«Чёрный» эфир

DjVu

      Полный текст книги

      ОБЛИК ПРОПАГАНДИСТСКОЙ АГРЕССИИ (Предисловие)
     
      Предлагаемая вниманию читателя книга увидела свет в начале 1978 года. Ее автор, доцент факультета журналистики Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова Владимир Николаевич Ярошенко, готовился к защите диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. Он был еще сравнительно молод, однако за плечами у него был большой жизненный опыт: учеба в Московском государственном институте международных отношений, работа в Гостелерадио СССР, аспирантура на факультете журналистики МГУ, потом — педагогическая и научная работа. Владимир Николаевич, блестяще знавший английский и испанский языки, в составе делегаций Советского Комитета защиты мира побывал почти в двадцати странах, на всех континентах. Он работал советским представителем во Всемирном Совете Мира в Финляндии и неоднократно сопровождал делегации советских парламентариев в их миссиях мира. Доктор исторических наук профессор В. Н. Ярошенко был коммунистом, активным борцом за дело мира. Эта деятельность нашла отражение и в его педагогической практике по воспитанию будущих журналистов, которые по сей день хранят и будут хранить о нем благодарную память, в его общественной работе, в научных трудах, в том числе и в книге о подрывной радиопропаганде империализма — книге, разоблачающей диверсии в эфире, проникнутой пафосом борьбы за мир и взаимопонимание между народами.
      Успехи социализма, рост материального и духовного потенциала социалистических стран, их достижения в борьбе за мир, свободу, независимость народов — все это создавало широкие возможности для дальнейшего развития разрядки и всестороннего международного сотрудничества на основе равенства, взаимовыгодных обменов, невмешательства во внутренние дела друг друга. Однако реализация этих возможностей была делом нелегким : сторонники гонки вооружений, политические стратеги, отражающие интересы военно-промышленного комплекса империализма, использовали любые средства и предлоги, чтобы накалять обстановку, подхлестывать военные приготовления, подрывать атмосферу доверия между народами. Империалистическая пропаганда не прекращала своего наступления на умы людей, стремилась с помощью самых изощренных средств и методов отравить сознание трудящихся клеветой, очернить социализм, приукрасить империализм. Для этого наши противники использовали все: тенденциозное освещение фактов действительности, извращенную информацию, замалчивание, полуправду и откровенную ложь, как, впрочем, они это делают и сейчас. Во Введении к книге В. Н. Ярошенко справедливо подчеркивал: «Психологическая война, которую ведут против СССР, социалистических стран, стран социалистической ориентации и национально-освободительного движения империалистические державы и их органы пропаганды, ни в коей мере не является войной идей. На самом деле это комплекс диверсионно-пропагандистских мероприятий деструктивного характера, осуществляемых с привлечением достижений в различных областях современной науки (в первую очередь социальной психологии) и усилий различных служб, главным образом разведок...».
      История подрывной пропаганды империализма, осуществляемой посредством радио, — особенно актуальная по многим причинам тема — стала центральной в книге В. Н. Ярошенко.
      В начале 70-х годов вопрос о роли средств массовой информации в международной жизни и его составная часть — история международного радиовещания (специфическая форма деятельности в области радиовещания, которая заключается в подготовке и выпуске радиопередач, предназначенных для слушателей в других странах с целью оказания на них определенного политико-идеологического воздействия) — приобрел особое значение. Отстаивая «право на вмешательство» во внутренние дела миролюбивых суверенных государств с помощью средств массовой информации, активно используя видавшую виды, зародившуюся практически еще во времена нацизма в Германии концепцию «свободного потока информации», жонглируя принципами Устава ООН о свободе приема и передачи информации, империалистическая пропаганда особенно активно использовала радио как канал для проведения широкомасштабных идеологических диверсий против прогрессивных сил современности. Не оставались в стороне и буржуазные идеологи — апологеты капиталистического строя, историки международного радиовещания. Переиздавались старые и сочинялись новые «труды» по истории международного радиовещания, в которых делались попытки по-своему истолковать причины возникновения международного радиовещания, извратить и даже скрыть факты, связанные с его развитием и использованием в классовых интересах буржуазии, в ее агрессивных внешнеполитических целях. За этими «историческими трудами» нетрудно было увидеть стремление обелить современную империалистическую радиопропаганду на другие страны, доказать ее неотягощен-ность грузом грязных традиций.
      Историко-критический анализ концепций внешнеполитической радиопропаганды империализма, осуществленный в книге с марксистско-ленинских методологических позиций, вскрывает их классовую сущность. На основе скрупулезного изучения опубликованных и неопубликованных материалов о деятельности радиовещательных организаций капиталистических стран, официальных правительственных документов по вопросам внешней политики и пропаганды, специальной литературы и источников в книге показано и доказано, что само возникновение и развитие международного радиовещания было обусловлено борьбой за передел мира, за овладение источниками сырья и рынками сбыта, схваткой между империалистическими державами. Исторический анализ структуры, организации, содержания программ внешнего вещания крупнейших капиталистических стран убедительно вскрывает его классовую направленность, связь с империалистическими монополиями, с государственным аппаратом, с реакционной внутренней и агрессивной внешней политикой правящих кругов капиталистических стран. Вся книга В. Н. Ярошенко вопреки тезисам буржуазных историографов, подчеркивающих обусловленность международного радиовещания прежде всего причинами научно-технического порядка (революция в области средств связи, появление коротковолнового вещания — такие утверждения содержатся в работах американцев Ч. Роло, Дж. Уиттона, Дж. Герца, Ч. Сиппманна, англичанина Э. Бриггса, а также в известной мере западногерманских авторов Р. Штейнингера, X. Лубберса, В. Швиппса), проникнута мыслью, что главное заключается в базисных закономерностях развития капитализма в его высшей империалистической стадии.
      В. И. Ленин писал: «Империализм есть капитализм на той стадии развития, когда сложилось господство монополий и финансового капитала, приобрел выдающееся значение вывоз капитала, начался раздел мира международными трестами и закончился раздел всей территории земли крупнейшими капиталистическими странами». Неравномерность развития капитализма в эпоху империализма обостряет противоречия и борьбу между империалистическими странами, экспансия экономическая оказывается причинно связанной с политической и идеологической экспансией, что в свою очередь ведет к изменениям в характере деятельности средств массовой информации и пропаганды, к приспособлению и использованию их в интересах внешнеполитической пропаганды империализма.
      Монополистический капитал конъюнктурно использовал достижения, связанные с научно-технической революцией в области средств связи, и в частности коротковолновое вещание. В 20-е годы быстрое развитие получило внешнее международное радиовещание США (вещание на Латинскую Америку — район «традиционных интересов» монополистического капитала США), Англии (радиовещание на колонии в целях «консолидации империи»), Германии (вещание на «зарубежных немцев»), а также других капиталистических стран, в том числе Голландии, Франции, Бельгии, а позже — Италии, Японии. Таким образом, резюмируется в книге, возникновение международного радиовещания США, Англии, Германии и других капиталистических стран обусловлено в первую очередь и именно агрессивной империалистической внешней политикой этих стран.
      При всем своеобразии процессов возникновения и развития иновещания в этих странах, особенностях формирования аппарата, направлений, форм и методов его деятельности, главная, определяющая цель заключалась в том, чтобы, по признанию буржуазных теоретиков пропаганды, «изменить установившиеся понятия, желания и надежды массовой аудитории в государстве, подвергающемся его воздействию, и тем самым вызвать или стимулировать отношение и поведение политического характера, угодное государству, использующему это оружие». Цель эта, как показывает опыт международного радиовещания США, Англии, Германии и других капиталистических стран в 20 — 30-х годах, широко исследуемый в книге В. Н. Ярошенко, осуществлялась поэтапно с постоянным совершенствованием методов подрывной радиопропаганды. При этом предпочтение отдавалось ма-нипулятивным методам, которые, по свидетельству американского социолога X. Чайлдса, были направлены на то, чтобы «завоевать сердца союзников, добиться присоединения нейтралов, поднять моральный дух внутри своей страны и породить пораженческие настроения в рядах врага».
      С начала 30-х годов внешнеполитическая радиопропаганда интенсифицируется — наступление фашизма и обострение межимпериалистических противоречий, приведшие к развязыванию второй мировой войны, усилили значение пропаганды вообще и радиопропаганды в частности. Радио перестает рассматриваться как отдельный способ борьбы с противником, не связанный с чисто боевыми действиями. «На смену устаревшим стратегическим взглядам приходит концепция тотальной войны, ведущейся одновремейно и в разнообразных формах на физическом и психологическом фронтах, концепция абсолютно неотъемлемых друг от друга войны людей, машин, идей — с бомбами, падающими на землю, и с бомбами для разума, посылаемыми мощными радиостанциями через эфир» 2. Империалистическая радиовойна превращается в крупномасштабную, охватывая весь мировой эфир, ее античеловеческая сущность проявляется со всей очевидностью.
      Что же такое — империалистическая радиовойна?
      В книге В. Н. Ярошенко читатель не найдет определения самого понятия «империалистическая радиовойна». Но исторические факты, которые приводятся в книге и касаются развития внешнеполитической радиопропаганды крупнейших империалистических государств — фашистской Германии, Соединенных Штатов Америки и Англии — с ее зарождения и до начала второй мировой войны, позволяют констатировать:
      радиовойна — составная часть агрессивной внешней политики империализма, специфическое явление, тесно связанное с научно-технической революцией в области средств связи, вызванное к жизни обострением общего кризиса капитализма;
      радиовойна является идеологическим оружием агрессии, проводимой специфическими средствами прежде всего против населения других стран в целях расширения сфер господства монополистического капитала.
      Именно сущностью войны в эфире определяются стратегия и тактика политики империалистических государств, известной как «психологическая война».
      Агрессивная сущность империалистической радиовойны проявилась с момента ее возникновения, с начала 20-х годов, когда она стала широко использоваться в качестве орудия упрочения колониального господства. В 30-е годы радиовойна была пущена в ход уже как «оружие поля боя», наравне с боевыми средствами ведения войны.
      После второй мировой войны, как справедливо отмечается в книге В. Н. Ярошенко, существенно изменилось «направление деятельности ведущих империалистических радиоцентров: на первый план выступает антикоммунистическая, антисоветская пропаганда — вещание на Советский Союз и социалистические страны». Пожалуй, эту формулировку можно развернуть и дополнить: первый этап империалистической радиовойны закончился вместе с окончанием второй мировой войны. Международное радиовещание вступило в качественно новый этап. Со стороны ведущих капиталистических держав радио из средства решения межимпериалистических противоречий превратилось в средство борьбы с прогрессивными силами современности. Империалистическая радиовойна ведется без оглядки на какие-либо моральные нормы и принципы международного права. Грани между «белой», «серой» и «черной» внешнеполитической пропагандой стираются все больше, вернее, пропаганда решительно переводится на «черные» рельсы.
      Подрывные действия в эфире больше не маскируются никакой словесной демагогией, они осуществляются официально, с ведома государственных органов, до крайности обостряя состояние конфронтации между государствами с различным общественным строем.
      Глубокая оценка нынешнего положения в мире, стратегии и тактики политической идеологической агрессии империализма, его подрывной пропаганды была дана на XXVII съезде Коммунистической партии Советского Союза.
      В принятой съездом Программе (новая редакция) указывается, что усложнение внешнеполитических условий в связи с нарастанием агрессивности империализма вызывает «необходимость повышения бдительности, обеспечения безопасности страны, новых и все более настойчивых усилий, направленных на обуздание сил агрессии, прекращение гонки вооружений, избавление человечества от угрозы ядер-ной катастрофы, упрочения мира на земле». Правда о реальном социализме, внутренней и внешней политике Советского Союза, активная пропаганда советского образа жизни, наступательное и аргументированное разоблачение антинародного, бесчеловечного характера империализма, его эксплуататорской сущности, говорилось на съезде, должны стать средством противодействия попыткам вмешательства во внутренние дела государств и проведения подрывных акций.
      Современный аппарат внешнеполитической пропаганды империализма, сформированный в основном в годы «холодной войны», организация, технические ресурсы и статус — все приобретает облик открытой провокационной деятельности против стран социалистического содружества и прогрессивных движений за национальное и социальное освобождение. В структуре политической власти США, ряда других стран НАТО органы внешнеполитической пропаганды — различные правительственные ведомства и агентства, так называемые «общественные» организации и частные фонды, «научные» советологические центры и учреждения — играют все большую роль, выполняя во внешнеполитической деятельности империалистических стран военно-репрессивные, шпионско-подрывные и идеолого-диверсионные функции. Пропагандистские акции и кампании подрывного характера, направленные против стран социализма, против прогрессивных, национально-освободительных движений и сил, настолько тесно смыкаются с задачами внешнеполитической пропаганды империализма, что в конце концов идеологические диверсии становятся ее приводным механизмом.
      Система, функции подрывной пропаганды, рычаги управления ее отдельными подразделениями в большинстве случаев квалифицируются как секретные. Вместе с тем механизм осуществления идеологических диверсий, а также те основные организации, которые в структуре политической власти крупнейшей империалистической державы — США — выполняют идеолого-диверсионные функции за рубежом, рано или поздно вскрываются и становятся известными мировой общественности.
      Прежде всего необходимо отметить, что в США вопросами влияния на общественное мнение в зарубежных странах, то есть внешнеполитической пропагандой — а еще точнее, подрывной пропагандой — занимаются параллельно с осуществлением своих основных функций непосредственно президент и конгресс США, государственный департамент, ряд министерств и ведомств федерального правительства. По данным американских источников, в 70-е годы в осуществлении внешней политики США участвовали помимо государственного департамента свыше 40 других министерств и ведомств. К этой работе (без учета сотрудников разведывательных и военных ведомств) было привлечено около ста тысяч человек еще двести тысяч специалистов было занято сбором и обработкой разведывательной информации и проведением подрывных мероприятий в других странах 2. Если к этому добавить соответствующих сотрудников Пентагона, зарубежных американских представительств, то есть все основания полагать, что штат, занятый разработкой и осуществлением зарубежных операций, значительно превысит цифру в полмиллиона человек 3. Иными словами, в Соединенных Штатах функционирует огромный пропагандистский аппарат, на цели внешнеполитической пропаганды, осуществление идеологических диверсий ежегодно затрачиваются миллиарды долларов. В громадный штат сотрудников включены различного рода отщепенцы, выехавшие из социалистических стран, привлечено немало и тех, кто в годы войны сотрудничал с гитлеровцами. Подобные процессы наблюдаются и в других странах НАТО, в первую очередь в Англии и ФРГ.
      Если в 70-х годах, как пишет В. Н. Ярошенко, подрывной характер носила деятельность специальных (шпионских) организаций и ведомств, стыдливо прикрываемая вывёсками якобы коммерческих фирм, то в 80-е годы тенденции к созданию инфраструктуры аппарата идеологических диверсий империалистических стран, в особенности в США, усилились. Функции руководящего звена в аппарате идеологических диверсий США, главные направления и крупнейшие операции определяются непосредственно высшими органами власти — Советом национальной безопасности, помощником президента по национальной безопасности. Для изложения основных политических позиций и пропагандистских концепций используются, как правило, публичные выступления и пресс-конференции руководства США. Так, например, провозглашается в качестве главной задачи, «глобальной кампании» «укрепление инфраструктуры демократии, системы свободной прессы, профсоюзов, политических партий, университетов».
      На самом же деле речь идет о новом звене в цепи подрывных мероприятий, которые осуществлялись в то время правящими кругами США против свободолюбивых народов, об идейно-политическом и психологическом обеспечении и оправдании агрессивного внешнеполитического курса, проводимого США в глобальном масштабе.
      От администрации Белого дома исходят директивные указания органам внешнеполитической пропаганды (так называемые «Проект «Истина» и «Программа демократии и публичной дипломатии»), оглашенные госдепартаментом 8 февраля 1983 года, о развертывании с новой силой антисоветских подрывных акций. В центральном аппарате Информационного агентства Соединенных Штатов (ЮСИА) в связи с этой директивой созданы новые подразделения: специальная группа по наблюдению за советской пропагандой и служба «оперативного реагирования», в задачи которой входит выпускать и распространять материалы антисоветского содержания, искажающие суть советских мирных инициатив, извращающие советскую позицию по актуальным вопросам международной жизни. Даже буржуазный американский журнал «Ньюсуик» охарактеризовал этот проект как «организационный поворот назад к «холодной войне».
      Некоторые практические аспекты «Программы демократии и публичной дипломатии» государственный секретарь США, выступая в комиссии палаты представителей конгресса по иностранным делам, конкретизировал следующим образом: «Эта программа предусматривает активное содействие признанию ценностей, в которые мы верим, вместо того, чтобы просто сидеть сложа руки, рассчитывая на то, что люди сами признают их» 2. В соответствии с этой программой предполагается, например, развернуть долговременную, рассчитанную на период до двадцати лет серию масштабных и щедро финансируемых акций по созданию в развивающихся странах своего рода американской идеологической инфраструктуры.
      0 том, что развивающиеся страны становятся для США одним из важнейших объектов идеологической экспансии, свидетельствует опубликованная в 1983 году президентская директива № 77 по национальной безопасности. В ней представлена программа создания в развивающихся странах Азии, Африки и Латинской Америки своего рода пятой колонны из проамерикански настроенных деятелей в политических, деловых, религиозных и научных кругах этих стран. Причем особое внимание уделяется именно тем государствам, которые становятся на путь самостоятельного развития.
      На основе упомянутой президентской директивы № 77 в Вашингтоне были созданы два новых подразделения по планированию пропаганды США3. Этот шаг мотивировался в первую очередь «советской военной угрозой», но здесь сыграло большую роль также то беспокойство, которое вызвал в Вашингтоне рост антиамериканских настроений в странах Западной Европы, расширение и активизация движения сторонников ядерного разоружения. В этой ситуации американская администрация сочла необходимым «усовершенствовать» стратегию пропагандистского воздействия на зарубежные страны.
      Первому подразделению — «Специальной группе планирования» — была подчинена вся пропаганда. Ее возглавил Уильям П. Кларк, помощник президента по национальной безопасности. В состав группы вошли: государственный секретарь Джордж П. Шульц, министр обороны Каспар В. Уайнбергер, директор ЮСИА Чарльз 3. Уик, директор Агентства международного развития П. Макферсон. Задачей группы, как сформулировано в директиве № 77, ставилось «обеспечение лучшей координации политики в области публичной дипломатии с целью противодействия так называемому советскому мирному наступлению, а также более действенной реакции на такие проблемы внутренней политики, как движение за замораживание ядерных вооружений в Соединенных Штатах»
      Межведомственной спецгруппе планирования пропаганды подчинено четыре подкомитета, среди которых есть и орган «по радиопередачам на зарубежные страны», руководимый заместителем директора Совета национальной безопасности.
      Второе подразделение по планированию американской пропаганды на зарубежные страны, созданное в соответствии с президентской директивой № 77, носит характер рабочей группы, занимающейся главным образом вопросами пропагандистского воздействия США на Западную Европу. Шефом этого подразделения назначен Петер Дилей, бывший посол США в Ирландии. Первостепенной задачей этого подразделения являлась популяризация американской концепции военной политики, что призвано было нейтрализовать критическое отношение общественности Западной Европы к американским планам размещения ракет среднего действия на территории европейских государств. Группа Дилея подчинена общему руководству комитета Кларка, членами ее стали представители Белого дома, государственного департамента, Пентагона, ЦРУ, ЮСИА.
      Таким образом, непосредственное отношение к проведению подрывных внешнеполитических операций имеют высшие правительственные учреждения и лица из госаппарата США.
      К первому звену аппарата идеологических диверсий США причастен и конгресс, где нередко проводятся специальные слушания по вопросам внешнеполитической пропаганды. Так, в начале 70-х годов на протяжении почти двух лет конгресс занимался определением статуса и вопросом финансирования диверсионно-подрывных центров «Радио Свободная Европа» и «Радио Свобода» с целью приспособления их к изменившимся условиям международной обстановки. В 1979 году в комиссии по иностранным делам сената рассматривался вопрос о ЮНЕСКО и «новом международном информационном порядке», причем лейтмотивом обсуждения было стремление максимально подчинить эту международную организацию американским интересам. (Известно, что, когда подобная политика по отношению к ЮНЕСКО потерпела провал, США в конце 1984 года заявили о выходе из этой международной организации.) Одно из слушаний в конгрессе США, связанных с осуществлением идеологических диверсий, состоявшееся 23 октября 1981 года, касалось обсуждения темы «Американское иновещание и спутники непосредственного вещания». Участники слушаний — конгрессмены, высокопоставленные представители государственного департамента, Пентагона, ЦРУ, руководители внешнепропагандистских ведомств — обсуждали не столько технические и финансовые, сколько политические проблемы: как лучше приспособить спутники для усиления подрывного радиовещания на социалистические страны, избежав при этом негативной реакции мирового общественного мнения на новые проявления «электронного империализма».
      В конгрессе США функционирует в качестве контрольного и в то же время совещательного органа Консультативная комиссия США по информации. Как правило, в комиссию входят представители большого бизнеса, директора крупных компаний, имеющих прямые или косвенные интересы в индустрии информации. В целом Консультативная комиссия США по информации, как подчеркивают специалисты, «является каналом, по которому монополистический капитал передает государственному аппарату свою волю в вопросах внешнеполитической пропаганды, контролирует ее, координирует частные и правительственные усилия в этой области».
      В состав первого звена аппарата идеологических диверсий США входят также известные буржуазные идеологи, прежде всего антисоветского, антикоммунистического толка. В последние годы они все чаще привлекаются к разработке проблем внешней политики, формированию основных элементов идейно-пропагандистских доктрин США, планированию кампаний диверсионно-пропагандистского характера. Так, при последних президентах роль их помощников по вопросам национальной безопасности, на которых в значительной мере возлагались перечисленные функции, выполняли такие деятели идеологического профиля, как У. Ростоу, Г. Киссинджер, 3. Бжезинский и другие.
      Таково в общих чертах руководящее звено в аппарате идеологических диверсий США.
      Второе, исполнительное звено — многочисленные организации, осуществляющие внешнеполитическую пропаганду или подобного рода деятельность по различным каналам.
      Все эти организации в соответствии с официально провозглашаемым статусом можно разделить на три категории:
      государственные, выступающие от имени правительства Соединенных Штатов, или подведомственные различным государственным учреждениям;
      так называемые «общественные», выступающие от имени различных общественных организаций, ассоциаций, советов, институтов, фондов и пр.;
      частные, действующие от лица представителей большого бизнеса, крупных компаний и т. д.
      1 Кашлев Ю. Массовая информация и международные отношения. М., 1981, с. 100.
      Эти три категории организаций в большинстве случаев ведут открытую (overt) пропаганду, они не являются засекреченными, хотя их деятельность так или иначе контролируется ЦРУ и ФБР. Кроме того, в структуру второго, исполнительного звена аппарата идеологических диверсий США входит сложная и разветвленная система различных секретных организаций, ведущих подрывную пропаганду на зарубежную аудиторию методами «плаща и кинжала» («cloak and dagger»). В подавляющем большинстве случаев руководство диверсионно-пропагандистской и террористической деятельностью подобных организаций осуществляется американскими спецслужбами, прежде всего Центральным разведывательным управлением и подразделениями «психологической войны» Пентагона.
      Остановимся подробнее на некоторых функциях этих организаций.
      Прямой и непосредственной пропагандой за границей занимается Информационное агентство Соединенных Штатов (ЮСИА). Созданное в разгар «холодной войны», в 1953 году, ЮСИА неоднократно подвергалось реорганизациям, которые всегда преследовали одну главную цель: совершенствование форм и методов подрывной пропаганды и идеологических диверсий, естественно, в предельно закамуфлированном виде. Так, например, в 1977 году ЮСИА и некоторые подразделения госдепартамента были объединены в Управление международных связей (УМС), в задачу которого входило распространение за рубежом продукции телевидения и радио, кинофильмов, периодики, организация выставок, обмены с социалистическими странами по линии культуры, науки, образования, молодежных организаций, работа с зарубежными делегациями и иностранными студентами, обучающимися в США, и т. д. Предусматривалось объединить все каналы пропаганды не только в Соединенных Штатах, но и в зарубежных странах. В 1982 году президентом был подписан законопроект, предусматривавший кроме возвращения к старому названию также и новую реорганизацию этого главного правительственного органа «психологической войны», его более тесные контакты и взаимодействие с ЦРУ, координацию идеологических и психологических подрывных действий внутри НАТО. После одобрения Рейганом «Проекта «Истина» в агентстве появились новые службы — «по наблюдению за советской пропагандой», «оперативного реагирования» и служба по пропаганде «привлекательных сторон американской действительности». ЮСИА в начале 80-х годов имело 201 отделение в 125 странах мира. Эти региональные отделения, осуществляющие функции «психологической войны» применительно к конкретному региону, включающему группу стран, под вывеской международной информации и культурных обменов ведут деятельность, которая, по существу, является пропагандистской агрессией.
      Одним из основных каналов подрывной пропаганды в системе ЮСИА является радиовещание. С момента основания ЮСИА в него входит официальная правительственная радиостанция США «Голос Америки», которая к началу 80-х годов вела вещание на 40 языках, недельный объем вещания на этих языках составлял около 950 часов. В конце 1984 года в американской прессе появились сообщения, что Совет национальной безопасности принял широкомасштабную программу технической модернизации «Голоса Америки» стоимостью в полтора миллиарда долларов, осуществление которой рассчитано на срок до шести лет. Программа уже получила одобрение конгресса. С ее помощью Вашингтон намерен максимально увеличить объем вещания «Голоса Америки», в частности, планируется довести в скором времени количество языков, на которых ведутся подрывные передачи, до 60.
      Теснейшим образом связана с «Голосом Америки» подрывная американская радиостанция в Западном Берлине — РИАС («Радио в американском секторе Берлина»), — действующая на правах его филиала и центра координации подрывной радиопропаганды против населения ГДР с западногерманскими радиостанциями «Немецкая волна» («Дойче велле») и «Германское радио» («Дойчландфунк»). Отравляя международный эфир с 1946 года, РИАС ведет сейчас круглосуточные передачи по трем программам.
      В октябре 1983 года в США был подписан «закон» о радиовещании на Кубу. В соответствии с этим «законом» создана радиостанция, кощунственно названная именем героя кубинского народа Хосе Марти, — так называемое «Радио Марти» (РМ). Первоначально это детище ЦРУ предполагалось спрятать под крышу Совета международного радиовещания, в ведении которого находятся другие содержанки ЦРУ — небезызвестные «Радио Свободная Европа» и «Радио Свобода», ибо, как говорил тогда Рейган, «характер возложенных на «Радио Марти» задач аналогичен характеру задач РС/РСЕ» Однако в конце концов РМ было включено в систему официального правительственного органа внешнеполитической пропаганды — ЮСИА и «Голоса Америки». Этот факт еще раз подтверждает, что грани между американскими организациями, специализирующимися в соответствии с буржуазными концепциями по какому-либо одному из видов пропаганды — «белой», «серой» или «черной», — в современном аппарате идеологических диверсий империализма все более стираются.
      Для прикрытия прямого участия правительства и конгресса США в идейно-политических диверсиях и подрывной пропаганде против народов других стран используются многочисленные «общественные» центры, такие, как Русский институт Колумбийского университета, Гуверовский институт войны, революции и мира, Институт по проблемам коммунизма при Колумбийском университете, Институт по вопросам русской политики (штат Массачусетс), корпорация «Рэнд корпорейшн» и др.
      Особое место среди «общественных» центров идеологических диверсий и подрывной пропаганды занимает Совет международного радиовещания, являясь по официальному статусу чем-то промежуточным между государственной, общественной и частной организацией. Совет был создан в начале 70-х годов для руководства деятельностью РСЕ и PC, которые, маскируясь под «частные» эмигрантские организации, были в действительности филиалами ЦРУ. Эти факты в начале 70-х годов стали достоянием широких кругов американской и международной общественности, поэтому и было изобретено прикрытие для подрывных радиостанций в виде Совета. Совет международного радиовещания финансируется из государственного бюджета, а официально будто бы «осуществляет связь между общественностью и правительством США». Но по-прежнему в деятельности CMP, РСЕ и PC роль первой скрипки играет ЦРУ.
      К третьей категории организаций, входящих в качестве исполнительных в аппарат идеологических диверсий США, относятся частные. Монополистический капитал США на протяжении более чем полувека участвует в подобного рода деятельности. Достаточно вспомнить, что радиовещание на зарубежные страны в США начали вести прежде всего частные организации и фонды. Еще в 1924 году под покровительством Панамериканского союза — организации, созданной монополистическим капиталом США в целях экономического закабаления стран Латинской Америки, — Соединенные Штаты открыли вещание на страны этого региона. В настоящее время интересы монополистического капитала и империалистического государства в области внешнеполитической пропаганды еще более переплелись, а связи стали еще более тесными. Об этом свидетельствует и американская печать. Например, в 1982 / 83 финансовом году ЮСИА передало таким частным организациям значительные суммы на осуществление различных видов пропагандистской деятельности в зарубежных странах, разработку пропагандистских программ, проведение различного рода «семинаров», «симпозиумов», подготовку кадров и т. п. По поручению ЮСИА группа ученых из Джорджтаунского университета разработала проект диверсионно-пропагандистской кампании под названием «Программа демократии и публичной дипломатии», о которой уже упоминалось. На это было ассигновано только по каналам ЮСИА 300 тысяч долларов. Лоббистской организации бизнесменов (Центральноамериканскому комитету) ЮСИА выделило для установления контактов с представителями реакционных латиноамериканских правительств почти 163 тысячи долларов; Центр по исследованию свободного предпринимательства, принимавший молодых гватемальцев, «обеспокоенных социалистической угрозой», получил от ЮСИА на проведение семинара более 59 тысяч долларов, а Центр по общественным проблемам и этике — 192 тысячи 145 долларов на «популяризацию американской ядерной политики среди журналистов и ученых»
      В свою очередь ЮСИА и ЦРУ, осуществляя идеологические и психологические диверсии, широко используют финансовые пожертвования миллиардеров и миллионеров, фондов Рокфеллера, Форда, Карнеги, Каплана, Хабитцелла и др. для издания антисоциалистической литературы, подкармливания диссидентов и ренегатов, организации различного рода форумов «в защиту прав человека» и оказания помощи «перспективным борцам за свободу и просвещение», «научных симпозиумов по проблемам коммунизма» и т. д.
      Названные организации, как уже говорилось, не являются засекреченными и ведут «открытую» пропаганду. К секретным относятся организации исполнительского звена, подведомственные ЦРУ и Пентагону.
      В Центральном разведывательном управлении — этом главном ведомстве «плаща и кинжала» — имеются специальные службы информации (а точнее, дезинформации) и «психологической войны». В США и зарубежных странах ЦРУ контролирует целую сеть органов массовой информации. Так, американская газета «Интернэшнл геральд трибюн» сообщала 3 января 1978 года, что за тридцать лет существования ЦРУ секретно создало собственную глобальную пропагандистскую сеть, став не только одним из руководящих центров в определении внешнепропагандистской линии, но и крупнейшим поставщиком ложных сведений. ЦРУ устанавливает сроки проведения тех или иных пропагандистских операций и обеспечивает их международную координацию. По данным газеты, ЦРУ использовало около 800 органов информации и пропаганды; более 400 журналов были связаны с ЦРУ или получали от него поручения. По сообщениям другой американской газеты — «Чикаго дейли ньюс», — пропагандистская продукция ЦРУ использовалась за пределами США 200 газетами, 30 информационными агентствами, 20 радиостанциями, 25 издательствами и т. д.
      Министерство обороны США — Пентагон — также располагает крупнейшей в мире информационной системой. Известный американский ученый Г. Шиллер подчеркивает, что «чудовищная бюрократическая машина, находящаяся на службе вооруженных сил страны, распространила свою деятельность и на сферу обработки информации» 2. По последним данным в арсенале Пентагона насчитывается 1850 периодических изданий, разовый тираж которых превышает 12 миллионов экземпляров. Видное место в идейно-психологическом воздействии на массовые аудитории занимают радио, телевидение и кинематограф. В распоряжении Пентагона находится более 300 радио- и телевизионных станций. Кроме того, военное ведомство выпускает ежегодно в прокат 1100 кинофильмов. В целях внешнеполитической пропаганды Пентагона ежедневная газета «Старс энд страйпс» выходит в двух изданиях: европейское издание этой газеты распространяется в 44 странах Европы, Ближнего Востока и Северной Африки; тихоокеанское издание — в 50 странах региона 3. Массированный, перекрестный обстрел умов населения тех стран, где размещены американские сухопутные, военно-воздушные и военно-морские силы, ведется также и через военные радиотелевизионные станции. Этой работой в Пентагоне руководит Управление по внешним военно-политическим вопросам, которое разрабатывает и планирует проведение психологических операций в военное время, а также участие в диверсионно-пропагандистских кампаниях ЮСИА в мирное время. Пентагон поддерживает теснейшие контакты с гражданскими организациями — государственными, «общественными» и частными, — вовлеченными в процесс планирования и осуществления идеологических диверсий.
      Так, некоторые гражданские радио- и телецентры работают по контрактам военного ведомства или передают программы, подготовленные Пентагоном. Пропагандистская служба военно-морских сил США, например, ежегодно направляет гражданским средствам массовой информации более тысячи пресс-бюллетеней, около 40 тысяч фотографий, 100 телефильмов и поддерживает связи с 600 телестудиями и 4 тысячами радиостанций страны.
      Таков в настоящее время аппарат идеологических диверсий Соединенных Штатов Америки.
      В книге В. Н. Ярошенко подрывное радиовещание Англии, ФРГ, Ватикана рассматривается в отдельных главах. В Предисловии хотелось бы подчеркнуть общие аспекты внешнеполитической пропаганды капиталистических стран, а также объединение информационных служб в межгосударственные центры и агентства.
      В процессе идеологической экспансии империализма на международной арене, особенно на фронте идейно-пропагандистской борьбы против мирового социализма, осуществляется тесная координация усилий США, Англии, ФРГ и других капиталистических государств. Безусловно, аппарат идеологических диверсий США значительно превосходит соответствующий аппарат других капиталистических стран и по масштабам, и по размаху деятельности. Однако такие страны, как Англия и ФРГ, нередко не уступают США по опыту и изощренности психологических операций и подрывной пропаганды 2.
      Внешнепропагандистский механизм Англии, созданный еще до войны, сохранил главные компоненты и по сей день. Основные направления пропаганды определяются правительством: связи со средствами массовой информации поддерживает пресс-секретарь премьер-министра, общее политическое руководство внешней пропагандой возложено на Министерство иностранных дел. Здесь разрабатываются направления пропаганды на зарубежные страны, готовятся основные пропагандистские кампании и акции. Несколько лет назад достоянием общественности стал факт существования в форин офисе строго засекреченного информационно-исследовательского департамента, который в течение тридцати лет инспирировал и направлял диверсионно-пропагандистские акции подрывного характера против социалистических стран. В 1977 году проведена реорганизация и вместо старого департамента создан новый «отдел иностранной информации», который в настоящее время и дирижирует работой по осуществлению идеологических диверсий в зарубежных, в первую очередь социалистических, странах.
      Среди основных пропагандистских служб Англии главное место занимают Центральное бюро информации, Британский совет и Британская радиовещательная корпорация (Би-Би-Си).
      Центральное бюро информации, которое нередко называют «мастерской английской пропаганды», является правительственной организацией, финансируемой из государственного бюджета. Структура ЦБИ подчинена его двум основным задачам — пропаганде внутри страны и вне ее. В составе бюро имеется более десятка отделов: публикаций, печати, кино, радио, телевидения, социальных исследований и т. д. Бюро готовит и снабжает пропагандистскими материалами правительственные учреждения, средства массовой информации Англии и их представительства за рубежом. Для этого издаются большими тиражами брошюры, бюллетени новостей, телевизионные программы и радиопередачи, фотохроника. Штат ЦБИ — около 1800 человек, годовой бюджет — примерно 6 миллионов фунтов стерлингов.
      Британский совет, существующий с 1934 года, формально считается автономным, независимым от правительства органом, но, как признают сами англичане, таким утверждением Британский совет не обманывает никого, кроме себя. По существу же, он представляет собой неотъемлемую часть государственного аппарата идеологических диверсий и пропаганды, финансируется государством, большинство членов его руководства назначается правительством, практическая работа курируется соответствующим отделом Министерства иностранных дел.
      Британский совет за годы своего существования превратился в наиболее крупную и разветвленную пропагандистскую организацию Англии. О его задачах в уставе говорится: «Содействовать распространению более широких знаний о Соединенном Королевстве за границей; содействовать распространению знаний английского языка за границей, а также установлению более тесных культурных отношений между Соединенным Королевством и другими странами». За этой фразеологией скрывается широкая пропаганда буржуазной идеологии, «британского образа жизни», стремление удержать в сфере влияния Англии и в целом капиталистического лагеря развивающиеся страны, и в первую очередь бывшие британские колонии.
      Представители Совета действуют в 80 государствах, где располагают примерно 130 библиотеками, информационными центрами, множеством курсов английского языка. В целом Британский совет насчитывает в штате 1855 сотрудников внутри страны, а также 432 британских чиновника и 2 тысячи «нанятых на месте» лиц за рубежом. Бюджет Совета превышает 50 миллионов фунтов стерлингов в год. По поручению Министерства иностранных дел Британский совет координирует деятельность английских правительственных служб и частных организаций в области внешнеполитической пропаганды. Привлечение средств этих служб и организаций практически вдвое увеличивает общие английские фонды на внешнеполитическую пропаганду.
      Крупнейшей внешнепропагандистской организацией Англии является Британская радиовещательная корпорация — Би-Би-Си, — которая имеет статус публичной (общественной) корпорации и формально считается независимой, хотя контроль за ее деятельностью осуществляется правительством: оно определяет политическую направленность ее передач, ее финансы и состав руководства. Под особым контролем со стороны правительства и в первую очередь Министерства иностранных дел находится иновещание Би-Би-Си. Передачи ведутся круглосуточно, почти на 40 языках, около 750 часов в неделю. Общий объем вещания Би-Би-Си на СССР и социалистические страны Европы достиг в настоящее время почти 140 часов в неделю. Если учесть, что в общем объеме иновещания Би-Би-Си значительную долю занимают передачи Всемирной службы на английском языке и передачи «Английский язык по радио», которые рассчитаны также и на аудиторию в социалистических странах, то радиопропаганда на СССР и социалистические страны занимает по объему почти треть вещательного времени. Методология и формы подачи материалов в передачах Би-Би-Си отработаны более тщательно, чем, скажем, в передачах «Голоса Америки» или «Немецкой волны». Руководители Би-Би-Си нередко бахвалятся, что их передачи являются будто бы «наиболее слушаемыми за железным занавесом», так как содержат обширный объем информации и ведутся с «объективных позиций». Однако это лишь тактика, прикрывающая антикоммунистическую, антисоветскую суть пропаганды Би-Би-Си. В международных вопросах Би-Би-Си также прибегает к фальсификации фактов, предвзятости в их истолковании, к интерпретации в извращенном свете внутреннего и внешнего положения и внешнеполитического курса СССР. Би-Би-Си не брезгует фальшивками и клеветой, подхватывает и распространяет любые антисоветские измышления, охотно предоставляет свои микрофоны перебежчикам и эмигрантам из социалистических стран.
      В целом можно констатировать: аппарат внешнеполитической пропаганды Англии, используемый для осуществления особенно изощренных идеологических диверсий против народов зарубежных стран, по характеру и объему своей деятельности прочно занимает вслед за США место на первом фланге борьбы империализма против социалистических стран, национально-освободительного движения, сил прогресса и мира.
      В Федеративной Республике Германии руководство внешнеполитической пропагандой также сосредоточено в правительстве. Специальный орган — Федеральное ведомство печати и информации — имеет две основные задачи: во-первых, готовит информацию для правительства по вопросам внутренней и внешней политики и, во-вторых, информирует органы печати, радио и телевидения ФРГ и зарубежных стран о политике, деятельности западногерманского правительства. Располагая большим аппаратом (около 700 человек), а также значительным бюджетом (около 120 миллионов марок в год), ведомство осуществляет многоплановую деятельность, связанную с осуществлением идеологических диверсий за рубежом.
      Федеральное ведомство руководит работой радиостанции «Немецкая волна», которая ведет вещание на 33 языках объемом около 620 часов в неделю. Бюджет радиостанции к концу 70-х годов составлял более 150 миллионов марок.
      Другая радиостанция ФРГ — «Германское радио» — вещает на 30 языках народов европейских стран объемом 144 часа в неделю.
      Важным внешнепропагандистским центром ФРГ является организация «Интернационес». Созданная в 1958 году при Немецком промышленном институте в Кельне, она выпускает иллюстрированный еженедельник на 18 языках, ежегодно около 300 статей на 40 языках, примерно 250 записанных на пленку программ, которые рассылаются в 60 стран, как и сотни тысяч экземпляров литературы, организует выставки за границей и т. д.
      Одной из основных западногерманских идеологических организаций, работающих непосредственно в зарубежных странах, является Институт имени Гете со штаб-квартирой в Мюнхене. Более чем в 60 странах, в том числе во многих развивающихся, институт имеет 116 своих филиалов, которые занимаются, конечно, не только и не столько распространением немецкого языка, сколько широкой идеологической обработкой населения, в основном интеллигенции, в проимпериалистическом духе. Эти отделения называют даже «костяком внешней политики ФРГ». Бюджет Института Гете к концу 70-х годов составил 136 миллионов марок и с тех пор возрос еще больше.
      Для правительственных органов ФРГ вообще характерно широкое использование в идеологических и диверсионно-пропагандистских целях культурных связей с зарубежными странами. Этим делом руководит департамент культуры МИД ФРГ. Его бюджет вырос за годы существования во много раз и составляет ныне сотни миллионов марок. Занимается он фактически организацией идеологических диверсий за рубежом.
      Как и в других империалистических странах, в ФРГ во внешней пропаганде активно действуют разведслужбы. Главный орган здесь — «Бундес нахрихтен диенст» (БНД), — который готовит и распространяет всевозможные пропагандистские фальсификации против социалистических стран, проводит операции «психологической войны».
      Большими возможностями в области «психологической войны» и организации идеологических диверсий обладает и бундесвер ФРГ. Причем значительная часть подразделений «психологической войны» постоянно развернута и нацелена на организацию и проведение подрывной работы против населения ГДР и стран Варшавского договора. Как и Пентагон в США, бундесвер теснейшим образом координирует эту работу с другими внешнепропагандистскими органами ФРГ, как государственными, так и «общественными», а также с западногерманской разведкой.
      В аппарат идеологических диверсий органично включены другие правительственные ведомства ФРГ, а также различные фонды, землячества, около 80 центров «советологии» («остфоршунг») и т. д. В целом, по данным журнала «Хорицонт» (ГДР), около 500 институтов, учреждений и организаций ФРГ занимается пропагандистской деятельностью на зарубежные страны, носящей в большей или меньшей степени подрывной характер.
      Планирование и осуществление идеологических диверсий против социалистических стран, национально-освободительных движений, сил мира и прогресса ведется и в межгосударственном масштабе — прежде всего между США, Англией и ФРГ. Координация здесь такова, что сейчас уже вполне закономерно говорить о существовании межимпериалистического аппарата идеологических диверсий. Так, подобная работа занимает большое место в деятельности Европейского Совета (ЕС). Этот Совет, устав которого вступил в силу 3 августа 1949 года, был учрежден западноевропейскими государствами, большинство которых од-
      новременно подписали Североатлантический пакт, то есть создали военную организацию, направленную против социалистических стран, — НАТО. Совет возник в период развязывания Соединенными Штатами Америки и империалистическими кругами Западной Европы «холодной войны». Главной целью создания ЕС было сплочение усилий капиталистических государств, чтобы задержать или предотвратить социальные перемены в их собственных странах и вести политику «с позиции силы» по отношению к социалистическим государствам, что теснейшим образом связывалось с «психологической войной» и идеологическими диверсиями.
      Деятельность ЕС в области организации межимпериалистических идеологических диверсий против народов социалистических стран началась еще в 50-е годы. В мае — июне 1960 года в Страсбурге Консультативная ассамблея ЕС выработала ряд конкретных предложений по координации радиопропаганды, в которых, в частности, говорилось:
      «...необходимо так скоординировать время звучания передач в эфире, чтобы избежать ненужного параллелизма. Нужно обеспечить беспрерывную (подчеркнуто в тексте документа. — А. 77.) передачу новостей и комментариев на эти страны... Необходимо организовать такое координирование различных передач по радио, чтобы на протяжении всего дня они осуществлялись бы в течение более длительного времени, чем сейчас;
      ...мы считали бы важным, чтобы осуществлялся обмен информацией, полученной с помощью радиоперехватов, и чтобы каждая радиоорганизация специализировалась на перехватах передач определенных стран или радиостанций;
      ...вероятно, что на какой-то стадии возникнет потребность в более постоянной форме сотрудничества, возможно, в рамках объединенного комитета или совета. Во всяком случае, мы не думаем, что препятствием к этому может служить тот факт, что одни из радиоорганизаций находятся под прямым правительственным контролем, а другие — нет. Так давайте практически осуществлять важную задачу в области административной, издательской и технической деятельности, контактов между лицами, ответственными за вещание на Центральную и Восточную Европу».
      Вскоре руководство Европейского Совета начало разрабатывать совместные политические директивы по подрывному вещанию на Советский Союз и социалистические страны Европы, чем занимается и в настоящее время. Эти директивы направляются на координацию и планирование отдельных пропагандистских кампаний, носящих диверсионно-идеологический характер и проводящихся совместными усилиями официальных радиоорганизаций стран — членов ЕС. Однако рамками политического планирования и координации охвачены также и такие американские диверсионно-пропагандистские центры в Европе, как РСЕ/РС.
      Планирование и координация идеологических диверсий ведется также и по линии НАТО. В этих целях империалистическими странами, в первую очередь США, используется огромный, широко разветвленный аппарат, с одной стороны, специальных органов НАТО, и с другой — органов «психологической войны» каждой из стран — членов НАТО. Разработкой директив занимаются главным образом Комитет информации и культурных связей НАТО, а также Управление по политическим вопросам генерального секретаря НАТО с отделами «Политика», «Информация», «Пресса». Именно это Управление проводит и координирует всю работу по ведению подрывной пропаганды по радио, через прессу, телевидение, кино и другие средства массовой информации.
      Таким образом, рассматривая в общих чертах аппарат идеологических диверсий империализма на современном этапе, можно констатировать, что в него вовлечены практически все звенья государственного аппарата. На цего работают разведка, средства массовой информации, множество «общественных» и частных организаций, многочисленные институты, специализирующиеся на антикоммунизме. К различным кампаниям и акциям подключаются парламентарии, профсоюзная верхушка, эмигрантские группировки, религиозные деятели, представители академических кругов. В дополнение к военно-промышленному комплексу в отдельных империалистических странах и в тесном взаимодействии с ним, как констатирует советский ученый, академик П. Федосеев, «сложился своего рода политико-информационно-псевдоакадемический альянс — тесный союз между правительственным аппаратом, организациями крупного капитала и «исследовательскими «советологическими» центрами». Этот альянс империалистических сил действует в международном масштабе, разрабатывая и осуществляя крупномасштабные операции в области идеологических диверсий против народов мира.
      Вот некоторые дополнения к общей картине «черного» подрывного радиовещания, нашедшей отражение в книге В. Н. Ярошенко.
      А. Ф. Панфилов
     
