Русские
триумфальные
памятники

PDF

Полный текст книги

      Весь мир является свидетелем выдающихся успехов советского народа на пути к коммунизму.
      Разгром фашизма в Великой Отечественной войне и последовательная борьба за мир между народами, пафос коммунистического строительства и беспримерные победы в производстве, сельском хозяйстве, науке и культуре, использование атомной энергии в мирных целях, запуск в Космос искусственных спутников Земли и планеты — это вехи поступательного движения нашей Родины.
      Важнейшие события своей жизни советский народ стремится запечатлеть в памятных (мемориальных) сооружениях, которые передают в монументальных образах пафос борьбы за построение коммунистического общества. Это стремление нашло отражение в решении партии и правительства о постройке на Поклонной горе в Москве памятника в честь победы советского народа и
      его Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне. Осенью 1958 года на объявленный конкурс поступило около трехсот проектов триумфального памятника победы. В том же году успешно прошло творческое соревнование в составлении проекта памятника в честь запуска Советским Союзом первого спутника Земли. Большое количество участников в подобных конкурсах свидетельствует о высоком интересе советских людей к волнующим большим творческим задачам в деле создания триумфальных сооружений.
      Постройка арок, колонн, обелисков или монументальных статуй — традиция, зародившаяся в глубине времен. Еще в древней Греции победителю в певческих народных соревнованиях вручался бронзовый треножник, который выставлялся для обозрения на монументальном постаменте. Примером такого своеобразного основания является сохранившийся небольшой по размерам памятник в Афинах, воздвигнутый в 334 году до н. э. в честь руководителя хора мальчиков — Лизикрата. Одно из замечательных произведений древней Греции — триумфальный памятник на острове Самофракия — воздвигнут в честь победы Деметрия Полиоркета над египетским флотом в 306 году до н. э. Это был огромный мраморный постамент в форме носа корабля, с крылатой статуей богини Победы — Ники.
      Однако наибольшее значение триумфальные сооружения приобрели в жизни императорского Рима, где был установлен праздничный обряд — триумф полководца. Обряд состоял в торжественном шествии по городу, которое завершалось жертвоприношением Юпитеру на священном холме Рима — Капитолии. Ко дню торжества воздвигались декоративные строения, а на пути к Капитолию — триумфальные ворота, сквозь которые должен был проследовать полководец. Триумфальные ворота представляли собой сооружения, украшенные барельефами, аллегорическими статуями и снабженные посвятительными надписями. Сохранилось несколько таких памятников, воздвигнутых в первые века нашей эры. Среди них триумфальные арки в честь императоров Тита, Константина, Септимия Севера в Риме, арки Траяна в Анконе, Беневенте, Тимгаде, арка Адриана в Афинах, арка Тиверия в Оранже и др. В Риме возвышается и ныне 43-метровая триумфальная колонна Траяна, опоясанная по спирали великолепным барельефом с изображением эпизодов из похода римского войска во главе с Траяном в Дакию. Эти памятники впоследствии нашли творческое воспроизведение в других западноевропейских странах.
      К числу выдающихся произведений французского зодчества относится грандиозная триумфальная арка на площади Звезды в Париже. Ее постройка началась в 1806 году в честь Наполеона I. Однако закончить памятник удалось лишь в 1837 году. Это сооружение архитектора Ж. Шальгрена своими размерами (высота 50 метров, ширина 45 метров) превзошло античные образцы.
      Наполеону же посвящена и Триумфальная колонна на Вандомской площади (1806 — 1810 годы, архитекторы Ж. Гондуен и Ж. Лепер).
      Из подобных сооружений в Германии следует упомянуть Бранденбургские триумфальные ворота в Берлине, возведенные в 1788 — 1791 годах по проекту архитектора К Ланганса.
      Характерно, что крупнейшие римские и западноевропейские триумфальные памятники посвящены, как правило, тому или иному монарху и отражают культ личности, характерный как для императорского Рима, так и для монархических западноевропейских государств.
      Триумфальные сооружения, подобные римским, в России появляются лишь с начала XVIII века. Ранее же знаменательные события в своей истории русский народ отмечал постройкой мемориальных храмов, которые имели значение триумфальных памятников.
      Триумфальными памятниками условимся называть различные по виду мемориальные сооружения, посвященные важным для жизни народа событиям, которые привели его к победе, торжеству в борьбе за свое историческое место, в борьбе за независимость. Такими памятниками могут быть арки, колонны, обелиски, монументальная скульптура, общественные здания, архитектурные ансамбли и даже парки.
     
      * * *
     
      Многие крупные произведения русского зодчества отмечают исторические победы в многовековой борьбе с иноземными врагами за свою независимость. Единственный в своем роде храм Покрова на Рву в Москве, хорошо известный под названием собора Василия Блаженного, строился как памятник победы над Казанским и Астраханским ханствами.
      После разгрома Казанского ханства в 1552 году, по словам современника событий Ивана Глазатого, «бысть же радость великая о таковой победе не токмо во едином Русском царстве, но и во всех дальних странах». По случаю покорения Казани три дня в Москве шли празднества и народ в песнях прославил «взятие Казани и Астрахани плен».
      Иван IV победу ознаменовал заложением двух храмов — в Москве и в самой Казани. В Москве храм был построен у Фроловских (ныне Спасских) ворот Кремля, на Пожаре (т. е. пустом месте после пожара, с XVIII века — Красная площадь), на оборонительном рву. Это была деревянная церковь — «Едина Тройца» — с последующей пристройкой придела Покрова, в день празднования которого была одержана русскими войсками решающая победа и занята Казань. Это были временные церкви, но уже через два года, в 1555 году, как говорится в Никоновской летописи, «царь и великий князь Иван Васильевич... повеле поставити храм... Покрова с приделы о Казанской победе». На том же месте был построен каменный храм, составленный из девяти небольших церквей, стоящих на общем подклете. Постройка была окончена в 1560 году.
      Симметричная и компактная группа из восьми отдельных столпообразных церквей, поставленных вокруг девятой — самой высокой, шатровой, — имеет своеобразный силуэт. Замечательное здание выполнено из красного кирпича и белого камня. Многообразные архитектурные и декоративные детали, цветовая контрастность и живописность многоглавого силуэта придают храму подчеркнуто праздничный вид. Ясная композиция здания, типичные для русского зодчества формы: восьмерики, кокошники, шатер, луковичные главки, так же, как яркая раскраска, определяют подлинно национальный характер этого самобытного и сказочно прекрасного произведения. Нет сомнения, что всенародная победа над вековым врагом яйилась могучим стимулом, воодушевившим гениальных строителей храма Покрова на Рву — Барму и Постника Ивана Яковлева1 на создание необыкновенного по замыслу и исполнению триумфального сооружения. Значение храма Покрова объясняет композиционный замысел постройки, состоящей из девяти церквей-памятников, посвященных отдельным этапам борьбы о Казанским ханством. Отсюда и особая, индивидуальная архитектурная характеристика каждой церкви.
      1 В последнее время появилось предположение, что Барма и Постник — одно лицо.
      В конце XVI и в XVII веке собор претерпел существенные изменения: к нему была пристроена над могилой Василия Блаженного десятая церковь, исполнена многоцветная изразцовая обработка всех церквей и их главок, а также устроен крытый переход вокруг и между всеми церквами. Храм донес до наших дней свое сказочное очарование.
      Традиция ознаменования исторических вех в жизни народа постройкой храмов-памятников была устойчивой и сохранялась вплоть до XX столетия. Государственные преобразования, развитие промышленности и торговли, насаждение просвещения с начала XVIII века поставили перед архитектурой новые задачи и вызвали к жизни типы зданий, каких ранее Россия не знала: это верфи, госпитали, театры, учебные заведения, музеи, парадные дворцы-особняки и др. К числу их относятся и новые для России типы памятных сооружений: арки, колонны, обелиски и скульптурные памятники, издавна распространенные в архитектуре Западной Европы. Ряд таких сооружений является своеобразной монументальной летописью побед русского оружия и возвышения государства.
      Рассмотрим триумфальные памятники, посвященные выдающимся событиям, начиная с петровского времени, остановив особое внимание на сохранившихся и представляющих собой значительные произведения русского искусства. Выделим группы памятников, запечатлевших итоги Северной войны, Отечественной войны 1812 года и Восточных кампаний.
     
