DjVu

      Как это началось
     
      – Мне сегодня ночью будет жутко одной на озере, – сказала Феня. – Моя сменщица Катя простудилась, не может дежурить.
      – Возьми Алексея, – посоветовала мать, – всё-таки живая душа.
      Лёня тут же бросил чурку, которую обстругивал ножом. Он хотел сделать ракету и слетать на Луну. Но если надо идти на озеро, то он готов.
      Мать велела ему захватить одежонку, потому что вечером на озере холодно. А Фене подала корзиночку с едой.
      – На двоих еды давай, – сказал Лёня, – а то вдруг не хватит!
      – На троих дала, – успокоила его мать, – только смотрите за утками хорошенько, рот не разевайте.
      – Не разинем, – ответил Лёня.
      И первым вышел на улицу. Он ведь и без сестры знал, где озеро.
     
      Что сказали утки
     
      Феня и Лёня пришли к озеру, сели в лодку и переплыли на другой берег.
      Тут на берегу, на прибрежном песке, толпилось множество белых уток.
      Они были такие белые, словно только что выкупались в сметане.
      – Штук сто будет, – сказал Лёня. – Сейчас сосчитаю.
      – Лучше и не берись, – ответила Феня, – их не сто штук, а сто раз по сто. Ты до стольких и считать не умеешь.
      Феня пошла в кладовую готовить уткам корм. А Лёня уселся на берегу и стал смотреть на уток.
      Утки не обращали на него внимания. Одни дремали на тёплом песке, другие качались на воде, на светлых зыбульках, третьи ныряли под воду, ловили кого-то… И всё время что-то лопотали, переговаривались между собой.
      – Эх, скучища! – вздохнул Лёня. – И чего тут делать, на озере? Искупаться, что ли?
      В это время к воде подбежала одна уточка и закричала:
      – Не уплывайте далеко, не уплывайте! Это опасно!
      – Почему? Что такое? – затревожились утки и столпились вокруг неё.
      Уточка оглянулась на воду и негромко сказала:
      – Говорят, в озере появилась выдра!
      – Где выдра? – спросил Лёня.
      Уточка опять оглянулась на озеро:
      – Говорят, около острова!
      – Эх! – сказал Лёня. – Дремать некогда.
      Он встал, подбежал к лодке и столкнул её на воду.
      Феня вышла из кладовой.
      – Куда это ты собрался? – закричала она.
      – В озере выдра появилась! – ответил Лёня. – Еду на остров выдру искать!
      – Да кто это тебе сказал?
      – Утки сказали!
      – Уже придумал! Никакой выдры здесь нет. И смотри, опрокинешь лодку – тебе достанется!
      Лёня взял весло и поплыл на остров искать выдру. Лодочка была лёгкая и сама шла по гладкой воде.
     
      Лёне встретился кто-то ласковый
     
      Островок был совсем маленький. Но деревья здесь толпились так тесно, словно лучшего места они не нашли на всей земле.
      Лёня привязал лодку и шагнул было на берег. Но тут зашумели камыши, зашелестели кусты:
      – Не пропускайте его! Не пропускайте его!
      Камыши легли на берег, загородили дорогу. Кусты протянули друг к другу ветки, словно за руки взялись.
      А деревья раскинули кроны, и стало на острове совсем темно.
      – Почему вы не пропускаете меня? – спросил Лёня.
      – Ты будешь разводить костёр, – зашелестели кусты, – ты сделаешь пожар! Мальчишки всегда делают пожары!
      – Вовсе нет! – сказал Лёня. – У меня даже и спичек-то нету!
      – Значит, ты будешь вырезать удочки и губить молодые деревца! – зашумели деревья. – Мы с таким трудом растим свои ветки, свои листья и цветы, а вот такие мальчишки приходят и губят нас!
      – И тоже нет! – сказал Лёня. – У меня и ножика-то нету!
      – А тогда зачем же ты пришёл? – зашуршали камыши. – Искать птичьи гнёзда в наших зарослях?
      – Я не птичьи гнёзда пришёл искать, – сказал Лёня, – я хочу поймать выдру. Она здесь, на острове. Утки боятся её. И правильно, что боятся. Она ведь хватает их за ноги и утаскивает под воду!
      – А!.. А!.. А!.. – весело прошумели камыши, кусты и деревья. – Тогда иди!
      Камыши выпрямились, кусты приподняли ветки, деревья подняли кроны, и на острове стало совсем светло.
      – Только вот не знаю, какая она, – сказал Лёня. – Я её никогда, эту выдру, не видел. Может, вы мне скажете?
      – Не можем сказать, – прошелестело кругом, – мы сами её не знаем. Зайцев знаем, лисиц знаем, а выдры не знаем!
      – Ну ничего, – сказал Лёня, – как встречу её, так сразу узнаю! – И Лёня вошёл в чащу.
      Не прошёл Лёня и десяти шагов, как увидел какого-то милого зверька. Этот зверёк сидел на старом пне. Одет он был в тёмно-бурую шубку; пушистый хвост красиво лежал у ног, а маленькие глазки весело блестели.
      – Здравствуй, Лёня, – сказал зверёк. – Нравится тебе у меня на острове?
      – Очень даже, – сказал Лёня. – А откуда ты знаешь, как меня зовут?
      – Слышал, как тебя сестра называла.
      – А это что – твой остров?
      – Да. Это мой остров.
      – Ты здесь родился?
      – Н-нет, я не здесь родился. Я просто сюда пришёл и стал здесь жить. И это стал мой остров.
      – А как тебя зовут?
      – Ардыв.
      – Как, как? Ардыв?
      – Ну да. А чего ты так удивился? Тебе не нравится?
      Лёня постеснялся сказать, что такое имя ему не нравится.
      – Конечно… Всякие имена бывают. Только кто же тебя так назвал?
      – А я сам себя так назвал. Ты скажешь, что мы, звери, не умеем придумывать хорошие имена? Ну, уж если бы ты знал, как меня люди назвали, так… Тьфу, даже вспоминать не хочу!
      – А где же ты здесь живёшь? – спросил Лёня. – Что ты ешь в лесу?
      – Живу в своей норе, как все хорошие звери. А ем… Хи-хи… Я ем землянику. Ты любишь землянику?
      – А кто ж её не любит!
      Зверёк спрыгнул с пенька.
      – Тогда я тебе покажу полянку – вся красная от земляники, ступить негде! Пойдём?
      – Нет, – сказал Лёня, – я сейчас не могу. Я выдру ищу.
      Зверёк посмотрел Лёне в глаза:
      – А зачем она тебе?
      – Как – зачем? Ведь она злой разбойник! Она рыбу в озере ловит, птичьи гнёзда разоряет… А самое главное, уток хватает за ноги – и под воду! Да смотри, и тебе несдобровать. Утащит в воду, а ты небось и плавать не умеешь.
      – Не умею, не умею! Я и воды до смерти боюсь!
      Тут зверёк начал ластиться к Лёне, начал тереться своей мягкой шкуркой о его ноги.
      – Спасибо, что сказал! А если ты найдёшь эту выдру, тогда что?
      – Скажу охотникам. Они придут и убьют её. Мне бы только, узнать, где она живёт.
      – Тогда я тебе помогу, Лёня. Как придёт выдра, я тебе свистну. Вот так: фью-фью!.. – Зверёк посвистел нежно, как птица. – Так что ты спи спокойно. Если не слышишь моего свиста – значит, никакой опасности нет. Я у тебя буду вроде сторожа. Подумайте только – рыбу ловит, уток за ноги хватает! Вот разбойница! А? И знаешь – ты её сейчас не ищи, она теперь нырнула в воду и сидит там.
      – А ты в воду можешь нырять?
      – Я? – Зверёк оглядел свою мягкую шубку, свой длинный хвост. – Хи-хи! Я боюсь даже лапы замочить!
      – А однако, ты, Абрыв, всё-таки свои лапы замочил где-то, – сказал Лёня. – Вон на пне мокрые следы остались!
      – Во-первых, я не Абрыв. Я – Ардыв. А во-вторых, я просто нечаянно попал в лужу.
      Зверёк свистнул, прыгнул в чащу.
      – Значит, жди, когда я сигнал подам!
      – Ладно, – ответил ему Лёня.
      Он вернулся к лодке, сел в неё и переправился на свой берег.
      – Ну что, нашёл выдру? – спросила Феня.
      – Нет, – сказал Лёня, – выдру я не нашёл, но зато встретил одного зверька, Ардыв его зовут. Ох и умный же! Он у нас вроде сторожа будет. Как выдра появится, так он мне свистнет с того берега. Теперь уткам бояться нечего.
      – Как, ты сказал, его зовут?
      – Ардыв.
      – Эх, и выдумщик ты, Алексей! – вздохнула Феня. – И когда ты станешь серьёзным человеком? Зверьков с таким именем вообще на свете нет. Пойдём, помоги мне подстилку сменить, надо свежей соломы притащить, а то утки обидятся.
     
