На главную Тексты книг БК Аудиокниги БК Полит-инфо Советские учебники За страницами учебника Фото-Питер Техническая книга Радиоспектакли Детская библиотека

Блики на портрете (серия Эврика). Бароян О. В. — 1982 г

Оганес Вагаршакович Бароян

БЛИКИ НА ПОРТРЕТЕ

*** 1982 ***


DjVu

      ОГЛАВЛЕНИЕ

ПЕРВОЕ СЛОВО АВТОРА 3
ПРЕВРАТНОСТИ СУДЬБЫ 7
У истоков человеческих трагедий 11
«Черная смерть» 16
Созвучие 20
Открытие царства невидимок 22
«Из усердия и ревности к отечеству» 24

ОТ ПРИЧИНЫ К СЛЕДСТВИЮ 26
«Круглый стол», который мог бы состояться 28
Послесловие первое Цена научного аргумента 41
Послесловие второе Холерный диктатор 42
Послесловие третье «Вечные странники: жизнь и
путешествия» 44

МОЙ ПАСТЕР 50
Не сотвори себе кумира 51
Служение идее и человечеству 53
Вещественные доказательства 55
Пастер избавляет мир от бешенства 59
Гений экспериментального метода 64
«Непоколебимо верю» 65

«ПЛАТЬЕ МЕДЕИ» 71
Пришельцы? 72
Обитатели земного дома 75
Исчезнут ли болезни? 78
«Платье Медеи» 82
Эволюционный стресс 87
Эволюция по воле человека 88
Доноры и реципиенты 90
Почему ослаб иммунитет? 92
В поисках экологической мудрости 95

«ТИХИЙ ПЕРЕКРЕСТОК» 97
Корень удачи 98
Истина рождается в споре 100
Тихий перекресток 104

«МАШИНА ВРЕМЕНИ» 112
Сумеречная зона жизни 114
Дом, в котором они живут 116
Чисто английский юмор 118
Маскарад вирусов 120
В зеркале математики 126
Час осознания 127
Хроника одной эпидемии 128
Открытие формулы 130
На пороге новой эпидемиологии 133

ПЛОДОНОСЯЩИЕ ИДЕИ 136
На прицеле — вирусы 137
Внимание: время атаковать! 139
Вакцина для картофеля? 140

СТРАНИЦЫ БУДУЩЕЙ ЖИЗНИ 143
Вперед — к природе! 144
Враги или друзья? 145
Невидимые фабрики, рудники, электростанции 147
Профессия — биоконструктор 150
Тучные стада бактерий 152
Есть ли жизнь на Марсе? 152
«Малая биосфера» 153
Проблемы космического оазиса 156

От нас: 500 радиоспектаклей (и учебники)
на SD‑карте 64(128)GB —
 ГДЕ?..

Baшa помощь проекту:
занести копеечку —
 КУДА?..




      ОГАНЕС ВАГАРШАКОВИЧ БАРОЯН
      Академик АМН СССР Оганес Вагаршакович Бароян известен у нас в стране и далеко за ее пределами как видный эпидемиолог и крупный организатор науки. Эту известность принесли ему не только новые, оригинальные подходы к пени манию массовых инфекционных заболеваний, _но и непосредственное участие в многочисленных экспедициях по борьбе с особо опасными из них — чумой, оспой, холерой, сыпным тифом — в разных точках земного шара. Коллеги и ученики академика отмечают также его постоянное стремление осмыслить сложные проблемы массовых заразных болезней глобально, постигая «экологическую мудрость» природы в интересах людей всей планеты.
      Оганес Вагаршакович избран почетным чле юм ряда зарубежных академий и многих международных научных ассоциаций.
      Автор более 300 научных публикаций (среди них 20 монографий), ученый охотно обращается к жанру публицистики и научной популяризации. Исследователь, который может дать предстанле-ние читателю о путях познания, уверен академик Бароян, помогает претворять в жизнь мудрый совет, обращенный прежде всего к молодежи. Он звучит в стихах самого его любимого поэта С. Маршака, которому принадлежит емкая поэтическая формула: «Пусть будет добрым ум у вас, а сердце умным будет».
      Первое издание книги вышло в 1980 году.
     