      * * *
     
      Первые в России триумфальные ворота были выстроены при Петре I в связи с военными успехами, достигнутыми в процессе решения важнейшей для жизни страны задачи — выхода к морю. Первая победа — взятие Азова в 1696 году — была отмечена в Москве очень торжественно. Столица встречала возвращающиеся войска у триумфальных ворот, выстроенных мастером Иваном Салтановым «с товарищи» у въезда на Каменный мост со стороны Замоскворечья. Две громадные статуи — Геркулеса и Марса — поддерживали свод ворот, под которым чуть ли не целый день следовало шествие победителей. «Никогда Москва не видела такой великолепной церемонии», — писал командующий флотом в Азовской кампании Ф. Я. Лефорт в письме за границу.
      Но особенно важным для судьбы России был исход Северной войны за овладение берегами Балтики.
      «Ни одна великая нация, — писал Карл Маркс в своей работе «Секретная дипломатия XVIII века», — не существовала и не могла существовать в таком удалении от всех морей, в каком пребывала вначале империя Петра Великого... ни одна великая нация никогда не мирилась с тем, чтобы ее морские побережья и устья ее рек были от нее оторваны... Россия не могла оставить в руках шведов устье Невы, которое являлось естественным выходом для сбыта продукции». Эта проблема в результате Северней войны и была решена в начале XVIII века. России был обеспечен морской выход в мир и тем самым возможность экономического развития.
      После овладения берегами Невы и основания Санкт-Петербурга русские войска заняли Нарву. В честь этой победы архитектор Доменико Трезини в 1704 году выстроил в Нарве деревянные триумфальные ворота.
      Спустя несколько лет, в 1707 году, Петр поручил главному инспектору строительных работ в Санкт-Петербурге У. А. Синявину возвести в Петропавловской крепости ворота, распорядившись их «делать подобные Нарвским». И эти ворота в крепости Трезини выстроил деревянными. Как пишет один иностранец, посетивший Петербург в 1710 году, «ворота были очень красивой резной работы». В 1717 — 1718 годах архитектор Трезини заново воспроизвел их в камне, по возможности сохранив их прежний вид. На каменные ворота он перенес большую часть прежнего деревянного скульптурного убранства, из которого доныне сохранился лишь большой барельеф над аркой, изображающий библейскую сцену: «низвержение Симона волхва апостолом Петром». Резной барельеф исполнил скульптор Конрад Оснер. Прежде ворота были увенчаны тремя статуями. По описанию, составленному А. И. Богдановым в 1750-х годах, «на самом верху ворот изображен на камне, утвержденном на подножии, стоячий образ св. апостола Петра, держащего в руках ключи. По сторонам сего Петрова образа по концам фронтишпица сидят два ангела с трубами. Еще пониже сих ангелов подле фроншпица по сторонам же поставлены две статуи в образе жен, одна держит крест, являющая благочестие, и книгу, писанную слово божие, другая содержит котву, или якорь со цветом победительным, являющая крепость или надежду».1 Этому описанию соответствует изображение ворот на известной гравюре А. И. Зубова, исполненной в 1716 году. Со временем статуи исчезли, и до наших дней на воротах сохранились лишь центральная композиция Оснера (1708 год) да барельефы в декоративном убранстве постройки, отлитые из свинца в 1724 году скульптором Николаем Пино. Изображение двуглавого орла над аркой въезда выполнено из свинца, вероятно, тем же скульптором Пино. Две декоративные аллегорические статуи — богинь войны и мудрости, — стоящие в нишах по сторонам проезда, исполнены «намазным» способом из известкового раствора и, возможно, тоже современны воротам.
      Выразительный силуэт, сочность архитектурных и декоративных форм весьма типичны для зодчества петровских лет. Можно уверенно сказать, что оформление въезда в Петропавловскую крепость в форме триумфальной арки имело столь же большое значение, как и содержание символической скульптуры на ней, которая путем аллегорий утверждала авторитет власти Петра I и прославляла его мудрость и военный успех. Ворота в целом подчеркивали авторитет государственной власти и говорили современникам о победах в Северной войне. При этом следует помнить, что в то время еще не было Иоан-новского равелина и ворота были обращены к площади города, расположенной близ крепости на Березовом острове, как называлась тогда нынешняя Петроградская сторона.
      1 А. И. Богданов. Историческое, географическое и топографическое описание С.-Петербурга. Изд. В. Г. Рубан, 1779, стр. 40.
      Реставрационные работы, произведенные в 1951 — 1952 годах, вернули воротам чистоту форм и приблизили к первоначальному виду. Воспроизводящие не сохранившуюся даже в изображениях триумфальную арку в Нарве, Петровские ворота имеют большое историческое и художественное значение, как единственный памятник, донесший до наших дней особенности монументальнодекоративного характера первых в России триумфальных сооружений.
      Известно, что вслед за Нарвскими воротами при Петре I сооружались и другие постройки, отмечавшие военные успехи русской армии в Северной войне. Блестящая победа под Полтавой 27 июня 1709 года была широко отпразднована как в Петербурге, так и в Москве. К встрече войска, разгромившего сильнейшую в Европе шведскую армию, на пути его следования москвичи выстроили семь триумфальных ворот. Они представляли собой пышные архитектурные композиции, щедро оснащенные скульптурой и декоративной живописью, трофеями и надписями. На воротах, возведенных «Еллино-славяно-латинской» академией, было такое обилие картин на сюжеты из античных мифов и столько аллегорических надписей, что для их объяснений потребовалось выпустить книгу «Политиколепная апофеозис достохваль-ныя храбрости всероссийского Геркулеса» объемом в 173 страницы. Выстроенные из недолговечных материалов, ворота вскоре были разобраны. Представление о них дает лишь гравюра А. И. Зубова (1711 год), на которой изображен торжественный въезд Петра в Москву и четверо (из семи) триумфальных ворот, воздвигнутых по этому поводу.
      Некоторые из этих ворот были выстроены по рисункам выдающегося архитектора И. П. Зарудного, о мастерстве которого можно судить по резным иконостасам в Петропавловском соборе в Ленинграде и Преображенском соборе в Таллине. Первый из них в особенности по характеру композиции напоминает триумфальное сооружение и свидетельствует нам о безвозвратно утраченных московских триумфальных арках.
      В Петербурге в честь Полтавской победы сооружается деревянная церковь, на месте которой в 1728 — 1740 годах был выстроен каменный собор, названный Сампсо-шиевским, в память дня разгрома шведов под Полтавой 10
      {27 июня, день Сампсония). Это произведение — по-видимому, архитектора Д. Трезини, — монументальной выразительно. Расположенный вблизи разветвления рек Невы и Невки, собор господствовал на широком пространстве среди невысокой застройки Выборгской стороны. В настоящее время бывший собор бережно сохраняется, как памятник архитектуры, имеющий историческое значение.
      Место, где развернулось историческое сражение под Полтавой, Петр дважды приказывал отметить монументом в форме пирамиды. Он писал в 1723 году, чтобы «в память на полях полтавских в пристойном месте, где та баталия была, сделать пирамид каменный». Однако вместо пирамиды при жизни Петра был сооружен лишь небольшой обелиск с изображением на барельефе эпизода Полтавской битвы. К столетию исторической битвы горожане Полтавы решили возвести два памятника: пирамиду — на поле брани и обелиск — в городе.
      Однако практически был осуществлен лишь один монумент — триумфальная колонна Славы, установленная на городской площади. Первоначальные проекты памятника составил архитектор М. Амвросиев, который представил на утверждение два варианта колонны с военными принадлежностями у подножья и фигурой орла на вершине. Однако утвержден был проект, составленный архитектором Тома де Томоном, строившим в это время в столице ряд крупных зданий. Проект Томона развивал композиционную идею Амвросиева, но имел неоспоримые художественные преимущества.
      «Так как эта колонна, — писал сам автор, — является триумфальным памятником, воздвигнутым в честь Петра Великого в ознаменование весьма славного и великого события его царствования, я поставил своей задачей придать всей этой композиции оригинальный и, так сказать, личный характер ее героя и его триумфа. Здесь использован дух простых, но четких аллегорий. Колонна сделана из литого железа, из четырех кусков, и, чтобы скрыть скрепы, каждый шов покрыт венком: первый шов покрыт венком из лавров и пальмовых веток, второй — только из лавров, а третий — из дубовых листьев. Промежуток между венками занят связками (пучками) оружия. Капитель образована из больших пальмовых листьев, w наверху возвышается цоколь, который держит полусферу.. На этой полусфере развертывается орел, держащий в своих когтях молнии войны, и в клюве лавровый венок. Направо и налево возвышаются трофеи в греческом вкусе, и все окружено решеткой, перекладиной которой являются мечи в греческом стиле, с острием, воткнутым: в землю, — символ покоя после победы. Основание представляет из себя маленькую крепость, ощетинившуюся теми же пушками, которые служили для сражения. Они кажутся базой всего этого памятника».
      Памятник высотой свыше 15 метров был выполнен из-кременчугского гранита и металла; бронзовое убранство отливал скульптор В. П. Якимов по моделям академика Ф. Ф. Щадрина под наблюдением профессоров Академии художеств. Строительством памятника руководил архитектор Амвросиев.
      Открытие монумента состоялось 27 июня 1811 года. Современники приняли и оценили новое сооружение как «памятник триумфа военного могущества Российской державы», который в веках закреплял славу русского-оружия, прославлял героизм солдат, победивших в беспримерной битве под Полтавой в 1709 году.
      Триумфальная колонна расположена в центре круглой городской площади и замыкает перспективы восьми радиальных улиц. Спокойная архитектура окружающих площадь общественных зданий со строгими портиками подчеркивает значение памятника, представляющего-собой прекрасный пример раскрытия образа и идейного содержания средствами архитектуры и декоративной скульптуры.
      Первая победа молодого русского галерного флота над шведскими морскими силами у полуострова Гангут (ныне Ханко) в 1714 году была отмечена торжественным вводом в Неву пленных вражеских судов и постройкой (вероятно, по проекту архитектора Д. Трезини) на Троицкой площади (площадь Революции) триумфальных ворот.
      В память гангутской победы и другой славной морской битвы у острова Гренгам в Петербурге была выстроена в 1735 — 1736 годах существующая и теперь Пан-телеймоновская церковь. Когда-то она входила в комплекс построек так называемой «Партикулярной верфи», сооруженной архитектором И. К. Коробовым. Несмотря на поздние переделки, здание сохранило черты, свойственные петербургской архитектуре первой трети XVIII века, — композиционную ясность и сдержанность декоративного убранства.
      Заключительный этап Северной войны — Ништадтский мир, обеспечивший России навечно выход к Балтийскому морю, — в 1721 году был отмечен с особым торжеством. В Москве по проектам архитекторов Г. И. Устинова и И. П. Зарудного были воздвигнуты четверо триумфальных ворот: у Казанского собора на Красной площади, на Тверской (ул. Горького) и Мясницкой (Кировская ул.) улицах и на Чистых Прудах (не сохранились).
      Замечательным триумфальным памятником Северной войны является Большой каскад в Петродворце. Перед дворцом разворачивается грандиозная и феерическая фонтанная композиция. Множество струй и каскадов воды с шумом падают по широким лестницам в бассейн, где на замшелой скале высится фигура легендарного Самсона, раздирающего пасть льва, из которой стремительно вырывается на большую высоту столб воды.
      Ансамбль создан в начале 1720-х годов и, по замыслу Петра Первого, посвящен триумфу России в борьбе со шведами за выход страны к морю. Первоначальная свинцовая группа Самсона и льва заменена в 1802 году бронзовой, отлитой по модели ваятеля М. И. Козловского. Она была похищена и уничтожена гитлеровскими войсками в период оккупации Петродворца в годы Великой Отечественной войны. Возвышающаяся ныне бронзовая группа точно воспроизводит прежнюю и выполнена скульптором
      В. Л. Симоновым в 1947 году. Фигура Самсона олицетворяет Россию, а пораженный лев — Швецию, в гербе которой имеется его изображение.
      В этом памятнике был впервые в России найден совершенно новый прием решения триумфальных сооружений. Парадная композиция каскада, расположенного на склоне, у подножья величественного дворца, поражает смелостью и широтой своего размаха. Её выразительность усиливают бесчисленные струи и каскады фонтанов, сверкание которых дополняет блеск позолоченных
      статуй, все вместе составляющих беспримерное произведение синтетического искусства (зодчества, скульптуры, садово-паркового и фонтанного дела). Это один из самых выдающихся памятников, нагляднее и сильнее других запечатлевший отечественный триумф в Северной войне.
     
