Это непростое простое предложение

PDF

      К ЧИТАТЕЛЯМ
     
      Юные читатели! В этой книге вы познакомитесь с некоторыми вопросами синтаксиса, связанными со словосочетанием и простым предложением. Вы увидите, что простое предложение — явление сложное, поэтому и книгу мы назвали «Это непростое простое предложение».
      Перед вами встанут интересные проблемы, над которыми следует задуматься: почему язык для выражения одного и того же признака имеет согласованное и несогласованное определение? Почему обратный порядок слов способствует обособлению? Почему сказуемое типа буду работать считается простым, а начну работать — составным? На эти и многие другие вопросы вы найдете ответ в книге. Вы встретитесь с занимательными заданиями, играми, сценками, которые, надеемся, привлекут ваше внимание.
      Постарайтесь выполнить все предлагаемые нами задания, так как только в тесной связи теоретических положений и конкретного языкового материала вы сможете лучше, глубже познать язык.
      Итак, доброго вам пути по страницам книги — в многогранный мир науки о языке.
     
      Слова бывают разные,
      Слова бывают всякие,
      Слова бывают ясные,
      Твердые и мягкие,
      Слова бывают смелые,
      Упрямые, суровые,
      Но непременно дело
      Стоит за каждым словом.
      С. Баруздин
     
      Слова хранятся в многотомных словарях — в этих обширных кладовых, сокровища которых раскрывают перед нами многие тайны языка. В словах отражается жизнь, история народа. Слова называют предметы, которые человек увидел, освоил, создал; действия, которые человек наблюдал или совершил; служат наименованиями признаков этих предметов и действий. За каждым словом — познавательная деятельность, труд человека.
      Языка без слов не бывает. Но общаемся мы не с помощью слов, не связанных друг с другом, — мы сообщаем, спрашиваем, просим или приказываем с помощью предложений. Представим себе, что мы выписали из словаря такие слова: быстро, всё, и, изредка, кричать, кругом, один, перепел, утихать, чернеть. Трудно разобраться в этом нагромождении слов. Но если из них составить предложение, то они передадут вполне определенное сообщение: Всё кругом быстро чернело и утихало, одни перепела изредка кричали, — читаем мы в рассказе И. С. Тургенева «Бежин луг».
      Из одних и тех же слов можно составить разные предложения, которые выразят какое-то сообщение, оформят вопрос или побуждение. Давайте подумаем, какие предложения можно составить из слов встречать, мой, подруга, сестра.
     
      Моя подруга встречает сестру.
      Моя сестра встречает подругу.
      Подруга встречает мою сестру.
      Сестра встречает мою подругу.
     
      А если глагол-сказуемое взять в форме прошедшего или будущего времени? Или в другом наклонении: не в изъявительном, а в условном или повелительном? А имена существительные — в форме множественного числа? А если вообще эти предложения оформить не как сообщение, а как вопрос?
      Много предложений можно построить из данных четырех слов, но для этого они должны принять определенную форму, занять определенное место, соединиться друг с другом «по правилам». Об этом и пойдет речь в нашей книге.
     
     
      СЛОВА.
      СОЧЕТАНИЯ СЛОВ.
      СЛОВОСОЧЕТАНИЯ
     
      Слову свойственно лексическое значение — свое, особое, индивидуальное. Черное мы не перепутаем с белым, трамвай не назовем автобусом и, в отличие от рассеянного с улицы Бассейной (о котором рассказал С. Я. Маршак), не «помчимся в кассу покупать бутылку квасу» и не «отправимся в буфет покупать себе билет». Но слова имеют и грамматическое значение, — каждое слово является какой-то частью речи. Все имена существительные, каким бы ни было их лексическое значение, обозначают предмет, относятся к одному из трех родов, изменяются по падежам, имеют формы единственного и множественного числа. Глаголы обозначают действие или состояние предмета, изменяются по наклонениям, могут иметь форму времени, изменяться по лицам и числам, а в прошедшем времени — по числам и родам.
      Не будем продолжать характеристику других частей речи, напомним только, что, обладая и лексическим, и грамматическим значением, слово способно объединиться с другими словами, включиться в предложение. Но прежде всего способность слова связываться с другими словами проявляется в словосочетании.
      Термин «словосочетание», казалось бы, объясняет себя сам: это сочетание знаменательных слов (не менее двух), которые образуют более сложную единицу языка, чем слово. Но на самом деле за этим «простым» термином скрывается много вопросов.
      Чем словосочетание похоже на слово и чем отличается от него?
      Можно ли соединять любое слово с любым?
      Как объединить два слова в одно словосочетание?
      Всякое ли объединение знаменательных слов образует непременно словосочетание, — не может ли при этом возникнуть что-нибудь другое?
      На все эти (и не только эти) вопросы нам и предстоит ответить.
     
      РАССКАЗ О РАСПРОСТРАНЕННОМ... СЛОВЕ
     
      Если бы вас спросили, сумеете ли вы отличить словосочетание от слова, вы, наверное, были бы удивлены. Еще бы: разве это трудно?! Ну, а если нужно различить слово и словосочетание на слух? Если нужно написать их под диктовку? Всегда ли это легко? Например: высоко образованный или высокообразованный, широко известный или широкоизвестный, вето зеленый или вечнозеленый? В решении подобных задач нам помогают словари. Издан даже специальный словарь-справочник, который так и называется: «Слитно или раздельно?» (составили его Б. 3. Букчина, Л. П. Калакуцкая).
      Почему же возникают такие орфографические трудности? Потому, что некоторые словосочетания могут превращаться в слова. А почему возникает возможность для слияния слов в одно слово? Потому, что слово и словосочетание выполняют в речи одну и ту же функцию (хотя и по-разному): словосочетания, как и знаменательные слова, называют предметы, действия, признаки, но делают это более конкретно и точно.
      Если бы вам нужно было подписать рисунки, вы, очевидно, сделали бы это так: 1. Летнее пальто. 2. Зимнее пальто.
      И в том и в другом случае вы назвали предмет, но уточнили это название, распространили его, отметив еще и признак предмета.
      Вы помните пятиклассника Савушкина из рассказа Ю. Нагибина «Зимний дуб»? Помните, какой пример имени существительного привел он на уроке русского языка?
      «И вдруг, словно очнувшись ото сна, Савушкин приподнялся над партой и звонко крикнул:
      — Зимний дуб!
      Ребята рассмеялись...
      — Почему зимний? Просто дуб.
      — Просто дуб — что! Зимний дуб — вот это существительное!»
      Савушкин шел в школу через лес. Его переполняли впечатления от сказочных зимних картин. Перед его глазами еще стоял величественный дуб в сверкающих одеждах. Таким увидела его потом и учительница Анна Васильевна:
      «Казалось, деревья почтительно расступились, чтобы дать старшему собрату развернуться во всей силе. Его нижние ветви шатром раскинулись над поляной. Снег набился в глубокие морщины коры, и толстый, в три обхвата, ствол казался прошитым серебряными нитями. Листва, усохнув по осени, почти не облетела, дуб до самой вершины был покрыт листьями в снежных чехольчиках.
      — Так вот он, зимний дуб!
      Он весь блестел мириадами крошечных зеркал, и на какой-то миг Анне Васильевне показалось, что ее тысячекратно повторенное изображение глядит на нее с каждой ветки».
      Название именно такого дерева хотел привести Савушкин как пример наименования предмета, но для этого понадобилось не простое, а «распространенное» слово, не одно имя существительное, а целое словосочетание, обозначившее предмет и его признак.
      Это кот.
      А это кот в сапогах.
      Закрепляясь как названия за отдельными предметами, словосочетания могут уподобиться даже именам собственным, назначение которых — выделить какой-то предмет из ряда однородных. Если бы вас спросили, кто изображен на этих рисунках, вы бы, наверное, ответили, что слева нарисован кот, а справа — кот в сапогах (хотя он, между прочим, не только в сапогах).
      Словосочетание кот в сапогах вызывает у нас представление об определенном сказочном герое, которого мы не перепутаем ни с каким другим. Такими же сложными названиями персонажей сказок являются принцесса на горошине, лисичка со скалочкой, мальчик с пальчик.
      Словосочетания называют не только предмет и его признак: они могут обозначать действие и предмет, каким-то образом связанный с этим действием (читать газету, посвящать другу), действие и его п р и з н а к (быстро бегать, ошибаться по невнимательности) и даже признак и его признак (совсем здоровый, весьма выразительно). Прочитайте еще раз отрывок из рассказа «Зимний дуб», и вы найдете в нем такие словосочетания.
      Подобно слову, словосочетание имеет начальную форму. Но в исходной форме здесь стоит только главное слово, а зависимое подчиняется ему определенным образом. «Всем известно, что на рыбной ловле разговаривать нельзя», — пишет К. Паустовский в рассказе «Золотой линь». Найдем в этом предложении словосочетание со значением «предмет и его признак»: это рыбная ловля. Мы выписали словосочетание в его начальной форме, то есть взяли главное слово (имя существительное) в форме именительного падежа единственного числа. А зависимое слово (имя прилагательное) подчинилось ему, приняв такие же формы падежа, числа и рода.
      Порядок слов в словосочетании, если оно еще не включилось в предложение, прямой, постоянный. Главное слово, подчиняя себе зависимое, предлагает ему встать справа или слева от себя, а мы отмечаем, что зависимое слово стоит перед главным (очень приятный, чисто вымыть, летние каникулы) или после него (осваивать космос, работать на целине, возможность создавать).
      Итак, словосочетание, хотя и состоит из двух (или более) знаменательных слов, похоже на слово; как и слово, оно называет какие-то предметы, явления действительности и т. д.
      Сложное название — словосочетание — складывается из слов. Что же представляет собой лексическое значение словосочетания? Может быть, простую сумму значений тех слов, которые вошли в дего? Один из советских языковедов Б. А. Ларин так ответил на этот вопрос: «Известно, что два человека больше чем в два раза сильнее одного человека. Вот так же и в языке сочетание слов дает смысл больший, чем простая сумма «значений» отдельных слов». О том же пишет и другой известный лингвист — Д. Н. Шмелев, подтверждая эту мысль анализом сочетаний прилагательного зеленый с различными именами существительными.
      Давайте и мы рассмотрим своеобразие лексического значения, возникшего в словосочетании зеленый лист. Здесь прилагательное зеленый называет признак предмета по цвету: возникает значение «лист определенного цвета (цвета травы)». Но это еще не все. Как вы думаете, этот цветовой признак у листьев временный или постоянный? Можем мы сказать еще зеленые листья? Можем, потому что знаем: осенью цвет листьев изменится, зелеными бывают весенние или летние листья. Значит, в словосочетании зеленый лист появился такой оттенок значения (временной), который не характерен ни для прилагательного зеленый, ни для существительного лист, взятых поодиночке.
      А вот в словосочетании зеленый карандаш такого оттенка нет. Почему? Да потому, что определяемое существительное этого не допускает: обозначаемый им предмет (карандаш) не может перейти в другое, «временное» состояние (он не может быть еще зеленым или уже зеленым). Здесь зато проявится свой (не характерный для словосочетания зеленый лист) смысловой оттенок: карандаш не только сам имеет зеленый цвет, но и «воспроизводит» этот цвет на бумаге, потому что он (карандаш) для того и создан.
      Таким образом, лексическое значение словосочетания — это не арифметическая сумма значений слов, его составляющих: в словосочетании возникают смысловые оттенки, обусловленные индивидуальностью именно этого соединения слов.
      Словосочетание более сложная единица, чем слово, — и по структуре, и по значению. Лексическое значение слова рассматривается лексикологией; грамматическое значение, формы отдельных слов изучаются морфологией. А словосочетание — это уже предмет синтаксиса.
     
      * * *
     
      «...Язык неистощим в соединении слов» — так сказал о богатых возможностях сочетаемости слов А. С. Пушкин.
      Действительно, даже одно и то же действие можно уточнить по-разному (плыть: к берегу, вдвоем, медленно), у одного и того же предмета можно выделить разные признаки (шарф: синий, шерстяной, вязаный, длинный, мой). Однако безграничны ли эти возможности?
      Объединение слов в словосочетание происходит не стихийно, а закономерно. Если бы вам предложили составить словосочетания из слов внимательно, высокий, дерево, платье, слушать, узкий, вы образовали бы только такие: внимательно слушать, узкое платье, высокое дерево. Рассуждали бы вы при этом примерно так: «Внимательно — это наречие; оно обозначает признак действия и должно, скорее всего, относиться к глаголу (образуем словосочетание внимательно слушать); прилагательные обозначают признак предмета, следовательно, их нужно присоединить к именам существительным (получаем словосочетания узкое платье, высокое дерево)». Значит, соединяя слова, вы учитывали их грамматическое значение.
      Но у вас же было два прилагательных и два существительных. Почему бы не образовать такие словосочетания: высокое платье, узкое дерево? «Нет, — ответите вы. — Такие словосочетания невозможны по смыслу. Платье бывает длинным, а не высоким. А тонкце деревья не называют узкими».
      Следовательно, объединяясь в словосочетания, слова «присматриваются» к лексическому значению друг друга, определяют возможность лексической сочетаемости.
      От чего же зависит лексическая сочетаемость слов?
     
      Правило первое: соединяться в словосочетание могут только такие слова, которые называют явления, связанные между собой в действительности. Дерево может быть высоким и низким, хвойным и лиственным, но не может быть шерстяным или кирпичным; нельзя пить камень, пилить вату или сушить облака. Так не бывает в жизни, потому не образуются такие словосочетания.
      Конечно, если вы хотите позабавить кого-то подобными нелепостями, то дело другое. Помните, как в сказке К. И. Чуковского «Путаница» лисички «море синее зажгли», а крокодил потом долго «море синее тушил пирогами, и блинами, и сушеными грибами». Словосочетания «зажечь море», «тушить пирогами» (и подобные им) придуманы нарочно, ведь сказка-то и называется «Путаница».
     
      Правило второе: необходимо учитывать особенности лексических значений слов. Например, и дерево, и платье можно измерить, но почему-то дерево мы назовем высоким (или низким), а платье — длинным (или коротким). Откроем «Словарь русского языка» С. И. Ожегова. О значении прилагательного высокий здесь написано: «большой или далекий в направлении снизу вверх». Снизу вверх! Потому можно определить этим прилагательным и дерево (ведь растет оно вверх), и облака (мы смотрим на них снизу вверх). Но нельзя отнести его к существительному платье; если вы выросли из своего любимого платья, мама не станет разгибать воротник, чтобы оно стало «больше вверх», а удлинит платье, то есть сделает его больше по направлению вниз. Вот почему о платье мы говорим длинное, а не высокое.
      Когда соединяют слова, лексическая сочетаемость которых невозможна, возникает речевая ошибка. Объясните сами, почему ошибочны такие словосочетания, как «пожилая лошадь», «лобастый затылок», «меньшая половина», «обратно разговаривать», отмеченные в сочинениях учащихся.
     
      Правило третье: соединяя слова, надо помнить о языковых традициях.
      Каково значение прилагательного вороной? «Вороной — это черный», — подумали вы и, конечно, вспомнили словосочетание вороной конь. Черными могут быть не только кони, однако же вы не образуете словосочетание «вороной портфель» или «вороные брюки», потому что так не говорят. И в толковом словаре к прилагательному вороной дается ограничительная помета: о масти лошадей.
      Прочитайте два коротеньких портретных описания и определите, какое из них принадлежит иностранцу.
      Моя сестра — веселая девочка с открытым лицом, задорной улыбкой. У нее вьющиеся русые волосы, карие глаза, темные брови.
      У моей сестры широко раскрытые коричневые глаза, тонкие брови, задорно вздернутый нос и светло-коричневые вьющиеся волосы.
      Наверное, вы заметили, что во втором описании дважды употреблено слово коричневый. Так ли уж необходимо оно, или его можно заменить другим прилагательным? В данном случае замена не только возможна, но и необходима. В русском языке непринято называть глаза и волосы коричневыми: о глазах скажут карие, о волосах — каштановые или (если они светло-коричневые) русые. Если иностранцу неизвестна эта традиция, он допустит речевую ошибку, подобную той, на которую мы обратили внимание.
      Знаете ли вы, что создан специальный «Учебный словарь сочетаемости слов русского языка» (под редакцией П. Н. Денисова, В. В. Морковкина. М., 1978)? Именно такой словарь поможет избежать ошибок, определяемых как «лексическая несочетаемость».
      Однако необычные словосочетания могут возникнуть не «нечаянно» (по незнанию законов сочетаемости слов), а «нарочно» — как своеобразный стилистический прием, особенно характерный для художественных произведений.
      У Эммы Мошковской есть шутливое стихотворение, которое называется «Сушеные облака». В конце стихотворения автор сам «объясняет» причину появления такого необычного названия.
     
      Сняли с неба облака
      и повесили сушить.
      Да, да, да,
      на провода
      их повесили сушить.
     
      Утром высохла вода,
      и остались провода.
      Облака куда-то дели...
      Мы во все глаза глядели!
     
      Но никто еще не видывал
      сушеных облаков!
      Это я сейчас их выдумал.
      Специально для стихов.
     
      В таких случаях пишущий хорошо знает круг лексических значений слов и отклонение от нормы используется сознательно, чтобы произвести определенное впечатление на читателя (вспомним сказку К. И. Чуковского «Путаница»). На этом основано, например, и олицетворение — стилистический прием, состоящий в том, что неодушевленному предмету придаются черты, свойственные живому существу. В стихотворении «Весенняя гроза» Ф. Тютчев, создавая образ одухотворенной природы, называет раскаты грома молодыми, а поток весенней воды проворным. В повести К. Паустовского «Мещерская сторона» мы читаем о дыхании лесов, настороженной тишине, о неторопливом дожде, который шумит вполголоса. Очевидно, и без лишних доказательств понятно, что такие словосочетания здесь художественно целесообразны.
     
      РАССКАЗ О ПОДЧИНИТЕЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЯХ
     
      Что же необходимо для того, чтобы слова соединились? Как из двух слов образуется одно словосочетание?
      Слова в словосочетании объединены подчинительной связью: в любом словосочетании есть старшее (главное) слово и младшее (зависимое). Главное слово, заняв «исходную позицию», подает «сигнал» подчиненному, которое, выполняя команду, получает соответствующую форму в зависимости от своих морфологических возможностей. Значит, словосочетание состоит не просто из слов, а из определенных форм — словоформ. Со словоформы и начинается отсчет синтаксических единиц: словоформа — словосочетание — предложение.
      Согласование, управление, примыкание — основные виды подчинения.
      Согласование определяется в школьном учебнике как способ связи, при котором зависимое слово ставится в тех же формах, что и главное. Значит, с помощью согласования связываются только те слова (части речи), у которых возможны одинаковые формы. Главным словом в таких случаях выступает часть речи, которая называет предмет, то есть имя существительное или похожее на него слово. Имени существительному свойственны категории рода, числа и падежа, и зависимые слова, согласующиеся с ним, должны по возможности уподобиться существительному, приняв соответствующие формы. Такое требование могут выполнить имена прилагательные, причастия, порядковые числительные, некоторые местоимения (мой, этот, всякий, какой-то и подобные им).
      Согласование похоже на игру «Делай, как я!». Имя существительное в этой игре выступает в роли ведущего, а стоящее перед ним зависимое слово старается быть похожим на ведущего, копируя его «движения». Вот имя существительное приняло «исходную стойку», то есть начальную форму (падеж — именительный, число — единственное; ну, а род у него неизменен). Такую же «позицию» спешит занять и зависимое слово, — образуются словосочетания типа наша страна, первый учитель, глубокий снег, вспаханное поле. Затем главное слово (ведущий) начинает изменяться по падежам, по числам — и сразу же уподобляется ему подчиненное слово.
      Если обозначить зависимость «младшего» слова от «старшего» разными окружностями (зависимость в падеже — штриховой линией, в числе — штрихпунктирной, в роде — волнистой), то можно представить словосочетание с согласованием в виде такой коротенькой «цепочки», состоящей из двух «звеньев»:
      Когда имя существительное стоит во множественном числе, уподобление зависимого слова будет обозначено только двумя окружностями: отсутствует согласование в роде, хотя само имя существительное своего рода отнюдь не утратило. Дело в том, что согласуемые слова во множественном числе формы рода не имеют.
      Интересно, что все словосочетания с согласуемыми зависимыми словами при имени существительном имеют одинаковое грамматическое значение: обозначают предмет и его признак; иначе говоря, выражают определительные отношения. А лексические значения этих словосочетаний, конечно, очень разнообразны.
      Еще раз обратим внимание на то,, что в образованных нами словосочетаниях зависимое (согласуемое) слово стоит перед главным. Таков здесь порядок слов — постоянный, обычный. Но... бывает. и исключение из правил. Иногда в словосочетаниях с согласованием обычным оказывается иной порядок слов: в тех случаях, когда эти словосочетания не просто названия, а термины, строго и «сухо» обозначающие определенное понятие. В гастрономе, например, вы можете увидеть такие надписи: «сухари дорожные», «грибы маринованные», «сельдь атлантическая». В ботаническом саду прочтете на табличках: «сосна крымская», «кедр гималайский» и даже... «береза обыкновенная». Да, наша красавица береза имеет такое официальное наименование. Об этом, кстати, писал В. Солоухин в повести «Владимирские проселки»:
      «Помню, бродили мы по одному из кавказских ботанических садов... Уже не поражала нас к концу дня ни развесистость крон, ни толщина стволов, ни причудливость листьев.
      И вдруг мы увидели совершенно необыкновенное дерево, подобного которому не было во всем саду. Белое, как снег, и нежно-зеленое, как молодая трава, оно резко выделялось на общем однообразном по колориту фоне. Мы в этот раз увидели его новыми глазами и оценили по-новому. Табличка гласила, что перед нами береза обыкновенная».
      Писатель назвал «березу обыкновенную» необыкновенным деревом. Возникло противопоставление словосочетаний — названия-термина и названия-нетермина, которое развивается писателем и дальше:
      «А попробуйте лечь под березой на мягкую прохладную траву так, чтобы только отдельные блики солнца и яркой полдневной синевы процеживались к вам сквозь листву. Чего-чего не нашепчет вам береза, тихо склонившись к изголовью, каких не нашелестит ласковых слов, чудных сказок, каких не навеет светлых чувств!
      Что же пальма! Под ней и лечь-то нельзя, потому что или вовсе нет никакой травы, или растет сухая, пыльная, колючая трава. Словно жестяные или фанерные, гремят на ветру листья пальмы, и нет в этом греме ни души, ни ласки.
      А может, и вся-то красота заморских краев лишь не уступает тихой прелести среднерусского, левитановского, шишкинского, поленовского пейзажа?»
      Левитан, Шишкин, Поленов...
      Знаете ли вы картины этих художников, например, «Лесные дали», «Корабельная роща» И. Шишкина; «Золотая осень», «Вечерний звон» И. Левитана; «Заросший пруд», «Бабушкин сад» В. Поленова? Между прочим, все названия этих картин представляют собой словосочетания, выражающие определительные отношения (предмет и его признак).
      Средством связи при согласовании является окончание зависимого слова. В словосочетании золотая осень окончание имени прилагательного -ая указывает на его зависимость от главного слова в падеже (именительный), числе (единственное), в роде (женский). В словосочетании бабушкин сад согласование притяжательного прилагательного с именем существительным (в падеже, числе, роде) выражается нулевым окончанием зависимого слова (бабушкин □). Прилагательное лесные в словосочетании лесные дали согласуется с главным словом в падеже (именительный) и числе (множественное), и об этом «свидетельствует» окончание -ые. Только окончание связывает зависимое слово с главным, но связь эта очень прочная, потому что она оказывается двойной (падеж, число) или даже тройной (падеж, число, род).
      А не назвать ли нам согласованием связь между словами в таких определительных словосочетаниях: река Волга, ковер-самолет? На самом деле — здесь и главное слово, и зависимое имеют одинаковые формы падежа, числа, рода, а при изменении главного, подобно ему, будет изменяться и зависимое: реки Волги, реке Волге, реку Волгу и т. д. Похоже на согласование, но... в роли подчиненного здесь выступает тоже имя существительное, у него такие же самостоятельные категории рода, падежа и числа (а не формы согласования), как и у слова подчиняющего. По сути дела, здесь простое совпадение форм. Да его может и не быть: река Днепр, рыба-гигант, часы «Заря».
      Как же назвать такой вид связи? Это окончательно не решено. Мы еще вернемся к разговору о подобных словосочетаниях.
     
      * * *
     
      Управление. При такой подчинительной связи зависимое слово ставится по указанию главного в определенном падеже. Главным словом при управлении чаще всего бывает глагол (другие управляющие слова мы назовем позже). А управляемым может быть имя существительное или слово, заменяющее его: поливать (поливающий, поливая) деревья; встречать приехавших, гордиться ими.
      Подобно регулировщику, который на шумном перекрестке управляет движением, глагол управляет падежными формами имен существительных.
      Рассмотрите рисунок. Какой падеж отсутствует среди управляемых? Только в косвенных падежах подчиняется имя существительное глаголу, выражая свою зависимость с помощью окончания. При этом никакого уподобления не происходит (в отличие от согласования): ведь сам-то глагол категории падежа не имеет.
      Почему же глагол «распоряжается» падежами имен существительных? Почему одному глаголу необходим винительный падеж (решать задачу), другой предпочитает родительный (ждать поезда), а третий может распоряжаться двумя или даже тремя падежами? Объясняется это лексическими и грамматическими значениями управляющих слов, в данном случае глаголов.
      Глагол обозначает действие. Оно может быть направлено (может переходить) на какой-то предмет; зависимое существительное при переходном глаголе стоит в винительном падеже (плести корзинку, ловить рыбу). Действие совершается нередко с помощью какого-то инструмента, орудия труда, тогда глагол может распространяться именем существительным в творительном падеже (пахать трактором, ловить неводом). Если глаголу свойственно значение удаления, то зависимое существительное получит форму родительного падежа и будет обозначать предмет, от которого действие как бы отталкивается (избегать опасности, бояться воды).
      Когда глагол может управлять двумя падежами, говорят о двойном управлении. Например, такие глаголы, как пахать, ловить, могут иметь при себе и существительное в винительном падеже со значением предмета, на который переходит действие (пахать что? — целину, ловить что? — рыбу), и существительное в творительном падеже со значением орудия труда (пахать чем? — трактором, ловить ч е м? — неводом).
      Во всех подобных словосочетаниях действие каким-то образом связано с его объектом, то есть возникают объектные отношения. Но глаголы движения, например, могут распространяться существительными со значением пространства (идти полем, добираться морем), возникают обстоятельственные отношения. А в таких словосочетаниях, как освобожденный партизанами, осваиваться промышленностью, творительный падеж имени существительного называет того, кто сам производит действие (то есть субъект действия), такие отношения называются субъектными.
      Независимо от синтаксических отношений, возникающих в таких глагольных словосочетаниях, зависимое слово (имя существительное в косвенном падеже) всегда стоит после управляющего глагола. Таков здесь порядок слов.
      Зависимость подчиненного слова от главного обозначена лишь одной окружностью (штриховой линией), потому что только падежная форма имени существительного выражает этот вид подчинительной связи. Другой связующей нити между «старшим» и «младшим» словом здесь нет. Однако значения падежных форм существительного настолько богаты, что этот вид подчинительной связи дает возможность выразить синтаксические отношения более разнообразные, чем при согласовании.
     
