Дома и домашняя жизнь
американских туземцев

DjVu

      ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА
      "Дома и домашняя жизнь американских туземцев" — последняя работа великого американского этнолога Льюиса Генри Моргана. Она вышла в свет незадолго до смерти автора. Первоначально эта работа составляла V часть рукописи "Древнего общества" и носила заглавие: "Развитие идеи архитектуры жилища". Но так как объем рукописи превышал размеры одного тома, то эта часть была исключена. В намерение автора не входило издавать ее отдельной книгой и большая часть этой работы появилась в виде самостоятельных статей" 2. Сжатое изложение ее Морган дал в статье "Архитектура американских ин- дейцев", опубликованной в 1878 г., т. е. после выхода "Древнего общества" 3. Наконец, в 1881 году, уступив просьбам своих друзей, Морган издал ее отдельной книгой и внес в первоначальный текст некоторые поправки и дополнения, в частности добавил вводную главу, в которой конспективно изложил четыре главы "Древнего общества", трактующие о роде, фратрии, племени и конфедерации.
      Такова краткая история появления в свет одной из наиболее значительных книг, посвященных первобытному обществу.
      Когда Ф. Энгельс приступил к подготовке второго издания "Происхождения семьи, частной собственности и государства", он принял все меры, чтобы ознакомиться с "Домами и домашней жизнью", как об этом свидетельствуют три его письма к его американскому другу Ф. Зорге. Так, 29 мая 1890 г. Энгельс пишет: "для нового издания "Происхождения и т. д.“ мне необходимо иметь последнее произведение Моргана, но не могу в Британском Музее отвоевать себе спозоранку местечко у любителей романов. Посылаю тебе поэтому письмо в соответствующий департамент 4 и два экземпляра моей книги" ["Происхождение семьи, частной собственности и государства — Я А.] ,г. Вскоре Зорге достал просимую книгу, и уже 30 июля Энгельс уведомляет его: "Моргана с большой благодарностью получил...". При сравнении первого издания "Происхождения семьи, частной собственности и государства" со вторым изданием видно, с каким большим вниманием Энгельс отнесся к использованию "Домов и домашней жизни".
      После Энгельса "Дома и домашняя жизнь американских туземцев" использовал П. Лафарг в своей работе "Развитие собственности".
      Книга Моргана состоит из трех неравных частей. Первую часть составляет I глава, дающая краткое, но весьма основательное введение в изучение социального строя американских туземцев. Вторая часть (главы II — IV) описывает коммунистические порядки и обычаи индейцев, а именно: закон гостеприимства, коммунизм домашней жизни, коллективное землевладение и своеобразные обычаи приема пищи. В третьей части (главы V — XI) Морган рассматривает жилищную архитектуру американских туземцев и объясняет ее характер, исходя из описанных им во второй части первобытно-коммунистических порядков и обычаев.
      Свое исследование Морган поставил в определенные исторические рамки, " ограничив его "временем появления европейцев в Америке и позднейшим периодом, в течение которого эти обычаи сохранились".
      Вторую часть своего исследования Морган начинает с показа универсальности распространения гостеприимства у индейцев, совершенно правильно рассматривая его как одно из проявлений первобытного коммунизма. "Объяснение закона гостеприимства, говорит Морган, надо искать в коллективном землевладении, в распределении земледельческих продуктов по домашним хозяйствам, состоящим из известного числа семейств и в коммунистическом строе домашней жизни, осуществляемом в домашних хозяйствах. Объяснить этот обычай можно . только предположив существование общих запасов у отдельных больших домашних хозяйств, а возможно, и у целого селения *. Благодаря закону гостеприимства "не могло случиться, чтобы в одном конце индейского селения или лагеря царили голод и нужда, а в другом конце того же лагеря царило бы полное изобилие" 2. Этнографические материалы, как приведенные самим Морганом, так и собранные после него, в полной мере подтверждают его взгляды и показывают, что гостеприимство, свойственно всем племенам, в той или иной мере сохранившим первобытно-коммунистические черты и было господствующим обычаем в первобытно-коммунистическом обществе. Характеризуя общественный строй древних германцев эпохи Тацита, Энгельс отмечает: " ...описание у Тацита (Германия, гл. 21) практики гостеприимства совпадает почти до ме-лочей с рассказом Моргана о гостеприимстве его индейцев" 3. г
      Особое внимание Морган уделяет анализу домохозяйств — объединению нескольких, иногда многих, семейств в рамках одного рода, в целях коммунистического производства и распределения. Он проводит значительное количество личных наблюдений, а также выписок из описаний древних путешественников, свидетельствующих о повсеместном существовании домохозяйств у индейцев и обусловленных этим общинном характере домов. "Где бы ни установилось господство родовой организации, говорит Морган, мы видим, как правило, что отдельные семьи, связанные между собой близкими родственными отношениями, объединяются в общие домашние хозяйства и устраивают общий запас продовольствия. Семьи эти строили общинные дома, достаточно обширные для размещения нескольких хозяйств". "Происхождение домохозяйства Морган ищет "в потребностях семьи, которая вплоть до последнего периода была слишком слабой организацией, чтобы бороться за существование собственными силами" б. Морган видит в этих построенных на коммунистических началах домохозяйствах основу господства женщин, материалистически интерпретируя открытое Бахофеном гинекократию и материнское право. "Открытые Бахофеном явления, пишет Морган, ведут свое происхождение, по всей вероятности, от счета родства по женской линии и соединения нескольких семей в одном доме по принципу кровного родства, как это было и у ирокезов".
      Такой же мысли придерживается и Энгельс, как это видно из следующего места из "Происхождения семьи, частной собственности и государства": "Коммунистическое домашнее хозяйство, при котором женщины все или в своем большинстве принадлежат к одному и тому же роду, тогда как мужчины распределяются по различным родам, является материальной основой того повсеместно распространенного в первобытную эпоху господства женщин, открытие которого составляет... заслугу Бахофена" 7.
      Морган был первый из этнологов, кто занялся изучением домохозяйств, и его исследование этою вопроса до сих пор сохраняет огромное теоретическое и практическое значение, способствует нашему пониманию хозяйственного строя первобытного общества и, в частности, помогает нам разобраться в первобытно-коммунистических пережитках у ряда культурно-отсталых народов в частности у народов Крайнего Севера. X
      С особой четкостью Морган подчеркивает коммунистический характер домохозяйств. "Если мы имеем в цивилизованном обществе отдельную семью, питающуюся из общих запасов, то тут еще коммунизма нет, но если мы встречаем несколько семейств, объединенных в одно общее домашнее хозяйство и устраивающих для себя общий склад продуктов, и если такая форма распространяется в виде общего правила на целые племена, то перед нами определенно вид коммунизма, который необходимо отметить"
      Интересно сопоставить с мыслями Моргана высказывания основоположников марксизма об историческом месте и характере домохозяйств.
      В этой связи приведем следующее высказывание К. Маркса из третьего черновика его письма к В. Засулич: "Общий, дом (очевидная неточность перевода, нужно — общее домохозяйство. — Я. А.), говорит Маркс, и коллективное жилище были экономической основой более древних общин уже во времена, далеко предшествовавшие установлению пастушеской и земледельческой жизни" 2. Энгельс допускает, что в зависимости от местных условий хозяйственной единицей может быть также род и отдельное хозяйство. Говоря о древних германцах эпохи Тацита, он указывает: "Еще долго можно будет спорить насчет того, что являлось хозяйственной единицей (у древних германцев — Я- А.) — род или отдельное хозяйство или стоящая между ними обоими [ коммунистическая группа родственников, или же существовали в зависимости от условий местности все три группы сразу" 3.
      Большое место в работе Моргана занимает раскрытие коллективного характера землевладения в первобытном обществе. Рядом неопровержимых данных он доказывает, что земля являлась собственностью всего племени. И в этом отношении его материалы полностью подтверждают взгляды Маркса и Энгельса о коллективном характере первобытного землевладения, высказанные ими с самого начала их совместной деятельности и четко сформулированные уже в "Немецкой идеологии". "Первая форма собственности, писали Маркс и Энгельс в указанном сочинении,.это племенная собственность. Она соответствует неразвитой стадйи производства, на которой народ живет охотой и рыболовством, скотоводством или в лучшем случае земледелием" 1. Эта мысль пронизывает и все последующие высказывания Маркса и Энгельса о первобытном обществе.
      Последнюю и самую большую часть своей работы Морган посвящает анализу жилищной архитектуры американских туземцев, исходя как из этнографических, так и из археологических данных. "Развитие идеи жилищной архитектуры вообще, говорит Морган, — тема, которая по своей обширности превосходит объем настоящей работы. Однако, в развитии этой идеи есть фаза, которой я уделяю
      iособое внимание, так как она наглядно иллюстрирует состояние общества и семьи и в периодах дикости и варварства. Эта фаза отражена в жилищной архитектуре американских туземцев, если рассматривать ее как единую систему, тесно связанную с учреждениями, нравами и обычаями, описанными в предыдущих главах" 3. Далее Морган убедительно показывает, что "в основе всей этой архитектуры лежит один принцип... Принцип этот состоит в приспособлении домов к коммунизму домашней жизни... "В зависимости от ступени культурного развития, достигнутого тем или иным племенем”меняется и характер их жилищ. Так, дома оседлых индейцев приспособлены уже "не только к коммунистическому устройству хозяйства, но и к потребностям обороны" 8. Отсутствие дворцов среди сооружений индейцев Морган объясняет коммунистическим характером их общественного строя. "При господстве родовых учреждений невозможно существование привилегированных классов и властителей, могущих использовать подневольный народный труд на постройку для них дворцов" 13.
      Этим Морган показывает образец материалистического подхода к археологическому исследованию. Безмолвные развалины жилищ у Моргана превращаются в красноречивых свидетелей древности, раскрывающих характер общественного строя обитателей этих жилищ.
      В заключении необходимо отметить, что "Дома и домашняя жизнь американских туземцев чрезвычайно малоизвестная книга. Она не переводилась ни разу с английского языка, и настоящий русский перевод является первым.
      По отношению к этой книге в буржуазной науке существует подлинный заговор молчания. И это не удивительно. Нет другой в мировой этнологической и археологической литературе книги, в которой с такой последовательностью и откровенностью был бы доказан коммунистический характер первобытной жизни.
      В наше время, когда вопрос о первобытном коммунизме приобрел большую I теоретическую и политиче кую актуальность, когда против теории первобытного коммунизма, — этой неразрывной части учения марксизма-ленинизма обобществе, — сплотилась в бешеной злобе буржуазная и социал-фашистская наука, не останавливающаяся в своей борьбе перед прямой фальсификацией фактов, — I появление "Домов и домашней жизни" на русском языке сыграет положительную — роль, так как даст первоклассный материал о коммунистическом характере хозяйственной жизни первобытных племен. Несмотря на то, что прошло уже более пятидесяти лет со времени выхода в свет "Домов и домашней жизни", они не потеряли своего научного значения и могут служить на ряду с "Древним обществом" гастольной книгой каждого советского этнографа, археолога и историка, а также практического работника среди культурно-отсталых народов.
     
      ДОМА И ДОМАШНЯЯ ЖИЗНЬ
      АМЕРИКАНСКИХ ТУЗЕМЦЕВ
     
      ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
      Настоящее исследование составляло в сущности часть V первоначальной рукописи автора "Древнее общество" и было озаглавлено: "Развитие идеи архитектуры жилища". Но так как объем рукописи превышал размеры одного тома, то эта пятая часть была исключена. В намерение автора не входило издавать ее отдельной книгой большая часть этой работы появилась в виде самостоятельных статей. Изложение ее было дано в виде статьи об "Архитектуре туземцев Америки" в Johnsons New Universal Cyclopedia. Глава о "Домах ацтеков“ послужила основанием для статьи под заглавием "Обед Монтецумы", опубликованной в "North American Review”, в апреле 1876 года. Другая глава, 1 "Дома строителей насыпей", была опубликована в том же журнале в июле 1876 года. Наконец, в этом году, по поручению Исполнительного комитета Американского Археологического Института в Кэмбридже, мною по тем же материалам была написана статья под заглавием "Исследование о домах и домашней жизни индейских племен", с планом производства раскопок развалин в Новой Мексике, Аризоне, области Сан Хуан, Юкатане и Центральной Америке.