      * * *
     
      Историческая победа русского народа в Отечественной войне 1812 года запечатлена в ряде монументальных и превосходных по своей художественной ценности триумфальных памятников.
      Прежде всего о великой победе напоминает бывший Казанский собор (теперь Музей истории религии Академии наук СССР). Это здание сооружалось как культовое, без преднамеренной связи с военными событиями. Однако ход истории предопределил превращение его в памятник Отечественной войны. Выдающееся произведение зодчества было задумано и осуществлено гениальным архитектором, инженером и художником А. Н. Воронихиным. Не останавливаясь на архитектурных особенностях здания, отметим здесь его мемориальную сущность.
      В процессе строительства собора Воронихин, как известно, значительно расширил первоначальный замысел. Он запроектировал вторую — южную колоннаду, подобно той, которая осуществлена со стороны Невского проспекта, и перед главным входом — с запада — площадь, охваченную чугунной решеткой. Южная колоннада и южная площадь остались неосуществленными. Причиной этого в значительной степени была начавшаяся Отечественная война, а также смерть Воронихина.
      В 1813 году в соборе был погребен М. И. Кутузов — великий русский полководец, возглавивший борьбу с наполеоновской армией. Вслед за тем в соборе были размещены военные трофеи.
      Собор стал памятником героической эпопеи 1812 года, и это его значение позднее было усилено постановкой двух памятников фельдмаршалам М. И. Кутузову и М. Б. Барклаю де Толли. Высоко оценивая градостроительный замысел Воронихина, уже после смерти зодчего, в 1814 году, архитектор В. П. Стасов представил императору докладную записку, обосновав целесообразность сооружения южной колоннады собора предложением под 14
      ее сенью установить монументы «в память достойных мужей или всего воинства, стяжавших щастие быть полезными государю и отечеству и в бранях положившими за них веру и живот свой».1
      В обстановке послевоенного ликования предложение Стасова оказалось уместным, и император издал указ об установке памятников Кутузову и Барклаю де Толли, «кои украсят две площади перед соборным храмом Казанской божьей матери, где Россияне видят многочисленные трофеи побед своих».2 Указ имел в виду установку памятников перед существовавшей северной и предполагаемой южной колоннадами. Однако последняя так и осталась неосуществленной, и оба монумента, выполненные по проекту Стасова, были установлены перед северной колоннадой. Фигуры полководцев отлиты из бронзы по моделям скульптора Б. И. Орловского. Монументы были открыты 25 декабря 1837 года. С тех пор Казанский собор и памятники служат напоминанием о бессмертном подвиге русского народа и олицетворяют величие героических страниц истории нашего Отечества.
      Готовясь к чествованию воинов-победителей, население Петербурга решило встретить героев на границах Петербургской губернии и столицы триумфальными арками, выстроенными специально к торжественному дню. К исполнению этого замысла были привлечены выдающиеся архитекторы В. П. Стасов и Д. Кваренги. Первому было поручено возвести триумфальные ворота на границе губернии близ города Нарвы, Кваренги же — построить триумфальную арку на границе Петербурга. В июле 1814 года оба сооружения, выстроенные в один месяц из недолговечных материалов (дерево, гипс), были подготовлены к торжественной церемонии. Неожиданно маршрут возвращающихся в столицу войск был изменен. Они были доставлены морем до Ораниенбаума (теперь Ломоносов) и оттуда по Петергофскому шоссе вступили в столицу. В результате этого судьба обоих сооружений сложилась по-разному. Ворота под Нарвой остались в стороне движения и, простояв без надзора около трех лет, были разобраны. Вскоре о них вообще забыли, в то
      1 Государственная публичная библиотека имени Салтыкова-Щедрина в Ленинграде (ГПБ СЩ), отд. рукоп. F — XIII — 23, л. 150.
      2 Государственный музей истории Ленинграда (ГМИЛ), атлас Майера, т. VI, описание, стр. 162 — 165.
      время как триумфальная арка на окраине столицы исполнила предназначенную ей роль и, просуществовав более пятнадцати лет, была запечатлена на многочисленных рисунках, гравюрах и литографиях. Известно, как глубоко Стасов переживал вражеское вторжение в пределы Родины. Он даже хотел идти в ополчение, чтобы лично содействовать изгнанию ненавистного врага. Можно представить энтузиазм, с каким он принялся за выполнение почетного поручения — проекта триумфальных ворот для встречи героев Отечественной войны. Место в четырех километрах не доезжая Нарвы он выбрал сам. Грандиозный памятник создавался под неослабным надзором его помощника — архитектора Е. И. Диммерта. Как показывают сохранившиеся авторские наброски и собственноручное описание, триумфальное сооружение представляло собой трехпролетную арку, квадратную в плане, с четырьмя одинаковыми фасадами. Стасов сам раскрыл аллегорическое содержание своего замысла:
      «1. Чтоб широта оных была такова, сквозь которую могли бы проходить войска парадными взводами не сжимаясь.
      2. Чтоб вид их был со всех сторон одинакой, представляющий четыре главные въезда — кои бы именовались: вход в Лейпциг, вход во Францию или за Рейн, вход в Париж и вход Триумфальной в С.-Петербург или в Россию.
      3. Боковые входы, коих будет восемь, означут разные занятия городов и мест во время знаменитых походов, предпринятых для освобождения России и Европы».
      Далее, говоря о содержании восьми барельефов, Стасов заключает, что «триумфальная колесница поставляется поверх здания в память потомству, под охранением войнов пеших и конных».
      Ворота, украшенные гербами уездных городов Петербургской губернии и аллегорической скульптурой, имели прекрасные пропорции. Расположенные на открытой местности, они должны были запечатлеть великий подвиг народа-победителя в Отечественной войне. Уничтоженные ворота Стасова по художественным достоинствам, вероятно, не уступали триумфальной арке Кваренги, которая стояла среди зелени окружающих садов и огородов, перекрывая въезд в Петербург. При подходе к ней вдоль дороги были поставлены трибуны для встречающих жителей.
      Триумфальные ворота Кваренги были великолепны своим скульптурным убранством, и в частности венчающей колесницей славы — квадригой (ваятель И. И. Теребенев).
      Отшумел праздник победившего народа, и ворота на западной окраине города стали ветшать. Еще при их постройке в 1814 году было высказано пожелание, чтобы в будущем увековечить их в прочных материалах. Эта мысль стала реальной после смерти гвардейского генерала Ф. П. Уварова, завещавшего 400 000 рублей на возведение памятника в честь участника Отечественной войны, героического гвардейского корпуса. Было принято решение на эти деньги возобновить Триумфальные ворота, установив их на той же дороге, у петербургской заставы, на берегу речки Таракановки, на месте старых гранитных городских ворот.
      В деле возобновления Триумфальной арки особая роль принадлежала президенту Академии художеств А. Н. Оленину, члену Комитета по сооружению ворот. Имея в виду арку Кваренги, Оленин писал: «Я не думаю, чтобы кто-либо взялся поправить по части зодчества столь счастливый вымысел знаменитейшего из современных нам архитекторов. Разве какой-либо дерзновенный ученик».1 Вместе с тем, он предлагал ворота чуть расширить и внести некоторые изменения в скульптурное убранство, в частности заменить фигуры античных воинов статуями древнерусских витязей, «которые встречали бы своих праправнуков, храбрых российских вой-нов». При выборе строительных и отделочных материалов академики-архитекторы, привлеченные к обсуждению вопроса, высказались за «светлый и живой» цвет, поскольку «для зданий сего рода неприлично употреблять материалы, имеющие цвет темный, ибо от сего здание получит вид мрачный и печальный, вовсе не соответствующий цели, с коей обыкновенно воздвигаются триумфальные ворота».
      Разработка проекта новых ворот, а затем и их строительство были поручены Стасову. Он увеличил пролет арки, сохранив прежними общие пропорции сооружения. По сторонам арки между колоннами вместо фигур воинов Стасов хотел поставить статуи полководцев в мантиях с орденскими лентами через плечо. Такая конкретизация статуй не получила одобрения, так как памятники военачальникам (Барклаю де Толли и Кутузову) в то время уже были заказаны и их намеревались установить у Казанского собора.
      Вооруженное восстание декабристов на некоторое время пресекло дальнейшее продвижение дела о памятнике гвардии, «скомпрометировавшей» себя перед новым императором на Сенатской площади.
      Лишь через два года оказалось возможным вновь поднять вопрос о перестройке Триумфальных ворот. В августе 1827 года уже стали деятельно готовиться к торжественной церемонии их закладки, назначенной на 17-е число — годовщину Кульмского сражения, которое определило перелом кампании 1813 года в пользу союзных войск.
      По неизвестной причине фактическая закладка ворот состоялась несколькими днями позже — 26 августа, что совпало с днем пятнадцатилетия Бородинской битвы. Однако прежняя дата осталась в официальных документах, на закладном камне, а позднее была выбита и на самых воротах. На торжество собрались участники походов 1812 — 1814 годов. Представители офицерского и рядового состава от каждого гвардейского полка снимали с себя медали 1812 года и клали их на закладную доску и камни.
