До того, как Рыскин женился и обрёл полноценную семью в отдельной двухкомнатной квартире, он проживал в коммуналке, и там его нередко третировали. Особенно доставалось от постового милиционера Сковороды, который занимал самую дальнюю комнату возле кухни, ванны и туалета.

Рыскин тогда работал в НИИ и по ночам писал диссертацию о преимуществах социалистической экономики и планирования. Сковорода работал сутки через трое. Выпивши, он часто ночью сидел на кухне с папироской, потому что в комнате ему было скучно. Если Рыскин выходил с чайником или в туалет, Сковорода обязательно к чему-нибудь цеплялся. Особенно часто — по поводу непогашенного света.

Однажды Рыскин в очередной раз нарвался, и сосед голосом пароходной трубы произнёс ему в спину:

— Вот что, Валентин Семёнович, мне это надоело. Если ты ещё раз не погасишь свет в сортире, я тебя или посажу или расстреляю к едреней матери.

— Что вы говорите?.. Свет?.. Да-да, я сейчас, бога ради, извините.

Рыскин вернулся, погасил свет и убежал к себе в комнату.

Ночью, когда вся квартира уснула, Рыскин отправился в туалет по большому. И пока он сидел, ему слышалось, будто кто-то ходит на цыпочках по коридору. И что вдалеке характерно скрипнула дверь его комнаты. Всё это отвлекло от главного; Валентин Семёнович потерял бдительность и, вроде бы, выходя, снова забыл щёлкнуть выключателем...

Едва он вернулся в комнату и лёг, в голове его заухали недавние угрозы. Вылезать из-под тёплого одеяла не хотелось, и он начал вспоминать: погасил он свет или забыл. Напряжение мысли прогнало сон, и он решительно поднялся, чтобы проверить и поставить на этом точку.

Взявшись за ручку двери, Валентин Семёнович вдруг услышал голос Сковороды. В коридоре на стене висел общий телефонный аппарат, и милиционер шёпотом говорил в трубку: «Доподлинно известно, высылайте бригаду... Анонимный сигнал от бдительных граждан, никаких фамилий».

Рыскин прикрыл дверь и на цыпочках вернулся к своей постели.

Рано утром, едва только солнце показалось из-за крыш, в коридоре послышалось хлопанье дверей, голоса и топот сапог. В комнату без стука ввалились милиционеры, человек в штатском и разбуженные понятые из соседей.

В ящике письменного стола нашли коробок с дурью. Рыскин за этот коробок уже брался, потому что в квартире все ходили к плите со своими спичками. А Сковорода, хотя и мелькнул в коридоре с загадочным выражением лица, к своим коллегам даже не подошёл, не поздоровался.

Рыскина привезли в тюрьму и затолкали в камеру к уголовникам. Такие рожи и татуировки он в жизни никогда не видел. «За что щегла повязали?» — спросили у тюремщика. «А он соседскую девочку изнасиловал, — соврал тот, не сморгнув глазом. — Совсем маленькую, в коляске, глухонемую…» И дверь захлопнул.

Тут уголовники начали медленно слезать со своих нар и приближаться, чтобы для начала хорошенько разглядеть Рыскина. А того будто парализовало. Надо бы закричать, позвать на помощь, разъяснить всё это чудовищное недоразумение… Уголовники уже совсем близко, окружили, дышат ему в лицо пивом, кривят страшные рожи, тянут к нему руки с наколками…

От нечеловеческого напряжения Рыскин дёрнулся, извернулся всем телом и — проснулся.