Занимательная биология

DjVu

      От составителей
      Известный популяризатор естествознания, доктор биологических наук профессор Валериан Викторович Лункевич, как и вся передовая интеллигенция конца XIX — начала XX века, стремился передать свои знания широким массам. Молодежь той эпохи создавала кружки самообразования, устраивала народные чтения и воскресные школы. Но все это не могло получить широкого распространения в царской России. Даже популярные книги по естествознанию были запрещены для земских и церковно-приходских школ, если в них излагалось учение Дарвина. Поэтому до революции русская эмигрантская рабочая молодежь и интеллигенция получали биологические знания в Париже в открывшемся там под руководством В. В. Лункевича Русском народном университете.
      Только после свержения царской власти в России получили широкое распространение народные университеты и университеты культуры, в организации которых Валериан Викторович Лункевич принимал активное участие.
      В. В. Лункевич писал книги и читал лекции, имея в виду две категории читателей и слушателей. Для подготовленных по биологии он писал серьезные научные труды («От Гераклита до Дарвина», «Основы жизни» в трех томах, «Клетка и жизнь», «Подвижники и мученики науки» и т. д.), для людей неподготовленных он написал 57 популярных брошюр, объединенных им в «Популярную энциклопедию естествознания».
      В течение 50 лет Лункевич, помимо большой научно-литературной работы, отдавал много времени пропаганде биологических наук в народных клубах, на рабфаке и в университетах в Одессе, Симферополе и Москве. Слушая лекции и читая книги Лункевича, молодежь проникалась любовью к естествознанию, многие избрали в дальнейшем специальности биологов, физиологов, медиков, химиков, геологов, астрономов и агрономов.
      В предлагаемую читателям книгу В. В. Лункевича «Занимательная биология» вошли материалы из трех томов «Основ жизни», статьи и прочитанные по радио лекции. Включены также некоторые брошюры из «Популярной энциклопедии естествознания» В. В. Лункевича.
      Книга состоит из 18 очерков. В этих очерках читатели найдут красочныо описания редких явлений природы — «Чудеса живой природы», «Светящиося животные», «Формы и краски в миро животных». О неразрывной связи растений, насекомых и птиц рассказывает очерк «Цветы и насекомые», «Шелковичный червь». О борьбе за существование, пронизывающей жизнь растительного и животного мира, и о таком своеобразном орудии борьбы за существование, как взаимопомощь, говорится в очерке «Борьба и взаимопомощь в природе». О ярких проявлениях инстинкта сохранения особи и вида: строительстве жилищ у животных, о защитной окраске (мимикрии) и разнообразнейших приспособлениях к условиям существования (ловчие снаряды у растений хищников) рассказывается в очерках «Растения-хищники», «Постройки птиц и животных».
      В очерке «Враги и друзья человека в сельском хозяйстве» говорится о животных, приносящих пользу, и о мерах борьбы с вредителями. Очерк «Невидимые друзья и враги» знакомит читателя с микроорганизмами: с простейшими водорослями и грибками (азотфиксирующими бактериями почвы, бродильными грибками и т. п.). Здесь же говорится о грибах-паразитах, о заразных болезнях человека и животных (болезнетворных микробах, бактериофагах, фильтрующихся вирусах), предохранительных и лечебных прививках.
      Последние очерки являются обобщающими: «Клетка и организм», «Регуляторы жизни» (о значении органов внутренней секреции и их гормонов), «От амебы до человека», «Родословная человека», «Жизнь в различные периоды истории земли», «Размножение животных» 2.
      «Занимательная биология» профессора В. В. Лункевича должна привлечь внимание широких кругов читателей. Она удовлетворит любознательность юношества и всех интересующихся живой природой, даст в популярной форме ответы на многие вопросы и укрепит сознание возрастающей роли человечества в дальнейшем совершенствовании всей жизни на нашей планете.
      Составители
      канд. мед. наук А. М. Лункевич,
      канд. эконом, наук Д. М. Браиловский
     
      В. В. Лункевич писал очерки, которые вошли в настоящую книгу, с 1890 по 1941 год. С. тех пор в биологии произошли большие сдвиги: появились новьге разделы биологии, такие, как биофизика, мичуринская генетика, молекулярная биология и другие. Естественно, что эти достижения науки не отражены в книге В. В. Лункевича, — Прим. отв. ред.
     
      Чудеса живой природы
      Что сказали бы вы, если б вам показали живого петуха с торчащей на красном гребешке шпорой, которая прежде была у него на ноге и служила орудием защиты и нападения; или если б вы увидели крысу, у которой подвижный хвост находится на спине, а не на своем обычном месте? Вы, наверное, сказали бы: все это басни, и таких чудес не бывает. Откуда мог взяться хвост на спине крысы или шпора на гребешке петуха?
      Ошибаетесь! Ученый, знающий строение различных животных, не раз создавал такого рода «чудеса». Он отрезает у крысы хвост и всаживает его в надрез, сделанный на спине животного. Хвост приживается на необычном для него месте. Такую же операцию делают и со шпорой петуха; делают подобные операции и у других животных, — правда, не всегда с успехом, но временами очень искусно, получая прекрасные, а иногда и курьезные результаты.
      Если разрезать земляного червя пополам, приложить один отрезок к другому и прочно скрепить их, половинки срастутся, и червь будет жить. Возьмем теперь не одного, а трех одинаковых земляных червей: у первого отрежем головной конец, у второго — хвостовой, а у третьего — средний кусок тела. Затем сложим все три отрезка так, чтобы каждый занял подобающее ему место, и скрепим их. Они не погибнут; такой сборный червь будет продолжать жить. Через несколько недель снимем повязку. Раны зажили. Отрезки срослись: головной со средним, а средний с хвостовым. Червь получился на славу — пусть сборный, сложенный из кусков трех червей, неважно! Он ничем не отличается от своих собратьев: живет на земле, буравит ходы, ищет пищу, растет и размножается. Через два-три месяца на нем не найдешь даже рубцов (рис. 1).
      Опыт с куколками бабочек еще интереснее. Известно, что из яиц бабочки развиваются гусеницы, которые со временем превращаются в куколок, а уже из куколок выходят яркокрылые бабочки. Со взрослыми мотыльками нельзя проводить такие опыты, как с земляными червями. Но если операцию произвести не с мотыльками, а с их куколками, то эффект нередко получается замечательный, (рис. 2). Можно, например, правую половину куколки, из которой должен развиться мотылек-самец, приживить к левой половине другой такой же куколки, дающей бабочку-самку. Тогда из этих сросшихся половинок, взятых у двух куколок, развивается бабочка, правая часть тела которой мужского пола, а левая отличается всеми характерными признаками самки.
      Иногда удаются опыты и с лягушками, имеющими более сложное строение, чем бабочка. Существует несколько видов лягушек. Есть, например, лягушка лесная и лягушка болотная. Они во многом, в том числе и по окраске, отличаются друг от друга. Если взять зародыши этих видов лягушек, разрезать их поперек и приживить переднюю часть зародыша лесной лягушки к задней части зародыша лягушки болотной, то сросшиеся половинки разовьются и дадут сначала сборного головастика, а затем сборную лягушку — наполовину лесную, наполовину болотную.
      Очень много интересных результатов может получить ученый в своей лаборатории. Но добивается он их не ради простого любопытства. На опытах такого рода наука изучает одно из типичных свойств всякого организма — способность различных частей тела приживаться на новом месте, а также те условия, при которых такая прививка, или пересадка, протекает удачно. А это имеет огромное значение для человека. Конечно, строение человека настолько сложно, связь между работой отдельных частей его тела столь неразрывна, что проделывать с ним такие опыты, как с куколками бабочек или с земляными червями, невозможно. Но хирурги давно уже пользуются пересадкой тканей при различных операциях у человека: пересаживают кусочки кожи, снятой, например, с руки, на рану, образовавшуюся после сильного ожога на лице; приживляют червеобразный отросток к имеющему какой-нибудь дефект мочеточнику; восполняют изъян в стенках мочевого пузыря отрезками из стенок кишечника; приживляют отдельные участки хрящей и костей; делают из отрезков кожи, взятой с руки или с ноги пациента, искусственный нос; пересаживают отрезки кровеносных сосудов, даже нервов. Никто не называет эти операции чудесами, хотя они по существу своему ничем не отличаются от странных на первый взгляд опытов с петухами, крысами, червями, бабочками и лягушками.
      Если вспомнить о прививках, которые делает любой садовод, облагораживая дички и создавая новые породы плодовых деревьев и ягодных кустов, то «чудеса» потеряют свой поражающий нас характер. Правда, талантливый садовод не прочь изумлять нас своими опытами, производящими порою впечатление «чудес». Например, виноградная лоза, па одной из ветвей которой красуются грозди черного винограда, на второй — грозди янтарно-желтого цвета, а на третьей — грозди смешанной окраски: виноградины черные перемежаются с виноградинами, отливающими цветом янтаря. Или как отнесетесь вы к такому «сборному» растению: на корне брюквы торчит кочерыжка капусты, а на ней — побег редыш? Еще фантастичнее: на ветвях апельсинового дерева растут одновременно апельсины, лимоны кислые, лимоны сладкие, называемые цитронами. Создателем таких плодов, ягод и овощей был замечательный садовод Иван Владимирович Мичурин. Его искусство держалось на умении делать прививки.
      Ознакомившись с только что приведенными фактами, можно подумать, что у растений удается любая прививка: что захочешь, то и привьешь. На дубе могут расти апельсины, на иве — слива, на сосне — грозди сочною винограда, а на кочане капусты расцветет пышная душистая роза. Нет, разумеется: прививать друг к другу можно только близкие, родственные породы и виды растений. Миндаль, персики и абрикосы — деревья родственные; айва, яблоня и груша — тоже близкая родня, члены одной и той же семьи; то же надо сказать о брюкве, капусте и редьке или об апельсиновых и лимонных деревьях. А поэтому не удивляйтесь, если вам придется увидеть миндальное дерево, на двух или трех ветвях которого листья и плоды персиковые; не удивляйтесь, если встретите на яблоне ветку с листьями и плодами груши или айвы. Все это — дело рук опытного садовника, который нарочно привил к ветвям яблони черенки айвы, а молодому миндалю — щитки, снятые с персикового дерева.
      Что же касается растений, дающих смешанные (сборные) плоды, вроде тех, которые образовались на упомянутом здесь апельсинном дереве, то и тут дело объясняется сравнительно просто: такие плоды зарождаются в цветах, бутоны которых состоят из тканей двоякого происхождения. Одну часть этих тканей дает подвой, т. е. то растение, к которому прививают черенок, а другую — привой, т. е. прививаемый к подвою черенок: из полученной таким образом комбинированной почки образуется комбинированный плод (рис. 3).
      Способность к прививке и пересадке не является чем-то исключительным в ряду присущих всякому организму природных свойств. Она сродни другим, характерным для растений и животных признакам. Об одном из них и поведем теперь речь. Начнем опять с фактов.
      У обыкновенного речного рака обе клешни одинаковые. Но существуют раки, у которых правая клешня значительно крупнее левой. Потеряв левую, меньшую клешню, он непоправимого ущерба не получит: недостающая клешня у него вновь отрастет (рис. 4). Попробуйте, однако, отнять у такого рака правую большую клешню. Она появится вновь, но будет гораздо меньше по величине. Зато оставшаяся нетронутой левая, маленькая клешня, сильно вырастет, и рак станет левшой: теперь он выглядит иначе — левая клешня у него гораздо крупнее правой. Впрочем, этого левшу нетрудно сделать таким же, каким он был до начала операции. Для этого нужно отломить вновь образовавшуюся большую клешню. Она вырастет снова, но будет маленькая, зато правая клешня станет крупнее. Подвергнем рака еще одному испытанию: отломаем обе клешни — и малую и большую сразу. Потеря вскоре восстановится: вместо оторванных клешней появятся новые, но они уже будут одинаковые.
      Ящерицы тоже обладают способностью восстанавливать утраченные конечности. Ящерицу трудно поймать: она ускользает от преследователя, оставляя в его руке лишь трепещущий извивающийся хвост. Между тем у мертвой ящерицы хвост держится прочно. Почему это так происходит? На ящериц охотятся различные животные. Но если они поймают ящерицу за хвост, то обычно в зубах у них ничего, кроме хвоста, не остается. Конечно, такое спасение от хищника не зависит от воли ящерицы. От укуса или нажима пальцами человеческой руки хвост ящерицы испытывает раздражение, которое заставляет мускулы хвоста сокращаться. От быстрого и сильного, как судорога, сокращения мускулы хвоста разрываются, и хвост отваливается. Нечто подобное происходит и у схваченного за клешню речного рака или краба, у схваченного за ногу кузнечика или пау-ка-сенокосца. Потом ноги и хвост ящериц и клешни рака восстанавливаются. Л вот кузнечик и паук-сенокосец, пойманные за одну из задних ног, легко «отдают» ее, «сами себя калечат», но эти ноги у них уже не отрастают. Морская звезда, подобно ящерице и раку, «сама себя калечит», отбрасывая в случае опасности любой свой луч. Не следует только забывать, что отпавший хвост ящерицы в ящерицу не превращается, как и из клешни рака новый рак не нарождается, а отпавший луч морской звезды преобразуется в новую звезду (рис. 5). У некоторых морских звезд, как и у гидр, способность «исцеляться» и создавать целое из части развита в высокой степени. Самоисцеление называют регенерацией, а самокалечение — аутотомией.
      К числу знакомых всем животных относится и улитка. На голове ее торчат подвижные щупальцы, которые то выступают наружу, то прячутся; на верхушке каждого щупальца сидит глаз улитки. Вот она высунулась из раковины: вытянула голову, оттопырила «рожки», нащупывает что-то. И вдруг — беда: какой-то «любитель» улиток откусил ей оба щуцальца с глазами, отхватив при этом и кусок головы. Будь на месте улитки другое животное — лягушка или ящерица, несчастье было бы непоправимо: шуточное ли дело потерять оба глаза, да к тому же и часть головы. Но для улитки это не такая уж большая беда. Пройдут две-три недели, и у нее будут снова и недостающий кусок головы и щупальца, и что важнее всего — оба глаза.
      Любопытно, что у некоторых высших ракообразных вместо отрезанного глаза иногда вырастает щупальце (рис. 6). Факты ненормальной регенерации нам известны. Но поучител: но" здесь то, что удаленный глаз восстанавливается вновь только в случае сохранения глазного нервного узла. В тех случаях, когда одновременно с глазом удаляетсяи глазной нервный узел, отрезанный глаз заменяется щупальцем.
      Способностью восстанавливать утраченные части наделены очень многие животные, но в различной степени: одни — в большей, другие — в меньшей.
      Есть животные, у которых способность восстанавливаться (регенерировать) проявляется особенно ярко. Вспомним земляного червя. Если у него вырезать средний участок тела, то вскоре вновь отрастут и головной и хвостовой концы: восстановится нормальный червь. В воде живет небольшой плоский червь: его так и называют плосковиком (планарией). Разрежьте его поперек на пять-шесть кусков, и каждый из них станет настоящим плосковиком, только меньшего размера. Если рассечь пдппприю не поперек, а вдоль на две части, то из правого отрезка вырастет недостающая ему левая часть, а из левого — правая. Вырежьте, наконец, из любого места планарии треугольный, четырехугольный или круглый кусок, и рана со временем зарастет, а сам отрезок превратится в маленького плосковика. Таких операций с земляным червем произвести нельзя.
      Есть, наконец, животные, очень простые по строению, которых можно буквально искрошить на сотни кусочков, и каждый из них со временем станет целым животным.
      Как бы было замечательно, скажет читатель, если бы можно было размножать таким образом животных, например свиней: разрезали свинью на несколько сот кусков, а там, смотришь, получилось целое стадо поросят. Но таких чудес в природе не бывает. И вот почему. Всякое явление природы подчиняется в своем возникновении и развитии определенным законам. Подчиняется им и способность регенерации, т. е. восстановления утраченных частей организма. Вот к чему сводятся эти законы (остановимся только на двух основных).
      Если у головастика отрезать хвост, он вырастет вновь. Если же отрезать ногу у лягушки, то она останется навсегда трехногой, хотя рана и залечится. Никто не наблюдал у взрослых мотыльков явно выраженной способности к регенерации. Однако гусеницы тех же мотыльков нередко обнаруживают такую способность. Клешня у молодого рака и ноги у молодого земноводного животного — саламандры — восстанавливаются лучше, быстрее и полнее, чем у старого рака и у старой саламандры. Отсюда ясен один из законов, которому подчиняются явления регенерации. Его можно формулировать так: способность регенерации тесно связана с возрастом животных; чем моложе животное, тем легче и быстрее исправляются повреждения на его теле.
      Рассмотрим другой закон. Различные животные устроены по-разному:одни просто, другие сложнее, а третьи — еще сложнее. Гидра — животное, из сотой части тела которой может развиться новая гидра, — организована гораздо проще, чем червь-плосковик; строение тела рака и саламандры гораздо сложнее, чем у гидры и плосковика. И что же мы видим? Из небольшой части тела гидры и плосковика могут образоваться новые гидры и плосковики, хотя способность эта у плосковика выражена слабее, чем у гидры. Иначе обстоит дело у рака и саламандры: из отдельной ноги саламандры новая саламандра не вырастет, а из клешни рака не вырастет молодой рачок. У гидры и плосковика из части восстанавливается целое, а у рака и саламандры только из целого может воссоздаться отнятая у них часть. Свинья организована еще сложнее, чем рак или саламандра. Вот почему нелепо даже думать, что кусок свиньи может превратиться в поросенка.
      Итак, мы нашли еще один закон, который формулируется следующим образом: регенерация тесно связана со степенью развития организма; чем развитее животное, чем сложнее оно устроено, тем слабее оказывается у него способность восполнения недостающих частей тела — и наоборот: чем проще организация животного, тем лучше и ярче выявляется у него способность к регенерации.
      Это блестяще обнаруживается у таких одноклеточных животных, как инфузория. Каждый отрезок инфузории, разрезанный на несколько частей, дает новую инфузорию.
      А как восстанавливаются поврежденные части тела у таких высокоорганизованных животных, как птицы, млекопитающие и человек? Неужели они вовсе лишены такой способности, как регенерация? Конечно, нет. Человек подстригает ногти, бреет бороду и усы, стрижет волосы на голове. Ногти и волосы отрастают вновь. Поранив палец на руке, человек не очень печалится: через несколько дней края разреза срастутся, рана затянется, а вместо нее останется едва заметный рубец. У ребенка к семи-восьми годам выпадают молочные зубы, а взамен их вырастают постоянные. Кожа тела и у ребенка и у взрослого человека, от кончиков пальцев до кончика носа, покрыта нежным роговым панцирем. Микроскопические чешуйки — клеточки этого панциря — многократно за долгую жизнь человека высыхают, отмирают и заменяются новыми чешуйками — панцирь кожи обновляется. Разве все это не та же регенерация, не то же восстановление утраченных частей тела?
      У собаки, лошади и овцы шерсть к весне слезает и заменяется новой. Птицы линяют: их старые, поблекшие перья выпадают, и вместо них появляются перья свежие. У оленя вместо старых рогов вырастают новые. Что это такое, как не регенерация? Факты такого рода столь обыкновенны, столь заурядны, что мы даже не обращаем на них внимания. Если же нам расскажут о саламандре, у которой восстанавливаются все отрезанные ноги, и тем более о черве-плосковике, у которого из отдельных кусков тела вырастает целый молодняк плосковиков, тогда мы готовы развести руками и воскликнуть: «Чудеса да и только!»
      1 Техника микроскопических исследований усовершенствовалась благодаря появлению нового аппарата — микроманипулятора. При помощи этого аппарата можно производить поразительно топкие операции с отдельными клетками и одноклеточными организмами: можно, например, извлекать или окрашивать органоиды амеб, корненожек и инфузорий; можно повреждать тот или иной из их органов с целью проследить, как подобные повреждения влияют на жизнь этих микроскопических созданий; можно анатомировать живой микроорганизм, например туфельку,-как анатомируют кролика или морскую свинку. Все это делается под микроскопом. — Прим. сост.
      А между тем все, что сказано о регенерации, явления одного и того же порядка, которые лишь выражены по-разному у различных животных в зависимости от возраста и степени развития этих животных. Более того: пересадка отдельных участков кожи и тканей тела у животных и прививка у растений подчинены законам регенерации2. Виноградная лоза, например, размножается черенками, картофель разводится глазками, а клуб- . ника отводками. Тут из отдельных частей (отрезков) целого получается много новых целых растений. А что такое семена мака или яйца пчелы, как не части целого, из которых у макового растения нарождаются новые маки, а у пчелиной матки — -новый рой пчел. Следовательно, возникновение растений из семян и животных из яиц основывается на той способности организмов, благодаря которой у червя-плосковика вырастает целое поколение новых плосковиков из отдельных отрезков его тела. Но ведь не называют чудом заживление порезов на руке, размножение виноградной лозы черенками или размножение пчел при помощи яиц? Так что же удивительного в способности у рака восстанавливать оторванную клешню или в способности отдельных отрезков тела плосковика превращаться в новых плосковиков, если эта способность покоится на одном и том же свойстве живых существ.
      Регенерация распространена в различной степени во всей живой природе. Пересадка тканей (трансплантация), восстановление поврежденных органов, прививка у растений, размножение организмов — все это различные формы одной и трй же основной способности живых существ.
      Поскольку человек вскрывает и познает законы природы, постольку растет и власть его над природой. Постепенно тают и расплываются, как дым, ее мнимые чудеса. С каждым завоеванием науки истлевает вера в бога. Растет число открытий, которые обогащают и красят жизнь человека. Успехи медицины, и в частности хирургии, достижения таких блестящих растениеводов, как Мичурин, служат лучшим доказательством этих завоеваний и побед человека над природой.
      2 Опыты ученых показали, что ткань приживается и растет не только при пересадке на живом организме, но и в искусственной питательной среде вне организма. Крошечные частицы органа или ткани животного исследователи переносили в искусственно созданную питательную среду и добивались того, что ткани в этой среде развивались и жили в течение недели, месяцев и даже лет.
      Жизнеспособность и рост тканевых культур зависит от степени развития и возраста животных, у которых берется материал для эксплантации (то есть искусственного воспитания тканевых культур вне организма). Ткани более молодых животных и живут и растут дольше в лучше, чем ткани старых животных, — Прим. сост.
     
      Светящиеся животные
      Кому из нас не приходилось любоваться в теплый летний вечер зеленоватыми огоньками жучков-светляков, стрелою рассекающих воздух в различных направлениях? Но многие ли знают, что способностью светиться наделены не только некоторые жучки, но и другие животные, особенно обитатели морей и океанов?
      Каждый, кто проводил лето на берегу Черного моря, не раз был свидетелем одного из прекраснейших зрелищ природы.
      Надвигается ночь. Море покойно. Мелкая рябь скользит по его поверхности. Вдруг на гребне одной из ближайших волн сверкнула светлая полоска. За ней блеснула другая, третья... Их много. Заискрятся на мгновение и померкнут вместе со сломавшейся волной, чтобы загореться вновь. Стоишь, смотришь, как зачарованный, на миллионы огоньков, заливающих своим светом море, и спрашиваешь — в чем тут дело?
      Загадка эта давно уже решена наукой. Оказывается, свет излучают миллиарды микроскопических животных — инфузорий, известных под названием ночесветок (рис. 1). Теплая летняя вода благоприятствует их размножению, и они носятся тогда по морю несметными полчищами. В теле каждой такой ночесветки рассеяны желтоватые шарики, которые и излучают свет.
      Но оставим поверхность моря. Погрузимся в его воды. Здесь картина еще великолепнее. Вот плывут то чинною толпою, то в одиночку какие-то странные животные: с виду точно зонты или колокола из плотного студия. Это медузы: большие и малые, темные и светящиеся то голубым, то зеленым, то желтым, то красноватым цветом. Среди этих подвижных разноцветных «фонариков» плывет спокойно, не спеша, медуза-великан, зонт которой имеет в поперечнике шестьдесят — семьдесят сантиметров (рис. 2). Вдали видны излучающие свет рыбы. Стремглав проносится рыба-месяц, словно луна среди других светящихся рыб. У одной из рыб ярко горят глаза, у другой на морде сидит отросток, верхушка которого напоминает зажженную электрическую лампу; у третьей на нижней челюсти болтается длинный шнур с «фонариком» на конце (рис. 3), а некоторые светящиеся рыбы сплошь залиты сиянием благодаря особым органам, расположенным вдоль их тела подобно нанизанным на проволоку электрическим лампочкам (рис. 4).
      Спускаемся ниже — туда, куда свет солнца уже не проникает, где, казалось бы, должна быть вечная, непроглядная тьма. И здесь кое-где «горят огни»; и тут мрак ночи прорезывается лучами, исходящими из тела различных светящихся животных.
      На морском дне, среди камней и водорослей, копошатся светящиеся черви и моллюски. Их голые тела усеяны блестящими полосками, пятнами или крапинками — точно алмазной пылью; на уступах подводных скал красуются залитые светом морские звезды; тут же шныряет во все концы своей охотничьей территории рак, освещая лежащий перед ним путь огромными, похожими на подзорную трубу глазами.
      Но великолепней всех один из головоногих моллюсков: он весь купается в лучах ярко-синего цвета (рис. 5). Одно мгновение — и свет погас: точно выключили штепсель электрической люстры. Затем свет появляется вновь — сначала слабый, потом все более и более яркий: сейчас он отливает уже пурпуром — красками закатной зари. А там вновь гаснет, чтоб вспыхнуть опять на несколько минут цветом нежной зеленой листвы.
      В подводном мире можно увидеть и иные красочные картины.
      Вспомним хорошо известную всем веточку красного коралла. Эта веточка является жилищем очень простых по организации животных — полипов. Живут полипы обширными колониями, которые похожи на кусты. Полипы строят свое жилище из извести или рогового вещества. Такие жилища называются полип-няками, и ветка красного коралла есть частица такого полип-няка. Подводные скалы местами сплошь одеты целой рощей различных по форме и окраске коралловых кустов (рис. 6) с множеством крошечных каморок, в которых сидят сотни тысяч полипов — животных, похожих на беленькие цветочки. На многих полипняках полипы точно объяты пламенем, образованным многочисленными огоньками. Огоньки горят порой неровно и прерывисто, меняя цвет: заблещут вдруг фиолетовым светом, переходящим затем в красный, а то заискрятся бледной синевой и, пробежав целую гамму переходов от голубого к зеленому, замрут на цвете изумруда или погаснут, образуя вокруг себя черные тени, а там опять вспыхнут переливчатыми искрами.
      Есть светящиеся животные и среди обитателей суши: это почти сплошь жуки. В Европе шесть видов таких жуков. В тропических странах их значительно больше. Все они составляют одно семейство «лампирид», т. е. светляков. Иллюминация, устраиваемая иногда этими жучками, представляет очень эффектное зрелище.
      Как-то ночью я ехал в поезде из Флоренции в Рим. Вдруг мое внимание привлекли летавшие подле вагона искры. Первое мгновение их можно было принять за искры, выбрасываемые трубой локомотива. Взглянув в окно, я увидел, что поезд наш несся вперед сквозь легкое, прозрачное облако, сотканное из крошечных золотисто-голубых огоньков. Они искрились повсюду. Кружились, лучистыми дугами пронизывали воздух, рассекали его в различных направлениях, скрещивались, тонули и снова вспыхивали в ночной мгле, сыпались на землю огненным дождем. А поезд мчался все дальше и дальше, окутанный волшебной пеленой огоньков. Минут пять, а то и больше, длилось это незабываемое зрелище. Затем мы вырвались из облака горящих пылинок, оставив их далеко за собой.
      То были мириады жуков-светляков, наш поезд врезался в гущу этих невзрачных с виду насекомых, собравшихся в эту тихую, теплую ночь, очевидно, в брачный период своей жизни.
      Отдельные виды светляков излучают свет относительно большой сшщ. Есть светляки, которые светятся настолько ярко, что на темном горизонте издали не сразу определишь, что перед тобой: звезда или светляк. Есть виды, у которых и самцы и самки светятся одинаково хорошо (например, итальянские светляки). Есть, наконец, и такие виды жучков, у которых самец и самка светятся по-разному, хотя выглядят одинаково: у самца орган свечения и развит лучше и действует энергичней, чем у самки. Когда же самка недоразвита, имеет лишь зачаточные крылья или вовсе бескрыла, а самец развит нормально, тогда наблюдается нечто иное: у самки органы свечения функционируют значительно сильнее, чем у самца; чем неразвитее самка, чем она неподвижнее и беспомощнее, тем ярче ее светящийся орган. Лучшим примером может тут служить так называемый «Иванов червячок», который вовсе не червяк, а личиноподобная самка особого вида жуков-светляков (рис. 7). Кто из нас не любовался ее холодным, ровным светом, пробивающимся сквозь листву кустарника или траву? Но есть еще более интересное зрелище: свечение самки другого вида светляков. Невзрачная днем, похожая на кольчатого червяка, ночью она буквально купается в лучах собственного великолепного синевато-белого света благодаря обилию светящихся органов.
      Но мало восторгаться свечением живых .существ. Необходимо знать, чем вызывается свечение обитателей подводного и наземного мира и какую роль оно играет в жизни животных.
      Среди микроскопических организмов есть бактерии, которые излучают свет. Они живут свободно или в качестве паразитов в теле различных животных и на гниющих трупах. Размножаясь в огромных количествах, эти микроорганизмы вызывают свечение: светятся ночью гнилые пни и кучи гнилой рыбы, выброшенной бурей на берег.
      Рассказывая о свечении моря, мы говорили, что внутри каждой ночесветки при помощи микроскопа можно увидеть множество желтоватых крупинок: это светящиеся бактерии, живущие в теле ночесветок. Излучая свет, они делают светящимися и этих микроскопических животных. То же надо сказать и о рыбе, у которой глаза словно горящие фонари: свечение их вызывают светящиеся бактерии, поселившиеся в клеточках светящегося органа этой рыбы. Но не всегда свечение животных связано с деятельностью светящихся бактерий. Иногда свет производится особыми светящимися клеточками самого животного.
      Органы свечения различных животных построены по одному типу: одни проще, другие — сложнее. В то время как у светящихся полипов, медуз и Рис. 7. Саша светляка морских звезд светится все тело, некоторые породы раков имеют лишь один источник света: большие глаза, похожие на телескоп. Однако среди светящихся животных одно из первых мест по праву принадлежит головоногим моллюскам. К их числу относится осьминог, обладающий способностью менять цвет своих наружных покровов.
      Какие же органы вызывают свечение? Как они построены и как действуют?
      В коже головоногого моллюска находятся небольшие твердые тельца овальной формы. Передняя часть этого тельца, смотрящая наружу, совершенно прозрачна и представляет собой нечто, похожее на хрусталик глаза, а задняя, большая его часть как бы завернута в черную оболочку из пигментных клеток (рис. 8). Непосредственно под этой оболочкой лежат в несколько рядов серебристые клетки: они составляют средний слой светящегося органа моллюска. Под ним находятся сложные по форме клетки, напоминающие собой нервные элементы сетчатки глаза. Они выстилают внутреннюю поверхность этого тельца (аппарата). Они же и излучают свет.
      Итак, «лампочка» головоногого моллюска состоит из трех различных слоев.
      Свет выделяется клетками внутреннего слоя. Отражаясь от серебристых клеток среднего слоя, он проходит через прозрачный конец «лампочки» и выходит наружу.
      Еще одна любопытная подробность в этом светящемся аппарате. В коже головоногого моллюска подле каждого такого тельца высится нечто подобное вогнутому зеркалу или рефлектору.
      Каждый такой рефлектор при «лампочке» головоногого моллюска состоит, в свою очередь, из двоякого рода клеток: из темных, не пропускающих света пигментных клеток, впереди которых расположены рядами серебристые клетки, отражающие свет.
      Это наиболее сложный орган свечения у животных. Другие построены гораздо проще либо имеют некоторое отличие от органов, только что описанных.
      Нам важно запомнить, что у некоторых многоклеточных животных существуют клетки, способные развивать световую энергию.
      Пока организм живет, в его клетках совершаются различные химические процессы. В связи с этими процессами в организме возникают различные формы энергии: тепловая, благодаря которой он согревается; механическая, от которой зависят его движения; электрическая, которая связана с работой его нервов. Свет — тоже особый вид энергии, возникающий под влиянием той внутренней работы, которая протекает в организме. Вещество светящихся бактерий и тех клеток, из которых сложены светящиеся аппараты животных, окисляясь, излучает световую энергию.
      Какую роль играет свечение в жизни животных? Ответить на этот вопрос в каждом отдельном случае пока не удалось. Но в пользе свечения для многих животных вряд ли можно сомневаться. Светящиеся рыбы и раки живут на такой глубине, куда солнечный свет не проникает. В темноте трудно различать, что делается вокруг, выслеживать добычу и вовремя ускользнуть от врага. А между тем светящиеся рыбы и раки — зрячи, имеют глаза. Способность свечения облегчает им жизнь.
      Кроме того, мы знаем, как влечет некоторых животных к споту. Рыба, у которой на голове торчит нечто вроде электрической лампочки, или рыба-удильщик, наделенная длинным, как шнур, щупальцем «с фонариком» на конце, использует светящиеся органы для привлечения добычи. Еще счастливее в этом отношении головоногий моллюск: его изменчивый, переливчатый свет привлекает одних, устрашает других. Некоторые разновидности маленьких светящихся рачков в минуту опасности выбрасывают струи светящегося вещества, возникающее при этом светящееся облачко скрывает их от врага. Наконец, свечение у некоторых животных служит средством нахождения в привлечения одного пола животного к другому: самцы таким образом нахоцят самок или, наоборот, привлекают их к себе. Следовательно, свечение животных — одно из приспособлений, которыми так богата живая природа, одно из орудий в борьбе за существование.
     
