На главную Тексты книг БК Аудиокниги БК Полит-инфо Советские учебники За страницами учебника Фото-Питер Техническая книга Радиоспектакли Детская библиотека

СОДЕРЖАНИЕ

 

Эразм Роттердамский (1469—1536)

Дезидерий Эразм Роттердамский (настоящее имя Терт Гертсен) — знаменитый нидерландский писатель эпохи Возрождения, крупнейший мыслитель «христианского гуманизма», один из авторитетнейших лидеров гуманистического движения в Европе. Он родился в .Роттердаме, обучался в церковной латинской школе, а после смерти своих родителей постригся в монахи. Однако в 1493 г. Эразм покидает монастырь, чтобы продолжить свое образование, изучает классическую философию и богословие в Париже, в Турине. Много путешествует, живет в Англии, Швейцарии, Австрии, Италии, Германии. Дружит и переписывается со многими выдающимися учеными своего.времени. В Европе Эразма Роттердамского знали еще и потому, что он писал свои сочинения на самом почитаемом в ту пору и широко бытовавшем в высших кругах латинском языке. Его перу принадлежат сочинения сатирические («Похвала Глупости», «Раз-гово|ры запросто»), теологические («Метод истинного богословия», «О свободе воли»), по филологии («О правильном произношении латинских и греческих слов», «Цицерониан») и др.

Среди произведений нидерландского гуманиста особую известность приобрел его трактат «Похвала Глупости» (1509), опубликованный в 1511 г. с посвящением другу Эразма — английскому гуманисту Томасу Мору. Книга обнаруживает одновременно развитие традиции античной сатиры, например Лукиана, и традиции немецкой сатирической литературы «о глупцах». Это как бы шутливый панегирик, похвальная речь; по всем правилам красноречия хвалу себе возносит сама госпожа Глупость (или госпожа Мория — от греч. «глупость»). Эразм, с одной стороны, высмеивает человеческие пороки и заблуждения, показывая, что именно глупость является причиной войн, непомерного тщеславия, обманов и прочих злодеяний. Но жизнелюбие и оптимизм писателя Возрождения накладывают свой отпечаток, отчего образ Глупости у него получается совсем не однозначным. Иногда она трактуется как обычная энергия, неуемность, свойственная человеческой натуре. И тогда глупость может послужить причиной для самых благих деяний: научных открытий, творений искусства, создания жизненных удобств и т. д. Вся человеческая жизнь оказывается неким царством Глупости, в котором человек предстает одновременно рациональным и эмоциональным существом, мудрецом и глупцом в то же самое время. Очень большое влияние оказало сочинение Эразма на Рабле и Монтеня, Сервантеса и Шекспира, Свифта и Вольтера — сатириков последующих поколений.

ПОХВАЛА ГЛУПОСТИ

Сатирическое сочинение (1509)

Глупость говорит: пусть невежественные смертные толкуют о ней, что им угодно, она же дерзает утверждать, именно ее божественное присутствие, только оно одно, веселит богов и людей. А посему сейчас будет произнесено похвальное слово Глупости.

Кому, как не Глупости, подобает стать трубачом собственной славы? Ведь леностные и неблагодарные смертные, усердно ее почитая и охотно пользуясь ее благодеяниями, в продолжение стольких веков не удосужились воздать в благодарственной речи похвалу Глупости. И вот она, Глупость, щедрая подательница всяческих благ, котирую латиняне зовут Стультицией, а греки Морией, самолично выступает пред всеми во всей своей красе.

Итак, поскольку далеко не всем известно, из какого рода она происходит, то, призвав на помощь Муз, прежде всего излагает Глупость свою родословную. Отец ее — Плутос, который, не во гнев будет сказано Гомеру, Гесиоду и даже самому Юпитеру, есть единственный и подлинный отец богов и людей. Кому он благоволит, тому и дела нет до Юпитера с его громами. И родилась Глупость, пользуясь словами Гомера, не в узах унылого брака, а от вожделения свободной любви. И был в ту пору отец ее ловким и бодрым, хмельным от юности, а еще больше — от нектара, которого хлебнул он изрядно на пиру богов.

Рождена Глупость на тех Счастливых островах, где не сеют, не пашут, а в житницы собирают. Нет на этих островах ни старости, ни болезней, и не увидишь там на полях ни волчцов, ни бобов и тому подобной дряни, а лишь лотосы, розы, фиалки и гиацинты. И питали дитя своими сосцами две прелестные нимфы — Метэ-Опьянение и Апедия-Невоспитанность. Теперь же состоят они в свите спутниц и наперсниц Глупости, а с ними и Колакиия-Лесть, и Лета-Забвение, и Мисопония-Лень, и Гедонэ-Наслаждение, и Анойя-Безумие, и Трифэ-Чревоугодие. А вот еще два бога, замешавшиеся в девичий хоровод: Комос-Разгул и Негретос Гипнос — Непробудный сон. С помощью этих верных слуг подчиняет Глупость весь род людской и отдает повеления самим императорам.
Узнав, каков род, каково воспитание и какова свита Глупости, навострите уши и вникайте, какими благами одаряет она богов и людей и как широко простирается ее божественная сила.

Прежде всего — что может быть слаще и драгоценней самой жизни? Но к кому, как не к Глупости, должен взывать мудрец, ежели вдруг возжелает стать отцом? Ведь скажите по совести, какой муж согласился бы надеть на себя узду брака, если бы, по обычаю мудрецов, предварительно взвесил все невзгоды супружеской жизни? А какая женщина допустила бы к себе мужа, если бы подумала и поразмыслила об опасностях и муках родов и о трудностях воспитания детей? Итак, только благодаря хмельной и веселой игре Глупости рождаются на свет и угрюмые философы, и порфироносные государи, и трижды пречистые первосвященники, и даже весь многочисленный рой поэтических богов.

Мало того, все, что есть в жизни приятного, — тоже дар Глупости, и сейчас это будет доказано. Чем была бы земная жизнь, если б лишена была она наслаждений? Сами стоики отнюдь не отворачиваются от наслаждений. Ведь что останется в жизни, кроме печали, скуки и тягот, если не примешать к ней малую толику наслаждения, иначе говоря, если не сдобрить ее глупостью?

Первые годы — самый приятный и веселый возраст в жизни человека.
За детством следует юность. В чем источник очарования юности, если не в глупости? Чем меньше умничает мальчик по милости Глупости, тем приятнее он всем и каждому. А чем больше удаляется человек от Глупости, тем меньше остается ему жить, пока не наступит, наконец, тягостная старость.

А каковы тощие угрюмцы, предающиеся изучению философии! Не успев стать юношами, они уже состарились, упорные размышления иссушили их жизненные соки. А дурачки, напротив, — гладенькие, беленькие, с холеной шкуркой, настоящие акарнские свинки, никогда не испытают они тягот старости, если только не заразятся ею, общаясь с умниками.

И ведь не найти на земле ни веселья, ни счастья, которые не были бы дарами Глупости. Мужчины, рожденные для дел правления и посему получившие несколько лишних капель разума, сочетаются браком с женщиной, скотинкой непонятливой и глупой, но зато забавной и милой, дабы она бестолковостью своей и подсластила тоскливую важность мужского ума. Известно, что женщина вечно будет женщиной, иначе говоря — дурой, но чем привлекают они к себе мужчин, как не глупостью? В глупости женщины — высшее блаженство мужчины.

Одним словом, без Глупости никакая связь не была бы приятной и прочной: народ не мог бы долго сносить своего государя, господин — раба, служанка — госпожу, учитель — ученика, жена — мужа, квартирант — домохозяина, ежели бы они не потчевали друг друга медом глупости.

Допусти мудреца на пир — и он тотчас же всех смутит угрюмым молчанием или неуместными расспросами. Позови его на танцы — он запляшет, словно верблюд. Возьми его с собой на какое-нибудь зрелище — он одним своим видом испортит публике всякое удовольствие. Если мудрец вмешается в разговор — всех напугает не хуже волка.

Но обратимся к наукам и искусствам. Не подлежит сомнению, что любая вещь имеет два лица, и лица эти отнюдь не схожи одно с другим: под красотой — безобразие, под ученостью — невежество, под весельем — печаль, под пользой — вред.

Всех счастливее тот, кто всех безумнее. Из этого теста испечены люди, которые любят рассказы о ложных знамениях и чудесах и никак не могут досыта наслушаться басен о призраках, лемурах, выходцах с того света и тому подобной невидали; и чем более расходятся с истиной эти небылицы, тем охотнее им верят. Впрочем, нужно помянуть и о тех кто, читая ежедневно семь стишков из священной Псалтири, сулит себе за то вечное блаженство. Ну можно ли быть глупее?

А разве просят люди у святых чего-нибудь, не имеющего отношения к глупости? Взгляните на благодарственные приношения, которыми стены иных храмов украшены вплоть до самой кровли, увидите ли вы среди них хоть одно пожертвование за избавление от глупости, за то, что прино-ситель стал чуть-чуть умнее бревна? Так сладко ни о чем не думать, что от всего откажутся люди, только не от Мории.

Не только большинство людей заражено глупостью, но и целые народы, и вот в самообольщении британцы заявляют исключительные притязания на телесную красоту, музыкальное искусство и хороший стол. Французы только себе приписывают приятную обходительность. Итальянцы присвоили себе первенство в изящной литературе и красноречии, а посему пребывают в таком сладостном обольщении, что из всех смертных единственно лишь себя не почитают варварами. Испанцы никому не согласны уступить своей воинской славы. Немцы бахвалятся высоким ростом и знанием магии. Рука об руку с самообольщением идет лесть.

Итак, либо нет никакой разницы между мудрецами и дураками, либо положение дураков не в пример выгоднее. Во-первых, их счастье, покоящееся на обмане или самообмане, достается им гораздо дешевле, а во-вторых, они могут разделить свое счастье с большинством других людей.

Многие люди всем обязаны Глупости. Есть среди них грамматики, риторы, юристы, философы, поэты, ораторы, а в особенности те, которые марают бумагу разной чушью, ибо кто пишет по-ученому, достоин скорее сожаления, чем зависти.

Впрочем, никому нельзя забывать меру и границу, а посему говорит Глупость: «Будьте здравы, рукоплещите, живите, пейте, достославные сопричастники таинств Мории».

Е. В. Морозова

Глупость сама себя хвалит, как явствует из заглавия произведения. Однако героиня, от лица которой ведется повествование, отнюдь не глупа, обладает здравым смыслом, трезвым взглядом и немалым житейским опытом. Глупыми являются скорее ее многочисленные подданные, которые оказываются куда менее сообразительными, чем их повелительница.

Следуя традициям житийной литературы, Эразм наделяет госпожу Г. примечательной родословной. Ее отец — Плутос. Бог богатства назван сатириком единственным настоящим отцом богов и людей, так как от его приговоров зависят война, мир, власть, совет, суд. Матерью героини автор сделал нимфу Неотиту (юность), дабы подчеркнуть, что глупость соединяет старость (Плутос — один из старейших богов, по Эразму) и цветущую молодость: «Глупость удерживает юность и отгоняет старость». Г., с точки зрения Эразма, — это порок, который никогда не бывает единственным. Госпожа Г. шествует по миру в окружении своих ближайших подруг Лести, Лени, Сластолюбия, Чревоугодия и прочих человеческих слабостей, которым автор дает древнегреческие имена.

Сатирическая мысль Эразма развивается по нарастающей. В начале сатира имеет бытовую и нравственную направленность. Госпожа Г. хвастает тем, что люди обязаны ей жизнью, ведь женщины нравятся мужчинам благодаря глупости тех и других. Ссорящихся же супругов способна примирить лишь только она — всесильная госпожа Г. Эразм в своих иронических сентенциях утверждает, что именно глупость соединяет друзей. В подтверждение этого госпожа Г. говорит о том, что чем больше люди пьют, тем глупее становятся, а пьяный готов считать своим другом кого угодно. От сравнительно безобидных наблюдений над нравами своих современников автор «Похвалы Глупости» переходит к социальным заключениям, перенося межличностные отношения в сферу государственную. Преподававший в нескольких европейских университетах, в том числе в Парижском и Кембриджском, Эразм дает весьма нелестную характеристику своим коллегам и питомцам. Госпожа Г. полагает, что самыми ревностными ее служителями являются грамматика, правоведы, философы, богословы. Будучи невеждами, они вдалбливают в головы своих учеников всевозможные псевдоистины, дабы последние превзошли первых глупостью и невежеством. Госпожа Г. числит среди своих подданных и королей, потому что, по мнению Эразма, глупость создает государства, поддерживает трон и церковь.

Никколо Макиавелли

(1469—1527)

Итальянский писатель, политический деятель. Его перу принадлежат комедии «Мандрагора» (1518, изд. и пост. 1524), «Клиция» (1525, изд. 1537), поэма «Золотой осел» (1519), трактаты «Государь» (1513, изд. 1532), «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия» (1513—1521, изд.1531), «История Флоренции» (1520—1525, изд.
1532), лингвистическое сочинение «Диалог о языке» (1514—1516).

ГОСУДАРЬ

Трактат

Государь — главный предмет рассуждения Макиавелли и центральный политический образ, созданный им в трактате. Предварительно рассмотрев, какие бывают типы государств («республики либо управляемые единовластно», гл. I), дав исторические примеры их различных вариантов, Макиавелли переходит к проблеме политической власти и прежде всего тех условий, которые позволяют ее завоевать, а завоевав, удержать. Начиная с XIV главы, он целиком сосредоточился на личности правителя, что видно уже из названий отдельных глав: «О том, за что людей, в особенности государей, восхваляют или порицают» (гл. XV), «О жестокости и милосердии и о том, что лучше: внушать любовь или страх» (гл. XVII), «О том, как государи должны держать слово» (гл. XVIII), «Как надлежит поступать государю, чтобы его почитали» (гл. XXI). Макиавелли оправдывает политика, действующего по обстоятельствам, сохраняющего верность слову, являющего милосердие, но в душе всегда готов к тому, «чтобы переменить направление, если события примут другой оборот или в другую сторону задует ветер фортуны...». В знаменитой XXV главе «Государя» («Какова власть судьбы над дёлами людей и как можно ей противостоять») говорится о Времени, которое позволяет или препятствует достижению успеха, а именно успех есть мера доблести. Это понятие (virtu) Макиавелли применительно к своему Г. лишает прежнего гуманистического значеия — нравственной добродетели и толкует в значении скорее античном, связанном с военной доблестью. Следующая и последняя XXVI глава «Государя» — «Призыв овладеть Италией, освободить её из рук варваров». Макиавелли не видит в современной ему истории человека, достойного этой цели. Поэтому он готов'согласиться даже на то, чтобы ее осуществил недостойный, каковой и послужил прототипом для его Г., — Чезаре Борджиа, герцог Валентине. Сын папы Александра VI, он являл собой пример самого жестокого, напористого и до поры до времени удачливого политического авантюриста. После смерти папы судьба, правда, отвернулась от Чезаре, обрекая его на гибель (1507), а государство, создаваемое им с таким мастерством и такой кровью, — на крушение. Макиавелли был непосредственным Свидетелем того, как это государство рождалосъ в войнах, ибо по поручению Флорентийской республики  1502—1504 гг. не раз сопровождал войска герцога Валентине, в своих донесениях не раз предупреждал, насколько тот опасен и коварен. При жизни бывший для Макиавелли политическим противником, Чезаре после своей смертистанет тем оригиналом, с которого будет списан портрет идеального современного Г.

МАНДРАГОРА

Комедия

Лигурио — персонаж комедии. По своему театральному амплуа — приживал, «паразит», роль которого, однако далеко перерастает эти первоначальные рамки и становится центральной во всей пьесе. Именно Л. приходит на помощь Каллимако и наилучшим образом устраивает его отношения с прекрасной Лукрецией. Каллимако — тридцатилетний человек, которого два десятка лет тому назад опекуны увезли из родной Флоренции в Париж, откуда он теперь и возвращается, увлеченный рассказами о небывалой красоте молодой дамы Лукреции. Кроме того, что она хороша собой, она, как выясняется, добродетельна, и хотя Лукреция едва ли любит Ничу, своего богатого простофилю-мужа, но склонить ее к измене представляется почти невозможным. Однако Л. берется за дело.

