Психология

DjVu

      ПРЕДИСЛОВИЕ
      Одна из основных задач, поставленных авторами учебника, — отразить в нем новейшие достижения психологической науки, те изменения, какие произошли в советской психологии за последние годы. Значительное внимание уделено законам высшей нервной деятельности как физиологической основы психических процессов. Полнее чем в предыдущих учебниках использованы материалы экспериментальных исследований, в особенности опубликованных в последнее время. Значительно шире представлена характеристика возрастных психологических особенностей детей, выделенная в качестве особого раздела учебника.
      В подготовке учебника принял участие коллектив научных работников, в состав которого в основном вошли сотрудники Института психологии Академии педагогических наук РСФСР, а также некоторые сотрудники кафедры психологии Московского университета. В авторский коллектив вошли: Л. В. Благонадежина (гл. 12), Ф. Н. Гоноболин (гл. 6 § 5), К. М. Гуревич (гл. 13), Е. В. Гурьянов (гл. 14), Н. И. Жинкин (гл. 9), Е. И. Игнатьев (гл. 10), В. А. Крутецкий (гл. 17), Н. С. Лейтес (гл. 15 и 16), А. Н. Леонтьев (гл. 3 и 11), А. Р. Лурия (гл. 2), Н. А. Мен-чинская (гл. 8 § § 4, 5, 6 и 8), С. Л. Рубинштейн (гл. 1), А. А. Смирнов (гл. 6 § § 1, 2, 3, 4; гл. 8), А. Н. Соколов (гл. 1, 5, 7), Е. Н. Соколов (гл. 4), Д. Б. Эльконин (гл. 18, 19 и 20).
      Кроме того, в подготовке отдельных глав принимали участие: Л. В. Благонадежина, Л. И. Божович, А. В. Запорожец (гл. 18, 19 и 20), Г. И. Поляков (гл. 2), Ф. Н. Шемякин (гл. 8).
     
      РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ
      ОБЩИЕ ВОПРОСЫ ПСИХОЛОГИИ
     
      ГЛАВА 1
      ПРЕДМЕТ, ЗАДАЧИ И МЕТОДЫ ПСИХОЛОГИИ
     
      § 1. Общее понятие о психических явлениях как функции мозга
      Психология — наука о психических явлениях, представляющих собой функцию мозга, отражение объективной действительности.
      Все психические явления: ощущения и восприятия, представления и мысли, чувства и желания, потребности и интересы, склонности и способности, волевые качества и черты характера — настолько близки каждому, что на первый взгляд кажутся хорошо известными. В действительности же правильное, научное понимание их — одна из величайших проблем человеческой мысли.
      Вопрос о природе психических явлений, их связи с материальными явлениями, их роли в жизни решается совершенно по-разному двумя основными непримиримыми направлениями в философии: материализмом и идеализмом.
      Представители идеалистической философии стоят на ложных, антинаучных позициях. Они признают существование особого духовного начала, не зависимого от материи. Они рассматривают психическую деятельность как проявление нематериальной, бесплотной и бессмертной души, а все материальные вещи и процессы толкуют лишь как наши ощущения и представления или же как некое загадочное обнаружение какого-то «абсолютного духа», «мировой воли», «идеи».
      1 Название науки «психология» происходит от греческих слов: «псюхе» (душа) и «логос» (учение слово). Первое систематическое изложение психологии было сделано Аристотелем (384—322 гг. до н. э.) в трактате «О душе». Название же «психология» появилось в конце XVI века; общеупотребительным оно стало с середины XVIII века.
      Своими историческими корнями идеалистические воззрения уходят в отдаленные времена, когда люди, подавленные стихиями природы, не имели правильных понятий о строении и функциях своего тела и полагали, что их мышление, ощущения и сновидения представляют собой деятельность особого, сверхъестественного существа — души или духа, которое якобы вселяется в человека в момент рождения и покидает его в момент сна и смерти. Так возник первобытный анимизм — мифологическая вера в души и духов, как в сверхъестественные существа, в своеобразные двойники тела. В этих представлениях фантастически отражалось бессилие дикаря в борьбе с природой.
      Первоначально душа представлялась в виде особого тонкого тела или существа, живущего в разных органах (в сердце, крови, зрачке и т. д.). С появлением религии она стала пониматься как бестелесная и бессмертная духовная сущность, связанная с каким-то «потусторонним миром», где она будто бы и обитает, покидая человека. Господствующие классы использовали религиозные верования о бессмертии души как средство устрашения угнетаемых классов. Происшедшее в классовых обществах отделение умственного труда от физического создавало иллюзию обособленности духовной деятельности от физической и ее приоритета над ней. На этой религиозно-классовой основе и возникли различные идеалистические системы философии, признававшие идеи, дух, сознание за первичное, За начало всего существующего, а природу, материю — за вторичное, производное от идей, духа, сознания. Возникнув в далекой древности, идеалистические учения выступали затем в значительно более усложненных и часто замаскированных формах, никак не менявших, однако, их сущности, их основного содержания. В этих формах они продолжают еще выступать и в настоящее время.
      На идеалистических позициях стоят и представители дуализма, того философского учения, которое утверждает, что существуют якобы два начала, или две субстанции: материя и дух. Обе они рассматриваются дуалистами как не зависимые друг от друга. Психическое, с точки зрения дуалистов, не является функцией мозга, его продуктом, а существует будто бы само по себе, вне мозга, никак не завися от него. Вопрос о взаимоотношении психического и физического решается дуалистами неверно: психику, сознание они понимают как некое самостоятельное начало, не зависимое от материи, не связанное с ней.
      Одной из широко распространенных в идеалистической психологии теорий, возникшей в XIX веке на почве дуалистической философии, является теория так называемого психофизического параллелизма. Вопреки многочисленным фактам, доказывающим зависимость психической деятельности от мозга, его состояния и работы, сторонники этой теории утверждают, что психическое и физическое существуют как два ряда явлений, не зависимых друг от друга. Явлениям одного ряда (в частности, психического) соответствуют явления другого ряда (физического), но те и другие якобы никак не связаны между собой, и психическое будто бы вовсе не зависит от физического — от деятельности мозга. Соответствие же явлений, принадлежащих обоим рядам, не получает никакого научного объяснения.
      Как и все дуалистические учения, психофизический параллелизм ведет к признанию отличной от тела души, представляет собой лишь одну из разновидностей идеализма и отвергается научной психологией.
      Противоположным идеализму направлением в философии является материализм. Он представляет собой монистическое 1 учение, признает лишь одно начало, и именно: природу, материю, а психику, мышление, сознание рассматривает как вторичное, производное от материи. Философский материализм, или материалистический монизм, основывается на данных науки и практики и по мере их развития уточняет и углубляет свои выводы, ведя непримиримую борьбу с идеализмом на протяжении всей многовековой истории философии.
      Высшей ступенью развития материализма является диалектический материализм, созданный Марксом и Энгельсом и развитый Лениным. Марксистская философия — это вершина материалистической мысли, великий революционный переворот в философии, единственно правильный взгляд на мир и его законы. Диалектический материализм — философская основа всех наук, в том числе и психологии.
      В период, предшествовавший созданию диалектического материализма, материалистические учения носили грубо упрощенный характер и не могли дать вполне правильного понимания психического как особого овойства материи, качественно отличающегося от других свойств материи и возникающего лишь на определенной ступени ее развития.
      Особенно ошибочны были попытки прямого отождествления психической деятельности с материальными процессами, ярко выраженные в положении, что мысль будто бы выделяется мозгом так же, как желчь выделяется печенью. Классики марксизма-ленинизма резко осудили подобные взгляды, считая их грубым, вульгарным материализмом. Ленин указывал, что «назвать мысль материальной — значит сделать ошибочный шаг к смешению материализма с идеализмом»2. В то же время он подчеркивал, что «противоположность материи и сознания имеет абсолютное значение только в пределах очень ограниченной области: в данном случае исключительно в пределах основного гносеологического вопроса о том, что признать первичным и что вторичным».
      Первичным является материя; психика, сознание — это вторичное, это отражение мозгом объективной действительности. В этом смысле материальное (предметы и явления действительности) и идеальное (отражение их в виде ощущений, мыслей и т. д.) действительно противоположны друг другу. Но если иметь в виду физиологический механизм отражения действительности мозгом, то различие материального и идеального имеет уже не абсолютный, а относительный характер, так как ощущения, восприятия, представления, мысли, чувства и т. д. — это деятельность материального органа — мозга, результат превращения энергии внешнего раздражения в факт сознания. Психика, сознание неотделимы от деятельности мозга, не могут существовать ни в виде «бесплотных», «оголенных» идей (как это допускают идеалисты), ни в виде какого бы то ни было «выделения мозга» (как это допускают вульгарные материалисты).
      Исходным положением диалектического материализма является учение о материальности мира. В мире нет никакого другого начала, кроме вечно существующей материи, которая обладает различными свойствами и находится в вечном движении. Движение материи — это не только перемена места, но и любое ее изменение. Это и развитие материи, возникновение у нее новых свойств. Движение, указывает Энгельс, «обнимает собою все происходящие во вселенной изменения и процессы, начиная от простого перемещения и кончая мышлением» х. «Движение, в применении к материи, — это изменение вообще»2.
      Развитие материи есть переход от низших ее форм к высшим, от низших форм движения материи к высшим. Первоначально существовала лишь неорганическая материя, неживая природа. На определенной ступени развития материи, в результате ее длительной, миллионы лет продолжавшейся эволюции, возникла органическая материя, возникла новая форма движения материи, новое ее свойство — жизнь. В процессе развития материи появились растения, животные и, наконец, человек с его сознанием — высочайшим порождением материи.
      Психика, сознание — это свойство материи, возникающее на определенной, высокой ступени ее развития. Это «высший продукт особым образом организованной материи» (Ленин) — мозга. Вместе с тем психическая деятельность не возникла сразу в ее развитых формах. Так же как и все существующее в мире, она прошла длинный путь развития, начиная с самых элементарных ее форм, наблюдаемых уже в животном мире, и кончая высокоразвитой сознательной деятельностью людей. Развитие ее как деятельности мозга являлось необходимым следствием развития нервной системы, в свою очередь вызванного усложнением и изменением условий существования животного мира и человека.
      Первые живые существа обладали только раздражимостью, т. е. способностью отвечать определенным образом на внешние воздействия, характерной уже для взаимодействия между белком как носителем жизни «и воздействующей на него (в процессе обмена веществ) внешней средой. Раздражимость явилась той физиологической основой, на которой вначале возникли недифференцированные ощущения (общая чувствительность) и простейшие движения. В дальнейшем, по мере все большего приспособления организмов к внешней среде, с появлением и развитием под влиянием этого у животных нервной системы, развиваются различные, специализированные виды ощущений и более сложные формы поведения.
      Возникновение человеческого общества, основанного на совместной трудовой деятельности людей, привело к появлению высшей формы психической деятельности — сознания, как общественно-обусловленного отражения действительности при помощи языка. Язык закрепляет общественный опыт человечества, общественную практику и выработанные обществом идеи. Посредством слов все это передается другим людям, усваивается ими, становится регулятором их деятельности, воздействует на поведение и подвергается дальнейшему развитию в обществе. Являясь функцией мозга, сознательная деятельность людей формируется под определяющим влиянием общественных условий их жизни. «Сознание, следовательно, с самого начала есть общественный продукт и остается им, пока вообще существуют люди»
     
      § 2. Психические явления как отражение действительности
      Человек находится в постоянном взаимодействии с окружающей средой. Многочисленные предметы и явления действительности воздействуют на его органы чувств и, отражаясь его мозгом в виде ощущений, представлений, мыслей, чувств, стремлений, вызывают ответную реакцию — те или иные действия человека. Это отражение действительности человеческим мозгом в виде различных психических явлений есть субъективный мир человека, представляющий собой отражение, образ объективного мира, существующего вне нас и независимо от нашего сознания. «Вне нас существуют вещи, — писал В. И. Ленин. — Наши восприятия и представления — образы их».
      Образы вещей — это как бы копия их, изображение предметов, сходное с отображаемыми предметами и явлениями, но не самые предметы или явления.
      Начальным моментом отражения действительности являются ощущения. Они представляют собой отражение отдельных свойств предметов и явлений материального мира, действующих непосредственно на органы чувств (ощущение цвета, звука, запаха и т. д.). В восприятии предметы и явления отражаются уже в многообразии своих свойств. Рассматривая предмет, мы видим не просто его цвет, форму и величину отдельно друг от друга, а воспринимаем его как целое (дом, стол, карандаш и т. д).
      Образы предметов и явлений могут воспроизводиться после действия раздражителей в виде представлений, т. е. образов ранее воспринятых предметов или явлений.
      Ощущения, восприятия и представления являются наглядными образами предметов. Это чувственное отражение действительности. Оно дает знание о внешних, непосредственно воспринимаемых свойствах предметов и об их внешних связях друг с другом.
      Далеко не все свойства предметов и не все предметы непосредственно воспринимаются. Мы, например, не видим непосредственно атомы, не слышим ультразвуки, хотя их существование достоверно известно. В этих случаях знания достигаются опосредствованно — путем сравнений, обобщений, умозаключений, выполняя которые, человек исходит, однако, из того, что дано ему непосредственно з ощущениях и восприятиях. Такое опосредствованное и обобщенное отражение действительности называется мышлением.
      Мышление неразрывно связано с языком и осуществляется при помощи языка. Слово, язык — это звуковая, материальная оболочка мысли, вне которой мысль вообще не существует.
      Ощущение и мышление — неразрывные звенья, единого процесса отражения действительности. Исходным является чувственное, наглядное познание предметов и явлений действительности. Но, ощущая, воспринимая или наглядно представляя что-либо, человек всегда так или иначе анализирует, объединяет, обобщает, т. е мыслит то, что дано в ощущениях и восприятиях.
      Ощущения, восприятия, представления, мысли — все это познавательные процессы, познавательная сторона отражения действительности.
      Отражение действительности мозгом не исчерпывается только познавательной деятельностью людей. Внешний мир отражается в голове человека не только в виде наглядных образов предметов или мыслей о них, но и в виде того или иного отношения к предметам и явлениям действительности. Мы всегда так или иначе относимся к тому, что воздействует на нас, и то или иное наше отношение к нему определяется как особенностями самих воздействующих предметов и явлений, так и всем нашим предшествующим опытом, особенностями нашей личности. В зависимости от особенностей того, что воздействует на нас, и особенностей нашей личности, сложившихся под влиянием прежних воздействий предметов и явлений действительности, мы испытываем те или иные потребности и интересы, чувства и желания, осуществляем волевые действия. Все это опять-таки различные формы отражения предметов и явлений действительности. Все это ответные реакции на действие предметов и явлений объективного мира, на те особенности, которые характерны для них.
      Отражением действительности являются и все черты личности, прежде всего способности и характер человека, формирующиеся под воздействием условий жизни, в зависимости от тех обстоятельств, в которых протекает деятельность человека.
      Все эти различные формы отражения реального мира неразрывно связаны между собой. Чувства и желания всегда зависят от того, что познается в предметах и явлениях, какие качества, свойства, особенности их выделяются нами. Вместе с тем познание объективной реальности в свою очередь само зависит от наших потребностей и интересов, от чувств и желаний, испытываемых нами, от волевых действий, от черт характера, которые сложились у нас, от всех особенностей личности.
      Отражение действительности происходит в процессе деятельности людей: человек отражает мир, воздействуя на него, выполняя те или иные действия, оперируя вещами. Практика, деятельность людей — источник познания предметов и явлений действительности и того или иного отношения к ним. Человек не пассивно отражает действительность, он — активный деятель в окружающем мире. В процессе труда, осуществляя практическую деятельность, он изменяет и преобразует среду в интересах удовлетворения постоянно растущих общественных и личных потребностей. В процессе труда, указывает Маркс, человек не только «изменяет форму того, что дано природой: в том, что дано природой, он осуществляет в то же время и свою сознательную цель, которая как закон определяет способ и характер его действий и которой он должен подчинять свою волю».
      Наличие у человека как активного деятеля сознательных целей играет важнейшую роль в отражении объективной действительности, делает ее отражение целенаправленным, сознательно избирательным. Из всего многообразия того, что его окружает, из всех обстоятельств жизни человек прежде всего выделяет то, что имеет для него особенное значение, то, что отвечает сознательным целям и задачам деятельности, осознанным им потребностям общественной жизни и его личным потребностям.
      Практическая деятельность, оперирование вещами, значительно расширяет познавательные возможности человека, уточняет его знания, обогащает их. Вместе с тем практика является и критерием правильности или ошибочности отражения действительности. Действуя в соответствии с возникающими у нас образами, мы проверяем, правильны ли они или ошибочны.
      Являясь активным деятелем, человек в процессе деятельности накапливает жизненный опыт, и это играет важную роль в отражении им объективной реальности. Опыт людей различен; он зависит от природных и общественных условий, в которых живет человек, от условий воспитания и обучения, профессиональной деятельности, от влияния окружающих людей, от всех многообразных общественных воздействий, которым человек подвергается. Все это существенно влияет на отражение им объективной действительности.
      Являясь активным деятелем общественно-исторического развития, человек в процессе деятельности изменяет не только внешнюю, природную и общественную, среду, но и свою собственную физическую и духовную природу, психический склад своей личности. В процессе деятельности не только делаются все более тонкими и точными ощущения и восприятия человека, развивается наблюдательность, мышление, воображение, но и формируются его чувства, волевые качества, навыки и привычки, развиваются способности, возникает музыкальный слух, художественный вкус, пробуждаются интересы, склонности, складывается характер.
      Таким образом, объективные, внешние воздействия, являясь исходными и определяющими в отражении человеком реального мира, детерминируют, причинно обусловливают всю психическую деятельность человека, все черты личности, но не прямо, не автоматически, а через вза и-м одействие человека с объективной действительностью в процессе деятельности, направленной на изменение среды, и в зависимости от того, какое место те или иные условия среды занимают в его жизни и деятельности. Именно этим и объясняется, что одни и те же общие внешние условия, одна и та же внешняя среда оказывают разное влияние на разных людей, равно как и на одного и того же человека в разные периоды его жизни. Из этого следует также, что внешние условия жизни никогда не предопределяют роковым образом, фатально, дальнейшего психического развития человека.
      Отражение человеком действительности является неразрывным единством объективного и субъективного. Оно объективно по содержанию, так как является отражением внешних вещей и явлений и детерминируется внешними воздействиями. Оно объективно и потому, что является реальным нервным процессом и выражается в различных внешних действиях и поведении человека. Но оно субъективно потому, что всегда является отражением реального мира определенным человеком, субъектом, всегда преломляется через накопленный им личный опыт, через все особенности личности.
      Из всего сказанного очевидна огромная жизненная роль психической деятельности человека. Как отражение объективной действительности, она является необходимым условием воздействия человека на мир, изменения им действительности. Ориентируя людей в объективном мире, психическая деятельность дает им возможность переделывать воздействующую на них среду. Человек изменяет действительность в соответствии с тем, как он ее отражает. Вне отражения действительности не может быть и деятельности человека. «Даже за еду и питье, — говорит Энгельс, — человек принимается под влиянием отразившихся в его голове ощущений голода и жажды, а перестает есть и пить потому, что в его голове отражается ощущение сытости».
      Эта жизненно важная роль психической деятельности обусловлена тем, что психика есть верное отражение объективной действительности. Она правильно ориентирует человека в окружающем мире, и именно благодаря этому возникает наука, создаются искусство и техника как орудие высшей ориентировки человека в окружающей действительности и преобразования ее в интересах человечества.
     