      В настоящее время работа издается с некоторыми поправками и дополнениями. В виду того, что материал, представляемый в его оригинальном виде, в настоящее время будет иметь более широкое распространение, чем вышеупомянутые статьи, он явится по существу новым для большинства моих читателей. Высказанные здесь предположения и установленные факты представлены читателю в последовательной связи, и автор считает, что такое построение придает его аргументации новую силу. Все формы исследуемой автором архитектуры представляют собой производное некоей общей идеи и отражают различные стадии развития одних и тех же концепций, отражающих одинаковые потребности. Вместе с тем они с достаточной полнотой представляют и различные условия жизни американских туземцев. Их жилища составляют выражение единой системы строений, начиная с длинного дома ирокезов и кончая общинными домами из необожженного кирпича и камня в Новой Мексике, Юкатане, Чиапа и Гватемале, с теми различиями, которые естественно вызывались различным уровнем развития отдельных племен. Если изучить всю эту архитектуру как единую систему, вытекающую из общих потребностей, однородного опыта и единообразных учреждений, то мы видим, что она выражает особый строй жизни, своеобразный, оригинальный и характерный.
      Все эти постройки, от самых малых до самых больших, показывают нам один основной факт, а именно, что на этих стадиях развития семья была еще слишком слабой организацией, чтобы самостоятельно противостоять всей тяжести борьбы за существование. Поэтому ей приходилось искать опоры в образовании больших домохозяйств, состоящих из нескольких семейств, Дом, предназначенный для одной только семьи, был в туземной Америке исклю-j чением; наоборот, общим правилом было жилище, достаточно обширное для размещения нескольких семейств. Более того, дома эти были заняты на общинных началах, и мы наблюдаем ясно выраженную тенденцию к образованию домохозяйств на основе кровного родства, поскольку матери и дети при- надлежали к одному и тому же роду или клану.
      Если мы подойдем к изучению большой проблемы культуры американских I индейцев, то ключ к ее разрешению дают нам домашний быт и строй домашней жизни туземцев. Настоящие страницы должны служить началом это” работы. Это чрезвычайно благодарная и до сих пор сравнительно малоисследованная область. Мы оказались поразительно небрежными в изучении домашней жизни, как она раскрывается в архитектуре туземного периода. Время и влияние цивилизации настолько сильно отразились на этом домашнем укладе и во многих случаях до такой степени его разрушили, что сейчас необходимо приступить к новому изучению оставшихся в нашем распоряжении общих фактов. Эпоха открытия Америки европейцами была временем полного расцвета этого домашнего строя в Северной и Южной Америке, но мы пропустили представлявшиеся нам богатые возможности изучить его принципы и его результаты. Мы имеем здесь поучительную картину развертывания домашне? жизни на протяжении двух точно отграниченных этнических периодов, имение древнего и среднего периода варварства. Первый представлен ирокезами а второй — ацтеками или древними мексиканцами. Нет другого места на земле где эти два состояния человеческого прогресса были бы так наглядно представлены, как в жизни американских индейцев. Изучение культуры и условий жизни в названные периоды безусловно необходимо для отчетливого познания различных стадий человеческого прогресса. Направляющие его законы однообразие их применения и неизбежная ограниченность принципиальных основ человеческого познания подсказывают нам, что наши собственные отдаленные предки прошли те же стадии и обладали такими же учреждениями. Изучая жизненные условия американских индейцев в эти периоды истории мы раскрываем известную часть утраченной истории нашей собственной расы. Соображения этого порядка дают толчок для нашего исследования.
      Первая глава дает в сжатом виде содержание четырех глав "Древнего общества", а именно — глав о роде, фратрии, племени и конфедерации племен Эти главы составляли необходимую часть названной работы, и в равной мерс они оказываются необходимыми в настоящем труде. Знание этих организаций совершенно необходимо для понимания домашней жизни американских туземцев Эти организации составляют основу всей американской этнологии. Хотя исследование этих вопросов касается по преимуществу проблемы выяснения тех ил» других характерных черт или вопроса о преобладании тех или иных форм, оно тем не менее даст читателю необходимое общее представление об организации общества у них.
      Вообще говоря, мы слишком склонны считать, что дикие и варварские племена в отношении развития стоят на одном и том же уровне. Между тем их надо строго различать как два разных состояния прогресса. Больше того дикость имеет свои стадии культуры и прогресса, точно так же, как и варвар ство. Это различение разных этнических периодов, или стадий культуры, Kai дикости, так и периода варварства, значительно облегчает изучение фактов относящихся к этим двум периодам, через которые прошло человечество в егс движении к цивилизации. Прогресс человечества от первобытного состоянш к цивилизации был исполнен глубокого значения, богат крупными событиями Каждая большая стадия человеческого прогресса более или менее непосредственно связана с каким-нибудь крупным открытием или изобретением, суще ственно влиявшим на дальнейший ход человеческого прогресса и обозначавши» начало более высокого состояния. Поэтому период дикости разделяется нам» на три под-периода, и на такие же три под-периода делится период варварства особенно важный для выяснения состояния индейских племен. Древнейший пе риод варварства, начинающийся с введения в жизненный обиход производств? гончарных изделий, и средний период того же состояния, отмеченный употреб лением необожженного кирпича для постройки домов, началом культуры маис? и других растений и первыми ирригационными сооружениями, обозначают дв весьма резко отличающиеся одна от другой стадии. История большинств: племен американских индейцев совпадает с одним или с другим из эти: периодов. Сравнительно небольшая часть их находилась в древнейшем период дикости и ни одно из племен не достигло позднейшего периода варвдрства непосредственно предшествующего цивилизации. При изучении состояния отдельных племен они будут относимы к тем в частности периодам, к которы» они принадлежат сообразно нашей классификации.
      Я должен с грустью прибавить, что в виду своего слабеющего здоровья я не мог обработать эту рукопись с той тщательностью, которая требуется от автора всякого труда. Но я не мог отказать моему другу майору Дж. В. Пауэллю, директору Бюро этнологии, в его просьбе собрать отдельные главы настоящей работы, в той мере, в какой я способен сделать это теперь для того, чтобы они могли быть напечатаны этим Бюро. Так как это, несомненно, моя последняя работа, то я расстаюсь с ней по указанной причине с известным беспокойством, но тем не менее охотно отдаю ее на снисходительный судчитателя.
      Приношу глубокую благодарность моему другу Дж. К. Пиллингу, из того же Бюро, за его любезную помощь при просмотре корректуры и за наблюдение за иллюстрациями.Благодарностью автора недостаточно вознаграждается такая любезность.
      Покойный Вильям В. Элли был в течение более 25 лет моим ближайшим другом и литературным советчиком, и ему я обязан многими ценными указаниями и постоянным поощрением моих трудов. Посвящая его памяти настоящее исследование, я могу только отчасти выразить своепреклонение перед его благородным характером и свое признание ценности для меня его дружбы.
      Льюис Г. Морган.
      Рочестер, штат Нью-Йорк, июнь 1881 года.
     
      ГЛАВА I
      Общественное устройство и организация управления
      В предшествовавшей работе я рассматривал организацию американских туземцев в роды, фратрии и племена, а равно функции каждой из этих группировок в их социальной системе. В виду важности этой организации для правильного понимания их общественной жизни и управления необходимо дать здесь вновь краткий обзор характерных черт каждого звена этого органического ряда.
      Родовая организация представляется нам одним из древнейших и наиболее широко распространенных учреждений человечества. Она явилась почти уни- версгльной основой социального строя древнего общества, азиатского, европейского, африканского, американского и австралийского. Она была тем орудием, посредством которого общество было организовано и сохранилось. Начав свое существование в периоде дикости и пройдя через три подиериода варварства, она оставалась в силе вплоть до установления политического общества, что произошло не ранее начала периода цивилизации. Греческий род, фратрия и племя, римские gens, cnria и племя находят свою аналогию в роде, фратрии и племени американских туземцев. Подобным же образом ирландский sept, шотландский clan, plirara албанцев и санскритский ganas, не продолжая далее этого сопоставления, представляют собой то же самое, что и род американских индейцев, обычно называвшийся кланом. Насколько простираются наши сведения, эта организация была распространена по всему древнему миру на всех континентах и была перенесена в исторический период теми племенами, которые достигли цивилизации. Но это еще не все. Родовое общество, где бы мы его не находили, оказывается одним и тем же в своей структуре и принципах своего действия, но изменяется от своих низших к высшим формам вместе с прогрессивным развитием людей. Эти изменения вскрывают историю развития одних и тех же начальных идей.
     
      Род
      Gens, -ysvoc и ganas в латинском, греческом и санскрите имеют все одинаковым образом начальное значение родства. Они содержат тот же элемент, что и gigno, ytYvop.oct и ganamai в тех же языках, обозначающий рождать, указывая таким образом на непосредственное общее происхождение членов рода. Род, следовательно, представляет собой совокупность кровных родственников, происходящих от одного общего предка, отличающихся особым родовым именем и связанных узами крови. Он включает, однако, лишь половину таких потомков. Там, где происхождение считается по женской линии, что было общераспространенным в архаическом периоде, род состоит из предполагаемой пра\глери и ее детей, а равно детей ее женских потомков, считая по женской линии, и т. д. до бесконечности; там же, где происхождение считается по мужской линии, — в каковую счет перешел с накоплением собственности, — из предполагаемого прародителя и его детей, а равно детей его мужских потомков, считая по мужской линии, и т. д. до бесконечности. Наша фамилия представляет собой пережиток родового имени, при счете происхождения по мужской линии и таким же порядком передается. Современная семья, как это выражается ее фамильным именем, представляет собой неорганизованный род с нарушенной кровной связью, члены которого рассеяны всюду, где встречается данная фамилия.
      У названных выше наций род означал замечательную социальную организацию, господствовавшую со времен столь глубокой древности, что ее происхождение теряется во мраке отдаленных веков. Он был вместе с тем единицей организации всей системы общественного устройства и управления, основой древнего общества. Существование этой организации не ограничивалось племенами, говорившими по латыни, по гречески и на санскрите, у которых она стала таким видным учреждением. Она была найдена также и у других ветвей арийской семьи наций, у семитической и туранской семей, у племен Африки и Австралии, а равно и у американских туземцев.
      Род прошел через последовательные стадии развития, переходя от архаической к своей конечной форме, вместе с общим прогрессом человечества. Его изменения ограничились главным образом двумя сторонами: во-первых, переходом счета происхождения из женской линии, что было архаическим порядком, как, например, у ирокезов, в мужскую линию, что было конечным порядком, как в греческих и римских родах; и во-вторых, изменением порядка наследования имущества умершего члена рода от наследования родичей, в архаическом периоде, к наследованию сначала агнатических родственников, а в конечном счете — детей умершего. Эти изменения, какими бы незначительными они ни казались, обозначают громадную перемену в состоянии общества, равно как « значительную степень прогрессивного развития.
      Родовая организация, возникшая в периоде дикости и прошедшая через и подпериода варварства, стала исчезать у более развитых племен, достигших цивилизации, требованиям которой она не соответствовала. У греков и римлян на смену родовому обществу возникло политическое общество, однако, только с началом периода цивилизации. Городская община (и ее равнозначное — городской округ) с установившейся собственностью и находившимся в ее пределах населением, организованная в качестве политического целого, сделалась единицей и основанием новой и в корне иной системы управления. С установлением политического общества эта древняя и освященная временем организация, вместе с развившимися из нее фратрией и племенем, постепенно стала исчезать. Но именно при родовых учреждениях некоторые племена, находившиеся в состоянии дикости, достигли варварства, и потомки некоторых из тех же племен, находившихся в состоянии варварства, достигли цивилизации. Родовые учреждения вывели часть человечества из дикости и довели до цивилизации.
      Эта организация может быть успешно изучена как в ее существующих, так и в ее исторических формах у большого числа племен и рас. Подобное исследование предпочтительно начать с рода в его архаической форме. Я начну поэтому с рода, как он существует ныне у американских туземцев, где мы находим род в его архаической форме, и среди которых его структура и практическое действие могут быть исследованы более успешно, чем на примерах исторических родов греков и римлян. Действительно, для того чтоб вполне понять род этих последних наций, повелительно необходимо изучить функции и права, привилегии и обязанности членов рода американских индейцев.
      Термины племя и клан употреблялись в американской этнографии в качестве равнозначных вместо термина род, посколько еще не была известна универсальность последнего. В предыдущих работах, следуя моим предшественникам, я также пользовался этими терминами. Сравнение индейского клана с греческим и римским родом сразу обнаруживает их тождество как в структуре, так и в функциях. То же самое относится к фратрии и племени. Если же тождественность этих различных организаций может быть доказана, в чем не может быть сомнения, то совершенно уместно вернуться к латинской и греческой терминологии, представляющейся правильной и точной, а вместе с тем и историчной.