      Постройки животяых
      Мы часто говорим о строительном искусстве животных, о постройках кротов, бобров и рыб, о разнообразных гнездах птиц, о сложных сооружениях муравьев и термитов. Мы удивляемся строительному инстинкту, который проявляется у всех этих животных. Кое-кто готов даже поверить, что не только инстинкт, но и разум определяет выбор места, материала и тех приемов, которыми пользуются млекопитающие, птицы, насекомые, возводя свои постройки. Во всяком случае животные не только строят, но и шьют.
      Однажды, рассматривая в музее постройки различных птиц, я остановился перед одним гнездом в полном недоумении — так неожиданно было для меня все то, что я увидел. Это был небольшой яйцевидный кошель, искусно сложенный из хлопка и овечьей шерсти, аккуратно устланный внутри конским волосом и тонкими волокнами растений, а снаружи плотно покрытый парой крупных листьев, края которых были простеганы ниткой. Сначала я подумал, что хранители музея нарочно скрепили эти листья ниткой, чтобы гнездо сохранило свою форму. Но подле гнезда на веточке я увидел чучело небольшой длиннохвостой птички, похожей на нашу камышевку, а под чучелом была надпись: «Длиннохвостая портниха» (рис. 1). Стало ясно, что гнездо это не только сложено, но и простегано его обитательницей. Впоследствии я узнал, как сооружается такое гнездо.
      Гнездо «портнихи» висит невысоко от земли на ветке растения с довольно большими листьями. Выбрав два крупных, крепких листа, висящих рядом, портниха стягивает их по краям, иглой служит тонкий острый клюв. В этой работе ей помогают подвижные, гибкие лапки. Нитку, подобранную где-нибудь на земле или скрученную ею самою из хлопка, портниха держит в клюве. Проколов края листьев, она продевает нитку в отверстие сначала одного листа, а затем другого и стягивает их края. Один стежок готов. За ним следует другой, третий, пока листья не будут прошиты полностью снизу вверх до самого края их у черешка. Это наиболее важная и ответственная часть работы длиннохвостой портнихи. Все остальное — выкладка гнезда хлопком, конским волосом и т. п. — не представляет особых трудностей, хотя и требует много времени.
      Но шить умеет не только длиннохвостая портниха. Этим искусством обладают некоторые виды муравьев. Муравьи, получившие название муравьев-ткачей (рис. 2), пользуются при постройке гнезд своими собственными личинками. Личинка муравья, как известно, выделяет тягучую липкую жидкость. Эта жидкость, застывая в воздухе, превращается в длинную шелковистую нить. Вот этим-то и пользуются муравьи-ткачи, сооружая гнезда из листьев. В то время как одна партия рабочих, стянув края листьев, крепко поддерживает их челюстями, другие держат наготове по личинке. Держа в челюстях личинку, муравей прикасается ее головкой к стянутым листьям и скрепляет их края нитью, образовавшейся из выделенной личинкой жидкости.
      Целая группа муравьев работает одновременно, и благодаря их совместной работе листья, предназначенные для жилья, оказываются в конце концов прочно затканными «шелком». Все это могло бы показаться невероятным, если бы не подтверждалось многократными наблюдениями натуралистов над работой живущих в Индии и Бразилии муравьев-ткачей (рис. 3).
      Некоторые ученые насчитывают свыше пяти тысяч видов муравьев, которые отличаются друг от друга величиной, цветом, строением тела, образом жизни, повадками и т. д. Таковы, например, муравьи черные, красные, рыжие, желтые лесные, луговые, муравьи-листорезы, муравьи-ткачи и т. д. Все они искусные строители.
      Иной раз, расколов гнилой пень, можно увидеть тысячи маленьких «комнаток» с тонкими перегородками, между комнатами узкие проходы, столбики, подпорки, галереи. Все это сделали муравьи-плотники своими крепкими и острыми челюстями. От гнезда идут дорожки, посыпанные песком и выложенные мелкими камешками. Кроме таких открытых дорожек, при всяком гнезде есть и подземные ходы, которые иной раз тянутся довольно далеко от гнезда.
      Среди других насекомых также встречается немало искусных строителей, получивших такие красноречивые названия, как трубковерты, плотники, шерстобиты, корзинщики. Это уж не муравьи, а пчелы, осы и жуки.
      Строительный инстинкт проявляется в очень разнообразной форме в зависимости от тех условий, в которых он вырабатывался. В одних случаях он прост, ничем особенным не поражает; в других, наоборот, чрезвычайно сложен и вырабатывался, надо полагать, веками. Сколько неприспособленных должно было погибнуть, прежде чем развились приспособленные «счастливцы», у которых нужный им в жизни инстинкт укрепился окончательно.
      Возьмем другой пример. Перед нами небольшой жук золотистого цвета с ярко-синим брюшком. Это тополевый трубковерт (рис. 4). Ему- — точнее его самке — нужно свернуть из тополевого листа трубку, в которую будут отложены три-четыре яичка. Работа кропотливая и, главное, долгая — целый день уходит на приготовление одной трубки. Самка работает непрерывно и днем и ночью, но за сутки ей удается свернуть лишь два листа.
      Голова у самки вытянута в хоботок, расширенный на конце лопаточкой, с острыми челюстями. Лопаточка, челюсти и ножки — таковы ее «орудия производства». Самка сворачивает молодые листья деревьев (тополя, ореха, березы). Сначала она прокалывает черешок листа, отчего приток соков к листу уменьшается, и он вянет, становится податливым для работы. Тогда жучок пускает в дело и лопаточку и ножки: ножками медленно сворачивает лист, а лопаточкой приглаживает его края, как портной разглаживает шов. На зубчиках листа имеются валики, которые при нажиме выделяют клейкий сок. Надавливая лопаточкой валики листа, неутомимая работница выжимает из них клей, которым скрепляются края. В результате этого напряженного труда получается жилище для потомства.
      Бабочка-мешочница тоже строит «хижину» (рис. 5), которую гусеница не покидает, пока не сделается бабочкой. Строится эта хижина из былинок, которые сверху прикрепляются и широко расходятся книзу. Изнутри она подбита шелковистой подкладкой. Каждый мешочек состоит из трех слоев: внутреннего — чрезвычайно тонкого, прилегающего прямо к нежной коже гусеницы; среднего — из ткани, смешанной с деревянистыми частичками, и, наконец, внешнего слоя — из прутиков.
      Теперь обратимся к пчеле по прозвищу «плотник». Своим острым жалом она долбит ствол старого дуплистого дерева или бревна, просверливая в них галереи. Когда галерея готова, пчела разбивает ее на несколько ячеек с перегородками, которые она сооружает из лежащего тут же материала, т. е. из опилок, склеивая их своею слюной.
      Другап пчела — «корзинщица» — устраивается более затейливо. При выборе места для постройки эта изящная сероватая пчолка пользуется сначала чужим трудом — пробирается в опустевшую галерею других насекомых или даже земляного червя.. Очистив и подправив такую галерею, она устраивает в ней свои ячейки или «корзиночки» из отрезков листьев, собранных с сирени, белой акации, боярышника, розового куста.
      Еще затейливее работы пчелы, прозванной «шерстобитом». Эта пчела тоже пользуется как базой для своей постройки помещением, оставленным другими насекомыми. Свои ячейки — тонко сработанные мешочки — она выделывает из ваты.
      Только что сделанный ватный мешочек представляет собою самое изящное из гнезд насекомых, особенно когда он свит из ярко-белой ваты. Ни одно из птичьих гнезд не похоже на него по тонкости материала, по обработке и изяществу формы.
      Впрочем, и среди ос встречаются мастерицы, которые могли бы смело конкурировать в строительном искусстве с пчёлой-корзинщицей и даже с пчелой-шерстобитом. Такова, например, оса эвмен (рис. 6).
      Выбрав для гнезда небольшой куст с тонкими раскидистыми стебельками, эвмен прикрепляет к ним несколько своих ячеек. Материалом для постройки служит земляная пыль и блестящие песчинки желтого или белого кварца. Инструментами для работы здесь, как и у шерстобита, оказываются лишь челюсти да лапки. Челюстями оса наскабливает пыль, превращая ее при помощи собственной слюны в некоторое подобие цемента, из которого сначала скатывает комочки, а из комочков делает изящные кувшинчики величиной с маленький лесной орешек или крупную вишню. Затем, когда многослойный цементный фундамент возведен, эвмен обкладывает всю внешнюю поверхность каждого кувшинчика кусочками блестящего кварца. Особенно нарядно выглядит такой кувшинчик тогда, когда эвмен покрывает его снаружи крошечными ракушками.
      Большинство видов ос образует, подобно пчелам, большие семейные общины; этих ос называют бумажными осами (рис. 7) за то, что они строят для себя гнезда из особого материала, который похож на плотную, толстую бумагу. Такие гневда строятся большей частью на ветках дерева или кустарника, п. « гг л Наметив подходящее место (в разрезе) для гнезда, оса, отковырнув несколько кусочков древесной коры, пережевывает ее, смешивает со слюной и закладывает основание первой ячейки, затем второй, третьей и т. д. Вскоре небольшое гнездо готово. Оса откладывает в каждую из ячеек по одному яйцу и снова принимается за постройку, увеличивая таким образом свое гнездо.
      Как только в гнезде появляются юные осы, они тоже начинают строить ячейки. Проходит несколько месяцев, и оса-мать делается родоначальницей многочисленной семейной общины.
      У нее уже тысяч 10 — 15 детей.
      Смотрите, какое роскошное гнездо они соорудили. Это многоэтажное помещение, с виду похожее на большое яйцо. Снаружи гнездо покрыто материалом, похожим на картон, внутри расположены в несколько этажей соты со множеством ячеек.
      В одних ячейках — мед для повседневного питания, в других — яйца, личинки, куколки либо сами осы.
      Не менее замечательны постройки (гнёзда) термитов, иногда ошибочно относимых к муравьям (рис. 8). Особенно большие постройки воздвигают ратные, или воинственные, термиты: высота гнезда иногда превышает два метра, ширина примерно таких же размеров. Снаружи гнездо покрыто толстым слоем сухой грязи, как будто отштукатурено. Гнездо сделано так прочно, что человек может стать на него и не провалиться.
      Особенно интересны сооружения песочных термитов, живущих в Америке по берегам реки Амазонки. Они строят целые городки с крытыми галереями от одного термитника до другого (рис. 9).
      Есть особая порода термитов, которые устраивают свои гнезда в древесных стволах. Это термиты-резчики. Они прогрызают в древесных стволах ходы и множество камер различной величины, так что внутренность ствола представляет собой скопление пустот, прикрытых тонким слоем коры.
      Все виды термитов, особенно резчики, причиняют людям немало бед и неприятностей. Термиты часто появляются в огромных количествах в населенных людьми местностях и производят разрушения: уничтожают домашнюю утварь, кнцги, платья и обувь, подтачивают деревянные части домов — балки, пол, рамы окон, двери и т. д. — и делают это удивительно быстро. При таких набегах они делают галереи от нижних этажей до чердака.
      Темные термиты обладают хорошо развитыми органами зрения, тем не менее они избегают света и выходят из термитника только с наступлением вечера и главным образом ночью. Ночные походы сопровождаются наибольшими разрушениями: своими острыми челюстями они грызут все, что им попадается в пути, и все это может быть в течение нескольких часов испорчено, превращено в кружевную ткань, а то и просто в пыль...
      Можно привести огромное количество примеров, показывающих, как разнообразно проявляется у животных, особенно у насекомых, строительный инстинкт.
      Французский натуралист Фабр в течение полувека изучал мир насекомых. Этот мир был для Фабра нераздельной частью всей природы. В жизни каждого жучка, комара или мотылька он видел отражение великих законов вселенной. Отсюда то необычайное, любовное упорство, с которым он часами, днями, а то и месяцами наблюдал за поведением какой-нибудь осы, стрекозы или кобылки. От этих кропотливых наблюдений он получал громадное удовольствие.
      Увлекаясь сам, Фабр увлекал и других — читателей своих неподражаемо написанных книг. Прочтите повесть Фабра «Об инстинктах и нравах насекомых». В ней автор выступает как тонкий наблюдатель, серьезный ученый, блестящий и остроумный рассказчик.
     
      Чадолюбивые отцы
      Мы привыкли думать, что все заботы о потомстве целиком падают на самку. Да и факты подтверждают это мнение. Обычно самки высиживают яйца или вынашивают детенышей в своей утробе. Самки вскармливают молодь, защищают, воспитывают ее и учат ориентироваться в окружающей обстановке. Однако более обстоятельное знакомство с жизнью животных показывает, что зачастую немало забот о потомстве выпадает и на долю самцов. Достаточно вспомнить хотя бы аистов, пингвинов и многих других птиц, у которых самцы и самки чередуются в трудном деле высиживания яиц. Но не об этом сейчас пойдет речь. Мне хочется привести не сколько примеров, показывающих, что иногда все заботы о по томстве полностью лежат на самцах, а самки проявляют в этом отношении поразительную «беззаботность» или «равнодушие» Классическим примером может служить небольшая рыба — колюшка.
      Самец колюшки — задорное создание. С другими самцами oн постоянно вступает в драку, да и к самкам до поры до времени особого расположения не проявляет. Но вот приходит брачная пора. И самец колюшки преображается. Его будничная бледно зеленая чешуя становится ярче: она отливает на спине и брюшке синим и красновато-зеленым цветом. О драках и бесконечных шныряниях во все стороны нет и помину. Настали дне работы и хлопот. Колюшка-самец принимается за дело: он собирает корешки и стебли водяных растений и, расчистив место на песчаном дне, где вода не застаивается, строит гнездо для будущего потомства 1.
      1 Основным строительным материалом служат морские травы, переплетенные и скрепленные (так же, как и яйца) тонкими серебристо-белыми нитями, которые, подобно паутине паука, выделяет самец колюшки. Вещество этих нитей выделяется почками самца, мочевой пузырь которого в брачную пору заключает в себе эту беловатую, тягучую слизь.
      Через несколько дней, когда гнездо готово, колюшка отправляется к самкам. Они обычно вертятся тут же, неподалеку. Самец подплывает к одной из них, подхлестывает ее хвостом, а в случае надобности колет иглами, торчащими у него на спине, и загоняет в гнездо. Самка откладывает икру, а затем выбирается из гнезда. Самец ей в этом не препятствует и отправляется за второй самкой, а затем за третьей. Когда наберется довольно много икры, самец оплодотворяет ее и уже не подпускает самок к гнезду: это необходимая мера предосторожности, ибо самки, лишенные материнского инстинкта, охотно поедают свою же собственную икру.
      Итак, икра отложена и оплодотворена. Теперь для самца наступают новые заботы. Он исправляет то здесь, то там изъяны в гнезде и, главное, забираясь время от времени внутрь, тихо шевелит грудными плавниками, создавая таким образом приток свежей воды, содержащей кислород, необходимый для развития икры.
      Проходит десять — двенадцать дней. Вместо икринок в гнезде уже крошечные рыбешки. Заботы отца увеличиваются. Он разбирает крышу своей постройки, создавая таким образом большой приток насыщенной кислородом воды и света для находящейся в гнезде молоди. За пределы гнезда он ее пока не выпускает. Если же несколько рыбешек все же окажутся вне гнезда, отец обязательно водворяет их обратно, пользуясь для этого простым приемом: забирает беглецов в рот и, вернувшись в гнездо, выпускает их на свободу.
      Так растет молодь под наблюдением заботливого отца, становясь с каждым днем все более и более самостоятельной, пока не придет пора освободиться от опеки и зажить на свой собственный риск и страх.
      Этот факт интересен во многих отношениях. Достаточно сказать, что большинство рыб мечет икру прямо в воду, оставляя таким образом свою икру без надзора. Здесь же мы имеем налицо ряд действий: постройку гнезда, заботу об икре, охрану и «воспитание» молоди, направленных к благополучию потомства. И, что особенно удивительно, все это проделывает не самка, а самец.
      Колюшка — не единственный представитель чадолюбивых рыб-самцов. Так, например, у самцов рыб куртус, обитающих в пресных водах тропиков, на затылке имеется костяной крючок (рис. 1). Самка мечет икру в виде двух гроздей яиц, связанных перемычкой. Самец хватает своим крючком эти грозди и плавает с таким оригинальным украшением до тех пор, пока из яиц не разовьется молодь, способная к самостоятельной жизни. Любопытно то, что крючок на затылке самцов появляется лишь с наступлением половой зрелости. У самок такого крючка нет.
      Перейдем к следующему примеру. Кому из вас не приходилось видеть в музеях, а может быть, и в аквариумах, небольших рыбок, которые получили название морских коньков. У самцов этой породы рыб имеется на брюшке небольшая сумка, которую называют выводковым мешком.
      В брачную пору, во время спаривания, самка выбрасывает икринки, которые попадают через небольшое отверстие в выводковый мешок самца. Стенки этого мешка, богатые кровеносными сосудами, обильно выделяют слизь, обволакивающую икринки в виде пены. Слизь, заключающая в себе различные жиры и белковые вещества, служит первое время единственным источником питания для молоди. Рыбешки покидают свое временное убежище и начинают жить самостоятельно только после того, как достаточно вырастут и окрепнут за счет пищи, доставляемой отцом.
      Наконец, еще один пример из того же класса рыб. Самка губана во время нереста откладывает свою икру в воду, а самец забирает ее в рот. Икринки остаются в пасти губана и превращаются в рыбешек. Однако они не сразу покидают отцовскую пасть. Оставляя ее на короткие промежутки, чтобы поесть и порезвиться в воде, они возвращаются в свой приют, а отец раскрывает рот и впускает их внутрь. Ему нелегко приходится в это время: пока яйца развиваются и молодое поколение продолжает жить в своем убежище, губан не принимает пищи и буквально голодает. По мере того как молодь растет, рот губана, бережно таскающего в своей пасти два-три десятка детенышей, все больше и больше раздувается, придавая ему уродливый вид (рис. 2).
      Поднимаясь выше по ступеням животного царства, от рыб к земноводным, мы найдем несколько замечательных примеров родительского инстинкта у самцов. В этом отношении исключительный интерес представляют два вида жаб. Одна из этих жаб по месту своего жительства называется суринамской жабой.
      Когда самка суринамской жабы начинает метать оплодотворенную икру, самец помогает ей, подхватывая и размещая икринки на спине самки. Вскоре вокруг каждой икринки кожа утолщается и разрастается настолько, что облегает ее со всех сторон. Таким образом, каждая икринка оказывается как бы в мешочке, и число мешочков соответствует числу икринок, уложенных самцом на спину самки. Роль самца на этом кончается. Все остальное доделывается организмом самки. Стенки каждого мешочка обильно снабжены кровеносными сосудами, которые доставляют появившемуся из икринки зародышу все, что необходимо для его питания и дальнейшего развития.
      Гораздо ответственнее роль самца жабы-повитухи (рис. 3), т. е. повивальной бабки, или акушерки. Название это получено
      жабой вполне заслуженно. Самка жабы-повитухи мечет в воду икринки, скрепленные вместе наподобие четок. Самец располагается позади самки и постепенно наматывает себе на бедра ленту из икринок. Как только эта операция заканчивается, он выбирается из воды на сушу и ждет того момента, когда из яиц разовьются головастики. Ждать приходится долго — около трех недель. К концу этого срока самец вновь погружается в воду, ц очень скоро его можно увидеть в окружении шныряющих во все стороны головастиков.
      Существует несколько видов лягушек, самки которых носят оплодотворенную икру на спине (рис. 4). Еще дальше пошло развитие приспособлений для защиты яиц у американских сумчатых лягушек. Расположенная на спине самки сумчатой лягушки сумка открывается отверстием в ее задней части. По мере того как самка откладывает икринки, сидящий подле нее самец подхватывает их, оплодотворяет и впихивает своей задней лапкой в сумку, где они и проходят полное развитие.
      Среди американских лягушек есть вид, у которого выводковой сумкой наделен самец; она расположена на груди. Самец засовывает в нее оплодотворенные икринки, в сумке совершается их полное развитие в лягушат.
      В Южной Америке, в Чили, есть черная уродливая жаба. В пору размножения брюшко самца сильно раздувается, точно туго натянутый барабан. Если взрезать этот барабан, то из него вывалится штук десять — двенадцать совершенно развитых жабят. Как они туда попали?
      У самца чилийской жабы глотка переходит в два мешка: один служит настоящим желудком, другой — голосовым мешком. Когда самец задает в брачную пору концерт (его называют «болотным соловьем»), этот мешок исполняет сначала роль резонатора, а позже выводковой сумки. Самка чилийской жабы откладывает яйца в воду. Самец проглатывает их. Но из глотки яйца направляются не в желудок, а в голосовой (выводковый) мешок, который растягивается, как барабан. Когда из них разовьются маленькие жабы, отец таскает молодь, пока она не подрастет. Этот живой груз сдавливает самцу желудок и мешает принимать пищу, так что он голодает и становится худ, как скелет. Это продолжается до тех пор, пока молодь не покидает свою живую колыбель.
      Мы остановились лишь на нескольких фактах. Но их вполне достаточно для знакомства с одним из интереснейших явлений живой природы.
      Две могучие движущие силы лежат в основе развития всего животного мира: инстинкт самосохранения и инстинкт продолжения рода (родительский инстинкт). Первый инстинкт поддерживает существование индивида, т. е. отдельной особи; второй инстинкт поддерживает существование того вида, к которому относится данная особь.
      В родительском инстинкте первое место занимает инстинкт материнский, а второе — инстинкт отцовский. Мы познакомились с несколькими примерами отцовского инстинкта. Были показаны наиболее яркие и сложные проявления этого инстинкта. Мир животных изобилует примерами очень простых и чрезвычайно сложных случаев проявления отцовского инстинкта, который развился на почве стремления вида к сохранению, т. е. к воспроизведению потомства и его охране на первых порах жизненного пути.
     
      Цветы в насекомые
      Цветы и насекомые — два мира, богатые формами и красками, связанные неразрывными узами. Что представляет собой цветок и какую роль играет он в судьбе растения?
      Возьмем хорошо всем известный цветок яблони (рис. 1). В нем вы найдете зеленую чашечку и нежно-розовые лепестки. Это одеяние цветка, его венчик, а внутри венчика находятся тычинки и пестик. Тычинки вырабатывают цветочную пыль. Нижняя часть пестика, так называемая завязь, превращается со временем в плод, но только тогда, когда цветочные пылинки упадут на пестик, опылят его (оплодотворят).
      Однако это еще не ответ на вопрос, что представляет собой цветок и из чего он возник.
      Цветок — это преобразовавшийся листостебельный побег, сильно укороченный и сжатый, приспособленный для размножения растения. Цветок является, следовательно, органом размножения растения. Чашечка, лепестки, тычинки и пестик представляют собой не что иное, как видоизмененные листья.
      Какое отношение к цветам имеют насекомые?
      Чтобы ответить на этот вопрос, я расскажу об одном чрезвычайно интересном опыте, который провел английский натуралист Чарльз Дарвин.
      Он взял две грядки, разделил их перегородкей и каждую засеял семенами клевера. Клевер зацвел. Тогда одну из грядок он покрыл густой сеткой, а другую оставил открытой. В цветках на обеих грядках завязались плоды. Но там, где грядка была покрыта сеткой, плодов и семян было гораздо меньше, чем на открытой грядке. Дарвин объяснил это тем, что над открытой грядкой летали шмели и пчелы, а к грядке, покрытой сеткой, подлететь они не могли.
      Сделав такое предположение, он проделал опыт с двумя расцветшими маками, выросшими в горшках. Один из них опылился своей собственной пыльцой, а другой Дарвин опылил цветочной пыльцой, взятой с другого мака. Цветок, опыленный собственной пыльцой, дал маленькую коробочку мака с очень небольшим количеством семян, небольших, плохо прорастающих,, дающих хилые, нежизнеспособные ростки. Цветок, который был: искусственно опылен пыльцой другого мака, дал крупную коробочку многоядерных хороших семян, из которых выросли крупные жизнеспособные растения. Так было установлено, что самоопыление для растений менее выгодно, чем перекрестное опыление, т. е. опыление цветка пыльцой другого такого же цветка. Зная это, мы можем сразу ясно представить себе, в чем. связь между миром цветов и миром насекомых.
      Во фруктовом саду, над только что расцветшими деревьями, в цветнике, над яркими душистыми цветочными клумбами, над нескошенным лугом, который покрыт пестрым ковром цветов, носятся всевозможные крылатые насекомые. Тут и неповоротливый лохматый шмель, и стройная оса, и трудолюбивая пчелка, и пестрый маленький жучок, и бабочка. Особенно много бабочек. Играя на солнышке своими яркими цветными крыльями,, легко и грациозно носятся в воздухе бабочки: пестрые»
      многоцветницы, желтые лимонницы, долгохвостый махаон,, серебристая перламутровка и множество длиннобрюхих бабочек-сфинксов. Все они перелетают с цветка на цветок, с одного дерева на другое.
      Зачем? Что им нужно? —
      Они кормятся. В ярких венчиках цветов скрыта пища крылатых лакомок. Здесь прежде всего много цветочной пыльцы, которой питается часть насекомых. Здесь лежат светлые капли сладкого сока — нектара.
      Цветочная пыльца и нектар служат приманкой для насекомых!
      Но, собирая пыльцу и нектар, насекомые приносят большую пользу растениям, так как способствуют их перекрестному опылению.
      Растения покрываются яркими цветами, распространяют тонкий аромат, вырабатывают цветочную пыльцу и нектар не для того, чтобы мы любовались ими, вдыхали их аромат и лакомились душистым медом. Яркий наряд незкно-розовой гвоздики, голубого колокольчика, ярко-красного мака, золотисто-желтого лютика и других цветов, их очаровательный запах и сладкий нектар природа веками создавала для мира насекомых в интересах самих растений.
      Яркая, бросающаяся в глаза окраска цветов и их аромат служат насекомым сигналом, по которому они могут издалека увидеть и почувствовать, где находится искомый ими корм. Перелетая с цветка на цветок, насекомые перекрестно опыляют их. А перекрестное опыление обеспечивает растению здоровое, жизнеспособное потомство.
      На растениях с мелкими малозаметными цветами цветы обычно растут в виде корзинок, зонтиков, метелок и сережек, что делает цветы приметными для насекомых (рис. 2).
      Такие деревья, как ель, сосна, дуб, ольха и верба, не имеют ярких заметно окрашенных цветов. Но у них образуется такое большое количество цветочной пыльцы, что она порой носится в воздухе в виде небольших желтоватых облачков. Перекрестное опыление у этих растений достигается при содействии легкого ветерка. Ветер переносит пыльцу с цветов одних деревьев на цветы других.
      Наконец, возьмем липу. Ее цветочки очень скромны и невзрачны на вид, зато липа сильно благоухает, и запах привлекает к себе насекомых.
      Но не только яркий, бросающийся в глаза «наряд», не только запах, обилие цветочной пыли и нектара способствуют перекрестному опылению. Цветок своей формой и строением отдельных частей (тычинок, пестиков, лепестков) приспособлен к тому, чтобы насекомое могло удобно расположиться на лепестках, пробраться в глубь венчика, нагрузиться пыльцой и, перелетев к другому такому же цветку, оставить эту пыльцу на его пестике.
      Расположение пестика и тычинок зачастую таково, что цветок не может опылить свой собственный пестик. Этому способствует не только расположение, но и время созревания тычинок и пестиков. Обычно бывает так: когда пестик созрел и готов к оплодотворению, тычинки на том же цветке еще не созрели, и наоборот. Когда пестик уже увял, только тогда на тычинках созревает большое количество цветочной пыли.
      Ясно, что при таких обстоятельствах самоопыления не может произойти, и растение нуждается для переноса пыльцы с одного цветка на другой в помощи ветра либо насекомого.
      В цветке курцианеллы пыльники созревают раньше, чем рыльце становится способным к опылению, так что самоопыления произойти не может. Когда пыльники созревают и раскрываются, заключавшаяся в них пыльца высыпается на бородавчатую поверхность незрелого рыльца. Затем змеевидный столбик несколько раскручивается и упирается в сводик, становится длиннее, а покрытое цветнем рыльце упирается в сводик венчика. В таком положении столбик и рыльце представляют собой метательный снаряд, готовый действовать при первом же толчке извне.
      Шмель, летающий над красными цветами курцианеллы, слегка задевает венчик. Тогда приходит в движение «метательный снаряд» (рис. 3): столбик пестика быстро выпрямляется, выскакивает наружу и разбрасывает во все стороны лежащую на его рыльце цветочную пыльцу. В таком виде он прилетает к другой курцианелле, и тут оказывается цветок с раскрывшимся венчиком, из середины которого выступает вполне созревшее рыльце цветка, шмель невольно уделяет ему часть своей ненужной ноши и таким образом прекрасно опыляет курцианеллу.
      Цветы всем хорошо известного бобровника имеют такое же строение, как цветы гороха и бобов. В каждом цветке лепестки образуют большой «парус», лежащую под ним «лодочку» и по бокам — два «крыла». Внутри венчика — тычинки и пестик.
      Прилетает насекомое, например пчела, садится на лодочку, в которой спрятаны тычинки, и, надавливая на нее своей тяжестью, заставляет весь пучок тычинок выскакивать из лодочки и обдавать пчелу желтой пыльцой. Когда «напудренная» таким образом пчела прилетает к другому цветку бобровника, то оставляет на его пестике несколько пылинок. Этого достаточно, чтобы цветок был оплодотворен и дал плод с семенами.
      А вот хорошо всем известный цветок шалфея (рис. 4). Он устроен еще любопытнее. Его венчик состоит из двух губ. Нижняя губа представляет собой, небольшую площадку или балкончик, на котором свободно может расположиться шмель. Верхняя губа похожа на сводик, под которым сидят тычинки и пестик. Каждая тычинка представляет собой довольно оригинальное приспособление: на тонкой нити висит перекладина, которая может, точно на шарнирах, подниматься и опускаться. На одном конце этой перекладины находятся два мешочка, наполненных пыльцой.
      Прилетает к такому цветку шмель. Пытаясь пробраться в глубь цветка, чтобы добыть оттуда нектар, он головкой своей задевает нижний конец перекладины. Перекладина опускается, ударяет верхним концом о спинку шмеля, пыльца из мешочков высыпается. Шмель перелетает затем к другому такому же цветку, неся на спинке множество пылинок. Он задевает спинкой кончик пестика цветка, пылинки попадают на него, и цветок опылен.
      Еще удивительней устроены цветы кирказона. Небольшой цветок этого растения имеет форму вытянутой и расширяющейся кверху трубки. В нижней части его сидят тычинки и пестик.
      Средняя часть усеяна небольшими щетинками, которые смотрят внутрь цветка.
      Цветок привлекает к себе насекомых довольно яркой окраской. Вот прилетела небольшая муха. Она свободно пробирается внутрь цветка, ибо щетинки в трубке пропускают ее вниз. Напившись нектара, она собирается вылететь обратно — и оказывается пленницей: щетинки мешают. Она мечется, бьется, стремясь выбиться на свободу. Тем временем тычинки созревают, пыльца из них высыпается, а волоски, загораживающие мухе путь на волю, увядают, и наша напудренная пыльцой муха свободно вылетает, чтобы вновь попасть в другой такой же цветок и перенести пыльцу на его пестик.
      Особенно поразительно строение цветов орхидей — обитателей жарких тропических стран. Орхидеи — наиболее яркие представители мира цветов (рис. 5). Они встречаются изредка в странах умеренного климата. Их разводят в оранжереях и ценят очень дорого. А в жарких странах можно насчитать буквально несколько тысяч видов орхидей. Как разнообразны по форме и окраске их цветы!
      Ботаник Кон описывает их очень красиво и образно.
      У каждой из орхидей «платье» особого покроя. На них мож-ло видеть все цвета, начиная с чистейшего белого или бледно-розового и кончая темно-багровым, ярко-желтым и красным, причем в самых оригинальных сочетаниях. Одни орхидеи пятнисты, как пантеры, другие — полосаты, как тигры, третьи — испещрены причудливыми рисунками. Одни выглядывают из травы, другие обвили стволы деревьев и покачиваются там на самых высоких ветвях.
      Одна орхидея словно высовывает багровый язык, у другой цветок похож на бычью голову с завитыми рогами, у третьей — на отвратительного паука. Наконец, есть орхидеи, похожие с виду на шмелей, мух, ос и комаров. Есть и такие, которые как будто парят в воздухе в виде бабочек. Другие похожи на белых голубей или сверкающих перьями колибри.
      Но ботаникам хорошо известно, что под этим разнообразием форм и красок кроется одно и то же неизменное у всех орхидей приспособление для перекрестного опыления.
      Остановимся всего лишь на одном таком цветке. Это — встречающиеся и у нас орхидеи, так называемые ночные фиалки. На длинной стрелке растения колоском расположились белые душистые цветочки. У каждого из них имеется и пестик, и тычинки, т. е. обычные органы размножения всякого цветка. Каждая из пары тычинок цветка похожа на булаву, и обе вместе сидят на тонкой перепонке, прикрепленной ко дну цветка. По бокам этих двух тычинок, у их основания, расположено двухлопастное рыльце пестика.
      Когда к этому цветку подлетает бабочка, запускает в него-свой хоботок, а затем, насосавшись нектара, выдергивает хоботок обратно, то на кончике его можно увидеть две тычинки, прилипшие к хоботку бабочки. Добравшись до другого такого же цветка, бабочка невольно дотрагивается верхушками сидящих на ее хоботке тычинок до рыльца пестика второго цветка и оставляет на нем пылинки. Все приспособлено для того, чтобы цветок был опылен, оплодотворен и завязал плод.
      У цветов все приспособлено для перекрестного опыления; то же наблюдается и у насекомых: их строение и образ жизни соответствуют особенностям строения тех цветов, с которых они берут взяток, способствуя их опылению.
      У пчелы и у шмеля челюсти и лапки устроены так, что они могут ловко слизывать мед; попутно насекомые напудриваются пыльцой цветка. У бабочек рот устроен совсем не так, как у других насекомых. Мотыльки ведь не грызут и не жуют пищу, как это делают многие жуки, онине слизывают ее подобно пчелам, а высасывают мед из венчика цветов; поэтому у них вместо жал или язычка, как у пчел, имеется длинный хоботок. Хоботок бабочек в известной мере приспособлен к строению различных цветов, из которых они тянут нектар.
      Из всего сказанного здесь видно, что между миром цветов и миром насекомых действительно установилась тесная связь: жизнь
      одних связана с жизнью других.
      Миллионы лет тому назад на нашей планете еще не существовали растения с яркими душистыми цветами. Они развились после того как появились такие насекомые, как пчелы, шмели и особенно мотыльки. С появлением цветковых растений связано в свою очередь возникновение многих других насекомых. Мы можем наблюдать эту связь почти на каждом шагу: некоторые растения устроены так, что перекрестно опылять их могут только определенные виды насекомых. Особенно ярко это можно показать на следующем примере.
      В Бразилии растет орхидея, у которой нектар помещается в особой трубочке, называемой шпорцем; эта трубочка имеет длину около 30 сантиметров.
      Так как для растения всегда выгодно перекрестное опыление, а такому опылению способствуют насекомые, то должна быть бабочка, которая имела бы хоботок длиной 30 сантиметров, ибо только таким длинным хоботком можно достать нектар, лежащий в шпорце этой орхидеи. Такая бабочка действительно существует. Это — сумеречная бабочка из породы сфинксов. Свернутый хоботок этой довольно крупной бабочки представляет собой спираль, в развернутом виде он имеет длину около 30 сантиметров. Бабочка питается нектаром этих цветов и попутно способствует их перекрестному опылению (рис. 6). Много интересного и поучительного можно рассказать на эту тему, и тогда, наверное, красочный мир цветов и насекомых показался бы вам в своей сложной взаимной связи еще более интересным.
      В свете знаний, которыми обладает современная наука, и сама природа во всем своем разнообразии представилась бы вам еще более величественной, еще более прекрасной.
      Рис. 6. Хоботок бабочки, приспособленный к шпорцу орхидеи
     