      § 3. Рефлекторная природа психической деятельности
      Естествоиспытатели и врачи, изучавшие анатомию человека еще в древности высказывали предположение о связи психических явлений с деятельностью мозга и рассматривали психические болезни как результат нарушения его деятельности. Средневековая схоластика во имя интересов религии предала эти идеи забвению, и только начиная с эпохи Возрождения (XV—XVI вв.) они вновь получают свое развитие и обоснование.
      Существенной опорой этих взглядов были наблюдения над больными с теми или иными поражениями головного мозга в результате ушиба, ранения или заболевания. У таких больных часто наблюдаются резкие нарушения психической деятельности — страдает зрение, слух, память, мышление и речь, нарушаются произвольные движения и т. д. Тогда же, когда нормальная деятельность мозга восстанавливается, происходит и восстановление нормальной психической деятельности. Эти наблюдения со всей определенностью показывают, что психическая деятельность непосредственно связана с мозгом, что мозг есть орган мышления, а мысль — есть функция мозга, продукт его деятельности.
      Установление связи психической деятельности с деятельностью мозга явилось, однако, лишь первым шагом на пути научного исследования психики. Сами по себе указанные факты, хотя и имеют огромное значение, все же еще не объясняют, какие физиологические механизмы лежат в основе психической деятельности. В виду огромной сложности строения мозга естествознание долго не давало ответа на этот вопрос.
      Первые попытки в э^ом направлении были сделаны в XVII веке французским ученым и философом Декартом. Он считал, что все реакции животных, а также и все «непроизвольные» реакции человека осуществляются автоматически как отражение действия внешних раздражителей. Таково, например, непроизвольное отдергивание руки или ноги от огня при ожоге.
      1 Ф. Энгельс, Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии, Госполитиздат, 1955, стр. 24.
      Так как в эпоху Декарта нервные процессы были еще неизвестны, то его представления о физиологическом механизме автоматических движений были весьма фантастичны. Однако основной принцип рефлекторных реакций описан Декартом правильно внешнее раздражение (например, ожог) действует на органы чувств, откуда возбуждение передается в мозг, а из мозга к мышцам, вызывая их сокращение. Таким образом в схеме Декарта была представлена основная функциональная единица нервной деятельности — рефлекс как закономерный ответ на внешнее раздражение, осуществляемый центральной нервной системой, и рефлекторная дуга как анатомическая основа рефлекса.
      И. П. Павлов высоко ценил эти идеи Декарта и отмечал их материалистический характер.
      Однако Декарт эти материалистические принципы распространял на человека не полностью, а только на область «непроизвольных» движений, общих человеку и животным. Характерные же для человека «произвольные» движения относились им к действию «высшего разума», который он понимал как не зависимую от материи духовную субстанцию. В решении вопроса о-взаимоотношении «духа и материи» Декарт стоял на позициях дуализма.
      Естественнонаучная разработка и обоснование отражательной, рефлекторной природы всех видов психической деятельности является заслугой русской физиологии, и прежде всего ее двух великих представителей — И. М. Сеченова (1829—1905) и И. П. Павлова (1849—1936).
      В своем знаменитом труде «Рефлексы головного мозга» (1863) Сеченов распространил рефлекторный принцип на всю деятельность головного мозга и тем самым на всю психическую деятельность человека. Он показал, что «все акты сознательной и бессознательной жизни по способу своего происхождения суть рефлексы». Это была первая попытка вступить на далеко идущий плодотворный путь рефлекторного понимания психики, имеющий важнейшее значение для развития научной психологии. Павлов писал об этом труде Сеченова как о «гениальном взмахе русской научной мысли».
      Подробно анализируя рефлексы головного мозга человека, Сеченов выделяет в них три главных звена: начальное звено — внешнее раздражение и превращение его органами чувств в процесс нервного возбуждения, передаваемого в мозг; среднее звено — центральные процессы в мозгу (процессы возбуждения и торможения) и возникновение на этой основе психических состояний (ощущений, мыслей, чувств и т. п.); конечное звено — внешние движения. При этом Сеченов подчеркивал, что среднее звено рефлекса с его психическим элементом не может быть обособлено от двух остальных звеньев (внешнего раздражения и ответного действия), которые являются его естественным началом и концом. Поэтому все психические явления — это неотделимая часть всего рефлекторного процесса.
      Положение Сеченова о неразрывной связи всех звеньев рефлекса имеет важнейшее значение для научного понимания психической деятельности. Психическая деятельность не может рассматриваться изолированно ни от внешних воздействий, ни от внешних действий человека. Она не может быть только субъективным переживанием. Если бы это было так, психические явления не имели бы никакого реального жизненного значения,, тогда как в действительности они, будучи неразрывно связаны с средним звеном рефлекса и вызываясь внешними воздействиями, кладущими начало рефлекса, повсюду имеют значение регулятора движения — этого конечного звена рефлекса.
      Последовательно анализируя психические явления, Сеченов показал, что все они включены в целостный рефлекторный акт, в целостный ответ организма на воздействие окружающей среды,, регулируемый головным мозгом человека.
      Рефлекторный принцип психической деятельности позволил Сеченову сделать важнейший для научной психологии вывод о детерминированности, причинной обусловленности всех действий и поступков человека внешними воздействиями. «Первоначальная причина всякого поступка, — писал он, — лежит всегда во внешнем чувственном возбуждении, потому что без него никакая мысль невозможна». При этом, предупреждая против упрощенного понимания действия внешних условий, Сеченов неоднократно отмечал, что здесь имеют значение не только наличные внешние воздействия, но и вся совокупность испытанных человеком предшествующих воздействий, весь ею прошлый опыт, так как «всякое душевное движение, как бы просто оно ни было, представляет собою результат всего предшествующего и настоящего развития человека».
      Свое высшее развитие и глубокое экспериментальное обоснование рефлекторный принцип деятельности головного мозга получил в трудах И. П. Павлова и его школы. Павлов экспериментально доказал правильность понимания Сеченовым психической деятельности как рефлекторной деятельности мозга„ раскрыл ее основные физиологические законы и создал новую область науки — физиологию высшей нервной деятельности, учение об условных рефлексах, временных нервных связях организма с окружающей средой.
      Образование временных связей есть важнейшая функция коры головного мозга. Павлов характеризовал временную связь как «универсальнейшее физиологическое явление в животном мире и в нас самих». Вместе с тем он считал ее и психическим явлением, отождествляя с тем, что в психологии получило название ассоциации (или связи) психических процессов, возникающей в-результате совместного воздействия на мозг предметов и явлений действительности. Для любого вида психической деятельности как деятельности мозга временная нервная связь является основным физиологическим механизмом.
      Так как всякая временная связь образуется в результате воздействия на мозг тех или иных раздражителей, основную массу которых составляют раздражители, воздействующие извне, то началом любого психического процесса в конечном итоге являются внешние воздействия на мозг. Конечный же результат любых психических процессов, как и любой временной связи, есть вовне выявленное действие как ответ на это внешнее воздействие. Психическая деятельность есть, следовательно, отражательная, рефлекторная деятельность мозга, вызываемая воздействием предметов и явлений действительности и представляющая собой отражение их, образ того, что воздействует на мозг.
      Любой психический процесс не может возникнуть сам по себе, без действия на мозг тех или иных раздражителей. Он всегда детерминирован, причинно обусловлен их воздействием на мозг. Принцип детерминизма, причинной обусловленности психической деятельности воздействующими на мозг раздражителями (предметами и явлениями объективной действительности), есть важнейший принцип рефлекторного понимания психики. Он является необходимым условием научного объяснения психической деятельности.
      Нетрудно видеть, что все эти положения целиком подтверждают понимание психики как отражения объективной реальности. Учение о высшей нервной деятельности является естественнонаучным фундаментом материалистического понимания психических явлений.
      Исходя из указанных выше строго научных положений, создатели рефлекторной теории Сеченов и Павлов всегда резко критиковали тех психологов и физиологов, которые отрывали психическую деятельность от рефлекторной деятельности мозга, и называли их взгляды пережитками дуализма и анимизма. С этой точки зрения они критиковали и всю старую, субъективистскую, идеалистическую психологию, которая оказалась не в состоянии дать правильное, подлинно научное понимание психических явлений.
      Признание важнейшего значения временных нервных связей как физиологического механизма всякой психической деятельности не означает, однако, отождествления психических явлений с физиологическими. Психическая деятельность характеризуется не только ее физиологическим механизмом, но и ее содержанием, т. е. тем, что именно отражается мозгом в реальной действительности. Содержание же отражения действительности определяется тем, что человек является не только природным, но и общественным существом. Сущность человека есть «совокупность всех общественных отношений» (Маркс). Человек живет в обществе, находится в постоянном общении с другими людьми, действует совместно с ними, подвергается непрерывному воздействию со стороны общества — и это не может не определять собой всей его психической деятельности. Условия жизни человека, играющие определяющую роль в его развитии, — это не только внешняя среда, которая его окружает. Это прежде всего вся система общественных отношений, в которые он вступает с окружающими людьми, с обществом, в котором живет.
      Несомненно, что у людей разных исторических эпох, социальных групп, разного уровня общественного и культурного развития, разных профессий и т. д. физиологические механизмы психической деятельности одни и те же. Однако содержание того, что отражается людьми, может быть очень различным, и оно определяется общественно-историческими условиями их жизни и деятельности.
      Человек отражает действительность в процессе деятельности, исходя из общественных потребностей и задач, общественных взглядов и отношений, регулирующих также и личные потребности и отношения человека. «В головах людей, — пишет Энгельс, — непременно отражается все то, что побуждает их к деятельности, но как отражается — это зависит от обстоятельств».
      Являясь по своему происхождению и функционированию рефлекторной деятельностью мозга, высшей нервной деятельностью, психическая деятельность человека по своему содержанию есть отражение объективной действительности, обусловленное обстоятельствами его жизни и деятельности и прежде всего — обстоятельствами жизни общества, к которому он принадлежит.
     
      § 4. Задачи психологии
      Основной задачей психологии является изучение законов психической деятельности в ее развитии, раскрывающих, как формируется и совершается отражение объективного мира в мозгу человека, как в силу этого регулируются его действия, как формируются психические свойства личности.
      Поскольку психика, сознание человека есть отражение объективной действительности, изучение психологических законов означает прежде всего установление зависимости психических явлений от объективных условий жизни и деятельности человека.
      Но любая деятельность людей — будет ли это какая-либо производственная работа или выполнение каких-либо учебных заданий учащимися — всегда закономерно зависит не только от самих объективных условий жизни человека, но и от соотношения их с субъективными моментами: с отношением человека к выполняемой работе, с его личным опытом, выражающимся в знаниях, умениях и навыках, необходимых для этой работы, и т. п. Успешность учебных занятий, например, зависит не только от их содержания, но и от отношения к ним учащегося, от его умения выполнять учебные задания и т. д.
      Идеалистическая психология рассматривает субъективные «факторы» как нематериальную творческую силу, .регулирующую деятельность человека. Материалистическая психология отвергает подобные «объяснения» и дает действительно научное обоснование взаимодействия субъективных и объективных условий, исходя из того, что все психические явления, как бы сложны они ни были, своей материальной основой имеют системы временных связей в коре головного мозга. В силу образования и функционирования этих связей психические явления могут оказывать влияние на деятельность человека — регулировать и направлять его действия, влиять на отражение им объективной действительности.
      Устанавливая закономерные зависимости психических явлений от объективных условий жизни и деятельности человека, психология должна вскрывать и физиологические механизмы отражения этих воздействий. Чтобы понять, как формируется психическая деятельность человека и психические качества личности, необходимо знать не только сами по себе внешние воздействия (и прежде всего воздействия общественного порядка), но и то, как в зависимости от них протекают нервные процессы, как образуются временные связи, как они взаимодействуют с уже имеющимися связями, образовавшимися в прошлом. Только на основе знания всех звеньев рефлекторного акта — внешних воздействий, физиологических механизмов их отражения и ответных действий человека — возможно установление объективных законов развития и формирования психики человека.
      В решении этой задачи психология опирается на смежные с ней науки и прежде всего — на исторический материализм и физиологию высшей нервной деятельности
      Исторический материализм раскрывает общие законы общественно-исторического процесса, в том числе законы развития общественного сознания как отражения общественного бытия. Психология опирается на закономерности исторического материализма как на свою общественно-историческую основу, но предметом психологии яяляются не общественно-исторические закономерности, а изучение их влияния на психику человека, на его деятельность, на формирование его индивидуального сознания.
      Связь психологии с физиологией высшей нервной деятельности определяется тем, что обе эти науки исследуют деятельность одного и того же
      органа — мозга. Обе они, однако, изучают его деятельность в разном отношении. Физиология высшей нервной деятельности исследует законы рефлекторной деятельности мозга, отвлекаясь от анализа субъективных явлений (ощущений, представлений, мыслей, чувств и т п ) как отражения субъектом объективной действительности. Психология же исследует законы развития и формирования именно этих субъективных явлений (сознания, мышления, воли, чувств и т. д.) как отражения объективной реальности мозгом человека, т. е. в неразрывной связи с изучением того, чем они вызываются и каковы физиологические механизмы этих явлений.
      Именно эту особенность психологии подчеркивал Павлов, говоря, что «психология, как изучение отражения действительности, как субъективный мир, известным образом заключающийся в общие формулы, — это, конечно, необходимая вещь. Благодаря психологии я могу себе представить сложность данного субъективного состояния». Отмечая это, Павлов, однако, считал, что психологический анализ нельзя считать достаточным без изучения физиологических механизмов психических явлений и что в этом направлении психология и физиология должны работать совместно. На-этом пути и должно происходить смыкание психологии с физиологией высшей нервной деятельности.
      Таким образом, физиология высшей нервной деятельности является естественнонаучной основой психологии, но изучение нервных процессов как материального субстрата психических явлений служит лишь предпосылкой решения центральной задачи психологии: исследования путей и средств формирования психической деятельности человека и психических свойств, или черт, личности.
      Изучение психической деятельности как отражательной деятельности мозга в ее загасим ост и от общественных условий жизни человека имеет огромное теоретическое значение. Материалистическая психология дает подлинно научное понимание душевных явлений, той области, которая всегда была цитаделью религии, мистики, суеверий. Материалистическое объяснение этих явлений представляет большой еклэд в развитие передового, подлинно научного мировоззрения. Ленин рассматривал психологию как одну из наук, на основе которых должна строиться диалектика и теория познания.
      Весьма велико и практическое значение психологии. Как всякая наука, психология служит жизни, ее преобразованию, совершенствованию. Психология непосредственно служит делу воспитания людей. Изучая законы психических явлений, она раскрывает пути и средства формирования психической деятельности человека, психических свойств личности. На этом основана помощь, которую она может оказывать и оказывает практике, в гпервую очередь — практике воспитания и обучения подрастающих поколений.
      Закономерности познавательных процессов (ощущений, восприятий, мышления, воображения, памяти) служат одной из научных основ построения процессов обучения, учебной работы школьников, молодежи. Они дают возможность правильно определить содержание учебного материала, необходимое для усвоения тех или иных знаний, умений и навыков. На их основе должна строиться методика обучения, разработка и применение наиболее успешных приемов объяснения учебного материала, закрепления его в памяти учащихся, применения полученных знаний на практике. Законы восприятия, памяти, мышления должны быть широко использованы при построении учебников и создании всякого рода пособий в помощь процессу обучения.
      В построении воспитательного процесса важную роль играют законы формирования личности: развития потребностей и интересов, склонностей и способностей, чувств и волевых качеств человека, темперамента и характера. Знание этих законов необходимо для правильного воспитания сознательного отношения к ученью, к труду, развития коллективизма, всех тех ценных качеств личности, формирование которых является задачей воспитания.
      Зная психологические законы, учитель легче и успешнее найдет пути индивидуального подхода к ученику в соответствии с особенностями его личности, поймет, чем вызваны те или иные черты его поведения, как преодолеть то отрицательное, что имеется у него, как успешнее развивать положительное, характерное для личности данного ученика.
      Знание законов развития тех или иных сторон психики человека оказывает важную помощь в отыскании путей и способов работы, соответствующих возрастным особенностям учащихся.
      Дело воспитания и обучения подрастающих поколений — важнейшее жизненное дело, которому служит психология. Психологическое познание людей, и их обучение и воспитание тесно связаны между собой. Лишь зная психологию людей, можно успешно воспитывать и обучать их, формировать их психику, их сознание, их личность. Воспитывая же и обучая людей, мы глубже познаем их. Практика воспитания и обучения — важнейшая сфера практического применения психологии и вместе с тем богатый источник психологического познания.
      Значение психологии не исчерпывается практическими выводами (на основе законов формирования психической деятельности и психических свойств личности), существенно важными для воспитания подрастающего поколения. Научное объяснение психических явлений имеет непосредственное значение и для самовоспитания. Правильное, материалистическое понимание психической деятельности, способствуя формированию научного мировоззрения, свободного от идеалистических предрассудков и суеверий, позволяет понимать собственную душевную жизнь, пути формирования у самого себя ценных качеств личности, закономерности правильной организации своей деятельности. В этом также заключается важная воспитательная роль психологии.
      Большое практическое значение психология имеет и в ряде других областей человеческой деятельности. Весьма важно учитывать психологические законы при решении вопросов организации труда, усвоения новой, высшей техники и передовых методов работы, повышения производительности труда, производственного обучения, рационального использования рабочей силы, приспособления машин и механизмов к особенностям психической деятельности человека.
      Существенное значение имеют психологические исследования художественного восприятия и художественного творчества в различных областях искусства (музыка, живопись) и в литературе.
      Данные изучения различных форм распада и нарушения психической деятельности человека и условий восстановления того, что нарушено в его психике, успешно используются в медицинской практике. Существенную роль могут играть психологические знания при общении врача с больным, воздействии на больного, равно как для понимания всего его поведения.
      В соответствии с этим, помимо общей психологии, изучающей общие закономерности психических явлений, существует ряд ответвлений, или отдельных отраслей, психологии, непосредственно обращенных к практике. Детская психология изучает возрастные особенности психического развития ребенка, знание которых совершенно необходимо для правильного построения учебно-воспитательной работы с детьми. Педагогическая психология, близко примыкающая к детской психологии, изучает закономерности усвоения детьми знаний, навыков и умений в процессе школьного обучения и формирования личности в процессе воспитания. Такие области психологии, как психология труда, психология искусства, психология спорта, изучают разные виды деятельности взрослого человека. Различные формы распада и нарушения психической деятельности при тех или иных поражениях или заболеваниях мозга составляют предмет патопсихологии.
     