      Полёт в космос
     
      Лёня помогал Фене таскать солому под навес. Солома была лёгкая, сухая и вся блестела на солнце. Она щекотала шею, царапала руки. Но зато постель для уток получилась пышная, мягкая. И уж конечно, утки скажут Лёне спасибо. Они очень не любят спать на сырой подстилке. Они заболеть могут, если подстилка будет сырая и грязная. И даже умереть от этого могут. Вот какие они нежные!
      Под навесом стало светло от жёлтой соломы, будто в этой соломе запуталось солнце. И прежде чем пришли отдыхать утки, Лёня сам повалялся и покувыркался на их постели.
      В это время на птичник прибежала Аринка, бригадирова дочка.
      – Меня отец прислал, – сказала она Фене. – Он спрашивает: как ты здесь одна справляешься? И не нужна ли тебе помощь?
      Феня засмеялась.
      – Нет, Аринка, – ответила Феня, – мне помощь не нужна, потому что у меня уже есть помощник.
      – Кто помощник?
      – Я помощник! – закричал Лёня.
      – Вот так помощник – весь-то в соломе! – сказала Аринка. – И в волосах солома!
      – Ну и что же? – ответил Лёня. – Я уткам постель стелил.
      Аринка оглянулась.
      По всему берегу – утки, в воде на озере – полно солнца. Весело.
      – А давай я тебе, Феня, тоже помогать буду, – попросила Аринка. – Я буду с тобой уток кормить.
      – Пожалуйста, – сказала Феня, – очень рада буду. Позову, когда понадобишься, а пока поиграйте.
      – А как нам играть? – спросила Аринка.
      – Я не буду играть, – сказал Лёня. – Я не маленький. Если хочешь, полетим в космос.
      – Куда-куда?
      – В космос. На ракете. Неужели в первый раз слышишь?
      – А где ракета?
      Лёня оглянулся. Возле кормушки стояла белая бадейка. В этой бадейке Феня разносила уткам еду. Но утки любят, чтобы посуда была чистая, и Феня только что вымыла её и поставила на солнышко просохнуть.
      Лёня схватил бадейку, надел себе на голову:
      – Вот и шлем. А ракета – будто бы есть.
      – А мне? – спросила Аринка.
      – И у тебя ракета будто бы.
      – А шлем? Тоже будто бы?
      – Конечно. Приготовиться! Даю старт!
      Лёня махнул рукой, дал старт, и вдруг они оба с Аринкой взлетели под самые облака. Ох и раздолье же! Ох и веселье же тут началось! Лёня и Аринка летели в своих ракетах, а вокруг них крутились вихри, пухом разлетались облака.
      – Внимание! Внимание! – Лёня давал позывные. – Я – Орёл, я – Орёл! Синица, ты меня слышишь?
      – Я – Синица! Я – Синица! – из неизвестной дали отвечала Аринка. – Я тебя слышу!
      – Синица, ты землю видишь?
      – Нет, не вижу! Кругом облака!
      – А я вижу. Земля – голубой шар! Синица, лети выше!
      – Лечу выше! Я тоже вижу: земля – голубой шар!
      – Синица, а у тебя невесомость есть?
      – Какая невесомость?
      – Ну, когда ничего не весишь! Вниз головой ходить можешь?
      – Нет.
      – Тогда поднимайся выше!
      – Поднимаюсь!
      – Облака внизу?
      – Внизу!
      – Синица! Я – Орёл! Давай спустимся на облачко, отдохнём!
      – Ой, давай отдохнём, Орёл!
      Лёня и Аринка опустились на облако и сразу утонули в нём по колено.
      – Из чего это облако, из ваты, что ли? – спросила Аринка.
      – Из утиного пуха, – ответил Лёня. – Эх, и мягко!
      Они сидели на белом облачке и плыли по небу, как по голубой воде. А солнце так и обливало их теплом и светом, и спрятаться от него некуда!
      – Даю старт! – крикнул Лёня. – В космос!
      И они снова понеслись.
      А вихри так и крутились вокруг, и белые облака опять разлетались пухом.
      – Во, чегой-то они! – сказал вдруг где-то рядом грубый голос. – Носятся как угорелые, а у этого ещё и бадья на голове!
      И сразу Лёня и Аринка очутились на земле. На самой обыкновенной твёрдой земле, на тёмном, сыром песке. И вокруг не белые облака летели пухом, а летел пух с тополей, самый обыкновенный тополиный пух…
      А у калитки стоял Корней, Аринкин брат. Он был очень умный и всегда всё знал.
      – Мы были в космосе! – сказала Аринка.
      – Вы носились по берегу и пугали уток, – сказал Корней, – а больше ничего не было.
      – Ты же не видел! – закричал Лёня. – Ты же не знаешь!
      – Ха-ха! – засмеялся Корней грубым смехом. – А ты что видел в своей бадейке?
      Лёня поставил бадейку около кормушки. Ему сразу стало скучно. Так скучно, что хоть плачь. И почему это ему стало так скучно? Ведь Корней правду сказал. Какой же это шлем, если это просто белая бадейка!
      Но подумал, нахмурился и сказал сам себе:
      «А всё-таки у меня был шлем. Был!»
     
      Разбойник где-то близко
     
      – Сейчас будем обедать, – сказала Феня, – а вы, ребята, пока бегите на озеро да вымойте руки хорошенько. И как это вас в космос с такими руками пускают!
      Лёня посмотрел на свои руки. Да, правда грязные. И когда успели загрязниться? Может, когда по острову лазал? Может, когда солому стелил?
      – У меня почище, – сказала Аринка. – Ну, всё равно, пошли на озеро!
      – У меня чистые, – сказал Корней. – Я на озеро не пойду.
      Лёня и Аринка подбежали к воде.
      – Нет, тут нехорошо, – сказала Аринка, – здесь утки намутили.
      – Да, мы намутили, – сказала одна крупная белая утка. – Мы теперь ныряем только около берега.
      – Слышишь? – прошептал Лёня и поглядел на Аринку.
      – А что?
      – Что утка говорит?
      – Утка?
      – Да, я говорю, – продолжала утка. – Кто-то обещал нам поймать выдру…
      – Да, слышу!.. – прошептала Аринка. – Как же это?
      – А что ж такого? – ответил Лёня. – Они здесь постоянно разговаривают. – И, обратившись к утке, сказал: – Это я обещал. И поймаю. Как появится – так и поймаю.
      – Она появилась, – прошипела утка, – она ловит рыбу. Съест одну, а поймает десять. А потом бросает их. И всё зря… зря… зря…
      – Чего вы стоите тут? – крикнул Корней своим грубым голосом (его Феня тоже послала мыть руки). – Уток не видали?
      – Тише! – рассердилась Аринка. – Ты не слышишь, что утка говорит?
      – Ха-ха! Слышу, не глухой. «Кря-кря-кря!..» – вот что она говорит!
      – Кря… кря… кря… – сказала утка и тихонько уплыла прочь.
      Аринка и Лёня переглянулись.
      – Пойдём дальше, – сказала Аринка, – здесь вода мутная!
      – Подумаешь! – сказал Корней. – Вода как вода, – и стал умываться.
      А Лёня и Аринка побежали дальше по берегу. Побежали туда, где кончалась проволочная загородка, где на жёлтом песке ни одной утки не было и вода светилась до самого дна и тихо покачивала на волне лучистое солнышко.
      Лёня и Аринка вошли в тёплую воду. Они доставали со дна горсти зернистого песку и тёрли им ладони вместо щётки. Потом рвали на берегу круглые листья с байковой подкладочкой и тёрли ими руки вместо мочалки. А потом полоскали руки в прозрачной воде.
      – Хватит, – сказал наконец Лёня.
      – Хватит, – повторила Аринка.
      – Она оглянулась – чем бы руки вытереть? И вдруг увидела на берегу рыбу:
      – Смотри-ка! Рыба!
      Рыба лежала неподвижно. Она была вся целая, только на спинке кто-то выгрыз мягкий кусочек.
      – Выдра! – сказал Лёня. – Это она ловит и бросает, губит рыбу зря!.. Разбойник где-то близко!
      – Так чего же ты не ловишь эту выдру? – сердито крикнула Аринка. – Ты же обещал! Смотри, вон ещё рыбина лежит!..
      – А вон ещё… – сказал Лёня. – Ещё две…
      – Какая противная, злая! – Аринка почти плакала. – Если бы хотела есть, так ела бы!.. А то ведь даже есть не хотела! А так, от жадности! Где же твой сторож?
      – Где же мой сторож? – повторил Лёня и посмотрел на остров. – Что же он мне не свистит?
      – Спит твой сторож, и всё! – сказала Аринка. – Спит и ничего не видит.
      – Я не сплю, хи-хи! Я не сплю!.. – послышался ласковый голосок, и круглая мордочка с круглыми ушками высунулась из-под калинового куста.
      – Ардыв! – обрадовался Лёня. – Ты здесь?
      – Я случайно бежал мимо и услышал ваш разговор, – сказал Ардыв. – Хи-хи! Я не сплю. Никакой выдры нет.
      – А рыба? – сказала Аринка.
      – Хи-хи! Рыбу клевали вороны. Я сам видел. Зачем было рыбе выплывать на мелкое и греться на солнце? Вороны не зевают! Они даже уток заклевать могут. Молоденьких уточек. Фью-фью!.. Очень просто!
      – Вороны?!
      – Хи-хи! Конечно. Их большая семья поселилась возле птичника. Я сам видел!
      – Ардыв, поиграй с нами! – сказала Аринка. – Мне хочется тебя погладить…
      – Нет, не могу… – сказал Ардыв и ещё глубже запрятался в куст. – Я пойду спать. Мне ведь ночью сторожить нужно. И шубку почистить надо. Дела, знаете. Хи-хи! До свидания!
      Зверёк исчез.
      – Как жалко, что ушёл Ардыв! – сказала Аринка. – Он очень хорошенький. У него белое пятнышко на нижней губе. Ты заметил?
      – Конечно. Я ещё раньше видел.
      – Только почему это он всё встряхивался? Купался он, что ли?
      – Что ты! – Лёня махнул рукой. – Он даже лапы-то боится замочить!
      – Лёня… а может, это он ел рыбу?
      – Что ты! Он, кроме земляники, ничего не ест!
      – Да, – согласилась Аринка, – он такой ласковый. Разве он мог бы загрызть кого-нибудь?
      Феня издалека позвала их:
      – Обедать! Обедать! Обедать!
      – Идём! – в один голос ответили Лёня и Аринка и припустились наперегонки к вагончику.
      – А к нам Ардыв приходил! – кричала Аринка. – Он с нами разговаривал!..
      – Ох! – вздохнула Феня. – Раньше один придумывал, теперь двое взялись! Может, и ты с ними вместе начнёшь придумывать? – сказала она Корнею.
      – Не! – Корней выпятил нижнюю губу и потряс головой. – Вот ещё! Дурак я, что ли? Я небось умный. У меня утки не заговорят!
     
