Генрих Иосифович Искржицкий
РАССКАЗ О ГРАДОСТРОИТЕЛЬСТВЕ
*** 1985 ***
|
ФPAГMEHT КНИГИ (...) Города — порождение человеческого общества — насчитывают уже несколько тысячелетий своего существования. Судьбы городов разнообразны и поучительны: одни давно перестали существовать, другие выросли до гигантских размеров; одни пребывают в забвении, другие стали всемирно известны.
Древняя история большинства городов явственно проступает в характере их планировки и силуэта. Средневековье, например, оставило Амстердаму самую узкую улицу в мире, ширина которой всего лишь 81 см. Каждая эпоха и каждое общество стихийно или сознательно преобразовывали и приспосабливали к своим потребностям те города, которые получали в наследство от предшествующих эпох. Феодальное общество строило свои города, используя частично древнеримские поселения. Капитализм вырос в средневековых городах. Кварталы старых городов уже не соответствуют потребностям современного общества, и оно тоже преобразует доставшееся ему наследие прошлого. Так, бурный рост города Буэнос-Айреса «вытянул» одну из его улиц на такую длину, что на ней уместилось двадцать тысяч домовых номеров, а сама улица стала в этом отношении «чемпионом». Градостроительное наследие, сегодня представляя собой большую художественную ценность, часто в «чистом виде» функционально мало пригодно для использования. Новые города строятся уже с учетом новых требований. В столице Бразилии, построенной в 1960-е годы буквально па пустом месте, градостроительный замысел зодчих породил улицу рекордной ширины — 300 м, которая соответствует интенсивности движения транспорта теперешнего и недалекого будущего, а также отвечает масштабу и значению главного города государства. «Что ни город, то норов», — гласит народная пословица. Она как нельзя лучше, точно и сжато характеризует всю многогранность, многоликость и своеобразие городов в делом. Вместе с тем города различны между собой как по географическому положению, так и по экономическому и общественно-политическому значению в жизни государства и общества в целом. «Окно в Европу», — называл А. С. Пушкин северную столицу России — Петербург. «Город желтого дьявола», — охарактеризовал А. М. Горький Нью-Йорк. «Живой узел на Урале», — так определил экономикогеографическую сущность Екатеринбурга (ныне Свердловск) писатель Д. Н. Мамин-Сибиряк. «Города — это интеграл человеческой деятельности», — писал архитектор А. К. Буров. «Города — экономический каркас территории», — определил территориально-хозяйственное значение городов проф. Н. Н. Баранский. Каждая из этих характеристик с той или иной точки зрения рисует образ города, его суть, его специфику. Человек идет по городу. Он словно песчинка, брошенная в боль, шой поток пешеходов и транспорта. Этот поток шумно несется по улицам, проспектам, площадям, образуя реку городской жизни, реку, «берегами» которой являются тысячи домов от «малышей» до «гигантов». Они словно книги на библиотечной полке: одни изданы давно — достигают почтенного возраста и успели уже несколько запылиться; другие построены совсем недавно и пахнут еще краской; третьи — свидетели глубокой старины, чей возраст наложил отпечаток и па формат, и на шрифт, и на стиль изложения... Город — это сложная искусственная среда, созданная человеком среди естественного природного окружения. Город — это своеобразная ткань, узоры на которой- — знаменитые памятники архитектуры, а связующие нити — рядовая застройка, множество обычных домов. Ежедневно, годами, десятилетиями ходим мы мимо этих зданий, не замечая их своеобразия И выразительности, скрытых подчас за облупившейся штукатуркой, немытыми окнами, рекламой. Однако в каждое из них вложены талант, мысль, труд их автора — архитектора или инженера-строителя. Конечно, не каждый дом — произведение искусства, но и архитектура как среда, созданная человеком для удовлетворения своих духовных и материальных потребностей, состоит не