     
      ПЕРВОЕ СЛОВО АВТОРА
      Я зову вас в мир, полный загадок и таинственных превращений.
      Начать с того, что многие тысячелетия человек жил на Земле, даже не подозревая, что рядом с ним и в нем самом обитают невидимые мельчайшие живые существа. Если бы не они, сок винограда не становился бы игристым вином, в печи не поднимался пышный хлеб и молоко не превращалось в целебные глыбки простокваши или сыр со слезой... И не покрывалась бы плесенью забытая корочка хлеба, и не родила бы земля.
      Невидимки открылись человечеству более трех веков назад. Их впервые увидел любознательный голландский торговец мануфактурой А. Левенгук через линзы построенного им микроскопа. «Забавные зверюшки», живые, резвые, беспокойные, были везде: и в капле дождевой воды, и на волоконцах мяса, и на цветочной пыльце...
      Но и тогда еще человечество не задумалось о том, что размеры «зверинца» (все, что нас окружает: почва, вода, воздух) невольно наводят на мысль о тайной и могучей империи, раскинувшей свои владения по всей планете. Как не догадывались люди и о том, что заунывный звон колоколов, возвещавших о страшных морах и поветриях, опустевшие города и страны и рухнувшие цивилизации — всем этим человек обязан невидимым простым глазом обитателям микроскодического мира...
      Те же будто забавлялись игрой с человеком в жмурки. Он шел, спешил, гнался по их следу почти всегда вслепую: глаза покрывала пелена неведения.
      Ни знаменитый английский врач Э. Дженнер, подаривший человечеству вакцину против оспы, ни гениальный Л. Пастер, победивший бешенство, не знали и не видели их возбудителей — вирусы.
      Сегодня известно около двух с половиной тысяч возбудителей инфекционных болезней. Но вообще-то человек изучил лишь малую часть микроорганизмов, населяющих нашу планету. Хотя теперь возможности познавать природу так же отличаются от возможностей науки времен Левенгука и Дженнера, как труд пастухов и земледельцев библейских времен от труда создателей космических «полей, огородов и пастбищ» в замкнутых пространствах орбитальных станций и звездолетов...
      К слову сказать, микроорганизмы уже совершили не один виток вокруг Земли и Луны. И даже стали первыми землянами, побывавшими на Марсе (правда, не по-
      кидая нашей планеты!), с честью выдержав ее суровые условия, смоделированные в лаборатории.
      Однако у микроорганизмов и наук, которые их изучают, кроме космических, много земных дел. Скажем, создание мощных заводов по производству ферментов, электростанций с неслыханно высоким КПД или фабрик мяса, шерсти (и все это с помощью бактерий) — задача будущего, но не столь уж отдаленного.
      Биологическая революция (она должна в корне изменить сам образ жизни человека на Земле) скорее всего придет со стороны микробиологии, управляющей деятельностью вездесущих бактерий, грибков, дрожжей, микроскопических водорослей, вирусов. Контуры, очертания этой революции сегодня можно представить себе вполне зримо.
      А вечно волнующая тайна: живое и неживое?! Что, если вирусы и есть тот самый мостик, который природа перекинула через бездну, отделяющую самое простое существо от самого сложного вещества? Казалось, разгадка вот-вот дастся в руки, как на горизонте появились еще более примитивные, чем вирусы, создания природы. Их назвали вироидами и путем скрупулезного следствия установили виновность в диковинных, странных болезнях растений, животных, человека...
      Много еще предстоит сделать «охотникам за микробами». Кстати, этот точный образ, получивший широкую известность благодаря П. де Крюи, который назвал так свою прекрасную книгу, принадлежит М. Петтенкофе-ру — одному из ученых, с кем вы встретитесь на наших страницах.
      Этот знаменитый исследователь прошлого столетия первым решился выпить живого возбудителя холеры, чтобы установить научную истину.
      Время от времени в нашем рассказе будут появляться ученые: какими я их узнал или представил себе по письмам, дневникам, рассказам учеников и соратников. Один будет страстно спорить со своим всемирно известным оппонентом, другой — негодовать из-за неразумного отношения к миру микробов, третий — на себе проверять подсказанный электронным советчиком метод лечения тяжелой вирусной болезни.
      Порой я сознательно сосредоточивался на весьма личных подробностях, потому что уверен: иногда они могут сказать об исследователе не меньше, чем сущность его важного открытия. Во всяком случае, именно в чело-
      веческих подробностях проглядывают страсти и характеры, без которых нет науки.
      Один французский художник, написавший портрет Пастера, говорил, что, если бы не нанес всего два блика на уже завершенную картину, портрет великого ученого, конечно, получился бы, и все-таки это не был бы Пастер...
      Так уж случилось, что с мельчайшими и невзрачными микроскопическими созданиями связаны одни из самых ярких страниц познания. Я не стремился перелистать их одну за одной, в строгой последовательности. Моя задача значительно скромнее — нанести «блики» на портрет увлекательнейшей науки.
      И еще одно замечание. Эта книга рождалась в длительных беседах с журналисткой А. Мелик-Пашаевой. Ее неизменному интересу к «человеческой биографии» науки во многом обязаны эти главы.
     