      Уткам такой обед не понравился
     
      Горячая картошка так и рассыпалась в миске, малосольные огурцы пахли укропом и хрустели на зубах. Яйца, помидоры, молоко – всё очень скоро исчезло из Фениной корзинки. Так вкусно ребята ещё никогда не обедали!
      – И почему это? – удивилась Аринка. – Дома и суп и мясо. А мне есть не хочется. А вот здесь, на берегу, ох и вкусно всё!
      – А потому, что этот берег волшебный, – сказал Лёня.
      – Ха-ха! Волшебный! – Корней повалился на траву от смеха. – Ха-ха!
      Но Лёня и Аринка даже не поглядели на него.
      – Около птичника вороны поселились, – сказал Лёня Фене, – целая семья!
      – И они могут молодых уточек заклевать, – сказала Аринка, – рыбку уже заклевали!
      – Расскажите всё по порядку, – попросила Феня.
      Лёня и Аринка рассказали.
      И про Ардыва рассказали тоже.
      – Ну, вашего Ардыва вы возьмите себе, – сказала Феня, – а вот то, что рыба загрызенная лежит… Нет, ребята, вороны её не могли в озере заклевать. Рыбу загрызла выдра.
      – А что же, значит, Ардыв врёт? – обиделся Лёня.
      Но Аринка вспомнила про утку:
      – А что утка говорила? Значит, утка врёт?
      – Ох, не забивайте мне голову! – сказала Феня. – Вечер близко, опасности кругом – и выдра и вороны, – а вы всё со сказками своими!
      – Да, вечер скоро, – сказал Корней. – Я, пожалуй, домой пойду. Чего тут, на озере-то? Солнце сядет – холодно. Дома лучше. Аринка, пошли!
      Аринка отвернулась:
      – Иди, пожалуйста. Я уток стеречь буду.
      – Ну, и застынешь ночью.
      – Ну, и застыну. Опасность кругом, а я домой пойду?
      – А я не дурак. Я небось умный. Я спать под тёплым одеялом люблю.
      – Послушай-ка меня, Корней-Всех-Умней, – сказала Феня, – передай отцу, что комбикорм у нас кончился. Должны были привезти сегодня, а вот не привезли. Пускай бригадир распорядится.
      – Ладно, скажу.
      Корней ушёл.
      – А мы с вами сейчас будем уток кормить, – сказала Феня. – Ну-ка, пошли вертеть корморезку!
      – Опять кормить? – удивилась Аринка. – Ты же их недавно кормила! Ты их целый день кормишь!
      – Пусть едят, – сказала Феня. – Чем больше едят, тем скорей растут.
      Сначала Феня вертела корморезку, а Лёня и Аринка подавали в машину молодую зелёную кукурузу. Потом Лёня с Аринкой вертели, а Феня подавала. Сочные стебли хрустели под ножами. А когда выходили из-под ножей, то из них получалась сочная зелёная каша. Целый ворох зелёной каши!
      – Ах, беда какая, – сказала Феня, – нет и нет комбикорма.
      – А что там, в этом коммикорме? – спросил Лёня. – Что, без этого коммикорма уткам жить нельзя, что ли?
      – Эх, вы! А ещё в космос летаете! Не коммикорм, а комбикорм – комбинированный корм. Ну, значит, составленный из разных кормов. Тут и витамины и минералы – всё, что утке нужно. А если одной болтушкой кормить, заскучают наши утки, заболеют… Это вы, ребята, всё знать должны – вы же не белоручки какие-нибудь, вам ведь тоже работать придётся!
      – А мы и сейчас будем работать! – сказал Лёня.
      Он схватил корзинку, нагрёб в неё зелёной каши и понёс в кормушки уткам. А утки уже поджидали его. Они бросились клевать – им нравилась эта зелёная каша.
      – Вкусно, вкусно! – приговаривали они. – Нам очень нужна зелень. Если бы мы были дикие, мы бы сами находили зелени сколько хотели. Но водь мы в загоне, здесь один песок. Где же мы найдём зелень? А нам очень нужно.
      – Вот и ешьте на здоровье, – сказал им Лёня. – Сейчас ещё принесу.
      – Но, между прочим, сегодня обед был опять очень плохой, – скучным голосом сказала одна молодая уточка. – В кормах совсем нет рыбной муки. И жома свекловичного нет. И жмыха нет…
      – Да, вот уже сколько дней всё одно и то же! – сказала другая. – А где кальций? Неужели на земле мела не стало?
      – Разве Феня хочет, чтобы мы какими-то рахитиками стали? – сказала третья. – Разве она не знает, что без кальция у нас косточки станут совсем хрупкие?
      – И соли нам нужно! – подхватила четвёртая.
      – Феня всё знает! – поспешно ответил Лёня. – Завтра будет у нас комбикорм – и мел, и жмых, и рыбная мука. Всё будет!..
      Вскоре наступил вечер. Утки стали потихоньку собираться под навес. Они ложились рядышком на мягкую солому, будто пирожки в печке.
      Тихо стало на берегу. Песок потемнел, и вода потемнела. Феня зажгла свет в вагончике.
      – Утки спать легли, и вы ложитесь, – сказала Феня. – Ты, Аринка, лезь на верхнюю полку, там потеплее, а ты, Лёня, ложись на нижнюю.
      – А ты где? – спросил Лёня.
      – А я буду на берегу. Мне спать нельзя – надо уток охранять.
      – Мы сами будем охранять, – сказал Лёня, – а ты спать ложись.
      – А когда ты поспишь, мы ляжем, – сказала Аринка. – Я сейчас совсем спать не хочу.
      – Хорошо, – согласилась Феня. – Только сторожите внимательно, не дремлите.
      – Да уж не задремлем!
      Феня легла спать. А Лёня и Аринка пошли охранять уток.
     