      § 5. Методы психологии
      А. Общие принципы научного изучения психических явлений
      Научное изучение психической деятельности человека и психических особенностей личности возможно только на основе диалектико-материалистического метода познания.
      Диалектический материализм учит, что метод, т. е. путь или способ, познания действительности лишь тогда является научным, когда он отражает объективную истину, объективные, не зависимые от сознания и воли людей законы связи и взаимодействия явлений действительности, объективные законы их постоянного изменения и развития. Важнейшим требованием марксистского диалектического метода является поэтому проверка изучаемых закономерностей на практике, в практической деятельности людей. Практика, и прежде всего общественная практика — основа и критерий правильности всех наших знаний «о природе, обществе, о нас самих.
      Требование строгой объективности полностью относится и к изучению психической деятельности человека. Применительно к исследованию психических явлений оно означает необходимость раскрывать объективные законы этих явлений, опираясь в их изучении на факты, доступные наблюдению и проверке извне, другими людьми.
      Правильность объективного изучения психики человека подтверждается всей практикой жизни. В практической жизни мы всегда судим о людях — об их уме, чувствах, желаниях, характере, способностях — не по их высказываниям о себе, а по их поведению, поступкам, по их делам.
      Именно эту объективную сторону деятельности людей подчеркивал В И. Ленин, когда, критикуя субъективный подход к оценке личности, писал: «По каким признакам судить нам о реальных «помыслах и чувствах» реальных личностей? Понятно, что такой признак может быть лишь один: «действия этих личностей...»1. В другом месте Ленин указывал: «О человеке судят не по тому, что он о себе говорит или думает, а по делам его»2, и называл такой строго объективный подход к оценке личности марксистской истиной.
      Материалистическая психология не может довольствоваться при изучении психических явлений самонаблюдением, т. е. описанием переживаний субъекта, даваемым им самим. Такое описание не в состоянии вскрыть объективные, материальные основы переживаний, те внешние воздействия, которыми они были вызваны, проявления переживаний в действии, поведении человека, физиологические механизмы психических явлений. Без знания же материальных основ психических явлений они не могут быть правильно поняты и объяснены; без этого не может быть их подлинно научного познания.
      Это не означает, что при изучении психических процессов вовсе не надо учитывать высказываний человека о том, что он переживает, тем более его высказываний о внешних предметах и фактах, являющихся объектом его восприятия, мышления, памяти и т. д. Такие высказывания совершенно необходимы для суждения о том, что сознается человеком из всего многообразия воздействий на него, как он сам понимает те или иные явления, факты, в том числе и то, что относится к нему самому. Все эти высказывания являются важным предметом изучения и в сопоставлении с объективными данными (с тем, что в действительности воздействовало на человека и каковы были его ответные действия) представляют большой научный интерес. Но они отнюдь не являются способом раскрытия объективных законов психической деятельности человека.
      Изучение психических явлений в их неразрывной связи с тем, чем они вызываются, и с ответными действиями людей диктуется не только требованием объективности исследования, но и необходимостью изучать предметы и явления действительности в их взаимосвязи, в их взаимоотношениях и прежде всего — в их существенных связях и отношениях. Это один из важнейших принципов диалектико-материалистического метода исследования. Применительно к изучению психических явлений это означает, что они должны рассматриваться в их обусловленности внешними воздействиями и в их неразрывной связи с действиями человека как конечным звеном рефлекса. Необходимо исследование зависимости их от особенностей личности и деятельности человека.
      Характерную черту диалектико-материалистического метода представляет изучение явлений в развитии. Это вытекает из основного положения диалектического материализма — положения о том, что все существующее находится в вечном движении, изменении, развитии. Законы развития психики в филогенезе вскрываются путем сравнительного изучения поведения животных на разных ступенях развития животного мира и сопоставления этого поведения с особенностями деятельности человека. Особенно важное значение имеет исследование поведения наиболее близко к человеку стоящих животных — человекообразных обезьян, что дает возможность выяснить ближайшую предысторию возникновения и развития человеческого сознания.
      Необходимым для понимания законов развития психики является, далее, изучение исторического развития сознания человека, тех изменений, какие происходили и происходят в сознании людей в процессе общественно-исторического развития человечества.
      Изучение онтогенетического развития психики означает исследование ее возрастных особенностей, т. е. тех изменений, которые происходят в ней в следующие друг за другом периоды жизни людей.
      Весьма важно, наконец, для изучения законов развития психики исследование того, как изменяется психическая деятельность в процессе упражнения: в труде, в условиях обучения и воспитания, под влиянием специально организованных и целенаправленных воздействий на человека, способствующих формированию его психической деятельности и психических свойств личности.
     
      Основные методы психологических исследований
      Для изучения психической деятельности используются различные методы (в зависимости от особенностей изучаемых явлений и конкретных задач исследования), но при всем их разнообразии они обязательно должны отвечать указанным общим принципам научного метода.
      Основными методами психологического исследования являются наблюдение и эксперимент.
      Предметом наблюдения являются действия и высказывания человека в разных жизненных условиях (в процессе труда, учебных занятий, во время игры и т. д.) как показатели тех или иных психических процессов. Длительные и систематические наблюдения позволяют изучать формирование характера, интересов, способностей и их изменение под влиянием различных жизненных обстоятельств.
      Наблюдения бывают сплошными, когда фиксируются все проявления психической деятельности человека в течение определенного времени (например, во время выполнения определенного трудового задания,, во время урока, игры и т. д.), и выборочными, когда регистрируются только те факты, которые непосредственно относятся к изучаемому вопросу. Наряду с записью наблюдений применяются фотографирование, киносъемка, звукозапись. Для сохранения полной естественности поведения изучаемых лиц наблюдения должны проводиться незаметно для них.
      В качестве иллюстрации можно привести следующие примеры психологических наблюдений (в первом из них изучались произвольные движения у ребенка на первом году жизни, во втором — некоторые характерологические особенности одного из учеников X класса):
      «Сегодня Саше исполнилось 8 месяцев. Позавчера был замечен один очень важный факт в его развитии. Саша сделал впервые произвольное движение на основе подражания. Я делала «ладушки», и он сейчас же за мной повторил это движение руками. Мне удавалось вызвать это непосредственное подражание моему движению несколько раз и в этот же день, и вчера, и сегодня. Характерно, что подражание впервые проявилось в области движения. В области речи (ее начатков) оно еще не проявляется. Мы пытались неоднократно вызывать у Саши подражание произносимым нами звукам, но это ни разу нам не удалось. Звукоговорение носит еще совершенно непроизвольный характер (интересно выяснить какой промежуток времени отделит произвольное подражание в области движения от подражания в речевой области)» (из дневника Менчинской).
      «На испытании по литературе ученик быстрой, размашистой походкой идет к столу, берет билет, пожимает плечами и говорит вслух: «37-й билет. Пустяки». В своих ответах на вопросы часто выходит за пределы вопроса. Когда преподаватель отпускает ученика, он опять пожимает плечами и говорит: «Только?» Он, по отзывам классного руководителя, очень самоуверенный и любящий себя рекламировать ученик» (из наблюдений Левитова).
      Ценность метода наблюдения заключается в том, что материал наблюдений берется непосредственно из жизни. Недостатком же этого метода является то, что сами по себе наблюдения далеко не всегда позволяют отделять случайные факты от закономерных. Вместе с тем истолкование полученных данных (толкование их как показателей тех или иных психических процессов, состояний, психических качеств личности) может быть субъективным. Поэтому на основе одних только жизненных наблюдений нельзя дать точного научного объяснения изучаемых явлений. Для этого нужны специально организуемые психологические опыты, или эксперименты.
      Психологический эксперимент, подобно всякому научному эксперименту, характеризуется тем, что исследователь не пассивно наблюдает происходящие явления, а активно вызывает их по определенному плану, путем искусственного изменения воздействующих на человека условий. Многократно варьируя эти условия, экспериментатор получает возможность точно определить причины, вызывающие те или иные психические явления, и следить за их изменением и развитием.
      Рис.1. Экспериментальная установка для изучения процессов памяти.
      1 — экспозиционный аппарат для предъявления зрительных раздражителей; 1а — отверстие в крышке аппарата для наблюдения экспонируемых раздражителей; 2 — метроном для ритмического предъявления раздражителей; 3— электросекундомер для измерения времени воспроизведения раздражителей; 4 — реактивные ключи для включения и выключения приборов (в том числе электросекундомера) в электрическую цепь, что дает возможность измерить скорость воспроизведения раздражителя; 5 — микрофон для включения приборов при речевом воспроизведении раздражителей.
      Эксперимент в психологии применяется в двух основных формах: как лабораторный и как естественный эксперимент.
      Лабораторный эксперимент позволяет точно учитывать как изучаемые внешние воздействия (силу, длительность и последовательность раздражителей или их различные комбинации с другими раздражителями), так и ответные реакции (действия и высказывания) человека на эти раздражители. Так, например, при изучении ощущений и восприятий точно учитываются сила и последовательность различных раздражителей и ответные реакции на них со стороны различных органов чувств. При изучении памяти точно учитывается количество и качество запоминаемого материала, различные способы запоминания (в целом, по частям, вслух, «про себя», количество повторений и т. д.) и путем сопоставления всех этих данных устанавливаются условия лучшего запоминания (рис. 1).
      Рис.2. Внутренний вид звуконепроницаемой камеры.
      1 - экран для световых раздражителей; 2 — экран для звуковых раздражителей; 3 — смотровое окно перископа для наблюд?ний за испытуемым;
      4 — микрофон; 5 и 6 — педальные аппараты левой и правой рук; 7— педаль электрокожного раздражителя.
      Первые экспериментальные исследования психических процессов (сначала—ощущений) были проведены в середине XIX века Вебером и Фехнером. Первые экспериментально-психологические лаборатории были основаны Вундтом (в Германии), Бехтеревым и Токарским (в России). Значительную роль в развитии лабораторного эксперимента в психологии сыграли методы исследования памяти, разработанные в конце XIX века Эббинггаузом.
      Большим преимуществом лабораторного психологического эксперимента является то, что он позволяет учитывать не только внешние действия и высказывания испытуемых, но и внутренние (скрытые) физиологические реакции, как, например, изменение электрических токов мозга в момент умственной деятельности, изменения в деятельности сердца и кровеносных сосудов в момент эмоциональных реакций и т. д. Все эти скрытые физиологические реакции регистрируются при помощи специальной аппаратуры.
      Рис. 3. Пульт управления камеры.
      I — неоновая осветительная лампа; 2 аппаратура для регистрации реакций испытуемого (секундомер, рефлексометр, репродуктор, окошко перископа); 3 — кнопки для подачи раздражителей; 4 — звуковой ге^е атол; 5 — аудиометр; 6 — аппаратура включения; 7 — аппаратура элекгрокожных раздражителей; 8 — аппаратура ритмических раздражителей; 9 — микрофон.
      Для изучения физиологических механизмов психической деятельности человека особенно большое значение имеют условно-
      рефлекторные методики, разработанные учениками И. П. Павлова (Красногорским, Быковым, Ивановым-Смоленским и другими).
      Эти опыты обычно проводятся в специальных звуконепроницаемых камерах (рис. 2 и 3) с целью изоляции испытуемого (т. е. лица, над которым проводятся опыты) от экспериментатора и от всех посторонних внешних воздействий. В качестве условных раздражителей применяются световые, звуковые и другие раздражители (как одиночные, так и сложные, комплексные) Для выработки условных рефлексов на эти сигналы они сочетаются с различными безусловными раздражителями, вызывающими двигательные или другие реакции. Применяются и словесные раздражители (так называемое «речевое подкрепление»).
      Естественный эксперимент — это особая форма психологического эксперимента. Он проводится не в лаборатории, а в условиях обычной жизненной обстановки (например, в виде «естественных» занятий или игры с ребенком). Впервые естественный эксперимент был разработан русским психологом Лазурским.
      Как и лабораторный эксперимент, естественный эксперимент основывается на изменении экспериментатором воздействующих на ребенка условий (например, для изучения мыслительных процессов выбираются различные задания на сравнение, обобщение,
      классификацию предметов — минералов, цветов, геометрических фигур и т. д.; в других случаях применяются определенные игры, в которых обнаруживаются индивидуальные различия детей в скорости и точности движений, устойчивости внимания, сообразительности и т. д.).
      Естественный эксперимент сочетает в себе положительные черты наблюдения и лабораторного эксперимента, однако по сравнению с лабораторным экспериментом является менее точным и во многих случаях должен дополняться им.
      Одной из важнейших форм естественного эксперимента является психолого-педагогический эксперимент, сочетающий в себе психологическое изучение ребенка с осуществлением воспитательных и образовательных воздействий школы, имеющих целью оказание помощи в учебной работе или формирование тех или иных качеств личности.
      Приведем два примера таких экспериментов:
      1. При изучении причин неуспеваемости учащихся младших классов было замечено, что во многих случаях неуспеваемость связана с безразличным или даже отрицательным отношением учащихся к тем или иным школьным предметам (например, к арифметике или грамматике) в силу их некоторой отвлеченности, абстрактности, а также из-за отсутствия у учащихся навыков умственной работы. Установив эти обстоятельства, исследователь, далее, организовал специальный естественный эксперимент, целью которого было преодоление отрицательного эмоционального отношения к занятиям и обучение навыкам умственной работы. Первое достигалось тем, что экспериментатор заинтересовывал учащихся занятиями, проводя их сначала в форме различных игр, второе — постепенным усложнением формы выполнения заданий (вначале задания предъявлялись и выполнялись в наглядной форме, затем наглядная форма заменялась более отвлеченной, но при обязательном выполнении заданий вслух, и только потом учащиеся переходили к выполнению отвлеченных заданий молча, «про себя»). В результате такого естественного эксперимента были изучены последовательные стадии формирования интеллектуальных умений и установлены конкретные пути и средства борьбы за повышение успеваемости учащихся (опыты Славиной).
      2. С целью изучения взаимодействия наглядных и словесных компонентов умственной деятельности учащихся разных классов экспериментатор предлагал им придумать заглавие к части прочитанного текста, затем словесно описать картинку к этой же части текста и, наконец, придумать надпись к этой картинке. Такие задания были заимствованы из педагогической практики, в которой учащимся часто предлагается составлять «словесный» или «картинный» план текста. При помощи этих опытов исследователь выяснял, может ли ученик в краткой и обобщенной форме выразить содержание текста, в каких наглядных образах он представляет себе ситуацию, описанную в тексте, и, наконец, как влияет воспроизведение образов на последующее осмысливание текста. Проведенные эксперименты позволили выяснить возрастные изменения в соотношении словесных и наглядных компонентов умственной деятельности учащихся и, в частности, установили тот факт, что с возрастом умственная деятельность учащихся становится не просто все более отвлеченной и обобщенной, а характеризуется также значительной перестройкой и ее образных компонентов, которые становятся все более полными и содержательными (опыты Липкиной).
      Наряду с указанными методами психологического исследования — наблюдением и экспериментом — в психологии применяется ряд других приемов исследования, в частности, беседа и изучение продуктов деятельности.
      При проведении беседы человеку, являющемуся объектом изучения («испытуемому»), задается ряд заранее продуманных вопросов, содержание и форма которых определяются задачами беседы и особенностями лиц, с которыми она ведется. Важное значение имеет беседа с учащимися, в процессе которой раскрываются условия их жизни, влияние на них взрослых и товарищей, различных общественных событий, художественной литературы и т. д. Такой материал позволяет выяснить особенности формирования личности учащихся — их характера, темперамента, интересов и способностей. Объективность сообщаемых в беседе данных во многом зависит от такта исследователя, его умения выяснить интересующие обстоятельства не столько в форме прямых вопросов о них, сколько косвенным путем, путем беседы об объективных обстоятельствах жизни учащегося, например, об условиях его жизни в семье, о распорядке дня, участии в работе школьного коллектива, о чтении художественной литературы,, о посещении кино, театра и т. д. Правильность сообщаемых данных должна проверяться дополнительными беседами с родителями, товарищами, учителями. Все содержание беседы или записывается самим исследователем, или фиксируется при помощи магнитофона.
      Изучение продуктов деятельности людей дает возможность судить об умениях и навыках человека, об его отношении к работе, а во многих случаях о самом процессе ее выполнения и о связанной с ней психической деятельности человека. С этой целью, например, изучаются дневники, сочинения, рисунки, различные контрольные работы школьников. Особенно важно сопоставление результатов работ с подготовительными материалами (черновиками, эскизами, вариантами сочинений и т. д.).
      Во многих случаях с целью психологического исследования используется не один, а несколько методов, каждый из которых дополняет другие, раскрывая новые стороны психической деятельности, недостаточно выявленные другими методами.
     