      Общественное устройство американских туземцев началось с рода и кончилось конфедерацией, при чем последняя была высшей точкой, достигнутой их общественными учреждениями. Это дало в качестве органического ряда, во-первых, род, совокупность кровных родственников, имеющих общее родовое имя; во-вторых, фратрию, соединение родственных родов, объединившихся в более высокую ассоциацию для известных общих целей; в-третьих, племя, Соединение родов, обычно организованных во фратрии, все члены которых говорили на одном диалекте; и в-четвертых, конфедерацию племен, члены которых говорили на соответствующих диалектах одного и того же основного языка. Все это в целом составляло родовое общество (societas), отличное от политического общества или государства (civitas). Различие между ними глубокое и принципиальное. В Америке, в эпоху ее открытия, не существовало ни политического общества, ни граждан, ни государства, ни какой-либо цивилизации. Целый этнический период отделял наиболее развитые племена американских индейцев от начала цивилизации в собственном смысле этого термина.
      Род, хотя и был древнейшей социальной организацией, основанной на родстве, не включал всех потомков одного общего предка. Это потому, что когда род возник, брак отдельных пар был неизвестен и происхождение по мужской линии не могло быть установлено достоверным образом. Родственники были связаны друг с другом главным образом узами их материнского происхождения. В древнем роде счет происхождения ограничивался женской линией. Род обнимал всех таких лиц, ведших свое происхождение от одной предполагаемой праматери, по женской линии, при чем факт этот устанавливался обладанием общим родовым именем. Он включал таким образом эту праматерь с ее детьми, детей ее дочерей и детей ее женских потомков, по женской линии, до бесконечности, тогда как дети ее сыновей и дети ее мужских потомков, по мужской линии, принадлежа та к другим родам, а именно к родам своих матерей. Таким был род в его архаической форме, когда отцовство не могло быть установлено достоверным образом и когда принадлежность определенной матери составляла единственный надежный признак происхождения.
      Этот счет происхождения, который восходит до среднего периода дикости, существуя, например, у австралийцев, сохранялся у американских туземцев на высшей ступени дикости и вплоть до низшей ступени варварства, со случайными исключениями. На средней ступени варварства индейские племена стали переходить от счета происхождения по женской линии к счету по мужской линии, когда синдиасмическая семья этого периода начала принимать моногамный характер. На высшей ступени варварства счет происхождения перешел в мужскую линию у греческих племен, за исключением ликийцев, и у италийских племен, за исключением этрусков. Между этими двумя крайними точками, представленными двумя порядками счета происхождения, лежат три цельных этнических, периода, обнимающих много тысяч лет.
      Брак в пределах рода был запрещен, что избавляло его членов от зла кровнородственных браков и содействовало таким образом укреплению силы всей человеческой породы. Род возник на трех главных основаниях, а именно, кров-,, ной связи, чистой родословной при счете происхождения по женской линии и недопущении брака в пределах рода. С развитием идеи рода, он естественно должен был принять форму пар родов, потому что дети мужчин исключались из рода и потому что было в одинаковой мере необходимо организовать оба класса потомков. При одновременном возникновении двух родов, должный результат и был бы достигнут, посколько мужчины и женщины одного рода вступали бы в брак с женщинами и мужчинами другого рода, а дети, оставаясь в родах своих матерей, распределялись бы по этим двум родам. Покоясь на родственных узах, как своем связующем начале, род предоставлял каждому отдельному своему члену ту личную защиту, которую никакая иная существующая сила не могла ему дать.
      Рассмотрев права, привилегии и обязанности членов рода, мы должны будем исследовать род в его органических отношениях к фратрии, племени и конфедерации, чтоб установить его функции, предоставляемые им привилегии и порождаемые им принципы. Ирокезские роды будут взяты в качестве типических образов этого института в ганованской семье. Ирокезы провели свою схему общественного строя от рода до конфедерации, осуществив ее полностью в каждой из частей этого строя и дали превосходную иллюстрацию возможностей родовой организации в ее архаической форме.
      Когда ирокезы были открыты, они находились на низшей ступени вар-зварства и достигли значительной высоты в развитии производств, принадлежащих этому состоянию. Они изготовляли сети, шнуры и веревки из волокна древесной коры; ткали пояса и ремни с основой и утком из того же материала; изготовляли сосуды и трубки из глины, смешанной с кремнистой породой, закаливали их на огне, при чем некоторые из этих изделий были орнаментированы грубыми медалионами; они возделывали маис, бобы, тыквы и табак на огородных грядах и выпекали в глиняных сосудах пресный хлеб из толченого маиса г; они превращали посредством дубления шкуры в кожу, из которой приготовляли кильты2, гамаши и моккасины; их главное оружие состояло из лука, стрел и бое-зой палицы; употребляли кремневые и костяные орудия, носили одежду из шкур-и были опытными охотниками и рыболовами. Они сооружали длинные общинные дома, достаточно обширные для удобного размещения пяти, десяти и двадцати семей, при чем каждое домохозяйство осуществляло коммунизм в домашней жизни, но они не были знакомы с употреблением камня или необожженного кирпича для постройки жилищ и с использованием самородных металлов. По своим умственным способностям и общему развитию они был представительной ветвью индейской семьи, обитающей к северу от Новой Мексики. Генерал Ф. А. Уокер охарактеризовал их военные атаки двумя фразами: «Атаки: ирокезов были поистине ужасны. Они были бичем божьим для всех туземцев-материка»-3.
      С течением времени ирокезские племена стали в незначительной мере различаться по своей численности и по именам входящих в них родов, наибольшее число которых было восемь, а именно:
      Сенека Кайюга Онондага Онейда Мохавки Тускарора
      1. Волк Волк Волк Волк Волк Серый волк
      2. Медведь Медведь Медведь Медведь Медведь Медведь
      3. Черепаха Черепаха Черепаха Черепаха Черепаха Большая черепаха
      4. Бобр Бобр Бобр Бобр
      5. Олень Олень Олень Желтый волк
      6. Бекас Бекас Бекас Бекас
      7. Цапля Угорь Угорь Угорь
      8. Ястреб Ястреб Мяч Маленькая черепах»
      Эти различия показывают, что одни роды некоторых из этих племен вследствие различных превратностей вымерли и что другие образовались путем сегментации чрезмерно разросшихся родов.
      Ознакомившись с правами, привилегиями и обязанностями членов рода,, мы лучше поймем значение рода в качестве единицы всей системы обществен-, ного устройства и управления, равно как и порядок, в силу которого он входил в сосбав более высоких организаций, фратрии, племени и конфедерации.
      Род характеризуется следующими правами, привилегиями и обязанностями* предоставленными и возложенными на его членов и составляющими в совокупности jus gentilicium:
      I. Правом избирать своего сахема и вождей.
      И. Правом смещать своего сахема и вождей.
      III. Обязанностью не вступать в брак в пределах рода.
      IV. Взаимным правом наследования в имуществе умерших членов.
      V. Взаимной обязанностью помощи, защиты и отмщения обид.
      VI. Правом давать имена своим членам.
      VII. Правом усыновлять в род чужих.
      VIII. Общими религиозными обрядами.
      IX. Общим кладбищем.
      X. Советом рода.
      1 Эти хлебы или лепешки были около шести дюймов в диаметре и в дюйм толщиной.
      * [Род короткой юбочки. Ред.].
      3 North American Review, April No., 1873, p. 370, Note.
      Эти функции и аттрибуты сообщали этой организации ее жизненную силу эи ее индивидуальный характер и охраняли личные права ее членов.
      Таковы были права, привилегии и обязанности членов ирокезского рода, равно как и членов родов индейских племен вообще, насколько мы можем судить по существующим их исследованиям.
      За подробным изложением этих характерных черт рода отсылаем читателя к «Древнему обществу», стр. 72 — 85.
      Все члены ирокезского рода были лично свободны и были обязаны защищать свободу друг друга; они пользовались одинаковыми привилегиями и личными правами, при чем сахемы и вожди не претендовали на какое-либо преимущество в этом отношении; это было братство, связанное узами родства. Свобода, равенство и братство, хотя и не были никогда формулированы, были основными принципами рода. Эти факты имеют существенное значение, посколько род представлял собой единицу системы общественного устройства и управления, на основе которой было организовано индейское общество. Организация, состоявшая аз таких единиц, естественно носила отпечаток их характера, ибо какова единица, таково и целое. Это служит нам объяснением того чувства независимости и личного достоинства, которое составляет господствующую черту индейского характера.
      Таково было существенное и важное место рода в общественной системе американских туземцев, таковым он был в древние времена у американских ту-ip. .земцев и таковым же остается до сего времени в полной своей жизненной силе w у многих индейских племен. Он был основанием фратрии, племени и конфедерации племен.
      В эпоху открытия Америки -европейцами, племена американских индейцев были по общему правилу организованы в роды со счетом происхождения по женской линии. У некоторых племен, например, у дакота, роды распались; у других, например, у оджибве, омаха и у майя Юкатана, счет происхождения перешел из женской в мужскую линию. Во всей туземной Америке род получал свое имя от какого-нибудь одушевленного или неодушевленного предмета, но никогда не от человека. В этом начальном состоянии общества индивидуальность личности растворялась в роде. Можно, пожалуй, предполагать, что и роды греческих и латинских племен назывались таким же образом в более раннем периоде; но в то время, когда они впервые появились на арене истории, они уже носили личные имена. У некоторых племен, например, у моки, оседлых индейцев Аризоны, члены рода вели свое происхождение от того животного, имя которого они носили, веря, что их отдаленные предки были превращены Великим духом из животных в людей. Такая же легенда существует в роде Журавль племени оджибве. У некоторых племен члены рода не едят того животного, имя которого они носят, без сомнения под влиянием этого же представления.
      Что касается числа людей в роде, то таковое было различно в зависимости от числа родов и благосостояния или упадка племени. Три тысячи сенека, разделенных поровну между восемью родами, дадут в среднем триста семьдесят пять человек на род. Пятнадцать тысяч оджибве, разделенных поровну между двадцатью тремя родами, дадут по шестьсот пятьдесят человек на род. У чиро-ков среднее будет свыше тысячи на род. При нынешнем состоянии главных индейских племен число людей в каждом роде будет колебаться от ста до тысячи.
      В качестве одного из древнейших и наиболее широко распространенных учреждений человечества, род был тесно связан с человеческим прогрессом, на который он указывал могущественное влияние. Род был найден у племен, находившихся в состоянии дикости и на низшей, средней и высшей ступени варварства на различных континентах и в его полной жизненной силе у греческих и латинских племен уже после начала периода цивилизации. Каждая человеческая семья, за исключением полинезийской, повидимому дошла до родовой организации и была обязана ей своим сохранением и своим прогрессом. Она имеет себе равное в смысле длительности существования только в системах кровного родства, которые, возникнув в еще более раннем периоде, сохранились до настоящего времени, хотя брачные порядки, из которых они возникли, уже давно исчезли.
      Раннее появление родовой организации и ее сохранение в течение такого огромного периода времени убедительно доказывает ее исключительное соответствие потребностям человечества как в диком, так и в варварском состоянии.
     
      Фратрия
      Фратрия, как показывает самый термин, есть братство и представляет собой естественное образование из родовой организации. Это органический союз или ассоциация двух или более родов одного и того же племени для определенных общих целей. Это были обычно роды, образовавшиеся путем сегментации одного начального рода.
      Фратрия существовала у многих племен американских туземцев, где она невидимому возникла естественным образом, заняв место второго члена органического ряда, точно так же как у греческих и латинских племен. Она не имела каких-либо функций управления, принадлежавших роду, племени и конфедерации; но она была облечена, в общей социальной системе, определенными полезными полномочиями в связи с необходимостью какой-либо организации, большей, чем род, и меньшей, чем племя, в особенности, если последнее было велико. Оставаясь тем же самым учреждением по своим существенным чертам и характеру, она представляет всю эту организацию в ее архаической форме и с ее архаическими функциями. Знакомство с индейской фратрией необходимо для правильного понимания греческой и римской фратрий.
      Восемь родов племени сенека-ирокезов были объединены в две фратрии следующим образом:
      Первая фратрия
      Роды. — 1. Медведь. 2. Волк. 3. Бобр. 4. Черепаха.
      Вторая фратрия
      Роды. — 5. Олень, 6. Кулик. 7. Цапля. 8. Ястреб.