      Растения хищники
      Есть птицы, питающиеся насекомыми. Но мало кто видел, чтобы растения питались насекомыми. А между тем такие растения существуют и в довольно большом количестве. Английский ученый Дарвин изучил жизнь насекомоядных растений и показал, как они устроены, как ловят и переваривают насекомых. Он же объяснил, почему этим растениям понадобилась такая пища.
      У большей части насекомоядных растений ловушками служат листья, приспособленные для ловли насекомых. Кто скажет, что это листья? Каждый согласится, что они похожи на трубки, мешки, кувшины — только не на листья!
      Присмотримся к жизни этих странных растений.
      На болотах Северной Америки встречается насекомоядное растение саррацения («ловчая яма»). Удивительные листья у этого растения! Собранные у основания цветочной стрелки, они лежат на земле. Каждый лист напоминает мешок, суженный у нижнего и верхнего конца и вздутый пузырем посередине. У отверстия, ведущего внутрь мешка, торчит зеленая листовая пластинка с жилками кроваво-красного цвета. Эта пластинка, похожая на раковину, собирает дождевые капли. Отсюда дождевая вода стекает внутрь мешка и наполняет его почти наполовину. В мешке всегда есть немного воды даже в сухую погоду. Листья саррацении служат ловчими ямами для разных насекомых.
      Приметив издали яркие цветные верхушки листьев саррацении, насекомые приближаются к ним. Здесь их ждет отличная приманка. Внутри мешков, у самого входа, манят их прозрачные капли съедобного сока. Заглянув в середину, насекомое спускается все глубже и глубже и попадает прямо в воду, наполняющую нижнюю половину ловчей ямки; обратно оно выбраться не может. Дело в том, что внутренние стенки листа устланы множеством гладких чешуек, причем каждая такая чешуйка оканчивается острым шипом, обращенным вниз. Чем
      ближе ко дну мешка расположена чешуйка, тем длиннее и острее ее шип. Эти-то чешуйки с шипами и не позволяют насекомому выбраться обратно к выходу из мешка, и насекомое тонет в жидкости, наполняющей мешок.
      Что же дальше?
      А дальше насекомое разлагается, и остатки его всасываются стенками листа саррацении. Иной раз добрая треть листа бывает наполнена разлагающимися насекомыми, пришедшими к листу за лакомством...
      У насекомоядной дарлингтонии, как и у саррацении, листья имеют необычную форму трубок. Насекомые проваливаются в эти трубки и гибнут в жидкости, наполняющей ловушку. Они становятся добычей растения: превращаются в буроватую жижу и всасываются стенками листа. Купол дарлингтонии имеет специальное назначение: мелкие крылатые насекомые, опустившиеся в мешок и не удержавшиеся на внутренних скользких стенках, пускают в ход свои крылья, летают, мечутся, но никогда не находят затененного куполом отверстия, через которое влетели в дарлингтонию. Обессиленные, они сваливаются на дно трубки.
      Саррацении и дарлингтонии охотятся на сухопутных насекомых, пузырчатка питается мелкими водными организмами. Пузырчатка растет в болотистых местах, где много комариных личинок, водяных червячков, крошечных рачков (водяных блох), только что вылупившихся из икры рыбешек и т. п.
      У пузырчатки стебель с ветвями (корня у этого растения нет) распростерт на воде; над стеблем возвышается цветочная стрелка с цветами (рис. 1). К стеблю и ветвям прикреплены листья двух видов. Нитевидные листья держат растение на воде, а листья, преобразовавшиеся в пузырьки, служат для ловли водяной мелкоты. На одном конце каждого пузырька есть тонкая ножка (черенок), с помощью которой он держится на стебле пузырчатки, на другом конце — маленькое отверстие, обнесенное жесткими, щетинистыми усами. Отверстие покрыто клапаном, который свободно откидывается при толчке и затем свова опускается и закрывает вход в пузырек. Клапан приподнимается от толчков снующей здесь мелкоты, и она попадает и ловушку; вслед за этим клапан снова опускается, и добыча поймана. Напрасно пленники пытаются выйти на свободу, напрасно бьются о дверь своей темницы: для них она захлопнулась навсегда (клапан изнутри наружу не открывается). Итак, при помощи пузырьков пузырчатка вылавливает из воды добычу; разложившиеся остатки ее просачиваются сквозь стенки пузырьков и питают тело пузырчатки.
      Гниющими трупами мелких насекомых питаются и многие другие растения, в том числе цефалотус — растение встречающееся в Австралии. У цефалотуса, как и у пузырчатки, бывают двоякого рода листья: обыкновенные и имеющие форму небольших урн с крышечкой. И те и другие расположены в нижней части стебля розеткой, из середины которой поднимается длинная стрелка, усаженная цветами. Урны с крышечкой сидят ниже обыкновенных листьев, прикасаясь основаниями к земле, что облегчает бескрылым насекомым доступ внутрь урн (урна — видоизмененный черешок листа, а крышечка — видоизмененная листовая пластинка). Назначение этого измененного листа — ловить насекомых и всасывать разлагающиеся на дне урны остатки. В «ловчих ямах» всех перечисленных насекомоядных растений скапливаются миллионы гнилостных бактерий, которые вызывают разложение пойманных насекомых; растениям остается только всасывать продукты этого разложения.
      Иначе обстоит дело у другой группы насекомоядных растений, из числа которых мы рассмотрим четыре: росянку, росолист, непентес и мухоловку.
      На песчаной почве, а также на голых скалах Пиренейского полуострова попадается небольшое насекомоядное растение.
      Рис. 1. Пузырчатка (а — отдельный пузырек)
      Его длинные, похожие на тесьму листья скручены у основания стебля, на верхушке которого обычно распускается несколько довольно крупных цветов. Все растение точно усыпано мелкими блестящими бусами или же покрыто каплями росы. Отсюда и название росолист 1 (рис. 2). На самом же деле это не бусы и не роса, а мелкие капли липкой жидкости, выделяемой листьями росолиста, служащие для ловли насекомых. Лишь только насекомое сядет на лист росолиста, сейчас же все тело его обволакивается клейкой жидкостью. Затем из листьев росолиста выделяется сок, который действует на насекомых так же, как желудочный сок человека на мясную пищу, т. е. переваривает все мягкие части тела насекомого.
      Чем же объясняется такой необычный для растений способ питания у насекомоядных растений? Для того чтобы жить, растение должно питаться. Если обычный способ питания оказывается неподходящим для растения, оно либо погибает, либо приспосабливается к иному способу питания.
      Вспомним, на какой почве растут пузырчатка, росянка, ро-солист, мухоловка и другие насекомоядные растения. Одни — на болотах, другие — на песке или среди камней и скал. Много ли питательных веществ можно извлечь из болотистой гущи или из песчаной почвы? Разумеется, немного. Поэтому у растений постепенно развивались, кроме обычных листьев, особые ловчие приспособления, при помощи которых они могут ловить насекомых. Так появились плотоядные растения, питающиеся насекомыми.
      На торфяных болотах, а также кое-где по берегам ручьев встречается небольшое растение, известное под названием росянка (рис. 3). На первый взгляд оно ничем не отличается от других растений. Довольно длинный стебелек его заканчивается небольшой метелкой из маленьких цветочков, а листья, похожие на лопаточки, венцом расположены у основания стебелька и лежат на земле. Присмотревшись, однако, к отдельному такому листу, вы сразу заметите, что он с поверхности и по краям усеян длинными волосками красного цвета, а утолщенный кончик каждого волоска покрыт капельками блестящего, как роса, и липкого, как клей, сока (отсюда и название этого растения — росянка). Проследим за тем, как ловит росянка насекомых.
      Комар подлетает к росянке и опускается на лист, чтобы полакомиться капельками сладковатой «росы». Задев волоски росянки, комар вымазывается клейким соком, что затрудняет движения насекомого и не позволяет улететь. Чем больше мечется и бьется комар, тем труднее становится для него отступление.
      1 Растение росолист не следует смешивать с другим насекомоядным растением — росянкой.
      Задетые насекомым волоски листа один за другим склоняются над пойманной добычей, прикладываются к ней своими головками и обильно поливают соком (рис. 4).
      Проходит час-другой, а то и больше. Волоски постепенно приподнимаются, и вскоре все они принимают свое обычное положение. А что же стало с комаром? На листе лежат лишь его жалкие остатки: перепончатые крылья, панцирь, одевающий голову, грудь и брюшко, три пары ножек — все остальное подверглось действию сока, выделяемого волосками, растворилось и всосалось листом.
      Вы видите, что росянка — совсем особенное растение. Она не довольствуется той пищей, которую все другие растения получают из воздуха и почвы. Она пользуется «добавочным питанием»: ловит и переваривает мелких насекомых. Она — насекомоядное, т. е. хищное, растение.
      Однажды, живя в Лондоне, я отправился в ботанический сад Кью-Гарден. В этом саду много интересного и поучительного, но самое большое впечатление на меня произвели две оранжереи. В одной из них красуется несколько сот видов орхидей, другая целиком отведена насекомоядным растениям 2. Среди них объектом особого интереса й удивления служат так называемые непентесы (рис. 5). Их около тридцати различных видов. Все они имеют особые органы, которые похожи на кувшины, урны и пивные кружки с крышечкой и блещут красками зеленого, кроваво-красного, фиолетового, розового, синего цвета. Эти органы служат снарядами для ловли и «пожирания» насекомых.
      Присмотримся к одному из непентесов. Это довольно крупное растение. Оно раскинуло во все стороны свои «ловчие снаряды», которые обвивают ветви дерева длинными усиками и располагаются то высоко, то низко над землей, занимая таким образом значительное пространство. Обратим внимание на один из этих ловчих снарядов. Устроен он замысловато, трудно догадаться, что это сильно измененный лист (рис. 6).
      Всякий лист имеет черешок и листовую пластинку. То и другое есть и у ловчего снаряда непентеса. Его черешок, широкий и плоский у основания, вытягивается в длинный, местами скрученный в спираль усик, который на конце разрастается в продолговатый кувшин желто-зеленого цвета. Мясистые, сочные края кувшина бросаются в глаза своим ярким цветом. Над входом в него расположена крышечка, испещренная красными крапинками и жилками, — это листовая пластинка, а лист частично наполнен жидкостью. Все это — прекрасная приманка для насекомых, мелких и более крупных, крылатых и бескрылых.
      2 Орхидеи и большинство насекомоядных растений изучены английским ученым Ч. Дарвином.
      Рис. 5. Непентес
      Они носятся над ловушкой, привлеченные внешним видом кувшина и заключенной в нем жидкости, влетают внутрь или вползают туда по гладкой, словно навощенный паркет, внутренней стенке, проваливаются в жидкость и гибнут под захлопнувшейся за нею крышечкой кувшина. Привлекший насекомое нектар оказался пищеварительным соком, под влиянием которого от тела насекомого остаются лишь твердые роговые части, а все мягкие части перевариваются и всасываются стенками кувшина.
      Я уже говорил, что ловчие снаряды непентесов бывают различной формы и величины. В девственных лесах острова Борнео, расположенного в Индийском океане, встречаются непентесы с урнами колоссальных размеров — высотой 40 — 45 сантиметров. Отверстие такой урны настолько велико, что в нее может свободно пробраться голубь. Таким большим птицам там, однако, нечего делать, но маленькие птички, питающиеся насекомыми, действительно, забираются иногда в такие гигантские урны: улов растения в таких случаях бывает очень богатым.
      Еще любопытнее тот вид хищных растений, которому дано красноречивое название мухоловка (рис. 7). Это небольшое растение встречается на болотах Северной Америки. Его, впрочем, можно видеть в любом хорошем ботаническом кабинете или в оранжерее ботанического сада.
      Мухоловка ловит насекомых при помощи листьев, действующих как клапан. Листья расположены в виде розетки у основания стебля, как и у росянки, но устроены они гораздо сложней и действуют иначе, чем листья росянки. Каждый лист состоит из двух половинок, между которыми лежит толстая жилка, переходящая в широкий плоский черешок. Края листа зазубрены., а на поверхности его рассеяны небольшие желёзки красного цвета, выделяющие пищеварительный сок. Посредине каждой половины листа торчат три чувствительных волоска.
      Теперь представьте себе такую сценку. К мухоловке подлетает муха и садится на один из ее листьев, чтобы полакомиться соком. Ползая по листу, она задевает ножками или хоботком один из чувствительных волосков. Половинки листа мгновенно захлопываются, и муха оказывается в плену. Она бьется, стараясь выбраться на волю. Но чем больше жертва усердствует, тем сильней она раздражает чувствительные волоски и тем плотнее сжимаются половинки листа. Зубцы их заходят один за другой так, что попытки мухи освободиться становятся совсем уж безнадежными. Наконец жертва успокаивается. Она вся облита пищеварительным соком, выделенным желёзками. Несколько часов спустя лист раскрывается, половинки его принимают первоначальное положение. Вместо мухи на них лишь жалкие остатки ее рогового панциря...
      Дарвин написал книгу о насекомоядных растениях. В ней, между прочим, приводится много опытов, которые он проделывал, чтобы обстоятельно изучить образ действий мухоловки. Он, например, хотел узнать, одинаково ли чувствительны листья мухоловки к различным раздражениям. Как действуют на них сильный ветер и струи дождя? Для этого он очень сильно дул через стеклянную трубочку на волоски листа. Вот что пишет об атом сам Дарвин:
      «Эти дуновения были встречены с таким равнодушием, с каким, без сомнения, растения относятся к жесточайшему ветру, — лист не захлопнулся. А между тем достаточно мухе задеть раз-другой волоски, и лист моментально приходит в действие. Так же «равнодушно» относится лист мухоловки к сильным ударам водяной струи: половинки его не смыкаются. Отсюда ясно, что ни дождь, ни ветер на мухоловку не действуют, и листья ее, так сказать, по-пустому, без нужды, не захлопываются; очевидно, что волоски этих листьев, очень чувствительные к прикосновению добычи, нечувствительны к такому сильному раздражению, как удары дождевых капель или ветра».
      Изучая работу листьев этого оригинального растения, Дарвин проделал еще более интересные опыты. Он установил, что, если положить на лист мухоловки камешек, кусочек дерева, стекла или пробки, — лист бездействует, и его желёзки не выделяют пищеварительного сока. Однако, если положить на него кусочек мяса или крутосваренного яйца, или даже просто комочек промокательной бумаги, пропитанной мясным соком, лист будет действовать: поверхность его обильно покроемся пщцеварительным соком. Следовательно, волоски и желёзки мухоловки «отвечают» на такие раздражения, которые вызываются веществами, поддерживающими ее существование, и йё откликаются на раздражения, безразличные для нее.
      Описанные здесь насекомоядные растения — а таких растений известно сейчас больше 500 видов — обычно живут на болотистой почве, в общем бедной питательными веществами. Этот недостаток у них восполняется возможностью ловить насекомых и переваривать белки, которые имеются в их теле.
      Обычно думают, что живое вещество, из которого построено тело растения, нечувствительно к различным раздражениям, что раздражимость и способность двигаться являются отличительными свойствами только животных. Это в корне неверно. Подвижные волоски росянки, захлопывающаяся крышечка на «кувшине» непентеса, чувствительные волоски и желёзки мухоловки, а также подвижные лопасти ее листьев — все это наглядно показывает, что раздражимость и подвижность имеют место и среди растений. Мир растений и мир животных, несмотря на огромную разницу, в основных чертах все же сходны между собой.
      Живая природа бесконечно изменчива. Ее творческие силы, способность к преобразованиям — неистощимы. Ловчие снаряды насекомоядных растений блестяще подтверждают эту мысль: ведь они не что иное, как листья, видоизмененные для специальной цели.
      В постоянной борьбе за существование у животных и у растений постепенно вырабатывались разнообразнейшие приспособления к условиям окружающей их среды. Ловчие снаряды насекомоядных растений — одно из самых удачных и удивительных приспособлений.
     
      Формы и краски в мире животных
      Ногат и разнообразен мир живых существ. Нас удивляет и восхищает богатство форм и разнообразие красок. Для чего эти формы и краски? Какое значение они имеют в жизни животных?
      Организм и среда — понятия, неотделимые друг от друга. Каждый организм неразрывно связан с той обстановкой, в которой он живет. Чтобы выжить, он должен приспособиться к этой обстановке. Разнообразные формы и краски в мире животных, как правило, являются результатом приспособления к той среде, в которой обитают животные.
      Отправимся на север. Сначала идет необъятная мрачная тайга — непроходимые девственные леса. За ней — тундра, покрытая лишь мхами и лишайниками. Далее перед взором путешественника развертывается необозримая равнина, одетая снежным саваном. За ней — холодное море, скованное ледяным панцирем, местами усеянное плавающими льдинами и айсбергами. Но и среди вечных снегов и стужи бьется жизнь. Животный мир далекого Севера довольно разнообразен. Все животные имеют мех и оперение белого цвета: белый медведь, заяц-беляк, птицы — снежный подорожник, белый кречет, белая полярная сова. Белое одеяние одним из этих животных помогает преследовать добычу, другим — скрываться от врагов.
      Оставим дальний Север и мысленно перенесемся в тропики — туда, где вечно царит лето, где деревья никогда не сбрасывают своего зеленого наряда. В темно-зеленой листве деревьев летает множество ярко окрашенных птиц. В окраске их оперения преобладают зеленые цвета. Есть среди птиц и совершенно зеленые: восточный голубь, травничок, зеленый попугай, зеленый пчелоед и много других. В траве встречаются зеленые змеи, ящерицы, лягушки, кузнечики, пауки, жуки. Зеленый цвет, преобладающий в тропическом лесу, как и белый цвет на дальнем Севере, дает возможность одним незаметно подкрадываться к своей добыче, а другим — скрываться от хищников.
      Нечто подобное мы встретим и на голых каменистых равнинах с желто-бурой глинистой почвой: птицы (жаворонок, малиновка, каменка), а также некоторые змеи, ящерицы и насекомые по цвету своей окраски порой удивительно подходят к цвету окружающей их природы.
      В Южной Африке часто встречаются крошечные птички аектарницы. Оперение у них чрезвычайно яркое. Их блестящий наряд, казалось бы, должен служить им во вред, поскольку он издалека бросается в глаза. В действительности это не так. Дело в том, что нектарницы проводят большую часть дня среди кустов алоэ, покрытых яркими цветами. Среди цветов они остаются незаметными для хищников. Название нектарницы не должно вводить нас в заблуждение. Эти изящные птички питаются не сладким соком цветов, а насекомыми, которые прилетают к цветам за нектаром.
      В Крыму встречаются различные виды кузнечиков. На морском берегу мы найдем кузнечиков таких же пестрых, как песок и галька. На лесных дорожках, покрытых опавшей желто-бурой листвой, встречаются кузнечики желто-бурого цвета, а в густой зеленой траве — кузнечики зеленого цвета.
      На стволе дуба можно нередко заметить сумеречную бабочку, известную под названием дубового шелкопряда. Когда она сидит неподвижно, прикрыв верхними крыльями свои яркие нижние крылья, то невозможно даже на близком расстоянии отличить ее от коры дуба.
      На стволах деревьев и на стебельках травы встречаются клопы и жуки, напоминающие своим видом и окраской окружающие их предметы (рис. 1, 2). Есть жук, похожий на комочек земли или небольшую песчинку, а в траве мы можем встретить жуков, удивительно похожих, благодаря перламутровому отливу окраски, на каплю прозрачной росы.
      Из всего сказанного здесь мы можем заключить, что окраска помогает животным скрываться во льду, в траве, среди ярких цветов, земляных кочек и камней от преследования хищников или оставаться невидимыми, выслеживая намеченную жертву.
      Такая подражательная окраска чаще всего наблюдается у животных, которые не имеют других средств защиты или нападения. Отсюда ее название — «покровительственная окраска», или «мимикрия».
      Есть на свете много беззащитных и безобидных животных. Нет у них ни физической силы, ни быстрых ног, ни острых когтей или зубов. Между тем они продолжают существовать, производят потомство, ибо в суровой борьбе за существование у них постепенно выработались особые средства защиты, среди которых защитная, или покровительственная, окраска пмеот очень большое значение.
      Рис. 2. Мадагаскарский жучок, напоминающий по форме и цвету лишайники
      Рис. 4. Богомол
      Не только окраска, но и форма, общий внешний вид многих животных носят защитный характер. Известный английский натуралист Форбс описал в своей книге такой случай. Прогуливаясь однажды неподалеку от своего дома, он увидел на дорожке красивого голубого мотылька, который сидел на пятне птичьего помета. Его это обстоятельство очень поразило. Он подошел к мотыльку, наклонился. Тот не двигался. Тогда он палкой прикоснулся к мотыльку — и что же? Крылья мотылька оторвались от тела, а то, что было похоже на птичий помет, быстро убежало в сторону. Это был паук, который и по своей форме, и по окраске напоминал кусочек птичьего помета. Странная форма и подражательная окраска помогают такому хищнику, как паук, охотиться, оставаясь незамеченным.
      Живя в Лондоне, я отправился однажды в зоологический сад. Там имеется огромный стеклянный павильон, предназначенный исключительно для тропических насекомых, редко встречающихся или вовсе не встречающихся в нашей стране. Каждый вид таких насекомых помещен в больших стеклянных шкафах, где приблизительно воспроизводится обстановка, в какой живут эти насекомые на родине.
      Я подошел к шкафу, возле которого толпилась публика. Внутри шкафа находилась целая куча зеленых ветвей с довольно крупными листьями. Публика стояла в полном недоумении: что, собственно, тут нужно смотреть? Многие, разочаровавшись, уходили. Я ждал, ибо знал, что найду тут нечто чрезвычайно интересное. И действительно. Стоявший подле шкафа сторож взял длинную палку, продвинул ее через отверстие в шкаф и пошевелил ветви. В тот же миг некоторые из зеленых листьев, покрывающих эти ветви, поползли в различные стороны. Оказалось, что это особые насекомые, называемые движущимися листьями, или листотелами (рис. 3), насекомые, которые похожи на крупные зеленые листья дерева. Эти насекомые живут среди зеленой листвы. Чрезвычайное сходство с листьями защищает их от насекомоядных птиц и млекопитающих, так как делает их почти незаметными.
      То же самое нужно сказать и о богомоле, обитающем на юге нашей страны (рис. 4).
      Эти примеры говорят о том, что живые организмы приобретают не свойственный им вид в интересах самообороны или, наоборот, нападения. Но все, только что рассказанное, ничто в сравнении с тем «маскарадом», который наблюдается в тропических странах. Животных, «подражающих» различным неодушевленным предметам, несравненно больше, чем можно предположить. Ярким примером могут служить бабочки. Только в лесах по течению рек Ориноко и Амазонки насчитывается около 50 видов бабочек, «подражающих» листьям растений (рис. 5).
      Рис. 5. Бабочка каллима
      Сверху — во время полета; внизу — сидит на ветке, сложи в рылья (бабочка показана стрелкой)
      Бабочка акреа — обитательница западных берегов тропической Африки (рис. 6, а). Окрашена она довольно ярко: по темно-серому фону ее крыльев разбросаны черные пятна и ярко-красные полоски. Эта ядовитая бабочка, которую птицы не трогают, сделалась объектом «подражания» для двух «соотечественниц», принадлежащих к другим семействам. Обе бабочки настолько на нее похожи, что во время полета могут быть легко приняты за настоящую бабочку акреа (рис. 6, б, в).
      Среди бабочек выделяются своим спокойным полетом геликониды — бабочки с длинным телом и длинными пе-строокрашенными крыльями. По белому, коричневому или черному фону крыльев живописно разбросаны белые, желтые, красные пятна и полоски. Нижняя сторона крыльев так же окрашена, как и верхняя, так что в сидячем положении, когда крылья сложены, геликониду можно так же легко узнать, как и во время полета (рис. 7).
      Сотни геликонид медленно и довольно неуклюже порхают в воздухе. Тут же поблизости носится множество насекомоядных птиц, на лету вылавливающих себе добычу. Но вот что удивительно. Геликонида редко делается их жертвой: только изредка неопытный, только что оперившийся птенец схватит с налету красивую геликониду и сейчас же выбросит ее. В чем же тут секрет? Оказывается, красивые геликониды отвратительны на вкус, и птипы, убедившиеся в этом, не соблазняются ими.
      Однако есть съедобные геликониды. Рассмотрим одну из таких бабочек. Тот же внешний вид: длинные пестроокрашенные крылья с крапинками, пятнами и полосками. Но на этом сходство заканчивается: голова, усики, лапки совсем не такие, как у геликониды. Это совершенно другая бабочка, похожая на геликониду по форме и окраске. Летая среди несъедобных геликонид, она в значительной мере защищена от насекомоядных птиц и млекопитающих.
      Там, где водятся геликониды, встречаются бабочки, которые чрезвычайно похожи на ос (рис. 8). Бабочки отличаются от ос тем, что у них нет прекрасного орудия самозащиты осы — жала. Но насекомоядные птицы, обманываясь этим сходством, избегают их так же, как и ос.
      Таких примеров можно было бы привести сотни. Но перейдем к другому, :яе менее интересному для нас сейчас вопросу все на ту же тему: «Формы и краски в мире животных».
      Рис. 7. Геликонида (а) и подражающая ей бабочка из семейства пиэрид (б)
      Кому из вас не приходилось встречать гусениц яркого голубого, зеленого, оранжевого, бурого цвета со всевозможными придатками в виде бородавок, рожек, щетинок и щёточек! Как изящно группируются эти точки и пятна на одноцветном фоне их одеяний! Снова встает вопрос: для чего все это? Казалось бы, ничего кроме вреда такая бросающаяся в глаза яркость и пестрота принести не могут. Ведь насекомоядные птицы нещадно истребляют гусениц и, конечно, чем ярче они окрашены, тем* легче их найти. Однако такой поспешный вывод не всегда правилен. Многие из ярко окрашенных гусениц имеют отвратительный вкус и запах, и насекомоядные птицы их не трогают. Сигналом, показывающим, что эти гусеницы несъедобны, является их яркая, бросающаяся в глаза окраска. Такую окраску принято в науке называть не покровительственной, или защитной, окраской, а окраской предостерегающей. Своим внешним видом гусеница как бы предостерегает врагов о том, что трогать ее не следует.
      Итак, выгодно иметь окраску под цвет окружающей среды. Но еще выгоднее иметь «костюм по сезону», ибо вместе с сезоном зачастую сильно меняется и окраска среды. Такой одеждой наделен тот «подвижный лист», который мне приходилось наблюдать в Лондонском зоологическом саду. Его зеленый наряд гармонирует с окружающей обстановкой. Со сложенными крыльями и подобранными лапками он похож на совсем молодой, только что выбившийся из почки лист. Но вот наступает осень — серая, лишенная живительных лучей солнца. Поблек и листотел: зеленый цвет крыльев становится буровато-желтым, и его нелегко разглядеть среди пожелтевшей листвы деревьев. Но это еще не все: На листовидных крыльях листотела показываются грязно-бурые пятна, совсем как ржавчина, разъедающая осенний лист.
      Другой пример, не менее интересный. Куропатка летом живет среди скал, покрытых лишайниками. Окраска ее оперения очень похожа на цвет скал и лишайников — серая и пестрая.
      Когда же наступает зима и все вокруг покрывается снегом, тогда меняется и цвет оперения куропатки: она становится совершенно белой.
      Хорошо «одеваться по сезону», но гораздо выгодней для животных обладать способностью менять свою окраску в любой момент применительно к окружающей среде. Таких примеров среди представителей животного царства мы имеем достаточно. Наиболее ярким из них оказывается всем хорошо известный хамелеон (рис. 9). Когда он сидит среди серых камней, то сливается с ними, но вот вы спугнули его. Хамелеон скрылся в зеленой траве. Проходит несколько мгновений — и цвет его такой же зеленый, как окружающая среда. Вы гоните его на толстый бурый ствол дерева, и через несколько секунд зеленый хамелеон уже такого цвета, как кора дерева.
      Обитатели морей — камбала, осьминог и некоторые рачки — обладают такой же удивительной способностью, как и хамелеон. Известно, что в коже этих животных имеются крупные пигментные клетки (хроматофоры), заключающие в себе пигментные зерна. Эти клетки связаны тончайшими нервными волокнами с нервно-мозговым аппаратом животного. Пигментные зерна имеют различный цвет, и в зависимости от перераспределения их в кожных покровах животного получается соответствующая окраска: цветные пятна, полоски, штрихи.
      Под воздействием нервных раздражений пигментные клетки могут менять не только свою форму и объем, но и свое положение — то опускаться в глубь кожных покровов, то выступать на их поверхности. В результате подобных изменений получается та удивительная игра расцветок и оттенков, которую мы наблюдаем у некоторых животных и, в частности, у хамелеона. Если хамелеону залепить воском глаза или перерезать зрительные нервы, то он потеряет способность изменять цвет своих наружных покровов. Эти опыты убеждают в том, что деятельность пигментных клеток у хамелеона находится в непосредственной связи с работой его зрительного аппарата.
      Говоря о формах и красках среди животных, необходимо обратить внимание на одно чрезвычайно важное обстоятельство. Для того, .чтобы листотел, хамелеон, бабочка геликонида и все другие животные, обладающие покровительственной формой и окраской, могли использовать эти приспособления, им необходимо обладать соответствующими среде и обстановке привычками и инстинктами. Поэтому, наряду с покровительственной окраской и защитной формой, у животных развиваются необходимые для использования этих приспособлений инстинкты и повадки.
      Все, что сказано в этом очерке, составляет лишь ничтожную долю того, что можно сказать о красках и формах у животных. Приподнят лишь край завесы, за которой скрывается богатейший арсенал самых разнообразных приспособлений, имеющихся у животных и постепенно выработавшихся у них в многовековой борьбе за существование.
     
      Неожиданные еоратмими человека
      Однажды во время прогулки я заметил на заборе огорода довольно крупную гусеницу — личинку бабочки-капустницы. Заинтересовавшись, я подошел к ней вплотную и был поражен тем, что увидел: вся шкурка гусеницы оыла продырявлена, как решето, из каждого отверстия либо выглядывал, либо выползал «червячок» (личинка). Я распорол ножичком шкурку гусеницы, из нее тут же высыпалось несколько десятков червячков, а от самой гусеницы ничего, кроме шкурки, не осталось.
      Непонятная, загадочная, на первый взгляд, история! Разберемся, в чем тут дело.
      Среди насекомых существует огромное семейство наездников (в нем свыше шести тысяч видов). Это — небольшие, безобидные с виду насекомые с перепончатыми крыльями, состоящие в родстве с осами и пчелами. Все изученные виды этих насекомых ведут паразитический образ жизни и причиняют много неприятностей другим насекомым и в первую очередь бабочкам. От наездников погибла та гусеница, о которой я только что рассказал.
      Гусеница бабочки-капустницы начинает объедать листья капусты сразу, как только выйдет из яйца. Она растет, меняет шкурку, ставшую ей уже не по росту, пока не достигнет нормальных размеров. В это время самки наездников начинают откладывать в их теле яйца. Когда самка наездника приближается к гусенице, она слегка приподнимается, поворачивается в сторону наездника и... плюется (рис. 1). Наездник ловко отстраняется от плевков, садится на спину гусеницы и буравит своим яйцекладом, торчащим на конце его брюшка, в шкурке гусеницы дырочку и опускает в нее яйцо. Затем буравит другую, третью... два-три десятка дырочек, и в каждую откладывает по яйцу, потом перелетает на другую такую же гусеницу, пока не освободится от всех яиц.
      Что произошло с гусеницей дальше, нетрудно догадаться. Из отложенных яиц вылупились личинки наездника, которые росли, питаясь внутренними органами гусеницы. В результате в один прекрасный день из тела гусеницы выбрались наружу десятки личинок, оставив на месте пустую шкурку (рис. 1, б). Эти личинки превратились в куколок, из которых и развилось потом молодое поколение наездников. Самки каждого вида наездников выбирают для откладывания яиц определенные виды насекомых: одни — гусеницу капустницы, дру гие — боярышницы, третьи — личинку какого-нибудь жука, четвертые — тлю и т. д. Каждый вид действует при этом по-своему: одни самки откладывают яйца под кожу своей жертвы, другие — размещают их на коже; некоторые самки откладывают лишь одно яйцо, другие — много яиц; одни помещают свое яйцо в яйцо своей жертвы, вторые избирают для этого гусеницу или личинку, а третьи бу равят своим яйцекладом куколку.
      Она родилась со способностью делать именно так, как делает. Ее поведение есть нечто врожденное: оно рождается вместе с нею, как рождается вся ее организация. Это и есть инстинкт.
      Знакомясь с инстинктами наездников, невольно поражаешься их удивительной способности производить ряд целесообразных действий. Два-три примера покажут это вполне наглядно.
      Перед нами растение, на котором разгуливают зеленые тли. Эти маленькие насекомые питаются соком растения: своим острым хоботком они прокалывают в свежем стебле или листе небольшое отверстие и тянут оттуда сок. Тут же вы замечаете несколько маленьких самок-наездников. Одна из них уже наметила себе жертву: расположилась на тле, подвернула под ее брюшко свой длинный яйцеклад, вытянула его далеко вперед и нащупывает подходящее для укола место. Самка наездника не должна убить тлю, а только парализовать, лишив ее способности двигаться. Одно мгновение — и все готово: укол сделан, яйцо отложено; оно лежит в брюшке тли и будет развиваться. Пройдет необходимый срок, из яйца вылупится червячок, который будет развиваться внутри тли и превратится затем в юного наездника.
      Не менее поучителен другой факт.
      Жучок-вредитель — гороховая зерновка 1 — откладывает яйца в горошинах горохового стручка. Развившиеся из яиц личинки выедают горошину, оставляя лишь пустую оболочку. Эти личинки, в свою очередь, становятся жертвой одного вида маленьких наездников.
      Вот как это происходит.
      Подлетев к стручку, в горошинах которого вывелись личинки зерновки, наездник ощупывает его усиками, затем втыкает в стенку стручка свой яйцеклад и кончиком его нащупывает то место, через которое должна будет со временем выбраться зерновка. Самое трудное сделано: вход к личинке жучка найден. Остается проткнуть ее. Наездник делает это ловко и быстро. Добравшись яйцекладом до личинки жучка, наездник кладет на ее нежное тело свое яйцо. Через некоторое время из горошины вместо жучка вылетает наездник: личинка наездника съедает личинку жука-зерновки: один паразит (наездник) уничтожает другого паразита (зерновку). Это свидетельствует о необыкновенной сложности отношений, которые создаются в природе между живыми существами в результате борьбы за существование.
      Есть в жизни наездников еще более любопытный момент. Одни виды наездников «ополчаются» против других. Взаимоотношения складываются так: самка крупного вида наездников кладет яйца под кожу какой-нибудь гусеницы; когда же из этих яиц выведутся личинки, появляется самка наездника более мелкого вида и внедряет свои яйца уже не в тело гусеницы, а в тело развившихся здесь личинок крупного наездника. Таким образом, личинки одного наездника, становятся пищей для личинок другого наездника.
      Приведенные здесь факты из жизни наездников знакомят нас с паразитизмом — одним из важнейших средств существования многих животных. Эти факты показывают также, какую огромную роль в жизни наездников и в судьбе их потомства играют инстинкты — одно из самых могучих орудий насекомых в борьбе за существование.
      Где же, однако, те неожиданные помощники человека, о которых я обещал вам рассказать?
      Неужели вы еще не нашли этих помощников. Разве наездники, истребляющие ежегодно огромное количество гусениц, тлей и жучков, не являются нашими бессознательными союзниками в борьбе с этими вредителями. Кто из людей может проявить столько терпения и ловкости в борьбе с зерновками и другими жуками, сколько проявляют ее наездники. Кто из нас, глядя на ствол дерева, может догадаться, что под его толстой корой, в определенном месте живет большая жирная личинка жука-вредителя, называемого дровосеком (рис. 2). А между тем самка одного вида наездников инстинктивно отыскивает эту личинку и, пробуравив кору дерева своим длинным яйцекладом, опускает свое яйцо в тело вредителя. Помощь здесь очевидна. Если бы можно было не только оберегать наездников от насекомоядных животных, но и искусственно разводить их в тех местах, где много гусениц и личинок вредителей, то это было бы делом далеко не бесполезным.
     