     
      ВВЕДЕНИЕ
      Подрывная радиопропаганда — составная часть внешней политики стран государственно-монополистического капитализма, воплощение ее характера, функциональное выражение. Неспособность буржуазии противостоять миру социализма в сфере идеологии применением аналогичных — публичных, легальных — средств побуждает империалистические державы обращаться к арсеналу подрывных клеветнцчески-дивер-сионных методов борьбы. «Буржуазия, — указывал
      В. И. Ленин, — везде и всегда прибегала и будет прибегать к самой отчаянной лжи и клевете». Актуальность этой ленинской мысли подчеркнута в партийных документах, в решениях съездов КПСС: «...если возникает реальная угроза господству монополистического капитала и его политических ставленников, империализм идет на все...
      ...Клевета, одурманивание общественности, экономическая блокада, саботаж, организация голода и разрухи, подкуп и угрозы, террор, организация убийств политических деятелей, погромы в фашистском стиле — таков арсенал современной контрреволюции, которая всегда действует в союзе с международной империалистической реакцией» 2.
      Психологическая война, которую ведут против СССР, социалистических стран, стран социалистической ориентации и национально-освободительного движения империалистические державы и их органы пропаганды, ни в коей мере не является войной идей. На самом деле это комплекс диверсионно-пропагандистских мероприятий деструктивного характера, осуществляемых с привлечением достижений в различных областях современной науки (в первую очередь социальной психологии) и усилий различных служб, главным образом разведок; эти мероприятия направлены на дискредитацию социализма и его авангарда — Советского Союза, — создание трудностей для ведения его внешней политики; раздробление коммунистического, национально-освободительного движения; подрыв единства прогрессивных сил; подстрекательство к различного вида псевдодемократическим, националистическим выступлениям под видом борьбы «за права человека»; создание атмосферы недовольства новым строем, его механизмом внутри страны; создание трудностей для развития его экономики и т. д.
      Отравленное острие этой «психологической войны» империализма нацелено против идеологии коммунизма. Сама буржуазная подрывная пропаганда, направленная на страны-объекты, не несет позитивных идей. Для борьбы с прогрессивными идеями используются любые, самые разнообразные деструктивные средства. Одно из них — подрывное радиовещание. «Радиостанция может быть в отношениях со многими странами более эффективным средством нажима, чем эскадрилья бомбардировщиков типа «Б-52», — заявлял Г. Киссинджер.
      Последние десятилетия стали свидетелями повсеместного, более интенсивного, чем когда бы то ни было, развития радиовещания (несмотря на развитие телевидения). С 1975 по 1983 год в США, например, количество радиоприемников увеличилось с 402 миллионов до 500 миллионов, причем показатель распространенности радио в стране повысился в 1,4 раза и составил 2048 приемников на тысячу человек. В странах Латинской Америки количество радиоприемников увеличилось до 60 миллионов, в Индии — до 20 миллионов.
      В странах Африки на тысячу человек приходилось примерно 130 приемников.
      В социалистических странах Европы, включая СССР, за десять лет количество радиоприемников увеличилось в полтора раза, составив в 1980 году только в нашей стране 82 миллиона Советский Союз занимает сейчас первое место в мире по количеству коротковолновых радиоприемников, способных принимать передачи зарубежных радиостанций.
      Соответственно возрастают мощности и количество радиостанций, ведущих радиопередачи на зарубежные страны. По подсчетам специалистов, объем иновещания вырос в мире за последние четверть века в пять раз 2.
      Рост влияния радиовещания объясняется многими объективными причинами, среди которых чаще всего упоминают «транзисторную революцию». Но «транзисторная революция» сама по себе не оказала и не оказывает решающего влияния, ее развитие предопределено ходом научно-технического прогресса. Социально-политические потребности общества нашли в «транзисторной революции» решение одной из актуальных проблем в виде удобной возможности передавать и получать информацию. «Великое возвращение» радиовещания, вызванное социальными потребностями развития общества, обусловлено тем, что специфическая природа радиовещания — его устность, нефиксирован-ность, массовость, повсеместность, эмоциональность, способность занимать только часть внимания слушателей — соответствует этим потребностям. Конечно, природа радиовещания не предполагает его использования для целей дезинформации и манипулирования сознанием, но буржуазная пропаганда, широко используя специфику радио, применяет его именно для идеологических диверсий и подрывной деятельности.
      Международное радиовещание 3 стран государственно-монополистического капитализма совмещает в себе ряд функций, среди которых подрывная пропаганда в настоящее время представляет собой основное направление вещания на СССР, социалистические и развивающиеся страны. В то же время как государственное, так и частное радиовещание выполняет общую задачу создания максимально благоприятных условий в странах — объектах пропаганды для деятельности империалистических монополий; в этом смысле то и другое является инструментом империализма и неоколониализма.
      Еще одно направление — религиозная международная радиопропаганда.
      В предвоенные и военные годы преобладающее место в зарубежной внешнеполитической радиопропаганде занимало межимпериалистическое вещание одной страны на другую. Фашистская Германия осуществляла вещание на многие страны, в частности на Англию, Англия — на Германию и Францию, США — на Германию, Японию, и т. д.
      После второй мировой войны существенно меняется направление деятельности ведущих империалистических радиоцентров: на первый план выступает антикоммунистическая, антисоветская пропаганда — вещание на Советский Союз и социалистические страны.
      Второе место занимает неоколониалистское, антисоциалистическое вещание, направленное на дискредитацию национально-освободительного движения в странах Азии, Африки, Латинской Америки.
      И только на третье место отступает межимпериалистическое вещание, направленное на другие империалистические страны, которые по тем или иным причинам (чаще всего экономического характера) представляют интерес для монополий. Обслуживание интересов капиталистических монополий составляет главную задачу межимпериалистического, в том числе и подрывного радиовещания в его официальном легальном и собственно подрывном видах.
      Функции подрывной пропаганды в той или иной степени выполняют не только собственно подрывные радиостанции, но и официальные, государственные, религиозные и коммерческие. Степень и интенсивность использования обычных иновещательных каналов в подрывных целях определяются отношениями между страной, ведущей передачи, и страной — объектом пропаганды, задачами страны-коммуникатора, внутриполитическим положением в стране-объекте, наконец, готовностью соблюдать нормы международного права
      и нести ответственность за их нарушение. Однако в условиях мирного времени империалистические державы рассматривают официальное вещание на зарубежные страны как потенциальный пропагандистский инструмент, который в случае необходимости может быть использован для подрывной пропаганды.
      Следует отметить, что в отношении социалистических стран официальное государственное радиовещание США, ФРГ, Англии и других стран практически всегда оставалось подрывным по целям. Ориентируясь по содержанию и тону на характер межгосударственных отношений со страной — объектом вещания, передачи этих станций колеблются от внешне объективных, «сбалансированных», до откровенно агрессивных, подрывных.
      Собственно подрывная деятельность государственных официальных станций начинается при непосредственной подготовке или в ходе агрессивной пропаганды против страны-объекта; этот этап характеризуется пропагандистскими мероприятиями-прикрытиями, направленными на то, чтобы оправдать подрывную пропаганду перед общественным мнением и международным правом; он обычно связан с осложнениями во внутриполитическом положении страны-объекта.
      Получившие достаточно широкую известность так называемые частные радиостанции составляют вторую категорию. Именно они в соответствии с распространенными буржуазными теориями являются носителями «свободы слова». Наличием этих «частных» станций западные ученые и политические деятели всякий раз аргументируют отказ запретить подрывную пропаганду со своей территории или обязать правительства стран, с территории которых ведутся такие передачи, взять на себя ответственность за содержание и характер их деятельности. При этом фальсификация состоит в том, что большинство радиостанций, ведущих передачи на внутреннюю аудиторию, являются частными, то есть капиталистическими предприятиями, приносящими коммерческую прибыль их владельцам в форме платы за вещательное время. К таким опирающимся на принцип «свободного предпринимательства» станциям пропагандисты и теоретики пытаются приравнять «частные» радиостанции, ведущие подрывные передачи на зарубежные страны, чтобы узаконить их в международном праве как образец и символ неприкосновенности капиталистических «свобод».
      Однако подрывные «частные» радиостанции принципиально отличаются от коммерческих частных в первую очередь тем, что не приносят никакого дохода. Более того, они потребляют средства, нужные для содержания исследовательского, журналистского, технического персонала, оплаты помещений, радиооборудования и т. д.
      Бюджет крупных подрывных радиостанций — «Свобода» и «Свободная Европа» (которые в течение двадцати лет выдавались за «частные») — в 1982 году составил более 98 миллионов долларов. Когда же США попытались разделить расходы на содержание станций со своими союзниками по НАТО, выяснилось, что союзники не только не согласны платить, а, напротив, требуют от США плату за то, что на их территории находятся оборудование и передатчики этих антикоммунистических центров.
      В конечном итоге было сочтено целесообразным не привлекать к финансированию другие страны и общественные организации, чтобы исключить возможность какого бы то ни было их влияния на вещательную политику этих подрывных радиостанций. «Финансовые взносы на деятельность повлекут за собой участие в управлении, а это поведет к очень сложным проблемам... и затруднит радиовещание» , — указывалось в докладе президентской комиссии США. Таким образом, и с точки зрения управления и с точки зрения финансирования эти станции не являются частными. Они безусловно государственные, подчиненные США через органы разведки центры, закамуфлированные под частные. Следует подчеркнуть, что средства, необходимые для содержания подрывной радиостанции средней мощности, составляют сумму, превышающую возможности частных добровольных пожертвований (если станция ориентирует свои передачи на массовую аудиторию, а не на службы радио-перехватов), а это делает практически невозможным частное подрывное радиовещание.
      Сказанное в равной мере относится к третьей категории подрывных радиостанций, в которую входят как политические, так и религиозные, так называемые общественные станции.
      Таким образом, в действительности речь идет о различных формах деятельности государственных подрывных радиостанций капиталистических стран и соответственно о различных типах принадлежащих государству радиостанций. Буржуазные теории, предусматривающие деление пропагандистских радиостанций на три самостоятельные категории (имея в виду применение их в качестве подрывных) — государственные, общественные и частные — оказываются несостоятельными, поскольку речь заведомо идет не о реальном характере этих станций, а о типах их маскировки, «прикрытия». Сами теории, по сути дела, используются как пропагандистский прием, призванный завуалировать подлинный характер подрывной деятельности буржуазных государств.
      В системе буржуазного радиовещания широкое распространение получили подпольные «черные» радиостанции, предназначенные для ведения специфической йодрывной пропаганды. (Система и деятельность таких радиостанций специально рассмотрены в данной работе.) Термин «подпольное» охватывает сумму довольно разнообразных по направлениям типов радиостанций. Подпольной принято называть радиостанцию, которая действует нелегально, не признана правительством той страны, на которую она ведет вещание.
      Однако из общей группы подпольных следует в первую очередь выделить радиостанции, выступающие за прогрессивное преобразование общества, радиостанции национально-освободительного движения, коммунистические радиостанции. Такие радиостанции могут действовать с территории страны, в которой развивается революционное национально-освободительное движение, как было во время революционной борьбы кубинского народа во главе с Фиделем Кастро, когда «Радио Ребельде» действовало вначале нелегально. Затем станция работала легально на освобожденной территории и сейчас является государственным органом.
      Такие же закономерные этапы деятельности прошла радиостанция «Освобождение» — орган Временного революционного правительства Республики Вьетнам.
      В середине и конце 60-х годов в США и некоторых европейских странах (Италия, Франция) широко распространились так называемые подпольные радио-и телевизионные станции, составляющие особую категорию. Это станции, которые отдают вещательное время пропаганде, не имеющей прямого отношения к политике.
      Первую группу этих радиостанций образуют «пиратские» коммерческие радиостанции, ведущие передачи рекламных объявлений из международных вод и называющие себя подпольными, нелегальными в силу того, что они не признаны правительствами. Другая группа — радиостанции части студенчества и молодежи, которые занимаются рекламой «вольнодумств», станции протеста (протест выражается в пропаганде неограниченной сексуальной «свободы», в создании полигамных семейств и братств, наркомании). Деятельность таких радиостанций, как и газет, освещена в американской и английской литературе Подобные радиостанции используются господствующими классами США в первую очередь для раскола и разложения молодежного движения.
      Значительную группу представляют собой политические пропагандистские станции-двойники, прикрывающиеся названием «подпольных». К этой категории относится огромная сеть радиоорганизаций, подчиняющихся ЦРУ, разведывательным службам вооруженных сил США и других стран НАТО; многие из них — регулярные, готовые к действию, а иногда уже и действующие подразделения «психологической войны». Такие радиостанции не указывают своего истинного источника, выходят в эфир под вымышленными названиями и ведут деструктивную антикоммунистическую, антидемократическую пропаганду. Подобные радиостанции предназначены для действий как в условиях мира, так и в условиях войны. Наибольшую активность подобного рода станции развивали во время войны и всякий раз, когда готовились военные диверсии в странах Азии, Африки, Латинской Америки. Так было во время второй мировой войны, войны американского империализма в Корее, во время попытки контрреволюционной интервенции против Кубы, агрессии США во Вьетнаме.
      Широкое применение станц ии подобного рода нашли в период попыток контрреволюционных путчей в Венгрии и Чехословакии, использовались они для руководства и поддержки мятежников в Конго, Чили, Сальвадоре.
      Подавляющее большинство таких радиостанций относится к категории тактических; попытки стратегического использования подобных радиостанций представляют собой деятельность станций «Свободная Европа» и «Свобода», которые в течение значительного периода относили себя к подпольным радиостанциям («черным»), затем, по мере выявления их истинного лица, попали в категорию «серой» и, наконец, в настоящее время представляют собой уникальный образец открытой подрывной радиопропаганды США.
      Тип и характер радиостанций (и радиопропаганды) подрывного назначения определяются задачами, которые ставят перед ними организаторы направленной подрывной внешнеполитической деятельности. Точное количество их не отражено ни в каких справочниках, но зафиксированная динамика их появления в эфире свидетельствует о постоянном их увеличении, особенно резко прогрессирующем в периоды кризисов в мировых событиях.
      Так, в период второй мировой войны — с 1939 до 1945 года — в эфире появилось 60 подпольных «черных» станций.
      Во время попыток контрреволюционного путча в Чехословакии (август 1968 года) в эфире этой страны иногда работало до 35 подпольных станций.
      В 1975 году существовало «около 50 регулярно слышных подпольных... и аналогичное число слышных не регулярно станций» 2.
      Осуществляемая в настоящее время западными странами «гонка радиовооружений» сопровождается требованиями еще большей ее интенсификации, призывами выделить значительно большие ресурсы на проведение политики наведения радиомостов к умам граждан социалистических стран, развивающихся стран, заменить западными подрывными радиостанциями внутренние средства массовой информации и пропаганды стран — объектов пропаганды.
      Идеологические противники коммунизма считают радиовещание основным каналом идейного влияния на население социалистических стран и стран социалистической ориентации, национально-освободительное движение. «Важность сохранения этого свободного канала коммуникации и его дальнейшего развития... невозможно переоценить», — пишет Ф. Колер, бывший директор станции «Голос Америки» и посол США в СССР с 1962 по 1966 год 3. «Радиовещание, безусловно, является самой эффективной формой стратегической пропаганды, если мы используем понятие «стратегическая» в том же значении, что и стратегическая бомбардировка» 4 — эта оценка принадлежит специалисту по «психологической войне» Р. Кроссману.
     
     
      Глава I. РАДИО НА СЛУЖБЕ АГРЕССИИ
     
      Внешнеполитическая радиопропаганда буржуазных стран как составная часть и продолжение государственной политики приобрела большое значение, когда в ходе научно-технического прогресса вместе со средствами ведения радиопередач началось массовое распространение и средств их приема, когда возникла массовая аудитория, когда в ходе общественно-исторического развития возрос «размер той массы населения, которая является сознательным историческим деятелем»
      Опустошительный кризис конца 20-х — начала 30-х годов обострил межимпериалистические противоречия в сфере экономйки, а в области политики привел капитализм к новой зловещей форме организации государства — фашизму.
      Интересы монополий и государств столкнулись в непримиримом противоборстве, выразились в создании коалиций, ожесточенно борющихся за сырьевые рынки, за сферы влияния.
      Для империалистических стран, претендовавших на захват новых территорий, радиовещание на зарубежные страны стало инструментом завоевательной политики. Германия, Италия, Япония — страны, откровенно проводившие агрессивно-наступательную внешнеполитическую радиопропаганду, чрезвычайно важное значение придавали радио, вкладывая в него большие средства.
      Радиовещание было, разумеется, не единственным, но, несомненно, самым мощным орудием нацистской пропаганды, эффективным средством и универсальным инструментом манипулирования сознанием масс.
      Внутри страны радиовещание было подчинено целям консолидации населения вокруг идей фашизма. Нацистские руководители, особенно Геббельс и Гитлер, питали пристрастие к выступлениям у микрофона — высокоэмоциональной и в то же время воспринимаемой только на слух пропаганде. Геббельс говорил о силе радиовещания: «Настоящее радиовещание — это истинная пропаганда. Пропаганда означает борьбу на всех полях сражений духа — создавать, умножать, разрушать, уничтожать, строить и сокрушать. Наша пропаганда определяется тем, что мы называем германской расой, кровью и нацией».
      Планы внешнеполитической пропаганды в нацистском радиовещании осуществлялись на двух уровнях — техническом и содержательном. Наращивались мощности радиопередатчиков иновещания и высококачественных радиоприемников, обеспечивающих нацистскому радиовещанию стабильную аудиторию. Были приняты меры для монополизации внутреннего эфира, то есть созданы условия, в которых население страны оказывалось под влиянием только немецких радиопередач. Впервые в истории пропаганды были сделаны попытки организовать радиопропаганду на основе целостной системы так, чтобы максимально обеспечить выполнение тактических и стратегических задач агрессивной внешней политики Германии.
      Радиопропаганда в мирное и затем в военное время рассматривалась как два взаимосвязанных звена подрывной деятельности. Бомбы, котор,ые падали с самолетов, приравнивались к «бомбам», которые забрасывали в умы людей мощные радиопередатчики.
      В предвоенные годы в нацистской Германии вышло множество теоретических работ по вопросам радиопропаганды, предназначенных для интеллигенции. Книги и статьи в журналах «Дас рейх» и «Цайтшрифт фюр геополитик» свидетельствуют о большом значении, которое придавали нацисты радиооружию. Радиовещание и радиопропаганда были провозглашены монополией нацистской Германии, истинным пособником национал-социализма, при поддержке которого воля и господство Германии должны распространиться на весь мир. «Только национал-социалистское движение наделило радиовещание истинным смыслом, — писал Е. Хадамовский, бывший интендант немецкого радио. — Радио является политическим средством выражения идей национал-социализма и его философии. Это инструмент, который обладает всеми внутренними и внешними возможностями для выражения новых ценностей: крови и земли, расы, отечества и нации... Пропаганда в конце концов есть не что иное, как интеллектуальное создание, исходящее из центральной воли. Радио является наиболее идеальным инструментом пропаганды» ». Хадамовский основывался в своих высказываниях, естественно, на тех успехах, которых нацистская пропаганда с применением радио добилась в своей стране. Массированный поток радиопередач вместе с другими средствами пропаганды оказал сильнейшее воздействие на аудиторию в Германии. Внешним же источникам информации были воздвигнуты препятствия.
      Знание установок внутренней аудитории дало возможность пропагандистам рейха приспособить весь аппарат психологического воздействия к ее реальным ценностным ориентациям, опасениям, надеждам, предрассудкам.
      Радиовещание фашистской Германии на зарубежные страны ставило своей задачей достичь уровня популярности, позволявшего эффективно конкурировать с местными источниками информации и радиопередачами других стран, направленными на эту же страну-объект. Смысл немецкой политики состоял в том, чтобы сосредоточить усилия на зарубежной аудитории, которую нацисты знали хорошо, которая, скорее всего, могла стать союзником интересов нацистской Германии — прежде всего на этнических немцах. Немецкая зарубежная аудитория гарантировала радиовещанию Берлина быстрейший успех, поскольку раньше других была готова принять аргументы не только экономического, культурного, но и шовинистического порядка, основополагающие в идеологии фашизма; вещание было рассчитано на консолидацию немецкого населения и одновременно на попытку колонизации других народов.
      Первостепенной задачей вещания, обеспечивавшего решение внешнеполитических задач фашистского государства, было создание «пятых колонн» из лиц немецкой национальности, тех, кто верил или начинал верить в нацизм, и использование этих «пятых колонн» как пропагандистской и разведывательной агентуры за границей. Государственное официальное радиовещание нацистов было поставлено на службу подрывной, деструктивной, агрессивной пропаганды.
      Примером агрессии средствами радио служит немецкая радиопропаганда периода подготовки и проведения плебисцита в Саарской области в январе 1935 года. Саарский район, отделенный по Версальскому договору от Германии, стал объектом ее притязаний и одновременно полигоном ее захватнической политики и пропаганды. Решение задачи облегчалось тем, что население Саарского района говорило на немецком языке.
      В Саарской области был применен комплекс пропагандистских и психологических методов давления, убеждения и шантажа. Некоторые немецкие станции, ведущие передачи на Саарский район, стали, по существу, радиостанциями Саара. Они ежедневно передавали бюллетени новостей — «Саарские новости», — интервью с представителями рабочих, интеллигенции Саара, рассказы об истории края, молодежном движении, о митингах на территории, Германии с участием представителей Саарской области, на которых выступали Гитлер и другие нацистские руководители, радиопьесы, насыщенные, как правило, сценами жестокости, саарские песни. Скрытые нацистские организации в Саарской области, такие, как «Немецкий фронт», устраивали групповое прослушивание радиопередач.
      Станции соседних стран не решались бороться против радиоагрессии Гитлера, боясь вызвать его негодование и месть. Нацистское радио, получившее в Сааре полную монополию, стало символом всеподав-ляющей власти. Содержание передач характеризовалось обилием обещаний жителям Саарской области, резкими антикоммунистическими выпадами, травлей сторонников политики ненарушения границ (в радиопередачах их называли «сепаратистами» и «предателями»).
      Радио содействовало созданию «правительства де-факто». Образовались две силы, дававшие распоряжения и указания жителям Саара: правительственная комиссия, с одной стороны, и нацистская пропаганда, основу и инструмент которой составило радиовещание, — с другой.
      Мероприятия правительственной комиссии подвергались жесточайшей критике; утверждалось, что они подавляют свободное волеизъявление немецкого народа Саара. Но главным был лозунг «возвращения в отечество, каким бы ни был его режим». Германия рисовалась не иначе, как вечное отечество (как только присоединение стало свершившимся фактом, термин «отечество» был вытеснен термином «национал-социалистская Германия»).
      Чтобы полностью заставить замолчать оппозицию, нацисты в союзе с коллаборационистами, входившими в организации, подобные «Немецкому фронту», при поддержке саарских промышленных кругов и некоторых официальных лиц проводили политику террора. Радио развернуло кампанию травли и бойкота отдельных лиц и неугодных газет и журналов. Пропагандистская кампания в этой атмосфере шла успешно: в пользу присоединения высказалось более 90 процентов участников плебисцита.
      Кампания присоединения Саара имела серьезные последствия: она укрепила престиж гитлеризма внутри и вне Германии. Нацисты получили возможность утверждать, что немецкое население Саарской области свободно выбрало нацизм, что спорный территориальный вопрос решен «мирно и справедливо». Она позволила самим нацистам убедиться в силе пропаганды, и в частности в силе радио. В ходе кампании был отработан механизм, послуживший впоследствии образцом применения радио против других предназначенных для захвата и присоединения территорий. Агрессия продолжалась. В Саар-брюккене были построены мощные радиостанции, начавшие передачи на Эльзас и Лотарингию.
      Успех, который принесла агрессивная политика в Сааре, побудил нацистов еще активнее расширять радиопропаганду.
      Психологическое наступление на Австрию было другим агрессивным актом нацистского радио, определившим границы возможностей и место радиопропаганды в ряду других средств внешней политики. При подготовке захвата Австрии было опробовано несколько вариантов радионаступлений и оставлены те, разрушительная эффективность которых была доказана практикой.
      В отношении Австрии применялась откровенно двойственная политика. Германия поддерживала с ней нормальные отношения, и в то же время официальная радиопропаганда доказывала необходимость свержения австрийского правительства. «Кинжал всегда был спрятан под респектабельным нарядом дипломата».
      18 марта 1933 года один из ведущих немецких нацистов обратился по радио с приветствием к австрийским фашистам. Он выразил надежду на то, что в скором времени и они «получат свободу от своих угнетателей», намекнув при этом, что Германия, если это понадобится, может им помочь. Когда же возглавлявшееся Дольфусом правительство Австрии предприняло энергичные меры против подрывной пропаганды нацистов, они изменили тактику. Официальные немецкие руководители отошли на второй план, уступив поле деятельности австрийским нацистам, бежавшим в Мюнхен. В их распоряжение были предоставлены расположенные вблизи границы немецкие станции, откуда более года велась разнузданная кампания против правительства соседней страны. Мы сталкиваемся здесь с новым феноменом — псевдогражданской войной, ведущейся под руководством эмигрантов из-за границы при помощи и поддержке иностранной державы.
      Летом 1933 года эта кампания получила более четкие формы. Начал ее сам Гитлер, передав приветствие главарям австрийских нацистов и объявив об открытии специальной австрийской службы немецкого радио, которое можно было прекрасно слышать по всей Австрии. В Австрии распространялись листовки и буклеты, сообщавшие о том, когда и на каких волнах работает эта станция. В радиопередачах Австрия изображалась стремящейся к нацизму немецкой страной, которую пока что «угнетает сепаратистское, предательское, террористическое меньшинство, поддерживаемое врагами Германии» 1. Радиовещание Германии служило средством связи с австрийскими нацистами: им давались указания по организации кампании террора внутри страны. Несмотря на эти усилия, кампания не дала результатов и в конце августа 1933 года была заменена дипломатическими переговорами. Радио стало инструментом дипломатии.
      Главарь австрийских нацистов Хабихт от имени партии обращался к населению и правительству Австрии через официальные радиостанции Германии с ультиматумами и предложениями сотрудничества. Показательно, что нацист, находившийся за границей, поддерживаемый иностранным государством, считал себя вправе вести переговоры с правительством суверенного государства как равноправный альтернативный руководитель страны.
      В мае 1934 года началась новая, более жесткая кампания, завершившаяся июльским путчем и убийством Дольфуса. В процессе подготовки к перевороту подрывная немецкая радиопропаганда приняла агрессивные формы, каких еще не знала история радиовещания. Радио открыто призывало убить Дольфуса. Захват венской радиостанции и объявление по радио о сформировании нового правительства должны были стать сигналом к мятежу по всей стране. В ночь, последовавшую за путчем, немецкое радио уже передавало победные сообщения и сопровождало информацию о смерти Дольфуса праздничной музыкой (во время этих событий австрийское правительство пыталось «глушить» нацистские передачи из Мюнхена). Правительство Австрии еще раз сумело удержаться у власти и сохранить контроль над страной. Гитлер снова вынужден был отступить, после чего было объявлено о «расследовании» характера радио-
      передач и убран Хабихт. Было сказано, что на Мюнхенском радио недостаточно строго осуществлялся контроль над новостями.
      Отступление Гитлера отнюдь не означало его примирения с фактом неприсоединения Австрии. Это было очередное изменение тактики — формальный отказ от ведения враждебных радиопередач. Новая тактика немецкого радиовещания на Австрию выражалась в передачах исторических радиопьес («хёршпиль»), в которых подчеркивалась общность истории двух стран, общность отечества, «единство исторических судеб».
      В 1938 году создались условия, с точки зрения нацистов, благоприятные для присоединения Австрии. Среди сотрудников австрийского радио к этому времени было уже много сторонников нацизма. Немецкое радио в отношении Австрии применило стратегию террора (ставшую впоследствии обычным «рабочим» механизмом давления нацистского радиовещания на соседние страны) неслыханной интенсивности, пытаясь довести настроение австрийского населения до уровня истерии и сломать сопротивление противника.
      Психологическое наступление началось в день, когда новый глава правительства Шушнинг объявил о плебисците. Психологическое давление ориентировалось на создании образа Австрии как «разлагающейся» страны, пришедшей к такому состоянию в результате «козней большевиков и чехов». Германия заявила, что она не в состоянии больше «переносить убийства немцев немцами» ». Кампания была чистым вымыслом и тем не менее оказалась успешной.
      Одиннадцатого марта Шушнинг принял ультиматум и ушел в отставку. Он заявил, что сделал это под давлением угроз и силы. Стало очевидным, что все последующие утверждения нацистов о добровольном выборе Австрии и австрийцами нацизма были откровенной ложью. В ночь с 11 на 12 марта в передачах радио Вены последовательно отразились этапы австрийской трагедии. Радио выполнило функцию исторического свидетеля.
      Среди населения Австрии было бесплатно распространено 100 тысяч радиоприемников, которые обеспечили необходимое тиражирование пропаганды Гитлера и сыграли свою роль — подтвердили «добровольное присоединение Австрии к Германии».
      Приведенные факты свидетельствуют о том, что в предвоенный период, во время войны (как и после нее) государственные официальные радиостанции использовались для целей подрывной пропаганды. И только нежелание предстать перед общественностью всего мира страной, которая через официальные информационные службы проводит откровенно агрессивную политику, нежелание потерять доверие слушателей и выступать в качестве державы, нарушающей международное право и вмешивающейся во внутренние дела других стран, в определенной степени сдерживали эту пропаганду.
      Радиовещание нацистской Германии на европейские страны осуществлялось через две системы радиосредств. Первая система — собственно немецкие радиостанции, перед второй мировой войной ведущие передачи с территории Германии. Мощные передатчики в Гамбурге и Берлине вели радиопропаганду, направленную против Великобритании, передатчики в Штутгарте обеспечивали проникновение передач во Францию.
      Вторая часть службы иновещания представляла собой созданную в начале войны огромную радиосеть, замкнувшую в единое кольцо радиопередающие станции всех оккупированных и присоединенных к Германии стран и столиц. Эта радиосистема позволяла в случае необходимости транслировать массированно одну и ту же передачу на всю Европу и даже на весь мир. В результате особой договоренности были объединены и ведущие радиоцентры стран «оси» — радио Берлина, радио Рима, радио Фаланги (Мадрид) и радио Японии.
      В 1933 году служба иновещания занимала лишь несколько комнат в штаб-квартире немецкого радиовещания, а к 1941 году она размещалась уже в двух громадных зданиях в центре Берлина и насчитывала более тысячи сотрудников — представителей различных национальностей. Созданная в предместье Берлина — Цеезене — служба вещания на зарубежные страны была самой совершенной и обширной; она обеспечивала немецкому радио проникновение практически на все континенты.
      Во главе созданной нацистами системы пропаганды стояло имперское министерство общественного просвещения и пропаганды.
      Планирование радиопропаганды осуществлялось непосредственно Геббельсом, который формулировал основные тактические и стратегические цели и направления пропаганды. Инструкции посылались затем руководителю радиоуправления министерства просвещения и пропаганды Альберту Берндту, который детализировал их, дополнял конкретными указаниями, касающимися редакций вещания на отдельные страны и группы стран.
      В 1941 году был принят специальный программный документ — план, который определил стратегию деятельности нацистского радиовещания. «В этой войне, как ни в какой другой, — говорилось в политической части документа, — решающую роль играет борьба за завоевание общественного мнения во всех странах и на всех континентах. Опыт войны показывает, что радио самый совершенный, разрушительный инструмент пропаганды. Он открывает безграничные возможности для оказания влияния на умы людей. Мораль враждебной нации, ее воля к борьбе могут быть сломлены, так как радио способствует уничтожению противника морально и оказывает поддержку военным действиям» 1.
      Эта генеральная программа, положившая начало идеологическому обоснованию подрывной деятельности, подводившая теоретическую базу под практические действия нацистов в области радиопропаганды, предусматривала также ориентацию вещания после войны: «Опыт, который Германия накопила в ходе радиобоев... показывает, что все эти действия применимы и в мирное время. В период мира может даже усилиться значение радио... После победного окончания войны будут высвобождены многочисленные силы, которые надо будет направлять на строительство новой Европы под немецким началом... Весьма трудно будет заставить и привлечь для активной восстановительной работы под руководством Германии старшее поколение многих европейских народов, тем напряженнее будет проводиться борьба за души молодежи, которая должна стать... носителем нового европейского порядка».
      Как видим, политические цели нацистское государство пыталось осуществлять вполне прагматическим путем, дифференцируя пропаганду по адресатам. Более фундаментально эти концепции разработаны американскими и английскими пропагандистами в послевоенный период, но уже в те годы пропагандисты фашистской Германии пытались отделить пропаганду на так называемую элиту, на руководство другой страны, от пропаганды на массы.
      Главной аудиторией для немецких пропагандистов была массовая аудитория, она была «манипулируемой толпой», а радио — идеальным орудием, позволявшим использовать психологию толпы, не собирая физически в одном месте всех слушателей. Цель в конечном итоге состояла в создании специфического гипнотического эффекта — реакции, хорошо известной Геббельсу и Гитлеру по устным выступлениям на собраниях конца 20-х — начала 30-х годов. Нацисты не предпринимали сколько-нибудь последовательных попыток изучить психологию своих противников, слушателей-антифашистов. Практически они не стремились видоизменить эмоционально-насильственные расистские призывы: если тон передачи менялся и принимал форму дружеской беседы о немецкой культуре, то делалось это для того, чтобы политические концепции выглядели респектабельнее. Людей же, которые могли противостоять насильственной пропаганде, следовало не переубеждать, а уничтожать физически.
      Национал-социалистская радиопропаганда не имела и не могла иметь законченной научной доктрины, она объединяла в себе группы шовинистических, националистических, прагматических и оппортунистических концепций. Содержание радиопередач для зарубежной аудитории в значительной степени являлось проекцией содержания внутреннего радиовещания, хотя их направленность, особенно в связи с начавшейся войной, видоизменялась в зависимости от того, на какую страну велось вещание, а также от характера внутриполитической обстановки в этой стране.
      Тематика нацистской пропаганды в основном сохранялась и в вещании на зарубежную аудиторию. Ведущими темами были антикоммунизм, антисемитизм, проповедь превосходства арийской расы, «мудрость» и «сила» фюрера, провозглашение особых прав «избранной нации» и в связи с этим право этой нации применять силу для достижения своих целей.
      С точки зрения формы и методов пропаганда ориентировалась на создание и закрепление специфических психических, эмоциональных состояний. Термин «стереотип» не употреблялся теоретиками нацистской пропаганды, однако на практике радиопропагандисты фашистской Германии широко использовали приемы создания пропагандистских положительных и отрицательных стереотипов.
      Все содержание пропаганды носило оттенок мистицизма, близкого к религиозному: обожествлялся Гитлер, верховным жрецом именовался Геббельс. Проповедник и толкователь нацизма, он председательствовал на церемониальных и ритуальных собраниях, дирижировал исполнением песен, в которых прославлялись «святые идеалы» нацизма. Гитлер, сам нередко говоривший, что им руководит «провидение», содействовал созданию полурелигиозной мистики, исключавшей необходимость рациональной оценки событий, опиравшейся исключительно на человеческие эмоции и предрассудки, верования, инстинкты. Для манипулирования массами нацистская пропаганда четко изображала врага. Он был объектом ненависти. На этот объект (евреи, большевики, славяне, британцы и т. д.) следовало направлять всю «внутреннюю природную агрессивность» нации. Нацистской радиопропаганде не требовалось рассуждений, логи-
      ки, поскольку рационально-логический подход подменялся мистическим «провидением». В силу господствовавших в Германии политических условий «слово Гитлера или даже Геббельса значило куда больше, чем рекомендации целых институтов. Именно эти фашистские главари, пусть в мистифицированных формах, сформулировали в общем те же положения, которых придерживается империалистическая пропаганда от Лебона до наших дней, — упор на эмоциональное, а не рациональное воздействие, презрение к массам, стремление играть на низменных инстинктах и т. д.».
      При таком «эмоционально-мистическом» подходе оставалось мало места для разума, исчезала и необходимость говорить правду. Исключение составляли случаи, когда опасность разоблачения грозила поставить под удар, дискредитировать всю пропагандистскую кампанию.
      Ложь в качестве тактического оружия не позволяет создать репутацию надежности источника на большой срок. Она обеспечивает лишь кратковременные победы. Для подкрепления массированной пропаганды необходимы экономические, политические и военные успехи, которые пропаганда обеспечивала бы идеологически — «предвидела», «объясняла», «оправдывала». Она — часть государственной системы, призванная идеологически обслуживать конкретные политические, экономические и военные акции; ее характер в значительной степени повторяет, отражает характер самого государства. Но пропаганда не была пассивным инструментом политической надстройки нацистского государства, она была инструментом агрессии. Поэтому апеллирование к эмоциям, к определенным состояниям человеческой психики, к настроениям, создание определенных установок предполагало эксплуатацию специфических возможностей радио как средства давления, устрашения, запугивания.
      Радиопропаганду на зарубежные страны часто сравнивали с артиллерией, а радиопропагандистские наступления — с артиллерийской подготовкой, направленной на ослабление обороны противника перед атакой.
      Пример использования радиообстрела — кампания нацистской радиопропаганды против Франции в период между началом войны и падением Парижа. Английский профессор А. Бриггс пишет по этому поводу: «Существование пораженческих настроений
      во Франции, высокий профессиональный уровень радиопропаганды, объяснявшийся тем, что в число работников радиовещания, осуществлявших этот барраж, входили французские фашисты, например, «звезда радиопропаганды» — Поль Фердоне, разобщенность союзников... Все это было использовано таким образом, что обеспечило максимум страха и настоящий террор. Наконец, французская пропаганда была и примитивной и нестабильной, что дало возможность немецкому радио легко дискредитировать ее».
      Танджи Лин, сотрудник Би-Би-Си периода второй мировой войны, также полагает, что успех нацистской кампании против Франции объясняется недоверием аудитории к внутренним источникам информации: «С начала войны, — пишет он, — немецкое радио создало большую аудиторию французских слушателей, которые стали с подозрением относиться к заявлениям, передаваемым их собственным радио и печатаемым их собственной прессой. Когда началась интервенция, оружие (радиовещание. — В. Я.) уже прочно овладело объектом» 2.
      А. Бриггс ставит степень успеха пропагандистской кампании в зависимость от военных действий и подкрепляет свой тезис ссылкой на провал немецкой радиокампании, предназначавшейся для подрыва морального духа населения Англии, — кампании, которая должна была обеспечить успешное вторжение немецких войск. Это мнение трудно оспорить, поскольку высадки немецких войск на Британские острова не произошло. Но до некоторой степени довод Бриггса справедлив: изменение пропагандистских установок после 1943 года было вызвано состоянием дел на фронтах и в тылу, которое пришло в противоречие с прежними тезисами нацистской пропаганды. С 1943 года в радиопропаганде развернулась кампания «позитивного пессимизма», заключительными лозунгами которой было «сопротивление до последнего человека», поскольку поражение изображалось как нечто ужасное.
      Этот тезис подтверждает и деятельность Вильяма Джойса, «лорда Хау Хау» ». Наибольшего эффекта его истерически буйная кампания антисемитизма достигла именно в предвоенные годы.
      Функциональный принцип нацистской радиопропаганды — требование действий; важно было не только изменить настроение и поколебать уверенность аудитории, что, с точки зрения Геббельса, было сравнительно легко, но и изменить ее поведение. Поэтому нацистская пропаганда согласовывала свои призывы с мероприятиями гражданских и военных организаций. Пропаганда выступала как обслуживающий и хорошо координированный механизм всей политики государства. Например, антисемитизм был не только и не столько философией, сколько поводом к действию, направленному на консолидацию аудитории и убеждение ее в необходимости выполнять все указания. Создание концентрационных лагерей преподносилось как логическое следствие «справедливого дела»2.
      Теперешние буржуазные пропагандисты сетуют на то, что возведение фашистской пропагандой в культ расовой чистоты немецкой нации и одновременно признание других наций, в частности славян, неполноценными не дало им возможности использовать в полной мере тактику национального разобщения народов.
      «Вера в национально-этнические стереотипы оказывала влияние на самих нацистов, — пишет Дж. Хейл. — Жестокое обращение немцев с украинским народом, поскольку все славяне были признаны неполноценными, не дало возможности Розенбергу создать марионеточное государство. Оказалось невозможным рассматривать эти народы в качестве неполноценных и в то же время иметь с ними разумные отношения».
      Музыкальные программы также входили в пропагандистский арсенал нацистов: они преследовали
      цель — вызвать чувство национального единства немцев, «собравшихся вокруг лагерного походного костра». В предвоенный период музыкальные передачи иновещания Германии составляли не менее 70 процентов общего вещательного времени. Это позволяло организовать аудиторию, выработать у нее привычку к тому, что в передачах немецкого радио они всегда найдут музыку.
      Но, конечно, наиболее важную роль в эмоционали-зации пропаганды нацистов играли новости, методы манипулирования фактами, приемы драматизации информации.
      По мере того как победы сменялись поражениями, нацистская пропаганда все интенсивнее пыталась внедрить технику прямого манипулирования своей аудиторией при помощи информационных передач. «Я особенно ценю новости в наших передачах на иностранных языках, — писал Геббельс, — но я слежу за тем, чтобы информационные заметки соответствующим образом интерпретировались...». «Новости — это оружие войны, их цель — вести войну, а не сообщать информацию» 2.
      Немецкие военные репортажи представляли собой смесь фактического материала, драматизации, психологического манипулирования. Одна из рубриковых программ немецкого вещания называлась «Фронтберихте» — сообщения и репортажи с фронта об успехах вооруженных сил. На самом же деле эти радиопередачи делались в студии. И хотя сообщения корреспондентов поступали с фронта и нередко там же, на фронте, записывались шумы, окончательный вариант репортажа готовился на радиостанции, и вся передача — наложение шумов и музыки — записывалась с прицелом на максимальный драматический эффект.
      Одной из главных в зарубежном вещании была программа, технический уровень которой не смогла превзойти, пожалуй, ни одна послевоенная передача западных радиостанций, — это «Зондермелдунг».
      Многие исследователи отмечают силу ее эмоционального воздействия. «Это была своеобразная программа, — пишет Д. Хейл, — создававшая атмосферу извращенной религии, пропитанной нацистскими идеями, доведенной до уровня апофеоза. Новости с каждого фронта предварялись своеобразными звуками фанфар, барабанной дробью и песнями».
      Классические мелодии, военные песни перемежались драматическими паузами. Такие передачи-заставки предпосылались наиболее важным объявлениям о военных успехах; отработанные до совершенства, они применялись только тогда, когда нужно было создать особую атмосферу и заставить аудиторию ждать сообщений чрезвычайной важности.
      Подрывная пропаганда нацистов не выделялась в специальную сферу «черной» или «серой». Она осуществлялась в рамках официального государственного радиовещания Германии на зарубежные страны. Бурный рост фальшивых подпольных («черных») радиостанций, которые идентифицировали себя со страной, на которую вели передачи, на самом деле действуя с вражеской территории и под руководством противника, был вызван началом второй мировой войны.
      «Черные» радиостанции стали идеальным оружием «психологической войны», универсальным инструментом подрывной пропаганды. Так, в начале войны нацисты создали разветвленную сеть радиостанций, работавших на французском языке и имитировавших все направления французской политики — от коммунизма до праворадикального национализма
      Осенью 1941 года с территории Франции вела передачи «Свободная французская станция», открывавшая программы первыми тактами «Марсельезы». Она называла себя станцией «Юманите» и действовала якобы от имени Французской коммунистической партии. На самом деле задача этой фашистской станции состояла в том, чтобы дискредитировать французских коммунистов и СССР 2.
      Группа станций «черного» радиовещания Германии на зарубежные страны была объединена в общую систему под кодовым названием «Конкордия». Чем больше официальная немецкая пропаганда дискредитировала себя в мнении других стран, тем активнее нацистские пропагандисты использовали «черные» радиопередатчики. Руководил группой «Конкордия» Курт Кизингер, сотрудник Министерства иностранных дел, с 1943 года занимавший пост заместителя руководителя политического отдела Министерства иностранных дел в Берлине; после войны он стал канцлером ФРГ. В группу радиостанций «Конкордия» входила, в частности, «Новая Британская радиовещательная станция», или «Новая Би-Би-Си»; ею руководил доктор Эрих Хетцлер, до этого занимавший пост референта по Англии в Министерстве иностранных дел.
      Для вещания на Англию, но с шотландским уклоном, предназначалась радиостанция «Конкордия NW» («Каледония»). Ее создатели использовали анти-английские настроения и, спекулируя на шотландском национализме, действовали в духе традиционного разделения противника — политики, хорошо известной и широко применявшейся радиовещанием нацистской Германии.
      Третья станция группы «Конкордия S» называлась «Рабочий призыв» и вела «революционную рабочую» пропаганду, направленную против «капиталистического угнетения». Ее объектом было левое крыло английского пролетариата. Задачей станции было максимально походить на коммунистическую.
      Особое место в радиопередачах «черных» станций уделялось арабским странам и Индии. В системе «Конкордия» радиостанция «Конкордия А» называлась «Голос свободных арабов». Эта станция призывала к выступлению против англичан, против английского господства. Она работала 30 минут в сутки. На Индию 4 часа в сутки вела передачи станция «Свободная Индия» — «Конкордия Н», которую возглавлял Субха Чандра Бозе. Она выступала против английского колониального господства, за «освобождение» Индии.
      Пропаганда нацистской Германии на Индию и другие отдаленные (и колониальные) страны была малоэффективной. Исчерпывающую характеристику немецкой буржуазной пропаганды на Индию еще во время первой мировой войны дал В. И. Ленин: «...она (немецкая буржуазия. — В. Я.) надеется улучшить свое военное положение разжиганием недовольства и движения в Индии против Англии. Конечно, это надежды глупенькие, ибо воздействие на жизнь многомиллионного и весьма своеобразного народа со стороны, издали, на чужом языке, воздействие не систематическое, а случайное, только на время войны, — подобное воздействие не серьезно, прямо-таки не серьезно. Тут больше самоутешения со стороны германской империалистической буржуазии, больше желания надуть немецкий народ, отвести его глаза от внутреннего на внешнее, чем намерения воздействовать на Индию...
      Корень фальши германских шовинистов заключается в том, что они, крича о своем сочувствии независимости народов, угнетаемых их военным противником, Англией, скромно — даже чересчур иногда скромно — умалчивают о независимости народов, угнетаемых их собственной нацией».
      На Советский Союз работали две радиостанции из группы «Конкордия». Одна из них — «Конкордия V» («Старая ленинская гвардия»), во главе которой стоял некто Карл Альбрехт, — выполняла задачу защиты «старых ленинских принципов». Другая радиостанция — «Конкордия G» («За Россию») — должна была выступать против «большевиков», провоцируя межнациональные трения. Ее возглавил Алекс Бирк, живший до 1938 года в Эстонии. Общее руководство «русскими «черными» станциями было возложено на Тауберта и Янковскую, в 1918 году бежавших из России.
      Направления, программная политика, содержание радиопередач «черных» станций свидетельствуют о том, что ни одна из них не пропагандировала открыто идеологию нацизма. В каждом конкретном случае станция пыталась занять такую позицию, которую могла бы принять аудитория; с другой стороны, станция ориентировалась на разрушение морально-политического единства и идейных ценностей аудитории. Это были в чистом виде инструменты разрушения и диверсий. Но немецкая пропаганда в конечном счете не искала друзей, она искала предателей, союзников, распаляя страсти, апеллируя к националистическим чувствам, настраивая молодежь против старшего поколения, сея противоречия между различными группами населения, провоцируя националистические выступления, возбуждая массы против руководителей государства, подрывая веру в людей и существующие ценности, зарождая в слушателях разочарование, недовольство. Выполнение подобных функций исключало в подрывной пропаганде даже намек на какие-либо позитивные концепции.
      Фашистские теоретики рассматривали радиовещание как инструмент наступательной пропаганды, причем задачи наступления состояли прежде всего в разрушении ценностных ориентаций, моральных, духовных норм и традиций. Немецкое радиовещание положило начало деструктивной — разрушающей — пропаганде, получившей широкую известность во время и после второй мировой войны.
      Следует еще раз подчеркнуть, что деструктивная пропаганда, так же как пропаганда войны, клеветническая (диффамационная) и собственно подрывная пропаганда начали применяться в рамках государственного, то есть официального, радиовещания
      Германии. Это объясняется агрессивным, не признававшим норм морали и международного права классовым характером фашизма, его внешней политики. Следует отметить и сравнительную слабость, особенно в то время, самих норм международного права, запрещавших эти виды нелегальной пропаганды.
      Смещение функций деструктивной пропаганды Германии из сферы официальной в собственно подрывную, начавшееся в предвоенный период, получило полное развитие в годы войны. Позже, в 50-х годах, когда империалистические государства Запада, возглавляемые Соединенными Штатами, направили психологическое подрывное оружие против СССР, деятельность станций «Голос Америки», а также Би-Би-Си характеризовалась именно тем, что запрещенная международным правом подрывная, клеветническая пропаганда, а также пропаганда войны под видом «освобождения» велась через каналы официальных правительственных радиосистем.
      Основные концепции подрывной внешнеполитической радиопропаганды были порождены идеологией фашизма и нашли применение прежде всего в вещании нацистской Германии, фашистской Италии и милитаристской Японии. Так, тесно сотрудничавшее с радиовещанием нацистской Германии итальянское радио использовалось для обеспечения совместных с Германией военно-политических акций, для решения собственных внешнеполитических и дипломатических задач, связанных, например, с наступлением на экономику арабских стран и стран Северной Африки. Италия была одной из зачинателей вещания на зарубежные страны и к началу второй мировой войны располагала значительным опытом и первоклассным техническим оборудованием.
      Иновещание фашистской Италии открыто поддерживало союзников своими радиосредствами. Еще в период гражданской войны в Испании с территории Италии действовали «черные» радиопередатчики, называющие себя радиостанциями Франко. В период второй мировой войны, когда условия прохождения радиоволн из Германии на США оказывались неблагоприятными, немецкие радиостанции записывали свои передачи на пленку и направляли их в Рим, откуда они ретранслировались на западное полушарие.
      Между фашистской Германией и Италией существовали, конечно, свои противоречия, которые не могли не отразиться на деятельности радиопропа-гандистских центров. И немецкие и итальянские радиостанции в радиопередачах позволяли себе заявления, вызывавшие взаимные претензии. Например, известен факт, что в составленном нацистами списке из 80 радиостанций «оси» и оккупированных стран, передачи которых позволено было слушать немецкому населению, радио Рима не было.
      Радио Италии уступало немецкому не только по объему и качеству передач, но и по силе психологического воздействия. Передачи итальянского радио, в отличие от немецкого, носили не наступательный, а оборонительный характер и постепенно утратили влияние, хотя в 1936 году передачи из Рима велись на 18 языках.
      То общее в программной деятельности фашистских радиостанций: использование в передачах откровенных призывов к жестокости, техники черно-белых оценок, грубых контрастов в выражении похвал, применение примитивной символики и стереотипных лозунгов — своеобразно практиковалось и на итальянском радио. Радио Рима, не допускавшее нейтральных оценок в своих передачах, жестко делило страны и политических деятелей на друзей и врагов, при этом вчерашние друзья сегодня могли фигурировать в качестве заклятых врагов. Подобно берлинскому, радио Рима пыталось реагировать на изменение внешнеполитической обстановки, однако сотрудники римского радио действовали «как лишенные воображения бюрократы, руководствовавшиеся в первую очередь не задачами пропаганды, а интересами собственной безопасности» 2.
      В конкретной борьбе и со своими союзниками и империалистическими противниками итальянское фашистское радио играло второстепенную роль, лишь изредка выдвигаясь на первый план. Так, осенью 1940 года оно, опередив немецкое, начало радионаступление в антиамериканской кампании, собрав для этого журналистские кадры разных мастей.
      Радиовещание милитаристской Японии — еще одной участницы войны оружия и слова — было наиболее развитым среди капиталистических стран Азии. Начиная с 1931 года и особенно в годы второй мировой войны Япония создала сеть радиовещательных станций внутри страны и на оккупированных ею территориях Маньчжурии, части Китая, стран Юго-Восточной Азии (Вьетнама, Сингапура). Некоторые из них (это относится к станциям, вещавшим непосредственно с территории Японии) действовали официально. Группы других станций — «Батавия», «Сайгон», «Шанхай», «Сингапур» — действовали как скрытые японские, но пытались создать впечатление самостоятельных.
      Японская радиопропаганда, особенно передачи на иностранных языках, была значительно слабее итальянской и тем более немецкой. Передачи на английском языке, например, в первый период велись так, что слушатели часто не могли их понять.
      Подобно немецкой, японская радиопропаганда довольно беспардонно использовала расовые и национальные противоречия как инструмент подрывной радиопропаганды. Так, пытаясь отделить США от их потенциальных и реальных союзников в Азии, Япония в передачах на Филиппины заявляла, что американцы относятся к филиппинцам как к неполноценной расе. В передачах на Индию всячески подчеркивалась напряженность в отношениях между англичанами и населением Индии. Не обладая гибкостью и тактическим маневрированием, свойственным немецкой пропаганде, японские станции вели радиопередачи на США, твердя о превосходстве японской силы над американской, что после Пирл-Харбора вызывало у американцев не ощущение страха, а чувство ненависти Японское вещание на Китай сталкивалось со специфическими проблемами: Япония выступала как страна-оккупант, стремившаяся к колонизации Китая. Тезис расовой пропаганды японских милитаристов заключался в том, что, утверждая превосходство желтой расы вообще, японцы рассматривали свою расу еще более высокой.
      После второй мировой войны японское радио под контролем военной администрации США подверглось радикальной перестройке. Созданное затем иновещание в значительной степени копировало систему английского радио.
      Империалистические радиоцентры западных стран, включившись в радиовойну, перенимали опыт нацистского радио, брали на вооружение его технику пропаганды, концепции и основные приемы вещания, использовали его методы, совершенствуя и развивая теоретические положения подрывной деятельности. «Разница между нами и немцами, — пишет английский специалист по пропаганде Ричард Кроссман, — заключалась не в средствах, а в целях» ».
      Как формы, так и методы нацистского радиовещания остаются исходными концептуальными посылками для современной радиопропаганды буржуазных стран.
     