      Каждая фратрия (De-a-non-da-a-yoh) представляет собой братство, как показывает самый термин. Роды в одной и той же фратрии — братские роды по отношению друг к другу и двоюродно-братские по отношению к родам другой фратрии. Они равны по своему положению, характеру и привилегиям. Сенека обыкновенно называют роды своей собственной фратрии братскими родами, а роды другой фратрии двоюроднобратскими родами, когда упоминают о них в их отношении к фратрии. Первоначально брак между членами одной и той же фратрии не был дозволен, но члены каждой фратрии могли вступать в брак ! с членами каждого рода другой фратрии. Это запрещение показывает, что роды каждой фргтрии были подразделениями начального рода, и запрещение брака в пределах собственного рода сохранилось для его подразделений. Ограничение это, однако, давно отпало, сохранившись только по отношению к собственному роду. Предание сенека утверждает, что Медведь и Олень были начальными родами, остальные же были их подразделениями. Отсюда ясно, что фратрия имела естественную основу в кровном родстве составлявших ее родов. После того как они, вследствие разростания, разделились, осталась естественная тенденция соединить их в более высокую организацию, с общими для всех них целями. Одни и те же роды не всегда постоянны в данной фратрии, как это видно из состава фратрий в остальных ирокезских племенахШереходы отдельных родов из одной фратрии в другую должны были происходить в тех случаях, когда нарушалось равновесие их относительной численности. Важно знать, что эта организация возникла весьма просто и легко управлялась в качестве части социальной системы древнего общества. С разростанием рода, что сопровождалось территориальным разобщением, его членов, происходила сегментация, при чем отделившаяся часть принимала новое родовое имя. Но предание об их прежнем единстве сохранялось и становилось основанием для их реорганизации во фратрию.
      Из различия в составе фратрий у разных племен, повидимому, следует, что время от времени состав родов во фратриях изменялся, приспособляясь к изме вившимся условиям. Некоторые роды процветали и разростались, тогда как другие, вследствие разных невзгод, приходили в упадок, а иные вымирали; таким образом переход родов из одной фратрии в другую оказывался необходимым для того, чтобы сохранить известное равенство числа фраторов в каждой фратрии
      Организация фратрии существовала у ирокезов с незапамятных времен. Она, вероятно, старше, чем конфедерация, которая была учреждена свыше четырех столетий тому назад. Различия состава содержащихся во фратрии родов, отражают те превратности судьбы, которым каждое племя подвергалось в этот промежуток времени. Во всяком случае, они по существу незначительны и показывают постоянство как фратрии, так и рода.
      Ирокезские племена имели всего тридцать восемь родов, при чем у четырех из этих племен было всего восемь фратрий.
      Фратрия у ирокезов имела частью общественные, частью религиозные цели. Ее функции и порядки всего лучше обнаруживаются на конкретных примерах. Мы начнем с самых простых, с игр, постоянно происходивших во время собраний советов племени и конфедерации. У сенека, например, при игре в мяч фратрии составляют противоположные партии и заключают одна с другой пари, об исходе игры. Каждая фратрия выставляет своих лучших игроков, обыкновенно от шести до десяти с каждой стороны, при чем члены каждой фратрии собираются вместе, однако на противоположных сторонах поля, на котором происходит игра. Перед началом игры члены противоположных фратрий ставят в заклад предметы своей личной собственности, которые отдаются под охрану особых лиц во избежание конфликтов. Игра ведется с одушевлением и энтузиазмом и представляет собой захватывающее зрелище. Члены каждой фратрии напряженно следят за игрой со своих противоположных пунктов и приветствуют своих игроков при каждом удачном обороте игры К
      Далее, если случалось убийство, род убитого обычно собирал совет и, установив факты, принимал меры к отомщению убитого. Род преступника точно так же собирал совет и старался достигнуть примирения или получить прощение со стороны рода убитого; но часто случалось, что род преступника, если убийца и убитый принадлежали к, противоположным фратриям, приглашал другие роды своей фратрии общими усилиями добиться прощения. В таком случае фратрия собирала совет и обращалась затем к другой фратрии, к которой отправляла делегацию с поясом из белых раковин, прося устроить собрание фратрии и прийти к миролюбивому соглашению. Семье и роду убитого предлагалось удовлетворение в виде выражений сожаления и ценных подарков. Переговоры между обоими советами продолжались до тех пор, пока не прихода?» к какому-нибудь положительному или отрицательному решению. Влияние фратрии, состоящей из нескольких родов, должно было быть больше, чем одного рода, а благодаря призыву к участию противоположной фратрии вероятность прощения увеличивалась, в особенности, если имелись смягчающие обстоятельства. Мы можем видеть отсюда, как естественно греческая фратрия до наступления цивилизации приняла в свое ведение преимущественно, хотя и не исключительно, дела об убийстве, а равно об очищении убийцы, если он не подвергался наказанию; и точно также, на каком основании, после учреждения политического общества, фратрия взяла на себя обязанность преследования убийцы-судом.
      Фратрия проявляла себя особо заметным образом при погребении выдающихся членов племени. Фраторы умершего в полном составе исполняли обязанности плакальщиков, а члены противоположной фратрии руководили церемониями.
      При погребении прекрасного озера (Ga-ne-o-di-yo), одного из восьми са-хемов сенеьа (происходившем несколько лет назад), собралось двадцать семь сахемов и вождей и, сверх того, большое число членов обеих фратрий. Обычное обращение к трупу и другие речи перед выносом тела были произнесены чле-%«ами противоположной фратрии. После окончания речей тело было отнесено R могиле лицами, избранными из той же фратрии, за которыми следовали сперва сахемы и вожди, затем семья и род умершего, далее его собственные фраторы и, наконец, члены противоположной фратрии. После того, как тело было опущено в могилу, сахемы и вожди образовали круг, чтобы засыпать могилу землей. Каждый по очереди, начиная со старейшего по возрасту, сбрасывал по три полных лопаты, типическое число их .религиозной системы: первая относилась к Великому духу, вторая — к Солнцу и третья — к Матери земле. Когда могила была засыпана, старейший сахем, с особой речью, возложил «рога» умершего сахема, эмблему его должности, на могильную насыпь над его головой, где они должны были оставаться до избрания его преемника. При этой последней церемонии «рога» брались с могилы умершего правителя и возлагались на голову его преемника. Весь этот порядок отчетливо обрисовывает общественные и религиозные функции фратрии и ее естественное место в органической системе древнего общества..
      Фратрия имелао также непосредственное касательство к избранию сахемов и вождей отдельных родов, обладая правом отрицательного или утвердительного вотума. После того как род умершего сахема избирал его преемника или вождя второй степени, их выбор, как уже было указано в другом месте, должен был быть принят и утвержден каждой фратрией. Считалось, что роды той же фратрии должны были утвердить сделанный выбор почти бесспорным образом, но противоположная фратрия также должна была дать свое согласие, и здесь иногда возникали препятствия. Тогда собирался совет каждой фратрии и высказывался за или против избрания. Если оно принималось обеими фратриями, то считалось окончательным, но при неутверждении его одной из фратрий, оно отменялось и родом производились новые выборы. Когда сделанный родом выбор утверждался фратриями, то все же было необходимо, как уже было указано, чтобы новый сахем или новый вождь был поставлен советом конфедерации, которому одному принадлежало право вводить в должность.
      Фратрия не имела функций управления в точном смысле этого слова; они были сосредоточены в роде, племени и конфедерации; она вмешивалась в их общественные дела с широкими административными полномочиями, но все более и более сосредоточивалась на религиозных делах. В отличие от греческой фратрии и римской curia, она не имела официального главы. Фратрия, как таковая, не имела вождя, равно как и своих религиозных должностных лиц особо от рода и племени.
      Эта организация у ирокезов находилась в своей рудиментарной архаической форме, но она вошла в жизнь путем естественного и неизбежного развития и стойко держалась, так как удовлетворяла необходимым потребностям. Каждое укоренившееся учреждение человечества оказывается связанным с постоянной потребностью в нем. Существование рода,.племени и конфедерации необходимым образом обусловливало и наличие фратрии. Однако нужно было время и дальнейший опыт для того, чтоб обнаружились все цели, которым она могла служить.
      Фратрия должна была существовать и у оседлых индейцев Мексики и Центральной Америки, как это можно предположить по общим соображениям, при чем должна была быть более развитой и влиятельной организацией, чем у ирокезов. К несчастью, лишь намеки на такого рода учреждение можно найти в многословных рассказах испанских писателей первого столетия после завоевания. Четыре «колена» тласкаланов, которые занимали четыре квартала пуэбло Тласкала, были, по всей вероятности, именно фратриями. Численности их было достаточно для четырех племен, но посколько они занимали одно пуэбло и говорили на одном и том же диалекте, фратрия оказалась, очевидно, необходимой. Каждое колено или фратрия, если ее можно так назвать, имела особую военную организацию, особую одежду и знамя и своего верховного военачальника (teuctli), бывшего ее главнокомандующим. Они выступали на бой по фратриям. Организация военных сил по фратриям и племенам была небезызвестна гомеровским грекам. Так, Нестор советует Агамемнону «разделить войска по фратриям и племенам, чтобы фратрия могла поддерживать фратрию и племя — племя» При господстве родовых учреждений наиболее развитого типа принцип: родства стал в значительной мере основой организации армии. Подобным же образом и ацтеки занимали пуэбло Мексико в виде четырех различных подразделений, при чем люди каждого из этих подразделений были в более близком: родстве между собой, чем с людьми других делений. Они представляли собой различные колена подобно тласкаланам, и, весьма вероятно, составляли четыре отдельно организованных фратрии. Они отличались друг от друга одеждой и знаменами и шли на войну в виде отдельных отрядов. Занятые ими территории назывались четырьмя кварталами Мексико.
      Что касается распространенности этой организации у индейских племен, находящихся на низшей ступени варварства, то этот вопрос был исследован лишь поверхностно. Надо думать, что она существовала у всех главнейших племен, судя по той естественности, с какой она возникает в качестве необходимого члена органического ряда, а равно по тому неотносящемуся к области управления назначению, к которому она была приспособлена.
      У некоторых племен фратрии отчетливо выступают на фоне их организации. Так, роды чотка соединены в две фратрии, что следует отметить прежде всего для того, чтоб показать отношение родов друг к другу. Первая фратрия называется «Разделенный народ» и содержит четыре рода. Вторая называется «Возлюбленный народ» и точно также содержит четыре рода. Это размежевание родов по двум делениям создало две фратрии. Известное знакомство с функ- циями этих фратрий, конечно, желательно, но и без того факт их существования! устанавливается уже наличием самих этих делений. Эволюция конфедерации из j пары родов — меньше двух не бывает ни в одном племени — может быть вы- J ведена теоретически на основании известных фактов индейского опыта. Таким j образом род увеличивается в числе своих членов и делится на два; эти, в свою очередь, разделяются, а со временем вновь соединяются в две или более фратрии. Фратрии же образуют племя, члены которого говорят на одном диалекте.
      С течением времени это племя распадается путем сегментации на несколько племен, которые, в свою очередь, соединяются в конфедерацию. Таким образом: конфедерация возникает из пары родов через племя и фратрию.
      Чиказа организованы в две фратрии, из которых одна содержит четыре, а другая восемь родов, а именно:
      I. Фратрия Пантеры Роды. — 1. Дикая кошка. 2. Птица. 3. Рыба. 4. Олень.
      II. Испанская фратрия
      Роды. — 5. Енот. 6. Испанский. 7. Королевский. 8. Hnsh-ko-ni. 9. Белка..
      10. Аллигатор. ". Волк. 12. Черный дрозд.
      Весьма полную иллюстрацию естественного образования фратрии вследствие подразделения родов представляет организация племени мохеганов. Оно состояло из трех начальных родов: Волка, Черепахи и Индюка.
      Каждый из них разделялся и эти подразделения сделались независимыми родами, но удержали имена своих начальных родов в качестве соответствующих названий фратрий. Иными словами, подразделения каждого рода реорганизовались во фратрию. Это наглядно показывает естественный процесс, путем которого с течением времени один род распадается на несколько родов, при чем эти последние остаются соединенными во фратрию, что выражается принятием имени фратрии. Фратрии эти следующие:
      I. Фратрия Волка Роды. — 1. Волк. 2. Медведь. 3. Собака. 4. Опоссум.
      II. Фратрия Черепахи
      Роды. — 5. Маленькая черепаха. 6. Болотная черепаха. 7. Большая черепаха. 8. Желтый угорь.
      III. Фратрия Индюка
      Роды. — 9. Индюк. 10. Журавль. И. Цыпленок.
      Таким образом ясно, что начальный род Волк разделился на четыре рода, Черепаха — также на четыре и Индюк — на три рода. Каждый новый род принял новое имя, а начальный сохранил свое, ставшее по праву старшинства , именем фратрии. У племен американских индейцев очень редко встречаются в их внешней организации столь отчетливые примеры сегментации родов с последующим образование фратрий из их подразделений. Это доказывает также, что фратрия основывается на родстве родов. Как правило, имя начального рода, из которого образовались другие, неизвестно, но в каждом из приведенных примеров оно сохраняется в качестве имени фратрии. Посколько последняя, подобно греческой фратрии, была организацией скорее общественной и религиозной, чем политической, она оставалась гораздо менее заметной, чем род или племя, игравшие существенную роль в управлении обществом. Из двенадцати афинских фратрий история сохранила нам имя только одной. Фратрии ирокезов не I имели никаких имен, а назывались братствами.