Первый план Л. — заманить Лукрецию на воды, где нравы вольнее и устраиваются разного рода увеселения. Однако затем решает, что поездка на воды не понадобится, если Каллимако удастся сыграть роль врача, приглашенного к Лукреции с тем, чтобы рекомендовать ей верное средство зачать ребенка: шесть лет она в браке, а детей нет. План Л. состоит в том, что Каллимако пропишет питье для Лукреции и объяснит Ниче, что «тот, который переспит с ней после снадобья, умрет ровно через восемь дней...». Ничу это, естественно, не устраивает, но ему советуют пожертвовать жизнью какого-либо подгулявшего молодчика, которого можно будет отловить на окрестных улицах и, завязав предварительно глаза, препроводить в постель к Лукреции. Нича быстро сдается. Лукрецию принуждают согласиться, заручившись одобрением ее матери и советами подкупленного священника. Все происходит так, как задумал Л.: Каллимако, переодетый пьяным прохожим, попадает к Лукреции и уславливается с нею о дальнейших встречах. Начало любви достойно того, кто помог ей осуществиться. Дальнейшее течение любви, вероятно, будет таким же, каким было ее начало. Цель достигнута, но опорочена способствовавшими ее достижению средствами. В этом случае, сразу же вспоминается тот факт, что комедия Макиавелли последовала за его «Государем» и может быть рассмотрена как приложение тех же принципов, только не к сфере политической, а к сфере частной жизни. Л., разумеется, не правитель, а всего лишь «паразит», но он превращается в того, кто правит, без чьего вмешательства не делаются дела.

Франсуа Рабле (1494—1553)

Рабле — величайший писатель эпохи Возрождения во Франции. Он был автором одной книги, но эта книга стала вершиной гуманистической французской литературы, мудрой и веселой энциклопедией Ренессанса. Родился Рабле в провинции, в г. Шиноне, в семье адвоката и в десятилетнем возрасте был отдан в монастырь. Однако монастырский уклад жизни не удовлетворял будущего писателя, и через двадцать лет он уходит из монастыря, начинает изучать медицину в университете в Монпелье, в 1530 г. получает степень бакалавра, а в 1537 г. — доктора. Рабле работал и в больнице, и как домашний врач. Он хорошо знает свою профессию, увлекается естественными науками, публикует со своими комментариями труды античных врачей — Гиппократа, Галена. Замысел же романа рождается у Рабле под влиянием опубликованной в 1532 г. так называемой народной книги о великане Гар-гантюа. Книга так понравилась писателю, что вначале он пишет как бы ее продолжение — историю сына Гаргантюа, Пантагрюэля. Однако задачи гуманиста Рабле отличались от забавных историй народной книги, и в 1534 г. он издает начало романа «Повесть о преужасной жизни великого Гаргантюа, отца Пантагрюэля». В окончательном виде роман состоит из пяти книг. Пятая вышла уже после смерти автора. Роман воспринимается на первый взгляд как забавная, грубовато-комическая и фантастическая хроника о великанах. Однако Рабле недаром призывает своих читателей вдуматься в глубинный смысл книги. На самом деле писатель поднимает здесь очень важные проблемы, которые волновали многих гуманистов. Это, во-первых, проблемы гуманистической педагогики (история обучения Гаргантюа), проблемы войны и мира (история военного конфликта между государствами Грангузье и Пикрошоля), проблема идеального общества (история Телемского аббатства) и это, во-вторых, множество актуальных политических, религиозных, общественных вопросов, которые Рабле решает в «карнавальной» (по меткому определению известного ученого М. М. Бахтина) стихии романа. Сатирический заряд книги Рабле был враждебно встречен церковниками, и каждую из частей романа последовательно запрещали. Однако это не помешало роману Рабле не только получить популярность, но стать бессмертным творением.

ГАРГАНТЮА И ПАНТАГРЮЭЛЬ

Роман (кн. 1—4, 1533—1552; кн. 5 — опубликована в 1564)

ПОВЕСТЬ О ПРЕУЖАСНОЙ ЖИЗНИ ВЕЛИКОГО ГАРГАНТЮА, ОТЦА ПАНТАГРЮЭЛЯ, НЕКОГДА СОЧИНЕННАЯ МАГИСТРОМ АЛЬ-КОФРИБАСОМ НАЗЬЕ, ИЗВЛЕКАТЕЛЕМ КВИНТЭССЕНЦИИ. КНИГА, ПОЛНАЯ ПАН-ТАГРЮЭЛИЗМА

Обращаясь к достославным пьяницам и досточтимым венерикам, автор приглашает их развлекаться и веселиться, читая его книгу, и просит не забыть за него выпить.

Отца Гаргантюа звали Грангузье, он был большой шутник, всегда пил до дна и любил закусить солененьким. Он женился на Гаргамелле, и она, проносив ребенка во чреве 11 месяцев, объелась на празднике требухой и родила сына-богатыря, который вышел у нее через левое ухо. В этом нет ничего удивительного, если вспомнить, что Вакх вышел из бедра Юпитера, а Кастор и Поллукс — из яйца, снесенного и высиженного Ледой. Младенец сразу же заорал: «Лакать! Лакать!», на что Грангузье воскликнул: «Ке гран тю а!» («Ну и здоровенная же она у тебя!» — фр.), имея в виду глотку, и все решили, что раз это было первое слово отца при рождении сына, то его и надо назвать Гаргантюа. Младенцу дали тяпнуть винца и по доброму христианскому обычаю окрестили. Ребенок был весьма смышленым и, когда ему шел шестой год, уже знал, что
лучшая в мире подтирка — пушистый гусенок. Мальчика стали учить грамоте. Его наставниками были Тубал Олоферн, затем Дурако Простофиль, а потом Понократ. Продолжать образование Гаргантюа отправился в Париж, где ему приглянулись колокола собора Богоматери; он унес их к себе, чтобы повесить на шею своей кобыле, и его с трудом удалось уговорить вернуть их на место. Понократ позаботился о том, чтобы Гаргантюа не терял времени даром, и занимался с ним даже тогда, когда Гаргантюа умывался, ходил в отхожее место и ел. Однажды лернейские пекари везли в город лепешки. Пастухи Гаргантюа попросили продать им часть лепешек, но пекари не захотели, тогда пастухи отобрали у них лепешки силой. Пекари пожаловались своему королю Пикрохолу, и Пикрохолово воинство напало на пастухов. Грангузье пытался уладить дело миром, но безуспешно,-поэтому он призвал на помощь Гаргантюа.

По дороге домой Гаргантюа и его друзья разрушили вражеский замок на берегу речки Вед, и весь остаток пути Гаргантюа вычесывал из волос ядра Пикрохоловых пушек, оборонявших замок.

Когда Гаргантюа прибыл в замок отца, в его честь был устроен пир. Повара Оближи, Обглодай и Обсоси показали свое искусство, и угощение было таким вкусным, что Гаргантюа вместе с салатом невзначай проглотил шестерых паломников — по счастью, они застряли у него во рту, и он выковырял их зубочисткой. Грангузье рассказал о своей войне с Пикрохолом и очень хвалил брата Жана Зубодробителя — монаха, одержавшего победу при защите монастырского виноградника. Брат Жан оказался веселым собутыльником, и Гаргантюа с ним сразу подружился. Доблестные воины снарядились в поход. В лесу они наткнулись на разведку Пикрохола под командой графа Улепета. Брат Жан наголову разбил ее и освободил паломников, которых разведчики успели взять в плен. Брат Жан захватил военачальника Пикрохолова войска Фанфарона, но Грангузье отпустил его. Вернувшись к Пикрохолу, Фанфарон стал склонять короля к миру с Грангузье, которого считал теперь самым порядочным человеком на свете, и заколол шпагой Бедокура, назвавшего его предателем. За это Пикрохол велел своим лучникам разорвать Фанфарона на части. Тогда Гаргантюа осадил Пикрохола в Ларош-Клермо и разбил его армию. Самому Пикрохолу удалось бежать, и по дороге старая колдунья нагадала ему, что он снова станет королем, когда рак свистнет. Говорят, теперь он живет в Лионе и всех спрашивает, не слыхать ли, чтобы где-нибудь свистнул рак, — видно, все надеется вернуть свое королевство. Гаргантюа был милостив с побежденными и щедро одарил соратников. Для брата Жана он построил Телемское аббатство, не похожее ни на какое другое. Туда допускали и мужчин и женщин — желательно молодых и красивых. Брат Жан отменил обет целомудрия, бедности и послушания и провозгласил, что каждый имеет право сочетаться браком, быть богатым и пользоваться полной свободой. Устав телемитов состоял из единственного правила: делай что хочешь.

ПАНТАГРЮЭЛЬ, КОРОЛЬ ДИПСОДОВ, ПОКАЗАННЫЙ В ЕГО ДОПОДЛИННОМ ВИДЕ, СО ВСЕМИ ЕГО УЖАСАЮЩИМИ ДЕЯНИЯМИ И ПОДВИГАМИ, СОЧИНЕНИЕ ПОКОЙНОГО МАГИСТРА АЛЬКОФРИБАСА, ИЗВЛЕ-КАТЕЛЯ КВИНТЭССЕНЦИИ

В возрасте пятисот двадцати четырех лет Гаргантюа прижил сына со своей женой Бадбек, дочерью короля Утопии. Ребенок был таким огромным, что его мать умерла родами. Он появился на свет во время великой засухи, поэтому получил имя Пантагрюэль («пакта» по-гречески означает «все», а «грюэль» на языке агарян означает «жаждущий»). Гаргантюа очень скорбел о смерти жены, но потом решил: «Надо поменьше плакать и побольше пить!» Он занялся воспитанием сына, который был таким силачом, что, еще лежа в колыбели, разорвал медведя на части. Когда мальчик подрос, отец отправил его учиться. По пути в Париж Пантагрюэль встретил лимузинца, который говорил на такой смеси ученой латыни с французским, что невозможно было понять ни слова. Впрочем, когда рассерженный Пантагрюэль схватил его за горло, лимузинец со страху завопил на обычном французском языке, и тогда Пантагрюэль отпустил его. Прибыв в Париж, Пантагрюэль решил пополнить свое образование и стал читать книги из библиотеки св. Виктора, такие, как «Щелкание приходскими священниками друг друга по носу», «Постоянный альманах для подагриков и венериков» и т. п. Однажды Пантагрюэль встретил во время прогулки рослого человека, избитого до синяков. Пантагрюэль поинтересовался, какие приключения довели незнакомца до столь плачевного состояния, но тот на все вопросы отвечал на разных языках, и Пантагрюэль ничего не мог понять. Только когда незнакомец заговорил наконец по-французски, Пантагрюэль понял, что зовут его Панург и прибыл он из Турции, где был в плену. Пантагрюэль пригласил Панурга в гости и предложил свою дружбу.

В это время шла тяжба между Лижизадом и Пейвино, дело было до того темное, что суд «так же свободно в нем разбирался, как в древневерхненемецком языке». Было решено обратиться за помощью к Пантагрюэлю, который прославился на публичных диспутах. Он первым делом велел уничтожить все бумаги и заставил тяжущихся изложить суть дела устно. Выслушав их бессмысленные речи, он вынес справедливый приговор: ответчик должен «доставить сена и пакли на предмет затыкания гортанных прорех, перекрученных устрицами, пропущенными через решето на колесиках». Все были в восторге от его мудрого решения, включая обе тяжущиеся стороны, что бывает крайне редко. Панург рассказал Пантагрюэлю, как он был в плену у т,урок. Турки посадили его на вертел, нашпиговав салом, как кролика, и начали жарить, но поджариватель заснул, и Панург, изловчившись, бросил в него головешку от костра. Начался пожар, который спалил весь город, а Панург счастливо спасся и даже уберегся от собак, бросая им куски сала, которыми был нашпигован. Великий английский ученый Таумаст прибыл в Париж, чтобы повидать Пантагрюэля и подвергнуть испытанию его ученость. Панург, видя волнение друга, предложил заменить его на диспуте. Представившись учеником Пантагрюэля, Панург отвечал англичанину так лихо: вынимал из гульфика то бычье.ребро, то апельрин, свистел, пыхтел, стучал зубами, выделывал руками разные фортели, — что без труда одолел Таумаста, который сказал, что слава Пантагрюэля завидует ему, ибо не соответствует и тысячной доле того, что есть в действительности. Получив известие о том, что Гаргантюа унесен в страну фей, и о том, что, проведав об этом, дипсоды перешли границу и опустошили Утопию, Пантагрюэль срочно покинул Париж.

Вместе с друзьями он уничтожил шестьсот шестьдесят вражеских рыцарей, затопил своей мочой вражеский лагерь, а потом разгромил великанов под предводительством Вурдалака. В этой битве погиб наставник Пантагрюэля Эпис-темон, но Панург пришил ему голову на место и оживил. Эпистемон рассказал, что был в аду, видел чертей, беседовал с Люцифером и хорошенько подзакусил. Он видел там Семирамиду, которая ловила вшей у бродяг, папу Секста, который лечил от дурной болезни, и многих других: все, кто на этом свете были важными господами, влачат жалкое и унизительное существование на том, и наоборот. Эпистемон сожалел, что Панург так быстро вернул его к жизни, ему хотелось подольше побыть в аду. Пантагрюэль вступил в столицу амавротов, женил их короля Анарха на старой шлюхе и сделал его продавцом зеленого соуса. Когда Пантагрюэль со своей ратью вступил в землю дипсодскую, дипсоды обрадовались и поспешили сдаться. Одни лишь альмироды заупрямились, и Пантагрюэль приготовился к наступлению, но тут пошел дождь, его воины затряслись от холода, и Пантагрюэль накрыл свое войско языком, чтобы защитить от дождя. Рассказчик этих правдивых историй укрылся под большим лопухом, а оттуда прошел по языку и угодил Пантагрюэлю прямо в рот, где провел больше полугода, а когда вышел, то рассказал Пантагрюэлю, что все это время ел и пил то же, что и он, «взимая пошлину с самых лакомых кусков, проходивших через его глотку».

ТРЕТЬЯ КНИГА ГЕРОИЧЕСКИХ ДЕЯНИЙ И РЕЧЕНИЙ ДОБРОГО ПАНТАГРЮЭЛЯ, СОЧИНЕНИЕ МЭТРА ФРАНСУА.РАБЛЕ, ДОКТОРА МЕДИЦИНЫ

Покорив Дипсодию, Пантагрюэль переселил туда колонию утопийцев, чтобы возродить, украсить и заселить этот край, а также привить дип-содам чувство долга и привычку к послушанию. Панургу он пожаловал замок Рагу, дававший как минимум б 789 106 789 реалов ежегодного дохода, а часто и больше, но Панург за две недели растратил все свои доходы за три года вперед, причем не на какие-нибудь пустяки, а исключительно на попойки и пирушки. Он обещал Пантагрюэлю выплатить все долги к греческим календам (то есть никогда), ибо жизнь без долгов — не жизнь: кто, как не заимодавец, денно и нощно молится о здоровье и долголетии должника. Панург стал подумывать о женитьбе и спросил совета у Пантагрюэля. Пантагрюэль согласился со всеми его доводами: и с теми, которые за женитьбу, и с теми, которые против, так что вопрос остался открытым.