      Согласование
      Определительные отношения
     
      Управление
      Объектные, субъектные, обстоятельственные отношения
     
      Перечисляя синтаксические отношения, возникающие в словосочетаниях с управлением, мы поставили вопросительный знак: ведь разговор об управлении продолжается. Может быть, у таких словосочетаний обнаружатся еще какие-то грамматические значения?
      А теперь проверим ваше умение логически рассуждать. Предлагаем решить лингвистическую (то есть языковую) задачу, опираясь всего лишь на одну деталь. Помните, как знаменитый Шерлок Холмс мог восстановить цепь событий иногда по одному, казалось бы незначительному, признаку? Так вот, попытайтесь определить вид подчинительной связи в словосочетании по одному признаку: вам известно, что в осуществлении этой связи принимает участие предлог. Что это: согласование? управление? или то и другое? или же ни то ни другое?
      А пока решается эта задача, отметим такую особенность словосочетаний с управлением (в отличие от словосочетаний с согласованием): изменение главного слова не отражается на форме зависимого. Как бы ни изменялся, например, глагол строить в словосочетании строить школу, имя существительное в нем сохранит форму винительного падежа.
      Как же выражается падежная зависимость имени существительного от управляющего слова? Во-первых, с помощью падежного окончания (об этом мы уже говорили). А во-вторых? Вернемся к нашей лингвистической задаче о предлоге, будем рассуждать..
      1. Нам известно, что предлог — это служебное слово, которое помогает имени существительному в косвенном падеже выразить его зависимость от других слов.
      Значит, делаем мы первый вывод, в загаданном словосочетании зависимым словом является имя существительное в косвенном падеже.
      2. Зависимое имя существительное, как мы уже говорили, не может быть словом согласуемым: оно присоединяется к главному слову или по способу управления (гордиться успехами), или же с помощью того вида связи, который мы пока оставили неназванным.
      3. Но второй из этих видов подчинения отпадает: в начальной форме словосочетаний типа рыба-гигант или озеро Байкал оба слова (и главное, и зависимое) стоят в именительном падеже. А предлог с формой именительного падежа не используется.
      4. Остается управление. При управлении зависимое существительное обязательно ставится в косвенном падеже, и предлог здесь не только возможен, но нередко и просто необходим: приехать к отцу, скучать по товарищам, рассказать об экзамене.
      Следовательно, загаданный вид подчинительной Связи — управление. Только в таком виде подчинения используется предлог, — вот почему его называют сигналом управления.
      Итак, средством связи при управлении выступает не только падежное окончание зависимого имени существительного, но и предлог (потому и управление бывает беспредложным и предложным). Иногда они действуют вместе, а иногда поодиночке. Примеров беспредложного управления у нас уже много (решать задачу, избегать опасности, идти полем и др.). А вот словосочетания, в которых управление выражено только предлогом, встречаются не так часто: лишь в тех случаях, когда в роли зависимого слова выступает несклоняемое имя существительное (разговаривать с конферансье, расспрашивать о колибри, подойти к метро). У таких слов нет падежных окончаний. Однако несклоняемое существительное, как и любое другое, может быть управляемым, то есть стоять в косвенном падеже, и предлог нередко помогает ему выразить падежное значение.
      Предлоги уточняют значение падежных форм и требуют к себе внимательного отношения. Не случайно в книге Е. В. Язовицкого «Говорите правильно», изданной для учащихся, одна глава называется «Внимание, предлоги!!!». Прочтите эту книгу: вы найдете в ней много интересного.
      Беседуя об управлении, мы постоянно помнили о том, что зависимым словом при таком виде подчинительной связи может быть только имя существительное (даже если оно несклоняемое) или похожие на него слова: местоимение (заботиться о них), числительное, прилагательное и причастие в роли существительного (увидеть троих, спасать раненых, сообщить учащимся).
      О главном (управляющем) слове мы сказали, что чаще всего им бывает глагол. Чаще всего, но не всегда! Кроме приглагольного управления, существует управление приименное (в роли главного слова выступают имена существительные, прилагательные, числительные, местоимения) и принаречное (управляющим словом является наречие).
      Получается, что управлять падежной формой существительного может любая знаменательная часть речи, однако далеко не всегда и не одинаково часто.
      Редко главным словом при управлении бывают местоимения (кто-то из них, мы с товарищем). Однообразны синтаксические отношения в словосочетаниях с управляющим именем числительным (три горы, пятеро братьев). А вот в словосочетаниях с управляющим наречием выражаются и объектные отношения (наравне с кем? — со мной), и обстоятельственные (низко над землей, незадолго перед экзаменом).
      Присмотримся внимательнее к именным словосочетаниям с управляющими словами, выраженными прилагательными и существительными. Словосочетания с управляющим именем прилагательным могут иметь и обстоятельственные значения (бледный от усталости — выражается причина; сильный до старости — время; глубокий у берега — место), и объектные (похожий на кого? — на брата).
      Заметьте: такие словосочетания с объектным значением напоминают глагольные словосочетания, потому что главное слово в них (прилагательное) соотносится с глаголом:
      похожий на брата — походить на брата,
      гордый успехами — гордиться успехами
      готовый к севу — готовиться к севу.
      Управляющие имена существительные тоже нередко соотносятся с глаголом:
      вера в победу — верить в победу,
      работа на севере — работать на севере,
      дружба с соседями — дружить с соседями.
      В подобных соотносительных (именных и глагольных) словосочетаниях зависимое слово обычно стоит в той же самой падежной форме; и синтаксические отношения, свойственные им, одинаковы: вера в победу, дружба с соседями — объектные (как и в словосочетаниях верить в победу, дружить с соседями); работа на севере — обстоятельственные (как в словосочетании работать на севере).
      Но иногда образованное от глагола (отглагольное) существительное управляет другим падежом:
      любить родину (вин. пад.) — любовь к родине (дат. пад.),
      читать книгу (вин. пад.) — чтение книги (род. пад.).
      Глаголы любить и читать переходные. Только они управляют винительным падежом без предлога, а соответствующим отглагольным существительным приходится распространяться с помощью других падежных форм.
      Конечно, есть и такие управляющие существительные, которые к глаголу не имеют никакого отношения: девочка в сарафане, письмо брата. В подобных словосочетаниях выражается грамматическое значение «предмет и его признак», характерное как раз для словосочетаний с главным словом — именем существительным. В поэме А. Твардовского «Дом у дороги» читаем:
      И где бы ни переступал
      Каких домов пороги,
      Я никогда не забывал
      О доме у дороги.
      Какому дому посвящена эта поэма? Дому у дороги, тому родному дому, мысли о котором согревали солдата на войне. Словосочетание дом у дороги передает определительные отношения. Такие отношения более характерны для словосочетаний с согласованием (там это единственный вид синтаксических отношений). Но, как мы видим, определительными могут быть и словосочетания с управляющим существительным.
      Вы помните, сопоставляя синтаксические отношения, выражаемые словосочетаниями с согласованием и управлением, мы назвали три вида отношений при управлении: объектные, субъектные, обстоятельственные — и поставили знак вопроса. Наступила пора снять вопросительный знак и продолжить этот перечень, отметив еще и определительные отношения.
      Такое разнообразие словосочетаний с управлением объясняется прежде всего богатыми возможностями главных слов, в роли которых выступают все знаменательные части речи. Но это связано и с многообразием падежных значений управляемых слов, которые могут распространять главное как дополнения, обстоятельства и т. д.
      Ну что ж, пора заканчивать разговор об управлении: в дверь стучится последний вид подчинения — примыкание.
      Итак, управление бывает: 1) приглагольным, приименным, принаречным; 2) беспредложным и предложным. Вы можете объяснить эти признаки? Если можете, то никогда не перепутаете управление с другим видом подчинительной связи.
     
      * * *
     
      Примыкание. Обычно такой вид подчинительной связи характеризуют как самый простой. Примыкание используется в тех случаях, когда зависимое слово не имеет форм изменения: примыкают наречия, деепричастия, неопределенная форма глагола. Не могут они по команде «слова-регулировщика» занять определенную падежную «позицию» (как при управлении), не в состоянии они уподобиться главному слову в падеже, числе, роде( как при согласовании).
      Как же связываются такие слова с главным? Можно ли хоть в этих случаях соединить любое слово с любым? Нет, нельзя. Как и в других словосочетаниях, здесь принимаются во внимание лексическое и грамматическое значения соединяемых слов.
      Предлагаем вам составить словосочетания, присоединив зависимое слово к любому из двух, стоящих в скобках: громко (смотреть, говорить), рысью (смех, езда), чрезвычайно (вчера, интересно). Наверное, вы не образуете «всерьез» такие словосочетания, как «громко смотреть», «смех рысью», «чрезвычайно вчера», потому что они были бы бессмысленнБп Зависимое неизменяемое слово связывается с главным по смыслу. Значит, лексическое значение слов в этом виде подчинения как раз очень важно.
      Играет роль в словосочетаниях с примыканием и грамматическое значение соединяемых слов. Деепричастия, например, могут зависеть только от глагола: ведь они обозначают добавочное действие по отношению к основному (бежать подпрыгивая, говорить задыхаясь, сидеть выпрямившись). Такие словосочетания выражают обстоятельственные отношения.
      Наречие обозначает чаще всего признак действия и другого признака. Поэтому оно охотно присоединяется к глаголам (искренне радоваться, смотреть вперед, ошибиться второпях), возможно также его соединение с именем прилагательным (совсем зеленый, весьма туманный) и с собратом-наречием (чрезвычайно близко, удивительно точно). Все такие словосочетания тоже выражают обстоятельственные отношения.
      Редко наречие обозначает признак предмета, то есть относится к имени существительному (езда рысью, кофе по-турецки). Но и в этих словосочетаниях, имеющих определительное значение, «под микроскопом» можно увидеть соотносительность со словосочетаниями глагольными. Например, наречия верхом, шагом, рысью потому соединяются с именем существительным езда, что это существительное образовано от глагола и обозначает не просто предмет, а опредмеченное действие. В словосочетаниях яйцо всмятку, кофе по-турецки просматривается выпавшее глагольное звено сваренный. Все-таки очень нравится наречию глагол!
      Неопределенная форма глагола (инфинитив) может подчиняться и глаголу, и существительному, и прилагательному, но эти возможности ограничиваются (приводятся в систему) лексическим значением тех частей речи, которые выступают в роли главных слов.
      Давайте понаблюдаем, с какими глаголами часто сочетается инфинитив (например, учиться).
      25
      Как видим, первая группа глаголов, к которым примыкает инфинитив, обозначает движение; вторая — начало, продолжение, конец действия; в третьей группе — глаголы, выражающие желательность или возможность действия; в четвертой — глаголы со значением волеизъявления. Вот те лексические группы глаголов, с которыми легко и охотно соединяется инфинитив.
      Существительные, к которым примыкает определяющий их инфинитив (желание работать, идея объединиться), чаще всего как-то связаны с глаголом — или по происхождению (просить — просьба, желать — желание), или по значению (план, проект, идея — эти существительные обозначают результат мыслительного процесса). И прилагательные, присоединяющие инфинитив, по лексическому значению тоже напоминают глагол: обозначают (как признак предмета) состояние человека (готовый бороться, бессильный возразить, способный создать). Получается, что «красной нитью» глагольности «прострочены» все главные слова, распространяемые инфинитивом (не только сам глагол, но и имена существительные, прилагательные).
      Ну а к наречиям может примыкать инфинитив? Может, но опять-таки не ко всем, а лишь к тем, которые чем-то похожи на глагол. Это так называемые предикативные наречия, которые, как и глагол, обозначают состояние человека (грустно расставаться, приятно вспоминать), а также возможность, целесообразность действия (можно ехать, надо решать). Их называют предикативными потому, что в предложении они становятся сказуемыми (предикатами), причем нередко в «паре» с инфинитивом, как, например, в пословице Легко начать, да нелегко кончить.
      Значит, во всех разновидностях словосочетаний с примыканием очень важным является соотношение главного слова с глаголом. И самым активным главным словом здесь оказывается сам глагол.
      Кажется, разговор о примыкании, этом «самом простом» виде связи, получается довольно сложным. Почему? Попробуем разобраться.
      Когда рассматривались словосочетания с согласованием, мы говорили о разнообразии зависимых слов — это и прилагательное, и причастие, и числительное, и местоимение, в то время как о главном можно было сказать кратко: им является только имя существительное или похожее на него слово.
      Характеризуя же управление, мы подчеркивали разнообразие главных слов: управляющей может быть любая знаменательная часть речи. Зато о зависимом слове разговор был короткий: управляемым может быть только имя существительное или слово, похожее на него.
      А вот в словосочетаниях с примыканием разнообразны и главные, и зависимые слова. Мы четко выделили зависимые (неизменяемые) слова в этом виде подчинения: наречие, деепричастие, инфинитив. Назвали и все главные слова, которые могут распространяться способом примыкания. Вот только список этих главных слов не составили. Но вы сами легко это сделаете, просмотрев страницы, посвященные примыканию.
      Итак, в словосочетаниях с примыканием слова связываются по смыслу, при этом учитывается грамматическое значение слов. Однако и порядок слов здесь тоже небезразличен: и он помогает неизменяемому слову соединиться с главным. Одни примыкающие слова предпочитают стоять перед главным (например, качественные наречия на -о, -е: быстро бегать, искренне радоваться), другие — после главного (прочие наречия, деепричастия, инфинитив: понимать по-своему, идти прихрамывая, готовность помочь). Плотно примкнуло «младшее» слово к плечу «старшего», дружно обозначают они одно понятие и так же дружно включаются в предложение.
      Вы помните, как заканчивается повесть А. Гайдара «Чук и Гек»? Она заканчивается размышлениями писателя о счастье: «Что такое счастье — это каждый понимал по-своему. Но все вместе люди знали и понимали, что надо честно жить, много трудиться и крепко любить и беречь эту огромную счастливую землю, которая зовется Советской страной».
      Честно жить, много трудиться, крепко любить — вот какие словосочетания помогли писателю выразить представление советских людей о счастье.
     
      * * *
     
      Мы уже рассмотрели все виды подчинительной связи в словосочетании: и согласование (березовая роща), и похожий на него «таинственный» вид связи, пока еще не названный нами (озеро Байкал), и управление (сидеть у костра), и примыкание (ярко гореть). Но вот что интересно: как ни своеобразны все виды подчинения, нередко они выражают одинаковые синтаксические отношения. Например, определительные отношения (грамматическое значение «предмет и его признак») передаются всеми видами подчинительной связи: и согласованием (чей? бабушкин сад), и сходным с ним видом связи (какая? птица-санитар), и управлением (чей? сад бабушки), и примыканием (какое? желание помочь). Но, конечно, активнее всех действует здесь согласование.
      Зато согласование не принимает участия в оформлении объектных и обстоятельственных отношений — они выражаются с помощью управления и примыкания.
      Объектные отношения:
      просить (о чем?) о помощи, вернуться.
      Обстоятельственные отношения:
      приехать (с какой целью?) для переговоров, отдыхать.
      Примыкание и управление, в отличие от согласования, сближаются и по другому признаку. Вы помните, мы заметили «красную ниточку» глагольности в словосочетаниях с тем и другим видом связи? Главными словами здесь могут быть разные части речи, но самым главным признан глагол (при согласовании же самое главное слово — имя существительное).
      И еще: в словосочетаниях с согласованием при изменении главного слова соответственно изменяется и зависимое, а в словосочетаниях с примыканием и управлением зависимое слово сохраняет свою форму, как бы ни изменялось главное: (...)
      Заканчивая рассказы о словосочетании, обратим внимание вот на что: составная часть словосочетания не всегда слово — им может быть и неделимое по смыслу (цельное) сочетание: (...)
      Ведь нельзя сказать: «юноша роста» или «девушка с лицом»!
      Единым компонентом в словосочетании выступают и фразеологизмы (засучив рукава, анютины глазки и др.), сколько бы слов ни входило в их состав: (...)
      Вот, пожалуй, и все. Нам осталось только объяснить название главы: «Слова. Сочетания слов. Словосочетания». Разве не всякое сочетание (объединение) слов становится словосочетанием? Нет, не всегда слова соединяются способом подчинения, в предложении нам встретятся и другие случаи. Вспомним пословицу Воля и труд дивные всходы дают. В этом предложении есть определительное словосочетание (дивные всходы) и объектное (дают всходы). А вот сочетание подлежащего (здесь их два — воля, труд) и сказуемого (дают) образует грамматическую основу предложения, которая не является сложным названием, а служит основой сообщения. И сочетание слов, соединенных по способу сочинения (воля и труд), тоже не образовало распространенного слова, единого сложного наименования: каждое из этих однородных подлежащих выражает свое собственное понятие.
      Значит, словосочетание — это не простое соединение слов, а особая единица языка, выступающая как сложное название, это смысловое и грамматическое объединение двух или нескольких знаменательных слов, выраженное с помощью подчинительной связи.
      Все знаменательные части речи могут выступать как в роли главного, так и в роли зависимого слова. Каждая из них умеет не только «командовать», но и «подчиняться», каждая выполняет важную работу, необходимую для создания предложения, разговор о котором впереди.
      Рассказы о словосочетании окончены. Но прежде чем перевернуть страницу, рассмотрите рисунок, дайте. ему название и охарактеризуйте составленное вами словосочетание по таким признакам:
      1. Именное оно, глагольное или наречное?
      2. Какая часть речи выступает в роли зависимого слова?
      3. Какой вид подчинительной связи использован?
      4. Какое грамматическое значение имеет словосочетание (какие синтаксические отношения выражены в нем)?
      Если вам это удалось, значит, словосочетания стали вашими добрыми знакомыми, встреча с которыми будет для вас приятной в следующих рассказах.
     
     
      ПРОСТОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ
     
      В. И. Ленин определил язык как «важнейшее средство человеческого общения». В самом деле, именно при помощи языка люди обмениваются мыслями, добиваются взаимного понимания во всех сферах жизни.
      Люди обмениваются мыслями... А как формируются и высказываются мысли? При помощи языка. М. И. Калинин в статье «О коммунистическом воспитании и обучении» подчеркнул: «Самые высшие достижения человеческой мысли, самые глубокие знания и самые пламенные чувства останутся неизвестными для людей, если они не будут ясно и точно оформлены в словах. Язык — это орудие для выражения мысли».
      Средством выражения мысли является предложение. Вот встретились двое знакомых. Мы видим, как они оживленно беседуют. Что значит беседуют? Они что-то сообщают друг другу (Завтра мы уезжаем в Анапу), о чем-то спрашивают (А когда вы вернетесь?) или побуждают к чему-то (Возвращайтесь скорее!). Иначе говоря, они произносят предложения, различные по цели высказывания, — повествовательные, вопросительные, побудительные. Беседуя, общаясь, они обмениваются не словами, не словосочетаниями, а предложениями.
      Как же из слов и словосочетаний, служащих наименованиями для явлений действительности, создается грамматическая единица, способная передать мысль?
      Попытаемся составить предложение из такого «строительного материала»: имени существительного брат (или местоимения); словосочетаний готовиться к соревнованиям, соревнования по плаванию. Для этого надо соединить их так, чтобы они выразили мысль.
      Человеческая мысль — это определенное отражение действительности. Составляя предложение, мы должны добиться, чтобы созданная грамматическая конструкция соотнесла сообщаемое с действительностью. Иначе говоря, предложение должно показать, является сообщаемое реальным или нереальным (возможным, желательным, предполагаемым). Кроме того, в предложении отражается время совершения того, о чем в нем говорится (настоящее, прошедшее, будущее). Вот таким требованиям должно отвечать предложение.
      Рассмотрим наш «строительный материал»; каждая из «деталей» сама по себе предъявленным требованиям не отвечает: все они называют явления действительности, но не выражают реальности — нереальности, не отражают временного плана. А если соединить существительное брат и глагол готовиться? Посмотрите-ка: в этом случае образуется не просто подчинительное словосочетание, а особое соединение слов, которое станет грамматической основой предложения! В самом деле, этим сочетанием слов мы можем выразить реальность действия и время его свершения: брат готовится (готовился, будет готовиться); мы получаем возможность выразить также и нереальность действия или побуждение к нему, изменив форму глагола (готовился бы, готовься). Все это делается возможным, если мы соединим слова, которые образуют основу предложения, то есть становятся «нервом», оживляющим это соединение слов, превращающим его в предложение. Как вам известно, слова, составляющие грамматическую основу, называются подлежащим и сказуемым. Поскольку такое сочетание слов свойственно только предложению, оно называется предикативным (от латинского praedicatum — высказанное). Без предикативности предложение не существует.
      Итак, мы нашли «ядро» предложения. Через предикативное сочетание брат готовится устанавливается связь с другими словами: управляемое сказуемым существительное соревнование станет дополнением (брат готовится к соревнованиям) и вовлечет в предложение другое (управляемое им) существительное, выполняющее определительную функцию (готовится к соревнованиям по плаванию).
      Придадим всему грамматическому единству интонационную завершенность и получим такое простое предложение: Брат готовится к соревнованиям по плаванию. Это предложение по цели высказывания повествовательное, утвердительное и отражает свершение действия в настоящем времени.
      Однако, как вы понимаете, на основе этого же «строительного материала» можно создать и другие предложения, изменив, например, форму сказуемого. Постройте сами такие предложения: 1) повествовательное, но со значением предположительности; 2) побудительное. И это еще не все предложения, которые можно построить на одной грамматической основе.
      И без грамматической основы, как мы убедились, предложение вообще невозможно. Эту основу в простом предложении обычно составляют два главных члена — подлежащее и сказуемое. Такие предложения и называются двусоставными.
      Кроме главных, в предложении действуют второстепенные члены: они распространяют подлежащее или сказуемое и помогают более полно отражать окружающую действительность. Сравните предложение, состоящее только из подлежащего и сказуемого, и предложение, содержащее второстепенные члены, и вы убедитесь в этом: Заря разгорается. — Утренняя заря на покрытом тучами небе разгорается неохотно.
      Но рассказ о второстепенных членах впереди. А пока только отметим: так как предложение строится из слов и словосочетаний, мы и здесь встретим наших добрых знакомых — словосочетания с управлением, согласованием, примыканием. Однако в предложении формируются более глубокие, сложные и разнообразные связи (и прежде всего между подлежащим и сказуемым).
      Заканчивая вступление к рассказам о предложении, обратим внимание еще вот на что: своеобразный интонационный рисунок предложений, различных по цели высказывания, может осложняться и восклицательной интонацией. Сравните предложения: Ты пришел! (повествовательное восклицательное). Ты пришел?! (вопросительное восклицательное). Ты приди! (побудительное восклицательное). Такая интонация усиливает эмоциональную сторону речи, что немаловажно для языка как средства общения.
      Это еще далеко не все из того, что можно сказать о простом предложении. Поэтому мы и начинаем целую серию рассказов о нем, и прежде всего о его грамматической основе.
     
      РАССКАЗ О ПОДЛЕЖАЩЕМ (короткий, но важный)
     
      Вы не задумывались над тем, какой из главных членов предложения главнее? А ведь по этому поводу существуют разные точки зрения. Но обычно подлежащее характеризуют как грамматически независимый член предложения, обозначающий предмет речи. Подлежащее как бы указывает второму главному члену — сказуемому те грамматические признаки, которые оно (сказуемое) должно получить в данном предложении. И сказуемое подчиняется подлежащему, прислушивается к его указаниям.
      Как же выражается в предложении предмет речи? Какие части речи могут играть эту роль — роль подлежащего?
      Постойте! Как это сказано?! Играть роль... Совсем как в театре! А не продолжить ли нам эту нечаянно возникшую игру? Представим себе, как могло бы проходить распределение ролей в необыкновенном театре, где режиссер — всеми уважаемая Грамматика, артисты — Части речи, а готовящаяся к постановке пьеса называется «Это непростое простое предложение». Итак...
      Однажды в театральной гостиной собрались ведущие актеры труппы: имена Существительные, Прилагательные, Числительные, Местоимения, Глаголы (в том числе Причастия и Деепричастия) и Наречия. Частям речи было известно, что сегодня состоится распределение двух главных ролей в пьесе «Это непростое простое предложение», что будут назначены не только основные исполнители, но и их дублеры и что, наконец, у режиссера Грамматики есть на этот счет свои соображения. Все оживленно обсуждали предстоящее распределение ролей, но уважительно затихли, когда в гостиную вошла Грамматика. Началось чтение пьесы. Когда оно было закончено, слово взял режиссер.
      — Друзья, — сказала Грамматика, — в новой пьесе две главных роли: это Подлежащее и Сказуемое, образующие грамматическую основу предложения. Я думаю, вам интересно услышать о характере этих действующих лиц. Для того чтобы определить исполнителя роли, надо знать ее особенности и учесть возможности актера, претендующего на нее.
      Первым в списке действующих лиц (главных и второстепенных членов предложения) стоит Подлежащее. И не случайно. Подлежащее обозначает предмет речи — то, о чем говорится в предложении, и поэтому является своеобразным хозяином предложения. К голосу его прислушивается второй главный член предложения — Сказуемое, его непосредственный подчиненный.
      Мне кажется, роль Подлежащего следует предложить именам Существительным. Мы знаем, что эти слова называют предмет в широком смысле слова (жизнь, правда, свобода, школа, человек, птица) и они смогут выразить характерные признаки предмета речи. Как думают об этом сами Существительные?
      После короткой паузы раздался голос одного из актеров:
      — Роль независимого главного члена предложения весьма почетна и ответственна. Мы благодарим за доверие и попытаемся сыграть роль Подлежащего, используя свою начальную форму — именительный падеж. Если товарищи не возражают.
      — Конечно, не возражаем, — ответил за всех Глагол. — Своеобразие именительного падежа Существительного весьма соответствует предложенной роли. Пусть играют.
      — Значит, основного исполнителя роли Подлежащего мы нашли, — продолжала Грамматика. — В подтверждение правильности нашего решения приведу очень интересную и точную характеристику имен Существительных: «В нашем изменчивом мире именно имена существительные фиксируют нечто постоянное и устойчивое в непрерывном вихре событий, именно им принадлежит роль точек отсчета в наших представлениях об окружающей действительности». А ведь Подлежащее — это, по сути дела, тоже точка отсчета в предложении. Значит, Существительному и играть эту роль.
      — Вношу уточнение, — все повернули голову к Местоимению. — Прошу назначить основными исполнителями роли Подлежащего и нас. Не сочтите это нескромным — я просто учитываю и трезво оцениваю наши деловые качества: если имя Существительное называет предмет, то Местоимение указывает на него (он, я, ты, мы, вы, они ит. д.).
      — Смело! Верно! — поддержали Местоимение Части речи. И режиссер согласился с тем, что в ряде сцен Местоимение сможет сыграть роль Подлежащего.
      — Однако, друзья, — продолжал режиссер, — и другие Части речи должны быть готовы к исполнению роли Подлежащего. Дублерами основных артистов назначаются Прилагательное, Числительное, Наречие, а также формы глагола — Причастие и Инфинитив. Хотя таких случаев в тексте немного, однако вы знаете, что в хорошем спектакле даже эпизодическая роль должна быть сыграна отлично. Прошу еще раз прочитать текст пьесы. Обратите внимание на те эпизоды, где понадобятся усилия дублеров.
      Текст был внимательно прочитан, и Части речи отрепетировали такие предложения:
      Стойкий всегда побеждает.
      Встретить друга — большая радость.
      Сегодня не похоже на вчера.
      Провожающие стояли у вагона.
      Тем временем режиссер снова перелистал пьесу и озабоченно заметил:
      — Хотя в основном мы определили артистов на роль Подлежащего, но следует иметь в виду вот еще что: иногда для исполнения этой главной роли понадобятся не слова, а словосочетания. По силам ли нам это?
      — Конечно! По силам! Справимся! — зашумели Части речи. — Ведь мы можем образовать такие словосочетания, которые в предложении будут служить одним его членом, в том числе и Подлежащим. Взять хотя бы цельные словосочетания (два товарища, брат с сестрой) или фразеологические обороты (стреляный воробей, анютины глазки). Об этом мы договорились раньше. Так что все будет в порядке.
      — Вот и прекрасно, — заключила Грамматика. — На этом закончим разговор о роли Подлежащего. Надеюсь, что и определение исполнителей роли Сказуемого у нас пройдет так же организованно. Впрочем, разговор предстоит серьезный.
      Был объявлен перерыв.
      Давайте и мы, уважаемые читатели, на некоторое время покинем театральную гостиную и обсудим особенности, другого главного члена предложения — сказуемого.
     