      ПРЕВРАТНОСТИ СУДЬБЫ
      17 октября 1979 года радиостанция «Маяк» передала сообщение:
      «В Аддис-Абебе продолжаются заседания Международной комиссии по ликвидации оспы. Наш корреспондент передает:
      Если учесть, что Эфиопия вместе с соседней Сомали являются последними странами, где в 1976 — 1977 годах были зарегистрированы очаги оспы, то сейчас речь идет о приближении успешного завершения программы ликвидации оспы на всем земном шаре.
      Можно с гордостью констатировать, что именно по инициативе Советского Союза еще в 1958 году на Ассамблее Всемирной организации здравоохранения было принято решение об осуществлении программы борьбы с оспой во всемирном масштабе.
      Сейчас, после окончания двух лет контрольного срока и завершения через несколько дней инспекционных поездок по странам Африканского Рога, члены Международной комиссии по уничтожению оспы должны вынести заключение об отсутствии оспы в районе Африканского Рога, а значит, и на всей планете.
      ...Член Международной комиссии мозамбикский врач Н. Инуссе указал на «широкие и эффективные меры, которые приняты эфиопскими властями для ликвидации оспы на территории Эфиопии».
      — Хотелось бы, — сказал далее доктор Н. Инуссе, — отметить вклад Советского Союза в успешное проведение международной программы по ликвидации оспы. Советский Союз поставил полтора миллиарда доз про-тивооспенной вакцины в оспоопасные страны мира. Кроме того, 235 миллионов доз этой вакцины поставила ВОЗ... В осуществление этой программы существенный личный вклад внесли советские врачи...
      Именно благодаря дружественному сотрудничеству всех стран мира, — заявил в заключение доктор Н. Инуссе, — международная программа по ликвидации оспы имела столь большой успех. Весь мир сейчас с волнением ждет, что эта болезнь наконец-то станет достоянием истории медицины и человечества».
      Я хорошо помню ярко освещенный зал заседаний Ассамблеи Всемирной организации здравоохранения, затихшие ряды врачей со всех концов Земли. Шел 1958 год.
      Представитель нашей страны предлагает начать глобальную кампанию по ликвидации оспы на всем земном шаре. Он говорит о болезни, которая веками нависала
      угрозой смерти и увечья над миллионами взрослых и детей и в середине XX столетия еще свирепствовала в десятках стран мира...
      За проектом советской резолюции стоял многолетний опыт ликвидации оспы в нашей стране (на огромной территории с разнообразными природными условиями и климатом) в соответствии с ленинским декретом, подписанным в далекие и трудные весенние дни 1919-го...
      За этим, несомненно, стояли впечатляющие достижения науки последнего времени, и трезвый расчет, и огромная смелость, и гуманный взгляд на человеческую жизнь и здоровье как на богатство национальное и всемирное...
      Лучшие умы человечества искали избавления от оспы. Первый наиболее яркий и значительный успех пришел в XVIII веке, когда английский врач Э. Дженнер предложил предохранять от оспы натуральной прививками безвредной для человека коровьей оспы. (Корова по-латыни — «вакка», отсюда «вакцина» и «вакцинация» — слова, прочно вошедшие с тех времен в обиход.)
      Дженнер шел к своему замечательному выводу дорогой упорных, мучительных наблюдений и раздумий. А ведь еще за три тысячи лет до него люди уже знали о прививках оспы! В одной из древних индийских книг сказано: «Возьми с помощью ланцета оспенную материю, между локтем и плечевым суставом сделай прокол на руке другого человека до крови, а когда гной войдет в кровообращение, обнаружится лихорадка». Ну чем не методическое руководство?!