Они решили погадать по Вергилию и, раскрыв книгу наугад, прочли, что там написано, но совершенно по-разному истолковали цитату. То же произошло и тогда, когда Панург рассказал свой сон. По мнению Пантагрюэля, сон Панурга сулил ему быть рогатым, битым и обобранным, Панург же видел в нем предсказание счастливой семейной жизни. Панург обратился к пан-зуйской сивилле, но и пророчество сивиллы они поняли по-разному. Престарелый поэт Котан-мордан, женатый на Сифилитии, написал стихотворение, полное противоречий: «Женись, вступать не вздумай в брак. / <...> Не торопись, но поспешай. / Беги стремглав, замедли шаг. / Женись или нет» и т. д. Ни Эпистемон, ни ученый муж Триппа, ни брат Жан Зубодробитель не смогли разрешить обуревавших Панурга сомнений. Пантагрюэль призвал на совет богослова, лекаря, судью и философа. Богослов и лекарь посоветовали Панургу жениться, если ему этого хочется, а по поводу рогов богослов сказал, что это уж как Богу будет угодно, а лекарь — что рога естественное приложение к браку. Философ на вопрос, жениться Панургу или нет, ответил: «И то и другое», а когда Панург его переспросил: «Ни то, ни другое». На все вопросы он дал столь уклончивые ответы, что в конце концов Панург воскликнул: «Я отступаюсь, я зарекаюсь, я сдаюсь. Он неуловим». Пантагрюэль отправился за судьей Бридуа, а его друг Карпа-лим — за шутом Трибуле. Бридуа в это время находился под судом. Ему было предъявлено обвинение, что он вынес несправедливый приговор с помощью игральных костей. Бридуа, щедро уснащая свою речь латинскими цитатами, оправдывался тем, что уже стар и плохо видит выпавшее количество очков. Пантагрюэль произнес речь в его защиту, и суд под председательством Суеслова оправдал Бридуа. Загадочную фразу шута Трибуле Пантагрюэль и Панург, как водится, поняли по-разному, но Панург обратил внимание, что шут сунул ему пустую бутылку, и предложил совершить путешествие к оракулу Божественной Бутылки. Пантагрюэль, Панург и их друзья снарядили флотилию, нагрузили корабли изрядным количеством чудо-травы пантагрюэлион и приготовились к отплытию.

КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ

Корабли вышли в море. На пятый день они встретили судно, плывшее из Фонарии. На борту его были французы, и Панург повздорил с купцом по прозвищу Индюшонок. Чтобы проучить забияку-купца, Панург за три турских ливра купил у него одного барана из стада на выбор; выбрав вожака, Панург бросил его за борт. Все бараны стали прыгать в море вслед за вожаком, купец старался помешать им, и в результате один из баранов увлек его за собой в воду и купец утонул. В Прокурации — на земле прокуроров и ябедников — путешественникам не предложили ни поесть, ни попить. Жители этой страны добывали себе деньги на пропитание диковинным способом: они оскорбляли какого-нибудь дворянина до тех пор, пока тот не выйдет из терпения и не изобьет их, — тогда они требовали с него кучу денег под страхом тюремного заключения.
Брат Жан спросил, кто хочет получить 20 золотых экю за то, чтобы его дьявольски избили. От желающих отбоя не было, и тот, кому посчастливилось получить взбучку от брата Жана, стал предметом всеобщей зависти. После сильной бури и посещения Острова макреонов корабли Пантагрюэля прошли мимо острова Жалкого, где царствовал Постник,, и приплыли на остров Дикий, населенный заклятыми врагами Постника жирными Колбасами. Колбасы, принявшие Пантагрюэля и его друзей за воинов Постника, устроили им засаду. Пантагрюэль приготовился к бою и назначил командовать сражением Колба-сореза и Сосисокромса. Эпистемон заметил, что имена полководцев внушают уверенность в победе. Брат Жан построил огромную свинью и спрятал в нее целое войско отважных поваров, как в троянского коня. Бой окончился полным поражением Колбас и появлением в небе их божества — огромного серого хряка, сбросившего на землю двадцать семь с лишним бочек горчицы, являющейся целебным бальзамом для Колбас.

Посетив остров Руах, жители которого ничего не ели и не пили, кроме ветра, Пантагрюэль и его спутники высадились на острове папефигов, порабощенных папоманами за то, что один из его обитателей показал фигу портрету папы. В часовне этого острова в купели лежал человек, а три священника стояли вокруг и заклинали бесов. Они рассказали, что этот человек пахарь. Однажды он вспахал поле и засеял его полбой, но на поле пришел чертенок и потребовал свою долю. Пахарь договорился поделить с ним урожай пополам: чертенку — то, что под землей, а крестьянину — то, что сверху. Когда пришло время собирать урожай, пахарю достались колосья, а чертенку — солома. На следующий год чертенок выбрал то, что сверху, но пахарь посеял репу, и чертенок вновь остался с носом. Тогда чертенок решил царапаться с пахарем с условием, что побежденный теряет свою часть поля. Но когда чертенок пришел к пахарю, его жена с рыданиями рассказала ему, как пахарь для тренировки царапнул ее мизинцем и всю разодрал. В доказательство она задрала юбку и показала рану
между ног, так что чертенок почел за лучшее убраться восвояси. Покинув остров папефигов, путешественники прибыли на остров папоманов, жители которого, узнав, что они видели живого папу, приняли их как дорогих гостей и долго расхваливали им изданные папой Священные Декреталии. Отплыв от острова папоманов, Пантагрюэль и его спутники услышали голоса, конское ржание и другие звуки, но, сколько они ни озирались по сторонам, никого не увидели. Лоцман объяснил им, что на границе Ледовитого моря, где они плыли, минувшей зимой произошло сражение. Слова и крики, звон оружия и конское ржание замерзли в воздухе, а теперь, когда зима прошла, оттаяли и стали слышны. Пантагрюэль бросал на палубу пригоршни разноцветных слов, среди которых оказались даже ругательства. Вскоре Пантагрюэлева флотилия прибыла на остров, которым правил всемогущий мессер Гастер. Жители острова приносили в жертву своему богу всякую снедь, начиная от хлеба и кончая артишоками. Пантагрюэль выяснил, что не кто иной, как Гастер, изобрел все науки и искусства: земледелие — для того, чтобы растить зерно, военное искусство и оружие — чтобы защищать зерно, медицину, астрологию и математику — чтобы хранить зерно. Когда путешественники проплыли мимо острова воров и разбойников, Панург спрятался в трюме, где принял пушистого котищу Салоеда за черта и обмарался от страха. Потом он утверждал, что ничуть не испугался и что он такой молодец против овец, каких свет не видел.

КНИГА ПЯТАЯ

Путешественники приплыли на остров Звонкий, куда их пустили только после четырехдневного поста, оказавшегося ужасным, ибо в первый день они постились через пень колоду, во второй -- спустя рукава, в третий — во всю мочь, а в четвертый — почем зря. На острове жили только птицы: клирцы, священцы, инок-цы, епископы, кардинцы и один палец. Они пели, когда слышали звон колокола. Посетив Остров железных изделий и Остров плутней, Пантагрюэль и его спутники прибыли на остров Застенок, населенный безобразными чудовищами — Пушистыми Котами, которые жили взятками, потребляя их в немереных количествах: к ним в гавань приходили целые корабли, груженные взятками. Вырвавшись из лап злых котов, путешественники посетили еще несколько островов и прибыли в гавань Матеотехнию, где их проводили во дворец королевы Квинтэссенции, которая не ела ничего, кроме некоторых категорий, абстракций, вторичных интенций, антитез и т. п. Прислужники ее доили козла и сливали молоко в решето, ловили сетями ветер, по одежке протягивали ножки и занимались прочими полезными делами. В конце путешествия Пантагрюэль и его друзья прибыли в Фонарию и высадились на острове, где находился оракул Бутылки. Фонарь проводил их в храм, где их провели к принцессе Бакбук — придворной даме Бутылки и верховной жрице при всех ее священнодействиях. Вход в храм Бутылки напомнил автору повествования разрисованный погребок в его родном городе Шинон, где бывал и Пантагрюэль. В храме они увидели диковинный фонтан с колоннами и изваяниями. Струившаяся из него влага показалась путешественникам холодной ключевой водой, но после сытной закуски, принесенной для того, чтобы прочистить гостям нёбо, напиток показался каждому из них именно тем вином, которое он любил больше всего. После этого Бакбук спросила, кто хочет услышать слово Божественной Бутылки. Узнав, что это Панург, она увела его в круглую часовню, где в алебастровом фонтане лежала наполовину погруженная в воду Бутылка. Когда Панург пал на колени и пропел ритуальную песню виноградарей, Бакбук что-то бросила в фонтан, отчего в Бутылке послышался шум и раздалось слово: тринк. Бакбук достала книгу в серебряном переплете, оказавшуюся бутылкой фалернского вина, и велела Панургу осушить ее единым духом, ибо слово «тринк» означало «пей». На прощание Бакбук вручила Пантагрюэлю письмо к Гаргантюа, и путешественники отправились в обратный путь.

О. Э. Гринберг

Гаргантюа — персонаж романа, действие которого происходит в стране Утопия (т. е. место, которого нет). Г. — сын короля Грангузье и королевы Гаргамеллы. Воспользовавшись популярным в народных сказаниях образом добродушного гиганта и весельчака Гаргантюа, Рабле с первых же страниц романа вводит читателя в яркий и причудливый мир гротеска. Детство Г. напоминает нелепые и смешные эпизоды из жизни Иванушки-дурачка в русских народных сказках: Г. «расчесывал волосы стаканом», «садился между двух стульев», «черпал воду решетом», «ковал, когда остывало». Однако, как и в сказках про Иванушку, за мнимой глупостью и внешней абсурдностью поведения Г. подчас скрывается глубокий смысл. Нелепые выходки героев Рабле и их фантастически преувеличенные черты внешнего облика и характера символизируют невозможность заковать свободные и естественные проявления жизни в безупречно правильные и строго логичные формы. Насмехаясь над принятыми в средние века принципами образования, Рабле повествует о том, как «великий богослов» магистр Тубал Олоферн натаскивает юного Г. в науках: после нескольких лет напряженного труда тот мог наизусть прочесть азбуку в обратном порядке и писать готическими буквами. Только в Париже мудрый Понократ, приступив к подлинному, а не мнимому обучению Г., начинает с того, что заставляет юношу забыть обо всем, чему его учили прежде. Смысл этого эпизода в том, что Рабле, выступая глашатаем принципов гуманизма, призывает очистить мир от средневековой косности и фанатического догматизма. Состарившись, Г. в письме к Пантагрюэлю славит Бога за то, что он благодаря своему сыну обретает конкретное, зримое бессмертие: «видимый образ мой пребудет в сем мире, продолжая жить, продолжая все видеть, продолжая оставаться в привычном кругу моих друзей». Таким образом, бессмертие в трактовке Рабле носит не потусторонний характер, а вполне земной, «телесный». В образах великодушных великанов Гаргантюа и Пантагрюэля, которые превосходят окружающих не только физической силой, чрезмерным аппетитом, размера
ми, но и своими внутренними качествами, проявляется гуманизм Рабле и его вера в колоссальные возможности человека.

Пантагрюэль — сын короля Гаргантюа и Бадбек, дочери короля амавротов, обитателей Утопии. Мать П. умерла от родов, так как младенец был колоссальных размеров. Его имя, согласно объяснению Рабле, означает «всежаждущий». Действительно, с юных лет П. отличался непомерной прожорливостью: он отгрыз вымя и полживота у коровы, которая поила его молоком, разорвал на части и проглотил огромного медведя. Однако ничуть не меньшие аппетиты П. демонстрирует по отношению к наукам: выполняя волю отца, он приобрел обширные познания, «касавшиеся всех отраслей», и все ученые мужи по сравнению с ним были «не более, как телята в мантиях». Благородство и милосердие П. проявляются в мудрой политике, которой он придерживается в стране дипсодов, земли которых завоевал. Он против того, чтобы грабить и разорять покоренные народы, «как ошибочно полагали иные тиранического склада умы», напротив, их необходимо «охранять от всяких бурь, напастей и повреждений». Сущность характера П., который стремится жить в гармонии с окружающим миром, — это, по словам Рабле, «глубокая и несокрушимая жизнерадостность, перед которой все преходящее бессильно». Философия «пантагрюэлизма», которой, как утверждает сам автор, наполнена его книга и которую исповедуют ее герои, отрицает всякий аскетизм, подавление и ограничение природных потребностей и духовных устремлений человека.

Панург — один из центральных персонажей романа. Его имя означает «все могущий» или «все делающий». Согласно характеристике, которую дает Панургу Рабле, это «озорник, шулер, кутила, гуляка и жулик». Однако, перечисляя всевозможные пороки П., Рабле, который откровенно симпатизирует своему герою, его бьющей через край энергии и дерзкому неистребимому жизнелюбию, добавляет: «а в сущности, чудеснейший из смертных». П. становится другом Пантагрюэля, и вместе они составляют, как говорит Пантагрюэль, «неразлучную пару, как Эней и Ахат». Пародийно-комический характер этой пары подчеркивается их полным внешним несходством: рядом со своим другом великаном П., будучи среднего роста и нормального телосложения, кажется потешным карликом. Стихия П. — игра, которую он любит ради нее самой. Бескорыстная страсть к игре побуждает его совершать нелепые и безрассудные поступки, за которые он часто терпит жестокие побои и преследования. Но П. не унывает и живет, радуясь каждой минуте так, словно она — последняя. Когда Пантагрюэль после победы над дипсодами дарит другу поместье Рагу, беспечный П. проматывает все доходы с него на три года вперед. Пантагрюэль уговаривает его быть бережливее, но тот со смехом заявляет: «Будьте жизнерадостны, веселы и довольны — иного богатства мне не надобно». Парадоксальное поведение П., которому ненавистно все догматически косное, устоявшееся, трезвое и незыблемое, символизирует неустанный поиск человеческого духа, которому свойственно сомневаться во всем ради того, чтобы обрести еще большую глубину. Но эта глубина — не по ту сторону земной жизни, в ней нет ничего сухого и отвлеченного. Ибо вся полнота смысла, по мнению Рабле, состоит в том, чтобы наполнить каждый миг бесстрашным и всепобеждающим весельем, упраздняющим химеры унылой и мрачной схоластической серьезности. Именно так и поступают все его герои.

Мигель де Сервантес Сааведра

(1547—1616)

Мигель де Сервантес Сааведра — выдающийся испанский писатель, один из самых читаемых классиков мировой литературы. Он родился в городке Алькала-де-Энарес в семье разорившегося идальго, мелкого дворянина. Зарабатывая на жизнь врачебной практикой, отец Сервантеса вместе с семьей разъезжал по стране, потому будущему писателю не удалось получить систематического образования. Но среди тех, кто учил его, был известный в свое время гуманист Хуан Лопас де Ойос, заметивший, способности Сервантеса и опубликовавший его первое стихотворение в 1569 г. Вскоре Сервантес «получает место секретаря папского посла в Испании кардинала Аквавивы, уезжает с ним в Италию. После смерти кардинала Сервантес поступает в солдаты, служит в армии с 1570 по 1575 г., участвует в сражении при Лепан-то.,Там он получает тяжелое ранение в грудь и плечо, его левая рука останется на всю жизнь изувеченной. По пути из Италии Сервантес попадает в плен к алжирским пиратам и лишь через пять лет, после того как родные смогли его выкупить, получает свободу. В 1580 г. Сервантес возвращается на родину, пытается заработать на жизнь литературным трудом, но получает за свои произведения очень мало. Он вынужден пойти на чиновничью службу и с 1587 г. сначала работает комиссаром по закупке продовольствия для «Непобедимой армады», а затем чиновником по сбору недоимок. Однако эта работа принесла Сервантесу больше неприятностей, в том числе заточения в тюрьму, чем денег. Умер Сервантес больным и нищим, хотя еще при жизни стал известен как автор блестящего романа «Дон Кихот».

