Глава вторая
ЧТО НЕ ПОНРАВИЛОСЬ
Мямлик помолчал несколько минут.
— Не понравилось содержание, — произнёс он наконец. — Вообрази, к примеру, такую ситуацию… Дамочка выходит замуж за пожилого из-за денег. Естественно, начинает вертеть хвостом у него за спиной с другим — молодым и красивым. И в конце концов, окончательно завравшись и потеряв голову, бросается под поезд.
— Как?! — испугался Шустрик. — Прямо в метро?..
— Нет, не в метро. Это давно было, она под паровоз бросилась. То есть, этого не было, конечно, это всё писатель придумал.
— Ты знаешь, — сказал Шустрик, — мне такое содержание тоже не нравится. Уж лучше эти самые… пингвины до середины Днепра.
— Или вот такой сюжет, — Мямлик вошёл во вкус. — Женщину обвиняют в убийстве, а она ни в чём не виновата. А среди тех, которые судят, — барин, который, можно сказать, довёл её до такой жизни…
— До какой жизни? — не понял Шустрик.
— Ну… в общем, до нехорошей жизни. И он знает, что она ни в чём не виновата и, мало того, он опять хочет на ней жениться.
— Вот этот сюжет мне нравится, — заметил Шустрик. — Давай, давай, рассказывай.
— А чем, ты думаешь, всё закончилось?..
— Оправдана… кидается на шею… в зале аплодируют, некоторые смахивают слезу… Свадьба, цветы и поцелуй в диафрагму!
— В какую ещё диафрагму…
— Это когда в конце фильма герои целуются крупным планом перед камерой.
Мямлик выдержал томительную паузу, хлопнул пузырь и произнёс безучастно:
— Оклеветана, осуждена, отправлена на каторгу.
От ужаса и возмущения Шустрик застыл, словно в параличе. Прошло минут десять, когда он снова обрёл способность говорить.
— Ты сам-то что-нибудь читал? — спросил его Мямлик.
— Чи-читал, ка-ажется… Да! Я читал сказки.
— Ну, вспомни хотя бы одну.
— Я много помню: «Колобок», «Три поросёнка»…
— Достаточно. Расскажи мне в двух словах «Колобок».
— В двух словах?..
— Ну, не в двух… это так выражаются, чтобы поскорее.
— Ага, понял.
Шустрик открыл на экране иллюстрации к сказке «Колобок».
— Слушай в двух словах. Колобок убежал от бабушки и от дедушки. Потом от зайца, от волка, от медведя. А потом лиса его перехитрила и съела.
— То есть, — подвёл итог Мямлик, — герой рождается полный сил для благородных свершений и, по сути ничего не успев увидеть, погибает в самом начале своего яркого жизненного пути.
— Да, — согласился Шустрик. — Это как-то… Давай исправим?
— Ну, опять ты за своё. Запомни: то, что написано пером, не вырубить топором.
— То, что пером, — нельзя. А то, что электронным кодом — можно.
— Каким кодом?
— Электронные книжки с картинками пишутся при помощи специального кода, которого не видно. Я напишу наши кибер-проекции и запущу в электронную библиотеку. Мы сами предупредим героев об опасности.
— Ты хочешь сказать, что мы, то есть, наши проекции, смогут органично влиться в ткань художественного произведения?
— Как получится.
От жары Мямлик сделался мягким и ещё более, чем обычно, непредсказуемым.
Любопытно… — пробормотал он. — Невероятно… Заманчиво!
К вечеру всё было готово для эксперимента. Два искателя литературной правды сидели, окутанные проводами, перед компьютером. В редакции было тихо и пусто, только заблудившаяся муха настойчиво билась в оконное стекло, да ещё Мурзилка посапывал в своём ящике.
— Поехали? — спросил Шустрик.
— Поехали… — откликнулся Мямлик неуверенно.
Оба зажмурились, и Шустрик надавил клавишу «Enter».
| 