      Несмотря на прошедшую церемонию закладки, оставались открытыми вопросы выбора материалов и способа постройки: облицевать ли ворота цветным мрамором или отлить их из чугуна? Скульптуры ворот — фигуры воинов, гениев и колесницу Славы — предполагалось выполнить из мрамора в Италии. Против этого восстал Оленин, который указывал, что «в хороших скульпторах здесь (в России — В. П.) недостатка нет, в том сознаются некоторые даже строгие к нам иностранцы. Следовательно: будет ли прилично и выгодно заказывать в Италии то, что здесь исполнить можно и лучше и дешевле».
      Вспоминая исполненные в Карраре (Италия) скульптором П. Трискорни две мраморные группы Диоскуров (стоят у портика бывшего Конногвардейского манежа в Ленинграде), Оленин писал, что «по небрежной ремесленнической, нехудожественной отделке фигур, заплаченную за них небольшую сумму (26 948 руб.) должно, одна-кож, почитать весьма высокою по низкому роду материалов и работы. Нет никакого сомнения, что здесь те самые олончаны — каменотесы... могли бы дешевле и с большим гораздо искусством, нежели итальянские каменотесы, так называемые в Италии карарины, выделать тех самых всадников с их конями, присматриваясь к исправно сделанным моделям».
      Высокая стоимость мраморных работ, да и недолговечность этого материала в северных условиях заставили от него отказаться. Отклонили и чугун, который «от удара, нажима, тягости и сильного мороза может лопаться...» Чугун, кроме того, «подвержен переедающей его ржавчине, естественный цвет его мрачен и неприятен».
      Приходилось искать другой, более дешевый и надежный способ строительства.
      С новаторским и оригинальным предложением выступил Стасов. Он рекомендовал способ, который «состоит в бронзовой сплошь одежде всех частей триумфальных гвардейских ворот, из кирпича построенных. В них все архитектурные члены и украшения также и колонны будут сделаны из кованой листовой бронзы, а стены покрыты бронзовыми же, так сказать, израсцами на закрепах. Сей способ обойдется гораздо дешевле порфиров, бреший и мраморов».
      Стасов отмечал, что «листы для сей одежды могут выделываться такой величины и формы, какую потребуют архитектурные части, и таким образом составиться, что общий вид ворот представит неразделенную массу... Между кирпичом и одеждою оставится некоторый промежуток, долженствующий залиться мастикою, на смолистом веществе составленною, которая будет пресечением сообщать сырость одного тела другому... Прочность таковой медной одежды можно считать превосходящею всякого крепкого камня, которые в здешнем климате подвергаются неминуемому по своей натуре воздействию, более или менее ощутительным и от того переменяющим вид свой при морозах и оттепелях». Предложение Стасова, дававшее наибольшую экономию, было принято. Строительство могло обойтись в 800 тысяч рублей. Однако и эта стоимость оставалась высокой, так как в наличии имелось всего 600 тысяч. По этой причине пришлось отказаться от целого ряда скульптурных украшений, предусмотренных проектом. В новом варианте проекта Стасов исключил шесть барельефов, изображавших знаменитейшие баталии (их заменили надписи), предусмотрел вместо шести всего четыре статуи воинов, восемь, вместо двенадцати, гениев на карнизе и четыре, а не шесть коней в упряжке колесницы Славы.
      Двадцать первого мая 1830 года было окончательно принято решение строить ворота из кирпича, одеть их медными листами и изготовить все скульптурное убранство тоже из листовой меди. Все эти работы в три года должен был выполнить Александровский казенный (ныне Пролетарский паровозостроительный) завод.
      Отдавая себе отчет, насколько это сооружение ответственно как исторический и художественный памятник, который «будет обращать внимание не только соотечественников, но и приезжающих в Санкт-Петербург иностранцев», для изготовления большого числа скульптурных моделей Комитет привлек самых знаменитых в то время ваятелей.
      Проект предусматривал у подножья мощных пилонов фигуры русских витязей (их исполнили скульпторы С. С. Пименов и В. И. Демут-Малиновский), над аркой — фигуры летящих Слав (И. Леппе), на карнизе — статуи Побед (Н. А. Токарев и М. К- Крылов) и на самом верху — колесницу с упряжкой коней (С. С. Пименов и П. К. Клодт). За счет экономии удалось выполнить скульптурную группу все же из шести коней.
      Протестуя против покраски масляной краской, Комитет указывал, что особенность ворот- — медная их одежда, подобно чему «никогда еще не бывало, следственно они будут первые и единственные в своем роде». В действительности был сохранен золотистый естественный цвет медных листов, для чего ворота были покрыты прозрачным масляным вареным лаком.
      Окрашены же в серо-зеленый цвет они были спустя много лет, при ремонтах. На этом фоне ныне четко выделяются золоченые надписи: посвящение памятника гвардии, название ряда городов и пунктов — - Кульм, Лейпциг, Бородино, Тарутино, М. Ярославец, Красное, Фер-Шампенуаз и Париж, — у которых прославленные гвардейские полки, тоже поименованные на фасадах Триумфальных ворот, одержали важнейшие победы. Ворота были торжественно открыты 17 августа 1834 года. К этому дню была выбита медаль работы Ф. П. Толстого с их изображением.
      Триумфальные ворота тогда стояли на небольшой площади и возвышались почти на 28 метров среди низких строений.
      С тех пор все вокруг переменилось, и все же, рядом с Дворцом культуры имени А. М. Горького, шестиэтажными жилыми домами и павильоном станции метро, арка сохранила свое господствующее значение и по-прежнему является величественным сооружением.
      Во время Великой Отечественной войны фронт проходил в нескольких километрах от ворот и они были сильно повреждены. Однако реставрация, которую осуществили Центральные научно-реставрационные мастерские, позволила памятник полностью восстановить.1
      Эпические образы воинов у устоев арки, торжественноспокойные фигуры Побед на карнизе, летящие Славы над аркой и, наконец, колесница Славы с шестеркой мчащихся коней наверху — блестяще раскрывают тему высокого триумфа России, одержавшей всемирно-историческую победу в 1812 — 1814 годах. Идеологическая выразительность памятника усилена его высокими художественными качествами, отличной прорисовкой всех скульптурных и архитектурных форм и ясными пропорциями. Колонны, коринфского ордера, образующие двухколонные портики с трех сторон каждого устоя, способствуют пластичной выразительности сооружения, особенно эффектного под лучами солнца.1
      1 Структура античных зданий нашла художественное выражение в ордерах, состоящих из колонн, поставленных на пьедестал и несущих перекрытие — антаблемент. Обычно антаблемент состоит из главной балки, или архитрава, на котором лежит фриз, увенчанный карнизом. Иногда выше карниза выводилась невысокая стеночка — аттик, закрывающая кровлю.
      Весьма значительным памятником Отечественной войны 1812 года являлся ансамбль Триумфальной арки, созданный по проекту архитектора О. И. Бове у Тверской заставы, у въезда в Москву со стороны Петербурга.
      На месте старой Тверской заставы в 1829 — 1834 годах возник архитектурный ансамбль, состоящий из величественной арки и двух симметричных купольных павильонов, соединенных с воротами художественной чугунной решеткой. Небольшая полуовальная въездная площадь у ворот начинала важнейшую городскую магистраль — Тверскую улицу. Ворота были выложены из белого камня, на фоне которого четкими силуэтами рисовались темные чугунные колонны и бронзовые фигуры, отлитые по моделям И. П. Витали и И. Т. Тимофеева. Как и на петербургских воротах, скульптуры и здесь подчеркивали триумфальный смысл памятника. Барельефы изображали бой у Кремлевской стены — единоборство русского воина и поверженного француза — и освобождение России, представленной в образе женщины.
      Ворота в Москве по своей композиции были очень близки петербургской Триумфальной арке. Это была тоже однопролетная арка с двухколонными коринфскими портиками и фигурами воинов по сторонам проезда. Высокий аттик завершала колесница Славы, обращенная в сторону Петербургской дороги.
      Колонна опирается на базу и венчается капителью, на которой лежит архитрав. Часто колонны покрываются вертикальными желобками — каннелюрами.
      В Греции применялись три ордера: дорический, с простой капителью в форме круглой подушки, ионический, со спиральными волютами в капители, и коринфский, наиболее стройный, с капителью в виде корзинки из листьев. Римляне применяли также простейший тосканский и сложный или композитный ордера.
      Группа колонн возле здания, чаще всего у входа, называется портиком. Двор, окруженный колоннами, называется перистилем. Эти архитектурные элементы применяются до сих пор и сохранили свои названия.
      При коренной реконструкции Москвы в 1930-х годах Триумфальные ворота сохранить было невозможно. Их разобрали, а скульптурные фрагменты, в частности колесница Славы и воины, выставлены в парке Музея архитектуры Академии строительства и архитектуры СССР. Сейчас уместно поднять вопрос о восстановлении этого превосходного памятника национальной истории.
