И. Грекова р. 1907

Дамский мастер Повесть (1964)

Директор Института информационных машин профессор Марья Владимировна Ковалева, живущая с двумя взрослыми сыновьями-оболтусами, чувствует, что устала от каждодневности, и решает както разнообразить свое существование, например остричься — сменить прическу. Ожидая очереди в парикмахерской, Марья Владимировна размышляет о том, как начнет новую жизнь (ее папа до самой смерти любил повторять: «Остригусь и начну»), — можно уехать в Новосибирск и получить там однокомнатную квартиру, а можно выйти замуж за друга молодости, влюбленного в нее, и уехать к нему в Евпаторию... Вдруг она слышит «резкий мальчишеский голос», предлагающий дамам из очереди «обслуживаться». Оказывается, это еще не мастер, а стажер, паренек лет восемнадцати «с хохолком на макушке». На очередь он поглядывает презрительно, а сам «весь какойто не то чтобы просто тощий, а узкий: узкое бледное лицо, тонкие, до острых локтей голые руки, и на бледном диковатом лице — горящие темные глаза. Не то олененок, не то волчонок». Никто из женщин не хочет к нему идти, но Марья Владимировна решается: «Давайте уродуйте». Паренек в ответ смеется, и она с удивлением обнаруживает, что есть «чтото диковатое не только в глазах его, но и в улыбке. Зубы острые, яркобелые». Однако Виталий (так его зовут) оказывается первоклассным парикмахером, прямотаки художником. Он делает Марье Владимировне потрясающую прическу, однако ее надо регулярно поддерживать в форме, вот почему Марья Владимировна начинает ходить к Виталию каждую неделю, и постепенно они становятся друзьями. Марья Владимировна узнает, что Виталий, чтобы не сидеть на шее у мачехи и пьющего отца, смог окончить лишь неполные семь классов, но испытывает тягу к образованию и «над своим общим развитием» работает по плану: читает, к примеру, Полное собрание сочинений Белинского и мечтает поступить в институт. Виталию, как ни странно, интересен диалектический материализм, он увлекается политикой и чувствует, что принес бы пользу в этой области («Любопытный парень!» — думает Марья Владимировна). У него своеобразный, довольно официальный стиль речи и при этом — необыкновенная серьезность, любовь к работе и знаниям. Однажды Виталий рассказывает Марье Владимировне, что детство провел в детдоме, откуда его хотела забрать одна славная женщина, Анна Григорьевна, но потом нашлись его отец, сестра и мачеха (его мать, «по слухам», умная женщина, умерла, когда он был совсем маленьким) и забрали его, а он долго тосковал по Анне Григорьевне, которая теперь даже не хочет его видеть. Еще Марья Владимировна неожиданно обнаруживает, что у Виталия поразительные музыкальные способности, но сам Виталий, зная это, отмечает: «...для того чтобы приобрести пианино, нужно прежде всего быть обеспеченным площадью».

На работе Марья Владимировна довольно строгая и резкая начальница, заместитель которой, Лебедев, — «вздорный, болтливый старик», а секретарша — красивая, но бестолковая девушка Галя («не секретарша, а горе... обуза»); Марья Владимировна не находит общего языка с Галей, увлеченной не столько работой, сколько молодыми людьми, кино, тряпками и танцами, однако начальница и секретарша все равно привязаны друг к другу. В день, когда Марья Владимировна, к изумлению сослуживцев, приходит с новой стрижкой, Галя в который раз отпрашивается в магазин за дефицитным товаром, с Лебедевым возникает конфликт, и директор остается на рабочем месте одна, но, несмотря на это, впервые за долгое время (видимо, под влиянием стрижки) успевает решить сложную научную задачу.

Через некоторое время Галя, смущаясь, спрашивает Марью Владимировну, кто это ее так великолепно стрижет, и та направляет ее к Виталию, который к этому времени сдал экзамен на мастера и стал очень популярным парикмахером с «солидной» клиентурой. На молодежный вечер в клуб Галя с Виталием приходят вместе, причем у Гали прекрасная прическа, превращающая ее из хорошенькой девушки в красавицу. После этого вечера Галя и Виталий начинают встречаться. Каждые тричетыре дня Галя приходит на работу с новой прической и с счастливым лицом, но только длится это недолго, и однажды Марья Владимировна застает ее в слезах. Оказывается, Галя полюбила Виталия серьезно, а он к ней равнодушен. Марья Владимировна предлагает Гале поговорить с Виталием, и та радостно соглашается. Виталий же объясняет Марье Владимировне, что «интересовался Галей как подходящим материалом для прически», а теперь он «ее голову исчерпал». Кроме того, Виталий говорит об отсутствии у него и у Гали жилплощади, о том, что не готов к браку «ни по возрасту, ни экономически». Марья Владимировна находит такой подход циничным. По ее мнению, самое главное, любит ли Виталий Галю. Этот вопрос ставит Виталия в тупик, поскольку он еще молод и сам не понимает, что значит любить. Марья Владимировна полагает, что любовь — это постоянное ощущение присутствия человека. Виталий «вполне уясняет» такое толкование и приходит к выводу, что «в таком понимании» он Галю не любит.