Сервантес создавал произведения разных жанров: это и пьесы, среди которых самая известная — «Нумансия» (1584), и стихи, поэмы («Путешествие на Пранас», 1614), и новеллы (сборник «Назидательные новеллы», 1613), и романы. Ему принадлежат три романа — «Галатея» (1585), «Странствования Персилеса и Сихизмунды» (1590-е гг.) и «Дон Кихот» (1605—1615). Но конечно, главное произведение, в котором Сервантесу удалось создать «вечный образ» и «вечный жанр» романа нового времени, — это «Дон Кихот». Бессмертная книга родилась из первоначального замысла написать пародию, высмеять популярные в Испании XVI в., да и во всей Европе, рыцарские романы, больше напоминающие сказки, заполненные идеальными героями, возвышенными подвигами, необыкновенными приключениями. Но книга быстро переросла первоначальный замысел. Сервантес показал в романе широкую картину жизни современной ему Испании. История одновременно комических и возвышенно-печальных приключений «мудрого безумца», решившего стать идеальным рыцарем,

помогла автору насытить роман подлинными и достоверными деталями жизни, но в то же время показать невозможность действительности без идеалов. Конфликт романа одновременно конкретен и универсален: это столкновение идеальных норм и представлений о действительности с самой действительностью — прозаической и неидеальной. Своеобразной универсальностью обладает и герой романа: Дон Кихот стал «вечным образом», как Гамлет или Фауст, — образом благородного идеалиста, героического «мудрого безумца», защитника добра и справедливости. Возникло особое понятие «донкихотства»: оно соединяет в себе гуманистическую жажду идеала, энтузиазм, великодушие, бескорыстие — и наивность, чудаковатость, склонность к иллюзиям. Эта двойственность заложена в самом образе героя Сервантеса. Внутреннее благородство Дон Кихота парадоксально сочетается с комизмом внешних проявлений. Благородный и нелепый одновременно, рыцарь составляет вместе со своим оруженосцем Санчо Пансой — вторым важным образом романа — комическую пару. Каждый из героев противопоставлен другому как внешне (худой и высокий Д. К. — маленький, толстый Панса), так и внутренне (возвышенность духа рыцаря — приземленность, трезвый расчет оруженосца). Они неразрывно связаны между собой и похожи в своих мечтаниях, надеждах и разочарованиях. Странствия героев позволяют Сервантесу нарисовать широкую картину жизни Испании, быта и нравов современников, ввести в повествование истории различных персонажей (их в романе, по подсчетам критиков, 669). Будучи сатирическим изобличением пороков испанского общества той поры, роман вместе с тем гимн человеческой фантазии, человеческому духу. Образ Дон Кихота перешагнул страницы романа и зажил самостоятельной жизнью, вдохновляя прозаиков (Р. Грэвза), драматургов (Г. Филдинга), поэтов, художников (Гойю, Пикассо), композиторов (Р. Штрауса, Ж. Массне). Известен балет Л. Минкуса «Дон Кихот» (1869), мюзикл М. Ли «Человек из Ламанчи» (1965). В Испании поставлен памятник литературным героям Сервантеса.
 

ХИТРОУМНЫЙ ИДАЛЬГО ДОН КИХОТ ЛАМАНЧСКИЙ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

В некоем селе ламанчском жил-был один идальго, чье имущество заключалось в фамильном копье, древнем щите, тощей кляче да борзой собаке. Фамилия его была не то Кехана, не то Кесада, точно не известно, да и не важно. Лет ему было около пятидесяти, телом он был сухопар, лицом худощав и дни напролет читал рыцарские романы, отчего ум его пришел в полное расстройство и ему вздумалось сделаться странствующим рыцарем. Он начистил принадлежавшие его предкам доспехи, приделал к шишаку картонное забрало, дал своей старой кляче звучное имя Росинант, а себя переименовал в Дон Кихота Ламанчского. Поскольку странствующий рыцарь обязательно должен быть влюблен, идальго, поразмыслив, избрал себе даму сердца: Альдонсу Лоренсо и нарек ее Дульсинеей Тобос-ской, ибо родом она была из Тобосо. Облачившись в свои доспехи, Дон Кихот отправился в путь, воображая себя героем рыцарского романа. Проехав целый день, он устал и направился к постоялому двору, приняв его за замок. Неказистая наружность идальго и его возвышенные речи всех рассмешили, но добродушный хозяин накормил и напоил его, хотя это было нелегко: Дон Кихот ни за что не хотел снимать шлем, мешавший ему есть и пить. Дон Кихот попросил хозяина замка, т. е. постоялого двора, посвятить его в рыцари, а перед тем решил провести ночь в бдении над оружием, положив его на корыто. Хозяин спросил, есть ли у Дон Кихота деньги, но Дон Кихот ни в одном романе не читал про деньги и не взял их с собой. Хозяин разъяснил ему, что, хотя такие простые и необходимые вещи, как деньги или чистые сорочки, не упоминаются в романах, это вовсе не значит, что у рыцарей не было ни того, ни другого. Ночью один погонщик хотел напоить мулов и снял с корыта доспехи Дон Кихота, за что получил удар копьем, так что хозяин, считавший Дон Кихота сумасшедшим, решил поскорее посвятить его в рыцари, чтобы избавиться от столь неудобного постояльца. Он уверил его, что обряд посвящения состоит в подзатыльнике и ударе шпагой по спине, и после отъезда Дон Кихота произнес на радостях не менее высокопарную, хотя и не столь пространную речь, чем новоиспеченный рыцарь. Дон Кихот повернул домой, чтобы запастись деньгами и сорочками. По пути он увидел, как дюжий сельчанин колотит мальчишку-пастуха. Рыцарь вступился за пастушка, и сельчанин обещал ему не обижать мальчишку и заплатить ему все, что должен. Дон Кихот в восторге от своего благодеяния поехал дальше, а сельчанин, как только заступник обиженных скрылся из глаз, избил пастушка до полусмерти. Встречные купцы, которых Дон Кихот заставлял признать Дульси-нею Тобосскую самой прекрасной дамой на свете, стали над ним насмехаться, а когда он ринулся на них с копьем, отдубасили его, так что домой он прибыл избитый и обессиленный. Священник и цирюльник, односельчане Дон Кихота, с которыми он часто спорил о рыцарских романах, решили сжечь зловредные книги, от которых он повредился в уме. Они просмотрели библиотеку Дон Кихота и почти ничего не оставили от нее, кроме «Амадиса Галльского» и еще нескольких книг. Дон Кихот предложил одному хлебопашцу — Санчо Пансе — стать его оруженосцем и столько ему наговорил и наобещал, что тот согласился. И вот однажды ночью Дон Кихот сел на Росинанта, Санчо, мечтавший стать губернатором острова, — на осла, и они тайком покинули село. По дороге они увидели ветряные мельницы, которые Дон Кихот принял за великанов. Когда он бросился на мельницу с копьем, крыло ее повернулось и разнесло копье в щепки, а Дон Кихота швырнуло на землю. На постоялом дворе, где они остановились переночевать, служанка стала пробираться в темноте к погонщику, с которым договорилась о свидании, но по ошибке наткнулась на Дон Кихота, который решил, что это влюбленная в него дочь хозяина замка. Поднялся переполох, завязалась драка, и Дон Кихоту, а особенно ни в чем не повинному Санчо Пансе, здорово досталось. Когда Дон Кихот, а вслед за ним и Санчо отказались платить за постой, несколько случившихся там людей стащили Санчо с осла и стали подбрасывать на одеяле, как собаку во время карнавала.

Когда Дон Кихот и Санчо поехали дальше, рыцарь принял стадо баранов за вражескую рать и стал крушить врагов направо и налево, и только град камней, который пастухи обрушили на него, остановил его. Глядя на грустное лицо Дон Кихота, Санчо придумал ему прозвище: Рыцарь Печального Образа. Как-то ночью Дон Кихот и Санчо услышали громкий стук, когда рассвело, оказалось, что это сукновальные молоты. Рыцарь был смущен, его жажда подвигов осталась и на сей раз неутоленной — цирюльника, который в дождь надел на голову медный таз, Дон Кихот принял за рыцаря в шлеме Мамбрина, а поскольку Дон Кихот дал клятву завладеть этим шлемом, он отобрал у цирюльника таз и очень возгордился своим подвигом. Затем он освободил каторжников, которых вели на галеры, и потребовал, чтобы они отправились к Дульсинее и передали ей привет от ее верного рыцаря, но каторжники не захотели, а когда Дон Кихот стал настаивать, побили его камнями. В Сьерре-Море-не один из каторжников — Хинес де Пасамон-те — похитил у Санчо осла, и Дон Кихот пообещал отдать Санчо трех из пяти ослов, которые были у него в имении. В горах они нашли сундук, где оказалось кое-что из белья и кучка золотых монет, а также книжка со стихами. Деньги Дон Кихот отдал Санчо, а книжку взял себе. Хозяином сундука оказался Карденьо — полубезумный юноша, который начал рассказывать Дон Кихоту историю своей несчастной любви, но недорассказал, потому что они поссорились из-за того, что Карденьо мимоходом дурно отозвался о королеве Мадасиме. Дон Кихот написал любовное письмо Дульсинее и записку своей племяннице, где просил ее выдать «подателю первого ослиного векселя» трех ослят, и, побезумствовав для приличия, т.е. сняв штаны и несколько раз перекувыркнувшись, велел Санчо отнести письма. Оставшись один, Дон Кихот предался покаянию. Он стал думать, чему лучше подражать: буйному помешательству Роланда или меланхолическому помешательству Амадиса.

Решив, что Амадис ему ближе, он стал сочинять стихи, посвященные прекрасной Дульсинее. Санчо Панса по пути домой встретил священника и цирюльника — своих односельчан, и они попросили его показать им письмо Дон Кихота к Дульсинее, но оказалось, что рыцарь забыл дать ему письма, и Санчо стал цитировать письмо наизусть, перевирая текст так, что вместо «бесстрастная сеньора» у него получилось «безотказная сеньора» и т. п. Священник и цирюльник стали изобретать средство выманить Дон Кихота из Бедной Стремнины, где он предавался покаянию, и доставить в родную деревню, чтобы там излечить его от помешательства. Они просили Санчо передать Дон Кихоту, что Дульсинея велела ему немедленно явиться к ней. Они уверили Санчо, что вся эта затея поможет Дон Кихоту стать если не императором, то хотя бы королем, и Санчо в ожидании милостей охотно согласился им помогать. Санчо поехал к Дон Кихоту, а священник и цирюльник остались ждать его в лесу, но вдруг услышали стихи — это был Карденьо, который поведал им свою горестную повесть с начала до конца: вероломный друг Фернандо похитил его возлюбленную Лусинду и женился на ней. Когда Карденьо закончил рассказ, послышался грустный голос и появилась прекрасная девушка, переодетая в мужское платье. Это оказалась Доротея, соблазненная Фернандо, который обещал на ней жениться, но покинул ее ради Лусинды. Доротея рассказала, что Лусинда после обручения с Фернандо собиралась покончить с собой, ибо считала себя женой Карденьо и дала согласие на брак с Фернандо только по настоянию родителей. Доротея же, узнав, что он не женился на Лусинде, возымела надежду вернуть его, но нигде не могла его найти. Карденьо открыл Доротее, что он и есть истинный супруг Лусинды, и они решили вместе добиваться возвращения «того, что им принадлежит по праву». Карденьо обещал Доротее, что, если Фернандо не вернется к ней, он вызовет его на поединок. Санчо передал Дон Кихоту, что Дульсинея призывает его к себе, но тот ответил, что не предстанет перед ней, покуда не совершит подвигов, «милости ее достойных». Доротея вызвалась помочь выманить Дон Кихота из лесу и, назвавшись принцессой Микомиконской, сказала, что прибыла из далекой страны, до которой дошел слух о славном рыцаре Дон Кихоте, дабы просить его заступничества. Дон Кихот не мог отказать даме и отправился в Микомикону. Навстречу им попался путник на осле — это был Хинес де Пасамонте, каторжник, которого освободил Дон Кихот и который украл у Санчо осла. Санчо забрал себе осла, и все поздравили его с этой удачей. У источника они увидели мальчика — того самого пастушка, за которого недавно вступился Дон Кихот. Пастушок рассказал, что заступничество ему вышло боком, и проклинал на чем свет стоит всех странствующих рыцарей, чем привел Дон Кихота в ярость и смущение. Добравшись до того самого постоялого двора, где Санчо подбрасывали на одеяле, путники остановились на ночлег. Ночью из чулана, где отдыхал Дон Кихот, выбежал перепуганный Санчо Пан-са: Дон Кихот во сне сражался с врагами и размахивал мечом во все стороны. Над его изголовьем висели бурдюки с вином, и он, приняв их за великанов, пропорол их и залил все вином, которое Санчо с перепугу принял за кровь. К постоялому двору подъехала еще одна компания: дама в маске и несколько мужчин. Любопытный священник попытался расспросить слугу о том, кто эти люди, но слуга и сам не знал, он сказал только, что дама, судя по одежде, монахиня или собирается в монастырь, но, видно, не по своей воле, и она вздыхала и плакала всю дорогу. Оказалось, что это Лусинда, которая решила удалиться в монастырь, раз не может соединиться со своим супругом Карденьо, но Фернандо похитил ее оттуда. Увидев дона Фернандо, Доротея бросилась ему в ноги и стала умолять его вернуться к ней. Он внял ее мольбам, Лусинда же радовалась, воссоединившись с Карденьо, и лишь Санчо огорчался, ибо считал Доротею принцессой Микомиконской и надеялся, что она осыплет его господина милостями и ему тоже кое-что перепадет.

Наконец Дон Кихот прибыл домой, где ключница и племянница уложили его в постель и стали за ним ухаживать, а Санчо пошел к жене, которой пообещал, что в следующий раз он уж непременно вернется графом или губернатором острова, причем не какого-нибудь захудалого, а самого лучшего.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

После того как ключница и племянница целый месяц выхаживали Дон Кихота, священник и цирюльник решили его навестить. Речи его были столь разумными, что они подумали, помешательство его прошло, но, как только разговор отдаленно коснулся рыцарства, стало ясно, что Дон Кихот неизлечимо болен. Санчо также навестил Дон Кихота и рассказал ему, что из Сала-манки вернулся сын их соседа бакалавр Самсон Карраско, который сказал, что вышла в свет история Дон Кихота, написанная Сидом Ахметом Бен-инхали, где описаны все приключения его и Санчо Пансы. Дон Кихот пригласил к себе Самсона Карраско и расспросил его о книге. Бакалавр перечислил все ее достоинства и недостатки и рассказал, что ею зачитываются все от мала до велика, особенно же ее любят слуги. Дон Кихот и Санчо Панса решили отправиться в новое путешествие и через несколько дней тайком выехали из деревни. Самсон проводил их и просил Дон Кихота сообщать обо всех своих удачах и неудачах. Дон Кихот по совету Самсона направился в Сарагосу, где должен был состояться рыцарский турнир, но прежде решил заехать в Тобосо, чтобы получить благословение Дульси-неи. Прибыв в Тобосо, Дон Кихот стал спрашивать у Санчо, где дворец Дульсинеи, но Санчо не мог отыскать его в темноте. Он думал, что Дон Кихот знает это сам, но Дон Кихот объяснил ему, что никогда не видел не только дворца Дульсинеи, но и ее самое, ибо влюбился в нее по слухам. Санчо ответил, что видел ее и привез ответ на письмо Дон Кихота тоже по слухам. Чтобы обман не всплыл, Санчо постарался как можно скорее увезти своего господина из Тобосо и уговорил его подождать в лесу, пока он, Санчо, съездит в город поговорить с Дульсинеей. Он сообразил, что раз Дон Кихот никогда не видел Дульсинею, то можно выдать за нее любую женщину, и, увидев трех крестьянок на ослицах, сказал Дон Кихоту, что к нему едет Дульсинея с придворными дамами. Дон Кихот и Санчо пали перед одной из крестьянок на колени, крестьянка же грубо на них прикрикнула. Дон Кихот усмотрел во всей этой истории колдовство злого волшебника и был весьма опечален, что вместо красавицы сеньоры увидел крестьянку-дурнушку. В лесу Дон Кихот и Санчо встретили влюбленного в Касильдею Вандальскую Рыцаря Зеркал, который хвастался, что победил самого Дон Кихота. Дон Кихот возмутился и вызвал Рыцаря Зеркал на поединок, по условиям которого побежденный должен был сдаться на милость победителя. Не успел Рыцарь Зеркал приготовиться к бою, как Дон Кихот уже напал на него и чуть не прикончил, но оруженосец Рыцаря Зеркал завопил, что его господин не кто иной, как Самсон Карраско, который надеялся таким хитроумным способом вернуть Дон Кихота домой. Но увы, Самсон был побежден, и Дон Кихот, уверенный, что злые волшебники заменили облик Рыцаря Зеркал обликом Самсона Карраско, снова двинулся по дороге в Сарагосу. В пути их догнал Дьего де Миранда, и' два идальго поехали вместе. Навстречу им ехала повозка, в которой везли львов. Дон Кихот потребовал, чтобы клетку с огромным львом открыли, и собрался изрубить его на куски. Перепуганный сторож открыл клетку, но лев не вышел из нее, бесстрашный же Дон Кихот отныне стал именовать себя Рыцарем Львов. Погостив у дона Дьего, Дон Кихот продолжал путь и прибыл в село, где праздновали свадьбу Китерии Прекрасной и Камачо Богатого. Перед венчанием к Китерии подошел Басильо Бедный, сосед Китерии, с детства влюбленный в нее, и у всех на глазах пронзил себе грудь мечом. Он соглашался исповедаться перед смертью, только если священник обвенчает его с Китерией и он умрет ее супругом. Все уговаривали Китерию сжалиться над страдальцем — ведь он вот-вот испустит дух, и Китерия, овдовев, сможет выйти замуж за Камачо. Китерия дала Басильо руку, но, как только их обвенчали, Басильо вскочил на ноги живой и здоровый — он все это подстроил, чтобы жениться на любимой, и она, похоже, была с ним в сговоре. Камачо же по здравом размышлении почел за лучшее не обижаться: зачем ему жена, которая любит другого? Три дня пробыв у новобрачных, Дон Кихот и Санчо двинулись дальше.