      РАССКАЗ О СКАЗУЕМОМ (длинный и особенно важный)
     
      Сказуемое в двусоставном предложении непосредственно связано с подлежащим. Сказуемое определяет предмет речи, наделяет его разнообразными признаками в широком смысле слова (качествами, действиями, состояниями):
      Небо чистое.
      Небо голубеет.
      Небо хмурится.
      Сказуемое выражает особый признак. Оно вместе с подлежащим устанавливает общую соотнесенность сообщения с действительностью. Иначе говоря, сказуемое выражает не простой признак (голубое небо, грозовая туча), а признак предикативный. Вернемся к тем коротеньким предложениям, которые мы рассмотрели выше: в каждом из них признак подлежащего (чистое, голубое, хмурится) дан как реальный и как существующий в настоящем времени. А это как раз и необходимо для предикативных отношений. Так рождается высказывание о предмете речи. Поэтому сказуемое в двусоставном предложении иногда коротко определяют так: это главный член предложения, выражающий предикативный признак предмета речи.
      Предикативный признак может быть собственно признаком (1. Книга интересная. 2. Она умница.) и признаком-действием (Я работаю. Мальчик рисует.). Вот почему различают сказуемые глагольные (они обозначают действие, состояние предмета) и именные (они выражают собственно признак).
      Значение сказуемого тесно связано со способом его выражения. И в зависимости от способа выражения сказуемые делятся на 1) простые: Миру мира мы верно служим (Н. Тихонов); 2) составные: а) Партия — спинной хребет рабочего класса. Партия — бессмертие нашего дела (В. Маяковский); б) Граждане СССР обязаны беречь природу, охранять ее богатства (Конституция СССР).
      Простое сказуемое в одном слове выражает и лексическое, и грамматическое значение. В предложении Птицы поют сказуемое поют выражает и содержание действия, принадлежащего подлежащему, и грамматическое значение (глагол поют показывает реальность сообщаемого, так как выступает в изъявительном наклонении; он стоит в форме 3-го лица множественного числа настоящего времени, как этого требует подлежащее птицы).
      Естественно, что роль простого сказуемого играет глагол: только он обладает такими грамматическими ценностями, как наклонение и время, которые помогают соотнести высказывание с действительностью.
      В составном сказуемом дело обстоит иначе: в нем две части. Одна из них (основная часть) выражает лексическое значение сказуемого, но не обозначает реальности — нереальности признака, времени его свершения и т. д., то есть не передает грамматического значения сказуемого. Вторая же часть (вспомогательная) предназначена в составе сказуемого для выражения его грамматического значения. Вместе с тем она может выражать и добавочные лексические значения.
      Признак, выражаемый сказуемым, может быть признаком-действием и собственно признаком, поэтому составные сказуемые бывают соответственно глагольными и именными.
      Вот почему наш уважаемый режиссер Грамматика и предупредила Части речи о том, что разговор при определении исполнителей роли Сказуемого будет серьезным: прежде всего, очевидно, имелось в виду составное Сказуемое.
      Мы возвращаемся в театральную гостиную — и, кажется, вовремя.
     
      — Итак, друзья, исполнителя на роль простого Сказуемого мы нашли быстро: Глагол прекрасно с нею справится. Сложнее будет с составными Сказуемыми. Но, конечно, Части речи способны сыграть и эту роль, только нужно внимательно рассмотреть наши возможности.
      Вот составное глагольное Сказуемое. Понятно, что лексическое значение такого Сказуемого выражает Глагол. И для этого достаточно неизменяемой формы глагола. Я думаю, что наш почтенный Инфинитив согласится на эту роль.
      — Не стану возражать, — ответил Инфинитив.
      — Договорились. А кто же возьмет на себя обязанность выражать грамматическое значение Сказуемого и связываться с Подлежащим?
      — Мы уже обсудили это во время перерыва, — сказал неизменно спокойный Инфинитив. — Вместе со мной в составном глагольном Сказуемом будут работать вспомогательные Глаголы, с которыми мы познакомились еще на уровне словосочетания. Мы примыкаем к спрягаемым Глаголам (уметь рисовать, продолжать путешествовать), а они в предложении будут согласовываться с Подлежащим и выражать все свойственные Сказуемому грамматические значения: Я умею рисовать. Брат продолжает путешествовать.
      — Однако следует внести уточнения, — поднялся вспомогательный Глагол. — Мы признаем, что носителем лексического значения в составном глагольном Сказуемом является Инфинитив. Но вспомогательные Глаголы могут выражать особое лексическое значение: например, глаголы начать, продолжать, закончить обозначают фазы действия (нас ученые так и называют — «фазисные глаголы»), а глаголы хотеть, желать, мочь и другие указывают на отношение к действительности. Вот и получается, что мы, вспомогательные Глаголы, вносим некоторые дополнения в лексическое значение Сказуемого. Ведь не случайно составное глагольное Сказуемое подчас можно заменить синонимичным ему простым: начать петь — запеть, закончить строить — построить.
      — Уточнение принято, — сказал режиссер, — Переходим...
      — Мы, извините, должны сделать еще одно уточнение, — поднялось краткое имя Прилагательное. — Всем известно, что мы, как говорится, работать горазды и в случае необходимости рады помочь вспомогательным Глаголам в их хлопотной службе. Если глубокоуважаемая Грамматика считает, что мы способны выполнить функцию вспомогательного Глагола, то мы готовы сыграть эту роль.
      — Я думаю, — ответила Грамматика, помолчав, — что краткие Прилагательные, а именно такие, как рад, горазд, должен, способен, готов, вполне могут служить при Инфинитиве вспомогательным словом, о чем свидетельствует и само выступление нашего коллеги. Только вот что: для образования форм наклонения и времени и для прочной связи с Подлежащим в таких Сказуемых понадобится Глагол быть.
      — А я всегда был готов помочь товарищам, — сказал Глагол быть, — и буду рад сотрудничать с краткими именами Прилагательными.
      — Так. Теперь мы, кажется, учли все особенности составного глагольного Сказуемого, — заключила Грамматика. — Перейдем к обсуждению роли составного именного Сказуемого. Снова вопрос ставится так: кто будет исполнять роль вспомогательного слова и кому предложить роль именной части, выражающей лексическое значение Сказуемого?
      Прежде всего об именной части. Представляется бесспорным, что мы должны в качестве основных исполнителей этой роли выдвинуть Имена: Существительные, Прилагательные (полные и краткие), Числительные, а также Местоимения.
      — Разумеется! Согласный Правильно! — одобрительно зашумели Части речи.
      — Считаю, что список основных исполнителей этой роли еще не закончен. В него должны быть внесены Причастия: грамматически мы во многом совпадаем с Прилагательными, — уточнило Причастие.
      — Поправка принимается, — согласился режиссер. — И еще одно уточнение: здесь нам понадобятся формы именительного и творительного падежей (я, конечно, не имею в виду краткое Прилагательное, которое в современном русском языке по падежам не изменяется).
      — А можно и мне попытаться исполнить роль именной части Сказуемого? — робко спросило Наречие. — В некоторых случаях я могло бы неплохо справиться с этой ролью. В пьесе есть такой эпизод: девочка примеряет в магазине пальто и говорит:
      Это пальто мало.
      А это пальто велико.
      А вот это пальто впору.
      Вы обратили внимание: в первом и втором предложениях именную часть Сказуемого выражают краткие Прилагательные мало и велико. А вот в третьем предложении эту роль должно сыграть Наречие.
      — Я думаю, что ваши рассуждения убедительны, — кивнула Грамматика. — Никто не возражает?
      Тогда подумаем о роли вспомогательного слова в составном именном Сказуемом. Поясняю: такие слова называются глаголами-связками. Значит, эту роль следует предложить Глаголу. Мы уже убедились, друзья, что Глагол быть успешно сотрудничает с краткими именами Прилагательными, помогая им связываться с Подлежащим. Не назначить ли нам Глагол быть основным исполнителем роли глагола-связки? Вы не возражаете, коллега? — обратился режиссер к Глаголу быть. — Вы хорошо будете смотреться в этой роли, — представьте себе такие предложения: Рассказ был интересный. Он будет врачом.
      — Я буду счастлив, — ответствовал Глагол быть. — Однако рассчитываю на помощь Глаголов становиться, являться, казаться (и подобных им). В отличие от меня, они еще не в состоянии совершенно отвлечься от лексического значения, однако с грамматическим заданием справятся не хуже. Вот послушайте: Дни стали короче. Ветер казался холодным. Он считался знатоком своего дела.
      — В нашей помощи не сомневайтесь, — заверил один из Глаголов. — Более того, роль связки могут в некоторых случаях сыграть и те из нас, кто сохранил свое лексическое значение, например глаголы движения: Сестра приезжала радостная. Он вернулся в село инженером.
      — Благодарю за инициативу, — сказала Грамматика. — На этом распределение главных ролей в пьесе «Это непростое простое предложение» будем считать, с вашего позволения, законченным. Все остальные вопросы решим в рабочем порядке — на репетиции.
      Части речи весело зашумели, поднялись со своих мест и начали расходиться, оживленно обсуждая предложенные им роли.
      ... Ну что ж! Фантазия фантазией, а ведь и нам, уважаемые читатели, пора привести в порядок свои мысли. Прочитайте помещенные ниже предложения, найдите в них подлежащее и сказуемое (простое глагольное, составное именное, составное глагольное) и определите, какие части речи исполняют роль главных членов предложения.
      1. Нам песня строить и жить помогает (В. Лебедев-Кумач).
      2. К славному подвигу каждый готов (С. Маршак).
      3. И никто на свете не умеет лучше нас смеяться и любить (В. Лебедев-Кумач).
      4. Язык мой — друг мой (Пословица).
      5. Храбрый пули не боится (Пословица).
      А теперь обратите внимание на предложения Я буду плавать. Я начал плавать.
      Любопытно, как вы охарактеризовали в них сказуемые?
      А правильный ответ такой: сказуемое буду плавать — простое, а начал плавать — составное глагольное.
      — Почему?!
      Ребята, познакомьтесь: на страницы нашей книги пришел любознательный Почемучка. Иногда мы устаем от его вопросов, но надо признать, что его многочисленные почему помогут нам вести рассказ о предложении.
      Очевидно, Почемучку удивила характеристика первого сказуемого буду плавать. Давайте разберемся вместе. Прежде всего определим, какое грамматическое время отражено в сказуемом. Несомненно, будущее время. А теперь поставим то же самое сказуемое в форму настоящего и прошедшего времени, у нас получится: Я плаваю. Я плавал.
      Даже у Почемучки нет сомнения в том, что сказуемые в этих предложениях простые глагольные. Но ведь плаваю, плавал, буду плавать — это формы времени одного и того же глагола — сказуемого! И не может одно и то же сказуемое быть то простым, то составным.
      Сказуемое буду плавать — простое глагольное, выраженное формой одного слова — сложной формой будущего времени глагола плавать, ведь глаголы несовершенного вида (не имеют простой формы будущего времени. И глагол буду здесь просто помогает глаголу плавать образовать форму будущего времени, чтобы он мог спокойно исполнять роль простого глагольного сказуемого во всех временах.
      А вот в предложении Я начал плавать дело обстоит иначе: сказуемое выражено не одним словом (хотя бы и в сложной форме будущего времени), а словосочетанием — соединением глагола начал и инфинитива плавать. В этом сказуемом две составные части, у каждой из них своя синтаксическая задача. Это сказуемое, следовательно, составное (глагольное). Впрочем, вы, очевидно, в этом и не сомневаетесь. Поможем Почемучке научиться различать подобные сказуемые и предложим ему игру «Светофор». Для этого понадобятся два кружочка — красный и зеленый. Почемучка по условиям игры должен зеленым светом светофора «пропускать» вперед только те предложения, сказуемое которых является составным (глагольным или именным). Если же встретится предложение с простым сказуемым, его надо «задержать» красным светом. Итак, составное сказуемое — свет зеленый, простое сказуемое — свет красный.
      Начали!
      1. Не будет гражданин достойный к отчизне холоден душой (Н. Некрасов).
      2. К отличному знанию родного языка должны стремиться все советские люди (М. Исаковский).
      3. Пионеры нашей школы будут участвовать в спортивном празднике.
      4. Каждый человек — творец своего счастья.
      Кажется, игра идет неплохо. Почемучка только один раз зажег красный свет и задержал третье предложение (именно в нем сказуемое простое глагольное будут, участвовать). И это правильно: во всех остальных предложениях сказуемые составные.
      А какой бы свет зажгли вы, прочитав предложение Советские гимнасты одержали победу? Вы заколебались? Это не удивительно. Мы, например, были свидетелями спора, который возник на уроке грамматики. Одни учащиеся утверждали, что сказуемое в этом предложении простое глагольное одержали, другие пытались доказать, что это сказуемое составное, потому что оно состоит из двух слов — глагола и существительного — одержали победу. А потом встал ученик, сидевший за первой партой, и объяснил, что это сказуемое простое, хотя и состоит из двух слов. Просто словосочетание одержали победу устойчивое, неразложимое и, подобно одному слову, выполняющему роль сказуемого (победили), выражает и лексическое, и грамматическое значение.
      Учитель подтвердил, что этот ответ единственно правильный. И еще заметил, что устойчивые словосочетания типа оказать помощь, одержать победу в последнее время стали активно заменять в роли простого сказуемого синонимичные глаголы( помочь, победить).
      — Почему?!
      — Вы слышите? Опять наш рассказ прервал Почемучка.
      — Почему такие сказуемые становятся активными? Я читал в одной книге, что язык стремится к краткости, а здесь все наоборот!
      Ну что ж. Замечание о стремлении языка к краткости (лаконизму) справедливо. Однако язык не просто имеет краткие формы выражения мыслей, он предпочитает наиболее удобные формы. Вот и в этом случае у сказуемых, выраженных глагольно-именным словосочетанием, есть свои преимущества. Предположим, нам нужно сказать о том, что победа спортсменов была убедительной. Если мы уже составили предложение Советские гимнасты победили, то для уточнения содержания должны построить еще одно предложение: Эта победа была убедительной. А вот для предложения Советские гимнасты одержали победу все будет проще: мы добавим определение к существительному победа и передадим нужное сообщение: Советские гимнасты одержали убедительную победу.
      Почемучка молчит. Кажется, наши рассуждения его убедили. А теперь попросим его записать предложение Двадцать лет — хорошая вещь (К. Симонов). Нужно найти здесь сказуемое. Послушаем ответ.
      — В этом предложении сказуемое составное именное с нулевой связкой (потому и тире поставлено).
      — Правильно. Как же выражена именная часть сказуемого?
      — Именная часть выражена существительным вещь.
      — А вот это неверно! Именная часть сказуемого выражена словосочетанием хорошая вещь.
      — Почему?! Ведь, например, в предложении Он известный артист именная часть сказуемого — артист, а прилагательное известный — это определение к существительному артист!
      — Нельзя смешивать такие словосочетания: известный артист — словосочетание свободное, а хорошая вещь — цельное. Ну разве можем мы сказать Двадцать лет — вещь?! В словосочетании хорошая вещь существительное без прилагательного является лексически пустым. То же самое мы встретим и в таких предложениях: Мой брат — мальчик здоровый. Моя сестра — девочка веселая.
      Ведь не хотим же мы сказать, что наш брат — мальчик, а сестра — девочка. Эти существительные выполняют здесь роль, сказуемого только вместе с прилагательным.
      Каково же сказуемое в нашем предложении?
      — Сказуемое составное именное с нулевой связкой. Именная часть выражена цельным словосочетанием хорошая вещь.
      — Вот теперь ответ верный.
      Итак, мы рассмотрели простые и составные сказуемые. А о сложных сказуемых вы ничего не слышали? Некоторые ученые сложными называют, например, такие сказуемые, которые имеют в своем составе более двух компонентов: Он хотел начать рисовать. Другие же ученые сложными их не считают. Давайте рассуждать.
      Перед нами сказуемое хотел начать рисовать. Можем ли мы определить в этом сказуемом ту его часть, которая указывает на основной (предикативный) признак предмета речи? Да, можем: это инфинитив рисовать, к какова главная задача сочетания хотел начать? Та же, что и у вспомогательных глаголов в составных сказуемых хотел рисовать, начал рисовать: выразить грамматическое значение сказуемого. Что же получается? В трехсловном сказуемом всего две части, как и в составном. Поэтому нет смысла выделять еще один тип сказуемого — сложное. В школьном учебнике о подобных составных сказуемых делается особое примечание.
      Вот и закончен рассказ о сказуемом — главном члене двусоставного предложения, который обязан сообщить характеризующий (предикативный) признак подлежащего и содержит в себе указание на реальность или нереальность этого признака, на время его проявления.
      Между прочим, особая важность признака, выраженного сказуемым, ярко отражена в некоторых загадках, когда загаданный предмет нужно определить по названным характеризующим признакам, то есть отгадать подлежащее по предложенному сказуемому. Вот одна из таких загадок:
      Кто зимой белый, а летом серый?
      Подлежащее в этом предложении — вопросительное местоимение кто, сказуемые — белый и серый. Отвечая на вопрос (отгадывая), мы лексически наполняем подлежащее:
      — Заяц зимой белый, а летом серый.
      Или
      — Кто выше крыши, ловчее мыши?
      — Дым.
      Причем подлежащее в загадках может и отсутствовать (в этих случаях предмет мысли подразумевается), называется только характеризующий признак загаданного предмета. Например, первая загадка может выглядеть так: (...)
      Кстати, какие сказуемые встретились в этих загадках (простые, составные)? А если здесь есть составные именные сказуемые, присмотритесь к ним и проверьте, нет ли здесь тех самых особых случаев выражения сказуемого, о которых режиссер Грамматика сказала, что их придется рассматривать в рабочем порядке.
      В заключение напишите рассказ о спорте, в который включите приведенные далее сказуемые, определите при этом и виды сказуемых (сказуемые могут быть употреблены как в единственном, так и во множественном числе): была причина, начнем заниматься, хотим стать сильными, будем внимательнее, станем победителями, мечтаем, будет закончено, будем отдыхать.
      А мы продолжим беседу об отношениях главных членов предложения.
     
      РАССКАЗ О ПРЕДИКАТИВНЫХ ОТНОШЕНИЯХ (вытекающий из предыдущих рассказов о предложении)
     
      Мы убедились в том, что в предложении рождаются новые отношения — предикативные. Как же выражаются эти отношения? Может быть, связь между подлежащим и сказуемым является согласованием? Ведь нередко так и говорят: сказуемое согласуется с подлежащим.
      Да, так говорят. Но в этих случаях термин «согласование» используется условно. Ведь мы помним, что согласование — это уподобление зависимого слова главному в формах, им обоим свойственных. А как обстоит дело, например, в предложении Сады цветут? Сказуемое цветут, выраженное глаголом настоящего времени, согласуется с подлежащим сады в числе. Но почему оно имеет форму 3-го лица? Разве у существительного сады есть форма лица? Чему же тогда уподобляется глагол-сказуемое?
      А он вовсе и не уподобляется (не согласуется): он в подобных случаях принимает «распоряжение» от хозяина предложения — подлежащего. Подлежащее, выраженное именем существительным, требует, чтобы при нем сказуемое, выраженное глаголом в настоящем или будущем времени, стояло в 3-м лице, и сказуемое подчиняется этой команде.
      Следовательно, та связь, которая условно называется согласованием сказуемого с подлежащим, — это какая-то особая связь.
      Во всяком случае, надо помнить, что термин «согласование» по отношению к предикативному сочетанию слов не отражает всей полноты отношений между подлежащим и сказуемым и применяется условно.
      Своеобразие предикативных отношений приводит к тому, что иногда со сказуемым происходят чуть ли не метаморфозы. Например, у М. Ю. Лермонтова мы встретим такие предложения:
      Несколько казаков выезжают из леса.
      Несколько пуль провизжало над моей головой.
      В этих предложениях одинаковые по структуре подлежащие: они выражены однотипными синтаксически неделимыми (цельными) словосочетаниями несколько казаков, несколько пуль (такие словосочетания называются количественно-именными). Но посмотрите-ка: при одинаковых по структуре подлежащих простое глагольное сказуемое в одном случае получает форму множественного, а в другом — единственного числа. И оба предложения безукоризненны!
      Иногда говорят об особом смысловом согласовании (помимо грамматического). Покажем это на таком примере.
      На уроке учитель спросил, кто уже прочитал заданный текст. Поднялись две руки:
      — Я прочитал, — сказал Петя Иванов.
      — И я прочитала, — сказала Таня Скворцова.
      Оба ученика в своих ответах использовали в роли подлежащего местоимение я. Оба согласовали с подлежащим сказуемое, выраженное глаголом прошедшего времени. Однако сказуемые в этих ответах оказались разными по форме рода (хотя подлежащее я рода вовсе не имеет). Почему же это произошло? Потому, что каждый из говорящих под местоимением-подлежащим подразумевал себя:
      — Я (Петя) прочитал.
      — Я (Таня) прочитала.
      Потому и согласование сказуемого с подлежащим в форме рода в подобных случаях называют смысловым.
      Варианты выражения связи сказуемых с некоторыми подлежащими рассматриваются в пособиях по культуре речи. Советуем, например, прочитать об этом в книге Д. Э. Розенталя «А как лучше сказать?» (М., 1979).
      Пока у нас шла речь о простом глагольном сказуемом. А как связывается с подлежащим сказуемое составное? Например, составное именное? Конечно, прежде всего эта связь осуществляется через глагол-связку; ведь он обязан выражать грамматическое значение сказуемого во всем его многообразии. Но только ли через него? Рассмотрим предложение Гора была высокая. Почему именная часть сказуемого высокая имеет форму единственного числа именительного падежа женского рода? Потому, что эти формы соответствуют подлежащему гора. А в предложении Горы оказались высокими совсем исчезает уподобление именной части в падеже: она получает форму творительного падежа, в отличие от именительного падежа подлежащего.
      Но есть и другие виды связи между подлежащим и сказуемым. Обратимся к такому предложению: Жить — Родине служить. Здесь сказуемое выражено инфинитивом служить — самим инфинитивом, без вспомогательного глагола. Уж эту связь сказуемого с подлежащим даже условно не назовешь согласованием: неопределенная форма глагола не способна к согласованию.
      Таким образом, между подлежащим и сказуемым в предложении устанавливаются особые виды связи, которые не свойственны словосочетанию. Это не примыкание, не управление и фактически не согласование. Подлежащее как бы подает сигналы сказуемому, диктует, какие грамматические признаки оно должно иметь в данном предложении. А сказуемое принимает эти сигналы и выполняет команду. Поэтому в науке нередко виды связи между подлежащим и сказуемым получают особые, специальные названия.
      На этом мы закончим рассказ о главных членах предложения и предикативных отношениях в нем.
      А впереди еще несколько рассказов о предложении.
     
      РАССКАЗ О ВТОРОСТЕПЕННЫХ ЧЛЕНАХ ПРЕДЛОЖЕНИЯ (вовсе не второстепенных по своему значению)
     
      Как нам известно, главный член предложения с относящимися к нему второстепенными членами образует состав подлежащего и состав сказуемого. Не правда ли, это можно сравнить с железнодорожным составом: тепловозы (главные члены предложения) тянут цепочку вагонов (второстепенных членов) и не могут вагоны двигаться сами по себе, без своих тепловозов.
      Без главных членов предложение не построишь, а без второстепенных оно возможно; мы уже упоминали о нераспространенных предложениях: Идет дождь. Город проснулся. Осень дождливая.
      Однако далеко не всегда грамматическую основу можно оставить нераспространенной. Если кто-то вдруг скажет вам: «Я нашел» — и не продолжит своей мысли, вы непременно спросите у собеседника: «Что ты нашел?» Для полноты мысли здесь необходимо дополнение к глаголу найти: «Я нашел книгу» (или письмо, или еще что-то).
      Термин «второстепенные члены предложения» вовсе не унижает их достоинства: он просто подчеркивает, что такие слова группируются вокруг подлежащего и сказуемого и грамматически зависят от них. Что же касается значения второстепенных членов в предложении, то они, конечно, играют немаловажную роль, отражая разнообразные отношения, существующие в действительности. Да что говорить, нередко они несут даже основную смысловую нагрузку. Вот вы разговариваете с новыми знакомыми, и один из них сообщает вам: «Я учусь в шестой школе. А мой товарищ — в восьмой». Какой же вопрос вы задали воображаемому собеседнику? Почему он произнес именно эти фразы? А вы, очевидно, спросили: «В какой школе вы, ребята, учитесь?» — значит, вас интересовал номер школы. И в ответе главным по смыслу будут определения шестая и восьмая, потому что именно они удовлетворят ваше любопытство. Не случайно во втором предложении сказуемое учится и обстоятельство места в школе даже опускаются — они известны по первому предложению.
      Вот почему разговор об определении, дополнении, Обстоятельстве не менее важен, чем предыдущие рассказы о подлежащем и сказуемом. Впрочем, этот разговор уже подготовлен первым нашим рассказом — о словосочетании: ведь в словосочетании формируются те подчинительные отношения (определительные, объектные, обстоятельственные), которые предопределяют роль зависимого слова в предложении (определения, дополнения, обстоятельства).
      Чем же могут быть выражены определение, дополнение, обстоятельство? Есть ли какие-то типичные исполнители этих ролей? Конечно, есть такие слова-специалисты. Для определения — это имя прилагательное (и похожее на него причастие, некоторые разряды местоимений, числительных): ведь определение должно назвать в предложении признак предмета, а имя прилагательное как раз и есть та самая часть речи, которая это способна сделать.
     
      1. Педагог — это инженер человеческих душ (М. И. Калинин).
     
      2. Народная дружба и братство дороже всякого богатства (Пословица).
     
      3....Я люблю этот город.
      Он солдат и рабочий.
      Он гордится своею судьбой боевой.
      (А. Прокофьев.)
     
      4. И в глуши родной, ветвистой,
      И в тиши дневной, лесной
      Молодой, густой, смолистый.
      Золотой держался зной.
      (А. Твардовский.)
     
      5. На солнце темный лес зардел
      В долине пар белеет тонкий,
      И песню раннюю запел
      В лазури жаворонок звонкий.
      (В. Жуковский.)
     