      В гостях у самого учёного пугала
     
      Вода в озере лежала тихо, не шумела. И деревья на острове стояли тихо. А над деревьями тихо светилась жёлтая заря.
      – Ещё ночь не наступила, а как-то страшно, – прошептала Аринка.
      – Ничего не страшно! – громким голосом ответил Лёня. – Вон и месяц всходит, никакой темноты нет.
      Они шли вдвоём по берегу, песок скрипел у них под ногами. Утки поднимали голову, прислушивались и тихонько переговаривались:
      – Свои ходят. Это Лёня и Аринка нас охраняют. Спите… Лёня и Аринка здесь… С нами. Спите…
      – Ой, Лёня, – вдруг сказала Аринка, – кто это там на бугре стоит?
      – Где?
      – Ну, около самого птичника! Ну вон же он, в шапке!
      Лёня пригляделся:
      – Да это же наше Пугало! Неужели не узнала?
      – Лёня, это не Пугало. Это человек. Он руками шевелит!
      – Руками! А есть у него руки-то? Пойдём к нему.
      Лёня зашагал туда, где на высоком бугорке стояло Пугало. Аринка не знала, что делать. Идти к Пугалу страшно. Остаться одной – ещё страшней. Аринка бросилась догонять Лёню.
      Да, это и в самом деле было Пугало. Аринка видела его днём – обыкновенная крестовина, на ней чей-то рваный пиджак, вместо головы – чья-то старая шапка. Его поставили сюда, чтобы пугать ворон.
      Лёня и Аринка взбежали на бугор.
      – Смотри, как здорово! – сказал Лёня. – Самое правильное место для Пугала – отсюда всё кругом видно, и Пугало всем видно.
      – Здравствуй, Пугало! – крикнула Аринка. – Я тебя больше не боюсь!
      – Здравствуй, – проскрипело Пугало. – А меня никто не боится.
      Лёня и Аринка переглянулись. Пугало-то их видит и слышит!
      – Мы хотим около тебя посидеть, – сказал Лёня, – ничего?
      – Очень буду радо, – ответило Пугало. – Мне так скучно одному! Особенно по ночам. Здесь лежит брёвнышко, садитесь.
      Лёня и Аринка уселись.
      – И почему это люди всегда оставляют Пугало в одиночестве? Ставили бы нас по два, по три. И вороны больше боялись бы, и нам не было бы так скучно. Днём-то ничего, днём работа. Глядишь, хищник какой появился, начнёшь пугать его – машешь рукавами изо всех сил. Только к рукавам они скоро привыкают. Вот если бы голос мне погромче, я бы крикнул! Или хотя бы две ноги – я бы побежал, прогнал, а на одной ноге куда?
      – Да, правда, – сказала Аринка, – очень плохо на одной ноге!
      – Вот и люди тоже, особенно взрослые, – чудные такие. Другой раз вижу что-нибудь неладное, скриплю-скриплю, они ничего не слышат. Вижу другой раз – слабую утку забивают, щиплют. Я скриплю: «Возьмите скорей, отсадите её, спасите, она пропадёт!» Не слышат. Или замечу – подстилка сырая, опять скриплю: «Смените скорее подстилку, заболеют утки, плохо им, погибнут они!» Не слышат. А как-то услышали меня, зоотехник услышал. И что же? «Это кто здесь расскрипелся? – говорит, да так сердито. – Это Пугало скрипит, что ли? Ему всё плохо? Оно всем недовольно? Сломать его да забросить!» И не поспоришь. Так вот помашешь рукавами да поскрипишь без толку. А ведь сердцевина-то болит!
      – Ты очень хорошее, Пугало, – сказал Лёня, – жаль, что я раньше с тобой не поговорил.
      – И вот поставили меня на самом высоком бугре. А мне отсюда всё видно. Лучше поставили бы меня куда-нибудь в ложбину. Стояло бы я там и не видело бы ничего. И сердцевина у меня не болела бы.
      – Мы к тебе приходить будем, – сказала Аринка, – по вечерам. И тебе и нам будет весело!
      – Очень хорошо! – нежно проскрипело Пугало. – Вечера сейчас звёздные. Вот, смотрите, Большая Медведица взошла. И Орион.
      – Чего?! – удивились Лёня и Аринка. – О чём ты говоришь?
      – О созвездиях я говорю. Большая Медведица – это созвездие, вот оно, в виде ковша. Из семи звёзд. А вот эти три звезды, яркие, такие белые звёзды, – это пояс Ориона. Тоже созвездие такое. А вон там – Марс.
      – А какая это звезда – Марс? – спросил Лёня. – Ты нам её показать можешь?
      – Могу. Вот она. Красноватая такая. Видите? Над лесом висит. Только это не звезда, а планета, – ответило Пугало.
      – Как так – планета?
      – Такая же, как Земля. Только поменьше.
      – Ты путаешь что-то. Земля не светится. А Марс вон как светится!
      – И Марс не светится. Это его Солнце освещает.
      – Ой, Пугало, что ты говоришь! – засмеялась Аринка. – Откуда же Солнце? Ведь сейчас ночь и никакого Солнца на небе нет!..
      – У нас нет, – прервал её Лёня, – а где-нибудь-то оно есть же? Оттуда и светит.
      – А почему Марс красный? – спросила Аринка.
      – Ну этого я не знаю, – ответило Пугало. – Я ведь только то говорю, что учёные люди говорят. А они говорят, на Марсе кто-то живёт, есть каналы там. И растения какие-то. А растения эти то голубыми становятся, то красными.
      – Да откуда ты всё это знаешь? – спросил Лёня. – Стоишь здесь на птичнике один…
      – Хм!.. – усмехнулось Пугало. – Очень просто. Феня набила мне в шапку газет, чтобы шапка лучше держалась. Так что в голове у меня теперь полно всякого космоса. Когда запустили ракету на Марс, об этом люди много писали.
      – А-а! – сказал Лёня. – Это здорово! Вот если бы мне набили в голову всяких задачников, всяких примеров! Тогда и уроки учить не надо бы!
      – А мне бы стихов! – сказала Аринка. – А то велят учить стихи, а я их никак не запоминаю.
      – Хм! – усмехнулось опять Пугало. – У меня и стихи есть. Хотите, прочту? Впрочем, тс-с-с-с!..
      Все сразу примолкли, прислушались.
      – Мне показалось, будто по озеру волна прошла…
      Лёня и Аринка вскочили. Всё было тихо. Но вдруг заговорили, зашумели спросонок утки.
      – Что-то неладно! – резко скрипнуло Пугало. – Бегите!
      Лёня и Аринка помчались с бугра изо всех сил. А Пугало стояло и махало рукавами им вслед, скрипело и махало рукавами…
      Лёня и Аринка подбежали к уткам.
      – В чём дело? – спросил Лёня.
      – Нам приснилась выдра, – сказала одна уточка дрожащим голосом, – будто она вылезла из воды и ходила по берегу.
      – И подбиралась к нам… – сказала другая.
      Лёня и Аринка пошли на берег. И тут на песке увидели маленькие следы. Месяц светил ярко, и следы были так хорошо видны, что даже можно было их сосчитать.
      – Лёня, – Аринка тронула Лёню за руку, – на озере волна.
      Озеро лежало неподвижно, и только одна волна бесшумно шла к острову. Подошла к острову и пропала.
      – Это выдра была. Да, это была выдра, – сказал Лёня. – Но где же Ардыв? Почему он мне не свистнул?
      – Фью!.. Фью!.. – тут же послышался нежный свист с острова. – Я тебе давно свистел – фью… фью!..
      – А мы сидели там и не слышали! – с досадой сказал Лёня. – А ты, Аринка, говоришь, что Ардыв никакой не сторож. Ну что, не сторож?
      – Теперь давай от берега не отходить, – сказала Аринка, – вдруг твой Ардыв опять засвистит, а мы и не услышим!
      – Лёня! Аринка! – позвала их Феня. – Идите спать. Теперь я буду дежурить.
      Ни Лёня, ни Аринка спорить не стали. По правде сказать, им уже хотелось в тёплую постель.
      – Только ты, Феня, слушай, – сказал Лёня, – если Ардыв засвистит, значит, выдра близко.
      – Ох, Лёнька, надоел ты мне со своими сказками! – Феня зевнула и запахнула поплотнее жакетку. – Ночь светлая, я выдру и без твоего Ардыва увижу.
      – А к Пугалу тоже подходи иногда, – попросила Аринка, – а то ему скучно одному… Оно тебе что-нибудь расскажет.
      – Ступайте, ступайте, – сказала Феня, – вам уже обоим на ходу сны снятся.
      Как уютно, как тепло было в вагончике! Феня постелила им постели – и на верхней полке, и на нижней. Аринка живо взобралась наверх. Лёня улёгся внизу, укрылся тёплым Фениным одеялом. В открытую дверцу вагончика смотрело ночное небо, полное звёзд…
      Вдруг Лёня увидел, как спустилась с неба красноватая звезда, стала большим шаром и тихо подплыла к вагончику. Красноватый шар заглянул к Лёне, осветил всё красным светом и уплыл. А потом появился с другой стороны, опять заглянул и снова уплыл.
      «Это Марс, – подумал Лёня, – кружится вокруг нашего вагончика!..»
      И, уже засыпая, Лёня увидел, как вагончик снова осветился красным светом…
      А Феня в это время развела на берегу маленький костёр и села у огня. У огня веселее и не так страшно. Красное пламя играло, и плясало, и освещало берег.
      Феня была трусиха и всегда боялась ночного озера, только никому об этом не говорила.
     