только из одних шедевров зодчества. Десятилетие за десятилетием, век за веком меняется облик городов, обогащаясь новыми зданиями, улицами, площадями, набережными, скверами. Прошедшее остается то устремленным ввысь остроконечным готическим собором, то изящным фасадом эпохи барокко, то триумфальной аркой или колонной, воздвигнутыми во славу былых побед. Каково наше отношение сегодня ко всем этим постройкам, знаменитым и малоизвестным, выдающимся и рядовым? Как мы воспринимаем их и какие чувства они у нас вызывают? На эти вопросы лучше всего ответить словами Н. В. Гоголя, сказанными еще полтора столетия назад: «Архитектура тоже летопись мира: она говорит тогда, когда уже молчат и песни, и предания и когда уже ничто не говорит о погибшем народе. Пусть же она хоть отрывками является среди наших городов в таком виде, в каком она была при отжившем уже народе, чтобы при взгляде на нее осенила нас мысль о минувшей жизни и погрузила бы нас в его быт, в его привычки и степень понимания, и вызывала бы у нас благодарность за его существование, бывшее ступенью нашего возвышения». Свидетели прошлого — некогда неприступные крепости, монастыри, роскошные дворцы, величественные храмы — все это сегодня памятники труда, мудрости, вдохновения людей. Мы преклоняемся перед силой и мощью человеческого духа, его неограниченными творческими возможностями, воплощенными в художественных творениях. Однако знакомство с наследием прошлого, изучение этого бесценного дара наших предков требуют определенной позиции. Об этом очень хорошо сказал русский историк В. О. Ключевский: «Не будет ли справедливее, человечнее н научнее брать во внимание .. те чувства и соображения, с какими работали над жизнью ее строители, и те впечатления, которые на них производила их собственная работа? Чтобы понимать своего собеседника, надобно знать, как сам он понимает слова и жесты, с которыми с вами объясняется.., а обычаи и порядки старой жизни — это язык понятий и интересов, которым старинные люди объяснялись друг с другом и объясняются с нами, их потомками и наблюдателями». Мечтая об архитектурном просвещении и более наглядном знакомстве широкой публики с историей зодчества, Н. В. Гоголь писал; «Мне прежде приходила очень странная мысль: я думал, что весьма не мешало бы иметь в городе одну такую улицу, которая бы вмещала в себе архитектурную летопись: чтобы начиналась она тяжелыми мрачными воротами, прошедши которые зритель видел бы с двух сторон возвышающиеся величественные здания первобытного дикого вкуса потом постепенное изменение ее в разные виды: высокое преображение в колоссальную, исполненную простоты египетскую, потом в красавицу греческую, потом в сладострастную александрийскую и византийскую с плоскими куполами, потом в римскую с арками в несколько рядов.., потом дикую готическую, потом готикоарабскую.., потом страшным смешением архитектур, происшедшим от обращения к византийской.., и, наконец, чтобы вся улица оканчивалась воротами, заключавшими бы в себе стихии нового вкуса. Эта улица сделалась бы тогда в некотором отношении историей развития вкуса, и кто ленив перевертывать толстые томы, тому бы стоило только пройти по ней, чтобы узнать все». Улицы, которая виделась великому русскому писателю, нет в природе. Тем не менее путешествие по такой улице возможно, хотя оно, разумеется, будет воображаемым. Что такое улица, известно каждому: это территория в пределах деревни, поселка или города, предназначенная для движения пешеходов и транспорта и расположенная обычно между рядами строений. Сеть улиц определяет планировочную структуру любого населенного места. Она относится к наиболее устойчивым, длительно существующим характерным особенностям города, сохраняющимся в процессе его развития и реконструкции. Именно через архитектурный облик улицы мы, как правило, познаем характер города, его специфику, его «лицо». О городах написано немало. Здесь и многотомные монографии, и