     
      Глава II. «КАК В ОБСТАНОВКЕ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ»
     
      Формирование системы буржуазной внешнеполитической радиопропаганды, характерной для иновещания многих европейских буржуазных стран, происходило под сильным воздействием разработанных в Великобритании концепций радиовещания на зарубежные страны.
      В системе английского официального государственного радиовещания выделяется несколько направлений.
      Во-первых, внутреннее вещание на английском языке на средних и длинных волнах (не предназначавшееся в 20-е годы для зарубежных слушателей), н© малая территория государства, близость границ и неизбежное прослушивание передач в соседних странах предопределили необходимость планирования радиопередач с учетом того, что их будут принимать за рубежом.
      Во-вторых, радиовещание на английском языке на коротких волнах для зарубежных слушателей — продукт империалистической колониальной политики Англии, одно из самых влиятельных в предвоенный период и самое разветвленное, мощное и эффективное после войны, ставшее продолжением политики неоколониализма и средством пропагандистской борьбы с национально-освободительным и революционным движением.
      В-третьих, вещание на иностранных языках на коротких и средних волнах для соседних и далеких стран, подчиненное задачам внешней политики Великобритании.
      Подпольное диверсионное вещание (станции смешанного коммерческо-подрывного направления и в полном смысле подрывные) получило развитие в предвоенные и особенно в военные годы, когда размах подрывных операций достиг максимума.
      Возникнув как коммерческие предприятия, радиостанции Англии уже в начале 30-х годов стали использоваться как политическое средство борьбы с национально-освободительным движением.
      Одним из главных организаторов английского радиовещания на зарубежные страны был Джон Рейт — генеральный директор Би-Би-Си, стоявший у колыбели радиовещания «для империи». Планируя коротковолновое вещание на английском языке на колонии, Д.Рейт сформулировал и первые официальные задачи вещания на зарубежные страны: «Поддерживать связь с теми людьми, с которыми трудно установить другие контакты», а также «помочь радиовещательным станциям за рубежом в трудностях, с которыми они могут столкнуться» 2.
      В других документах, в частности в меморандуме, озаглавленном «Империя и всемирное радиовещание», подготовленном директором международного отдела Би-Би-Си С.Аткинсоном, указывалось, что создание коротковолнового радиовещания преследует задачи, не исключающие такие ситуации, когда может оказаться «желательным прибегнуть к сознательной радиопропаганде». В меморандуме назывались радиостанции, которые может использовать Би-Би-Си для ретрансляции своих программ; как оказалось, они существовали на всех континентах, во всех частях света — в Австралии, Канаде, Новой Зеландии, Южной и Восточной Африке, Индии, Сингапуре, Гонконге, на Цейлоне. Меморандум, представлявший собой программу действий, предусматривал строительство новой радиопередающей станции в Давентри; организацию четырех регулярных «колониальных» программ: новостной, развлекательной, заимствовавшей из внутреннего вещания «звуки колоколов Большого Бена и различные элементы сентиментального порядка»; отдельные смешанные программы для различных колониальных регионов: австралийского и новозеландского, канадского; передачи для Вест-Индии. Выпуски последних известий планировалось передавать трижды в день; кроме того, предусматривалась возможность использовать передатчики Давент-ри для чрезвычайных сообщений.
      К декабрю 1932 года было закончено строительство новой станции в Давентри. Службы вещания на колонии получили два передатчика, которые могли вести передачи на восьми частотах через систему совершенных по тому времени антенн. Империя была разделена на пять зон. 19 декабря 1932 года первыми передачами в эфире началась пропагандистская деятельность за рубежом одной из самых мощных в мире радиовещательных служб. Наряду с эфирным вещанием Би-Би-Си уделяла большое внимание подготовке, записи и рассылке радиопередач, предназначавшихся для ретрансляции местными станциями. Эти передачи получили название «консервированных» или «расфасованных». Первое упоминание о таких программах относится еще к 1926 году, а в 1932 году была создана специальная компания «Колониал радиопрограмс лимитед», взявшая на себя техническое обеспечение тиражирования радиопрограмм. В дополнение к этому развернулось строительство станций, ретранслирующих прямые передачи Би-Би-Си. Служба, получившая название «Заморской», была позднее переименована во Всемирную службу, сохранившуюся до наших дней.
      Экспортируя радиопрограммы (а затем и телевизионные), Англия сознательно осуществляла политику «культурного империализма» прежде всего по отношению к странам, входившим в Британскую колониальную империю. Покидая колонии, англичане старались оставить там не только свою технику, организационную систему радиовещания, но и, что чрезвычайно важно, подготовленные кадры. В качестве языка вещания оставался английский язык, который для многих стран был государственным. По сути дела, Англия лишала народы этих стран национальной культуры, заменяя ее британской.
      Английское влияние оказалось настолько сильным, что радиостанции бывших колоний до сих пор ретранслируют в своих программах передачи Би-Би-Си, распространяя их оценку событий и так или иначе политику неоколониализма, а осевшие здесь английские специалисты учат местные кадры по английской системе
      К 1937 году Би-Би-Си была готова открыть вещание на других, кроме английского, языках и прежде всего на языках тех стран, где интересам Англии угрожали иные империалистические соперники — Германия и Италия. В 1935 году итальянская радиовещательная станция г. Бари начала активную радиопропаганду на Ближний Восток. Опасаясь, что соперник вырвет «из-под носа добычу» (Ленин), империалистические круги Великобритании потребовали решительных мер. И снова Д.Рейт стал одним из ведущих организаторов служб вещания на иностранных языках. По плану Д.Рейта между Би-Би-Си и правительственными учреждениями и службами не должно было существовать каких-либо формальных письменных соглашений 2. Так именно Д. Рейт положил начало той невидимой системы подчинения Би-Би-Си правительству и английскому государственно-монополистическому капиталу, которая эффективно действует и сейчас, позволяя обманывать общественность.
      29 октября 1937 года министр связи (главный почтмейстер) публично заявил в палате общин, что Би-Би-Си начнет вещание на некоторых иностранных языках. Он говорил об этом, как о состоявшемся решении правительства. Заявление вызвало скандал. Д.Рейт, тщательно работавший над тем, чтобы скрыть связи Би-Би-Си с правительством, представить миру радиокорпорацию как организацию «свободную и независимую», был возмущен подобной откровенностью. По словам А. Бриггса, Д. Рейт опасался, что «подобное заявление нанесет ущерб новым службам до того, как они начнут действовать...». По его мнению, было чрезвычайно важно, чтобы все знали, что инициатива радиовещания на зарубежные страны принадлежит Би-Би-Си, а не правительству. Там, где не доверяют правительству, утверждал Рейт, будут доверять Би-Би-Си. Вслед за протестом Д.Рейта лорд-канцлер Д.Симон пытался смягчить откровенный тон выступления министра связи. Он пояснил, что правительство якобы «пригласило Би-Би-Си» организовать передачу новостей для Южной Америки на испанском, португальском языках и на арабском языке — для Ближнего Востока.
      Южная Америка была упомянута перед Ближним Востоком, разумеется, с целью прикрытия. Главный интерес для Англии в это время представляло радиовещание на Ближний Восток. Чтобы шире охватить арабскую аудиторию, было решено использовать не классический арабский язык, на котором не говорили простые слушатели, а египетско-арабский, доступный всем.
      14 марта 1938 года начались передачи Би-Би-Си на Латинскую Америку. Факт этот сам по себе имел второстепенное значение, хотя на Латиноамериканский континент к этому времени уже довольно активно вели радиопропаганду нацистская Германия и фашистская Испания.
      Вслед за открытием вещания на Латинскую Америку, которое сопровождалось большой помпезностью, началось вещание на европейские страны — на немецком, французском, итальянском языках. С января 1939 года служба вещания на европейских языках стала постоянной.
      В начале войны Би-Би-Си вела передачи на 39 языках. Среди 26 стран, имевших службы иновещания, она занимала первое место (Германия вела передачи на 36 языках, Советский Союз — на 22, США — на 21). Хорошая слышимость передач Би-Би-Си в Европе сделала ее одним из важных источников информации. Авторитет этого источника был результатом того, что Англия в период войны вместе с Советским Союзом выступала против общего врага — фашизма. Во время войны Би-Би-Си воздерживалась от открытых антисоветских, антикоммунистических высказываний, однако ее задачи и понимание борьбы с фашистской Германией не совпадали, а нередко и противоречили задачам Московского радио. Так, до 1944 года Би-Би-Си стремилась сдерживать движение Сопротивления, призывая, в частности, французских партизан не бороться, а ждать наступления «определенного» часа и помощи извне. Самая эффективная из всех служб Би-Би-Си военного времени — французская — в начале 1944 года чуть не потеряла свою аудиторию. Ее спасло только наступление в Нормандии и создание второго фронта.
      Основание, на котором зиждется репутация «независимой», «объективной» Би-Би-Си, стало сколько-нибудь устойчивым лишь после того, как превратилось в историю. Тот факт, что репутация Би-Би-Си сохранилась, прежде всего объясняется победой над фашизмом. Даже знаменитая кампания «V» (символ «V» означал победу), инициатором которой являлся руководитель передач Би-Би-Си на Бельгию Виктор Лавелей, распространенная за линией фронта с помощью лозунгов-позывных, имела лишь частичный успех. Немцы перехватили его, заявив, что знак «V» символ их собственной победы, и настолько ослабили влияние этого символа, что Би-Би-Си вынуждена была отказаться от кампании. А.Бриггс пишет в этой связи: «Война... оттеснила кампанию «V» в самый дальний угол истории» 2. Но Би-Би-Си до сих пор начинает некоторые передачи с позывных, передающих знак «V».
      Миф об объективности — плод многолетних усилий Би-Би-Си, разработавшей специальную технику подготовки и подачи информации, предусматривающую включение в нее элементов самокритики. В то же время этот миф — следствие рекламы буржуазных журналистов, которые распространяют запоминающиеся стереотипизированные ситуации, например: «Если бы Би-Би-Си объявила о том, что премьер-министр умер, а он появился на следующий день на улице,
      1 См.: Hale J. Op. cit., p. 51.
      2 Briggs A. Op. cit., p. 460.
      его никто не узнал бы» ». Утверждение это — еще одна попытка придать Би-Би-Си образ источника достоверной информации.
      Однако в специальных научных исследованиях, в исследованиях независимых авторов приводятся многочисленные примеры искажений и дезинформации, присущих вещанию Би-Би-Си.
      Сотрудник Принстонского университета Даниэль Кац, посвятивший английскому радиовещанию специальную работу, приводит в качестве примера откровенной дезинформации передачи начала второй» мировой войны. Когда речь шла о норвежской и французской кампаниях, пишет он, оптимистические бюллетени Би-Би-Си были в высшей степени ненадежными и неточными. Она распространяла неподтвержденные сообщения из Швеции, которые создавали впечатление, что Англия выигрывает норвежскую кампанию. В результате сообщение об эвакуации английских войск явилось неожиданностью.
      При освещении хода событий во Фландрии и Франции Би-Би-Си создавала неверное впечатление о ходе военных действий. В информационных бюллетенях распространенной схемой передачи новостей была такая: в первую очередь — блестящие успехи союзников и слабость противника, затем — детальное освещение мелких фактов, благоприятных для союзников, наконец — обещание грандиозных новостей, которые так и не передавались. «После Дюнкерка, — пишет Д.Кац, — бюллетени новостей были несколько более надежными, но практически всегда в них присутствовала тенденция дать освещение событий в благоприятном для Англии свете... Не только бюллетени новостей, но и комментарии и интерпретация событий страдали ненадежностью...» 2.
      Такова истинная достоверность материалов Би-Би-Си, даже с точки зрения буржуазного исследователя, представителя страны-единомышленника в период их тесного сотрудничества. Оценка американским автором английских радиопередач, безусловно, интересна и показательна, особенно в связи с тем, что именно в этот период — период войны — сформировался образ-стереотип Би-Би-Си как источника достоверной информации.
      К весне 1945 года радио Берлина вело передачи на 52, Би-Би-Си — на 45 языках. Европейская служба Би-Би-Си к 1945 году выросла до положения самого важного инструмента «психологической войны». В первые дни мира, когда перестали существовать министерство просвещения и пропаганды нацистской Германии и радиослужба Цеезена, Би-Би-Си передавала в эфир больше международных программ, чем две любые другие станции (более 500). И в дальнейшем международная радиопропаганда Би-Би-Си занимала одно из ведущих мест. Передачи Би-Би-Си на многие районы мира тиражировались местными радиостанциями. Ежедневно радиопередачи Би-Би-Си ретранслировались в 40 странах, а бюллетени последних известий передавались 160 раз в сутки. Записанные на пленку программы направлялись в 54 страны мира ».
      После войны Би-Би-Си ведет передачи на 39 языках, причем, в отличие от радиовещания США, и на языках стран-союзников по НАТО и ЕЭС, например французском, итальянском. В основе такой политики лежат все те же цели — маскировка под видом всемирной службы, без ограничений доступной всем слушателям, специфических пропагандистских задач. К тому же в отдельные моменты интересы британского империализма и Би-Би-Си к некоторым странам, как было в мае — июне 1968 года к Франции, возрастают. Расчет строится на возможное изменение политической обстановки, на то, что «слушательские привычки военного времени возродятся в один пре-
      1 Система тиражирования является очень важным фактором эффективности радиопередач. Размноженные передачи Би-Би-Си охватывают огромную аудиторию, компенсируя количество часов непосредственного «неу множенного» эфирного ежедневного, недельного радиовещания и продолжительность радиопрограмм. В 1984 г. число стран — получателей «радиоконсервов» Би-Би-Си составляло более 90.
      красный день». Иными словами, Би-Би-Си считает себя готовым к действиям механизмом, который в состоянии быстро воссоздать необходимое вещание в том виде, каким оно было в обстановке военных действий.
      Одним из важнейших объектов радиопропаганды Би-Би-Си в послевоенный период стали социалистические страны, прежде всего Советский Союз.
      Создание в 1946 году русской службы Би-Би-Си было «вкладом» Великобритании в «холодную войну». Несмотря на обилие заявлений об объективном характере радиопередач, никто из буржуазных исследователей не берется отрицать антикоммунистического характера радиопропаганды Би-Би-Си. Английский эксперт по пропаганде Морис Лейти, бывший в 1964 году главой восточноевропейской службы Би-Би-Си, открыто заявлял о ее задачах в мирное время: «Что могут эти передачи? Они в состоянии помочь переделать Европу, излечить великие «измы» прошедшего полувека, создать новую Европу, простирающуюся от Атлантического океана до Тихого. Это оптимальная цель. Очень долгосрочная, которая может показаться утопической в настоящее время. Она основывается на посылках — всегда опасных — об огромных и продолжающихся переменах в природе европейского коммунизма. Трудности на этом пути очевидны...
      В настоящее время мы толкаем открывающуюся дверь. Дверь может закрыться снова. В этом случае мы добьемся минимальных целей. Радиовещание дает нам возможность держать в приоткрытых дверях свою ногу» 2.
      Вместе с другими антисоветскими пропагандистскими радиоцентрами Би-Би-Си стремится выступить в качестве «альтернативного голоса», иначе говоря, информационного центра, который пытается поставить под сомнение для слушателей внутренние средства информации и пропаганды социалистических стран, а в конечном счете вести подрывную деятельность в международном эфире. С этой целью в радиопередачах Би-Би-Си все больше места занимают внутренние новости из социалистических и развивающихся стран; отчетливее попытки организовать аудиторию через информационные передачи, в которых так или иначе обсуждаются внутренние проблемы жизни этих стран с позиций якобы «внутреннего наблюдателя».
      Эти попытки засунуть ногу в чужую дверь мало чем отличаются от методов подпольных, «черных» радиостанций. Долговременные стратегические задачи официального, государственного источника состоят в деструктивном воздействии на слушателей — в том, чтобы путем постепенных «безболезненных» внушений добиваться политической дискредитации действующих в социалистических и развивающихся странах социалистической ориентации государственных учреждений, изменения ценностных критериев слушателей, подрывать их доверие к внутренним средствам информации и пропаганды.
      Осуществление подобных целей и задач имеет вполне определенное название — это подрывная деятельность, развенчивающая миф об объективности Би-Би-Си. Этот миф не самоцель, он — способ придания английской пропаганде большей действенности, убедительности.
      Во время второй мировой войны наряду с официальными радиостанциями в Англии появилась целая сеть «черных», для которых были определены направления, сфера деятельности и задачи подпольно-подрывной радиопропаганды, разработана техника взаимодействия с официальными источниками.
      Подрывная радиопропаганда Великобритании против фашистской Германии охватывала комплекс радиосредств, включавший официальное вещание Би-Би-Си на немецком и других языках на Германию и оккупированные страны и собственно подрывное вещание через разветвленную систему «черных» радиостанций.
      Подпольно-подрывные английские радиостанции, пользуясь секретностью, имитируя немецкие подпольные радиостанции, вели откровенную антикоммунистическую пропаганду, которая служила им и прикрытием и позитивным пропагандистским материалом.
      В арсенале английской «психологической войны» против гитлеровской Германии насчитывалось значительное число дифференцированных по аудитории подрывных радиостанций. Основные из них — «Густав Зигфрид I», «Атлантика и «Зольдатен зендер Кале», — цель вещания которых состояла в том, «чтобы использовать, — как пишет С. Делмер, — «психологическое дзюдо» и, опираясь на силу идеологических проповедей самого противника, направлять их против него самого».
      Задачи подрывных станций лежали в границах стратегических целей Великобритании в войне против Германии: подрывать моральный дух армии, ослаблять ее боеспособность, деморализовать тыл, дискредитировать нацистские авторитеты, сеять противоречия между различными группами руководства, а также между руководством и населением. Существенным элементом вещания был расчет на участие в подрывных действиях широких масс слушателей. «Мы должны были дать ему (слушателю. — В. Я.) оправдывающие патриотические причины делать то, что он хотел делать сам из сугубо корыстного интереса» 2. Необходимо было также вызвать раскол и вражду между военным командованием вермахта и нацистской партией, ее орудием — СС — двумя наиболее могущественными силами нацистской Германии. Функционеры нацистской партии, фанатично преданные Гитлеру, составляли костяк всех организаций, и прежде всего министерства Геббельса, имевшего большое влияние в стране. Дискредитация руководства нацистской партии в глазах немецкого общественного мнения направляла удар в важный нервный центр фашистской социальной структуры. Считая нацистов (под влиянием передач) привилегированными предателями, рядовые немцы должны были получить моральное право не выполнять своих формальных обязанностей и делать то, что рекомендовалось им в инструктивных радиопередачах. Содержание и форма радиопередач были рассчитаны на то, чтобы создавать у слушателей впечатление, что они стали свидетелями не предназначающегося для них радиоразговора.
      Слушатель должен был «случайно» напасть в эфире на станцию, которая передавала сигналы «подпольной военной организации», кодированные инструкции секретным подразделениям и ячейкам, разбросанным по всей оккупированной Европе. Между передачами кодированных сообщений ведущий на солдатском «окопном» жаргоне информировал членов «организации» о событиях в Германии и на фронтах и давал им свою оценку.
      Само название радиостанции «Густав Зигфрид I» было почти случайным и устраивало организаторов потому, что порождало множество толкований. Первые три буквы в названии радиостанции можно было расшифровать, как и оказалось на практике, самым различным образом. В деятельности «черных» радиостанций было много заведомо недоговоренного. С одной стороны, это должно было восприниматься как естественное следствие скрытности; с другой, неясность была рассчитана на активизацию слушателей, которым оставалось только строить догадки, домысливать факты и давать пищу слухам.
      Передачи подпольной «черной» станции ГЗ-1 носили ярко выраженный антикоммунистический характер. Антисоветская направленность и спекуляция советской терминологией использовались ею и как прикрытие и как активный пропагандистский материал, который не вызывал возражений у английских «черных» пропагандистов.
      Слухи входили как составная часть в придуманные рассказы с конкретными персонажами, изобиловавшие деталями и драматическими ситуациями. Из информационных сообщений немецких газет, реклам, объявлений о смерти, рождении черпались конкретные имена, фамилии, профессии, адреса, характеристики персонажей. На этой основе готовились досье и списки лиц, занимавших различные посты в разных районах страны. Станция широко использовала и свежий разведывательный материал, чтобы придать информации большую достоверность. Сообщая правдивые и секретные, с точки зрения противника, сведения, она деморализовала слушателей. Секретная информация использовалась и для всевозможных придуманных историй.
      В первое время деятельности станции ГЗ-1 рассказы и слухи, которые распространял «шеф», были полностью выдуманными. Идеи и материалы для некоторых из них поступали из специального комитета слухов — небольшой группы экспертов, представителей различных родов войск и министерств. Эксперты составляли список слухов, подлежавших распространению через агентуру в Лиссабоне, Цюрихе, Стокгольме и Стамбуле. Комитет сокращенно назывался СИБ, от латинскогб слова «sibilare» («шептать»).
      Чтобы поддержать интерес к передачам, подрывные радиостанции включали в них, безотносительно к содержанию, музыку, анекдоты и даже непристойности. «Эта передача, — пишет Говард Беккер, — была, пожалуй, самой порнографической из всех когда-либо выходивших в эфир. Порнография, которая вполне сознательно планировалась в качестве основного привлекающего момента, в устах «шефа» звучала вполне естественно» 2.
      Показания пленных слушателей «черных» радиопередач, которые изучала бригада отдела стратегической службы США, интервью с немецкими радиоспециалистами свидетельствовали о том, что «Густав Зигфрид I» пользовался большим доверием слушателей. (Вначале слушатели считали, что станция ведет передачи из передвигающегося грузовика с территории самой Германии.)
      Первые полгода радиостанция «Густав Зигфрид I» действовала так успешно, что «американская разведка решила, что она, возможно, является рупором некоторых деятелей генерального штаба немецкого вермахта» 3. И даже такой опытный исследователь радиопропаганды, как Чарлз Роло, считал, что радиостанция работала с ведома и под прикрытием Германа Геринга 4. Но маловероятность того, что «черный» радио-передатчик в течение года успешно уходит от гестапо в конце концов подорвала доверие слушателей к ГЗ-1.
      Англичане изобразили гибель «Густава Зигфрида», проработавшего в эфире 18 месяцев, когда эффективность его деятельности упала ниже 10 процентов.
      Начавшая вслед за ней 5 февраля 1943 года работу радиостанция «Атлантик зендер» руководствовалась иной программной политикой. Она действовала как развлекательная музыкально-информационная станция, предназначавшая свои передачи для моряков вермахта, и, в частности, экипажей подводных лодок. Ее передачи на коротких волнах были хорошо слышны в Европе. «Прикрытие, грязь, прикрытие, прикрытие, грязь — такова приблизительно была ритмика сообщений, которую мы использовали, — пишет С. Делмер. — Грязью мы называли сообщения, которые, как мы надеялись, заставят наших слушателей думать и действовать таким образом, что это не доставит удовольствия фюреру». За девять месяцев работы радиостанции «Атлантик зендер» сложились приемы, которые потом широко использовали и повторяли многие «черные» станции, в том числе американские.
      Составляя бюллетени новостей, редакция «Атлантик» пользовалась информацией английских разведывательных служб, заметками, сочиненными в деструктивных целях, сообщениями официального телеграфного агенства нацистской Германии ДНБ, способствовавшими маскировке станции под немецкую.
      Этой же цели служили включения в радиопередачи трансляций выступлений фюрера или Геббельса. Обычно выступления по официальному немецкому радио ретранслировались передатчиками «Атлантика». «Немецкий коротковолновый передатчик «Атлантик» вместе со всеми другими станциями рейха, — говорил диктор, — переносит вас сейчас в спортивный дворец в Берлине, откуда вы услышите выступление фюрера...». Радиотехники станции «Атлантик» освоили механику совершенно незаметного включения в передачу ретрансляции других станций. Для этого они сначала включали «прокладку» — запись аплодисментов и приветствий, — затем звучал голос Гитлера или Геб-
      бельса — без комментариев или искажений, создавая вполне правдоподобную картину репортажа из Берлина. Чтобы не нарушить маскировки и не подорвать доверия к радиостанции, сотрудники станции стремились максимально точно излагать информацию (там, где речь шла о прикрытии): станция никогда не обманывала случайно или по неведению; «мы должны обманывать только сознательно» , — писал С. Дел мер.
      Особенностью информационных сообщений было косвенное изложение основного пропагандистского материала, рассчитанного на побуждение недовольства. Так, если необходимо было показать, что дела в рейхе идут плохо, в сообщениях между прочим упоминалось, что банкиры и предприниматели из Германии переводят свои деньги на счета в Швейцарию и Южную Америку. Слушателей не призывали прямо к неподчинению властям и выступлению против порядка, а лишь информировали о том, что контроль уходит из рук нацистских заправил, что несоблюдение установленных нацистами правил не опасно, поскольку полиция состоит из стариков и инвалидов.
      Подталкивая слушателей к нарушению порядка, пропагандисты «черного» радио многократно фиксировали их внимание на бомбардировках и варьировали эту тему; она отражалась практически в каждом бюллетене новостей. Такие сообщения бывали иногда правдивыми, чаще — придуманными, но всегда выглядели правдоподобными. Так, когда министерство Геббельса объявило, что рабочие к ежедневному обеду в столовых будут получать шоколад, то радиостанция добавила, что шоколад будут выдавать только в дни бомбардировок, чтобы тонизирующим средством стимулировать более интенсивный труд рабочих.
      Небезынтересны и другие приемы деструктивных сообщений в вещании на Германию. Радиостанции возмущались тем, что сдавшиеся в плен солдаты приобретали «незаслуженное и несправедливое преимущество» перед теми, кто продолжал участвовать в военных действиях, поскольку пленные больше не рисковали жизнью, учились на курсах и овладевали профессией. Работая вне лагерей, они получают зарплату в долларах и фунтах — в валюте, которая имеет большую ценность, чем немецкая марка.
      Разведывательная информация тактического, подчас и стратегического значения, не находившая применения в чисто военных операциях, использовалась в радиопередачах станции «Атлантика как средство деморализации противника. К сбору информации секретного характера для радиостанции была привлечена агентура английской разведки. Подобного рода информация обладала сильным деморализующим эффектом, доказывая слушателям, что «противник знает все».
      Командование немецкого военно-морского флота официально предупреждало всех военнослужащих о том, что «Атлантик зендер» — английская станция, и слушать ее передачи — сурово караемое преступление. Таким образом, маскировка станции была обнаружена. Но хотя эффективность ее снизилась, она сохранила популярность среди моряков благодаря передаче музыки и такой информации, которую невозможно было найти в бюллетенях официального немецкого радио. Популярной станцию делало также естественное желание слушателей узнать, что думает о происходящих событиях противник и что ему известно о немецком флоте.
      Деятельность радиостанции «Атлантик зендер» относится ко второму периоду войны, когда победа Германии начала вызывать сомнение даже у самых ретивых деятелей третьего рейха, а нацистская пропаганда, так много твердившая о быстрой победе вермахта, привела к «эффекту бумеранга». Даже когда фашистские пропагандисты предпринимали энергичные попытки скрыть истинное положение дел, большинству немцев было совершенно ясно, что собственная пропаганда говорит неправду, а пропаганда противника не так лжива, как утверждает немецкая. Передачи «Атлантик зендер» внушали больше доверия вследствие того, что дезинформация и ложь внутренних средств пропаганды нацистской Германии оказалась свершившимся, неопровержимым фактом.
      К концу октября 1943 года станция «Атлантик зендер» функционировала в новом качестве, она продолжала выдавать себя за немецкую, несмотря на то, что слушатели ее уже знали, что это подпольная английская, то есть вражеская радиостанция. Так на практике формировался тип станции, получившей название «серой». Одновременно создалась ситуация, в которой оказалось возможным появление новой «черной» станции.
      «Зольдатен зендер Кале» — третья подрывная радиостанция — начала свои передачи 24 октября 1943 года. Это была самая мощная в Европе радиостанция с передатчиком в 600 кВт. Станция использовала опыт предшественниц, что позволило ей обеспечить высокую эффективность передач и создать вполне правдоподобный тип «альтернативного голоса» для борьбы с внутренним немецким радио. Более того, станция вела передачи на частотах официального немецкого радио, включаясь в промежутки между передачами, создавая помехи, а нередко и комментируя только что прозвучавшее сообщение. Популярность передач станции «Кале» объяснялась прежде всего, конечно, и все большим пониманием бесперспективности войны для Германии.
      Основными пропагандистскими мотивами подрывных радиостанций были и остаются мотивы манипуля-тивные. Ни одна из них не обращалась к сознанию и совести слушателей, ни одна из них не рассчитывала на завоевание полного доверия аудитории к своим сообщениям.
      Осуществляя задачу разложить противника изнутри, «черные» станции не могли выступать за единение антифашистских сил, за сплочение рядов сторонников движения Сопротивления. Они манипулировали эгоистическими, собственническими, шкурническими интересами.
      Среди английских подрывных радиостанций специального назначения, ориентированных на сравнительно узкие аудитории, выделяются более крупные и такие, которые обладали специфическими индивидуальными чертами. Следует сказать, что направление станции, одежды, в которые всякий раз они рядились, выходя в эфир, определялись в зависимости от характеристик аудитории — объекта пропаганды.
      Английские пропагандисты во время второй мировой войны пытались наметить важные категории слушателей, на которые было нужно и можно вести пропаганду. Такие категории определялись по национальному, социальному, профессиональному признакам, по политическим и религиозным взглядам. Станции «черной» пропаганды, вещание которых носило деструктивный характер, как правило, добивались5 успеха, когда их передачи предназначались для строго дифференцированной категории слушателей.
      В начале второй мировой войны на Германию на немецком языке работала станция английской разведки «Радио Европейской революции». Ее аудиторию составляли рабочие Германии. И хотя станция называла себя марксистской и призывала рабочих выступать против фашизма, она, разумеется, не была и не могла быть таковой. Она пропагандировала придуманную английской разведкой доктрину «европейского сообщества доброй воли и марксизма». Деятельностью станции руководил Ричард Кроссман, один из организаторов «психологической войны» Англии против Германии. Передачи по содержанию во многом напоминали передачи Би-Би-Си. Несмотря на то, что станция пыталась выдать себя за немецкую, направленность ее была достаточно прямолинейной даже в том, кого она называла «своими» и «чужими»: характерный для английской буржуазной пропаганды антикоммунизм заявлял о себе в каждой из передач радиостанции. Ведя подрывную пропаганду против Германии, Англия не стеснялась спекулировать на идейных ценностях своего союзника — СССР.
      «Радиостанция рабочих» действовала от имени антифашистски настроенных рабочих Германии. Ее позывными была песня «Лили Марлен». Диктор станции — «рабочий-антифашист», «цеховой староста» — докладывал якобы на заседании комитета об условиях жизни рабочих. Он инструктировал слушателей, как проводить саботаж на заводах, замедлять темп работы, уклоняться от нее вообще, симулировать болезни. Одновременно он диктовал короткие листовки, которые следовало распечатывать и наклеивать на стены. Чтобы доказать, что листовки действительно дело рук подпольщиков, они реально изготовлялись и распространялись английскими агентами в Германии. «Черная» пропаганда, — напишет позже один из теоретиков «психологической войны» Л. Фараго, — старается соз-
      дать впечатление, что она ведется якобы в подполье, в самой гуще врага». В конце войны такие листовки получили широкое хождение в немецких рабочих районах.
      К «черным» английским радиостанциям относятся и радиостанции специальной пропаганды, направленной на важные демографические группы в странах-объектах. Одной из станций, предназначавшихся для специальных операций, было «Радио Ливорно». Оно пыталось ускорить капитуляцию итальянского военного флота, называло себя голосом итальянского Сопротивления и утверждало, что ведет передачи из радиорубки итальянского военного корабля на базе в Ливорно.
      Аудиторию «Радио Ливорно» составляли моряки и командование итальянских кораблей, находившихся на военно-морских базах Генуи и Специи. В скрытой форме, но с отчетливо антинемецкой направленностью диктор этой станции, офицер британского флота, мальтиец по происхождению, призывал итальянских моряков быть бдительными и предостерегал от опасности захвата немцами итальянских кораблей. От передачи к передаче «Радио Ливорно» призывало «итальянских патриотов» не предпринимать каких-либо действий до тех пор, пока они не получат соответствующего приказа. «Радио Ливорно» намекало на то, что якобы ведет переговоры с союзниками — Англией, США — об освобождении итальянского флота от немцев; таким образом, моряков готовили к мысли о возможности сдачи кораблей союзникам. Когда же наступил намеченный день — 10 сентября 1943 года, — «Радио Ливорно» отдало приказ итальянским кораблям отплыть к острову Мальте, к месту, которое было указано в радиосообщениях. Приказ был выполнен, все корабли подняли якоря и сдались адмиралу Каненгхему и генералу Эйзенхауэру. Операция прошла чрезвычайно успешно, и работники радиостанции поняли, что итальянское командование военно-морскими силами действительно считало «Радио Ливорно» рупором адмирала Каненгхема и было согласно подчиниться его указаниям.
      Другая станция — «Радио Итальянской фашистской республики» — было двойником официальной итальянской радиостанции того же названия. Появление радиостанций подобного типа было подсказано тем обстоятельством, что незадолго до открытия станции группа немецких диверсантов под командованием Отто Скорцени, освободив Муссолини из плена, помогла ему создать фашистское республиканское правительство в Северной Италии. В распоряжение Муссолини Германия немедленно предоставила радиостанцию, которая вела передачи из Мюнхена на двух частотах получасовыми блоками. Радио-двойник начало работать параллельно с радиостанцией-«оригиналом» на новых частотах в диапазонах коротких и средних волн. Замысел станции-двойника состоял в том, чтобы ретранслировать часть оригинальных передач официальной станции через свои передатчики, а в нужным момент, прервав ретрансляцию, продолжать собственные передачи. В конце передачи в программу вновь включалась мюнхенская станция. Технически это осуществлялось за счет структуры мюнхенских радиопередач: они четко разделялись на три отрезка музыкальными прокладками. Станция-двойник ретранслировала начало передачи, затем переходила на собственную музыку и выпуск новостей и вела передачи практически до конца третьего отрезка вещательной программы. Дикторами подрывной радиостанции были двое итальянских военнопленных, до призыва в армию Муссолини работавших в качестве дикторов-профессио-налов государственного радиовещания Италии.
      Операция шла успешно, и ее результаты сказывались в том, что службы радиоперехватов стали распространять в качестве официальных текстов радиопередач станции-оригинала то, что на самом деле передавала в эфир станция-двойник.
      Подрывная английская радиостанция, которая вела передачи для слушателей Болгарии, была уже двойником двойника. По замыслу организаторов, она предназначалась для дискредитации пропаганды противника и должна была звучать как руководимая немцами подрывная болгарская «свободная» станция. Содержание ее радиопередач было таким же, как и станций Геббельса, которые утверждали, что являются английскими, и вели передачи на английском языке. Для убедительности в Англии нашли немецких беженцев,
      которые говорили на болгарском языке с заметным немецким акцентом, уверяя слушателей, что являются болгарами. В результате деятельности радиостанции гитлеровцы выглядели особенно нелепо, ибо именно их считали ответственными за все оскорбительные выпады против Болгарии.
      Для верующих и религиозно настроенных граждан разных национальностей была создана станция, которая называла себя «Царь Христос». В документах английской службы «психологической войны» она значилась под кодовым названием «Г 8». Передачи этой радиостанции вел австрийский священник отец Андреас. Вначале несколько минут транслировалась классическая музыка: Бетховен, Бах, Монтеверди, затем отец Андреас, объявив название станции, после короткой службы начинал проповедь. Передачи основывались на данных английской разведки. Сведения, касавшиеся преступлений против человечности, которые фашисты совершали в беспрецедентных масштабах, были материалом для разоблачительных выступлений.
      В одной из программ ведущий рассказал об акции «Т 4», когда по приказу нацистского комитета врачей десятки тысяч больных из госпиталей и концентрационных лагерей подверглись «смерти милосердия» в газовых камерах. В другой он осудил садистские опыты эсэсовцев-докторов над пленными; он осуждал также циничные эксперименты, проводившиеся в «группах любви» для выведения «расово чистой» породы людей.
      Факты, о которых сообщал отец Андреас, были достоверными, они вызывали возмущение и протест даже у людей, далеких от антифашистского движения. Именно этим была сильна радиостанция. И тем не менее в определенном смысле она была «черной», потому что приобрела широкую известность как якобы дочерняя станция «Радио Ватикана». Специально распространенный английской разведкой слух об этом укрепился очень быстро и не вызывал сомнений.
      Опыт деятельности подрывных «черных» радиостанций Англии против Германии и ее союзников свидетельствует о том, что их влияние достигало максимума, когда провозглашаемые ими лозунги и цели соответствовали представлениям слушателей о справедливости тех или иных действий, когда эти станции завоевывали действительно широкую аудиторию в стране, на которую велось вещание, и когда их реальный деструктивный характер не проявлялся с очевидностью. После разоблачения такие станции либо прекращали свою деятельность («Густав Зигфрид I»), либо продолжали ее в качестве «серой» станции — как источник альтернативной информации и развлечения («Зольдатен зендер Кале»).
      Хотя характер станции, ее цели и пункт, откуда она вела передачи, быстро распознавались специальными службами и руководством страны-противника, для массового слушателя происхождение ее часто оставалось неизвестным, а попытки критиковать ее в печати могли привести к нежелательной дополнительной рекламе.
      Но влияние деструктивных радиопередач на аудиторию не могло не иметь весьма ограниченного эффекта — их разрушительные цели возбуждали лишь стихийные эмоции, они не внушали доверия слушателям, поскольку не искали убедительных подтверждений пропагандируемым идеям. Интерес к станции как к альтернативному источнику информации поддерживался передачей секретных, с точки зрения страны-объекта, а также ложных, но правдоподобных (якобы секретных) сообщений, отсутствием аналогичных сведений в печати и радиопередачах внутренних средств информации и пропаганды.
     