      Триумфальные ворота в память Отечественной войны были сооружены и в Царском Селе (теперь город Пушкин). Это чугунные ворота в виде строгой колоннады дорического ордера, стоящие на Садовой улице (ныне ул. Комсомола). Триумфальное назначение их отражает посвятительная надпись на русском и французском языках, обращенная к соратникам в войне 1812 — 1814 годов: «Любезным моим служивцам».
      Проект чугунных ворот был разработан В. П. Стасовым и утвержден 9 мая 1817 года. Восемь колонн, длиной почти в 8 метров каждая, были отлиты, как пишет директор казенных заводов А. А. Фуллон, «на Александровском пушечном заводе в Петрозаводске и доставлены в Санкт-Петербург в два месяца, невзирая на то, что приготовление необыкновенных и огромных опок, равно как и самого места для установления оных, требовало много времени, соображения и трудов. Между тем в продолжение мая, июня и июля (1817 года — В. П.) отлиты и отделаны были на Санкт-Петербургском литейном заводе все прочие вещи и украшения для составления означенных ворот», установка которых была закончена полностью под непосредственным руководством постоянного помощника Стасова архитектора Диммерта. Они были сооружены на границе Екатерининского сада, у павильонов Адмиралтейства на улице Волконского — ныне Парковой.
      В этом Сооружении Стасов применил грекодорические колонны, творчески используя классические формы архитектуры и композицию. Подчеркнутая монументальность приличествует торжественности сооружения, идейно связанного с важнейшим историческим событием. Четкость форм и композиционная простота ворот подкупают. Немногие декоративные элементы — венки — не отвлекают от общего замысла. В среднем, более широком пролете навешаны створки решетчатых ворот, а в крайних установлены звенья ограды из вертикальных пик, на фоне которых размещены декоративные щиты, пересеченные мечом, секирой или копьем. Модель украшений по рисункам зодчего исполнил резчик Штейбе.
      Через три года ворота разобрали и вновь установили напротив только что выстроенного по проекту Стасова дворца Кочубея (ныне Дворец пионеров). Вместе с дворцом ворота составили своеобразный ансамбль на новом участке Садовой улицы, продолженной в направлении Павловска. Здесь перед воротами устроена полуовальная площадь, огражденная чугунной решеткой прежнего рисунка. Дополнительные ее звенья вызвали необходимость в новом рисунке для накладного щита. Этот серповидный щит с головой медузы придает ограде живописные черты.
      Передвижку ворот и разбивку площади осуществил архитектор А. А. Менелас.
      Своеобразный ансамбль предвратной площади с чугунными воротами и художественной оградой является выразительным памятником Отечественной войны. Кроме того, он свидетельствует о высоком уровне техники литейного дела в России начала XIX века.
      Ряд триумфальных сооружений славы героических: дней Отечественной войны1 завершает всемирно известная Александровская колонна в Ленинграде, возвышающаяся в центре Дворцовой площади.
      1 На местах исторических сражений в 1812 — 1814 годах были установлены в середине XIX века малозначительные в художественном отношении памятники.
      Она воздвигалась как памятник Александру I. Однако в сознании народа это грандиозное произведение зодчества и ваяния запечатлелось как монумент бессмертной славы русского оружия в Отечественной войне.
      Этому выдающемуся произведению искусства посвящено много работ, начиная от монографии самого автора памятника — архитектора А. Монферрана — и кончая различными описаниями и характеристиками наших современников. Все авторы справедливо сходятся на том, что Александровская колонна не только лучшее произведение Монферрана, но и самый выдающийся памятник подобного рода. Красивый силуэт, прекрасные пропорции, уравновешенность частей, высокое качество скульптурного убранства, неотделимого от композиционного замысла, — характеризуют исключительные художественные достоинства этого произведения.
      Обратившись к древнеегипетской архитектуре, Мон-ферран первоначально запроектировал памятник в виде высокого обелиска.
      Обелиск был отвергнут, и Монферран представил новый вариант памятника в форме колонны, откровенно-используя в качестве образца Траянову колонну. Оц писал: «Благородная простота этого памятника, его величие, чистота его выполнения, совершенство его скульптурных украшений сами собой могли бы обессмертить Траяна... Таковы были причины, которые заставили придать моему второму проекту некоторое подобие колонны Траяна, причем я заменил спиральные скульптуры этого памятника монолитным стержнем 12 футов (3,66 метра) в диаметре и 84 фута (25,56 метра) высотою, высеченным из гранитной глыбы...»
      Однако использовав композицию памятника Траяну, т. е. колонну дорического ордера на пьедестале, увенчанную человеческой фигурой, Монферран нашел оригинальную трактовку замысла. Он отказался от спиральной ленты барельефа, опоясывающей колонну Траяна, и придал своему произведению большую стройность.
      Желая выявить его особенности, Монферран составил в одном масштабе чертежи Александровской колонны и колонн Наполеона, Траяна, Антонина и Помпея. Это сравнение было в пользу русской колонны: она стройнее, соразмернее в частях и выше остальных, достигая 47,5 метра (колонна Траяна — 43 метра).
      Стройность силуэта достигнута прекрасными пропорциями: верхний диаметр колонны восемь раз укладывается в высоте монолитного гранитного ствола, равного 25,58 метра и имеющего плавное с самого основания утончение на 7э часть его диаметра.
      Гранитный пьедестал облицован бронзовыми досками с четырьмя тонко прорисованными барельефами из воинских доспехов и фигур гениев Победы, Мира, Правосудия, Милосердия, Изобилия и Мудрости. На одном барельефе представлены в человеческих образах реки Висла и Неман, преодоленные русскими войсками при преследовании отступающего противника. На другой стороне пьедестала изображена фигура Истории, заносящая на щит 1812, 1813 и 1814 годы великой борьбы за национальную независимость.
      По углам пьедестал украшают орлы — символ военного могущества и — в знак славы — лавровые гирлянды, оплетенные лентами. Дорическая капитель колонны несет цилиндр с полусферой — основание для бронзовой статуи ангела, попирающего врага в образе змеи и водружающего символ мира — крест. Статуя — превосходное произведение скульптора Б. И. Орловского.
      Сооружение грандиозного памятника было не легкой технической задачей. Ствол колонны высечен из гранитной скалы на Пютерлакском карьере вблизи Выборга и доставлен в Петербург на особом судне.
      С помощью канатов, множества блоков и кабестанов выгруженная на берег колонна была накатана на специальные леса и с них уже установлена вертикально на подготовленный гранитный пьедестал, под которым было забито 1250 сосновых свай. Последний, наиболее ответственный и тщательно подготовленный этап строительства осуществлялся при огромном стечении народа.
      Тридцатого августа 1834 года в присутствии ста тысяч солдат и несметной массы жителей Петербурга памятник был торжественно открыт. «И никакое перо не может описать величия той минуты, — пишет свидетель торжества поэт В. А. Жуковский, — когда по трем пушечным выстрелам вдруг из всех улиц, как будто из земли рожденные, стройными громадами с барабанным громом, под звуки Парижского марша, пошли колонны русского ;войска... Начался церемониальный марш: русское войско пошло мимо Александровской колонны; два часа продолжалось сие великолепное, единственное в мире зрелище... Ввечеру долго по улицам освещенного города бродили шумящие толпы; наконец освещение угасло, улицы опустели; на безлюдной площади остался величественный колосс один со своим часовым».
      Понимая историческое значение своего произведения, Монферран указывал, что «памятники — это всегда открытая страница, где народ может черпать во все времена знания о прошедших событиях, проникается справедливой гордостью при виде замечательных примеров, которые ему завещаны славными предками, и загорается при виде их благородным желанием им подражать. Моральный эффект памятника состоит в том, что они укрепляют общественные связи, делают людей энтузиастами, гордыми своей страной, более привязанными к согражданам и будущему потомству».
      С момента открытия Александровской колонны прошло более 120 лет, но и в наши дни она воспринимается не только как величайший памятник искусства и истории, но и как удивительное инженерное сооружение. Нельзя в заключение не отметить ее роли в беспримерном ансамбле Дворцовой площади, где не знаешь, чему удивляться и восторгаться: отдельным ли прекрасным зданиям, ее окружающим, или той гармонии, которую они составляют все вместе. Колонна дополнила и завершила ансамбль, подчеркнув главную ось площади, проходящей через центр Зимнего дворца и арку Главного штаба. И если Александровская колонна — памятник, специально посвященный триумфу России в Отечественной войне, то арка Главного штаба, переброшенная над улицей Герцена и соединяющая два крыла огромного здания, — сооружение, полное триумфального пафоса, — создана в обстановке послевоенного ликования и является творческим откликом зодчего К- И. Росси на блестящую победу русских в Отечественной войне.2
      2 Как памятники Отечественной войны были сооружены также в Москве — храм Христа Спасителя (арх. К. А. Тон, 1834 — 1883 годы) и в Саратове храм Александра Невского (арх. В. П. Стасов, 1816 — 3826 годы). Оба здания разобраны в 1930-х годах.
     