      Фратрия точно также выступает на поверхности родовой организации у тлинкитов северозападного берега. У них имеются две фратрии, а именно:
      I. Фратрия Волка
      Роды. — 1. Медведь. 2. Орел. 3. Дельфин. 4. Акула. 5. Чистик.
      II. Фратрия Ворона
      Роды. — 6. Лягушка. 7. Гусь. 8. Морской лев. 9. Сова. 10. Лосось.
      Брак в пределах фратрии воспрещен, что уже само по себе показывает* что роды каждой фратрии произошли от одного начального рода. Напротив того, члены каждого рода фратрии Волка могли вступать в брак в любом роде противоположной фратрии и наоборот.
      Приведенные факты устанавливают существование фратрии у различных лингвистических стволов американских туземцев. Наличие ее у названных племен позволяет предположить ее всеобщее господство среди ганованской семьи. У оседлых индейцев, у которых численность рода и племени была больше, фратрия естественно должна была иметь большее значение и, следовательно, быть более развитой. Как учреждение она сохраняла свою архаическую-форму, но обладала уже существенными элементами греческой и римской фратрии.
     
      Племя
      Трудно охарактеризовать индейское племя на основании его положительных составных элементов. Тем не менее оно ясно очерчено и представляет собой конечную организацию большинства американских туземцев. Большое число независимых племен, на которые они распались путем естественного процесса сегментации, является характерной чертой условий их существования. Каждое племя имело свое название, особый диалект, свое высшее управление и обладало отдельной территорией, которую оно занимало и защищало как свою .собственную. Племен было столько, сколько и диалектов, так как разделение становилось полным только тогда, когда появлялись диалектологические различия.
      Таким образом индейские племена представляют собой естественные -образования путем разделения одного и того же народа на занятой им территории, в результате чего возникли различия языка, сегментация и независи- мость каждого племени.
      Исключительное обладание определенным диалектом и территорией дало повод для применения термина нация ко многим индейским племенам, не взирая на немногочисленность каждого из них. Однако термины племя и нация никоим образом не тождественны. Нация при родовых учреждениях возникает лишь после того, как несколько племен, объединенных одним управлением, сольются в один народ, как слились четыр афинских племени в Аттике, три дорических племени в Спарте и трй? Латинский иусабинскцх пле1еци,‘в фиме. Федерация предполагает наличие независимых племен на отдельных тёррйто-риях; слияние же представляет собой более высокий процесс, происходящий на одной и той же территории, хотя бы тенденция к локальному разделению по родам и племенам продолжала существовать. Конфедерация является ближайшим подобием нации, однако не тождественна ей. Где существует родовая организация, там органический ряд дает все термины, необходимые для точного ее списания.
      Индейское племя состоит из нескольких родов, развивавшихся из двух или более начальных родов, все члены которых перемешались путем брака и говорят на одном и том же диалекте. Посторонний глаз видит племя, но не род. Среди американских туземцев имеются крайне редкие случаи, когда племя обнимает народы, говорящие на различных диалектах. Если такие случаи--встречаются, то они являются результатом соединения более слабого с более сильным племенем, говорящим на родственном диалекте, как, например, соединение миссури с ото после покорения первых. Тот факт, что большинство туземцев было разделено на независимые племена, иллюстрирует медленность и трудность развития идеи управления при родовых учреждениях. Только незначительная часть их достигала высшей из известных у них стадий развития, а именно, конфедерации племен, говорящих на диалекте одного и того же основного языка. Случая слияния племен в нацию в Америке не произошло нигде.
      Постоянная тенденция к разделению, бывшая таким препятствием к прогрессу и диких и варварских племен, коренилась в элементах родовой организации. Она усиливалась дальнейшей тенденцией к образованию различий в языке, неизбежной в условиях их общественного состояния и обширности занятых ими территорий. Устная речь, замечательно устойчивая в своем словесном составе и еще более устойчивая в своих грамматических формах, не может все таки оставаться неизменной. За территориальным разобщением народа следовало с течением времени изменение языка, а это, в свою очередь, вело к разделению интересов и в конечном счете к полной самостоятельности. Это не было делом короткого периода времени, а ряда столетий, складывавшихся в тысячелетия; образование множества языков и диалектов разных семей Северной и Южной Америки потребовало вероятно времени, измеряемого тремя этниче- скими периодами.
      Новые племена, равно как и новые роды, образовывались постоянно путем естественного роста, при чем этот процесс значительно ускорялся большим протяжением американского континента. Процесс этот был весьма прост. Сначала происходил постепенный отлив людей из какого-нибудь перенаселенного географического центра, обладавшего большим запасом средств существования. Посколько это продолжалось из года в год, в некотором отдалении от первоначального местопребывания племени вырастало значительное (население.
      С течением времени интересы и чувства эмигрантов должны были обособиться и наконец возникало также различие в языке. За этим следовали разобщение и независимость, хотя территории их и граничили между собой. Так создавалось новое племя. Это — краткое изображение того процесса, путем которого образовались племена американских туземцев, представляющегося вместе с тем процессом всеобщим. Он повторялся из века в век во вновь занятых, равно как и в старых областях, и должен считаться столь же естественным, как и неизбежным результатом родовой организации, а вместе с тем и необходимостью соответствующего состояния. Когда увеличение населения сокращало средства существования, избыточная часть уходила на новое место, где она легко обосновывалась благодаря совершенному управлению каждого рода, равно как и любого Ьчисла родов, соединявшихся в союз. У оседлых индейцев то же самое происходило несколько иным образом. Когда деревня оказывалась перенаселенной, колония уходила вверх или вниз по течению той же реки и основывала нозую деревню. Так как это повторялось время от времени, то возникало несколько таких деревень; из которых каждая была независима от другой и представляла самоуправляющееся общество, связанное, однако, с другими в лигу или конфедерацию в целях взаимной защиты. Наконец, должны были возникнуть диалектологические различия и таким образом завершалось их развитие в отдельные племена.
      Путь, по которому племена развивались одно из другого, может быть показан на непосредственных примерах. Факт разделения устанавливается частью на основании преданий, частью из того, что в каждом племени имеется известное число одинаковых родов и, наконец, частью из родства их диалектов. Племена, образовавшиеся путем разделения первоначального племени, должны были иметь известное число общих родов и говорить на диалектах одного и того же языка. По прошествии нескольких столетий после разделения они все еще должны были иметь несколько одинаковых родов. Так, гуроны, ныне виандоты, имеют шесть родов, носящих те же имена, что шесть родов сенека-иро-кезов, спустя, по меньшей мере, четыреста лет после их разделения. У чотават-этами имеется восемь родов одноименных с восемью родами оджибве; при этом 1 первые имеют пять, а последние четырнадцать родов с различными именами; это показывает, что в каждом племени со времени их разделения возникали путем сегментации новые роды. У еще более древнего отпрыска оджибве, или общего для обоих прародительского племени миами, есть только три рода, общих с первым, а именно, Волк. Гагара и Орел. Вся социальная история племен гано-ванской семьи целиком заключена в жизни и росте родов. Если исследование когда нибудь будет направлено по этому пути, то сами роды явятся надежными путеводителями при изучении порядка разделения племен, принадлежащих к одному основному стволу.
      Процесс расчленения совершался у американских туземцев тысячелетиями, пока из примерно семидесяти стволов, соответствующих такому же числу языковых семей, не развилось несколько сот племен. Их опыт представляет собой, вероятно, только повторение такого же опыта племен Азии, Европы и Африки в соответствующих состояниях.
      Из предшествующих замечаний ясно, что племя американских индейцев представляет собой простую и скромную организацию. Достаточно было лишь нескольких сотен, а самое большее нескольких тысяч людей, чтобы образовать племя, занимающее почетное положение в ганованской семье.
      Остается изложить функции и аттрибуты индейского племени, а именно:
      I. Обладание территорией и именем.
      И. Обладание особым диалектом.
      III. Право вводить в должность избранных родами сахемов и вождей.
      IV. Право смещать этих сахемов и вождей.
      V. Обладание религиозными верованиями и культом.
      VI. Высший правящий орган — совет вождей.
      VII. В некоторых случаях — верховный вождь племени.
      За изложением этих характерных черт племени мы отсылаем к «Древнему Обществу», стр. 3 — 8.
      Развитие идеи управления началось с организации родов в периоде дикости. Она обнаруживает три большие стадии прогрессивного развития от момента своего появления до учреждения политического общества после вступления в период цивилизации. Первая стадия представляет собой управление племенем советом вождей, избранных родами. Она может быть названа правлением одной власти, а именно совета. Эта форма господствовала по общему правилу у племен, стоявших на низшей ступени. варварства. Вторая стадия представляла собой правление, координированное между советом вождей и высшим военачальником, из коих первый выполнял гражданские, последний — военные функции. Эта вторая форма начала появляться на низшей ступени варварства, после образования конфедерации, и окончательно сложилась на средней ступени. Должность полководца или главного военачальника была зародышем высшей исполнительной власти, короля, императора и президента. Эту форму можно назвать правлением двух властей, а именно, совета вождей и высшего военачальника. Третья стадия представляла собой управление народа или нации советом вождей, народным собранием и высшим военачальником. Эта форма возникла у племен, достигших высшей ступени варварства, например, у гомеровских греков и у италийских племен времен Ромула. Сильный рост численности народа, соединенного в одну нацию, поселение его в городах, обнесенных стенами, и образование богатств, состоящих из земли и стад, вызвали к жизни народное собрание в качестве органа управления. Совет вождей, который продолжал существовать, нашел необходимым, несомненно под давлением со стороны народа, представлять важнейшие общественные мероприятия народному собранию для принятия или отклонения; отсюда и возникло народное собрание. Это собрание само не предлагало никаких мероприятий. Его функция ограничивалась принятием или отклонением предложений, и его решения были окончательными. С первого момента его появления оно сделалось постоянной властью в системе управления. Совет не мог больше предпринимать важных общественных мероприятий, но стал подго-jj товительным совещанием, имеющим полномочия предлагать и вырабатывать общественные акты, законную силу которым могло дать только народное собрание. Эта форма может быть названа правлением трех властей, а именно: подготовительного совета, народного собрания и военачальника. Она продолжала существовать до учреждения политического общества, когда, например, у афинян, совет вождей превратился в сенат, а собрание общин — в экклезию или народное собрание. Эти организации удержались до нашего времени в виде двух палат парламента, конгресса и законодательных собраний. Подобным же образом должность высшего военачальника, как уже указано, была зародышем современной высшей исполнительной власти.
      Возвращаясь к племени, отметим, что оно имело ограниченную численность, было слабо и бедно средствами, но тем не менее представляло собой совершенно организованное общество. Оно характеризует состояние человечества на низшей ступени варварства. На средней ступени численность племени значительно возросла и условия жизни улучшились, однако родовое общество не испытывало существенных изменений. Возникновение политического общества при недостаточном развитии было еще невозможно. Роды, организованные в племена, существовали по прежнему, но конфедерации племен должны были j возникать чаще. В некоторых местностях, например, в долине Мексики, с развитнем производств развивалось многочисленное население под общим управлением; но не существует никакого свидетельства исчезновения здесь родового I общества и замены его обществом политическим. Основание политического общества, которое бы покоилось на родах, невозможно. Государство должно основываться на территории, а не на лицах, на городском округе, как единице политической системы, а не на роде, который является единицей общественной системы. Необходимо было время и многосторонний опыт, далеко превышающий опыт племен американских индейцев, чтобы подготовить такое глубокое изменение всей системы. Нужны были также люди, обладающие умственным складом греков и римлян, вооруженные опытом, унаследованным от длинного ряда предков, для того чтобы изобрести и постепенно ввести в жизнь ту новую форму общественного строя, при которой живут цивилизованные нации в настоящее время.
     
      Конфедерация племен
      Тенденция к объединению для взаимной защиты должна была вполне естественно существовать у родственных и соседних племен. Когда выгоды та кого союза были оценены на опыте, организация, сначала союза, постепенно цементировалась в федеральное единство. Состояние беспрерывных военных Л действий, в котором они жили, должно было усилить эту естественную тенденцию у племен, по своему уму и производствам достаточно развитых для того, чтобы оценить благодеяния такого соединения. Это было ни что иное, как развитие изщизшей организации в высшую путем распространения того принципа, который соединял роды в племя.
