Сергей Александрович Есенин 18951925

Пугачев — Драматическая поэма (1922)

Мечтающий о воле крестьянин и воин Пугачев после долгих странствий приходит на Яик и в разговоре с казакомсторожем узнает о том, что мужики ждут нового царя — мужицкого. Таким царем представляется убитый Петр III — он бы дал народу волю. Эта мысль захватывает Пугачева.

Он приходит к калмыкам и призывает их оставить войско, бежать от российской присяги. Атаман Кирпичников узнает об этом и присоединяется к бунту. В казачьих войсках вспыхивает мятеж. Вместе с атаманами Оболяевым, Караваевым и Зарубиным Пугачев решает двинуться на Москву.

Вскоре к нему присоединяется уральский беглый каторжник Хлопуша, мечтающий увидеть мужицкого царя. Он требует пропустить его к Пугачеву, видя в нем воплощение своего идеала. Хлопуша предлагает захватить Уфу — это позволит пугачевцам получить собственную артиллерию.

Атаман Зарубин переманивает на сторону Пугачева все новые и новые войска — они сдаются без боя. Но уже после первых поражений в стане Пугачева начинаются раздоры. Один из восставших — Творогов — подговаривает выдать Пугачева правительственным войскам. Его поддерживает предатель Крямин. В войсках начинается паника, и вместе с Пугачевым гибнет вся его армия.

Не последнее действующее лицо поэмы — русская тоска, степной пейзаж, плачущие деревья, бесконечные пески, солончаки, версты, ветлы... С этой Россией никаким одиночкам ничего не поделать. Гибнет Хлопуша, гибнет Пугачев, — «под душой так же падаешь, как под ношей».



Анна Снегина — Поэма (1925)

Действие происходит на рязанской земле в период с весны 1917 по 1923 г. Повествование ведется от имени авторапоэта Сергея Есенина; изображение «эпических» событий передается через отношение к ним лирического героя.

В первой главе речь идет о поездке поэта в родные места после тягот мировой войны, участником которой он был. Возница рассказывает о житье своих односельчан — зажиточных радовских мужиков. У радовцев идет постоянная война с бедняцкой деревней Криуши. Соседи воруют лес, устраивают опасные скандалы, в одном из которых дело доходит до убийства старшины. После суда и у радовцев «начались неуряды, скатилась со счастья вожжа».

Герой размышляет о бедственной судьбе, вспоминая, как «за чейто чужой интерес» стрелял и «грудью на брата лез». Поэт отказался участвовать в кровавой бойне — выправил себе «липу» и «стал первый в стране дезертир». Гостя радушно встречают в доме мельника, где он не был четыре года. После самовара герой отправляется на сеновал через заросший сиренью сад — и в памяти возникают «далекие милые были» — девушка в белой накидке, сказавшая ласково: «Нет!»

Вторая глава повествует о событиях следующего дня. Разбуженный мельником герой радуется красоте утра, белой дымке яблоневого сада. И снова, как бы в противовес этому, — мысли о безвинно изуродованных войной калеках. От старухи мельничихи он вновь слышит о стычках радовцев с криушанами, о том, что теперь, когда прогнали царя, везде творится «свободы гнусь»: зачемто открыли остроги и в деревню вернулись многие «воровские души», среди которых — убийца старосты Прон Оглоблин. Мельник, вернувшийся от помещицы Снегиной — старой знакомой героя, — докладывает, какой интерес вызвало его сообщение о приехавшем к нему госте. Но лукавые намеки мельника не смущают пока души героя. Он отправляется в Криушу — повидать знакомых мужиков.

У хаты Прона Оглоблина собрался мужицкий сход. Крестьяне рады столичному гостю и требуют разъяснить им все животрепещущие вопросы — о земле, о войне, о том, «кто такое Ленин?». Поэт отвечает: «Он — вы».

В третьей главе — события, последовавшие через несколько дней. К простудившемуся на охоте герою мельник привозит Анну Снегину. Полушутливый разговор о юных встречах у калитки, о ее замужестве раздражает героя, ему хочется найти другой, искренний тон, однако приходится послушно разыгрывать роль модного поэта. Анна укоряет его за беспутную жизнь, пьяные дебоши. Но сердца собеседников говорят о другом — они полны наплывом «шестнадцати лет»: «Расстались мы с ней на рассвете / С загадкой движений и глаз...»

