Карлуша на Луне

Глава девятая

Печальная история Ослика, один эпизод которой

особенно заинтересовал господина Джулио,

но как раз в это время начался налёт

— Ослик!

— Господин Джулио!..

Оба тотчас узнали друг друга, в голосе Джулио прозвучала искренняя радость, в голосе Ослика — удивление и насторожённость.

Джулио шагнул в гримёрку, приблизился к Ослику и сгрёб его в дружеских объятиях.

— Осторожно, господин Джулио, вы меня задушите, — робко попытался отстраниться от него Ослик.

— Ах, брось эти церемонии, мы ведь старые друзья! Как же тебя угораздило стать клоуном?

— Да, я вижу, вам повезло больше, — осторожно заметил Ослик, высвободившись наконец из объятий и разглядывая дорогой костюм своего бывшего компаньона по «Беспроигрышной лотереи».

— С работой полный порядок, — сказал Джулио. — Служу секретарём у самого Скарабея.

Ослик уважительно покачал головой.

— Хочешь, устрою и для тебя какую-нибудь не очень пыльную работёнку? Мне это раз плюнуть. Курьером, лифтёром… или что-нибудь вроде того. По крайней мере, не придётся подставлять под огрызки свою физиономию. Я ведь, честно говоря, и сам пару раз запустил в тебя какой-то дрянью по неведению…

Джулио смущённо заулыбался и прикрыл рот ладошкой.

— Погодите, господин Джулио, — вспомнил Ослик, — а почему вы служите у кого-то секретарём? Разве вы сами не отхватили тогда несколько миллионов от «Беспроигрышной лотереи»? На такие деньги вы бы и сами могли нанять себе секретарей.

— Какие там миллионы, дорогой Ослик! Эти животные Мига и Кролл надули меня так же, как и всех остальных. Подумай, смог бы я называть тебя другом, совершив такую подлость? Я был без гроша, скитался, голодал… Пока случай не свёл меня с этим кровопийцей Скарабеем. — В голосе Джулио появились страдальческие нотки.

— И вы с тех пор больше не встречали этих… двоих? Вы не пытались их разыскать?

— Мигу и Кролла? А что толку? После всей той смуты, голода и отмены денег — что с них возьмёшь? Кстати, сейчас они выполняют кое-какие поручения моего хозяина… Я ещё подумаю, как с ними обойтись впоследствии. Но что же мы всё обо мне! Расскажи наконец о себе, Ослик: как ты жил это время? Как тебя занесло на эту ужасную, неблагодарную работу? Ты даже не представляешь, как приятно видеть нормального гнома после всех этих надутых индюков!

— Да чего уж тут рассказывать, — погрустнел Ослик. — Трудное было время. Когда улетели земные гномы, я, как и многие другие, взялся за выращивание гигантских растений, стал фермером. Засадил поле гигантской к-кукурузой…

Воспоминания привели Ослика в такое волнение, что он начал заикаться.

— Ладно, ладно, — похлопал его по плечу Джулио. — Про гигантские растения можешь не рассказывать.

Ослик высморкался в платочек и продолжил:

— Потом снова объявили деньги. А когда ещё их отменили, многие их просто на радостях разбрасывали. Думали, что они больше никогда не пригодятся и всё всегда будет даром. У меня дома, например, целая стена над кроватью была деньгами обклеена. Пятёрки, десятки, даже сотни попадались. И вот, когда деньги снова объявили, я обрадовался и бросился их отдирать. Куда там! Клей, как назло, очень хороший попался: дерёт вместе с обоями, бумагу насквозь пропитал. С одной стороны вроде бы деньги как деньги, а с другой не поймаешь что. Под обоями ведь ещё и старые газеты оказались… Пробовал я и так и сяк, и мылом, и растворителем — ничего не берёт! И вот так, бывало, лежишь на кровати, голодный как собака, а вокруг купюры, купюры, сотни, тысячи… Говорят, после меня в этой комнате какой-то бедолага спятил. Ну а я подался в Научный городок.