А на работе у Виталия неприятности: умирает его сотрудник, старейший парикмахер Моисей Борисович, и на его место приходит вульгарная крашеная блондинка Люба, «крупная, тяжелая, как битюг». Она сразу невзлюбила Виталия, отбивающего у нее всю клиентуру. Находятся у профессионального дамского мастера и другие завистники, и както раз Марья Владимировна застает в слезах уже его, а не Галю. Оказывается, многим не нравится, что у Виталия образовалась своя клиентура и что он обслуживает не всех подряд, а лишь тех, у кого он может «почерпнуть для своего развития»; в результате у Виталия выкрадывают записную книжку, где записаны адреса и телефоны клиенток, и передают ее «в профсоюзную организацию для разбора дела». Марья Владимировна хочет помочь и звонит заведующему сектором местных парикмахерских Матюнину, но тщетно (позже выясняется, что Матюнин ждет от всех работников, в том числе и от Виталия, ежемесячной взятки). Виталий решает уйти из парикмахеров — помимо всего прочего, надоело «зависеть от доброго желания клиентов, которых я даже не всегда уважаю». Марья Владимировна советует ему не торопиться, однако уже вскоре он устраивается на завод учеником слесаря, решая сдать «за десятилетку, потом за институт», но Марью Владимировну обещает обслуживать всегда.

Марья Владимировна же сама не знает, радоваться ей или огорчаться этой новости. Есть смутное ощущение, что чегото она «тут недосмотрела», хотя в целом она надеется, что произошло нечто хорошее, и мысленно желает своему доброму другу Виталию счастливого пути...




На испытаниях
Повесть (1967)

Однажды летом 1952 г. экипаж из восьми человек отправляется в небольшой райцентр Лихаревку на военные испытания. Среди них — генералмайор Сивере, умница и эрудит; майор Скворцов, офицер, назначенный ответственным за полет, щеголь, весельчак и любимец женщин; конструктор Ромнич, единственная женщина, миниатюрная, серьезная и умная (проницательный генерал Сивере первым заметил, «какие у нее большие серые, какие печальные глаза»); а также старший научный сотрудник Теткин, дружелюбный и бесшабашный.

Конструктора Лиду Ромнич, в отличие от офицеров и генералов, селят в недорогой гостинице барачного типа вместе с двумя женщинами; одна из них, жизнелюбивая Лора Сундукова, неравнодушна к Теткину. Скворцову же очень симпатична Лида, она кажется ему «самодовлеющей женщиной», и он начинает за ней ухаживать. Хотя и у Лиды муж и сын, и у Скворцова жена и сын, они испытывают взаимную симпатию. Лида же стремится «поженить» Лору и Теткина. Местный художник, майор Тысячный, приглашает всех на свои именины. Скворцов ухаживет за Лидой Ромнич, тщательно обдумывая каждое слово и глядя на ее улыбку и глаза, «грустные, как у тушканчика»; сильно выпивший Теткин под давлением Лиды делает предложение Лоре и обещает усыновить двух ее детей, а генерал Сивере ведет себя неосторожно: свободно говорит о тюрьме, о том, что одного профессора посадили. Потом и у Лиды, и у Скворцова появится странное ощущение, что за этой ернической манерой Сиверс скрывает глубокую тревогу и неуверенность в себе, что с ним творится чтото неладное, но так и не найдется у них времени и слов поговорить с ним, задать «простой человеческий вопрос «Что с вами?»

Позже выясняется, что майор Тысячный — доносчик: разыграв перед гостями пьяного, после их ухода он моментально трезвеет, вынимает из письменного стола папку и записывает: «За сегодняшний вечер генерал С. четыре раза проявлял объективизм...»

Лида Ромнич поражает окружающих своей серьезностью, умом (именно она сконструировала стальной цилиндр — мишень для подрывных испытаний) и обостренным чувством справедливости. Например, ее возмущает такой случай: посреди площади вот уже несколько дней лежит и источает дурной запах дохлая собака. Лида идет жаловаться к генералу Гиндину, старому, одинокому, больному человеку. Он безумно рад ее приходу, тут же выполняет ее просьбу, долго разговаривает с ней. Лида чувствует, что генерал нездоров, и действительно он вскоре попадает в больницу с третьим инфарктом, где и умрет, уйдя из жизни раньше своего отца...

А между тем жизнь идет своим чередом, и наступает время испытаний. Стрельба идет по фюзеляжу самолета, однако изза сильного ветра, характерного для этих мест, никак не удается попасть в цель. Наконец Скворцов попадает в баки, но взрыватель не срабатывает. Чтобы «сохранить ценную мишень», Скворцов решает извлечь и обезвредить снаряд. С ним идет и легкомысленный Теткин. Но их попытка не удается: происходит взрыв, и в результате Теткин получает ранение. Лора и Лида ухаживают за ним. Ранение Теткина еще больше сближает его с Лорой, и они окончательно решают пожениться.