Как-то раз, выехав на закате на зеленый луг, Дон Кихот увидел скопление народа — то была соколиная охота, в которой принимали участие герцог и герцогиня. Герцогиня, читала книгу о Дон Кихоте, была преисполнена уважения к нему. Она и герцог пригласили его в свой замок и приняли как почетного гостя. А потом вместе с челядью сыграли с Дон Кихотом и Санчо много шуток и не переставали дивиться рассудительности и безумию Дон Кихота, а также смекалке и простодушию Санчо, который в конце концов поверил, что Дульсинея заколдована, хотя сам же выступал в качестве колдуна и сам все это подстроил. На колеснице к Дон Кихрту прибыл волшебник Мерлин и возвестил, что, для того чтобы расколдовать Дульсинею, Санчо должен добровольно три тысячи раз огреть себя плетью по голым ягодицам. Санчо воспротивился, но герцог обещал ему остров, и Санчо согласился, тем более что срок бичевания не был ограничен и можно было это делать постепенно. В замок прибыла графиня Трифальди, она же Горевана — дуэнья принцессы Метонимии. Волшебник Злосмрад обратил принцессу и ее мужа Треньбреньо в статуи, а у дуэньи Гореваны и двенадцати других дуэний начали расти бороды. Расколдовать их всех мог только доблестный рыцарь Дон Кихот. Злосмрад обещал прислать за Дон Кихотом коня, который быстро домчит его и Санчо до королевства Кандайя, где доблестный рыцарь сразится со Злосмрадом. Дон Кихот, полный решимости избавить дуэний от бород, вместе с Санчо сел с завязанными глазами на деревянного коня и думал, что они летят по воздуху, меж тем как слуги герцога обдували их воздухом из мехов. «Прилетев» обратно в сад герцога, они обнаружили послание Злосмрада, где тот писал, что Дон Кихот расколдовал всех уже одним тем, что на это приключение отважился. Санчо не терпелось посмотреть на лица дуэний без бород, но весь отряд дуэний уже исчез. Санчо
стал готовиться управлять обещанным островом, и Дон Кихот дал ему столько разумных наставлений, что поразил герцога и герцогиню — во всем, что не касалось рыцарства, он «выказывал ум ясный и обширный». Герцог отправил Санчо с многочисленной свитой в городок, которому надлежало сойти за остров, ибо Санчо не знал, что острова бывают только в море, а не на суше. Там ему торжественно вручили ключи от города и объявили пожизненным губернатором острова Баратарии. Для начала ему предстояло разрешить тяжбу между крестьянином и портным. Крестьянин принес портному сукно и спросил, выйдет ли из него колпак. Услышав, что выйдет, он спросил, не выйдет ли два колпака, а узнав, что выйдет и два, захотел получить три, потом четыре и остановился на пяти. Когда же он пришел получать колпаки, они оказались впору, если только надеть их на палец. Он рассердился и отказался платить портному за работу и вдобавок стал требовать назад сукно или деньги за него. Санчо подумал и вынес приговор: портному за работу не платить, крестьянину сукна не возвращать, а колпачки пожертвовать заключенным. Такую же мудрость Санчо проявил и в остальных делах, все дивились справедливости его приговоров. Когда Санчо сел за уставленный яствами стол, ему ничего не удалось съесть: стоило ему протянуть руку к какому-нибудь блюду, как доктор Педро Нестерпимо де Наука приказывал убрать его, говоря, что оно вредно для здоровья. Санчо написал письмо своей жене Те-ресе, к которому герцогиня присовокупила письмо от себя и нитку кораллов, а паж герцога доставил письма и подарки Тересе, переполошив всю деревню. Тереса обрадовалась и написала очень разумные ответы, а также послала герцогине полмеры отборных желудей и сыр. Тут на Баратарию напал неприятель, и Санчо должен был с оружием в руках защищать остров. Ему принесли два щита и привязали один спереди, а другой сзади так туго, что он не мог пошевелиться. Как только он попытался сдвинуться с места, он упал и остался лежать, зажатый между двумя щитами. Вокруг стоял шум, гам, он слышал крики, звон оружия, по его щиту яростно рубили мечом, и наконец раздались возгласы: «Победа! Неприятель разбит!» Все стали поздравлять Санчо с победой, но он, как только его подняли, оседлал осла и поехал к Дон Кихоту, сказав, что десяти дней губернаторства с него довольно, что он не рожден ни для сражений, ни для богатства.

Дон Кихот решил ехать не в Сарагосу, а в Барселону, чтобы все видели, что Дон Кихот, изображенный в анонимной второй части, вовсе не тот, которого описал Сид Ахмет Бен-инхали. В Барселоне Дон Кихот сразился с Рыцарем Белой Луны и потерпел поражение. Рыцарь Белой Луны, бывший не кем иным, как Самсоном Кар-раско, потребовал, чтобы Дон Кихот вернулся в свое село и целый год не выезжал оттуда, надеясь, что за это время к нему вернется разум. По пути домой Дон Кихоту и Санчо пришлось вновь посетить герцогский замок, ибо его владельцы так же помешались на шутках и розыгрышах, как Дон Кихот — на рыцарских романах.
В замке стоял катафалк с телом горничной Альтисидоры, якобы умершей от безответной любви к Дон Кихоту. Чтобы ее воскресить, Санчо должен был вытерпеть 24 щелчка по носу, 12 щипков и 6 булавочных уколов.
Вернувшись в родное село, Дон Кихот решил на год сделаться пастухом и предложил священнику, бакалавру и Санчо Пансе последовать его примеру. Они одобрили его затею и согласились к нему присоединиться. Дон Кихот уже стал переделывать их имена на пасторальный лад, но вскоре занемог. Перед смертью разум его прояснился и он называл себя уже не Дон Кихотом, а Алонсо Кихано. Он проклинал мерзкие рыцарские романы, затуманившие его разум, и умер спокойно и по-христиански, как не умирал ни один странствующий рыцарь.

О. Э. Гринберг

Дон Кихот — центральный персонаж романа. Комичная фигура престарелого бедного кастильского идальго Алонсо Кихано, который, начитавшись рыцарских романов, оставляет дом и пускается на поиски приключений, сразу же настраивает читателя на то, что перед ним — пародия на модные в то время романы. Уже само имя, придуманное себе героем (в переводе с испанского «кихот» означает «набедренник»), вызывает недоумение и улыбку. Ведь идальго, представители низшего слоя испанского дворянства, не имели права на приставку частицы «дон».

Почему же этот чудак пытается подражать прославленным героям прошлого и воображает себя странствующим рыцарем, совершающим подвиги во имя своей возлюбленной, прекрасной Дульсинеи Тобосской, которую он тоже придумал? Проще всего счесть его безумцем. Так и поступают все, кто с ним сталкивается во время его странствий по дорогам Испании. Автор лишь постепенно подводит читателя к тому, что его герой, несмотря на его весьма эксцентрические выходки, прекрасно образован, начитан в античной литературе, может быть трезвым и рассудительным, а в его безумии, говоря словами Шекспира, есть «своя последовательность». Свои неудачи на рыцарском поприще Дон Кихот объясняет происками злых волшебников, чарами которых великаны превращаются в ветряные мельницы, а дама его сердца, Дульсинея, принимает облик простой крестьянки. Дон Кихот свято верит в фантастические повествования о подвигах рыцарей, и эта вера поддерживает его неукротимый дух, который едва удерживается в дряхлом теле. Косность окружающих его людей и предметов не повергает его в отчаяние, поскольку они не властны над его идеалом. В романе Сервантеса мир «высокой» фантазии и «низкой» действительности, мир поэзии и прозы не противопоставлены друг другу, как это полагали писатели-романтики, видевшие в Дон Кихоте одинокого мечтателя, не понятого пошлой и вульгарной толпой. У Сервантеса эти миры причудливо переплетены, вписаны один в другой, между ними существуют взаимные переходы, открытые тому, кто дерзновенно верит в их возможность. Дон Кихот говорит о себе: «Волшебники могут отнять у меня счастье, но воли и мужества им у меня не отнять». Правда, во 2-й части романа героический энтузиазм Дон Кихота постепенно ослабевает, уступая место разочарованию и примирению с участью простого смертного — уже не странствующего рыцаря Дон Кихота, а бедного идальго Алонсо Кихано. Но это вовсе не означает, что автор ниспровергает идеалы, вдохновлявшие его героя. Сервантес показывает, что человек в своих духовных исканиях должен подражать высочайшим образцам, не боясь показаться смешным, но при этом обязан помнить, что он крепчайшими идеями связан со своим окружением, которое не только держит личность в плену обыденности, но и стимулирует ее потребность в творчестве, в создании образов, которыми будет жить не одно поколение. На протяжении всего романа Сервантес постоянно подвергает образ своего героя самому трудному и жестокому испытанию — испытанию смехом. И Дон Кихот его выдерживает. Трагическое и комическое в нем сливаются воедино, а смех благодаря гению Сервантеса приобретает новое измерение — он не унижает и не развенчивает, но облагораживает и утверждает веру в вечное достоинство смертного человека.

Санчо Панса — кастильский крестьянин, односельчанин Алонсо Кихано, который уговорил простодушного Санчо стать его оруженосцем, посулив ему несметные богатства. Вместе с Дон Кихотом Санчо Панса («панса» в переводе с испанского означает «брюхо») составляют пару пародийных персонажей, наподобие Пантагрюэля и Панурга. Тощий и долговязый Дон Кихот рядом с низеньким толстяком оруженосцем производят комичное впечатление своей несочетаемостью. Санчо в романе выступает в роли посредника между идеальным миром своего хозяина и действительностью. Чтобы избежать конфликта, ему нередко приходится «переводить» слова и поступки «странствующего рыцаря» на язык, понятный окружающим. Потому этот образ отличается двойственностью. Восторженный и в то же время приземленный, рассудительный и невежественный, расчетливый и недалекий Санчо — типичный крестьянин, укорененный в чувственной стихии народной жизни. Казалось бы, ему должны быть чужды наивные мечты и неземные восторги рыцаря Печального Образа (такое прозвище Санчо дал Дон Кихоту). Но Сервантес показывает, что фантазии Дон Кихота настолько зачаровывают Санчо, что тот подчас готов не верить собственным глазам и истолковать то или иное событие в соответствии с книжными вымыслами, которыми с ним щедро делится его хозяин. На протяжении романа образ Санчо становится все более значимым. Во 2-й его части Санчо становится столь же важной фигурой повествования, как и Дон Кихот. Интересно, что, по мере того как Дон Кихот постепенно разочаровывается в своих идеалах, Санчо Панса все больше проникается утопической философией своего хозяина и идеями бескорыстного рыцарского служения. Глубоко символичен финал романа: на фоне физической смерти Дон Кихота с особенной силой выступает вечное жизнеутверждающее начало народного духа, воплощенное в фигуре «верного оруженосца», который остается живой памятью о рыцаре Печального Образа и его деяниях.

Уильям Шекспир

(1564—1616)

Великий английский драматург эпохи Возрождения. Родился в небольшом провинциальном городе Стратфорде-на-Эйвоне в семье зажиточного ремесленника и торговца. Учился в местной грамматической школе, где изучил латинский и греческий языки. В восемнадцать лет он женился, а в 1587 г. Оставил семью и переехал в Лондон. Здесь он поступает на работу в театр, где одновременно играет на сцене, перерабатывает старые пьесы, а затем сочиняет новые. Как актер Шекспир не пользовался большим успехом, но он быстро завоевал славу как драматург. Он также был одним из совладельцев знаменитого столичного театра «Глобус», где ставились его пьесы. В 1612 г. Шекспир оставляет свои занятия и Лондон, возвращается в родной город. Это обстоятельство, так же как недостаточность сведений о жизни драматурга, вызвало к жизни предположение о том, что на самом деле Шекспир не был автором пьес, ему приписываемых. «Шекспировский вопрос» начиная с XVIII в. активно обсуждался разными поколениями читателей и критиков. Выдвигались разнообразные предположения об авторстве, но неопровержимые доказательства того, что Шекспир не мог быть автором «Гамлета», «Макбета» и других пьес, так и не были найдены.

Мировая слава Шекспира-драматурга не заслонила его поэтического дарования. Как автор сонетов, Шекспир также стал одним из самых выдающихся поэтов Возрождения. 154 сонета были опубликованы в 1609 г. Тематика их разнообразна: это и стихотворения о любв», о дружбе, и размышления о жизни, творчестве, искусстве. В сонетах нет прямого отражения биографии поэта, но его жизненный опыт, переживания несомненно придают шекспировской поэзии особую проникновенность и лиризм. Так, он противопоставляет шаблонной традиции идеализированного изображения возлюбленной земной облик женщины: «Ее глаза на звезды не похожи, / Нельзя уста кораллами назвать, / Не белоснежна плеч открытых кожа, / И черной проволокой вьется прядь... / И все ж она уступит тем едва ли, / Кого в сравненьях пышных оболгали» (перевод С. Я. Маршака). Примечательно, что Шекспир посвящает целый цикл сонетов «смуглой леди» (127—152) — женщине, чей облик противоречит шаблонным канонам красоты. Интересен 66-й сонет, явно перекликающийся с монологом Гамлета: «Я смерть зову, глядеть не в силах боле, / Как гибнет в нищете достойный муж, / А негодяй живет в красе и холе;/ Как топчется доверье чистых душ, / Как целомудренно грозят позором, / Как почести мерзавцам воздают, / Как сила никнет перед наглым взором, / Как всюду в жизни торжествует плут...» (перевод О. Б. Румера).