Лето продолжается. По просьбе Прона Оглоблина герой отправляется с крестьянами к Снегиным — требовать землю. Из помещичьей горницы слышны рыдания — это пришла весть о гибели на фронте мужа Анны, боевого офицера. Анна не хочет видеть поэта: «Вы — жалкий и низкий трусишка, он умер... А вы вот здесь...» Уязвленный, герой отправляется с Проном в кабак.

Основное событие четвертой главы — известие, которое приносит в избушку мельника Прон. Теперь, по его словам, «мы всех рраз — и квас! <...> в России теперь Советы и Ленин — старшой комиссар». Рядом с Проном в Совете оказывается его брат Лабутя, пьяница и болтун, живущий «не мозоля рук». Именно он едет первым описывать снегинский дом — «в захвате всегда есть скорость». Мельник привозит хозяек усадьбы к себе. Происходит последнее объяснение героя с Анной. Боль утрат, невозвратность прошлых отношений попрежнему разъединяют их. И опять остается только поэзия воспоминаний о юности. Под вечер Снегины уезжают, а поэт мчится в Питер «развеять тоску и сон».

В пятой главе — эскизный набросок событий, происшедших в стране за шесть послереволюционных лет. «Чумазый сброд», дорвавшись до господского добра, бренчит на роялях да слушает патефон — но «гаснет удел хлебороба», «фефела! Кормилец! Касатик!» за пару измызганных «катек» дает себя выдрать кнутом».

Из письма мельника герой поэмы узнает, что Прон Оглоблин расстрелян казаками Деникина; Лабутя, пересидев налет в соломе, требует себе за храбрость красный орден.

Герой опять навещает родные места. С прежней радостью встречают его старики. Для него приготовлен подарокписьмо с лондонской печатью — весточка от Анны. И хотя внешне адресат остается холодным, даже чуть циничным, все же след в его душе остается. Финальные строки снова возвращают к светлому образу юношеской любви.



Страна негодяев — Драматическая поэма (1924—1926)

Действие происходит на Урале в 1919 г. Главный герой поэмы — бандит Номах, романтический персонаж, бунтарьанархист, ненавидящий «всех, кто жиреет на Марксе». Он пошел когдато за революцией, надеясь, что она принесет освобождение всему роду человеческому, и эта анархическая, крестьянская мечта близка и понятна Есенину. Номах высказывает в поэме его заветные мысли: о любви к буре и ненависти к той рутинной, абсолютно нерусской, искусственной жизни, которую навязали России комиссары. Потому и образ «положительного» комиссара Рассветова у Есенина выходит бледен.

Рассветов противопоставлен Номаху, но в главном един с ним. Номах, в котором ясно угадывается Махно, Номах, говорящий о том, что по всей России множатся банды таких же обманутых, как он, — готов и на убийство, и на захват власти. Никаких нравственных тормозов у него нет. Но совершенно аморален и Рассветов, который в молодости побывал на Клондайке, провернул там биржевую авантюру (выдал скалу за золотоносную и сорвал куш после биржевой паники) и уверен, что любые обманы хороши, если бедные обманывают богатых. Так что чекисты, которые ловят Номаха, ничем не лучше его.

Номах устраивает набеги на поезда, идущие по уральской линии. Бывший рабочий, а ныне доброволец Замарашкин стоит на карауле. Здесь происходит его диалог с комиссаром Чекистовым, который хает Россию на чем свет стоит — за голод, за дикость и зверство народа, за темноту русской души и русской жизни... Номах появляется, как только Замарашкин остается один на посту. Сначала он пытается заманить его в банду, потом связывает, похищает фонарь и с этим фонарем останавливает поезд. В поезде Рассветов с двумя другими комиссарами — Чариным и Лобком — рассказывает о будущей американизированной России, о «стальной клизме», которую надо поставить ее населению... После того как Номах грабит поезд, забирает все золото и взрывает паровоз, Рассветов лично возглавляет его поиск. В притоне, где пьют бывшие белогвардейцы и курят опий бандиты, Номаха выслеживает китаецсыщик Литзахун. Автор пытается показать в поэме те главные движущие силы русской жизни, которые обозначились к началу двадцатых годов: тут и еврей Чекистов, настоящая фамилия которого — Лейбман, а заветная мечта — европеизировать Россию; тут и «сочувствующий» доброволец Замарашкин, которому равно симпатичны и комиссары, и Номах; тут и комиссары приисков, верящие в то, что Россию можно поставить на дыбы и сделать процветающей державой... Но стихийной вольницы, стихийной мощи во всех этих персонажах нет. Она осталась только в Номахе и в повстанце Барсуке. Их триумфом и заканчивается поэма: Номах и Барсук уходят из чекистской засады в Киеве.