Наступает первое августа — последний день командировки. Майор Скворцов упаковывает вещи и собирается побриться. В этот момент к нему вдруг заходит Лида Ромнич — попрощаться. От неожиданности Скворцов режет щеку бритвой. Оказывается, Лида не едет, а остается подольше. Расстаются они грустно и быстро. Скворцов летит домой и все думает, думает — больше всего, конечно, о Лиде Ромнич, а также о странном генерале Сиверсе и еще о том, что если бы Теткин в ходе испытаний погиб, то это была бы «вина — ух, какая вина!». Вообще Скворцов внезапно начинает сожалеть о чемто, что не удалось сказать или сделать. Раньше он «както убежден был, что жизнь бесконечна и каждая ошибка исправима. А сегодня понял, и даже не понял, а кожей почувствовал, что жизнь конечна, очень даже конечна, и в ней всякое лыко в строку.

Вскоре вернется офицер Скворцов домой, где ждет его добрая, вечно любящая и вечно ждущая жена. Вот уже и родная квартира... В прихожую вышла жена — «маленькая, пухлая, с гладко зачесанными назад волосами. Выпуклые глаза сияли ребячьей радостью. Изумленно глядя ему в щеку, она вытерла руки фартуком и сказала тонко, на одном дыхании: «Побрился, поторопился, порезался».

И. Грекова р. 1907.

Занимательные и практические знания. Мифология.


      Таким образом, выбор строительных материалов диктовался наличием таковых. Дерево заменялось камнем. Свидерцы-тахунийцы Бейды перешли к строительству каменных домов, но сохранили формы своих жилищ.
      Выше отмечалось, что в свидерской культуре известно 14 жилищ 4-х типов. Все они находят безупречные аналогии в строениях тахунийской Бейды". Это касается и двух типов долговременных зимних жилищ и двух типов летних (типа чума) каркасных жилищ.
      Зимний долговременный дом округло-квадратной
      формы площадью 3,5 х 3,2 кв. м "в устье р. Злобич в Житомирском Полесье имел несколько углубленный очаг в центре жилища, коридорный выход в юго-восточном направлении, где дно значительно повышалось" (Зализняк, 1989, с. 144 - 145, рис. 48). Жилища такого типа отличаются ог долговременных жилищ другого типа (обнаруженном, например, в Ридно ГУ) лишь тем, что последнее имеет подпрямоугольную форму (4 х 3 кв. м) с такими же несколько вьшуклыми сторонами, коридором и очагом в центре, предполагающим отверстие для дыма на крыше. Эти зимние дома, вероятно, представляли каркасные конструкции конической формы... были углублены в землю на 0,8 м, имели дерновое покрытие и коридорный выход" (там же).
      Однокомнатные дома а'с прямоугольной основой и выпуклыми сторонами" в 4 слое Бейды (Мюллер-Карпе, II, 1968, с. 429) представляются полной параллелью свидерским по арме, коридорному входу, степени заглубленности в землю и вероятной конической конструкции кровли.
      Вызывает удивление, что при разном материале в Бейде сохраняются сложные консаукции зимних (долговременных) свидерских домов.
      Овальные длинные стены легко соорудить из деревянных плах, вбитых в землю по периметру дома. Такое, правда, летнее свидерское жилище было обнаружено в Польше, где "при раскопках стоянки Цаловане V на Средней Висле найдены следы сгоревших жердей, воткнутых в землю по периметру овала 2,8 х 1,6 кв. м, интерпретированного исследователями как остатки небольшого облегченного каркасного жилища (Зализняк, 1989, с. 137). Это позволило сделать вывод, что свидерцы жили парными семьями по 6 - 7 человек "в овальных в плане каркасных конических жилищах, покрытых шкурами и зачастую углубленными в землю" (Зализняк, 1989, с. 137, 148).
      Зимние жилища свццерцев в верхней части также были жилищами каркасного типа только не облегченные, а более фундаментальные. По периметру должны были вбиваться (врываться) не жерди, а невысокие плахи, на которые опирался каркас из более тонких жердей, образуя коническую конструкцию, покрывающую котлован полуземляночного дома и опирающуюся нижней частью на стену из невысоких плах. Зализняк, опираясь на этнографические параллели, делает предположение, что дом обкладывался, как у нанамютов, покрытием из дерна, "толищна которого на крыше 15 - 30 см, а у стен 30 -60 см (Зализняк, 1989, с. 143). Большой зимний дом нанамютов имеет такую же овальную форму, как дома у свидерцев и жилища в 4 слое тахунийской стоянки Бейда, и такой же "туннельный выход" (Зализняк, 1989, с. 43).