      Шелювичный червь
      Тутовый шелкопряд известен людям с незапамятных времен (рис. 1). Они приручили его и сделали своим домашним насекомым. Неизвестно, в какой стране впервые стали заниматься разведением шелкопрядов и выделкой шелковых материй: в Китае или в Индии. Достоверно только одно, что шелк в Китае стали выделывать почти 5000 лет назад. Из Китая это искусство перешло в другие страны. В Европе долгое время не имели никакого понятия о шелководстве: ткани получали из Китая и Индии (т. е. из Азии). Жители Азии, считая шелководство прибыльным занятием, держали его в строгой тайне. Однако тайна в конце концов была открыта.
      Византийскому (греческому) императору Юстиниану монахи привезли в подарок тростниковые посохи. Внутри пустых посохов были запрятаны яички шелкопрядов, вывезенные тайком из той страны, где шелководство было заведено с давних времен. С той поры шелководство распространилось в Греции, Италии, Франции и в других государствах Европы.
      В России разведение шелковичных червей впервые началось в 1596 году в селе Измайлове, под Москвой. В настоящее время в нашей стране шелководство широко распространено. В трех республиках Закавказья (Азербайджане, Грузии, Армении) население многих сел почти сплошь занято шелководством. Ежегодно на земном шаре добывается около 70 тыс. тонн шелка.
      Как протекает жизнь шелковичных червей и какой за ними требуется уход?
      В апреле или в мае, когда на тутовых деревьях уже распустились почки, шелковод приступает к выводу шелковичных червей из запаса яичек шелкопряда от прошлого года. Эти яички называются греной. Шелководу нужно оживить грену, то есть из яичек вывести гусениц. Это, разумеется, может произойти и без помощи шелковода: в теплой комнате или на солнце яйца разовьются, и из них выйдут шелковичные червячки. Этим обыкновенно и пользуются в мелких кустарных хозяйствах.
      В больших образцовых хозяйствах грену рассыпают на полочках, помещают в особый шкаф, в котором воздух равномерно нагревается при помощи лампочек. Через восемь или десять дней из яиц начинают выползать червячки маленькие, темнобурые, с блестящей черной головкой, тело их покрыто пучками длинных волос. Новорожденные гусеницы сейчас же начинают есть свежие листья тутового дерева. Вместе с листьями червовод переносит гусениц на другие полочки. Каждая полочка состоит из деревянной рамы, на которую натянута мелкая нитяная сетка. Все полки с червяками расположены на деревянной стойке. Такую стойку с полками называют кормовой этажеркой.
      Получив пищу, червячки с жадностью едят листья дня четыре подряд. С каждым днем аппетит гусениц растет: на второй день после выхода из яиц они съедают вдвое больше, чем в первый, а на третий день и того больше. Проходит четвертый день. Гусеницы значительно подросли. На пятый день они выглядят уже не так, как раньше. В их жизни произошла какая-то перемена. Гусеницы не обращают уже внимания на корм, а бродят по полке. Вот одна из них остановилась, плотно обхватила задними ножками лист, приподняла высоко переднюю часть тела и в таком положении замерла. Червь точно окаменел; он «заснул». Сон этот длится 24 часа, а иногда 36 часов. Вот он уже на исходе: голова червя склонилась на грудь, а грудные ножки вытянулись вперед. Червь пробуждается, медленно распрямляется, все больше и больше вытягивается вперед. Чувствуется, что он старается от чего-то освободиться. Он делает последнее усилие и вытягивается, как палка. Шкурка его не выдерживает и лопается позади головы. Червь начинает «раздеваться» — медленно вылезает из старой шкурки, которая постепенно сползает назад. Под нею уже выросла новая, молодая, очень нежная шкурка. Сбросив старую шкурку, червь успокаивается — он отдыхает. Отдых длится несколько часов, после чего червь снова принимается за еду.
      Так проходит первая полоса в жизни шелковичного червя: пять дней он ест, шестые сутки спит и под конец сна линяет. За первым сном и первой линькой, через четыре дня, наступает второй сон, который длится ровно сутки. К концу второго сна уфоисходит вторая линька, и этим заканчивается второй возраст в жизни шелкопряда.
      Через четыре с половиной дня после второй линьки червь засыпает на сутки в третий раз и вновь линяет. Это время называется третьим возрастом шелковичного червя. Ему остается пройти еще два возраста: четвертый и пятый. Четвертый возраст длится шесть с половиной суток, прожив которые червь засыпает и линяет в четвертый раз. Настает затем и пятый возраст. Теперь червя ждет новая участь.
      Приглядимся к нему внимательнее (рис. 2). Он стал уже совсем большой и во многом изменился. Новорожденный червь темно-бурого цвета, покрыт пучками длинных волос, а выросший червь молочно-белый; он почти голый, лишь кое-где виднеются короткие, едва заметные волоски. Наконец, взрослый червь имеет длину 6 — 8 сантиметров, тогда как новорожденный, по крайней мере, в двадцать,пять раз короче; по весу же взрослый червь почти в девять тысяч раз тяжелее, чем только что вылупившийся. Разница, как видите, большая.
      У взрослого червя восемь пар ног: три пары настоящих (грудных) — и пять пар ложных (брюшных). Ложные ножки совсем не похожи на настоящие: они мягкие и толстые, словно обрубки, и на конце каждой такой ножки имеются мелкие коготки. Голова у червя большая; на ней сидят коротенькие усики. Имеются две пары челюстей, из которых особенно хорошо раз-
      вита верхняя пара, или жвала. У шелковичного червя двенадцать маленьких глазков, которые сидят кучками, по шесть с каждой стороны. Есть у него желудок и кишки, есть сосуды, по которым движется кровь; есть и другие внутренние органы.
      Шелкоотделительные железы помещаются внутри тела шелковичного червя (рис. 3). Такие железы имеются у многих гусениц, но особенно велики и хорошо развиты они у гусеницы шелковичной бабочки. Тут, как видите, две железы. Каждая из них — длинная извитая трубочка, средняя часть которой несколько расширена, а передняя тонкая. Внутри завитков находится особая клейкая жидкость, из которой и образуется шелк. Эта жидкость из завитков каждой трубки притекает к расширенной ее части. Здесь она собирается иногда в большом количестве. Это резервуар, из которого «шелковая жидкость» выходит наружу. Резервуар каждой железы переходит в длинный тоненький проток (трубочку). Оба протсща сходятся в голове и открываются отверстием на нижней губе шелковичного червя. Когда ему нужно приготовить шелковину, он выпускает из железы жидкость. Две струйки выходят из резервуаров, текут по обеим выводным трубочкам, выходят наружу, вытягиваются и застывают; из них образуется шелковина — тоненькая парная шелковая нить.
      Шелковину выделяет не только взрослая гусеница, но и молодая. Как только шелковичный червь вылупится из яиц, он уже может выделять шелковую нить. Всякий раз, как червю грозит опасность свалиться с этажерки, он мигом выпускает шелковину и повисает на ней, точно паук на паутине. Попробуйте столкнуть червя осторожно с полки или с ветки, на которой он кормится, и вы увидите, что червь не упадет, а повиснет на шелковой нити, один конец которой он прикрепляет к тому месту, где только что сидел.
      Шелковая нить нужна червю и для другой цели. После каждого сна червь сбрасывает с себя свою шкурку, т. е. линяет. Перед тем как заснуть, он каждый раз окутывает свои ножки шелковиной и прикрепляет их к тому предмету, на котором засыпает. Когда же, проснувшись, он станет линять, то шелковина, придерживая его за ножки, тем самым помогает ему вылезть из старой шкурки.
      Что же происходит с шелковичным червем в пятом возрасте? После четвертого сна червь линяет и опять принимается за еду. Но с каждым днем он ест все меньше и меньше и, наконец, перестает брать пищу. Шелковичные железы его переполнены жидкостью; из сосочка на нижней губе обильно выделяется шелк; червь беспокойно ползает по полке, а вслед за ним по листьям волочится длинная шелковая нить. «Ну, настала пора!» — думает шелковод и размещает на полках кормовой этажерки, вдоль ее боковых стенок пучки из древесных прутьев — коконники (рис. 4).
      Червь быстро вползает на коконник, останавливается и сейчас же начинает работу. Уцепившись покрепче брюшными ножками за один из прутиков, червь закидывает голову то вправо, то влево, то назад и прикладывается нижней губой к различным местам коконника. Вскоре вокруг червя образуется довольно густая ткань из шелковины, которую он все время выпускает. Но это еще не постройка: это основа будущей постройки. Червь помещается посередине основы. Шелковые нити поддерживают его в воздухе; они служат тем местом, к которому можно будет прикрепить готовый кокон. И вот червь начинает завивать кокон. Он быстро вертит головой и выпускает шелковую нить. Нить кольцами ложится вокруг его тела. Одно кольцо тесно прилегает к другому. Работа быстро подвигается вперед. Еще немного — и кокон почти готов. Но стенки его пока чрезвычайно тонки. Сквозь них можно различить, как червь-шелкопряд безостановочно продолжает свою работу. Стенки кокона становятся все толще и толще. Один слой шелковых петель располагается под другим. Работника уже не видно. Прошло три дня и три ночи с тех пор, как он трудится без передышки; проходят и четвертые сутки. Кокон совершенно готов. Тогда червь засыпает. Это его последний сон. Как он отощал! Да и немудрено: ведь он выпустил из своего тела шелковину длиной от 800 до 1000 метров.
      Легкое ли дело отделить такое количество шелка — целый километр! А сколько раз для этого нужно было мотнуть головой. Если на каждую петлю кокона приходится по четыре сантиметра шелка, то червяку нужно сделать двадцать четыре тысячи петель, чтобы свить только один кокон. А сделать двадцать четыре тысячи петель — это значит столько же раз мотнуть головой. Ну, как тут не устать и не отощать?
      Спит червь в своей шелковой колыбели, а тем временем с ним происходит большая перемена: сменив кожу в пятый раз, червь выходит из старой шкурки уже не гусеницей, а куколкой. Он совсем не походит на гусеницу. Это скорее некоторое подобие бабочки, но далеко еще не бабочка. Куколке, в свою очередь, предстоит претерпеть целый ряд новых изменений, прежде чем она сделается бабочкой. Когда бабочка уже готова, ей нужно сбросить с себя шкурку, которая прикрывает куколку. Но вот и это свершилось. Теперь в коконе сидит живая бабочка.
      Недолго, однако, остается бабочка в своей темнице. Могучий инстинкт жизни, руководивший всеми поступками маленькой гусеницы, пять раз менявшей кожу, устроившей прочный кокон, с новой силой проявляется в насекомом. Бабочка стремится на волю. Но, чтобы выйти на свободу, нужно продырявить кокон. Будь у бабочки такие же острые челюсти, как у гусеницы, это было бы нетрудно сделать. Но дело тут обходится без челюстей. Отверстие в темнице пробито. Кокон опустел. Бабочка очутилась на свободе. Как же это произошло?
      В то время как она сидела в коконе, в ее теле накопилось много едкой жидкости. Бабочка смочила этой жидкостью кончик кокона изнутри, шелковинки размякли в этом месте и расползлись: образовалось окно, и пленница выкарабкалась на волю. Одновременно с нею вышли бабочки и из других коконов. Одни из них самцы, другие — самки.
      Вскоре у них начинается брачная пора. Тогда шелковод сажает пары в особые мешочки, сшитые из марли. В мешочках каждая самка откладывает от 300 до 600 яиц.
      Только что отложенное яичко светло-желтого цвета; затем оно темнеет и принимает пепельный цвет. Содержимое яичка также меняется. Недели через три после того, как яичко было отложено, в нем можно уже заметить маленький зародыш. Это будущий шелкопряд. Всю зиму зародыш остается без изменений в яйце. Весной же он превращается в гусеницу, которая, как мы уже знаем, проклевывает скорлупку яйца а выходит наружу. Такова жизнь тутового шелкопряда: яйцом этот круг начинается, яйцом же и заканчивается.
      Шелковичных червей разводят из-за коконов. Когда все коконы готовы, их снимают с коконников. Большая часть коконоз идет на шелк, а меньшая остается для выведения шелковичных бабочек.
      Коконы отличаются и по форме, и по величине, и по цвету. Коконы имеют самую разнообразную форму: овальную, круглую, с острым концом или с перетяжкой посередине. Самые мелкие коконы имеют в длину полтора-два сантиметра, тогда как длина наиболее крупных достигает четырех и более сантиметров. По цвету коконы бывают совершенно белые, лимонножелтые, золотисто-желтые, темно-желтые с красным отливом и зеленые в зависимости от породы шелковичных червей. Так, например, одна порода тутового шелкопряда — полосатая — прядет прекрасные белые коконы, а другая — без полос — прядет великолепные коконы золотисто-желтого цвета.
      Те коконы, из которых выходят бабочки, для шелководства не годны: шелковина их испорчена, разорвана в том месте, откуда выходит бабочка; остальные коконы можно размотать. Однако, чтобы из них не вышли бабочки, их нужно прежде всего заморить. Для этого коконы обдают горячим паром. От пара заключенная в коконе куколка умирает, и бабочки из нее уже не получится. Когда коконы размотаны, из шелковинок сучат шелковые нитки, а из ниток ткут шелковые материи.
      Шелковичные черви подвержены болезням, от которых они норой гибнут в огромных количествах. Самая страшная болезнь шелковичных червей — пебрина. Лет сто назад эта болезнь вдруг началась во Франции и уничтожила миллионы шелковичных червей. Шелководство упало. Шелк сильно вздорожал. Болезнь между тем росла, переносилась и в другие страны, попала в Россию; болезнь грозила уничтожить шелководство во всей Европе. Но благодаря открытию великого французского ученого Пастера с этой болезнью удалось справиться.
      Оказалось, что болезнь вызывают микробы. Как только они проникают в тело гусеницы, она начинает плохо расти, становится вялой, цвет кожи ее темнеет, и на ней показываются черные пятна. Больная гзгсеница либо умирает, не успев свить кокона, либо строит себе маленький, жалкий, уродливый кокон, в. котором и превращается в бабочку. Такая бабочка несет в своем теле заразу, и если рассмотреть под микроскопом отложенные ею яйца, то в них окажется множество микробов, которые вызывают пебрину. Гусеницы, вышедшие из таких зараженных яичек, заболевают и заражают здоровых.
      Чтобы черви не заболели пебриной, для вывода следует брать яйца только от здоровых бабочек. Если же болезнь уже проникла, здоровых червей нужно сейчас же перенести на новую полку, со свежим кормом, иначе они также заболеют. Ни в коем случае не надо держать здоровых червей в том же помещении, где находились больные черви.
      Помимо пебрины шелковичных червей донимают порой и другие повальные болезни. Из них самая опасная — мускардина, или окаменение. Червь, заболевший мускардиной, перестает есть, принимает такое положение, как во время линьки, и околевает. Труп его твердеет, каменеет и покрывается белым налетом, точно его обсыпали порошком мела. Если собрать такой налет и рассмотреть под микроскопом, то можно увидеть, что это зародыши (споры) плесневого грибка — микроорганизма, не видимого простым глазом. Когда эти зародыши попадают в организм здорового червя, то из них вырастают плесневые грибки. Эти грибки заполняют и разъедают все тело червя, он заболевает и умирает.
      Более устойчивым к болезням оказался дубовый шелкопряд. Его коконы дают более грубый и крепкий шелк, идущий на изготовление чесучи. Гусеницы дубового шелкопряда питаются дубовыми листьями, откуда и получили свое название.
      Бабочки дубового шелкопряда значительно крупнее и красивее скромных с виду белых бабочек тутового шелкопряда (рис. 5). Они окрашены в коричневато-белый цвет, самки светлее, самцы темнее; на крыльях по четыре крупных, изящных каемчатых глазка. Самки крупнее самцов, менее стройные и подвижные.
      Жизнь этих бабонек, как и всех бабочек вообще, коротка. Едва появившись на свет, самка вступает в брак с самцом и дня три спустя начинает откладывать яйца. Кладка яиц продолжается три дня, и за это время откладывается — то кучкой, то врассыпную — 200 яиц. После этого самка вскоре погибает.
      Через 8 — 10 дней в теплую погоду (при температуре 26 — 28°С) из яиц выходят крошечные черные гусеницы, покрытые волосками. С этого момента начинается довольно длительный и кропотливый уход за ними. Гусеница растет долго, месяца полтора, пока не достигнет предельного роста (длина взрослой гусеницы 7 — 8 сантиметров). За это время она линяет столько же раз, сколько и тутовый шелкопряд, но, в противоположность тутовому шелкопряду, после первой линьки она бывает не белого, а ярко-зеленого цвета, с большой бурой головой.
      Питается эта гусеница дубовыми листьями. В Китае, как только гусеницы народятся, их вместе с дубовыми листьями кладут в корзины и несут в рощицы из дубового кустарника, где они и живут на поле под присмотром сторожей, которые следят, чтобы червей не поклевали птицы и чтобы они всегда имели в достаточном количестве свежие, еще не тронутые листья.
      Когда приходит пора вить коконы, дубовый шелкопряд ведет себя не так, как тутовый. Для него не надо готовить особых коконников: он устраивается с коконами тут же, на увядших кормовых ветках. Прежде чем начать вить кокон, дубовый шелкопряд скрепляет шелковинкой края двух-трех сухих листьев, из которых получается нечто вроде гнезда, где и закладывается первая редкая основа кокона, а затем выводится и самый кокон.
      Жизнь в коконе длится дней десять. За это время гусеница превращается в куколку, а куколка в бабочку, которая, проделав в коконе отверстие, выходит на волю. При выходе она выглядит неважно: мокрая, со смятыми крыльями, совсем не похожая на красивого дубового шелкопряда. Чтобы подсохнуть и расправить крылья, бабочки взбираются на верхушки веточек. Едва успев оправиться, шелкопряды начинают спариваться, а затем откладывают яички. Такова жизнь дубового шелкопряда.
      Стоит ли разводить в наше время шелковичных червей? Может быть, шелк, ради которого выкармливают капризную, подверженную многим болезням гусеницу, всего только барская прихоть, предмет праздной и бесполезной роскоши?
      Опыт доказывает, что это неверно. Шелковые ткани обладают многими чрезвычайно ценными качествами. Они прочны — этим обеспечивается их долгая служба. Волокна шелка — это тончайшие трубки, наполненные воздухом; поэтому шелк легок и отлично сохраняет тепло. Шелк поддается равномерному
      окрашиванию — не все материи обладают этим свойством. Наконец, шелковые ткани принадлежат к числу самых красивых. Красота и прочность шелка вызвали многочисленные попытки удешевить его, найти ему подходящий заменитель.
      Производству естественного шелка в СССР уделяется очень большое внимание. Разведение шелковичных червей, как отрасль хозяйства, захватывает все новые области нашей страны. Шелк, считавшийся прежде только предметом роскоши, находит себе применение в разных областях: в медицине — при операциях швы ран сшиваются только шелковыми нитками; в авиации — парашюты, оболочки воздушных шаров, стратостатов делаются из естественного шелка, наиболее прочной и легкой ткани. Вот почему сырье для самых лучших шелковых тканей нам еще продолжают давать шелковичные черви.
     
      Друзья я враги человека
      в сельском хозяйстве
      Майский жук — жестокий бич деревьев. На дворе стоит теплый майский вечер. В саду, среди ябло невых, сливовых и вишневых деревьев, носится множество крупных жуков. Тяжело рассекая крыльями воздух и громко жужжа, перелетают они с дерева на дерево, кружатся, ударяются о ветки, падают на землю и вновь, после долгих усилий, поднимаются в воздух. По мере того, как надвигается ночь, жужжание затихает. Ночью жуки висят на деревьях и кустах, подтянув под брюшко лапки. Но вот взошло солнце и пригрело жуков. Они зашевелились и принялись за свое разрушительное дело. Заработали их твердые, острые челюсти. Переползая с ветки на ветку, они пожирают листву и почки. Многие из деревьев совсем оголились; на других листва наполовину изъедена и попорчена.
      Если бы все эти бесчинства ограничивались только садом! Посмотрите, что делается в ближайшем лесу и в пше! Тут целые полчища таких же жуков. Они расположились на дубах, кленах, каштанах, ивах и тополях, на кустах шиповника, на колосьях ржи и на стеблях сурепицы — и всюду производят опустошение; а растения, лишенные листьев, болеют, чахнут и гибнут...
      Но кто же эти прожорливые создания? Их называют майскими жуками, или хрущами. Это довольно крупные жуки (рис. 1). По внешнему виду они ничем не выделяются среди своих собратьев-жуков, зато жизнь их проходит очень любопытно.
      Во время вечерних прогулок самцы спариваются с самками. Вскоре после брака самка откладывает яйца в сухой, рыхлой почве в саду, в лесу или в поле. Самка забирается в землю, вырывает там довольно глубокую норку и опускает в нее кучку яичек, каждое величиной с конопляное зерно. Покончив с кладкой яиц, самка умирает тут же под землей. К тому же времени погибают и самцы.
      Проходит недель пять-шесть. и из яичек выклевываются маленькие личинки — безглазые, грязновато-белого ; цвета, с острыми челю- стями и шестью короткими ножками. С этой минуты у человека объявляется жестокий враг!
      Вся жизнь личинок, пока они не превратятся в настоящих взрослых майских жуков, проходит в земле, где они прокладывают для себя дорожки и объедают молодые корешки деревьев, кустарников и трав.
      Первое время личинки держатся друг подле друТа. Но вот настают
      холода, и они разбредаются. Каждая личинка уходит, глубже в землю, делает для себя просторную норку и .засыпает. Лучи весеннего солнца вновь пробуждают ее к жизни. Личинка просыпается, вылезает из норки, поднимается повыше, ближе к корешкам растений. Аппетит у нее прекрасный. Она ест и растет. Вскоре ей делается тесно в старой шкурке. Личинка начинает линять: шкурка, одевающая тело, трескается, и линийка сбрасывает ее с себя. Теперь у нее новая, более просторная шкурка, которая выросла под старой. Личинка принимается за еду, опять растет. С наступлением второй зимы она закапывается в землю и зимует до следующей весны. Второй и третий год жизни проходят так же, как и первый: личинка истребляет, корешки, растет, линяет и вновь впадает в зимнюю спячку.
      Наступает четвертый год. Личинка уже совсем большая — длиной около 4 сантиметров. Дерево, возле корней которого она пристроилась, зачахло и вот-вот погибнет: ведь прошло- ровно три года с того времени, как наша, личинка принялась грызть корешки и корневые мочки этого дерева!
      Вот и конец августа. Личинка в последний раз уходит вглубь. Здесь она строит для себя удобную камеру величиною с грецкий орех, оштукатуривает ее гладко своим собственным пометом и еще раз линяет. Но тут из-под шкурки выходит уже не личинка, ;а «куколка».. У куколки нет ни настоящих ног, ни глаз, ни крыльев, ни рта. Она ничего не ест, не движется,
      а только дышит. Приближается зима, а куколка тем временем постепенно незаметно преображается в настоящего жука. В начале зимы в камере нет уже куколки: вместо нее сидит молодой жук; он ждет, когда настанет для него желанный час свободы. Этот час приходит. В конце апреля, а чаще в мае, жук покидает свою темницу-колыбельку и выходит из-под земли на свет. Так рождается майский жук.
      Итак, вы видите, что хрущ вдвойне опасен для растений: в то время, как он сам истребляет листву растений, его недоразвитое потомство (личинки) уничтожает корни.
      Как же избавиться от такого опасного врага? Советуют стряхивать (не сильно, чтобы не разлетелись) жуков с деревьев ранним утром, когда они не успели еще очнуться от холода, затем собирать их и уничтожать. Средство, бесспорно, очень хлопотное, но зато самое верное. Известно, что однажды в Германии собрали таким образом свыше 320 миллионов штук майских жуков
      А как быть с личинками? Если вскопать почву, в которой завелось много личинок майского жука, да так, чтобы личинки очутились на солнечном припеке, то они погибнут сами, так как солнечный свет им очень вреден2. Некоторые четвероногие и пернатые питаются хрущами и их личинками: эти животные справляются с нашим врагом несравненно лучше, чем мы. Об этих животных будет сказано в дальнейшем.
      Медведка. На поле, в огороде и в саду живет еще один враг человека. Это — медведка, довольно крупное насекомое, родственное кузнечику и сверчку (рис. 2). Посмотрим, как живет медведка.
      Ее владения находятся в земле, чаще всего в рыхлой и сухой почве. Открыть то место, где помещается жилище медведки, нетрудно. Медведка питается главным образом корешками растений. Растения от этого желтеют и сохнут. Если в саду или на огороде вы встретите небольшие площадки земли, на которых растения зачахли и пожелтели, то, возможно, тут и распо ложены владения медведок.
      В конце июня самцы и самки спариваются. После этого самки приступают к постройке своих подземных квартир. Самка прокапывает в земле несколько отвесных ходов, которые спускаются вниз винтом. Один из ходов на конце сильно расширен. Это и есть гнездо. Оно похоже по форме и величине на
      1 Когда майские жуки интенсивно питаются листьями различных деревьев, применяется опыление деревьев ядовитыми химическими веществами — дустом, гексанолом и др. (В этом очерке примечания сделаны составителями.)
      2 Лучшее действие оказывает перепашка почвы у корней деревьев с внесением в почву различных химических ядов.
      куриное яйцо. Внутренние стенки гнезда хорошо выглажены, словно оштукатурены. От этой камеры идут в разные стороны подземные галереи: одни из них идут прямо, другие спускаются отвесно в более глубокие слои почвы. Покончив с устройством гнезда и отложив в него штук 200 или 300 зеленовато-желтых яичек, медведка-самка забирается в один из ходов неподалеку от гнезда и караулит яички до тех пор, пока из них не выведется молодь. Новорожденные медведки ничем не отличаются от своих родителей: они только гораздо меньше их, не имеют крыльев. Первые три-четыре недели своей жизни молодежь держится тесной гурьбой и не уходит далеко от гнезда. В это время вред, причиняемый ими, не очень велик: молодые медведки питаются гниющими остатками растений (перегноем) или же объедают корешки только тех растений, которые растут подле гнезда. В конце июля они линяют в первый раз; в конце августа происходит вторая линька, а недели через три или четыре, т. е. во второй половине сентября, они линяют в третий раз. После каждой линьки медведки становятся крупнее, проворнее, прожорливее. Они усердно копаются в земле, разбредаются во все стороны, прорывают новые ходы, — словом, значительно расширяют пределы своих владений и приносят большой ущерб сельскому хозяйству. Молодые саженцы в саду, овощи на огороде, картофель в поле — все эти растения страдают от того, что корешки их становятся добычей медведок.
      Вскоре после третьей линьки юные медведки зарываются поглубже в почву и засыпают на зиму. Весной они просыпаются, линяют четвертый раз и получают зачатки крыльев; к июлю они становятся взрослыми. В общем, как видите, нужен целый год, чтобы из яичек медведки получилось взрослое вполне зрелое потомство.
      О жизни и нраве медведки остается сказать немного. Медведка часто показывается и на поверхность земли, но при первом же подозрительном шорохе быстро прячется в свою норку, так как она очень осторожна и пуглива. Иногда, разыгравшись, она пытается даже вспорхнуть. Однако слабые крылья не в силах удержать в воздухе ее грузное тело, и потому она летает прескверно, невысоко и быстро валится на землю.
      Самое замечательное в строении тела медведки — это ее передние ноги,- Они небольшие, но очень сильные и отлично
      приноровлены к копанию в земле. Лапка ноги похожа на широкую лопату с зазубринами, которой можно с большим успехом и рыть землю и срезать корешки.
      Обжорство медведки не имеет границ. Помимо корешков, она питается различными насекомыми. Самка, которая так старательно оберегает своих детенышей, не прочь в то же время и полакомиться ими.
      Когда узнаешь, как много вреда сельскому хозяйству могут причинить медведки, то, разумеется, спросишь: а как же бороться с таким врагом?
      Проще всего, конечно, раскапывать гнезда и истреблять взрослых медведок, их яйца и детенышей. Применяется и другое средство. В почву зарЬшают с осени комки конского навоза. Навоз привлекает к себе медведок. Весною навоз выкапывают снова, а с ним вместе и медведок; все это сжигают. Гнезда медведок заливают смесью из дегтя, скипидара и воды: такая смесь убивает их 3.
      Хлебный жук-кузька. Перейдем теперь к вредителю, более опасному, чем майский жук или медведка. Зовут его хлебным жуком, или просто кузькой (рис. 3). Вся его жизнь длится каких-нибудь тридцать дней, не больше; съедает он за день шесть-семь ржаных или пшеничных зерен. Кажется немного, а между тем сколько вреда он причиняет людям! Вся беда в том, что кузьки страшно плодовиты и нападают на хлеб не в одиночку, а целой армией, в которой иногда можно насчитать не один десяток тысяч грабителей.
      Познакомимся же с кузькой поближе.
      На пашне, в земле, на глубине 10 — 12 сантиметров заложены кучками небольшие белые яички. Каждое яйцо не крупнее конопляного зерна, а в каждой кучке их от 5 до 50 штук. Прошло уже дней 18 или 20 с того времени, как эти яйца были положены в землю. Скорлупки их потрескались, и из каждого яйца выползла белая личинка с рыжей головой. Личинки ползают в земле, подбирают кусочки перегноя, а иногда и мелкие корешки злаков, растут, линяют и вновь растут. Так идет их жизнь почти два года подряд. За это время личинки успевают перелинять четыре раза. Пока они почти безвредны. Но вот личинки уходят в землю несколько глубже. Каждая из них делает себе каморку и в ней линяет последний раз. Из личинок теперь получились куколки, из которых вскоре выйдут взрослые насекомые.
      А хлеб уже начал колоситься: недели через две зацветет. Прошли две недели. Колосья яровой пшеницы в полном цвету: не сегодня-завтра завяжутся зерна. Вдруг на один из колосьев садится небольшой жук с темно-зеленым телом, которое густо покрыто беловатыми волосками, и с блестящими надкрыльями бурого цвета. Это жук-кузька. Он только что покинул свое подземное жилище и вышел на поверхность почвы. Сейчас же показался и второй жук, а там третий... десятый... посыпали, как из решета. Ползут они по стеблям вверх, толкаются, спешат на пир, облепляют колосья и принимаются за еду. Хрустят молодые зерна у них под челюстями, все больше и больше осыпаются и беднеют с каждым днем колосья; а жуки не унимаются и продолжают грабеж. Особенно усердствуют они в теплые солнечные дни. Каждый вечер сползают они с колосьев на землю, а утром вновь поднимаются к своим житницам и опустошают их. Так могут погибнуть целые поля пшеницы, ржи и ячменя.
      Настают последние дни жизни хлебных жуков. Самцы вступают в брак с самками и вскоре после этого умирают. Оплодотворенные самки уходят в землю, откладывают там яички и там же околевают. Но гиб!ель жучков не облегчает положение: они успели уже причинить большие убытки посевам и к тому же заложили в почву множество яичек, из которых со временем выведется новая ватага грабителей.
      Крестьяне раньше спугивали жуков с полей канатами или же просто собирали руками и истребляли. Есть, однако, и другое испытанное средство. Известно, что яички и личинки хлебного жука не выносят морозов и погибают, а куколки, наоборот, гибнут от ярких солнечных лучей. Значит, если перепахать поле, зараженное яичками и личинками кузьки, поздней осенью или ранней весной, когда еще стоят морозные дни, то можно надеяться, что яички эти и личинки, очутившись на поверхности земли, не выдержат холода и погибнут. То же самое произойдет и с куколками кузьки, если мы вывернем их на поверхность почвы при вспахивании в то время, когда куколки только чю образовались из личинок и вскоре должны будут превратиться в настоящих жуков4.
      Саранча перелетная. Другой вредитель — саранча, еще более ужасен. Об опустошениях, произведенных саранчой, повествуют летописцы с давних времен, ибо многомиллионная рать саранчи способна уничтожить до тла сотни и тысячи гектаров хлеба. В России до революции часто страдали от саранчи южные губернии. Побережье Черного моря в тех местах, где впадают реки Дунай и Кубань, считалось очагом, откуда надвигались временами на Русь несметные тучи саранчи.
      Есть несколько различных видов саранчи. Они отличаются друг от друга главным образом по цвету тела и твердых над-крыльев. Цвет африканской саранчи — желтый; итальянская саранча — беловатого цвета, испещрена множеством бурых крапинок; а тот вид, который чаще всего делал набеги на поля южной России, отличается зеленоватым цветом.
      Внешне саранча напоминает обыкновенного кузнечика (рис. 4); да и жизнь ее в общем протекает примерно так же, как у кузнечика скакуна.
      Июнь и июль — брачное время для саранчи. Сейчас же после брака самками овладевает какое-то беспокойство. Они рыщут по земле и ищут, куда бы положить яйца. Для этого нужна рыхлая почва. Но вот место найдено. Самка вырывает небольшую ямку и закапывает в нее кучку яиц, числом от 60 до 100 штук. Яйца зимуют в почве, а к весне из них вылупляется молодая саранча, внешне такая, как и взрослая, только значительно меньше по величине, без крыльев, и более темного цвета. Взрослая саранча к этому времени погибает. Недели две молодая саранча остается там, где появилась на свет. Объев все кругом, она пускается странствовать пешком. Саранча передвигается густым потоком шириной в два и более метра. Цель путешествия — поиски обильного, свежего корма. Найдя обширные, зеленеющие поля и луга, пешая саранча принимается за «работу». Особенно прожорлива она после третьей линьки. Проходит и третья и четвертая линька. С каждой новой линькой юные грабители становятся все крупнее и прожорливее.
      Настает пора зрелости. Молодежь взбирается на стебли растений и линяет в последний раз. Теперь это уже крылатая саранча. Расправив крылья, молодое поколение снимается с места. Через несколько минут в воздухе несется уже целая туча саранчи5. Она летит к еще нетронутым полям. Добравшись до них, саранча опускается. Прощай все надежды на урожай! Саранча поглотит все до последней травинки! Через несколько часов на поле не останется ни одного колоса, ни одной соломинки. А грабители вновь снимутся е места и полетят на новое пастбище.
      Во время своих странствий пешая саранча проходит большие пространства. Крылатая саранча также делает большие перелеты. Иногда ее заносит ветром в море, где она и гибнет.
      При встрече с таким многочисленным врагом невольно подумаешь: как уберечься от его разрушительных деяний? Как спасти свои сады, огороды и поля?
      Чтобы уничтожать саранчу, советуют выворачивать неглубокой вспашкой яички саранчи из почвы и уничтожать их; давить саранчу катками, или же выгонять на поля и луга домашний скот, чтобы животные затоптали и пожрали саранчу; собирать метлой саранчу в кучи и сжигать 6.
     