     
      Глава III. ЛИДЕР ПОДРЫВНОЙ ПРОПАГАНДЫ
     
      Коротковолновое радиовещание США (а начальные опыты на КВ проводились радиолюбителями еще в 1920 году) в течение первых десяти лет не выходило из экспериментальной стадии. И лишь с усилением коммерческого интереса к нему началось бурное развитие политического, социального, идеологического направлений вещания.
      В начале 30-х годов радиовещание США стало в опытном порядке применяться для коммерческих передач на близлежащие регионы: Канаду и Латинскую Америку. К 1942 году из США радиовещание на зарубежные страны вели такие коммерческие радиоорганизации, как «Нэшнл бродкастинг компани», «Коламбиа бродкастинг систем», «Вестингауз», «Дженерал электрик компани», «Кросли корпорейшн», а также некоммерческая «Всемирная радиовещательная организация» и др.
      Существуя за счет обслуживания капиталистических международных корпораций и монополий, продвигаясь вслед за монополиями и их товарами на рынки сбыта, коммерческое иновещание США принимало различные формы, велось непосредственно с территории США и проникало во внутренний эфир других стран.
      Наибольший интерес для коммерческих радиостанций США в тот период представляли страны Латинской Америки, которые, в отличие от стран Африки и Азии, располагали огромной потенциальной аудиторией. В 1942 году в Латинской Америке было 4 миллиона радиоприемников, половина из которых могла принимать коротковолновые радиопередачи ». Насчитывалось 200 коротковолновых радиостанций (правда, сравнительно небольшой мощности). Широко распространено было групповое слушание радиопередач. Во многих странах были радиофицированы городские автобусы.
      Расширяя радиовещание на страны Латинской Америки, коммерческие радиоорганизации США не ограничивались прямым вещанием, состоявшем преимущественно из программ новостей и легкой музыки, — стремились, как правило, заключать соглашения с местными станциями для ретрансляции передач. В частности, «Коламбиа бродкастинг систем», «Нэшнл бродкастинг компани» и «Кросли корпорейшн» заключили соглашение с 225 местными латиноамериканскими станциями о ретрансляции своих передач. Так была создана сеть «Пан-Американ»; ведущую роль в этом сыграли коммерческие фирмы США «Бристол», «Мейерс», «Филко», «Юнайтед фрут», «Стандарт ойл» и др.
      Данные радиообстановки в Латинской Америке в этот период свидетельствовали, что в любой день недели к услугам слушателей было по меньшей мере 10 различных американских коммерческих станций, вещавших на многих частотах коротковолнового диапазона и хорошо слышных на всем континенте. Департамент внутриамериканских дел организовал в сотрудничестве с заводами США выпуск около миллиона дешевых радиоприемников для распространения на латиноамериканском рынке.
      Таким образом, экспансия США в международном эфире началась с захвата соседних стран. Но уже к 1938 году иновещание США вело специально подготовленные передачи на Европу и Латинскую Америку на шести языках. Эн-Би-Си вела передачи 16 часов в день, 75 процентов из них — на коротких волнах. Штат сотрудников иновещания Эн-Би-Си насчитывал тридцать восемь человек специалистов.
      Вскоре Федеральная комиссия связи приняла решение, направленное на расширение вещания США на зарубежные страны. Она учредила специальный минимум мощности станции, равный 50 кВт, а направленные антенны увеличивали эту мощность еще в 10 раз. В это же время Федеральная комиссия связи заменила ранее существовавшие экспериментальные лицензии ца коротковолновое вещание постоянными, «международными». Этот шаг официально санкционировал радиовещание на зарубежные страны в США.
      Особое место среди радиостанций, вещавших на заграницу, занимала станция WRUL, которая, будучи некоммерческой, до появления «Голоса Америки», по существу, была рупором американского правительства. В послевоенные годы эта радиостанция неоднократно участвовала в подрывных операциях ЦРУ.
      В 1942 году, через два с половиной месяца после нападения Японии на Пирл-Харбор, начались передачи радиостанции «Голос Америки». С первых дней существования она оказалась на стыке интересов трех могущественных сил американского общества: правительственной администрации, военных ведомств и монополистического капитала. Взаимодействие и борьба этих сил, соотношение их влияния во многом определили направление деятельности «Голоса Америки». Соответственно и политика вещания радиостанции находилась в зависимости от того, представитель какой из трех сил, составляющих правящую верхушку Америки, был у ее руководства: государственно-монополистического капитала, военно-промышленного комплекса или администрация госдепартамента и Белого дома. Но вне зависимости от тонкостей и различий в интересах этих сил, в их внешнеполитических курсах радиостанция выполняла роль проповедника империализма. И хотя, по оценке английского профессора А. Бриггса, «американская пропаганда на Европу в течение всего периода войны была, с одной стороны, безрассудной, слишком примитивной, с другой — слишком вычурной, чтобы быть конкурентом пропагандистским силам, которые к тому времени уже действовали на континенте» 2, она не многим отличалась от подрывной.
      Если нацистская Германия и союзные с ней страны прибегали к услугам «черной», подрывной пропаганды уже в начале 30-х годов, Великобритания примкнула к клубу «черных» пропагандистов в предвоенные годы, то США начали развивать подрывную пропаганду в рамках психологических операций второй мировой войны — в 1942 — 1945 годах. В первых шеренгах подрывных подразделений «психологической войны» США были работники рекламных агентств, журналисты радио, газет, которые до этого занимались разнообразными видами коммерческой, политической, экономической и т. п., то есть официальной «белой» пропаганды.
      Массированный характер подрывная пропаганда США получила уже к концу войны, к лету 1945 года, когда военные действия сосредоточились против Японии и начали сопровождаться подрывными операциями в эфире.
      Радиокампания, проведенная Управлением психологических операций США против Японии, разумеется, не могла повлиять на исход войны, однако примененная техника и последовавшие за самой операцией ее анализ, а также более поздние оценки методики дают основание отнести ее к классическому варианту использования подрывного вещания для целей коммуникационной дипломатии.
      Руководил этой операцией сотрудник разведки ВМФ США Элис Захариас, а ее участники, Ладислас Фараго и Стефан Постони, стали впоследствии активными деятелями «черной» пропаганды и диверсий против стран социализма.
      Передачи ориентировались на специальную категорию слушателей — аристократию, промышленную и финансовую олигархию, определявшую политику империалистической Японии. Тексты бесед, передававшиеся по радио, печатали в Японии в ежедневном сборнике радиоперехватов. Сборник рассылался японским Советом информации примерно пятистам тщательно отобранным промышленным и военным деятелям, а также доверенным публицистам. Хотя численность этой аудитории была бесконечно мала в сравнении с семидесятимиллионным населением Японии, но именно «эта группа в пятьсот человек имела решающую силу; если бы они захотели продолжать войну, вынудить нас организовать вторжение и вести бои на японской территории, они могли бы сделать это».
      Направленность радиопередач на узкую аудиторию явилась определяющей во всей японской радиокампании. Конкретный случай ведения радиопередач на так называемую элиту — один из первых примеров, давших развитие концепции пропаганды, широко применявшейся впоследствии США и находящей применение в настоящее время.
      Успех подрывной операции объяснялся прежде всего тем, что она велась в русле официальной политики и отражала официальную точку зрения правительства США. В этой ситуации радиопропаганда обретала форму якобы дипломатического диалога. Успеху радиопередач способствовало и то, что перед неизбежной капитуляцией в руководящих кругах Японии произошел раскол, вызванный разногласиями о путях и методах выхода из войны. Передачи ориентировались на ту группу, которая выступала за скорейшее окончание войны, против тех, кто хотел продолжать ее.
      Энергичнее и более мощными средствами велась «психологическая», подрывная радиовойна на европейском театре военных действий. В частности, развернутая против фашистской Германии пропаганда осуществлялась как в координации с союзниками, так и в виде самостоятельных операций. К последним относятся подрывные операции командования вооруженных сил США под кодовыми названиями «Анни» и «Фройлик».
      Операция «Анни» — пример того, как технические средства радиопропаганды, рассчитанные в определенных условиях на обеспечение интересов одной стороны, становятся в изменившейся ситуации сильнейшим оружием, действующим против нее самой. В предвоенные годы нацистское руководство широко распространило в стране так называемый народный радиоприемник (его называли «пастью Геббельса»), который мог принимать только близлежащие средневолновые станции. Теперь «народный приемник» выполнял прямо противоположную роль — он служил пропагандистом противника, принимая местные, ставшие американскими, станции.
      Одной из мощных станций нацистской Германии, передачи которой прекрасно принимались по всей стране, была «Радио Люксембург». До 1940 года эта коммерческая радиостанция вела рекламные передачи, многие из которых поступали из США. С 1940 до 1944 года станция находилась в руках оккупантов и использовалась ими для пропаганды на Германию и Восточную Европу.
      ¦ Радио Люксембург» начало работать как американская станция 22 сентября 1944 года, через 12 дней после того, как американские войска вошли в Люксембург. Используя все 120 кВт своей мощности, Радио Люксембург вело передачи на немецком языке на обычной частоте днем и вечером в качестве официального голоса американских вооруженных сил. Эта станция именовалась «Фронт пост» и отдавала часть вещательного времени для чтения материалов из американской газеты с таким же названием.
      Каждую ночь — с двух до шести часов утра — передатчик «Радио Люксембург» переходил на частоту 1212 кГц и вел передачи от имени подпольной немецкой станции «12 — 12», якобы действующей в Рейнской долине, глубоко в тылу. Станция не была антифашистской, но в некоторых своих передачах «допускала», что у нацистов могут быть ошибки. Станция не передавала музыки и развлекательных программ. В ее передачах участвовало несколько дикторов, говоривших на немецком языке с безупречным местным акцентом. Эти люди жили и работали в полной изоляции, не имея никаких контактов с другими сотрудниками «Радио Люксембург».
      Радиостанция «12 — 12» (кодовое название операции «Анни») вела тактическую пропаганду, направленную на дезинформацию противника и достижение немедленных результатов. Основной замысел подрывной операции состоял в том, чтобы, приняв пропагандистскую линию Германии, откровенно признавать американские потери при отступлении и, не заявляя об этом открыто, всеми средствами помочь Геббельсу в его заверениях о победоносном завершении войны. Если бы удалось добиться этого, то эффект от поражения, которое ожидалось в результате американского контрнаступления, был бы настолько сильным, что повел бы к распаду всей нацистской машины, обеспечивая американцам беспрепятственное овладение властью в Германии. (Следует сказать при этом, что «белая» пропаганда США в это время заняла аналогичную позицию. «Белые» пропагандисты не только помогли Геббельсу, они помогли вермахту захватить Антверпен для того, чтобы создать максимально высокий пьедестал, с которого предстояло упасть немецкой армии.)
      Операция «Анни» планировалась главным образом в расчете на то, чтобы обрушить на аудиторию контрастную по содержанию волну информации деструктивного характера, полностью деморализовать ее после поражения немецких войск и вызвать мятеж против Гитлера. Но кампания, предполагавшая организацию мятежа в Германии, полностью провалилась, ничего похожего на переворот, несмотря на призывы станции, раздававшиеся в эфире 4 апреля 1945 года, не произошло.
      Радиостанция «12 — 12» освоила приемы ложного информирования, искажений действительных фактов и другие методы подрывного вещания. В критические моменты станция передавала ложные сообщения о военных действиях в таком же стиле, в каком она на протяжении какого-то времени передавала точные сообщения. Подобного рода дезинформация не могла ввести в заблуждение кого бы то ни было надолго, но, когда события развивались быстро, небольшие задержки оборачивались крупным поражением (критический период Саарского мешка продолжался всего 5 или 6 дней ).
      Следует отметить, что подрывные акции американских радиостанций во время войны не получили однозначных оценок. Многочисленные же американские (и английские) исследования имеют тенденцию изображать как безусловно успешные те операции, в которых непосредственно принимали участие пропагандисты из США или Англии.
      Станция работала в эфире 127 ночей и исчезла так же неожиданно, как появилась.
      В конце войны в районе Мюнхена Управление стратегических операций США осуществило операцию «Фройлик». В результате двух или трех месяцев предварительной работы станции в эфире (в день передавалось от 10 до 12 программ специального назначения) был создан персонаж — имидж, объединивший в себе «лучшие немецкие либеральные традиции». Лицо, получившее кодовое название «Холли», демонстрировало высокие идейные качества, честность, чувство справедливости высших чинов нацистских функционеров — все, что давало право «возглавить» выступление оппозиционной группы, действовавшей в Баварии. Таким человеком оказался некто капитан Гернгросс. Было известно, что Гитлер предполагал в заключительный период войны перебраться в так называемую «Альпийскую крепость» в горах Баварии. «Холли» как «руководитель движения» против Гитлера должен был предотвратить этот переезд.
      Передачи предназначались для немцев, настроенных против нацистов. Станция призывала возродить либеральные гуманные традиции начала XIX века, сделать все, чтобы избежать дальнейших жертв. Она не призывала к саботажу, дезертирству, не передавала явной дезинформации. Слушателей призывали «не предпринимать действий до того, пока союзная армия не приблизится настолько, чтобы протянуть нам свои руки». Радиопередачи доказывали безнадежность немецкого сопротивления и рекомендовали способы и средства, которые могли сорвать переезд нацистских главарей в «Альпийскую крепость».
      Станция прекратила свое существование якобы из-за опасности быть захваченной надвигавшимися американскими войсками. Вечером 20 апреля, когда по традиции каждый немец слушал радио, чтобы не пропустить в последнюю минуту чрезвычайного заявления фюрера, она передала призыв к действию.
      Этот призыв оказал свое воздействие на некоторых солдат и ополченцев фольксштурма: они выбросили оружие и разошлись по домам; были попытки совершить местные перевороты в некоторых баварских городах. 2 мая Мюнхен сдался без сопротивления. Это одновременно означало, что был перекрыт коридор для отступления фашистских главарей.
      Беседы с военнопленными, участниками восстания, слушавшими передачи, показали, что собирательный образ «Холли», которого называли «идеальным лидером новой Германии», как в целом и операция «Фройлик», добился значительного доверия аудитории и служил своеобразной поддержкой тем, кто был готов сдаться союзным войскам.
      Американские подрывные радиостанции периода второй мировой войны были первым выходом США в сферу международной подрывной радиопропаганды. Проба сил давала ограниченные результаты, но урок был получен. Собственный американский опыт применения этого оружия, опыт союзников и, конечно, противника показал, что оно весьма перспективно и в международной дипломатии и в конкретных подрывных действиях. И с окончанием второй мировой войны подрывная радиопропаганда империалистических держав не только не прекратилась, а развернулась в небывалых масштабах. Если во время войны основными участниками «психологической войны» в эфире были Англия, Германия, Италия и, наконец, США, то в послевоенный период ее лидером стали США, провозгласившие своей целью мировое господство и тем самым принявшие на себя роль, которую в предвоенные и первые военные годы играла фашистская Германия.
      В заключтельные дни войны в Европе группа американских журналистов совершила по приглашению военного командования поездку на линию фронта. Группа включала таких видных журналистов, как Эдвард Марроу, Давидсон Тейлор, Брустер Морган, Ви-
      льям Робсон, Роберт Шайон,и других. «Во время этой поездки, — вспоминает Р. Шайон, — ми узнали нечто неожиданное: мы услышали от военных руководителей, что после того, как будет покончено с немцами и японцами, необходимо покончить и с русскими» ». «До того, как закончилась война, — пишет Эрик Бар-ноу, — в умах многих уже началась новая» 2.
      С началом «холодной войны» радио снова было поставлено на службу агрессии. «Холодная война» понадобилась монополистической буржуазии США и Западной Европы, — пишет Б. Н. Пономарев, — прежде всего для подрыва возросшего влияния идей социализма» 3.
      Для нужд «психологической войны» был привлечен весь тот огромный опыт подрывных, диверсионных операций в эфире, который был опробован и изучен в военные годы. В эту сферу США направили колоссальные финансовые, технические и кадровые ресурсы. Началась перестройка аппарата внешнеполитической, и в частности подрывной, радиопропаганды применительно к новым условиям, на базе теоретических исследований в сфере социальной психологии, с широким привлечением достижений научно-технического прогресса в области средств связи. В это же время начал переформировываться отряд работников «психологической войны», которые сделали своей профессией подрывные подпольные и псевдоподпольные операции.
      Общее руководство «психологической войной» возглавило Центральное разведывательное управление и Государственный департамент США, в ведение которого поступили технические средства пропаганды (во время войны ими ведало Управление военной информацией), и в первую очередь «Голос Америки» со всем комплексом радиостанций. Созданный в 1947 году Национальный совет безопасности США на первом же заседании поручил ЦРУ предпринять «скрытые психологические действия» для «оказания влияния на внутренние дела других стран». Зашифрованный кодовым названием «С-4 А», этот директивный документ явился первым одобренным президентом актом, формально узаконившим подрывные операции в послевоенный период.
      С того времени ЦРУ осуществило сотни крупных скрытых операций, согласованных с Белым домом. В период президентства Трумэна была проведена 81 операция, Эйзенхауэра — 170, Кеннеди — 163, Джонсона — 142. Число операций, проведенных ЦРУ без одобрения администрации Белого дома, вообще не поддается учету.
      Подрывное радиовещание США — официальное и подпольное — заняло ведущее место среди средств «скрытого влияния на внутренние дела других стран». Главными направлениями американской пропаганды стали антикоммунизм, антисоветизм, борьба с национально-освободительным и революционным движением. Американские правящие круги объявили в качестве цели пропагандистской деятельности аппарата США кампанию «борьбы за правду». В действительности же провозглашение кампании было началом «психологической войны» против демократических и прогрессивных сил. На эту антикоммунистическую деятельность конгресс США ассигновал в 1950 году 121 миллион долларов.
      В 1951 году в США было создано Управление психологической стратегии, подчиненное Управлению национальной безопасности. Задачей его стала выработка программной политики и направлений американской пропаганды на зарубежные страны. Подрывная пропаганда утвердилась на самой вершине политических приоритетов в стратегии «холодной войны». Четко определенный антикоммунистический тон «Голоса Америки» отражал это положение 2.
      1 Расходы США на внешнюю пропаганду составляют ежегодно, по разным данным, от 5 до 10 миллиардов долларов (см.: Фалин В. М. Средства массовой информации, пропаганды в борьбе против буржуазной идеологии и идеологических диверсий империализма. — В кн.: Средства массовой информации и пропаганды в борьбе против буржуазной идеологии. М., 1981, с. 17 — 18).
      2 Откровенно антикоммунистический тон радиостанций «Голоса
      США вели начавшуюся «холодную войну» с полным пренебрежением нормами международного права. Стремление к мировому господству и игнорирование интересов и национального суверенитета других государств выдвигались как главное содержание американской внешнеполитической доктрины. В этот период расширяется деятельность подрывных радиостанций, увеличиваются их мощности, количество языков и объем вещания, возрастают правительственные ассигнования на подрывную внешнеполитическую радиопропаганду.
      «Голос Америки» начал вещание на русском языке на Советский Союз 17 февраля 1947 года. Вместе с радиостанцией РИАС «Голос Америки» в первое время выполнял, по существу, все функции, присущие радиопропаганде: официальной («белой»), поскольку сам «Голос Америки» является правительственной радиостанцией, «серой», так как в передачах «Голоса Америки» содержалось значительное количество антисоветских, не подтвержденных официальными ссылками, выдававшихся за факты мнений, и «черной», потому что дезинформация, клевета и нападки на Советский Союз были выдержаны в духе грязной «черной» пропаганды. Передачи были насыщены призывами к прямым выступлениям против Советской власти, к борьбе против коммунизма и коммунистов. Радиокомплекс США получил на вооружение к 1953 году специальные радиостанции всех трех категорий. Помимо «Голоса Америки» вступили в действие мощные радиокомплексы так называемых «общественных» организаций под видом филантропических, но с откровенно агрессивными целями — «Освобождение», переименованная позже в «Свободу», и «Свободная Европа».
      Радиостанции «Свободная Европа» и «Свобода» как инструменты «холодной войны» предназначались исключительно для антикоммунистических целей. «Свободная Европа» создана в декабре 1949 года; первую передачу провела 4 июля 1950 года через небольшой передатчик из Манхейма; регулярные передачи начала в 1951 году.
      Америки» не оградил их от расследования комиссией Маккарти, в результате которого было уволено в качестве слишком либеральных несколько антисоветчиков.
      «Свобода» создана в 1951 году, ее передачи начались в марте 1953 года. Обе станции располагаются в Мюнхене. «Свободная Европа» использует радиопередатчики, находящиеся в ФРГ и Португалии, ведет передачи на языках европейских социалистических стран. «Свобода» ведет передачи через ретрансляторы в ФРГ, Испании и на Тайване — более половины общего объема вещания на русском, а также на 17 других языках народов СССР.
      Обе станции, созданные как частные радиоорганизации правительством США, были предназначены для ярой подрывной, антисоветской, антикоммунистической пропаганды. В течение двадцати лет правительство США делало вид, что не имеет к ним никакого отношения, ибо они выполняли самую грязную часть работы, которая явно выходила за всякие пределы международного права и ответственность за которую правительство США предпочитало не принимать на себя. Однако с самого начала было ясно, что никакая филантропическая организация не в состоянии обеспечить деятельность радиосистемы, превосходящей по мощности и по качеству технических передач государственную радиостанцию «Голос Америки». Поэтому факт официального признания правительством США этих радиоорганизаций не вызвал большой сенсации.
      Перспектива объединения «Голоса Америки» и подрывных радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа», обусловленная тем, что правительство США было вынуждено официально признать эти радиостанции государственными, обсуждалась в 1973 году специальной президентской комиссией под председательством Мильтона Эйзенхауэра. Комиссия, однако, пришла к выводу, что «назначение и функционирование «Голоса Америки» совершенно отличаются от радио «Свободная Европа» и «Свобода»... Для «Голоса Америки», — говорилось в официальном документе, — было бы неприлично и непоследовательно сосредоточивать свое внимание на подобного рода передачах, поскольку его основной задачей является официальное представи-тельствование от правительства Соединенных Штатов Америки». Объединения не произошло, но финансирование подрывных радиоцентров продолжалось. Более того, США расширили сеть «черных» подпольных и гибридных (полулегальных) радиостанций для повсеместной глобальной антикоммунистической подрывной деятельности.
      Кроме этих станций с территории Западной Германии при поддержке ЦРУ работала радиостанция «Свободная Россия», принадлежащая откровенно антикоммунистическому объединению эмигрантов-изменников родины НТС (Народно-трудовой союз). Радиостанция «Свободная Россия» вела свои передачи не только из ФРГ, но и из Южной Кореи, с Тайваня через передатчики, предоставленные в ее распоряжение США. В 1973 году передатчики, действовавшие с территории ФРГ, были закрыты, однако продолжают работать передатчики, расположенные в Южной Корее. Эта станция ведет как политическую, так и религиозную антисоветскую пропаганду. Одновременно с ней действовала такая же «черная» радиостанция на языках Прибалтийских республик, выходившая в эфир под названием «Радио Омега». Наконец, с острова Окинава вела передачи «черная» радиостанция «Байкал», утверждавшая, что она действует с территории Сибири.
      Помимо этих станций в радиовещании на зарубежные страны США использует радиостанции «Свободная Азия», «Свободный Китай»; сеть радиовещания американских вооруженных сил и РИАС («Радиостанция в американском секторе»).
      Радиосеть вооруженных сил США была создана в 1943 году и, подобно многим другим радиоорганизациям страны, начала свои передачи в День независимости — 4 июля. Сенатор Фулбрайт писал об американской радио- (и телевизионной) службе вооруженных сил: «Потенциальная опасность злоупотребления этими станциями очень тревожна» 2.
      Служба радиовещания американских вооруженных сил является самой крупной в мире сетью: Министерство обороны США имеет в своем распоряжении 38 телевизионных и более 200 радиостанций.
      Провокационные действия ЦРУ против европейских социалистических стран осуществлялись при помощи радиостанции РИАС — первой иновещательной станции США в послевоенной Европе — и радиостанции «Свободная Европа». Ставя задачей свержение народно-демократического правительства, ликвидацию социалистического строя, дальнейшее движение «освобождения» на Восток, подрывные радиостанции начали атаку на ГДР.
      Подрывную деятельность в период событий 1956 года в Венгрии осуществляла радиостанция «Свободная Европа», перешедшая от подстрекательства к методам приказаний и угроз в случае их невыполнения.
      Некоторые внутренние венгерские подпольные радиостанции координировали свою деятельность со «Свободной Европой», стремясь создать впечатление о существовании альтернативной администрации. Использование радиостанций во время контрреволюционного мятежа в Венгрии явилось репетицией к более организованному использованию радиосредств в период контрреволюционных событий в Чехословакии в 1968 году.
      По поводу деятельности «черных» радиостанций в Венгрии Д. Хейл пишет: «Без этих радиостанций сопротивление не было бы таким ожесточенным и таким кровопролитным. Без этого в Чехословакии не могли бы использовать так эффективно радио в 1968 году».
      0 какой же «эффективности» говорит буржуазный исследователь?
      Оказывается, события 1968 года в Чехословакии координировались запланированным действием трех категорий подрывных радиостанций. К первой категории относилась американская стратегическая станция «Свободная Европа», ко второй — подпольные тактические радиостанции, заблаговременно установленные в автомобилях, помещениях общественных организаций, частных квартирах и т. д., к третьей — военные радиостанции западных стран и прежде всего бундесвера ФРГ, которые действовали непосредственно с территории Западной Германии, имитируя подпольные центры, ведущие передачи якобы от имени чешской оппозиции. Характерны последовательность, время выхода в эфир и конкретность задач каждого из передатчиков. Радиостанции, таким образом, составляли часть общей системы подрывных средств, направленных против социалистического государства.
      Разжигание антикоммунистического психоза, создание атмосферы истерии в стране осуществлялось путем открытых или закодированных указаний контрреволюционному подполью. Чтобы как можно больше подменить официальное радиовещание, в программы «черных» станций включались материалы официальных телеграфных агентств социалистических стран и информация утилитарного характера — объявления, прогноз погоды и т. д. В то же время эти подпольные радиостанции передавали на Запад информацию разведывательного характера, а также сообщения, рассчитанные на дальнейшее распространение через средства массовой информации западных стран.
      Провал антисоциалистических элементов в Чехословакии не охладил пропагандистов «Свободной Европы», они лишь изменили тактику вмешательства во внутренние дела суверенных государств. Политика «наведения мостов», установка на постепенное расшатывание социализма заменили крикливую демагогию и открытое подстрекательство. Американские подрывные центры изощряются в попытках создать новые мифы, муссируя вымыслы о «советской военной угрозе», о «нарушениях прав человека» в социалистических странах, о «международном терроризме» и т. д. В этом смысле подрывная радиостанция «Свобода» не отличается от «черных» радиостанций фашистского толка ни злобным тоном своих выпадов, ни бессовестной ложью о событиях внутренней жизни СССР. Для применения методов «эмпатии», то есть оценки событий глазами советского слушателя, радиостанция изучает и анализирует газеты, журналы, специальные издания, включая областные и районные газеты, материалы внутренних радиопередач, а также передач на зарубежные страны. Службы социологических исследований изучают художественную и специальную литературу, научные публикации, сличают сообщения западных телеграфных агентств и материалы ТАСС, агентств социалистических стран. Подрывные радиостанции обзавелись своими корпунктами в крупных европейских столицах, в ООН, городах США, пытаются создать подпольную корреспондентскую сеть в социалистических странах. Каналом получения информации для них являются также контакты с эмигрантами, с гражданами социалистических стран, выезжающими за границу на научные конгрессы, симпозиумы, спортивные состязания, в качестве туристов. Письма, печать, все материалы, поступающие из социалистических стран, тщательно анализируются, сортируются, классифицируются и накапливаются по темам в картотеках, обрабатываются и издаются.
      Таким образом, методы подрывной радиостряпни практически не изменились со времени второй мировой войны. Деятели нацистской пропаганды «организовывали» материалы, помещая их в печати зависимых, союзных и, когда оказывалось возможным, нейтральных стран, при этом одна группа материалов предназначалась для передачи нацистскими средствами пропаганды (эти публикации предпринимались, чтобы усилить достоверность, убедительность пропаганды), другие появлялись в расчете на то, что такие сообщения будут переданы средствами информации и пропаганды страны-объекта. В отношении таких материалов у организаторов имелись «разоблачения», которые немедленно предавались гласности для дискредитации средств пропаганды этой страны. Сочинение выходит в левацком или правом западном издании, и это дает возможность подрывным радиостанциям процитировать его в качестве «объективного» источника информации.
      Эволюция американской радиопропаганды состояла не в пересмотре методов и масштабов ведения подрывных операций в эфире, а в корректировке тональности передач, в чередовании лобовых атак на социализм с лицемерным выражением «сочувствия» по поводу его проблем и трудностей.
      Во время «холодной войны» создатели радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа» по собственному признанию рассматривали их как «голоса революционеров, действующих против существующих режимов в тех странах, на которые шли передачи» ». В 1972 году,
      1 Funding of Radio Free Europe and Radio Liberty. Hearing
      в период начавшегося процесса разрядки, задачи деятельности радиостанций формулировались иначе: «Задача состоит в том, чтобы... активно оказывать влияние и ускорять внедрение тенденций в СССР в направлении, благоприятном для интересов США и свободного мира... Эти тенденции изменят структуру власти советского правительства настолько, что окажется возможным истинная разрядка с США» 1. Изменилась концепция деятельности, и одновременно в задачу станций заведомо программировалась зависимость успеха разрядки от изменения «структуры власти», то есть возвращения к буржуазной системе, и в этом смысле даже предлагалось рассматривать эти станции как «инструмент разрядки».
      События 1956 года в Венгрии не были изолированным агрессивным актом международного империализма. Реакция заблаговременно приурочила к ним еще одну вылазку. Англия, Франция и Израиль предприняли объединенную интервенцию против национально-освободительного движения на Ближнем Востоке, создав Суэцкий кризис. Для влияния на общественное мнение арабских стран они также пытались использовать подрывное «черное» радиовещание. Радиостанция на Кипре, в городе Зигхе на южном берегу острова, существовавшая под названием «Ближневосточная радиовещательная станция», самая мощная на Ближнем Востоке, была известна арабским слушателям как «Шарк аль Адна». В то же время радиостанция «Радио Каира» (Египет) ввела в действие несколько мощных радиопередатчиков, чтобы противодействовать антиарабскому вещанию. Намеченная «черная» акция состояла в том, чтобы налет английской бомбардировочной авиации на «Радио Каира» заставил его замолчать 2. Затем радиостанция города Зигхе должна была выйти в эфир от имени «Радио Каира» и начать передачи на его волнах. Однако план этот потерпел неудачу. Но этим дело не кончилось. В короткий срок Би-Би-Си, взяв на себя организацию подрывного центра на Ближнем Востоке, открыла вещание. Объем вещания — 10 часов — был в два раза больше собственного объема передач Би-Би-Си на арабские страны. Станция вышла в эфир уже под названием «Голос Британии» и вела резко антинасеровские передачи.
      Эта неудачная попытка Англии не остановила империалистические державы. К 1958 году Центральное разведывательное управление США создало сеть подпольных радиостанций на Ближнем Востоке для ведения антикоммунистической, произраильской пропаганды. Многие из этих радиостанций носили гибридный характер. Поддерживаемые якобы частным финансированием, они получали руководящие указания относительно программной политики от ЦРУ.
      Секретные передатчики ЦРУ локального тактического назначения действуют, как правило, под непосредственным контролем офицеров Центрального разведывательного управления. Но чем меньше по масштабу подрывная радиостанция, чем меньше у нее сотрудников, тем сложнее скрывать ее истинный характер. В более крупных операциях сведения о финансировании и контроле станции со стороны ЦРУ обычно являются достоянием ограниченного круга людей, составляющих высшее руководство. Чтобы ввести в заблуждение общественность, руководство радиостанций не только объявляет об их «общественном характере», но и предпринимает действия, «подтверждающие» это прикрытие, то есть обращается к населению с просьбой вносить добровольные пожертвования в кассы таких организаций. В США, пишут Д.Уайз и Т.Росс, «общественность вносит свои средства в качестве добровольных пожертвований в кассы подобного рода частных организаций, абсолютно не понимая и не сознавая, что своими деньгами, поступившими в бюджет США в форме налогов, они уже содержат эти организации, получающие средства через Центральное разведывательное управление».
      Правительства арабских государств не раз выражали протест против подрывных передач, инспирированных разведывательными службами империалистических стран. В частности, в 1958 году официальный представитель Египта заявил, что на Ближнем Востоке действуют 7 подпольных радиостанций, выступающих с нападками на ОАР и лично президента Насера. По его словам, две станции вели передачи с французской Ривьеры, другие находились в британском Адене, Иордании, Ливане, на Кипре и в Кении. Представитель египетского правительства дал понять, что эти радиостанции — дело рук ЦРУ. «Содержание таких станций обходится слишком дорого, — сказал он, — поэтому никакая маленькая страна или группа небольших стран не смогут содержать их без внешней помощи».
      В этом же году агентство ЮПИ сообщило о том, что в эфире начала действовать неизвестная арабская станция, которая называла себя «Голос справедливости» и утверждала, что ведет передачи с территории Сирии. Передачи резко критиковали СССР. Несколько раньше в эфире появилась станция «Голос Ирака», которая выступала с нападками на иракское революционное правительство.
      На Латиноамериканский континент вела передачи одна из активных подрывных радиостанций многопланового характера WRUL, или «Всемирная радиовещательная система» (сначала располагалась в Бостоне, сейчас ее штаб-квартира находится в Манхетте-не). История этой радиостанции восходит к 1935 году, когда она была основана на средства фондфв Рокфеллера, Карнеги, Слодиа, а также капиталиста Томаса Уотсона. По существу, она была неофициальным голосом правительства США. По сведениям, приведенным в книге Монтгомери Хайда о деятельности английской разведки и ее руководителя в США во время второй мировой войны Вильяма Стефенсона, в работе радиостанции WRUL участвовала также и английская разведка.
      В послевоенные годы радиостанция WRUL принимала участие в подрывных операциях «холодной войны» с территории США. В 1954 году Кастильо Армос письменно благодарил станцию за услуги, оказанные ему во время контрреволюционного переворота против законного правительства Гватемалы. WRUL была тесно связана с подрывной, подпольной антикоммунистической радиостанцией «Свободная Гватемала», действовавшей в 1959 году ».
      В истории псевдоподпольных радиостанций, имевших целью подрыв морально-политического единства и государственного строя освободившихся народов, особую главу составляет деятельность «Радио Лебедь», получившей свое название от острова, на котором она находилась (и находится сейчас под другим названием). С 1960 по 1964 год остров Большой Лебедь стал базой подпольных радиостанций ЦРУ, направляющих свои передачи на различные страны Латиноамериканского континента — Кубу, Мексику, Центральную Америку и северную часть Южной Америки. Остров расположен недалеко от Гондураса и Кубы в пределах достижения средневолновыми передатчиками большинства стран этого района. После того как правительство США санкционировало план вторжения на Кубу, станцию было решено использовать для психологического «размягчения» населения Кубы при помощи радиопередач. Вначале радиостанции отводилась роль только пропагандистского инструмента, однако по мере развития плана операции ей была поручена функция координатора действий контрреволюционеров.
      «Радио Лебедь» передавала шифрованные инструкции агентам и призывала население острова и военнослужащих вооруженных сил Кубы восстать против правительства, осуществлять акты саботажа. Радиостанция начала передачи в мае 1960 года. Для ее прикрытия была создана фальшивая организация «Пароходная корпорация «Гибралтар» с адресом «Нью-Йорк, Пятая авеню, дом № 437» 2. Станция называла себя коммерческой. Ее коммерческий директор Хортон Хит утверждал, что она будет передавать музыку, «мыльные оперы» и новости.
      Вскоре официальная радиостанция свободной Кубы охарактеризовала ее деятельность как проамериканскую и контрреволюционную.
      В сентябре 1960 года президент «Всемирной радиовещательной системы» (WRUL) Уолтер С.Леммон заявил, что его станция будет сотрудничать с «Радио Лебедь» в вещании на Кубу. Одновременно о сотрудничестве с «Радио Лебедь» заявил и представитель «Радио Свободной Кубы». Ставший во главе этой организации член конгресса США С.Пучинский заявил, что шесть передатчиков станции, расположенные во Флориде, являются частными. Так была создана объединенная радиосистема, состоявшая из трех подрывных радиослужб, направленных против революционной Кубы.
      К апрелю, когда началось контрреволюционное вторжение в заливе Кочинос, «Радио Лебедь» работало круглосуточно, передавая шифрованные сообщения, предназначенные для кубинского контрреволюционного подполья, и прямые призывы и обращения, пытаясь вовлечь в мятеж революционные войска и гражданское население острова.
      Во время вторжения Центральное разведывательное управление распространяло один за другим бюллетени об «успешно развивающемся революционном восстании» на Кубе и «успешной высадке освободительных сил». Эти бюллетени затем передавало «Радио Лебедь». По замыслу ЦРУ, сразу же вслед за высадкой на небольшой территории должно быть провозглашено правительство, которое затем США признают «единственно законным».
      После провала интервенции «Радио Лебедь» продолжало передавать приказания несуществующим батальонам.
      С сентября 1961 года штаб-квартира радиостанции переместилась из Нью-Йорка в Майами. Организация получила новое название — «Радио Америкас» — и продолжала провокационные передачи на Кубу. Так, «Радио Америкас» рекомендовало жителям Кубы постоянно носить с собой спички, ЧТ0149 в любое время можно было совершать диверсии, сжигать плантации сахарного тростника, блокировать телефонную связь.
      В любой «горячей точке» планеты, где начиналось национально-освободительное движение, появлялись агенты ЦРУ, оснащенные арсеналом подрывных средств. Так, борьба народа Конго против бельгийских колонизаторов, которую возглавил Патрис Лумумба, проходила не только на полях сражений. Империалистические державы, пришедшие на помощь марионеткам, отдали в их распоряжение «черную» радиостанцию, которая сумела нанести ущерб делу освобождения, хотя и существовала недолго. Под видом станции, принадлежащей правительству Патриса Лу-мумбы, она неоднократно выходила в эфир с приказами войскам. И всякий раз, когда командиры войсковых частей подчинялись этим приказам, они попадали в ловушку и почти всегда погибали.
      Во время агрессии США во Вьетнаме ЦРУ вело пропаганду через «черную» радиостанцию, которая называла себя «Голос патриотического фронта милиции». Эта радиостанция прекратила свое существование после поражения США и ухода их войск из Вьетнама.
      Несколько подпольных радиостанций работает в Северной Ирландии. Мощности их невелики, но деятельность разнообразна и отражает весь спектр политических сил страны. В 1975 году здесь насчитывалось 10 самостоятельных радиостанций. Некоторые из них, в частности «Свободное Дерри», поддерживают национально-освободительное движение. Другие принадлежат англичанам и направлены на разобщение освободительного движения, на разжигание религиозной розни между католиками и протестантами. Деятельность подобных радиостанций, слышимых на ограниченной территории и имеющих разные направления вещания, может служить своеобразной моделью, повторяющей радиовойну, идущую в мировом «черном» эфире.
     
