Глава восьмая
АНГЛИЙСКИЙ СВЯЗНОЙ
В Лондоне, столице Великобритании, утро наступает на три часа раньше, чем в Москве. В то время, когда человечки вернулись в редакцию, графиня Ольга Романовна Таврическая уже завтракала. Она ловко отбила серебряным ножом верхушку яйца, обмакнула в желток один из специально подрумяненных брусочков хлеба, не спеша поднесла ко рту и с хрустом откусила.
Стоящий рядом разодетый слуга привычно сглотнул слюну. Не потому, что он был голодный, а потому, что его пожилая хозяйка абсолютно всё умела делать с завидным удовольствием, неторопливо и основательно. Она и сама изредка думала, что одним из достижений её жизни стала способность избегать неудобств или неприятностей, от которых сплошная мука и работа над ошибками. Теперь, на старости лет кое-чему научившись, она жила в полное своё удовольствие.
Бертрам! — сказала Ольга Романовна, покончив с яйцом. Слуга подал другое, стоявшее у него на подносе. Графиня так же ловко отбила у яйца верхушку и обернулась. Имя Бертрам принадлежало не слуге; в столовую медленно и важно входил кот.
Он был огромен, толст и пушист. Его ухоженная серая шерсть доставала до паркета, а морда выражала брезгливое высокомерие. Трогать себя и разговаривать с собой он позволял только хозяйке.
— Берти, дорогой, сегодня ты прекрасно выглядишь, — сказала Ольга Романовна, обмакнула брусочек хлеба в яйцо и протянула коту. Тот стал облизывать желток. Княгиня тем временем говорила о погоде, о том о сём и, непременно, о своей близости к королевскому двору.
— … Помнится, королева говорила мне, что кота невозможно воспитать аристократом, если таковыми не были по крайней мере четыре поколения его предков. Что совершенно бесспорно. И вот однажды, разглядывая твою родословную, Её Величество обнаружила в ответвлении правого четвёртого колена знаменитого Хьюго — любимца покойной королевы-матери. Я клянусь, мне показалось, что в в этот момент, когда она произносила эти слова, в её глазах блеснули слёзы…
Берти вдруг замер и навострил уши. В негромкой классической музыке, доносившейся из радиоприёмника что-то внезапно привлекло его внимание. На несколько мгновений глаза его сделались внимательными и абсолютно осмысленными.
— Боже мой… — прошептала графиня, — опять… Снова этот поразительный взгляд. Я клянусь, ни одно животное не может так смотреть…
Но Берти уже опомнился и, басовито мурлыкнув, облизал порцию. В его глазах уже не было ничего, кроме скуки и глупого самодовольства.
После завтрака и некоторых обычных церемоний, убедившись, что графиня Анна Романовна вышла на прогулку, кот стремглав бросился в её рабочий кабинет. С неожиданной лёгкостью вспорхнув на стремянку, он пробежал вдоль книг по карнизу и протиснулся в щель между пыльными томами Британской энциклопедии. Там, в потайном уголке, у него хранился мобильный телефон с оплаченной на несколько лет вперёд спутниковой связью.
Придавив лапой титановый корпус, Берти набрал код России…
— Говорит Бертрам, агент сто двадцать восемь. Я получил сигнал, — произнёс он солидно.
— Соединяю вас с Отделом расследований, — живо откликнулась снявшая трубку лисичка-секретарша.
— Слушаю, — сказал Мямлик.
Берти повторил то же.
— Очень хорошо, что вы позвонили, сто двадцать восьмой, слушайте внимательно. В Москве появилась самозванка, выдающая себя за графиню Таврическую.
— О!
— Вы должны найти способ поставить вашу хозяйку в известность о происходящем.
— Йес, ррайт. Я сделаю это немедленно.
Самоуверенный тон агента не ввёл Мямлика в заблуждение.
— Отлично, сто двадцать восьмой. Как именно вы это сделаете?
— Никаких проблем, сэр.
— И всё-таки.
— Хм.
Последовала пауза.
— Итак?
— Я что-нибудь придумаю, сэр. Непременно. Сегодня же.
— Позвольте дать вам совет, сто двадцать восьмой.
— Сочту за честь, сэр.
— Сделайте так, чтобы на глаза графини случайно попался вечерний выпуск «Сити». Там, на последней странице, есть любопытная публикация под заголовком «Маруся-ножнички или Что ищет лже-графиня в Санкт-Петербурге». Она читает «Сити»?
— Нет, но я всё устрою.
— Телефонируйте нам сегодня так или иначе.
— Я это сделаю, сэр. Спасибо.
— Желаю вам успеха, сто двадцать восьмой. Будьте осторожны.
— Непременно, сэр.
| 