      Как можно было ожидать, в различных частях Северной Америки, в эпоху ее открытия, существовало несколько конфедераций; некоторые из них по своим основным чертам и структуре были весьма замечательны. Из их числа следует упомянуть: Конфедерацию ирокезов, состоявшую из пяти независимых племен, Конфедерацию криков из шести племен, Конфедерацию оттава из трех племен, Лигу дакота из «семи огней совета», Конфедерацию моки в Новой Мексике из семи пуэбло и Ацтекскую конфедерацию из трех племен в долине Мексики. Весьма вероятно, что оседлые индейцы в других частях Мексики, а равно в Центральной и Южной Америке, были повсеместно организованы в конфедерации, состоявшие из двух или более родственных племен. Это направление прогресса было естественно обусловлено природой их учреждений и законом, управляющим их развитием. Тем не менее, образование конфедерации из таких материалов и при таком непостоянстве территориальных отношений было трудным делом. Всего легче было его осуществление у оседлых индейцев, благодаря ф близости их пуэбло и малым размерам занятых ими областей; но в некоторых случаях конфедерации организовывались и у племен, стоявших на низшей ступени варварства, в частности, у ирокезов. Образование конфедерации само по себе служило доказательством большого умственного развития народа.
      Два наиболее выдающихся примера индейских конфедераций в Северной Америке представляют ирокезы и ацтеки. Благодаря признанному превосходству их военных сил и их географическому положению, эти конфедерации достигли замечательных результатов. Наши сведения о структуре и основаниях первой конфедерации точны и полны, относительно последней — далеко не достаточны. Конфедерация ацтеков была так неисторично описана, что остается под сомнением, была ли она простым наступательным и оборонительным союзом трех родственных племен или постоянной конфедерацией, подобной ирокезской. То, что правильно по отношению к последней, вероятно, в общем правильно и по отношению к первой, так что, зная одну, мы сможем понять и другую.
      Условия, при которых конфедерации возникают, и принципы, на которых они основываются, чрезвычайно просты. Конфедерации развиваются с течением времени совершенно естественно из предсуществующих элементов. Где племя распалось на несколько подразделений, занимавших независимые, но соприкасающиеся территории, конфедерация вновь объединила их в более высокую организацию на основе их общих родов и родства диалектов, на которых они говорили. Сознание родства, воплощенное в роде, общее происхождение родов и их диалекты, еще понятные взаимно, составляли существенные элементы конфедерации. Основой и центром конфедерации были таким образом роды, а границы ее определялись основным языком. Ни одна из известных нам конфедераций не вышла за пределы диалектов одного общего языка. Если бы эта естественная граница была нарушена, то в организацию вторглись бы инородные элементы. Бывали случаи, что остатки неродственного по языку племени, например, наче1, принимались уже в существующую конфедерацию, но это исключение не нарушает общего правила. Образование на американском континенте индейской власти путем объединения племен, организованных в роды, и достижение ею всеобщего господства было невозможно, если эти племена не развились из одного и того же ствола. Множественность основных языков является исчерпывающим объяснением этой невозможности. Только участие в роде и племени и общность языка давала возможность принадлежать к конфедерации.
      Ирокезы дали нам превосходный пример образования конфедерации путем естественного развития, которому способствует искусное законодательство.
      Представляя собой, вероятно, ответвление племени дакота и переселившись из-за Миссисипи, они сперва продвинулись в долину реки св. Лаврентия и поселились близь Монреаля. Принужденные, вследствие враждебности окружающих племен, покинуть эту страну, они перешли в среднюю часть современного штата Нью-Йорк. Плывя вдоль восточного берега озера Онтарио в лодках, посколько они были вообще немногочисленны, они обосновались сначала у устья реки Освего, где, согласно их предания, оставались долгое время. Они состояли тогда, по крайней мере, из трех различных племен: мохавков, онондага и сенека. Одно племя поселилось позднее у верхней части озера Канандайга и стало называться сенека. Другое племя заняло долину Онондага и стала называться онондага. Третье прошло на восток и поселилось сперва в Онейда, близь местности Утика, откуда главная его часть перешла в долину Мохавк и стала называться мохавками. Оставшиеся стали называться онейда. Часть онондага или сенека поселились на восточном берегу озера Кайюга и образовали племя кайюга. Нью-Йорк до его занятия ирокезами, повидимому, составлял часть территории алгонкинских племен. Согласно ирокезских преданий, они вытеснили его прежних обитателей, распространив постепенно свои поселения на восток к Гудсону и на запад к Тенесси. Их предания рассказывают далее, что после их поселения в Нью-Йорке прошло много времени, прежде чем образовалась конфедерация; за это время, действуя сообща против своих врагов, они научились понимать выгоды соединения как для нападения, так и для обороны. Они жили в деревнях, обычно обнесенных частоколом, и питались рыбой, дичью и продуктами orpa--*fe ниченного огородничества. Численность их никогда не превышала 20 000 душ, если когда либо достигала этой цифры. Необеспеченность средств существования и беспрестанные войны препятствовали увеличению численности всех туземных племен, в том числе и оседлых индейцев. Ирокезы обитали в больших лесах, покрывавших в те времена территорию штата Нью-Йорк, которых они не могли тогда одолеть. Они были открыты в 1608 году. Около 1675 года они достигли высшей точки своего развития, когда их владения простирались на громадное пространство, охватывающее большую часть Нью-Йорка, Пенсельвании, Огайо1, а также часть Канады, к северу от озера Онтарио. В эпоху их открытия они были по своему уму и развитию высшими представителями красной расы к северу от Новой Мексики, хотя, пожалуй, стояли ниже некоторых племен Мексиканского залива по своим производствам. По широте и качеству своих умственных способностей они должны быть причислены к самым развитым индейцам Америки. В Нью-Йорке их насчитывается свыше четырех тысяч, не считая отдельных групп, рассеянных в других частях Соединенных Штатов; еще большее число их обитает в Канаде, что показывает силу и устойчивость варварского жизненного строя в борьбе за существование. К тому же тейерь установлено, что число ирокезов медленно увеличивается.
      Когда около 1400 — 1450 гг.2 образовалась конфедерация, вышеуказанные условия были уже на лицо. Ирокезы распадались на пять независимых племен, занимали смежные территории и говорили на понятных друг другу диалектах одного и того же языка. Помимо того, как уже было показано, некоторые роды были общими у различных племен, представлявших собой разделившиеся части одного и того же рода, эти общие роды давали естественное и прочное основание для конфедерации. При наличии этих элементов образование конфедерации становилось вопросом ума и искусства. Многочисленные другие племена в различных частях континента находились точно в таких же отношениях, но, не объединились. Тот факт, что ирокезские племена осуществили это дело, свидетельствует об их превосходстве. Более того, посколько конфедерация представляла собой последнюю стадию организации американских туземцев, наличия ее можно ожидать только у наиболее развитых племен.
      Ирокезы утверждают, что их конфедерация была учреждена советом мудрых людей и вождей пяти племен, собравшихся для этой цели на северном берегу озера Онондага, близь местности Сиракузы, и что до окончания заседаний совета эта организация была уже выработана и немедленно вступила в силу. На своих периодических собраниях совета по поводу поднятия сахемов они все еще толкуют, что происхождение конфедерации было результатом одного обдуман-, кого законодательного акта. Вероятнее же, что она явилась последствием предшествовавшего союза для взаимной защиты, выгоды которого они оценили и который решили сделать постоянным.
      Происхождение этого замысла приписывается .мифической или, по крайней мере, легендарной личности, Ha-yo-wenf-ha, Гайявате .знаменитой поэмы Лонгфелло, присутствовавшему на этом совете и бывшему его главным лицом. В своих сношениях с советом он пользовался одним мудрым мужем из племени онондага, Da-ga-no-we-da, в качестве истолкователя и оратора, который изложил структуру и принципы предлагаемого союза. То же предание рассказывает далее, что, когда это дело было окончено, Ha-yo-went-ha чудесным образом исчез в белой лодке, которая поднялась вместе с ним на воздух и скрылась из вида. По этому преданию еще и другие чудеса сопровождали и ознаменовали основание этой конфедерации, до сего времени прославляемой ими в качестве высшего проявления индейской мудрости. Таковой она и была в действительности и останется в истории памятником их гения в области развития родовых учреждений. Эта конфедерация будет также памятна как иллюстрация тех достижений в области искусства управления, которые способны были осуществить человеческие племена, находясь на низшей ступени варварства и при тех неблагоприятных условиях, которые свойственны этому состоянию.
      Кто из этих двух лиц был основателем конфедерации, решить трудно. Молчаливый Ha-yo-went-ha по всей вероятности действительно существовал и принадлежал к племени ирокезов, но предание снабдило его личность такими сверхъестественными чертами, что он утратил свою реальность в качестве одного из членов этого племени. Если Гайявата был реальным лицом, то Da-ga-no-we-da следовало бы отвести подчиненное место; но если его считать лишь мифической личностью, созданной по данному поводу, то Da-ga-no-we-da принадлежит заслуга идеи конфедерации.
      Ирокезы утверждают, что конфедерация, учрежденная помянутым советом, с ее полномочиями, функциями и формами управления, пройдя через ряд поколений, дошла до них к настоящему времени почти неизмененной в своей внутренней организации. Когда впоследствии были приняты тускарора, то из вежливости их сахемам позволили заседать на равных правах в общем совете, но первоначальное число сахемов не было увеличено и, строго говоря, сахемы тускарора не входили в состав правящей группы.
      Основные черты Ирокезской конфедерации могут быть сведены к нижеследующему:
      I. Конфедерация представляла, собой союз пяти племен5 состоявших из общих родов, под единим управлением, основанным на принципе равенства; каждое племя оставалось независимым во всех делах, относящихся к местному самоуправлению.
      II. Она учредила общий совет сахемов, число которых, равных друг другу по рангу и значению, было ограничено; они были облечены верховной властью во всех делах, касающихся конфедерации.
      III. Было создано пятьдесят сахемств, принадлежавших на вечные времена определенным родам отдельных племен; роды имели право замещать вакансии, когда таковые освобождались, путем избрания из среды своих членов, а равно и последующее право смещать сахемов при наличии соответствующих оснований; но право утверждения в должности этих сахемов было сохранено за общим советом.
      IV. Сахемы конфедерации были в то же время сахемами своих племен и вместе с вождями этих племен составляли советы, которые во всех делах, касавшихся исключительно племени, обладали высшей властью.
      1 Мой друг Горацио Хэйт, известный филолог, пришел, как он сообщил мие, к тому же заключению*
      V. Единогласное решение совета конфедерации било признано обязательным условием всякого общественного акта.
      VI. В общем совете сахемы голосовали по племенам, что давало каждому племени право вето по отношению к остальным племенам.
      VII. Совет каждого племени имел право созывать общий, совет, но последний не имел права собираться по собственной инициативе.
      VIII. Общий совет был открыт ораторам из народа для обсуждения общественных вопросов, но право решения принадлежало только совету.
      IX. Конфедерация не имела лица, обладавшего высшей исполнительной властью, или официального главы.
      X. В виду выяснившейся на опыте необходимости в высшем военачальнике, они создали эту должность, которая однако была разделена между двумя лицами, так чтоб один мог нейтрализовать другого. Оба высших военачальника были равны по власти.
      Рассмотрим и иллюстрируем теперь эти положения, не следуя, однако, в точности тому порядку, в котором они здесь изложены.
      При учреждении конфедерации было создано пятьдесят постоянных са-хемств, получивших особые названия и принадлежавших на вечные времена тем родам, которым они были отведены. За исключением двух мест, которые были замещены только один раз, эти должности замещались последовательно таким же числом различных лиц, сколько прошло поколений с того времни и до сегодняшнего дня. Название каждого сахемства есть в то же время личное имя каждого сахема, пока он занимает эту должность, так что каждый преемник принимает имя своего предшественника. Собрание этих сахемов составляло совет конфедерации, которому принадлежала законодательная, исполнительная и судебная власть, хотя такого разграничения функций и не было проведено. В целях обеспечения порядка преемства, отдельные роды, в которых эти должности были наследственными, имели право, как уже было сказано, избирать, коль скоро открывалась вакансия, преемников из числа своих членов. В качестве дальнейшей меры охраны прав всей корпорации, каждый сахем после своего избрания и утверждения вводился в должность советом конфедерации. Вслед затем с него «снималось» его собственное имя и ему давалось имя сахемства. Под этим именем он и был затем известен. Все сахемы были равны по своему рангу, власти и привилегиям.
      Сахемства были распределены неравномерно между пятью племенами, без того, однако, чтобы это давало перевес власти какому-либо из них; точно так же неравномерно они были распределены и между родами последних трех племен. Мохавки имели девять сахемов, онейда — девять, онондага — четырнадцать, кай-юга — десять и сенека — восемь. Это число оставалось неизменным с самого начала и до настоящего времени. Ниже мы приводим перечень этих сахемств, учрежденных при основании конфедерации, с теми названиями, которые носили по наследству соответствующие сахемы от ее основания до настоящего времени, на диалекте сенека; здесь же - дано распределение этих сахемств по классам, установленное для достижения единогласия в совете. В примечаниях указываются значения этих названий и роды, которым они принадлежали.