      * * *
     
      Большая группа триумфальных памятников запечатлела крупные успехи русской армии и флота в кампаниях, решавших извечный для царской России «восточный вопрос» — проблемы взаимоотношений европейских неликих держав на Ближнем Востоке.
      В 1768 году Турция начала военные действия против России. В результате успешных операций русских армии и флота на Балканах и берегах Дуная в 1774 году был. подписан в деревне Кучук-Кайнарджи мирный договор с Турцией, который обеспечил России свободное плаванье-по Черному морю и проливам; наша страна получила несколько крепостей в Крыму и в устье Дуная.
      В память об успехах в первой Турецкой войне в Екатерининском саду Царского Села было сооружено несколько памятников. Один из них известен под названием Морейской колонны; он напоминает о битве русских: моряков с турками, происшедшей в 1770 году на юге древнего Пелопоннеса, или полуострова Морея.
      Морейская колонна, из голубовато-серого олонецкого мрамора, воздвигнута в 1771 году. Безыменный автор увенчал ее круглым обелиском с двумя рострами — фигурными носами древних кораблей. На пьедестале — бронзовая доска, надпись на которой рассказывает, что-«войск Российских было числом шестьсот человек, кои не-спрашивали, многочисленен ли неприятель, но где он. В плен турков взято шесть тысяч».
      В честь крупнейшего морского сражения 25 — 26 июня 1770 года в Чесменской бухте, на Эгейском море, когда был истреблен русской эскадрой турецкий флот, воздвигнута в 1771 — 1778 годах колонна, названная Чесменской.. Она возвышается посреди Большого пруда Екатерининского сада на гранитном бастионе. Бронзовый орел, ломающий полумесяц, венчает мраморную колонну, по обычаям древних римлян украшенную рострами. На бронзовых барельефах (уничтожены фашистскими оккупантами) были изображены эпизоды славного морского боя.
      Несколько строк памятнику посвятил А. С. Пушкин:
      Над твердой, мшистою скалой
      Вознесся памятник.
      Ширяяся крылами,
      Над ним сидит орел младой.
      И цепи тяжкие, и стрелы громовые
      Вкруг грозного столпа трикратно обвились;
      Кругом подножия, шумя, валы седые
      В блестящей пене улеглись.
      Чесменская ростральная колонна — превосходное произведение архитектора А. Ринальди — необыкновенно выразительна; ее местоположение — среди воды — чрезвычайно усиливает идейный замысел памятника подлинного-военного триумфа на море,
      Замечательный ряд триумфальных сооружений в честь первой турецкой войны дополняет Катульский обелиск, стоящий среди цветов и густой зелени в верхней части Екатерининского сада. Надпись на пьедестале напоминает, что при реке Кагул «под предводительством генерала графа Петра Румянцева Российское воинство числом семнадцать тысяч обратило в бегство до реки Дуная турецкого визиря Галиль-Бея с силою полуторастатысячною». Мраморный обелиск (архитектор Ринальди) обращает на себя внимание удивительным изяществом и стройностью.
      Нельзя не вспомнить здесь обелиск, установленный в 1799 году на Марсовом поле в Петербурге в честь выдающегося полководца в турецких кампаниях П. А. Румянцева. В 1818 году памятник был перенесен на Васильевский остров, к Первому кадетскому корпусу, где учился Румянцев. Передвижкой памятника руководил зодчий К- И. Росси, который установил его на берегу Невы, в центре небольшой площади, позднее превращенной в сад.
      Из серого рускольского мрамора и сердобольского гранита прекрасный по силуэту Румянцевский обелиск завершается позолоченным шаром и бронзовым орлом. Бронзовые же венки, гирлянды и беломраморные доспехи украшают ступенчатый пьедестал с лаконичной надписью «Румянцева победам».
      Из всех подобных сооружений в России (в городах Пушкин, Гатчина, Херсон, Горький и др.) памятник Румянцеву, созданный архитектором В. Ф. Бренна, наиболее совершенен.
      Оригинальной по форме является живописная Руина в Екатерининском саду, напоминающая развалины древнего сооружения. Она создана в начале 1770-х годов и приписывается архитектору Ю. М. Фельтену. Поставленная на искусственном холме с арочным переходом и легким павильоном на верхней площадке, башня-руина представляет собой своеобразнейший триумфальный памятник, запечатлевший победный исход войны с турками. Полуразвалившиеся формы башни являются архитектурным символом поверженной Турции.
     