      Первое известие о прививке человеческой оспы (ее называют «вариоляция») в Китае относится к X веку до нашей эры. Почти тридцать веков, три тысячи лет — вот путь, который лежит от вариоляции, применявшейся в странах Востока, до первой вакцинации против оспы, предложенной Дженнером.
      Сам он и вся его семья подверглись вариоляции. Более чем 30-летнее наблюдение за ходом вариоляции в Англии, раздумья и размышления над этим вопросом окончательно убедили Дженнера, что вариоляция не путь для предупреждения эпидемий оспы, она таит в себе тысячи опасностей. Ведь от вариоляции в лучшем случае умирает несколько человек на 100 привитых.
      Еще с юношеских лет глубоко запомнилась Дженне-ру вскользь брошенная крестьянкой фраза, что коровья оспа предохраняет человека от заболевания оспой.
      «Глубокая уверенность, с какой крестьянка произносила эти слова, произвела на Дженнера сильное впечатление и навела его на следующее предположение. Раз коровья оспа переносится человеком несравненно легче натуральной, так как она протекает без смертельного исхода, то очевидно, что при ее предохранительном свойстве достаточно вызвать ее искусственно в человеческом организме, чтобы навсегда обеспечить его от заболевания настоящей оспой», — писал врач В. Губерт в книге «Оспа и оспопрививание», изданной в Петербурге в 1896 году — к столетию замечательного открытия Дженнера. (Книга была признана лучшей в мире по этой проблеме.)
      В мае 1796 года Дженнер публично в присутствии врачей и других лиц произвел два небольших поверхностных надреза на руке здорового восьмилетнего мальчика Д. Фиппса и привил ему материал, взятый с кисти женщины, заразившейся оспой при доении коровы. Через 2 месяца Дженнер взял содержимое из пустулы больного натуральной оспой и снова привил мальчика, но уже натуральной оспой. Мальчик не заболел.
      Все это говорит лишь о том, как сложен, извилист путь познания, какие непонятные повороты и зигзаги он иной раз совершает... Какой это тяжкий, порой непосильный труд — произнести новое слово и утверждать его, особенно если с этим словом связаны многовековые надежды и чаяния людей.
      В истории с оспой — «как солнце в малой капле вод» — передо мной со всей ясностью открылась панорама событий, происходивших в науке об эпидемиях, их возбудителях и причинах, ее вчера, сегодня, завтра.
      Более трех тысячелетий искали спасения от страшных болезней, и оспы в том числе. Глобальная победа над этим извечным врагом человечества важна еше и потому, что она наглядно показала, каких успехов могут добиться люди, если их общая мудрость и сила направлены на добрую и благородную цель.
      В XVII и XVIII веках в Европе ежегодно болело оспой множество людей. В XX столетии, через десять лет после той памятной Ассамблеи Всемирной организации здравоохранения, которая провозгласила вселенский поход против оспы, эту болезнь все еще регистрировали в более чем 40 странах Азии и Африки.
      Прежде чем навсегда исчезнуть с лица Земли, она
      Ю
      успела не раз удивить специалистов, загадывая им такие загадки, каким могла бы позавидовать самая запутанная детективная история. Вот одна из многих.
      Несколько лет назад мир медицины был поражен сенсацией: в одной из африканских деревень оспу диагностировали у десятимесячного ребенка. Болезнь считалась в этих краях прочно искорененной. По просьбе руководителей Всемирной организации здравоохранения к «расследованию» были привлечены специалисты Московского оспенного центра. Результаты вирусологического анализа оказались ошеломляющими: вместо возбудителя натуральной оспы в организме мальчика был обнаружен вирус оспы обезьян.
     