      ВЫСШАЯ НЕРВНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
     
      § 1. Рефлекторные механизмы нервной деятельности
      Основной формой уравновешивания организма со средой является рефлекс, т. е. ответ организма на раздражения, осуществляемый с помощью центральной нервной системы. Раздражения, вызывающие рефлекс, могут исходить из внешнего мира (звуковые, световые, осязательные, обонятельные раздражения) или из внутренней среды организма (изменение химического состава крови, раздражения внутренних органов и т. д.). Ответами на любые раздражения являются сокращения мышц, приводящие к движениям, или секреция желез (выделение слюны, желудочного сока и др.).
      С помощью нервной системы организм как целое соотносится с внешним миром, а внутри организма отдельные его части объединяются в упорядоченной совместной деятельности. Организм высших животных, особенно человека, ¡в состоянии тонко выделять раздражения и сложно комбинировать их, отвечая на них быстрой сменой реакций. Поэтому рефлекторная деятельность позволяет организму успешно приспособляться к самым различным изменениям среды. Эта тонкая и сложная работа осуществляется благодаря центральной нервной системе.
      Посредством многочисленных чувствительных и двигательных нервов, образующих периферическую нервную систему, центральная нервная система связана с органами чувств (рецепторами) и с органами, осуществляющими ответные реакции организма: с мышцами, железами (рис. 4).
      Центральная нервная система — головной и спинной мозг — состоит из различных частей, которые выполняют разные виды сложной нервной деятельности и служат основным механизмом регуляции нервной деятельности (рис. 5). Чем выше расположена та или иная часть мозга, тем сложнее и разнообразнее ее функции и тем сложнее она построена. Ниже всего расположенный отдел центральной нервной системы — спинной мозг — ре-
      гулирует работу отдельных мышечных групп и внутренних органов. Расположенный над ним продолговатый мозг вместе с мозжечком координирует более сложные функции организма, для которых вовлекаются в совместную деятельность большие группы мышц и целые системы внутренних органов, осуществляющих функции дыхания, кровообращения, пищеварения и др. Еще выше расположенный отдел центральной нервной системы — средний мозг (четверохолмие) — участвует в регуляции сложных движений и положений всего тела при реакциях организма на внешние раздражения. Продолговатый и средний мозг объединяются вместе в стволовую часть головного мозга.
      Наиболее высокие отделы центральной нервной системы представлены большими полушариями головного мозга. В состав больших полушарий входят лежащие в глубине скопления нервных клеток — так называемые подкорковые узлы — и расположенный у самой поверхности полушарий слой нервных клеток — кора головного мозга. Подкорковые узлы вместе с расположенными поблизости от них зрительными буграми, входящими в состав так называемого промежуточного мозга, называются подкоркой.
      Кора вместе с подкоркой осуществляет самые сложные формы рефлекторной деятельности, соотнося организм как целое с внешним миром и являясь материальным субстратом психических процессов.
      В процессе эволюции животного мира разные части мозга развились неодинаково. У низших позвоночных животных (например, у рыб) головной мозг в целом развит еще слабо и лишь незначительно превосходит по своей массе спинной мозг. У таких животных большие полушария находятся еще в зачаточном состоянии. По мере усложнения условий жизни и связанного с этим усложнения уровня рефлекторной деятельности организма начинает интенсивно развиваться головной мозг.
      Большие полушария впервые появляются у земноводных (лягушки, жабы), предки которых перешли от существования в однообразной водной среде к существованию в более разнообразной наземной среде. Однако у этих животных большие полушария незначительны по размерам и имеют примитивное строение. Кора головного мозга на этой ступени эволюции еще совсем не развита.
      Впервые кора отчетливо выделяется в процессе дальнейшего увеличения размеров больших полушарий у пресмыкающихся (ящерицы черепахи, змеи), которые окончательно приспособились к наземным условиям существования. Но у пресмыкающихся кора головного мозга еще очень тонка и содержит мало клеток.
      Особенно интенсивно большие полушария и их важнейшая часть — кора — начинают развиваться лишь у млекопитающих, которые ведут наиболее сложный образ жизни, требующий быстро меняющихся сложных форм поведения Уже у низших млекопитающих (мыши, кролики, морские свинки) сильно увеличивается по сравнению с пресмыкающимися количество нервных клеток, образующих кору, и эти клетки имеют более сложное строение и расположение.
      В дальнейшем большие полушария приобретают ведущее значение в регуляции поведения; масса клеток коры увеличивается, начинает изменяться и внешняя форма полушарий У кролика или мыши поверхность полушарий гладкая, у собаки она приобретает складчатый вид в связи с развитием извилин и борозд, наличие которых означает существенное увеличение поверхности полушарий.
      Одновременно с увеличением поверхности коры усложняется и ее строение. Масса больших полушарий увеличивается настолько, что они начинают накрывать сверху как бы плащом нижележащие части головного мозга.
      Все эти изменения в строении головного мозга особенно сильно выражены у наиболее высоко стоящих по развитию животных — человекообразных обезьян. Головной мозг этих животных по своей внешней форме и микроскопическому строению уже заметно приближается к человеческому. Однако лишь у человека вся центральная нервная система — и особенно кора головного мозга — достигает наивысшей степени сложности и совершенства организации.
      Вся нервная оистема расчленяется на большое число микроскопически малых элементов — нейронов. Каждый нейрон образован нервной клеткой с отходящими от нее древовидно ветвящимися отростками (дендритами) и одним нервным волокном (рис. 7). Скопления нервных клеток с их отростками составляют серое вещество, а пучки нервных волокон — белое вещество головного и спинного мозга. Посредством разветвленных дендритов, а также непосредственно своим телом нервные клетки воспринимают возбуждения, постоянно притекающие к ним от органов чувств или от других нервных клеток. Принятые дендри-тами возбуждения проводятся к телу клетки; здесь они накапливаются и перерабатываются в новые комбинации нервных импульсов, которые передаются затем от тела нервной клетки по ее нервному волокну на другие нейроны или прямо на органы движения.
      Нервная система состоит из сложнейших цепей нейронов, по ним происходит передача возбуждений от органов чувств на мышцы и железы, которые служат органами ответных реакций организма. Цепи нейронов, проводящие возбуждение при совершении рефлекторного акта, называются рефлекторными дугами.
      Чем более дробно расчленена нервная система на отдельные рефлекторные дуги, тем больше выделяется в ней раздельных путей для проведений возбуждений, тем тоньше она способна Еыделять различные раздражения и отвечать на них раздельными мышечными движениями и тончайшими изменениями в состоянии внутренних органов.
      Рефлекторная дуга (рис. 8) состоит из трех частей, имеющих отношение к различным моментам (или этапам) рефлекторного акта.
      Начало рефлекторной дуги образовано тончайшими к о н-цевыми разветвлениями чувствительного нервного волокна в органе чувств. Здесь, в рецепторе, внешнее раздражение преобразуется в нервное возбуждение. От рецептора по чувствительному, или афферентному (от латинского слова afierre — приносить), волокну нервное возбуждение проводится в центральную нервную систему, где и передается на ту или иную группу нервных клеток. Эта часть рефлекторной дуги, состоящая из рецептора, афферентного нервного волокна и его окончаний у клеток центральной нервной системы, называется приводящей частью рефлекторной дуги.
      Возбуждение, поступившее в центральную нервную систему, переключается здесь в определенном порядке с одних нервных клеток на другие; пока не доходит до той нервной клетки, которая посылает его к органу, осуществляющему реакцию на раздражение. Цепь нейронов, по которой возбуждение распространяется внутри центральной нервной системы, составляет централы ную часть рефлекторной дуги.
      Последняя, отводящая часть рефлекторной дуги представлена нервной клеткой, дающей начало двигательному, или эфферентному (от латинского слова еГГегге — уносить), нервному волокну, заканчивающемуся в мышце или железе.
      Наиболее сдржные нервные процессы связаны с центральной частью рефлекторной дуги. Именно здесь, в нервных центрах, взаимодействуют между собой различные возбуждения, приходящие от разных рецепторов. В результате их сложного взаимодействия в нервных центрах и формируется закономерная реакция организма на раздражение.
      Особенно важную роль в этом процессе играют те группы нервных клеток, которые, получая возбуждение от рецепторов и распространяя его дальше (по центральной нервной системе), осуществляют сложные функции анализа и синтеза раздражений. Эту сложную систему нейронов вместе с приводящей частью рефлекторной дуги И. П. Пав-анализатором. Те же нервные клетки, от которых
      идут двигательные нервные волокна к мышцам или железам, имеют значение лишь исполнительного аппарата, приводящего в действие тот орган, которым организм отвечает на раздражение.
      Рефлекторные дуги в центральной нервной системе человека достигают очень большой сложности (рис. 9).
      Любая ре ф л ек торная реакция зависит от взаимоотношения двух основных нервных процессов, из которых состоит всякая нервная деятельность: возбуждения и торможения. Возбуждение в нервных центрах вызывает ту или иную деятельность организма. Торможение в нервных центрах, напротив, означает такое их состояние, когда работа связанного с ними органа временно прекращается.
      В рефлекторных актах непременно участвуют и возбуждение, и торможение. При рефлекторном сгибании конечности, например, одновременно с сокращением мышц, сгибающих конечность, происходит расслабление мышц, разгибающих ее. При разгибательном же рефлексе конечности сокращение мышц-разгибателей неизменно вызывает одновременное расслабление мышц-сгибателей (рис. 10).
      Между возбужденными и заторможенными центрами, совместно участвующими в реакции на раздражение, имеются, следовательно, антагонистические, или, как говорят, индукционные, отношения. От них существенно зависит нормальное протекание любого рефлекторного акта. Благодаря им совершаются различные формы передвижения организма, требующие координированной работы мышц (ходьба, бег, прыгание, лазание, плавание и т. п.).
      Когда какой-либо нервный центр находится под длительным действием важных для организма раздражителей, в нем может возникнуть стойкий и концентрированный Очаг возбуждения (доминантный очаг), подчиняющий себе всю остальную рефлекторную деятельность. Доминантный очаг как бы притягивает к себе все возбуждения, приходящие в центральную нервную систему. Любое постороннее раздражение, вместо того чтобы вызвать ту рефлекторную реакцию, которая обычно за ним следует, лишь усиливает рефлекторное действие доминантного очага.
      (…)
      Спинной мозг и стволовая часть головного мозга, составляющая его низшие отделы — продолговатый и средний мозг, — представляют собой совокупность рефлекторных центров относительно простых, врожденных, безусловных рефлексов.
      В спинном мозгу находятся центры рефлексов наиболее простых, носящих ограниченный характер. Эти рефлексы ограничиваются той частью тела, с которой связан определенный
      сегмент или группа сегментов спинного мозга. Примером может служить коленный рефлекс: удар молоточком по сухожилию мышцы, разгибающей голень, вызывает ответное сокращение мышцы и выпрямление ноги. Дуга этого рефлекса замыкается в поясничном отделе спинного мозга. Сильное болевое раздражение (например, укол булавкой или ожог) руки или ноги вызывает быстрое сокращение мышц, удаляющих раздражаемую часть тела от источника раздражения. Дуги этих защитных рефлексов также проходят через определенные сегменты спинного мозга.
      Наряду с рефлекторными центрами, регулирующими работу скелетных мышц туловища и конечностей, в спинном мозгу находятся центры, регулирующие работу внутренних органов.
      Опыты на обезглавленных лягушках показали, что спинной мозг, даже тогда, когда он полностью отделен от головного мозга, в состоянии обеспечить согласованные (координированные) движения частей тела в ответ на раздражения. Ответные реакции даже в этих условиях сохраняют свой приспособительный, целесообразный для жизни животного характер. Если, например, раздражать лапку обезглавленной лягушки, то лапка отдергивается; при раздражении же кожи живота лапка совершает движение смахивания раздражающего вещества с раздражаемого места. Слабые болевые раздражения лапки вызывают ограниченное защитное движение одной этой конечности. При более сильных раздражениях в защитную реакцию вовлекаются и другие конечности. У человека защитные рефлексы конечностей на раздражения, приносящие вред организму, также сохраняются тогда, когда в результате заболевания нарушаются нервные пути, связывающие спинной мозг с головным мозгом. В таких случаях эти рефлексы осуществляются рефлекторными механизмами спинного мозга, без участия головного мозга, протекая неосознанно.
      Стволовая часть головного мозга является центральным аппаратом, осуществляющим ряд сложных и жизненно важных безусловно-рефлекторных актов. К их числу относятся: сосательный рефлекс, который у человека, как и у животных, имеется с первого дня появления на свет, отделение слюны, жезание и глотание (при раздражении ротовой полости пищевыми веществами). Рефлекторные центры, регулирующие все эти рефлексы, находятся в продолговатом мозгу. Там же находятся нервные центры, регулирующие некоторые защитные рефлексы (чихание и кашель при раздражении слизистой оболочки носа и гортани, слезоотделение при раздражении глаза, мигание при внезапном поднесении к глазу какого-либо предмета). В среднем мозгу наряду с центрами, осуществляющими передачу возбуждения с глаза и уха на двигательную сферу, находится также и центр сужения зрачка в ответ на освещение глаза; этот рефлекс предохраняет светочувствительную часть глаза от чрезмерно сильных раздражений светом.
      Деятельность стволовой части головного мозга далеко не исчерпывается указанными пищевыми и защитными рефлексами, в которых участвуют лишь ограниченные группы мышц. В продолговатом и среднем мозгу осуществляются значительно более многообразные, по сравнению со спинным мозгом, рефлекторные функции, требующие совместной работы мышц многих частей тела и целых систем внутренних органов. Особенное значение имеют находящиеся в продолговатом мозгу нервные центры, которые регулируют не прекращающуюся ни на одну минуту (пока жив организм) работу органов дыхания, сердечно-сосудистой системы, а также других систем, поддерживающих постоянство внутренней среды организма.
      В продолговатом и среднем мозгу находятся также рефлекторные центры, обеспечивающие координацию движений частей тела при различных изменениях положения животного или человека в пространстве. Организм только тогда может сохранять устойчивое равновесие при ходьбе, беге, прыжках и т. п., когда осуществляется чрезвычайно тонкая регулировка состояния всех мышц тела. Эта точная настройка деятельности всей скелетно-мышечной системы зависит от мозжечка, деятельность которого тесно связана с продолговатым и средним мозгом и который рефлекторным путем восстанавливает нормальное положение всех частей тела при малейших нарушениях равновесия.
      Рефлекторные функции, среднего мозга имеют существенное значение для первичной ориентировки организма по отношению к действующим на него раздражителям. На всякое вновь появляющееся в окружающей среде раздражение — обонятельное, слуховое или зрительное — животное обычно отвечает ориентировочным рефлексом в виде движения ноздрями, ушами, поворота глаз и головы в ту сторону, откуда исходит раздражение. Эти внешние движения сопровождаются изменениями состояния мышечной системы и внутренних органов. Происходит расширение зрачков, сужение кровеносных сосудов, общее напряжение всех мышц тела, иногда с быстрым их сокращением в виде вздрагивания.
      Ориентировочный рефлекс есть реакция на новизну окружающей обстановки. Важное значение ориентировочных рефлексов для жизни организма понятно: они являются как бы первоначальным исследованием раздражителей, значение которых еще неясно для организма.
      Рефлекторная деятельность спинного мозга и стволовой части головного мозга, при всей ее сложности, охватывает собой относительно узкий круг ответных реакций организма. Ими обеспечиваются лишь наиболее простые и устойчивые формы уравновешивания организма со средой, а у высших животных — уравновешивание лишь отдельных частей тела и отдельных внутренних систем организма между собой и с внешней средой.
      Для высокоорганизованных животных такие формы рефлекторной деятельности недостаточны. Для них характерны более сложные рефлекторные процессы, осуществляемые, как было сказано, высшими отделами головного мозга — корой и подкоркой.
      Подкорка (зрительные бугры и подкорковые узлы больших полушарий) обеспечивает наиболее сложную безусловно-рефлекторную деятельность. Зрительные бугры1 представляют собой скопление нервных клеток, в которые притекают возбуждения от органов чувств; они являются подкорковым чувствительным центром. Подкорковые узлы представляют собой скопление нервных клеток, регулирующих напряжение мышц и обеспечивающих их координированную работу при выполнении сложных рефлекторных актов (ходьба, полет и т. п.); они являются двигательным аппаратом подкорки.
      У животных с малоразвитой корой больших полушарий (например, у птиц) подкорка осуществляет основную функцию приспособления организма к условиям существования. Но работа подкорки обеспечивает лишь шаблонные, малоизменяющиеся формы сложной безусловно-рефлекторной деятельности. Ее недостаточно для приспособления животного к быстро меняющимся условиям среды. Это обусловливает прогрессивное развитие коры головного мозга, которая у высших позвоночных начинает занимать основное место; у них подкорка постепенно теряет свое ведущее значение для организма. У человека, в связи с колоссальным развитием коры больших полушарий, функция уравновешивания организма со средой в основном переходит к коре. Однако кора мозга сносится с внешним миром и с внутренней средой организма только при посредстве подкорки, через которую доставляются в кору мозга многообразные возбуждения, идущие от органов чувств. Работа подкорки необходима для нормального выполнения всех внешних движений и регуляции внутренних состояний организма, из которых составляются ответные реакции организма на раздражители, действующие на кору мозга. Подкорка, поддерживая тонус, необходимый для нормальной работы коры, является как бы фундаментом нервной деятельности, осуществляемой корой мозга.
      Кора мозга работает в тесном единстве со всеми остальными отделами центральной нервной системы. Многочисленными восходящими и нисходящими нервными путями она связана со всеми нижележащими центрами головного и спинного мозга. По восходящим путям возбуждение, возникающее в органах чувств под действием раздражителей, проводится в кору. По нисходящим путям оно передается из коры на рефлекторные центры нижележащих отделов мозга, осуществляющие ответные реакции организма.
      Кора больших полушарий головного мозга совместно с подкоркой является органом высшей нервной деятельности. Именно кора осуществляет работу тончайшего уравновешивания организма со средой, позволяет улавливать многообразные раздражения, поступающие из внешнего мира и из внутренней среды организма, выделять из них те, которые имеют для организма жизненно важное значение, отвечать на них многообразными, полезными для жизни реакциями. Кора больших полушарий, осуществляя отражение действительности, регулирует сложнейшие виды деятельности.
     