      На птичнике волнение
     
      – Ну, а ты что, домой пойдёшь? – спросила Феня.
      – А разве я тебе мешаю здесь? – ответил Лёня. – Я тебе даже помогаю!
      – Конечно, помогаешь, – сказала Феня, – только я подумала – может, тебе надоело?
      – Ничего мне не надоело! – сказал Лёня. – И вообще, пока я не поймаю выдру или не выслежу её, я отсюда никуда не уйду.
      – А мне тоже не надоело, – сказала Аринка, – и я тоже никуда не уйду.
      – Очень хорошо, – согласилась Феня. – В таком случае, давайте браться за дело.
      – Кормить уток?
      – Конечно. Самое главное у нас дело – кормить, кормить и кормить наших уток. Только вот чем кормить? Опять не везут комбикорма!
      Замесили болтушку с зеленью. Лёня и Аринка стали разносить это месиво по кормушкам. Утки сунулись было клевать, но тут же закрякали, затрясли головами и побежали к воде.
      – Нет, это невозможно! – жаловались они. – От этого корма у нас клювы слипаются!
      – Да, опять ничего, кроме болтушки. Это же сплошной белок!
      – Вот именно! Только от этого белка мы сами перестанем быть белыми!
      А некоторые утки не кричали, не жаловались, а лишь молча и печально отходили в сторонку. Они не хотели есть, не хотели разговаривать, не хотели плавать.
      – Аринка, ты видишь? – спросил Лёня.
      – Вижу, – чуть не плача, сказала Аринка, – они заболели. И сразу какие-то грязные стали! Смотри-ка, вот эта маленькая совсем серая, будто её пеплом посыпали.
      В это время утки окружили маленькую уточку и принялись её щипать.
      – Ай! – вскрикнула она. – Мне и так нездоровится, а вы ещё и щиплетесь!
      – А ты уходи от нас! – шипели утки. – Мы белые, чистые, а ты какая?
      И снова принялись её щипать.
      – Вы что, с ума сошли? – закричал на них Лёня. – Кто послабей, того и щиплете?
      – Конечно, – ответила ему одна большая задиристая утка, – вот слабых-то и щипать. А сильных щипать страшно, они ведь могут дать сдачи!
      – И это говорит совхозная утка? – рассердился Лёня. – У нас нет такого закона – щипать слабых. У нас другой закон – защищать слабых! Но утки словно и не слышали. Они шипели и косились и опять норовили ущипнуть заболевшую уточку.
      – Феня, – позвала Аринка, – иди сюда скорей! Здоровые утки больных забивают да ещё всякие гадкие слова говорят!
      Феня поспешно подошла к ним:
      – Ах ты, беда какая! Давайте отнесём больных в зимний птичник, а то их совсем заклюют!
      Лёня, Аринка и Феня стали быстро ловить заболевших уток.
      – Может, их вымыть сначала? – сказала Аринка. – Может, они побелеют?
      – Нет, – сказала Феня, – от воды они побелеть не могут. Они побелеют только от хорошего корма.
      Прошли по вему стаду, выловили всех слабых уток, отнесли их в зимний птичник и закрыли там.
      – Поймайте ещё вот эту, – сказала Феня, – вон ту, большую задиру. У неё тоже начинают перья кое-где пеплом покрываться.
      Феня ушла в вагончик варить обед. А Лёня и Аринка принялись ловить большую утку, ту самую, которая слабую уточку щипала.
      – Что вы делаете? Что вы делаете? – кричала она. – Я хорошая белая утка!
      Она убегала от них, хлопала крыльями. А потом вдруг присела, будто лапки у неё подкосились. И тут же к ней подошла большая белая утка и больно ущипнула её.
      – Почему ты меня щиплешь? Я ведь тоже белая.
      – Нет, ты уже не совсем белая. Это я совсем белая. А у тебя и на шейке и на крыльях перья потемнели!
      – Но подожди, разве я виновата? За что же меня щипать? Ведь не вина это моя, это моя беда!
      Тут Лёня схватил её.
      – Зря! Зря! Зря! – жалобно закричала утка.
      – Ну что ты кричишь? – стала уговаривать её Аринка. – Мы же тебя лечить будем и кормить будем. А тут, на берегу, тебя утки совсем защиплют!
      – Да, да, – сказала утка, – обязательно защиплют. И как им не стыдно щипать тех, кто слабее!
      – А тебе было стыдно, когда ты щипала тех, кто слабее? – спросил Лёня.
      Утка примолкла. И всю дорогу, пока её несли, молчала. И только уже у зимнего птичника пролепетала еле слышно:
      – Я, кажется, больше не стану щипать слабых. Это очень неприятно, когда ты даже защититься не можешь.
      – Хорошо, что ты хоть до этого додумалась, – сказал Лёня, впустил её в птичник и закрыл дверь.
      Целый день на берегу ждали – вот-вот зашумит машина, вот-вот привезут комбикорм. Но день уже к вечеру пошёл, а машина всё не приходила.
      – Неужели Корней ничего не сказал? Неужели забыл? – волновалась Феня. – Видно, придётся мне самой в правление бежать.
      – Беги, – сказал Лёня, – а то стемнеет скоро.
      – Ну как я побегу? Как на вас птичник брошу? Не могу я!
      Феня не знала, что делать, от волнения у неё даже слёзы на глаза навернулись.
      – Вот уже месяц уток болтушкой кормим! – жаловалась она неизвестно кому. – Завод на ремонт закрылся, а у нас и запасов никаких нет. Хозяева называются! А теперь, когда завод снова работает, так мы опять ждём чего-то! Нет, побегу, пожалуй!
      Феня пошла в вагончик за платком.
      – Что-то Пугало размахалось, – сказала Аринка.
      – Вроде как зовёт, – сказал Лёня и побежал на высокий холмик к Пугалу.
      – Машу, машу – не видишь! – заскрипело Пугало. – Пускай Феня не спешит – машина идёт к нам.
      – Где?
      – Пыль видишь?
      – Вижу.
      – Так это машина идёт.
      Теперь Лёня тоже увидел машину.
      – Ура! Наша, совхозная! Комбикорм везут!
      Лёня чуть не кубарем скатился с бугорка. И даже спасибо забыл сказать Пугалу.
      – Феня! Феня! К нам машина идёт! Я с бугра увидел!
      – Вот всегда так, – чуть слышно проскрипело Пугало, – подскажешь что-нибудь человеку, а ему уже кажется, что это он сам решил, сам сделал, сам придумал… А впрочем, неважно. Лишь бы польза была. Если комбикорм – какая радость! Утки опять будут здоровыми! А то уж у меня сердцевина совсем изболелась. Не загнила бы!..
      Лёня и Аринка бросились открывать ворота. Они открыли ворота во всю ширь, и машина подъехала прямо к кладовой.
      – Наконец-то! – крикнула Феня. – Заждались вас!
      Из кабинки вылез бригадир:
      – Здравствуй, Феня.
      – Здравствуйте! Как я рада! А кто там ещё в кабине?
      – Это я, – ответил Корней и тоже вылез из кабины.
      – Корней! Вот здорово! – сказал Лёня. – Целую машину корма привёз!
      – А чего ж… – нехотя ответил Корней.
      – А почему вчера не приехали? – спросила Феня. – Я уже хотела сама к вам в правление бежать. Думаю, может, Корней не передал. А вы, думаю, может, забыли.
      – Как бы это я забыл, Феня? – сказал бригадир. – Да не было раньше-то кормов на заводе. Машина там со вчерашнего дня дежурила. Как открыли завод – так мы первые!
      – Вот и хорошо, на душе отлегло!
      – А что ты про Корнея сказала? Что он мне передать должен был?
      – Да вот чтобы комбикорму скорей везли.
      – А, – сказал бригадир и вдруг начал смеяться. – Ну, если бы на Корнея понадеялись, долго бы вам пришлось ждать! – И рассказал такую историю.
      Оказывается, Корней пришёл и говорит:
      – Там конюкорму нужно.
      Бригадир удивился:
      – Какому коню? Какого корму?
      – А я почём знаю? – сказал Корней. – Феня велела, чтобы ты привёз конюкорму.
      – Да что я, по коням, что ли, бригадир? Да и какой там конь у Фени? Ты что-то путаешь.
      – Ну вот ещё! Дурак я, что ли?
      Так бригадир и не понял ничего.
      – Теперь понимаю! – смеялся бригадир. – Это он, значит, комбикорму просил!
      – Эх ты, а ещё Корней-Всех-Умней! – засмеялся Лёня.
      – Ну и что ж такого? – ответил Корней. – Умный тоже ошибиться может.
      Шофёр и бригадир открыли борт машины и стали таскать мешки в кладовую.
      Феня тоже им помогала.
      – Пожалуйста, пришлите кого-нибудь с ружьём, – попросила Феня бригадира, – у нас тут выдра появилась, рыбу душит беспощадно. Боимся, как бы до уток не добралась!
      – Лесничего попрошу, – обещал бригадир. – Эти разбойницы ему знакомы. Вот только заприметить надо, где она живёт – здесь ли, на берегу, или на острове.
      – Выследим! – поспешно сказал Лёня. – Я теперь не отстану, пока не выслежу!
      Шофёр и бригадир попрощались и уехали.
      – А ты чего остался? – сказала Аринка Корнею. – Скоро вечер, а ты ведь умный, спать в тёплой постели любишь.
      – Да, не дурак, – согласился Корней, – я уйду домой, когда вечер наступит. Только поужинаю у вас сначала.
      А Феня и не думала готовить ужин.
      Она торопилась накормить уток хорошими комбинированными кормами.
      – Вот вам и витамины, вот вам и минералы, вот вам и соль, вот вам и кальций…
      А особенно сытно кормила заболевших уток.
      – Ешьте, ешьте. Если будете хорошо есть, то опять станете беленькими, весёленькими, и никто вас больше щипать не посмеет!
      Незаметно подошёл вечер.
      Корней так и не дождался ужина, посидел, поворчал да и ушёл домой.
      Ужинали поздно, у костра. Утки долго не ложились спать, то отходили от кормушек, то снова подходили – такая вкусная была у них еда.
     
      Ночь на волшебном берегу
     
      Аринка поужинала и сразу забралась в вагончик на верхнюю полку. Феня задремала у костра. А Лёня встал и пошёл по берегу. Красные отсветы костра играли на песке, плескались в озере. Над самым озером висел месяц, и второй месяц глядел на него из воды.
      Вдруг Лёня услышал знакомое нежное хихиканье.
      – Хи-хи! Как дела?
      – Ардыв! – обрадовался Лёня. – Как хорошо, что ты пришёл! Только не убегай так скоро, мне с тобой надо посоветоваться!
      Зверёк прыгнул к Лёне, как кошка, и ласково потёрся о его ноги. Он был очень весел.
      – С удовольствием, – сказал Ардыв, – давай поговорим. А хочешь – сначала поиграем в прятки? Мне что-то так весело сегодня! Даже хочется кого-нибудь куснуть.
      Он поднял кверху круглую мордочку, и Лёня увидел, как при свете луны блеснули его белые острые зубки.
      – Э, только не меня! – засмеялся Лёня. – Ну, давай в прятки. Считаю:
      – Фу, какая плохая считалка! – прервал Ардыв. – Давай лучше я:
      Лёня обиделся:
      – А почему я разиня?
      Ардыв захихикал:
      – Хи-хи! Я хотел сказать:
      – А водилка – это ты!
      – Ну ладно, вожу… – сказал Лёня и закрыл глаза. – Раз… два… три! Пора?
      Ардыв не откликался.
      – Раз! Два! Три! – начал Лёня снова, но уже погромче. – Пора?
      Ардыв молчал.
      Лёня открыл глаза и оглянулся. Никого не было.
      – Ну, это нечестно, – сказал Лёня. – То играть, а то убежал. И куда он делся?
      Лёня поглядел кругом. Всё было тихо. Только Пугало на бугорке изо всех сил махало рукавами.
      – Опять меня зовёт, – усмехнулся Лёня. – Скучно одному-то? Иду, иду, Пугало! Может, ещё что о планетах расскажешь.
      Лёня направился к Пугалу. Но в это время неизвестно откуда явился Ардыв.
      – Нет, Лёня, это ты поступаешь нечестно: тебе водить, а ты не водишь! – сказал он. – И зачем тебе надо к этому глупому Пугалу ходить? Я вижу, ты в прятки играть не умеешь…
      – Как это – не умею? – рассердился Лёня. – Я спрашиваю: «Пора?» А ты скрылся и молчишь. Это ты не умеешь. Тебе бы только появляться да скрываться!
      – А ловко я это делаю, а? – Ардыв усмехнулся, и Лёня опять увидел, как у него сверкнули острые белые зубки. – Хочешь, опять исчезну?
      – Пожалуйста, – Лёня обиделся, – можешь. А я пойду к Пугалу. С ним гораздо интереснее.
      – Ну уж нет! Это со мной гораздо интереснее. Хочешь, пройдёмся в озеро?
      – В озеро? Как это – в озеро? Ведь ты же воды очень боишься!
      – Да, да, – поспешно согласился Ардыв, – я воды боюсь.
      – И потом, уже темно. Что же хорошего в тёмной воде?
      Ардыв слегка вздохнул:
      – Как – что хорошего? Весело! Если бы я воды не боялся, я бы нырял, плавал, носился по всему озеру, всех рыб распугал бы, всех диких уток… и какие там ещё птицы есть в камышах… Все бы их гнёзда раскидал. Интересно! Ты с ними всё можешь сделать, а они с тобой – ничего! Хорошо!
      – Ты как-то разговариваешь сегодня… – Лёня поморщился и покачал головой. – Не нравится мне. Не понимаю я тебя. До свиданья, пойду уток посмотрю.
      Ардыв стал тихим и ласковым:
      – Я больше не буду так разговаривать. Это на меня месяц действует. Мне тоже хочется твоих уток посмотреть. Я их очень люблю!
      – Ну ладно, пойдём, – сказал Лёня. – И чего это Пугало так рукавами размахалось?
      – Не обращай внимания, – сказал Ардыв. – Ну что умного может сказать существо, у которого вместо головы – шапка, набитая старыми газетами?
      – А зато у него живая сердцевина. Она у него болит, когда что-нибудь у нас не ладится.
      – А что толку? Скрипит да скрипит. Доскрипится – выдернут его да выбросят… Ну, где же утки?
      – Вон там, спят под навесом.
      – Пойдём поближе?
      – Не надо. Испугаются. Пойдём лучше к Фене. А то она всё не верит мне, думает, что я тебя выдумал. Пускай она на тебя посмотрит!
      Ардыв даже попятился:
      – Что ты, Лёня! Я же терпеть не могу огня. А там костёр горит. Лучше пойдём на озеро, посмотрим, где утки днём плавают.
      Они подошли к озеру, туда, где проволочная изгородь стояла в воде.
      – Вот в этом загончике они и плавают? – спросил Ардыв. – И отсюда – никуда?
      – А куда им надо?
      – Ну как же! Им же, наверно, хочется по всему озеру поплавать!
      – Конечно, хочется. Только незачем. Могут в камыши уйти. Одичать могут. А то и выдра может напасть!
      – И неужели никакой лазейки нет из этого загончика? – спросил Ардыв.
      Он подошёл к самой воде и стал разглядывать изгородь. Тонкое тело его изогнулось, хвост тихонько шевелился, короткие лапы оставляли на песке глубокие следы.
      – Есть, – тихо сказал Лёня, – есть лазейка. Смотри сюда – видишь?
      – А! Вижу! – Ардыв очень обрадовался, начал кататься по песку, играть. – Вижу лазейку! Хи-хи!
      – Тише, – сказал Лёня, – утки услышат, узнают про лазейку…
      – Лёня! – Феня проснулась и позвала Лёню. – С кем ты разговариваешь?
      Лёня хотел сказать, что у него в гостях Ардыв, но зверёк затаился, поднял лапку:
      – Не говори про меня, я взрослых не люблю! Лучше вы с Аринкой приходите ко мне завтра в гости. Ладно? Обязательно! Я буду вас ждать! Я вас к себе в норку поведу!.. Ладно?
      – Ладно, – ответил Лёня.
      Но ответил он в пустую темноту – Ардыва уже не было.
      – Ступай спать, Алексей, – сказала Феня, – а то, я гляжу, ты ходишь и спишь и сам с собой во сне разговариваешь. А я так славно вздремнула, что до утра спать не захочу. Да и утро недалеко, вот уже и заря занимается.
      Лёне очень хотелось рассказать ей про Ардыва, но зачем? Феня всё равно не поверит.
      Он зевнул и пошёл спать в вагончик.
     