      Гессенская муха. Рассказывая о вредителях, которые истребляют пшеницу и рожь, следует поговорить о гессенской мухе, хлебном пилильщике и хлебном черве.
      Хлеб в поле иной раз ложится, точно по нему прошелся скот или прибил его к земле сильный град: стебли вянут, надламываются и сгибаются к земле, в особенности после ветра, без всякой видимой причины. Виной этому маленькая черная мушка с длинными ножками и усиками. Называют ее то хлебным
      6 Крылатая саранча летит обычно густой тучей на высоте от 2 до 10 и больше метров над землей. Облако это бывает до 2 километров шириной и до нескольких сот метров высотой.
      6 Теперь в нашей стране саранча не является тем страшным вредителем, каким она была в недалеком прошлом: в этом заслуга советских энтомологов, разработавших способы механического, агротехнического и химического уничтожения ее на огромных площадях. Для этого применяются отравленные приманки, опыливание, опрыскивание ядами при помощи самолетов, подымающихся иногда очень высоко над тучей летящей саранчи.
      комариком, то гессенской мухой (рис. 5). Второе название — гессенская муха — дали насекомому американцы. Они предположили, что гессенская муха попала в их страну вместе с багажом немецких солдат (из Гессена), когда те прибыли в Америку в 1776 году. Однако это напраслина: хлебный комарик жил издавна и в Америке и в Европе, так что завозить его в Америку не было никакой надобности.
      В мае, когда яровой хлеб уже достаточно поднялся, самки хлебного комарика откладывают от 80 до 100 яиц, размещая их по два на листья ржи или пшеницы. Если погода теплая, то уже через неделю из яичек выклевываются маленькие, голые, безногие личинки. Они сразу же забираются в промежутки между стеблем и основанием (влагалищем) листа, выбирая для этого или прикорневые листья, или же нижние узлы на стеблях. Они высасывают и разрушают стебель: соломина увядает, съеживается и, наконец, гибнет 7.
      К сентябрю вместо личинок на хлебном поле мы находим уже молодое поколение мушек. Они носятся в воздухе и ищут, где бы им положить яички. Самое подходящее место, конечно, озимые хлеба. По примеру своих родителей молодые мушки кладут яйца на листьях пшеницы и ржи. Из яиц довольно скоро выходят личинки, которые поражают озимые всходы. Однако они не успевают дорасти до настоящих мушек: наступающие холода вынуждают их зимовать в виде куколок в особых чехликах, или мешочках, которые образуются из их собственной шкурки. С наступлением теплых дней (в апреле и мае) из мешочков выходят новые мушки.
      Итак, хлебный комарик — он же гессенская муха — дает за год два молодых поколения (один раз — весной, другой раз — в начале осени). Это очень печально, потому что от их разрушительной работы гибнут, таким образом, не только яровые, но и озимые посевы.
      Где завелась гессенская муха, там нужно бороться с ней. Сняв хлеб, следует закопать поглубже в почву оставшуюся на
      7 Надо заметить, что хлеб иногда «ложится» и без участия насекомых, например, от сильного ветра при мягкой соломе в мокрые годы.
      Рис. 5. Гессенская муха (а), вздутие на стебле (б). Насекомое сильно увеличено
      корню солому:, в земле личинки погибнут. Еще лучше сжать хлеб повыше от земли, а оставшуюся солому сжечь. Лучше сеять озимь попозже, чтобы комарик не имел места для кладки яиц: важно, чтобы озими взошли тогда, когда пора кладки яиц для мушек ужё пройдет 8.
      Хлебный пилильщик. Иногда хлеба могут «полечь» не от гессенской мухи, а от хлебного пилильщика. Это один из тех врагов, с которым не мешает основательно познакомиться.
      Величиной он с комара, да и по форме несколько похож на него. Однако родичем комару, даже далеким, пилильщик не приходится: у комара два крыла, а у пилильщика их четыре. Голова у пилильщика круглая с большими глазами навыкат; брюшко длинное, тонкое, блестяще-черного цвета; крылья узкие, очень нежные, бесцветные, с жилками темного цвета.
      Пилильщик — подвижное создание — любит свет и тепло, кормится медом и потому носится среди цветов, собирая с них взяток: вреда он сам по себе никому не приносит. Зато личинка его очень вредна: от нее-то и страдают посевы. Дело в том, что самки пилильщика кладут свои яички в стебли пшеницы, ржи и ячменя. Для этого у каждой из них на конце брюшка имеется остроконечный придаток (яйцеклад), которым самка буравит соломину, чтобы отложить внутрь стебля яички. Яиц она кладет немного, штук 12 — 15, и размещает их так, чтобы на каждый стебель пришлось не больше одного яйца; при этом выбирает верхние колена стебля.
      Как только из яйца выклюнется личинка — безногая, белая с желтой головой, — колосья и стебли злаков начинают страдать. Личинка не сидит на месте. Она подгрызает внутренние части стебля и постепенно опускается, переходя из верхних колен в нижние (стебель у злаков коленчатый, с узлами). Стебель от этого портится. Соки из почвы не доходят до колоса; колос плохо питается и выглядит совсем хилым, зерна не наливаются. Хлеб в конце концов при сильном ветре или после проливного дождя полегает, словно подкошенный у корня. Это случается по большей части тогда, когда личинка пилильщика добирается до нижнего стеблевого колена. Тут она зимует, а весной делает для себя тонкий шелковистый кокон, в котором преобразуется в куколку. Недели через две после этого из куколки образуется уже взрослый пилильщик (рис. 6), который продырявливает кокон и выбирается на свободу.
      Личинка пилильщика зимует в той части стебля, которая после жатвы остается на корню. Останься она в одном из верхних колен, ее бы сняли вместе с хлебом. Солома идет либо на
      8 Гессенская муха меньше повреждает твердые сорта пшеницы поэтому на зараженных ею участках лучше высавать эти сорта.
      корм, либо на подстилку домашнему скоту: и в том и в другом случае личинка погибла бы. Если же она остается на корню, жизнь ее вне опасности. Однако агроном, знающий, где зимуют личинки пилильщика, не оставит их в покое. Он поступит так: как только уберут хлеб, сейчас же выжжет жнивье. Это самое лучшее средство уберечь посевы от пилильщиков. А еще разумнее будет, если он сначала выкорчует железной бороной корни вместе с остатками соломы, и все это предаст огню. Тут уж от врага один лишь пепел останется, да и тот развеет ветер! 9.
      Хлебный червь. Охотников поживиться нашим хлебом среди животных наберется достаточно: всех и не перечтешь. Впрочем, не все они одинаково опасны. Из их числа особенно плохую славу приобрел хлебный червь 10.
      Есть бабочка, называемая озимой совкой или совиноголов-кой (рис. 7). Невзрачная с виду, с большими блестящими глазами, как у совы, она, подобно сове, бодрствует по ночам. Лишь только настанет день, совка забирается куда-нибудь поглубже в траву и отдыхает здесь до вечера. Эта бабочка не была бы выделена из тысячи других бабочек, если бы не ее гусеницы — хлебные черви (иначе еще — озимые черви).
      Совка откладывает свои яйца в пахотную почву, и из них вскоре выходят гусеницы. Пока гусеницы малы, большого вреда они не приносят, потому что кормятся перегноем и только отчасти мелкими корешками растений. Но вот гусеницы подросли. Каждая из них имеет в длину около двух сантиметров, а то и больше. К этому же времени пробиваются и озимые всходы Сочная зелень озими манит к себе гусениц — не напрасно же окрестили их озимыми червями! Они начинают работать челю-
      Рис. 6. Пилильщик: взрослое насекомое (а), личинка (б); нижнее колено стебля, в котором личинка зимует и преображается в куколку (в)
      9 Большое значение имеет также ранний сев яровых и их яровизация. Чем раньше убрать хлеб, тем меньше будет потерь от хлебного пилильщика.
      10 Хлебный червь может жить на многих видах растений, принося большие потери как сельскохозяйственным растениям, так и лесным
      питомникам.
      стями, иной раз весь посев объедают дочиста. На день они закапываются в землю, а как стемнеет, сейчас же вылезают и принимаются за еду.
      Придут морозы, гусеницы запрячутся еще глубже в землю, туда, где потеплее, на всю зиму, вплоть до весенних теплых дней.
      Потом они опять выйдут наружу, съедят все то, чего не успе ли истребить за осень, а там примутся строить себе в земле каморочки, где им и надлежит превратиться в куколок. Куколки недель через пять или шесть сбросят с себя чехлики и выползут из заточения на свободу в виде бабочек — озимых совок.
      Бабочки порезвятся на воле несколько дней, спарятся, отложат яички, и повторится опять та же самая, печальная для озимых посевов история. И вот, чтобы она не повторилась, рекомендуется уничтожать хлебных червей: выгонять на зараженные поля домашнюю птицу и скотину, перепахивать, укатывать и бороновать поля. Гусеницы будут либо съедены, либо раздавлены. Само собой разумеется, что перепашку, бороньбу и укатывание следует проводить осенью, когда гусеницы уходят в землю 11.
      Полевка. Полевка — близкий родич нашей домашней мыши. Она временами причиняет такой огромный вред сельскому хозяйству, что я счел нужным поместить ее в одну
      11 Гусеницы озимой совки питаются и сорняками, а ее бабочки питаются нектаром цветущих сорняков. На полях, где отсутствуют сорняки, количество гусениц и вред от них будет значительно ниже, чем на заросших сорняками участках. Поэтому необходимо уничтожить сорняки на полях и межах.
      Для вылавливания и уничтожения бабочек совки летом выставляют корытца с бродящей патокой. Запах патоки гтпивлекает бабочек и, попадая в нее, они погибают.
      Против гусениц используются отравленные приманки. В период откладки бабочками яиц рекомендуется выпускать на участки, наиболее зараженные озимой совкой, мелкого паразита-яйцееда — «трихограмму», откладывающего свои яйца в яйца озимой совки и тем самым уничтожающего их. Размножают трихограмму в лабораториях: на 1 гектар выпускают до 10 ООО яйцеедов.
      компанию с саранчой, хлебным жуком, пилильщиком и гессенской мухой.
      Бывают годы, когда полевок появляется такое множество, что не знаешь, как справиться с ними. Они показываются внезапно, точно вырастают из-под земли, так и лезут из своих подземных нор, снуют по полю, выкапывают так много нор, что поле начинает походить на решето. Не удивительно, что их бывает так много. Каждая полевка рождает три и четыре раза в год по пять — восемь детенышей. Это составит за год от 15 до 32 мышей. Учтите, что и детеныши через два месяца после рождения могут давать потомство.
      Чем больше полевок, тем больше причиняемый ими вред. В лесу полевки (лесные) обгладывают корни у больших деревьев и губят иногда целые гектары молодого леса, в саду они портят неокрепшие саженцы и собирают большое количество плодов, на полях — уничтожают хлеб не хуже саранчи. Самое лучшее средство избавиться от полевок — это ловить их и убивать.
      Полевки проводят большую часть своей жизни в земле. Тут они роют для себя жилища и добывают корм. Их жилища — круглые норы, дно которых устлано сухой травой и мхом. От норы идут в различные стороны подземные ходы, причем некоторые из таких ходов открываются наружу: это входные отверстия. К ним ведут дорожки, протоптанные в траве. Зимой, когда лес и поле покрываются снегом, эти наземные дорожки также заносятся снегом; но полевки, бегая взад и вперед по привычным путям, их расчищают. Эти открытые дорожки превращаются в крытые сводчатые коридоры: их потолки и стены сложены из снега. У некоторых хозяйственных полевок возле жилища имеются небольшие помещения, в которых складываются съестные припасы на черный день 12.
      Гусеницы. Множество бабочек летает весной и летом над цветущими лугами и огородами. Словно купаясь в ярких лучах солнца, они перепархивают с цветка на цветок, запускают в венчики свои хоботки и тянут сладкий сок цветов. Труд-
      12 Меры борьбы с этими грызунами сводятся к тщательной уборке урожая, чтобы на полях не оставалось опавшего зерна (корм грызунов); систематическому уничтожению сорняков, где полевки обычно летом ютятся; устройству заградительных канав вокруг скирд, стогов, садовых питомников, чтобы в осенний период не допускать туда грызунов, переселяющихся с полей. На дне этих канав нужно рыть колодцы и раскладывать отравленные приманки. Кроме того, закладывают приманки, зараженные бактериями мышиного тифа, от которого полевки мрут, как мухи. Большое количество полевок уничтожают лисицы, ласки, хорьки, совы и другие хищные птицы. Для уничтожения полевок используют мышеловки, ловушки и т. п.
      но поверить, что многие из них причиняют людям большой вред.
      Бабочка-капустница — опасный враг урожая. Это довольно крупная, с белыми крыльями бабочка, живет она по большей части на огородах и полях, засаженных капустой (рис. 8). Самки этой бабочки откладывают свои яйца на листьях капусты. Вскоре из яиц выходят мелкие зеленовато-желтые гусеницы, которые питаются листьями капусты и портят ее нещадно. После того, как гусеницы вырастут и окрепнут, они покидают свои пастбища и разбредаются. Каждая гусеница взбирается куда-нибудь на дощатый забор, на плетень или на дерево и здесь превращается в куколку; а из куколки со временем вылетает бабочка-капустница. Иной раз они появляются в огромных количествах.
      Однажды, недалеко от Варшавы, железнодорожный поезд остановился, потому что полотно дороги на протяжении 150 метров было сплошь усеяно крупными гусеницами. Невдалеке виднелись поля, засаженные капустой, но вместо капусты там торчали лишь обгрызенные дочиста кочерыжки; а на полях по другую сторону дороги капуста была еще не тронута. Очевидно, гусеницы перебирались на нетронутое поле. В это время на них наскочил поезд. Колеса вагонов скользили по рельсам, вертелись, а тронуться с места не могли — жирная смазка из раздавленных гусениц не давала им ходу. Пришлось смести с рельсов гусениц, очистить колеса, и тогда только поезд вновь двинулся. Это были гусеницы бабочки-капустницы из рода белянок.
      У капустницы есть близкие родичи — репница и брюквенница. Это тоже бабочки-белянки. Они мало чем отличаются от капустницы. Гусеницы репницы и брюквенницы вредят главным образом репе, хрену, горчице, брюкве, а также помогают капустнице уничтожать капусту. Самое лучшее средство борьбы со всеми этими гусеницами-обжорами состоит в следующем: нужно собирать гусениц, а также и яички, из которых они выходят, и истреблять их 13.
      Среди белянок есть еще одна очень интересная бабочка. Ее называют боярышницей (рис. 9). Правда, эта бабочка отклады-
      13 До откладки яиц бабочки-белянки питаются некоторое время нектаром цветущих крестоцветных сорняков, поэтому уничтожение этих сорняков создает условия, неблагоприятные для ее размножения. Для борьбы с гусеницами применяются химические яды (особенно восприимчивы К ядам молодые гусеницы). Большое количество гусениц белой капустницы (до 95%) уничтожают небольшие насекомые-паразиты, называемые апантелесами. Свои яйца они откладывают яйцекладом, прокалывая кожу гусениц. В одной гусенице может развиться до 70 личинок апантелеса. Другой паразит-наездник откладывает свои яйца в куколки капустной белянки.
      вает свои яички иногда и на листьях боярышника; но гораздо чаще она размещает их правильными кучками на нижней стороне листьев сливового или грушевого дерева.
      Гусеницы боярышницы, как только они выклюнутся из яичек, сейчас же принимаются объедать листья. Это происходит в начале осени. Затем гусеницы начинают готовиться к зимовке. Для этого они стягивают паутиной несколько листочков, а сами забираются внутрь такого гнезда. Чтобы гнездо не свалилось на землю вместе с другими листьями, гусеницы прикрепляют его паутиной к веточке. В таких гнездах гусеницы живут вплоть до весны. Как только на деревьях распустятся листья и зацветут цветы, они набрасываются на корм и быстро уничтожают не только листья, но и цветы. Нетрудно понять, как сильно от этого страдают наши плодовые деревья — груши и сливы. Взрослые гусеницы разбредаются по ветвям дерева и окукливаются (превращаются в куколок); при этом каждая из куколок держится на веточке при помощи нескольких паутиновых нитей. Окукливание происходит в конце июня, а в июле из куколок уже выходят бабочки-боярышницы 14.
      Долго бы пришлось рассказывать обо всех бабочках, гусе ницы которых вредят нашему хозяйству. Начнут ли вянуть посевы проса и конопли, пропадет ли зелень на дубах в лесу, заведется ли червоточина в яблоках и сливах, испортится ли внезапно мех на шубе — во всех этих бедах виновными окажутся гусеницы. Огневки, листовертки, плодожорки и моли — названия бабочек, гусеницы которых вредят сельскому хозяйству. Все это мелкие бабочки, а вред от них большой.
      14 В отношении бабочек-боярышниц наиболее простым средством борьбы является снятие осенью и зимой их гнезд с деревьев. При этом пользуются расщепленными на конце палками и железными щетками. Собранные гнезда сжигают. Весной и в летний периоды; когда гусеницы
      питаются на листьях плодовых деревьев, эти деревья опрыскивают, а также опыляют специальными ядами.
     
      Начнем с огневок. Это — ночные бабочки, из тех, которые слетаются на огонь: отсюда их название. Одна из них — огневка просяная — кладет свои яички в пазухи 15 листьев проса и конопли. Гусеницы ее поселяются в стеблях этих растений, грызут стебли, подрезают их узлы. От этого стебель портится или надламывается, а растение гибнет.
      Другая огневка, называемая капустной, устраивается на листьях капусты. Ее молодое потомство (гусеницы) безжалостно дырявит и скручивает листья, а иногда нападает и на корни капусты. Объедая охотнее всего капусту, эти гусеницы не брезгуют и другими растениями. Арбузы, дыни, огурцы, хрен, свекла, горох, чечевица и даже табак могут стать их достоянием.
      Наконец, третий вид огневок — стручковая огневка (рио. 10) — кладет яйца в молодые стручки крестоцветных растений (рапс, репа, редис). Гусеницы ее сверлят стручки, переплетают их паутиной и выедают семена. Перед тем как окуклиться, они сползают с растений и уходят в землю, где каждая из них делает себе шелковистый кокон (мешочек) и в нем превращается сначала в куколку, а потом и в бабочку.
      В то время, как гусеницы стручковой огневки стягивают паутиной стручковые плоды, гусеницы дубовой листовертки оплетают нитями паутины листья дуба. Как только на дубе станут распускаться почки, сейчас же показываются на нем и маленькие желтовато-зеленые гусеницы: они выползают из-под чешуек, которыми прикрыты почки дуба. Как эти гусеницы попали сюда? Очень просто: бабочка дубовой листовертки еще с осени сложила под чешуйками дубовых почек свои яйца; из них-то и вылупились гусеницы. Иногда гусениц выводится такое множество, что они оголяют в роще все дубовые деревья и даже перебираются на граб и липу.
      Из мелких бабочек для нас интересны плодожорки — яблоневая и сливовая — и моли — вощинная, зерновая, платяная, меховая, ковровая, перьевая, наконец, яблоневая (рис. И). Все они одного поля ягодки. Иной раз на дереве сливы и яблоки все до одного бывают продырявлены и испорчены червоточиной.
      15 Так называют промежутки между стеблем и основанием (влагалищем) листа или листового черешка, а черешком называют ножку, при помощи которой лист прикрепляется к стеблю.
      16 Для борьбы с дубовой листоверткой применяют опыливание ядохимикатами с самолетов. Для уничтожения яиц листовертки проводится опрыскивание дубовых почек масляной эмульсией с дустом. Птицы оказывают большую помощь в борьбе с дубовой листоверткой: поедают их гусениц, и в тех лесах, где много птиц, никогда не бывает больших повреждений от дубовой листовертки.
      Рис. 10. Стручковая огневка (а) и ее гусеница (б)
      Возьмешь в рот сливу, со вкусом раскусишь ее, а там сидит жирный червяк (гусеница) и целая куча его помета. Он уж с ранней весны поселился в сливе: бабочка положила яичко на незрелый плод, а гусеница, которая выклюнулась из этого яичка, пробуравила сливу и расположилась внутри. Тут, как говорится в одной из басен Крылова, готов для нее «и стол и дом».
      Если слива или яблоко с червоточиной не будут съедены сразу, после того как их сорвут с дерева, то гусеница, быть может, выживет и успеет превратиться в бабочку. Для этого ей надо будет выйти из своего жилища и забраться в какой-нибудь глухой уголок, под кору дерева, в густой мох, в землю и т. п. Здесь она перезимует, к весне окуклится, а потом преобразится в бабочку, которая начнет все сначала 17.
      17 Яблоневая плодожорка в некоторые годы, особенно в южных районах, где она имеет два-три поколения, приносит садам большой вред. В некоторых случаях бывает повреждепо до 60% и больше плодов яблони и груш.
      Для более полного уничтожения яблоневой плодожорки проводится двукратное (лучше трехкратпое) опрыскивание плодовых деревьев ядохимикатами. Первое опрыскивание проводится после массового опадения лепестков и до смыкания чашелистиков; второе опрыскивание приурочивается к моменту осыпания избыточной завязи, когда происходит массовая кладка яиц плодожорки. Очень удачно применяются так иазывае мые ловчие пояса: стволы деревьев яблони обвязывают мешковиной, бумагой или упаковочной стружкой. Такие пояса иногда смазывают клейкими веществами. Поднимаясь по стволу, гусеницы приклеиваются к поясу и погибают.-
      В районах, где плодожорки развиваются в нескольких поколениях, необходимо через каждые шесть — десять дней осматривать деревья и уничтожать скопившихся гусениц. Также систематически необходимо удалять из сада опавшие плоды, чтобы не дать гусеницам возможности перелезть из пораженных плодов на здоровые. Весной сады необходимо очищать от мусора, хлама, листьев, и все это сжигать, так как в них бывает очень много зимующих гусениц.
      Рис. 11. Яблоневая плодожорка (а) и гусеница (б)
      Рис. 12. Яблоневая моль
      Есть моли, которые пробираются в улей и рассыпают в нем свои яички. Появившиеся вскоре гусеницы начинают буравить в сотах ходы и кормиться воском. Помимо этого они затягивают своею паутиной отверстия ячеек, в которых лежит пчелиная детвора или медовые запасы, и таким образом причиняют хозяевам улья большой вред. Это вощинная или медовая моль.
      Так же беспощадно портят яблоню гусеницы яблоневой моли (рис. 12). Они живут на ветвях обществами. Каждое общество переплетает густой паутиной листья и ветви яблони, грызет листву и губит иногда все дерево. Но всех опасней может оказаться зерновая моль. Забравшись в амбар с пшеничным или ржаным зерном, эти бабочки откладывают на зернах яички, а вылупившиеся из них гусеницы кормятся зерном, оставляя не-тпонутой лишь его оболочку 18.
      Зерновки, долгоносики, слоники а цветочники. Другая группа вредителей — обширная, разношерстная семья жуков-долгоносиков. Их насчитывают свыше десяти тысяч различных видов. Прежде всего вы спросите: почему их
      18 В борьбе с молыо играют роль профилактические я истребительные меры. Профилактика требует тщательной очистки зернохранилищ, складов, жилых квартир и вещей от пыли и мусора, частого проветривания помещений и поддерживания в них более низкой температуры, тормозящей развитие этих насекомых. К физическим методам борьбы относятся: ручной сбор моли, чистка, термическая обработка, а также иногда применение ультрафиолетовых лучей и токов ультравысокой частоты. Химический метод борьбы здесь основан на отпугивании запахами (нафталин, камфара и др.), на опылении и опрыскивании химикатами.
      Рис. 13. Свекловичный долгоносик
      называют долгоносиками? Потому что голова у всех жуков этого семейства вытянута наподобие длинного носика, или хоботка. На конце такого хоботка помещаются маленькие, едва заметные, но острые челюсти.
      Амбарный долгоносик нередко опустошает хлебные амбары. Это очень маленький коричневый жучок с тонким хоботком. Перезимовав где-нибудь в соломе или в трещинах стен, долгоносика пробираются в амбар. Найдя подходящее зерно, долгоносик проводит по нему концим хоботка (делает надрез), приподнимает слегка шелуху и принимается буравить зерно хоботком. Вскоре ямка готова. Тогда долгоносик поворачивается и опускает в ямку яйцо. Затем он проделывает то же самое со многими другими зернами; самка этого долгоносика откладывает 100 — 120 яиц.
      Итак, хлебные зерна теперь содержат в себе будущих врагов. Проходит дней 10 — 12, и из яиц выходят короткие, толстые, безногие личинки. Что происходит дальше? Личинки выедают содержимое зерен, оставляя нетронутой лишь их оболочку, внутри которой они окукливаются и превращаются в жучков. Жучки в свою очередь стараются уже доесть то, чего не успели уничтожить личинки. Так пропадает иногда зерно в амбарах.
      Другой долгоносик, называемый свекловичным, истребляет молодые всходы свеклы, а личинка его подтачивает корни тех же растений (рис. 13). Очутившись между двух огней, свекла иногда не выдерживает такого нашествия врагов и гибнет. Случалось так, что сотни гектаров свеклы делались добычей свекловичных долгоносиков. Самки этих долгоносиков откладывают яички в аемлю. Они выкапывают в почве небольшие ямки при помощи хоботка, кладут в них яйца и засыпают их землей 19.
      На огородах, помимо свекловичного долгоносика, живут и другие жучки того же семейства, но из другого рода. Их называют общим именем зерновок. Гороховая, бобовая, хлебная и чечевичная зерновки — вот наиболее видные члены этого рода. Достаточно проследить за жизнью одной из зерновок, чтоб знать, как ведут себя и остальные. Возьмем гороховую зерновку.
      Как только на огороде зацветет горох, самка гороховой зерновки тут как тут (рис. 14). Она только ждет, когда лепестки цветка отвалятся и обнажится плодник (только-что завязавшимся стручок), чтобы можно было разместить на нем свои яички. Но вот яички отложены, и самка умирает. Будущее принадлежит ее .потомству. Едва выбравшись из яичной оболочки, личинки гороховой зерновки проникают внутрь молодого стручка, и каждая из них влезает в горошину. Горошины растут, несмотря на то, что личинки уже хозяйничают в них. Растут и личинки.
      Приходит время сбора урожая. Горошины с виду совершенно целые: отверстия, проделанные личинками, затянулись. А между тем они наполовину червивые. Сидящие в горошинах личинки выели всю их внутренность, оставив лишь тонкий наружный слой! Перезимовав в пустых горошинах, личинки окукливаются и превращаются в жуков; жуки ранней весной пробивают стенки своих жилищ и выходят на свободу20.
      В саду школы садоводства в Тбилиси, где мне привелось быть учителем, яблоневые и грушевые деревья одно время сильно страдали от особой породы долгоносиков, которые
      19 Свекловичного долгоносика необходимо уничтожать в его же очагах. Чтобы долгоносики не расползались из мест зимовки, применяют систему канав, где и проводится сбор и уничтожение жуков химикатами, или выпускают кур.
      Во время предпосевной обработки земли в почву кладут химикаты против личинок свекловичного долгоносика. Поврежденные всходы сахарной свеклы опыляют или опрыскивают химикатами, а также применяют отравленные приманки.
      20 Перед началом сева фасоли, гороха и других бобовых необходимо просмотреть семенной материал, чтобы не допустить высева зараженных семян. Зараженные семена обрабатывают фумигантами, которые убивают жуков на 90 — 100%.
      В борьбе с фасолевой, гороховой и другими зерновками применяются обычно агротехнические и профилактические мероприятия. Рано весной после разгрузки хранилищ требуется тщательная очистка их от остатков и мусора (для уничтожения жуков, преждевременно покинувших зерна).
      известны под именем цветочников — яблоневого и грушевого. Болезнь этих деревьев сказывалась в том, что цветочные почки на них увядали, не успев расцвести. Грустно было смотреть на красивые яблони и груши, цветочные почки которых казались точно опаленными, съеживались, бурели и отпадали, не завязав плодов. Все это делали цветочники — яблоневый и грушевый.
      Оба цветочника, как теперь известно, зимуют либо под корой деревьев, либо у их подножия, в земле. Весной они взбираются по стволу и ветвям к цветочным почкам. Самка делает в почках несколько уколов хоботком и кладет в каждую ямку по яйцу. Вышедшие из яичек личинки объедают почки изнутри, а пораженные почки вянут, темнеют и не могут дальше развиваться. Случается так, что самка цветочника прокалывает хоботком самый плодник цветка. Тогда почка очень быстро засыхает и отваливается. А в тех почках, которые держатся на дереве, личинки растут, окукливаются и превращаются в конце концов в жучков (рис. 15).
      Сорта груш и яблонь, на которых почки распускаются медленно, страдают от цветочников особенно часто. Понятно почему: если почка распустится быстро, то личинка не успевает развиться и погибнет; если же почка раскрывается медленно, то у личинки хватает времени превратиться в жучка, который в свою очередь будет вредить дереву.
      Некоторые долгоносики получили название слоников (называют их и хоботниками, потому что хоботок их загнут вниз и несколько напоминает хобот слона). К ним относится яблоневый долгоносик, букарка, казарка, вишневый слоник и другие.
      Говоря о слониках, прежде всего нужно сказать об ореховом слонике, которого называют еще ореховым плодовиком, или плодожилом (рис. 16). Самка этого- жучка прогрызает дырочку в молодых орешках и опускает туда свои яички, обычно по одному яйцу в каждый орешек. После этого отверстия в орешках зарастают, а вылупившиеся из яиц личинки выедают в орехах зерна. Это те самые белые червячки, которых каждый из нас находил в испорченных орехах. Дальнейшая судьба этих личинок для нас неинтересна, а потому перейдем лучше к описанию жизни других слоников, среди которых особенно интересен виноградный слоник.
      У виноградного слоника есть близкие родственники, похожие по форме тела и по образу жизни. Это тополевый, березовый и яблоневый слоники. Все они называются еще вертолистами. На веточках винограда, тополя и березы листья местами свернуты в трубочки. Это работа самок слоников-вертолистов. В листовые трубки они откладывают свои яички. В трубках живут, т. е. питаются и растут, личинки вертолистов. Скрученные листья вскоре вянут, а это вредит дереву. Вот почему в число наших врагов я поместил и вертолистов. Только не смешивайте их, пожалуйста, с бабочками-листовертками, о которых говорилось раньше.
      В июле личинки покидают свои свертки, зарываются в землю, строят здесь небольшие каморки величиной с горошину и окукливаются в них; а в середине августа из-под землп выползают жучки21.
      21 Для борьбы с яблоневым слоником, букаркой, казаркой и вишневым слоником проводят опыливание и опрыскивание деревьев хими-
      Короеды — истребители лесов. На вопрос, как избавиться от вредных гусениц и долгоносиков, приходится дать очень краткий ответ: собирать и уничтожать. Другой совет: не истреблять без толку тех птиц, которые кормятся гусеницами бабочек, жуками и их личинками, а, наоборот, оберегать и защищать их. Второй совет особенно важен, так как есть такие вредные жуки, которых собирать нет никакой возможности...
      Лет сто пятьдесят назад в одной лесистой местности в Германии погибло от червоточины до миллиона деревьев. Несчастье было слишком велико, чтобы не обратить на него внимания.
      Лесничие и ученые стали искать вредителей, по вине которых погибло такое множество строевых деревьев. Поискали и нашли. Врагом был крохотный жук-короед, расплодившийся в огромном количестве.
      Уже одно название «короеды» показывает, чем заняты эти жуки. Они хозяйничают в коре деревьев: одни — в хвойных, другие — в лиственных, а третьи — в садовых деревьях (яблонях или сливах).
      В мае, после долгой спячки, короеды покидают свои зимние убежища и взбираются на стволы деревьев. У каждого короеда имеется отличный резец — острые роговые челюсти. Случается, что многочисленный рой таких мастеров обрушивается на какое-нибудь дерево и вскоре испещряет его множеством отверстий. Проделав на стволе небольшой вход, короед выгрызает в коре маленькую каморочку. Здесь самка спаривается с самцом. После брака она продолжает усердно долбить кору, проделывая в ней просторную галерею, которую принято называть «маточным ходом» — от слова «матка», т. е. самка.
      При этой работе в дело пускаются не только челюсти, но и ноги: самка челюстями прогрызает галерею, а ножками загребает стружки. Когда стружек наберется много, жук выбрасывает их наружу через входное отверстие. Лишь только маточный ход отделан начисто, самка кладет яички, приклеивая их к стенкам хода; после этого она умирает либо внутри галереи,-либо выйдя из нее. Вылупившиеся личинки — большеголовые, с острыми зазубренными жвалами (челюстями) — сейчас же приступают к работе. Вправо и влево от маточного хода, или вверх и вниз от него они выедают новые личинковые ходы (см. рис. 17).
      ческими препаратами. Кроме того, необходимо трех- и четырехкратное отряхивание жуков с деревьев (на щиты или разложенные полотнища) рано утром или вечером. Отряхивание целесообразно делать в период набухания почек; собранных жуков уничтожают, сады очищают от опавшей листвы.
      Рис. 17. Кора с ходами короедов
      Видиы маточные (большие) и личинковые ходы. Справа — большойкороед-разрушитель(а), его куколка (б) и личинка (в)
      Рис. 18. Тля бескрылая — самки (а) и крылатая — самец (б)
      Иногда на одном стволе занято бурением несколько тысяч жуков и личинок; понятно, почему кора на таком дереве сплошь покрыта множеством ходов. Испортив кору, личинки тем самым губят дерево. По коре ветвей и ствола в здоровом дереве движутся соки, которыми питается дерево. Если кора изъедена, то правильное движение соков в ней нарушается; отсюда — и порча дерева.
      Проделав достаточной длины ходы, личинки-бурильщики несколько расширяют их концы. Здесь им надлежит превратиться в куколок. Иэ куколок образуется новое поколение короедов.. Если к этому времени стоит уже холодная погода, то молодые короеды зимуют тут же, в своих колыбельках. Но если дни стоят еще теплые, то молодежь вылезает наружу и, порезвившись на воле некоторое время, приступает к кладке яиц...
      Короеды охотнее всего селятся на срубленных и поваленных бурей деревьях, либо выбирают старые, слегка подгнившие или болезненные стволы. Знать это необходимо всякому, кто хочет избавиться от короедов, которые портят деревья в лесу и саду. Опытный лесничий не станет оставлять подолгу в лесу срубленные или повалившиеся деревья: оставлять их тут — это значит давать приют короедам. Когда короеды уже завелись в лесу, то, чтобы уничтожить их и не дать перебраться на незаражен-ные деревья, самое лучшее поступить так: убрать зараженные деревья и сжечь их. Если короеды появляются на яблонях и сливах в саду, то советуют смазывать стволы и толстые ветви этих деревьев известкой. Но это средство, насколько мне известно по опыту, особенной пользы не приносит22.
      Тля и филоксера-опустошительница. Кому ив вас не приходилось видеть на листьях дуба, тополя, ивы, липы, яблони, шиповника или садовой розы кучки маленьких насекомых, которые называются травяными вшами? Одни из них крылаты, другие — бескрылы; одни зеленого, серого и темнобурого, другие — даже черного и красного цвета. Эти насекомые, известные еще под названием тлей, живут на листьях, почках и на молодых побегах травянистых и древесных растений.
      Перед вами крылатая и бескрылая тля (рис. 18). У бескрылой на задней части тела имеются две трубочки. Из этих трубочек время от времени выделяются капельки прозрачной липкой жидкости. Муравьи — большие охотники до этой жидкости. Оттого-то на деревьях и кустах, где водятся тли, можно почти всегда встретить и муравьев.
      Тли питаются соком растений. У каждой из них есть длинный хоботок. Запустив хоботок в кору, в лист или в почку, тли
      22 В садах, где есть деревья, пораженные короедами, рекомендуется проводить опрыскивание всех стволов и ветвей в период лёта жуков.
      высасывают из растений сок. Вследствие этого кора портится, почки часто вянут и отваливаются, листья становятся уродливыми, неправильно растут, местами скручиваются (делаются «курчавыми») или же покрываются болезненными наростами. Растение, на котором заведется слишком много тлей, может даже погибнуть. Однако тут нет пока ничего удивительного. Мы уже достаточно ознакомились с разрушительной работой различных насекомых, так что в бесчинствах травяных вшей трудно усмотреть что-нибудь новое. Они прославились способом размножения.
      Из яичек, отложенных еще с осени и перезимовавших где-нибудь под листвой или на веточках, весной выходят бескрылые тли. Они четыре раза линяют, растут, но все-таки остаются бескрылыми. И вот что странно; среди них нет ни одного самца, все — самки, или, как называют их иначе, кормилицы. Значит ли это, что все самки бесплодны? В том-то и дело, что они не бесплодны, а, наоборот, чрезвычайно плодовиты. Кормилицы в самцах не нуждаются; с самцами они никогда в брак не вступают, яиц не откладывают, а рождают живых детенышей, таких же, как сами, бескрылых кормилиц. Всю весну и лето они плодятся, и чем больше пищи, тем они плодовитее. За первым поколением кормилиц следует второе, которое производит на свет детенышей без помощи самцов. Дальше идет четвертое, пятое, ...иногда и десятое поколение, смотря по погоде и обилию пищи, и все они — бескрылые самки, дающие живых детенышей, а не яйца.
      К концу осени обстоятельства меняются: погода становится холодная, сочный питательный корм на исходе. У тлей начинают рождаться (опять-таки без участия самцов) крупные самки и мелкие крылатые самцы. И те и другие подрастают и вскоре вступают в брак. После брака самки откладывают яйца. Яйца, как сказано было раньше, зимуют, а весной из них опять выводятся девственницы-кормилицы, которые снова начинают рождать живых детенышей.
      К семейству тлей относится и знаменитая филоксера-опустошительница (рис. 19). Филоксера — по-русски значит «иссушительница листьев», а что значит «опустошительница» — само собою понятно. Это крошечное насекомое — его без увеличительного стекла и не разглядишь толком — опустошает виноградники, сушит листья на виноградной лозе.
      23 В борьбе с зимующими яйцами тлей ранней весной до набухания почек рекомендуется опрыскивать деревья и кусты химикатами. В более поздний период, после выхода из яиц личинок, опрыскивание химикатами повторяется.
      Против кровяной тли успешно используют насекомое-паразит афе-линус, откладывающий свои яйца в тело тли.
      Родина филоксеры -Северная Америка; отсюда она перекочевала в Европу, а потом уж и на Кавказ. Завезли ее случайно, вместе с американскою лозой. Лет 75 тому назад филоксе-ра так сильно расплодилась во Франции, что уничтожила в этой стране все виноградйики.
      Не мешает узнать, как плодится и чем собственно вредна филоксера. Заглянем для этого в какой-нибудь виноградник. На одной лозе листья — главным образом нижние — раньше времени пожелтели, края их загнулись. На другой лозе листва совершенно мелкая и чахлая, грозди очень редкие, а ягоды на них не дозревшие — кислые и водянистые. Третья лоза совсем оголилась: под ней лежит целая куча завядших, побуревших листьев. Вытащим одну из них с корнями из почвы. Удивительно — как изменились корни! На толстых корнях кора местами расползлась и сгнила, местами же совсем почернела; а мелкие корешки изуродованы и покрыты какими-то гнилостными наростами и бугорками. Возьмите в руки увеличительное стекло и осмотрите внимательнее один из таких наростов: он усеян множеством мелких насекомых. Это и есть филоксеры. Они бескрылы. Каждая из них прижалась плотно к корешку, запустила в него глубоко свой хоботок и тянет из корешка соки. Оттого-то лоза и гибнет! Сначала она болеет, чахнет, а потом и вовсе высыхает. Все сидящие на корешках филоксеры — самки. Подобно тлям, они плодятся без помощи самцов, но только производят на свет не живых детенышей, а яйца и раскладывают их также на корешках. Из них дней через восемь выходят опять-таки бескрылые девственницы, которые в свою очередь кладут яйца. Так одно поколение бескрылых самок следует за другим в течение всего лета.
      Наступает осень. На корнях среди бескрылых самок начинают попадаться и такие, у которых видны зачатки крыльев. Это так называемые «нимфы». Они вскоре покидают корни и перебираются на ствол лозы; у них вырастают две пары длинных крыльев. Такая филоксера может перелетать с одной лозы на другую, а ветром ее заносит на очень далекое расстояние. С помощью крылатой филоксеры зараза может охватывать все новые и новые участки виноградников.
      Достигнув зрелого возраста, крылатые самки приступают к кладке, яиц без помощи самцов. На этот раз яйца размеща-
      ются уже на листьях виноградной лозы. Яйца эти двоякого рода: одни большие, другие — помельче. Дней через двенадцать, из больших яиц выклевываются самки, а из маленьких — самцы. И те и другие — бескрылы, у них нет ни хоботка, ни кишечника, т. е. желудка и кишок. Жизнь их длится очень недолго,, и потому они не принимают пищи. Зачем же в таком случае появились на свет эти странные самцы и самки? А для того, чтобы род филоксер не иссяк. Самки вступают в брак с самцами,, а затем каждая из них кладет одно большое яйцо куда-нибудь в трещину на стволе виноградной лозы. Эти яйца «зимуют», а весной из них выходят опять бескрылые самки-девственницы...24
     
      * * *
     
      Сравните между собою кузьку, саранчу, белянку, гессенскую муху и пилильщика. Все они — насекомые, и все-таки отличаются друг от друга по строению тела, развитию и образу жизни. Кузька — жук; все жуки называются яшсткокрылыми насекомыми, и вы, разумеется, понимаете, почему их так называют, если только видели хоть одного жука. Белянка — бабочка, а бабочки названы чешуецрылыми насекомыми. Откуда взялось такое название? Вы знаете, что крылья всякой бабочки покрыты мелкими пылинками, которые легко отстают от крыла. Если рассмотреть такие пылинки сквозь увеличительное стекло, то. сейчас же станет видно, что это — вовсе не пылинки, а очень мелкие чешуйки, различные и по цвету и по форме. Они сидят на крыле бабочки, как чешуя на коже рыбы или как черепицы на крыше дома. Узнав это, легко понять, почему все бабочки получили название чешуекрылых насекомых.
      Поставьте гессенскую муху рядом с каким-нибудь жуком или бабочкой. Опять получится большая разница. Гессенская муха, подобно нашей комнатной мухе, комару и оводам, имеет всего два крыла. Такие насекомые, в отличие от всех остальных насекомых, получили название двукрылых.
      Насколько белянка не похожа на кузьку, а кузька на гессенскую муху, настолько же и саранча не похожа ни на кого пз них. Она вместе с медведкой, кузнечиком и богомолом относится к отряду прямокрылых насекомых. В жизни прямокрылых есть одно обстоятельство, о котором надо сказать хоть несколько слов.
     