     
      Глава IV. НАСЛЕДНИКИ «ЧЕРНОГО» ЭФИРА
     
      Сложившиеся в послевоенный период системы иновещания большинства стран государственно-монополистического капитализма в значительной степени копируют 1 структуру и организацию, принятую в США, Англии, а также в нацистской Германии. Своеобразие определяется изменением политической роли, перераспределением ориентаций и основных концепций внешнеполитической пропаганды.
      Германия и Япония, вложившие много средств в развитие подрывного радиовещания перед второй мировой войной и во время войны, в связи с послевоенной расстановкой политических сил приняли концепции оккупировавших их стран — США и Англии, попытавшись (во всяком случае, формально) осудить прежние. Вещание Австралии, Новой Зеландии, частично Канады ориентировано на Би-Би-Си. Техника ведения радиопередач, политическая ориентация и классовая принадлежность голландской, шведской служб иновещания также в значительной степени повторяют систему Би-Би-Си.
      В деятельности большинства буржуазных радио-центров и в настоящее время прослеживается сильнейшее влияние нацистского радиовещания. Однако тот факт, что политическая система, которую представляло нацистское радиовещание, была дискредитирована и ее официальное признание оказалось невозможным, не позволяет, по-видимому, сказать вслух о том, что по форме и часто по существу они продолжают традиции радио нацистской Германии.
      Как уже говорилось, использование радиовещания для проведения подрывных операций, подобных акциям, осуществлявшимся фашистской Германией, характерно для США. Но и зарубежные радиослужбы ФРГ, несмотря на меньшие масштабы деятельности, отличаются столь же оголтелым антикоммунизмом и не меньшими тенденциями вмешательства во внутренние дела других государств. Официальные службы иновещания ФРГ — «Немецкая волна», ведущая свои передачи на удаленные районы мира, и «Радио Германии» (Дойч-ланд функ»), ведущая передачи на ГДР и другие европейские страны, с начала деятельности, то есть с 1953 года, называют себя не «голосом ФРГ», а «голосом Германии», что является характерным показателем места и роли, которые определены для этих служб во внешней политике ФРГ.
      «Немецкая волна», подобно Би-Би-Си, представляет собой «общественную», то есть формально независимую от правительства радиоорганизацию. Она субсидируется Министерством внутренних дел и действует в тесном сотрудничестве с Министерством иностранных дел ФРГ. Реальная позиция «Немецкой волны» в международных вопросах почти всегда совпадает с позицией правонационалистических реакционных кругов ХДС/ХСС штраусовского толка. Руководство и основной кадровый состав станции — бывшие члены нацистской партии, сотрудники министерства пропаганды Геббельса.
      «Независимость» и «автономия» радиостанции проявляются в том, что она зачастую занимает более реакционную позицию, чем правительство. Так, когда у власти находился канцлер В. Брандт, она выступала против политики разрядки и нормализации отношений Федеративной Республики с ГДР и Польшей.
      То, что «Немецкая волна» и «Дойчланд функ» по пропагандистскому арсеналу уступают Би-Би-Си или «Голосу Америки», объясняется рядом причин. Во-первых, от времен нацистской Германии у слушателей осталось подозрительное и осторожное отношение к ним. Во-вторых, длительное время эти станции располагали небольшим количеством передатчиков и еще меньшим количеством ретрансляторов 1.
      1 За разрешение построить 600-киловаттный средневолновый ретранслятор для нужд арабской службы ФРГ предоставила Мальте заем в один миллион фунтов стерлингов.
      В начале 70-х годов «Немецкая волна» вышла на первое место в гонке радиовооружений. Она построила двенадцать передатчиков мощностью по 500 кВт. Все они вступили в действие к началу Олимпийских игр в Мюнхене в 1972 году. Совместно с Би-Би-Си «Немецкая волна» предприняла строительство в районе Карибского моря мощного ретрансляционного центра для передач на страны Латинской Америки.
      Особенность содержательной части радиопередач «Немецкой волны» и «Радио Германии» — неприкрытый антикоммунизм и антисоветизм. В период событий 1968 года в Чехословакии «Немецкая волна» и «Дойч-ланд функ» вели на социалистические страны подстрекательские передачи; их объем на чешском и словацком языках был увеличен в четыре раза, хотя основную подрывную нагрузку в это время нес специальный радиобатальон «психологической войны» бундесвера.
      Иновещание Западной Германии культивирует реликты агрессивной пропаганды, продолжая традиции националистической, реваншистской политики фашистского толка.
      Почти полностью унаследовала систему и методы иновещания нацистской Германии Южно-Африканская Республика.
      Главный империалистический радиоцентр Африки, ведущий передачи на зарубежные и подрывную радиопропаганду на соседние африканские страны, — «Радио Южной Африки». С 1961 года Южно-Африканскую радиовещательную корпорацию возглавляют два члена «Бродербонда» — секретной организации, осуществляющей руководство националистической партией.
      Летом 1966 года начала свои передачи новая служба иновещания ЮАР — «Голос Южной Африки». Эта служба создана для защиты, сохранения и оправдания расистского режима, а также для того, чтобы попытаться спроецировать за границей и прежде всего в странах Африки позитивный образ расистского государства.
      Если сравнить иновещание ЮАР с внутренним радио, то обнаружится, что радиопередачи «Голоса Южной Африки» значительно мягче. Радиопередачи иновещания Южной Африки по тональности напоминают политику Би-Би-Си. По-видимому, правительство Южной Африки считает, что подобная тактика надежнее обеспечивает сохранение господствующего режима. Во внутреннем вещании идеологическое обоснование апартеида — жесткая и непоколебимая линия программной политики. Иновещание пытается проводить политику умиротворения своих слушателей за рубежом. Свою главную задачу «Голос Южной Африки» видит в том, чтобы успокаивать общественное мнение, не вызывать полемики. Осуществление этой задачи сопровождается административными и техническими мероприятиями. С мая 1974 года радиостанция «Голос Южной Африки» уменьшила объем передач на страны вне Африканского континента, чтобы использовать высвободившиеся мощности для усиления влияния на соседние страны. В частности, передачи радиостанции «Голос Южной Африки» на языке чиче-ва принимаются в Замбии и Малави.
      Радиостанции, ведущие внутренние передачи на языке банту, следуя концепции нацистской пропаганды, действуют как инструмент разобщения племен, ведут пропаганду, канонизирующую расовые различия, узаконивают и освящают угнетение местного населения. Деятельность этих радиостанций — часть общей «программы банту», проводимой Южно-Африканской радиовещательной корпорацией. Корпорация осуществляет апартеид в вещании, ведя отдельные передачи для лиц азиатского происхождения, цветных и черных. Отличительная особенность этой программы: передачи на африканских языках ведут не африканцы, а белые, в совершенстве знающие языки африканских племен. Сделано это для того, чтобы обеспечить неукоснительное соблюдение редакционной политики, избежать отступлений от нее, которые иногда позволяли себе дикторы-африканцы.
      Прогрессивные африканцы выступают не только против того, что у них нет независимой системы радиовещания, предназначенной для коренных жителей страны, но и против специального решения расистского правительства о переводе деятельности всех станций
      внутреннего радиовещания на ультракороткие волны. Хотя это официально объясняется трудными условиями вещания, плохим качеством приема, якобы мешающими нормальной передаче на коротких, средних и длинных волнах, действительная причина состоит в стремлении изолировать южноафриканцев, прежде всего цветных и черных, от воздействия радиопередач зарубежных прогрессивных станций.
      Продажа коротковолновых радиоприемников в магазинах Южной Африки, по существу, запрещена. Проникнуть во внутренний эфир становится все труднее по мере того, как радиовещание переходит на УКВ. Страны, вещающие на Южную Африку, ищут выход из положения: устанавливают, как это сделала Би-Би-Си, ультракоротковолновые ретрансляторы на границе с Южной Африкой. Однако радиус действия этих ретрансляторов ограничен: они не могут обеспечить проникновения передач в глубь территории Южной Африки больше, чем на 200 километров.
      Служба иновещания Чили заняла место в ряду подрывных радиостанций империализма в начале 1974 года. Пропаганда фашистской чилийской хунты официально предназначена «для противодействия враждебной коммунистической пропаганде». Станция передает ежедневно семь двадцатиминутных блоков откровенно антикоммунистических, антисоветских радиопрограмм. Тон и содержание передач на зарубежные страны чилийского радио аналогичны тону внутренних радиостанций вооруженных сил и карабинеров, которые являются голосом хунты и ведут передачи через радиостанции в городе Консепсьон.
      Хунта пытается всемерно использовать радиовещание для того, чтобы противодействовать мощной кампании международного движения в защиту демократии в Чили, голосу протеста против фашизации страны. Радио старается оправдать варварские методы, к которым прибегала и прибегает хунта для подавления демократических сил.
      Хунта активно глушит радиопередачи Московского радио, радио Гаваны и подпольной радиостанции Коммунистической партии Чили «Магальянес».
      Особое место в радиовещании на зарубежные страны занимает религиозная радиопропаганда. Первое место среди подобных радиостанций по статусу, известности и опыту принадлежит «Радио Ватикана».
      Уже в начале 30-х годов Ватикан стал использовать для религиозной пропаганды новое, эффективное и перспективное средство массовой информации. Дело облегчалось тем, что религиозная пропаганда — по преимуществу устная, и радиовещание оказалось способом, который позволяет использовать все средства эмоционального воздействия на аудиторию — устную пропаганду, церковную органную музыку, пение, колокольный звон и т. д. Церковники быстро поняли возможности радиовещания для укрепления связей центра католической церкви с периферийными звеньями и верующими, разбросанными по всему миру. Кроме того, развитие вещания подтолкнула опасность, которую представляла для церкви политика Муссолини: он враждебно относился к влиянию католической церкви, видел в ней своего конкурента.
      С первых лет деятельности «Радио Ватикана» содержание его передач было не только религиозным. (Собственно религиозные передачи вел латинский отдел «Радио Ватикана».) Радиовещание становилось одновременно и инструментом церковной политики.
      Первые передачи «Радио Ватикана» состоялись в 1931 году, когда Маркони представил слушателям папу Павла XI. Очень скоро «Радио Ватикана» стало высокопрофессиональной станцией с большой аудиторией. Ответственность за деятельность радиостанции папа возложил на орден иезуитов. В настоящее время деятельностью «Радио Ватикана» руководит Совет, в который входят двадцать восемь отцов-иезуитов, одновременно возглавляющих большинство языковых и религиозных отделов.
      Последние годы станция ведет передачи на 32 языках; на некоторых из них программы звучат всего несколько минут. Общий еженедельный объем вещания Ватикана — около 100 часов, и хотя это количество считается более чем скромным (Голландия передает в эфир в 4 раза больше передач), эффективность радиопрограмм Ватикана, видимо, велика вследствие специфики передач.
      С 1957 года «Радио Ватикана» ведет и светские передачи: бюллетени последних известий, музыку;
      значительное количество таких программ в записи на пленку направляется местным религиозным станциям.
      Римская католическая церковь — не единственная представительница христианства, использующая достижения научно-технической революции. К помощи радиопропаганды прибегают баптисты, лютеране, адвентисты и другие религиозные секты. Во всемирной организации радиовещания зарегистрировано 40 различных радиовещательных служб, ведущих религиозные передачи. Треть из них, называющих себя всемирными, ведут передачи из США («Всемирное радио адвентистов», «Трансуорлд радио», «Миссия еванге-листского союза», «Вест-Индская миссия», «Дальневосточная радиовещательная компания» — с ретрансляцией из Манилы, «Всемирный радиочас святого писания», «Радиовещание «Вестника правды»). Центром деятельности радиостанции «Голос Андов», рупора Всемирной радиомиссионерской организации, является город Майами во Флориде. Лютеранская церковь («Лютеранский голос святого писания») имеет мощные радиопередатчики на Африканском побережье и ведет кроме религиозных передач бюллетени новостей и развлекательные программы. Радиостанции религиозного назначения есть в Австралии, Японии, Южной Корее, Гонконге, Бирме, Ливии и других странах.
      В городе Фрибуре (Швейцария) находятся международные организации, которые помогают координировать связь между католиками: Международная католическая ассоциация радио и телевидения, основанная в 1927 году, и Международная организация христианских работников радиовещания, которая выросла из существовавшей до нее Всемирной конференции миссионерского радио. Всемирная ассоциация христианских работников радиовещания является дочерней организацией Всемирного совета церквей (организационного центра и центра подготовки кадров религиозного радиовещания). Эти организации располагаются в Женеве.
      Религиозное радиовещание представляет собой хорошо отлаженную, охватывающую весь мир систему.
      Еженедельный объем радиовещания составляет около тысячи часов, что равняется количеству часов вещания всех подпольных радиостанций мира вместе взятых. «Религиозное радиовещание — большой бизнес» — отмечают зарубежные исследователи. И не только бизнес, то есть доходное предприятие. Религиозное вещание тесно переплетается с подрывной деятельностью, которую также субсидируют США. Без американской финансовой поддержки не существовала бы, например, подпольная подрывная радиостанция «Радио Омега», через передатчики «Свободной России» в Южной Корее транслирующая религиозные программы на русском и языках Прибалтийских республик, играя откровенно подрывную роль. «Роль христианской проповеди, — пишет Д. Хейл, — когда она обращается внутрь государства-атеиста, является подрывной. Это прекрасно понимают на Западе все, кто планирует программы. Отец Родзянко, работавший на Би-Би-Си, например, был колоритной фигурой и вел передачи для верующих русской православной церкви в Советском Союзе» 2. Во время второй мировой войны нацисты вели пропаганду через подпольную «религиозную» радиостанцию «Христианское движение мира», призывая к пацифизму слушателей Англии. Англичане отвечали через «черную» подпольную радиостанцию «Царь Христос».
      Само по себе использование религии в качестве оружия в «психологической войне» не ново. В. И. Ленин указывал на «связь классовых интересов и классовых организаций современной буржуазии с организациями религиозных учреждений и религиозной пропаганды» 3.
      Христианство не владеет монополией на радиовещание в целях религиозной радиопропаганды, но, безусловно, христианское радио занимает в эфире больше времени, чем какие бы то ни было другие религиозные станции.
      Второе место после христианских религиозных радиостанций принадлежит исламским. Причем религиозные передачи ведут не только мусульманские станции. Чтение текстов из Корана можно услышать и в передачах Би-Би-Си на арабские страны. Крупнейшая радиоорганизация, ведущая мусульманские религиозные передачи «Голос святого корана», — одна из программ «Радио Каира» — целиком посвящает свою деятельность толкованию Корана. Мощная радиостанция «Голос ислама» построена в Нигере.
      Мусульманские религиозные радиостанции не менее христианских используют свои программы для политической подрывной пропаганды. По мнению специалистов, сама по себе религиозная радиопропаганда оказывает на неверующих сравнительно небольшое влияние. Однако когда радиопередачи адресуются верующим, эти станции являются не только религиозными: само религиозное учение и вера используются ими как инструмент подрывной деятельности, направленной на определенные политические цели.
     
     
      Глава V. АНТИКОММУНИЗМ — СТРАТЕГИЯ ПОДРЫВНОЙ ПРОПАГАНДЫ ИМПЕРИАЛИЗМА
     
      Ставка на духовное дезертирство
      Подрывная деятельность буржуазной радиопропаганды основывается на противоборстве с идеями коммунизма, с идеями прогрессивных освободительных движений. В вопросах идеологии задачи ведущих стран империализма совпадают, поскольку речь идет об общей антикоммунистической сущности капитализма. Антикоммунистическая буржуазная пропаганда, сформировавшаяся еще в предреволюционный период, остается фактически неизменной на протяжении всех лет существования, роста и развития рабочего коммунистического и национально-освободительного движений. В этом смысле стратегия буржуазной пропаганды никогда не изменялась.
      Изменению подвергалась главным образом тактическая пропаганда, рассчитанная на определенные отрезки времени, конкретные задачи, выполнение которых приобретало формы пропагандистских акций и кампаний. И здесь необходимо отметить, что в ходе выполнения тактических задач пропагандистские стереотипы, система аргументации, оценки фактов и сведений могут приходить в противоречие с аналогичными средствами, применяемыми для достижения стратегических целей. Это противоречие буржуазной пропаганды проистекает из органических пороков и исторической бесперспективности капитализма. В ходе второй мировой войны, например, официальная пропаганда США и Англии вынуждена была учитывать союзнические обязательства по отношению к СССР и Советской Армии, а в рамках проведения тактических подрывных операций применяла резкие выпады против СССР и коммунизма, противодействуя таким образом выполнению общей стратегической задачи, стоявшей перед союзными войсками.
      И в настоящее время данная закономерность сохраняется: в пределах стратегической антикоммунистической направленности пропаганды тактические задачи варьируются. Стремясь выполнить оперативно-тактическую задачу, подрывные радиостанции прибегают к крупным пропагандистским акциям, привлекая для их осуществления ложные факты, передавая вымышленные соообщения. В результате станция дискредитирует себя, но с точки зрения пропагандиста важно только одно — чтобы дезинформация не обнаружилась до выполнения задачи. Некоторые радиостанции и создаются лишь для выполнения такой локальной задачи.
      Долгосрочные акции (стратегическая пропаганда) чреваты большей вероятностью разоблачения дезинформации до получения пропагандистского результата, что в какой-то мере сдерживает применение наиболее откровенной лжи в официальном, государственном вещании. Специалисты подрывной пропаганды вынуждены учитывать возможность самодискредитации станции, появление «эффекта бумеранга». Поэтому, как правило, подрывные радиостанции, ограниченные временной актуальностью, выполняющие конкретные задания, относятся к категории тактических. Это не значит, что официальные — государственные и правительственные — радиостанции не выполняют тактических задач — они подчиняют их общей долгосрочной стратегии.
      В зависимости от политической обстановки в мире (от периода 1933 — 1939 годов к периоду военных действий 1939 — 1945 и особенно в разные периоды «холодной войны» 1946 — 1970 годов) менялись объем и содержание понятия «тактическая» радиопропаганда, менялось ее соотношение со стратегическими целями, менялись методы проведения подрывных кампаний. Существенно менялись политико-географические масштабы пропаганды — один из критериев, определяющих стратегические операции. Ясно, что подрывные операции радио фашистской Германии 1935 года, когда фронт ограничивался районом Саарской области, по размаху не могут сравниться со стратегическими операциями 1941 — 1945 годов, когда военные действия охватили всю Европу и регион Тихого океана. И, разумеется, новое значение вкладывалось в понятие «стратегическая пропаганда» в послевоенный период, когда психологические операции «холодной войны» против стран социализма, развивающихся стран и национально-освободительного движения, против революционно-демократического и антиимпериалистического движений приняли глобальный характер.
      В комплексе задач внешней политики буржуазных государств взаимодействуют и противодействуют слагаемые, которые определяются политическими, экономическими и иными интересами, развитием международной жизни, положением, занимаемым конкретной страной в международном сообществе. И во внешнеполитической пропаганде общая стратегическая ориентация не исключает самостоятельного курса конкретного государства по ряду вопросов политики и экономики. Но межимпериалистическая пропаганда имеет обычно тактический характер, в отличие от антикоммунистической буржуазной пропаганды, носящей стратегический долгосрочный характер.
      Как стратегические, официальные, так и тактические, нелегально-подрывные радиостанции используют многие общие приемы и методы пропаганды, принципы и модели вещания. И те и другие делают ставку на завоевание доверия аудитории и на эксплуатацию его. Считая доверие слушателей обязательным условием успешной работы, пропагандисты «черного» эфира особое, специальное место отводят «правде» — передаче правдоподобных сообщений. При этом «правда» понимается не как соответствующий действительности, достоверный информационный материал, не как суть информации, а как манипулятивный способ создания доверия. «Стратегия правды не обязывает пропагандиста говорить правду, всю правду и ничего, кроме правды, каждому и по любому поводу, — не скрывает известный специалист «психологической войны» Д. Лернер. — Тщательно отобранная и продуманная организация правды является неизбежным и обязательным элементом пропаганды. Это часть очень тонкой, требующей большой интуиции и опыта деятельности».
      Лернер прав, если понимать под «опытом» практику подрывной пропаганды нацистской Германии. Фашизм как крайне правая форма диктатуры буржуазии не остался уделом прошлого, он возникает в различных подновленных вариантах в разных капиталистических странах, там, где исчерпывают себя либеральные формы буржуазного господства, где буржуазия, не имея возможности сохранить власть иным путем, прибегает к установлению фашистской диктатуры, как это было в Чили в 1973 году.
      Антидемократическая социально-экономическая и в значительной степени политическая общность интересов фашистских и современных империалистических государств, в первую очередь США, предопределила ориентацию радиопропаганды послевоенного периода на нацистские концепции, и прежде всего — на оголтелый антикоммунизм. Преемственность выражается в отборе моделей, по характеристикам аналогичных операциям нацистского подрывного вещания, в планировании и подготовке психологических радиопропаган-дистских акций и кампаний. В опыте подрывной пропаганды фашистской Германии буржуазных теоретиков и практиков привлекают функциональные методы, обеспечивающие эффективность пропагандистских операций. Они апеллируют к эффективности агрессивных внешнеполитических акций фашистского рейха, которым якобы оказывало поддержку все население Германии; они ссылаются на эффективность пропаганды в последние дни существования рейха, когда фанатизм ополченцев заставлял их оказывать ожесточенное сопротивление в заведомо безнадежных условиях.
      Современных специалистов по подрывной пропаганде привлекает также тщательность разработки моделей мирных, конфликтных, кризисных ситуаций, в которых применялись соответствующие пропагандистские приемы и техника проведения операций, опробованные немецкой пропагандой против разных стран и народов в 1933 — 1945 годы. Пропагандистов интересуют не только модели, приносившие несомненный успех, но и связанные с неудачами. Последние, предостерегая от ошибок и заведомо бесперспективных вариантов, дают возможность сосредоточить усилия на разработке моделей и схем, обещающих успех.
      Нацистская пропаганда не только изучается, так сказать, теоретически, но и используется на практике. Установив с жесткой методичностью, что сформированная и опробованная в нацистской Германии схема представляет собой три этапа подрывного воздействия на страну-объект, «черные» радиопропагандисты применяли ее в подрывном вещании на Венгрию в 1956 году, а затем и в Чехословакии в 1968 году. (Эта же этапность характерна и для нацистской пропаганды 1934 — 1935 годов, опробованная в кампании присоединения Саарской области.) Эта же схема в различных модификациях прослеживается в подрывных операциях по отношению к другим странам.
      Первый этап состоит в создании предпосылок для будущей деятельности — создании доверия к радиостанции, укреплении ее авторитета, популярности. Выполнив эту задачу, подрывная радиостанция переходит ко второму — путем дезинформации, распространения слухов, клеветнических заявлений создает условия для подрыва авторитета внутренних средств информации, государственных учреждений и организаций, дискредитации правительственных решений, изменения ценностных установок аудитории. На этом этапе предполагается насаждение и поддержка различного рода оппозиционных групп, попытки обеспечить общественную поддержку этим группам (преимущественно за границей), а затем и в собственной стране. Третий этап — прямое вмешательство в кризисные ситуации — передача инструкций, выдвижение лозунгов, кандидатур так называемой альтернативной власти и лиц, подлежащих расправе и т. д.
      Стратегическая задача антикоммунистической пропаганды — реставрация капитализма — сохраняется и в современных условиях. Многочисленные разнообразные термины, такие, как «социализм с человеческим лицом», «гуманный социализм», «демократизация», «либерализация» и т. д. — не что иное, как маскировочные варианты различных тактических путей реставрации капитализма и восстановления власти буржуазии через создание плюралистической системы — возрождения и Насаждения оппозиционных антикоммунистических буржуазных партий. Несмотря на изменение пропагандистских установок — переход от агрессии в эфире к расчетам на постепенное внедрение буржуазного мировоззрения, — методы используются из того же нацистского арсенала.
      В период 50-х и 60-х годов, когда буржуазная пропаганда действовала в рамках внешнеполитической доктрины Даллеса, буржуазная стратегия исходила из предположения, что народы социалистических стран готовы к контрреволюционным переменам. Эта точка зрения на состояние внутриполитической жизни социалистических стран и обусловила название одной из подрывных радиостанций — «Освобождение» («Свободная Европа»). Однако после более чем 25-летнего периода деятельности буржуазной подрывной пропаганды оказалось, что недовольство, напряженность и конфликтные ситуации, которые могли бы стать движущей силой контрреволюции, существуют лишь в разыгравшемся воображении западных теоретиков.
      Ставка буржуазной теории на бесконфликтное, ¦мирное» проникновение контрреволюции в страну-объект усиливает внимание теоретиков к первым двум этапам воздействия: идет фундаментальная разработка как общих, так и частных, детальных проблем завоевания доверия аудитории, а также методов дискредитации идеологических установок и жизненных критериев слушателей.
      Доверие слушателя к радиостанции создается передачей правдивой информации, точность которой заведомо известна слушателю или может быть им легко проверена. К категории такой «убеждающей информации» относятся фактические данные: цифры, имена, названия улиц, номера домов, цены, огромное число малозначительных деталей — точных сведений, в которые упаковывают информационное сообщение. Такая информация снимает у слушателя предвзятость к враждебной или «подозрительной» станции. Настороженность, с которой слушатель воспринимает информацию, постепенно разрушается правдивыми сведениями, сообщением фактических данных, явно правдивых и в то же время политически нейтральных. Разрушение предвзятости к передачам радиостанции — существенный элемент первого этапа пропагандистской деятельности.
      Завоевание доверия путем сообщения достоверных сведений — одно из правил техники подрывной буржуазной радиопропаганды, требующее строгого соблюдения. Факты следует сообщать, если нет необходимости замалчивать или видоизменять их. Если аудитория выявляет в радиопередачах ложь или передержки, власть пропагандиста над аудиторией серьезным образом ослабевает. В связи с этим официальная пропаганда не использует такую ложь, в которой ее может уличить аудитория. Также не обязательно сообщать все факты полностью, особенно такие, которым аудитория может не поверить или которые нетрудно проверить и обнаружить ложь или намеренную неполноту. Между этими двумя крайними точками лежит широкий спектр «селективных фактов», из которых официальная государственная пропаганда черпает необходимые ей наборы.
      Стремление завоевать доверие на «стратегическом уровне» было и остается предметом особой заботы в деятельности Би-Би-Си. Эта радиостанция доходит почти до фетишизированного подчеркивания скрупулезно точных, известных данных или внешне неблагоприятных для Англии информационных сообщений (второстепенного характера). Созданное и накопленное таким образом доверие слушателей — ценный капитал, который радиостанция расходует в критических и принципиально важных в идейно-политическом отношении случаях. Так было в сентябре 1973 года, когда в течение двух дней Би-Би-Си пыталась убедить своих слушателей (правда, ссылаясь на информацию хунты), что президент Чили Сальвадор Альенде покончил жизнь самоубийством, а не был убит, как стало ясно позже. Во время кипрского кризиса 1974 года Би-Би-Си повторила этот прием, более суток утверждая, что президент Кипра архиепископ Макариос убит, что должно было деморализовать население острова.
      Доверие создается передачей действительно правдивой информации, почерпнутой из разведывательных источников, причем предпочтение отдается информации, являющейся секретной в стране-объекте, на которую ведется вещание. Это выгодно отличает конкретную подрывную пропагандистскую станцию от внутренних средств массовой информации, по понятным причинам не предающих гласности секретные сведения. Передача подобной информации повышает интерес слушателей к подрывной станции.
      Доверие создается, кроме того, более оперативной информацией о текущих событиях, особенно важных событиях, с преобладанием информации по тематике, не находящей освещения в средствах массовой информации страны, на которую ведется вещание.
      Таким образом, официальная и диверсионно-подрывная пропаганда не различаются по методам воздействия на аудиторию. И официальные и подрывные радиостанции используют разработанную еще нацистским радио систему подготовки информации, главное требование к которой — быть правдоподобной. Правдоподобная информация, в отличие от правдивой, не обязательно должна сообщать правду, она должна всего-навсего выглядеть убедительной.
      Стратегические (официальные) радиостанции используют такой правдоподобный вымысел, который нелегко проверить.
      Станции диверсионно-подрывного характера позволяют себе передавать в эфир любой вымысел, даже такой, который со временем может быть разоблачен как ложь, но для конкретной тактической цели передача его целесообразна, ибо до разоблачения он уже выполнит свою агитационную задачу, обеспечив нужную реакцию слушателей.
      Когда цель убеждения крайне актуальна, даже сомнительные методы можно считать пригодными, полагает Ральф К. Уайт и добавляет: «Остановить экспансию коммунизма — это цель такой чрезвычайной важности, что мы полностью будем оправданы, не ограничивая себя достоверными сообщениями».
      1 White R. Propaganda: Morally Questinable and Morally
      Unquestinable Techniques. — Annals of the American Academy of Political and Social Science. Propaganda in International Affairs. Philadelphia, 1971. (Ральф Уайт — профессор психологии Университета имени Дж.Вашингтона, сотрудник Института китайско-советских исследований, более 14 лет руководил, принимая непосредственное участие, изучением общественного мнения в зарубежных странах для Информационного агенстйа США (ЮСИА) и длительное время работал в Информационной службе зарубежных радиопередач (радиоперехваты), входящей в ЦРУ США.)
      Создание нелегально-подрывных «черных» радиостанций — убедительнейшее доказательство тому, что эта концепция внедрена в практику. Предметом анализа и дискуссий служат не правомочность использования в международных отношениях диверсий, а лишь приемы и способы применения дезинформации, благодаря которым она может принести желаемый эффект и избежать дискредитации, передавая заведомую ложь.
      В условиях мирного времени прямая грубая дезинформация — явление редкое, но не исключительное. Накопленный станцией потенциал доверия расходуется дозированно, для достижения оперативных целей. Первый шаг к этому — попытка пропагандистов взглянуть на мир и текущие события глазами слушателей страны-объекта, идентифицировать себя с ними, называя страну — объект враждебной пропаганды «нашей страной» и т. д. По форме передачи строятся как голос внутренней оппозиции; антикоммунистические по содержанию, они делают вид, что являются антиимпериалистическими.
      Анализ работы различных нелегально-подрывных буржуазных радиостанций позволяет выявить комплекс определенных характеристик, закладываемых в формулу их деятельности. Одни характеристики относятся к действительным целям и задачам радиостанции, другие — к формируемому для слушателя определенному облику (имиджу) радиостанции. Таким образом, происходит разложение параметров радиостанции на два уровня. Первый уровень — это реальные, лежащие в основе деятельности радиостанции движущие силы: организация, предпринимающая операцию; цели и задачи, во имя которых организуется радиостанция; направленность радиостанции, иначе говоря, ориентация на мишень-аудиторию, к которой она обращает свои призывы; место расположения радиостанции; содержание и характер источников ее информации. Совершенно очевидно, что для аудитории, которой предназначены передачи, эта станция создаст имидж, способствующий выполнению поставленных задач.
      Вторым уровнем — фасадом, обращенным к аудитории, является «желательный» набор перечисленных выше параметров имиджа, сам по себе несущий пропагандистские убеждающие функции. Так, при разработке имиджа, выборе характеристик «группы» или «партии», от имени которых якобы действует станция, желателен максимально приемлемый для слушателей вариант. Формально станция будет функционировать от имени «друга», «союзника», одного из тех, кого слушатели смогут принять за защитника собственных интересов. Предпосылкой создания такого образа является знание реальных ценностных ориентаций аудитории. Для успешной работы «черного» пропагандиста (С. Делмер называет его «артистом и художником») нужно, пишет он, «не только самое глубокое интимное» знание языка той страны, против которой предполагает действовать «черный» пропагандист, но и знание условий жизни и идеологии. «Черный» художник должен испытывать в отношении своей предполагаемой жертвы странное чувство, которое мы называем «эмпатией». Это и особое чувство и способность видеть мир глазами противника».
      Важнейший вопрос, на который должен был обязательно дан в той или иной форме ответ слушателям, — кому принадлежит станция, кто ведет передачи. Если реально такую радиостанцию финансирует ЦРУ, то для увеличения доверия к ней слушателей будет сообщено, что она принадлежит, например, подпольной группе, действующей в какой-либо социалистической стране. Официально для аудитории будет провозглашаться задача защиты национальных интересов, «сообщение правды», «скрытой» или «скрываемой» официальными источниками.
      Организаторы станций обязаны ответить еще на один важный вопрос — об адресате, к которому обращается радиостанция. Чаще всего им является массовая аудитория того или иного конкретного района, отдельные демографические группы, социальные слои.
      Деятельность «черной» радиостанции в значительной мере зависит от состояния общественно-политической и экономической жизни страны-объекта. Чем стабильнее обстановка в стране, чем выше морально-политическое единство народа, тем менее
      благоприятна ситуация для появления и деятельности «черных» радиостанций, тем меньше вероятность создания в этих условиях подпольной оппозиции (а именно это впечатление стремится создать такая станция, чтобы рассчитывать на доверие и успех). Станция должна убедительно обосновать свое существование прежде всего наличием или возможностью возникновения подобных групп.
      Чем напряженнее обстановка в стране, тем больше вероятность существования «черных» радиостанций. По мере усиления напряженности возрастает и интерес аудитории к дополнительным или альтернативным источникам информации. Чем быстрее меняется обстановка (что характерно для кризисов, конфликтов и открытых военных действий), тем благоприятнее условия для деятельности нелегальных станций, тем большую роль играют они сами в развитии событий. Это объясняет, почему в обстановке напряженности, в кризисных ситуациях и особенно во время войны количество радиостанций «черной» пропаганды резко возрастает, причем и сами радиостанции становятся инструментом создания напряженности. В мирных условиях такие радиостанции существуют, изыскивая недовольных, способных стать той питательной средой, на которой взрастает брошенное ими отравленное семя.
      Подрывная, «черная» радиостанция не меньше заинтересована в доверии к ней слушателей, чем официальная. И она стремится достичь его, создавая имидж «особой осведомленности» о событиях, происходящих внутри страны и «замалчиваемых» внутренними средствами массовой информации. С этой целью в материалы радиопередач включаются разведывательные данные, материалы, полученные из неофициальных источников, сведения, почерпнутые из анализа всевозможных документов. Выступая как «защитник интересов народа» страны-объекта, подрывная радиостанция обязательно использует в качестве дикторов лиц, которые говорят на подчеркнуто чистом литературном языке, идентифицируя себя со слушателями. В отличие от них радиостанции официальной пропаганды нередко прибегают к помощи дикторов, говорящих с акцентом, чтобы опять-таки добиться доверия у слушателей, снять у них подозрение в том, что станция намерена ввести их в заблуждение.
      Среди приемов завоевания доверия заметное место занимает «предсказание событий». «Черные» передатчики английской разведки периода второй мировой войны добивались значительных успехов, информируя слушателей о «предстоящих событиях», которые были ей заранее известны.
      Однако, не ограничиваясь этим, подрывные станции организуют «предсказания событий» и «доказательства» их верности. В качестве «доказательства» существования подпольных групп в стране вслед за переданным станцией призывом совершать террористические акты в странах-объектах диверсанты или агенты могут действительно совершать террористические акты. Вслед за призывом распространять листовки, как это неоднократно было в деятельности радиостанции «Свободная Европа», агенты радиостанции или даже контрабандисты распространяли доставленные в страну листовки в качестве «доказательства» существования подпольных оппозиционных групп.
      Создание доверия слушателей, разумеется, не является самоцелью. Оно используется для распространения направленной дезинформации, осуществляемой такими методами, как планомерное систематическое насыщение информационных бюллетеней и других материалов специально подобранной правдоподобной дезинформацией, как было в практике «черных» радиостанций английской и американской разведок. Эта же система, но в значительно более мягком, скрытом виде используется и официальными органами радиовещания, в частности Би-Би-Си. В этом случае правдивая информация перемежается лживой — с периодичностью, аналогичной той, которую рекомендовал использовать С. Делмер в бюллетенях станции «Атлантик зендер».
      Иной методики придерживались американские подрывные радиостанции. Радиостанция «12 — 12», действовавшая в операции «Анни», определенное время передавала только правдивую информацию, вслед за которой в эфир шла заведомо вводящая
      в заблуждение разовая дезинформация. Один из участников операции «Анни», Б. Морган, так охарактеризовал применение этой тактики: «Точность информации в наших бюллетенях новостей делала радиостанцию «12 — 12» притягательной для немецких батальонных командиров. Когда же наши армии были готовы совершить прорыв и форсировать Рейн, «Анни» отказалась от правды и стала инструментом обмана...». Следует сказать, однако, что подобного рода тактика американской пропаганды также предполагала наращивание авторитета с последующей его эксплуатацией — за передачей сообщений о победах шли передачи, вызывающие панику.
      Оба варианта подрывных передач используются и в современных условиях, причем всякий раз подрывные станции пропагандистскую модель корректируют применительно к новым условиям. Ложные приказы и сообщения в периоды кризисов или открытых военных действий особенно эффективны для создания паники и неразберихи. Подобные призывы и приказы передавались радиостанцией английской разведки «Зольдатен зендер», американской радиостанцией «12 — 12». В период событий 1956 года в Венгрии и 1968 года в Чехословакии такие сообщения передавали радиостанция «Свободная Европа» и действовавшие недолго «черные» радиостанции западных стран. Во время национально-освободительной борьбы народа Конго против колонизаторов бельгийские радиостанции передавали ложные приказы войскам П. Лумумбы и т. д.
      Избегая открытой клеветы, подрывные радиостанции маскируют ее слухами, сообщениями непроверенных данных. Слухи, обладающие способностью быстро распространяться, имеют свойство по мере распространения изменяться до неузнаваемости, после чего они не поддаются контролю. Особенностью слухов является и то, что они теряют свой источник. Один из слухов, который, как правило, распространяется «черной» станцией, — это слух относительно ее самой, ее источников информации, местонахождения, задач.
      1 Morgan В. Operation «Annie». — «Saturday Evening Post», 1946, 9 March, p. 18.
      Например, подрывные станции английской разведки, действовавшие против Германии в период второй мировой войны, настолько искусно распространяли слухи о себе, подкрепляя их непосредственными операциями, что в послевоенные годы продолжало бытовать мнение о том, что станции были немецкими, а не английскими.
      Условия изоляции, которые требуются для тайного, «черного» прослушивания радиопередач подрывных станций, делают общение слушателя с «голосом» интимным. Пропагандисты «черного» эфира учитывают своеобразие и специфичность общения с подрывной радиостанцией. «Особая сила радио состоит в его индивидуальности, — пишет Р. Кроссман. — Слушание радиопередач «черной» радиостанции с самого начала предполагает вступление слушающего на путь личного, пусть еще небольшого заговора с коммуникатором. Очень скоро это состояние развивается в чувство зависимости от передач». И далее: «Разубеждение людей в их взглядах и концепциях достигалось тем, что ежедневно, день за днем передавались информационные сообщения, достаточно точные и откровенные, которые приучали слушателя полагаться на них и распространять их среди своих друзей. Таким образом, эти люди совершали акт духовного дезертирства, а именно это и было нашей целью» 1.
      В конфликтных ситуациях, перерастающих или могущих перерасти в военные действия, подобные станции стремятся стать инструментом управления и организации контрреволюционных вооруженных выступлений.
     