юбилейные издания, и статистические справочники, и красочные фотоальбомы, и путеводители. Это и не удивительно, ибо тема города неисчерпаема. Она питала и будет питать умы не одного поколения художников, поэтов, ученых, архитекторов, инженеров, социологов — всех тех, кто своей жизнью и деятельностью так или иначе связан с этим удивительным порождением человеческой цивилизации. Вопросам градостроительства было уделено внимание на XXVI съезде КПСС: «Не надо объяснять, как важно, чтобы все окружающее нас несло на себе печать красоты, хорошего вкуса. Олимпийские объекты и некоторые жилые кварталы Москвы, возрожденные жемчужины прошлого и новые архитектурные ансамбли Ленинграда, новостройки Алма-Аты, Вильнюса, Навои, других городов — это наша гордость. И все же градостроительство в целом нуждается в большей художественной выразительности и разнообразии». Эта книга — не курс истории архитектуры и не географическое описание, это всего лишь «штрих к портрету» городов разных эпох и народов, рассказ о градостроительном искусстве с древнейших времен и до наших дней. «Бузирис построил большой город, — писал древнегреческий историк Диодор, живший на рубеже I в. до н. э. — I в. н. э., после посещения Египта, — называемый у египтян городом Зевса, у эллинов — Фивами. Он (Бузирис) определил его окружность в сто сорок стадий (около 26,5 км) и чудесно украсил его большими зданиями, великолепными храмами и священными приношениями .. Даже дома частных лиц он велел строить в четыре и в пять этажей. Вообще этот город был самым цветущим не только в Египте, но и во всем мире .. Многочисленными великими приношениями из серебра и золота, а также из слоновой кости, множеством колоссов и монолитных обелисков был, говорят, украшен этот город так, как никакой другой под солнцем»1. Таков облик египетского города) Композиционный центр его — главная улица. - Медленно движется красочная процессия. Людей много, очень много: они заполнили все пространство/улицы, которая напоминает огромную полноводную реку (шириной в некоторых местах до 60 м). Строгой, величественной оправой людскому потоку служат пальмы, посаженные по обеим сторонам улицы. Стволы пальм, словно колонны, подчеркивают перспективу улицы, сосредоточивая внимание каждого идущего в толпе к цели шествия — храму. Строгие и лаконичные ронтуры ©того священного сооружения виднеются вдали. Кроны йальм лениво шелестят от легкого прикосновения ветра, упираются в яркую голубизну неба. Деревья дают желанную тень и прохладу толпе, а единообразие стволов, подчеркивая перспективу улицы, маскирует разнохарактерные ограды усадебных участков богатых горожан. Что это за торжественная процессия? Так в городах Древнего Египта отмечали религиозные праздники и царские торжества. Для этого существовали специальные улицы процессий. Одну из таких улиц мы только что. посетили. Это улица «Великого жреца» в городе Ахетатоне, протянувшаяся через весь город параллельно Нилу с юга на север. По этой улице процессии двигались к храму, расположенному на окраине города. Народные празднества, занимавшие третье место по значению в общественной жизни городов после религиозных и царских торжеств, проходили на рыночных площадях у ворот внутри города или за городской чертой. l^/Три с половиной тысячелетия назад обширная территория нынешнего Ближнего Востока, раскинувшаяся между долиной Нила на юго-западе и долинами рек Тигра и Евфрата на северо-востоке, выглядела почти так же, как и сегодня: однообразие залитой солнцем пустыни сменяет небогатая растительность по берегам немногочисленных рек. Лишь финиковые пальмы гордо возвышаются в окружении кустарников акации и тамариска, шелестят от движения воздуха заросли папируса. И над всем этим почти всегда безоблачное небо. Именно в этой стране пустынь и плодородных речных долин за много веков до нашей эры возникли первые города, в которых были сосредоточены ремесла, торговля, административное