При последних словах Джулио насторожился.

— Если помните, господин Джулио, — начал объяснять Ослик, — земные гномы перед отлётом оставили на поверхности Луны небольшую радиостанцию. Через неё можно было держать связь между Звёздным городком на Большой Земле и нашей давилонской обсерваторией. На первых порах я всё собирался туда съездить, связаться с Землёй, поговорить со своим другом Карлушей. Да только дел на ферме было невпроворот. А потом в газетах написали, что станцию накрыло метеоритом и никакой связи больше нет.

Джулио кивнул, припоминая этот случай.

— Но я всё равно поехал в Научный городок. Хотел добиваться, чтобы радиостанцию во что бы то ни стало починили. Ведь земные гномы могли прилететь снова и помочь нам наладить жизнь. Сами-то мы лететь к тому времени уже не могли: приборы невесомости вышли из строя. Так что ни связи, ни полётов.

Господа учёные приняли меня хорошо, угостили морковным чаем с сухарём. Я тогда уже, по правде говоря, был готов ноги протянуть от голода. Я им говорю: надо чинить передатчик, собрать команду специалистов… Я ведь сам когда-то был неплохим электриком, работал на заводе Труппа. А те только усмехнулись. Конечно, какой там передатчик, если кругом голод и разруха.

Идти мне было некуда, и я остался при Научном городке, в Планетарии. Наладил электропроводку, вычистил планеты, смазал шарниры. Всё опять закрутилось, замигало. Изредка стали приезжать из города экскурсии. Двадцать сантиков за вход, конечно, не большие деньги…

А где я спал, господин Джулио, вы не поверите! В модели Большой Земли! Прямо под куполом! Постелил внутри матрас, кое-какое бельишко — и вот так парил каждую ночь в космическом пространстве.

Потом жизнь стала налаживаться, и государство начало выделять деньги для Научного городка, крохи конечно. И мне опять не повезло: оклады положили только господам учёным, секретарше и дворнику. Ко мне в Планетарий тоже зашла комиссия. Посмотрели, что всё горит, всё крутится, — и сказали, что электрик не нужен. Я бы ещё пожил там какое-то время и без оклада, только дворник очень вредный оказался, выжил меня в два счёта.

Я ещё долго перебивался случайными заработками, голодал, пока не устроился сюда, в «Весёлый клоун», со своим номером. Дело знакомое, я когда-то уже так зарабатывал в Сан-Комарике.

— Вот что, Ослик, — сказал Джулио, выслушав приятеля. — Ты мне рассказал сейчас очень важные вещи. Может случиться, что тебе удастся здорово заработать. Только, самое главное, ты никуда не пропадай, чтобы я мог тебя в любое время найти.

— Вообще-то, я здесь ночую, — признался Ослик. — Не хочу тратиться на жильё, пока нет постоянной работы. На кухне кой-чего помогаю, так что кормёжка идёт даром. Всё, что зарабатываю, откладываю на чёрный день. Ведь когда-нибудь мой номер наскучит здешней публике…

Ослик хотел ещё что-то добавить, но в этот момент со стороны зала грохнули выстрелы, и оркестр перестал играть.

Джулио выхватил из-за пазухи револьвер и высунул голову за дверь гримёрки.

— Всем сидеть на местах, это налёт! — доносились крики из зала.

— Дело дрянь, — пробормотал Джулио. — Кажется, кто-то не поладил с Танцором.

— Идите за мной, — шёпотом позвал Ослик.

Они прошли какие-то коридорчики, винтовые лесенки под сценой и оказались в темноте, среди пыльной рухляди, за фанерным задником кулис. Кое-где в фанере были просверлены дырочки, через которые тьму иголками пронизывали лучи света. Оба прильнули к дырочкам и стали наблюдать за происходящим.