Есенин не дает ответа на вопрос, кто нужен теперь России: абсолютно безнравственный, но волевой и решительный Рассветов или такой же сильный, но стихийно свободный Номах, не признающий никакой власти и никакой государственности. Ясно одно: ни Чекистову, ни безликим Чарину и Лобку, ни китайцу Литзахуну с Россией не сделать ничего. А моральная победа остается за Номахом, который в финале не случайно прячется за портретом Петра Великого и наблюдает за чекистами через его глазницы.

Сергей Александрович Есенин 1895-1925

Занимательные и практические знания. Мифология.


      Керамика в Иерихоне Б, как и в Иерихоне А еще не известна, но жители его изготавливали прекрасные каменные сосуды, что может восходить к натуфийской традиции и свидетельствовать о непосредственных контактах натуфийцев-праафразийцев и тахунийцев.
      Культура Иерихона Б несет больше информации о верованиях. Раскопаны святилища, имещие планировку в виде мегарона. Найдена скульптура больших и малых форм. Удивительный обряд моделирования черт лица на черепах, обмазанных глиной, сохранил нам облик тахунийцев, более грацильных сравнительно с евроафрикан-ским типом натуфийцев. Эта черта погребального обряда -захоронение черепов и восстановление черт умершего с помощью глиняной маски сохранился в ряде культур индоевропейского круга (катакомбная культура). (Мелл-арт, 1982, с. 29, 44 - 45; Археология Украины, 1985, с 416).
      Черты отличия в материальной культуре и антропологическом облике говорят о том, что тахунийцы пришельцы в этом регионе.
      Иерихон Б мало опубликован, поэтому наиболее полное представление о тахунийской культуре дает хорошо документированное и полностью раскопанное поселение на юге Иордании, в 390 км от Иерихона - поселение Бейда (Киркбрайд, 1968).
      Стратиграфия Бейды показывает, что в основании лежит натуфийское поселение. Находки в нем отличны от последущих слоев.
      Анализ тахунийской культуры по поселению БеШш* Орудия нижнего слоя представлены представлены микролитами, трапециями, микрорезцами, скребками и др. (Мюллер-Карпе, II, 1968, 63, с. 429, рис. 101 А). Орудия верхних слоев выполнены в пластинчатой технике (Рис. 42: 1 - 35). Натуфийский слой отделяется от шести верхних слоев трехметровой толщей стерильного песка. Кремневая индустрия всех верхних слоев носит тахуний-ский облик. *'Во всех слоях сохранились массивные каменные стены, окружавшие поселение". (Мелларт, 1982, с. 45).
      Жилища имеют существенные послойные отличия. В шестом нижнем, пост-натуфийском слое, обнаружены остатки небольшого подовального жилища диаметром 1,6 м, углубленного в землю. Коническую кровлю жилища, вероятно, подцерживали жерди, сходившиеся к опорному столбу, остатки которого обнаружены в центре постройки. Оштукатуренные стены жилища образовывали больше прямоугольную "конструкцию, чем круглую" (Мюллер-Карпе, II, 1968, 63, с. 429).
      V слой содержал остатки таких круглых домов, стены некоторых были оштукатурены. "Следующий поздний IV слой отмечен отдельными однокомнатными домами с прямоугольной основой и вьшуклыми сторонами" (Мюллер-Карпе, II, 1968, 63, с. 429). Жилища углублены в землю. Из него во двор вели вверх 3 каменных ступени. Стены были сложены из больших плоских плит песчаника высотой 1,5 м и оштукатурены. Пол также был оштукатурен. Перекрытиями в доме были деревянные балки, остатки которых сохранились в одном сгоревшем строении. Эти прямоугольные дома могут быть, хотя с некоторой долей вероятности, связаны со строениями последующих слоев.