной, мертвящей натуре, на службу притеснения, мучительства, уничтожения. Он действительно хуже всякого разбойника, хотя формально никого не убил, совершая свои грабительские дела и убийства «по закону».
      Возникает и другой вопрос. Почему великий писатель-социолог избрал трагическую развязку в судьбе Иудушки?
      У Щедрина был заготовлен иной конец последнего Головлева. В 1876—1877 годах он написал рассказ «У пристани» 1, в котором судьба Иудушки Головлева завершается комически. Он, «гнилушка старая», попадает в лапы другого хищника — Галкиной, которая женит его на своей молоденькой дочери Ннсочке. Но Щедрин отказался от такого изображения «блаженства» Иудушки «у пристани» вновь обретенной семьи. Подобная развязка обеднила бы глубочайшее содержание романа. Щедрин избрал другой путь. Писатель ввел в заключительную сцену жизни Иудушки трагический элемент, который закономерно следовал из всего предшествующего развития щедринского героя и вместе с тем обогащал социальнофилософский смысл всего романа, усиливал его критицизм.
      Обесчеловечнвание Иудушки изображено Щедриным как длительный психологический процесс, имеющий определенные стадии.
      В воспроизведении этого процесса Щедрин выступает художником-новатором, поставившим перед собой исключительно трудную социально-психологическую задачу. Он сосредоточил свои усилия на раскрытии внутреннего мира героя. Через этот мир ои постиг общественные отношения, ту реальную почву, на которой сформировался характер Иудушки. Во всей полноте и истине воспроизведен внутренний мир Порфирия Головлева. Писатель так глубоко проникает в этот мир, что становятся понятными и те социальные обстоятельства, которые сформировали Иудушку Головлева. Его характер возник в условиях помещичьей паразитической жизни, распада всех ее устоев.
      В первых главах романа, начиная особенно с главы «По-родственному», Иудушка находится в состоянии запоя лицемерного празднословия. Оно является характернейшей чертой незуитски-лживой и ехидной, подло предательской натуры Иудушки, средством в его коварной борьбе с окружающими. Своими елейными, лживыми словами Иудушка терзает жертву, глумится над человеческой личностью, над религией и моралью, святостью семенных уз. Ласково-обманное слово, призванное усыплять жертву, процветало в идейном арсенале эксплуататорских классов того времени. Благонамеренные слова, многообещающие медовые речи, за которыми следовали циничные, грабительские дела, — такова двуличная политика царизма эпохи Щедрина. Своим образом Иудушки мужественный сатирик-гражданин развенчивал всю гнусную практику командующих классов того времени.
      В следующих двух главах («Семейные итоги» и «Племяннушка») Иудушка приобретает новые черты. Он погружается в опустошающий душу мир пустяков и мелочей. Но вот все вымерло около Иудушки. Он остался один и замолчал. Пустословие и празднословие потеряли свой смысл — некого было усыплять и обманывать, тиранить и убивать. И у Иудушки возникает запой одинокого праздномыслия, человеконенавистнических помещичьих мечтаний. В своей бредовой фантазии он любил «вымучить, разорить, обездолить, пососать кровь».
      Герой приходит к разрыву с действительностью, с реальной жизнью. Иудушка становится выморочным человеком, страшным прахом, живым мертвецом. Но ему хотелось полного оглушения, которое окончательно упразднило бы всякое представление о жизни и выбросило бы его в пустоту. Здесь и возникла потребность в пьяном запое. Иудушка, идя по этому пути, мог кончить так, как кончали его братья. Но в заключительной главе «Расчет» Щедрин показывает, как в Иудушке проснулась одичалая, загнанная и позабытая совесть. Она осветила ему весь ужас его паскудной и предательской жизни, всю безвыходность, обреченность его положения. Наступила агония раскаяния, душевная смута, возникло острое чувство своей виноватости перед людьми, появилось ощущение, что все окружающее враждебно противостоит ему, а потом созрела и идея о необходимости «насильственного саморазрушения», самоубийства. Никто из Головлевых так не расплачивался за свою жизнь. В чем же заключается смысл трагического конца Порфирия Владимировича?
      В трагической развязке романа наиболее отчетливо обнаружился щедринский гуманизм в понимании общественной природы человека, выразилась уверенность писателя в том, что даже в самом отвратительном и опустившемся человеке возможно пробуждение совести и стыда, осознания пустоты, несправедливости и бесплодности своей жизни.