      § 2. Образование условных рефлексов
      Как известно, все, даже наиболее сложные, формы работы мозга, лежащие в основе психической деятельности, построены по типу рефлексов (т. е. ответных движений на раздражения, исходящие из внешней среды, осуществляемых при помощи центральной нервной системы). Все рефлексы распадаются на две большие группы: безусловные рефлексы и условные рефлексы.
      Безусловными рефлексами называются врожденные и более или менее неизменные рефлексы, осуществляющиеся отделами нервной системы, лежащими ниже коры головного мозга. Благодаря безусловным рефлексам приспособление организма к внешнему миру достигается лишь в узких пределах, так как эти рефлексы возникают в ответ на сравнительно немногие раздражители и обычно имеют стандартный, мало меняющийся характер. Поэтому при помощи безусловных рефлексов осуществляется лишь сравнительно несовершенное приспособление организма к меняющимся условиям жизни. Эти изменчивые условия требуют других форм ответов, менее однотипных, меняющихся в зависимости от изменения условий среды.
      Новыми и изменчивыми формами реагирования, формирующимися в течение жизни организма (в процессе накопления жизненного опыта) и осуществляющимися у высших животных корой головного мозга, являются условные рефлексы.
      При образовании условных рефлексов раздражитель, который ранее был безразличен для организма, становится сигналом другого раздражителя, имеющего для организма прямое жизненное значение (сигналом пищи или раздражителя, причиняющего вред организму, и т. п.). Безразличный до этого (индифферентный) раздражитель приобретает тем самым новую, сигнальную функцию.
      Раздражители, вызывающие безусловные рефлексы, называются безусловными раздражителями. Раздражители, вызывающие условные рефлексы и имеющие, следовательно, сигнальное значение, называются условными раздражителями.
      Образование условных рефлексов представляет собой формирование в мозгу новых временных связей, не имевшихся ранее. Эти связи у высших животных и у человека формируются в коре больших полушарий, которая является главным субстратом психики. Как показали исследования, достаточно удалить у животного кору головного мозга, чтобы образование новых временных связей, или условных рефлексов, стало невозможным и чтобы старые, образованные ранее временные связи исчезли. Собака с удаленной корой может передвигаться, глотать пищу, но она не узнает хозяина, не может различать окружающих предметов и целесообразно приспособляться к меняющимся условиям среды.
      Изучение основных законов образования условных рефлексов стало возможным благодаря тому, что И. П Павловым была создана методика, позволяющая проводить исследования высшей нервной деятельности в условиях точного эксперимента.
      Известно, что при попадании пищи в рот начинает выделяться слюна; это выделение слюны является частью безусловной пищевой реакции организма. Однако такое же выделение слюны возникает и в том случае, если на организм действует какой-либо условный раздражитель (например, свет или звук), только сигнализирующий появление пищи. Выделение слюны в данном случае является условной пищевой реакцией.
      По условной слюнной реакции можно судить о протекании возбуждения в нервных центрах коры больших полушарий, участвующих в образовании условной реакции.
      В известных пределах можно сказать, что чем больше это возбуждение, тем больше слюны выделится в ответ на данный сигнал; чем меньше возбуждение, тем слабее слюнная реакция; если же в силу определенных причин возбуждение в коре головного мозга сменится торможением, то данный раздражитель не будет сопровождаться никакой слюнной реакцией Выделение или невыделение слюны при опыте с условным пищевым рефлексом становится, следовательно, внешним показателем процессов возбуждения или торможения в коре головного мозга.
      Для того чтобы получить возможность точно измерять выделение слюны, у животного (а Павлов, как известно, экспериментировал над собаками) производится специальная операция, при которой протоки, собирающие слюну от слюнных желез, выводятся наружу и вживляются в кожу щеки животного. Благодаря этому слюна выделяется вовне, и количество ее при предъявлении тех или иных раздражителей может быть точно измерено.
      Необходимым условием точности эксперимента является устранение влияния посторонних раздражителей. С этой целью собака помещается обычно в изолированную камеру со звуконепроницаемыми стенами.
      Для проведения эксперимента собака ставится в специальный станок; перед ней находится экран, за которым скрыт набор раздражителей (лампочки, звонки, другие звуковые раздражители); иногда к коже животного прикрепляются специальные касалки, раздражающие в нужный момент определенные участки кожи При выработке условных рефлексов предъявление одного из раздражителей сопровождается дачей пищи; для этого приспособлена специальная кормушка (обычно — с сухарным или мясным порошком), выдвигающаяся в нужный момент перед животным. Специальные приспособления позволяют регистрировать моменты подачи раздражителей и начала выделения слюны, а также количество выделяемой слюны.
      Существуют и другие методики изучения условных рефлексов. В них показателем образования временной связи является не выделение слюны, а двигательная реакция. Одной из таких методик является методика оборонительных реакций. Условный раздражитель, на который надо выработать рефлекс, сопровождается в этих случаях болевым (чаще всего электрическим) раздражением кожи, заставляющим животное отдернуть лапу. Достаточно несколько раз сочетать какой-либо раздражитель (вспыхивание лампочки, звук метронома) с болевым раздражителем, чтобы он сам стал сигналом, вызывающим условную реакцию отдергивания лапы При этой методике движение отдергивания лапы регистрируется на записывающем приборе.
      Для образования условного рефлекса необходимо, чтобы действие раздражителя, на который вырабатывается условный рефлекс, совпало во времени с действием безусловного раздражителя, или точнее — несколько предшествовало ему. Если звучание звонка достаточное число раз совпадает с кормлением собаки, то звонок становится условным пищевым раздражителем, сигналом кормления, и при одном лишь звучании звонка у собаки течет слюна. Если звучание звонка достаточное число раз совпадает во времени с нанесением болевого раздражения на лапу собаки, то звонок начинает вызывать отдергивание лапы.
      Безусловный раздражитель, вызывающий ту реакцию, которую должен вызывать затем условный раздражителе служит подкреплением образующегося на его основе условного рефлекса.
      Для образования условных рефлексов весьма важно деятельное состояние коры головного мозга. Если кора мозга находится в приторможенном состоянии, условные рефлексы образуются лишь с трудом и оказываются очень непрочными. Именно этим объясняется трудность замыкания новых временных связей в утомленном состоянии.
      Существенным для образования условных рефлексов является, далее, отсутствие каких-либо сильных посторонних раздражителей. Если при выработке условной связи действует какой-нибудь сильный посторонний раздражитель (например, резкий посторонний шум, создающий стойкий очаг возбуждения), то остальные участки коры приходят в тормозное состояние, и образование условного рефлекса затрудняется.
      Образование условных рефлексов, иначе говоря замыкание временных связей, является основной, главнейшей работой коры головного мозга. Поэтому деятельность коры головного мозга называют замыкательной деятельностью.
      Известно, что раздражитель, действующий на органы чувств, вызывает возбуждение определенного участка коры головного мозга. Это возбуждение не остается на месте, а распространяется или иррадиирует по коре, захватывая и ближайшую подкорку. Существенным является тот факт, что эта иррадиация возбуждения по большим полушариям не происходит равномерно во всех направлениях. Если в коре головного мозга возникает стойкий, доминантный очаг возбуждения, то всякое возбуждение, вызванное любым, относительно более слабым раздражителем, притягивается к этому очагу, распространяется в направлении этого доминантного очага.
      При образовании условной связи очаг более сильного возбуждения вызывается в коре безусловным раздражителем (например, пищей). Более слабое возбуждение, возникающее от действующего в то же время или предшествующего раздражителя (например, звонка), притягивается к этому доминантному очагу.
      При дальнейшем повторении подобных условий происходит проторение путей, и связь между обоими очагами становится более прочной. В результате этого предъявление одного лишь условного сигнала (например, звонка) в дальнейшем начинает вызывать возбуждение уже не только в соответствующем очаге слуховой области коры, но и в той части коры, куда раньше приходило возбуждение, вызываемое безусловным раздражителем (в так называемое корковое представительство безусловного пищевого рефлекса). Замыкается временная нервная связь, образуется условный рефлекс. Звонок становится сигналом пищи, начинает вызывать пищевую реакцию.
      Замыкание временных связей является основной синтезирующей деятельностью коры мозга. Вместе с тем образование условного рефлекса всегда сопряжено с выделением того раздражителя, на который образуется рефлекс. Одновременно с синтезом кора, следовательно, всегда осуществляет и анализирующую деятельность. Эта сложная ана-литико-синтетическая деятельность коры мозга, лежащая в основе образования условных рефлексов на существенные для организма изменения среды, и дает возможность достичь необходимого приспособления организма к условиям жизни, уравновешивания его с окружающей средой.
      Условные рефлексы могут возникать и на те многообразные раздражители, которые идут от внутренних органов, из внутренней среды организма (например, в ответ на изменения состояния стенок желудка, сосудистой системы и т. п.). Сигналы, идущие в кору в этих случаях, имеют важное значение для регулирования корой внутренней жизни организма, что делает более совершенным приспособление его к внешней среде.
      Сигналом для организма может стать не только какой-либо раздражитель, но и прекращение действия раздражителя. Это бывает тогда, когда не появление, а именно прекращение раздражителя сигнализирует, например, появление пищи или опасность.
      Сигналом может стать время (например, время, протекшее после последнего кормления). Таким «рефлексом на время» объясняются, например, случаи, когда при регулярном кормлении рыбы собираются у края бассейна в определенное время дня.
      Условным раздражителем может, наконец, стать не наличный сигнал, а след от какого-либо раздражения. В лабораторных опытах это бывает тогда, когда на животное в течение короткого времени действует какой-либо безразличный раздражитель (например, свет лампочки), а затем, лишь через некоторое время после него, дается пища. В этом случае не условный раздражитель, а след вызванного им возбуждения вступает в связь с безусловным агентом и начинает сигнализировать его приближение. Поэтому в дальнейшем условная реакция вызывается лишь через некоторое время после прекращения сигнала. Такой условный рефлекс называется следовым условным рефлексом.
      Все это говорит об исключительном многообразии всего, что может стать условным раздражителем.
      У человека условными сигналами — и это имеет огромное значение — могут быть не только предметы, но и слова, которыми он пользуется в процессе речевого общения. Они представляют собой особый вид раздражителей.
      Обозначая ту или иную вещь и много раз повторяясь с раннего детства, слово становится сигналом этой вещи. И. П Павлов назвал его сигналом сигналов, поскольку слово может обозначать те раздражители, которые сами яеляются сигналами жизненно важных воздействий действительности. Это действие слова как условного раздражителя может стать настолько сильным, что одно лишь произнесение слова может вызвать такие же рефлекторные изменения, какие вызываются тем, что обозначается данным словом. Воздействие слова как мощного условного раздражителя составляет его основную черту, указывающую, каким огромным значением обладает этот своеобразный вид сигналов в человеческом обществе.
      Тот факт, что условным сигналом у человека являются не только предметы, но и слова, играет решающую роль в развитии поведения, в формировании наиболее сложных видов психической деятельности. Слова сигнализируют человеку не только о непосредственно воспринимаемых предметах; благодаря речи человеку передаются знания о любых вещах, в том числе о тех, которые он сам никогда не видел; благодаря языку человеку
      передается опыт всего человечества. Речь, язык неизмеримо расширяют приобретение нового опыта, помогают глубокому познанию объективной действительности.
      Вместе с тем — и это особенно важно — слово не только обозначает тот или иной предмет или явление, но и позволяет выделять (абстрагировать, отвлекать) его существенные признаки, обобщая то, что обладает этими признаками. Одним и тем же словом «часы» обозначается любой по форме и виду предмет, обладающий общим признаком: прибор, показывающий время. Отвлечение, или выделение существенных признаков предметов, и обобщение их составляют существенную особенность слова как нового вида условных сигналов, отличающую его от непосредственных сигналов действительности.
      Вот почему среди всего многообразия действующих на человека условных раздражителей различаются две системы сигналов. В одну из них входят все непосредственно действующие на человека условные раздражители (предметы окружающего мира и их признаки). Это первая сигнальная система действительности, общая у человека с животным. Слова же и сочетания слов, а также связи, возникающие на их основе, составляют вторую сигнальную систему. Она имеется только у человека.
      Вторая сигнальная система вносит значительные изменения в высшую нервную деятельность человека, в анализ и синтез сигналов, в замыкание новых временных связей.
      У животного временные связи образуются почти исключительно на основе безусловных рефлексов. Это значит, что индифферентный вначале раздражитель, который затем начинает вызывать рефлекс, сочетается первоначально с безусловным раздражителем, непосредственно вызывающим данный рефлекс (с пищей, болевым раздражением и др.)- Лишь в некоторых случаях условные рефлексы у животных могут образовываться на основе других, хорошо упроченных ранее условных рефлексов. Если, например, звонок, долго сочетаясь с подкармливанием собаки, стал прочным сигналом пищи, то вспыхивание лампочки, много раз предшествующее этому звонку, само может стать сигналом пищи и начать вызывать пищевую реакцию. Такой более сложный рефлекс называется рефлексом второго порядка. У животных он вырабатывается значительно труднее, чем обычный условный рефлекс, и оказывается менее стойким.
      У человека безусловный раздражитель может успешно замещаться словом. Оно оказывается тем подкреплением, на основе которого можно образовать любую временную связь. Сопровождая, например, предъявление любого раздражителя (звонка, лампочки, геометрической фигуры и т. д.) приказом «сделай то-то», можно получить в дальнейшем эту, указываемую словом, условную реакцию в тех случаях, когда данный раздражитель уже не сопровождается приказом. И эта условная (временная) связь будет ничуть не менее прочной, чем связь, образуемая при помощи безусловного (пищевого или болевого) подкрепления. Такую же условную реакцию можно вызвать и тогда, когда словесный приказ дан в обобщенном виде. В этом случае при получении инструкции (например, «когда будет звонок, делай то-то») замыкается временная связь между названием предстоящего раздражителя и той или иной реакцией на него, а это, в силу ранее (в прошлом опыте человека) образовавшихся связей между словами и обозначаемыми ими предметами и действиями, ведет к тому, что в дальнейшем при предъявлении указанного в приказе раздражителя (звонка) человек реагирует на него так, как было указано в предварительно ему данном обобщенном словесном приказе. Возможность образования у человека таких словесно подкрепляемых связей без их подкрепления биологически важными безусловными раздражителями — отличительная черта высшей нервной деятельности человека.
      Слова могут замещать собой не только безусловные, но и условные раздражители. Если у человека была выработана условная реакция (например, двигательная или секреторная) на какой-либо условный раздражитель (звонок), то, как показали опыты Иванова-Смоленского и Красногорского, в дальнейшем замена этого непосредственного сигнала его названием (словом «звонок») может вызвать ту же реакцию, которая раньше возникала в ответ на непосредственный раздражитель (реальный звонок). Значит, процессы, вызываемые в коре головного мозга человека непосредственно действующими раздражителями, так тесно связаны с тем, что вызывается словесными обозначениями предметов, что связь, выработанная с помощью непосредственного раздражителя, оказывается действительной при замене этого раздражителя его словесным обозначением.
      Участие слова в выработке временных связей имеет важнейшее значение для высшей нервной деятельности человека, так как слово представляет собой особый раздражитель, связанный с огромным количеством непосредственных раздражителей, которые оно замещает, являясь их обобщением. Со словом, указывал И. П. Павлов, «вводится новый принцип нервной деятельности — отвлечение и вместе обобщение бесчисленных сигналов... с анализированием и синтезированием этих новых обобщенных сигналов, — принцип, обусловливающий безграничную ориентировку в окружающем мире и создающий высшее приспособление человека — науку...»1.
      Давая возможность человеку лучше ориентироваться в окружающей действительности, слово оказывает существенное влияние на образование новых временных связей. У человека, ориентировавшегося при помощи слова в системе сигналов и обобщившего на основе этого то или иное правило, временные связи вырабатываются несравненно быстрее, чем это может быть достигнуто без участия слова. Воспринимаемые человеком сигналы посредством слова сразу же систематизируются, причем одни из них относятся к числу тех, на которые нужно реагировать, другие — к числу тех, которые не должны вызывать реакции. Поэтому сложные системы связей, у животного вырабатывающиеся лишь постепенно, у человека могут формироваться очень быстро. Человек словесно формулирует правила, по которым надо отвечать на сигналы, в силу чего условные реакции формируются быстро, иногда сразу же после первого предъявления соответствующего сигнала («с места»), быстро становятся прочными, перестают нуждаться в дополнительном подкреплении, так как сформулированное правило само служит постоянным подкреплением. Вместе с тем, и это весьма важно, сформулировав при помощи слова какое-либо правило, человек делает свои реакции независимыми от того, в каких конкретных условиях ему предъявляются те или иные раздражители. Если, например, он усвоил, что ему следует отвечать движением на каждый третий сигнал, воздерживаясь от ответа на два первых сигнала, то он легко начинает делать это независимо от того, в каком темпе или в какой последовательности предъявляются сигналы. Для животного же, лишенного второй сигнальной системы, выработка таких условных реакций оказывается недоступной.
      Следует отметить еще одну особенность, отличающую временные связи человека и животного.
      Если для выработки условного рефлекса у животного необходимо, чтобы ранее безразличный раздражитель вступил в связь с биологически важным раздражителем (пишей, опасностью), то у человека решающе важным является прежде всего общественное значение раздражителей, на основе которых образуются новые условные рефлексы. Вместе с тем образование временных связей с участием второй сигнальной системы позволяет людям передавать каждому следующему поколению исторически сформированный общественный опыт.
     