      В гостях у Ардыва
     
      На заре прошёл дождь – густой тёплый ливень.
      Лёня сквозь сон слышал, как вызванивали крупные капли по железной крыше вагончика.
      Утром умытое солнышко засияло ещё веселей, ещё ласковей. Вода в озере просвечивала до самого дна. Видны были и песок, и камушки, и какие-то мохнатые водоросли, и рыбки…
      «Пойдём в озеро!» – сказал вчера Ардыв.
      Но куда же в озеро ночью, в тёмную воду? Вот сейчас Лёня пошёл бы, походил бы по светлому дну… Надо Аринку позвать.
      – Аринка, где ты?
      Аринка прибежала не сразу.
      – Я была у Пугала. Мы про него забыли.
      – Да, – сказал Лёня, – а оно мне вчера рукавами махало, махало…
      – А ты не пошёл?
      – Я не пошёл. У меня Ардыв был. А ты спала.
      – Ой как жалко! Что ж ты меня не позвал? Он тебе что-нибудь рассказывал?
      – Ничего. Играли с ним. А потом в гости звал.
      Аринка подпрыгнула от радости:
      – В гости? Пойдём?
      – Конечно, пойдём. А что Пугало сказало?
      Аринка покачала головой:
      – Оно почему-то ничего не говорит. И не скрипит даже. Только стоит и будто вздыхает. Мне как-то обидно стало. Я с ним разговариваю, а оно молчит. Будто какой-нибудь простой осиновый кол.
      – Оно не осиновое. Оно из тополя.
      – А если молчит, то не всё равно, из чего?
      Лёня поглядел в ту сторону, где стояло Пугало. Пугало не шевелилось. Оно грелось на солнышке и было счастливо, что солнышко так хорошо его пригревает. Что-то в нём напомнило Лёне деревья весной. Ещё стоят голые, как этот кол, но уже радуются солнцу и словно прислушиваются, как идут у них по стволу живые соки…
      «Придумал тоже, – проворчал про себя Лёня, – голый кол с деревом сравнил!»
      – А когда пойдём к Ардыву? – напомнила Аринка.
      – В полдень, – сказал Лёня. – Как уток накормим, так и пойдём.
      Аринка взвизгнула от счастья:
      – Ой как интересно! Только знаешь, надо нарядиться. Когда к кому-нибудь в гости идут, то всегда наряжаются.
      – Наряжайся, – сказал Лёня. – А во что ты нарядишься?
      – И я и ты, – сказала Аринка, – мы оба нарядимся. А во что? Увидишь.
      В полдень накормили уток. Утки уже все были здоровы, они больше не щипали друг друга, не бранились. Те, которые сидели в зимнем птичнике, снова стали спокойными, весёлыми и белыми, как сметана.
      Лёня пошёл отвязывать лодку.
      – Подожди! – крикнула Аринка. – Сейчас наряды принесу! – и убежала в рощицу.
      «Какие там наряды? – подумал Лёня. – Откуда она возьмёт?»
      – Вот какие наряды! – сказала Аринка.
      Она принесла из рощи охапку цветов. Тут были и лиловые колокольчики, и жёлтые лютики, и красная дрёма. Лёня и Аринка сплели себе из дрёмы и колокольчиков красивые венки, из лютиков сделали золотые цепи на шею. И стали очень нарядными.
      – Как думаешь, Ардыв нам обрадуется? – спросила Аринка.
      – Думаю, что обрадуется, – ответил Лёня. – Он ведь очень звал, очень-очень звал!..
      Лёня и Аринка сели в лодку и поплыли на остров. Им было так весело, что казалось, наступил какой-то праздник. Вот сейчас выйдут они на берег, а знакомые кусты и деревья обрадуются им, зашумят: «Здравствуйте, здравствуйте! Как хорошо, что вы к нам пришли! Вас так давно здесь не было!» А потом встретит их Ардыв и тоже обрадуется. «Пойдёмте ко мне в норку, – скажет он, – я вас земляникой угощу!»
      Но подплыли к острову, вылезли из лодки и увидели, что никто им не обрадовался. Деревья стояли молча и глядели в небо. Они даже не видели, что на остров пришли гости. Они даже не хотели их видеть. И кусты им не обрадовались, они просто отвернули от них ветки и смотрели куда-то в сторону.
      И камыши отвернулись.
      Они глядели в воду, будто в первый раз увидели своё отражение.
      – Здравствуйте! – громко сказал Лёня.
      – Не здравствуй, – ответили кусты.
      А деревья и камыши просто промолчали.
      – Что случилось? – спросил Лёня. – Почему вы все рассердились? Я ведь не ломал ваши ветки и не разжигал костров!.. И гнёзда не разорял тоже!
      – Смеш-шно… – прошелестел шершавыми листьями орешник. – Ты не разорял – так твои друзья разоряли!
      Лёня удивился:
      – Мои друзья?! Какие мои друзья?
      А Аринка обиделась:
      – Какие его друзья? Ну-ка, скажи! Может быть, я?
      – Ах, он не знает, какие его друзья! – зашумело кругом. – Слыш-шите? Он не знает!
      – Неуж-жели ты думаешь, Лёня, – проскрипел старый дуб, – что если ты друж-жишь с разбойником, то сам остаёшься хорош-шим человеком?
      – Хорош-ший человек не может быть товарищ-щем разбойнику, – торопливо прошептала рябина, – не мож-жет, не мож-жет!..
      – Но кто же этот разбойник? – спросил Лёня. – Кто этот мой товарищ?
      – Ох, он не знает… Он не знает!
      – Выдра, вот кто твой товарищ! – сказала ёлочка и встопорщила все свои колючки. – Что ты, не знаешь?
      – Выдра?! – вскрикнул Лёня. – Выдра – мой товарищ?
      – Он не знает, он не знает! Слыш-шите? Он не знает!
      – Да, выдра, – сказала ёлочка. – Ты хотел её выследить, ты обещал её поймать, а сам подружился с ней!
      – Это неправда! – сказал Лёня. – Я её даже не видел никогда!
      – Это совсем неправда! – повторила и Аринка. – Мы её сами ищем, только никак не можем найти!
      – Они её не видели! – зашумело кругом. – Слышите? Они её не видели! Ещё и лгут, лгут…
      – А мож-жет, её вообще на свете нет? – прошуршали жёстким голосом камыши. – Только вот кто же разорил птичьи гнёзда в моих зарослях? Кто погубил птенцов? Кто убивает рыбу, а потом бросает её на берегу?
      – Пойдём, Аринка, – сказал Лёня, – я не знаю, о чём они говорят.
      Лёня очень обиделся. Он сам ненавидит выдру, он сам выслеживает её. Он за тем и на остров приехал, чтобы вместе с Ардывом поискать её нору… А они на него же и шумят!
      Лёня и Аринка шли по берегу. И чем дальше шли, тем больше пропадала их весёлость. На берегу то и дело попадались загрызенные рыбы. Серебряные карпы лежали тут. Краснопёрые плотвицы. Караси… у всех были выгрызены спинки. Жестокий хищник расправлялся с ними, жадный и бессовестный…
      Под кустами, в траве, белели кучки птичьих перьев. Значит, и птицы попадались ему.
      – Как нехорошо здесь… – прошептала Аринка. – Даже сердце сжимается!
      – И чего это нас Ардыв не встречает? – сказал Лёня. – Сказал – встречу. Вот я сейчас спрошу его – неужели он эту выдру так ни разу и не видел?
      – А может, его самого эта выдра уже съела?
      Лёня поглядел на Аринку:
      – А может, и правда?
      Они стали кричать, звать Ардыва:
      – Ардыв! Где ты? Мы пришли к тебе в гости! Ардыв, ау! Встречай нас! Ау!
      Но на острове было тихо и печально. И никто им не отвечал. Аринка заплакала:
      – Лёня, поедем скорее домой! Мне тут страшно!
      Лёня снял венок и золотую цепь из лютиков и бросил в траву.
      – Пойдём.
      Они скорым шагом пошли обратно к лодке. Но идти стало очень трудно – колючие ветки подвёртывались под ноги, древесные корни топорщились из-под земли, крапива хлестала по голым коленкам.
      Аринка уже плакала в голос от боли и от страха.
      – Не плачь, – сказал Лёня, – вот наша лодка.
      Аринка прыгнула в лодку. А когда прыгала, то прибрежная ива наклонилась и сорвала с Аринки венок.
      – Они нас все ненавидят! – плакала Аринка. – А мы к ним в гости пришли!..
      Лёня молчал. Он торопливо работал вёслами. Его мучила обида: как могли подумать, что он подружился с выдрой? Он подружился с милым, весёлым зверьком Ардывом, а разве Ардыв похож на выдру?
      И Ардыв тоже хорош – зовёт в гости, а потом скрывается!..
      Впрочем, скрывается ли? А может, и в самом деле его тоже загрызла выдра?
      Молча подплыли они к берегу. Молча вышли на песок и привязали лодку.
      И вдруг услышали крик.
      – Алексей! Аринка! – изо всех сил кричала Феня. – Куда вы пропали? Скорей! Выдра утку утащила!
     
