|
Эрозия грамотности
СКОЛЬКО ЧЕЛОВЕКУ КНИГ НАДО?
Вообще-то говоря, на этот вопрос в свое время исчерпывающе ответил Александр Блок: «Интеллигентному человеку достаточно библиотеки в сто книг, но. (совершенно великолепное «но»! — Л. К.) эти сто книг нужно отбирать всю жизнь...»
Человечество прожило жизнь большую и бурную. И всей своей историей, всем опытом своим так или иначе отобрало эти «сто книг». Это — наша классика, неистребимый золотой фонд всемирной культуры, основа и фундамент человеческой души.
Нет ничего удивительного в том, что люди примерно одного возраста, опыта и духовной зрелости отберут похожие библиотеки. Почти уверен, что в эти — условно говоря — сто книг попадут «Одиссея» и «Слово о полку Игореве», «Робинзон Крузо» и «Приключения Гулливера», сказки Андерсена и братьев Гримм, «Песня о Гайа-вате» и «Тиль Уленшпигель», «Дон Кихот» и «Евгений Онегин», «Остров сокровищ» и «Всадник без головы»... Впрочем, — не угодно ли продолжить?
Кстати, как много вы читаете? Не считая, разумеется, газет и необходимой каждому профессионалу специальной литературы. Книгу в неделю? В месяц? По роману в год?
За свою, к сожалению, не слишком длинную личную жизнь читающий индивидуум может прочесть, согласно нехитрым расчетам, всего что-то между тремя и десятью тысячами книг... Маленькая, почти незаметная капля из необозримого книжного моря... И конечно, весьма досадно, когда читатель выуживает книги из этого самого печатного моря наудачу. Чего греха таить — есть множество книг, которые можно не читать. Но есть как раз те самые сто книг, которые человек не может не прочесть! Если хочет, конечно, быть человеком и строить свою личность на добром и надёжном фундаменте.
Нас справедливо называют самой читающей нацией в мире. Валовые книжные тиражи наших издательств поражают своей грандиозностью. Но ведь нужно еще, чтобы книга нашла своего читателя. Итак, чего же люди не читают?
Несколько житейских примеров.
В большом детском универмаге я выбирал своему трехлетнему сыну игрушку попроще. Я долго с сомнением рассматривал электрифицированные и с дистанционным управлением разнообразные механизмы, играть в которые можно только после окончания специальных курсов по электротехнике. И вдруг мой взгляд с радостью остановился на знакомом и любимом с детства нелепом существе о двух головах.
— Девушка, — попросил я продавщицу, лихо орудующую клеммами и переключателями, — дайте мне, пожалуйста, этого Тяни-Толкая!
— Кого, кого? — Ее снисходительная улыбка ясно показала, что она приняла мою просьбу за изобретенную мной самим шутку. — Этого двухголового жирафа, что ли?
Я остолбенел. Я непростительно долго задержался у прилавка. Наша беседа то и дело прерывалась ревом и грохотом хитроумных моделей. И все-таки кое-что мне удалось выяснить у этой миловидной двадцатидвухлетней продавщицы, одетой, как кинозвезда, при седоватолиловом парике и заграничных «платформах». Удалось выяснить, что не читала она «Доктора Айболита»! Она вообще не подозревала о существовании сказок дедушки Корнея! Эти книжки не стояли на ее детской полке над кроватью. Ну а ее ребенок? А что ребенок? Дочка в садике. Государство, стало быть, обязано ее воспиты-вать и ей читать. А у меня, извините, план. Товарооборот. Так что мне, гражданин, некогда...
Ну вот, грустно подумал я, а если воспитателям в детском саду тоже будет некогда? И выпадет такой нужный кирпичик из фундамента детской души, как уже выпал из души этой модной мамы...
Единичный случай, скажете вы?
Некоторое время назад меня пригласили выступить в городском клубе юных книголюбов. Предвкушая интересный разговор и споры о книгах, я приехал в один из наших Дворцов культуры. Первая половина встречи с читателями-старшеклассниками оказалась, так сказать, парадно-теоретической. На меня сразу пахнуло казенщиной и заданностью. Рослые акселераты и акселератки скучными голосами под недреманным оком учителей произносили заученные фразы о том, что всем хорошим в себе я обязан книгам и — конечно! — как надо любить книгу — источник знаний, и так далее, из тех откровений, которые нужны и необходимы с первых шагов, с первых книжек, а никак не в годы окончания школы!