      § 3. Торможение условных рефлексов и его виды
      Необходимым условием как образования, так и сохранения условного рефлекса, как было сказано, является постоянная связь сигнала с каким-нибудь жизненно важным безусловным или (при образовании рефлексов второго порядка) условным раздражителем, который подкрепляет реакцию организма на данный сигнал.
      При наличии многократного подкрепления выработанная условная связь может сделаться очень прочной, и каждое появление сигнала будет вызывать соответствующую условную реакцию.
      Однако не всегда эта реакция наступает даже тогда, когда условная связь уже выработана. Если на организм во время его условно-рефлекторной деятельности действует какой-нибудь посторонний раздражитель, который сам вызывает новый доминантный очаг возбуждения, выработанная связь может временно тормозиться, и соответствующий сигнал перестает вызывать условную реакцию. Очаг, вызванный действием постороннего раздражителя, вызывает торможение очага условного рефлекса. Такое торможение, выражающееся в прекращении условной реакции при действии постороннего раздражителя, есть внешнее торможение. Это торможение является прирожденным механизмом нервной деятельности, его не нужно вырабатывать, поэтому его называют также безусловным, или пассивным, торможением.
      Другим видом безусловного торможения является так называемое запредельное, или охранительное, торможение. Оно возникает тогда, когда какой-либо раздражитель становится слишком сильным или действует слишком долго. В таких случаях метки коры мозга приходят в тормозное состояние и автоматически выключаются из работы. Примером такого торможения, являющегося биологически выработанной целесообразной реакцией, охраняющей жизнь нервной клетки, является, например, наступление сна при очень сильном утомлении.
      От внешнего (пассивного, или безусловного) торможения следует отличать внутреннее, или активное, торможение. Оно не является прирожденным, а вырабатывается только при определенных условиях. Поэтому, в отличие от безусловного торможения, его называют также условным торможением (в широком смысле этого слова).
      Наиболее простой случай такого внутреннего, активного торможения имеет место тогда, когда какой-нибудь сигнал, до того прочно вызывавший условную реакцию, перестает сопровождаться безусловным, жизненно важным агентом, перестает подкрепляться. В этих случаях условная реакция, возникавшая ранее в ответ на данный сигнал, перестает им вызываться. Условный рефлекс без подкрепления угасает. Такой вид внутреннего торможения называется угасательным торможением. Было бы неверно думать, что временная связь между условным сигналом и соответствующей реакцией в этих случаях совсем исчезает. Достаточно в дальнейшем вновь подкрепить сигнал (например, вновь подкормить животное), чтобы условная реакция быстро восстановилась. Иногда она восстанавливается после некоторого промежутка времени самостоятельно. Значит, мы имеем здесь не исчезновение, а лишь торможение ранее выработанной временной связи.
      Доказательством того, что здесь имеется действительно торможение прежней связи, может служить также следующее: если действие условного раздражителя, уже переставшего вызывать рефлекс, сочетать с действием постороннего раздражителя (который обычно, как мы уже знаем, действует как внешний тормоз), то угасший условный рефлекс восстановится. Под влиянием постороннего раздражителя процесс внутренней задержки рефлекса прекращается, и сигнал, временно потерявший свое значение, начинает снова вызывать условную реакцию. Этот процесс называется растормаживанием.
      Внутреннее торможение, играющее значительную роль в приспособлении организма к меняющимся условиям внешней среды, не сводится к угасательному торможению. Существуют и другие виды внутреннего торможения, столь же важные для приспособления организма к внешним условиям. Остановимся на некоторых из них.
      Нередки случаи, когда тот или иной сигнал указывает не на непосредственное приближение жизненно важного агента (пищи, опасности и т. п.), а лишь на его появление через некоторое, иногда довольно значительное время. В таких случаях условная реакция должна быть временно задержана, заторможена с тем, чтобы проявиться только после истечения определенного срока. Такой отсроченный, не сразу появляющийся рефлекс получил название запаздывающего условного рефлекса, а торможение, задерживающее его появление, называется запаздывающим торможением.
      При изучении запаздывающего торможения в экспериментальных условиях животному предъявляют сигнал (например, свет или звук) и подкрепляют его пищей не сразу, а только через 2 или 3 минуты поспе того как начинается действие сигнала. Опыт показывает, что после ряда таких сочетаний условный слюнный рефлекс начинает запаздывать, т. е. появляется не сразу после начала раздражителя, а лишь на второй или третьей минуте. До наступления этого срока животное не выделяет слюны Однако достаточно в этот период подействовать на него каким-либо посторонним раздражителем, чтобы запаздывающее торможение было расторможено и возникла преждевременная условная реакция. Этот факт показывает, что и этот вид торможения является активным подавлением ранее возникшей связи в условиях, требующих ее задержки.
      Выработка запаздывающего торможения представляет большой труд, который оказывается под силу не всем животным. У человека же запаздывающее торможение может быть вызвано при участии регулирующей роли второй сигнальной системы, резко облегчающей такую задачу. Под влиянием словесного указания человек может вызывать задержку непосредственно возникающей реакции и значительно отсрочить ее появление. У маленького ребенка это тормозящее, задерживающее влияние словесной системы вызывается с еще большим трудом, и лишь с дальнейшим развитием оно может проявиться достаточно сильно.
      Третьим видом активного, внутреннего торможения является условный тормоз (в узком смысле этого слова).
      В приспособлении животного к условиям внешней среды бывают случаи, когда определенный раздражитель в одних условиях служит сигналом приближающегося полезного или вредного агента, в других — не имеет такого сигнального значения. Значит, для успешного приспособления к меняющимся условиям среды нужно отличать условия, при которых данный безразличный раздражитель сигнализирует о жизненно важном агенте, и не реагировать на него в тех случаях, когда он не имеет такой сигнальной функции. Эта задача и осуществляется при помощи того вырабатываемого в жизненном опыте процесса, который называется условным тормозом.
      Условный тормоз в экспериментальных условиях вырабатывается следующим образом. После того как на определенный сигнал (например, загорающуюся лампочку) выработан прочный условный рефлекс, этот сигнал дают одновременно с другим, совершенно безразличным раздражителем (например, со звонком), причем новую комбинацию не подкрепляют пищей. После нескольких подобных сочетаний новая комбинация (лампочка, загорающаяся одновременно со звонком) перестает вызывать условную реакцию, хотя сама загорающаяся лампочка (если ее зажечь в отдельности) продолжает вызывать рефлекс. Значит, у животного вырабатывается тормозная реакция на новую комбинацию в целом, т. е. на предъявление лампочки в новых условиях.
      У человека условный тормоз может быть вызван при помощи речи; в этих случаях человек, согласно словесной инструкции, должен отвечать на предъявленный сигнал только в строго определенных условиях и воздерживаться от ответа, когда сигнал сопровождается какими-либо добавочными раздражителями. Выработка условного тормоза у людей благодаря участию речи протекает несравненно быстрее, чем у животных.
      Особенно важную роль в выработке тонких и совершенных форм приспособления организма к условиям существования играет последний вид активного, внутреннего торможения — диф-ференцировочное торможение. Благодаря ему осуществляется тонкий анализ корой мозга поступающих извне раздражителей.
      Как показывают опыты, на первых этапах выработки условный рефлекс носит генерализованный (обобщенный) характер, т. е. вызывается не только данным сигналом, но и широкой группой сходных с ним раздражителей. Так, если сигналом пищи служит появление определенного музыкального звука (например, ми), то на первых порах другие близкие к нему ззуки (ре, фа, соль) также вызывают условную слюнную реакцию. Биологическое значение этого выработанного в длительной эволюции явления, названного генерализацией условных рефлексов, заключается в том, что, реагируя одинаково на целый класс близких раздражителей, животное дает нужный ответ даже тогда, когда раздражители изменяются в определенных пределах. Генерализация условных рефлексов является, следовательно, важным физиологическим механизмом, позволяющим животному обобщенно реагировать на сходные сигналы и тем самым переносить свой опыт на изменчивые условия среды.
      Однако процесс генерализации имеет и отрицательные стороны. Первоначальная генерализация условного рефлекса не позволяет осуществлять нужную точность анализа раздражителей, которые доходят из внешней среды, и отличать близкие по характеру раздражители, имеющие разное биологическое значение.
      Если в опыте, в котором предъявляются различные сходные раздражители, дающие одну и ту же условную реакцию, подкреплять затем только один определенный сигнал (например, давать животному пищу только после звука ми), а сходные раздражители (например, звуки ре и фа) давать без подкрепления, то генерализованная реакция исчезнет. Все неподкрепляемые звуки теряют свое сигнальное значение, реакции на них тормозятся, и у животного вырабатывается точный ответ: условная реакция только на один (подкрепляемый) звуковой раздражитель. Такой процесс выработки ответа только на один, строго определенный, раздражитель и торможение таких же ответов на все другие близкие к нему раздражители называется дифферен-цировкой, а торможение, возникающее в этих случаях, получило название дифференцировочного торможения.
      Опыты сотрудников И. П. Павлова показали, что благодаря дифферен-цировочному торможению собака в состоянии выработать различение стука метронома с частотой 100 ударов в минуту от стука с частотой 104 удара в минуту или различение двух звуков, отличающихся друг от друга на ‘/в часть тона
      Процесс дифференцировочного торможения является большим трудом для нервной системы, и тонкая дифференцировка может быть выработана только постепенно. Предъявление трудной задачи на дифференцировку без предварительной выработки более грубых дифференциоовок и без постепенного перехода ко все более и более тонким различиям в раздражителях не дает желаемых результатов, а в отдельных случаях может кончиться «срывом» нервных процессов, в результате которого кора впадает в патологическое (больное) состояние, и животное перестает отвечать на какие бы то ни было сигналы.
      У собаки была, например, успешно выработана следующая дифференцировка: стук метронома с частотой 100 ударов в минуту вызывал условный рефлекс, а стук метронома со скоростью 88 ударов в минуту не вызывал условного рефлекса (иначе говоря, давал тормозный эффект). После этого была сделана попытка получить тормозный эффект на стук с частотой 96 ударов в минуту, который давался без подкрепления, в то время как стук с частотой 100 ударов в минуту подкреплялся. Эта попытка окончилась полной неудачей Однако экспериментатору удалось успешно выработать эту чрезвычайно тонкую дифференцировку, когда он стал вырабатывать ее постепенно: сначала выработал у собаки тормозный эффект на стук с частотой 88 ударов в минуту, затем — на стук с частотой 93 удара в минуту и уже после этого — на стук с частотой 96 ударов в минуту.
     