      Имя существительное в косвенных падежах специализируется в выражении дополнений.
      1. Уже и маленькая победа над собой делает человека намного сильнее (М. Горький).
      2. Безумству храбрых поем мы песню! (М. Горький),
      3. Справедливость — это основа доверия ребенка к воспитателю (В. Сухомлинский).
      Обстоятельством чаще всего бывает наречие.
      1. Великие и истинные дела — всегда просты и скромны (Л. Толстой).
      2. Ярко загорелась утренняя зорька (А. Суриков).
      Во всех этих случаях можно говорить о специализированных способах выражения второстепенных членов.
      — Не понимаю! — раздался голос Почемучки. — Зачем же все усложнять? Если прилагательное — это определение, косвенный падеж существительного — дополнение, а наречие — это обстоятельство, зачем придумывать еще название второстепенных членов? Не все ли равно, назову ли я в последнем предложении слово ярко обстоятельством или наречием? Ведь наречие — это и есть часть речи, которая обязана выражать обстоятельственные отношения!
      Вопрос не случаен и вызван как раз тем, что части речи «специализируются» в выполнении какой-то синтаксической функции. Однако полного совпадения частей речи и членов предложения не существует (это мы наблюдали уже при «распределении ролей» главных членов предложения). В том-то и дело, что обстоятельство — это не всегда наречие, дополнение — это не обязательно существительное в косвенном падеже, а определение может быть выражено не только именем прилагательным: существуют и «неспециализированные» средства выражения второстепенных членов. Ведь жизнь требует расширения языковых возможностей для обозначения ее многообразия, и в роли второстепенных членов начинают выступать не только те части речи, значения которых непосредственно соответствуют значению того или иного члена предложения. Образно говоря, части речи работают в предложении не только по своей основной «специальности», но и овладевают «смежными профессиями». Убедимся в этом на примере определения.
      Естественно, что определение выражается частями речи, которые указывают на признак, то есть специализированными формами; именами прилагательными, особой формой глагола — причастиями, похожими на прилагательное, некоторыми местоимениями и числительными. Все они согласуются с главным словом и потому называются согласованными определениями.
      Но категория признака, для выражения которого служит определение, шире, чем выразительные возможности прилагательного. Предположим, нам нужно выразить такие признаки: платье из шелка, стакан из стекла, мебель красного дерева, поездка на лошадях. В двух первых случаях эти признаки легко могут быть переданы прилагательными-определениями: шелковое платье, стеклянный стакан. Иначе говоря, здесь возможны синонимичные способы выражения признака предмета (согласованное и несогласованное определение). А какое имя прилагательное вы подберете для роли определения в третьем и четвертом случаях? Прилагательных с таким лексическим значением нет, потому здесь возможно только несогласованное определение, выраженное именем существительным (поездка на лошадях) или существительным с зависящим от него словом (мебель красного дерева).
      Имя существительное, древнее и вездесущее, само породившее прилагательное, и сегодня приходит ему на помощь. Оно способно выражать определительные отношения потому, что значения его косвенных падежей многообразны. Например, среди значений родительного падежа мы различаем родительный качественной характеристики (человек подвига), родительный принадлежности (книга студента), родительный действующего лица (решение учителя), то есть такие значения, которые служат целям выражения признака.
      В качестве признака при определительных отношениях может выступать действие, и тогда роль определения играет глагол в неопределенной форме: Желание учиться — характерная черта советской молодежи.
      Признаком предмета может оказаться и способ действия. Тут уж роль определения приходится отдавать наречию: После прогулки верхом чай, варенье, сухари и масло показались очень вкусными (А. Чехов).
      Определения, выраженные управляемыми и примыкающими словами, в отличие от согласованных, называются несогласованными. Поэтому к несогласованным относится и определение, выраженное простой сравнительной степенью прилагательного (в этом случае прилагательное не согласуется с определяемым словом, а примыкает к нему): Дети постарше помогали маленьким.
      Интересно, к согласованным или несогласованным вы отнесете такое определение: В цирке любили смотреть на их работу? Давайте рассуждать вместе: определение их, относящееся к существительному работа, выражено местоимением 3-го лица множественного числа они. Это местоимение имеет форму родительного падежа (в отличие от винительного падежа определяемого слова) , так как косвенный падеж личного местоимения — это управляемая, а не согла-суемая форма. Следовательно, родительный падеж местоимения 3-го лица со значением принадлежности служит несогласованным определением. И еще запомним, что такие определения сохраняют свою падежную форму независимо от падежа определяемого существительного (сравните: В цирке любовались их работой: Все присматривались к их работе). Отметим при этом, что формы «ихний», «ихним» и т. п. ошибочны — употреблять их не следует.
      — Я хочу спросить!
      Это снова Почемучка.
      — Если один и тот же признак можно выразить и согласованным, и несогласованным определением, тогда как быть? Какое определение выбрать? И вообще зачем языку иметь две формы для выражения одного и того же признака?
      Вопрос интересный. Отвечая на него, сошлемся на высказывание известного русского лингвиста А. Н. Овсянико-Куликовского, который писал: «Можно принять, как правило, что если двум равнозначным формам не будут приданы каждой особые оттенки, то одна из них рано или поздно исчезнет: в обиходе грамматического мышления всякий балласт только мешает и с течением времени выбрасывается. Всякое мышление, и прежде всего грамматическое, стремится к экономии». Если в языке используются синонимичные способы выражения, то это не случайно: должны быть причины для их сосуществования. Сравним такие определения:
      Мне нравится сестрин сарафан.
      Мне нравится сарафан сестры.
      Здесь согласованное и несогласованное определения по лексическому значению одинаковы. Однако у несогласованного определения больше возможностей для уточнения признака. Если мы, к примеру, хотим сказать, что нам нравится сарафан, принадлежащий старшей сестре, то это легко выразить при использовании несогласованного определения (сарафан старшей сестры), а вот согласованное определение таких возможностей не предоставит.
      Или попытаемся выразить значение приблизительности с помощью несогласованного определения; это оказывается нетрудным: человек лет сорока, девочка лет пяти. Согласованное определение укажет не приблизительный, а точный признак: сорокалетний человек, пятилетняя девочка.
      Неполностью совпадают по лексическому значению подобные синонимические формы (согласованное — несогласованное определение) и в таких случаях:
      Мы вспоминаем поездку в Крым.
      Мы вспоминаем крымскую поездку.
      Несогласованное определение в Крым имеет оттенок обстоятельственного значения (ведь при глаголе ехать эта форма существительного выступила бы в роли обстоятельства места). А вот у слова крымская на первый план выступает определительное значение, а обстоятельственное как бы скрыто в его лексическом значении.
      Придумайте несогласованные определения, соответствующие данным согласованным (по образцу: десятикилометровый пробег — пробег в десять километров); сравнив лексическое значение этих определений, вы убедитесь, что в ряде случаев согласованные определения имеют более широкое, отвлеченное значение, чем несогласованные.
      Материнская любовь —
      Дружеский совет —
      Внеочередной заказ —
      Пришкольный участок —
      Обеденный перерыв —
      Сиреневый цвет —
      Музыкальные звуки —
      Вот почему оказываются нужными синонимичные способы выражения определения, да и других членов предложения.
      Второстепенные члены приходят в предложение со словосочетательными связями, поэтому здесь так же, как и в словосочетаниях, оказывается важным грамматическое значение главного и зависимого слова, вид подчинительной связи второстепенного члена с поясняемым словом (то ли это согласование, то ли управление, то ли примыкание). В ряде случаев существенно и лексическое значение слова.
      Учет всех этих признаков (что обозначает слово? какой частью речи является? как связано с поясняемым словом?) позволяет нарисовать верный портрет каждого второстепенного члена-предложения, точно определить его. Например, в предложениях Он стрелял из ружья, Он стрелял из засады второстепенные члены предложения выражены именем существительным в родительном падеже с предлогом из. Какие синтаксические отношения здесь выражены (и, следовательно, каковы эти второстепенные члены предложения)?
      Будем рассуждать так.
      Главное слово для обоих второстепенных членов здесь одинаково (глагол-сказуемое стрелял), следовательно, надо особенно внимательно присмотреться к самим второстепенным членам, к их лексическому и грамматическому значению. Однако их грамматическое значение тоже одинаково: ведь оба они выражены именем существительным. Значит, различить эти второстепенные члены можно только по их лексическому значению. Ружье — конкретное имя существительное; такие слова могут выражать объектное значение и «стремятся» стать дополнением; к ним легко ставится вопрос косвенного падежа: Он стрелял из чего? Значит, из ружья — дополнение. Существительное засада имеет общее пространственное значение; такие слова, стоящие в косвенном падеже, предпочитают роль обстоятельства: Он стрелял откуда? — из засады (обстоятельство места).
      Бывает и так, что одно и то же слово, не изменяя своей формы и лексического значения, выступает в роли разных второстепенных членов. Здесь уж решающее слово принадлежит поясняемому члену предложения. Так, в предложениях Мы шли полем. Мы любовались полем имя существительное полем в творительном падеже является 1) обстоятельством, 2) дополнением. Почему? Потому, что глагол идти может распространяться существительным с пространственным значением. Это существительное играет при нем роль обстоятельства места: Мы шли где? — полем. Глагол любоваться требует после себя слова с объектным значением и поэтому распространяется дополнением, в роли которого и выступило существительное поле: Мы любовались чем? — полем.
      При разграничении второстепенных членов важно учитывать и то, какой частью речи выражено поясняемое слово. В предложении Им нравилось работать вдвоем наречие вдвоем зависит от глагола работать и выступает при нем в роли обстоятельства образа действия. А вот при существительном работа то же самое наречие является определением: Им нравилась работа какая? — вдвоем.
      Трудности в определении второстепенных членов предложения, как вы понимаете, вызваны существованием «неспециализированных» способов их выражения. Поэтому в затруднительных случаях надо попытаться заменить такие второстепенные члены сходными по значению «специализированными» формами: Поднялся занавес из шелка (из чего? или какой?). Попытаемся провести синонимичную замену: Поднялся шелковый занавес. Не будем более сомневаться; из шелка (как и шелковый) — определение.
      Или же попробуем вставить «сомнительные» члены предложения в один однородный ряд со словами-специалистами, которые уверенно исполняют свои обязанности в предложении. Например: Он писал с нажимом и красиво. Однородное обстоятельство красиво, выраженное наречием, не оставит и тени сомнения: с нажимом тоже обстоятельство образа действия.
      Предлагаем вам потренироваться и, учитывая все сказанное, выполнить ряд упражнений на разграничение членов предложения.
      1. Установите, какими членами предложения являются выделенные слова.
      1. Что ищет он в стране далекой? Что кинул он в краю родном? (М. Лермонтов).
      2. Узкая полоска света падала из крошечного оконца под потолком (А. Рыбаков).
      3. Тимофеич узнавал приятелей-радистов по стуку ключа (Б. Горбатов).
      4. Мы судим не по убору и словам, а по делам (Г. Сковорода).
      2. В данных предложениях разграничьте главные и второстепенные члены, определите их.
      1. Успех порождает успех (Л. Соболев).
      2. Желание рисовать появилось у него еще в детстве. Я просил брата больше рисовать. Наташа хочет рисовать в альбоме, посвященном жизни нашей школы.
      3. Постройте предложения так, чтобы данные словоформы выступали в роли различных членов предложения:
      1) от бессонницы — в роли несогласованного определения и обстоятельства причины;
      2) армии (род. пад. ед. ч.) — определения и дополнения;
      3) золотом — дополнения и обстоятельства образа действия;
      4) воспитывать — сказуемого и определения;
      5) здание — подлежащего, сказуемого, дополнения.
      Давая общую характеристику второстепенных членов предложения, мы во многом опирались на те сведения, которые содержатся в первой главе книги — в главе о словосочетании. Рассматривая отношения между второстепенными членами и пояснительными словами, мы вновь говорили об определительных, объектных, обстоятельственных отношениях и возникающих в этих случаях подчинительных связях — согласовании, управлении, примыкании. Но, надеемся, вы не забыли о том, что еще не уточнено название подчинительной связи, возникающей в словосочетаниях типа птица-санитар.
      Какую же роль играют зависимые слова подобных словосочетаний в предложении? Они являются определениями особого рода — приложениями, например: По речкам-притокам идет сплав (В. Песков). Говорят, что такие определения выражают отношения тождества. В самом деле, в нашем примере слова речки и притоки обозначают одно понятие, но как бы подчеркивается, что говорится о тех речках, которые являются притоками большой реки. А вот в словосочетаниях река-кормилица, река-дорога, река-краса приложение имеет образное, оценочное значение.
      В школьном учебнике говорится о согласовании приложения с определяемым словом, но и здесь этот термин используется условно. Поэтому учебник рассматривает и несогласованные приложения: В журнале «Техника — молодежи» помещен чертеж телевизора. Есть ли название для такого вида связи? Есть, и не одно: параллелизм, корреляция и др. Но они еще не утвердились в науке.
      Итак, в предложении мы пока обратили внимание на те виды связи, которые существуют и в словосочетании: согласование, управление, примыкание. Однако даже эти виды связи в предложении иногда становятся «не совсем такими», как в словосочетании. Например, ослабевает подчинительная связь второстепенного члена с поясняемым словом, и одновременно возникает новая связь этого слова с другими членами предложения. Так, в словосочетании догорать за рекой подчинительная связь использована для выражения обстоятельственных отношений. В предложении За рекой догорали огни форма за рекой сохранила обстоятельственное значение. Но разве этот второстепенный член относится только к глаголу догорали? Нет, в предложении это обстоятельство относится ко всей грамматической основе в целом.
      Второстепенные члены нужно уметь использовать в речи правильно, точно. В чем двусмысленность следующих предложений, мешающих их пониманию? Необходимо отметить особо юного пианиста. Лодки ремонтируются после сушки в течение нескольких дней. Постройте предложения так, чтобы обнаруженная вами двусмысленность была устранена.
      При употреблении второстепенных членов предложения могут возникнуть другие стилистические неточности: нанизывание падежей (расположение цепочкой нескольких одинаковых падежных форм), употребление падежных форм с одинаковыми предлогами, в форме приложения при сочетании с определяемым словом, в падежной форме дополнения при переходных глаголах с отрицанием.
      Исправьте речевые недостатки в данных предложениях.
      1. Для выполнения требования устранения отставания производства деталей намечены конкретные мероприятия. 2. По замечаниям выступающих по этому вопросу были приняты меры. 3. Сестра выписывает журнал «Крестьянку». 4. Мы встретили друга брата отца. 5. Только отдельные школы не приняли участие в соревнованиях по баскетболу.
      Так что не все просто в этом простом предложении. О новых типах отношений, возникающих между словами в предложении, пойдет речь в следующих наших рассказах.
      А теперь перевернем страницу...
      — Подождите, пожалуйста! Я еще не все понял.
      — Что же тебе непонятно, Почемучка?
      — В двусоставном предложении обязательно должны быть два главных члена?
      — Обязательно.
      — Но вот сейчас вы ответили на мой вопрос предложением, в котором нет ни одного главного члена. Как же так?!
      Вы, вероятно, догадались, ребята, что Почемучку заинтересовали неполные предложения.
      В связной речи мы нередко опускаем слова, которые легко восстанавливаются из предыдущего предложения или из ситуации, в которой происходит разговор. Вернемся к вопросу Почемучки. По структуре его вопросительное предложение является двусоставным, распространенным, полным. Мы же ответили на вопрос предложением, в котором осталось одно обстоятельство — обязательно.
      Но ведь мы подразумеваем и другие члены этого предложения, которые только что прозвучали в вопросе. И потому наш ответ надо понимать так:
      — В двусоставном предложении обязательно должны быть два главных члена.
      Значит, предложение Обязательно тоже двусоставное, распространенное. Только оно неполное.
      Взятые вне контекста, вырванные из ситуации, неполные предложения становятся непонятными. Предположим, вы услышали фразу: «Свежа». Вы не догадались, о чем идет речь, если вам не известен предыдущий текст. А вот прочитав, например, такую скороговорку, вы поймете:
      Встретил в чаще еж ежа:
      — Как погода, еж?
      — Свежа.
      Все ясно. Обсуждается погода (опущенное подлежащее погода в ответной реплике без труда восстанавливается). То же самое в другой скороговорке:
      Мы ели-ели
      Ершей у ели...
      Их еле-еле
      У ели доели!
      Второе предложение неполное, с опущенным подлежащим мы (оно названо в первом предложении).
      Помните, мы говорили, что многие загадки представляют собой предложение с подразумеваемым подлежащим? То есть они являются предложениями двусоставными неполными. Вот еще одна из таких загадок (ее, как и скороговорки, мы нашли в книге Ивана Демьянова «Считалки. Скороговорки. Загадки. Дразнилки»):
      Сперва летит,
      Потом бежит,
      Потом на улице лежит...
      Надо угадать подлежащее, но уже не по предшествующему тексту, а по признакам, которые называют сказуемые. Здесь загадан дождь. Это он сперва летит из тучи на землю, потом ручьями бежит по мостовой и, наконец, лужами разливается (лежит) на улице.
      Опускаться в связной речи могут и главные, и второстепенные члены предложения. Представьте себе такую ситуацию: мальчик стоит у прилавка с игрушками и показывает на сетку с разноцветными мячами. При этом малыш говорит отцу: «Я хочу зеленый!» Ведь понятно, что в реплике мальчика опущено дополнение мяч?
      Итак, запомним, что двусоставные предложения могут быть полными и неполными. И перевернем страницу, так как нас ждет следующий рассказ.
     
      РАССКАЗ ОБ ОДНОСОСТАВНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЯХ (полных и неполных)
     
      До сих пор шел разговор о предложениях двусоставных, то есть о таких, в которых грамматическую основу составляют подлежащее и сказуемое, работающие в тесном содружестве. Однако в речи активно действуют и односоставные предложения.
      Прочтем строфу из стихотворения С. Есенина:
      Еду. Тихо. Слышны звоны
      Под копытом на снегу.
      Только серые вороны
      Расшумелись на лугу.
      Здесь четыре предложения. Все они повествовательные, утвердительные. Но в третьем и четвертом есть состав подлежащего и состав сказуемого, а вот в первых двух предложениях состав только один, так как грамматическая основа выражена одним главным членом. Может быть, это неполные предложения? Но мы прочитали Еду. Тихо и все прекрасно поняли. И не чувствуем необходимости восстанавливать опущенный член предложения, как это делается в неполных. Нет, это предложения полные, но они особой структуры — односоставные. В них для выражения законченной мысли достаточно одного главного члена (с зависящими от него второстепенными членами или без них).
      — Как же так? — это снова волнуется наш Почемучка. — Как же с такой работой справляется единственный в составе предложения «тепловоз», то
      есть главный член? Выходит, в односоставных предложениях этот самый «тепловоз» имеет удвоенную мощность? Неужели это обыкновенное подлежащее или сказуемое?
      Вопрос не празден, и своеобразие главного члена в односоставном предложении отмечается лингвистами. Например, некоторые ученые считают его своеобразным «синтетическим» главным членом, в котором одновременно выражается значение подлежащего и сказуемого (это как раз соответствует замечанию Почемучки об удвоенной мощности «тепловоза», в одиночку двигающего «состав» предложения).
      Действительно, можно ли в предложениях Еду. Тихо главный член предложения безоговорочно считать сказуемым? Ведь сказуемое, как нам известно, — это главный член двусоставного предложения, который связан с подлежащим и содержит характеристику того предмета, о котором говорится в предложении и который назван подлежащим. Вы помните, что сказуемое зависит от подлежащего — «хозяина» предложения — и выполняет его «распоряжения»? Иначе говоря, подлежащее и сказуемое немыслимы друг без друга. Так обстоит дело в двусоставном предложении.
      А в односоставном единственный главный член предложения ни от чего не зависит и самостоятельно выражает значение предикативности. Как говорится, он и щвец, и жнец, и на дуде игрец. И наверное, было бы неточно назвать его тем же «именем», что и главные члены двусоставного предложения. Именно такого мнения придерживается один из современных синтаксистов А. А. Лекант. Вот что он пишет: «Основная черта сказуемого — соотносительность с подлежащим, грамматическое подчинение подлежащему: выражение признака, отнесенного к данному субъекту... Главный член односоставного предложения является независимым, выраженный в нем признак не отнесен к субъекту, потому называть такой член сказуемым неправильно и в последующей характеристике структуры глагольных односоставных предложений мы будем пользоваться термином «главный член» (односоставного предложения)».
      Надо признать, что термин «главный член» действительно нейтрален. Он позволил бы выразить особенности грамматической основы односоставных предложений в отличие от двусоставных. Но...
      В разных типах односоставных предложений этот «главный член» получает разное выражение. Вот примеры.
      1. Люблю тебя, моя Россия, за ясный свет твоих очей, за ум, за подвиги святые, за голос звонкий, как ручей (С. Васильев).
      2. Кому-то принесли от мастера ларец (И. Крылов).
      3. Не сидится в хате тесной, не лежится на печи (Н. Некрасов).
      4. Росная вечерняя прохлада (А. Сурков).
      В трех первых предложениях главный член явно обнаруживает и грамматические, и семантические признаки сказуемого. Он выражен глаголом в определенной грамматической форме (а именно эта часть речи, как вы помните, является основным исполнителем роли сказуемого). Он имеет значение действия или состояния — типичное значение сказуемого.
      В последнем же предложении главный член прохлада выражен именем существительным в именительном падеже и вовсе не имеет значения признака: он называет явление, существование которого утверждается в этом предложении. Этот главный член очень похож на подлежащее!
      Значит, хотя главный член односоставного предложения — это не совсем сказуемое или подлежащее, но он похож на то или другое по способу выражения и по грамматическому значению. Вот почему привычные «имена» главных членов двусоставного предложения используются и в односоставном. Так поступают и авторы школьного учебника, выделяя односоставные предложения с главным членом — сказуемым и с главным членом — подлежащим.
      А вот дальнейшая классификация односоставных предложений связана с разнообразием форм сказуемых. (Что касается односоставных предложений с главным членом — подлежащим, то они представлены всего одним типом.) Сказуемое в односоставном предложении приобретает такую грамматическую форму, которая позволяет, ему выразить необходимую степень отвлечения действия (или состояния) от действующего лица.
      Если деятель не назван в предложении, но мыслится вполне определенно, сказуемое получит форму 1-го или 2-го лица (наклонение может быть изъявительным и повелительным):
      1. Люблю грозу в начале мая (Ф. Тютчев).
      2. Отворите мне темницу, Дайте мне сиянье дня (А. Пушкин).
      3. Открой мне всю правду, не бойся меня (А. Пушкин).
      Такие предложения называются определенно-личными, так как сказуемое своей грамматической формой указывает на вполне определенное действующее лицо.
      Если же говорящему важно указать действие каких-то лиц, а сами эти лица «остаются в тени», то в предложении используется глагол-сказуемое в форме 3-го лица множественного числа в настоящем или будущем времени (а также в форме множественного числа прошедшего времени или сослагательного наклонения): И щуку бросили в реку (И. Крылов). В таких предложениях деятель мыслится неопределенно, потому они и называются неопределенно-личными.
      А есть, как вам известно, и вовсе безличные предложения. Действие или состояние, выраженное сказуемым в таких предложениях, вообще не соотносится ни с каким деятелем. И сказуемое получает форму 3-го лица единственного числа (или же форму среднего рода в прошедшем времени и в сослагательном наклонении):
      1. В родном краю легко дышится.
      2. К вечеру подморозило.
      Впрочем, сказуемое в безличном предложении может быть выражено не только глаголом. Рассмотрите следующие примеры и сами охарактеризуйте сказуемое:
      1. Сильнее кошки зверя нет (И. Крылов).
      2. Об этом не было сказано ни одного слова (В. Субботин).
      3. Отчего так темно сделалось? Как страшно вдруг стало (Н. Гарин-Михайловский).
      Бывают еще предложения обобщенно-личные и инфинитивные — потом мы познакомимся с ними поближе. А пока ответьте на вопросы викторины, которую составил для вас Почемучка.
     