Дискуссий и споров о прочитанном на том форуме явно не предусматривалось...
Чтобы хоть сколько-нибудь расшевелить аудиторию, я задал юным книголюбам два нехитрых вопроса. Принимая во внимание, что в зале было не менее тысячи человек, мои вопросы можно рассматривать и как социологическое экспресс-исследование. Вопрос первый:
— Поднимите руки те из вас, кто в свое время смотрел фильм «Ромео и Джульетта».
Чтобы оценить скрытую каверзность этого вопроса, надо учесть, что упомянутый фильм вышел на экраны тогда, когда к нынешним старшеклассникам в полной мере относился запретный гриф кинопроката: «Детям до шестнадцати лет...»
Поглядывая с задором и вызовом на педагогов и друг на друга, улыбаясь и хохоча, подняли руки все. Все! Как видите, запрет не сработал... Да в самом-то деле, почему не посмотреть на любовь своих ровесников?!
Мой второй вопрос вызвал замешательство:
А теперь так же честно ответьте мне, кто из вас читал «Ромео и Джульетту»?
В полной и не лишенной известного драматизма тишине в зале поднялось... шесть рук. Так-то вот, юные книголюбы!
Потом я не раз задавал и в других молодежных аудиториях. С грустью приходится признать, что большинству молодых людей фамилия Штирлиц знакома гораздо лучше, нежели фамилия Шекспир... Итак, еще один кирпичик выпал из фундамента человеческой личности. Конечно, дом можно построить и на скособоченном фундаменте. Кривое здание ущербной души...
А теперь самое время перейти к сложным взаимоотношениям этой самой души и темпов нашего жилищного строительства.
В каждом ли новом доме есть Книга — Книга с большой буквы?
Сейчас в большом спросе типовая обстановка типовых квартир, и в тот или иной набор мебели зачастую входят книжные шкафы или так называемые «стенки».
И вот наступает момент, когда счастливый обладатель новой квартиры просверлил потребное количество дырок, натер пол, сел наконец в кресло и огляделся...
Теперь многое будет зависеть от того, что в этом новом доме появилось раньше — книги или вышеупомянутая «стенка».
Если на новую жилплощадь квартиросъемщик перевез и старые, любимые, читаные-перечитаные книги, тогда его взгляд с удовольствием скользит по знакомым корешкам. Все в порядке, душа дома на месте.
Но если новое полированное книгохранилище зияет первозданной пустотой, владелец его ощущает какое-то странное беспокойство. Этакую неловкость, что ли Известную ущемленность, если хотите. Из этого состояния есть только один выход. И тут... Начинается немедленная охота за книжным дефицитом! Да, да, он далеко не дурак, этот сегодняшний книжный приобретатель. Иметь «модную», ходовую книгу — заметьте, иметь*, а не прочитать! — для него вопрос социального престижа.
Для заполнения интеллектуальных брешей годится все: от только что объявленной подписки па все равно кого до случайных томов Брокгауза и Ефрона. Так или иначе, приобретательская энергия берет свое. И через довольно малый промежуток времени владелец еще раз обводит довольным взором свою однокомнатную пещерку с баром и телевизором, репродукциями Модильяни и... книгами! Все как у людей!
На этом интеллектуальный зуд кончается. Мир культуры уютен, округл и конечен. И книги становятся неотъемлемой частью этого уютного мирка, обстановки. Интерьера!
Случайный набор книг — не библиотека! — приобретенный в результате сиюминутного взрывного потребительского энтузиазма, не имеет ничего общего с подлинным читательским спросом. Владелец такого набора, ошибочно относящий себя к роду человека разумного, самым постыдным образом «окукливается» в своей ячейке. Этот насекомоведческий термин «окукливание» для меня включает не только законченный процесс физической изоляции, но и известную долю духовного отчуждения.
В культуру человеческого общения, между прочим, входит и умение обмениваться книгами.
Современный человек по подсчетам социологов поддерживает более или менее регулярные отношения с двумя-тремя сотнями человек. Цифра, конечно, немыслимая еще в двадцатые-тридцатые годы нашего века!
А теперь честно ответьте себе: какому количеству ваших друзей и знакомых вы даете книги из вашей домашней библиотеки? Пяти-шести проверенным людям? А как часто вы в кругу своих друзей или домочадце читаете вслух или обсуждаете интересную новинку? Что, нет времени? А сколько часов — в том же кругу.