управление. Эти города имели геометрически правильную сеть улиц с ярко выраженными городскими центрами, включавшими дворцовые и храмовые комплексы. Приемы планировки этих городов, их благоустройство и застройку впоследствии внимательно изучали и творчески переосмысливали древние греки и римляне, заложившие фундамент европейской художественной культуры. Египтяне четко определили функции каждого своего города. Так, помимо Мемфиса и Фив столицами в разное время были Ахетатон, Саис, Такие и Бубастис; Гелиополь, Элефантина и Филе считались храмовыми городами; Аварис. и те же Танис, Бубастис — торговые города; Эль-Каб и Ссмне — города-стражи. Крупные египетские города не имели геометрически правильных планов. Небольшие города и поселки (типа Кахуна), наоборот, были столь регулярны, что невозможно представить их построенными без предварительного четкого замысла. Заглянем в Ахетатон — столицу Египта при фараоне Аменхотепе IV (1419 — ок. 1400 г. до н. э.) — город, облик которого лучше других городов донесла до нас История. Как возник Ахетатон? Пытаясь сломить могущество жрецов и старой знати, обосновавшихся в тогдашней столице — Фивах, Аменхотеп IV выступил как религиозный реформатор, введя новый культ бога солнца Атона и основав новую столицу в 300 км к северу от прежней. Вдоль прямых и широких улиц города тянутся белые стены, прерываемые лишь небольшими воротами. Египтянам чужды монументальные фасады, свидетельствующие о богатстве и роскоши жилищ. Даже дворцы выходят на улицу глухой стеной, художественно выделены лишь вход (портал) и покрытая орнаментом дверь. Во внутреннем дворе жилого дома расположены портики-галереи на колоннах вдоль стен. Чем богаче египтянин, тем больше рабов, скота и разного рода припасов держит он при своем дворе. Усадьба делится на разгороженные стенами дворы: для скота, для зерна, для виноделия, для амбаров и кухни. Жилище хозяина выходит па парадный двор, куда не доносятся ни шум, ни крики, ни запахи. Часть парадного двора занимает сад с тенистыми сикоморами, фигами, гранатами, стройными, как свечи, финиковыми пальмами. Здесь же небольшой виноградник, беседка, бассейн. Город, построенный среди бесплодных песков, утопает в зелени, но чего стоят эти дающие прохладу и свежесть деревья! Их привезли издалека вместе с землей. Однако посадить дерево еще недостаточно: необходимо за ним ухаживать, чтобы оно не погибло. До нас дошли специальные горшки, в которых росли деревья. Особенно много таких сосудов найдено вдоль стенок некогда существовавших неглубоких бассейнов: пышная зелень в сочетании с водой создавала приятную прохладу и свежесть, которые помогали переносить нестерпимую летшою жару. Дома богатых вельмож просторны и удобны. Материал постройки — дерево и высушенный на солнце кирпич. В доме много решетчатых окон. В случае ветра или песчаной бури можно опустить ярко окрашенные шторы. В помещениях — кровати, кресла, стулья. Непременная домашняя утварь — ларцы черного дерева с инкрустацией из слоновой кости. Полы устланы тяжелыми коврами. С се-верной стороны дома устроена веранда. Здесь всегда тень и прохлада. В жаркое время дня на веранде хозяин принимает гостей. Веранда очень нарядна: стены и пол расписаны узорами и целыми картинами, дверь обрамлена тесаными плитами, на которых вырезаны иероглифы, обозначающие имя и звание хозяина. Иероглифы заполнены особой пастой, которая твердеет от времени и становится похожей на старую бирюзу. В центре дома — зал для пиров. Он выше остальных помещений и имеет иод потолком ленту окон, через которые проникает свет и вентилируется помещение (создается вертикальный ток возду. ха, охлаждающий помещение в жаркое время). Внутренние поверхности помещений расписаны: нарисованные на синем фоне потолка птицы словно парят в небе; стены покрыты рисунками бутонов папирусов и лотосов. Здесь же небольшой бассейн для омовения ног. Около бассейна — каменный помост для жаровни, которую