      Агенты подрывных концепций
      Безоговорочное отрицание коммунистической идеологии и отсутствие позитивных концепций развития буржуазного общества порождает в несвязанных между собой пропагандистских институтах и на разных уровнях частные, сугубо прагматические теории буржуазной пропаганды. Не создав сколько-нибудь убедительной теории, испытывая в то же время потребность влиять на сознание и поведение людей, западные исследователи образовали различные школы и направления в изучении воздействия пропаганды на массовую аудиторию. Рекомендации различны, но подоплека одна — пропагандистские манипуляции, дающие эффективный результат при воздействии на сознание, психику, эмоции аудитории.
      Один из ведущих специалистов в вопросах радиопропаганды на зарубежные страны, профессор журналистики Джон Мартин, многие годы изучавший проблемы воздействия на зарубежную аудиторию в рамках Информационного агентства США и занимавший в нем пост руководителя исследований, рассматривает процесс пропагандистского воздействия в виде двух последовательно сменяющих друг друга самостоятельных этапов. Первый этап (а пропаганду Д. Мартин определяет как «убеждающий коммуникативный акт правительства, направленный на зарубежную аудиторию» ) определяется как подготовительный, облегчающий восприятие.
      По мнению Д. Мартина, деятельность пропагандиста в подготовительный период направлена на установление канала связи с аудиторией перед тем, как оказать на нее эффективное пропагандистское воздействие. Важность подготовительного периода для собственно пропагандистского воздействия заключается в том, что он имеет тенденцию формировать у аудитории позитивное отношение к коммуникатору и каналу информации. Положительное отношение к определенному каналу информации, например радиостанции, может быть обеспечено простым знакомством с ней. Доброжелательность чаще всего возникает в той группе, которая добровольно слушает определенный источник информации. Однако вслед за этой проблемой возникают вопросы, связанные с общим механизмом воздействия убеждающего сообщения.
      Подготовительный этап Д. Мартин (и другие буржуазные теоретики) отделяет от собственно пропаган-
      дистского воздействия: «Помимо пропаганды существуют другие формы убеждающей коммуникации — такие, как реклама, просвещение (наставление), проведение политических кампаний. Они отличаются от пропаганды источником, целью (или содержанием) и объектом».
      Процесс пропагандистского воздействия Д. Мартин сравнивает с функционированием образовательных учреждений, а пропагандиста — с учителем. В отличие от просветителя рекламный агент или политический деятель ставит перед собой конкретные специфические цели еще до самого процесса воздействия. Показателями результативности этого процесса служат поступления в кассу от продажи рекламируемого товара или число голосов, поданных избирателями. Работник же просвещения редко получает конечные объективные данные о достижении своих целей. Экзамены в учебных заведениях часто не дают ответа на вопрос, насколько ученик или студент принял к использованию в повседневной жизни полученные им знания. Очевидно, что критерием такой системы служит понимание пропаганды как манипулятивного процесса, не связанного с распространением объективных знаний, научных сведений, нравственных норм, — процесса, направленного на обеспечение заданной реакции аудитории безотносительно к характеру или качеству применяемой информации и аргументов.
      Этот подход, типичный для буржуазной пропаганды, разделяют представители ряда школ — кумулятивной, бихевиористской и других.
      Согласно кумулятивной теории, все формы общения и коммуникации, каким бы минимальным ни казалось их значение, оставляют отпечаток на объекте общения. Американский специалист по вопросам массовой коммуникации Уильбур Шрамм сравнивает воздействие в коммуникационном процессе с образованием осадка от падающих капель воды — постепенно накапливаясь, осадок превращается в большие наросты.
      Факт слушания радиопередач свидетельствует об эффективности подготовительного этапа. Вопрос о том, принимают ли слушающие предлагаемые им идеи или критикуют их, в этот период не рассматривается.
      Первоначальная деятельность пропагандиста измеряется объемом времени вещания, мощностью радиопередатчиков, их количеством (количеством частот, на которых ведется вещание), числом радиоприемников, находящихся в распоряжении аудитории. Так оказывается возможным измерить аудиторию, подвергаемую пропагандистскому воздействию, и выявлять эффективность работы коммуникатора по некоторым формальным данным.
      Второй этап пропагандистского воздействия — выявление степени сознательной осведомленности объекта пропаганды относительно содержания передач, то есть деятельность пропагандиста сводится к возбуждению интереса к сообщению, предполагающего его понимание и «принятие». Понимание определяет дальнейший успех. Переход от прослушивания к пониманию, к осознанию является качественным скачком, ибо процесс убеждения переводится с механического слушания на интеллектуальный уровень. Этот переход, однако, может быть осуществлен только тогда, когда коммуникатор знает, на какой уровень образования и интеллектуальные способности аудитории он может рассчитывать.
      Далее следует стадия «опробования», применения на практике тех установок, которые слушатель почерпнул из источника пропаганды. Буржуазные социальные психологи определяют этот этап как «выравнивание мнений», переориентация, изменение поведения человека в рамках «мира его реальностей».
      Историческая эволюция взглядов на механизм воздействия в послевоенные годы выразилась в том, что повысились требования к степени прочности выработанных установок и поведения. Леон Фестингер считает, что «когда мнения и отношения изменяются в результате мгновенного воздействия убеждающей коммуникации, это изменение само по себе непрочно, оно исчезнет или останется изолированным...».
      1 Festinger L. Behavoiral Support for Opinion Change. — «Public Opinion Quarterly», 1964, Auturm, p. 514.
      Что же, по мнению западных пропагандистов и теоретиков, обеспечивает устойчивость в поведении аудитории, ее следование внушенным установкам?
      Схема пропагандистского процесса была разработана после войны группой социальных психологов из Йельского университета. Избрав в качестве объекта исследования звенья коммуникационной цепи — коммуникатор, сообщение, канал и аудиторию, — эта группа установила, какие характеристики компонентов пропагандистского процесса необходимы для его результативности.
      Коммуникатор, пользующийся доверием и симпатиями аудитории-объекта, имеет преимущество перед тем, кто не вызывает чувства доверия. Причем вызывающий доверие считается достоверным, правдивым, осведомленным. Оказывают воздействие при определенных условиях такие факторы, как голос диктора, манера говорить, оформление радиопередач музыкой, шумами. И неважно, что подобные характеристики могут быть лишь продуктом субъективных суждений аудитории. Здесь существенную роль играет фактор адаптации, приспособление коммуникатора к представлениям и ожиданиям слушателей. Иными словами, чем более мобилен коммуникатор, тем легче ему манипулировать фактами.
      Первоначальное преимущество коммуникатора, состоящее в том, что аудитория испытывает к нему доверие, в короткий срок после того, как сообщение передано, исчезает, конкретного коммуникатора, передавшего сообщение, забывают. Этот феномен известен как «эффект спящего». Вот почему предпочтение оказывается постоянным ведущим программ.
      Механизм пропагандистского воздействия функционирует эффективно в случае, если сообщение соответствует целям, потребностям или стремлениям аудитории и не противоречит существующим представлениям, взглядам, верованиям, установившимся нормам — всему тому, что лежит в границах этих категорий аудитории. Было установлено, что изложение только одной точки зрения более эффективно, нежели изложение двух противоположных точек зрения, — в тех случаях, когда аудитория уже убеждена и не желает выслушивать другой точки зрения или если она недостаточно подготовлена. Представление двух точек зрения более эффективно при общении с хорошо подготовленной аудиторией или аудиторией, имеющей первоначальную тенденцию к противоречию. Важным оказалось такое наблюдение: представление, хотя бы формальное, двух точек зрения несет в себе зародыш противодействия, определенный иммунитет против возможной контрпропаганды.
      Восприятие аудиторией предлагаемых ей сообщений селективно. Поэтому эффективность воздействия повышается, если сообщениям «за» и «против» придается определенная последовательность. Сообщения, которые нравятся, запоминаются лучше и чаще, нежели те, которые не нравятся. Ожидаемые и преференциальные сообщения аудитория всегда примет лучше, чем те, на которые она попадет случайно. Сообщения, вызывающие страх и содержащие угрозы, прямо и безусловно связаны с глубиной воздействия на аудиторию. Глубина воздействия зависит также от количества используемых источников информации, от ситуации восприятия и формы сообщения.
      Большинство западных теоретиков считают, что различные средства массовой информации: радио, телевидение, газеты, журналы — имеют собственную аудиторию, предпочитающую какой-либо один вид сообщений. И наиболее эффективен пропагандистский результат при личных контактах с коммуникатором. Радиокоммуникация в свою очередь эффективнее печати. «Телевидение и кинофильмы, судя по всему, занимают промежуточное место между межличностным общением и радиовещанием, но это положение не нашло эмпирического подтверждения» , — отмечает, например, Дж. Клаппер. Многочисленные исследования подтвердили преимущественное влияние непосредственного общения с коммуникатором, причем сам процесс и качество общения часто определяются именно его личностными характеристиками.
      В огромной степени результат пропагандистской деятельности зависит от аудитории, ее предшествующей истории, характерной для нее системы установок, включающую убеждения, взгляды, обычную манеру поведения отдельных личностей, зависящих в свою очередь от таких факторов, как возраст, пол, образование, социально-экономическое положение, географический регион и т. д. В равной степени буржуазные социальные психологи с успехом деятельности механизма пропаганды связывают такие субъективные личностные факторы, как общительность или, напротив, неконтактность, агрессивность, авторитаризм, большая или меньшая потребность в том или ином канале информации и т. д. Признавая, что слушатель селективно обращается к информации, теоретики бихевиористской школы социальной психологии не считают, однако, как это было раньше, что он ищет в сообщениях исключительно такую информацию, которая подтверждает его мнение или принятое им решение. Они опираются на модель формирования и изменения отношений к действительности, при которой реакция аудитории на коммуникативный стимул напоминает схему получения заданной реакции на определенный стимул при обучении.
      Сторонники когнитивной теории объясняют механизм воздействия информации стремлением индивида поддерживать баланс убеждений и эмоций, сохранять согласованность и равновесие между первым и вторым. В этой модели личность предстает как носитель неких самостоятельных суждений, черпающая в информации поддержку своим представлениям и убеждениям.
      Сторонники теории диссонанса не только объясняют, почему и как складываются отношения в системе коммуникатор — сообщение — аудитория, но и пытаются предсказать возможный результат определенного пропагандистского усилия. Достоверность этой модели, однако, не всегда подтверждается. То обстоятельство, что предсказываемое поведение не всегда соответствует реальному результату, вызвало критику теории диссонанса за попытки объяснять механизм воздействия на аудиторию безотносительно к результату.
      Не будет преувеличением сказать, что все названные разновидности школ и направлений в изучении влияния пропагандистской коммуникации на личность не принимают в расчет социально-политический смысл, содержание информации.
      Рассматривая механизм воздействия пропаганды безотносительно к содержанию (дезинформация, ложь, подрывные действия и т. д.), буржуазные теоретики пытаются объяснять его природой человека. Классовые идеологические принципы в отношениях к действительности, в том числе к коммуникационным процессам, не берутся в расчет, что сводит все выводы и рекомендации западных исследователей к науке манипуляции сознанием и поведением аудитории. В лучшем случае используются такие расплывчатые для классификации механизмов пропаганды категории, как морально безупречные и морально сомнительные методы. Морально безупречные методы, по схеме американского исследователя Р. Уайта, предполагают, что сообщения оказываются достаточно полезными для слушателя. Главная задача при этом — привлечь и удержать внимание. Сообщения должны быть достаточно интересными, соответствовать потребностям и запросам аудитории и в то же время достаточно разнообразными, чтобы не утомлять монотонностью. Чтобы сообщение оказало на слушающего необходимое устойчивое и длительное воздействие, чтобы в сообщение поверили и его усвоили, оно должно восприниматься дружественно, с готовностью, поскольку люди, как правило, склонны верить тому, кто им нравится, к кому они испытывают симпатию, полагая, что им не хотят нанести ущерб. Контакт может быть установлен или поддержан различными способами — юмором, теплотой, направленными на укрепление доверия между пропагандистом и объектом пропаганды.
      Присоединяясь к определению К. Хоуландом наиболее эффективного метода двустороннего изложения аргументов (не объективный подход к каждой из точек зрения, а как готовность частично принять аргументы противника, цитировать, излагать и обсуждать их, соглашаться по крайней мере с некоторыми из аргументов, направленными против позиций коммуникатора, отвергая и дискредитируя главное), Р. Уайт называет этот прием техникой «да, но».
      Отметим, что такая техника широко используется в антисоветской пропаганде. Р. Уайт приводит примеры бесед гидов американских выставок в социалистических странах и ответы на вопросы в радиопередачах. Американские гиды на вопросы посетителей о дискриминации негров в США обычно отвечали: «Это очень серьезная проблема. Лично я считаю, что это одна из наших важных проблем, поскольку против негров, действительно, во многих штатах осуществляется дискриминация, но во многих штатах негры занимают высокое общественное положение». Принятие утверждения, полагает Р. Уайт, создает общую основу для дальнейшей беседы, увеличивает готовность объекта верить в справедливость и других тезисов, которые излагает коммуникатор.
      В качестве важного элемента процесса убеждения Р. Уайт называет обращение к сильнодействующим мотивам, таким, как страх, ярость, гнев, которые, как считает теоретик, не являются морально предосудительными, если цель, на которую направлена пропаганда, оправдывает это.
      К морально оправданным приемам, полагает Р. Уайт, относится и вовлечение в действие. Смысл метода состоит в том, что пропагандируемые, не подозревая этого, становятся соучастниками акций, которые проводят пропагандирующие.
      Из числа методов, относящихся к морально сомнительным, Р. Уайт называет пять. В его классификации они лишь констатируются, иллюстрируются, им не дается оценки как нежелательным, противоправным или противоречащим отношениям между странами. Ложь как сознательное использование и распространение того, что сам коммуникатор считает дезинформацией, — наиболее очевидный метод из арсенала подобных.
      Вместе с тем использование откровенной лжи в международной пропаганде до некоторой степени ограничено вследствие того, что противоречит созданию, сохранению и укреплению доверия, к которому стремится каждая радиостанция. Поэтому чаще применяется прием, получивший название «инуэндо», — намек или дискредитация в скрытой форме. Примером подобного намека может быть заявление: «Я не утверждаю, что сенатор Фулбрайт является сознательным орудием в руках коммунистов», предполагающее, что сенатор Фулбрайт настроен прокоммунистически, однако не сознает этого. Пропагандистский эффект достигается и тем, что имя объекта, подлежащего дискредитации, связывается и упоминается рядом с дискредитирующим фактом. «Инуэндо» применяется в случаях, когда обвинение без достаточных доказательств, свидетельств может повлечь за собой в конечном итоге подрыв доверия к коммуникатору-пропагандисту.
      Чрезвычайно распространенным приемом среди «морально сомнительных», по терминологии Уайта, является представление частного мнения как факт. Утверждение Гитлера о существовании всемирного еврейского заговора, направленного на уничтожение Германии, даже если допустить, что он верил в него, является мнением, поданным в качестве факта. Заявления американской администрации, в частности президентами Дж. Кеннеди, Л. Джонсоном и Р. Никсоном, о «коммунистической агрессии», «советской угрозе» также есть выдумка, представленная как фактические обстоятельства.
      Этот метод постоянно применяется в практике пропагандистских станций буржуазных стран.
      Когда Гитлер утверждал, что захват Чехословакии будет последним актом насилия в Европе, он лгал, зная, что затем потребует значительно большего. Когда президент США Д. Эйзенхауэр утверждал, что не было разведывательного полета «У-2» с Пауэрсом на борту, он также лгал, ибо сам санкционировал такие полеты. Когда президент Джонсон и его советники публично охарактеризовали инцидент в Тонкинском заливе как агрессию со стороны ДРВ, они также знали, что это грубая ложь. Знали они и о характере предшествующих действий США против Северного и Южного Вьетнама. То, что ложью является и утверждение об агрессии со стороны Никарагуа, президент Рейган знает и оправдывает этим военные действия, бомбардировки Гренады и минирование портов в Никарагуа. Коммуникаторы при этом передают собственную интерпретацию ситуации как единственно возможную. Эта техника служит сознательному обману в том случае, если коммуникатор знает о существовании других точек зрения, которые, по его мнению, не менее достоверны.
      Наконец, нередко используется прием, направленный на сознательное замалчивание фактов. Он тем чаще применяется буржуазными пропагандистами, чем вероятнее ситуация, в которой об этом факте не станет известно слушателю из других источников. Война во Вьетнаме дала много примеров замалчивания американскими пропагандистами и политическими лидерами невыгодных и неудобных им фактов. Применение химического оружия уничтожения людей и отравления окружающей среды, зверства американских солдат, пытки пленных, расстрелы полностью скрывались пропагандой США от американской аудитории и мировой общественности по крайней мере до массового расстрела жителей в Милаи-Сонгми в 1971 году.
      Замалчивание — один из тех методов, которые охотно используются буржуазной пропагандой как в официальной, так и в нелегальной деятельности. И не только в этих видах средств информации.
      Процесс направленной обработки информации начинается значительно раньше, чем она попадает в редакции радиостанций и газет. Вот как об этом пишет американский профессор, юрист-международник Д.-Б. Уиттон: «В США так называемая «информация» или «факты» публикуются правительством для того, чтобы убедить мир, что американская экономика опережает советскую или что мы добиваемся больших успехов в сфере гражданских прав... В руках неразборчивого правительства сообщения подобного рода могут перерасти в чудовищное оружие искажений, диффамации, способное возбудить народ против своего правительства и одну страну против другой».
      Достаточно широкое распространение получил метод предполагаемой очевидности, сущность которого состоит в том, что изложение определенного материала, концепции или факта дается в такой интерпретации, как если бы его истинность была сама собой разумеющейся, аксиоматичной и эта доказанность была очевидной для всех. Так подается частное мнение в качестве факта, так этот прием смыкается с методом косвенной аргументации, когда пропагандируемый факт используется как очевидность для доказательства другого, якобы основного.
      Во время войны во Вьетнаме стереотип «коммунистическая агрессия» использовался американскими пропагандистами именно в такой форме. Чтобы «не вникать» в подробности, пропагандистские ведомства США распространяли удобную для себя формулу, призванную оправдать их агрессию во Вьетнаме.
      В буржуазных концепциях пропаганды находит место и классификация типов слушательской реакции, во многом основанная на опыте нацистского радиовещания. Буржуазные теории различают три типа реакций слушателей на предлагаемую систему убеждений. Первый — пассивное принятие (или непринятие) пропагандистского материала в соответствии со степенью его правдоподобия, с тем, что слушателям позволяет принять собственная система установок и представлений.
      Второй тип реакции состоит во включении пропагандистского материала в личностную систему взглядов и убеждений слушателя. Внушающее воздействие непосредственно ориентировано на формирование определенных мнений, взглядов, отношений к тем или иным фактам, а в конечном итоге и на изменение мировоззрения.
      Наконец, третий тип реакции — это побуждение к действию с расчетом на провоцирование отдельных сбитых с толку элементов и целых групп населения. Это уже не реакция на убеждение, а реакция на призыв к действию.
      Успех радиопропаганды связывается с точным предвидением типа реакции аудитории. Передачи радиостанций США на социалистические страны ориентировались на все три типа реакции, при этом надежда преимущественно возлагалась на последний тип реакции. Два первых типа реакции учитываются при постоянном ведении пропаганды, в том числе официальными службами, третий тип — прерогатива подрывной пропаганды. Однако изменение убеждений, ценностных ориентаций, образа мыслей, создание социально-психологического климата, благоприятного для подрывных буржуазных пропагандистских центров, также используются при проведении подрывных операций.
      Буржуазные пропагандисты, ведущие кампанию определенной продолжительности, неизбежно стремятся к тому, чтобы узнать, как реагируют слушатели на передачи, и в соответствии с типом реакции корректируют программы. В целом техника, предусматривающая убеждения (первый и второй типы реакции), использует иной подход к слушателю, нежели та, которая применяется для побуждения слушателя к действиям. В первых двух случаях преимущественное внимание уделяется закономерностям функционирования человеческого сознания, логического формализованного мышления с привлечением манипу-лятивной техники. Во втором важнейшее место отводится механизму воздействия эмоционального заряда, который стимулирует слушателя к действиям.
      Буржуазные социальные психологи никогда не исследуют в качестве объекта внушения мыслящую личность, а тем более классово сознательную личность, — ставка делается на конформистски настроенного, с неустойчивыми взглядами и примитивными представлениями человека. Но даже когда в качестве объекта пропаганды признается рационально мыслящая личность, предпочтение отдается сумме средств эмоционально-манипулятивного воздействия, надежнее обеспечивающего пропагандистский результат.
     