вы проводите у телевизора?
Мои читательские вкусы и пристрастия формировались в скудные времена школьного послевоенного детства. И грандиозные тиражи нынешних изданий нам не снились, и лишних денег на покупку книги зачастую не было, и приобретение желаемой книги всегда было заметным семейным событием. Тем не менее мы читали много, жадно и быстро. В классе мы даже намечали, кому какую книгу купить, потому что купленная книга быстро становилась достоянием всех: мы читали по кругу. И «зажилить», «заначить», «замотать», то есть, выражаясь современным интеллигентным языком, «зачитать», книгу в то время было немыслимым, непредставимым поступком.
Книга для нас стоила много выше самого высокого сегодняшнего чернорыночного номинала: она была частью нашей юношеской жизни. Разве можно украсть кусок жизни?!
Между прочим, и до сих пор часть моих любимых книг, часть моей библиотеки стоит... на полках моих друзей. Да, я не являюсь их формальным владельцем но все равно я их имею: я их прочел...
И привычка брать и давать книги сохранилась Вот я заглядываю в свой нехитрый «домашний формуляр» Исторический «бестселлер» Валентина Пикуля «Слово и дело» за год прочли одиннадцать человек. Почти по семьдесят печатных листов в месяц на читателя! Не так
уж плохо... Я не говорю об общественны! библиотеках"
но если книга каждого владельца «обернется» хотя бы таким образом, учтите, что стотысячный тираж поевоа тится самым легким путем, без затрат бумажных pecvo сов в пол утор а миллионный!
...А вот в наши дни, в пору читательского бума и острого, всевозрастающего спроса на книгу, появились поразительные типы книголюбов!
Жнл в одном небольшом городке добрый человек сельский учитель. И собрал он за свою жизнь хорошую, любовно корешок к корешку — прилаженную библиотеку классиков земли русской. И, выйдя на пенсию, открыл свою библиотеку, дом своей души, для желающих читать. Приходи, мол, сосед дорогой, бери книгу и пользуйся!
И ходили, и брали, и читали, и благодарили, даже — в газетах писали... Отмечали щедрую душу доброго человека.
Но... Много ли, мало времени прошло, не вернулся как-то на полку однотомник Сергея Есенина. Напомнил учитель-библнотекг.рь доброхотный о забывчивости своему читателю А тот... возмутился!
— Раз он книги даром дает — значит, они ему не больно-то и нужны! — с удивительной логикой современного мещанина заключил он. — И с какой стати я ему этот однотомник отдавать буду? Я об Есенине давно мечтал! — нападал он и на пришедших его стыдить. — А этот... да он еще себе достанет!
Вот такой случай. И этак спокойно и рационально рассудил молодой сосед доброго человека, между прочим человек с высшим образованием, инженер, а не вор-рецидивист, укравший нечто и подлежащий суду. Нет, нет совсем не вор, а некто, считающий себя... читателем Субъект, мечтавший (обратите внимание на человекоподобную терминологию!) — именно мечтавший! — иметь Есенина... И во имя мечты — крадущий?!
Удивительный парадокс!
Пословица «скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты», из глубокой древности дойдя до наших дней, не утратила своего смысла.
Мы говорим: книги — наши друзья. Так-то оно так, но... Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу, кто ты?
Нет, не так-то это в наши дни просто и однозначно!
И на чтение возникла всепоглощающая мода, как на чемоданчики фасона «дипломат», как на джинсы или кроссовки.
Вдруг, все одновременно, начинают читать что-то одно! Упаси боже опоздать в этой гонке за лидером! Это напоминает стихийное бедствие, обвал, лавину грязевой сель всевозрастающего читательского спроса на что-нибудь, вчера еще никому не ведомое. Надо стало быть, во что бы то ни стало достать это «неведомое», но престижное!
Скажи мне, что из книг ты достал, и я скажу, кто ты...
Не случайно ведь на полном серьезе рассказывают об одном пробивном младшем научном сотруднике, доставшем два (два!) экземпляра книги стихов Владимира Высоцкого «Нерв». Так этого оперативного сотрудника тут же сделали начальником отдела. Думаю, что на« чальство усмотрело в его способностях не только страсть к книгам, но и ряд других скрытых достоинств.., Скажи мне, что ты достал...
Читают целыми институтами, производственными объединениями, проектными организациями и микрорайонами! Читают одно и то же!
