Разорванное время

Армейские

Спустя неделю Змий встретился с представителями военного командования на специально оборудованной загородной даче. В стены, полы и потолки были вмонтированы шумовые вибраторы, исключающие прослушивание с расстояния. Когда шесть чёрных бронированных «Волг» выстроились у крыльца, из крытого брезентом грузовика запрыгали автоматчики. В несколько секунд они замкнули кольцо вокруг дома.

Собравшиеся не были самыми высшими военными чинами в государстве, не было среди них маршалов и даже генералов армии, но именно эти люди сосредоточили в своих руках реальную власть.

Их было шестеро.

Председатель КГБ СССР Владилен Каземирович Змий.

Его референт Феликс Петрович Коршунов.

Заместитель министра Обороны по кадрам Семён Степанович Архаров — человек гордый.

Начальник Верховного Генштаба Фёдор Иванович Коренной — был похож на борова.

Заместитель министра Обороны по строевой службе Павел Александрович Лампасов — холёный и голубоглазый.

Представитель военно-промышленного комплекса Бруно Вольфович Карклин — щуплый, неприветливый субъект в штатском с лысым черепом и лёгким прибалтийским акцентом.

Утомлённые поездкой, генералы прохаживались по гостиной, разминая конечности и беспредметно переговариваясь.

— Проходите, товарищи,— пригласил всех Коршунов в кабинет.

Расселись по кругу в привычном порядке: Змий, Карклин, Лампасов, Архаров, Коренной, Коршунов. Выслушали зачитанный Коршуновым секретный доклад «Об экономическом и социальном положении в стране» на начало 1983 года.

Наступила неприязненная тишина.

Всё сказанное было давно и всем очевидно. Для этого не надо было устраивать внеочередного собрания.

— Будущее не сулит земных радостей,— заговорил Змий.— На распродаже природных ресурсов и переработке отходов мы продержались бы ещё лет десять. Однако, по некоторым признакам, нам могут дать пинка под зад уже завтра.

— Что такое? — с оскорблённым видом встрепенулся Архаров.

Змий обвёл тяжёлым взглядом присутствующих.

— Сейчас узнаете. Коршунов, приступайте, пожалуйста.

Последующие полтора часа взмокшие генералы слушали записи разговоров, аналитические выкладки и акты экспертизы. Слово «перестройка» накрыла стол тяжёлой грозовой тучей. Как луч солнца замаячил план военного переворота.

В основных положениях значилось:

— злодейское убийство заговорщиками, врагами советской власти, Генерального Секретаря ЦК КПСС тов. Андропова Ю. В.;

— массовые ночные аресты согласно приложенному списку;

— одновременный захват средств массовой информации;

— введение военного положения и учреждение должности Президента с расширенными полномочиями;

— назначение преданных людей на местах (секретарей Райкомов, поселковых старост), и так далее.

Первым сделал для себя выбор и подал голос Бруно Вольфович Карклин:

— Неплохо задумано.

— Да, у меня тоже что-то такое в голове крутилось... — поспешил поддержать Архаров.

Раскрасневшийся от противоречивых чувств Лампасов отрывисто проговорил:

— Что ж, я тоже не прочь.

Все посмотрели на потного Коренного, и он часто закивал головой.

— Вот и хорошо, я так и думал,— ласково проговорил Змий.— А теперь давайте выберем Президента. Просто поднимем руки и выберем одного из нас на эту хлопотную и обременительную должность.

Армейские переглянулись, и Змий понял, что они могут проголосовать как угодно.

— Ладно,— сказал он и поднялся с места.— Сейчас я вам кое-что объясню. Каждому.

Змий неторопливо шагнул в сторону и оказался позади Карклина. Его руки мягко легли на спинку стула. Карклин нервно поморщился и заёрзал.

— Скажите нам, Бруно Вольфович, стало ли лучше вашей дочери. Состояние здоровья вашей очаровательной дочурки нас крайне беспокоит, мы её все так любим... нашего пупсика. Ей ведь недавно исполнилось тридцать четыре годика?.. Уже совсем взрослая девочка. Скоро детки, а там, глядишь, и внучата! Счастливая вас ожидает старость, можно позавидовать.

— Не лезьте не в своё дело,— огрызнулся Карклин, не поворачиваясь.

— Ах, да, совсем забыл! Дочка-то выросла непутёвая. Наркоманка, психическая. Какие уж тут внучата... Сидит в смирительной рубашке, не может наложить на себя руку. Какие жестокие родители — совсем не занимались воспитанием! Мать — хроническая алкоголичка, а папочку дочка видела так редко, что ещё ни разу не говорила ему «ты»! Несчастная брошенная девочка — сначала тайком пробовала из маминых бутылочек, потом попала в дурную компанию, и — бац на иглу! Бедный, несчастный ребёнок...