Драматическое творчество Шекспира включает в себя разные жанры — комедии, исторические хроники, трагедии. Его делят обычно на три периода: в первый из них — в 90-е гг. XVI в.— у Шекспира преобладают комедии. Комические пьесы Шекспира наполнены ренессан-сной жизнерадостностью, природа рисуется как мудрое и благое начало, человек добродетелен, его недостатки легко преодолимы, в пьесах всегда счастливый финал — достаточно вспомнить «Укрощение строптивой», «Сон в летнюю ночь». Лишь одна трагедия написана в этот период — «Ромео и Джульетта» (1595). Сюжет, воссозданный в этой трагедии, был широко распространен в итальянской новеллистике эпохи Возрождения. Но Шекспир наполняет его особым смыслом. В любовной трагедии юных героев находит выражение глубокий конфликт эпохи: гуманистическая история любви по свободному выбору сталкивается с предрассудком родовой вражды между двумя семействами. Лирическая атмосфера трагедии, сила и энергия ее героев сообщают действию пьесы при всем его драматизме не безнадежный, а жизнеутверждающий характер. Во второй период творчества (1601—1608) Шекспиром написаны самые знаменитые его трагедии— «Гамлет», «Король Лир», «Отелло», «Макбет». В трагедии «Гамлет» Шекспир перерабатывает сюжет, известный из старинных средневековых хроник. Датский принц Гамлет превращается в пьесе в современника Шекспира, гуманиста (он — студент Виттенбергского университета, одного из самых блестящих учебных заведений эпохи Возрождения), столкнувшегося с миром, в котором царит зло. Иногда говорят о том, что шекспировский Гамлет — слабовольный и нерешительный герой, чрезмерно долго и много размышляющий, но не умеющий действовать. Именно так воспринимал Гамлета известный русский писатель И. С. Тургенев, противопоставляющий нерешительному шекспировскому персонажу сервантесовского Дон Кихота, действующего пусть безрассудно, зато смело и решительно. Однако Шекспир создает не просто драматическую историю мести сына за убийство отца, а трагедию постепенного осознания степени зла, лживости, дисгармонии и несвободы в мире и понимания трудности взятой на себя задачи: «Век расшатался, — и скверней всего, / Что я рожден восстановить его!» (перевод М. Лозинского). Гамлет становится у английского драматурга одновременно персонажем и мыслящим — постоянно критически анализирующим собственные поступки и действия других,"философствующим, — и в то же время героическим. Его внутренний конфликт связан с трагическим прозрением гуманиста, увидевшего непрочность своих идеалов. Здесь как бы происходит встреча двух мироощущений — ренессансного и нового, барочного. Образ Гамлета стал одним из «вечных» образов мировой литературы. Это означает не только разнообразие и обилие сценических постановок — версий шекспировской пьесы, в которых участвовали и участвуют самые крупные актеры различных стран. Образ Гамлета оживает в лирике А, А. Блока и Б. Л. Пастернака, в прозе классика русской литературы XIX в. И. С. Тургенева и современной английской писательницы Айрис Мердок, в музыкальной фантазии П. И. Чайковского и в кинофильме режиссера Г. М. Козинцева.

Наиболее значительное произведение последнего этапа творчества Шекспира (1609— 1612) — трагикомедия-сказка «Буря». Подчеркнутая театральность и фееричность этой пьесы явно свидетельствуют о принадлежности ее к барокко. Если в реальном мире царят зло и несправедливость, то в мире мечты Шекспир рисует победу добра. Герцог Просперо оказывается изгнан из своих владений на необитаемый остров. Но здесь силами магических чар Просперо, обладателю волшебных книг, удается заставить злодеев раскаяться, а добродетель увенчать по заслугам и завершить пьесу триумфом любви и справедливости.

Творчество Шекспира сыграло огромную роль в мировой культуре последующих веков. Оно было переведено на множество языков, многие пьесы Шекспира были экранизированы (например, «Гамлет» и «Король Лир» известным режиссером Г. М. Козинцевым), стали основой балетов («Ромео и Джульетта» на музыку С. С. Прокофьева).

ГАМЛЕТ

Трагедия (1601)

Площадь перед замком в Эльсиноре. На страже Марцелл и Бернард, датские офицеры. К ним позднее присоединяется Горацио, ученый друг Гамлета, принца Датского. Он пришел удостовериться в рассказе о ночном появлении призрака, схожего с датским королем, недавно умершим. Горацио склонен считать это фантазией. Полночь. И вот грозный призрак в полном военном облачении появляется. Горацио потрясен, он пытается с ним заговорить, считая появление призрака знаком «каких-то смут для государства». И решает рассказать о ночном видении принцу Гамлету, прервавшему учение в Виттен-берге в связи с внезапной кончиной отца. Скорбь Гамлета усугубляет то, что мать вскорости после смерти отца вышла замуж за его брата. Она, «башмаков не износив, в которых шла за гробом», бросилась в объятия человека недостойного, «плотный сгусток мяса». Душа Гамлета содрогнулась: «Каким докучным, тусклым и ненужным / Мне кажется все, что ни есть на свете! О мерзость!»

Горацио поведал Гамлету о ночном призраке. Гамлет не колеблется: «Дух Гамлета в оружье! Дело плохо; /Здесь что-то кроется. Скорей бы ночь! /Терпи, душа; изоблачится зло, /Хотя б от глаз в подземный мрак ушло».
Призрак отца Гамлета поведал о страшном злодеянии.
Когда король мирно отдыхал в саду, его брат влил ему в ухо смертельный сок белены. «Так я во сне от братственной руки / Утратил жизнь, венец и королеву». Призрак просит Гамлета отомстить за него. «Прощай, прощай. И помни обо мне» — с этими словами призрак удаляется. Мир перевернулся для Гамлета... Он клянется отомстить за отца. Лишь просит друзей хранить в тайне эту встречу и не удивляться странности его поведения.
Тем временем вельможа короля Полоний отправляет своего сына Лаэрта на учебу в Париж. Тот дает свои братские наставления сестре Офелии, и мы узнаем о чувстве Гамлета, от которого Лаэрт остерегает Офелию: «Он в подданстве у своего рожденья; / Он сам себе не режет свой кусок, / Как прочие; от выбора его / Зависят жизнь и здравье всей державы».

Его слова подтверждает и отец — Полоний. Он запрещает ей проводить время с Гамлетом. Офелия рассказывает отцу, что к ней приходил принц Гамлет и был он как будто не в себе. Взяв ее за руку, «он издал вздох столь скорбный и глубокий, / Как если бы вся грудь его разбилась и гасла жизнь». Полоний решает, что странное поведение Гамлета в последние дни объясняется тем, что он «безумен от любви». Он собирается поговорить об этом с королем.

Король, совесть которого отягощена убийством, обеспокоен поведением Гамлета. Что кроется за ним — сумасшествие? Или что-то иное? Он призывает Розенкранца и Гильденстерна, в прошлом друзей Гамлета, и просит их выведать у принца его тайну. За это он обещает «монар-шью милость». Приходит Полоний и высказывает предположение, что безумство Гамлета вызвано любовью. В подтверждение своих слов он показывает письмо Гамлета, взятое им у Офелии. Полоний обещает послать дочь на галерею, где часто гуляет Гамлет, чтобы удостовериться в его чувствах.

Розенкранц и Гильденстерн безуспешно пытаются выведать тайну принца Гамлета. Тот понимает, что они подосланы королем. И вот Гамлет узнает, что приехали актеры, столичные трагики, которые ему так нравились прежде, и ему приходит в голову мысль: использовать актеров для того, чтобы убедиться в виновности короля. Он договаривается с актерами, что они будут играть пьесу о гибели Приама, а он туда вставит два-три стиха своего сочинения. Актеры согласны. Гамлет просит первого актера прочесть монолог об убиений Приама. Актер читает блистательно. Гамлет взволнован: «Зрелище — петля, чтоб заарканить совесть короля».

Король расспрашивает Розенкранца и Гильденстерна об успехах их миссии. Они признаются, что не сумели ничего выведать: «Расспрашивать себя он не дает / И с хитростью безумца ускользает...»

Они же докладывают королю, что приехали бродячие актеры и Гамлет приглашает на представление короля и королеву.

Гамлет прогуливается в одиночестве и произносит, размышляя, свой знаменитый монолог: «Быть или не быть— таков вопрос...» Почему мы так держимся за жизнь? В которой «глумленье века, гнет сильного, насмешка гордеца». И сам отвечает на свой вопрос: «Страх чего-то после смерти — / Безвестный край, откуда нет возврата / Земным скитальцам»,— смущает волю.

Полоний подсылает Офелию к Гамлету. Гамлет быстро понимает, что их разговор подслушивают и что Офелия пришла по наущению короля и отца. И он разыгрывает роль сумасшедшего, дает ей совет идти в монастырь. Прямодушная Офелия убита речами Гамлета: «О, что за гордый ум сражен! Вельможи, / Бойца, ученого — взор, меч, язык; / Цвет и надежда радостной державы, / Чекан изящества, зерцало вкуса, / Пример примерных — пал, пал до конца!» Король же удостоверяется, что не любовь причина расстройства принца.

Гамлет просит Горацио наблюдать за королем во время спектакля. Начинается представление. Гамлет по ходу пьесы ее комментирует. Сцену отравления он сопровождает словами: «Он отравляет его в саду ради его державы. / Его зовут Гонзаго <...> Сейчас вы увидите, как убийца снискивает любовь Гонзаговой жены».
Во время этой сцены король не выдержал. Он встал. Начался переполох. Полоний потребовал прекратить игру. Все уходят. Остаются Гамлет и Горацио, Они убеждены в преступлении короля — он выдал себя с головой.
Возвращаются Розенкранц и Гильденстерн. Они объясняют, как огорчен король и как недоумевает королева по поводу поведения Гамлета. Гамлет берет флейту и предлагает Гильденстер-ну сыграть на ней. Гильденстерн отказывается: «Я не владею этим искусством». Гамлет говорит с гневом: «Вот видите, что за негодную вещь вы из меня делаете? На мне вы готовы играть, вам кажется, что мои лады вы знаете...»
Полоний зовет Гамлета к матери-королеве.
Короля мучит страх, терзает нечистая совесть. «О, мерзок грех мой, к небу он смердит!» Но он уже совершил преступление, «грудь его чернее смерти». Он встает на колени, пытаясь молиться.
В это время проходит Гамлет — он идет в покои матери. Но он не хочет убивать презренного короля во время молитвы. «Назад, мой меч, узнай страшней обхват».

Полоний прячется за ковром в покоях королевы, чтобы подслушать разговор Гамлета с матерью.
Гамлет полон негодования. Боль, терзающая его сердце, делает дерзким его язык. Королева пугается и вскрикивает. Полоний обнаруживает себя за ковром, Гамлет с криком «Крыса, крыса» пронзает его шпагой, думая, что это король. Королева умоляет Гамлета о пощаде: «Ты мне глаза направил прямо в душу, /Ив ней я вижу столько черных пятен, / Что их ничем не вывести...»
Появляется призрак... Он требует пощадить королеву. Королева не видит и не слышит призрака, ей кажется, что Гамлет разговаривает с пустотой. Он и впрямь похож на безумца.

Королева рассказывает королю о том, что в припадке безумия Гамлет убил Полония. «Он плачется о том, что совершил». Король решает немедленно отправить Гамлета в Англию в сопровождении Розенкранца и Гильденстерна, которым будет вручено тайное письмо Британцу об умерщвлении Гамлета. Полония он решает тайно похоронить, чтобы избежать слухов в народе.

Гамлет и его друзья-предатели спешат на корабль. Они встречают вооруженных солдат. Гамлет расспрашивает их, чье войско и куда идет. Оказывается, это войско Норвежца идет воевать с Польшей за клочок земли, который «за пять дукатов» жалко взять в аренду. Гамлет поражается тому, что люди не могут «уладить спор об этом пустяке».

Этот случай для него — повод к глубоким рассуждениям о том, что его мучит, а мучит его собственная нерешительность. Принц Фортинб-рас «ради прихоти и вздорной славы» посылает на смерть двадцать тысяч, «как в постель», ибо задета его честь.

Узнав о гибели отца, тайком из Парижа возвращается Лаэрт. Его ждет и другая беда: Офелия от горя — ее отец умер от руки Гамлета — сошла с ума. Лаэрт жаждет мести. Вооруженный, он врывается в покои короля. Король называет Гамлета виновником всех несчастий Лаэрта. В это время гонец приносит королю письмо, в котором Гамлет сообщает о своем возвращении. Король в недоумении, он понимает, что-то произошло. Тут же у него созревает новый гнусный план, в который он вовлекает вспыльчивого, недалекого Лаэрта.

Он предлагает устроить поединок между Лаэртом и Гамлетом. А чтоб убийство состоялось наверняка, конец шпаги Лаэрта нужно смазать смертельным ядом. Лаэрт согласен.
Королева со скорбью сообщает о гибели Офелии. Она «старалась по ветвям развесить свои венки, коварный сук сломался, она упала в рыдающий поток».
Двое могильщиков роют могилу. И перебрасываются шуточками. Появляются Гамлет и Горацио. О тщете всего живого рассуждает Гамлет, вспоминает Александра Македонского. «Александр умер, Александра похоронили, Александр превращается в прах; прах есть земля; из земли делают глину; и почему этой глиной, в которую он обратился, не могут заткнуть пивную бочку?»

Приближается похоронная процессия. Король, королева, Лаэрт, двор. Хоронят Офелию. Лаэрт прыгает в могилу и просит закопать его вместе с сестрой. Фальшивой ноты не выносит Гамлет. Они схватываются с Лаэртом. «Ее любил я; сорок тысяч братьев / Всем множеством своей любви со мною не уравнялись бы» — в этих знаменитых словах Гамлета подлинное, глубокое чувство.

Король их разнимает. Его не устраивает непредсказуемый поединок. Он напоминает Лаэрту: «Будь терпелив и помни о вчерашнем; / Мы двинем дело к быстрому концу».

Горацио и Гамлет одни. Гамлет рассказывает Горацио, что ему удалось прочесть письмо короля. В нем содержалась просьба немедленно казнить Гамлета. Провидение хранило принца, и, воспользовавшись печаткой отца, он подменил письмо, в котором написал: «подателей немедля умертвить». И с этим посланием Розенкранц и Гильденстерн плывут навстречу своей гибели. На корабль напали разбойники, Гамлет попал в
плен и был доставлен в Данию. Теперь он готов к мщению.

Появляется Озрик — приближенный короля — и сообщает о том, что король побился об заклад, что Гамлет победит Лаэрта в поединке. Гамлет соглашается на поединок, но на сердце у него тяжесть, оно предчувствует ловушку.

Перед поединком он просит прощения у Лаэрта: «Мой поступок, задевший вашу честь, природу, чувство, / — Я это заявляю, — был безумным».

Король приготовил для верности еще одну западню — поставил кубок с отравленным вином, чтоб дать его Гамлету, когда тот захочет пить. Лаэрт ранит Гамлета, они меняются рапирами, Гамлет ранит Лаэрта. Королева выпивает отравленное вино за победу Гамлета. Король не сумел ее остановить. Королева умирает, но успевает сказать: «О, Гамлет мой, — питье! Я отравилась». Лаэрт признается Гамлету в предательстве: «Король, король виновен...»

Гамлет отравленным клинком поражает короля. И сам умирает. Горацио хочет допить отравленное вино, чтобы последовать за принцем. Но умирающий Гамлет просит: «Дыши в суровом мире, чтоб мою / Поведать повесть».
Горацио сообщает Фортинбрасу и английским послам о произошедшей трагедии. Фортинбрас дает распоряжение: «Пусть Гамлета поднимут на помост, как воина...»