      Перечень ирокезских сахемств
      Мохавки
      I. 1. Da-ga-e-o-ga 2. Ha-yo-went-ha 2. 3. Da-ga-no-we-da 3.
      И. 4. So-a-e-wa-ah 4. 5. Da-yo-ho-go 5. 6. O-a-a-go-wa ".
      II. 7. Da-an-no-gae-neh 7. 8. Sa-da-ga-e-wa-deh ч. 9. Has-da-weh-se-ont-haа.
      1 1. Эги имена обозначают: "Нейтральный” или "Щит”. 2. "Человек, который расчесывается”.
      3. "Неистощимый”. 4. "Маленькая речь”. 5. "На перекрестке”. 6. "У Великой реки”. 7. "Воло-
      чащий свои рога”. 8. "Уравновешенный”. 9. "Подвешивающий трещетки”. Сахемы в классе! при-
      Онейда
      I. 1. Ho-das-ha-teh t0. 2. Ga-na-gwehVyo-do ". 3. Da-yo-ha-gwen-da la.
      II. 4. So-no-sase ,3. 5. To-no-a-g5-o 14. 6. Ha-de-a-dun-nent-ha V
      III. 7. Da-wa-da-o-da-yo 16. 8. Ga-ne-a-dus-ha-yeh 17. 9. Ho-wus-ha-da-o ,8.
      Ононда ra
      I. 1. To-do-da-ho 1Э. 2. To-nes-sa-ah 3. Da-at-ga-dose
      II. 4. Ga-nea-da-je-wake 21. 5. Ah-wa-ga-yat 22. 6. Da-a-yat-gwa-e.
      III. 7. Ho-no-we-na-to 23.
      IV. 8. Ga-wa-na--san-do 2i. 9. Ha-e-ho23. 10. Ho-yo-ne-a-ne28. ". Sa-da-kwa-seh27.
      V. 12. Sa-go-ga-ha2S. 13. Ho-sa-ha-do M. 14. Ska-no-wun-de 30.
      Кайюга
      I. 1. Da-ga-a-yo 3!. 2. Da-je-no-da-weh-o3S. 3. Ga-da-gwa-sa33. A. So-yo-wase34.
      * t, 5. Ha-de-as-yo-no33.
      1. 6. Da-yo-o-yo-go 3e. 7. Jote-ho-weh-ko 37. 8. De-a-wate-ho
      III. 9. To-da-e-ho 39. 10. Des-ga-heh 40
      10 Сенека
      I. 1. Ga-ne-o-di-yo 40. 2. Sa-da-ga-o-yase 41.
      II. 3. Ga-no-gi-e 4\ 4. Sa-geh-jo-wa -12.
      III. 5. Sa-de-a-no-wus 44. 6. Nis-ha-ne-a-nent45.
      IV. 7. GS-no-go-e-da-we 48. 8. Do-ne-ho-ga-weh 47.
     
      Два из этих сахемств были замещены только один раз со времени их учреждения. Ha-yo-went-ha и Da-ga-no-we-da согласились занять эту должность у мо-хавков и оставить свои имена в списке сахемств при условии, что после их смерти эти две должности останутся незанятыми. На этом условии они были введены в должность, и это условие соблюдалось до настоящего дня. На всех собраниях совета, созываемых для утверждения сахемов, их имена до сих пор произносятся наряду с другими, как дань уважения их памяти. Таким образом, общий совет состоял только из сорока восьми членов.
      Каждый сахем имел сахема-помощника, который избирался родом его начальника из числа его членов и вводился в должность с теми же формальностями и церемониями. Он назывался «помощником». Его обязанностью было стоять позади своего начальника при всех цермониях, служить ему вестником и вообще быть в его распоряжении. Это давало помощнику звание вождя и делало вероятным его избрание в преемники своего начальника после смерти последнего. На своем образном языке ирокезы называли этих помощников сахемов «Подпорками в Длинном доме», символизировавшем конфедерацию.
      Имена, данные сахемам первоначально, стали навсегда именами их преемников. Например, по смерти Ga-ne-o-di-yo, одного из восьми сахемов сенека, его преемник должен был быть избран в роде Черепаха, в котором это сахемство было наследственным, и при его поднятии общим советом часть церемонии надлежали к роду Черепахи, в классе L — к роду Волка и в классе III — к роду Медведя. 10. "Че-
      ловек с ношей". ". "Человек, покрытый тростником". 12. "Просека в лесу". 13. "Длинная веревка".
      14. "Человек с головной болью". 15. "Проглатывающий себя". 16. "Место эха“. 17. "Военная булава на земле". 18. "Человек, сам испаряющийся". Сахемы в I классе принадлежат к роду Волка, во II — к роду Черепахи, в III — к роду Медведя. 19. "Спутанный", род Медведя. 20. "На страже", род Медведя: последние два сахема были наследственными советниками To-do dS-ho, "Спутанного", который имел наиболее выдающееся сахемство. 21. "Горькое тело", род Кулика. 22. Род Черепахи. 23. Этот сахем был наследственным ранителем вампума, род Волка. 24 Род Оленя. 25. Род Оленя. 26. Род Черепахи. 27. Род Медведя. 28. "Мельком взглянуть", род оленя. 29. "Большой рот". 30. "Над ручейком", род Черепахи. 31. "Человек испугался", род Оленя. 32. Род Цапли. 33. Род Медведя. 34. Род Медведя. 35. Род Черепахи. 36. Не определен. 37. "Очень холодный", род Черепахи. 38. Род Цапли. 39. Род Кулика. 40. Род Кулика. 41. "Прекрасное озеро", род Черепахи. 42. "Ровное небо", род Кулика. 43. Род Черепахи. 44. "Большой лоб", род Ястреба.
      45. "Помощник", род Медведя. 46. "Кончающийся день", род Кулика. 47. "Сожженные волосы", род Кулика. 48. "Открытая дверь", род Волка.
      состояла в том, что он получал это имя Вместо сооственного. Я несколько раз имел случай присутствовать на их советах для поднятия сахемов в резервациях Онондага и Сенека и был свидетелем относящихся сюда церемоний. Хотя теперь осталась только тень старой конфедерации, она сохраняет полностью свою организацию с ее сахемами и их помощниками, за исключением только племени мохавков, которое около 1775 года переселилось в Канаду. Как только открываются вакансии, они замещаются и созывается общий совет для введения в должность новых сахемов и их помощников. Современные ирокезы отлично знакомы со структурой и принципами древней конфедерации.
      Во всех делах племенного управления пять племен были независимы друг от друга. Их территории были разделены постоянными границами и их племен-ные интересы были различны. Восемь сахемов сенека вместе с другими вождями сенека образовывали совет племени, управлявший его делами, при чем каждому из остальных племен было предоставлено таким же порядком ведать своими частными делами. Договор о конфедерации не ослабил и не обезличил племя как самостоятельную организацию. Каждое племя в совей обособленной сфере жило полной жизнью, давая некую аналогию с нашими собственными штатами в рамках объединяющей их республики. Следует вспомнить, что еще в 1775 г. ирокезы рекомендовали нашим предкам устроить союз колоний, подобный их собственному. В общих интересах и в общем языке различных колоний они видели элементы для конфедерации, представлявшей собой то, за пределы чего их про- ницательность уже не могла проникнуть.
      Племена, входившие в конфедерацию, занимали совершенно равное положение по своим правам, привилегиям и обязанностям. Особые льготы, предоставленные тому или иному племени, не означают нарушения договорного равенства или допущения привилегий. Существовали, правда, некоторые органические положения, дававшие по внешности отдельным племенам большую власть, чем другим; так, например, онондага имели четырнадцать сахемов, а сенека только восемь, и большее число сахемов должно было естественно оказывать большее влияние в совете, чем меньшее число. Но в данном случае не было перевеса во власти, так как сахемы каждого племени имели при голосовании одинаковый голос, а равно право вето по отношению к другим племенам. В совете голосовали по племенам, и единогласное решение было необходимо для каждого общественного акта. Онондага были назначены «Хранителями вампума» и «Хранителями огня совета», мохавки — «Сборщиками дани» с покоренных племен и сенека — «Хранителями дверей» Длинного дома. Эти и другие подобные положения были направлены к общей пользе.
      -J Связующий принцип конфедерации не вытекал исключительно из выгод союза для взаимной защиты, но имел более глубокое основание в узах кровного родства. Внешним образом конфедерация опиралась на племена, в основе же — на общие роды. Все члены одного и того же рода, все равно мохавки, онейда, , онондага, кайюга или сенека, были братьями и сестрами друг друга в силу своего -происхождения от одного общего предка и признавали это взаимное родство с совершенной сердечностью. Когда ирокезы встречались, то первый вопрос касался имени рода каждого, а следующий — родословной их сахемов, после чего они обыкновенно были в состоянии определить, по своей своеобразной системе кровного родства, взаимное родство Три рода, именно Волк, Медведь и Черепаха, были общими у пяти племен; эти же роды и еще три других были общими у трех племен. Действительно, род Волк, вследствие разделения первоначального племени на пять, состоял теперь из пяти частей, находившихся по одной в каждом племени. То же самое произошло с родами Медведь и Черепаха. Роды Олень, Кулик и Ястреб были общими у сенека, кайюга и онондага. Между разобщенными частями каждого рода, хотя члены их говорили на разных диалектах одного и того же языка, существовала братская связь, соединявшая нации неразрывными узами. Если мохавк из рода Волк признавал онейда, онондага?
      Дети братьев — тоже братья и сестры; дети этих последних точно так же братья и сестры и т. д. до бесконечности, то же самое дети и потомки сестер. Дети брата и сестры — двоюродные братья и сестры; дети последних — тоже двоюродные братья и сестры и т. д. до бесконечности. Знание взаимного родства никогда не утрачивается у членов одного и того же рода кайюга и сенека того же рода своими братьями и если члены других раздели-вшихся родов поступали так же, то родство было не идеальным, а реальным, основанным на кровных узах и вере в достоверную родословную, более древнюю, чем их наречия, и современную их общенародному единству. По представлению ирокеза, каждый член его рода, к какому бы племени он ни принадлежал, был с ним в таком же бесспорном родстве, как и его собственный брат. Это перекрещивающееся родство между лицами, принадлежащими к одному и тому же роду в различных племенах, до сих пор сохраняется и признается ими во всей своей первоначальной силе. Этим объясняется та стойкость, с которой еще держатся обломки старой конфедерации. Если бы какое-нибудь из пяти племен отделилось от конфедерации, это порвало бы родственную связь, хотя дало бы себя чувствовать весьма слабо. Но если бы произошло столкновение, род Волк выступил бы против своих сородичей, Медведь — против Медведя, одним словом, восстал бы брат на брата. История ирокезов демонстрирует реальность и прочность родственных уз и верность, с которой они соблюдались. В течение долгого периода существования конфедерации, они никогда не впадали в анархию и не ломали своей организации.
      «Длинный дом» (Ho-de- no-BOte) сделался символом конфедерацииг, и они называли себя «Народом длинного дома» (Ho-cle-no-sau-nee). Это было единственное имя, которым они себя называли. Конфедерация создала родовое общество более сложное, чем общество отдельного племени, но все же это было чисто родовое общество. Она была ступенью прогресса по пути к образованию нации, ибо национальность создается еще при родовых учреждениях. Слияние составляет последнюю стадию этого процесса. Четыре афинских племени слились в Аттике в одну нацию вследствие смешений племен на одной территории и постепенного исчезновения географических границ между ними. Племенные имена и организации продолжали существовать в полной силе, как й прежде, но лишились основы в виде территориальной независимости. Когда было учреждено политическое общество на основе дема или городской общины и все обитатели дема, независимо от их рода или племени, стали одним политическим целым, слияние завершилось.
      Слияние латинских и сабинских родов в римский народ и нацию было результатом такого же процесса. Точно таким же образом род. фратрия и племя были первыми тремя стадиями организации, за ними последовала конфедерация в качестве четвертой..Но, повидимому, как у греческих, так и у латинских племен в позднейший период варварства она была не более как непрочным оборонительным и наступательным союзом. Наши сведения о природе ичастностях организации греческих и латинских конфедераций ограничены и неполны, так как факты скрыты во мраке легендарного периода. Процесс слияния наступил в родовом обществе позднее возникновения конфедерации, но он был необходимой и жизненной стадией прогресса, который привел к образованию нации, государства и политического общества.