      У ИСТОКОВ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ТРАГЕДИЙ
      Болезни старше земледелия, скотоводства, обработки металла, старше собственности и государства... Долгие века вместе с голодом и войнами они «правили бал» на Земле...
      Опустошительные моры уносили миллионы человеческих жизней, недаром в буквальном переводе с греческого «эпидемия» значит «налюдие» («эпи» — на, «демос» — народ). Именно «налюдие»: напасть, гибель, сопровождавшиеся массовыми депрессиями — следствием ужаса и бессильного отчаяния.
      Французский историк медицины Э. Литтре так описывает моры:
      «Порой приходится видеть, как почва внезапно колеблется под мирными городами и здания рушатся на головы жителей. Так же внезапно и смертельно зараза выходит из неизвестной глубины и своим губительным дуновением срезает человеческие поколения, как жнец срезает колосья. Причины неизвестны (подчеркнуто мною. — О. Б.), действие (следствие. — О. Б.) ужасно, распространение неизмеримо: ничто не может вызвать более сильной тревоги. Чудится, что смертность будет безгранична, опустошение будет бесконечно и что пожар, раз вспыхнув, прекратится только за недостатком пищи...»
      Все это следствие, но где же причина?
      Помните мор, описанный в начале гомеровской «Илиады»? Он послан на землю разгневанным Аполлоном (Фебом):
      ...Феб, царем прогневленный,
      Язву на воинство злую навел; погибали народы...
      «Болезни происходят частью от образа жизни, частью также от воздуха, который мы вводим в себя и которым мы живем...»
      Это тоже античная Греция. Но уже не пересказ древних мифов, не суеверный страх, великое смятение чувств и ужас бессилия перед силами небесными. А взгляд ученого и философа, «отца медицины» Гиппократа. С него мы и начнем. Жизнь его окутана легендами. Известно, что Гиппократ происходил из знатного рода, берущего начало от Асклепия, или Эскулапа. (Со временем имя Эскулапа превратилось в нарицательное и стало синонимом слова «врач».)
      Гиппократ много путешествовал по разным городам, часто занимал пост общественного врача (была в античной Греции такая должность). Общественные врачи избирались народным собранием после предварительного экзамена. Заслуги их увенчивались золотыми венками. «Опытный врач драгоценнее многих других человеков», — читаем мы в той же «Илиаде»...
      Наверно, человечеству очень повезло, что деятельность «отца медицины» совпала с эпохой великого расцвета эллинской культуры и несла на себе ее печать. Конец V — середина IV века до нашей эры, когда, как повествуют легенды, жил Гиппократ, было временем Софокла и Еврипида, Сократа и Платона. Сам Гиппократ для современников и потомков воплощал идеал врача: в совершенстве владея искусством врачевания, он был также философом и гражданином. Это он призывал «перенести мудрость в медицину и медицину в мудрость». Такому завету похвально следовать и сегодня.
      В произведениях Гиппократа и его последователей много внимания уделяется эпидемиям, острым лихорадкам. Само по себе это не удивительно. Удивление и восхищение вызывает то обстоятельство, что за 23 столетия до нас Гиппократ стремился рассматривать эти заболевания среди других явлений природы. В первой и третьей книгах «Эпидемии» он описывает состояние погоды и появления тех или иных болезней в разные времена года. В книге «О воздухе, водах и местностях» для понимания характера возникающих болезней и их лечения Гиппократ советует, придя в незнакомый город, подробно ознакомиться с местоположением, водой, ветрами и вообще климатом.
      Не правда ли, звучит вполне современно?!
      А вот что думает Гиппократ о причинах различных болезней человека и других существ. «...Причиною этого, сказал бы я, бывает то, что тело отличается от тела, природа от природы и питание от питания... Одно полезно одним, другое другим, одно вредит одним, а другое другим. Поэтому, когда воздух бывает наполнен миазмами такого рода, которые враждебны природе людей, тогда люди болеют; когда же воздух будет непригоден какому-либо иному роду живых существ, тогда болеют эти существа».
      «Когда какая-либо болезнь будет действовать эпидемически, тогда очевидно, что не образ жизни причина ее, но то, что мы вдыхаем в себя дыханием, и, очевидно, это последнее вредит нам каким-то болезненным, заключающимся в ней выделением».
      Я хочу обратить внимание на первые объяснения причин эпидемий. Если их не связывали с волей небесных сил, то причины искали и находили в... воздухе. Это естественно и не лишено логики: воздух вдыхают все без исключения.