      Викторина
      Узнайте тип односоставного предложения по форме сказуемого.
      1. Глагол 1-го лица единственного числа.
      2. Глагол 2-го лица единственного числа.
      3. Глагол 3-го лица единственного числа.
      4. Глагол 3-го лица множественного числа.
      5. Глагол 1-го лица множественного числа.
      Вы узнали «портреты» односоставных предложений? Однако не будем спешить с выводами. Побеседуем о предложениях обобщенно-личных.
      Присмотритесь к таким пословицам, вдумайтесь в их значение: 1. Береги платье снову, а честь смолоду. 2. Поспешишь — людей насмешишь.
      Кто может быть лицом, выполняющим действия, названные сказуемыми? Вы, по-видимому, без колебаний скажете: это может быть любой человек, каждый из нас. Не случайно все эти примеры — пословицы, закрепившие в себе опыт нескольких поколений людей, народную мудрость, адресованную всем и каждому. Такие предложения называются обобщенно-личными: это значит, что действующее лицо в них мыслится как обобщенное, то есть такое, которое может быть соотнесено с любым деятелем.
      С точки зрения способа выражения сказуемого обобщенно-личные предложения таят в себе трудности. Если в определенно-личных и неопределенно-личных, как мы уже выяснили, сказуемое выражается строго определенными формами глаголов, то для обобщенно-личных предложений такая «строгость» не характерна.
      Давайте проследим, выделив сказуемое в приводимых примерах, чем, какими формами глагола способно оно выражаться. Обратимся опять к пословицам.
      Из песни слова не выкинешь
      (сказуемое — во 2-м л. ед. ч. буд. врем, изъявит, накл.).
      Век живи, век учись
      (2-е л., ед. ч., повелит, накл.).
      За спрос денег не берут
      (3-е л., множ, ч., наст. врем.).
      В чужом глазу сучок видим, а в своем и бревна не замечаем
      (1-е л., множ, ч., наст. врем.).
      Еду-еду не свищу, а наеду — не спущу
      (1-е л., ед. ч., наст, и буд. врем.).
      Вот какое разнообразие! Конечно, было бы неверно считать, что все эти формы глаголов одинаково часто используются в роли сказуемых обобщенно-личных предложений. Есть среди них разные по своей активности формы. Наиболее частая — форма второго Лица единственного или множественного числа настоящего или будущего времени. Другие значительно реже встречаются в речи. Но факт остается фактом: все эти формы глагола способны выразить значение обобщенности.
      О выразительности, об особой смысловой емкости обобщенно-личных предложений хорошо сказал в свое время тонкий знаток русского языка, один из видных русских лингвистов А. М. Пешковский. Вот как он писал: «В этих случаях обобщительная форма сочетания получает глубокое жизненное и литературное значение. Она является тем мостом, который соединяет личное с общим, субъективное с объективным. И чем интимнее какое-нибудь переживание, чем труднее говорящему выставить его напоказ перед всеми, тем охотнее он облекает его в форму обобщения, переносящую это переживание на всех, в том числе и на слушателя, который в силу этого более захватывается повествованием, чем при чисто личной форме».
      А теперь проверим, как вы ответили на вопросы викторины, придуманной неугомонным Почемучкой.
      Первое односоставное предложение (со сказуемым в форме 1-го лица единственного числа), безусловно, определенно-личное, например: Еду-еду в чистом поле... (А. Пушкин).
      Третье предложение (со сказуемым в форме 3-го лица единственного числа), конечно же, безличное: Не спится, няня (А. Пушкин).
      Во всех остальных случаях однозначный ответ дать нельзя! Ведь предложения с глаголом-сказуемым в форме 2-го лица и l-ro лица множественного числа могут быть и определенно-личными (Напиши письмо. Завтра выезжаем), и обобщенно-личными: Из песни слова не выкинешь. В чужом глазу сучок видим, а в своем и бревна не замечаем.
      Сказуемое в форме 3-го лица множественного числа может «действовать» и в неопределенно-личном, и в обобщенно-личном предложениях: Ведут ко мне коня (А. Пушкин). Цыплят по осени считают (Пословица.)
      Значит, форма сказуемого, способ его выражения не всегда могут подсказать, какое перед нами односоставное предложение: очень важно учитывать значение предложения. Верно говорят, что форма и содержание едины!
      Тогда давайте посмотрим, в чем же особенности значения односоставных предложений. Для этого вспомним, какую мысль выражает двусоставное предложение, — на этом фоне легче будет вникнуть в суть односоставных.
      А. М. Горький в «Песне о Буревестнике» пишет:
      Ветер воет...
      Гром грохочет...
      Синим пламенем пылают стаи туч над бездной моря.
      Море ловит стрелы молний и в своей пучине гасит.
      Точно огненные змеи, вьются в море, исчезая, отраженья этих молний.
      В каждом из предложений этого отрывка назван предмет мысли (и речи) — ветер, гром, стаи туч, море, отраженья. Каждый из этих предметов выполняет определенное действие, и это действие названо в сказуемом: воет, грохочет, пылают, гасит, вьются. Мысль получается двучленной, а грамматическая основа каждого предложения — это тесное «содружество» подлежащего и сказуемого.
      А вот иные предложения: Из хвои кедров добывают аскорбиновую кислоту. Их живицу применяют при лечении порезов, ожогов (П. Ворошилов). Все внимание здесь сосредоточено на действиях добывают, применяют, а деятель не назван, потому что совсем неважно, несущественно, кто эти действия производит. В описании кедра важно подчеркнуть его свойства. В таких предложениях выдвигаются на первый план именно действия, они как бы отвлекаются от деятеля, который мыслится неопределенно.
      Конечно, степень отвлечения действия от деятеля может быть различной. Например, в разной мере действие отвлечено от деятеля в предложениях: Люблю грозу в начале мая (Ф. Тютчев). С вечера все спится, На дворе темно (А. Фет).
      В первом случае отражена максимально тесная связь действия с деятелем: ясно, что действие люблю производит сам говорящий. Во втором примере дело обстоит иначе. Попытайтесь хоть приблизительно установить, кого касается состояние спится или темно Трудно? Не только трудно, а просто невозможно, потому что безличный глагол спится и особое наречие, выполняющее роль сказуемого, — темно — не способны, в силу своих грамматических свойств, «привязать» действие к какому бы то ни было лицу или предмету (деятелю). В результате — максимальное отвлечение действия от деятеля.
      Или такой пример: Меня знобит. Даже попытка задать вопрос «Что (или кто) знобит меня?» вызовет улыбку — так ставить вопрос нельзя, потому что безличный глагол знобит и здесь обозначает состояние, которое не соотносится ни с каким деятелем. На то он и безличный! Здесь тоже наблюдаем максимальное отвлечение действия от деятеля.
      А теперь сравним два предложения: Грустно нам слушать осеннюю вьюгу (Н. Некрасов) и Не бывать войне-пожару... (А. Жаров). В обоих предложениях есть инфинитив. Однако его роль не одинакова: в первом он входит в составное сказуемое грустно слушать и зависит от слова грустно, а во втором... Во втором инфинитив является самостоятельным, независимым сказуемым! Предложения со сказуемым — независимым инфинитивом — это особая разновидность односоставных предложений: называются они инфинитивными.
      В инфинитивных предложениях обычно выражается значение возможности или невозможности действия, неизбежности или необходимости его. Иногда инфинитив сочетается с частицей бы, и тогда предложение выражает совет, пожелание (Отдохнуть бы вам!) или желательность действия (Мне бы жить и жить, сквозь годы мчась! — В. Маяковский). А в предложениях Молчать! Не разговаривать! мы воспринимаем категорический приказ, повеление.
      Ряд ученых включает такие предложения в число безличных. Именно так решается этот вопрос в школьном учебнике. Но и сторонников выделения инфинитивных предложений в особый тип односоставных предложений в науке немало.
      Несомненно, инфинитивные предложения также таят в себе немалые резервы выразительности. Вот как использует, например, инфинитивные предложения В. Лебедев-Кумач в стихотворении «Тридцать лет»:
      Это счастье теперь никому не отнять, —
      Нам оно драгоценнее жизни.
      Нашей Красной Звезде — век победно сиять,
      Вечно жить нашей славной Отчизне!
     
      А теперь несколько заданий.
      1. Кто лучше знает пословицы? Впишите пропущенные в пословицах сказуемые. Чем они выражены? Какие типы односоставных предложений здесь представлены?
      1. От добра добра.... 2. Цыплят по осени.... 3. На чужой каравай рот не.... 4. Без труда... и рыбку из пруда. 5.... бычку на веревочке. 6. На вкус и цвет товарища....
      2. Какую стилистическую роль выполняют односоставные предложения в отрывке из стихотворения С. Михалкова «Красноармеец Петров»? Определите тип односоставных предложений.
      Белой сирени большую корзину Бережно вынесли из магазина. Веткой душистой людей задевая, Сняли корзину с подножки трамвая. В двери войдя, пронесли по палате, На пол поставили возле кровати. Утром сказали, что будет здоров Красноармеец товарищ Петров.
      Мы рассмотрели пять типов односоставных предложений с главным членом — сказуемым. Однако в портретной галерее односоставных предложений пока не хватает одного портрета. Вы уже догадались, что речь идет о назывном предложении? Давайте внимательно рассмотрим его, ведь это единственный представитель односоставных предложений с главным членом — подлежащим.
      1. Жаркий день поздней осени (В. Короленко).
      2. Зима. Елки в серебре.
      3. Она! Долгожданная встреча!
      4. Предрассветное. Синее. Раннее (С. Есенин).
      Все такие предложения утверждают, что предмет, названный главным членом, существует, что он есть в тот момент, когда о нем говорится. В этом утверждении бытия, существования предмета и заключается грамматическое значение назывных предложений. Выражается оно с помощью особой интонации.
      В русском языке много разновидностей назывных предложений. Например, в них может просто утверждаться наличие предмета или явления: Тихое росное утро. Первые лучи солнца. Или же подчеркивается значение указательности, как, например, в басне Крылова: Вот лещик, потроха, Вот стерляди кусочек.
      Как и любое предложение, назывное может быть нераспространенным и распространенным: Ночь. Тихая, теплая майская ночь в Крыму.
      Какие же второстепенные члены способны участвовать в построении назывного предложения? Какие из них не противоречат духу этих предложений? Попробуем порассуждать. Если в состав грамматической основы назывных предложений входит только один главный член — подлежащее, а сказуемое отсутствует, то, очевидно, распространить такое предложение могут только второстепенные члены из группы подлежащего. А это, как известно, определения разного типа: согласованные и несогласованные. Ни дополнений, ни обстоятельств назывные предложения не признают — ведь это второстепенные члены группы (состава) сказуемого. Давайте понаблюдаем.
      Вот два предложения: Ночь. Полное безмолвие. Оба они, без сомнения, назывные. Первое нераспространенное, второе распространено согласованным определением полное.
      А теперь два других предложения: За полярным кругом сейчас ночь. Во льдах полное безмолвие. Эти предложения никак не подходят под понятие назывных, потому что в каждом из них есть второстепенные члены с обстоятельственным значением: где? — за полярным кругом; где? — во льдах; когда? — сейчас. Значит, это не назывные, а неполные двусоставные предложения: сказуемое в них просто опущено, и «полномочные представители» его «состава» — обстоятельства — напоминают нам о его существовании.
      Но иногда встречаются задачи посложнее. Попробуйте, например, определить, какие это предложения: Ночная тень над городом. Звезды, в вышине. Назывные они или неполные двусоставные? Поддаваясь «гипнозу» только что сказанного, вы можете решить, что это неполные двусоставные предложения, потому что в них входят обстоятельства места над городом и в вышине. Но надо присмотреться повнимательнее. Что хочет говорящий сообщить в этих предложениях? То ли его целью является сообщить, что ночная тень и звезды есть, существуют в тот момент, когда о них говорится, то ли ему важно подчеркнуть, что ночная тень простерлась не где-нибудь, а именно над городом, выделить место, где сияют звезды. По всей видимости, вы решили бы вопрос в пользу первого варианта. Действительно, в обоих предложениях логическое ударение падает на существительное-подлежащее, а второстепенные члены над городом и в вышине интонационно не подчеркиваются. То, что они связаны с существительными-подлежащими тень и звезды, способствует появлению у них определительного значения: какая тень? какие звезды? Это несогласованные определения, совместившие в себе определительное и обстоятельственное значения. Такие второстепенные члены не мешают предложению быть назывным.
      Иное дело предложения типа Над городом — ночная тень. Интонационная пауза четко членит предложение на два состава: состав подлежащего ночная тень и состав сказуемого над городом. Само сказуемое не названо, но оно легко мыслится, и мы без труда определяем, что это какой-то глагол со значением бытия (что-нибудь вроде есть, существует, нависла, распростерлась). Это предложение с «полномочным представителем» состава сказуемого — обстоятельством места мы обязаны отнести к числу неполных двусоставных.
      А теперь попробуйте определить, какие по структуре предложения использовали поэты.
     
      1. В поле вьюга-завируха,
      В трех верстах гремит война.
      На печи в избе — старуха,
      Дед-хозяин у окна.
      (А. Твардовский.)
     
      2. У лукоморья дуб зеленый;
      Златая цепь на дубе том.
      (А. Пушкин.)
     
      3. Черный вечер.
      Белый снег.
      Ветер, ветер!
      На ногах не стоит человек.
      Ветер, ветер —
      На всем белом свете!
      (А. Блок.)
     
      Думается, вы убедились, что этот тип односоставных предложений иногда нелегко отграничить от неполных двусоставных, — здесь нужна бдительность! Проявите это важное качество и выполните следующие задания.
     
      1. Разграничьте назывные предложения и неполные двусоставные с опущенными сказуемыми.
      1. Первые дни Октябрьской революции. Петроград в волнении (В. Д. Бонч-Бруевич).
      2. Октябрь! Навеки свергли власть буржуев и дворян (С. Михалков).
      3. У советских — собственная гордость. На буржуев смотрим свысока (В. Маяковский).
     
      2. Среди примеров есть неполные двусоставные предложения, которые ошибочно можно принять за назывные. Выпишите их; восстановите опущенные члены предложения; определите, каким членом предложения является существительное в именительном падеже. Установите тип остальных предложений по структуре.
      1. Звезды меркнут и гаснут. В огне облака (И. Никитин). 2. Нынче праздник веселый у нас (С. Маршак). 3. — Пять часов? — подумала Варюша. — Рань-то какая! И тишь! (К. Паустовский). 4. Ночь. Вокруг тишина (С. Есенин). 5. Березовая рощица. За ней сосновый лес. А вот налево — пасека. Направо — МТС (С. Михалков). 6. В чаще шорох потаенный. Дуновение тепла. Тополь, сверху озаренный, перед домом вознесенный, весь из жидкого стекла (И. Бунин). 7. А на озере и утки, и гуси, и бакланы, и нырки, и всякая водяная птица. Купаются, ныряют, отряхиваются, кричат. Хорошо им. Воды много (Е. Чарушин).
     
      Остается добавить, что назывные предложения находят широкое применение в художественной речи. Довольно часто к ним прибегают и публицисты. Выразительность, смысловая емкость назывных предложений делают их незаменимым стилистическим средством, если надо лаконично, немногословно обрисовать обстановку действия, создать впечатление стремительности событий. Вот пример, говорящий сам за себя: описание динамики боя у А. С. Пушкина.
      И грянул бой, Полтавский бой!..
      Швед, русский — колет, рубит, режет.
      Бой барабанный, клики, скрежет.
      Гром пушек, топот, ржанье, стон,
      И смерть, и ад со всех сторон.
      Рассмотрите структуру предложений в первой строфе стихотворения С. Васильева «Весна и победа», которое написано в год окончания Великой Отечественной войны, и ответьте на вопросы: какого типа простые предложения использованы автором? Почему поэт выбрал именно такую форму передачи своих мыслей и чувств?
      Весна и победа. Дни песен и света.
      Два солнечных, дивно скрещенных луча.
      Два счастья. Два свежих, два ярких букета,
      Завязанных крепкой тесьмой кумача.
      О том, как практически отграничивать назывные предложения от неполных двусоставных, у нас еще будет возможность поговорить. А теперь вернемся к названию нашего рассказа: «Рассказ об односоставных предложениях (полных и неполных)». До сих пор речь шла только об односоставных полных предложениях. Настала пора рассмотреть и неполные (тоже односоставные).
      Мы спросили Почемучку:
      — Тебе нравится решать лингвистические задачи?
      Он ответил:
      — Нравится.
      Вы видите, что наш вопрос оформлен как простое односоставное (безличное) распространенное предложение. А в ответе Почемучки использовано только одно слово. Но как мы поняли его? Ясно, что он имел в виду следующее: «Мне нравится решать лингвистические задачи». Только ответил он сокращенно, используя неполное предложение, что нередко бывает в диалоге. Следовательно, предложение нравится односоставное и распространенное, но неполное, с опущенными и легко восстанавливаемыми из контекста членами предложения.
      Как и любые неполные предложения, неполные односоставные очень нуждаются в поддержке «соседей слева», то есть тех предложений, которые употреблены в речи перед ними. Как же иначе мы могли бы восстановить опущенные члены предложения? Вот поэтому-то неполные односоставные предложения следуют, как правило, за односоставными полными (или другими неполными) предложениями.
      Неполнотой структуры могут обладать односоставные предложения разных типов. И опускаться в них могут любые члены предложения: и главные, и второстепенные.
      Вот какие строки есть в веселом стихотворении о пингвинах, написанном И. Демьяновым:
      Вперевалку шел со льдин
      В магазин один пингвин.
      Предложили здесь пингвину
      Очень мягкую перину.
      «Не хочу, — сказал пингвин, —
      Нет перины мягче льдин».
      Предложение Не хочу, если его вырвать из контекста, окажется недостаточным по содержанию и неминуемо вызовет вопрос: «Чего не хочешь?» Но в стихотворении эта недостаточность устранена, потому что «соседи слева» подсказывают нам, что речь идет о перине. То есть предложение в полном оформлении должно принять такой вид: Не хочу (перины). Это — неполное опеределенно-личное предложение, в котором опущено дополнение. В этом дополнении и нет нужды — без него речь пингвина звучит даже короче и решительнее, а понятность фразы не пострадала.
      Попробуйте решить, каким является по структуре выделенное предложение: Как хорошо, как сладко было на душе! Спокойно, тихо и светло (С. Аксаков). Вы, несомненно, скажете, что это предложение в полном виде должно выглядеть так: Спокойно, тихо и светло (было на душе), и не затруднитесь определить здесь сказуемое — спокойно, тихо и светло было, типичное для безличных предложений. Ясно также, что неполное предложение делает речь экономнее без ущерба для смысла, позволяет достичь при этом большей выразительности, передать взволнованность говорящего.
      Неполными по структуре могут быть и назывные предложения. Неполными назывными надо признать второе, третье и четвертое предложения в описании: Весна! С прохладным утренним воздухом. С яркой синевой неба. С птичьим гомоном и с первой клейкой листвой. Опущенное в каждом из них подлежащее весна постоянно «держится в памяти» на основе первого, нераспространенного назывного предложения. Неполные предложения, нанизываясь друг на друга, все расширяют рамки характеристики, описания весны. Но заметьте: в них нет ни одного второстепенного члена, способного принадлежать к группе сказуемого! Мы уже говорили, что в назывных предложениях возможны только второстепенные члены группы подлежащего, то есть, проще говоря, только определения разных типов.
      Сфера употребления неполных односоставных предложений — живая разговорная речь. Они — частые гости в диалогах, в непринужденных художественных описаниях.
      Среди пословиц, поговорок также можно встретить неполные односоставные предложения. Они позволяют глубокое содержание «упаковать» в сжатую, компактную форму. Убедитесь сами: 1. Веника не сломишь, а по прутику весь (веник) переломаешь. 2. За двумя зайцами погонишься — ни одного (зайца) не поймаешь. 3. Сам кашу заварил, сам (ее) и расхлебывай.
      Определите самостоятельно, какие типы односоставных предложений использованы в этих пословицах.
      И в заключение еще одно задание.
      Повесть А. Гайдара «Дальние страны» начинается так:
      Зимою очень скучно. Разъезд маленький. Кругом лес. Заметет зимою, завалит снегом — и высунуться некуда. Одно только развлечение — с горы кататься. Но опять, не весь же день с горы кататься? Ну прокатился раз, ну прокатился другой, ну двадцать раз прокатился, а потом все-таки надоест, да и устанешь.
      Есть ли в этом тексте неполные предложения? Если есть, то какие они: односоставные или двусоставные? Решите-ка эту задачу.
      На этом можно поставить точку. И перейти к следующему рассказу.
     
      РАССКАЗ, ОТВЕЧАЮЩИЙ НА ВОПРОС О ТОМ,
      ВСЕГДА ЛИ ПРОСТО УЗНАТЬ ТИП
      ПРОСТОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ
     
      Над этим вопросом стоит задуматься. На первый взгляд, что может быть здесь сложного? Что помешает определить тип простого предложения, если будешь хорошо знать особенности построения каждого из них, способы выражения главных членов, свойства второстепенных?
      Однако предложение — явление настолько многогранное, что здесь возможны неожиданности, своеобразные «сюрпризы», в которых бывает непросто разобраться. И тогда понадобится пристальное внимание и к построению, и к смысловым особенностям предложения, вдумчивый, кропотливый разносторонний анализ. Задача может осложниться еще и тем, что предложения могут строиться по-разному в зависимости от условий и целей общения. Если вам надо, допустим, составить официальный документ (хотя бы автобиографию или заявление), то вряд ли вы воспользуетесь односоставными предложениями. А в условиях непринужденного разговора с приятелем или в кругу семьи такие предложения будут вполне уместны.
      И вот что важно. Язык вообще и его синтаксис в частности — это сложный, собранный по строгим правилам механизм, в котором все узлы, детали подогнаны друг к другу. Они тесно взаимосвязаны, и без этой подогнанности, без этой взаимосвязи немыслима работа всего механизма. Типы предложений в языке не изолированы друг от друга, они тоже взаимосвязаны. Между ними есть переходные структуры. Многие типы простых предложений синонимичны друг другу. А некоторые, обнаруживая внешнее сходство, существенно различаются при близком рассмотрении, но это различие под силу увидеть только внимательному глазу. Есть и такие разновидности простых предложений, которые, если взглянуть на них с разных точек зрения, допускают двоякое толкование. О них порой спорят, высказывают разные мнения. Присмотреться к некоторым сложным для разбора примерам будет полезно и интересно. Итак, давайте подумаем над особенностями ряда предложений. Для начала два простых примера.
      Не решишь ли мне эту задачу?
      Эту задачу не решишь.
      Оставим без внимания то, что это предложения разной целевой направленности — первое вопросительное, а второе повествовательное, сосредоточим свое внимание на структуре каждого из них. По структуре они очень похожи друг на друга. В каждом есть только один главный член — сказуемое, да и выражен он одинаково: формой второго лица глагола будущего времени. Но... посмотрим на содержание каждого из них. В первом выражена просьба, обращенная к собеседнику, то есть к вполне определенному лицу, глагол-сказуемое решишь несет в себе значение будущего времени. По всем признакам это определенно-личное односоставное предложение (ср.: Открой мне всю правду, не бойся меня. — А. С. Пушкин. В чужбине свято наблюдаю родной обычай старины: на волю птичку выпускаю при светлом празднике весны. — А. С. Пушкин). А здесь действие глагола-сказуемого не соотносится с будущим временем. Это способствует формированию значения обобщенности в предложении. Следовательно, предложение Эту задачу не решишь односоставное обобщенно-личное.
      Интересно, что такие предложения могут по своей семантике сближаться с безличными. Вот понаблюдайте:
      Эту задачу не решишь.
      Эту задачу нельзя решить.
      Эту задачу не решить.
      Помните, что это чисто смысловое, синонимичное сближение! По структуре предложения разные.
      Возьмем еще два примера.
      Сегодня у нас встречают почетных гостей.
      По платью встречают, по уму провожают.
      В первом предложении действие встречают мы представляем как неопределенно-личное (его выполняет неопределенная группа лиц). Во втором предложении ясно ощущается обобщенный деятель (действие, названное в пословице, касается любого из нас) — это обобщенно-личное предложение.
      Представьте, что в классе вам предложили самостоятельную работу — определить типы простых предложений в следующем описании степи у М. А. Шолохова: Степь без конца и края. Древние курганы в голубой дымке. Черный орел в поднебесье. Мягкий шелест стелющейся под ветром травы. Ни в одном предложении нет сказуемого, только подлежащее: степь, курганы, орел, шелест. Напрашивается решение: это назывные предложения!
      Но давайте проявим осторожность и проверим себя: не ошибаемся ли мы, не поспешно ли наше решение?
      В первом предложении второстепенный член без конца и края распространяет подлежащее степь и отвечает на вопрос какая? Это, по всему видно, несогласованное определение. А предложение — назывное. Однако стоит нам произнести это предложение так: Степь — без конца и края — и все изменится! Интонационная пауза (на письме мы ее обозначаем с помощью тире) расчленит предложение на два состава: подлежащее степь и сказуемое без конца и края, которое отвечает на вопрос какова степь? и выражает характеризующий признак подлежащего. Вот как велика роль интонации!
      Во втором предложении отрывка второстепенный член в голубой дымке тоже служит несогласованным определением к существительному-подлежащему курганы (оно отвечает на вопрос какие?, а не где?). Следовательно, это тоже назывное предложение. Четвертое предложение тоже назывное, в этом нет сомнений.
      А вот третье... Надо подумать! Каким членом предложения является здесь слово поднебесье? Если бы оно было употреблено так: В поднебесье парит черный орел, мы без колебаний сказали бы: это обстоятельство, так как отвечает оно на вопрос где? и поясняет сказуемое парит. А в нашем примере? Если в поднебесье — обстоятельство, то предложение это нельзя отнести к назывным: ведь обстоятельства распространяют группу сказуемого, а не подлежащего. Тогда его надо отнести к неполным двусоставным с опущенным сказуемым. Что ж, попробуем поискать это сказуемое! При всем старании в предложении Черный орел в поднебесье мы не ощущаем никакого сказуемого. Не помогут его восстановить и предыдущие предложения — в них тоже нет сказуемых. Прочитаем еще раз шолоховское описание... Вы, наверное, почувствовали, что в нем есть своеобразный ритм: логические ударения во всех предложениях падают на подлежащие. В результате обстоятельственное значение существительного с предлогом в поднебесье отступает на задний план, затушевывается, а на первый план выдвигается значение признака предмета (какой орел? — в поднебесье) по его местонахождению. Вывод: и это предложение является назывным.
      Иначе мы должны решить вопрос о типе второго предложения в следующем описании А. П. Чехова: «Площадка для крокета. В глубине направо дом с большой террасой. В глубине направо — явное обстоятельство. Этим второстепенным членом конкретизируется место, где находится дом. Такое значение подчеркивается и паузой после этого второстепенного члена. Значит, это предложение неполное двусоставное. Сказуемого в нем нет, но в нашем сознании «витает» значение глагола бытия, существования (находится, стоит, располагается, виднеется или что-нибудь подобное).
      Теперь рассмотрим еще один любопытный случай. Обратимся к такому примеру: Не могу достать щура. Замечательная птица! (М. Горький). К какому типу простых предложений отнести второе: Замечательная птица!? Первое и вполне естественное побуждение: к назывным! На самом деле: в нем есть только один главный член, выраженный именительным падежом существительного, а мы знаем, что именно так выражается подлежащее в назывных предложениях. Никаких второстепенных членов, которые могли бы насторожить, как это было в рассмотренных выше примерах, здесь нет. Задача кажется пустяковой: конечно же, назывное! Но такое поспешное решение привело бы к ошибке. Попробуем всмотреться внимательнее. В предложении Замечательная птица нет самого основного, что характеризует назывные предложения: значения бытия, существования. Ему, этому предложению, отведена иная роль. В нем выражена оценка, характеристика птицы щур, о которой идет речь в первом предложении. То есть смысл таков: Щур — замечательная птица! Но если это так, то замечательная птица вовсе не подлежащее, а сказуемое! Ведь именно этому главному члену, как было выяснено в предыдущих рассказах нашей книги, свойственно выражать характеристику предмета, соотнесенную с определенным временем. Сравните:
      Таня — лучшая ученица.
      Береза — белоствольная красавица.
      Что такое весна? Чудеснейшее время года!
      Вот так! Придется отказаться от первоначального поспешного решения. Это не назывное, а неполное двусоставное предложение с опущенным подлежащим щур, которое очень легко восстановить из первого предложения.
      Особенно сложно разграничивать безличные предложения с инфинитивом в составе сказуемого и двусоставные предложения, в которых подлежащее выражено неопределенной формой глагола. Осмыслению подвергается все: и порядок слов, и способ выражения главных и второстепенных членов, и интонация, и семантика. Рассмотрим несколько примеров. Вот первое предложение: Мне возвращаться пора. Какое оно? Каким членом предложения в нем служит слово пора? Это — подлежащее, выраженное именем существительным, или нечто другое?
      Вдумайтесь в смысл предложения. Слово пора в нем не имеет значения предмета (ср.: Наступила весенняя пора) и не является подлежащим. Оно выражает значение необходимости (пора — значит нужно, надо). Это не самостоя-f тельный член предложения, а лишь составная часть сказуемого пора возвращаться в безличном предложении. Сравните еще подобные сказуемые: нельзя возвращаться, надо работать, стоит подумать, следует решить, можно отказаться — все они имеют значение необходимости, возможности или желательности действия. И все они употребляются в составе безличных предложений. Наше предложение такого же типа.
      Вот еще материал для размышлений.
      Грустно нам слушать осеннюю вьюгу (Н. Некрасов).
      Купаться в этом месте опасно.
      Одинаковы ли эти предложения по строению? Давайте попробуем разобраться. В состав каждого из них входит инфинитив и слово на -о (грустно, опасно). В первом предложении выражено внутреннее. состояние лица (это лицо названо косвенным дополнением нам). Логическое ударение падает на слово грустно, и грустно слушать интонационно составляют единое целое: интонационной паузы между ними нет. Логично решить, что это один член предложения. Если так, то предложение относится к разряду безличных, потому что именно в них один из способов выражения сказуемого — сочетание наречия на -о со значением состояния и зависимого инфинитива.
      Во втором предложении наблюдаем иное. Здесь слово опасно не выражает состояния, а дает оценку, характеристику тому явлению, которое названо инфинитивом купаться. Это предложение можно заменить синонимичным ему двусоставным предложением Купание в этом месте опасно. Слово купание при этом выражает то же значение, что и инфинитив купаться в нашем предложении. Кроме того, предложение, которое мы анализируем, интонационно четко распадается на две части, и линия членения проходит между инфинитивом купаться и словом опасно: Купаться в этом месте опасно.
      К какому же выводу приводят нас наблюдения? А вот к какому: это двусоставное предложение с подлежащим, выраженным инфинитивом, и с составным именным сказуемым опасно (связка при нем нулевая).
      Вот как по-разному оказываются построенными внешне сходные предложения! И как важно при их разграничении не спешить с выводами, а прежде присмотреться к ним со всех сторон: и со стороны формы, и со стороны содержания. Мелочей здесь нет — все важно, все значимо!
      В заключение этого рассказа предлагаем еще одно упражнение. Проверьте себя и попытайтесь определить, к какому типу простых предложений относятся следующие.
      1. Главная площадь в самом центре Москвы. Самое дорогое место нашей земли (В. Песков).
      2. На дворе =-высокий дом (С. Маршак).
      3. Весна, весна на улице, весенние деньки! (А. Барто).
      4. На севере — тучи и лед.
      На Балтике — ночь.
      На Приморье — рассвет, —
      И всюду работа идет.
      (В. Лебедев-Кумач.)
      5. Самому пройти с косой Моргунку охота.
      (А. Твардовский.)
      6. Ловить в кряжистых местах было очень заманчиво (К. Паустовский.)
      7. К сожалению, написать историю вещей невозможно (К. Паустовский.)
      8. Как весело, обув железом острым ноги, Скользить по зеркалу стоячих, ровных рек!
      (Н. Некрасов.)
      Для справки: 1) первое — назывное полное; второе — двусоставное неполное; 2) неполное двусоставное; 3) назывное; 4) первое, второе и третье — неполные двусоставные, четвертое — полное двусоставное; 5) безличное; 6) двусоставное; 7) безличное; 8) безличное.
      Впереди у нас еще несколько рассказов, и все они имеют отношение и к двусоставным, и к односоставным предложениям.
     