Гамлет — центральный персонаж одноименной трагедии Шекспира. Уже давно замечено, что чуть ли не все герои Шекспира склонны скорее к размышлению, чем к действию. В наибольшей степени это относится к Г., внутренний мир которого неуклонно рушится под двойным натиском: мучительные душевные переживания, вызванные внешними. обстоятельствами (ужасная смерть отца, подлость дяди, предательство матери и друзей), усугубляются разрушительными мыслями, которые приводят его к переоценке всего, что прежде имело ценность и смысл. Честь, любовь, верность — эти идеалы безжалостно растоптаны грубой действительностью. Г. понимает, что он должен бороться со злом, что он обязан действовать, но воля его парализована, ибо им владеет самое страшное для человека сомнение: «Быть или не быть?» В своем отрицании окружающей действительности Г. заходит так далеко, что готов видеть в мире лишь зло. Но если мир так ужасен, то не стоит жить. Одно лишь останавливает Г., вера которого в промысел Творца и божественную справедливость поколеблена: будет ли продолжение этого бытия за гробовой доской или его ожидает небытие? Фигура Г., чья юность проходила не в праздных забавах и грубых развлечениях, а в стенах Виттенбергского университета, символизирует новое сознание, новое мироощущение, для которого «распалась связь времен».

Что это за связь? Для христианина таковой всегда была незыблемая и нерассуждающая вера. Но в стенах университета Г. познал могущество другой силы — разума, и теперь эти две силы, вера и разум, ведут в его душе жестокую борьбу. Как быть, если разумное осмысление жизни приводит к ее отрицанию! Трагизм Г. в том, что он, высоко ставя разум, принуждает себя к тому, чтобы не рассуждать, а действовать, потому что «трусами нас делает раздумье, /И так решимости природный цвет /Хиреет под налетом мысли бледным, /И начинанья, взнесшиеся мощно, /Сворачивая в сторону свой ход, /Теряют имя действия». Символично, что Г. ради исполнения своего замысла притворяется умалишенным: безумие — это обратная сторона рассудительности, зашедшей в тупик в попытках объять необъятное — смысл бытия. Г. — это человек, который стоит на пороге нового времени, но над ним все еще властны принципы и идеалы прошлого. Месть убийце отца для Г. — тяжкая обязанность, долг, но не священное право. Да и какой смысл в мести Клавдию, как будто он один — воплощение зла! Весь мир поддался порче, и, по словам офицера стражи, «подгнило что-то в датском государстве». К тому же Г. уже не способен жить, подчиняясь авторитету вековой мудрости, ее однозначным нормам, твердо установившим, что есть добро и что — зло. Он утверждает: «...нет ничего ни хорошего, ни плохого; размышление делает все таковым». И все же Шекспир далек от того, чтобы показать своего героя законченным циником и пессимистом. Решимость бороться со злом вопреки всему, готовность погибнуть в этой неравной схватке, осознание ничтожности результатов этой борьбы — все это возвышает Г. и над низкой суетой повседневности, и даже над философской отстраненностью и мудрой умеренностью его друга Горацио, единственного, кого не задела всеобщая нравственная порча. Шекспир показывает, как тяжкие раздумья, сомнения и жестокие испытания в конце концов не уничтожают в Г. веру в человека и в его разум, но упрочивают ее: «Что человек, когда он занят только /Сном и едой? Животное, не больше. /Тот, кто нас создал с мыслью столь обширной, /Глядящий и вперед и вспять, /Вложил в нас/ /Не для того богоподобный разум, /Чтоб праздно плесневел он».

БУРЯ

Романтическая трагикомедия (1612, опубликована в 1623)

Действие происходит на уединенном острове, куда все вымышленные действующие лица перенесены из разных стран.

Корабль в море. Буря. Гром и молния. Команда судна пытается спасти его, но знатные пассажиры — неаполитанский король Алонзо, его брат Себастьян и сын Фердинанд, герцог Миланский Антонио и сопровождающие короля вельможи отвлекают моряков от работы. Боцман отправляет пассажиров по каютам в самых нелицеприятных выражениях. Когда старый добродетельный советник короля Гонзало пытается прикрикнуть на него, моряк отвечает: «Этим ревущим валам нет дела до королей! Марш по каютам!» Однако усилия команды ни к чему не приводят — под жалобные вопли одних и проклятия других корабль идет ко дну. Это зрелище разрывает сердце пятнадцатилетней Миранды, дочери могучего волшебника Проспе-ро. Они с отцом живут на острове, о берега которого разбивается несчастное судно. Миранда молит отца использовать свое искусство и усмирить море. Просперо успокаивает дочь: «Я силою искусства своего / Устроил так, что все остались живы». Мнимое кораблекрушение наколдовано магом, чтобы устроить судьбу любимой дочери. Впервые он решается рассказать Миранде историю их появления на острове. Двенадцать лет назад Просперо, в то время герцог Миланский, был свергнут с престола родным братом Антонио при поддержке неаполитанского короля Алонзо, которому узурпатор обязался платить дань. Умертвить Просперо сразу злодеи, однако, не решились: герцог был любим народом. Его вместе с дочерью посадили на негодное судно и бросили в открытом море. Спаслись они только благодаря Гонзало — сострадательный вельможа снабдил их припасами, а главное, говорит волшебник, «он мне позволил / С собою захватить те фолианты, / Что я превыше герцогства ценю». Эти книги — источник магической мощи Просперо. После вынужденногб плавания герцог с дочерью попали на остров, который был уже населен: на нем жил омерзительный Калибан, сын злой колдуньи Сикораксы, изгнанной за многочисленные злодейства из Алжира, и дух воздуха Ариэль. Ведьма пыталась заставить Ариэля служить себе, но он «был слишком чист, чтоб выполнять / Ее приказы скотские и злые». За это Сикоракса зажала Ариэля в расщепленной сосне, где он мучился много лет без надежды на освобождение, так как старая колдунья умерла. Просперо освободил прекрасного и могущественного духа, но обязал в благодарность служить себе, пообещав свободу в будущем. Калибан же стал рабом Просперо, выполняющим всю черную работу.

Сначала маг пытался уродливого дикаря научить говорить, но победить его низменную натуру не смог. Отец погружает Миранду в волшебный сон. Появляется Ариэль. Это он разбил неаполитанский флот, возвращавшийся из Туниса, где король праздновал свадьбу дочери с тунисским царем. Это он пригнал королевский корабль к острову и разыграл кораблекрушение, запер команду в трюме и усыпил, а знатных пассажиров разметал по берегу. Принц Фердинанд оставлен один в пустынном месте. Просперо приказывает Ариэлю обернуться морскою

нимфой, причем видимой только самому волшебнику, и сладким пением заманить Фердинанда к пещере, в которой живут отец и дочь. Затем Просперо зовет Калибана. Калибан, считающий, что он «этот остров получил по праву / От матери», а волшебник его ограбил, грубит своему господину, а тот в ответ осыпает его упреками и страшными угрозами. Злой урод вынужден подчиниться. Появляется невидимый Ариэль, он поет, ему вторят духи. Влекомый волшебной музыкой, за Ариэлем следует Фердинанд. Миранда в восторге: «Что это? Дух? О Боже, / Как он прекрасен!» Фердинанд, в свою очередь, увидев Миранду, принимает ее за богиню, так красива и мила дочь Просперо. Он объявляет, что он король неаполитанский, поскольку его отец только что погиб в волнах, а Миранду он хочет сделать королевой Неаполя. Просперо доволен взаимной склонностью молодых людей. Он говорит: «Они друг другом очарованы. Но должно / Препятствия создать для их любви, / Чтоб легкостью ее не обесценить!» Старик напускает на себя суровость и обвиняет принца в самозванстве. Несмотря на трогательные мольбы дочери, он побеждает сопротивляющегося Фердинанда с помощью колдовства и обращает в рабство. Фердинанд, однако, доволен: «Из моей тюрьмы хотя бы мельком / Увидеть эту девушку смогу». Миранда утешает его. Маг хвалит своего помощника Ариэля и обещает ему скорую свободу, пока же дает новые инструкции.

На другой стороне острова Алонзо оплакивает своего сына. Гонзало неуклюже пытается утешить короля.
Калибан встречает в лесу шута Тринкуло и королевского дворецкого пьянчужку Стефано. Последний тут же угощает урода вином из спасенной бутылки. Калибан счастлив, он объявляет Стефано своим богом.

Фердинанд, обращенный Просперо в рабство, перетаскивает бревна. Миранда стремится помочь ему. Между молодыми людьми происходит нежное объяснение. Растроганный Просперо незаметно наблюдает за ними.

Калибан предлагает Стефано убить Просперо и завладеть островом. Вся компания напивается. Они и на трезвую голову не ахти какие умники, а тут еще Ариэль принимается их дурачить и сбивать с толку.

Перед королем и его свитой под странную музыку появляется накрытый стол, но когда они хотят приступить к еде, все исчезает, под громовые раскаты появляется Ариэль в образе гарпии. Он упрекает присутствующих за совершенное против Просперо злодеяние и, пугая ужасными муками, призывает к покаянию. Алонзо, его брат и Антонио сходят с ума.

Просперо объявляет Фердинанду, что все его муки — лишь испытание любви, которое он с честью выдержал. Просперо обещает дочь в жены принцу, а пока, чтобы отвлечь молодых людей от нескромных мыслей, приказывает Ариэлю и другим духам разыграть перед ними аллегорическое представление, естественно с пением и танцами. По окончании призрачного спектакля названый тесть говорит принцу: «Мы созданы из вещества того же, / Что наши сны. И сном окружена / Вся наша маленькая жизнь». В комедии начинают звучать меланхолические нотки.

Под торжественную музыку появляются Алонзо и его свита. Просперо совершает свое последнее волшебство — он снимает чары безумия со своих обидчиков и предстает перед ними во всем величии и с герцогскими регалиями. Алонзо просит у него прощения. Себастьяну и Антонио Просперо обещает молчать об их преступном умысле против короля. Они напуганы всеведением мага. Просперо обнимает Гонзало и воздает ему хвалу. Ариэль не без грусти отпущен на волю и улетает с веселой песней. Просперо утешает короля, показав ему сына, — тот жив и здоров, они с Мирандой играют в пещере в шахматы и нежно беседуют. Миранда, увидев вновь прибывших, восхищена: «О чудо!/ Какое множество прекрасных лиц! / Как род людской красив! И как хорош / Тот новый мир, где есть такие люди!» Свадьба решена. Глубокомысленный Гонзало провозглашает: «Не для того ль был изгнан из Милана / Миланский герцог, чтоб его потомки / В Неаполе царили? О, ликуйте!» Являются моряки с чудом спасенного корабля.

Он готов к отплытию. Ариэль приводит расколдованных Калибана, Стефано и Тринкуло. Все потешаются над ними. Просперо прощает воришек с условием, что они приберут пещеру. Калибан полон раскаяния: «Исполню все. Прощенье заслужу / И стану впредь умней. Тройной осел! / Дрянного пьяницу считал я богом!» Просперо приглашает всех провести ночь в его пещере, с тем чтобы утром отплыть в Неаполь «на бракосочетание детей». Оттуда он собирается возвратиться в Милан, «чтоб на досуге размышлять о смерти». И просит Ариэля сослужить последнюю службу — наколдовать попутный ветер, и прощается с ним. В эпилоге Просперо обращается к зрителям: «Все грешны, все прощенья ждут, / Да будет милостив ваш суд».

И. А. Быстрова

РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА

Трагедия (1595)

Брат Лоренцо — один из персонажей трагедии, монах, духовник Ромео и Джульетты, тайно от всех обвенчавший их. Л. — подлинный христианин. Он — не удалившийся от мира отшельник, предающийся уединенным молитвам и экстатическим созерцаниям Божества, напротив, он принимает самое активное участие в судьбе своих ближних, какими бы путями они ни шли в этой жизни. Он никого не осуждает и молится за всех, правых и неправых, оставляя право судить их одному лишь Богу. Его мудрость, понимание людских слабостей и смирение служат скрытой двигательной пружиной действия. Когда Ромео в первый раз рассказывает ему о любви к Джульетте, Л. сразу же усматривает в развитии их отношений возможность остановить нелепую и кровопролитную вражду семей. В своих советах и поступках Л., одержавший победу над страстями, руководствуется разумом: «Природа слабодушна и рыдает, но разум тверд и разум побеждает».

Джульетта Капулетти — один из центральных персонажей трагедии. Д. показана в момент перехода от наивной самодостаточности ребенка, которому неведомы сомнения в том, что окружающий ее мир может быть иным, к зрелости влюбленной женщины, способной пожертвовать всем ради любимого. В начале пьесы Д. — послушная и любящая дочь, родители для нее — высший авторитет, воплощение мудрости, добра и справедливости. В ее жизни нет и не может быть места для самоутверждения, которым в начале пьесы одержим влюбленный в Розалин-ду Ромео, ибо подчиненное положение женщины в доме отца исключает какую-либо внешнюю активность. До встречи с Ромео Д. не задумывается о причинах давней вражды между их семействами и видит во всех Монтекки только врагов. Но когда в ее душе пробуждается чувство к Ромео, вместе с ним оживает и разум. Она впервые задает себе вопросы, на которые не так просто ответить: как оставаться любящей и послушной дочерью и вместе с тем быть честной перед своей совестью? Можно ли любить врага семьи? И Д. произносит знаменитые слова: «Что есть Монтекки? Разве так зовут /Лицо и плечи, ноги, грудь и руки?.. Что значит имя? Роза пахнет розой, /Хоть розой назови ее, хоть нет». Однако и Д., и Ромео остаются людьми своей эпохи, они не властны вырваться из тисков ее нравов и предрассудков. Когда Д., желая отвести беду от бежавшего в Мантую Ромео, говорит матери, жаждущей отравить убийцу Тибальта, что она сама составит смертоносное зелье, леди Капулет-ти ничуть не удивлена ее познаниями в области отравляющих веществ и не порицает дочь, готовую мстить с такой же жестокостью, как и мужчины ее семьи. Шекспир чуть ли не с отеческой нежностью относится к своим персонажам, он, как их творец,, «видит их насквозь», но не порицает за слабость. Он убеждает нас в том, что именно эти люди, со всеми их пороками и недостатками, достойны любви, ибо только она одна может возвысить их над несовершенством этой жизни и спасти от зла, царящего в мире.

Ромео Монтекки — один из главных героев трагедии. В начале пьесы — это юноша, которого целиком поглощает надуманная страсть к Розалинде, вздорной и неприступной красавице. О своей любви к ней Р. отзывается с горечью и цинизмом юнца: «Что есть любовь? Безумье от угара, Игра огнем, ведущая к пожару». Однако Р. упрямо продолжает добиваться от Розалинды взаимности, хотя все его друзья не одобряют его выбор. Все говорит о том, что страсть Р. искусственна, что он выдумал себе предмет для поклонения. Почему? Скорее всего, по той причине, что в окружающей действительности его ничего не привлекает. Он равнодушен к вражде между семьями Монтекки и Капулетти, ему чужда жажда победы над врагом, ему претит убийство. В этом мире он ищет то, что выше мира, но душа его еще неопытна и готова принять за любовь обычное увлечение. Будучи натурой пылкой и мечтательной, Р. со всей наивностью юности старается разогреть в себе чувство поверхностной симпатии, превратить его в пламя всепожирающей страсти. Шекспир ничего не говорит о причинах, побуждающих Р. искать расположения Розалинды, но можно догадаться, что, в сущности, он ищет не любви, а самоутверждения, неосознанно надеясь на то, что победа над холодной и надменной девушкой поможет ему вырасти в глазах своих друзей и в своих собственных. С самонадеянностью юнца он выносит приговор любви: «Любовь нежна? Она груба и зла. /И колется, и жжется, как терновник». Но его злые и напыщенные речи смешны, ибо, как только он , открывает в своей душе подлинное чувство к Джульетте, он мгновенно забывает о Розалинде. На этот раз его любовь — подлинная, а не мнимая, ибо она полностью преображает мироощущение Р. Отныне он видит мир и себя в нем иными глазами. Любовь, возвышая его над действительностью, не отрывает его от жизни, напротив, приближает к ней и позволяет увидеть все в ясном свете. Р. от природы наделен тонким и чувствительным сердцем, он способен предчувствовать свое будущее. Когда он в компании с друзьями и родственниками, собирается проникнуть переодетым на праздник в дом Ка-пулетти, им владеет смутное ощущение беды: «Неведомое что-то, /Что спрятано пока еще во тьме, /Но зародится с нынешнего бала, /Безвременно укоротит мне жизнь/ Виной каких-то страшных обстоятельств». Р. пытается бороться с судьбой, на страсти одерживают над ним верх. Даже зная, что он губит себя, Р. бьется на поединке с Тибальтом, братом Джульетты, и убивает его, подчиняясь слепой жажде мести, которую сам же глубоко презирает. Шекспир не моралист, и его герои никогда не бывают либо положительными, либо отрицательными. Р., хотя и помимо своей воли, становится причиной гибели Меркуцио, которого Тибальт смертельно ранит из-под его руки. Перед тем как выпить яд на могиле Джульетты, Р., обезумевший от горя, принимает вызов Париса и убивает ни в чем не повинного юношу. Симпатии читателя безусловно на стороне Р., но автор, рисуя трагичный путь его жизни, показывает, как губительны страсти и как они властны даже над такой светлой и возвышенной душой.