      Конец всей истории
     
      А случилось это так. Феня спокойно сидела около вагончика, чистила картошку на ужин. Корней спокойно лежал в холодке и ждал ужина. Утки спокойно плавали, качались на маленьких волнах-зыбульках. Солнце гляделось в воду. Пугало неподвижно стояло на бугре – может, дремало, может, думало о чём-то…
      И вдруг Пугало начало размахивать рукавами. Казалось, оно так и рвётся сбежать с бугра, крикнуть или что-то сделать.
      «Будто живой человек, – подумала тогда Феня. – И как непонятно: ветра нет, а у Пугала рукава качаются. Но, может быть, там, на бугре, ветер?»
      И вдруг закричали утки. Феня вскочила, бросилась к воде:
      – Что такое? Что случилось?
      Утки кричали отчаянно, они толкались, хлопали по воде крыльями и изо всех сил спешили к Фене. Всей гурьбой они бросились на берег. И лишь одна утка осталась на воде. Она билась, кричала, но с места тронуться не могла, словно кто-то невидимый держал её.
      «Это выдра схватила её за ноги!» – догадалась Феня. И как была, в платье, кинулась в воду выручать утку.
      Но было поздно. Утка ушла под воду и больше не выплыла. Феня только успела увидеть, что утку держит за лапы выдра и тащит её в тёмную глубину.
      – Я тоже видел выдру, – сказал Корней, – длинная такая эта выдра.
      – И как догадалась, что в изгороди прогалинка есть? – сказала Феня и смахнула слёзы со щёк. – Вот хитрющий зверь! Прямо под воду, и прямо в эту прогалинку! И кончено, исчезла! Такую хорошую, милую утку утащила!
      – Теперь повадится, – сказала Аринка, – теперь нашла дорожку.
      А Лёня хмуро молчал.
      «Откуда выдра узнала про эту лазейку? – думал он. – Может, она была вчера ночью на берегу, когда мы с Ардывом играли? Может, она и слышала, как я об этой лазейке Ардыву рассказывал?»
      Феня сняла мокрое платье, надела старенький халатик, вытерла слёзы.
      – Ну, вот что, – сказала она, – хватит. Бегите, ребята, к бригадиру, пусть сейчас же пришлёт охотника с ружьём. Пусть сейчас же придёт и поймает эту выдру! Чтоб ни одного дня не жить ей больше на свете!
      Лёня и Аринка разговаривать не стали, они тут же побежали в совхоз. А Корней опять улёгся в холодок.
      – Я так и знал, что выдра утку утащит, – сказал он. – Раз рыбу таскает, то и уток таскать начнёт. Надо было её поймать.
      – Ну и ловил бы её, чего ждал-то? – сказала Феня.
      – Так я думал – а может, утка отобьётся.
      – Слишком много ты думаешь, как я вижу, – сказала Феня с досадой, – сразу видно, что ты Корней-Всех-Умней.
      – Да, не дурак, – согласился Корней и повернулся на другой бок.
      Ужина сегодня, видно, не скоро дождёшься, так можно вздремнуть пока.
      Солнце перестало глядеться в воду. Оно подобрало свои жёлтые лучи и село на верхушки деревьев, тех самых деревьев, которые росли на острове. В это время вернулись из совхоза Лёня и Аринка. А вместе с ними пришёл и бригадир.
      – А где же охотник? – спросила Феня. – А где же ружьё?
      – Нечего нам ждать охотников, – сказал бригадир. – Охотник – это я. А ружья мне не надо. Вот что у меня вместо ружья. – Он снял свой заплечный мешок и вытащил оттуда капкан.
      – А полезет ли она в капкан? – сказала Феня. – Она очень хитрая!
      – Она хитрая, а мы ещё хитрее, – сказал бригадир. – Посмотрим, кто кого перехитрит.
      И он тут же взял лодку и уехал на остров. Лёня, Аринка и Корней тоже хотели поехать с ним, но бригадир не взял их. Сказал, что они шуметь будут и выдру испугают.
      – Эх, зря не взял меня с собой! – сказал Корней и поскрёб в затылке. – Уж я-то поставил бы капкан как надо. Уж у меня-то не вырвалась бы!
      – «Не вырвалась бы»! – сказала Аринка. – Из-под носу у тебя утку утащила! Молчи уж!
      – А что мне – в воду прыгать? Дураков нету… У меня небось рубаха новая. Полинять могла.
      – И для чего ты только на свете живёшь? – спросила Аринка. – Ну, скажи!
      – Для чего? – Корней задумался.
      Потом Феня пошла кормить уток. Лёня и Аринка пошли ей помогать. А Корней всё лежал и всё думал, всё хотел понять, для чего же он живёт на свете.
      Лёня и Аринка управились с делами и пошли навестить Пугало. Пугало ещё издали замахало им рукавами.
      – Давно я вас не видало, – мягко и как-то влажно заскрипело оно. – Как хорошо, что вы пришли! Я вам очень радо!..
      – Разговаривает! – удивилась Аринка. – А почему молчало, когда я приходила?
      – Ах, Аринка, не спрашивай! Я само не понимаю, что со мной творится. Меня взволновал дождь. Я вдруг почувствовало влажную землю… Какие-то воспоминания возникли в моей сердцевине… Мне померещилось, что я было когда-то деревом…
      – Конечно, ты было деревом, – сказал Лёня. – Ты было молодым тополем и стояло у самой дороги.
      – Да, да! Я стояло у самой дороги! И все проходили и проезжали мимо меня. Это было так весело!
      – А вот стояло бы в лесу, тебя и не срубили бы, – сказала Аринка, – и Пугала из тебя не сделали бы.
      – Да ведь не так плохо быть и Пугалом, – возразило Пугало, – если какую-то пользу приносишь. Но вот сегодня никакой пользы я принести не смогло. Я видело, как подплывала выдра, я скрипело, я махало рукавами! Я так старалось предотвратить беду! Но разве кто-нибудь прислушался? И вот так всегда: помашешь рукавами да при том и останешься. Так стоит ли стоять тут и расстраиваться попусту?
      – И зачем мы поехали на остров! – сказала Аринка. – Может, утку спасли бы.
      – Конечно, спасли бы, – сказал Лёня. – Я бы до самого дна нырнул, а уж отнял бы утку! Она кричала, звала…
      – Да, она кричала, – печально скрипнуло Пугало. – Она так кричала, что у меня сердцевина застыла. А ведь мне уже мерещилось, будто в моей коре тронулись живые соки!.. Хм!.. Мне мерещилось, что я снова могу стать деревом… Я стояло такое счастливое, мне казалось, что у меня пробиваются корни! Но утка так кричала, что всё это исчезло. Кажется – какое мне дело? Ведь это же не меня выдра утащила! Но вот поди ж ты! Если рядом такая беда, то и ты теряешь всякую радость, и кора твоя застывает…
      Так Лёня и Аринка сидели и разговаривали на бугре с опечаленным Пугалом. И сами были очень печальные. А Лёню, кроме того, мучила мысль, что это он проболтался о прогалинке в изгороди, а злая выдра подслушала это.
      Потом вернулся бригадир, и Феня позвала их ужинать.
      Ужин был хороший, но все были невеселы.
      – Не пойдёт она в капкан, – сказала Феня. – Зачем ей в капкан лезть, если еды сколько хочешь кругом?
      – А затем полезет, что жадная, – сказал бригадир. – До того жадная, что разум теряет.
      Потом бригадир пошёл домой. Он сказал, что придёт рано утром и проверит капкан.
      Корней тоже пошёл с ним. Он всё ещё был задумчив. Он никак не мог решить, для чего он всё-таки живёт на свете. С этим нерешённым вопросом он и ушёл домой, а заодно и ушёл из нашей книжки.
      Феня всю ночь ходила по берегу, сторожила уток. Иногда садилась отдохнуть у костра. А когда рассвело, погасила костёр, стала кормить уток и не отходила от них никуда. Лёня и Аринка долго не спали, прислушивались: им всё казалось, что они услышат, если подкрадётся выдра. Но потом сон одолел их, и они сами не заметили, как уснули. Утром Лёня проснулся оттого, что услышал голос бригадира.
      – Бригадир пришёл!.. – крикнул он Аринке и выскочил из вагончика. – Я с вами пойду, товарищ бригадир! – сказал Лёня. – С вами на остров!
      – Да я и один управлюсь, – ответил бригадир.