— Это не имеет отношения к делу,— чуть громче обычного проговорил Карклин.— Это всё, что у вас есть?

— Нет,— вкрадчиво прошептал Змий, наклонившись к большому уху Карклина.— Я даже ещё не начал...

И, распрямившись, он продолжил:

— Я знаю одного человека, который здорово смыслит в денежных операциях. По долгу службы, а он курирует военно-промышленный комплекс, через его бухгалтерию проходят сотни миллионов в валюте, а то, что в рублях, вообще не поддаётся счёту. Куры,— пошутил Змий,— не клюют! Главное, что проверить его никто не может: ком-пе-тент-нос-ти не хватит. А он — знай себе переводит на чёрный день то миллиончик, то другой, а то и десяток миллиончиков. У нас и номерок одного из счетов имеется.

Повернув головы, все стали смотреть на Карклина.

— Так вот, дело в том, что когда мы все начнём рвать когти, спасая шкуры, господин Карклин вдохнёт полной грудью на каком-нибудь из островков Полинезии. Преданные чернокожие слуги, надёжные охранники. И он сам — во всём белом... Любуется закатом с террасы своего белокаменного дома. Это он ещё сегодня утром так думал. А теперь он по-другому думает — ведь я всё знаю, оказывается... И теперь он будет меня слушаться. Будете меня слушаться, сэ-эр?

Карклин судорожно достал таблетки, рассыпая, закинул в рот и запил водой.

Тем временем Змий уже занял место за спиной Лампасова.

— А вы, Лампасов? Зачем вам липовая жена, если живёте с собственным адъютантом?

Вскинувшийся, было, как петух, Лампасов осел и начал покрываться густой краской.

— Но если ты, всё-таки, метишь в президенты и, следовательно, в главнокомандующие, нам придётся переодеть всю армию в юбки — на манер шотландской гвардии.

— Владилен, оставь его, никуда он не метит,— не поднимая глаз, отважно сказал Архаров, и Змий моментально оказался у него за спиной.

— Играете в благородство, генерал? А, между прочим, по поводу благородства, офицерской чести и тому подобных замечательных слов. Вы случайно не знали одного молоденького лейтенанта, который ещё в день выпуска из училища замечательным образом проявил своё благородство? В этот вечер он с сокурсниками вышел из ресторана, и друзья оставили его на улице. Потому что в ресторане он напился, всех достал, и в такси не хватило для него места. А он обиделся и в ближайшем дворике забил насмерть какого-то престарелого бродяжку. Что он тебе сделал, Василий? Наверное, ты зашёл во двор пописать, а он, на свою беду, подвернулся. Сам виноват. Милиция не любит связываться с бродягами, тем более дохлыми... А вот мы кое-кого допросили, провели кое-какую экспертизу. Вообще-то, на гордого офицера у нас накопилось четыре тома. Такая уж тяжёлая работа у кадровика: без взяток — ну никак не обойтись. А ведь нам пишут, сигнализируют...

Змий шагнул к Коренному, но, ничего не сказав, рассеянно похлопал его по плечу и вернулся на своё место, сделав таким образом полный круг.

— Давайте проголосуем, товарищи,— предложил Коршунов.— Я выдвигаю кандидатуру Владилена Каземировича на должность Президента Союза Советских социалистических республик. Кто за?

Первым поднял руку сам Коршунов, за ним остальные. Последним отнял руку от лица Лампасов.

— Пожалуй, на этом закончим,— сказал Змий.— В сентябре я представлю вам подробный план наведения порядка в нашем Отечестве.

В напряжённой тишине, торопливо, генералы покидали зал заседаний. Не глядя друг на друга, скорбно склонив головы, они выходили из дома и садились в свои машины. Их появление было неожиданным (предполагался банкет), и задремавшие водители, ударяясь головами, едва успевали выскочить и растворить задние дверцы. Один за другим тяжёлые автомобили выехали на дорогу, где к ним присоединилось сопровождение.

Змий проводил глазами отъезжавших, удовлетворённо потянулся, достав кончиками пальцев узорную перекладину крыльца, и не спеша расстегнул ширинку.

Окружавшие дом автоматчики скромно отвернулись в сторону.

Коршунов победно щёлкнул замками своего дипломата и тоже вышел на свежий воздух.

В дверях показалось растерянное лицо интенданта:

— А как ужин, товарищ генерал?..

— Ужин?..— Владилен Каземирович почесал затылок и посмотрел на референта.— А что, Коршунов, ужин мы с тобой сегодня заслужили?

— Сегодня заслужили... товарищ Президент СССР.