Выработался и новый вид удовлетворения читательского спроса на что-нибудь, вчера ещё никому не ведомое.
Скажи мне, что ты достал, и я скажу, кто ты.
Но не только читают одно и то же, чтобы не отстать от духовной моды. Ведь и судят о прочитанном одними и теми же затвержденными, окаменевшими в своей незыблемости мыслительными стереотипами!
Страшновато это: одинаковые джинсы, одинаковые кроссовки, одинаковые лайковые пиджачки — и одинаковые суждения!
Попробуйте-ка в этой атмосфере духовного ширпотреба, интеллектуального штампования, конвейерного чтения, всеобщей, так сказать, уравниловки признаться, к примеру, что ты не любитель Кафки или (в свое время!) Хемингуэю предпочитаешь Чехова!
Тебя морально побьют камнями, и уж во всяком случае ты приобретешь устойчивую репутацию ретрограда...
Мода на «интеллект», на то, чтобы если не быть, так хоть казаться умным, не так безобидна, как кажется.
Она приводит к искажению, если хотите, нашего социального фона. «Все жалуются на свою память, но никто еще не жаловался на свой ум...» — обронил как-то Ларошфуко.
А как вам понравится — нет, к сожалению, не анекдот, а печально известный социологический факт?
В одной из специально подготовленных — «с подвохом» — анкет, распространенных среди массового читателя, было в числе прочих указано название никогда не выходившего журнала. И что же? Желающих прослыть «читателями» оказалось довольно много... Обнаружилось, что этот несуществующий журнал — по числу «читателей»! — превосходит многие, реально существующие.
Невольно вспоминаются наивные юные книголюбы, всего-навсего честно признавшиеся в том, что не читали Шекспира...
В отличие от многих литераторов и журналистов, приводящих как наглядное благо картины чтения в общественных местах и в транспорте, я не люблю читающих в метро или электричке.
В самом деле — читают, но что?! Студенты, торопясь, глотают учебники, женщины просматривают выкройки в журнале «Работница», мужчины изучают спортивные новости, многие в транспорте убивают время слежением за нехитрым детективным сюжетом.
Разве можно представить себе серьезного Читателя в толчее городского автобуса? Можно ли читать «Незнакомку» Блока в сутолоке пригородного поезда? Нет уж, увольте меня от подобных книголюбов!
Кстати, вот две невеселые цифры: спрос на произведения отечественной классики в библиотеках составляет... пять процентов.
А на втором Всероссийском съезде добровольного Общества любителей книги выяснилось, что, по данным опроса, двенадцать процентов наших молодых (до 25 лет) рабочих после окончания средней школы не читают ничего, кроме газет...
Я очень люблю читать объявления об обмене книг. Вот где воочию можно наблюдать кипение страстей и пристрастий, вот где проявляются вкус и безвкусица, все градации и оттенки, все разнообразие нашего порою теоретического Читателя!
Но как-то мне встретилось нижеследующее объявление:
«Меняю однокомнатную квартиру + книги на двухкомнатную (по договоренности)...»
Метраж... Адрес... Телефон... Так сказать, пространственные координаты. Ну а душевные ориентиры человека, давшего подобное объявление?!
Книги — наши друзья?!
И мне видится целый ряд возможных объявлений:
«Меняю... сервант + собаку...»
«Меняю... финскую стенку плюс несколько хороших друзей. В приличном состоянии...»
На что меняем? А, по договоренности!
Не правда ли, потрясающие перспективы?!
И наконец, еще на одно явление я хотел бы обоатитк внимание.
В наш век научно обоснованных ГОСТов, планового решения народнохозяйственных проблем и массового типового строительства существует, на мой взгляд, одно парадоксальное противоречие. В проекте нашихтипо-вых школ с единой — типовой! — программой и типовым помещением для школьной библиотеки не хватает одного типового параметра. Речь идет о типовой школьной библиотеке. Да, да, именно о типовой!
Конечно, разговор не о старых школьных зданиях с устойчивыми традициями и сложившимся библиотечным фондом. Там дела обстоят более или менее благополучно.
Но не кажется ли вам странным, что, въезжая в новое здание в новом микрорайоне города, школа получает полностью укомплектованный набор мебели, оборудование разнообразных кабинетов и спортинвентарь и не получает библиотеки, в достаточном количестве необходимой номенклатуры книг, в первую очередь потрео-ном для полного обеспечения школьной программы.
KOHEЦ ФPAГMEHTA КНИГИ
|