      Эта гуманная идея сатирика о человеке высказана им не только в связи с Иудушкой. У возвращающегося домой Степана Головлева вдруг проснулась мысль. Она с острой болью осветила ему и всю его прошлую жизнь, утонувшую в угаре, и его мрачное будущее в родном доме, в этом сыром подвале-тюрьме. Арина Петровна временами.также начинает думать об «ошибках» в своей жизни. Приехавшая в отпуск актриса Аннинька переживает тяжелую минуту раскаяния в своей артистической жизни, разбившей ее мечты о собственном «трудовом хлебе». Но все эти мимолетные вспышки сознания у разных представителей Головлевых ни к чему положительному не приводят. Ни у кого из них не было решимости и способности начать новую жизнь на иных основаниях. И они гибли под властью апатии и паразитической жизни за счет чужого труда.
      Иудушка среди Головлевых с наибольшей силой испытал боль от пробуждения совести и стыда. Это и понятно. Вся его жизнь была особенно омерзительна. И писатель-гуманист не оправдывает и не прощает Иудушку, когда рассказывает о его предсмертных нравственных страданиях. Напротив, гуманизм Щедрина подчеркивает всю обреченность героя, неизбежность и законность той тяжкой кары, которая ждет его.
      Нельзя согласиться с теми критиками, которые считали, что в пробуждении безнадежно мертвой души Иудушки Щедрин видел залог его возможного возрождения, вступления на обновленный путь жизни. Писатель ясно говорит, что у Порфирия Владимировича «совесть проснулась, но бесплодно». Опа не очистила и не просветила его душу, не указала «на возможность новой жизни». Пробудившаяся совесть загоняет Иудушку в «каменный мешок», становится грозным, беспощадным возмездием за все совершенное им зло. Вместе с тем это возмездие и всем Головлевым, всей головлевщине.
      Исключительно велика роль романа «Господа Головлевы» в революционно-освободительном движении России второй половины XIX века, в борьбе прогрессивных демократических сил русского общества, а затем и революционной социал-демократии с реакцией, с предателями народа и социализма.
      Своим произведением Щедрин помогал и помогает распознавать маскирующихся и поэтому наиболее опасных врагов трудового народа. В психологии и поведении щедринского героя есть черты, которые узнаются в Климе Самгине (эпопея М. Горького «Жизнь Клима Самгина») и в Грацианском (роман Л. Леонова «Русский лес»). Образ Иудушки Головлева стал мировым типом предателя, лгуна и лицемера. Чрезвычайная широта, социально-политическая емкость созданного Щедриным художественного типа великолепно показаны в трудах В. И. Ленина, который любил Щедрина, рекомендовал популяризировать его произведения в народных массах.
      В борьбе с врагами народа и революции В. И. Ленин очень часто обращался к художественным образам, созданным сатириком, ставил его наследие на службу революции. Образ Иудушки олицетворяет у В. И. Ленина эксплуатацию и человеконенавистничество, реакцию и предательство, прикрытые лживым, лицемерным словом о любви и братстве, елейными речами о верности и благородстве. Иудушку Головлева В. И. Ленин видит в преступной деятельности царского правительства, которое «прикрывает соображениями высшей политики свое иудушкино стремление — отнять кусок у голодающего...»
      В царской бюрократии В. И. Ленин находил того же Иудушку. Подобно щедринскому лицемеру, закидывающему петлю на шею, она «искусно прячет свои аракчеевские вожделения под фиговые листочки народолюбивых фраз»г. В эпоху революции 1905 года образ Иудушки служил Ленину в борьбе с буржуазной кадетской партией. «К чему борьба, зачем междоусобицы? говорит Иудушка-кадет, вознося очи горе и укоризненно поглядывая и на революционный народ, и на контрреволюционное правительство. Братия! Возлюбим друг друга! Пусть будут и волки сыты и овцы полы...» В 1911 году В. И. Ленин так рисует образ предателя Троцкого: «И сей Иудушка бьет себя в грудь и кричит о своей партийности, уверяя, что он отнюдь перед впередовцами и ликвидаторами не пресмыкался. Такова краска стыда у Иудушки Троцкого». В книге «Пролетарская революция и ренегат Каутский» В. И. Ленин ведет борьбу с ревизионистами марксизма. Одного из вдохновителей этого ренегатства он убийственно назвал «революционным Иудушкой Каутским».
      Во всех этих характеристиках есть одна общая черта. В Иудушкином лицемерии В. И. Ленин видел наиболее тонкое и опаснейшее оружие эксплуататорских классов, их партий, оружие врагов революции и социализма, всего антинародного буржуазно-помещичьего строя.
      Советский народ высоко ценит в литературном наследии Щедрина, в личности этого художника-трибуна непримиримость, мужество в борьбе с эксплуататорским миром, последовательность в отстаивании интересов трудового народа.
      Щедрин великолепно знал Россию; правда его могучего слова пробуждала и формировала самосознание трудящихся, звала их на борьбу. Писателю не были известны реальные пути к счастью народа. Но его напряженные искания подготавливали почву для будущего.