      «Когда много людей в одно и то же время поражаются одной болезнью, то причину этого должно возлагать на то, что является наиболее общим всем и чем все мы пользуемся. А это есть то, что мы вовлекаем в себя дыханием».
      В дальнейшем эти представления развились в «миазматическое» учение (от слова «миазмы» — пары, которые, проникая внутрь организма, порождают заразные заболевания).
      В более поздние времена возникло «контагионист-ское» учение о передаче заразных болезней. Суть его была в том, что зараза поражает не всех одновременно, а переходит от человека к человеку либо непосредственно, либо через одежду и другие предметы. С момента возникновения «контагионистского» взгляда между этими двумя направлениями развития научной мысли о природе и происхождении заразных болезней началась непримиримая борьба. Она тянулась веками вплоть до XIX столетия...
      Но вернемся снова во времена Гиппократа.
      Легенда рассказывает о том, как он прибыл в Афины и избавил их от чумы, повелев всюду разжигать костры и вывешивать прямо на улицах—ароматические травы.
      За спасение от эпидемии жит№г&фЖрёаоставили
      великому врачу права гражданства (что само по себе почиталось за великую честь) и постановили увенчать его золотым венком, осыпали множеством почестей...
      В IV веке до нашей эры нам предстоит встреча с еще одним врачом, сыном македонского врача. Впрочем, всемирную известность Аристотель получил как универсальный философ.
      В трудах этого величайшего мыслителя вплоть до XVI века черпали сведения по математике, физике и биологии.
      Изучая и разрабатывая эстетику, физику, астрономию, метеорологию, зоологию, ботанику, эмбриологию, Аристотель интересовался и передачей заразных болезней. Сам он не мог ответить на многие вопросы, но не боялся их поставить. Интересно, что в его «Проблемах» изложение каждой из них начинается с вопроса: «Почему?»
      «Почему от некоторых болезней заболевают, когда соприкасаются с больными, а от здоровья (то есть от соприкосновения со здоровым человеком. — О. Б.) никто не выздоравливает?»
      А вот как почти через три столетия объясняет моры знаменитый римский поэт Тит Лукреций Кар в поэме «О природе вещей:
      Ну а теперь, отчего происходят болезни, откуда Может внезапно прийти и повеять поветрием смертным Мора нежданного мощь, и людей и стада поражая,
      Я объясню. Существует немало семян всевозможных,
      Как указал я уже, из которых одни животворны,
      Но и немало таких, что приводят к болезни и смерти,
      К нам долетая. Когда они вместе сойдутся случайно И небеса возмутят, зараженным становится воздух.
      Весь этот гибельный мор, все повальные эти болезни Или приходят извне и, подобно туманам и тучам,
      Сверху чрез небо идут, иль из самой земли возникают,
      Вместе сбираясь, когда загнивает промокшая почва И от дождей поливных, и от солнца лучей раскаленных.
      Мы же, вдыхая в себя этот гибельно смешанный воздух, Необходимо должны вдохнуть болезнь и заразу.
      Точно таким же путем и быков этот мор заражает,
      И нападает болезнь и на блеющих вялых баранов.
      Лукреций, как бы пытаясь раскрыть причину опустошительных моров, снова возвращается к разным концепциям природы эпидемий, говоря и о «зараженном небе», и о «гибельно смешанном воздухе», и о «мельчайших семенах» — невидимых носителях заразы...
      Есть и «священный огонь», проползающий в тело, палящий Разные части его и повсюду бегущий по жилам;
      Немудрено, потому что немало семян всевозможных,
      Да и довольно земля с небесами приносит недугов,
      Чтоб развиваться могли ужасающей силы болезни.
      Очень интересны воззрения Плиния Старшего на природу и распространение мора. Этот известный римский государственный деятель и писатель, живший в I веке нашей эры, в одной из 37 книг своей «Естественной истории» говорил о зарождении «мельчайших животных» в крови человека.
      Догадка? Прозрение за 16 веков до открытия микроорганизмов!
      Плиний вдумчиво и пытливо всматривался в окружающий мир. И погиб, потому что природная любознательность толкнула слишком близко наблюдать извержение Везувия...
      И вот мы уже в средневековье, в XI веке, чтобы встретиться с еще одним крупнейшим врачом и филосо-Фом — Ибн Синой, или Авиценной. Он родился в селении Ашфана близ Бухары, рано начал врачевать.
      «Медицинский канон», написанный Авиценной, в течение столетий служил учебным пособием в странах Востока и Запада. Одна из глав этого энциклопедического труда посвящена «горячкам»: чуме, оспе, кори и другим болезням. Ибн Сина высказывает мысль о том, что зараза проникает через пищу, воду, почву.
      Интересны сами названия его произведений: «Книга исцеления», «Книга знания»...
     