      Долина Онондага, как страна центрального племени и место, где должен был постоянно гореть огонь совета, была обычным, хотя и не единственным местом заседаний совета конфедерации. В древние времена он созывается ежегодно осенью, но не раз общественные нужды заставляли его собираться чаще. Каждое племя имело право созвать совет, определить время и назначить местом собрания дом совета любого племени, когда обстоятельства делали желательным перемену обычного места собрания у онондага. Но совет не имел права собираться по собственной инициативе.
      Первоначально главным делом совета было поднятие сахемов для замещения вакансий, открывшихся вследствие или смещения или смерти в рядах правящей группы; однако он ведал также и всеми остальными делами, касавшимися общего благосостояния. Когда с течением времени ирокезы размножились и их сношения с чужими племенами расширились, совет распался на три различных совета, которые можно назвать Гражданским, Траурным и Религиозным. Первый объявлял войну и заключал мир, отправлял и принимал посольства, заклю-
      1 Длинный дом не составлял особенности одних ирокезов, но существовал у многих других племен, например, у индейцев поухатан в Виргинии, ниаков Лонг Айленда и других.
      чал договоры с чужими племенами и принимал необходимые меры для повышения общего благополучия. Второй поднимал сахемов и вводил их в должность. Он получил название Траурного совета, так как первой его церемонией было оплакивание умершего правителя, вакантное место которого должно было быть замещено. Задачей третьего было отправление общего религиозного празднества. Это празднество давало конфедерированным племенам случай соединиться под предводительством общего совета для отправления общих религиозных обрядов. Но так как Траурный совет совершал много таких же церемоний, то с течением времени он стал исполнять обязанность и Религиозного совета. Теперь это единственный совет, который еще собирается, посколько гражданская власть конфедерации окончилась с установлением господства государства.
      Когда сахемы собирались на совет в назначенное время и в указанном месте, то, по совершении обычной церемонии встречи, они разделялись на две части и садились друг против друга по обе стороны огня совета. По одну сторону сидели сахемы мохавков, онондага и сенека. Племена, которых они представляли, были во время заседания братьями друг другу и отцами остальных двух племен. Соответствующим образом сахемы были друг другу братьями, а по отношению к сидящим напротив — отцами. Они составляли фратрию племен и сахемов в силу распространения того принципа, который соединял роды во фратрию. По другую сторону огня сидели сахемы онейда и кайюга, а в позднейшее время и тускарора. Представляемые ими племена были также братьями друг другу и сыновьями противоположных трех племен. Их сахемы такке были братьями, а по отношению к сидевшим на противоположной стороне — сыновьями. Они составляли вторую племенную фратрию. Так как онейда были подразделением мохавков, а кайюга — подразделением онондага или сенека, то они действительно были младшими племенами, отсюда их отношение старших и младших и применение принципа фратрии. Когда на совете выкликались племена, то по праву старшинства первыми назывались мохавки. Их племенным эпитетом было «Щит» (Da-ga-e-o-da). Следующими по старшинству были онондага, носившие эпитет «Носитель имен» (Ho-de-san-no-ge-ta), так как им было поручено избрать пятьдесят первых сахемов и дать им имена. Затем следовали сенека с эпитетом «Хранитель двери» (Ho-nan-ne-ho-ont). Они были постоянными хранителями западной двери Длинного дома. Онейда, носившие эпитет «Большое дерево» (Ne-af-de-on-dar-go-war), и кайюга — «Большая трубка» (So-nus-ho-gwar-to-war) занимали четвертое и пятое место. Тускарора вступили в конфедерацию поздно, выкликались последними и не имели особого эпитета. Подобные формальности имели в древнем обществе большее значение, чем мы способны предполагать.
      Во всех общественных вопросах требовалось единогласие сахемов. бывшее необходимым условием обязательной силы всякого общественного акта. Это было основным законом конфедерации. Для выяснения мнений членов совета был принят порядок, устранявший необходимость подсчета голосов. Более того, в деятельности советов им был совершенно неизвестен принцип большинства или меньшинства. Голосование в совете происходило по племенам, и сахемы каждого племени должны были быть одного мнения при решении какого-либо вопроса, Признавая единогласие обязательным принципом, основатели конфедерации для достижения этой цели разделили сахемов каждого племени на классы. Деление это можно видеть из приведенного перечня (см, выше, стр. 22). Ни один сахем не мог высказать в совете свое мнение в виде вотума, прежде чем он не пришел к общему с сахемом или сахемами своего класса решению, и если он не был уполномочен выступить от имени своего класса. Так, восемь сахемов сенека, распределенных по четырем классам, могли иметь только четыре мнения и десять сахемов кайюга, распределенных по такому же числу классов, также могли иметь только четыре мнения. Таким образом, сахемы каждого класса должны были прежде всего достичь единогласия между собой. Затем происходило совещание между четырьмя сахемами, уполномоченными выступить от имени четырех классов, и когда они приходили к соглашению, то назначали одного из своей среды для выражения их общего мнения, что и представляло собой мнение племени. Когда, благодаря этому остроумному порядку, сахемы различных племен в отдельности приходили к определенным мнениям, оставалось только сравнить эти отдельные мнения, и, если они совпадали, решение совета считалось состоявшимся. Если же единодушия не было, данное мероприятие отклонялось и совет закрывался. Пять лиц, уполномоченных для объявления решения пяти племен, могут, пожалуй, объяснить назначение и функции так называемых шести избирателей конфедерации ацтеков.
      Благодаря этому порядку, путем которого достигалось единогласие, одновременно утверждались и сохранялись равенство и независимость отдельных племен. Если какой-нибудь сахем оказывался упрямым или неразумным, то на него производилось воздействие преобладающего мнения, которому онне мог противостоять; в результате редко случалось, чтоб применение этого порядка было сопряжено с неудобствами или затруднениями. Но если все усилия достичь единодушия были тщетны, то все дело откладывалось, посколько дальнейшее вершение его оказывалось невозможным.
      С возникновением конфедерации племен впервые появляется должность главнокомандующего (Hos-ga-a-geh‘-da-go-\va), «Великого воина». Теперь возникали случаи, когда несколько племен совместно, в качестве союзников, начинали войну и ощущалась необходимость в высшем военачальнике для руководства движениями соединенных отрядов. Учреждение этой должности в качестве постоянного института управления было большим событием в истории человеческого прогресса. Это было началом отделения военной власти от гражданской, с завершением чего существенно изменились внешние формы организации Лвласти; однако даже на позднейших стадиях прогресса, когда начало сказываться преобладание военного духа, основной характер организации власти не изменился. Гентилизм препятствовал захвату власти. С возникновением должности военачальника организация управления постепенно переходит от правления одной власти к правлению двух властей, при чем функции управления, с течением времени, распределились между этими двумя властями. Эта новая должность была зародышем высшей исполнительной власти, ибо военачальник превратился, как уже было сказано, в короля, императора, президента. Она возникла из,военных потребностей общества и имела свое логическое развитие.
      Когда ирокезская конфедерация была основана или вскоре после этого события были созданы две постоянные должности военных вождей, при чем обе они были предоставлены племени сенека. Одна из них (Ta-wan-ne-ars, что значит ломатель иголки) была сделана наследственной в роде Волк, а другая (So-no-so-weL, что значит большая устричная раковина) — в роде Черепаха. Причиной предоставления обеих должностей сенека послужило наличие большей опасности нападения с западной границы их территории. Эти военные вожди избирались тем же порядком, как и сахемы, поднимались общим советом и были равны друг другу по рангу и власти. По другому преданию эти должности были учреждены позднее. Непосредственно после учреждения конфедерации обнаружилось, что структура Длинного дома была несовершенной, так как не было особых лиц для выполнения военных распоряжений конфедерации. Чтобы исправить это упуще-t ние, был созван совет, который и назначил названных двух постоянных военных вождей. В качестве высших военачальников, они ведали военными делами конфедерации и командировали его соединенными силами во время общих экспедиций. Недавно умерший вождь Черная змея занимал названную должность, что обнаруживает, как стойко соблюдалось здесь преемство. Создание должности двух высших военных вождей вместо одного и притом с равной властью говорит о тонкой и расчетливой политике, имевшей целью воспрепятствовать преобладанию одного лица даже в военных делах. Не имея соответствующего опыта, они сделали то же самое, что римляне, учредившие после уничтожения должности рекса двух консулов вместо одного. Военная власть должна была равномерно распределяться между двумя консулами, что не позволяло ни одному из них стать выше другого. У ирокезов эта должность никогда не сделалась особо влиятельной.
      В индейской этнографии на первом месте стоят род, фратрия, племя и конфедерация. Они представляют всю организацию общества. Далее идут учреждение и функции сахема и вождя, функции совета вождей и учреждение и функции высшего военного вождя. Изучив эти элементы их организации, мы ознакомимся со всей структурой и основаниями их общественной системы. Знакомство с их порядками и обычаями, их производствами и изобретениями, а также их жизненным строем завершит тогда всю картину. В трудах американских исследователей вышеуказанным вопросам уделялось слишком мало внимания. Между тем, они представляют богатое поле, на котором можно еще собрать много материала, -ч Наши познания, имеющие сейчас лишь общий характер, сделались бы точными и пригодными для сравнительного исследования. Индейские племена, стоящие на низшей и средней ступенях варварства, представляют две великие стадии прогресса от дикости до цивилизации. Наши собственные отдаленные предки прошли одно за другим через те же состояния и имели, в чем едва ли можно сомневаться, те же самые или очень сходные учреждения, равно как и не мало тех же порядков и обычаев. Как бы мало мы не интересовались американскими индейцами, как таковыми, их опыт касается нас очень близко, так как он иллюстрирует опыт наших собственных предков. Наши начальные учреждения коренятся в предшествующем родовом обществе, в котором род, фратрия и племя составляли органический ряд, а совет вождей был орудием управления. Явления древнего общества должны были иметь много общих черт, свойственных ирокезам и другим индейским племенам. Эта точка зрения придает особый интерес сравнительному изучению человеческих учреждений.
      Ирокезская конфедерация представляет собой превосходный образец этой формы организации родового общества. Она, повидимому, осуществила все возможности родовых учреждений на низшей ступени варварства, оставляя благоприятную почву для дальнейшего развития, но не для следующего типа общественного строя, а именно: учреждений политического общества, основанного на территории и собственности, с возникновением которого родовая организация Л должна была исчезнуть. Промежуточные стадии были переходными, представляя собой военные демократии, за исключением тех случаев, когда на их месте временно возникали тирании, основанные на узурпации. Конфедерация ирокезов была глубоко демократичной, так как она состояла из родов, каждый из которых был организован на демократических основаниях, правда, не высшего, но примитивного типа, и так как племена сохраняли за собой право местного самоуправления. Ирокезы покорили другие племена и держали их в подчинении (как делаваров), но последние оставались под управлением своих собственных вождей и не способствовали усилению конфедерации. В этом состоянии общества было невозможно соединить под одним управлением племена, говорившие на различных языках, или извлечь из побежденных какую-либо иную выгоду, кроме дани.
      Приведенное описание ирокезской конфедерации далеко не исчерпывает фактического материала, но для настоящей моей цели оно вполне достаточно. Ирокезы были сильным и развитым народом; объем их мозга приближается к среднему объему мозга арийцев. Красноречивые в собраниях, мстительные во время войны, неукротимые в своей настойчивости, они завоевали себе место в истории. Если даже их военные подвиги омрачены жестокостями дикарского , способа ведения войны, то в своих взаимных отношениях они дали образцы высших человеческих добродетелей. Организованную ими конфедерацию следует признать выдающимся продуктом мудрости и проницательности. Одной из ее открыто выраженных целей был мир, устранение поводов к распре посредством соединения их племен под одним управлением, а затем расширение ее путем присоединения других племен того же имени и происхождения. Ирокезы предложили эри и Нейтральной нации стать членами конфедерации и за отказ изгнали их из занятых ими областей. Столь глубокое понимание высших задач управления говорят об их уме. Численность их была не велика, но они насчитывали в своей среде много способных людей. Это доказывает высокое развитие всего племени1.
      1 О господстве родовой или клановой организации среди индейских племен см. .Древнее общество", гл. VI. Со времени напечатания этой работы та же самая организация была найдена Банделиром при личном изучении племен пуэбло в Новой Мексике, говорящих на языке квери, которыми его работа пока ограничилась. Счет происхождения — по женской линии. Тот же неутомимый исследователь нашел вполне удовлетворительные доказательства существования той же организации у древних мексиканцев (см. его статью: .The Social Organization and Mode of Government of the Ancient Mexicans", Peabody Museum, Twelfth Annual Report, p. 576). Он нашел также добавочные доказательства существования той же организации у оседлых племен Центральной Америки. Представляется весьма вероятным, что эта организация была в древности универсально присуща племенам ганованской семьи.