      РАССКАЗ ОБ ОДНОРОДНЫХ ЧЛЕНАХ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
      И ИХ ДОБРОСОСЕДСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
     
      Послушайте сначала Почемучкину сказку. «Жили-были и сейчас живут на свете слова. Дружно живут, без устали работают вместе с людьми. И у каждого слова своя специальность да еще смежная профессия (и не одна). Работают слова в предложении, помогают людям общаться друг с другом, дело налаживать. Недаром говорят, что у хороших людей слово с делом не расходится.
      Шел я однажды в школу, и так случилось, что вдруг увидел я группу слов, которые ровной шеренгой двигались по той же дороге. Разобрало меня любопытство — догнал я эти слова и обратился к первому:
      — Извините, пожалуйста! Нельзя ли узнать, как вас зовут и кем вы сегодня работать будете?
      — Я глагол выйти и работаю сегодня сказуемым при подлежащем ветер.
      — А вы, уважаемое слово? — обратился я ко второму.
      — Я глагол постучать и работаю сказуемым в том же самом предложении.
      — Как? Значит, и вы поясняете подлежащее ветер?
      — Да, и я. Да ты не удивляйся, мальчик. Вся наша бригада из шести глаголов сегодня поясняет подлежащее ветер. Мы выполняем в предложении одинаковые синтаксические функции, потому и называемся однородными сказуемыми.
      — Но вас так много! — засомневался я. — Не будете ли вы мешать друг другу?
      — Что ты! — ответил первый глагол. — Работать однородными сказуемыми очень удобно: мы составляем единый ряд и тем самым поддерживаем друг друга. Вот послушай:
     
      Осторожно ветер
      Из калитки вышел,
      Постучал в окошко,
      Пробежал по крыше;
     
      Поиграл немного
      Ветками черемух,
      Пожурил за что-то
      Воробьев знакомых
     
      И, расправив бодро
      Молодые крылья,
      Полетел куда-то
      Вперегонки с пылью.
      (М. Исаковский.)
     
      — Действительно, неплохо получается. Ну, а между собой как вы ладите? Кто кому подчиняется?
      — В том-то и дело, — сказал третий глагол, — что среди нас нет главных и зависимых слов: мы синтаксически равноправны и находимся по отношению друг к другу не в подчинительных, а в сочинительных отношениях.
      — Вот это да! Как же вы связываетесь друг с другом?
      — Мы связаны друг с другом интонацией, и нередко нам помогают в этом сочинительные союзы! Сочинительные отношения по своему значению тоже разнообразны. Они могут быть соединительными, как в стихотворении «Ветер», и тогда однородные члены связываются интонацией перечисления, а также сочинительными союзами (обрати внимание: последний глагол-сказуемое полетел присоединен к нам союзом и). Сочинительные отношения могут быть разделительными (показывается чередование явлений или возможность только одного из них): Ветер то ли постучал в окно, то ли пробежал по крыше.
      Сочинительные отношения могут, быть и противительными: Ветер не постучал в окно, а пробежал по крыше.
      И обрати внимание: в этих предложениях и интонация, и союзы разные.
      — Та-а-к! Интересная у вас работа, однородные сказуемые! А другие члены предложения могут быть однородными?
      — Конечно, могут! Только ты об этом сам в учебнике почитай.
      И глаголы снова дружно зашагали в школу.
      — Спасибо! — крикнул я вслед глаголам и тоже заторопился в свой класс. Шел и думал: выходит, однородные члены предложения в приведенных примерах 1) зависят от одного и того же слова, 2) являются одинаковыми членами предложения и 3) находятся в сочинительных отношениях друг с другом.
      Стоп! А как же подлежащее? Ведь оно независимый член предложения. От чего же будет зависеть ряд однородных подлежащих?! Может, ошибся глагол? Может, однородных подлежащих не бывает?
      Достал я учебник грамматики, нашел параграф о подлежащем и решил обратиться прямо к нему.
      — Извините за беспокойство, многоуважаемое Подлежащее! Мне очень нужно знать, бывают ли подлежащие однородными.
      И подлежащее ответило:
      — Конечно, бывают. А почему ты сомневаешься?
      — Так ведь однородные члены зависят от одного и того же слова, а вы...
      — У нас однородность проявляется несколько по-иному, чем у остальных членов предложения. Однородные подлежащие сами грамматически командуют одним и тем же сказуемым. Например, в предложении Малина и черника уже поспели однородные подлежащие малина, черника определяют форму сказуемого, его множественное число. Понимаешь?
      — Как не понять, — ответил я, поблагодарил подлежащее и закрыл книгу. Тут прозвенел звонок на урок, и сказка кончилась. Но я решил, что потом подробнее узнаю об однородных членах предложения, и вам, ребята, советую».
      На этом Почемучкиной сказке конец. Сказке конец, а рассказу начало. Послушайте его.
      Понятие «однородные члены» — это одно из понятий синтаксиса предложения. Такие слова выстраиваются в предложении в ряд, представляющий собой единство как по своему строению, так и по значению. Основа его строения — это сочинительные отношения, которые, как известно, могут быть соединительными, противительными, разделительными. Хотя они нередко бывают осложнены и другими отношениями, например причинно-следственными.
      Установите отношения между однородными членами в следующих примерах:
      1. Перед всеми идущими поколеньями не добреньким будь, а добрым, как Ленин (Л. Ошанин). 2. Великие, истинные дела всегда просты, скромны (Л. Толстой). 3. На дворе стояла совершенно черная, непроницаемая ночь (А. Куприн). 4. Ходит Мороз по двору, постукивает, погромыхивает (И. Соколов-Микитов).
      Обратите особое внимание на второе предложение — в нем сочинительные отношения осложнены подчинительными (причинно-следственными). Подобные случаи свидетельствуют о больших выразительных возможностях русского языка, его емкости, гибкости.
      Обычно ряд однородных членов грамматически подчинен общему для однородных членов главному слову. В такой подчиненный ряд входят однородные сказуемые или однородные второстепенные члены.
      А вот ряд однородных подлежащих занимает независимое положение в предложении. И тем не менее это также однородные члены: ведь они тоже, во-первых, соединяются между собой сочинительной связью; во-вторых, одинаково «относятся» к одному и тому же слову — к сказуемому, которому однородные подлежащие отдают свои «распоряжения». Поэтому при определении однородных членов в целом важно подчеркнуть именно этот признак — одинаковость их отношений к слову, с которым они непосредственно связаны, а не признак зависимости (последний, как мы видели, не охватывает всех случаев).
      Обычно однородные члены предложения выражаются одной и той же частью речи, однако эта особенность не является для них обязательной. У М. Пришвина читаем: «Я люблю идти в лесу тихо, с остановками». Здесь обстоятельства образа действия тихо, с остановками одинаково относятся к одному и тому же сказуемому, между собой находятся в отношениях добрососедских, то есть сочинительных. Это не что иное, как однородные члены! А вот выражены они разными способами: тихо — наречие, а с остановками — имя существительное с предлогом. Но вас, очевидно, это не удивило: мы ведь уже не раз говорили о том, что роль одного и того же члена предложения могут играть разные части речи.
      Вместе с тем не все то, что может иногда показаться однородными членами предложения, является ими на самом деле. Это цельные сочетания с двойными союзами и... и, ни... ни: ни свет ни заря, ни взад ни вперед, ни рыба ни мясо, ни слуху ни духу, и смех и грех, и так и сяк; это повторяющиеся слова в предложениях: Белые пахучие цветы ромашки бегут под его ногами назад, назад (А. Куприн). Полощет ветер занавески, они как парус на реке. И перелески... перелески бегут и тают вдалеке (С. Островой). В каждом случае подобные сочетания являются единым членом предложения.
      Пожалуй, наибольшие затруднения в характеристике однородных членов связаны с однородными определениями, потому что их следует отличать от неоднородных (а это не всегда легко). Давайте попросим нашего Почемучку объяснить знаки препинания в предложениях: 1. Голубые, красные, желтые, зеленые шары поднялись в воздух над колоннами демонстрантов. 2. Был хороший августовский день.
      Слушаем ответ:
      — В первом предложении запятыми отделяются друг от друга однородные определения голубые, красные, желтые, зеленые.
      — Верно. А почему во втором предложении нет запятой?
      — А я и сам удивлен этим. Ведь определения хороший и августовский относится к одному и тому же слову! Разве они не однородные?
      — Ты ошибся. Нельзя утверждать, что определения хороший и августовский относятся к одному и тому же слову.
      — Как?
      — Не спеши. Посмотри внимательно: прилагательное августовский действительно определяет существительное день и образует словосочетание августовский день. А прилагательное хороший характеризует все это сложное наименование в целом. То есть определение хороший относится не к слову, а к словосочетанию. Иными словами, здесь не возникает ряд, обязательный для однородных членов предложения.
      Изобразим это схематически: (...)
      Отношения неоднородности чаще всего наблюдаются между качественными и относительными прилагательными-определениями (новый кожаный портфель, большая стеклянная ваза), при этом относительное прилагательное входит в состав сложного наименования (стеклянная ваза, хрустальная ваза, глиняная ваза), а качественное характеризует все это сложное наименование в целом:
      БОЛЬШАЯ ГЛИНЯНАЯ ВАЗА
      А сейчас внимательно прочитаем такое предложение: Петя был теперь красивый, румяный, пятнадцатилетний мальчик с толстыми красными губами, похожий на Наташу (Л. Толстой). Вас не удивила запятая перед относительным прилагательным пятнадцатилетний! Ведь оно в общем-то неоднородно по отношению к качественным прилагательным красивый и румяный. И тем не менее писатель не случайно объединил три определения как однородные: ведь все они показывают, каким Петя стал теперь, как он изменился. Иначе говоря, эти прилагательные сближаются здесь на основе общего смыслового признака. Они одинаково относятся к определяемому слову, мальчик и становятся однородными, что нередко случается в художественном тексте.
      Надо сказать, что в художественной литературе используются так называемые «однородные неоднородности» (это термин В. П. Ковалева, — так он назвал статью о К. Паустовском, опубликованную в 1969 году в журнале «Русская речь»). Например: Не спали только Маша, отопление и зима (К. Паустовский). Как видите, здесь нарочно соединяются как однородные такие слова, которые несовместимы в обычной речи. И это создает комический эффект.
      Что еще можно рассказать об однородных членах предложения?
      Напомним, что они могут распространяться зависимыми словами. Прочтите еще раз стихотворение «Ветер» из Почемучкиной сказки, и вы убедитесь в том, что все однородные глаголы-сказуемые имеют своих «помощников».
      Отметим также, что в предложении возможно использование нескольких рядов однородных членов. Выделите их, например, в следующих предложениях, имея в виду, что в третьем предложении пять рядов однородных членов, а в четвертом — три. Работая над последним предложением, постройте его схему.
      1. В интересах настоящего и будущих поколений в СССР принимаются необходимые меры для охраны и научно обоснованного, рационального использования земли и ее недр, водных ресурсов, растительного и животного мира, для сохранения в чистоте воздуха и воды, обеспечения воспроизводства природных богатств и улучшения окружающей человека среды.
      (Конституция СССР)
      2. На солнце снег будто посыпан борной кислотой и сверкает синими, зелеными, желтыми искорками (В. Катаев).
      3. По широкому мокрому лугу, по зазеленевшим холмам, по длинной пыльной дороге, по сверкающим, обагренным кустам и по реке полились сперва алые, потом красные, золотые потоки молодого горячего света (И. Тургенев).
      4. Заросли травы и можжевельника подходили к воде, перепутывались с зарослями малины, густого черничника и брусники.
      При однородных членах с соединительными (изредка разделительными) отношениями могут использоваться так называемые обобщающие слова. Они стоят перед однородными членами (как бы открывают сочиненный ряд) или после них (как бы закрывают сочиненный ряд). В роли обобщающих слов обычно выступают либо существительные, либо местоимения и наречия.
      Существительное, являющееся обобщающим словом, обозначает родовое понятие по отношению к однородным членам. Например: Я советую читать и изучать классиков: Пушкина, Тургенева, Толстого (М. Горький). Лиственные деревья: осина, ольха, березки — еще голы (В. Солоухин). Тут засмеялись зрители: и дети, и родители (А. Барто). Обобщающие слова отчетливо обнаруживают те значения, которые заключены в перечне однородных членов, при этом существительное выражает как бы общую тему перечня, а местоимение и наречие подчеркивают значение широкого или даже полного охвата предметов или явлений: Вот эта тьма под ивами, и блеск сентябрьских звезд, и горечь воздуха — все это полночь (К. Паустовский).
      В связи с указанными выше смысловыми отношениями, которые устанавливаются между обобщающим словом и однородными членами, после обобщающего слова перед однородными членами можно вставить слова: а именно, например, то есть, — как, например, в предложении: Будь отличным везде: и в учебе, и в труде.
      Употребление любого обобщающего слова подчеркивает, выделяет группу однородных членов и в смысловом, и в грамматическом отношении.
      Обобщающие слова и однородные члены одинаковы как члены предложения, потому что они выполняют одну и ту же синтаксическую функцию. Разница между ними заключается только в том, что они обозначают понятия разных объемов.
      Многие исследователи указывают на большие выразительные возможности однородных членов предложения. Так, Д. Э. Розенталь отмечает, что «при помощи однородных членов предложения уточняются детали общей картины, единого целого, показывается динамика действий, образуются ряды эпитетов, обладающих большой экспрессивностью».
      Посмотрите, как выразительны однородные сказуемые-глаголы при изображении динамических картин русскими и советскими классиками:
     
      1. Туча черная
      Понахмурилась…
      Ополчается —
      Громом, бурею,
      Огнем, молнией,
      Дугой-радугой;
     
      Ополчилася,
      И расширилась,
      И ударила,
      И пролилася
      Слезой крупною...
      (А. Кольцов.)
     
      2. Строит,
      рушит,
      кроит
      и рвет.
      тихнет,
      кипит
      и пенится,
      гудит,
      говорит,
      молчит
      и ревет
      юная армия:
      ленинцы.
      (В. Маяковский.)
      Определите, какова стилистическая роль однородных членов предложения в следующих стихотворениях.
      1. Мы живем в стране Советской.
      Признаем язык турецкий,
      Итальянский, датский, шведский,
      И японский признаем.
      И английский, и французский,
      Но в родном краю по-русски
      Пишем, думаем, поем.
      Мы тогда лишь вольно дышим,
      Если речь родную слышим,
      Речь на русском языке,
      И в своей столице древней,
      И в поселке, и в деревне,
      И от дома вдалеке.
      (С. Михалков.)
     
      2. У народа есть слова:
      «Хлеб — всей жизни голова».
      Хлеб не только
      белый,
      серый,
      сдобный,
      «докторский»,
      «ржаной».
      Он еще, сказать к примеру,
      трудовой
      и даровой.
      Легкий — тяжкий,
      горький — сладкий,
      хлеб различен меж собой.
      У него свои повадки,
      у него характер свой...
      (В. Бакалдин.)
      При использовании однородных членов предложения в ряде случаев возникают вопросы, связанные с пунктуацией. В первую очередь это относится к предложениям с обобщающими словами.
      Подумайте, как нужно расставить знаки препинания в следующих предложениях с обобщающими словами.
      1. Знать желать делать все это взаимосвязано в передовом советском человеке (В. Озеров). 2. Есть только две формы жизни гниение и горение (М. Горький). 3. Все это озера и речки и леспромхоз и строительство на торфе покоилось в море лесов (М. Пришвин). 4. Нигде ни в одном из окон ни в пропускных будках в шахты ни на переездах не видно было даже проблеска света (А Фадеев).
      5. Все звуки жизни и природы
      Я облекать в размер привык
      Плеск речек гром свист непогоды
      Треск ружей баррикадный крик.
      (В. Брюсов.)
      Ошибки в пунктуации иногда связаны с невниманием к разграничению простых предложений с однородными членами и сложносочиненных предложений.
      Расставьте недостающие знаки препинания в следующих предложениях:
     
      I. 1. Товарищ Ленин,
      по фабрикам дымным
      по землям,
      покрытым
      и снегом и жнивьем,
      вашим, товарищ, сердцем и именем
      думаем дышим боремся и живем!
      (В. Маяковский.)
      2. Труд каждого из нас есть труд для всех и труд всех — для каждого из нас (М. Горький).
     
      II. 1. Неистово кричали поезда и весело трубили пароходы (М. Дудин). 2. Ворвался ветер топот лошадей и звон стекла и голоса людей (В. Луговской). 3. Лежал я в тени разрушенной ограды и эта тень делалась с каждой минутой все меньше (К. Паустовский).
      На этом мы закончим рассказ об однородных членах предложения. А вы на основе всего услышанного попытайтесь объяснить и исправить ошибки, о которых пишет Е. В. Язовицкий в книге для учащихся «Говорите правильно»; вот примеры, которые он приводит:
      1. Много тропических ливней, гроз, лесных завалов и других явлений природы наблюдали путешественники во время пребывания в Африке.
      2. Спасенные советскими моряками рыбаки были окружены вниманием, заботой и медицинской помощью.
      3, Юноши и молодежь Ленинграда самоотверженно трудились на строительстве нового стадиона.
      4. На школьном дворе, в саду, прилегающей площади и переулках раздавались голоса участников карнавала.
      5. Он пришел к нам о полевыми цветами: ромашки, васильки, колокольчики.
     
      РАССКАЗ ОБ ОБОСОБЛЕННЫХ ВТОРОСТЕПЕННЫХ ЧЛЕНАХ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
     
      Прочитав заглавие этого рассказа, Почемучка, наверное, задал бы сразу два вопроса:
      — Чем отличаются обособленные члены предложения от необособленных? Почему обособляются только второстепенные члены?
      В ходе рассказа мы ответим на эти вопросы. А сначала выясним: что такое обособление? Обособление — выделение второстепенного члена предложения с помощью интонации (и знаков препинания). Это подчеркивает его особый смысловой вес среди других второстепенных членов и даже большую его самостоятельность.
      Вот предложение с обособленным определением: Мягкий ветер, дувший со всех сторон, иногда усиливался (И. А. Бунин). Вдумаемся, что сообщается о подлежащем ветер в этом предложении? Прежде всего то, что он иногда усиливался (это сообщение выражено группой сказуемого). Кроме того, дополнительно даются сведения о том, что этот ветер дул со всех сторон. Что же получается? Признак, выраженный обособленным определением, тоже можно передать с помощью сказуемого дул? Да, можно. Но сказуемое выражает главный признак подлежащего, а признак дул в нашем предложении выступает как дополнительное сообщение, — для этого и понадобился обособленный член предложения. Это как бы добавочное сказуемое.
      А если бы для говорящего было важно, наоборот, подать в качестве главного признака дул? Тогда этот признак был бы оформлен как сказуемое, а другой (усиливался), ставший дополнительным сообщением, превратился бы в обособленное определение. Вот так: Мягкий ветер, иногда усиливавшийся, дул со всех сторон. Обособленный член предложения (в данном случае определение) по смысловому значению несколько похож на сказуемое: он тоже выражает сообщение, но не основное, а дополнительное. Поэтому отношения, возникающие при обособлении, называются полупредикативными (вспомним, что отношения между подлежащим и сказуемым называются предикативными). Обособленные второстепенные члены более осложнены по смыслу (и более самостоятельны), чем обычные; сравним, например, в нашем предложении обособленное определение с необособленным (мягкий ветер). Однако все названные нами определения (необособленное и обособленное) являются согласованными; иначе говоря, при обособлении члена предложения его обычные подчинительные связи вроде бы сохраняются. В том-то и дело, что «вроде бы» сохраняются. Обособленный второстепенный член предложения начинает тяготеть к сказуемому, и что ослабляет (хотя и не нарушает) его прежние связи. Запомните эту мысль — скоро мы к ней вернемся.
      Вот мы и ответили на первый вопрос Почемучки. И напомним, что в устной речи обособленные члены предложения и по интонации отличаются от необособленных, а на письме выделяются запятыми (иногда тире).
      Сравните два предложения.
      1. Празднично одетые пионеры шагали по площади.
      2. Пионеры, празднично одетые, шагали по площади.
      (Стрелками показан интонационный рисунок обоих предложений.)
      Теперь ответим на второй вопрос Почемучки, но «повернем» его так:
      — Почему не могут обособляться главные члены предложения?
      Ответ ясен из предыдущих рассуждений: главные члены предложения составляют его грамматическую основу и не имеют права передавать лишь дополнительное сообщение, ведь иначе они перестанут быть главными и предложение разрушится. Обособляться могут только слова, не составляющие грамматической основы, то есть второстепенные члены предложения.
      Расширим наше знакомство с обособленными членами и найдем их в предложениях.
      1. Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка... (Л. Толстой). 2. Другая комната, почти вдвое больше, называлась залой... (А. Чехов). 3. А дальше простиралась пустыня — бесконечно желтые просторы песков (Ю. Нагибин).
      Вы, конечно, догадались, что в первом предложении обособлено обстоятельство времени, во втором — несогласованное определение, в третьем — приложение. Однако пока мы не встретили обособленного дополнения. Случайно ли это? Нет, не случайно.
      Мы уже говорили о том, что полупредикативные отношения, возникающие при обособлении, ослабляют прежние подчинительные связи второстепенного члена предложения. И если эти подчинительные связи настолько прочны, настолько необходимы в предложении, что ослабить их невозможно, то обособления не произойдет. Дополнения обычно выступают в роли обязательного члена предложения, тесно связанного с главным словом, поэтому они чаще всего не ослабляют своей привычной подчинительной связи и не уходят в обособление. Попытайтесь, например, обособить дополнения в предложении Туристы сняли рюкзаки, натянули брезентовую палатку, развели костер. Из этой попытки ничего не получится. Глаголы сняли, натянули, развели без зависимых (управляемых) имен существительных рюкзаки, палатка, костер обозначили бы явления действительности недостаточно определенно: для этого необходимо не слово, а словосочетание. Следовательно, в этих случаях нельзя ослабить подчинительную связь, сложившуюся еще на уровне словосочетаний, — нельзя обособить зависимые слова, служащие дополнением при глаголе-сказуемом.
      Ученые выявили ряд условий, которые способствуют смысловому выделению (обособлению) второстепенных членов. Назовем некоторые из этих условий.
      1. Порядок расположения слов. Есть обычный (прямой) и необычный (обратный) порядок слов. Так, при прямом порядке слов согласованное определение стоит перед определяемым словом (мамин платок), а несогласованное — после определяемого слова (платок мамы). Если второстепенный член предложения ставится на необычное для него место в предложении, то тем самым он выделяется, особо подчеркивается — усиливается его смысловая значимость. Поэтому среди согласованных определений обычно выделяются те, которые стоят после определяемого слова.
      Ср.: Празднично одетые пионеры шагали по площади.
      Пионеры, празднично одетые, шагали по площади.
      Убедитесь сами в действенности отмеченного условия, превратив согласованные необособленные определения в обособленные: 1. Глухой и темный лес настороженно молчал. 2. Мне особенно дороги услышанные в детстве стихи. 3. Седые от росы листья были неподвижны.
      2. Объем обособляемой группы: распространенные члены предложения обособляются чаще, чем нераспространенные. Это и понятно: распространенность второстепенного члена предложения усиливает его смысловую весомость и, следовательно, способствует выражению добавочного сообщения.
      Прочитайте отрывок и определите разницу — смысловую и интонационную — между необособленным и обособленным определением.
     
      Ведерко, полное росы,
      Я из лесу принес,
      Где ветви в ранние часы
      Роняют капли слез.
     
      Ведерко полное набрать
      Не пожалел я сил,
      Так и стихов моих тетрадь
      По строчке я копил.
      (С. Маршак.)
     
      Как вы убедились, из двух согласованных определений, относящихся к одному и тому же имени существительному и стоящих после него (обратный порядок слов), обособилось только одно — то, которое распространено (полное росы).
      3. Особая смысловая нагрузка, необычная для данного второстепенного члена предложения. Например, обособляется согласованное определение, стоящее даже перед определяемым словом (прямой порядок слов), если это определение имеет добавочное обстоятельственное значение. Например: Поглощенный своими думами, Алексей не видел всего этого (Б. Полевой).
      Согласованное определение (причастный оборот), стоящее перед определяемым словом, обособляется здесь потому, что имеет еще и обстоятельственное (причинное) значение.
      Вот почему иногда одно и то же предложение допускает разную пунктуацию в зависимости от того, какой смысл мы в него вкладываем.
      Обратим внимание на предложение Через десять минут сытый и довольный рысенок крепко спал. Вряд ли вы сочтете необходимым выделить запятыми (обособить) определения сытый и довольный. Хотя если подумать, то в этих определениях можно почувствовать смысловой оттенок причинности (рысенок крепко спал потому, что был сытый и довольный). Тогда определения надо обособить! Именно так и поступил В. Бианки — автор этого предложения.
      4. Характер главного (определяемого) слова. Например, всегда обособляются определения, относящиеся к местоимению: Утомленный новыми впечатлениями, я заснул ранее обычного (С, Аксаков). Мы, живущие вместе на свете, разгадали не все чудеса (М. Светлов).
      Вы не задумывались над тем, почему требуют обязательного обособления определения, относящиеся к местоимениям? Чтобы ответить на этот вопрос, надо вспомнить, что местоимения — это слова, которые ничего не называют, а лишь указывают на предметы, признаки и количества, то есть они имеют очень отвлеченное, неконкретное значение. Они «не признают» определений — ведь определения обычно конкретизируют значение определяемого слова; нельзя сказать: «внимательный я» или «сердитый он» (ср.: внимательный ученик, сердитый человек). Этим и объясняется обязательное обособление определений, поясняющих местоимения.
      Проверьте правильность -сказанного, подобрав из художественных текстов или придумав пять предложений с обособленными определениями, которые относились бы к личным местоимениям.
      (Образец: А он, мятежный, ищет бури. — М. Лермонтов.)
      Нередко обособлению второстепенного члена предложения способствуют сразу несколько услорий. Однако еле--дует помнить, что все условия обособления — это, по сути дела, способы обособления, причиной же его является желание говорящего (пишущего) усилить смысловую значимость второстепенного члена предложения.
      В языке есть случаи обязательного обособления. Вы, вероятно, помните, что, например, деепричастные обороты обособляются всегда: ведь они всегда имеют значение добавочного действия, то есть постоянно выражают полупредикативные отношения. А это отношения, свойственные обособленным членам! Есть случаи обособления необязательного, хотя и возможного, даже нужного при определенных условиях.
      Обратим внимание на ряд особенностей, с которыми часто связаны затруднения при обособлении членов предложения.
     