      Под гипнозом
      манипулятивных
      доктрин
      Специфические качества радиовещания дают возможность использовать его как мощный инструмент манипулятивной техники. «Радио, — подчеркивал теоретик нацистского радио Герберт Шредер, — непосредственно, примитивно, широко и глубоко влияет на слушателя... Радиопередача может не отставать от развития событий. Радиосообщение может быть не отчетом о событии, а непосредственным одновре-
      менным опытом. Радио не ограничено конкретной аудиторией, не знает индивидуальных различий, говорит с каждым, влияет на каждого как на личность, на группу, массу».
      Тот факт, что радиопропаганда имеет нефиксированный характер, увеличивает вероятность мани-пулятивного влияния. Прослушанное однажды сообщение может оставить яркий эмоциональный отпечаток благодаря непосредственности живого слова. Радиосообщения требуют значительно меньше напряжения и усилий для понимания и восприятия, нежели сообщения печатные.
      Немецкие теоретики называли эти особенности радиовещания «принципами» и предписывали практикам использовать их в политических целях. Из этих «принципов» они особенно выделяли доступность радиосообщений. Развитие политического сознания побуждает обращаться к источникам, из которых в любое время, быстро, недорого широкие народные массы, в том числе и неграмотные, могут получить информацию. Все важные заявления государственных деятелей мира передаются по радио. Степень авторитетности подобных информационных сообщений переносится общественным мнением на сам источник информации. Паника в США, которую вызвала передача Орсона Уэллса о вторжении марсиан на Землю (осень 1938 года), объясняется, в частности, тенденцией аудитории рассматривать радио как надежный источник важных и точных сообщений.
      Скорость, с которой сообщения распространяются при помощи радио, несет в себе существенный элемент престижности. Человек, услышавший о сообщении раньше другого, подсознательно ощущает себя более значительным, хотя практической пользы из полученной информации в подавляющем большинстве случаев он не извлекает. В то же время станцию, которая раньше сообщила слушателю о событии, он будет предпочитать другим. Технический, казалось бы, вопрос — скорость, с которой передается информация, — перерастает в политический.
      1 Schroeder Н. Ein Sender erobert die Herzen der Welt Essen, 1940, S. 73.
      Манипулятивная пропаганда с ее ориентацией на форму (напомним о военных маршах, барабанном бое и звуках фанфар, сопровождающих выступления главарей-нацистов), апеллирующая к инстинктам и эмоциям, а не к разуму, извращающая представления о подлинных и мнимых интересах масс, нашла в радио мощное средство воздействия.
      В соответствии с буржуазными доктринами, противопоставляющими массы элите, пропагандисты (а фашистские пропагандисты делали это особенно откровенно) рассматривали слушателей как примитивную, подвластную влиянию чувств и инстинктов серую массу. В то же время массовое поведение, с их точки зрения, небеспорядочно, поскольку инстинкты подчиняются биологическим законам, которые, считали они, одинаковы везде и безотносительны к политической системе, социальным условиям, историческому периоду, национальности. Даже расовые различия, которые были чрезвычайно важны для сторонников нацистской расовой теории, не меняли психологических характеристик, приписываемых толпе. Больше того, исходная посылка, состоящая в том, что массами управляют одни и те же законы, вселяла в нацистских, а затем и американских буржуазных пропагандистов уверенность, что эти теории, так эффективно показавшие себя в свое время в Германии, будут действовать везде, в любое время, в любых условиях. «...То, что вы говорите людям в толпе, в момент, когда они пребывают в состоянии фанатичной преданности, равнозначно словам, воспринятым в состоянии гипноза, словам, которые невозможно опровергнуть или ликвидировать никаким разумным объяснением».
      Еще нацистские пропагандисты догадались, что массами нельзя управлять только при помощи силы. Силой можно подавить противника, но полностью подавить массы нельзя. Однако массы можно вести за собой, «поскольку пропаганда, если она искусно применяется, воздействует на волю человека, более продуктивна, более могущественна и значительно более глубока по силе воздействия, нежели открытая сила подавления». Подобное понимание пропаганды дает возможность лидеру, если он умеет возбудить толпу, установить власть, использовать законы массового поведения, контролировать обстановку. Поэтому в соответствии с установками нацистской пропаганды пропагандист должен освободиться от интеллектуального балласта и апеллировать к эмоциям, пристрастиям, побудительным мотивам, инстинктивным стремлениям аудитории. «Чем более примитивными являются методы пропаганды, тем более интенсивной будет реакция масс, чувствующих примитивно» 2.
      Наиболее важным аспектом иррациональной природы человека является его стремление к вере, утверждали нацисты. «Человеческими душами движет вера, а не холодный анализ ума» 3, — утверждал Е. Хадамовский. Смелая идея, даже сверхиррациональ-ная, является сильным оружием пропаганды. Пропагандист, по мнению нацистских теоретиков, не должен опасаться, что его идея будет слишком радикальной и оттолкнет людей. Радикальная возбуждающая пропаганда отпугивает «слабых и неверных», но привлекает внимание того, кто «динамичен и готов идти вперед». Представляя широким массам свою идею, пропагандист обязан упрощать аргументацию, делать ее ясной и настолько несложной, чтобы ее мог понять и принять самый нетренированный ум. Со свойственным нацистам пренебрежением к массам утверждалось, что всякая эффективная пропаганда должна ограничиваться только некоторыми пунктами и использовать их подобно лозунгам до тех пор, пока даже последний по способностям человек не будет в состоянии представить себе, что подразумевается под конкретными словами. Все, что не имеет отношения к обсуждаемому вопросу, а также то, что может затемнить или усложнить основную идею, следует устранять.
      1 Taylor Е. The Strategy of Terror. Boston, 1940, p. 212.
      2 Weinbrenner J. Handbuch des Deutchen Rundfunks. Heidelberg, 1939 — 1940.
      3 Hadamovsky E. Propaganda und nationale Macht. Berlin, 1933, S. 18.
      Так же, как примитивизация идеи, должен быть упрощен и однозначно определен объект нападок, критики. Унификация и постоянство объекта критики («врага») — один из кардинальных принципов техники буржуазной, вначале нацистской, а затем и американской, пропаганды. Объекты, хотя и принимают различные формы, тем не менее должны выглядеть как единый враг. После того как пропагандистами в централизованном плане намечен один конкретный враг, на нем будет вымещаться накопившееся недовольство, к нему следует сводить, так или иначе с ним связывать все остальные объекты критики.
      Богатым арсеналом средств формирования эмоционального отношения слушателя к обсуждаемым предметам обладают устное слово, шумы, музыка, технические приемы радиовещания (например, реверберация) и т. д.
      К средствам манипулятивной техники относится и создание имиджей участников системы общения при помощи радио; выступающий перед микрофоном обладает заведомым преимуществом перед тем, кто слушает. Согласно буржуазным теориям, это преимущество пропагандиста перед своей аудиторией связано с тем, что он эксперт, знакомый с законами и механизмом мышления, с психологией человеческих реакций. Предлагая слушателям «вынести свое суждение», он создает иллюзию опоры на их собственное мнение, ибо характер обработки и подготовки материала, заранее определенный пропагандистом (интонация, акцентировки, система аргументов), предрешает направление мышления слушателей. Слушатели добровольно вверяют себя пропагандисту, и уже тот факт, что аудитория не может тут же возразить, выразить свой протест и т. д., обрекает ее на пассивность.
      Пропагандист же является активным началом, что безусловно, следует рассматривать как преимущество пропагандиста.
      Нацистские пропагандисты и сторонники их школы считали, что для достижения успеха в утверждении «воли» пропагандист должен постоянно заявлять аудитории о своей решимости, наступательном характере, силе. «Пропаганда и сила никогда не являются абсолютными антитезами, — утверждал Е. Хадамовский. — Между ними лежат средства различного уровня и различной степени влияния, способные оказывать воздействие от мягкого убеждения до дикой массированной пропаганды, от вольной формы радиоорганизации добровольцев до создания государственных и полугосударственных институтов, от индивидуального до массового террора». Пропагандист, по мнению нацистов, должен постоянно наступать, искать конфликт, поскольку интерес поддерживается драматизацией конфликта, ситуации. Именно там, где есть конфликт, возникает возможность продемонстрировать силу и власть. Во власти «хозяина» подсказать выход из конфликтной ситуации, найти «врага» и натравить на него недовольных. «Люди нуждаются в страхе, им нужен кто-то такой, кто способен пугать и делать их испуганно-податливыми» 2.
      В тех случаях, когда радиопередачи адресуются к конкретной группе населения, они легко распознаются и классифицируются по характерным эмоциональным обращениям. Обращение к однородной аудитории более эмоционально насыщенно, чем к смешанным аудиториям, к слушателям разных интересов, разного уровня образования и подготовки, различной национальности. Обращение к женской аудитории насыщенно сентиментальными мотивами. Рабочим, как правило, адресованы более жесткие, упрощенные, зажигательные передачи.
      Следует сказать, что радиопропаганда, ведущаяся на коротких волнах, является направленной только отчасти, так как технически трудно предназначить коротковолновую передачу какой-либо ограниченной социальной группе. Такие передачи адресованы, как правило, широкой аудитории и ориентированы, скорее, на то, чтобы произвести равное впечатление на всех. Чем шире аудитория, тем меньшими возможностями эмоционального воздействия располагает передача.
      1Hadamovsky Е. Op. cit., р. 18.
      2 Raushning Н. Op. cit., р. 82.
      Исходя из того, что передачи могут натолкнуться на обоснованное недоверие и даже предубеждение аудитории, теоретики и практики буржуазного радио пытаются вызвать у слушателей такое отношение к своим передачам, которое исключало бы оценку их деятельности как «пропагандистской». На это, в частности, направлена одна из современных буржуазных антикоммунистических теорий — теория деидеологизации, утверждающая свою свободу от идеологии и всяческих «измов», пытающаяся посеять подозрительность аудитории к внутреннему радиовещанию и иным средствам массовой информации стран, на которые они ведут передачи. Классический прием такой пропаганды состоит в постоянном напоминании коммуникатором (диктором, комментатором, выступающим), что «он говорит правду» и не занимается «пропагандой». Одновременно коммуникатор пытается различными способами предостеречь слушателей от «безответственных, лживых утверждений» противостоящих средств массовой информации.
      Широко распространенным, стереотипным стало утверждение: «Мы говорим правду — враг занимается пропагандой». Вот как, например, пытались отмежеваться от «пропагандистской» деятельности английские пропагандисты еще в 1941 году: «Большинство англичан, — утверждал в одной из передач Лесли Говард, — стыдятся рекламировать пропаганду и по своему характеру не очень приспособлены для того, чтобы вести ее... Наш враг, напротив, глубоко верит в пропаганду и довел ее организацию до невиданного уровня».
      Аналогичные утверждения делали и нацистские пропагандисты. Попытки подорвать доверие к радиопередачам союзников по антигитлеровской коалиции занимали важнейшее место в передачах радио Германии. С середины апреля 1941 года немецкое радио давало серию передач, содержавших ссылки на ложные утверждения английского радио. Вот как начинались эти передачи: «В наши дни, когда английская пропаганда достигла невероятного размаха и наполнена оптимистическими информационными трюками, полезно напомнить, что говорили политические пророки Лондона год назад». Вслед за этим передавались комментарии Би-Би-Си годичной давности и сообщения английских газет, относившиеся к апрелю 1940 года (вторжение в Норвегию и кампания в Нидерландах), которые содержали много дезинформации и в свете более поздних событий оказались несостоятельными.
      Попытки подорвать доверие к советским источникам информации, радиовещанию, газетам составляли и составляют важнейшую черту подрывной буржуазной радиопропаганды. Клеветническим и безответственным нападкам подвергались советские газеты, в частности «Правда» и «Известия».
      С особой тщательностью прослушиваются все передачи советских радиостанций в поисках материала для дискредитации Московского радио. По внутреннему американскому радиовещанию были организованы даже серии передач, построенных на цитатах, произвольно выхваченных из программ Московского радио на зарубежные страны, которые подвергались затем извращению и антисоветскому комментированию.
      Эти методы находятся в активе буржуазной подрывной пропаганды, и постоянно изыскиваются новые, более изощренные.
      Цитирование «документов», оценок экспертов, свидетельских отчетов, всевозможных других материалов, необходимое для убедительности подрывной пропаганды (как, впрочем, и официальной), носит кумулятивный характер. Считается, что кумулятивное впечатление от серии разрозненных документов и тезисов дает не меньший результат, чем тщательно аргументированное обсуждение одного вопроса. В значительной степени расчет делается на нефикси-рованность радиосообщений и скользящее их восприятие — слушатель, следя за быстрой речью, из-за несовершенства памяти упускает ссылки на некоторые важные положения, возможно и на источник информации, и сам в своем воображении согласует, свяжет несогласованные части радиопрограммы Слушатель становится беспомощным перед лицом потока предлагаемых ему материалов, а то обстоятельство, что различные положения и тезисы находятся в какой-то последовательности, заставляет его поверить, что связи эти разумны и что он на самом деле выслушал хорошо аргументированную беседу. При этом широко используется метод «взращенной» информации.
      Во время второй мировой войны немецкое радио широко воспроизводило заявления и оценки бразильских, датских, болгарских газет, цитировало шведские, бельгийские, французские и итальянские журналы, которые нередко находились под немецким контролем и которые, с другой стороны, было физически невозможно получить слушателям.
      Эта же схема используется в настоящее время американским и английским как официальным, так и подрывным радиовещанием.
      Центральное разведывательное управление США на протяжении всего послевоенного периода в нарастающей степени финансировало и финансирует многочисленные издания и радиостанции, которые служат американской пропаганде источниками для цитирования. С этой целью ЦРУ содержит профессиональных журналистов и целые информационные агентства и радиостанции, через которые распространяется информация для воздействия на аудиторию зарубежных стран и США. Напечатанный в апреле 1976 года доклад Специальной комиссии сената США, занимавшейся расследованием деятельности ЦРУ, подчеркивает, что только в 1967 году ЦРУ опубликовало или субсидировало публикацию более двухсот книг. Это были книги «О жизни животных», «Об африканских сафари», перевод на язык суахили книги Макиавелли «Принц» («Государь»), перевод на русский язык работ Т.-С. Элиота, пародия на знаменитый красный цитатник высказываний Мао Цзэдуна под названием «Цитаты из работ председателя Лю». Среди книг, выпущенных до 1967 года, значатся записки агента иностранной разведки Пеньковского, публиковавшиеся в виде серий некоторыми американскими газетами. Доклад комиссии сената назвал эту книгу, написанную сотрудниками разведки в исключительно пропагандистских целях, «книгой ЦРУ». Право на ее издание было продано издателям через подставную организацию. Этой поделке была создана реклама и обеспечен коммерческий успех.
      Информация, которая специально создается и распространяется ЦРУ за границей, а затем вновь попадает в США для оказания влияния на общественность страны, на профессиональном шпионском языке ЦРУ называется «выпадение осадка». «Выпадение пропагандистского осадка в Соединенных Штатах, — отметила Специальная комиссия сената США, — является необходимой частью процесса пропаганды, для того чтобы создать атмосферу достоверности».
      Цитаты из газет и журналов подаются американским радиовещанием как откровения, совершенные и правдивые. Авторитет свидетельских отчетов, заявлений очевидцев используются как способ создания доверия.
      В практике империалистического радиовещания широко распространены ссылки на анонимных свидетелей; более ценными считаются нейтральные источники сообщений, но особенно цитируются сообщения перебежчиков. Подобные заявления считаются убедительными, поскольку исходят от представителя враждебной страны. Потребность в выступлении любого свидетеля в пропагандистских целях оказывается такой большой, что радиодиверсанты используют его оценку, несмотря на ее, как правило, незначительность.
      В теоретическом оснащении пропаганды, в системе средств манипулирования и внушения немалое значение отводится имиджам и стереотипам, в которые облекаются все факты и явления действительности. К технике стереотипизации нацистская пропаганда обращалась еще в начале 30-х годов, оставив большой эмпирический материал исследователям в США и Англии в послевоенные годы. Отражая действительность в ярких, но заведомо деформированных словесных образах, немецкая, а затем и американская пропаганда создавала извращенное представление о событиях и явлениях окружающей жизни.
      Многократно повторяя определенные стереотипы, пропагандисты вносят удобную им классификацию в сложные жизненные и общественные явления; в результате социально-экономические и иные черты как социалистического, так и капиталистического общества предстают в произвольно сконструированных категориях и терминах. Таким образом, возникает, с одной стороны, «коммунистическая диктатура», «закрытое общество», с другой — «общество свободного предпринимательства», «свободное общество» и т. д.
      Империалистическая пропаганда широко использует прием, состоящий во внедрении систем извращенной классификации, в частности, деление стран на «бедные» и «богатые», «развитые» и «слаборазвитые», «северные» и «южные». Порочные с научной точки зрения категории, применением которых создаются подобные ложные схемы, затрудняют распространение действительно научных категорий, реальных, научно обоснованных систем и связей в обществе. Буржуазная пропаганда показала себя чрезвычайно изобретательной в создании ложных стереотипов, особенно применительно к сфере демократии, законности, морали, где ее позиции весьма уязвимы.
      Нацистская пропаганда оперировала грубыми схемами стереотипов, деля явления и факты на черные и белые, давая оценки однозначно положительные или отрицательные. Техника стереотипов приносила заметные результаты в пропаганде на население Германии. Американские специалисты видят причины этого успеха прежде всего в особых свойствах мышления и культурных традициях немцев Успеш-
      ное использование стереотипов объяснялось и строгой централизацией немецкой пропаганды.
      Однако ни этническая психология, ни историко-культурные традиции не в состоянии объяснить, почему эти стереотипы нашли применение в подрывной деятельности, в нападках на Советский Союз, на коммунистическое движение. Подобные стереотипы порождены классовой ненавистью к обществу равноправных и свободных граждан, к обществу, уничтожившему престиж собственничества и гнет эксплуатируемых, к обществу трудящихся. И не случайно, что теория стереотипов была разработана вскоре после Октябрьской социалистической революции, а четкое, рафинированное выражение, незатушеванное рассуждениями о демократии, плюрализме и т. д., нашла в условиях именно фашистского государства.
      Попытки свести к определенным, придуманным стереотипам всю окружающую жизнь направлены на формирование соответствующего типа мышления, на регулирование духовного мира аудитории. Стерео-типизированная система определений жизненных явлений предполагает ответные своеобразные эталоны реакций, исключающие сомнения в характере отдельных событий, назначении общественных институтов в стране и за рубежом и т. д. Стереотипы сводят нужную ситуацию до уровня матрицы, по поводу которой не возникает вопросов, нет необходимости размышлять. В отношении таких ситуаций существуют готовые установки, одобренные «общественным мнением», «человеческим сообществом».
      Негативными стереотипами в подрывной пропаганде являются стереотипы, предназначенные для дискредитации руководителей страны-объекта. Негативный стереотип руководителей несет в себе несколько пропагандистских элементов. Это характеристики самого осуждающего типа, которые только можно применить к лицам, занимающим высокие государственные посты. «Руководители» — злодеи,
      бюрократы, безответственные люди, грубые, жадные взяточники, честолюбцы. Если невозможно создать негативный стереотип в отношении руководителей в официальной пропаганде, то отдельные его черты доносятся как намек, из которого слушатель должен
      сам сделать выводы. В неофициальной, «черной» пропаганде отрицательные стереотипы, а также имиджи используются прямо, оправдывая утверждения о необходимости замены существующих руководителей другими. Так уже при формировании стереотипов в них закладываются элементы деструктивной подрывной пропаганды.
      Когда в связи с двухсотлетним юбилеем США американская пропаганда изображала свою страну как борца за свободу и независимость, она стремилась связать в сознании слушателей образ современных Соединенных Штатов с образом тех американцев, которые в свое время действительно боролись за свободу. «Аргументация по аналогии» позволяет привлечь в радиопередачи значительно больше различных элементов, в том числе развлекательных, чем строгие логические рассуждения. Особенностью аргументации по аналогии является возможность широко использовать на практике ссылки на историю, на те ее события, которые выгодно рисуют прошлое страны-коммуникатора, объясняют и оправдывают действия сегодняшнего дня, проводимую этой страной внешнюю политику и конкретные внешнеполитические акты. Сравнение по аналогии часто противоречит логике, поскольку внешне сходные ситуации оказываются различными по существу. И в то же время психологически аналогия является могучим манипулятивным пропагандистским оружием. «У нас дела идут так, как шли они во времена Шекспира», — повторяют английские специалисты. В передачах подчеркивается, что Англия является «колыбелью демократии», «страной движения чартистов», «страной Шекспира, Диккенса, Голсуорси».
      Особенно утонченно использует этот прием израильская пропаганда, которая апеллирует к библейской истории, отыскивая примеры тысячелетней давности, оправдывающие, по ее мнению, современную экспансионистскую политику. Так, в оправдание агрессивных действий против арабских стран была проведена широкая пропагандистская кампания вокруг легенды об «исходе» — о том, как пророк Моисей вывел евреев из Египта в Израиль.
      Во время второй мировой войны Англия широко использовала технику семантического манипулирования. Стереотип «битва за Атлантику» был специально сконструирован и искусно распространен английской пропагандой в связи с тем, что уничтожение немецкими подводными лодками английских кораблей в первые месяцы 1941 года нанесло тяжелый удар английскому флоту, поставив под угрозу само существование Англии. Благодаря слову «битва» потери английских судов выглядели несколько оптимистичнее, ассоциируясь не просто с уничтожением, а с запланированным военным сражением.
      Американские и израильские пропагандисты взяли за правило говорить о бомбардировках гражданского населения Вьетнама, Ливана и о других агрессивных акциях против свободолюбивых народов как о «действиях по возмездию» или «ответных действиях», нередко именуя бомбардировки «вооруженным разведывательным полетом». «Деятельность по реконструкции», «союз ради прогресса» — таковы семантические приемы, используемые американской пропагандой по отношению к зависимым странам Азии, Африки, Латинской Америки.
      Примечательно использование в словаре буржуазной радиопропаганды слова «мир». В устах буржуазных радиопропагандистов «мир» — пустое слово, мертвый ярлык. Буржуазная пропаганда стремится не допустить, чтобы слушатели связывали борьбу за мир с СССР. В спекулятивных пропагандистских целях группа молодежи, действовавшая под эгидой ЦРУ США, была названа «корпусом мира». Такой прием помимо спекуляции на позитивном значении понятия направлен на его девальвацию, так как рождает путаницу между истинным значением слова «мир», понятного всем народам, и спекулятивным значением, взятым на вооружение буржуазной подрывной пропагандой.
      Если функции одних стереотипов состоят в том, чтобы конкретизировать некие общие положения и доктрины, то задача других — отвлечь внимание от конкретных реальностей, перевести слушателей в абстрактную, обобщенную сферу понятий. Таким приемом является, например, широкое, рассчитанное на обывателя толкование буржуазной пропагандой термина «левые». В его значение обобщенно и произвольно включаются «новые левые», экстремисты всех мастей, анархисты, террористы, троцкисты и... коммунисты. При этом делается сознательная попытка установить связь, равенство и даже единство в действиях и ответственности террористов и коммунистов.
      Когда буржуазная пропаганда утверждает, что выступает против классовых «предрассудков», не признает классов вообще, заявляет, что служит идеалам всеобщего блага, говорит о бессмысленности идеологии, провозглашая «свободу мнений», «всеобщую гуманность», она пытается увести общественность от конкретных, понятных целей в абстрактную сферу.
      Многие стереотипы, применяющиеся в буржуазной пропаганде, носят универсальный характер, превращающий их в игру в слова. Радиопропагандисты говорят «о всемирной цивилизации», «объединенном человеческом сообществе», «всеобщем гуманизме», «демократии», «всемирной борьбе за свободу» и т. д., стремясь помимо прочего создать специфический отрицательный стереотип «заблуждающихся», «ослепленных «измами» опасных фанатиков».
      К технике стереотипов примыкает прием, направленный на создание и эксплуатацию феномена престижа. Пропагандисты используют свойство окружать некоторые явления, символы, а чаще людей эмоциональным ореолом уважения и безусловного престижа. Ассоциации определенного пропагандистского тезиса с престижным символом — не новый прием в пропагандистской деятельности. Известно, что одна и та же рекомендация может быть принята или отвергнута в зависимости от того, кем она предлагается. Пропагандистские станции Запада стремятся привлекать в качестве комментаторов лиц, по разным причинам являющихся престижными.
      В период второй мировой войны Би-Би-Си отбирала для выступлений лиц либо по признаку их популярности, знания страны, на которую велось вещание, либо в силу их специфической информированности по определенным вопросам. В первую категорию входили такие комментаторы, как Д. Пристли, Д. Лоу, Эрвин и Ноэль Коварды. Экспертом в специальных вопросах международных отношений был Виклем
      Стид, специалистом по военным вопросам — полковник Стивенс.
      В послевоенный период Би-Би-Си продолжала придерживаться такого же подхода, хотя с утратой этой радиоорганизацией антифашистской направленности престижный уровень прежних выступающих резко упал, а мастер создания престижа — «лорд Хау Хау» — был казнен как военный преступник.
      На поддержание престижа работает прием персонифицированной пропаганды. Дикторы и комментаторы американского радио прибегают к индивидуальной персонифицированной манере, играя роль всесторонне осведомленных, знающих людей, высказывающих независимую точку зрения.
      Во время проведения отдельных операций разработкой радиоперсонажа занимаются целые группы журналистов и психологов.
      В отличие от официальных станций, подрывная пропаганда создает престиж, часто апеллируя к «секретным архивам», «неоткрытым» документам, «неопубликованным работам» великих ученых, писателей. История этих «неожиданно обнаруженных документов чрезвычайной важности» хорошо известна — это история мифических материалов, составленных в пропагандистских целях.
      Попытки разрушить авторитет советских средств информации — часть подрывной техники — основываются на противопоставлении реальностей жизни в СССР и западных стран. При этом манипулятивная деятельность, предположения, что искусность и техника радиопропаганды, специфические возможности радио помогут пропагандистам возместить любые недостатки содержательного характера, приводят к противоположным результатам, придавая материалам мистифицированный характер. Не имея понятия о советской действительности, исходя из представлений буржуазного образа жизни, пропагандисты нередко попадают впросак.
      Кризис буржуазной, и в частности американской, пропаганды является следствием того, что в условиях непрерывных общегосударственных скандальных разоблачений, затрагивающих в связи с коррупцией-и подкупом имена американских президентов и всю
      капиталистическую систему, оказывается невозможным создавать нужный для пропаганды привлекательный образ западного мира или страны.
      В результате натяжек и искажений, усиленно разрабатываемых пропагандой, на свет производились варианты объяснений каждому новому акту американской агрессии или очередной акции, кампании, развертываемым по наущению американской администрации. В подобных пропагандистских кампаниях подрывные радиостанции пытались установить связь между агрессивными действиями США против Никарагуа, Кубы, Гренады, Ливана и такими широко рекламируемыми ими принципами, как национальное самоопределение. Принцип логичности, состоятельности, таким образом, не предполагает адекватного отражения объективной реальности, а является лишь пропагандистским выражением определенной позиции, предназначенной для проецирования на зарубежную аудиторию. На практике американская пропаганда, стремящаяся следовать этим принципам, создала поразительную серию несовпадающих и противоречащих одно другому утверждений.
      Кризис американского общества вынудил видного американского теоретика пропаганды В. Гриффита признать, что «пропаганда не сможет сделать ничего для скрытия этого кризиса, в крайнем случае может попытаться сделать это ценой собственной дискредитации». Кризис общества становится кризисом пропаганды.
      Мы уже говорили, что конечной целью подрывной пропаганды является сеяние раздоров и хаоса в стране, на которую направлено вещание, путем дезинформации и прямой клеветы вызывать в ней брожение и недовольство. Механизм формирования недовольства состоит во внушении широким массам убеждения, что они ущемлены, лишены заслуженных привилегий: у них отняли то, что они должны были получить по закону. (В этом случае аудитория, к которой обращается пропагандист, должна либо на самом деле считать себя непривилегированной, либо увидеть себя таковой и поверить в то, что ее интересы ущемлены.) Манипулятивная пропаганда широко использует в качестве побудительных стимулов собственнические и эгоистические интересы. Такая мотивационная апелляция осуществляется упоминанием о якобы существующих материальных лишениях, притеснениях в правах, об опасности, угрожающей людям. С апелляцией к собственническим интересам связаны рассказы о высоком жизненном уровне в западных странах, выделение тех аспектов, которые, по мнению буржуазных пропагандистов, в меньшей степени благоприятны для социалистических стран. Существовавшее до начала пропаганды или взращенное ею разнопричинное недовольство затем консолидируется враждебной пропагандой, ему придается конкретное направление, формируется объект ненависти.
      Одним из приемов консолидации недовольства против конкретной страны является передача сообщений о нарушениях прав человека, демократии в стране-объекте пропаганды. Таким путем формируется негативный образ системы, против которой направляется растущее негодование. В то же время в радиопередачах постоянно присутствует пример, которому следует подражать, — такова подспудная мысль сообщений. «У вас может быть то же великолепное положение, которое существует у нас, если вы будете следовать такому же образу действий, какому следуем мы». Формируя объект недовольства, подрывная буржуазная пропаганда пытается использовать эмоциональную апелляцию к симпатиям, предполагающим сочувствие жертвам произвола.
      Попыткой апеллировать к симпатиям была пропагандистская акция США, связанная с насильственным вывозом из Вьетнама вьетнамских детей в последние дни американской агрессии. Эта акция, трагически закончившаяся гибелью детей, была спекуляцией на чувствах в отношении к детям и отголоском подобных акций, используемых нацистской пропагандой во время второй мировой войны. Стремясь оказать пропагандистское давление на США и помешать им поставлять англичанам самолеты, немецкие пропагандисты пытались вызвать симпатии американцев к «невинным и беззащитным детям».
      Как очевидный факт, не требующий доказательств, воспринимаются сообщения в результате применения приема частого повторения. Достижение необходимого результата обеспечивает не рационально-логическая сторона информации, а многократное повторение одной и той же идеи. Нацистская пропаганда откровеннее любой другой подчеркивала, что без повторений средний ум слушателя не в состоянии ни понять, ни запомнить предлагаемые ему сообщения. В потоке слов, ежедневно текущих в радиопередачах, только повторения и мощные словесные стимулы, по мнению нацистских теоретиков, могли оставить след, в то время как изолированные стимулы под воздействием иных, более частых и сильных впечатлений сглаживались.
      И английская и американская пропаганда полностью придерживается техники повторений, лишь некоторым образом модифицируя ее. Радиоработники фашистской Германии повторяли пропагандируемые тезисы постоянно и достаточно однообразно; английские пропагандисты применяют индивидуализированный подход в повторении основных идей. При повторном донесении до слушателей определенных точек зрения они преломляются через опыт и воображение каждого нового выступающего. В одних и тех же формулировках повторять сложную мысль, считают английские пропагандисты, не только не нужно, но и вредно.
      Многократным повторением и ссылками идея может поддерживаться, пока не будет усвоена, принята без рассуждений и размышлений и даже без осознания первичного источника этой идеи. Многочисленные повторы придают пропагандируемой идее солидность, прочность.
      Сложные вопросы политики и экономики не может, по мнению сторонников манипулятивной школы пропаганды, решить человек, не располагающий необходимой подготовкой и временем для выработки и принятия конкретных суждений. Именно в таких ситуациях, когда люди не знают, какие причины вызвали то или иное политическое решение, каковы последствия экономических и социальных мер, и зависят от решений, которые принимают другие, техника повторений оказывается наиболее эффективной. Вместо расширения кругозора слушателя, формирования у него научных представлений, буржуазная пропаганда со свойственным ей пренебрежением к массам оболванивает слушателя, снабжая его целенаправленными, не требующими усилий, упрощенными решениями, вырабатывая у него привычку принимать и повторять тезисы, которые внушены или подсказаны ему пропагандистом. Чем чаще повторяется вариант идеи, тем надежнее обеспечивается успех дела, тем вернее слушатель примет это суждение и будет считать его своим собственным. Приверженность этим концепциям буржуазной пропаганды подтверждает современная практическая деятельность американских и английских радиоцентров.
     
     
      Глава VI. ПУТИ И МЕТОДЫ БОРЬБЫ ПРОТИВ ПОДРЫВНОЙ РАДИОПРОПАГАНДЫ
     
      Стремление империалистических держав перенести поле идеологической борьбы на территорию СССР и социалистических стран требует эффективных действий для обезвреживания идеологических диверсий, для создания условий, в которых буржуазное идеологическое наступление не смогло бы найти себе опоры в социалистическом обществе. На протяжении своей истории СССР вел борьбу с враждебной идеологией, с попытками распространять эту идеологию в социалистических странах под лозунгом «свободы слова», в более поздние годы — «свободного потока информации». «Когда речь идет о свержении буржуазии, — указывал В. И. Ленин, критикуя такое понимание свободы, — только предатели или идиоты могут добиваться формального равенства прав для буржуазии». Важной задачей советских пропагандистов всегда было противодействие враждебной идеологии, борьба против буржуазного влияния.
      Комплекс мероприятий, направленных на борьбу с подрывной радиопропагандой империалистических стран, включает различные методы эффективного пресечения подрывной деятельности против СССР и социалистических стран. Методы противодействия, обезвреживания и ликвидации подрывных акций меняются в зависимости от приемов и форм идеологических диверсий.
      Методы борьбы с подрывной пропагандой охватывают мероприятия юридического характера — попытки правового регулирования радиопропаганды, выработки международно-правовых норм, которые поставили бы вне закона все формы подрывной пропаганды; технические меры противодействия враждебной пропаганде; методы контрпропаганды — использование средств массовой информации, имеющихся внутри страны-объекта, для противодействия подрывным передачам, направленным на аудиторию этой страны. Контрпропаганда включает в себя комплекс мероприятий разъяснительного порядка. Безусловно, препятствуют враждебной пропаганде укрепление морально-политического единства, повышение политической зрелости, уровня научного образования масс и т. д.
     
      Юридические аспекты борьбы
      Ущерб, наносимый подрывной радиопропагандой, побудил страны искать способы защиты в международно-правовых законодательных актах с целью ее пресечения.
      Проблема придания обязательного характера нормам, вводящим в русло законности отношения стран с различным социальным строем, является чрезвычайно важной. Особенно необходимо применение норм международного права к сфере подрывной радиопропаганды — опасному источнику международных конфликтов, способному подтолкнуть страны к войне. И хотя войны в конечном итоге являются результатом глубоких, в первую очередь экономических, политических и иных противоречий между государствами, подрывная пропаганда, будучи инструментом «психологической войны», усложняет международные отношения, препятствует укреплению доверия и мира.
      Развитие техники и рост эффективности радиопропаганды, которые объясняются использованием научно-технических достижений, увеличением мощности радиостанций, дальнейшим ходом «транзисторной революции», а также такими особенностями радиовещания, как эмоциональность, оперативность, способность обращаться к неграмотным, возможность манипулятивного воздействия на массы, делают радиовещание активнейшим орудием «психологической войны». Эта же специфика радиовещания определяет трудности борьбы с радиопропагандой, невозможность остановить ее, в отличие от других видов диверсий на границе.
      Каковы же сдерживающие и регулирующие возможности международного права применительно к радиопропаганде?
      Выявление подрывного характера тех или иных передач в современных условиях не гарантирует от повторения этих передач в будущем. В то же время одним из убедительных свидетельств важности норм международного права в международных отношениях является то, что ни одно государство не хотело бы предстать перед общественным мнением мира нарушителем общепризнанных законов. Довольно редко встречается в международных отношениях ситуация, когда страна заведомо игнорировала бы нормы права, прямо заявляя, что для нее не имеет значения, законны ли ее действия или нет. Значительно чаще империалистические государства Запада, нарушающие нормы международного права, стремятся отрицать существование того или иного закона; интерпретировать закон таким образом, чтобы он соответствовал их целям; прибегать к юридическим уловкам для того, чтобы скрыть или оправдать свои действия. Однако в случаях, когда государства направляют дипломатические и иные протесты в связи с применением против них подрывной пропаганды, ссылаясь на международные законы и правила, в ответах практически никогда не опровергается обязывающая сила международного права. Ни в одном сколько-нибудь серьезном международном документе или официальном выступлении государственных деятелей не содержится призыва отказаться от международного права, опровергнуть его обязывающую силу.
      СССР, социалистические страны и ряд других государств на разных уровнях предпринимают усилия, направленные на выработку определений законности одних и противозаконности других форм радиопропа-гандистской деятельности.
      Создание и принятие всеми странами регулирующей деятельность в области средств массовой информации международно-правовой системы, предназначенной для того, чтобы обязать страны воздерживаться от нарушений норм в пропагандистской деятельности, факт чрезвычайной важности. Эта обширная, пока еще мало исследованная область ждет специалистов, призванных выработать систему не только общеморальных норм, но и санкций в отношении нарушителей, которые поставили бы международное право по вопросам пропаганды, и в частности радиопропаганды, на более прочную основу.
      Возникновение нового средства массовой информации — телевидения и в перспективе вещания с помощью искусственных спутников Земли непосредственно на телевизионные приемники — сделало еще более необходимой выработку общеобязательных регулирующих норм международного права. Сферой, частично затрагивающей область пропаганды в международном праве, явилась область космического права.
      В СССР уже в 50-х годах начали появляться работы, рассматривающие вопросы международно-правового регулирования радиовещания. Появились подобные работы и в ряде зарубежных стран.
      Но сложившиеся к настоящему времени такие виды пропаганды, как пропаганда войны, подрывная и диффамационная (клеветническая) пропаганда требуют дальнейшей юридической квалификации и строгих санкций. В частности, подрывная пропаганда, представляющая угрозу миру, может быть объявлена незаконной на основании уже существующих в международном праве положений.
      В западной литературе и научных работах широко распространено мнение, что законов, запрещающих пропаганду войны, не существует или что в этих законах царит неразбериха. Действительно, в капиталистических странах законы о подрывной пропаганде хотя и не вызывают формальных возражений, в целом не привлекают к себе пристального внимания из-за распространенного по отношению к ним скептицизма.
      Проблема, на которую наталкиваются попытки международно-правового регулирования пропаганды, состоит еще и в том, что некоторые государства отделяют пропаганду, осуществляемую так называемыми частными организациями и лицами, от государственной пропаганды. Такова позиция многих теоретиков, практиков, представителей пропагандистских служб США. По отношению к пропаганде на зарубежные страны в целом частная пропаганда составляет сравнительно небольшой процент, но именно вокруг этой доли на Западе и особенно в США развертываются дискуссии, препятствующие принятию обязывающих норм контроля над подрывной пропагандой. Показательно, что таких дискуссий не возникает, когда коммуникатором является само правительство. Традиционные спекуляции на «свободе слова», которая якобы будет ограничена контролем над пропагандой, усложняются ссылками на то, что для самих государств основные положения права достаточно ясны, поскольку они запрещают пропаганду войны, как, впрочем, и подстрекательскую, клеветническую, террористическую и иные направления подрывной пропаганды.
      Нормативность права в отношении всех категорий международной подрывной пропаганды — пропаганды войны, собственно подрывной и клеветнической пропаганды, — определяется нормами внутреннего права как источника международного. Международное право складывается также из таких источников, как международные конвенции, международный обычай, общие принципы права, юридические решения и т. д. В качестве дополнительного источника международного права рассматриваются положения, выдвинутые наиболее квалифицированными авторами, юристами-международниками различных стран. Эти источники определяют нормативность права и в отношении международной подрывной пропаганды.
      Пропаганда войны, ведущаяся государством, является наиболее тяжкой формой преступных действий. В отношении этой пропаганды не существует разногласий: источники международного права устанавливают ее противозаконность. Пропаганду войны осуждает Устав Организации Объединенных Наций, который в статье 2, параграф 4 подчеркивает, что «государства-члены будут воздерживаться в международных отношениях от угрозы использования силы против территориальной целостности или политической независимости любого государства».
      До принятия Устава ООН на Нюрнбергском процессе было установлено, что агрессивная война является международным преступлением. Повсеместно принято также считать, что подстрекательство к преступлению — само по себе преступление. Поскольку агрессивная война объявлена незаконной, пропаганда ее как побуждение совершить преступление также представляет собой нарушение международного права.
      Процессы над главными военными преступниками Германии и Японии, состоявшиеся после второй мировой войны, являются не только прецедентом, определяющим агрессивную войну как преступление, но и формирующим нормы, запрещающие идеологическую агрессию. Профессор Б. Марти делает следующий вывод по поводу этих процессов: «Упомянутые процессы, положения Уставов, на основании которых были созданы трибуналы, и реакция мировой общественности на решения Нюрнбергского суда, приводят нас к необходимости считать, что в будущем возможен суд над преступлениями против мира... И использование идеологических акций для осуществления планов агрессии с применением силы будет рассматриваться как преступление».
      Противозаконность подстрекательства к преступлению отражается в общих принципах права, а также в обычном праве и встречается в гражданских кодексах социалистических государств, а также во многих капиталистических. Этот принцип содержится в советском праве: «Соучастниками преступления, наряду с исполнителями, признаются организаторы, подстрекатели и пособники» 2, — говорится в Уголовном кодексе РСФСР.
      Запрещение пропаганды войны принято в законодательном порядке в Советском Союзе в новой Конституции СССР, в Законе о защите мира, а также в статье 71 УК РСФСР, предусматривающей наказание в уголовном порядке за пропаганду войны, в какой бы форме она ни велась. ООН в своих документах, в резолюциях 1947, 1948 и 1950 годов подтвердила незаконность пропаганды войны 2.
      Пакты ООН о гражданских и политических правах обязывают страны запретить все формы пропаганды войны, а также проповедь национальной, расовой или религиозной ненависти, которая расценивается как подстрекательство к дискриминации, враждебности или жестокости.
      Подстрекательством к войне или косвенной агрессией считается пропаганда, осуществляемая в нескольких формах. Население страны может оказаться под воздействием псевдопатриотических призывов внутренних средств массовой информации, направленных на поддержку уже идущей или развязывание новой агрессивной войны. В Германии и Японии накануне второй мировой войны внутренние средства массовой информации прибегали именно к такой форме пропаганды. Такой же агрессивный характер имела пропаганда в США во время войны во Вьетнаме.
      Побуждение, подстрекательство, адресованное народам и правящим кругам других стран с требованием войны против третьего государства, также расценивается как диверсионная пропаганда. Наконец, таковой определяется пропаганда, направленная на зарубежную аудиторию с целью вызвать беспорядки и ослабить страну.
      Очевидной признается ответственность государства за ведение подрывной пропаганды, если ее осуществляет само правительство (например, через министерство информации), полуправительственное агентство или контролирующая правительство политическая партия. Однако средства массовой информации, формально имеющие статут независимого (частного) органа, оказываются вне сферы международных норм, регулирующих отношения между государствами, и ответственность государства за сообщения и призывы так называемых частных органов печати и радио упорно не признается правительствами США и некоторых других западных стран.
      1 См.: УК РСФСР, ст. 71, с. 36.
      2 См.: Ежегодник ООН, 1951, с. 203 — 204.
      Особое значение решений Нюрнбергского трибуна» ла, рассматривавшего преступления главных военных преступников, состоит в том, что в них определена законность применения норм международного права к отдельным личностям, что, по существу, идет дальше применения норм международного права к частным организациям и их органам. Ссылки на противозаконность пропаганды, помогавшей развязыванию и осуществлению войны, встречаются и в обвинении, и в свидетельских показаниях, и в судебном приговоре. Это было особо подчеркнуто в отношении подсудимых Гесса и Розенберга, которые помимо других преступлений были признаны виновными также в разработке доктрин нацизма и их распространении через книги, периодические издания, радиовещание.
      Незаконность, противоправность собственно подрывной пропаганды были установлены задолго до того, как незаконной была признана пропаганда войны.
      Международные документы содержат много положений, признающих незаконным поощрение деятельности, направленной на разжигание гражданских беспорядков в одном государстве, или терпимость властей государства, которое организовало деятельность, направленную на разжигание беспорядков в другом государстве. Попытки иностранной державы свергнуть правительство дружественной страны путем подрывной враждебной деятельности всегда рассматривались как незаконные, в то время как право объявлять войну другому государству рассматривается как одно из суверенных прав государства. Поскольку подстрекательство к незаконному акту само является незаконным, то положение права совершенно ясно гласит: государство обязано воздержаться в условиях мира от распространения подрывной пропаганды, враждебной в отношении правительства зарубежной державы.
      В ноте правительства США Советскому правительству от 16 ноября 1933 года (в момент установления дипломатических отношений между двумя странами) содержится обязательство, которое правительство США взяло на себя в качестве нормы советско-американских отношений. Этот документ является нормообразующим в международном праве. В ноте, в частности, говорится, что правительство США будет «воздерживаться и удерживать всех лиц, находящихся на правительственной службе, и все организации правительства или организации, находящиеся под его прямым или косвенным контролем, включая организации, получающие от него какую-либо финансовую помощь, от какого-либо явного или скрытого акта, могущего каким-либо образом нанести ущерб спокойствию, благосостоянию, порядку или безопасности Советского Союза в целом или какой-либо его части, от любого акта, направленного на подстрекательство или поощрение вооруженной интервенции, или от какой-либо агитации или пропаганды, имеющих целью нарушение территориальной целостности СССР, его территорий, либо насильственное изменение политического или общественного строя в СССР». В этом же документе США взяли на себя обязательство неукоснительно уважать неоспоримое право СССР строить свою жизнь в пределах собственной юрисдикции по своему усмотрению и воздерживаться от вмешательства каким-либо образом во внутренние дела Советского Союза 2. В этой связи противозаконно существование и деятельность подрывных радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа». Ответственность за проводимую ими подрывную пропаганду делят США, организующие и оплачивающие эту деятельность, и ФРГ, на территории которой располагаются все основные службы этих станций. «Признание факта их финансирования из государственного бюджета позволяет ставить вопрос об ответственности правящих кругов США за провокационные передачи этих радиостанций на социалистические страны» 3 даже на основании буржуазного толкования норм международного права.
      Американский профессор Квинси Райт, специалист по международному праву, писал также о проводимых в США «неделях порабощенных народов»: «Трудно понять, какова иная цель объявления президентом «недели порабощенных народов», если не поощрение восстания против правительств тех государств, которые официально признаны Соединенными Штатами Америки. В этой связи невозможно примирить одобренную конгрессом и объявленную президентом США «неделю порабощенных народов» с международными обязательствами Соединенных Штатов уважать независимость других государств».
      Подрывные действия империалистических держав против национально-освободительного движения, государств с прогрессивным общественным строем и правительств развивающихся стран признаны актами нарушения общепризнанного принципа права наций, а именно — права государства на суверенную независимость, свободную от иностранного вмешательства.
      Незаконность подрывной пропаганды подтверждается и тем, что она признается одной из форм интервенции. Положения международного права, подчеркивающие незаконность интервенции, основываются на праве каждого государства быть свободным от внешнего принуждения, иными словами, на суверенную независимость.
      Империалистические государства изыскивают всяческие оправдания в ведении подрывной пропаганды, они отрицают факт передачи преступных призывов и утверждений, подчас называя их «возмездием», «оправданным ответом», «действием в порядке самообороны» и т. д. Тем не менее практически никогда государства не отрицают само положение международного права, запрещающее подрывную пропаганду. Большое число международных договоров, соглашений, как двусторонних, так и многосторонних, обязывают стороны воздерживаться от передачи подрывных сообщений через границы.
      Выделение клеветнической пропаганды в отдельную категорию подрывной деятельности правомерно в силу того, что в законодательствах многих государств этот вид пропаганды определяется как преступление.
      Статья 130 Уголовного кодекса РСФСР в качестве наказания за клевету предусматривает различные сроки тюремного заключения, штрафы или публичные опровержения. Клеветническая пропаганда и в международном праве рассматривается как преступление в силу того, что помимо нанесения оскорблений (ст. 131 УК РСФСР) она одновременно содержит подстрекательство (ст. 17 УК РСФСР).
      В двусторонних и многосторонних международных соглашениях, как правило, отдельным положением предусматривается запрещение клеветнической пропаганды точно так же, как всяких других видов подрывной пропаганды.
      Изучение обычного международного права по этим вопросам, с одной стороны, и степени применения клеветнической пропаганды в радиовещании — с другой, приводит к выводу о том, что положения международного права настолько редко применяются на практике, что даже сам факт существования права ставится под сомнение многочисленными нарушениями его. Однако международно-правовая, как и правовая внутригосударственная, норма в национальном праве не исчезает от того, что она часто нарушается. Как говорится, в мире много должников, отказывающихся платить свои долги, однако на этом основании нельзя отменить обязательный характер финансовокредитных договоров и соглашений. Напротив, этот факт делает, по-видимому, еще более настоятельным применение закона и его внедрение в практику международной деятельности. Положения закона, определяющего вид преступления, однозначно относят клевету к незаконной деятельности. Источник этого определения, существующего в современном законодательстве, восходит к древней традиции.
      Для империалистической пропаганды клевета — эффективное психологическое оружие. То обстоятельство, что в национальном праве многих стран вопросы клеветнической подрывной пропаганды, в том числе и с применением средств массовой информации, разработаны достаточно полно (клевета признается преступлением, влекущим за собой различные меры наказания), облегчает формулировку незаконности международной диффамации. Причем клеветническая пропаганда рассматривается как преступление по международному праву и в тех случаях, когда ее ведут не только государственные органы информации, но и так называемые частные радиостанции и газеты.
      Целесообразно в этой связи особо рассмотреть вопрос об ответственности по международному праву за ведение подрывной так называемой частной пропаганды.
      Проблема состоит в том, что по принятому и широко поддерживаемому правилу в капиталистических странах и главным образом в США ответственность за пропагандистские действия частных лиц, общественных организаций, корпораций на государство не возлагается. Но в международном праве это положение не признано. Заведомо тенденциозное толкование независимости радиостанций и печатных органов создает условия, обеспечивающие возможность подрывным центрам Запада вести неприкрытую подрывную пропаганду против социалистических стран, стран социалистической ориентации, национально-освободительного движения.
      Но даже распространенное (в международном праве) буржуазное понимание этого вида пропаганды предусматривает обязательные исключения из формального правила. Очевидное исключение состоит в том, что пропаганда частных лиц и организаций считается противозаконной в том случае, если государствами подписано соглашение, предусматривающее запрещение подобной пропаганды, а также ответственность за действия отдельных лиц и организаций, находящихся на их территории. Другое исключение предусматривает, что подрывная пропаганда, ведущаяся отдельными лицами, переходящая в террористические акты или являющаяся подстрекательством к совершению покушения на жизнь, в соответствии с международным правом попадает под ответственность государства, граждане которого совершают эти действия или на территории которого они происходят. Наконец, суть еще одного исключения в том, что каждое государство обязано не допускать подготовки на его территории агрессивных акций против иностранного государства.
      В руках правительства США концепция независимости частной пропаганды и «свободы печати» служит весьма прозрачной маскировкой диверсий, одним из главных инструментов борьбы с прогрессивными движениями. По существу, частные организации используются как прикрытие для государственной подрывной пропаганды и государственных агрессивных акций против других стран. После агрессии США совместно с силами кубинских эмигрантов против социалистической Кубы в заливе Кочинос весной 1961 года известный американский юрист-междуна-родник Артур Ларсен в статье, написанной по следам готовящегося вторжения войск США на Кубу, проанализировал эту преступную акцию как нарушение международного права.
      Но признание незаконности подрывной пропаганды и нарушения частными организациями и отдельными лицами норм международного права еще не решает проблемы. Применить здесь санкции трудно, поскольку возникает необходимость в международном суде или международной организации, которые взялись бы за применение санкций в форме осуждения такой пропаганды. Можно, разумеется, возложить эти функции на уже существующую организацию, например ООН, в случае, если клеветническая пропаганда является видом агрессии и квалифицируется поэтому как международное преступление. А подобные преступления подлежат осуждению независимо от того, исходят ли они от государственного органа или частного лица.
      Этот вопрос решается и на основании норм внутригосударственного права. Внутреннее законодательство многих государств предусматривает ответственность отдельных лиц за призыв совершать военные действия против другого государства.
      Как уже указывалось, в СССР в соответствии с Законом о защите мира и УК РСФСР, ст. 71, предусматривается наказание за ведение подрывной пропаганды в любой форме. Равным образом в законодательстве СССР и многих стран предусмотрено наказание отдельных лиц за клеветническую пропаганду. Однако на международном уровне эти акты, принятые социалистическими странами, все еще остаются предметом обсуждения.
      При отсутствии специальных договоров буржуазные правительства имеют тенденцию отрицать собственную ответственность за действия лиц и частных организаций, ведущих подрывную пропаганду. В то же время в международном праве и национальных законодательствах существует достаточно положений, утверждающих, что подрывная пропаганда является преступлением, подобным пиратству (если это действительно пропаганда, ведущаяся отдельными личностями, а не ширма, используемая государственными органами), в отношении которого вправе осуществлять юрисдикцию любое государство.
      При заключении двусторонних и многосторонних международных соглашений предусматриваются специальные статьи, направленные на запрещение подрывной радиопропаганды. Такие соглашения, скрепленные подписями государственных деятелей и руководителей государств в настоящее время, видимо, более, чем другие международные акты, способны регулировать характер подрывной пропаганды и сдерживать ее.
      Одним из первых соглашений подобного рода был пакт о ненападении между Германией и Польшей, заключенный в 1931 году. В соответствии с положениями этого договора стороны признавали необходимость запретить враждебные подрывные радиопередачи: «Высокие договаривающиеся стороны принимают на себя обязательство делать впредь все от них зависящее для того, чтобы политические, экономические, религиозные, художественные или радиопередачи по вопросам интеллектуальной жизни, идущие в эфир через их станции, не нарушали каким-либо образом духа сотрудничества и взаимопонимания, необходимого для осуществления радиовещанием своей основной задачи — сближения наций.
      Каждая договаривающаяся сторона оставляет за собой право вести в определенных пределах позитивную пропаганду о своей национальной деятельности в различных сферах, заботясь в то же время о том, чтобы радиопередачи ни коим образом не оскорбляли национальных чувств слушателей, являющихся гражданами другой договаривающейся стороны. Каждая договаривающаяся сторона берет на себя обязательство следить за содержанием радиопередач, идущих в эфир на языке другой договаривающейся стороны с тем, чтобы эти радиопередачи полностью и точно соответствовали принципам, изложенным выше».
      Основные положения этого документа, несмотря на его полное попрание со стороны гитлеровской Германии, служат образцом при заключении соглашений между другими странами.
      Широкую известность и большое международное влияние имела Международная конвенция, выработанная в 1936 году под эгидой Лиги наций. В сентябре 1936 года в рамках деятельности Лиги наций во исполнение резолюции Совета Лиги от 20 января 1936 года собралась межправительственная конференция с целью подготовки международной конвенции (теперь уже хорошо известной), касающейся использования радиовещания в интересах мира. В этой конференции участвовало тридцать семь государств, включая СССР. Конвенция была подписана 1 мая 1937 года двадцатью двумя государствами, в том числе и СССР, и вступила в силу с 1 апреля 1938 года.
      Конференция помимо выработки конвенции приняла ряд рекомендаций, из которых заслуживают упоминания следующие:
      1). Высокие договаривающиеся стороны, принимая меры в отношении того, чтобы радиопередачи не противоречили положениям конвенции, должны проявлять особую бдительность, контролируя содержание радиопередач на языках или языке, отличающихся от языка страны, ведущей радиопередачи;
      2) оставлять в радиопрограммах, передающихся на своей территории, место для радиопередач такого характера, которые бы содействовали лучшему знанию культуры и условий жизни других народов;
      3) оказывать друг другу взаимную помощь в обнаружении и ликвидации подпольных радиопередающих станций» 2.
      Конвенция предусматривала также обязательство государств включить соответствующие правила в уставы национальных вещательных организаций; обмениваться информацией для распространения ее национальными радиовещательными станциями с целью ознакомления населения соответствующих стран с внутренней жизнью другой страны и ее отношениями с другими странами.
      В этот же период был заключен ряд региональных международных соглашений об использовании радиовещания в интересах мира и взаимопонимания между народами. В 1937 — 1940 годы южноамериканские государства заключили ряд однотипных соглашений, в которых, в частности, содержалось требование добиться «такого положения, чтобы с территорий государств не допускалось распространения новостей и комментариев, которые могут нанести ущерб добрым отношениям, существующим между государствами, затронуть национальные чувства других стран, а также повредить работе организаций и укреплению мира» Не допускалось также оскорблений в адрес законно избранных руководителей государств. Стороны согласились воздерживаться от передачи в эфир призывов, которые могли бы представить угрозу суверенитету и целостности государств.
      Следует сказать, что уже при рассмотрении этих первых документов со всей определенностью проявилось негативное отношение правительства США к международно-правовому регламентированию международного радиовещания. США, Великобритания, Канада не подписали упоминавшейся Конвенции 1936 года об использовании радио в интересах мира. Свой отказ подписать эти документы они мотивировали тем, что государство не имеет права контролировать «частные», «независимые» средства информации. Другим аргументом западных держав в пользу сохранения, а не ликвидации неконтролируемого радиовещания являлась якобы целесообразность увеличения количества источников информации, еще более «широкой свободы слова и печати» для «исправления» неверного впечатления, создаваемого подрывными организациями. Несостоятельность этого тезиса очевидна.
      1 Whitton J. Op. cit. — «Law and Contemporary Problems», vol. 31, 1966, № 3, Summer, p. 610.
      В послевоенный период ООН неоднократно возвращалась к вопросу о необходимости запрещения подрывной пропаганды и, как в прежние времена, этим предложениям СССР и других социалистических стран противостояла позиция империалистических держав Запада
      США выдвигали целый ряд резолюций с требованием неограниченной свободы получать и распространять информацию на зарубежные страны. Пункт, получивший отражение в 19-й статье Всеобщей декларации прав человека, явился главным предметом разногласий, поскольку это положение противоречит как соглашениям, заключенным между Советским Союзом и Соединенными Штатами при установлении дипломатических отношений, так и общепризнанным нормам международного права в отношении суверенитета государств.
      Различие позиций СССР и империалистических держав находит отражение и в более позднее время: в 1972 году при рассмотрении в ООН проекта конвенции, предложенного Советским Союзом, об использовании непосредственного телевизионного вещания в интересах укрепления мира и в 1976-м — на конференции в Найроби при обсуждении вопроса об ответственности государств за пропаганду, ведущуюся с чужих территорий.
      Важную роль играют такие международные соглашения, как подписанный в июле 1975 года в Хельсинки Заключительный акт совещания европейских государств, а также Соединенных Штатов Америки и Канады по безопасности и сотрудничеству в Европе, устанавливающие основные принципы отношений между странами.
     
