Пантомима. Первые опыты

DjVu

Вы заинтересовались пантомимой. Бас покорил юмор и мудрость этого замечательного искусства. Вас увлекло богатство и красота человеческой пластики, вы решили приобщиться к этому богатству и, чтобы сыграть пантомиму, сделать свое тело послушным, гибким, пластичным.
      Эта книжка посвящена первым опытам, которые вам предстоят на пути к овладению собственным телом. Выразительные возможности человеческого тела бесконечны. Практика показывает, что нет такой мысли, нет такого образа, которые; были бы недоступны пантомиме, не смогли бы быть выражены через движение, через жест. Однако способы выражения требуют от нашего тола необычайного совершенства.
      Овладение собственным телом — задача сложная. Она требует не только специфической одаренности, но и поистине огромного труда и длительного времени. По зато ни с чем не сравнится чувство радости, возникающее от полностью послушного вам тела.
      Это удивительные мгновения!
      Окапывается, что сама легкость выполнения сложной партитуры движения способна сделать зрителя нашим лучшим, ближайшим другом, уничтожить рампу, вас разделяющую, и протянуть невидимые нити интимнейших контактов с загадочным множеством людей, сидящих в зале.
      Оказывается, послушное тело способно открыть вам самого себя — ощущение в себе самом великолепного внутреннего покоя, рожденного сознанием собственного могущества, того самого внутреннего покоя, который рождает доброжелательность к людям — снова через сознание, через ощущение собственной силы.
      Оно — наше послушное тело — рождает зоркость к красоте, окружающей вас, в том числе к пластической красоте, которой щедро одарены люди. Вдруг окажется, что старик, гордо несущий голову, и девушка, в свободной позе облокотившаяся на забор, красивы, каждый по-своему. И эта открывшаяся красота поможет отложить в копилку памяти бесценные крупицы наблюдений, которые завтра, переплавленные вашим искусством, возвратятся зрителю. И тот же старик, и та же девушка и множество других людей, которое зовется зрителем, взорвётся аплодисментами благодарности к вам за вашу зоркость к красоте.
      Оказывается, укрощенное и послушное вашей воле тело обладает волшебными свойствами. Будучи послушным имение вашей воле, оно обнаруживает свою волю, четко выраженнук и властно проявляющуюся. Бывают моменты — эти истинные моменты творчества встретятся нам в импровизационных этюдах,— когда ваше тело в ответ на неожиданно сложившуюся на сцене ситуацию выводит на верное действие раньше, чем вы успеваете сообразить и придумать выход из положения. То что в повседневной работе над пантомимой требует много часов размышлений и репетиций, свершается в мгновение ока — могущественными силами интуиции, подсознания, до поры дремлющими в вас. Укрощенное тело подготавливает пути выхода этой внутренней творческой энергии и дарит вам счастливейшие мгновения импровизации.
      Ради таких мгновений стоит долго, упорно, иногда до полного изнеможения трудиться над изучением и покорением собственного тела.
      Пантомима — одно из древнейших искусств. Ее рождение восходит к самой заре человечества, когда первые примитивные трудовые процессы формировали человека. Движения, сопровождавшие любую работу, становились повторяющимися, закреплялись, откладывались в кладовые человеческого опыта, передавались из поколения в поколение.
      Человек не мог прокормить себя в одиночку. Люди, объединенные в племена, трудились сообща, употребляя для одной и той же работы сходные движения, которые были знакомы всем. Совместное существование рождало настоятельную потребность в общении.
      Что же являлось темой общения, его материалом, его орудием?
      Самое насущное, то, чем в основном жил человек, всегда было связано с трудом —с охотой, сбором плодов, поисками воды.
      Сначала, чтобы быть понятым, человек должен был показывать. Так родилось движение, несущее смысл, содержащее и себе информацию,— родился жест.
      Человек столкнулся с принципиально новой для себя задачек — не сорвать плод с вегкн высокого дерева, а показать, как срывается этот плод. Не зачерпнуть горстью глоток воды из реки, а показать, как зачерпывается вода. Не выследить; догнать и убить зверя, а показать, как это делается.
      Человек сделал гигантский шаг вперед, в том числе шаг вперед к удивительному явлению, которое он потом назовет искусством.
      Решив эту проблему, человек немедленно встал перед следующей — проблемой отбора.
      Чтобы выразить понятие «охота»он отобрал из всей цепочки или, как говорит, партитуры движений лишь самое главное или несколько самых главных. Эти отобранные жесты, обозначающие охоту, стали меньше похожи на ту сложную сумму движений, которые существовали в реальной человеческой практике. Но смысл жеста от этого не только не потерялся, но стал богаче, обобщеннее, потому что одним и тем же движением могла обозначаться и охота на мамонта, и охота на птицу, то есть охота вообще.