      Но тут вылезла из вагончика Аринка:
      – Нет, отец, мы обязательно пойдём с тобой! Мы будем тебе помогать!
      – Мы обязательно должны пойти! – повторил Лёня.
      – Отвязывайте лодку, – сказал бригадир и взял свой мешок, а в мешок положил верёвку.
      Теперь вместе с бригадиром Лёня и Аринка не боялись плыть на остров. Вон он какой большой и сильный, их бригадир. Пускай теперь попробуют их обидеть!
      А на острове никто и не собирался их обижать. Казалось, их даже и не замечал никто. Деревья пошумливали вершинами где-то в небе, кусты молчали, камыши дремали над водой, птицы чирикали свои песенки… И никому не было никакого дела до Лёни и Аринки.
      Они долго шли по берегу – бригадир впереди, Лёня и Аринка за ним.
      – И почему это совсем перестал приходить Ардыв? – задумчиво сказала Аринка.
      – Да, совсем перестал, – сказал Лёня, – или он ушёл отсюда… Или…
      – Или его загрызла выдра.
      Помолчали.
      – Лёня, – опять сказала Аринка, – мне не хочется, чтобы его выдра загрызла. Мне так его жалко, он такой был хорошенький! Позови его. Может, он откликнется? Он умел так хорошо посвистывать и хихикать!..
      – Ардыв! – крикнул Лёня. – Ардыв! Покажись!
      – Покажись хоть на минутку! – крикнула и Аринка. – На одну минуточку! Мы по тебе соскучились!..
      – А вот и нора, – сказал бригадир, – вот отсюда и выход к воде.
      – Где нора? Это выдрина нора?
      Лёня и Аринка заглянули в круглую норку. В норе было темно, она уходила глубоко под землю, под древесные корни.
      Бригадир повернул к озеру. Лёня и Аринка гуськом пошли за ним. Идти было трудно, мешали заросли травы и кустов. Но берег был недалеко, вода уже светилась сквозь ветки.
      – Сейчас увидим, что у выдры сильнее: разум или жадность, – сказал бригадир и спустился к самой воде.
      – Ну что? – У Лёни замер дух. – Что?
      – Хм! – Бригадир усмехнулся. – Как я и говорил. Конечно, жадность!
      – Попалась?!
      – Попалась!
      Лёня и Аринка скатились с берега прямо в воду. Здесь было мелко, но вода была зелёная от каких-то водорослей и водяной травы.
      И здесь, под водой, они увидели капкан. А в капкане…
      – Ардыв! – закричал Лёня. – Товарищ бригадир, что вы сделали! Вы поймали нашего Ардыва!
      – Нашего Ардыва! – закричала и Аринка. – Нашего милого Ардыва!.. Нашего хорошенького…
      – Ардыв? – бригадир засмеялся. – Это кто же её так назвал?
      – Он сам нам сказал! Его зовут Ардыв! Скорей освободите его из капкана!
      – Освободи Ардыва, отец! – вторила Аринка. – Скорей освободи!
      Ардыв жалобно глядел на них из воды. Капкан крепко держал его за лапу железными зубами.
      – Ардыв? – повторил бригадир. – Да, конечно, это Ардыв. Ну-ка, Лёня, напиши это имя на песке.
      – Зачем? – спросил Лёня. Но всё-таки вышел на берег, взял какой-то прутик и написал: «Ардыв».
      – А теперь прочти это с конца, – сказал бригадир. – Ну-ка, читай вслух.
      Лёня прочёл:
      – «Выдра».
      – Что? – закричала Аринка. – Где выдра? Какая выдра? Ты читать не умеешь!
      Она выскочила на берег и прочла сама. И у неё получилось то же самое.
      – Ардыв – выдра… Выдра! – сказала Аринка. – Так ты и есть выдра! Ты и есть та самая выдра!
      И Аринка громко заплакала от горя и от обиды.
      – Выдра, – повторил Лёня. – А я ещё хотел тебя освободить! А мы тебя любили… Вор, злодей и обманщик!
      Да, это была выдра. Она уже не притворялась больше ласковым зверьком. Она шипела, визжала, грызла капкан белыми острыми зубами и глядела так злобно, что казалось, так бы и бросилась на всех, так бы и закусала их до смерти! Бригадир взял выдру, посадил её в мешок и крепко завязал верёвкой.
      – Вот и всё, – сказал он, – больше разбоев на нашем озере не будет.
      Бригадир шёл весёлый и даже напевал песенку. А Лёня и Аринка молчали.
      «Очень хорошо, что поймали эту злую выдру! – думал Лёня. – Но как же я её не узнал? Как же я не догадался?»
      «Так и надо, что поймали злую выдру! – думала Аринка. – Пускай больше не таскает уток, не губит рыбу. А главное – пусть не притворяется больше таким хорошеньким зверьком, чтобы её напрасно любили!»
      Феня очень обрадовалась, когда услышала, что выдра попалась. Феня так радовалась и так веселилась, что и Лёня с Аринкой перестали огорчаться.
      Бригадир бросил мешок с выдрой на траву. Лёня подошёл посмотреть. Выдра шипела и ворочалась в мешке, она пыталась прогрызть его. Но мешок был кожаный, и она ничего не могла поделать.
      Потом почуяла, что Лёня стоит около неё, и притихла.
      – Лёня, выручи меня! – зашептала она жалобно. – Мы ведь с тобой дружили, Лёня, ведь тебе со мной было весело. Помнишь, как мы играли в прятки на берегу? Выпусти меня, я опять буду приходить к тебе, буду играть с тобой… Я знаю разные весёлые игры!
      Но Лёня даже и слова не сказал в ответ. Он отошёл в сторону и не стал её слушать. Потом бригадир закинул на спину мешок с выдрой и ушёл.
      Снова стало тихо и спокойно на озере. Снова солнышко гляделось в воду и утки о чем-то лопотали и качались на воде.
      В полдень, когда накормили уток и пообедали сами, Лёня увидел, что Пугало машет рукавами.
      – Аринка, Пугало зовёт! – сказал Лёня.
      – Побежали! – сказала Аринка.
      – Да, я звало вас! – радостно прошептало Пугало. – Я всё знаю! Я видело, как утром несли выдру в мешке! И знаете? У меня снова ожила сердцевина. И я уже слышу, отчётливо слышу, что соки двинулись по моей коре!
      – Ты что же – может быть, выпустишь зелёные листья? – спросил Лёня.
      – И станешь деревом? – спросила Аринка.
      – Да. У меня уже есть листья. Они ещё совсем маленькие, но, если вы присмотритесь, они есть! Лёня, сними с меня эту шапку и этот старый пиджак и брось куда-нибудь. Они мешают мне. Мне теперь нужно солнце и нужен дождик – я стану деревом! Я стану деревом!
      Лёня снял с Пугала шапку и бросил её в кусты.
      – Значит, ты не будешь больше рассказывать нам про всякие планеты? – сказал он. – Как жалко!
      – Когда у меня будет листва, у меня будет ещё больше всяких рассказов! – сказало Пугало. – Скорее сними с меня старые тряпки!
      Лёня стащил с Пугала старый пиджак. Потом снял перекладину. И вместо Пугала на бугорке оказался молодой древесный ствол.
      – Да, да, у него есть зелёные листики! – радостно закричала Аринка. – Они пробиваются на верхушке!
      – Да, – сказал Лёня и улыбнулся, – ты больше не будешь Пугалом, ты будешь тополем! Зелёным тополем!
      – Только смотри, – сказала Аринка, – чтоб ты не молчало, когда у тебя будут зелёные ветки!
      – О нет, я не буду молчать, – прошептало бывшее Пугало, – сколько веток, столько и рассказов. Я всегда, всегда буду радо видеть вас, Лёня и Аринка! Ах, я так счастливо!.. Я так счастливо – я могу жить, зеленеть, радоваться и другим приносить радость!..
      А вечером на птичник пришла Фенина сменщица Катя.
      – Вот я и выздоровела, – сказала она. – Теперь я буду дежурить, а ты, Феня, будешь отдыхать. Нам с тобой вдвоём будет нетрудно работать.
      – Очень хорошо вдвоём работать, – сказала Феня, – и очень я рада, что ты пришла. Ты опять будешь спать на верхней полке, а я буду – на нижней.
      – А мы? – спросил Лёня.
      – А мы где же? – спросила Аринка.
      – А вы пойдёте домой, – сказала Феня, – ваша помощь больше не нужна. Но за то, что помогли мне в трудное время, большое вам спасибо!