      § 4. Движение нервных процессов в коре больших полушарий
      Нервные процессы — возбуждение и торможение — никогда не остаются неподвижными, не ограничиваются тем пунктом центральной нервной системы, в котором возникли. Начавшись в определенном месте, они распространяются из него по другим участкам нервной системы. Это явление, как уже было отмечено, называется иррадиацией.
      Процессом, противоположным иррадиации, является концентрация нервных процессов, или сосредоточение их (после первоначальной иррадиации) в более ограниченном месте.
      Иррадиируют и концентрируются оба нервных процесса: и возбуждение, и торможение.
      Иррадиация возбуждения по коре больших полушарий играет важную роль в образовании условного рефлекса, который, как уже было сказано, всегда связан с распространением возбуждения от одного участка мозга к другому. Факт первичной генерализации условного рефлекса также показывает, что нервный процесс вначале охватывает значительное число клеток мозговой коры. Лишь в дальнейшем реакция на неподкрепляемые раздражения тормозится, и процесс возбуждения сосредоточивается, концентрируется в сравнительно небольшой группе клеток, связанных с подкреплением безусловным раздражителем.
      Процесс иррадиации торможения и его последующей концентрации был показан в лабораториях И. П. Павлова в следующих экспериментах.
      К коже собаки прикреплялось несколько приборчиков — касалок, расположенных в ряд от шеи до бедра. Раздражение кожи касалкой подкреплялось пищей, так что скоро действие каждой касалки начинало вызывать условный рефлекс — выделение слюны. Затем действие одной (самой нижней) касалки прекращали подкреплять пищей, вследствие чего ее действие перестало вызывать слюнный рефлекс; в пункте коры, соответствующем этому месту кожи, развивалось торможение. Если через I минуту после применения этой нижней касалки, ставшей теперь «тормозной», раздражалась кожа соседней касалкой, вызывавшей до этого значительную слюнную реакцию, то оказывалось, что раздражение кожи этой касалкой сейчас почти не вызывало выделения слюны, в то время как раздражение кожи далеко отстоящей касалкой еще давало нормальную слюнную реакцию. Через 3 минуты торможение распространялось и на следующую, далее расположенную касалку. Это значит, что процесс торможения иррадиировал по коре головного мозга, постепенно распространяясь на все более далекие ее участки.
      Подобным образом можно проследить и концентрацию торможения. Если продолжать опыт и пробовать действие второй и третьей касалок через более значительные промежутки времени после действия «тормозной» касалки, то можно видеть, как сначала освобождается от торможения действие далеко отстоящей касалки, а затем тех, которые находятся ближе к «тормозной» касалке. Это значит, что процесс, сначала распространявшийся на все более отдаленные пункты коры, постепенно концентрируется в первоначальном тормозном пункте.
      Иррадиация и концентрация — основные формы движения нервных процессов по коре больших полушарий. Благодаря иррадиации нервных процессов в жизненно важную реакцию вовлекается большое число клеток коры головного мозга, а это делает возможным образование связей между самыми различными участками мозговой коры. Благодаря концентрации нервных процессов, которая происходит гораздо медленнее, чем иррадиация, и представляет для нервной системы значительный
      труд, становится возможной выработка тонких и совершенных форм приспособления животного к меняющимся условиям среды.
      Иррадиация и концентрация возбуждения и торможения зависят от ряда условий и прежде всего — от силы раздражителей и вызываемых ими нервных процессов. При слабом и очень сильном возбуждении и торможении наблюдается значительная иррадиация этих процессов; при средней силе их — концентрация возбуждения или торможения в пункте приложения раздражения.
      Иррадиация и концентрация зависят, далее, от общего состояния коры мозга. В ослабленной или утомленной коре иррадиация нервных процессов становится особенно широкой и диффузной; этим объясняется, например, неупорядоченное течение мыслей в полусонном или утомленном состоянии.
      Иррадиация и концентрация зависят также от уравновешенности процессов возбуждения и торможения. Если процессы возбуждения преобладают над процессами торможения — их концентрация становится особенно затруднительной.
      Характерно, что возможности концентрации нервных процессов с возрастом изменяются. У маленького ребенка, у которого еще слабы процессы активного внутреннего торможения, концентрация нервных процессов при образовании временных связей еще очень затруднена, и процессы в коре головного мозга носят очень иррадиированный характер. По мере развития движение нервных процессов становится все более совершенным, и обе его формы — иррадиация и концентрация нервных процессов — уравновешиваются.
      Важное значение в деятельности нервной системы имеет закон взаимной индукции нервных процессов, согласно которому каждый из нервных процессов — возбуждение и торможение — вызывает или усиливает противоположный процесс. Возбуждение, возникающее в определенном участке коры головного мозга, вызывает в расположенных вокруг него участках процесс торможения (отрицательная индукция). Возникшее же в определенном пункте торможение вызывает в окружающих участках обратный ему процесс возбуждения (положительная индукция).
      Аналогичные явления взаимной индукции можно наблюдать и в одном и том же пункте коры мозга (если проследить реакцию этого пункта в последовательные отрезки времени). Если определенный сигнал, вызвавший значительную по силе условную реакцию, предъявить вновь через очень небольшой отрезок времени после того, как он уже был предъявлен, его действие окажется временно заторможенным. Это происходит потому, что предшествующее возбуждение вызвало после себя — в силу закона индукции — процесс торможения. Наоборот, тормозное состояние определенного участка коры в силу последовательной индукции может вызвать в дальнейшем повышение его деятель-
      ного состояния. Этот вид индукции называется последовательной индукцией (или индукцией во времени) в отличие от описанной выше одновременной индукции (или индукции в пространстве).
      Эти индукционные отношения между возбуждением и торможением лежат в основе концентрации нервных процессов. Благодаря им возможно чрезвычайно тонкое и четкое разграничение возбужденных и тормозных пунктов, характеризующее деятельное состояние коры больших полушарий.
     
      § 5. Системность в работе коры больших полушарий
      В естественных условиях жизни раздражители не существуют изолированно. Обычно они образуют или одновременные, или последовательные комплексы. Любой предмет представляет собой одновременный комплекс раздражителей — зрительных, осязательных, обонятельных, слуховых. Слышимое слово — типичный пример последовательного комплекса слуховых раздражителей. Естественно поэтому, что для наиболее совершенного ‘приспособления к среде мозг должен выработать возможность реагировать на целые системы раздражителей, тонко различая одну систему от другой. Вместе с тем и реакции организма, приспособляющегося к условиям внешней среды, не протекают изолированно. Любые виды деятельности животного и человека (начиная с актов дыхания, глотания, ходьбы, плавания и кончая сложной игровой или трудовой деятельностью) представляют собой целые комплексы или функциональные системы реакций, включающие многие, хорошо прилаженные друг к другу звенья.
      Синтетическая деятельность больших полушарий, позволяющая объединять отдельные раздражители или отдельные реакции в целые комплексы, или системы, называется системной деятельностью коры головного мозга.
      Факты объединения отдельных раздражителей в комплексы и системный характер работы коры были доказаны многими специальными опытами.
      Оказалось, например, что сигналом к появлению пищи можно сделать такой последовательный ряд раздражителей: тон «до» — вспыхивание лампочки — прикосновение к коже. Если давать собаке пищу только после предъявления всего этого ряда раздражителей (а отдельные члены его не подкреплять пищей), то после достаточного количества подкреплений данного комплекса пищей предъявление его вызовет условную слюнную реакцию, в то время как предъявление его отдельных элементов не будет вызывать условной реакции. Значит, условным раздражителем может стать не отдельный сигнал, а целый комплекс сигналов.
      Системный принцип в работе коры больших полушарий обнаруживается и в возможности образовать условный рефлекс не на отдельный конкретный раздражитель, а на отношение раздражителей (например, на определенное соотношение звуков по высоте, на определенное различие в освещении или на определенное чередование тех или иных раздражителей).
      Если, например, приучить животное положительно реагировать на более высокий из двух звуков, то в дальнейшем такая же положительная реакция дается не на данный конкретный звук, а на любой более высокий звук из другой пары звуков, хотя бы в качестве раздражителей предъявлялась пара звуков, никогда ранее не применявшаяся в опыте. Этот опыт показывает, что мозг может реагировать не на изолированный звук, а на отношение между звуками, т. е. на некоторую систему звуков.
      Этот факт очень важен для психологии. Он объясняет, почему животное может «переносить» ранее выработанные связи на совершенно новые сигналы, если только они находятся в тех же отношениях между собой, что и сигналы, на которые уже были ранее выработаны рефлексы. Выработка рефлексов на отношение значительно расширяет возможности приспособительной деятельности животного. Еще большее значение, как это будет показано в следующих главах, рефлекс на отношение имеет у человека.
      Важнейшим проявлением системности в работе коры является образование динамического стереотипа, или целой системы реакций на определенные комплексы раздражителей.
      Чтобы понять, что представляет собой это явление, обратимся к опытам с выработкой динамического стереотипа у собаки.
      Установлено, что величина условного рефлекса (например, количество выделяемой слюны) находится в прямой зависимости от силы условного раздражителя: чем сильнее условный раздражитель, тем больше величина условного рефлекса. Эта зависимость получила название закона силы. Допустим теперь, что у собаки выработано несколько (скажем, четыре) условных рефлексов на раздражители разной силы. Сильный условный раздражитель (например, сильный звоьок) дает большой условно-рефлекторный эффект (выделяется много слюны), слабый условный раздражитель (например, слабый свет) дает незначительный условно-рефлекторный эффект. Равным образом и другие раздражители дают эффект в соответствии со своей силой Если такие четыре условных раздражителя в течение длительного времени давать всегда в одном и том же порядке и через одинаковые промежутки времени, то этот порядок становится настолько привычным, что когда вместо четырех разных раздражителей дается четыре раза один и тот же раздражитель (например, слабый свет), то он вызывает сильную условно-рефлекторную реакцию (большое слюноотделение) в тех местах опыта, где до этого рсегда давался сильный раздражитель, и слабую реакцию (незначительное слюноотделение) в тех местах, где всегда давался слабый раздражитель. Иначе говоря, величина реакций точно соответствует «затверженному» порядку раздражителей, и такой привычный порядок реакций остается прочным, не зависимым от наличных раздражителей.
      Принцип системности играет огромную роль в работе коры больших полушарий и имеет решающее значение для понимания физиологических механизмов психической деятельности, всегда представляющей собой сложную систему психических процессов.
      Системная работа коры головного мозга не только позволяет осуществлять сложнейшие формы деятельности, но одновременно дает возможность достигнуть величайшей экономии в образовании и сохранении нервных связей. При наличии определенной системы связей человек оказывается в состоянии по одному элементу системы воспроизвести всю ее в целом, и это в огромной
      мере упрощает механизм закрепления навыков и знаний. Принцип системности является одним из наиболее важных для психологии законов работы коры больших полушарий.
     
      § 6. Фазовые изменения в деятельности коры больших полушарий
      Возбуждение нервной клетки всегда связано с известной за-тратой («функциональным расходом») ее вещества. Поэтому, как только оно начинает выходить за известные границы, вследствие чего ставится под угрозу возможность нормальной работы клетки, в ней развивается охранительное торможение, которое дает отдых клетке и приводит к восстановлению ее нормальной деятельности.
      Одним из проявлений охранительного торможения, как уже было сказано выше, является сон. Как известно, сон наступает каждый раз, когда дальнейшая работа клеток коры головного мозга ставит под угрозу их нормальное существование. В процессе эволюции сон приобрел периодический характер (с различными периодами смены сна и бодрствования у различных животных) и занимает в целом около Уз всей нашей жизни.
      Как показали многочисленные исследования, проведенные в лабораториях И. П. Павлова, сон есть торможение, иррадиировавшее на всю кору больших полушарий и на ближайшую подкорку. Если в бодром состоянии кора представляет собой сложную мозаику возбужденных и заторможенных пунктов, то в состоянии сна она охвачена сплошным разлитым торможением.
      Специальным случаем разлитого (по коре больших полушарий) торможения является гипнотический сон, представлявшийся до И. П. Павлова таинственным явлением и подробно изученный в его лабораториях. Этот сон может быть вызван длительным монотонным воздействием какого-либо одного раздражителя. Торможение в этом случае начинается в одном пункте коры, соответствующем воздействию данного раздражителя (например, длительно рассматриваемого блестящего предмета или монотонно произносимых слов гипнотизирующего), и уже оттуда распространяется по коре.
      Существенным отличием гипнотического сна от сна обычного является то, что гипнотический сон является менее полным торможением коры. У гипнотизируемого всегда остается контакт с усыпившим его гипнотизером. Это значит, что определенная группа клеток коры остается незаторможенной.
      Те участки коры головного мозга, которые во время сна свободны от разлитого торможения, Павлов назвал сторожевыми пунктами коры. Они имеются и при обычном нормальном сне. Примером может служить хорошо известная всем чуткость спящей матери ко всякому, даже тихому всхлипыванию ребенка.
      Было бы ошибочно думать, что наша жизнь делится на две резко отличные части — полного бодрствования и полного сна. На самом деле между этими состояниями существует много переходов. Охранительное торможение может проявляться в разной степени. Знание этих степеней тормозного состояния коры, или, как их называют, тормозных фаз в деятельности коры мозга, очень важно, так как на последовательных фазах все более углубляющегося торможения характер работы мозговой коры меняется.
      Основным, наиболее характерным для этих изменений является то, что клетки коры мозга, находящиеся в заторможенном состоянии, становятся неодинаково выносливыми к разным по силе раздражителям и начинают реагировать на них не так, как они реагируют в обычном бодром состоянии.
      Первая фаза тормозного состояния коры характеризуется тем, что сильные раздражители, становясь уже трудно переносимыми для утомленных нервных клеток, вызывают слабую реакцию, на слабые же раздражители клетки продолжают реагировать по-прежнему. В результате этого реакции на сильные и слабые раздражители уравниваются. Поэтому данная фаза получила название уравнительной.
      При дальнейшем развитии тормозного состояния коры сильные раздражители становятся уже настолько трудно переносимыми для ослабленной нервной клетки и вызывают в ней настолько сильные тормозные процессы, что кора головного мозга или вовсе перестает реагировать на них, или дает лишь очень слабую реакцию. В то же время слабые раздражители продолжают вызывать обычную реакцию; поэтому реакция на «них объективно становится более сильной, чем реакция на сильный раздражитель. Такая фаза названа парадоксальной.
      При дальнейшем еще большем развитии тормозного состояния коры всякое раздражение, которое в бодром состоянии дает положительный эффект, практически превращается в сверхсиль-ный, не переносимый для ослабленной клетки раздражитель, и в ответ на него нервная клетка начинает давать охранительную тормозную реакцию. Вместе с тем глубокое торможение корковой деятельности, которое вызывается в этом состоянии всяким положительным сигналом, приводит к коренному изменению реакций на тормозные сигналы. В силу закона положительной индукции оно ведет к тому, что раздражители, вызывающие обычно тормозный эффект, начинают сейчас вызывать положительную реакцию.
      Такая фаза, при которой тормозные раздражители дают положительный эффект, а положительные раздражители любой силы приводят кору в состояние торможения, получила название ультрапарадоксальной.
      Фазовые изменения в деятельности коры мозга дают возможность объяснить многие патологические явления, наблюдаемые при заболеваниях головного мозга, характеризующихся длительным тормозным состоянием коры, равно как и многие особенности поведения здоровых людей, когда у них по тем или иным причинам (например, переутомление) возникает тормозное состояние коры.
     