Лопе Феликс де Вега Карпьо (1562—1635)

Лопе Феликс де Вега Карпьо — один из крупнейших драматургов Испании, виднейший реформатор национального театра. Он создал огромное количество драматических произведений самых разных жанров, не все из которых дошли до нас. Но число дошедших весьма внушительно — около 500 пьес («Фуэнте Овехуна», «Звезда Севильи», «Учитель танцев», «Собака на сене» и др.). Родился будущий драматург в Мадриде в семье золотошвея. Вначале он учился в иезуитской коллегии, а затем закончил университет в Алькале. Жизнь Лопе де Веги была насыщена разнообразными событиями и занятиями. Он с раннего возраста состоял на службе у различных знатных лиц, некоторое время служил солдатом, участвовал в походе «Непобедимой армады» — испанского флота, был несколько раз женат, сидел в тюрьме, в пожилом возрасте стал сотрудником инквизиции, монахом и священником. Сочинение пьес принесло писателю огромную славу еще при жизни. Умер он окруженный почетом, и лучшие поэты Испании сочинили на его смерть стихи.

Самой знаменитой пьесой, вершиной творчества Лопе де Веги является народно-героичес
кая драма «Фуэнте Овехуна» («Овечий источник»). В основе пьесы — реальные события 1476 г., когда крестьяне деревни Фуэнте Овехуна, возмущенные притеснениями и произволом командора ордена Калатравы, подняли мятеж и убили его. Героем драмы у Лопе де Веги стала народная масса. Драматург не только создал художественно обобщенную картину борьбы простых людей против феодального насилия, но и сумел опоэтизировать эту борьбу. Однако при всей обобщенности наиболее яркий, центральный персонаж произведения — крестьянская девушка Лауренсья, образ поистине героический.

Н.П.

ФУЭНТЕ ОВЕХУНА (ОВЕЧИЙ ИСТОЧНИК)

Драма (1612—1613, опубликована в 1619)

Командор ордена Калатравы Фернан Гомес де Гусман приезжает в Альмагро к магистру ордена дону Родриго Тельесу Хирону. Магистр юн годами и лишь недавно наследовал этот высокий пост от своего отца. Поэтому командор, увенчанный боевой славой, относится к нему с некоторым недоверием и надменностью, но вынужден соблюдать приличествующую случаю почтительность. Командор приехал к магистру поведать о распре, характерной для Испании XV в. После смерти кастильского короля дона Энрике' на его корону притязают король Альфонсо Португальский — именно его права считают бесспорными родные командора и его сторонники, а также — через Исавелу, свою жену, — дон Фернандо, принц Арагонский. Командор настойчиво советует магистру немедленно объявить сбор рыцарей ордена Калатравы и с боем взять Сью-дад Реаль, который лежит на границе Андалусии и Кастилии и который король Кастилии считает своим владением. Командор предлагает магистру своих солдат: их не очень много, зато они воинственны, а в селении под названием Фуэнте Овехуна, где обосновался командор, люди способны лишь пасти скот, но никак не могут воевать. Магистр обещает немедленно собрать войско и проучить неприятеля.

В Фуэнте Овехуне крестьяне ждут не дождутся отъезда командора: он не снискал их любовь главным образом из-за того, что, пользуясь своей властью, преследует девушек и красивых женщин — одних прельщают его любовные заверения, других пугают угрозы и возможная месть командора в случае их строптиврсти. Так, его последнее увлечение — дочь алькальда Фуэнте Овехуны Лауренсья, и он не дает девушке прохода. Но Лауренсья любит Фрондосо, простого крестьянина, и отвергает богатые подарки командора, которые тот посылает ей со своими слугами Ортуньо и Флоресом, обычно помогая господину добиваться благосклонности крестьянок.

Битва за Сьюдад Реаль заканчивается сокрушительной победой магистра ордена Калатра-вы: он сломил оборону города, обезглавил всех мятежников из знати, а простых людей приказал отхлестать плетьми. Магистр остается в городе, а командор со своими солдатами возвращается в Фуэнте Овехуну, где крестьяне поют здравицу в его честь, алькальд приветствует от имени всех жителей, а к дому командора подъезжают повозки, доверху нагруженные глиняной посудой, курами, солониной, овечьими шкурами. Однако командору нужно не это — ему нужны Лауренсья и ее подруга Паскуала, поэтому Фернандо с Ортуньо пытаются то хитростью, то силой заставить девушек войти в дом командора, но те не так просты.

Вскоре после возвращения из военного похода командор, отправившись на охоту, встречает в безлюдном месте у ручья Лауренсью. У девушки там свидание с Фрондосо, но, увидев командора, она умоляет юношу спрятаться в кустах. Командор же, уверенный, что они с Лауренсьей вдвоем, ведет себя очень решительно и, отложив в сторону самострел, намерен любой ценой добиться своей цели. Выскочивший из укрытия Фрондосо хватает самострел и заставляет командора отступить под угрозой оружия, а сам убегает. Командор потрясен испытанным унижением и клянется жестоко отомстить. О случившемся тут же становится известно всему селению, радостно встречающему известие о том, что командор был вынужден отступить перед простым крестьянином. Командор же является к Эстевану, алькальду и отцу Лауренсьи, с требованием прислать к нему дочь. Эстеван, поддержанный всеми крестьянами, с большим достоинством объясняет, что у простых людей тоже есть своя честь и не надо ее задевать.

Тем временем к королю Кастилии дону Фернандо и к королеве донье Исавеле приходят два члена городского совета Сьюдад Реаля и, рассказав о том, какие бесчинства творили магистр и командор ордена Калатравы, умоляют короля о защите. Они же говорят королю, что в городе остался только магистр, а командор со своими людьми отправился в Фуэнте Овехуну, где обычно живет и где, по слухам, правит с небывалым произволом. Дон Фернандо тут же принимает решение направить в Сьюдад Реаль два полка под предводительством магистра ордена Сантьяго, чтобы совладать с бунтовщиками. Поход этот заканчивается полным успехом: город осажден и магистр ордена Калатравы нуждается в немедленной помощи. Об этом командору сообщает гонец — только его появление спасает жителей Фуэнте Овехуны от немедленной расправы и мести командора. Однако он не прочь прихватить в поход для забавы красавицу Хасинту и приказывает своим людям исполосовать вступившемуся за нее Менго спину плетьми.

Пока командор отсутствует, Лауренсья и Фрондосо решают пожениться — к радости своих родителей и всего селения, давно ожидавшего этого события. В разгар свадьбы и всеобщего веселья возвращается командор: раздраженный военной неудачей и помня о своей обиде на жителей селения, он приказывает схватить Фрондосо и отвести его в тюрьму. Отправляют под стражу и Лауренсью, осмелившуюся поднять голос в защиту жениха. Жители селения собираются на сход, и мнения разделяются: одни готовы хоть сейчас направиться к дому командора и расправиться с жестоким правителем, другие предпочитают трусливо молчать. В разгар спора прибегает Лауренсья. Вид ее ужасен: волосы растрепаны, сама вся в кровоподтеках. Взволнованный рассказ девушки об унижениях и пытках, которым она подвергалась, о том, что Фрондосо вот-
вот будет убит, производит на собравшихся сильнейшее впечатление. Последний довод Лаурен-сьи: если в селении нет мужчин, то женщины сумеют сами отстоять свою честь, решает дело: все селение кидается на штурм дома командора. Тот сначала не верит, что жители Фуэнте Овеху-ны могли взбунтоваться, потом, осознав, что это правда, решает выпустить Фрондосо. Но это уже не может ничего изменить в судьбе командора: чаша народного терпения переполнилась. Убит, буквально растерзан толпой на куски сам командор, не поздоровилось и его верным слугам.

Лишь Флоресу удается чудом спастись, и, полуживой, он ищет защиты у дона Фернандо, короля Кастилии, представляя все случившееся бунтом крестьян против власти. При этом он не говорит королю, что жители Фуэнте Овехуны хотят, чтобы ими владел сам король, и поэтому прибили над домом командора герб дона Фернандо. Король обещает, что расплата не замедлит последовать; об этом же его просит и магистр ордена Калатравы, приехавший к королю Кастилии с повинной головой и обещающий впредь быть ему верным вассалом.

Дон Фернандо отправляет в Фуэнте Овехуну судью покарать виновных и капитана, которому следует обеспечить порядок.

В селении, хотя и поют здравицу в честь кастильских королей дона Фернандо и доньи Иса-велы, все же понимают, что монархи будут пристрастно разбираться в том, что случилось в Фуэнте Овехуне. Поэтому крестьяне решают принять меры предосторожности и договариваются на все вопросы о том, кто убил командора, отвечать — Фуэнте Овехуна.

Судья допрашивает крестьян с большей строгостью, чем ожидалось: те, кто представляются ему зачинщиками, брошены в тюрьму; пощады нет ни женщинам, ни детям, ни старикам. Чтобы установить истину, он применяет самые жестокие пытки, включая дыбу. Но все, как один, на вопрос о том, кто повинен в смерти командора, отвечают: «Фуэнте Овехуна». И судья вынужден вернуться к королю с докладом: он использовал все средства, пытал триста человек, но не нашел ни одной улики. Чтобы подтвердить справедливость его слов, жители селения сами пришли к королю. Они рассказывают ему об издевательствах и унижениях, что терпели от командора, и заверяют короля и королеву в своей преданности — Фуэнте Овехуна хочет жить, подчиняясь лишь власти королей Кастилии, их справедливому суду. Король, выслушав крестьян, выносит свой приговор: раз нет улик, людей следует простить, а село пусть останется за ним, пока не найдется другого командора, чтобы владеть Фуэнте Овехуной.

Н. А. Матяш

Лауренсья — крестьянская девушка, поднявшая жителей своего села, Фуэнте Овехуны, на расправу с командором ордена Калатравы Фер-наном Гомесом де Гусманом, притеснявшим и оскорблявшим жителей деревушки. Л., дочь благородного алькальда Фуэнте Овехуны, влюбляется в Фрондосо, красивого, умного и смелого юношу, защитившего однажды девушку от посягательств командора. Командор всячески стремился добиться любви девушки, но каждый раз наталкивался на решительный отказ. Во время свадьбы Л. и Фрондосо разъяренный командор арестовывает жениха, а Л. велит отвести в свой дом. Оскорбленная девушка, вырвавшись из дома командора, своей гневной речью поднимает доведенных до отчаяния жителей на мятеж. После убийства командора и судебного разбирательства, устроенного властями, во время которого все жители, как один, говорят, что убийство совершено Фуэнте Овехуной, Л. и другие крестьяне отправляются к кастильским королям и добиваются прощения. В соответствии с довольно жесткой системой театральных амплуа, разработанной в театре Лопе де Вега, Л. по своей функции в пьесе— «дама», обязательный персонаж драматической интриги. Как и положено образцовой даме, Л. — наиболее активный персонаж пьесы. Ее главное отличие от образцового персонажа этого типа заключается в том, что она принадлежит иной социальной среде — миру крестьян. Знаменательно, что Л. сама подчеркивает это отличие неприятием городской изысканной речи. В остальном же она обладает всеми характеристиками дамы: красива, умна, благородна, по-своему знатна (Л. — дочь алькальда), своенравна. У нее меньше отрицательных свойств, что связано с определенной идеализацией образов крестьян вообще. Крестьянин в драматургии Лопе де Вега — это хранитель общественных устоев и нравственных принципов; его патриархальность делает его носителем лучших качеств народного характера.

СОБАКА НА СЕНЕ

Комедия плаща и шпаги

Диана де Бельфлор — главная героиня комедии. В основе сюжета лежит любовь Д., «высокородной графини» де Бельфлор, к ее секретарю Теодоро. Гордая и недоступная Д. влюбляется из ревности, узнав о любви Теодоро к служанке Марселе. Разрушив любовь Теодоро и Марселы, Д. тем не менее не может быть счастлива со своим избранником. Рождающаяся любовь борется в Д. с чувством сословной чести. Отсюда постоянная двойственность в ее поведении: Д. то признается в любви своему секретарю, то насмехается над ним, то поощряет его, то одергивает. Препятствие, мешающее влюбленным соединиться, преодолевается благодаря ловкой выдумке слуги Тристана, выдавшего Теодоро за пропавшего в детстве сына графа Лудовико. Устраненное различие делает возможным счастливую развязку пьесы, заканчивающуюся браком главных героев.

Все черты характера героини отчетливо напоминают основные мифологические характеристики богини Дианы, именем которой она не случайно названа. В пьесе Д. прямо отождествляется с античной богиней луны: «она небесная Диана, луна, и женщина, и призрак...». Подобно мифологической богине, Д. принципиально двойственна: она влюблена и равнодушна, хитра и искренна, жестока и великодушна, она скрытна и откровенна, лжива и честна одновременно. Эта двойная природа Д. символизируется двойным

именем героини: Диана — луна, Бельфлор — прекрасный цветок. В комедии Д. постоянно сравнивается то с луной, то с солнцем. С образом Д. связана интерпретация двух основных тем комедии Лопе де Вега — темы любви и темы чести. Любовная игра Д. составляет основное действие комедии, ее поступки, сомнения и терзания создают сложные сюжетные перипетии комедии. Любовь всесильна, она способна преодолеть любые препятствия, будь то козни соперников или сословное неравенство влюбленных.

Теодоро — один из главных персонажей комедии. Секретарь графини де Бельфлор влюбляется в свою госпожу, узнав о ее чувствах к нему. Любовь Дианы дарит ему надежду на счастье и неожиданное возвышение в обществе. Увлеченный своими дерзкими мечтами, Т. тотчас расстается с Марселей, служанкой графини. Перемены настроения Дианы заставляют Т. на протяжении всего действия комедии то мечтать о счастье с графиней, то искать утешения в любви Марселы. Ловкая выдумка его слуги Тристана оказывается тем счастливым мигом фортуны, который позволяет влюбленным соединиться. По своим основным характеристикам Т. вполне соответствует такому типу персонажа испанской комедии XVII в., как галан (исп. galan в пер. — кавалер). Т. молод и красив, обходителен и благороден, умен и образован, но — и это вообще характерно для персонажа данного типа — его способность к действию невелика. Он часто бывает зависим от поступков других действующих лиц, и прежде всего дамы. Так и Т. в основном лишь реагирует на капризы и прихоти Дианы. Только однажды Т. принимает самостоятельное решение — это его отказ воспользоваться хитроумной выдумкой Тристана. Решение Т. уехать в Испанию из-за невозможности быть с любимой и сцена прощания героев являет собой пример ложного финала, возникающего перед  окончательной счастливой развязкой и усиливающего напряжение зрителя.

 

СОДЕРЖАНИЕ

 

 

 

На главную Тексты книг БК Аудиокниги БК Полит-инфо Советские учебники За страницами учебника Фото-Питер Техническая книга Радиоспектакли Детская библиотека


Борис Карлов 2001—3001 гг.