      I. Обособление определений.
      Сравним два примера.
      Сорванная с деревьев листва закружилась в вихре и стала подниматься кверху (В. Арсеньев).
      Сорванная с деревьев, листва быстро завяла и пожелтела.
      Обособленный второстепенный член предложения.
      Почему во втором примере происходит обособление? Ответ на этот вопрос вы не затруднитесь найти, если вспомните уже сказанное об общих условиях обособления. Отметим только, что дополнительная смысловая нагрузка в подобных случаях может быть связана не только с выражением причины, но и с передачей добавочных значений уступки, условия, времени.
      Определите, какие добавочные обстоятельственные оттенки выражают определения, стоящие перед определяемым словом в данных ниже предложениях.
      1. Отрезанные от всего мира, уральцы с честью выдержали казачью осаду (Д. Фурманов). 2. Истомленные походами и тревогами отгремевшего дня, спали командиры (Д. Фурманов). 3. Уверенный в своей правоте, Андрей Гаврилович Дубровский мало беспокоился о деле (А. Пушкин). 4. Застигнутая за работой, сестра обычно не отвлекалась от дела.
      Заметьте, такие семантически обогащенные определения соотносятся в предложении не только с подлежащим, но и со сказуемым:…
      Так наглядно можно показать эту двойную связь, которая и способствует подчеркиванию значимости определения и обеспечивает ему возможность стать обособленным.
      Теперь обратимся к такому примеру: И снова отсеченная от танков огнем залегла на голом склоне пехота (М. Шолохов). Как вы поставите в нем знаки препинания? Нужно ли здесь обособление?
      Обособление распространенного определения отсеченная от танков огнем в данном случае необходимо. «Почему?» — спросите вы. Присмотритесь: оно поясняет существительное пехота, но расположено не непосредственно перед ним, а оторвано, отделено от него сказуемым. Такой отрыв определения от определяемого слова непривычен и приводит к усилению его смыслового веса. А это вызывает необходимость обособить такое определение. (Ср. еще: Окруженное темнотою, пылало багровое пламя костра, — Федосеев. Пушистый и холодный, лежал на вершинах елей снег.)
      Общеизвестно, что определение, выраженное причастным оборотом и стоящее после определяемого слова, всегда обособляется. Это потому, что такое положение обеспечивает ему необходимую смысловую самостоятельность (Москва, окутанная мглистым утренним воздухом, слабо серебрилась под крылом самолета. — К. Паустовский).
      Да и вообще в постпозиции обособляются любые определительные группы, стоящие после определяемого слова: прилагательное с зависимыми от него словами, однородные одиночные определения, как в данных ниже примерах.
      1. Небо, чистое и бледное вверху и на востоке, все еще серело мглой на западе (В. Шишков). 2. Первые брызги, крупные и тяжелые, черными точками ложатся на пыльную дорогу (А. Чехов). 3. Над радугой повисло облако, похожее на гигантскую кисть сирени, освещенную закатом (К. Паустовский). 4. В саду стоял дом в два этажа, обнесенный глухим забором (К. Паустовский).
      И вдруг вы столкнулись с таким предложением: Случались дела смешные, трогательные и трагические (В. Астафьев).
      Или с таким: Луна взошла сильно багровая и хмурая, точно больная (А. Чехов).
      В чем дело? Как будто все условия для обособления есть: и постпозиция, и распространенность, а обособления... нет! Это не случайно. Попробуйте в первом предложении отбросить определения смешные, трогательные, трагические. Что получится? Останется голый «каркас» предложения случались дела, который и понять-то трудно: о каких делах идет речь?
      Нет, нельзя без ущерба для смысла отсечь определения в нашем примере: они необходимы для выражения основного (а не добавочного) сообщения. Суть фразы для выражения основного (а не добавочного) сообщения не в том, что дела случались, а в том, что эти дела были смешные, трогательные и трагические. А разве могут обособляться слова, выражающие признак, без которого нельзя обозначить сам предмет или явление? Подобное положение и во втором примере: слово хмурая входит в состав сказуемого (Луна взошла хмурая).
      Как же относятся к обособлению несогласованные определения? Скажем сразу: они менее охотно обособляются, чем согласованные. Обособлению подвергаются только те из них, которые содержат дополнительную (необязательную) характеристику предмета. Обычно определения стоят после определяемого слова.
      Не может быть и речи об обособлении выделенного определения в предложении Под жгучим солнцем трещало дерево крыш (М.. Горький), так как оно сообщает необходимую характеристику существительного дерево. Такое же положение и в предложении Белые двери привели в небольшую комнату с окнами на улицу и в сад (М. Горький). Но при желании мы можем признак, названный этим определением, сделать дополнительным и обособить определение: Эта уютная небольшая комната, с окнами на улицу и в сад, располагала к отдыху.
      Решая вопрос, обособлять или нет несогласованные определения, учтите следующие советы:
      — присмотритесь, к какому слову относится определение, потому что чаще всего обособляются такие из них, которые определяют местоимения, собственные имена существительные и нарицательные существительные, при которых уже есть определения;
      — учтите характер стоящей после определяемого слова определительной группы: обычно несогласованные определения обособляются, если их «поддерживают» однородные члены.
      Особым типом определений считаются приложения. И они тоже могут обособляться. По условиям обособления приложения очень сходны с обычными определениями, недаром близки они и по своей роли в предложении. Убедитесь в этом на следующих примерах.
      1. Отовсюду идут у нас пути в Москву, столицу нашей Родины (Н. Михайлов). 2. Это Кремль, сердце нашей Родины, гордость советского народа (Н. Михайлов). 3. Мы, старые комсомольцы, почти детьми дрались рядом со своими отцами за власть Советов (Н. Островский). 4. И вот опять они, знакомые места (Н. Некрасов). 5. Сыны любимые победы, сквозь огнь окопов рвутся шведы (А. Пушкин). 6. Это Вера, корреспондентка (Ю. Казаков). 7. Была зима, декабрь (П. Павленко).
      Большую трудность представляют обороты с как. Чем здесь руководствоваться? Сравним: Как старый артиллерист, я презираю этот вид холодного украшения (М. Шолохов). Меня здесь знали как старого артиллериста и просили рассказать о сражениях. Почему в первом предложении оборот с как обособлен, а во втором нет? Ответ должен быть таким: приложение в первом случае имеет добавочное значение причины (это условие обязательного обособления), а вот во втором приложения вовсе нет, здесь союз как имеет значение «в качестве» и присоединяет оборот к сказуемому знали.
      Следует отметить, что обособление — это не только смысловое подчеркивание второстепенных членов. Это еще и средство усиления выразительности, или, как по-иному говорят, экспрессивности речи. Не случайно мы встречаем обособленные члены в различных стилях речи — ив художественных, и в публицистических, и в научных, и в деловых текстах. В частности, определения, в том числе и обособленные, в художественной речи употребляются нередко для усиления образной, эмоциональной значимости слов.
      Сравните, например:
      С моря поднималась черная тяжелая туча.
      С моря поднималась туча, черная, тяжелая (М. Горький).
      Во втором предложении ощутимее, явственнее подчеркнуто впечатление тревожного ожидания бури.
      Такова же экспрессивная роль обособленных определений и в следующем тексте.
      Около полудня обыкновенно появляется множество круглых высоких облаков, золотисто-серых, с нежными белыми краями. Подобно островам, разбросанным по бесконечно разлившейся реке, обтекающей их глубоко прозрачными рукавами ровной синевы, они почти не трогаются с места. Цвет небосклона, легкий, бледно-лиловый, не изменяется во весь день и кругом одинаков.
      (И. С. Тургенев.)
      В научном стиле авторы охотно прибегают к обособленным определениям как средству смыслового уточнения, придания четкости высказыванию. Вот пример такого использования.
      Для носителей развитых литературных языков, обладающих богатой литературно-художественной письменностью, представление о единстве литературного языка и его норм выступает как непреложный фактор, регулирующий их речевую деятельность.
      (Д. Н. Шмелев.)
      Выразительны и, как правило, наделены стилистической значимостью обособленные определения, относящиеся к личным местоимениям: в них заключается обычно эмоциональная характеристика лица или предмета. Например: Мы, рожденные песней победы, начинаем жить и мечтать (Р. Рождественский). А он, мятежный, ищет бури, как будто в бурях есть покой (М. Лермонтов). Низенький, коренастый, он обладал страшной силой в руках... (М. Горький).
     
      А теперь примените на практике то, что вы узнали об обособленных определениях и приложениях, — выполните следующие задания:
      1. Перестройте предложения так, чтобы обособленные определения стали необособленными. Что изменится при этом в содержании предложения? А в пунктуации?
      1. Мне навстречу, чистые и ясные, словно тоже обмытые утренней прохладой, принеслись звуки колокола (И. Тургенев). 2. Каштанка чихает, крутит мордой и, обиженная, отходит в сторону (А. Чехов). 3. Озябли пташки малые, голодные, усталые, и жмутся поплотней (С. Есенин). 4. Потом пришла весна, яркая, солнечная (М. Горький). 5. Дом, когда-то беленый, с блестящей мокрой крышей, стоял на совершенно голом месте (И. Бунин).
     
      2. Определите, какие члены предложения обособлены. Установите условия обособления.
      1. Поглощенный своими думами, Алексей не видел всего этого (Б. Полевой). 2. Бурной Жизнью утомленный, равнодушно бури жду (А. Пушкин). 3. Охваченный каким-то предчувствием, Корчагин быстро оделся и вышел из дому (Н. Островский). 4. Лучший друг Николая, Виктор не мог остаться равнодушным к его судьбе. 5. Уже сорванная, роза продолжает жить и радовать глаз.
     
      3. Найдите обособленные определения в тексте. Какие стилистические функции они выполняют? Можно ли их заменить необособленными определениями? Что изменится при такой замене (смысловая значимость, выразительность)?
      Много былей я знаю, веселых и грустных,
      О хлебах, испеченных на листьях капустных,
      О замешанных круто духмяных опарах,
      О колосьях, наполненных солнечным жаром,
      О зерне крутобоком в пыльце желтоватой,
      Что лежит на ладони, сухой и щербатой;
      О ладони, что стала от стужи лиловой,
      И о стуже степной, по-январски суровой.
      (Н. Полякова.)
     
      4. Замените придаточные предложения обособленными определениями, следя за тем, чтобы сохранить выраженное придаточным обстоятельственное значение. Какой из полученных синонимических вариантов обладает большей выразительностью?
      1. Так как границы нашей Родины зорко охраняются, они неприкосновенны. 2. Деревья казались сказочными существами, потому что были высвечены лучами заходящего солнца. 3. Хоть этот домик был старый, приземистый, с покосившейся дверью, он сослужил нам добрую службу. 4, Хоть розы были срезаны несколько дней тому назад, они наполняли комнату ароматом.
      5. Перестройте предложения так, чтобы обособленное определение было отделено от определяемого слова другими словами. В каком стиле речи возможен такой прием?
      Образец: Алексей, поглощенный своими думами, не видел всего происшедшего. — Поглощенный своими думами, не видел Алексей всего происшедшего. ,
      1. Всему миру виден свет кремлевских звезд, зажженных Октябрем. 2. До горизонта тянулись целинные земли, разбуженные умом и руками советских людей. 3. И снова залегла на голом склоне пехота, отсеченная от танков огнем. 4. На морском ветру сушились сети рыбаков, развешанные на шестах. 5. В бездонной синеве неба торжественно плыли легкие облака, гонимые ветром.
     
      II. Теперь поговорим об обстоятельствах.
      Их обособление не отличается таким единством и не подчиняется таким строгим закономерностям, как у определений. Здесь много частных условий обособления. Учитывается многое: и способ выражения обстоятельства, и его значение, и структура. Обычно обособленные обстоятельства подразделяют так: 1) выраженные деепричастными оборотами и 2) выраженные отвлеченными существительными с предлогами.
      Пожалуй, самый привычный тип обособленных обстоятельств — деепричастные обороты. И правило их обособления предельно простое: они обособляются всегда. Почему? Деепричастие, как вам известно, обозначает добавочное действие. Связь деепричастия со сказуемым (примыкание) гораздо слабее, чем, допустим, связь причастия с определяемым существительным; деепричастие не бывает, как правило, связано со сказуемым обязательной связью — без него сказуемое может обойтись. И наконец, деепричастие связано особым способом и с подлежащим: оно всегда обозначает добавочное действие того же лица (предмета), которое выполняет и основное действие (действие сказуемого).
      Значит, свойства самого деепричастия как глагольной формы очень созвучны идее обособления. Оговоримся только об одном: иногда одиночные деепричастия fie обособляются. Когда же это возможно? Это обычно деепричастия со значением способа действия (многие из них даже утрачивают значение добавочного действия и переходят в наречия). Они тесно связаны с глаголом-сказуемым, и это — серьезное препятствие для их обособления. Например:
      Порывистый ветер дул (как?) не стихая (М. Ауэзов).
      Старик ел (как?) молча (А. Серафимович).
      Сады над обрывами стояли (как?) не шевелясь (В. Катаев).
      Обычная роль обособленных деепричастных оборотов в предложениях — роль обстоятельств. Причем обстоятельств разных:
      — образа действия: У кромки воды растут, наклоняясь в сторону, травы (В. Солоухин);
      — времени: Вернувшись в гостиницу, Лопатин лег в постель (К. Симонов);
      — причины: Зайцы, спасаясь от лыжников, путали сложные петли (К. Паустовский);
      — условия: Не зная броду, не суйся в воду (Пословица);
      — уступки: Проработав часа два веслами и набив на ладонях волдыри, мы все еще были далеко от пристани.
      Иногда обособленные обстоятельства приобретают особую смысловую емкость, позволяющую заметить совмещение разных обстоятельственных значений в одном и том же деепричастии. Возьмем хотя бы такие примеры: Лейтенант, обнаружив отсутствие револьвера, вызвал денщика (Н. Островский). (когда? почему?)
      Болото принадлежало фабрике, и новый директор, желая извлечь из него пользу, задумал осушить его (М. Горький). (зачем? почему?)
      Деепричастные обороты с различными обстоятельственными значениями (времени, причины, условия, уступки, цели), совмещая в себе значение обстоятельства и значение второстепенного действия, легко заменяются соответствующими придаточными предложениями — так возникают синтаксические синонимы.
      Например:
      Жухрай, считая дальнейшее пребывание здесь бесполезным, твердо решил перебраться через фронт навстречу красным частям (Н. Островский). —...так как считал дальнейшее пребывание здесь бесполезным.
      Матвей, старик сосед, топтался в коридоре, стесняясь постучать (К Федин). —...потому что стеснялся постучать.
      Дойдя до мостика, он остановился и задумался (А. Чехов). —...когда дошел до мостика.
      Сестра, желая отвлечь меня от грустных мыслей, начала рассказывать сказку. —...чтобы отвлечь...
      Вполне понятно, что эти параллельные синтаксические конструкции имеют при несомненном сходстве значения и свои особенности. В придаточных предложениях обстоятельственные значения выражаются четко, определенно, потому что подчинительные союзы подчеркивают каждое из таких значений. А в деепричастном обороте значение обстоятельства несколько затушевывается, совмещаясь со значением добавочного действия.
      Деепричастный оборот — это сжатая, лаконичная и очень выразительная форма, употребляемая в книжной речи. Прислушайтесь к речи окружающих, и вы убедитесь, что в обиходном общении деепричастные обороты употребляются очень редко. Зато в художественных произведениях, в научном и деловом стилях деепричастные обороты очень активны.
      Здесь уместно напомнить, что пользоваться деепричастными оборотами надо умело, соблюдая некоторые правила. Иначе можно допустить речевую ошибку. Прежде всего надо помнить правило о едином действующем лице (или предмете) при основном (выраженном глаголом) и второстепенном (выраженном деепричастием) действиях. Нарушение этого правила приводит к ошибкам типа: «Всячески заботясь о детишках, на хуторе открывается школа». «Прочтя какое-нибудь произведение, у нас складывается представление о нем». Получилось, что школа заботилась о детишках, а «представление» читает книги.
      Будьте внимательны и избегайте подобных ошибок!
      Нельзя также употреблять деепричастные обороты в безличных предложениях, где в составе сказуемого нет инфинитива: «Встретившись с другом, мне стало радостно на душе». «Не решив задачу, мне досадно». Это ошибочные конструкции. Но вполне правомерна такая: Любя свою Родину, надо служить ей беззаветно, потому что деепричастный оборот относится к инфинитиву служить и отмеченное выше правило не нарушено.
      Чтобы помочь вам углубить представление о деепричастных оборотах, предлагаем выполнить несколько упражнений.
     
      1. Замените, где это возможно, деепричастные обороты обстоятельственными придаточными предложениями. Сравните синонимичные конструкции и определите, какими смысловыми оттенками и стилистическими особенностями они различаются.
      1. Немало я стран перевидел, шагая с винтовкой в руке (М. Исаковский). 2. Он жадно смотрел, ожидая взгляда, или улыбки, или благодарного слова (В. Кетлинская). 3. Юность людей моего поколения, совпав с началом нынешнего века, была напряженной и тревожной. 4. Обращаясь к старшим, ведите себя вежливо и сдержанно.
     
      2. Установите, почему не поддаются замене деепричастными оборотами придаточные предложения в данных примерах.
      1. Едва шаги отдалились, Олег вышел на улицу (А. Фадеев). 2. И, наверно, крылья кто-то выдумал, потому что птице позавидовал (К. Рыжов). 3. Как весна придет, нежданно все исполнится опять (Саянов). 4. И собаки притихли, оттого что никто посторонний не тревожил их покоя (А. Фадеев). 5. Книга была переиздана, так как получила признание широких читательских масс.
     
      3. Устраните ошибки, вызванные неправильным употреблением деепричастных оборотов.
      1. Войдя в лес, меня обдало запахом свежей хвои и ландышей. 2. Прочитав внимательно письмо, Вере показался необычным его стиль. 3. Узнав о приезде давнего друга, мне стало радостно на душе. 4. Встретившись со своей первой учительницей, мной овладело чувство грусти о прошедших школьных годах. 5. Он мог стать знаменитым художником, не закончив, но учившись в Академии художеств.
     
      А теперь определите, каким членом предложения служит выделенная часть в примере Вопреки предсказанию моего спутника, погода прояснилась и обещала нам тихое утро (М. Лермонтов). С этим несложным заданием вы без труда справитесь, поставив к указанному члену предложения вопрос вопреки чему? (или несмотря на что?). Да это ведь тоже обстоятельство, причем с уступительным значением, скажете вы.
      Что же вызывает его обособление? Прежде всего, его смысловой вес, слабая связь со сказуемым и, конечно, распространенность. Обратим внимание и на структуру этого второстепенного обособленного члена: косвенный падеж существительного с предлогом (и распространяющие слова).
      В русском языке в выражении таких обособленных обстоятельств могут участвовать многие предлоги: несмотря на, ввиду, вопреки, в силу, согласно, вследствие, по причине, в результате, при условии, независимо от и ряд других. И значение таких обстоятельств может быть различным: условия, причины, времени, уступки, цели, следствия.
      А теперь постарайтесь как можно точнее определить значение обособленных обстоятельств.
      1. По ночам, несмотря на звездное небо, сырая тьма ложилась на заштилевшее море (А. Новиков-Прибой). 2. Иллюминатор, согласно боевой обстановке, был тщательно занавешен (А. Новиков-Прибой). 3. Старый седобородый Януш, за неимением квартиры, поселился в одном из подвалов замка (В. Короленко). 4. Теперь, помимо своей воли, мальчик стал вслушиваться в рев моторов (В. Катаев). 5. Благодаря массе новых впечатлений, день прошел для Каштанки незаметно (А. Чехов).
      Чаще всего обособлению подчиняются распространенные обстоятельства, в которых предлоги сочетаются с отвлеченными по значению существительными: по мере приближения.., вопреки решению..., за неимением времени..., несмотря на старание... и т. д. Такие обстоятельства употребляются в книжной речи. Вряд ли вы в живом общении скажете: За неимением времени, я не прочел эту книгу. По мере приближения к дому, я убыстрял шаг.
      К. И. Чуковский в своей интересной книге «Живой как жизнь» пишет: «Помню, как смеялся А. М. Горький, когда бывший сенатор, почтенный старик, уверявший его, что умеет переводить с «десяти языков», принес в издательство «Всемирная литература» такой перевод романтической сказки: «За неимением красной розы жизнь моя будет разбита».
      Горький указал ему, что канцелярский оборот за неимением неуместен в романтической сказке. Старик согласился и написал по-другому: «Ввиду отсутствия красной розы жизнь моя будет разбита", чем доказал полную непригодность для перевода романтических сказок».
      Вот какой длинный рассказ получился у нас об особых — обособленных — членах предложения. Но и это еще не все. Необходимо дополнить его сведениями об уточняющих членах предложения, к чему мы и приступим.
     
      Рассказ об уточняющих членах предложения, служащий дополнением к предыдущему рассказу
     
      Особое место среди обособленных членов предложения занимают так называемые уточняющие члены, например: Рядом, на обочине дороги, стояла курчавая молодая сосенка (Б. Полевой). Очень высоко, в манящей синеве неба, медленно кружились два коршуна (Ф. Гладков).
      Вдумайтесь в название: уточняющие. Оно хорошо отражает существо таких членов предложения. В них не содержится дополнительного сообщения, они не служат, в отличие от обычных обособленных членов, добавочным сказуемым. Их назначение в ином: дать дополнительную характеристику тех членов предложения, к которым относятся, — ограничить (сузить) или, наоборот, расширить объем понятия, выраженного основным членом предложения. Важно отметить, что в отдельных случаях уточняющие члены просто необходимы! Это бывает тогда, когда основной член предложения выражен очень общим по значению, неконкретным словом. Мы можем убедиться в этом, опустив уточняющие члены в предложениях: Там (за речкой тихоструйной) есть высокая гора (А. Пушкин). Внизу (в травах) полная тишина (А. Пушкин.)
      Чем же отличаются уточняющие члены предложения от обычных обособленных, о которых мы говорили до сих пор?
      Перечислим для начала эти особенности.
      Во-первых, уточняющие члены не содержат значения дополнительного сообщения, а потому на основе уточняющего члена нельзя построить предложение (как это мы делали с обособленными второстепенными членами).
      Во-вторых, уточняющими могут быть все члены предложения, даже главные.
      В-третьих, они связываются с поясняемым словом по-особому — связью, которую известный синтаксист В. В. Бабайцева называет уточнением (пояснением). Такой связи мы при обособлении раньше не наблюдали.
      Любопытно, не правда ли?
      Прежде всего проверим, действительно ли уточняющими могут быть и главные, и второстепенные члены. Для этого рассмотрим примеры: Самые скороспелые грибы, например березовики и сыроежки, достигают полного развития в три дня (С. Аксаков). (Березовики и сыроежки уточняют слово грибы и тоже выполняют роль подлежащего.) Вышка была высокая — не меньше тридцати метров (К. Паустовский). (А здесь уточняющий член — сказуемое.)
      Теперь определите сами, какими членами предложения служат обособленные уточняющие члены.
      1. Прежде, давно, в лета моей юности, в лета невозвратно мелькнувшего детства, мне было весело подъезжать в первый раз к незнакомому месту (Н. Гоголь). 2. Белые, чистые пески с грядами разноцветной гальки, то есть камешков, широко расстилались перед нами (С. Аксаков). 3. Одно плечо, левое, было у него выше другого (А. Фадеев). 4. Он даже снился мне иногда, этот рояль (К. Паустовский). 5. Это и есть кулики-долгоносики, или вальдшнепы (Д. Зуев).
      Вот вы и убедились в правильности сказанного: уточняющие члены могут быть подлежащим, сказуемым, обстоятельством, дополнением, приложением. При этом они всегда в предложении «идут в ногу» с уточняемыми словами — выступают теми же членами предложения. В этом вы утвердитесь, выполнив следующее задание.
     
      1. Вставьте вместо точек подходящие по смыслу уточняющие члены предложения, выбрав их из перечисленных в скобках. Какими членами предложения они являются?
      1). Сейчас,.... настроение у всех было приподнятое. 2. Наверху же,..., он бывал редко (А. Чехов). 3). Туча осталась теперь справа, а впереди,..., был виден маленький, темный островок леса... (М. Горький). 4). А там,... сверкает воздух жгучий (А. Фет).
      (В парадных комнатах; утром; в желтом море хлеба; вдали.)
     
      А теперь подумайте и ответьте: почему в данных ниже предложениях не обособляются выделенные слова? Разве это не уточняющие члены? Собрались немцы на площади в центре города (Н. Островский). Шофер затормозил у домика на окраине (К. Симонов). Дорога шла по просеке в сосновом лесу (К Паустовский). Высокая белая рожь уходила во все стороны за холмы (А. Н. Толстой).
      Уточняющие члены имеют еще одну яркую примету: они могут связываться с уточняемыми словами при помощи союзов то есть, или, иначе, а также при помощи слов особенно, в частности, главным образом, например, в том числе. Каждое из этих слов «добавляет» к уточняющему слову какой-либо оттенок усиления, ограничения.
      Не все уточняющие слова одинаково активны в речи. Самые активные — это обстоятельства места и времени. Они могут выстраиваться друг за другом, нанизываться одно на другое, образуя цепочки уточняющих членов. От звена к звену такой цепочки понятие обычно сужается, становится все более конкретным. Например: Внизу, в лощине, у пруда, щелкнул один выстрел, другой (Л. Толстой).
      Понаблюдать, насколько важна роль уточняющих членов в речи, в общении, удобно на таких примерах, когда уточняемые слова выражены местоимениями или местоименными наречиями, то есть словами с очень общим, отвлеченным значением.
      Попробуем мысленно убрать из следующих предложений уточняющие обстоятельства: Там (,за рощей,) по дороге раздается звон копыт (С. Есенин). Тогда (,зимой, в начале января,) мне довелось снова побывать в Москве.
      Слова там, тогда не дают нам конкретной информации о месте и времени действия. Это за них делают именно уточняющие члены!
     
      * * *
     
      В устной речи обособленные члены предложения, как вы уже наблюдали, выделяются особой интонацией и отделяются паузой от соседних членов предложения; это на письме обозначается знаками препинания. Но вот что надо помнить: иногда границы обособленного оборота паузой не отмечаются. В таких случаях надо быть особенно внимательными к пунктуации: и при отсутствии паузы обособленный член предложения должен быть отделен знаками препинания. Вот такой пример: Самолет развернулся и, сверкнув крыльями, взял курс на север. Паузы между союзом и (он соединяет однородные сказуемые) и деепричастным оборотом сверкнув крыльями нет. Но запятая поставлена: она указывает начало обособленного обстоятельства.
      На этом заканчивается рассказ об обособленных членах предложения. Отметим в заключение, что этот термин («обособленные члены предложения») ввел в науку известный лингвист и методист А. М. Пешковский.
     