      § 7. Различия в деятельности основных областей коры головного мозга
      В соответствии со сложностью функций коры мозга она имеет сложное строение. Состоит кора из серого вещества, образованного огромной массой нервных клеток. Число этих клеток у высших организмов заметно превосходит количество всех остальных клеток центральной нервной системы, вместе взятых; у человека оно достигает 10—15 миллиардов.
      Клетки, входящие в состав коры, весьма разнообразны по строению (рис. 11, Л и 11,5). Основное их значение состоит в обеспечении многосторонних связей между разными участками коры и между корой и подкоркой. Посредством отростков и нервных волокон корковые клетки связываются между собой, образуя сложные цепи нейронов, по которым распространяются возбуждения, приходящие в кору.
      Волокна, приходящие в кору из подкорки, а также соединяющие друг с другом различные отделы коры, своими концевыми
      разветвлениями сплетаются с отростками клеток различных слоев, передавая на них возбуждение. По нервным волокнам, начинающимся от клеток разных слоев, возбуждение распространяется с одних участков коры на другие или прямо отводится к подкорковым центрам.
      Бесчисленные возбуждения, достигая коры мозга и последовательно переходя с одного слоя на другой и с одного места
      Рис. 12. Электрические токи (токи действия) коры головного мозга человека (электроэнцефалограмма).
      а — токи действия коры головного мозга человека в бодрствующем состоянии (преобладание электрических токов альфа-ритма — ритма в 9—12 колебаний в секунду); б — токи действия коры головного мозга человека в дремотном состоянии (электрические токи альфа-ритма тормозятся, появляются медленные волны); в — токи действия коры головного мозга человека в состоянии глубокого сна (основное место начинают занимать медленные волны); г — изменение токов действия коры головного мозга человека при интеллектуальной деятельности (начало решения арифметической задачи показано стрелкой) проявляется в торможении обычного альфа-ритма и в появлении быстрых колебаний.
      больших полушарий на другое, могут крайне дробно распределяться внутри серого вещества коры между разными группами нервных клеток. В результате этого вся масса нейронов коры делится на множество микроскопически малых центров, из которых одни находятся в состоянии возбуждения, другие — в состоянии торможения. Таким путем в коре мозга создается сложнейшая мозаика возбужденных и заторможенных пунктов. Она чрезвычайно подвижна и непрестанно меняется от момента к моменту. Образуются сложные системы связей, охватывающие сразу большое число клеток, расположенных в разных местах коры. О г того, как распределяется по коре под действием раздражителей мозаика возбужденных и заторможенных пунктов, существенно зависит тончайшая регуляция ответных реакций организма на изменения в среде.
      Процессы, характеризующие функциональное состояние клеток коры головного мозга, могут быть зарегистрированы и изучены при помощи специальных электрофизиологических приборов.
      Как показали исследования, жизнедеятельность нервных клеток выражается в известном уровне электрической активности ив постоянном колебании электрических потенциалов. Эти электрические потенциалы (токи действия), усиленные в десятки тысяч раз, могут быть зарегистрированы специальными приборами (гальванометр и осциллограф), которые, таким образом, могут записать кривую электрической активности коры головного мозга, называемую электроэнцефалограммой (ЭЭГ) (рис. 12). Электрическая активность мозга меняется в зависимости от состояния мозговой коры, в частности, под влиянием" всякого поражения клеток головного мозга опухолью, кровоизлиянием и т. п. Это дает возможность в такого рода случаях пользоваться ЭЭГ для уточнения места поражения коры.
      В состоянии относительного покоя кривая электрической активности мозга характеризуется правильными ритмическими колебаниями с частотой 9—12 в секунду (так называемый альфа-ритм). При переходе к сонному состоянию, связанному с появлением разлитого торможения, на электроэнцефалограмме появляются более медленные волны. Наоборот, при деятельном состоянии коры, связанном с ответами на те или иные раздражения, с умственной работой, вместо обычного для состояния покоя ритма 9—12 в секунду возникает более быстрый ритм.
      Нервные клетки и волокна группируются в коре в виде нескольких, расположенных один над другим слоев (рис. 11, Б). В наиболее сложно построенной коре высших животных и человека таких слоев насчитывается шесть.
      Особенно существенную роль в условно-рефлекторной деятельности коры головного мозга играют верхние слои коры (I—IV). Именно в них поступает основная масса возбуждений, идущих от органов чувств и через подкорковые узлы доходящих до коры мозга, а также тех возбуждений, которые передаются с одних мест коры на другие. Клетки этих слоев, связывая между собой различные отделы коры, осуществляют функцию распределения возбуждений по всей коре и обеспечивают единство и системный характер работы больших полушарий. Посредством этих связей возбуждения, приходящие из подкорки в тот или иной участок коры, имеют возможность широко иррадиировять по поверхности больших полушарий. От верхних слоев зависят поэтому наиболее тонкие и сложные процессы анализа и синтеза. Благодаря совместной работе клеточных групп верхних слоев коры обеспечивается образование разнообразных условных рефлексов. Поэтому верхние слои коры с полным основанием считаются наиболее сложным и наиболее важным аппаратом коры головного мозга. Они особенно богато развиты у человека, у которого две трети всех клеток коры составляют именно верхние слои. При заболеваниях мозга, при его врожденном недоразвитии или старческой атрофии прежде всего страдают эти слои.
      В отличие от верхних слоев нижние слои коры (V—VI) имеют в рефлекторной деятельности мозга подчиненное значение. Они состоят (преимущественно) из клеток, которые получают основную массу возбуждений из верхних слоев и передают затем эти возбуждения в нижележащие отделы головного мозга и в спинной мозг, что позволяет осуществлять регуляцию рефлекторной деятельности.
      Вся поверхность полушария может быть разделена на несколько больших частей, имеющих неодинаковое функциональное значение. Они называются областями головного мозга (см. рис. 5). Задняя часть полушарий — затылочная область, которая кпереди переходит в теменную и височную области. Передняя, наибольшая по размерам часть полушария, — лобная область, которая достигает особенно сильного развития у человека (рис. 13).
      Вся кора мозга является мощным аппаратом анализа и синтеза раздражений, воспринимаемых разными органами чувств. Однако волокна, приносящие в кору возбуждение от органов чувств, не распределяются равномерно по всей поверхности полушария. Они идут пучками внутри белого вещества, начинаясь от соответствующих подкорковых образований, и направляются к различным областям больших полушарий. Волокна, несущие возбуждения, вызванные в органе зрения, направляются к затылочной области. Волокна, проводящие возбуждения от органа слуха, идут в верхние отделы височной области. Волокна; несущие возбуждения от кожи (осязание), направляются к переднему отделу теменной области (задняя центральная извилина). Сюда же, а также в заднюю часть лобной области (область передней центральной извилины) направляются возбуждения от мышечносуставного аппарата, сигнализирующие о движениях нашего тела и его положении в пространстве. Анализ и синтез зрительных раздражений происходит в затылочной области коры (зрительная зона коры); анализ и синтез слуховых раздражений— в верхних отделах височной области (слуховая зона коры); анализ и синтез осязательных раздражений и раздражений, возникающих в мышечно-суставном аппарате, — в передней части теменных отделов. Анализ и синтез раздражений мышечно-суставных поверхностей, обеспечивающий правильность двигательных реакций, осуществляется в задней и передней центральных извилинах. Здесь происходит переключение возбуждения на двигательные клетки коры, что делает возможным осуществление слаженных двигательных реакций.
      Указанные области коры мозга отличаются одна от другой особенностями своего микроскопического строения — шириной слоев, формой и расположением клеток, входящих в состав разных слоев, и характером соединений клеток. В пределах каждой
      отдельной области в свою очередь могут быть выделены участки с различным микроскопическим строением, получившие название полей коры, по-разному участвующие в процессах анализа и синтеза, осуществляемых той или иной областью.
      Исследованиями Фогта, Бродмана, Экономо и работами советских ученых (Институт мозга в Москве) выявлено значительное количество таких полей и изучены функции многих из них.
      В каждой области коры головного мозга имеются поля, отличающиеся особенно многочисленными, тесно лежащими
      клетками. В зрительной зоне коры таким полем является поле 17 (затылочная область); в слуховой зоне — поле 41 (верхняя часть затылочной области); в области кожной и мышечно-суставной чувствительности — поле 3 (задняя центральная извилина). Клетки этих полей, обладающие сильно развитыми отростками, принимают притекающие к ним возбуждения и затем передают их как на близлежащие, так и на более отдаленные участки мозговой коры. Благодаря сложным соединениям между клетками эти области коры обеспечивают наиболее тонкий анализ и сложный синтез соответствующих (зрительных, слуховых, осязательных, двигательных и др.) раздражений.
      Если у животного разрушить зрительную область коры обоих полушарий, то у него нельзя будет выработать сколько-нибудь сложных зрительных дифференцировок (например, дифференцировку круга от квадрата), хотя реакции на свет сохранятся. Сохранными останутся и все слуховые, осязательные и другие дифференцировки. Если же разрушить слуховую область коры (т. е. обе височные области), животное будет реагировать на простые звуки или шумы, но окажется не в состоянии образовать сколько-нибудь сложные слуховые дифференцировки (хотя зрительные, осязательные и все другие дифференцировки останутся сохранными).
      Поэтому повреждение затылочных отделов коры мозга у человека, даже при сохранности органов чувств, может привести к полному нарушению зрения, а повреждение височной доли мозга — к полному нарушению слуховых ощущений. Такие нарушения ощущений, возникающие (при сохранности периферических органов чувств) из-за поражения соответствующих отделов коры головного мозга, называются центральными нарушениями. В этих случаях говорят о «центральной слепоте», о «центральной глухоте» и т. п.
      Важную роль в уравновешивании организма со средой играет анализ и синтез возбуждений, идущих от двигательных органов (мышц, суставов). Если бы кора головного мозга не получала постоянно таких возбуждений и не подвергала их нужному анализу и синтезу, никакое организованное движение не было бы возможно. У низших животных, у которых преобладающую роль играют” врожденные формы двигательных реакций, регуляция движений осуществляется при помощи подкорки. У высших млекопитающих и особенно у человека аппарат сложнейшего анализа и синтеза движений в основном перемещается в кору головного мозга, осуществляясь в первую очередь совместной работой нервных клеток, сконцентрированных в передней и задней центральных извилинах.
      В V слое двигательной области коры имеются огромные по размеру клетки (рис. 14), открытые в 70-х годах прошлого века русским анатомом Бецем и получившие название гигантских клеток Беца. В других областях коры таких гигантских клеток нет.
      К клеткам Беца через сложную цепь переключений доходят возбуждения от других областей коры; посредством длинных волокон, начинающихся от этих клеток, они передаются вниз. Эти волокна входят в состав так называемого пирамидного пути, который идет к двигательным клеткам стволовой части мозга и спинного мозга, откуда возбуждения по соответствующим волокнам идут В каждой области коры группы клеток, принимающих возбуждение от того или иного периферического воспринимающего аппарата, располагаются в строго определенном пространственном порядке, в результате чего в коре мозга получается как бы проекция периферической воспринимающей поверхности (кожи, сетчатки глаза и т. д.). Возбуждения, идущие, например, с поверхности кожи нижних частей тела, поступают в клетки верхних отделов задней центральной извилины коры, а возбуждения с поверхности кожи верхних отделов идут в ниж-ние отделы этой иззилины.
      Следует помнить, что возбуждения, идущие с периферии, поступают в полушарие мозга, противоположное той стороне тела, в которой они были вызваны. Поэтому если, например, кровоизлияние нарушило деятельность верхних участков задней центральной извилины левого полушария, то человек теряет чувствительность в правой ноге, а если будет нарушена деятельность нижних участков той же извилины левого полушария, то теряется чувствительность в правой руке или правой стороне шеи, лица и т. д.
      Равным образом и в двигательной зоне коры группы клеток, связанных с нижними конечностями, расположены в верхних отделах передней центральной извилины, а группы клеток, связанных с верхними конечностями, мышцами шеи и лица, — в нижних ее отделах. Начинающиеся от этих клеток волокна переходят затем на противоположную сторону и, таким образом, несут возбуждения к мышцам противоположной стороны тела. Если раздражать электрическими импульсами верхнюю часть передней центральной извилины правого полушария, будут сокращаться мышцы левой ноги; при таком же раздражении участков нижней части этой же извилины будут сокращаться мышцы левой руки, шеи, языка, лица. Нарушение деятельности верхних отделов передней центральной извилины правого полушария вызовет паралич левой ноги; при нарушении же деятельности ее нижних отделов наблюдается паралич левой руки или левой половины лица.
      Чем большее значение имеет тот или иной вид раздражений в жизни животного или человека и чем более тонким должен быть анализ этих раздражений, тем большую площадь занимает в коре головного мозга представительство того органа чувств, откуда идут эти раздражения.
      Известно, например, что в жизни ежа обоняние играет очень большую роль, так как главным образом именно при помощи обоняния еж ориентируется в окружающей среде. В мозговой коре ежа обонятельная зона занимает поэтому огромное место. Наоборот, в коре головного мозга человека, в жизни которого обоняние не играет значительной роли, обонятельная зона представлена относительно небольшим участком. У обезьяны, в жизни которой зрительная ориентировка играет значительную роль, зрительная зона коры головного мозга так же, как у людей, обширна В то же время у человека, у которого в связи с развитием речи слух должен обладать исключительно тонким анализом и синтезом, очень развита и слуховая зона коры, находящаяся в верхних отделах височной доли. Размеры слуховой зоны коры мозга человека в несколько раз превышают соответствующие участки коры мозга обезьяны.
      Аналогичным образом и в двигательной зоне коры большей территорией представлены органы, играющие более важную роль в жизни организма и требующие более тонкой корковой регуляции. Так, клетки, связанные с туловищем, сконцентрированы у человека на очень небольшом участке двигательной зоны. Клетки же, которые связаны с очень тонко дифференцированными у человека движениями пальцев руки, расположены на значительно большей территории. Особенно большой участок передней центральной извилины занимают клетки, связанные с большим пальцем руки, играющим особенно важную роль в рабочих движениях человека. Значительную территорию занимают клетки, связанные с мышцами губ и языка — органов речи. Такое распределение клеток, связанных с произвольной (корковой) регуляцией различных групп мышц, позволяет человеку осуществлять особо тонкий анализ и синтез наиболее сложных рабочих и речевых движений.
      Неравномерное распределение представительства периферии имеется и в задней центральной извилине в отношении афферентных волокон и клеток, принимающих возбуждения, идущие от разных участков кожи и мышечно-суставных поверхностей. Здесь также наибольшее место занимает представительство функционально наиболее важных для человека областей (рук, губ, языка), и, наоборот, наименьшее место занимает функционально менее важное представительство туловища, пальцев ноги и т. п. (рис. 15).
      Известно, что у животных, а тем более у человека, отдельные органы чувств работают не изолированно. Даже для того чтобы зрительно воспринять предмет, недостаточно, чтобы его образ отпечатлелся на сетчатке глаза; для этого нужно, чтобы в действие включились мышцы глаза, которые способствуют тому, чтобы определенным образом сжать или расслабить хрусталик, координировать направление взора обоих глаз и т. д. Следовательно, для такого акта, как зрение, нужна тесная совместная работа зрительного и двигательного аппаратов глаза. В еще большей степени совместная работа разных органов чувств необходима для каждого практического действия человека. Любое действие — будь то схватывание мяча, трудовое движение или письмо — всегда требует координированной работы зрения, мышечного чувства, осязания, иногда слуха и т. д. Особенно сложной и координированной совместной работы отдельных органов чувств требует у человека речь. Даже обозначение какой-либо вещи словом, состоящим из сложного комплекса звуков, требует тесной связи между зрительными и слуховыми раздражениями; выполнение любого словесного приказа предполагает еще более сложную и подвижную связь в работе слуховой, зрительной и двигательной областей коры.
      Все это повело к тому, что наряду с узко специализированными отделами коры головного мозга (зрительным, слуховым, двигательным) в процессе эволюции сформировались такие отделы, в которых устанавливается особенно тесное взаимодействие корковых представительств разных органов чувств и особенно мощно развиваются связи со всеми остальными областями коры. Эти области коры, являющиеся самыми молодыми и позднее всего развивающимися у человека, особенно разрастаются, занимая около половины всей поверхности коры его мозга.
      Одной из таких областей является нижняя теменная область (на границе с височной и затылочной). Она находится на стыке между зонами зрительной, слуховой и кожно-мышечной чувствительности и имеет важное значение для нормального протекания сложных чувствительных и двигательных функций организма. При разрушении этой области у человека (при заболевании мозга) нарушается правильная пространственная организация движения. Человек начинает испытывать трудности при расположении элементов рисунка, элементов букв при письме и т. п.
      Другая аналогичная область, появляющаяся в связи с значительным разрастанием двигательной зоны коры, — это лобные отделы коры мозга, которые связаны мощными пучками волокон со всеми остальными ее областями. Эти отделы коры, имеющие ближайшее отношение к синтезу наиболее сложных движений и прежде всего к речевым движениям человека, дают возможность осуществлять произвольные действия, в которых у человека важную роль играют речевые сигналы. Вот почему при серьезных поражениях передних отделов лобной области отдельные движения, вызываемые непосредственными чувственными раздражениями, остаются сохранными, а сложные движения и действия, регулируемые речевыми сигналами (т. е. выполняемые при направляющем участии второй сигнальной системы), нарушаются.
      Труд и связанное с ним развитие правой руки, а также возникновение членораздельной звуковой речи вызвали в коре головного мозга человека большие изменения, существенно отличающие мозг человека от мозга животных. Некоторые отделы коры левого полушария мозга ’’приобрели в процессе эволюции новые функции, не имеющиеся у животного; они стали речевыми областями коры головного мозга.
      Сюда относятся в первую очередь сильно увеличенные отделы слуховой зоны коры, расположенные в задней трети верхней височной извилины левого полушария. При поражении их нарушается анализ сложных звуковых комплексов, страдает так называемый речевой, или фонематический, слух (т. е. различение звуков речи) и существенно нарушается понимание обращенной к человеку звуковой речи. Эта область коры получила название слухо-речевой зоны, или центра Вернике (по имени ученого, впервые описавшего это расстройство).
      Сюда относятся, далее, высоко развитые участки двигательной области коры, расположенные в нижней лобной извилине левого полушария, вблизи области, связанной с движениями губ, языка и гортани. При поражении этой области, имеющей тесную связь с только что описанной зоной слуховой области коры, нарушается нормальный анализ и особенно синтез речевых движений. Человек теряет возможность производить сложные артикуляции, быстро переключаться с одних речевых движений на другие, не может произнести те слова, которые он хочет сказать. Эта область коры головного мозга получила название рече-двигательной зоны, или центра Брока (по имени ученого, впервые описавшего такое расстройство речи).
      Наконец, к речевым зонам коры относятся также те участки теменно-височно-затылочных отделов левого полушария, которые обеспечивают сложную совместную работу слуховой, зрительной п осязательно-двигательной зон коры и при поражении которых обычно возникают значительные нарушения в системах временных связей, лежащих в основе сложной речевой деятельности. Поражение различных участков этой «речевой зоны» коры головного мозга приводит к значительным нарушениям письма, чтения, счета, которые носят различный характер в зависимости от того, какой из анализаторов пострадал больше других при данном поражении.
      Указанные области мозговой коры, имеющие особо важное значение для правильного протекания речевой деятельности, теснейшим образом связаны со всеми остальными отделами коры. Взаимодействием всех этих зон и осуществляются те сложнейшие процессы, которые протекают у человека при совместном участии в них первой и второй сигнальных систем.