      * * *
     
      Успех России в турецкой кампании 1828 — 1829 годов запечатлен постройкой Преображенского собора в Ленинграде.
      Восьмого августа 1825 года в Петербурге сгорел старый храм. Его восстановление было поручено В. П. Стасову. Он составил проект и в 1827 — 1829 годах возвел новое, по существу, пятикупольное здание в строгих классических формах. Окончание собора совпало с успешным завершением турецкой кампании — немаловажного эпизода в решении «восточного вопроса». Жизненные интересы России как великой морской державы на Каспийском и Средиземном морях, развитие торговли и укрепление экономических связей и влияний на восточные, средиземноморские страны наталкивались на противодействие со стороны Персии и Турции, за спиной которых стояла Англия. Вопреки договорам, в 1820-х годах Турция стала чинить серьезные препятствия русскому судоходству и усилила угнетение славянских народов на Балканах. Это побудило Россию начать в 1828 году против нее военные действия. Они завершились подписанием выгодного для России Андрианопольского договора, по которому проливы Босфор и Дарданеллы объявлялись свободными для прохода русских и иностранных судов;; России отошли восточная часть Черноморского побережья и устье Дуная, на котором были уничтожены турецкие крепости.
      Победным итогам турецкой кампании 1828 — 1829 годов и было решено посвятить здание Преображенского собора. К его открытию в начале августа 1829 года в собор были внесены и размещены на особых местах для постоянного обозрения военные трофеи: турецкие знамена, ключи от взятых городов. Значение здания-памятника было усилено установкой вокруг собора ограды, составленной по рисунку Стасова из трофейных турецких пушек. Массивные железные цепи ограды дугами спускаются между пушками, установленными по три, дулами вниз, на каменных пьедесталах. Несмотря на относительно небольшие размеры, здание собора величественно и монументально. Силуэт здания, окруженного оригинальной оградой, и простота архитектурных форм как нельзя более подходят к его содержанию как памятника военным успехам России.
      Победы в восточных кампаниях первой трети XIX века запечатлены также одним из самых своеобразных триумфальных памятников России — воротами, возведенными в Петербурге у Московской заставы. Они привлекают особое внимание общественности Ленинграда в связи с тем, что после хранения в течение ряда лет в разобранном виде теперь они восстановлены на прежнем месте Московского проспекта.
      Мысль о сооружении этих ворот впервые была высказана А. Н. Олениным в 1824 году. Он тогда писал: «Досто-хвальная мысль: увековечить деяния отборной части войск сооружением твердого и великолепного им памятника не родит ли другого, не менее достойного помышления: воздвигнуть таковые же врата Славы в честь целого Российского войска при въезде в город из Москвы?» Эта идея была своевременной. Работая совместно со Стасовым над сооружением новых ворот в честь гвардейского корпуса, Оленин привлек его к предварительной проработке проекта ворот для Московской заставы.
      Летом 1827 года Стасов разработал проект, предполагая ворота возвести из чугуна. Они должны были состоять из 20 колонн с двадцатью фигурами и восемью арматурами во фризе, двенадцатью фигурами на аттике и квадриги Славы наверху. Перечень в смете этих элементов позволяет представить себе (проект не обнаружен) пятипролетную композицию с четырьмя рядами колонн, несущих архитравное (балочное) перекрытие.
      Имея в виду совершенно незастроенную территорию у въезда в город, Стасов хотел создать на вновь предположенной там площади пространственное сооружение.
      Строительству Московских ворот предшествовала длительная проработка вопроса прежде всего в градостроительном отношении. Весной 1831 года Петербургский комитет для строений и гидравлических работ, занимавшийся благоустройством города, рассмотрел проект урегулирования части города близ Царскосельской или Московской заставы. На пересечении Московского шоссе, реки Лиговки и дороги в Екатерингоф, на самой границе города, предусматривалось устройство большой круглой площади, диаметром около 230 метров. Это создало благоприятные предпосылки для предложения Оленина о постройке Триумфальных ворот на этой площади у заставы. Но если в 1824 году Оленин имел в виду памятник всенародной победы в Отечественной войне, то теперь это сооружение предполагалось посвятить новым событиям, связанным с «восточным вопросом». Важность этого вопроса для Европы и особенно для России была чрезвычайной. К. Маркс и Ф. Энгельс подчеркивали, что «как только на время утихает революционный ураган, можно с уверенностью сказать, что снова всплывает на поверхность вечный „восточный вопрос"». Эти слова были выводом из истории. Действительно, как только правительство закончило расправу с декабристами и революционные настроения в России были загнаны в подполье, так царизм сосредоточил свое внимание на «восточном вопросе».
      События разворачивались примерно следующим образом: объявив недействительным Гюлистанский договор 1813 года, закреплявший за Россией Закавказье и господство на Каспийском море, Персия в 1826 году начала войну против России. Армянский народ, ожидая от России освобождения от персидского ига, оказал поддержку русским войскам. В 1828 году Персия капитулировала, и вся персидская часть Армении перешла к России, что имело большое значение для коренного населения, установившего прочные связи с русским народом. Россия получила также контрибуцию и право держать на Каспийском море военный флот.
      Вслед за этим была развязана война с Турцией, тоже закончившаяся полной победой России. Блестящий успех обеих кампаний явился серьезным политическим поводом для того, чтобы ознаменовать его сооружением триумфальных ворот в столице, у Московской заставы. В 1831 году два архитектора, А. К. Кавос и В. П. Стасов, представили проекты триумфального оформления заставы. Предложение Кавоса по общей мысли было интересным. Посредине круглой площади он устанавливал два обелиска, один — в честь крымской, другой — в честь турецкой кампаний. Въезд в город оформлялся трехпролетной триумфальной аркой, а по окружности площади размещалось семь павильонов. Сложный проект Кавоса предусматривал разновеликие отдельные сооружения, объединить которые в одно целое было трудно.
      Более приемлемым оказался стасовский проект, претерпевший с 1827 года некоторые изменения. Он приобрел реалистическую масштабность. Двадцатиколонные ворота в первом варианте Стасов переделал в двенадцатиколонные, пятипролетные, с выделением по ширине среднего проезда. Дело о постройке ворот вступило в реальную фазу в 1832 году.
      Следовало уточнить расположение предполагаемых у границы города ворот, что было существенно, поскольку здесь проходила Лиговка и началась прокладка второго обводного канала. Стасов, как автор проекта, и инженер П. П. Б азен, как председатель Комитета для строений и гидравлических работ, приняли решение возводить их сразу за Литовским каналом. Десятого января 1834 года Стасов представил на выбор два варианта проекта с воротами шириной в 34 и 30 метров. За основу был принят больший вариант. Необходимые средства на постройку чугунных ворот, одного павильона кордегардии,1 ограды и на реконструкцию моста через Литовский канал по смете определились в сумме чуть более 825 тысяч рублей на срок четыре года. Вопрос о второй симметричной кордегардии, в соответствии с проектным замыслом, был положительно решен несколько позже. Однако проект не получил окончательного утверждения до проверки его на месте в деревянном макете в натуральную величину, который имел «вид с передней стороны предполагаемых ворот из чугуна». Изучение макета заставило внести в проект поправки. В частности, была несколько увеличена ширина среднего пролета. Кроме того, Стасов счел необходимым в пропорциях облегчить все перекрытие, которое несут колонны.
      В конечном варианте, утвержденном 20 апреля 1834 года, ворота имели размеры в 23,2 метра высоты и 36,02 метра ширины. В исполнении ворот главную роль играл казенный санкт-петербургский Александровский чугунолитейный завод, на который были возложены все работы.
      Замысел Стасова прост и величествен. Шоссе у въезда в город преграждала мощная дорическая колоннада, художественной решеткой объединенная в один ансамбль с симметричными павильонами и мостом через Лиговку. Архитектура выдержана в крупных массах, причем кордегардии слегка напоминали крепостные сооружения.
      Проектируя ворота, Стасов исходил от античных образцов, в частности Пропилей в афинском Акрополе. Он это подтверждал сам, указывая, что его проект «состоит из подражания Афинским Пропилеям того же ордера, но без фронтонов с аттикою для надписей, заключающихся между трофеев. Среднее расстояние колонн будет для разъезда двух экипажей по 4 лошади, рядом впряженных, два боковые — для обозов, а крайние к углам — для пешеходов. По сторонам площади с двумя кордегардиями, имеющими впадающие перистили, между углов образующих башенки по подражанию военной архитектуры. Вся площадь ограничена будет решетками при рвах».1
      Сравнивая с упомянутыми Пропилеями Московские ворота, легко видеть, что они представляют собой вполне самостоятельное произведение Стасова. Зодчий с замечательным мастерством претворил исходную идею Пропилей в оригинальной форме, сохранив в принципе дорическую колоннаду с неравными пятью пролетами. Размер и разработка композиции в деталях — все имеет своеобразие, подсказанное местоположением и назначением постройки, масштабом и архитектурными традициями Петербурга. Если высота колонн западного портика Пропилей — 8,81 метра, то высота колонн ворот — почти 15 метров, т. е. больше в 1,7 раза. Их пропорции характерны простыми отношениями: колонны — 1 : 6, антаблемент меньше колонн в 3‘/2 раза, а аттик — почти в 5 раз.
      Идейная выразительность подчеркивалась не только величественностью сооружения, но и изобразительными аллегорическими элементами в виде барельефов.
      Стасов представил на завод в крупном масштабе чертежи деталей верхней части ворот и выполнил чертежи в натуральную величину — шаблоны колонны, капители, антаблемента, карнизов, софитов, плафонов. Всю техническую часть по разработке креплений и соединений частей он возлагал на завод.