      «ЧЕРНАЯ СМЕРТЬ»
      Царица грозная, Чума Теперь идет на нас сама И льстится жатвою богатой;
      И к нам в окошко день и ночь Стучит могильною лопатой.
      Что делать нам? И чем помочь?
      Вы, конечно, узнали пушкинский «Пир во время чумы»?
      К несчастью для человечества, оно накапливало знания через невыносимые страдания. Особенно поучительным оказался тяжкий опыт чумы, охватившей Европу и другие части света в середине XIV века.
      Хроники, церковные записи, летописи сохранили память о жертвах мора. Из 106 миллионов человек, населявших тогда Европу, более 26 миллионов погибло от эпидемии. Каждый четвертый. Некоторые города, села и целые местности вымерли полностью.
      «Черной смерти» в Европе посвящена огромная литература, множество произведений искусства. Это не удивительно: страсти, рожденные страданием, всегда питали литературу и искусство...
      Упомянем лишь о двух могучих талантах, отразивших «черную смерть». Я говорю о великих итальянцах — Ф. Петрарке и Д. Боккаччо. Со страниц их произведений предстают перед нами психологические состояния огромных масс людей, ввергнутых в депрессию неотвратимостью трагедии и полным бессилием перед ней. (Ведь, по утверждению Ф. Шиллера, «тревога смерти ужаснее самой смерти»...)
      «Год 1348-й был во Флоренции годом невиданных бедствий, — говорит Петрарка в своем повествовании о «черной смерти». — Только монахи, листавшие старые монастырские хроники, могли указать на нечто подобное в давние времена. Словно грозное предзнаменование,
      им предшествовали землетрясения в Италии и Германии. Несчастье пришло с Востока вместе с кораблями, заходившими в порты Италии, Франции, Англии, Фландрии...»
      Далее Петрарка дает довольно точное описание проявлений бубонной и легочной чумы. Он подробно описывает и меры, которые приняли городские власти для борьбы с этим бедствием.
      «Власти приказывали очищать города, — пишет Петрарка, — изолировать больных, а когда чума все же проникала сквозь стены города, карали смертью стражников, обвиняя их в продажности».
      Описывая пораженный чумой город, Петрарка пишет: «Больных избегали, люди запирались в своих домах, жили, отрезанные от мира, а когда чума проникала и к ним в дом, бежали, оставляя больных без присмотра.
      Все, кто мог, бежали. Куда? Об этом не думали. Лишь бы очутиться где-нибудь в другом месте. Случалось, что люди, покидающие город, встречали у ворот таких же беженцев из других городов, искавших убежище именно здесь. Люди покидали все: дома, имущество, семьи.
      ...По мере того как зараза опустошала страну, живые все меньше заботились о мертвых. Хоронили их как попало, лишь бы поскорее с этим покончить, и под конец трупы стали просто выбрасывать на улицы, где их подбирали могильщики. На одних носилках несли по нескольку трупов, вскоре стало не хватать гробов.