      24 Зараженные филоксерой кусты лучше уничтожить, а почву обработать химическими средствами. В зонах, где поражено большое количество виноградных лоз, лучше высаживать сорта винограда, привитые на подвоях, не заражающихся филоксерой.
      Для защиты виноградников от филоксеры и других вредителей винограда при посадке виноградных лоз проводят опыление стенок посадочных ямок химикалиями.
     
      Вы помните, что у белянки, кузьки и гессенской мухи, т. е. у жесткокрылых, чешуекрылых п двукрылых насекомых, развитие идет так: из яйца получается личинка (у бабочек — гусеница), которая нисколько не похожа на взрослое насекомое; затем из личинки образуется куколка и, наконец, из куколки выходит взрослое насекомое. Ничего такого у прямокрылых, т. е. у саранчи, медведки и т. д., не бывает. У них из яйца, также выходит личинка; но эта личинка отличается от взрослого насекомого только тем. что у нее нет крыльев; пешая саранча — та же саранча, только бескрылая. О куколках тут нет и помину.
      Куда же относится пилильщик? Он примыкает к тому отряду насекомых, которые именуются перепончатокрылыми; сюда же вместе с пилильщиком относятся и наши хорошие знакомые — пчелы, осы, шмели,муравьи. У них имеется по четыре нежных перепончатых крыла2Ь. Перепончатокрылые размножаются так же, как жуки и бабочки: из яйца развивается у них личинка, потом куколка и, наконец, взрослое насекомое.
      Пернатые друзья человека. Довольно врагов! Пора обратиться и к друзьям. Они тут, подле нас: в саду, на огороде, в поле, в лесу. Встречаемся мы с ними часто, но вряд ли знаем, что это и есть наши верные друзья — крикливые, неугомонные, а подчас и надоедливые, но все-таки — друзья. Одни из них всю жизнь проводят в наших краях, другие перелетают в теплые края; одни гнездятся в кустах, другие — в дупле деревьев; одни пестро «наряжены», другие «одеты скромно». Вы, конечно, догадались, о ком идет здесь речь? О мелких пгицах, которые питаются насекомыми, — о корольках и пеночках, о ласточ ках, синицах и дятлах.
      Корольки — карлики в пернатом царстве. У нас нет птичек меньше корольков. Их всегда можно встретить в лесах, в кустарниках, в полях. Веселые, подвижные создания! Целые дни носятся они среди деревьев, прыгают с ветки на ветку, скачут, чирикают, шныряют среди кустов — все что-то ищут. И как усердно ищут! Обшарят каждую щелку и трещину на дереве, заберутся в самые потаенные уголки, исследуют их внимательно своим тонким и острым, как игла, клювом и непременно вытащат то долгоносика, то его жирную личинку, то яичко какой-нибудь вредной бабочки, то, наконец, упитанную тлю. Ищите, работайте, крохотные создания! В награду люди должны вас беречь и охранять.
      26 Среди муравьев, как известно, крылья имеются только у самцов и самок: муравьи-работники (главное население муравейника) бескрылы.
      Не менее полезны и пеночки. Они являются к нам весной, проводят здесь все лето, а осенью, с наступлением холодов, улетают в теплые края. За время своего пребывания у нас эти маленькие птицы успевают истребить множество вредных насекомых, их личинки и яйца. Взрослых насекомых пеночка ловит и в воздухе на лету, и на деревьях. За день она может съесть штук 600 — 800 яичек бабочки. А сколько за лето? Сколько таких яиц истребят за всю свою жизнь все пеночки, весело порхающие в наших садах, лесах и рощах? Ведь каждое яичко бабочки могло бы со временем превратиться в прожорливую гусеницу. Но благодаря искусству пеночки ряды наших врагов уменьшаются, и потому нам следует взять под свою охрану и эту полезную птичку.
      Хорошей славой пользуются и синицы. Они не покидают нас осенью, а продолжают свою полезную работу весь год: охотятся за всевозможными мелкими насекомыми и, в числе безвредных, уничтожают и вредных. Одна беда: синицы иногда не прочь побаловать себя и семенами различных растений. Это несколько умаляет их пользу в глазах человека.
      Синицы — маленькие, ловкие, веселые, смелые, бодрые и необыкновенно беспокойные птицы. Большой ум — их общее достояние. Но любопытство и храбрость часто побуждают их к действиям, которые могут быть им опасны. Несмотря на общительность, они задорны, злы и хищны. Они постоянно ссорятся. И хотя всегда живут в обществе, они все-таки неуживчивее всякой другой птицы.
      Синицы с легкостью вытаскивают различных жучков и личинок из самых укромных уголков. Куда не проберется никакая другая птица, там синица, наверное, что-нибудь да сыщет. И в добрый час! Пожелаем ей успеха.
      К числу неутомимых истребителей насекомых относятся и. ласточки — деревенская ласточка-касатка и городская ласточка-воронок. Об этих друзьях человека, я думаю, нет нужды распространяться: их видел всякий и знает, как они живут. Одно лишь следует запомнить: в то время, как корольки, пеночки и синицы ищут насекомых, сидящих на стволах, ветках и листьях растений, ласточки ловят добычу на лету, проделывая это с большим проворством и мастерством.
      Ласточка — любимая народом птица: прежде считали даже большим грехом преследовать и убивать ее. Иное отношение было еще совсем недавно к дятлам. Их почему-то считали вредными птицами, думая, что они портят стволы деревьев и тем самым причиняют растению огромный вред. Какое заблуждение! Дятел охраняет и леса, и рощи, и сады от вредных насекомых. Приглядитесь к его работе, и вы увидите, что это действительно так.
      Целые дни дятел проводит на деревьях. Но земле он ходит неискусно, вприпрыжку, зато летает недурно, а ползает по стволам и ветвям дерева еще лучше: никакая другая птида не может делать это так ловко и быстро, как дятел. Он — настоящий акробат. Скачет себе, как ни в чем не бывало, по стволу то прямо вверх, то вбок, то вкруговую — винтом, и постукивает по коре своим большим и крепким клювом. Большие лапы с цепкими когтями отлично держат его тело, а хвост, твердый и упругий, словно пружина, служит ему при этом подпоркой. Два пальца на каждой его ноге обращены вперед, два других — назад. Такое устройство ног как нельзя лучше приноровлено к ползанию по деревьям: когтями передних пальцев дятел
      цепляется за кору, а задние два пальца в это время поддерживают его и не дают свалиться назад. Но что особенно замечательно устроено у дятлов, так это их язык. Длинный, топкий, на кончике заостренный, подвижный, и удивительно гибкий — это точно не язык, а какой-то буравчик, который может пролезть в любую щелочку в коре и исследовать в ней все до мелочей, может пробраться в самые потаенные ходы, сделанные жучком или его личинкой, и вытащить оттуда добычу.
      Есть несколько различных видов дятлов. Лес — их главное местожительство. В дуплах деревьев они устраивают свои гнезда. Проснувшись довольно поздно, когда другие птицы давно взялись за работу, дятел отправляется на охоту за насекомыми, их куколками и личинками. В полдень он отдыхает от трудов, а потом снова пускается на поиски пищи. Как только начнет темнеть, он уже спешит к гнезду на ночлег. Однако и за то короткое время, которое дятел тратит на ловлю насекомых, он усцевает истребить большое количество наших заклятых врагов.
      Еще о непризнанных друзьях. Все наши пернатые друзья, о которых я только что говорил, охраняют главным образом леса, рощи и сады. Кто позаботится об уничтожении саранчи, майских и хлебных жуков, приносящих огромный вред огородам и полям?
      Есть бойкие, шумные птицы, которым выпала на долю эта честь. Вы знаете их отлично: это — скворцы. Скворцы — завзятые общественники. Они всю жизнь проводят в кругу себе подобных. Целыми стаями носятся они среди лугов, засеянных полей и огородов. Насекомые, черви, слизняки — вот их повседневная пища. Юрко шныряют скворцы по земле среди кочек и кустиков, усердно обшаривают каждую ямку и трещину, всюду суют свой клюв, копаются в почве, перебегают с места на место без устали и пожирают вредителей полей и огородов. Как не сказать им спасибо за это? Как не устраивать для них скворечников и в поле и на огороде? Все разумные люди так и поступают. Иногда, однако, можно пожаловаться на скворцоц. Они большие лакомки и могут набедокурить в саду или винограднике: нахлынут вдруг стаей на спелый виноград или йа вишневые деревья и общиплют их порядком. Но все это — пустяки по сравнению с той пользой, которую скворцы приносят, что и гневаться на них особенно нельзя.
      Из всех пород скворцов розовые скворцы поистине наши благодетели. Никто из птиц не уничтожает так усердно саранчу, как розовый скворец. Уж если где появилась саранча — пешая или крылатая — там непременно покажутся и розовые скворцы. Они летят вслед за грозной тучей саранчи, преследуя ее по пятам, и уничтожают немилосердно; причем не столько пожирают, сколько убивают.
      Перед нами две могущественные рати: одна из них опустошает хлебные поля, другая вступает в бой с опустошителями. Для нас прямой расчет стать на сторону пернатых воинов! Если скворцы иной раз набросятся на фруктовые деревья и станут обрывать с них плоды, то пусть вред, который они причиняют временами людям, простится им в награду за их труды на пользу человека.
      То же самое нужно сказать и о некоторых птицах вороньей семьи. Когда вы видите на лугу, на вспаханном поле или же на грядках в саду степенную серую ворону, то не тревожьте ее. Разве вы не замечаете, что она серьезно занята? Спокойно и чинно шествует она по свежим бороздам, внимательно заглядывает в норки полевок, раскапывает клювом почву, вытаскивает из нее личинок майского и хлебного жука и поедает их. Не мешайте ей! Пусть себе ищет личинок, пусть ловит полевых мышей — ведь людям от этого лишь польза. Когда же на зов вороны слетится целая стая ее товарок, а к ним на помощь явятся крикливые грачи и хлопотливые галки, тогда вам остается лишь благодарить их за борьбу с вредителями полей.
      В ряду помощников человека на видном месте следует поставить и козодоя. Ноги у козодоя слабые и короткие, так что он ходит очень скверно, но летает отлично — легко, красиво, стремительно. На лету он и охотится, по не днем, а по ночам: от вечерней до утренней зари. Добычей ему служат различные жуки, летающие в сумерки; и ночные бабочки. Из птиц, которые кормятся насекомыми, только козодой охотится ночью; это заставляет нас гораздо больше ценить его: дневных охотников на насекомых много, а ночных — мало. А между тем есть много вредных насекомых, которые снимаются со своих пристанищ лишь с наступлением вечера. Таковы, например, майские жуки, бабочки-огневки, бабочки-шелкопряды и т. п. Вот их-то и пожирает козодой.
      Промаявшись всю ночь в погоне за добычей, козодой днем крепко спит и просыпается только тогда, когда к нему подойдут очень близко. Он может спать спокойно, потому что сидящий на сучке или на земле козодой очень похож на кусок древесной коры, покрытой лишайниками. Это часто спасает его от врагов.
      Козодой с виду непригляден, да кроме того ночная птица; а этого вполне достаточно, чтобы люди рассказывали о нем всякие небылицы. Не только козодоя, но и других ночных Птиц, например сову и филина, также преследуют при всяком удобном случае. Если бы люди знали, как велика польза, которую приносят совы, то, наверное, иначе относились бы к ним. Совы полезны тем, что истребляют мышей, и домашних и полевых. Одна пара этих безобидных птиц может уничтожить за год около десяти тысяч полевых мышей. Значит, там, где полевки причиняют людям большой вред, совы особенно полезны.
      Однако никто из ночных животных не терпит так много от людской клеветы, как летучая мышь. Говорят, будто летучие мыши бросаются на людей, впиваются им в лицо или в грудь и высасывают кровь. Это выдумка, и вот откуда она взялась.
      Существует около трехсот различных видов летучих мышей. Почти все они питаются насекомыми и плодами, и только некоторые виды — например, летучая мышь вампир, живущая в Южной Америке, — нападают на маленьких беззащитных животных и действительно высасывают из них кровь. Такова правда, но суеверный человек раздул эту правду и прибавил к ней множество нелепых выдумок. Жаль, конечно, что эта клевета вредит не только летучим мышам, но и самому человеку. Истребляя летучих мышей, человек губит своих же собственных друзей. Многие из вредных насекомых, как вам уже известно, выходят из своих убежищ только вечером, когда птицы, живущие ловлей насекомых, спят. Не будь летучих мышей да еще козодоев, плохо пришлось бы нашим лесам, садам, полям и огородам.
      Летучая мышь — не мышь и не птица, конечно. На мышь она похожа лишь своею мягкой, пушистой шкуркой, а на птицу только тем, что летает; но для полета ей служат совсем особые крылья.
      Передние ноги у нее длинные, а пальцы на них еще длиннее. Четыре пальца на каждой ноге — точно прутья на зонте, и только пятый палец очень короток и снабжен большим и острым коготком. Между пальцами натянута тоненькая перепонка, которая идет к задним ногам и хвосту. Обе перепонки — и правая и левая — сходятся между задними ногами у хвоста. Летучая мышь, складывая пальцы и пригибая передние ноги к своему туловищу, складывает тем самым и перепонку. Вот эта-то
      перепонка и служит ей вместо крыльев. Как видите, тут нет ничего похожего на крылья птицы. И все-таки летучая мышь хорошо летает. Долго летать она не может: скоро устает; но зато носится- в воздухе быстро, стремительно и очень ловко поворачивает то в ту, то в другую сторону.
      Есть страны, где летучие мыши водятся в огромном количестве. Лишь только спустится на землю мрак, как в воздухе начинают носиться какие-то тени. Это — летучие мыши. Целый день они провели в своих убежищах: на ветке дерева, под крышей какого-нибудь сарая, в темной пещере, под сводами полуразрушенного храма. Вечерний мрак пробудил их к жизни и деятельности. До этого они висели в своих убежищах почти неподвижно, головой вниз и уцепившись крепко задними ногами за ветку дерева, за балку крыши или просто за выступ каменного свода.
      Летучие мыши носятся в воздухе легко и бесшумно. Вскоре весь воздух словно наполняется ими. Все оживает кругом. Началась охота. В воздухе идет жестокое Побоище. Берегитесь, бабочки, жуки и комары! Не миновать вам острых зубов летучей мыши! Хотя видят, они плохо, но нюх у них отличный, а слух и того лучше! Летучие мыши уничтожают насекомых сотнями, тысячами, миллионами... да, миллионами. Чтобы одна летучая мышь могла насытиться, ей нужно изловить по крайней мере сотню крупных насекомых. А сколько, по этому счету, придется насекомых на рею армию летучих мышей? А сколько в числе погибших насекомых окажется таких, которые причиняют людям страшный вред? Много, очень много... И чем больше летучих мышей охотится, тем меньше остается у нас врагов.
      Всю ночь, от зари до зари, бодрствуют летучие мыши, и только тогда, когда на небе загорятся первые лучи солнца, они возвращаются на покой. Все реже и реже проносятся они в воздухе. Поле битвы постепенно пустеет. Наступает тишина. Но разве надолго? Сейчас проснутся все дневные животные. Вылетят из гнезд пернатые друзья человека, расправят крылья, защебечут, приветствуя наставший день, и вновь загорится битва...
      Летучая мышь — заботливая мать. Гнезда она не строит, потому что детеныш все время находится при матери: как только он появится на свет, сейчас же присасывается к материнской груди. Мать всюду держит его при себе: с ним отдыхает днем, с ним же вместе отправляется и на охоту. Даже тогда, когда детеныш несколько подрастет и научится летать,, в опасную минуту он ищет защиты у матери и прицепляется к ее груди. Отсюда ясно, что летучая мышь кормит детеныша своим молоком. Значит, она млекопитающее животное. У летучих мышей передние ноги — можете назвать их и руками — превращены в крылья; поэтому таких животных называют еще рукокрылыми.
      Крот, еж, землеройка. В саду на дорожках встречаются иногда небольшие земляные кучки. Их насыпает маленький зверек — крот. Одно время крота считали очень вредным животным. Думали, что он, копаясь в земле, грызет и портит корни различных растений. Известно, что если раз о ком Огожшгась худая молва, то нелегко тому живется. Люди его преследуют и всячески стараются извести. Жаль, очень жаль, потому что крот один из наших настоящих друзей. Кто убивает крота, тот теряет верного помощника в борьбе с вредными Насекомыми.
      Посмотрите на него. Крот приспособлен к жизни под землей. Тело его покрыто короткой, но густой бархатистой шерстью черного цвета. Морда вытянута, как у поросенка, и заканчивается твердым хрящевым пятачком; глаза крохотные, величиной с маковое зернышко, почти совсем незаметные. Крот очень плохо видит. Почти всю жизнь он проводит под землей, а в темноте маленькие глаза меньше засоряются.
      Его передние лапы — короткие, широкие, плоские, сильные, с большими острыми когтями — как нельзя лучше приспособлены к работе под землей. Крот — отличный землекоп. Как ловко и искусно строит он свое подземное жилище! Тут есть и спальня, и галереи, идущие кольцом вокруг главного помещения, длинные подземные ходы, по которым крот отправляется либо на охоту, либо на водопой. Все это он сделал сам, работая то рылом, то передними ногами, выгребая землю наружу; из этой-то земли и образуются «кротовые кучи»-
      Крот редко показывается на поверхности земли. Свои владения он покидает лишь тогда, когда ему нужно бежать на водопой к какой-нибудь луже или речонке. Сюда ведет обычно одна из подземных дорог, идущая от самого гнезда. Если крот обнаружит в своих владениях другого крота, он с яростью набрасывается на пришельца; завязывается отчаянная борьба, которая длится, до тех пор, пока один из борцов не падет мертвый.
      Приступая к постройке своего жилища, крот старается подыскать для него такое место, где имеется обильная пища. А пищей ему служат земляные черви, медведки, личинки майского жука и иные животные, встречающиеся в земле. Однако главным образом он уничтожает медведок и личинок майского жука. Вот за это-то и следует беречь его и жаловать. Может, конечно, случиться, что крот попортит случайно и кое-какие корешки в то время, когда он проделывает в земле свои ходы или же ищет медведок и личинок. Но все-таки вред, который он этим причиняет, ничтожен в сравнении с приносимой им пользой.
      К друзьям человека относится и еж. С ним каждый из нас хорошо знаком. Все тело ежа покрыто жесткими острыми иглами. Костюм удобный — все равно, что броня! В трудные минуты жизни, когда ему грозит опасность, он свертывается в клубок, подбирает лапы, прячет голову, приподнимает иглы и ждет врага. Таким врагом нередко оказывается собака. Со злобой бросается она на ежа, рычит, лает, бьет его лапой, но, уколовшись, отскакивает, потом опять хватает его уже зубами за иглы, кидает в сторону, катает по земле — еж все сносит и не решается пуститься в бегство. Улизнуть от собаки ея<у трудно; когда же он лежит спокойно, свернувшись шаром, собака, исцарапав себе до крови всю морду и не добившись никакого толку, оставляет ежа в покое.
      Когда собака преследует ежей, то это вполне понятно. Она ведь не знает, кто враг и кто друг человека. Но когда человек сам натравливает собак на ежей, то это и я^естоко и глупо, потому что еж — полезное животное. Он истребляет не только различных вредных насекомых, но и других животных, которые причиняют людям большой вред: полевых мышей и ядовитых змей. Встретив гадюку, еж не убегает, а, наоборот, наступает на нее, хватает зубами, душит и тут же съедает. Удивительнее всего то, что яд гадюки на него, по-видимому, не действует. Нечего и говорить, что гадюка, схватившись с ежом, кусает его; но эти укусы ежу не страшны, тогда как другое животное погибло бы.
      Жилище ежа незамысловато. Он ютится обычно где-нибудь под кустом, в яме, среди кучи камней или прутьев. Почти весь день его проходит то в сне, то в какой-то полудремоте, но к вечеру он оживляется: бегает взад и вперед, суетится, прислушивается ко всякому шороху, то стремительно набрасывается на добычу и ловит ее, то скрывается в кустах, услышав приближение врага. Так проходит его жизнь изо дня в день вплоть до зимы.
      Еж готовится к зимовке еще до прихода зимы. Ему необходимо устроиться возмояшо теплее, иначе морозы могут его погубить. Приметив где-нибудь под деревом кучу осыпавшихся листьев, он направляется к ней, ложится на бок и катается в листьях; потом он поднимается и с большим запасом теплой подстилки, приставшей к его иглам, бежит к своему логовищу. Тут он стряхивает с себя листья и снова идет за ними. Когда подстилки наберется достаточно, еж раскладывает ее на дне логовища, приводит свое жилище в порядок, свертывается в клубок и засыпает. Спит он до- первых теплых дней, а весной просыпается и опять начинает жить по-старому...
      Еж, бесспорно, — полезный работник для нас; не менее полезна и землеройка — маленький зверек, похожий на мышь. Однако по виду нельзя судить о нраве землеройки. Мышь — вредное животное, а землеройка, наоборот, — очень полезна. Мышь опустошает поля и зернохранилища, губит молодые растения в лесу и в саду, разбойничает в кладовой, таскает у нас съестные припасы; землеройка ни в одном из этих грехов неповинна. У нее, правда, есть один большой порок, она — ужасная обжора. Но обжорство ее для человека очень выгодно. Землеройка охотится за насекомыми. Чем больше она наловит их, тем лучше, потому что в числе пойманных ею насекомых найдется много и таких, которые приносят людям один лишь вред.
      Землеройки гнездятся в норах под землей. Чаще всего они селятся в готовых норах других животных; кроты и мыши уступают им иногда свои жилища. Если землеройка не найдет готовой квартиры, она строит себе домик сама. Не легко ей дается такая работа, потому что передние лапы землеройки довольно слабы и плохо приспособлены к земляным работам, не то, что лапы кротов. Однако при некотором усердии и терпении ей все же удается приготовить себе весьма приличное помещение.
      Подобно ежу, землеройка проводит весь день в своей норе и только вечером выходит на охоту. Будучи проворным и ловким зверьком, она успевает поймать за ночь не один десяток крупных насекомых...
      Итак, среди животных пернатых и четвероногих у нас нашлись верные друзья, которых нужно охранять. Эти друзья преследуют наших врагов и в воздухе, и на поверхности земли, и под землей, каждый по мере своих сил.
      Червь-пахарь. Не приходилось ли вам, собираясь на рыбную ловлю, выкапывать из земли крупных красных червяков? Это и есть те самые земляные, или дождевые, черви, которых справедливо называют пахарями.
      Земляные черви бывают различной длины: 9 — 13 сантиметров в длину, при толщине с гусиное перо — вот обычная их величина. Снаружи тело земляного червя не представляет ничего особенного. Нет у него ни ног, ни глаз, ни ушей, ни зубов. Внутри же тело его устроено сложнее. Тут вы найдете и тоненькие трубки, по которым движется кровь, и пищеварительный канал, и особые органы, в которых развиваются яйца. Пищеварительный канал червя представляет собою прямую трубку, без заворотов, которая тянется вдоль всего тела. На переднем конце трубки помещается рот, а на заднем — другое отверстие, через которое червяк выбрасывает непереваренную пищу; сама же трубка Состоит из глотки, пищевода, желудка и кишки.
      Червь живет в земле в местах сырых, но теплых. В очень сырой почве, а также в холодных странах с мерзлой землей он жить не может. В земле он роет ходы, часто на глубине около метра. Там, где заведется много земляных червей, почва бывает изрыта ходами по всем направлениям. При этом черви работают двояко. Когда почва мягкая, тогда червь сверлит ее острым концом своего тела: упрется в землю и давай напирать на нее и извиваться, вертеться, словно сверло или веретено. Если почва твердая, тогда червь поступает иначе: ухватит ртом кусочек земли и проглотит; потом примется за другой, за третий кусочек и так пробивает себе дорожку все глубже и глубже, а желудок и кишка его тем временем набиваются землей. Но вот пищеварительная трубка наполнилась. Червяк продолжает работать по-прежнему: проглоченная им земля проходит сквозь кишку и выходит из тела наружу; таким образом, у него в желудке освобождается место для нового количества земли.
      Не день и не два работает червь и, наконец, добивается своего: подземный ход готов. Теперь остается только расширить его немного у конца, а затем можно будет и поселиться. Весь день червь проводит в своей норке, а с наступлением вечера выходит на поверхность земли за добычей. Пищей ему служат хвоя и листья — свежие, сгнившие и сухие. За ннми-то он и вылезает на поверхность. Найдя лист, червь несет его к своей норке. Если лист у основания (у черешка) тоньше, чем у верхушки, то червяк хватает лиСт за черешок и так старается втащить его в норку узким концом. Если же лист, наоборот, скорее и легче войдет в норку своей верхушкой, то земляной червяк ни за что не станет тянуть его за черешок, а непременно ухватится за верхушку.
      Листья служат земляному червю не только для корма. Ими он выстилает стенки своего подземного жилища, ограждая себя таким образом от холода. Листьями же он плотно законопачивает входы, ведущие в подземные галереи, во время сильных холодов, особенно зимой. Для этого он пользуется также и лоскутками бумаги, перьями и камешками, которые сам же приносит к своему гнезду.
      Замечательно, что земляной червь прикрывает вход в подземелье не только в холодную, но и в очень жаркую и сухую погоду. И для этого найдется объяснение. Червяку нужна влажная почва, а в жаркий день земля, как известно, высыхает. Сушит ее теплый воздух. Чтобы знойный воздух не проник в жилище и не высушил в почве всю влагу, червь накрепко законопачивает все входы, ведущие к его норе.
      Знаю, что вы давно уж собираетесь спросить: в чем польза земляных червей и почему их называют пахарями? А разве вы сами еще не догадались?
      Предположим, что на пашне или в саду развелось множество земляных червей. Копаясь в верхних слоях почвы, они разрыхляют ее; а чем рыхлее почва, тем лучше растут корни растений и тем больше соков тянут они из земли. Из верхних слоев земли черви проникают в более глубокие слои; но так как почва тут и тверже и плотнее, то червякам приходится уже не рыть ее острым концом своего тела, а выедать частичку за частичкой. Пропуская землю сквозь свой кишечник, черви сначала ее размельчают, а потом выбрасывают наружу. Таким образом, они сразу делают два очень важных дела: превращают плотную почву в мягкую и переносят нижние слои ее из глубины все выше и выше. Попав на поверхность, поближе к воздуху и свету, почва скорее и легче выветривается, чем тогда, когда она лежит глубоко под поверхностью земли. А чем быстрее и лучше почва выветрится, тем плодороднее она будет. Перекапывая пашню плугом и выворачивая, т. е. поднимая нижние слои, мы тем самым не только разрыхляем почву, но и помогаем ей выветриваться. А разве не то же самое делают земляные черви?
      Мы знаем уже, что земляные черви закапывают в почву много листьев, хвои, маленьких веточек и т. п. В почве все эти растительные остатки гниют, смешиваются с землей и делают ее тем самым плодороднее. Паш чернозем, как известно, тем и хорош, что заключает в себе много перегноя (перегнивших листьев, корешков, травянистых стеблей и т. п.). Нечего и говорить, что для образования чернозема не мало поработали и земляные черви. Они, впрочем, удобряют землю и иначе, а именно своим пометом: земля в желудке земляного червя перемешивается с его пищей и становится от этого более питательной.
      Итак, чем не пахарь наш червь? Он разрыхляет почву, перекапывает ее, поднимает нижние слои и, наконец, удобряет ее. Все это и есть настоящая работа всякого пахаря.
      В заключение нужно сказать, что земляной червь мало обращал на себя внимания до тех пор, пока знаменитый английский ученый Дарвин не изучил подробно его жизнь и не поведал людям все то, о чем я только-что рассказал вам.
      Невидимый мир
      Водная гладь озер, морей и рек кажется в солнечный день ясной и прозрачной. Если взять стакан воды из реки, посмотреть на свет, то и на свету вода покажется чистой, как воздух. Так ли она чиста на самом деле? Проверить можно при помощи микроскопа* увеличивающего предметы в 250 и даже в 2500 раз, а новейшие электронные — в несколько десятков тысяч раз. Возьмем из ближайшего пруда, канавки или болота только одну каплю воды. Поместим ее под микроскоп и станем рассматривать. Неведомый мир откроется перед нами (рис. 1).
      Капля похожа на маленький прозрачный пруд. Множество юрких созданий шныряет во все концы этого крохотного пруда. Одни из них круглые, как мяЧик, другие похожи на яйцо, у третьих тело вытянуто в виде трубки, а четвертые наделены изогнутой ножкой. У одних на теле имеются маленькие реснички, у других — жгуты или бичи. Реснички быстро колеб лютея, а жгуты с силой ударяют то в ту, то в другую сторону, и благодаря их работе обитатели водяной капли передвигаются. Жизнь здесь бьет ключом.
      Во всяком пруде, если он не проточный и если на дне его нет родников, вода медленно высыхает. По мере того, как вода в капле убывает, маленькие обитатели начинают замедлять свои движения. Реснички на их теле колеблются медленнее, сами они съеживаются, еле двигаются и, наконец, совершенно останавливаются. Жизнь замерла. Однако можно снова оживить весь этот мирок; нужно только высохшее пятно покрыть каплей воды. Тогда и обитатели капли воды оживут.
      Откуда бы мы ни взяли каплю воды — из лужи, речки, болота, пруда или моря — всюду могут найтись невидимые без микроскопа живые существа.
      Что же это за существа? Это простейшие из существующих на нашей земле животных: амебы, биченосцы (с одним или несколькими жгутами), инфузории и микроскопические растения. Большинство из них состоит всего из одной клетки. Познакомимся сначала с амебами (рис. 2).
      Амеба по своей организации довольно проста. Это крошечный кусочек протоплазмы живого вещества мелкозернистой структуры, состоящего главным образом из белка. В протоплазме находится ядро круглой или овальной формы. Протоплазма и ядро — важнейшие части тела амебы. Существо это, несмотря на ничтожные размеры, обладает всем тем, что присуще живому организму.
      Дышит ли она? Несомненно. Без кислорода амеба погибает. Правда, животные дышат легкими, а у амебы легких нет, но она поглощает кислород всей поверхностью тела.
      Питается ли амеба? Конечно. Проследим за нею. Вот она плавает в капле воды. К амебе подкатывается какой-то зеленоватый шарик; это — водоросль, крошечное водяное растеньице. Как только шарик прикоснется к телу амебы, она приходит в движение, выпускает отростки, точно лапки, обхватывает ими водоросль и медленно вместе с маленькими пузырьками воды втягивает добычу внутрь тела. Водоросль в теле амебы постепенно распадается на кучку маленьких зернышек, которые затем смешиваются с протоплазмой амебы. Амеба переварила добычу при помощи особого пищеварительного сока.
      Проследим за жизнью амебы далее. Вот она снимается с места, выпускает из тела отросток (его называют ножкой, или псевдоподием) и подтягивает к нему все тельце; затем выпускает другой, делает как бы шаг вперед. Если хотите помешать ее прогулке, направьте на нее яркий луч света. Амеба сейчас же съежится, свернется в клубочек и замрет на месте. Яркий свет ей, очевидно, вреден. Особенно любопытна в амебе способность без конца менять свою форму. То она совершенно круглая, точно шарик, то вдруг вытянется наподобие груши или же примет какую-нибудь странную форму, выдвигая отдельные части своего тела в виде отростков.
      Способность двигаться и менять форму особенно ярко выступает у амеб под воздействием различных раздражителей — не только резкого света, но и тепла, электричества, химических веществ. Под влиянием тепла амеба начинает двигаться быстрее, а под влиянием паров спирта она замедляет свои движения, а затем останавливается, свернувшись в круглый комочек. Достигнув зрелости, амеба размножается: делится пополам, и каждая половина становится новой молодой амебой.
      Существует несколько видов амеб. Они живут в пресной или соленой воде, в илистых прудах и болотах, в сыром песке и во влажной почве, а некоторые селятся в теле человека и животных (главным образом в кишечнике). В пищеварительном канале человека чаще всего встречаются два вида амеб: безвредная и болезнетворная, вызывающая у людей тяжелое кишечное заболевание — дизентерию (рис. 3).
      Рис. 7. Капля воды под микроскопом
      Рис. 2. Амеба
      а — ядро; б — бьющийся пузырек
      Есть и другая распространенная болезнь, которая вызывается простейшим микроскопическим животным. Это — болотная лихорадка, малярия. Ею чаще всего заболевают жители болотистых местностей, а возбудителем этой болезни является плазмодий — особое микроскопическое существо. Живут плазмодии в крови страдающего малярией и проникают в красные кровяные шарики1; здесь они питаются, опустошают весь кровяной шарик, заполняют его, растут и, наконец, размножаются. Новые плазмодии, выбравшись из разрушенного кровяного шарика, проникают в здоровые шарики. Одно поколение плазмодиев нарождается за другим и ведет свою разрушительную работу, а человек страдает приступами жестокой лихорадки. .
      В местностях, где люди болеют малярией, живет особый вид комаров — анофелес. Этот комар кусает человека, страдающего болотной лихорадкой, сосет кровь, а вместе с ней забирает и несколько плазмодиев. В тот момент, когда зараженный комар садится на здорового человека и запускает в его кожу свой хоботок, плазмодии попадают вместе со слюной комара в кровь человека, который после этого заболевает болотной лихорадкой (малярией).
      Трипаносома — также одно из простейших (одноклеточных) животных. Она имеет вытянутую в длину форму (рис. 4). На одном конце ее выступает подвижный бич, от основания которого вдоль тела, подобно оборке, тянется нежная перепонка, которая колышется, точно по ней все время пробегает волна. Перепонка вместе со жгутом служит органом движения трипаносомы. Трипаносома размножается, как амеба, путем деления.
      Остановимся теперь на двух наиболее интересных видах этой группы микроскопических животных. Один из них заводится в крови копытных животных, другой — в крови человека.
      Давно уже известно, что в жарких странах Африки лошади, мулы, ослы, а также крупный и мелкий рогатый скот страдают от особой повальной болезни, называемой наганой. Болезнь эта начинается жаром и лихорадкой. Затем животное постепенно чахнет, худеет, теряет аппетит, лишается сил и умирает. Одно время думали, что тут всему виной муха це-це. Но изучив этот вопрос основательно, узнали, что возбудителем болезни является не муха, а трипаносома (рис. 5). Этот паразит попадает
      1 Наша кровь состоит из жидкой части — плазмы, в которой плавают в огромном количестве крошечные кровяные тельца: красные (эритроциты), обычно называемые кровяными шариками, и белые, или лейкоциты.
      Рас. 3. Амеба дизентерии
      Рис. 4. Трипаносомы в кро ви крысы
      а — красные кровяные шарики; 6 — трипаносомы
      Рис. 5. Трипаносомы наганы (увеличено в 3000 раз)
      в кровь животных, где с невероятной быстротой размножается. Через некоторое время в крови этих животные оказываются миллионы трипаносом. В одном наперстке крови лошади плавает свыше двухсот тысяч трипаносом. У такой лошади число красных кровяных шариков в крови оказывается вдвое и даже втрое меньше, чем должно быть. Трипаносомы разрушают кровяные шарики тех животных, в теле которых они поселяются. Этим и объясняется худосочие и потеря сил при нагане.
      Нужно ли, однако, думать, что муха це-це не играет никакой роли в заражении наганой и что жители Африки ошибаются, считая це-це опасным насекомым?
      Муха це-це распространяет эту болезнь, передает ее от одного животного к другому, заражая целые табуны лошадей и стада рогатого скота. Своим острым хоботком муха це-це прокалывает кожу больного животного и, высасывая его кровь, уносит с собой и трипаносомы. Когда же эта муха кусает здоровое животное, то в его кровь попадают трипаносомы, застрявшие на хоботке.
      Различают несколько видов мухи це-це. Одна из них опасна для животных, другая причиняет много неприятностей людям, особенно обитателям Африки: она переносит и распространяет особую породу трипаносом, которая вызывает у людей так называемую сонную болезнь. Поселяясь в крови человека, эти трипаносомы вызывают тропическую лихорадку — изнурительную болезнь, нередко кончающуюся смертью. Когда же они пробираются в жидкость, омывающую спинной мозг, человек заболевает сонной болезнью. Больной становится вялым, малоподвижным. Его все время клонит в сон. Он может иногда спать неделями, просыпаясь лишь для того, чтобы поесть или попить. Такое состояние тянется месяцами, иногда два-три года, причем склонность ко сну растет, а сон становится все продолжительнее, пока, наконец, больной не заснет навсегда.
      К невидимкам принадлежат и простейшие микроскопические растения — водоросли. Они живут в пресных и соленых водоемах и в. почве (рис. 6). Иногда они размножаются в таком огромном количестве, что окрашивают воду в желтый, зеленый, бурый и даже красный цвет. Воды знаменитого Красного моря, а также Тихого и Индийского океана приобретают порой на протяжении многих километров то кирпичный, то красный оттенок благодаря массе окрашенных в бурый или розовый цвет низших водорослей. А наши пруды летом обычно покрываются ковром водорослей, и тогда говорят: «пруд цветет».
      Микроскопические водоросли различаются по окраске и форме. Самая обычная форма — почти правильный шарик, покрытый оболочкой. Внутри клетки заключена протоплазма с ядром и зелеными зернышками, содержащими хлорофилл.
      Рис. б. Инфузории (а — в, д — з) и биченосцы (г)
      Снежный первопузырник — водоросль ярко-розового цвета — является причиной одного из любопытнейших явлений природы — «кровавого снега». Ветер приносит массу зародышей снежного первопузырника и рассеивает их по снегу. Низкую температуру они легко переносят и размножаются в огромном количестве. Каждая клетка водоросли ярко-розового цвета, множество водорослей придает снегу красный цвет.
      Снежный первопузырник и другие родственные ему виды простейших водорослей часто встречаются на покрытых снегом горных вершинах, в талой воде полярных льдов и на обширных равнинах далекого севера. Снеговые и ледяные поля Гренландии зачастую окрашиваются благодаря таким водорослям то в зеленый, то в желтый, то в красноватый цвет. По словам путешественников, это очень красивое зрелище.