      Ворота у Московской заставы были не первой работой, которую выполнял Александровский завод и его директор М. Е. Кларк в содружестве со Стасовым. Естественно, что за много лет сложившееся взаимопонимание между инженером Кларком и архитектором Стасовым облегчило чрезвычайно сложную по грандиозности размеров и художественной тонкости работу. Летом 1836 года завод стал поставлять на строительную площадку одну за другой части колонн, состоящих из девяти отдельных барабанов. Тем временем на месте, где строительством непосредственно руководил архитектор Диммерт, было все подготовлено для сборки сооружения. Проверку грунтов, определение глубины заложения фундаментов произвел сам Стасов. Он исполнил также технический чертеж с обозначением в разрезе всех слоев грунта и конструкции фундаментов. Особое внимание к этому вопросу в данных условиях было вполне обосновано, поскольку ворота являлись грандиозным сооружением и возводились не только в условиях насыпного грунта, но вблизи канала и при перспективе устройства тут же нового, более глубокого канала. Довольно сложные грунтовые условия усугублялись тем, что в этом районе, в то время еще мало освоенном, крупное строительство не осуществлялось и свойства грунтов в строительных кругах известны не были. Стасов решил обойтись без обычных для многих петербургских построек свай. На материковый слой серой глины он уложил гранитные плиты, затем вывел сплошной фундамент под ворота, общий вес которых достигал 60 000 пудов, или 1000 тонн. Сверху были уложены снова гранитные плиты, образовавшие правильную площадку, на которой и были собраны двенадцать чугунных колонн, несущих антаблемент и аттик. Говоря о весе Московских ворот, Стасов, между прочим, отмечал, что вес чугунных ворот в 15 раз меньше таких же каменных. Торжественная церемония закладки состоялась 14 сентября 1834 года; основные работы по фундаментам были осуществлены в следующем году.
      Особое внимание уделялось декоративному убранству. Оно было сдержанным и состояло из ритмичного ряда фигур крылатых гениев на фризе и композиций из военных трофеев над карнизом в виде декоративных «кустов» по осям пары крайних колонн. К выполнению моделей декоративной скульптуры был приглашен Б. И. Орловский, которому предписывалось заняться моделями «по ближайшему объяснению с г. Стасовым». Можно отметить, что здесь продолжалось сотрудничество Стасова и Орловского, начавшееся на совместной работе над па мятниками фельдмаршалам у Казанского собора.
      По мере готовности модели поступали на завод, где-сразу же изготовлялись фигуры из листовой меди.
      На щите каждого из тридцати гениев во фризе (всего было использовано семь повторяющихся моделей) по их числу на воротах были расположены гербы различных: губерний. Сами же по себе фигуры символизировали изобилие, победу, славу и прочее.
      К лету 1837 года на месте строительства находились уже все части сооружения. В это время оставалось еще два нерешенных вопроса: об окраске и надписях. Стасов предложил ворота со всеми деталями окрасить в один цвет: «близкий к металлу или камню, но в обоих случаях сколь можно светлый, дабы ворота не казались печальным памятником и если признано будет красить под металл, то преимущественно обронзировать, так как краска сия крепче других держится, если же под камень, то сколько можно ближе к беловатому, иначе ворота будут походить на деревянное, а не металлическое дорогое здание». В зеленовато-серый цвет была выкрашена и решетка. Каменные здания кордегардии по распоряжению сверху были окрашены в светло-коричневый цвет.
      Мнение Стасова об одноцветной окраске ворот было-правильным. Такая окраска лучше подчеркивала монументальность сооружения. На фасадах выделялись лишь позолоченные надписи, составленные в начале мая 1837 года самолично Николаем I и предписанные Строительной комиссии к безусловному исполнению. Текст надписи гласил: «Победоносным Российским войскам, в память подвигов в Персии, Турции и при усмирении Польши в 1826, 1827, 1828, 1829, 1830 и 1831 годах». Со стороны подъезда к городу располагалась русская надпись, на городском фасаде — латинская, того же содержания.
      Появление в тексте посвящения подвигам «при усмирении Польши» было неожиданным как для Стасова, так и для комиссии в целом. Известно было, что ворота увековечивали военные и политические успехи России на Востоке. Однако более поздние события: многочисленные холерные бунты в России, мятежи военных поселян, восстание в Польше (1830 — 1831 годы) и революционные события во Франции и Бельгии 1830 года подрывали не только русское самодержавие, но и «Священный союз».
      Анализируя эти события, Маркс и Энгельс писали: «В 1830 году, когда император Николай и прусский король готовы были осуществить свой план с тем, чтобы новым нападением на Францию восстановить легитимную монархию, — в это время польская революция... заградила им путь... Клич: «Да здравствует Польша!» означает сам по себе: смерть Священному союзу, смерть военному деспотизму России, Пруссии и Австрии».
      Жестокая расправа с поляками — казни, ссылки в Сибирь, конфискация имущества, уничтожение польской конституции, превращение Польши в провинцию России с императорским наместником — таков итог разгрома польского восстания. Насилие являлось единственным способом политической борьбы николаевского реакционного режима. По меткому выражению Ленина, Николай I Палкин и позднее Николай II Кровавый «показали русскому народу максимум возможного и невозможного по части такого, палаческого способа».2
      Заодно с восточными победами Николай I решил запечатлеть в надписи на Московских воротах свои действия по отношению к Польше. Это произошло в то время, когда Триумфальные ворота были, по существу, готовы, т. е. все части их уже находились в процессе сборки; поэтому не следует связывать архитектурно-художественное решение памятника с содержанием этой надписи.
      Антаблемент с аттиком поддерживают двенадцать свободно стоящих дорических колонн; каждая из них, как и в древней Греции, составлена из нескольких барабанов. Здесь их девять, и они пустотелые, весят от двух до четырех тонн каждый и обработаны снаружи двадцатью каннелюрами, или вертикальными желобками. Верхний — десятый барабан — увенчан капителью, выбитой из медных листов. Над колоннами создана пространственная конструктивная система из чугунных стоек, железных связей и раскосов, охваченная оболочкой из чугунных досок, скрепленных между собой и с крайними стойками болтами.
      Антаблемент и аттик представляли собой, по существу, гигантский ящик, составленный из чугунных досок, укрепленных на каркасе.
      Перед нами пример остроумного решения технической задачи, которое должно быть отнесено к заслугам инженера Кларка в содружестве со Стасовым.
      Карнизы антаблемента и аттика выполнены из медных листов и укреплены сверх чугунных досок, как и фигуры гениев, блестящее исполнение которых нельзя не отметить. Мягкость форм и грация фигур гениев с гербами губерний России превосходно раскрывают существо изображений. Их сочный рельеф, несомненно, рассчитан на восприятие издалека и соответствует ярко выраженному пластическому характеру сооружения с глубокими каннелюрами колонн и сильным карнизом. Восемь групп трофеев собраны из отдельных элементов на чугунных стержнях и укреплены раскосами на чугунных же основаниях. Их композиция, принадлежавшая мысли Стасова, превосходна в выполнении скульптора Орловского. Своей живописностью трофеи оживляют строгость сооружения. Московские ворота — единственный в своем роде и для своего времени пример архитектурного сооружения, целиком исполненного из металла, и представляют собой образец сборного строительства, поражающего точностью изготовления и пригонки всех элементов. Ничего подобного по грандиозности целого сооружения из чугуна в то время в Европе еще создано не было. Это произведение имеет особенную ценность как образец высокого уровня инженерно-технического искусства России первой половины XIX века. Ворота были торжественно открыты 16 октября 1838 года. В ознаменование этого была выбита бронзовая восьмиугольная медаль работы Губе с изображением ворот, текстом посвятительной надписи и годами закладки и открытия. Разборка ворот в 1936 году мотивировалась транспортной напряженностью магистрали и была большой градостроительной ошибкой. Правда, тогда же имелось в виду восстановить их в другом месте, в частности в намечаемом тогда парке на Московском шоссе (ныне Московский парк Победы). Однако это сделано не было, а позднее появились другие предложения, в частности профессора В. А. Витман, высказавшегося за восстановление ворот на прежнем месте. По этому вопросу он писал: «Удаление Московских ворот было крупной градостроительной ошибкой. Правильно будет поставить ворота на свое место и, тем самым, вернуть площади ее значение в архитектуре города». Имея в виду заявление представителей Инспекции по охране памятников Ленинграда о сохранности необходимых для восстановления частей, Исполком Ленгорсовета в мае 1956 года принял решение о восстановлении Московских триумфальных ворот на прежнем месте.
      Восстановлены только самые ворота. Все окружение в наши дни стало иным: граница города отодвинулась далеко на юг, проспект застроен высокими домами; поэтому восстановление прежнего ансамбля полностью практически невозможно.
      Восстановленные ворота разделяют проспект на два отрезка и вносят оживление в его монотонную протяженность. Имея в виду сохранившееся смысловое и художественное значение триумфальных ворот Стасова, очевидно стоит дальнейшая задача реконструкции нынешнего архитектурного окружения, которое вместе с воротами должно составить качественно новый городской ансамбль. Здесь сооружена станция второй очереди метро, которой присвоено наименование «Московские ворота».
      В заключение можно вспомнить монумент Победы, сооруженный в 1886 году на Измайловском проспекте перед Троицким собором по проекту инженера С. М. Житкова и архитектора Д. И. Гримма. Он_ напоминал о русско-турецкой войне 1877 — 1878 годов. Памятник в виде коринфской колонны был сложен из трофейных пушек с фигурой Победы наверху (скульптура по модели Шварца). Его окружали турецкие пушки, расставленные по полукругу. Как малохудожественный, памятник снесен в 1930-х годах.
     
      * * *
     
      Большой национальный опыт в деле создания мемориальных триумфальных памятников русской славы является замечательной основой для решения аналогичных новых задач в наши дни. Широта и размах нашей советской жизни не позволяют замыкаться на исторических образцах, а требуют творческого дерзания и поисков новых архитектурных образов. Много уже в этой области сделано и еще больше предстоит сделать, но это является новой увлекательной темой, которой должна быть посвящена специальная работа.

|||||||||||||||||||||||||||||||||
Распознавание текста книги с изображений (OCR) — творческая студия БК-МТГК.