зажигают н прохладное время для отопления помещений. Поблизости лестница на плоскую крышу — место отдыха хозяев дома в вечерние часы. Содержание такой усадьбы — дело очень трудоемкое. Множество елуг и рабов обслуживают господина, ухаживают за домом и садом. Похваляясь своим богатством, один египетский сановник писал, что в его доме дворни столько, что когда он позовет одного человека, то внемлет его призыву тысяча. А вот квартал, где дома победнее. Здесь нет ни амбаров, ни заборов. Каждая хижина меньше веранды богатого дома. Это жилище свободных людей — ремесленников или прислужников в богатых домах, Тип этого дома — средиземноморский: замкнутое помещение с фасадом без окон, освещаемое только со стороны внутреннего двора. Степы домов выложены из кирпича-сырца, кровля — настил пальмовых стволов. Пальмовое дерево может выдержать нагрузку лишь при небольшом расстоянии между опорами, поэтому помещения имеют очень небольшую ширину. Освещают и одновременно вентилируют помешения узкие вертикальные щели, идущие от пола до потолка и закрытые только занавесками. Благодаря этому идет непрерывный обмен неравномерно нагретых слоев воздуха снаружи и внутри помещения; создается идеальная вентиляция без сквозняков. Часто по периметру всего дома устраивали портик или веранду, защищавшие стены от прямых солнечных лучей. Жилище бедноты — низкие убогие хижины из необожженного кирпича, крытые тростником. Они настолько скученны, что стены хижин часто соприкасаются между собой. Каждая хижина разделена пополам: на собственно жилую часть и на хранилище скромных запасов. Вмазанный в пол очаг, каменная зернотерка, грубо сколоченный стул, несколько простых глиняных сосудов — вот и все убранство дома, жильцы которого спят вповалку прямо на глиняном полу. И все же обитатели хижнн могут считать себя счастливыми: ведь они свободные люди, а есть еще и рабы. Один из районов города отделен высокой стеной, которую день и ночь охраняют стражники. Бесконечные ряды небольших клетей из необожженного кирпича, объединенных общей кровлей, образуют унылую застройку этой территории. Здесь живут рабы — люди, руками которых создавались и украшались все сооружения Древнего Египта. Разительный контраст городской застройке (жилищам бедняков и рабов) являют дворцы фараонов. Описывая египетский город Гелиополь, древнегреческий географ и историк Страбон (конец I в. до н.э — I в. н.э.) свидетельствует: «Город... стоит на внушительной насыпи с храмом Гелиоса и быком Мневисом... Перед насыпью находится несколько озер, в которые стекает избыток воды из проходящего поблизости капала. Устройство храмов таково. Перед входом в святилище находится вымощенная площадка шириной приблизительно в плетр (около 9,3 м), а длиною в три-четыре раза больше или даже еще длиннее. Пространство это называется дромом (дорогой)... Во всю длину площади по обеим ее сторонам стоят ряды каменных сфинксов на расстоянии двадцати локтей (около 12,4 м) или немного меньше один от другого; таким образом, один ряд сфинксов находится с правой стороны, другой — с левой. За сфинксами — большое преддверие... храма... Число сфинксов и преддверий неопределенное; в разных храмах оно различно, как длина и ширина дромов...» Египетские дворцы — это комплекс отдельных павильонов, разбросанных в садах, окруженных высокой каменной оградой. В садах — беседки, увитые виноградом, водоемы, цветники. Дворец подразделялся на те же зоны, на какие делится и теперь восточное жилище богатых: селямлик — помещение, где хозяин принимает посетителей и гостей; гарем — часть дома, предназначенная исключительно для семьи, и наиболее обширная часть дворца — хан — зона всех служебных построек (конюшен, стойл, мастерских, складов, помещений для слуг и т. п.). vr В Ахетатоне, протянувшемся на 7 км вдоль Нила, было построено кроме основного еще два дворца — северный и южный. Северный славился своим зверинцем, а южный был предназначен для увеселений. |