      Некоторые растения-невидимки покрыты твердыми оболочками удивительно изящной формы. Остановимся только на двух видах простейших водорослей: перидинеях и диатомовых водорослях, или кремнеземках.
      Большинство перидиней — обитатели северных морей. Почти все они одеты в панцири причудливой формы, образованные из отдельных твердых скорлупок. Скорлупки связаны швами и имеют множество отверстий, через которые часть протоплазмы зытекает на поверхность панциря; тут протоплазма вырабатывает особые твердые образования, которые отлагаются на панцире в виде гребешков, зубчиков, сеточек, шипов, воротничков и иных украшений (рис. 7). Некоторые из перидиней ночью излучают свет, и там, где эти водоросли скопляются в очень большом количестве, море светится.
      Море — родная стихия диатомовых водорослей, или диато-мей (рис. 8). Накапливаясь в морской воде в огромных количествах, они придают ей зеленоватый, желтоватый или буроватый цвет. Миллионы диатомей ежеминутно становятся жертвами мелких рачков и червей, которые становятся добычей различных рыб; а рыб, в свою очередь, поедают птицы. Панцири водорослей переходят из желудка рачков в кишечник рыб, а затем — птиц. Пищеварительные соки не в силах растворить тот материал, из которого состоят эти панцири. Пройдя через желудок птиц, они оказываются в их помете — гуано.
      Вдоль западных берегов Южной Америки и на ближайших к ним островах встречаются обширные залежи гуано, являющегося ценным удобрением. Гуано можно очистить, промыть, прокипятить с кислотой. Тогда останется беловатый порошок. Под микроскопом можно увидеть, что он состоит из панцирей диатомовых водорослей различной формы: они словно выточены из тонкого, играющего радугой стекла и разукрашены узорами. Панцири сложены из чистейшего кремнезема, из которого образуется и горный хрусталь, поэтому диатомей называют еще и кремнеземками. Скопляясь на морском дне, они образуют особую рассыпчатую легкую породу, которую иногда называют мукой.
      Кремнеземки водятся не только в морях. Многие виды их обитают и в пресных водах — в озерах, прудах, реках, торфяных болотах. Они, как и все простейшие водоросли, играют очень большую роль в природе.
      Микроскопические водоросли, как и все растения, наделенные хлорофиллом, способны использовать энергию света и за счет нее превращать минеральные вещества в сахара, жиры, белок (то есть в органические вещества). Животные делать этого не могут: они получают сахара, жиры и белок от растений. Их жизнь немыслима без растений. Водорослями питаются живущие в водах мелкие животные, а ими более крупные. Чем больше будет в водоемах таких водорослей, тем больше будет в них животных, которыми питается рыба. Это обстоятельство учитывается при разведении рыб: стараются выбирать такие водоемы, которые обильно населены низшими водорослями, в том числе кремнеземками. Многие водоросли, в том числе и кремнеземки, усваивают не только минеральную пищу, но и различные разлагающиеся остатки погибших растений и животных. Поедая эту гниль, они тем самым очищают пресные воды, что очень важно для человека.
      Отмечая пользу, которую приносят микроскопические водоросли, мы не должны, однако, забывать и о вреде, который они порой причиняют. Быстро размножаясь, кремнеземки нередко засоряют фильтры и водопроводы, получающие воду из больших рек, где эти водоросли при благоприятных условиях размножаются в несметном количестве.
      Нам предстоит теперь познакомиться еще с одной группой низших растений — с классом грибов.
      Глядя на боровик или масленок, каждый скажет, что это гриб; тут ошибиться невозможно. Есть, однако, такие грибы, которые не сразу можно назвать грибами.
      Кому не приходилось видеть плесень? Она вырастает на степах домов, на ломтях сырого хлеба, на лежалых плодах, кустах картофеля, половинках разрезанного лимона (рис. 9).
      Рассматривая плесень сквозь увеличительное стекло, видишь множество тонких переплетающихся нитей. Это — те же грибы, только чрезвычайно маленькие. Нити стелются на поверхности того предмета, на котором выросли, либо пробираются внутрь его. Эти нити называются мицелием, или грибницей. Над ними выступают тоненькие столбики. На вершине некоторых столбиков сидят кругловатые головки, а в головках — множество мелких спор, то есть зародышей будущих грибков.
      Рис. 8. Кремнеземки (сильно увеличено)
      Некоторые из выступающих столбиков ветвятся на верхушке, образуя нечто вроде кисти. Каждая нить такой кисти сложена из маленьких шариков, наподобие четок или бус. Шарики — это те же споры, из которых при подходящих условиях могут развиться такие же растеньица.
      Откуда же на сырых стенах, на плодах, на хлебе берется плесень? В воздухе c. пылью носится множество спор, из кото-* рых, как из семян, вырастают грибки, образующие плесень. Попав из воздуха на кусок отсыревшего хлеба или на сырую стену дома, споры прорастают, образуя грибницу, над которой
      Рис. 9. Грибки, образующие плесень
      со временем поднимаются столбики, несущие либо мешочек (головку) со спорами, либо кисть, сложенную из спор2.
      Некоторые из простейших грибков приносят большую пользу. Это, прежде всего, дрожжевые грибки, или дрожжи (рис. 10). Они имеют разнообразное применение. С их помощью приготовляют, например, пиво и вино. Солодовое (ячменное) сусло и виноградный сок превращаются в пиво и вино только после того, как перебродят под воздействием дрожжевых грибков и в них появится спирт. В обоих случаях спирт возникает под воздействием дрожжевых грибков. Эти грибки, питаясь сахаром, находящимся в виноградном и солодовом сусле, разлагают его на спирт и углекислый газ. Газ выделяется в воздух, а спирт остается в пиве и вине.
      Существует несколько видов дрожжевых грибков, вызывающих спиртовое брожение. Дрожжевые грибки применяются при печении хлеба, изготовлении браги и некоторых кормов. Дрожжи имеют также лечебное значение, например, при нарывах (фурункулезе), так как они богаты витаминами.
      Есть и другие грибки, действующие так же, как дрожжевые. Так, один из них вызывает брожение молока кобыл и образует кумыс. Это очень ценный питательный и лечебный напиток, применяемый при лечении туберкулеза. Кефирные грибки слу-
      2 Здесь указывается лишь один из простейших способов размножения низших грибков; есть и другие способы.
      Рис. 10. Дрожжевые грибки
      жат для приготовления из коровьего молока другого полезного продукта — кефира.
      Есть грибки, не состоящие в родстве с дрожжевыми и, тем не менее, выполняющие примерно такую же работу. В Японии, например, в большом ходу водка, известная под названием «сакэ». Ее приготовляют из риса, который бродит под влиянием особого вида плесневых грибков, известных в науке под общим названием аспергиллусов. Другой вид этих грибков перерабатывает сахаристые вещества в лимонную кислоту, а третий способствует созреванию некоторых сортов сыра.
      Если сюда прибавить еще два вида грибков, из которых один заводится в дозревающих ягодах винограда и способствует образованию в них добавочного сахара, а другой увеличивает количество спирта в вине, то будет вполне ясно, что среди низших грибков есть много полезных для человека.
      Некоторые виды грибков паразитируют на живых растениях: на стебле, на корне, на молодых побегах, на листьях, на цветках, на плодах. Трудно представить себе, как разнообразно проявляют они свою вредоносную, а часто и разрушительную работу.
      Молодую рассаду капусты поражает грибная болезнь под названием «черная ножка». Корневая шейка каждого растения чернеет и отмирает. Вся ткань в этом месте набита клеточками паразита и мешочками с его спорами. Эта болезнь приносит огромный вред в огородных хозяйствах.
      Картофель поражает «картофельная гниль». Болезнь эта вызывается грибком фитофтора инфестанс, но имени которого и «картофельную гниль» часто называют фитофторой. Она появляется во второй половине лета и поражает листья (ботву) и клубни картофеля. Гниение продоляшется в хранилищах и нередко приводит к полной гибелизапасов.
      У нас, в Советском Союзе, ведется успешная борьба с фитофторой, выведены устойчивые против заражения фитофторой сорта (например, Лорх) и организовано правильное хранение семян.
      В некоторых странах Европы и Америки потери от фитофторы были в недалеком прошлом очень велики. Известен такой исторический факт. В 1845 году в Ирландии, где жители питались главным образом картофелем, все посадки его погибли от фитофторы. Начался голод, свирепствовавший три года. Это был самый ужасный голод из всех, когда-либо посещавших человечество. От голода и болезней умерло миллион двести сорок тысяч взрослых и детей. Кроме того, около миллиона бежало из Ирландии, главным образом в Америку.
      Листья у персика, вишни и черешни часто уродуются и становятся курчавыми. Эта курчавость — результат работы, производимой особым грибком. Другой вид таких же вредителей уродует не листья, а плоды. Он пробирается в ту часть, цветка, которая называется завязью (будущий плод). Под влиянием паразита завязь быстро разрастается и образует «дутый» плод. Такие дутые плоды можно увидеть, например, на сливе или черемухе.
      От другой породы грибков-вредителей страдают порой такие плодовые деревья, как груша и яблоня: на их листьях и плодах вдруг появляется масса темных бархатистых пятен. Эту болезнь называют «паршой» яблони и груши.
      Существует много видов грибков, в результате жизнедеятельности которых на листве растений появляются пятна черного, бурого и ржаво-красного цвета. Пятна представляют собой или кучки спор грибков-вредителей, или же разрушенную паразитом листовую ткань. Сами же грибки, вернее их тонкие нити (грибница), стелются либо по поверхности листа, наподобие паутины, либо под кожицей, одевающей лист снизу и сверху, а споры их собираются на листе отдельными пятнами.
      Интересно проследить, йак питаются эти паразиты. Для этого нужно прежде познакомиться со строением растений.
      Если срезать с листа острой бритвой тоненькую пластинку-и рассмотреть ее под микроскопом, то легко увидеть, что вся она состоит из отдельных ячеек (клеток), похожих на пчелиные соты. Каждая ячейка наполнена соком. Из таких ячеек состоит все растение: стебель, веточки, корни, лепестки цветка, тычинки, завязь.
      Из воздуха споры грибка-паразита попадают на кожицу листа. Смоченные росой или каплями дождя, они прорастают, то есть вытягиваются в нити. Нитей становится больше, они ветвятся, переплетаются и образуют грибницу. Некоторые из нитей грибницы выпускают из себя маленькие отростки, вернее, присоски. Отростки эти разрушают стенки клеточек, из которых сложен лист, и пробираются внутрь, где находится питательный сок. С помощью присосок грибок вытягивает из листа пищу, растет, производит новые нити, образует споры (рис. 11).
      В то время как одни грибки растягивают свои нити на кожице листа, другие, например картофельный, забираются глубоко в тело растения. Грибница картофельного грибка внедряется то в листья и молодые побеги растения, то внутрь самих картофелин; ее нити пробираются в промежутки между рядами клеток, из которых сложен картофельный лист или клубень. При этом каждая нить выпускает маленькие присоски, которые пробуравливают стенки клеток, погружаются в клеточный сок и впитывают его. Пронизанные множеством нитей картофельного-грибка, клубни так сильно изменяются, что под конец начинают походить на какую-то гнилую, вонючую жижу. Понятно, чтс такой картофель не годится ни в пищу, ни для посева.
      Виноградная плесень развивается на незрелых ягодах винограда. Грибница, развивающаяся из спор этого грибка, покрывает кожицу ягоды нежной паутиной из множества ветвящихся н перекрещивающихся нитей. Эти нити выпускают маленькие присоски, которые внедряются в клетки кожицы и вытягивают из них сок. При этой болезни пораженные грибком ягоды трескаются, гниют, не дозревают, и вследствие этого иногда весь чрожай винограда гибнет. Название болезни, вызываемой виноградной плесенью, — оидиум. Эту болезнь называют также пепелицей — от слова пенел, потому что ягоды, на которых растет виноградная плесень, имеют такой вид, точно их посыпали мелкой пылью или пеплом.
      Есть и другой грибок, причиняющий много бед виноградникам. Болезнь, которую он вызывает, называют мильдью. Грибок поражает стебли, листья и ягоды виноградной лозы. Убытки, причиненные мильдью виноградникам Франции, достигали нескольких десятков миллионов рублей. Обе болезни — в оидиум и мильдью, а также картофельная гниль — завезены в Европу из Америки.
      Рас. 11. Грибки-паразиты в клетках листа (а) и картофельного клубня (б)
      Нити грибка расположены на поверхности верхнего ря-да клеток листа. Нить картофельного грибка с присосками проходит между рядами клеток клубня
      Каждый колхозник, конечно, знает, что такое спорынья, или рожки. В колосе ржи (а иногда и других злаков) среди обыкновенных, здоровых зерен попадаются зерна крупные, уродливые, действительно похожие на маленький рожок темно-фиолетового цвета. Грибок, вызывающий эту болезнь, проникает в завязь цветка. Здесь его грибница сильно разрастается, образуя плотный, твердый рожок. Это и есть спорынья. Она ядовита. Семена от нее нужно очищать (в продовольственном зерне примесь спорыньи допускается не свыше 0,2%). Хлеб, испеченный из ржи, содержащей значительное количество спорыньи, может вызвать тяжелую болезнь, которую называют «злые корчи», и даже смерть. Название болезни показывает, что яд спорыньи вызывает сильное сокращение мускулов (судороги). Спорынью употребляют в медицине, но только по предписанию врача и в очень малых дозах.
      Спорынья вредна не только тем, что ядовита. Она снижает и ухудшает урожай. Ясно, что нужно бороться с этим врагом. Самое надежное средство — сбор рожков, очистка посевного зерна сортировками, веялками. Рожки можно отделять при погружении зерна в крепкий соляной рассол.
      Не менее настойчиво приходится бороться с другой известной болезнью злаков — головней (рис. 12). Одно из средств борьбы с головней — протрава зерна, предназначенного для посевов, хлорной известью, суперфосфатом, слабым раствором медного купороса или формалина; эти растворы убивают грибки, не вредя самим зернам. Применяется также опыливание сухими протравителями.
      Рис. 12. Колос, пораженный головней
      Put. 13. Головневые грибки
      Что такое головня? Как проявляется эта болезнь и почему ее так называют?
      Существует около 700 видов головневых грибков-паразитов. Они селятся по преимуществу на цветочных частях злаков (пшеницы, ржи, овса, ячменя, кукурузы, проса, риса) и луговых трав. К этим частям растения обильно притекают соки, которыми и питается грибок. Его грибница, вырастая, часто пронизывает все растение сверху донизу (рис. 13). Первоначально-растение выглядит здоровым, но к поре колошения метелки и колосья чернеют, точно их чем-то обожгло, обуглило. Отсюда в название болезни — головня. Почернение объясняется огромным количеством темных спор головневого грибка, развившегося на метелках, колосьях, листьях и стеблях.
      Известен ряд болезней, вызываемых разными видами головневых грибков: обыкновенная «пыльная головня», обильно покрывающая темной пылью (споры грибка) полуразрушенные колоски; «головня пузырчатая», уродующая стебли, корни и цветы кукурузы и раздувающая пузырем междоузлия этого растения; «вонючая головня», набивающая зерна пшеницы твердой массой черных спор, отдающих запахом селедочного рассола.
      Многочисленна семья головневых. Но куда обширнее семейство ржавчинных грибков. Почти все они паразиты. Эти паразиты селятся на различных растениях: злаки, яблони, груша, рябина, можжевельник, сосна, подсолнечник, лен — вот обычные «хозяева» ржавчинных грибков.
      Давно было замечено, что кусты барбариса не следует сажать подле хлебных полей, так как такое соседство небезопасно. Весной на листьях барбариса появляются иногда небольшие бородавки ржавого цвета. Это — скопище ржавчинных грибков. Подобно другим грибкам, они образуют споры, которые ветром переносятся на листья и стебли злаков. Происходит это летом. Очутившись на злаках, споры барбарисного грибка прорастают. Из них образуются нити, которые живут за счет хлебного растения. К концу лета грибок, сидящий на колосьях, производит, в свою очередь, споры, которые.покрывают мелкими подушечками желтовато-красного цвета листовые пластинки и стебли злака. Вместе с частями больного растения споры попадают в почву. Тут они зимуют, а весной вновь переносятся на молодые листья барбариса.
      Итак, один и тот же ржавчинный грибок в разное время года пользуется соками различных растений: весной он живет на листьях барбариса, а летом — на колосьях злаков; в первом случае он производит ржавчину на барбарисе, а во втором — ржавчину на хлебных колосьях. Теперь легко понять, почему кусты барбариса — опасные соседи для хлебных полей.
      Такие грибки-кочевники встречаются нередко. Одни из них в начале лета селятся на стеблях брусники, а потом живут на иглах пихты, образуя здесь ржавчину наподобие бокальчиков красного цвета; другие в течение лета тянут соки сначала у дикого розмарина, а затем развиваются на иглах ели; третьи ютятся сначала в виде желтых пятен на листьях различных сложноцветных растений, а там, смотришь, усеяли красно-желтой сыпью иглы сосен.
      Каждый вид ржавчинных грибков обычно имеет своего «излюбленного» хозяина. Так, например, на различных сортах пшеницы и селятся различные грибки. Но бывает и так, что на одном и том же злаке развивается «сборный грибок», состоящий из нескольких специальных форм.
      Все эти грибки, поражая листья злаков, приносят растению большой вред. Ведь именно в листьях «сырая пища», получаемая растением из почвы и воздуха, перерабатывается в такие сложные питательные вещества, как крахмал и белок. Листья, пораженные ржавчинным грибком, плохо выполняют свою работу: растение чахнет, зерно получается тощее, не наливается, а то и вовсе не дозревает и гибнет. Вред, приносимый человеку «хлебной ржавчиной», порой огромен. Неудивительно, что приходится принимать самые решительные меры борьбы с этим вредителем. Ранний посев яровых, опыление озими серными препаратами, выбор стойких сортов для посева, истребление кустов барбариса, растущих вблизи полей, — вот обычные средства обезопасить посевы от ржавчины. Довольно хорошо действуют и удобрения: благодаря им растение, во-первых, лучше питается и, стало быть, легче выносит болезнь; во-вторых, оно быстро растет, тогда как грибок-паразит отстает в своем развитии от «хозяина» и не успевает причинить ему серьезный вред.
      Грибки-паразиты не оставляют в покое и животных. Брюшко погибшей от грибка мухи вздувается, а снаружи покрывается тонкой паутиной: споры грибка попали в ее тело и проросли, а грибница разрушила внутренности. На трупе мухи торчит «булава»: это грибок выгнал наружу свой плод — столбик с головкой на верхушке. В головке находятся споры. Головка отваливается и падает неподалеку. Зрелый спорангий (мешочек со спорами) с силой лопается и из него вылетают споры. Если здоровая муха окажется возле трупа, она заразится грибком. Случается так, что одна из погибших мух заражает несколько других, которые, в свою очередь, заражают следующих и т. д. Тогда среди мух начинается мор.
      Грибки-паразиты опасны не только для мух. Многие виды насекомых гибнут от болезней, которые вызываются различными вредными грибками.
      Пчеловоды, например, часто жалуются на то, что пчелиная личинка в ульях погибает от особых грибков, которые вызывают заразную болезнь — гнилец. Различают европейский и американский гнилец. Грибки попадают в тело пчелиных личинок и так сильно разъедают его, что в ячейках сот вместо расплода остается какая-то гнилая, дурно пахнущая тягучая жижа буроватого цвета. Европейского гнильца чаще всего ликвидируют сами пчелы. При американском же гнильце необходимо энергичное лечение. Шелководы также нередко терпят большие убытки оттого, что на шелковичных гусеницах развивается мельчайший грибок-споровик, вызывающий трудноизлечимую болезнь — пебрину.
      Стригущий лишай, или парша, также вызывается особыми грибками. Заражаются им от домашних животных или от больного человека. Лишай — болезнь кожи; грибки, поселившиеся на коже, раздражают и разрушают ее внешний покров.
      Почти все рассмотренные нами грибки являются паразитами: они не могут сами вырабатывать необходимые для жизни питательные вещества, как это делают зеленые растения, и живут за счет других организмов. Не только простейшие грибки, но и все существующие на земле виды грибов могут поддерживать свое существование только двумя путями. Одни из них — паразиты — тянут живые соки из тела различных растений и животных; другие живут за счет мертвых разлагающихся остатков растений и животных, их называют сапро-фитами. Многие виды плесени, о которой шла речь в начале этой главы, относятся к группе сапрофитов.
      Грибки-сапрофиты имеют большое значение в жизни природы и приносят человеку несомненную пользу. Их очень много в почве: по приблизительному подсчету ученых, в одном грамме почвы содержится около ста тысяч спор. Вся эта масса спор дает несчетное количество грибков. Грибки же, питаясь, разрушают находящиеся в почве органические вещества, обогащая ее различными минеральными солями, которые необходимы для питания растений.
      В самое последнее время приобрели большое значение антибиотики как ценные лечебные средства от туберкулеза, менингита, воспаления легких и других тяжелых болезней. Антибиотики — это вещества, выделяемые некоторыми видами плесени и другими микроорганизмами. Эти лечебные вещества задерживают развитие болезнетворных микробов или даже убивают их.
      Отмечу, наконец, еще один интересный факт из жизни микроскопических грибков.
      Корешки многих деревьев покрыты густой сеткой из тончайших нитей микоризы (грибницы). Это не паразит и не сапрофит. Проникая в корень дерева, грибы получают от него пищу.
      Рис. 14. Бактерии под микроскопом
      а — различные виды бактерий со жгутиками; б — бактерии со спорами; в — бактерии в виде палочек; г — бактерии, собранные цепочкой
      дерево, в свою очередь, получает воду с растворенными в ней минеральными солями и органическими соединениями, которые грибок извлекает вместе с водой из почвы. Это пример содружества между двумя различными организмами (дерево — грибок) — пример союза, который возник в процессе эволюции 3.
      В природе есть живые существа, имеющие столь малые размеры, что видеть их можно только при сильном увеличении под микроскопом — это микробы, или бактерии.
      Бактерии — значит палочки — название подходящее для этих организмов, потому что многие из них действительно напоминают палочки — то короткие, то длинные, то прямые, то изогнутые; одни из палочек и шариков собраны в кучки, другие расположены в ряды и образуют то ниточки, то цепочки (рис. 14).
      Бактерии чрезвычайно малы. Но и среди них есть великаны и карлики. Одной крупной капли воды хватило бы для
      8 Такого рода «содружества», или «сожительства», в науке принято называть симбиозом.
      сорока миллионов таких бактерий-карликов; они жили бы в ней так же свободно, как рыбы в пруду.
      Строение бактерии очень простое. Каждая клетка — палочка или шарик — напоминает крошечный мешочек, наполненный протоплазмой, — бесцветной массой, похожей на белок куриного яйца. Снаружи она покрыта оболочкой. Многие из бактерий имеют жгутик, у некоторых бактерий жгутик один, у других много; жгутики либо сидят пучком на одном или на обоих концах бактерии, либо покрывают все ее тело. Так называемая сенная бактерия (название свое она получила оттого, что появляется всегда в большом количестве в настое из сена) вооружена длинными ресничками и самостоятельно передвигается (рис. 15).
      Бактерии, подобно всем живым существам, размножаются. Палочка (или шарик) делится на две равные части; половинки растут и, в свою очередь, делятся пополам и т. д. Если каждая палочка через полчаса уже делится на две новые палочки, значит, через час вместо одной бактерии их будет уже четыре, а через два часа — 16. Пройдет пять часов с того времени, как бактерия начала делиться, и перед нами будет уже 1024 палочки. Через 12 часов из одной бактерии появится около 17 миллионов бактерий (точнее 16 777 216).
      Насколько быстро бактерии размножаются, настолько же быстро они и гибнут. Чтобы бактерии могли жить, расти и размножаться, им нужно достаточное количество пищи, влаги и тепла. Голод, засуха и морозы для них так же пагубны, как и для других живых существ.
      Однако и в пору невзгод многие бактерии остаются целы и невредимы. Дело в том, что в это время внутри таких бактерий образуются небольшие шарики. Шарики эти растут, а тем временем сами бактерии и их оболочки разрушаются, так что шарики выходят на свободу.
      Это уже не бактерии, а зародыши бактерий, или споры, которые легко переносят и засуху и стужу. Попав в благоприятные условия, они прорастают: оболочка споры набухает, разрывается, а сама спора вытягивается и превращается в бактерию (рис. 16). Палочка растет, потом делится на две новые палочки.
      Живут бактерии всюду вокруг нас и даже в нашем теле. Воздух и почва, моря, реки и ручьи, болота и лужи, сточные ямы и канавы, колодцы и водопроводные трубы, сорные и навозные кучи, трупы животных — все это является местообитанием бактерий.
      Вот один из путей распространения бактерий в природе. Летом лужи и болота высыхают: миллионы бактерий гибнут из-за недостатка воды. Другие же образуют споры, которые стойко переносят засуху. Ветер поднимает над высохшим болотом облака пыли, а вместе с нею поднимается в воздух масса засохших бактерий и их зародышей. Ветер проносится над селами и городами, рассеивая повсюду споры. Они попадают в ручьи и реки, на кучи навоза и сора, оседают на различные предметы, на шерсть и тело животных, забираются в нос, рот и легкие людей.
      Захваченные дождевыми каплями, бактерии падают на землю и проникают в почву. В тумане и в облаках, которые стелются низко над землей, в блестящих каплях росы, на поверхности градин и снежинок можно найти бактерий и их зародыши. В благоприятных условиях они начинают размножаться.
      Чтобы познакомиться с бактериями поближе, ученые выращивают нужных бактерий. Бактерии хорошо размножаются на отварах из мяса, гороха, бобов и репы или же на кусках вареного картофеля, пареной репы и крутого яичного белка. Лучше всего взять мясной отвар, к которому прибавлено немного желатина 4. Когда отвар из мяса и желатина готов, его разливают в плоские стеклянные чашки. Остывший мясной отвар с желатином похож на студень; на таком-то студне хорошо размножаются многие бактерии и их споры.
      Возьмем вместо пробирки стеклянную пластинку, на которую налит тонким слоем студень. Если брызнуть на эту пластинку водой из лужи или даже просто оставить ее на открытом воздухе, то студень сплошь или местами помутнеет и покроется налетом, похожим на плесень. Если соскоблить кончиком иглы частичку этого налета и рассмотреть его под микроскопом, то мы найдем в нем разнообразных бактерий. На поверхности пластинки бактерии образуют скопления, имеющие различную форму и величину (рис. 17). В каждом таком скоплении — миллионы бактерий. Бактерии и споры попали на питательный студень из воздуха и размножились. В воздухе находятся различные бактерии, поэтому на студне и получились скопления, или гнезда, разной формы; их называют колониями.
      Изучая разных бактерий, ученые установили их форму, способы питания и размножения, значение для человека и животных. Было установлено, что одни бактерии вызывают у людей и животных различные болезни, другие совершенно безвредны, а третьи полезны.
      Интересны бактерии, носящие название нитчатых. Такие бактерии почти всю жизнь связаны вместе наподобие длинных нитей — то простых, то ветвистых. Каждая нить состоит из множества сложенных в ряд бактерий. Нитчатые бактерии могут поселиться в водопроводных трубах. Иногда их набирается такое множество, что водопроводные трубы совершенно закупориваются. Вода, в которой эти бактерии накопляются в большом количестве, становится уже негодной для питья.
      К нитчатым бактериям относятся и серобактерии, которые живут в серных ключах (рис. 18). Таких ключей у нас на Кавказе довольно много. В Тбилиси, например, бани выстроены как раз у подошвы горы, где бьют горячие серные источники. Вода в таких источниках имеет запах тухлых яиц. Так пахнет накопляющийся в серных источниках газ — сероводород. Сероводород служит питательным материалом для серобактерий. Они поглощают этот газ и перерабатывают его в протоплазме, в результате получаются вода и сера (в виде маленьких крупинок или капелек).
      Много любопытных загадок разрешилось с тех пор, как люди узнали, что существуют особые микроскопические существа, названные бактериями.
      Возьмем хотя бы такой случай. Хлеб, хранившийся во влажном месте, пришел в негодность: появился неприятный запах и какие-то красные пятна. В чем тут дело? — На хлебе поселились особые мелкие бактерии; они быстро размножились и выделили вещество ярко-красного цвета. Эта-то краска и выстуг пила на хлебе в виде кровяных пятен. Такие бактерии могут размножаться не только на плохо выпеченном хлебе, но и на вареном рисе, и на картофеле, и на моркови, и даже в молоке. Тогда на поверхности этих продуктов появляется кроваво-красный налет. Другие бактерии выделяют вещества зеленого, синего, бурого и желтого цвета; поэтому продукты, в которых поселяются такие бактерии, окрашиваются. Гнилые продукты иногда светятся в темноте благодаря светящимся бактериям. Светятся ночью выброшенная на берег рыба, туши погибших животных, гнилые пни.
      Бактерии в определенных условиях могут принести людям и неисправимый вред и громадную пользу.
      Все живое в конце концов умирает. Сохнет трава на зеленых лугах, опадает листва, сваливаются на землю могучие стволы деревьев. Гибнут птицы, рыбы и животные. Куда же деваются погибшие растения и животные? Они сгнивают и превращаются в прах. В этом процессе главными работниками оказываются бактерии. Где нет бактерий, там нет и гниения, а без гниения не было бы разрушения.
      Почему гниет труп животного? Потому что в нем поселились бактерии, которые беспрепятственно разрушают труп. Отчего гниют и тлеют опавшие листья деревьев, стебли и корни однолетних трав? Оттого, что на них живут гнилостные бактерии. И пока эти бактерии живы, пока они питаются, растут и размножаются, — листья, стебли и корни трав гниют и распадаются: из них образуется перегной, делающий почву более плодородной. Такие бактерии — наши друзья и невидимые помощники в сельском хозяйстве: разрушая мертвое, они не только расчищают место для живых, но и приготовляют им богатую, удобоваримую пищу.
      Правда, по вине бактерий портятся наши пищевые про* цукты. Но это зло ничтожно по сравнению с той пользой, которую приносят людям гнилостные бактерии. Да к тому же всякие продукты нетрудно уберечь от порчи: в холоде гнилостные бактерии не могут развиваться, и гниение не происходит.
      Давно известно, что растениям необходим азот. Для того, чтобы обеспечить растения азотом, поля удобряют главным образом селитрой. Как выяснили ученые, селитра в почве получается и при помощи бактерий, которые обогащают таким образом почву азотистыми веществами. Известен и другой способ, при помощи которого хмикробы, живущие в почве, обогащают почву азотистыми веществами. Есть бактерии, использующие молекулярный азот воздуха. Таким активным азото-фиксатором является азотобактер. Забирая из почвы изготовленную бактериями селитру, растения образуют белки — главный строительный материал всякого организма (растительного и животного). Где есть жизнь, там обязательно должны быть белки, без белков нет жизни.
      Если бактерии, изготовляющие в почве селитру, усваивающие молекулярный азот, разлагающие белки, способствую)
      росту растений, т. е. увеличению урожая, го невольно возникает вопрос: нельзя ли истощенную почву удобрять не азотистыми соединениями, а бактериями? Наука дала положительный ответ на этот очень важный для земледелия вопрос. Мы уже знаем, что различные виды бактерий можно искусственно выращивать в лаборатории. Можно яолучить и «чистую культуру» азотобактера, способного усваивать азот из воздуха.
      Советские ученые нашли способ приготовить из такой культуры препарат, который можно использовать как своего рода удобрение. В одном грамме препарата содержится около миллиарда бактерий, усваивающих азот воздуха и тэм самым обогащающих почву азотом.
      Остановимся еще на одном примере, показывающем, какую огромную пользу могут принести человеку бактерии, фиксирующие азот. Известно, что почва, Рис. 7S. Нить серных на которой много раз подряд сеяли рожь, бактерий истощается, и поэтому рожь растет пло-
      хая — жидкая, малозернистая. Однако, если засеять это поле клевером, чечевицей, горохом, фасолью или каким-нибудь другим бобовым растением, то почва даст хороший урожай этой культуры. Если после бобовой культуры снова засеять поле рожью, то урожай будет гораздо выше. В чем тут секрет? Почему после посева бобового растения истощенная почва становится снова плодородной?
      Любой наблюдательный колхозник прекрасно знает, что на корнях бобового растения есть небольшие наросты: их называют желваками, или клубеньками (рис. 19). Внутри таких желваков живут миллионы бактерий, которые усваивают из воздуха азот. В этом секрет их деятельности: они снабжают азотом и бобовые растения и ту почву, в которой эти растения коренятся.
      Когда урожай чечевицы или другого бобового растения снимают, то корешки остаются в почве. Вместе с корешками остаются клубеньки, набитые бактериями. Каждый такой клубенек — это крошечный пакетик, богатый азотом. Когда корешки сгнивают, клубеньки разрушаются, а заключенные в них азотистые вещества переходят в почву и делают ее более плодородной.
      Ученые предложили использовать препарат из клубеньковых бактерий в земледелии. Как же применяют это «живое удобрение»? Берут чистую культуру клубеньковых бактерий и «удобряют» ими несколько килограммов почвы, из которой предварительно устранены другие микробы. Затем сдобренную клубеньковыми бактериями почву разбавляют водой и смачивают этой смесью зерно, предназначенное для посева. Десяти килограммов обогащенной клубеньковыми бактериями почвы вполне достаточно, чтобы удобрить двадцать гектаров пахоты.
      Таким образом, одни бактерии разрушают остатки мертвых животных и растений, другие превращают образующийся при этом аммиак в селитру, третьи фиксируют азот из воздуха.
      Для человека имеют большое значение и многие другие виды микробов. Уксусные бактерии, например, превращают пиво и вино в уксус. Происходит это потому, что в плохо закупоренную бутылку с вином или пивом попадают из воздуха уксусные бактерии (рис. 20). Эти бактерии вызывают уксусное брожение, то есть перерабатывают спирт вина и пива в уксусную кислоту; отсюда и название «уксусные бактерии».
      Скисает также и молоко, если держать его в теплом месте. Молоко скисает, когда в него из воздуха попадают молочнокислые бактерии. В молоке есть небольшое количество сахара (молочный сахар), бактерии превращают его в молочную кислоту, которая створаживает молоко, то есть делает из него кислое молоко. В капле кислого молока можно при помощи
      Рис. 19. Гнилостные бактерии (а); четыре вида бактерий, способствующих образованию селитры (б); клубеньковые бактерии (в); клубеньковые бактерии, изменившиеся под влиянием бобового растения (г)
      микроскопа увидеть множество молочнокислых бактерий. Молочнокислые бактерии не могут жить долго в присутствии молочной кислоты. Поэтому, когда в молоке накопится много молочной кислоты, на смену им- приходят другие бактерии, споры которых попали в молоко. Эти бактерии развиваются только с того момента, когда молочнокислые бактерии закончили свое существование.
      К чему же сводится деятельность этих бактерий? Они вырабатывают в кислом молоке масляную кислоту, от которой молоко горкнет.
      Молоко скисает тогда, когда в нем заводятся бактерии молочнокислого брожения, а горкнет оно тогда, когда в нем появляется масляная кислота, которую образуют уже бактерии хмаслянокислого брожения.
      Причина гниения и брожения была открыта замечательным ученым Луи Пастером. Он первый доказал, что гниение и брожение вызываются определенными бактериями. Пастер открыл
      Рис. 20. Бактерии уксуснокислого (а), молочнокислого (б) и маслянокислого(в) брожения
      Много различных болезнетворных бактерий и нашел средство бороться с ними.
      Издавна известны такие страшные болезни человека, как водобоязнь, или бешенство, желтая лихорадка, оспа, корь, скарлатина, от которых погибло много тысяч людей. От желтой лихорадки на острове Гаити в 1801 году погиб почти полностью большой военный отряд (25 тысяч человек), возглавляемый Наполеоном. Десятки тысяч рабочих погибли на строительстве Панамского канала в Америке. Зона строительства канала превратилась в сплошное кладбище. А распространившийся по всему земному шару в 1818 году грипп, названный «испанкой», унес около 20 тысяч человеческих жизней.
      Возбудители всех перечисленных болезней не были известны ученым. Легче всего было бы предположить, что, подобно
      другим заразным болезням, эти болезни вызывают особые виды микробов. Но самые тщательные поиски микроба ни к чему не приводили. Они были найдены сравнительно недавно: это — вирусы. От микробов они отличаются ничтожно малыми размерами (миллионные доли миллиметра), их можно видеть только в электронном микроскопе.
      Вирусные болезни поражают лошадей, крупный рогатый скот (воспаление легких, чума, ящур) и других домашних животных (чума свиней и кроликов, дифтерит домашней птицы). Страдают от вирусных болезней и некоторые пушные звери, пчелы и гусеницы шелкопряда. Но, пожалуй, больше всего вреда приносят вирусы растениям. Особенно страдают от них культурные растения: зерновые, плодовые, овощи, технические культуры.
     