      РАССКАЗ О СЛОВАХ,
      НЕ ЯВЛЯЮЩИХСЯ ЧЛЕНАМИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
     
      До сих пор шла речь о членах предложения — главных и второстепенных, однородных и неоднородных, обособленных и необособленных. Однако, как это ни странно, б предложении нередко «работают» слова, которые в штат его членов не входят. Среди них слова, о которых рассказывает выдумщик Почемучка. Послушаем его.
      «Хотите верьте, хотите нет, но однажды мне приснился необыкновенный сон. Будто сижу я в театре, жду начала представления. И вот открывается занавес и на сцену один за другим выходят... необыкновенные артисты: слова — члены предложения (подлежащее с определением и сказуемое с дополнением).
      Выстроились чинно, взялись за руки и составили такое предложение: Это представление вам понравится.
      Вдруг из-за кулис вынырнуло еще одно словечко и втиснулось в самую середину, а соседние слова тут же от него запятыми отгородились. Читаю: Это представление, возможно, вам понравится.
      Прочитал, и взяло меня сомнение: что значит — возможно, понравится. Что же это такое? Выходит, что сами артисты совсем не уверены в успехе? Даже предполагают другую возможность — не понравится?
      Но тут на сцену выскочило новое слово, растолкало всех, вытеснило слово возможно и заняло его место. Получилось: Это представление, бесспорно, вам понравится.
      Извините, думаю, но это мне вовсе не нравится. Что значит бесспорной. Ну и самоуверенность у этих артистов.
      Однако члены предложения тоже проявили недовольство, нажали с двух сторон на слово бесспорно, и оно было исчезло, однако возникло снова и встало в начале предложения. Вышло еще хуже: Бесспорно, это представление вам понравится.
      Начался шум на сцене и в зале. Слово бесспорно перекочевало в конец предложения, но это никого не успокоило. И неизвестно, чем бы все кончилось, если бы на сцену не вышел сам режиссер. Он строго сказал что-то своенравному слову бесспорно и вывел его из предложения, а вместо него ввел слово вероятно. Теперь предложение зазвучало так: Это представление, вероятно, вам понравится.
      Мне такое предложение пришлось по душе: успех представления артистами предполагается, но и не считается бесспорным (чувствуется уважение к зрителям). Уселся я в кресле поудобнее, приготовился смотреть... но, к сожалению, проснулся».
      «Возмутителями спокойствия» в рассказанном Почемучкой происшествии были слова, не игравшие роли членов предложения: возможно, вероятно, бесспорно. Это вводные слова. Они необходимы говорящему для того, чтобы выразить свое отношение к сообщению: степень уверенности (несомненно, конечно, по-видимому), различные чувства (к сожалению, к удивлению, к счастью). Они показывают также порядок следования и способы оформления мыслей (во-первых, во-вторых, итак, следовательно), указывают на источник сообщения (говорят, по-твоему).
      В общем, вводные слова в меру своих возможностей помогают предложению, вносят в него дополнительные оттенки, хотя не имеют обычных тесных связей с членами предложения. Их синтаксическая функция настолько своеобразна, что вы без труда обнаружите вводные слова в приведенных примерах.
     
      Могут даже у ребят
      Сбыться все желания,
      Нужно только, говорят,
      Приложить старание.
      (С. Михалков.)
     
      Ель в лесу, под елью белка;
      Диво, право, не безделка...
      (А. Пушкин.)
     
      Мой волк сидит, прижавшись в угол задом,
      Зубами щелкая и ощетиня шерсть,
      Глазами, кажется, хотел бы всех он съесть...
      (И. Крылов.)
     
      Некоторые слова могут быть в предложении только вводными — они как бы специализировались на этой функции. Но во многих случаях роль вводных играют слова, которые не утратили способности служить и членами предложения, как, например, глагол казаться. Сравните: Море кажется бескрайним. — Кажется, дождь кончился.
      Вводными могут быть не только слова, но и словосочетания (может быть, должно быть, по моему мнению, по утверждению друзей, по словам свидетелей), и даже предложения (как уже отмечалось, поверьте мне, я считаю, я не сомневаюсь):
      Но, к великой моей досаде, Швабрин, обыкновенно снисходительный, решительно объявил, что песня моя нехороша (А. Пушкин). Вы, я думаю, привыкли к этим великолепным картинам (М. Лермонтов). Как выражаются моряки, ветер крепчал (А. Чехов).
      На письме все вводные конструкции (слова, словосочетания, предложения) выделяются запятыми, а в устной речи они характеризуются особой интонацией (отделяются паузами, произносятся быстрее, чем другие слова в предложении). Убедитесь в этом сами, прочитав следующие предложения по-разному, — сначала без вводных слов.
      1. Возможно было и такое решение.
      2. За той рощей видно было озеро.
      3. Директор может быть у себя в кабинете.
      4. Письмо должно быть срочно отправлено.
      Определите, какими членами являются в этих предложениях слова и словосочетания возможно, видно, может быть, должно быть. Очевидно, вы это сделаете без особого труда, вспомнив беседу о составном сказуемом.
      А теперь прочтите предложения так, как будто в них есть вводные слова возможно, видно, словосочетания может быть, должно быть, отделенные от предложения запятыми. Чувствуете, как изменился смысл и интонационный рисунок предложений?
      По каким признакам вы различите в следующих предложениях вводные слова и те, которые вводными не являются? Поставьте пропущенные знаки препинания.
      1. К полудню эти болота казалось закипали, обволакиваясь паром, и кипели до вечера (К- Паустовский). 2. Все окружающее казалось ему прекрасным и простым (М. Шолохов). 3. Это положение бесспорно. 4. Наш класс бесспорно выйдет победителем в соревнованиях.
      В художественном тексте вводные слова могут.использоваться с особой целью. Вспомните, например, «Песенку Красной Шапочки» и попытайтесь догадаться, насколько уверена девочка в том, что по лесной тропинке можно даже «в Африку прийти»:
     
      Если долго, долго, долго,
      Если долго по дорожке,
      Если долго по тропинке
      Топать, ехать и бежать,
     
      То, пожалуй, то, конечно,
      То, наверно, верно, верно,
      То, возможно, можно, можно,
      Можно в Африку прийти.
     
      Вводные слова пожалуй, конечно, наверно, возможно выражают неодинаковую степень уверенности в речи взрослого человека, но в песенке Красной Шапочки выглядят вполне на своем месте.
      Все вводные конструкции, хотя и не вступают в сочинительные или подчинительные отношения с членами предложения, все же представляются как бы заранее предусмотренными, «запланированными» говорящими. Это играет большую роль в речевом этикете. Волшебным словом называют слово пожалуйста, которое широко используется при обращении с просьбой к собеседнику: Скажите, пожалуйста, который час. Дайте, пожалуйста, книгу.
      В подобном значении используются также слова будьте добры, будьте любезны, сделайте одолжение.
      Для общения существуют и.некоторые другие слова, специально направленные на контакт с собеседником: знаешь ли (знаете ли), видишь ли (видите ли), понимаешь ли (понижаете ли) и др. Например:
      I. — Как я написал сочинение?
      — Сочинение неплохое, но, видишь ли, надо было подробнее сказать о художественных особенностях произведения.
      II. — Давай поедем завтра на дачу.
      — Понимаешь ли, у меня на завтра билеты в театр.
      Итак, мы закончили разговор о вводных словах. А теперь рассмотрим предложение: Создатель знаменитого толкового словаря В. И. Даль (он родился в Луганске в 1801 году) был известен и как писатель.
      Почему предложение Он родился в Луганске в 1801 году понадобилось заключить в скобки? Почему произносится оно как бы скороговоркой, несколько пониженным тоном? Потому, что сообщение, выраженное этим предложением, производит впечатление «незапланированного», как будто говорящий, уже начав основное сообщение, вдруг решил вставить дополнительные, добавочные сведения о В. И. Дале. Такие конструкции называются вставными. Действительно, они как бы размыкают связанные между собой члены предложения и вставляются в предложение, нарушая и его интонационное единство. В отличие от вводных конструкций, вставные не могут начинать предложение: они стоят в середине или в конце предложения. Ведь нельзя же, не начав главной мысли, «вставить» какие-то добавочные сведения.
      Вставные конструкции — это и предложения, и словосочетания, и отдельные слова: Ты, товарищ Давыдов, оставь нас на полчасика, мне вот с этим чудаком (жест в сторону Нагульнова) потолковать надо (М. Шолохов). Журналы иностранной литературы (два) я велел выслать в Ялту (А. Чехов).
      На письме вставные конструкции выделяются скобками или тире, — опять-таки в отличие от вводных слов, которые прекрасно обходятся запятыми.
      Итак, вводные и вставные конструкции не являются членами предложения. А нет ли еще каких-то слов, которые, выполняя определенную синтаксическую функцию, осложняя значение предложения, тем не менее к членам предложения не относятся?
      Есть и другие слова такого рода — среди них весьма популярно обращение.
      Сопоставим два предложения:
      Валентина придет к нам сегодня.
      Валентина, приди к нам сегодня.
      Одинакова ли роль слова Валентина в этих предложениях? В первом случае, бесспорно, это имя существительное в форме именительного падежа является подлежащим. А во втором? Здесь это же слово, имеющее ту же форму, роли подлежащего не играет: оно не выражает предмет мысли (просто называет лицо, к которому обращена речь) и потому не вступает в предикативные отношения со сказуемым и не образует вместе с ним грамматической основы предложения. И сказуемое не согласуется со словом Валентина, как это подобало бы по отношению к подлежащему: такое подлежащее требует согласования в 3-м лице (см. первое предложение), а здесь сказуемое стоит в форме 2-го лица повелительного наклонения. Выходит, что во втором предложении существительное Валентина вообще не вступает ни в подчинительные, ни в сочинительные отношения с другими словами и не является членом предложения. Это не что иное, как обращение, слово, называющее того, к кому обращаются с речью.
      Обращение держится в предложении весьма свободно и может занимать в нем любое место:
      — Саша, расскажи о Камчатке!
      — Расскажи, Саша, о Камчатке!
      — Расскажи о Камчатке, Саша!
      Более того, обращению позволено даже уходить за пределы предложения. Помните у Пушкина: Ветер, ветер! Ты могуч. Ты гоняешь стаи туч.
      Отметим, что такие своеобразные синтаксические отношения тоже возможны только в предложении (но не в словосочетании).
      В древнерусском языке для выражения обращения существовал особый, звательный падеж; о нем напоминают нам необычные формы обращения, встречающиеся в художественной литературе: Чего тебе надобно, старче? (А. Пушкин). Но теперь мы указываем адресата речи, используя именительный падеж существительного. Иногда же эту роль исполняют слова, выступающие в значении существительного (и тоже в форме именительного падежа): Услышь меня, хорошая, услышь меня, красивая... (М. Исаковский).
      Обращение устанавливает связь между говорящим и тем, к кому он обращается. Вполне понятно, что эту роль особенно охотно играют существительные одушевленные, а среди них имена собственные: Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины? (К, Симонов). Валя, Валентина, видишь — на юру базовое знамя вьется по шнуру (Э. Багрицкий).
      Однако обращение выполняет одновременно еще одну функцию: называя собеседника, мы этим названием-обращением оцениваем его и раскрываем свои отношения с ним (родственные, деловые, социальные и др.), особенно если в качестве обращения употребляется нарицательное имя существительное (оно по значению объемнее собственного): Товарищи, мужество рождается в борьбе(Н. Островский). Полюбите,дети, труд (В. Маяковский).Я расту кавалеристом. Подавай, отец, коня (В. Маяковский).
      Слово товарищ, выступающее широко распространенным обращением в наше время, в дореволюционные годы было символом борьбы за свободу, призывом к новой жизни. Это великолепно отразил М. Горький в произведении «Товарищ!». Он писал о том, как в страшную жизнь угнетенных, в их сердца, «отравленные многими обидами, в сознание, засоренное пестрой ложью мудрости сильных, — в эту трудную, печальную жизнь, пропитанную горечью унижений, — было брошено простое, светлое слово: — Товарищ!..
      — Товарищ! — говорили они. И чувствовали, что это слово пришло объединить весь мир, поднять всех людей его на высоту свободы и связать их новыми узами, крепкими узами уважения друг к другу, уважения к свободе человека, ради свободы его.
      Когда это слово вросло в сердца рабов, они перестали быть рабами...»
      Однако и собственные существительные могут выражать определенные отношения между говорящими. Представьте себе, что к одному и тому же человеку (инженеру Николаю Петровичу Иванову) обращаются сестра, товарищ, сослуживец, начальник цеха, в котором работает Иванов:
      — Здравствуй, Коленька!
      — Здравствуйте, товарищ Иванов!
      — Доброе утро, Николай Петрович!
      — Будь здоров, Николай!
      Вы без труда можете определить, кто с какой репликой обратился к инженеру Иванову, и эту догадку подсказало вам обращение.
      Не случайно обращению уделяется большое внимание в речевом этикете. Как обратиться к незнакомому и знакомому человеку в официальной и неофициальной обстановке и т. д.? Действительно, неудачное обращение может насторожить, удивить и даже обидеть.
      Вообразите такую ситуацию: в учительскую заглядывает ученик и спрашивает об учителе, которого ищет: «Самойлов пришел?» И все настораживаются: почему ученик назвал учителя по фамилии, а не по имени-отчеству? Это, если исходить из речевого этикета русского языка, неверно, невоспитанно. А при использовании обращения это и совершенно невозможно. Уже твердо установилось, что ученик обращается к учителю только по имени-отчеству: это уважительная официальная форма обращения.
      Любопытно, что в декабре 1978 года журнал «Работница» опубликовал письмо следующего содержания: молодые работницы, пришедшие на фабрику в коллектив женщин уже немолодых, но в силу дружеских отношений обращавшихся друг к другу по имени, тоже начали называть их по имени. «Правы ли молодые?» — спрашивала читательница. Конечно, неправы. Ведь имя-отчество указывает на уважение младшего к старшему, на уважение к малознакомому. Поэтому в данной ситуации возможно обращение только по имени-отчеству.
      Вместе с тем, обращаясь к товарищам, ребята очень часто используют имя (обычно уменьшительное) : Коля, прочитай эту книгу. Володя, помоги мне выполнить задание. Но ведь имена тоже имеют немало вариантов, и это необходимо учитывать. Володенька — обращение с эмоциональной окраской мягкости, ласкательности; Володька — обращение либо с окраской отрицательности, либо с оттенком доверительности.
      В диалогической речи особенно ярко видна социальная значимость обращения. И это естественно: ведь обращения самым тесным образом связаны с отношениями между людьми. Например, в рассказах К. Симонова часто встречаются обращения к разным по званию военным: «Красноармеец Савельев, — обратился к нему капитан Матвеев, — от имени Верховного Совета и командования в награду за вашу боевую доблесть вручаю вам медаль «За отвагу». «Вася, а Вася? — говорит лежащий с ним сержант Петренко... Несмотря на разницу в званиях, когда они наедине, Петренко называет приятеля по-прежнему Васей».
      Об использовании обращений в жизни общества, в нашей жизни интересно рассказывается в книгах Н. И. Формановской «Вы сказали: «Здравствуйте!» (М., 1982) и В. Е. Гольдина «Речь и этикет» (М., 1983). В них вы найдете немало полезных советов.
      В художественной литературе в роли обращения широко используются нарицательные существительные неодушевленные, что для обращения необычно: эти существительные принимают участие в создании художественного образа (прием олицетворения). Так, в призывной, боевой поэзии В. Маяковского оживают и ветер, и буря, и волны, к которым обращена речь:
     
      Напрасно, волны, скачете —
      морской дорожкой
      на реях и по мачте
      карабкаюсь кошкой.
      Сдавайся, ветер вьюжный,
      сдавайся, буря скверная,
      открою полюсЮжный,
      а Северный — наверное.
     
      В древнерусском памятнике «Слово о полку Игореве» Ярославна обращается к ветру, Днепру, солнцу, олицетворяет их: «О ветер-ветрило! Зачем, господин, веешь ты наперекор? О Днепр Славутич! Ты пробил каменные горы сквозь землю Половецкую... Прилелей же, господин, моего милого ко мне, чтобы не слала я к нему слез на море рано... Светлое и трижды светлое солнце! Для всех ты тепло и красно. Зачем, господин, простерло ты горячие свои лучи на воинов моего милого?»
      Вы, наверное, заметили, что обращение иногда выражено и не одним именем существительным: при обращении стоят зависящие от него слова (красноармеец Савельев, ветер вьюжный и др.). Иначе говоря, обращение может быть выражено не словом, а словосочетанием. Такое обращение называется распространенным, и распространителями его могут быть определения, приложения. Например:
     
      За море синеволное,
      за сто земель и вод
      разлейся, песня-молния,
      про пионерский слет.
      Веди светло и прямо
      к работе и к боям,
      моя большая мама —
      республика моя.
      (В. Маяковский.)
     
      Понятно, что слова-определители при обращении делают его полновеснее, образнее. Они не ослабляют основной роли обращения (назвать адресата речи, привлечь его внимание), но усиливают его дополнительную функцию — указать, выразить отношение говорящего к названному собеседнику. Вот почему распространенные обращения чаще используются в эмоциональных стилях — в публицистике, в художественной литературе.
      Отметим также, что говорящий может адресовать свою речь сразу нескольким явлениям, предметам, лицам, — тогда образуются однородные ряды обращений: Славьте, молот и стих, землю молодости (В. Маяковский). При этом в одном ряду могут стоять одушевленные и неодушевленные существительные, что особенно характерно опять-таки для ораторского и художественного стиля: Пойте, люди, города и реки, Пойте, горы, степи и моря (А. Сурков).
      В устной речи обращение выделяется особой (звательной) интонацией. Но сам характер звательной интонации меняется в зависимости от того, где стоит обращение: в начале, в середине или в конце предложения. Сравните сами интонационные рисунки таких предложений:
      Опять я ваш, о юные друзья (А. Пушкин).
      Не шуми ты, рожь, спелым колосом (А. Кольцов).
      Русый ветер, какой ты счастливый (С. Щипачев).
      В письменной речи обращение отделяется запятыми. Начиная письмо своему товарищу словами «Здравствуй, Саша!», не забудьте перед обращением поставить соответствующий знак препинания, а после обращения — восклицательный знак.
      Если же обращение, стоящее в начале предложения, произносится с усиленной звательной интонацией, то после него на письме ставится восклицательный знак:
      Родина! Родина! Родина!
      Поступь народа тверда!
      Родина! Родина! Родина!
      Славься, отчизна труда!
      (М. Вершинин.)
      В каких примерах, приведенных далее, у вас возникнут затруднения при расстановке знаков препинания? Почему?
     
      1. На всей планете товарищи люди
      Объявите: войны не будет.
      (В. Маяковский.)
     
      2. О родина
      В неярком блеске
      Я взором трепетным ловлю
      Твои пролески, перелески —
      Все, что без памяти люблю.
      (В. Котов.)
     
      3. Последняя туча рассеянной бури одна
      Ты несешься по ясной лазури.
      (А. Пушкин.)
     
      4. О Волга! После многих лет я вновь
      принес тебе привет.
      (Н. Некрасов.)
     
      В заключение работы над обращением дайте их полный анализ. Каково значение обращений в соответствующем тексте? Какова их структура (распростран.— нераспростран., как они распространены)? Объясните постановку знаков препинания. Какие еще явления синтаксиса и пунктуации вам показались особенно интересными?
     
      1. Слушайте,
      товарищи потомки,
      агитатора,
      горлана — главаря.
      (В. Маяковский.)
     
      2. Простите, милые долины,
      И вы, знакомые вершины,
      И вы, знакомые леса;
      Прости, небесная краса,
      Прости, веселая природа.
      (А. Пушкин.)
     
      3. Подруга дней моих суровых,
      Голубка дряхлая моя!
      Одна в глуши лесов сосновых
      Давно, давно ты ждешь меня.
      (А. Пушкин.)
     
      4. Ах ты, степь моя,
      Степь привольная,
      Широко ты, степь,
      Пораскинулась,
      К морю Черному
      Понадвинулась!
      (В. Кольцов.)
     
      5. Ландыш милый, ландыш нежный,
      Белый ландыш, ландыш снежный,
      Наш цветок!
      Встал ты меж зеленых створок,
      Чтоб тебя, кто только зорок,
      Видеть мог.
      (В. Брюсов.)
     
      6. Мать земля, моя родная,
      Сторона моя лесная.
      Приднепровский край,
      Здравствуй, сына привечай.
      Здравствуй, пестрая осинка,
      Ранней осени краса,
      Здравствуй, Ельня, здравствуй Глинка,
      Здравствуй, речка Лучеса!
      (А. Твардовский.)
     
      7. К дальним звездам, в небесную роздымь,
      Улетали ракеты не раз.
      Люди, люди — высокие звезды,
      Долететь бы мне только до вас.
      (Р. Гамзатов.)
     
      8. Посмотрю вокруг —
      И сердце радо:
      Как ты широка и зелена
      Житница хлебов и винограда,
      Вольная Советская страна!
      (А. Пришелец.)
     
      9. И так хороша в голубом одеянье,
      Такой теплотой согревает Земля,
      Что просто нельзя не беречь нам, земляне,
      Планеты родной — своего корабля.
      (И. Шаферан.)
     
      10. Жизнь! Бессмертие запрограммируй!
      Сбыться наши надежды должны,
      Если, как говорится, всем миром
      Землю мы защитим от войны.
      (Е. Долматовский.)
     
      * * *
     
      Вот и завершился наш разговор о непростом простом предложении. Пора подводить итоги. И в этом нам опять поможет неутомимый Почемучка, который составил для вас новую викторину. Постарайтесь ответить на ее вопросы.
      1. Почему не всякое сочетание слов можно назвать словосочетанием?
      2. Почему одни члены предложения называются главными, другие — второстепенными?
      3. Почему однородными могут быть все члены предложения, а обособленными — второстепенные?
      4. Почему односоставное предложение может, но не обязано быть неполным?
      5. Почему, обращаясь к одному и тому же человеку, его можно называть по-разному?
      6. Почему вставные конструкции не могут стоять в начале предложения?
      7. Почему простое предложение, осложненное однородными и обособленными членами предложения, обращениями, вводными и вставными конструкциями, все же остается простым? Как, например, вот это:
      — Итак, друзья, заканчивая чтение книги, вы подошли к ее заключительной части и сейчас снова (уже в последний раз) встретитесь с Почемучкой.
     
      ЗАКЛЮЧЕНИЕ
     
      В школе, где учился Почемучка, ребята задумали лингвистический карнавал; каждая маска должна была изображать какое-либо синтаксическое явление.
      И вот бал начался. В зале было шумно и весело, но Почемучку сразу стали одолевать вопросы. Прежде всего его заинтересовала карусель, крутившаяся в середине зала: совершенно одинаковые маски кружились вокруг мальчика, который держал в руках ленты, протянутые ему масками.
      — Кто вы? — спросил Почемучка, обращаясь к этому необычному хороводу.
      Не останавливаясь, маски весело кричали Почемучке;
      — Мы связаны с одним и тем же членом предложения!
      — Мы играем совершенно одинаковую роль в предложении!
      — У нас одинаковые имена!
      — Между нами нет главных и зависимых: мы все равны!
      «Все ясно, — подумал Почемучка. — Это, конечно,...»1. (Ответы Почемучки вы узнаете в конце заключительной главы. Впрочем, вы и сами, очевидно, отгадаете все синтаксические маски.)
      Тут его внимание привлекла необычная маска в ярком костюме с надписью «Определение, обстоятельство». «Ну и маска, — возмутился Почемучка, — сама свое имя открыла. Это все равно как бы я надел костюм Кота в сапогах и повесил на шею табличку «Кот в сапогах».
      Почемучка подошел к яркой маске и спросил:
      — Скажите, пожалуйста, почему на вашем костюме написано имя, и не одно, а два? Почему вы держитесь как-то обособленно от других слов-масок? Почему...
      Подожди, мальчик, — остановила Почемучку маска. — Ты задаешь слишком много вопросов. Однако я отвечу тебе. Я действительно могу быть и определением, и обстоятельством, но я вовсе не обыкновенный член предложения! У меня в предложении есть особый смысловой вес, особая интонационная окраска. Говорят, что я даже чем-то напоминаю само Сказуемое! Так как же мне не держаться особняком среди других слов-масок и не выделяться запятыми, а иногда и тире?
      — А-а, — догадался Почемучка, — так вы...2.
      — Ты прав, — ответила маска и удалилась.
      Оркестр заиграл вальс, все маски закружились в танце... Нет, не все. У стены осталась группа масок-слов, отгородившихся от танцующих какими-то рамочками.
      — Уважаемые члены предложения! — обратился к ним Почемучка.
      — Нет-нет, мы не члены предложения, — заволновались странные слова.
      — А почему вы стоите у стены, когда все танцуют? И зачем вам эти рамочки?
      — Это вовсе не рамочки, а скобки. И мы не можем выйти из скобок, иначе мы смешаемся с членами предложения и потеряем свое лицо!
      — Значит, без скобок вы обойтись не можете?
      — Ну почему же. Если нам вместо скобок предложат тире, мы не будем возражать.
      — И что же вы делаете в предложении?
      — Наша задача, молодой человек, в какой-то мере разрывать непрерывность существующих в предложении связей. Разве вы не знаете, что такие конструкции тоже нужны?
      — Да, я вспомнил. Вас называют...3. А есть ли в зале другие слова, не являющиеся членами предложения?
      — Есть. Да что далеко ходить, даже в нашей конструкции есть одно такое слово: мы ввели его, чтобы почувствовать себя увереннее. Вы видите его?
      — Разумеется, вижу. Почему же оно выделяется не скобками, а запятыми?
      — А для таких слов достаточно запятых. Дело в том, что они в общем-то заранее предусмотрены говорящим, в то время как мы появляемся в предложении неожиданно.
      «Э-э! — подумал Почемучка. — Очевидно, это одно из тех слов, которые привиделись мне в том грамматическом сне»4.
      — А вот там, у дверей, стоит еще одна представительница слов, не являющихся членами предложения.
      Почемучка оглянулся и увидел, что у входа беседуют две ученицы, а рядом с ними стоит улыбающаяся маска и доброжелательно кивает то одной, то другой собеседнице.
      — Маска, кто вы? — обратился к ней Почемучка.
      — Молодец, мальчик, хорошо задал вопрос. И потому найдешь ответ на него в своем вопросительном предложении.
      — Так вас зовут...5.
      Маска рассмеялась и ушла в зал. Помогать участникам карнавала общаться друг с другом.
      — Уф! — вздохнул Почемучка. — Совсем голова закружилась от этих масок.
      Он хотел выйти из шумного карнавального зала, но дорогу ему загородили две маски, крепко держащиеся за руки.
      — Не выпустим тебя, мальчик, пока ты нас не разгадаешь, — заговорили они.
      — Попытаюсь, — вздохнул Почемучка, — если вы будете отвечать на мои вопросы.
      — С удовольствием! Только вопросов должно быть не более трех.
      — Согласен. Итак, вы знакомы друг с другом по рассказу о словосочетаниях?
      — Нет, наше единство возникает только в предложении.
      — Как вы относитесь друг к другу?
      — Одно из нас подчиняется другому.
      — Как вы относитесь к другим словам в предложении?
      — Другие члены предложения нам нередко помогают. Но в общем-то мы можем обойтись и без них. А вот они без нас обойтись никак не могут.
      — Тогда все понятно: вы...6.
      — Верно! — воскликнули маски и отступили в сторону. Почемучка облегченно вздохнул и направился в комнату тихих игр.
      А мы посмотрим Почемучкины отгадки:
     
      Маска 1 — однородные члены предложения.
      Маска 2 — обособленный член предложения
      Маска 3 — вставная конструкция.
      Маска 4 — вводное слово.
      Маска 5 — обращение.
      Маска 6 — главные члены предложения.
     
      Почемучка правильно разгадал все маски. Если ваши догадки совпали с его отгадками, значит, и вы читали эту книгу внимательно и убедились в том, какое непростое это простое предложение.