      В деревнях не было и этого. Люди умирали на полях, на дорогах, в лесах».
      Сам Петрарка тяжело переживал эту социальную трагедию: «Кто сможет, — говорит он, — описать мое отвращение к жизни...»
      Эпидемия 1348 года во Флоренции стала сюжетной основой и «Декамерона» Д. Боккаччо.
      Во введении Боккаччо пишет: «Развитие этой чумы было тем сильнее, что от больных через общение со здоровыми она переходила на последних, совсем так, как огонь охватывает сухие или жирные предметы, когда они близко к нему подвинуты... Казалось, одно прикосновение к одежде или другой вещи, которой касался больной, передавало болезнь дотрагивавшемуся».
      Далее Боккаччо, так же как и Петрарка, подробно описывает все проявления болезни и делает это с таким Мастерством, что у читателя невольно создается впечатление: все это писал медик.
      Самая сильная часть повествования Боккаччо — описание психологического состояния охваченного чумой Населения Флоренции: массовый психоз, нарушение
      Неками установившихся нравственных норм. Устрашающие события «порождали разные страхи и фантазии в Тех, которые, оставшись в живых, почти все стремились к одной жестокой цели: избегать больных и удаляться от общения с ними и их вещами; так поступая, воображали сохранить себе здоровье».
      «Черная смерть» на Руси распространилась сначала в Пскове. Этот город поддерживал оживленные торговые связи с Западной Европой.
      «Того же лета бысть мор зол в граде Пскове и по селам, смерти належащи мнози; мроша бо люди, мужи и жены, старый и младыи, и дети, и попове, и чернци и черници», — записано в четвертой Новгородской летописи о событиях 1351 года.
      Паника охватила людей. Полные отчаяния, они обратились к новгородскому архиепископу, умоляя отвратить от их города сию «божескую казнь».
      Прибывший в Псков архиепископ через несколько дней сам был сражен чумой. Похороны его в Новгороде привлекли множество людей, и это вызвало эпидемию и здесь...
      Началось страшное шествие чумы по русской земле: «Не во едином же Новеграде бысть сие, но по всем землям... и бысть страх и трепет великий на всех челове-цех...»
      Киев, Чернигов, Вологда, Казань, Суздаль — не миновала их чаша сия...
      KOHEЦ ФPAГMEHTA КНИГИ

 

 

 

От нас: 500 радиоспектаклей (и учебники)
на SD‑карте 64(128)GB —
 ГДЕ?..

Baшa помощь проекту:
занести копеечку —
 КУДА?..

 

На главную Тексты книг БК Аудиокниги БК Полит-инфо Советские учебники За страницами учебника Фото-Питер Техническая книга Радиоспектакли Детская библиотека


Борис Карлов 2001—3001 гг.