      Как зыглядят растения, зараженные различными вирусами?
      Вот обширное картофельное поле. По Оотве картофеля видно, что листья больны — скручены, морщинисты; с клубнями тоже творится что-то неладное, и многие из них уже гниют.
      По соседству поле, засеянное табаком. Часть растений поражена вирусом. Листья у них зыглядят неодинаково: одни нормальны, остальные в разной степени изменены вирусом. У некоторых растений недоразвитые уродливые цветы (рис. 22).
      Переходим на третье поле. Оно густо покрыто сахарной свеклой. Листья у нее пестрые: по зеленому полю листовой: пластинки рассыпаны желтоватые пятна; пятна эти лишены хлорофилла, без которого растение не может вырабатывать сахара из углекислоты.
      Посмотрим другие растения. Мозаичная расцветка наблюдается у многих культурных растений, зараженных вирусом: хлопчатника, яблони, груши, табака, картофеля, персикового-дерева, малины, смородины, зинограда. При этом проявляется она по-разному. У зинограда, например, листья, зараженные вирусом, становятся курчазыми; у малины появляются мелкие листья, мельчают и ягоды; смородина становится бесплодной,, цветы ее, обычно простые, становятся под влиянием вируса махровыми и не раззивают зазязи.
      Известны еще дзе характерные для растений вирусные болезни. В одном случае зараза придает листьям форму нитей,, а в другом плоды делаются дерезяиистыми. Эта болезнь — ее называют столбуром — иногда наблюдается у помидоров.
      Все приведенные примеры говорят о том, что челозек,, домашние животные и культурные растения подвержены вирусным заболеваниям. Но как доказать, что эти возбудители действительно существуют?
      Если из листьев табака, имеющих мозаичную расцветку, выжать сок и процедить его сквозь особый фильтр, на поверхности которого задерживаются мельчайшие микробы, можно считать, что в процеженном соке нет никаких микробов. Тем не менее этим соком заражаются другие кустики табака со здоровыми, нормальными листьями. Ясно, что в соке листьев больного табака находятся частицы, вызывающие мозаичную болезнь; только частицы эти мельче самых мелких микробов. То же самое можно доказать и в отношении других вирусных заболеваний. Стало быть, вирусы действительно существуют, а поскольку они проходят сквозь самые густые, плотные фильтры, их принято называть фильтрующимися вирусами.
      Возникает вопрос: что представляет собой фильтрующийся вирус — ядовитое вещество или невидимое в микроскоп живое существо? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо познакомиться с главными свойствами фильтрующихся вирусов.
      Возьмем для примера тот же процеженный через фильто сок табачных листьев, заключающий в себе вирус пестролист-ности. Разбавим его чистой водой в пропорции 1 : 100 ООО. Получится жидкость, в которой будет в сто тысяч раз меньше частичек вируса, чем в чистом соке. Несмотря на это, такой жидкостью можно заражать здоровые табачные растения. Каждое зараженное растение получает ничтожное количество вируса, но через некоторое время в листьях табака накопляется большое количество вируса. Откуда он взялся? Неужели вирусы Могут размножаться, как микробы? Ведь микробы размножаются потому, что они живые существа. Значит ли это, что вирус — живое существо, нечто вроде микробов? Подождем, однако, с ответом. Познакомимся с другими свойствами вирусов.
      Изучая характерные черты фильтрующихся вирусов, ученые отметили одну чрезвычайно любопытную особенность: жизнь и размножение вирусов возможны лишь в присутствии живых клеток.
      Существование вирусов прочно связано с жизнью тех животных и растений, которые подвержены вирусным заболеваниям. Вирусы существуют и увеличиваются в количестве за счет тех продуктов, которые живые клетки вырабатывают для себя. Короче говоря, вирусы ведут себя, как паразиты, как болезнетворные грибки и бактерии, поселяющиеся в теле растем ний и животных.
      i Мы говорили, что болезнетворные микробы хорошо живут и размножаются в пробирках и склянках с искусственной питательной средой, например на мясном бульоне. Спрашивается: можно ли таким способом выращивать и вирусы? Нет, нельзя.
      Их можно разводить вне организма только на «живых средах». Ученые могут поддерживать жизнедеятельность отдельных ку сочков ткани, вырезанных из тела животного (кусочки кожи, мускула и т. п.). На таких-то искусственно взращиваемых тканях могут существовать и вирусы, поражающие животных, но только до тех пор, пока эти ткани живы: с их смертью исчезают и вирусы.
      Эти опыты наглядно показывают, насколько существование вирусов тесно связано с жизнью тканей и составляющих эти ткани клеток. Они лишний раз склоняют нас к мысли, что вирусы похожи на паразитов, «хозяевами» которых являются живые клетки организма. Не надо только забывать, что «паразиты» эти не могут существовать в какой-либо мертвой среде, тогда как живущие в организмах болезнетворные микробы могут свободно жить и размножаться и в искусственных питательных средах.
      Есть и другие факты, которые несколько сближают вирусы с болезнетворными бактериями.
      У больных растений вирус может из листьев проникнуть в семена. Из таких семян разовьются больные растения.
      Далее. Вы уже знаете, что некоторые заразные болезни переносят от больных животных к здоровым насекомые. Сонную болезнь переносит один вид живущих в Африке мух; комар-анофелес распространяет возбудителей болотной лихорадки и т. п. Оказывается, что некоторые насекомые переносят различные вирусные заболевания. Переносчиками оспенного вируса у людей могут быть клопы. Различные формы злокачественной лихорадки (возбудителями которых считаются вирусы) распространяются комарами и москитами.
      Эти факты показывают, что есть что-то общее между видимыми в микроскоп микробами и фильтрующимися вирусами.
      Теперь на вопрос, что такое вирус — вещество или живое существо, подобное микробу, многие ученые отвечают — живое существо.
      Но есть ученые, склонные думать, что вирусы это не микробы, а просто крошечные частички неживого вещества, которые действуют на организм, как яд, и тем самым причиняют ему вред. Такое представление о вирусах основано на том, что до сих пор никому не удалось наглядно показать, что вирусы обладают одним из самых основных признаков живого существа. Каждый организм перерабатывает поглощаемую им пищу в составные части собственного организма. Даже мельчайшие из известных нам микроорганизмов (микробов) делают это: живя в искусственных средах (желатине, говяжьем бульоне и т. п.), они превращают мертвый материал питательной среды в новые порции живгго вещества, за счет которого продолжают
      жить и плодиться. Вот этой-то способности не удалось пока что обнаружить у болезнетворных вирусов. Отсюда и недоверие к тому, что они живые существа.
      Для понимания природы вирусов очень важен тот факт, что существуют микробы, которые пробираются в тело бактерий и,, живя за счет своих микроскопических «хозяев», вызывают их гибель. Такие «вредители» бактерий названы бактериофагами, т. е. пожирателями бактерий. Сейчас известно, что бактериофаги увеличиваются в массе, размножаются, а такое размножение возможно только потому, что бактериофаги обладают способностью перерабатывать в собственное тело те вещества, которые они извлекают из окружающей их среды.
      Установлено, что существует несколько видов бактериофагов, среди которых один вид поражает бактерий кровавого поноса, другой — бактерий сибирской язвы и т. д. Изучено в известной мере действие бактериофагов на бактерий: тело бактерий, зараженных бактериофагами, то меняет свою форму, то расплывается, превращаясь в комочек слизи, то растворяется. Все эти факты показывают, что бактериофаги обладают рядом свойств, которые характерны для живого существа и, в частности, для микробов.
      Наука о вирусах родилась в нашей стране. Известный русский ученый Дмитрий, Осипович Ивановский — отец новой молодой науки вирусологии. Он впервые доказал существование фильтрующихся заразных начал как причины болезни (мозаичной болезни табака). Первая научная статья об этом открытии была напечатана Ивановским в 1892 году. Это и есть год возникновения новой науки. Имя Д. О. Ивановского в науке о вирусах значит то же, что имена Пастера и Коха в бактериологии.
      Молодая наука быстро развивалась. Успешно шли исследования и разработка мер борьбы с вирусными болезнями. Ученые-вирусологи нашли вирус возбудителя желтой лихорадки, раскрыли тайну его распространения через комара-стегомшо и выработали средства (прививки) против желтой лихорадки. Начиная с 1943 года, медицинские лаборатории изготовляют миллионы доз таких прививок. Желтая лихорадка перестала быть ужасом тропических стран. Прививки и меры борьбы с передатчиками болезни — комарами — принесли людям освобождение от страшной «желтой смерти».
      Сильно шагнуло вперед дело изучения микробов и вирусов после изобретения электронного микроскопа. Это совсем особый микроскоп. Он дает увеличение не в одну-две тысячи раз, как обыкновенный оптический микроскоп, а в десятки и сотни тысяч раз. При помощи электронных микроскопов удалось увидеть то, что было не видно в простом микроскопе.
      Ряс. 23. Белые кровяные шарики (увеличено)
      Рис. 24. Белые кровяные шарики, выходящие из кровеносного сосуда
      В настоящее время наша советская наука о вирусах вступила в новый этап своего развития. Советские уненые совместно с передовыми агрономами, колхозниками и работниками совхозов выполняют работы по изучению вирусных болезней и противовирусных мероприятий. Полученные результаты в области распознавания и определения вирусов дают широкие возможности и для борьбы с ними. Советская наука и в этом вопросе стоит на одном из первых мест в мире.
      Во время заразных болезней организм человека вступает и борьбу с напавшим на него врагом, то есть с бактериями. Борьба ведется жестокая и кончается победой либо человека, либо бактерий. Хорошо известно, что во время эпидемий, или повальных болезней, не все заболевают. Чем крепче, здоровее человек, чем правильнее работа его сердца, легких, кишечника, печени, почек и т. д., тем труднее микробам справиться с ним.
      Как же борется наш организм с болезнетворными бактериями? Тело человека пронизано множеством кровеносных сосудов, по которым движется кровь. Знаменитый русский ученый Илья Ильич Мечников утверждал, что в крови находятся те неутомимые борцы, которые вступают на защиту человека против болезнетворных бактерий.
      Обратимся к рисунку 23. Перед нами капля крови, слегка разбавленная водой. В ней множество кровяных шариков — необходимой составной части крови. Не все они одинаковы но форме и цвету. Одни (таких особенно много) имеют вид дисков, кружочков, сдавленных посередине с обеих сторон: их называют шариками или красными кровяными тельцами. Они окрашивают кровь в красный цвет. Другие (таких гораздо меньше) бесцветны и очень изменчивы на вид. Их называют белыми кровяными тельцами или белыми кровяными шариками, хотя они тоже по форме не шарообразны.
      Красные кровяные шарики сами двигаться не могут: их уно-сит с собой ток крови, идущий по кровеносным сосудам. Белые кровяные шарики (или лейкоциты), наоборот, могут сами передвигаться с места на место, изменяя свою форму и цепляясь своими отростками за стенки кровеносных сосудов (рис. 24). Они могут даже проникать сквозь стенки сосудов.
      Болезнетворные бактерии и белые кровяные шарики — два воюющих стана. Если бактерии попадают в кровь, то схватка завязывается тут же, в кровеносных сосудах. Белый кровяной шарик подползает к бактерии и выпускает отростки, как бы 1 пытаясь захватить ими бактерию (рис. 25). Пойманная бактерия, очутившись внутри белого кровяного шарика, обычно гибнет: размягчается и переваривается. Так же действуют и другие белые шарики. Но часто им не удается справиться со своей задачей. В таких случаях борьба кончается поражением белых кровяных телец. Количество их быстро уменьшается, между тем как число бактерий растет; бой становится неравным. Бактерии заражают все тело, отравляют его, и человек гибнет. Вместе с ним гибнут и уцелевшие в бою белые кровяные шарики. .
      Часто болезнетворные бактерии поселяются не в крови, а, например, в легких или в стенках кишок. Тогда белые кровяные шарики направляются к тому месту, где собрались бактерии, и тут же начинают свою «атаку».
      Борьбу белых кровяных шариков с бактериями можно наблюдать под микроскопом. Мечников пробовал впускать под кожу лягушек целые колонии бактерий сибирской язвы. Бактерии эти пробирались в кровь, но лягушки все же не заболевали сибирской язвой. Рассматривая под микроскопом кровь таких лягушек, Мечников нашел в ней множество белых кровяных шариков, внутри которых находились остатки сибиреязвенных бактерий. Очевидно, белые кровяные шарики лягушки прекрасно обороняются от бактерий сибирской язвы:, поглощают их и не дают возможности причинить лягушке вред. От-того-то лягушка и не чувствительна к сибирской язве.
      Белые кровяные шарики, как мы говорили, называются лейкоцитами, что значит «белая клеточка». Узнав, какую роль исполняют эти «белые клеточки» в организме животных, Мечников назвал их фагоцитами, а фагоцит — значит, клетка-пожи-рательница. Согласно этому названию, уничтожение бактерий белыми кровяными шариками принято называть фагоцитозом.
      Мы уже говорили о том, что ученые могут выращивать различные виды бактерий. Болезнетворных бактерий можно вырастить ослабленными, и они потеряют свои ядовитые свойства. Попав в тело человека или животного, такие бактерии не причиняют им большого вреда.
      Представьте себе, что барану впрыснули в кожу жидкость с такими бактериями сибирской язвы, которые почти не ядовиты. Разумеется, баран заболеет сибирской язвой, но болезнь пройдет легко, и он вскоре поправится. Если потом ввести ему под кожу более ядовитых бактерий сибирской язвы, то он, быть может, и заболеет снова, но в очень легкой степени, а вернее всего вовсе не заболеет. Наконец, если в третий раз мы привьем тому же барану настоящих, неослабленных бактерий сибирской язвы, он останется живым и невредимым: первые две прививки делают его невосприимчивым к заразе и предохраняют от болезни (животное получает «иммунитет»). Баран, которому сделана двойная прививка сибирской язвы, может свободно разгуливать среди больного стада: он как бы застрахован от заразы, он до некоторой степени неуязвим. До того как животным стали делать прививки от сибирской язвы, во многих странах ежегодно гибли десятки тысяч голов крупного и мелкого скота. Предохранительные прививки, которые делают теперь домашним животным, прекратили эту болезнь.
      Домашнюю птицу также можно предохранить от куриной холеры при помощи прививок, или вакцинации. Если курице привить каплю бульона с ослабленными бактериями, курица заболеет, но болезнь ее будет непродолжительная и легкая. Более того: курица, перенесшая холеру, обычно в другой раз ею не заболевает.
      Яд бешенства можно прививать кроликам. В головном и спинном мозге погибших от бешенства кроликов скопляется довольно много вируса, который вызывает бешенство. Если кусочек мозга растереть с водой и полученную жидкость привить, например, собаке или зайцу, то через некоторое время животное сбесится и умрет. Если же мозг бешеного кролиКа пролежит в сухом месте несколько дней, то он сделается уже менее ядовитым. Чем дольше пробудет он на сухом воздухе, тем слабее будет действовать заключенный в нем яд бешенства; на четырнадцатый день яд потеряет всю свою силу и бешенства не вызовет.
      Человек, укушенный бешеной собакой или бешеным волком, обычно несколько недель чувствует себя совершенно здоровым, но затем вирус бешенства начинает действовать, болезнь очень часто заканчивается смертью. Было время, когда эта болезнь считалась неизлечимой. Теперь благодаря пастеровским прививкам людей, укушенных бешеными животными, лечат; но не тогда, когда болезнь уже проявилась, а сразу после укуса: чем скорее, тем лучше.
      Человеку, которого укусила бешеная собака, прививают ослабленный вирус бешенства, приготовленный из мозга погибшего от бешенства животного. На другой или на третий день после этого ему делают вторую прививку, уже из более сильного яда; затем делается третья, четвертая, пятая прививки. Для каждой следующей прививки берется яд, более сильный, чем раньше. После ряда прививок организм человека становится нечувствительным к вирусу, который попал в его кровь вместе со слюной бешеной собаки.
      К числу болезней, вызываемых бактериями, относится дифтерия (или дифтерит). Дифтеритные бактерии хорошо растут на особом бульоне. Тут они выделяют и свой яд (токсин). Бульон с дифтеритными бактериями можно процедить так, что все бактерии останутся в цедилке, а выделенный ими яд вместе с бульоном пройдет сквозь цедилку. Бульон этот служит для приготовления лекарства, при помощи которого теперь лечат детей, заболевших дифтерией. Вот как это делают.
      Лошади под кожу вводят три-четыре капли бульона с дифтеритным ядом. Лошадь от этого не страдает, ибо такое малое количество яда на нее не действует. Через несколько дней ей прививают немного больше ядовитой жидкости; в третий раз — еще больше. В течение трех-четырех месяцев порция яда, кото* рую впрыскивают лошади под кожу, постепенно увеличивается. После ряда таких впрыскиваний лошадь не боится уже дифтеритной зараеы: ее кровь разрушает дифтеритный яд и уничтожает его вредные свойства. Вот эту-то кровь и пускают в дело, как лекарство от дифтерита. У лошади, привыкшей к сильному дифтеритному яду, на шее вскрывают вену и выпускают определенное количество крови. Кровь, простояв несколько часов в прохладном месте, распадается на кровяной сгусток и прозрачную желтоватую жидкость — сыворотку.
      Эта сыворотка — хорошее лекарство от дифтерита. Ее разливают в маленькие скляночки, которые запаивают и хранят в холодном и темном месте до тех пор, пока не понадобится пустить сыворотку в дело.
      Как же ею пользуются? Доктора вводят ее шприцем под кожу больному ребенку. Сыворотка обезвреживает дифтеритный яд и, таким образом, спасает больного от смерти. Пока не знали лечения сывороткой, чуть не половина детей, заболевших дифтеритом, умирала. Но с тех пор, как открыли это лечение, из ста больных дифтеритом выздоравливает восемьдесят-девяносто. Важно только как можно раньше распознать дифтерит и тотчас же лечить сывороткой.
      Читатель может спросить: почему кровяная сыворотка лошади оказывается прекрасным лечебным средстзом от дифтерита?
      В кровяной сыворотке лошади, не восприимчивой к дифтериту, вырабатывается вещество (противоядие), которое обезвреживает дифтеритный яд, уничтожает его болезнетворное действие. Противоядие вырабатывают белые кровяные шарики.
      Организм, вступающий в борьбу с болезнетворными бактериями, выполняет двойную работу: обезвреживает яд, который выделяют бактерии, и уничтожает бактерии. Мечников утверждает, что обе эти работы выполняют белые кровяные шарики. Они вырабатывают двоякого рода продукты. Одни из них выполняют роль противоядия, а другие убивают бактерий.
      Зная это, можно ответить на вопрос, почему «застрахованная» от дифтеритного яда лошадь не заболевает дифтеритом. Благодаря прививкам в крови такой лошади накопляются противоядия — вещества, которые обезвреживают дифтеритный яд и убивают бактерий.
      Остается ответить еще на один зопрос: почему сыворотка лошади, застрахованной от дифтеритного яда, излечивает чело-
      века от дифтерита? Очевидно, потому, что противоядия, изготовляемые белыми шариками самого человека, недостаточны для борьбы с дифтерийными бактериями и их ядами: нужна помощь извне, и она приходит в виде кровяной сыворотки лошади, которая заключает в себе противоядие, уничтожающее дифтеритное заболевание. Человек нашел средства для борьбы с разными болезнями. И недалеко то время, когда человек станет делать лечебные и предохранительные прививки против всех заразных болезней.
      Можно было бы еще очень много рассказывать о пользе и вреде, которые приносят людям невидимые простым глазом микроскопические живые сущестза — микроорганизмы, но в небольшом очерке невозможно рассказать обо всем. Цель очерка — показать, что существует особый мир, мир микроскопических организмов, среди которых у человека есть враги и друзья. ;
      Борьба и взаимопомощь в природе
      П” ри поверхностном взгляде на природу кажется, что для населяющих землю растений, животных и насекомых характерна спокойная, беззаботная жизнь. Так ли это? Ведь птицы питаются насекомыми и семенами. А сами они становятся жертвой различных хищников. Всюду пытливый взор человека замечает следы побед и поражений.
      Волнующаяся синева морей и океанов, густой лес, необозримая гладь степей и лугов, мрачные утесы скал, глубокие ущелья и долины, окружающий нас воздух, подземные пещеры и поверхностные слои почвы — все это арена «борьбы за существование», а населяющие нашу планету растения и животные — невольные и вольные ратники на этом обширном «поле брани». Борьба с себе подобными и чужаками, а также с беспощадными стихиями природы — закон жизни для представителей растительного и животного мира.
      В силу этого закона в ходе борьбы за существование создаются разнообразнейшие орудия нападения и самозащиты — приспособления к условиям, в которых обитают животные и растения (рис. 1, 2, 3). Кто лучше приспособлен, тот и выживает. Растение, не имеющее средств защиты от засухи, вянет. Животное, не приспособленное к зимней стуже, гибнет. Такова жизнь животных и растений: в ней постоянно идет отбор — приспособленные остаются жить, неприспособленные исчезают с лица земли. Речь идет лишь о мире животных и растений. На человеческое общество эти законы не распространяются. Крупная ошибка ставить знак равенства между законами мира животных и растений и законами человеческого общества.
      Чем, однако, вызывается эта ни на мгновенье не ослабевающая борьба за существование? Что создает ее, усиливает или ослабляет?
      Всем известно, какое множество плодов и семян производит травы, кустарники^ и деревья, какое множество яиц откладывают ежегодно насекомые, рыбы и черви. Ведь у многих из них количество отложенных яиц и икринок превышает сотни тысяч и миллионы. Птицы и млекопитающие оставляют после себя многочисленное потомство. Вспомните все это, и вы поймете, почему жизнь служит ареной никогда не прекращающейся борьбы. Земля не в силах не только прокормить, но я просто уместить всех рождающихся животных и растений. Если бы все они продолжали жить, то через несколько лет на земном шаре не было бы ни одной пяди земли, не занятой животными и растениями. Ими заполнялись бы все моря и океаны. В этом главный источник борьбы за существование. В этом же и одно из противоречий жизни: размножение, источник жизни, является источником борьбы, ведущей к смерти, к вымиранию подавляющего большинства рождающихся организмов. Такова диалектика природы.
      Однако борьба за существование и связанное с нею вымирание неприспособленных вызываются и другой важной причиной. Растительные и животные организмы постоянно подвергаются опасным воздействиям мороза, засухи, ветра и т. д. Разгорающаяся на этой почве борьба животных и растений за существование не имеет никакого отношения к чрезмерной плодовитости организмов. Наоборот: чем плодовитее организм, тем больше у него шансов сохранить часть своего потомства. И тут, как видите, природа выявляет свои противоречия: чрезмерная плодовитость, будучи источником борьбы и смерти, обеспечивает в то же время дальнейшее существование жизни на земле.
      Есть в живой природе еще одно в высшей степени важное противоречие, благодаря которому жизнь не только сохраняется, но и развивается на нашей планете. В чем оно заключается, увидим на отдельных примерах.
      Перенесемся мысленно в Африку, на берег реки Нил, где водятся крокодилы. Один из них, плотно позавтракав, лежит на отмели. Вдруг, откуда ни возьмись, подлетает к крокодилу небольшая птица трахилус, садится на голову страшилища и безбоязненно лезет ему в пасть, которую тот сам разинул во всю ширь. Так и кажется, что вот-вот захлопнется эта бездонная пасть и от птицы останется одно лишь воспоминание. Но пасть не закрывается, и птица усердно копается у крокодила в зубах, очищая их от остатков пищи. Великолепная живая зубочистка! Сама лезет в рот и чистит крокодилу зубы. Понятно, почему нильское чудовище так терпеливо относится к возне трахилуса: птица очищает пасть крокодила не только от остатков разлагающейся пищи, но также от сидящих там пиявок и других паразитов.
      Другой пример не менее интересен.
      В муравейнике можно встретить жучков, живущих в дружбе с муравьями, которые их держат в чистоте, кормят и оберегают от хищников. Вы спросите — почему? Ответом пусть служит следующая любопытная сценка, которую не раз приходилось наблюдать ученым, изучающим жизнь муравьев.
      Небольшая группа муравьев обступила одного из своих баловней. Настойчиво постукивают муравьи по телу жучка щупальцами. Жучок выпускает каплю светлой жидкости, а муравьи мигом ее подхватывают и проглатывают.
      Что это за жидкость? Муравьиная пища? Нет, не пища, а душистый, возбуждающий напиток, действующий на муравьев примерно так же, как действует на нас вино, чай или кофе. Неудивительно, что муравьи относятся к жучкам так бережно и заботливо. Существуют пять разновидностей жучков, снабжающих муравьев душистым возбуждающим напитком. У этих жучков утолщенные усики. Муравьям приходится часто перетаскивать с места на место свои «живые сосуды» с возбуждающим напитком, хватая их за усики; поэтому в процессе естественного отбора у жучков выработались прочные и сильные усики.
      Еще один пример такого же «содружества».
      В морях живет рак-отшельник. Передняя часть его тела покрыта твердым панцирем, а задняя часть панциря не имеет. Это опасно для такого забияки: того и гляди противник откусит незащищенную часть тела! Но от такой беды рак оберегает себя очень оригинально: найдя в море пустую раковину, он засовывает в нее заднюю часть своего тела, да так и путешествует по дну морскому вместе со своей «кельей»; отсюда и название его: рак-отшельник.
      Рис. 3. Защитные приспособления растений (шипы и колючки) am травоядных животных
      На раковине отшельника можно видеть актинию (рис. 4). Это полип — очень простое по строению животное. Актиния похожа на катушку для ниток: на верхней части тела находится рот, обнесенный густым венцом длинных, подвижных щупалец, а нижняя часть его несколько расширена и прикреплена к подводной скале, на которой актиния обычно неподвижно сидит в ожидании добычи и только изредка и очень медленно переползает с места на место. Если снять актинию с раковины, отшельник обеспокоится, начнет метаться во все стороны, разыщет своего компаньона, схватит клешней и водворит на прежнее место — на раковину. Если же отшельник, не успевший еще обзавестись актинией, приблизится к ней, то она сама сползет с камня и расположится на раковине отшельника.
      Союз тут, как видите, прочный. Можно сказать, что компаньоны друг без друга жить не могут. Что же их связывает?
      Отшельник существо подвижное, юркое: бегает по дну морскому проворно, таская вместе с собой и актинию. Для нее это очень удобный и выгодный способ передвижения, ибо, сидя на одном месте, гораздо труднее находить добычу, чем путешествуя по морскому дну. Есть тут для актинии и другая выгода: она часто пользуется остатками пищи. своего прожорливого компаньона. А какая польза раку от актинии?
      Щупальцы актинии обжигают, как крапива, всякого, кто прикоснется к ним. Когда какой-нибудь хищник нападает на отшельника, хватает его за ноги или клешню и старается вытащить из раковины, потревоженная актиния направляет на обидчика свои щупальцы. Получив несколько сильных ожогов, нападающий оставляет отшельника в покое.
      Существует несколько видов отшельников и несколько видов живущих на них актиний. Так, один отшельник из рода эвпагурусов обычно выбирает себе маленькую раковину, служащую ему скорее для связи с актинией, чем убежищем. Убежище же ему сооружает актиния адамсия. Вот как это происходит. Очутившись на раковине, занятой эвпагурусом, актиния отращивает подошву, которая расползается по поверхности раковины, а потом и по телу самого отшельника, так что рак оказывается заключенным в прочный, но гибкий футляр. Этот футляр растет вместе с раком, устраняя для него необходимость часто менять свою «квартиру». Если все же приходится ее менять, отшельник пересаживает актинию на новую раковину. Актиния не съеживается, не защищается жгучими «стрелами» своих щупалец, а терпеливо переносит это и даже легко отщепляет свою подошву от старого жилья.
      Можно привести десятки примеров такого содружества между животными различных семейств и даже видов.
      В числе приспособлений, возникших в ходе борьбы за существование, огромное место занимает содружество на почве взаимопомощи. Не нужно только думать, будто такие союзы создаются сознательно. Союзы по большей части завязываются непроизвольно. Если случайная связь между различными животными окажется полезной в борьбе за существование, она как новое орудие борьбы, как новое полезное приспособление сохраняется и постепенно закрепляется в ряду дальнейших поколений. Сожительство на почве взаимозависимости распространено среди растений и даже между животным и растением.
      Лишайники — особый вид растений. Их можно увидеть на стволах и пнях деревьев, на глыбах камня, на бесплодных скалах. Одни считают их мхами. Другие принимают за особые грибы. Это — большая ошибка.
      Отколупните кусочек лишайника с камня, сделайте из него тонкий срез и рассмотрите его под микроскопом. Вы увидите густую, спутанную, точно войлок, ткань из длинных, членистых, бесцветных волокон, а в петлях между волокнами — кругловатые зеленые тельца, собранные в виде четок или бус (рис. 5). Бесцветные волокна — это грибница простейшего грибка, а зеленые тельца — простейшие водоросли. Лишайник состоит из грибка и водоросли, образующих особое сожительство на почве взаимопомощи (взаимозависимости). Один из членов этого союза — зеленая водоросль — делает то, что не может делать гриб: она Заготовляет из воды, углекислого газа и минеральных веществ, растворенных в воде, довольно сложный питательный материал, часть которого идет на питание грибка. Грибок, обволакивая своими нитями зеленые тельца водоросли, защищает их от солнца — не дает им терять много влаги, и, кроме того, он невольно «отдает» сожителю часть своего запаса влаги: благодаря такой «поддержке» водоросль редко чувствует недостаток в воде. Так вот и живут в постоянном и прочном «содружестве» различные грибки и водоросль, образуя особый класс растений, называемых лишайниками.
      То, что растения могут помогать друг другу в жизненной борьбе, кажется удивительным. Но еще удивительнее такие содружества, которые установились между некоторыми животными и растениями. Например: гидра и водоросли. В теле гидры живут микроскопические одноклеточные водоросли. Гидра «наделяет» водоросль необходимой ей углекислотой, а водоросль «снабжает» гидру кислородом. Кроме того, водоросль в теле гидры защищена от животных, питающихся мелкими растениями.
      Другой пример «содружества» между животными и растениями особенно красноречив по своему размаху. Он охватывает два мира, одинаково богатых формами: это цветы и насекомые — бабочки, жуки, пчелы, мухи и т. д. Как великолепно приспособились они друг к другу! Цветы своими красками, запахами, обилием цветочной пыльцы и нектара влекут к себе насекомых, которые, собирая с растений нектар и цветочную пыльцу и перелетая с цветка на цветок, способствуют перекрестному опылению растений. Эта полезная взаимозависи-
      мость между цветами и насекомыми настолько сильна, что в строении цветка и насекомых постепенно выработалось много особенностей, которые важны лишь постольку, поскольку они. обеспечивают взаимопомощь между ними. Можно привести еще один пример взаимопомощи между растениями и насекомыми.
      В Южной Америке, где встречаются небольшие рощи деревьев, называемых цекропи-ями, живут муравьи-листорезы.
      В ясный жаркий день они высыпают из своего муравейника и, выстроившись шеренгами в колонну, направляются к цекро-пии. Взобравшись на ствол, муравьи добираются до листьев и приступают к работе. Каждый из них своими острыми, как ножницы, челюстями выгрызает лоскуток листа (рис. 6). В результате дерево почти оголяется. Грабители же идут обратно.
      По дороге, ведущей к муравейнику, ползет, извиваясь, уже не темно-рыжая, а зеленая лента: каждый муравей высоко поднимает кусок зеленого листа и словно под зонтом шествует домой. Вот почему листорезов называют еще зонтичными муравьями.
      После того, как листья на солнце подвянут, листорезы втаскивают их в кладовые муравейника и кромсают на мельчайшие кусочки, которые затем складывают в небольшие кучки. Со временем на них развиваются грибки; листорезы употребляют их в пищу.
      Однако у цекропии оказались совсем неожиданные защитники — муравьи, называемые ацтеками. Жилищем для себя они избирают цекропию, в стволе которой и помещаются галереи общинного гнезда. Кора ствола цекропии испещрена множеством отверстий, служащих входом и выходом для ацтеков. Б тех случаях, когда на цекропии живут ацтеки, они защищают ее от разбойничьих набегов листорезов.
      Никто из читателей не думает, конечно, что муравьи-аптеки сознательно защищают цекропию от нашествия листорезов. Муравьи защищают свое жилище, потомство и запасы пищи, которую они в изобилии получают от цекропии. Возле входных отверстий в жилища муравьев-ацтеков образуются сочные мясистые натеки из тканей дерева, которые идут в пищу ацтекам. Кроме того, у каждого черешка листьев цекропии образуется небольшая подушечка, покрытая волосками, между которыми сидят беловатые тельца. Эти тельца — прекрасная пища для ацтеков.
      Перед нами два организма, имеющие между собой мало общего: растение и муравей. Муравьи, руководимые инстинктом вражды к муравьям другого вида, а также инстинктом самосохранения и сохранения потомства, защищают цекропию от губительного натиска листорезов. Цекропия же служит им жильем и источником питания.
      Взаимопомощь проникает глубоко в недра живой природы, пронизывая весь многообразный мир организмов. Представители зеленого мира поглощают из воздуха углекислый газ и выделяют кислород, которым дышат животные, а представители животного царства, цоглощая кислород, выделенный растениями, выдыхают углекислоту, служащую пищей для зеленых растений. Из углекислоты, воды и растворенных в ней минеральных веществ зеленые растения вырабатывают в листьях такие сложные продукты, как жиры, крахмал, сахар и белки, без которых животные существовать не могут; они получают их в готовом виде, питаясь разной зеленью. С другой стороны, отбросы и трупы животных удобряют почву, обогащают ее нужными для жизни растений веществами. Такова прочная естественная связь (взаимозависимость) между растительным и животным миром. Так бессознательная взаимопомощь проникает во все уголки живой природы.
      Мир растений и мир животных живет, изменяется и развивается под знаком двух могучих процессов: борьбы за существование и ограничивающей ее взаимопомощи. Взаимопомощь возникла как одно из надежнейших орудий в борьбе за существование. Выдвинутая на арену жизни борьбой за существование, она «ополчилась» против самой борьбы. В природе среди растений и животных борьба и взаимопомощь слиты воедино: борьба рождает взаимопомощь, взаимопомощь становится орудием борьбы. В этом своеобразная диалектика природы.