      Технические методы борьбы
      Технические средства противодействия подрывной радиопропаганде — радиозащита — существуют в нескольких формах. Одна из форм такой защиты — глушение — известна давно. Существующее на Западе и распространяемое буржуазной пропагандой мнение о том, что глушение радиопередач является якобы прерогативой социалистических стран — не что иное, как миф, тщательно взращенный буржуазной пропагандой.
      В докладе о переговорах с Духониным на заседании ВЦИК 10(23) ноября 1917 года В. И. Ленин говорил: «Мы имеем сведения, что наши радиотелеграммы доходят в Европу. Так, наша радиотелеграмма о победе над Керенским была перехвачена автрийским радиотелеграфом и передана. Германцы же посылали встречные волны, чтобы задержать ее» 2.
      За первыми последовали многочисленные опыты, направленные на противодействие внешним радиопередачам. В 1933 году Австрия начала глушить передачи нацистской Германии 3. Это была попытка правительства Дольфуса противостоять нацистской пропаганде, направленной на принудительное присоединение Австрии к Германии. В предвоенный период Италия глушила радиопередачи Эфиопии и Англии на арабском языке, Германия — передачи Московского радио и т. д.
      Технические, технико-экономические методы противодействия враждебной радиопропаганде тесно связаны с политическими аспектами борьбы с подрывной деятельностью.
      Известно, что эффективность пропаганды зависит от успешного и согласованного функционирования звеньев коммуникационной цепи: коммуникатор — вещательный канал — аудитория. Правильный подбор и сочетание характеристик радиостанции (коммуникатор) может обеспечить успех пропагандистской работы. Каковы эти характеристики?
      1 В качестве средств глушения широко используется метод несущей волны, охватывающей весь вещательный диапазон заглушаемой станции. В качестве заглушающего шума применяются сигналы азбуки Морзе, музыка, радиосигналы местных вещательных станций.
      2 Ленин В.И. Поли. собр. соч., т. 35, с. 85 — 86.
      3 Этот случай наиболее хорошо известен в истории радиопропаганды. Многие авторы называют его первым примером и началом практики глушения. См., например: Haley W. Broadcasting as an International Force. — 16-th Montague Burton International Relations Lecture in the University of Nottingham, 1950, p. 10.
      Важнейшие из них, безусловно, мощность радиопередающих станций и их количество. История развития радиовещания является историей роста этих параметров радиопередатчиков.
      В 1930 году в мире действовало всего пять коротковолновых передатчиков. К 1939 году число коротковолновых передатчиков разной мощности превысило 100. К 1969 году число мощных (200 кВт) станций увеличилось до 131. В 1970 году таких передатчиков стало 180, к началу 80-х годов — более 400. Только в Европе, Восточной Азии, на Ближнем Востоке и в Африке в 1968 году было 47 мощных радиопередатчиков, в 1971-м их стало 93, то есть за три года количество мощных передатчиков, предназначенных для внешнеполитической радиопропаганды, увеличилось практически вдвое.
      В капиталистических странах количество коротковолновых сверхмощных (выше 200 кВт) радиопередатчиков за последние пять лет увеличилось на 255 процентов.
      Ведущее место среди стран, участвующих в гонке радиовооружений и наращивающих мощность передатчиков, занимают Соединенные Штаты, которые имеют в своем распоряжении мегаваттные радиопередатчики, и ФРГ, построившая 12 мощных радиопередатчиков в самой стране и ряд передатчиков за рубежом.
      Таким образом, мощность и количество радиопередатчиков в капиталистических странах возрастают, создавая условия для проникновения во внутренний эфир других стран.
      Второе звено коммуникационной системы — канал, радиоволны; в нашем случае — определенная частота, на которой ведется вещание. Длинные и средние волны, принятые первыми на вооружение радиовещанием, имеют сравнительно ограниченный радиус действия и потому редко используются для дальнего международного радиовещания. В последнее время средневолновое вещание радиопропагандистские центры Запада ведут через передатчики-ретрансляторы, находящиеся не на территории страны-коммуникатора, а на территории другой страны. Так, США выносят свои ретрансляторы далеко за границу, например, в Африку (Либерия), Азию (Окинава, Тайвань), ведут ретрансляцию через специальное судно, стоящее на якоре у побережья страны — объекта вещания и т. д. Великобритания ведет передачи через огромную сеть ретрансляторов, охватывающую практически весь земной шар. Эта техническая экспансия намного повышает эффективность «местного» вещания.
      Для прямого межконтинентального вещания на средних и длинных волнах необходима такая мощность передатчиков, что ни с экономической, ни с технической точек зрения обеспечить ее сейчас немыслимо.
      Значительно меньшим радиусом действия обладают ультракороткие волны, на которых ведется телевизионное вещание, а также внутреннее радиовещание местного значения. Вещание на этих частотах получило широкое распространение в последнее время благодаря тому, что по качеству оно нисколько не уступает проводному вещанию. Вследствие ограниченного радиуса действия подобные радиопередачи не создают помех другим станциям. Стоимость таких передатчиков по сравнению со средневолновыми, длинноволновыми и коротковолновыми очень невелика. Передачи на ультракоротких волнах обладают еще одним качеством, используемом империалистическими странами в идеологических целях, — для отвлечения слушателей от информации из зарубежных источников.
      Способность проникать на дальние расстояния делает короткие волны основным средством межконтинентального пропагандистского воздействия, главным инструментом международной радиопропаганды.
      Сравнение возможностей различных диапазонов показывает, что не каждый из них и не всегда можно применить для иновещания. Действительно, качество функционирования этого звена коммуникационной цепи будет резко колебаться в зависимости от технического решения, от того, какие волны избраны для ведения радиопередач.
      Наконец, третье звено коммуникационной цепи — радиоприемник — является чрезвычайно важным, если не определяющим звеном в коммуникационном процессе.
      Тираж газеты зависит от количества подписчиков, но определяет его сама редакция. «Тираж» радиопередач станции определяется количеством радиоприемников, имеющихся у слушателей и настроенных на волну этой станции. Потенциальная аудитория радиостанции, таким образом, включает всех владельцев радиоприемников, которые в состоянии принять передачи конкретной станции.
      Замечено, что слушатели, как правило, выбирают не отдельную программу определенной станции, а предпочитают ту или иную конкретную станцию, составляя ее фактическую аудиторию. Но для того, чтобы слушатель мог выбрать ту или иную станцию, он, разумеется, должен иметь радиоприемник, способный принять эту станцию. Иными словами, прежде чем стать фактическим слушателем, конкретный человек должен предварительно стать ее потенциальным слушателем.
      Очевидно, что успех любой пропагандистской деятельности, ее конечный результат зависит от правильного решения проблем, связанных с качеством каждого из названных выше коммуникационных звеньев. И, например, способность радиослушателя достаточно четко принять на свой радиоприемник ту или иную конкретную радиостанцию приобретает первостепенное значение при выборе средств оказания влияния на аудиторию за рубежом.
      История развития международного радиовещания знает немало примеров борьбы за аудиторию радио. В конечном итоге вся радиопропагандистская деятельность направлена на борьбу за аудиторию, в данном случае массовую аудиторию радио.
      После вторжения в Маньчжурию в 1931 году одним из шагов империалистической Японии была организация в Маньчжурии специальной системы радиовещания. Японские пропагандисты распространили среди населения бесплатно или очень дешево радиоприемники, которые могли принимать только их передачи. Далее, стремясь не допустить влияния иностранных радиопередач, в частности советских, на внутреннюю аудиторию, японское правительство запретило населению пользоваться коротковолновыми радиоприемниками. Для него стали выпускать стандартные радиоприемники, пригодные только для приема местных станций, которые вели передачи на средних волнах.
      В 1935 году итальянское правительство предприняло радионаступление на Арабский Восток. Был учтен опыт Японии: среди населения распространили приемники, которые могли принимать только одну станцию, ведущую радиопередачи из итальянского города Бари. Оставалась еще одна проблема: каким образом информировать слушателей о времени передач (у арабов не было часов). Выход из положения был найден — решили использовать такие ориентиры времени, как восход и заход солнца.
      Результат наступления Бари на Ближний Восток, пишет Ч. Роло, был замечательным. Арабы, которые почти на 95 процентов были неграмотными, очень скоро стали большими приверженцами радио. Не умея читать, они полностью полагались на радио как на источник информации.
      Опыт создания аудитории, к которому прибегли радиопропагандисты 30-х годов, был широко развит фашистской Германией; она не скупилась на затраты в стремлении создать стабильную и прочную аудиторию за рубежом, обеспечив таким образом своим радиопередачам необходимый «тираж».
      Службы пропаганды США прибегли к подобной технике во время агрессии США во Вьетнаме. В марте 1966 года «Уолл-стрит джорнал» сообщил, что 10 тысяч маленьких дешевых транзисторных приемников, специально сконструированных для приема американских и южновьетнамских станций, заброшено на территорию Демократической Республики Вьетнам и освобожденных районов Южного Вьетнама.
      Наличие радиоприемников и создание в течение определенного отрезка времени стабильной аудитории — непременное условие для оказания пропагандистского воздействия. Очевидна также прямая зависимость эффективности воздействия от количества слушателей (а значит, и от количества радиоприемников), принимавших эту станцию радиовещания.
      Справедливо, по-видимому, утверждать, что подобно тому, как возможно создание, организация аудитории, точно так же возможна противоположная альтернатива — разрушение, ликвидация аудитории, создание препятствий внешнему влиянию на уровне всех трех звеньев коммуникационной цепи.
      В настоящее время средства борьбы с правдивой информацией, широкий комплекс которых применяется империалистическими странами Запада, в значительной степени опирается на опыт и технику, использовавшуюся немецкими и итальянскими фашистами и японскими милитаристами во время второй мировой войны. Одним из основных способов организации аудитории по-прежнему остается внедрение специально сконструированных приемников, предназначенных для приема только тех станций, которые нужны пропагандисту.
      В начале 60-х годов в Южно-Африканской республике в законодательном порядке было введено эфирное радиовещание на УКВ при помощи частотной модуляции и кабельное (проводное) радиовещание. В стране были практически полностью изъяты из продажи коротковолновые радиоприемники и поощрялась продажа радиоприемников УКВ-диапазона. Это резко ослабило влияние зарубежной коротковолновой пропаганды на население Южной Африки, создав монополию внутренних средств информации.
      Среди государств, осуществляющих политику борьбы с передачами из социалистических стран, а также всеми радиопередачами, идущими на коротких волнах, особое место занимают США. С довоенного времени ни в одном издании в США не публиковались данные о количестве коротковолновых радиоприемников, находящихся в распоряжении населения. Без них невозможно установить степень потенциального влияния внешней пропаганды на внутреннюю аудиторию Соединенных Штатов. В различных справочниках и учебных пособиях по радиожурналистике эти цифры исключены, хотя коротковолновая аудитория других стран подсчитана и приведены сведения о количестве коротковолновых радиоприемников практически во всех остальных странах, имеющих значение для международной радиопропаганды.
      Показателен и такой пример. На протяжении десятилетия (1965 — 1975) в научной литературе США появились три публикации, содержащие данные об изучении американской аудитории коротковолнового радиовещания. Профессор социологии университета штата Флорида Дон Смит, в 1965, 1969 и 1970 годах публикуя результаты исследований американской аудитории иновещания, ни в одном из них не приводит сведений о количестве коротковолновых радиоприемников у населения США.
      В докладе президентской исследовательской комиссии по вопросам международного радиовещания, которая занималась в 1972 году деятельностью подрывных антикоммунистических радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа», собраны и проанализированы данные, свидетельствующие о постоянных связях этих радиостанций с секретными службами США, и в первую очередь с Центральным разведывательным управлением.
      Маскируя эти связи, комиссия под председательством Мильтона Эйзенхауэра, в частности, заявляла о существующей в Соединенных Штатах свободе в выборе источников информации: «...наша страна широко открыта для информации. Коммунистические страны могут распространять свои сообщения среди народов свободных стран через множество каналов — свобода, которой в значительной степени не располагают западные страны, стремящиеся распространять свою информацию среди граждан коммунистических стран» 2. Тремя строками ниже перечисляются составные элементы, необходимые для успешной пропаганды, среди которых отсутствует упоминание о количестве и качестве радиоприемников. Нельзя, разумеется, заподозрить членов авторитетной комиссии в некомпетентности. Речь идет об очевидной и целенаправленной политике изоляции населения США от правдивой информации, политике постоянного сокращения числа радиоприемников, способных принимать зарубежные передачи.
      Усилиями Федеральной комиссии связи, подчиненной правительству США, внутреннее вещание ведется на ультракоротких и средних волнах. Широкое распространение ретрансляционных передач, идущих по основным национальным сетям при помощи эфирных СВ- и УКВ-ретрансляторов, и главным образом (это характерно для последнего времени) — путем ретрансляции через кабели, устраняет необходимость в коротковолновых радиоприемниках для слушания национальных программ. Это одновременно сокращает в США потенциальную аудиторию коротковолновых передач из социалистических стран.
      Слушатель в США имеет возможность из большого числа радиостанций, работающих на средних или ультракоротких волнах, выбирать любую. Но это лишь иллюзия выбора, поскольку выбирать приходится только из одной категории — буржуазных антикоммунистических станций. В то же время в радиопередачах и в литературе всемерно восхваляется «объективность» американской системы средств массовой информации, «свобода слова и печати» и т. д.
      Система средств массовой информации в США в техническом смысле наиболее совершенная и мощная во всем капиталистическом мире. В США сосредоточено от половины до двух третей всех средств массовой информации капиталистического мира. Безусловно, это дает возможность обрушивать на потребителя немыслимое ни в какой другой стране количество разнообразных радио- и телепередач, манипулировать общественным сознанием. Не последнюю роль при этом играет традиционная политика изоляционизма, которая характерна для США со времени создания государства.
      В 1941 году в США было около 40 миллионов коротковолновых радиоприемников — 1 радиоприемник на трех человек. К настоящему моменту количество радиоприемников (потенциальная аудитория), если цифра в два миллиона отражает фактическое положение, сократилось в 20 раз, а на каждый коротковолновый радиоприемник приходится сто четыре слушателя.
      В Советском Союзе практически каждый выпускаемый радиоприемник располагает KB-диапазонами и продаются они без ограничений. При этом цена такого приемника не выше других. Советский Союз занимает первое место в мире по количеству коротковолновых радиоприемников, находящихся в пользовании у населения и способных принимать передачи зарубежных стран 1.
      Сравнение информационных возможностей социалистических и капиталистических стран по такому фактору, как знание иностранных языков, также резко не в пользу США.
      В настоящее время человечество стоит перед открытием другого международного канала информации — международного телевидения. Хотя осуществление непосредственного телевизионного вещания еще не свершившийся факт и, по данным различных комиссий, занимающихся этим вопросом, непосредственное телевизионное вещание со спутников на экраны телеприемников, видимо, не станет реальностью в ближайшие годы, уже сейчас в США прилагаются усилия для того, чтобы закрыть проникновение в страну телепередач со спутников и одновременно обеспечить себе выход в телевизионный эфир других стран с американских спутников.
      В многочисленной литературе, посвященной телевидению, в исследованиях пропагандистского характера, которые выпускают не без участия и влияния правительства США национальные монополии, широко разрабатываются в теоретическом и практическом плане системы кабельного телевидения2. Кабельное телевидение обеспечивает высокое качество передаваемых программ (передачи, идущие по кабелю, свободны от всевозможных помех, от потерь силы сигнала, подчас существенных при передаче его через эфир);
      1 В СССР к 1982 г. из 85 миллионов радиоприемников по крайней мере 40 миллионов имели коротковолновые диапазоны.
      2 См.: Телевидение США. М., 1976, с. 194 — 212; Контуры будущего. М., 1984, с. 36 — 38.
      возможность передавать по одному кабелю большое количество программ, к тому же стоимость приемников сравнительно невысока (чтобы воспроизвести изображение, достаточно упростить телевизионный приемник, устранив в нем некоторые узлы, связанные с эфиром). Указанные преимущества кабельного телевидения создают условия для полного перевода эфирного телевещания на кабельное.
      Кассетное телевидение и передача информации, а также специальных программ из телевизионных видеотек по желанию телезрителей имеют свои удобства, однако несомненно и то, что внедрение подобных систем исключит американского зрителя даже из потенциальной аудитории телевизионного вещания других стран.
      Показательна в этой связи борьба вокруг внесенного Советским Союзом в ООН проекта предложений «О разработке международной конвенции о принципах использования государствами искусственных спутников Земли для непосредственного телевизионного вещания». Основное его положение состояло в том, чтобы все государства взяли на себя обязательства исключить из телепередач, распространяемых через спутники, материалы, наносящие ущерб делу мира, пропагандирующие войну, расовую ненависть, а также материалы, носящие подрывной характер. Проект предлагает признать незаконным непосредственное телевещание иностранных государств, если оно осуществляется без прямого согласия той страны, на которую ведется.
      Этот проект поддержали все государства, кроме США, которые предложили свою резолюцию, подчеркивавшую необходимость расширить «свободный поток информации и идей». США рассматривают международное телевещание как продолжение международного радиовещания, полагая, по-видимому, что тот же порядок и те же правила — а точнее, возможность избегать правил — должны применяться и к международному телевидению.
      Как в сфере игнорирования международного права, так и в вопросах применения технических средств проникновения США играют ведущую роль, выступая против стран социализма. Организуя подрывные пропагандистские кампании, американские деятели «психологической войны» прибегают к резкому однодневному увеличению количества передатчиков и частот, обеспечивая разовый максимальный пропагандистский эффект. Такие массированные передачи на СССР были осуществлены 5 ноября 1958 года через 52 передатчика «Голоса Америки», действовавших на 80 частотах в течение 8 часовых вещательных отрезков.
      Аналогичная подрывная операция была проведена против СССР и социалистических стран как средствами собственно подрывных, так и официальных акций во время кубинского кризиса. В вещании на Чехословакию в 1968 году Би-Би-Си увеличила мощность своих передатчиков до 500 кВт.
      Для повышения проникающей способности человеческого голоса используются электронные приборы типа «клиппер», которые увеличивают слышимость звука в полосе частот, соответствующей тембру человеческого голоса. Дикторов отбирают не с точки зрения приятности тембра голоса, а с точки зрения различимости и четкости их голоса.
      В течение длительного времени США используют технику «близкого прилегания» — передачи ведутся на частотах, близких или совпадающих с частотами вещания внутренних советских радиостанций, выделенных СССР Международным союзом телекоммуникации, что само по себе является грубейшим нарушением норм международного права. Много лет «Голос Америки» контрабандным путем регулярно работает на частоте 173 килогерца, используемой московской радиостанцией с 1933 года и закрепленной за СССР решением Копенгагенской международной конференции 1948 года. Радиодиверсанты 6 часов в сутки (4 часа на английском и 2 — на русском языке) ведут на этой волне радиопередачи на Советский Союз 2.
      В проекте Конвенции «О принципах использования государствами искусственных спутников Земли для непосредственного телевизионного вещания», внесенной Советским Союзом 9 августа 1972 года в ООН, СССР предлагает принять ряд охранительных предложений. В частности, государства в соответствии с этими положениями и в законном порядке могут применять доступные им меры противодействия противоправному вещанию и содействовать пресечению противоправного вещания К И хотя в данном случае речь идет о телевещании, ясно, что этот принцип с равной силой должен распространяться и на международное радиовещание.
      Заключительный акт Европейского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, участниками которого являются также США и Канада, предусматривает широкое развитие международного сотрудничества в сфере информации. Положения Заключительного акта предусматривают защиту и уважение национального суверенитета, невмешательство во внутренние дела при широком сотрудничестве в использовании достижений науки и техники на благо мира, в интересах человечества.
     
      Контрпропаганда
      Контрпропагандистская деятельность — составная часть всей системы пропаганды, проводимой при помощи средств массовой информации. Как форма противодействия враждебной пропаганде контрпропаганда имеет свою методику, определяемую в соответствии с применяющимися средствами ведения подрывного пропагандистского воздействия. В частности, контрпропагандистскими в отношении передач империалистических подрывных радиоцентров, вещающих на СССР, являются внутренние советские средства массовой агитации, пропаганды, просвещения, ориентирующиеся на ту же аудиторию (на население СССР) газеты, журналы, радио, телевидение, кино, различные виды массовой устной пропаганды, школы, вузы. Таким образом, противодействующими друг другу в пределах границ СССР являются подрывные радиостанции империалистических государств, с одной стороны, и внутренние средства массовой информации СССР — с другой. Естественно, что контрпропаганда может вестись только наряду и одновременно с собственной Позитивной пропагандистской деятельностью.
      Противодействие постоянным антисоветским, антикоммунистическим тезисам, составляющим фундамент империалистической подрывной пропаганды, осуществляется стратегическими контрпропагандистскими средствами — системой образования, сетью политического просвещения, партийной учебы, деятельностью общественных организаций и т. д.
      Пропагандистские кампании и мероприятия, отдельные акции требуют более оперативных тактических контрпропагандистских средств. Такие средства включают в первую очередь радиовещание, телевидение, газеты, журналы, устные формы пропаганды (лекции, митинги) и т. д.
      Здесь важно подчеркнуть, что если стратегические пропагандистские акции противника, представляющие сколько-нибудь реальную опасность нашим интересам, безусловно требуют противодействия, то тактическая пропаганда не всегда предполагает противодействие в той же форме. Кроме того, отдельные тактические направления внутренней империалистической пропаганды объективно являются вынужденными и само-разоблачительными. Противодействие тактическим пропагандистским наступлениям требует иных форм.
      Оба вида контрпропаганды взаимосвязаны. В социалистическом обществе исключены ситуации, в которых тактическая пропаганда действует в направлении, противоположном стратегической, как это бывает в капиталистических странах, когда свидетельства кризиса социальной системы (разведывательные полеты шпионских самолетов, сенсационные разоблачения ЦРУ и Пентагона, уотергейтское дело, скандалы, подобные делу о компании «Локхид», и т. д.), хотя бы в рамках тактической кампании, вынуждают буржуазные средства пропаганды говорить о них, нанося удары по собственным стратегическим установкам. Некоторые из этих саморазоблачительных кампаний являются результатом влияния социалистической системы, ее достижений.
      Важное значение для успеха контрпропагандистской деятельности имеет учет ориентации враждебной пропаганды на конкретный адресат. Этот адресат, как мы видели, вычленяется по национальным, социальнодемографическим признакам, по степени влияния на государственные решения и общественное мнение, а также в зависимости от конкретных задач внешней политики в тот или иной период. Радиостанции, выдвигающие на первый план ту или иную задачу, планируют соответственно и масштабы аудитории воздействия.
      Бесперспективность призывов к активным массовым выступлениям вызвала переориентацию пропаганды на «элиту», под которой подразумеваются представители руководящих органов и техническая интеллигенция, которая, по мнению буржуазных пропагандистов, более склонна сотрудничать с Западом и представляет больший интерес как объект конвергенции. Причина, побуждающая буржуазных пропагандистов ориентироваться на «элиту», состоит также в предпосылке, что «элита» является категорией, ответственной за принятие решений в обществе. Но и эта аудитория и массовая в конечном счете представляют собой единое целое — аудиторию непосредственного радиовещания.
      Помимо аудитории непосредственного радиовещания существует еще два адресата радиопередач, идущих из-за границы. Одним из них являются телеграфные агентства, газеты, радио и телевидение. Для контрпропагандистской деятельности этот канал важен тем, что позволяет изучать, отбирать информацию, анализировать направления буржуазной пропаганды, принимать меры долгосрочного и краткосрочного характера по противодействию этой пропаганде.
      Еще один адресат радиопрограмм — Советское правительство, министерства, правительственные и высшие партийные организации, которые, справедливо рассматривая зарубежное радиовещание в качестве инструмента внешней политики государств-коммуникаторов, анализируют пропагандистские внешнеполитические действия и принимают на основании этой информации соответствующие решения.
      Поток информации, направляемый в адрес правительства, по своему уровню приближается к дипломатическому каналу (коммуникационной дипломатии), в то время как обращение непосредственно к народу страны является преимущественной сферой подрывных радиостанций. Реакция аудитории на подрывную пропаганду, полученная в результате изучения писем слушателей, опросов туристов, наблюдений, осуществляемых на месте дипломатами, передается затем правительственным органам для коррекции направлений, тезисов, аргументов пропаганды.
      Показательно, что разоблачения деятельности подрывных радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа» не вызвало сколько-нибудь заметной реакции у населения США, большая часть которого вообще не знала о существовании и деятельности этих радиоцентров, другая часть знала о них, но не принимала их всерьез, поскольку никогда не слышала ни одной передачи этих станций.
      По мере того, как движение информации ускоряется и увеличивается число каналов, возрастает степень сопротивления внутренней аудитории к информации, поступающей из-за рубежа. И хотя радиовещание является основным, наиболее оперативным и бесцензурным источником зарубежной, в том числе и подрывной информации, другие средства могут либо способствовать утверждению доносимых радиопропагандой тезисов и, таким образом, укреплению их в сознании населения — объекта пропаганды, либо содействовать разрушению установок враждебной радиопропаганды.
      Выявление вероятных и эффективных каналов как пропагандистского, так и — соответственно — контрпропагандистского воздействия, точное определение аудитории, на которую направлено враждебное пропагандистское воздействие, имеет первостепенную важность при организации и постановке контрпропаганды.
      Выполняя контрпропагандистские функции, коммунистическая пропаганда стремится прежде всего к воспитанию классовой сознательности трудящихся, поскольку именно классовая политическая сознательность является надежным барьером, преграждающим путь любому враждебному влиянию. «Люди всегда были, — указывал В. И. Ленин, — и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов».
      Ленинское указание служит определяющим при постановке контрпропагандистской работы, ставящей своей задачей беспощадное разоблачение подрывной пропаганды, выявление реальных классовых интересов, лежащих в основе этой пропаганды.
      Постановка контрпропагандистской работы требует постоянного изучения изменений и направлений целей и концепций буржуазной пропаганды, поскольку одной из особенностей буржуазной пропаганды является частая их смена, модификация аргументов, задач в рамках общей стратегической цели. Особенно важно своевременно и оперативно информировать слушателей в ситуациях, когда подрывные радиоцентры Запада проводят ударные пропагандистские акции. Речь идет о таких акциях, как уже упоминавшиеся сообщения о якобы самоубийстве президента Чили Сальвадора Альенде и гибели президента Кипра Макариоса. Оба сообщения, заведомо ложные, были ориентированы на создание стойкого, основанного на единовременном, но сильном пропагандистском воздействии факта. Повторение таких тезисов на протяжении хотя бы одного дня оставляет стойкий отпечаток на психике, который затем трудно видоизменить. Не случайно в этой связи в решениях съездов КПСС, пленумов подчеркивалась задача повышения оперативности и улучшения информации населения СССР о политической, экономической и культурной жизни страны, а также о международном положении.
      Наиболее эффективным способом контрпропаганды является учет и разоблачение пропагандистских тезисов противника в собственной позитивной пропаганде, направленной на конкретную аудиторию-объект. Своевременное и решительное противодействие, не допускающее возможности беспрепятственного распространения враждебных идей противника, должно носить упреждающий характер. Упреждение как метод пропаганды и тем более контрпропаганды предполагает заблаговременное противодействие наиболее типичным или пускаемым в обращение враждебным тезисам с тем, чтобы к тому времени, когда противник предпримет пропагандистское наступление, слушатель знал характер и цели подрывной диверсии.
      Другим важным элементом контрпропагандистской деятельности является использование косвенных форм борьбы с враждебной пропагандой, создание отрицательного эмоционального отношения к враждебным тезисам, которые исключают их «рекламирование», а следовательно, и «рекламирование» источника. Ответы на любой тактический ход противника как метод контрпропагандистского действия нельзя считать целесообразными, ибо давать отпор всем, даже малозначительным обвинениям противника — значит обрекать себя на бесконечную оборону.
      Вынуждая контрпропагандиста занимать позицию оправдывающегося, эта тактика дает противнику возможность сохранять инициативу, уходить от невыгодных для него вопросов и тем. Ответные меры должны иметь наступательный характер, отдельные же тезисы противника могут использоваться как материал для разоблачительной аргументации. Карл Маркс считал, что изречение «Кто оправдывается, тот признает себя виновным» верно отражает существо этой формы политической и идеологической борьбы ».
      Оперативное и точное освещение событий собственными средствами массовой информации является способом предотвращения вредного влияния, которое может оказать враждебная пропаганда, интерпретируя это же событие. В этом случае точность и достоверность собственных внутренних сообщений одновременно разрушает доверие к заявлениям противника. Упреждение в отношении долгосрочных стратегических тезисов и высокая оперативность в отношении отдельных наиболее опасных тактических акций враждебной пропаганды имеют первостепенное значение в правильной постановке контрпропагандистской деятельности.
     
      ЗАКЛЮЧЕНИЕ
     
      Развитие научно-технической революции, «транзисторная революция», выход ретрансляторов в космос свидетельствуют о том, что техническим средствам массовой информации и пропаганды суждено более важное, чем до настоящего времени, место в человеческом обществе. Выход телевидения на международную арену не повлечет за собой сколько-нибудь существенных изменений в развитии и значении радиопропаганды. Основанием для такого вывода является то обстоятельство, что со времени появления телевидения радиовещание развивается более бурными темпами, чем до его появления. Так, в США, во многих развивающихся странах последние десять лет количество радиоприемников удвоилось. Аналогичная картина наблюдается и в нашей стране.
      Закономерно, что с появлением телевидения радиовещание не теряет своих пропагандистских позиций, оно приобретает новые черты, пройдя через период перераспределения аудитории и уточнения типов программ. Этот процесс, характерный для внутригосударственного вещания, становится такой же закономерностью для межгосударственного. В международном вещании радио проявляет себя еще более эффективным каналом пропаганды.
      В настоящее время радиослушатели, находящиеся в любой точке земного шара и располагающие приемником, способным принимать передачи коротковолновых радиостанций, за сутки могут услышать более 250 различных коротковолновых радиостанций. Это число во много раз превосходит число доступных слушателю станций, работающих на средних волнах и в диапазоне УКВ. В связи с тем, что и количество радиостанций и количество радиоприемников, принимающих коротковолновые передачи, растет, можно утверждать, что коротковолновое радиовещание будет активно развиваться и дальше. Изобретение полупроводниковых радиоприемников иногда приравнивают по степени исторической важности к изобретению печатного станка.
      Если современная тенденция будет развиваться, то к концу текущего десятилетия потенциальная аудитория коротковолновых передач увеличится вдвое.
      Особенностью гонки радиовооружений последнего периода является вступление в нее большого числа малых стран, претендующих на то, чтобы их голос был слышен в мире. Эти страны создают в суммарном объеме вещания заметную конкуренцию, вынуждая крупные страны обновлять и усиливать радиомощности, а развитие научно-технической революции, улучшение и совершенствование радиоэлектроники делают эту задачу вполне осуществимой. Вот почему растут мощности радиопередатчиков, вот почему в гонку радиовооружений вступают все новые страны.
      В международной пропаганде до настоящего времени непосредственное телевизионное вещание исключительно редко. Примерами таких случаев является деятельность телевизионных станций в Западном Берлине, ведущих передачи на ГДР, а также вещание, осуществляемое с территории Финляндии на Эстонию и соответственно вещание Таллина на прибрежные районы Финляндии. Эти исключения не создают правила.
      Непосредственное международное телевещание, даже если оно станет реальностью, в ближайшие десятилетия будет иметь ограниченные возможности как средство подрывной пропаганды, во-первых, в силу того, что телевизионное вещание с искусственных спутников Земли легко обнаруживается и поэтому может быть только явным. Иначе говоря, секретность, «подпольность», которые являются особенно ценным оружием подрывной радиопропаганды, не могут существовать на телевидении в силу очевидности источника ретрансляции. Во-вторых, никакая подпольная подрывная группа не сможет убедить слушателей и зрителей в том, что она оказалась способной вывести на орбиту искусственного спутника Земли собственный ретранслятор. Так наносится удар по самому существенному показателю «черной» пропаганды — утверждению о том, что она действует с территории, на которую ведет передачи. «Очевидность» телевидения — лучшее средство саморазоблачения подобной пропаганды.
      Таким образом, оказывается беспочвенной та теоретическая база, на которой обосновывают рабочие гипотезы современные буржуазные теоретики международной радиопропаганды. Телевидение, идущее из-за рубежа, не в состоянии стать «альтернативным источником» внутренней информации. Если же такая попытка и будет предпринята, то с неизбежностью будет ясен государственный характер телевещания.
      Сильнейшим инструментом подрывной пропаганды является распространение слухов. Как свидетельствует семантическое значение термина, «слух» категорически исключает наглядность. Сила слухов, их живучесть объясняются невозможностью увидеть и на основании этого составить собственное представление о том или ином явлении, поэтому трудно, если вообще возможно, говорить о сколько-нибудь существенном значении телевидения для ведения подрывной пропаганды того типа, с которым человечество знакомо до сего времени.
      Даже в условиях функционирования межнационального телевещания радио как средство подрывной пропаганды сохранит свои позиции особенно в условиях кризисных ситуаций, когда роль невидимого источника в создании замешательства резко возрастает. Именно кризисные ситуации являются целью подрывных кампаний, и в свою очередь кризисные ситуации являются той плодоносной почвой, на которой незамедлительно вырастают разнообразные по названиям, но объединенные общими качествами «черные» радиостанции.
      Внимание, которое уделяют в последние годы проблеме «свободного потока информации» государственные, пропагандистские организации США и других империалистических стран, свидетельствует о том, что именно в мутном потоке информации, идущем из этих стран, империалистические державы видят основное оружие в «психологической войне» с социализмом и коммунизмом. В этой борьбе главным инструментом было и остается радиовещание.
      Заключительный акт европейского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, подписанный 35 европейскими странами, США и Канадой, предусматривает необходимость расширить обмен информацией, произведениями искусства, литературы между странами. Среди средств и каналов обмена важнейшее место занимает межгосударственное радиовещание. И пока существуют различные социальные системы и идеологическая классовая борьба, империалистические державы не оставят своих попыток влиять на аудиторию социалистических стран. Природа империалистических государств предполагает продолжение борьбы против коммунистических идей, продолжение подрывных действий.
      Антагонизм между агрессивными целями политики империалистических государств и жизненными интересами народных масс, которые с настоятельностью требуют ослабления международной напряженности, создания условий для мирного развития стран, для улучшения жизни и повышения благосостояния народа, возрастает. Это противоречие уже неоднократно давало себя знать в прошлом, в настоящее же время оно выражается в кризисе идеологических концепций буржуазных средств массовой информации. Радиопропаганде пришлось осваивать новые идеи, ставить другие цели. Кроме того, кризис внутренней политики, выразившийся в инфляции, росте безработицы и дороговизны, а также в скандальных разоблачениях, отражающих разложение руководящих кругов американского общества, создал дополнительные трудности для американской внешнеполитической пропаганды, ставящей помимо других задач еще и проецирование общества несостоявшегося благоденствия и «преимуществ» капитализма.
      Поставив своей задачей подорвать престиж СССР и дискредитировать коммунизм, США оказались перед лицом собственной дискредитации и потери престижа. Кризис внешнеполитической пропаганды выразился и в том, что подверглись критике многие методы внешнеполитической деятельности США за рубежом и сама их внешнеполитическая подрывная пропаганда.
      Начиная с 1972 года в конгрессе США прошло несколько расследований, выявивших теснейшую связь ЦРУ с внешнеполитической пропагандой, и в первую очередь с подрывной радиопропагандой. Официальное признание причастности к ЦРУ двух крупнейших подрывных радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа» вынудили США попытаться изменить хоть что-то в деятельности станций. Руководство США, рассматривая несколько вариантов будущего этих радиостанций, пришло к решению сохранить радиостанции — путь, который был избран вопреки разрядке. Станции были объединены в одну административную группу, возглавил которую Совет международного радиовещания, состоящий из пяти членов, назначаемых президентом США, и двух исполнительных директоров радиостанций: одного — радиостанции «Свобода» и другого — «Свободная Европа». Официальная ответственность за деятельность радиостанций лежит на Государственном департаменте США.
      Однако тот факт, что после многих лет существования в качестве «черных» и после официальных разоблачений радиостанции не ликвидированы, ни на йоту не изменив политику вещания, свидетельствует отнюдь не о том, что изменилась их сущность и они из подрывных превратились в источники альтернативной информации, как пытаются утверждать их создатели. «Эти станции, — говорил сенатор Фулбрайт, — ведут в определенной степени военные действия, они продолжают существовать, в них заложена программа деятельности и нет никакой возможности остановить ее... Мне кажется, так будет продолжаться до тех пор, пока мы не разоримся».
      Сохранить «преимущества коротковолнового радиовещания на коммунистические страны без «Свободы», «Свободной Европы» в их неизменном виде предлагал Роберт Кайзер. «Фундаментальная реорганизация этих радиостанций под новыми названиями, с новыми сотрудниками и новыми взглядами может расширить аудиторию, — писал он. — Их прежняя репутация, безусловно, действует отталкивающе и противоречит современным идеям».
      Несмотря на поражения в «холодной войне», в попытках вызвать контрреволюционные перевороты в ГДР, Венгрии, Чехословакии, Польше, привязанность к психологическим диверсиям, видимо, остается одной из причин, удерживающей руководство США от закрытия этих радиостанций. Именно эта привязанность ведет к тому, что в США не отказываются от психологической радиовойны против социалистических стран.
      В мае 1972 года СССР и США подписали «Основы взаимоотношений между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки», в которых выражено желание «крепить между собой отношения мира и подвести под них возможно более прочную базу», «делать все от них зависящее, чтобы не возникало конфликтов и ситуаций, способных усилить международную напряженность... строить свои взаимоотношения на принципах суверенитета, равенства, невмешательства во внутренние дела и взаимной выгоды» 2.
      Этот документ, являющийся результатом и инструментом разрядки, обязал организации, находящиеся под контролем правительства США, и, разумеется, «Голос Америки» действовать в духе его содержания. Однако стремление США следовать прежним курсом «холодной войны» предопределило нарастание враждебности в радиопередачах «Голоса Америки». Так, в 1975 году в радиопередачах «Голоса Америки» и Би-Би-Си вновь увеличилось количество антисоветских материалов, посвященных вопросам демократических свобод, прав человека, а немного позже и «международному терроризму Москвы». Станции пытались поставить под сомнение справедливость законов Советского государства, внушить мысль о «необходимости» их отмены или пересмотра.
      Типичная для большинства правобуржуазных средств массовой информации тенденциозность официальных радиостанций США, Англии, ФРГ и других голосов проявляется в весьма своеобразной трактовке принципов Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Из десяти принципов, провозглашенных 35 державами в Хельсинки, произвольно выделяется только один — седьмой принцип — «Уважение прав человека и основные свободы, включая свободу мысли, совести, религии и убеждений». Этот принцип сознательно вырывается из общего контекста и намеренно подвергается искаженному толкованию. Искажение состоит и в том, что радиостанции пытаются представить этот принцип в качестве основы всего документа.
      Таким образом, и официальные станции, в том числе «Голос Америки», вновь превратились в орудие неприкрытого вмешательства во внутренние дела СССР и социалистических стран, борьбы против разрядки, против улучшения американо-советских отношений, определяющих в основном состояние отношений в современном мире в целом.
      Не вызывает сомнений то обстоятельство, что всякое ослабление международной напряженности рассматривается правящими кругами США только как повод, чтобы заполучить шансы для более свободного проникновения в эфир социалистических стран, большей свободы вести идеологическую борьбу и в том числе подрывную пропаганду, добиваясь осуществления стратегической задачи — насадить в социалистических странах дух противоречий, альтернативных суждений, создать предпосылки для побуждения недовольства. И если США и другие империалистические державы не приблизились к достижению своих целей сегодня, то это значит, что будут видоизменяться их методы, будут предприниматься попытки влить в новые словесные формы старое содержание антикоммунистической, антисоветской политики.

|||||||||||||||||||||||||||||||||
Распознавание текста книги с изображений (OCR) — творческая студия БК-МТГК.